Максим Сурайкин - A-Team - 2016-09-07
07.09.2016
А.Дурново
―
Марафон программы A-Team, она же Команда-А продолжается. На «Эхо Москвы» снова сменился состав Алексеев. Вернулся Алексей Соломин. Алексей Голубев и Алексей Нарышкин никуда не уходили. Алексей Дурново тоже остался. Сменился гость: Максим Сурайкин, лидер партии «Коммунисты России» у нас в гостях. Добрый вечер!
М.Сурайкин
―
Добрый вечер.
А.Дурново
―
Я сразу вас хочу спросить. Название партии, если я все правильно понял, Коммунистическая партия «Коммунисты России». А зачем два раза коммунисты? Чтобы ни у кого уже не было сомнений, что вы именно коммунисты, а не кто-то еще.
М.Сурайкин
―
Я объясню вам подробно. На самом деле, история нашей партии достаточно долгая. Если будет время, отдельно расскажу. Она началась еще с 2004 года, когда был большой раскол, к сожалению, в КПРФ, и где-то более 50-ти тысяч членов КПРФ вышли в связи с тем, что Зюганов включил представителей юкосовской группировки олигархов в список от КПРФ. И мы достаточно большой путь прошли по созданию альтернативной партии. Мы сначала создали общественную организацию в 9-м году, потому что понимали, что не дадут зарегистрировать партию. Но мы строили как партию, называлась Общероссийская общественная организация «Коммунисты России».И когда стало возможно преобразоваться в политическую партию, для нас было логично стать политической партией «Коммунисты России». И первые два тура выборов мы имели такое наименование. Но когда мы общались с людьми, сами люди начали нас зазывать Компартия «Коммунисты России», Коммунистическая партия «Коммунисты России». Мы поняли, что для наших сторонников - это политическая традиция комдвижения - любая коммунистическая партия в мире и в истории начинается со слов «коммунистическая партия», а дальше она может быть – Кубы, Венесуэлы, борьбы за что-то. И мы просто пошли навстречу нашим сторонникам и избирателям. Поскольку другие варианты – там… «Коммунистическая партия России» - Минюст категорически не хотел регистрировать, пришлось немножко в нарушение правил русского языка пойти навстречу народу, и привести название в соответствие с тем, как хотят видеть наши избиратели.
А.Соломин
―
Но вы видите сейчас это как, в общем, достаточно прозаичный спойлер партии КПРФ, потому что невнимательный избиратель видит в бюллетене «Коммунисты России» и ставит галочку, хотя вроде бы голосует за Зюганова.
М.Сурайкин: Если вы посмотрите наши списки, у нас ни одного олигарха нет
М.Сурайкин
―
Вы знаете, если говорить о последних выборах, то сейчас в бюллетене будут фамилии, и я думаю, что уж какой бы не был невнимательный избиратель, фамилии Сурайкин и Зюганов точно не должны спутать – это раз. Потом, опыт нашего участия в избирательных компаниях – вот 4 года, как мы получили полноценный статус партии – показал, что зачастую мы получаем больше КПРФ. Например, в 1-м туре в Карачевскую городскую думу мы набрали 16,8, КПРФ – только 14.
А.Соломин
―
А вы уверены, что они понимают, что это не те коммунисты?
М.Сурайкин
―
Нет, абсолютно. Мы же общаемся с людьми. А потом, бывает техошибка ну, 1-2 процента. Но, извините, когда партия набирает больше, чем та, которую якобы мы спойлерим, как считают некоторые, то таких ошибок не бывает.
А.Нарышкин
―
Товарищ Максим, докажите, пожалуйста, что вы не спойлер какими-то… какие у вас есть доказательства.
А.Дурново
―
Отличия у вас какие от КПРФ?
М.Сурайкин
―
Это самый любимый вопрос. Прежде всего мы изначально ставили задачу создания компартии, которая стоит на марксистско-ленинских принципах, которая выдвигает в депутаты простых людей. Если вы посмотрите наши списки, у нас ни одного олигарха нет. Даже, по-моему, «Коммерсант» недавно написал, что в списках «Коммунистов России»…
А.Нарышкин
―
В КПРФ олигархи?
М.Сурайкин
―
Да.
А.Нарышкин
―
Кто?
М.Сурайкин
―
Слушайте, уже много созывов… Тот же Муравленко сидит, Кондауров – это все долларовые мультимиллионеры.
А.Нарышкин
―
Но это какие-то малоизвестные…
М.Сурайкин
―
Если вы сейчас посмотрите список КПРФ в Государственную думу, там как минимум два десятка людей обладающих долларовым состоянием в несколько десятков миллионов долларов.
А.Нарышкин
―
Подождите, так это же хорошо. Они спонсоры партии, а у вас, значит, спонсоров нету никаких?
М.Сурайкин
―
Нет, у нас спонсоры – рядовые коммунисты.
А.Дурново
―
На взносы же всё.
А.Нарышкин
―
Киви-кошелек.
М.Сурайкин
―
На взносы. Если Коммунистическая партия борется за права трудящихся, то в депутаты должны идти коммунисты, а если какой-то богатый человек имеет коммунистические взгляды, он должен дать деньги партии так, на за мандат в Государственной думе.
А.Нарышкин
―
Чем меньше денег, тем ближе ты к коммунистам.
М.Сурайкин
―
Это, безусловно. Если ты человек наемного труда, конечно, ты ближе к коммунистам. Есть и богатые люди с коммунистическими взглядами. Тот же Савва Морозов с левыми взглядами, который финансировал партию большевиков.
М.Сурайкин: У нас спонсоры – рядовые коммунисты
А.Голубев
―
Это заблуждение, заблуждение. Неправда. Уже опровергли историки.
М.Сурайкин
―
По-разному можно на это смотреть, можно отдельно подискутировать. Но наша принципиальная позиция, что депутатами-коммунистами должны быть простые люди наемного труда. Если человек с большими деньгами имеет коммунистические взгляды и хочет помочь коммунистам, он должен дать партии денег - это так.
А.Дурново
―
Депутаты должны быть от сохи.
М.Сурайкин
―
Безусловно.
А.Дурново
―
То есть состоятельные люди не нужны в парламенте. Смотрите, это же люди, которые чего-то добились Мы сейчас не говорим, не обсуждаем всякие нюансы. Получается так, что человек добился больших успехов в жизни своими руками. Неужели такие люди не нужны в парламенте?
М.Сурайкин
―
Знаете, давайте не будем вводить в заблуждение себя и других. У нас 99,9% в стране людей, которые обладают много миллиардным состоянием, просто тупо отдали государственную собственность.
А.Дурново
―
Я вас умоляю! Галицкий, Касперский – ничего они не отжимали.
М.Сурайкин
―
Это единицы. Вы возьмите общее, вот условно говоря, на тысячу олигархов в России таких один-два. Такие безусловно есть. Им, кстати, в парламент не надо. Они занимаются своим делом, производят товары или развивают свою компанию и в гробу они этот парламент видали. А вот те, которым надо отжимать государственные заказы, которым надо защищать украденный у народа бизнес, те рвутся туда, чтобы решать свои вопросы. Поэтому зачем они там нам с вами, избирателям?
А.Соломин
―
Максим Александрович, они не деньги государственные себе по карманам распределили, а предприятия взяли гниющие и загнивающие все-таки.
М.Сурайкин
―
Извините, гниющие и загнивающие… вся недродобывающая и недрообрабатывающая отрасли…
А.Соломин
―
Но они разваливались.
М.Сурайкин
―
Извините, они приносили деньги, приносят и продолжают приносить. Они вкладывают минимум. Если вы посмотрите даже по статистике, вот года три назад Владимир Владимирович Путин проводил совещание с топливно-энергетическим блоком. Я в абсолютных цифрах вам не вспомню, но такие цифры примерно такие звучали. Владимир Владимирович Путин говорит: «Что вы делаете, собственники нефтеперерабатывающих заводов, у вас недоинвестирование инноваций в производство за два года – 4 миллиарда, - условно, - а за год вы себе дивидендов только заплатили 8 миллиардов.
А.Соломин
―
Но большинство нефтеперерабатывающих заводов появилось все-таки уже в наше время.
М.Сурайкин
―
Да, слушайте, 80% - это старые мощности. Они минимум вкладывают.
А.Соломин
―
Но модернизация была очень серьезная, потому что на старых рельсах невозможно усидеть сейчас.
М.Сурайкин
―
Когда у них выхода не было, то да, но если посмотришь большую часть производства, то там 80% советского оборудования, советских основных фондов, вложенных в здания, сооружения, нефтепроводы и так далее. Они просто тупо качают деньги из этих производств себе в карман и в офшоры.
А.Нарышкин
―
Так надо национализацию.
М.Сурайкин
―
Да.
А.Нарышкин
―
Вы в этом смысле как КПРФ. Отлично!
М.Сурайкин
―
Дело в том, что КПРФ говорит о национализации, но очень тихо.
А.Нарышкин
―
Нормально говорит.
М.Сурайкин
―
У нас очень жестко в программе прописано вот «10 сталинских ударов по капитализму». Первое – это широкомасштабная национализация всего того, что было в 90-е отжато у народа.
А.Нарышкин
―
Прогрессивная шакала налогов тоже ваше?
М.Сурайкин
―
Однозначно.
А.Нарышкин
―
Вот смотрите: красный цвет, Ленин-Сталин, прогрессивная шкала налогов, национализация – вот вы ничем и не отличаетесь для рядового избирателя.
М.Сурайкин
―
Во-первых, давайте начнем с кандидатов, что принципиально. В КПРФ каждый третий в списке – это как минимум собственник крупного производства, предприятия с огромными счетами. Я сейчас по фамилиям… но я могу вам отдельно выкладку дать…
А.Нарышкин
―
Не надо, спасибо.
М.Сурайкин
―
Второе: мало иметь лозунги, надо ими руководствоваться. Настоящий коммунист, например, должен быть всегда атеистом, человеком, стоящем на научном мировоззрении.
А.Нарышкин
―
Я вот к предыдущему пункту вернусь, извините. Богатый человек – это, в принципе, плохо. Надо отбирать у богатого деньги. Ну, вы опять просто говорите, что в списке у коммунистов миллионеры, миллиардеры, богатеи и так далее.
М.Сурайкин
―
Мы говорим о том, что в списке КПРФ олигархи. Понятие олигарх в России устоялось как человек, которые в 90-е отжал у государства предприятие или производство и тупо из него выкачивает ресурсы и незаконно обогащается.
А.Дурново
―
Чтобы границы национализации понять. Вот пасеку у Зюганова отберете.
М.Сурайкин
―
Вот это еще один интересный вопрос, которым руководствуются те, кто ведут информационную войну против коммунистов.
А.Дурново
―
Не дай бог, не имею ничего против.
М.Сурайкин
―
Я вам объясню. Когда в 90-е, в конце 80-х все очерняли комдвижение и так далее, говорили: «Ай-яй-яй! Коммунисты у все всё отберут. Частная собственность должна быть. Как же мы без частной…». Не путайте частную и личную собственность. Частная собственность – это собственность на средства производства, позволяющая эксплуатировать людей наемного труда.
А.Соломин
―
Пасека Зюганова останется у Зюганова.
М.Сурайкин
―
Конечно. Квартиры, велосипеды, машины, личные подсобные хозяйства – это все личная собственность, которая существует и при социализме.
А.Нарышкин
―
У вас НРЗБ есть?
М.Сурайкин
―
К сожалению, нет.
А.Голубев
―
Максим Александрович, у вас на галстуке, который, конечно, красного цвета, зажим в виде автомата Калашникова. Вы такой милитарист?
М.Сурайкин
―
Я принципиально… давайте правильно сформулирую, вы очень опытные люди, которые расставляют логические ошибки… Я сторонник жестких позиций. Я считаю, что если защищать родину, то ее надо защищать с оружием в руках.
А.Дурново
―
На галстуке.
М.Сурайкин
―
Если фашисты, то их надо отстреливать. Если мы хотим бороться с коррупцией, то должна быть возвращена смертная казнь и так далее. Я очень жесткий в своих убеждениях. Поэтому автомат Калашникова символизирует боевой дух нашей партии.
А.Голубев
―
Понятненько. А можно тогда еще чуть подробнее о себе? Вы уже сказали, что коммунист должен быть атеистом, следовательно вы атеист, в отличие от Зюганова, который, напомним, православный у нас, как он говорит. Вот сегодня в России вообще все религии и в первую очередь Русская церковь набирает все больший авторитет, привлекает все больше сторонников, которые убеждены, что они православные христиане. Как вы вписываетесь в этот контекст всеобщей, что ли, увлеченности?
М.Сурайкин
―
Мы не вписываемся. Понимаете, развитие религии было рука об руку связано с развитием экономики. И в буржуазных странах при капитализме власть очень искусно различные религии использует как элемент управления людьми и сознанием. Поэтому это отдельный вопрос. Мы категорически против, во-первых, вмешательства церкви в светскую жизнь государства. И у нас в Конституции прямо записано о разделении государства и церкви.
А.Нарышкин
―
НРЗБ
М.Сурайкин
―
Слушайте, если вы посмотрите, насколько активно церковь в информационном пространстве, насколько она пытается влиять на решения государственных органов, насколько она вообще сращена с государством… Извините, патриарх ездит на государственных машинах, охраняется ФСО и так далее. Чем отличается от лидера любой политической партии? За любой политической партией тоже избиратели, сторонники.
А.Дурново
―
Вы тоже хотели, чтобы вас ФСО охраняла?
М.Сурайкин: Я считаю, что если защищать родину, то ее надо защищать с оружием в руках
М.Сурайкин
―
Нет, я не хотел. Я человек простой. Но я к тому, что церковь явно занимает государственного положение и пытается влиять и на государство и на наше сознание. Теперь отдельно про взгляды…
А.Соломин
―
Извините, уточню: если вы пришли к власти, то какова судьба патриарха?
М.Сурайкин
―
Его судьба будет… служить своим прихожанам, только как истинный православный священник без часов за миллион долларов, машины и так далее.
А.Соломин
―
Ну что, вы отберете?
М.Сурайкин
―
Церковь будет отделена от государства.
А.Нарышкин
―
Она и так по Конституции отделена.
М.Сурайкин
―
Она отделена, но по факту сейчас почему-то
А.Голубев
―
Как отделяли при Ленине, а потом Сталине – так отделять? То есть чтобы не осталось ни одного попа в результате.
М.Сурайкин
―
У нас четкая позиция партии в отношении религии и верований. Во-первых, мы считаем, что настоящий коммунист и компартия должна стоять на научном мировоззрении. Мы уважаем верующих, их право верить, осуществлять обряды. Но, извините, мы требуем и уважения к людям наукомыслящим. И поэтому, когда требуют ввести Закон Божий в школе – это категорически нельзя вводить.
А.Дурново
―
А марксизм-ленинизм надо вводить?
М.Сурайкин
―
Я считаю как научное учение – обязательно.
А.Голубев
―
А богословие – это наука? Теология?..
М.Сурайкин
―
Это мракобесие.
А.Голубев
―
Нет, ну во всем мире это признано наукой, если речь не идет о каких-то совсем уж…
А.Дурново
―
А марксизм-ленинизм во всем мире наукой не признан?
М.Сурайкин
―
Нет, что вы? Если вы берете весь мир, страны золотого миллиарда, то возможно. А возьмите Китай, который больше, чем этот золотой миллиард вместе взятый – там вполне считается наукой.
А.Голубев
―
Я понял, зачем создали вашу партию там, в Кремле – просто чтобы люди услышали…
М.Сурайкин
―
Услышали Зюганова…
А.Голубев
―
Мракобес, это вы мракобес, ваша партия – вот, чтобы они услышали. – «О боже! Какой ужас? Нет, мы только за «Едро» голосовать, лучше за «Справедливую Россию», но не за этих вообще просто товарищей… Товарищ Максим с автоматом Калашникова на галстуке – никогда!» Вот для этого вас создали, и вы на это работаете.
М.Сурайкин
―
Вот смотрите, никто не замечает, вот вы сейчас про Геннадия Андреевича сказали. Он интересный термин родил: «православные коммунисты». Я надеюсь, что у нас тут все товарищи образованные, наверное, все понимают, что вопрос веры или неверы в Господа Бога является вопросом мировоззрения. Оно может быть религиозное, тогда ты верующий человек, либо научное. Коммунист должен иметь научное мировоззрение. Два мировоззрения в одной голове – это шизофрения. Поэтому с Геннадием Андреевичем там все сложно.
А.Соломин
―
Зюганов поэтому шизофреник с вашей точки зрения.
М.Сурайкин
―
Ну, по крайней мере, если он на чистом глазу уверяет, что есть такое явление, как православные коммунисты и он сам православный коммунист, то значит, у него в голове два мировоззрения.
А.Дурново
―
Может быть это новое течение в коммунизме. Был же маоизм. То есть – зюганизм.
М.Сурайкин
―
Вы ответьте, как в одной голове может быть два мировоззрения, если человек психически здоров?
А.Дурново
―
А почему вы меня об этом спрашиваете? Вы Геннадию Андреевичу лучше адресовать этот вопрос.
М.Сурайкин
―
Я адресую, просто вы начинаете теорию разрывать…
А.Соломин
―
А вы с ним встречались когда-нибудь?
М.Сурайкин
―
Я с ним не только встречался. У меня история жизненная сложилась такая. Я был патриотом Советского Союза глубоким уже с детства, и поэтому в 15 лет уже был на баррикадах Дома Советов, когда расстреливала парламент советский. А в 18 лет принципиально вступил в КПРФ. Поэтому 8 лет я там был, от рядового члена до кандидата в члены ЦК, поэтому Геннадия Андреевича знаю прекрасно лично. После раскола мы иногда на каких-то общественных мероприятиях видим, он делает вид, что он меня не знает, ну…он мне уже глубоко неинтересен.
А.Дурново
―
Вы обижены на него?
М.Сурайкин
―
Я считаю его ответственным за этот кризис движения, за дискредитацию комдвижения. И я считаю, что он превратил КПРФ в большой спойлер левого протестного движения.
А.Соломин
―
Максим Александрович, тогда объясните мне одну вещь. Я так понял, читая вашу программу, что вы будете строить коммунизм.
М.Сурайкин
―
Сначала – социализм, как переходный этап.
А.Соломин
―
Да, и потом пойдете к коммунизму. Скажите, пожалуйста, Ленин строил – не получилось, Сталин строил – не получилось, Мао строил - не получилось. Братья Кастро строили – явно не получается. Почему у вас получится.
М.Сурайкин
―
Вы с таким убеждением. Во-первых, на том историческом этапе у них очень даже получилось – тот социализм, который…
А.Соломин
―
Куда все делось?
М.Сурайкин
―
Мы сейчас за счет этого живем. Вы посмотрите: и дороги, и здания и основные фонды – все построено при советской власти. А если бы коммунисты на 300 лет страну вперед не двинули, мы бы сейчас как в Египте бегали здесь за доллар для европейских туристов
А.Соломин
―
Так почему у вас получится все-таки?
М.Сурайкин
―
Мы глубоко убеждены… Я, скажем, занимался и хозяйственной деятельностью, предприятия создавал с нуля. Я прекрасно вижу, как экономика действует. Я во многих странах был. Я убежден, что с ростом культуры человека и человечества другой формации экономической рентабельной, ее просто нет. Просто на тот период, когда сто лет назад первые попытки были, было недостаточно и производственных мощностей, чтобы обеспечить общество как надо; ни современных технологий по расчету планирования, да и культура общества еще не дотягивала до того уровня, который достоин социалистической системы.
А.Дурново
―
Простите, пожалуйста, просто исторически получается так: было много коммунистических режимов. Осталось: Северная Корея, Китай и Куба. И то Китай и Куба – с отклонениями.
М.Сурайкин
―
Венесуэла с социализмом.
А.Дурново
―
Это не крах? Сколько их было и сколько их осталось. По-моему, это крах называется.
М.Сурайкин
―
По количеству населения, извините – полпланеты.
А.Дурново
―
Это больше нет.
М.Сурайкин
―
У ну как нет, когда есть?
А.Соломин
―
Китай – давно уже не то коммунистическое государство, о котором мы все тут говорим. Китай – это страна с вполне себе рыночной экономикой, если посмотреть это серьезно. И медленное движение в сторону рынка и в сторону капитализма там все равно происходит, просто страна очень большая и резкие революционные шаги там невозможно.
А.Дурново
―
Даже на Кубе стало происходить.
А.Соломин
―
Но экономика Китая работает на рыночных основаниях.
М.Сурайкин
―
Я с вами не соглашусь полностью. Безусловно, они очень активно используют экономические инструменты капиталистические. У них, действительно, есть серьезные элементы рынка, но это под жестким контролем государства. И как только они, скажем, поймут, что им не нужны в каких-то сегментах экономики эти элементы… Так же, как Ленин: когда была необходимость он ввел НЭП и за несколько лет решил срочные проблемы в экономике, которые надо было решать. Потом, когда понял, что можно от него отказаться, как от элемента, который противоречит всей системе, отказался. И ничего, за две пятилетку провели индустриализацию. Страна стала из аграрной ведущей индустриальной державой и выиграла Вторую мировую войну.
А.Дурново
―
Да что же это за коммунизм такой с рыночной экономикой?
М.Сурайкин
―
Нет, вы опять же путайте этапы. Социалистическое хозяйствование оно НРЗБ экономику. Потому что от каждого по потребностям, каждому по способностям – это, извините, хозрасчет. То есть это тоже элементы экономики с рыночными подходами. В Советском Союзе тоже неправда, что не было частного какого-то сектора. Были и частные мастера, частные артели, потребкооперативы. Поэтому использовать разумно элементы, где государство пока не может правильно организовать… Но мы же деревянные…
А.Голубев
―
За что моего дедушку раскулачили тогда, которые продавал булочки?
М.Сурайкин
―
Ну, персонально вашего дедушку, не знаю. А, скажем, моего прадедушку я знаю, за что. Потому что, когда деревня голодала и у него была кузница и он жил зажиточно, надо делиться с народом.
А.Нарышкин
―
За дело.
А.Голубев
―
Правильно раскулачили. Хорошо.
М.Сурайкин
―
И моя бабушка, которой 92 года тоже признает, хотя они потом попали в детдом.
А.Голубев
―
Скажите, пожалуйста, многие коммунисты во время конфликта на Востоке Украины в Донбассе поехали воевать туда с оружием в руках. Вы как-то поддерживали их?
М.Сурайкин
―
Мы их не только поддерживали, мы их и поддерживаем, мы постоянно туда собираем материальную помощь, но не военную – гуманитарную: одежда, амуниция, бинты. Туда ездили наши активисты, их поддерживали. У нас даже сейчас в аппарате ЦК комсомола несколько ребят из Донецка и Луганска комсомольцев работают постоянно.Вот сегодня у нас был съезд Всероссийского ленинского коммунистического союза молодежи – ВЛКСМ – это наша молодежная организация. Там была большая делегация из Донецка и Луганска, ряд ребят воевавших. Мы полностью поддерживаем сопротивление Донецкой и Луганской республики и их стремление ни от кого не зависеть.
А.Нарышкин
―
Оружием или как?
М.Сурайкин
―
Оружием, к сожалению, мы пока не в состоянии.
А.Нарышкин
―
А говорят, что можно туда приехать и там все на месте дадут.
М.Сурайкин
―
Я сам еще не был, хотя планирую туда рабочую поездку. Мы пока поддерживали гуманитарными грузами. И там ряд частей, которых мы постоянно поддерживаем и бинтами, медикаментами, закупкой обуви.
А.Нарышкин
―
Про «калаш», который у вас на галстуке. Вы сказали про смертную казнь. По каким статьям, кого будем расстреливать?
М.Сурайкин
―
Мы, прежде всего, считаем, что за особо тяжкие преступления, то есть это серийные убийства, маньяки, педофилы. За коррупцию, за серьезные коррупционные преступления. Если человек несколько миллиардов долларов у страны украл, то мы недосчитались тех же пенсий и так далее. За это должна быть, безусловно, смертная казнь. Ну, и, безусловно, за измену Родине.
А.Дурново – 58
―
ю статью возвращаете?
М.Сурайкин
―
Напомните?..
А.Дурново – 58
―
я статья Уголовного кодекса Советского Союза, там было довольно много пунктов: шпионаж, терроризм, связи, ведущие к шпионажу…
М.Сурайкин: Если мы хотим бороться с коррупцией, то должна быть возвращена смертная казнь
М.Сурайкин
―
За измену Родине…
А.Нарышкин
―
Что такое «за измену Родине»? Это как?
М.Сурайкин
―
Это сознательная работа в интересах иностранного государства для причинения ущерба своему…
А.Нарышкин
―
Ну, подождите, а «Левада-Центр» - иностранный агент. Это измена Родине?
М.Сурайкин
―
Нет, вы не путайте «иностранный агент» и измена Родине.
А.Нарышкин
―
Но вы говорите, работает на иностранные государства.
М.Сурайкин
―
Сознательно причиняя ущерб своей Родине.
А.Соломин
―
Будете ли вы расстреливать за гомосексуализм?
М.Сурайкин
―
Если «Левада-Центр» будет сознательно работать на подрыв страны, ее территориальной целостности и развал, то, безусловно…
А.Дурново
―
Юридически это как прописать, простите? Это будет у вас закон широкого трактования.
М.Сурайкин
―
Я думаю, что все можно всегда прописать, это вопрос уже желания.
А.Дурново
―
У вас есть такое желание.
М.Сурайкин
―
У нас это один из пунктов программы «10 сталинских ударов» - введение смертной казни за коррупцию, за особо тяжкие преступления и за измену Родине.
А.Соломин
―
У нас мало времени до новостей. Про гомосексуализм скажите, будете расстреливать?
М.Сурайкин
―
Вы знаете, история отношения к этому вопросу, она, вообще, у государства сложное. У нас, безусловно, коммунистическая партия крайне отрицательно относится к любому нетрадиционному подходу, к семье, к отношениям…
А.Дурново
―
Крайне отрицательно – вплоть до расстрела?
А.Нарышкин
―
Или посадкой можно ограничиваться?
М.Сурайкин
―
В Советском Союзе была вполне определенная статья, которая не предусматривала расстрел за это, а мы сейчас еще либеральнее смотрим. Мы считаем, что если люди имеют свои интересы, пусть они живут своей жизнью, но не диктуют обществу и другим людям, как жить.
А.Дурново
―
То есть наказывать не будете?
М.Сурайкин
―
Если бы вы знали историю…
А.Дурново
―
Просто скажите.
М.Сурайкин
―
Вы хотите вырвать из контекста и представить меня гомофобом.
А.Дурново
―
Максим Александрович, не дай бог. Скажите просто, наказывать будете или нет.
М.Сурайкин
―
Вот, если вы посмотрите историю до 17-го года, в буржуазной царской России, так же, как в большинстве стран Европы предусматривалась уголовная жесткая ответственность по всем этим вопросам.
А.Дурново
―
Я про вас спрашиваю.
М.Сурайкин
―
Одним из первых декретов Ленина была отмена буржуазного закона о нравственности. Коллонтай и прочие революционерки добивались этого и долгие годы Советская Россия была самой свободной страной.
А.Голубев
―
Никого не наказывали в Российской империи.
М.Сурайкин
―
Ну, был же буржуазный закон о нравственности, который подразумевал уголовную ответственность.
А.Дурново
―
Вынужден вас прервать, потому что мы должны прерваться на короткие новости и рекламу, но мы вернемся через пять минут.НОВОСТИ
А.Дурново
―
Продолжается 3-й тайм программы A-Team. Алексей Соломин, Алексей Голубев, Алексей Нарышкин, Алексей Дурново. Наш гость Максим Сурайкин, лидер партии «Коммунисты России». Слово Алексею Соломину.
А.Соломин
―
Я из вашего предыдущего ответа – мы, к сожалению, не успели договорить – понял, что за гомосексуалистов вы преследовать не хотите. Вы говорите, что к ним толерантны. Но, как я понял из ваших слов, за то, что называют у нас власти, пропаганду гомосексуализма среди вообще людей, не только несовершеннолетних, вы хотите ввести некую ответственность. Какого рода ответственность? Вы за это все-таки расстреливать будете или сажать в тюрьму, или выписывать штраф?
М.Сурайкин
―
У меня всегда был интерес: вот, когда обсуждают эту тему, почему людей так интересует эта тема вместо темы восстановление экономики страны, формирования здорового общества.
А.Соломин
―
Это много говорит внимании кандидатов к тому, что является правами человека, свободами человека, свободой личности.
М.Сурайкин
―
Я считаю, что свобода личности должна заканчиваться там, где начинаются интересы общества и свобода других личностей. Соответственно, если это будет мешать развитию общества, примем соответствующий закон.
А.Соломин
―
Ответьте на вопрос про пропаганду гомосексуализма. Как вы будете наказывать людей, которые, с вашей точки зрения, этим занимаются?
М.Сурайкин
―
На данным момент закон существует. Поэтому его надо пресекать. А на самом деле, надо создавать здоровое общество, когда молодые люди хотят жениться, рожать детей, развивать семью.
А.Соломин
―
Но вы не исключаете смертной казни в этом направлении тоже?
М.Сурайкин
―
Да нет, у нас смертная казнь…
А.Нарышкин
―
Чтобы здоровое общество было.
М.Сурайкин
―
Слушайте, вы из меня людоеда не делайте, что всех перестрелять и перевешать. Мы считаем, что есть конкретные язвы общества: терроризм – вот их надо уничтожать…
А.Нарышкин
―
Геи.
М.Сурайкин
―
Слушайте, вот вам так хочется, чтобы коммунистическая партия расстреливала геев.
А.Дурново
―
Нам хочется понять вашу позицию по этому вопросу.
М.Сурайкин
―
Я вам объясняю, что всегда коммунисты в разных странах старались строить здоровое развивающееся общество. В каких-то странах власти видели, что, скажем, какие-то нетрадиционные вещи мешают обществу. И согласия общего решения общества они ограничивались. Так, скажем, на Кубе вот есть существенные ограничения: больных СПИДом, ну, компактно собирают в лагеря.
А.Нарышкин
―
Гетто.
М.Сурайкин
―
Гетто, да.
А.Нарышкин – О
―
о! Гетто нам нужны?
А.Соломин
―
Лечить не пробовали?
М.Сурайкин
―
Там лечат и так далее. Но вот решение властей, чтобы ограничить эпидемию и так далее – что эти люди должны проживать компактно. Это ограничение прав, но это, во-первых, решение этого народа, их властей. Это их право в их стране. Будем ли мы так делать в обществе? Скорей всего, не будем, потому что мы считаем, что есть более серьезные вопросы. Нам надо обеспечить экономику, нам надо обеспечить молодые семьи квартирами. Нам надо обеспечить, чтобы женщины рожали больше детей и могли их расти. Поэтому заниматься… там бегать за отдельными членами общества, которые не с теми спят – ну, это глупость.
А.Дурново
―
Первый раз слышу про эпидемию СПИДа. Я хотел вас вот, о чем спросить. У нас есть такой традиционный вопрос. Если брать историю России, вы чей наследник? Вот кто из политических лидеров вам ближе всего?
М.Сурайкин
―
Безусловно, мы сталинская партия.
А.Дурново
―
А почему не Ленин?
М.Сурайкин
―
Ленинско-сталинская. Просто Ленин – это крупнейший теоретик. А Сталин – крупнейший практик. Теоретический базис Ленин разработал, поэтому сейчас его надо воплощать в жизнь сталинскими методами.
А.Нарышкин
―
А у вас дома портрет Сталина есть?
М.Сурайкин
―
Да, безусловно.
А.Дурново
―
Сталинскими методами – это, включая репрессии?
М.Сурайкин
―
Вот я всегда люблю объяснять людям, что тот вульгарный образ, который создан, что это «кровавый тира», пятое-десятое, двадцать пятое – честно говоря, чушь.
А.Дурново
―
Репрессий не было?
М.Сурайкин
―
Репрессии были. Но там, извините, и невиновных не было.
А.Голубев
―
В Бутове расстреливали подростков 12 лет – у них по локоть руки в крови были, да?
А.Нарышкин
―
Слушайте, если дедушка был виновен…
М.Сурайкин
―
Вы сейчас выдираете отдельные факты… В целом построенная сталинская система была нацелена на развитие, построение успешного здорового общества.
А.Нарышкин
―
А депортация разных народов.
А.Голубев
―
Детей за что расстреливали в Бутове?
А.Нарышкин
―
Вы хотите сказать, что были официальные решения советских властей по расстрелу детей?
А.Голубев
―
Сталин лично подписывал документы.
М.Сурайкин
―
Покажите, покажите…
А.Голубев
―
Журнал «Дилетант» - там об этом хороший материал у нас.
А.Дурново
―
С сыном Бухарина что случилось?
М.Сурайкин
―
Честно говоря, я не изучал судьбу сына Бухарина.
А.Дурново
―
Может быть, изучите на досуге.
М.Сурайкин: Когда требуют ввести Закон Божий в школе – это категорически нельзя вводить
М.Сурайкин
―
Вы знаете, я изучал в целом историю советского периода, и я сталкивался… вот вы говорите о репрессированных народах – я еще в 90-е сталкивался с целым рядом представителей этих репрессированных народов. Сейчас вот фамилию не вспомню. Когда их допустили до архивов и они изучали как принимали советские органы власти решение, большинство из них, как я в отношении своего прадеда сказали, что были абсолютно правильные решения. Потому что каждая власть действует в тех исторических условиях и в тех ситуациях, в которых она действует. Если в интересах государства надо было принимать жесткие решения, они их принимали.
А.Соломин
―
Но не у каждой власти десятки миллионов трупов все-таки.
М.Сурайкин
―
Какие десятки миллионов? Там порядка 4-х миллионов репрессировано, а расстреляно около миллиона. Потом, если серьезно поизучать дела - не было там невиновных.
А.Дурново
―
А откуда взялись реабилитации?
М.Сурайкин
―
Когда пришел этот режим в 90-е, который…
А.Дурново
―
Нет, это в 50-е началось.
М.Сурайкин
―
Первая была ласточка, когда Хрущев, пытаясь себя обелить, хотя он виновен был тоже не в одной смерти, начал все валить на Иосифа Виссарионовича Сталина. Я думаю, там огромное количество дел пересмотрели просто так, лишь бы создать информационный эффект.
А.Дурново
―
Мандельштам – преступник?
М.Сурайкин
―
Мандельштамп?
А.Дурново
―
Мандельштам, поэт.
М.Сурайкин
―
Он поэт, но, понимаете, когда государство защищается…
А.Дурново
―
От поэта.
М.Сурайкин
―
Понимаете, вы…
А.Дурново
―
Мейерхольду зачем шкуру сдирали, простите, кипятком?
М.Сурайкин
―
Кто ему сдирал шкуру?
А.Дурново
―
Ну, кто?
М.Сурайкин
―
В официальных методах работы даже ВЧК это не было предусмотрено.
А.Нарышкин
―
А можно вопрос? На всяких случай, извините, а вы знаете, кто такой Мейерхольд? Вы просто так насчет фамилии Мандельштама как-то так…
М.Сурайкин
―
Нет, ну это кинорежиссер. Мандельштама я тоже прекрасно знаю, этого поэта. Вы должны понимать, что в той исторической эпохе государство защищало свой строй.
А.Дурново
―
От режиссеров и поэтов?
М.Сурайкин
―
В том числе, от тех, кто идеологически пытается его подорвать. А если вы посмотрите речь Сталина на последнем съезде партии, то он уже говорил, что мы вышли на тот этап, когда, возможно, нам надо задуматься о том, чтобы выкинуть знамя буржуазных свобод: свободы слова, свободы человека и так далее. Потому что он понимал, как государственный деятель, что был тяжелый этап страны, когда надо было жестко управлять, и общество вошло в новый этап развития, когда даже сталинская модель подразумевает широкую демократию в некоторых сферах.
А.Нарышкин
―
Посоветуйте, пожалуйста, слушателям какую-нибудь книжку хорошую, может быть, которую вы последнюю читали?
М.Сурайкин
―
Честно говоря, моя самая любимая книжка…
А.Нарышкин
―
Не-не, вот последняя. Что у вас прямо, может быть, до сих пор лежит на столе?
М.Сурайкин
―
Я говорю, на столе у меня лежит «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса.
А.Нарышкин
―
Это единственная книжка, которую вы читаете?
М.Сурайкин
―
Всем рекомендую ее почитать. Нет, я очень люблю «Мастер и Маргарита», например. Несколько раз читал.
А.Дурново
―
Ее при Сталине почему-то не публиковали.
М.Сурайкин
―
Ну, там, во-первых, были сложные отношения автора персонально с Иосифом Виссарионовичем. Но опубликовали же, в конце концов.
А.Соломин
―
Вы будете запрещать литературу неугодную?
М.Сурайкин
―
Вы знаете, я думаю, что не будем, потому что, опять же повторюсь, разные исторические эпохи требуют разных действий.
А.Дурново
―
А СМИ?
М.Сурайкин
―
Я думаю, что и СМИ мы не будем запрещать.
А.Дурново
―
«Эхо Москвы» будет нормально работать?
М.Сурайкин
―
Если «Эхо Москвы» будет подрывать основы советской государственности, то они ответят по советскому уголовному кодексу.
А.Нарышкин
―
Что такое подрыв-то? Это как? Это гранатой, что ли подрывать?
М.Сурайкин
―
Слушайте, вы же информационщики, вы прекрасно знаете, что вы влияете на умы, развиваете идеи, и на разные ситуации можно посмотреть очень по-разному. Вот сейчас смотрите, что на Украине происходит. То есть для одних вновь пришедший режим – это фашистский режим, который Бандеру прославляет, а для других это, оказывается, демократия такая на Украине.
А.Нарышкин
―
Вот видите, а для Путина, по-моему, это тоже демократия. Он встречается с Порошенко, говорит и жмет ему руку. О чем мы с вами говорим?
М.Сурайкин
―
Я думаю, все равно, оценки он свои имеет, этого режима.
А.Нарышкин
―
Так подрывать режим – это критиковать режим?
М.Сурайкин
―
Подрывать режим – это пытаться создать атмосферу его разрушения, сознательно говоря неправду.
А.Голубев
―
Если мы говорим о традициях коммунистических самых лучших, процесс коренизации, который начали коммунисты на окраинах, в той Украине, где называлось все русское плохим, а все украинское хорошим. То же самое было на Кавказе, в Закавказье, в Татарстане и по всем наши окраинам. Это был хороший процесс, плоды которого мы сегодня наблюдаем?
М.Сурайкин
―
Да вы опять все вы передергиваете.
А.Дурново
―
Мы, видимо, уже начали подрывать.
М.Сурайкин
―
Вы вспомнит, что было в 80-х? Ведь советский народ убедили, что капитализм хорошо, что стоит уничтожить советскую власть – жить будет веселее, свободнее и сытнее. И потом – бах! – нам 90-е, когда обобрали, обокрали и так далее. Советский Союз, строя многонациональный советский народ фактически, заботился об этнокультурных основах каждого народа. Может быть, где-то перегибали палку. Но то, что задачи охаять русских у советской власти не было точно – это просто объективно.
А.Дурново
―
Максим Александрович, возвращаясь… мы не договорили, когда ушли в тему книг. Все-таки вы приходите к власти - реабилитацию репрессированных отменяете?
М.Сурайкин
―
Я думаю, что мы, безусловно, пересмотрим некоторые дела, потому что надо смотреть. У нас глубокое убеждение, что по 90% дел это было сознательное политическое решение с целью очернения режима. Да, в принципе много исследователей вообще говорят о том, что этот маховик репрессий был закручен рядом государственных деятелей троцкистского плана.
А.Дурново
―
Без ведома Сталина.
М.Сурайкин
―
Действительно, когда Сталин понял, что происходит, он много сил приложил для того, чтобы остановить.
А.Дурново
―
У Сталина за спиной возможно было развернуть что-то без его ведома?
М.Сурайкин
―
Большое государство. Сталин что, биокомпьютер, который курирует огромную страну? Это сейчас еще средства связи и прочее позволяет.
А.Дурново
―
Сталин несовершенен.
М.Сурайкин
―
Он человек, он не Бог. Но то, что это гениальный руководитель государства, который смог за десять лет страну из аграрной сделать индустриальной, который смог противостоять самой эффективной армии фашисткой Европы, когда вся Европа по сапог фашистских солдат легла – это объективно. То, что благодаря его руководству за две пятилетки восстановили страну, то, что практически сейчас все, что мы имеем, либо построено при Сталине, либо спланировано при Сталине…
А.Нарышкин
―
А пакт Молотова-Риббентропа тоже при Сталине. Как так?
М.Сурайкин
―
Правильно. Как мудрый руководитель он пытался оттянуть войну. Надо было лавировать. А что, он должен был не подписывать и спровоцировать?..
А.Дурново
―
Как мудрый руководитель НРЗБ границу с нацистской Германией, существенно упростив задачу вторжения в Советский Союз.
М.Сурайкин
―
Ну, опять вы! Вы прямо вот…
А.Дурново
―
Ну, прямо что? Подрываем основы советского государства?
М.Сурайкин
―
Да, вы используете методы информационной войны с советской властью и советской истории. Потому что Сталин перед войной четко понимал, что надо отодвинуть максимально границы Советского Союза дальше, потому что при начале войны чем больше то пространство от границ до той территории, где стоят войска, тем легче будет защищаться.
А.Дурново
―
И немцы дошли до Москвы за несколько месяцев.
М.Сурайкин
―
Правильно, потому что не успел оттянуться.
А.Дурново
―
То есть это эффективная оборона: за несколько месяцев неприятель доходит до нашей столицы – это эффективная оборона? Вы уверены.
М.Сурайкин
―
Вся Европа за несколько месяцев… вообще, Европа.
А.Дурново
―
Гораздо меньше. Там Чехословакия, она меньше, чем расстояние от Бреста до Москвы.
М.Сурайкин
―
Расстояние от Берлина до Москвы, оно не сильно дальше, чем от Берлина до Лондона, поэтому не надо тут инсинуаций.
А.Нарышкин
―
До Лондона не дошли
М.Сурайкин
―
Поэтому Сталин хотел отодвинуть границу с Финляндией, и оно ее отодвинул. И когда фашистская Германия вошла в Польшу, стало ясно, что если не ввести советские войска и пол-Польши не забрать, то тогда фашистская Германия станет на границе Советского Союза, и он готовился.
А.Соломин
―
Так чего ж он тогда удивился и даже, говорят, испугался, когда блицкриг начался?
М.Сурайкин
―
Потому что он искреннее надеялся, что он еще на пятилетку оттянет войну, и за это время полностью успеет подготовить оборонный комплекс.
А.Соломин
―
И это эффективный политик, который надеялся на пятилетку оттянуть войну в 41-м году?
М.Сурайкин
―
Слушайте… Он отвечать за Гитлера не может. Вы хотите сказать, что он должен быть настолько мудрым, чтобы заставить Гитлера принимать те решения, которые ему хочется? Ну это же чушь собачья. Он понимал прекрасно, что если ему удастся разыграть карту так, что Гитлер будет сначала идти туда, будет бороться, забирать Англию и не пойдет в сторону Советского Союза, это даст 1, 2, 3 года на решение военно-промышленных задач, подготовку к серьезной обороне.
А.Соломин
―
Скажите, а решение о расстреле царской семьи – правильное?
М.Сурайкин
―
В современных реалиях оно неправильное. Кто его принял, до сих пор…
А.Соломин
―
НРЗБ Вы в 18-м году, у вас есть ключи для принятия решения – вы его принимаете?
М.Сурайкин
―
Я бы их выслал, конечно, потому что смысла нету… Я думаю, что решение было, скорей всего – потому я тоже читал много разных материалов – судя по всему, оно было принято на месте, потому что руководство большевистской партии не собиралось принимать, потому что они уже его приняли после того, как расстрел состоялся, то есть надо было лицо сохранить. Никому он же не представлял никакой угрозы. Скорей всего, либо там самострел произошел на месте… фанатиков. Либо какая-то команда… Потому что вы знаете, что царскую семью британская семья не приняла.
А.Голубев
―
Самострел – звучит, как будто они сами себя расстреляли, извините.
М.Сурайкин
―
Самовольное решение по расстрелу семьи теми, кто их охранял.
А.Соломин
―
Но при этом в честь Войкова вы бы переименовали обратно станцию известную?
М.Сурайкин: Два мировоззрения в одной голове – это шизофрения
М.Сурайкин
―
Она так и есть Войковская.
А.Дурново
―
Ее переименуют. Ну, хорошо, значит, этот человек допустил самоуправство, расстрелял семью, которую расстреливать было не нужно. Что делать со станцией, названной в его честь?
М.Сурайкин
―
Уважаемый, вот вы сегодняшними реалиями… Сегодня у нас, слава богу, нет войны на территории Российской Федерации. Не гибнут люди десятками…
А.Дурново
―
А почему вы говорите: слава богу, простите?
М.Сурайкин
―
Ну, потому что я полуатеист и по бытовому я иногда использую как настоящий атеист эти слова. Когда в стране идет Гражданская война, когда люди гибнут сотнями каждый день, вот эти понятия сегодняшней морали, которые правильные, они стираются у людей.
А.Дурново
―
Так что со станцией-то делать?
М.Сурайкин
―
Поэтому, если человек принял решение о расстреле того или иного количества людей, когда и с той стороны стреляют сотнями и десятками, бывает, и с этой, и он искренне мог считать Николая Кровавого ответственным за всю кровь, которую царский режим принес, и он действовал как большевик, революционер, великий деятель революции, поэтому мы, как коммунисты, никогда переименовывать ее не будем.
А.Соломин
―
У вас есть боевые организации?
М.Сурайкин
―
Боевые по духу у нас все организацию.
А.Соломин
―
Вы признаете революцию? Вы же за революцию выступаете. Для вас смена режима вооруженным путем НРЗБ?
М.Сурайкин
―
Опять подмена понятий. Революции бывают и мирные и бескровные. Поэтому попытка вдолбить в головы простых людей, что революция – это обычно кровь и вооруженный захват власти – это как раз те же методы информационной войны.
А.Нарышкин
―
Максим Сурайкин готов возглавить революционное движение в России и когда время, вообще, наступит?
М.Сурайкин
―
Чтобы вы меня под Уголовный кодекс здесь не подвели, я вам так скажу ребята…
А.Соломин
―
Вы зря такую оговорку делаете, потому что выглядит: «Поскольку я попаду под кодекс, я вам сейчас совру». Я не совру, я просто скажу красиво. В случае, если к власти в России придут фашисты, как в Украине, мы готовы возглавить вооруженное сопротивление.
А.Голубев
―
Знаете, вот вы говорили о России, которая в крови, Николай Кровавый… Я разговаривал с националистами русские, которые в официальной политике не участвуют, они говорят о том, что лидеры коммунистов будут все арестованы. Ну вот, за кровавые события, в частности, которые произошли в советское время с нами, со страной. Как вы относитесь к национализму в России, как к политическому движению?
М.Сурайкин
―
Я, вообще, как подлинный коммунист, во-первых, я к любому национализму отношусь крайне отрицательно. Я интернационалист. Я считаю, что любой национализм, он крайне губителен для России, как для многонационального государства.
А.Голубев
―
А где? У нас 84 – русские… Это многонациональный? Я понимаю, Советский Союз – там было 50% русских. Российская империя – там даже меньше 50% русских было в какие-то моменты. Сейчас 84% русских – это многонациональное государство?
М.Сурайкин
―
Ну, а оставшиеся-то… Во-первых, там русским поменьше, к сожалению… я сейчас по цифрам…
А.Голубев
―
Нет, вот их столько, сколько есть.
М.Сурайкин
―
Даже если принять ваши цифры, во-первых, 16% населения тоже серьезный объем и национальностей очень много. Помимо крупных народностей таких, как татары те же… мусульмане различных национальностей различных кавказский республик. Поэтому многонациональный мир возможен только при интернациональной позиции.
А.Нарышкин
―
Графу «национальность» надо ввести?
М.Сурайкин
―
Я считаю, абсолютно не нужно, потому что у рабочего класса различия по национальности не должно быть
А.Дурново
―
Максим Александрович, для вас на выборах что будет хорошим результатом?
М.Сурайкин
―
По нашим оценкам мы имеем уже поддержку около 12% избирателей.
А.Дурново
―
Господи, от кого НРЗБ.
М.Сурайкин
―
Все очень просто. У меня-то из закрытых исследований ВЦИОМа и ФОМа от ряда дружественных технологов, которые втихаря помогают нашей партии. Но другой вопрос, что так избирательная система устроена, что не удастся, скорей всего, удержать этот результат. Насколько нам удастся его защитить, я пока не знаю. Но и потом опыт показывает, что около 30% избирателей поддерживает либо левые, либо коммунистические партии как минимум…
А.Нарышкин
―
Случайно могут перепутать просто бюллетени.
М.Сурайкин
―
Половина людей не перепутает, такого не может быть, чтобы 50% людей пришли и перепутали… Ну, что вы совсем к избирателям относитесь… Нет, 1% может техническая ошибка, но он может быть и в другую сторону. Потому что могут ходить голосовать за нас, а проголосовать за КПРФ, мы с этим тоже сталкивались.
А.Нарышкин
―
В Кремле часто бываете? Когда были последний раз? Я не про комплекс, не про музей.
М.Сурайкин
―
Так вот, лучше бы я там в музее был.
А.Соломин
―
Отравили вас там, что ли, чем-то?
М.Сурайкин
―
Я вам сейчас скажу. После того, как мы стали политической партией, добились регистрации, стали принимать участие в выборах, официальная администрация приглашает на послание президента. Вот, собственно говоря, я на послании президента…
А.Нарышкин
―
Ну, подождите. А кроме послания? Там говорят, что Володин… такие кабинетные встречи.
М.Сурайкин
―
Вы знаете, это чушь собачья. Геннадий Андреевич, наверное, по себе судит, он оттуда не вылезает.
А.Нарышкин
―
А могли бы поклясться на томике Ленина, что не встречаетесь с Володиным.
М.Сурайкин
―
Ну, мы с ним на послании президента, наверное, виделись, да. То есть не встречались с Володиным.
А.Нарышкин
―
Хорошо.
А.Соломин
―
А Путина вы поддерживаете или являетесь его горячим противником?
М.Сурайкин
―
На сложные вопросы нет простых ответов. У нас позиция партии следующая. Мы, безусловно, его поддерживаем во внешней политике как патриотическая партия. Мы за суверенитет России, за расширение ее международного влияния, за воссоединение Крыма с Россией. И мы активно в этом процессе тоже информационно работали и организационно. Но мы категорически против его внутренней политики. Мы считаем, что он проявляет опасную нерешительность, не отправляя правительство в отставку. Он поддерживает этот курс на все большее увеличение капиталистических инструментов.
А.Соломин
―
Будете требовать его отставки?
М.Сурайкин
―
Мы считаем, что, к сожалению, сейчас он единственный человек, который является скрепом государственным в России и может защитить внешние интересы России.
А.Голубев
―
А Сурайкин не защитит? не единственный? не скрепа?
М.Сурайкин
―
Защитит, но, к сожалению, пока еще нет ресурсов у партии взять полностью власть в стране. Кстати, чем мы отличаемся – интересный вопрос – мы единственная партия из всех в стране говорит о том, что задача первого этапа – взятие власти в стране. Посмотрите, ни одна партия о взятии федеральной власти уже не говорит.
А.Дурново
―
40 секунд. Нарышкин, последний вопрос.
А.Нарышкин
―
Любимый ваш алкогольный напиток: коньяк или водка?
М.Сурайкин
―
Я пью все, что русский народ пьет. Я пью и водку и коньяк. Особенно люблю самогон, но пью в меру.
А.Голубев
―
Про русский народ – вот это не надо. Многонациональный. Россияне.
А.Дурново
―
Последние 20 секунд. Любимая работа Энгельса?
М.Сурайкин
―
Знаете, я, наверное, много его работ люблю…
А.Дурново
―
Одну – 10 секунд – назовите.
А.Нарышкин
―
И тишина.
А.Дурново
―
5, 4, 3… После эфира нам скажете уже. Время наше вышло, извините. После эфира узнаем и как-нибудь сообщим слушателям. Программа A-Team. Спасибо!