Антон Красовский - A-Team - 2018-04-18
18.04.2018
А.Соломин
―
20 часов 5 минут в российской столице, всем здравствуйте, в эфире «Эха Москвы» - самая сложная программа для наших гостей, она называется «A-Team», меня зовут Алексей Соломин, рядом еще два Алексея – Нарышкин и Осин. И гость наш сегодняшний – Антон Красовский, журналист и директор фонда «СПИД.ЦЕНТР», приветствую.
А.Осин
―
Добрый вечер.
А.Красовский
―
Здравствуйте.
А.Соломин
―
По всему пройдемся сегодня. Что, Алексей уже такой сразу?
А.Осин
―
Нет, я вообще…
А.Соломин
―
Будем прыгать по биографическим каким-то вещам, но начнем с недавнего. История с вашим участием в работе штаба Ксении Собчак – это скорее плюс в вашей биографии или минус?
А.Красовский
―
Это, скорее, плюс в биографии Ксении Анатольевны Собчак. В моем случае это плюс и немного в мою копилку.
А.Соломин
―
Почему?
А.Красовский
―
Почему – что?
А.Соломин
―
Почему «это плюс немного в мою копилку»?
А.Красовский
―
Потому что это была наемная работа как медиа-консультанта. Я рад любой наемной работе как медиа-консультанта, друзья мои, обращайтесь ко мне, я консультирую разных удивительных людей, как им вообще вести себя публично, с медиа и так далее.
А.Нарышкин
―
Сколько стоит предвыборная консультация от Антона Красовского?
А.Красовский
―
Почасовка. Можно…
А.Нарышкин
―
Я хочу попробовать свои силы в мэрской кампании.
А.Красовский
―
Значит, Алексей, когда вы объявите об этом, мы с вами поговорим, это будет отдельный разговор и расценки. Мы согласуем вашу кандидатуру с Анастасией Владимировной Раковой. Это отдельная будет цена.
А.Нарышкин
―
То есть, это под ключ будет?
А.Красовский
―
Ну, как скажете. Слушайте, можно под ключ, можно разобрать на кубики.
А.Осин
―
Тебе дешевле будет, чем Собчак.
А.Красовский
―
Не факт. Почему, к Ксении Анатольевне у меня прекрасное отношение, с одной стороны у нее была скидка, с другой стороны, другую скидку она себе сама организовала.
А.Нарышкин
―
Что вы имеете в виду?
А.Красовский
―
Ну так вот она решила так сделать. Она решила сама так немножко подскинуть.
А.Осин
―
То есть, она нагрела вас на деньги?
А.Красовский
―
Ну, да.
А.Осин
―
Тогда плюс, имеется в виду, финансовый она получила от сотрудничества с вами? Вы это имели в виду?
А.Красовский
―
Я не знаю, куда она дела деньги. Может, она их на благотворительность перечислила.
А.Осин
―
Это другой вопрос. Когда вы сказали, что она получила плюс от сотрудничества с вами, вы имели в виду…
А.Красовский
―
Я считаю, что Ксения Анатольевна за эти четыре с половиной месяца кампании как медиа-фигура, как публичная фигура, как общественно-политическая фигура довольно много приобрела. И мне кажется, без ложной доли скромности, сделала она это, в том числе, и моими усилиями. Вот что я имел в виду.
А.Нарышкин
―
Но при этом Антон Красовский немного обижен?
А.Красовский
―
Немножко – да.
А.Нарышкин
―
Как это можно в деньгах выразить, вашу обиду?
А.Красовский
―
Сумма?
А.Нарышкин
―
Сумма.
А.Красовский
―
Я вам не скажу. Это много.
А.Нарышкин
―
Насколько это много? Миллион рублей?
А.Красовский
―
Больше.
А.Нарышкин
―
Больше?
А.Красовский
―
Больше.
А.Нарышкин
―
А вы сумму откуда берете?
А.Красовский
―
Ну как, вы договариваетесь, вы получаете зарплату?
А.Нарышкин
―
Безусловно.
А.Красовский
―
Представляете, вы заканчиваете работу, а вам половину зарплаты не платят.
А.Нарышкин
―
У вас четко было обговорено?
А.Красовский
―
Конечно.
А.Соломин
―
Подождите, если это нарушение контракта, то дальше нужно в суд…
А.Красовский
―
Вы же понимаете, вы думаете, у меня был контракт с Ксенией Анатольевной?
А.Соломин
―
Я предполагаю, что вы наемный работник, что вы заключили договор.
А.Красовский
―
Это уже надо будет обратиться в какие-то наши деловые отношения с Ксенией Анатольевной. Это вот давайте мы…
А.Соломин
―
Хорошо, я по-другому спрошу. О другом спрошу. А вы единственный, кто оказался обманутым?
А.Красовский
―
Скажем так, это не обман. Это наказание.
А.Соломин
―
Наказание? За что?
А.Красовский
―
Конечно. Потому что я подонок и мразь, меня надо было наказать.
А.Соломин
―
Что вы сделали такого?
А.Красовский
―
Я считал, что я – не наемный работник, я помогаю Ксении Анатольевне как консультант. А Ксения Анатольевна считала, что я абсолютно полный наемный работник, ее крепостной.
А.Соломин
―
То есть, вы отказались делать что-то такое…
А.Красовский
―
Я просто всегда отказываюсь быть крепостным. Я живу в 2018, а не в 1815.
А.Соломин
―
Поводом для вашей ссоры стало какое-то событие, связанное с Ксенией… Собчак должна была куда-то пойти и куда-то она пойти не хотела.
А.Красовский
―
Вы что, с Ксенией Собчак не может быть так, чтобы я хотел, чтобы она куда-то пошла, а она не хотела.
А.Соломин
―
Интересно просто, где этот конфликт произошел.
А.Красовский
―
Он происходил все время, а потом он вылился в то, что мы расстались таким вот не очень…
А.Осин
―
Она не следовала вашим советам? Или что?
А.Красовский
―
Все она следовала моим советам. Это была чисто личная история, еще раз вам говорю. Люди ссорятся по каким-то… Еще раз говорю: человек считает, что ему принадлежит все вокруг. А я так не считаю. У Ксении Анатольевны есть только вертикальные связи в жизни, а у меня только горизонтальные, поэтому это крест, который мы поставили на наши отношения.
А.Соломин
―
У вас же были с ней горизонтальные связи?
А.Красовский
―
Никогда у нас не было с Ксенией Анатольевной не было горизонтальных связей, в этом парадокс, в этом проблема. Я всегда считал, что они такими были, а на самом деле их не было никогда. С Ксенией Анатольевной не бывает никаких горизонтальных связей, с Ксенией Анатольевной бывают связи либо вертикальные, где она либо начальник, либо подчиненный. Все остальное – это так или иначе связи с ее подружками, которые меняются в зависимости от того, у какой подружки появляется новый джип.
А.Нарышкин
―
Вы с Ксенией Собчак, извините, что долго о ней говорим…
А.Красовский
―
Нет, ну вам же всем интересно. У вас такой формат.
А.Нарышкин
―
Вы с Ксенией Собчак в дружеских отношениях?
А.Красовский
―
Нет, с Ксенией Анатольевной мы в дружеских отношениях не состоим.
А.Нарышкин
―
То есть, вот когда…
А.Красовский
―
Я не был у нее дома, я не общаюсь с ее семьей, я никогда не видел ее ребенка, я никогда с ней не дружил. Мы с Ксенией Анатольевной сделали некоторое количество проектов, которые мне казались партнерскими. Но выяснилось, что они не являются партнерскими. Если вы, например, зайдете в книжный магазин, он находится напротив вас, там есть книга, называется она «Ксения Собчак: Собчак против всех. При участии Антона Красовского». Вот это – моя роль в этом партнерском, так называемом проекте. Книга, которая полностью, на самом деле, написана мной. И где Ксения Анатольевна Собчак является человеком, который ездил на эти интервью, она называется «Ксения Анатольевна Собчак при участии Антона Красовского».Да, я согласился на такой формат, чтобы издательство заплатило мне денег. Мне и издательство не заплатило. То есть, ни копейки, издательство «ЭКСМО» или «АСТ» не заплатило мне ни копейки денег.
А.Красовский: Ксения Анатольевна считала, что я абсолютно полный наемный работник, ее крепостной
А.Нарышкин
―
А почему вы все терпите?
А.Красовский
―
Я уже не терплю. Я поэтому, собственно говоря, и ушел.
А.Осин
―
Если вас обманули, вы бы…
А.Красовский
―
Это все параллельно было.
А.Нарышкин
―
Смотрите, два сразу кейса.
А.Красовский
―
Я просто вот что вам скажу, Алексей, почему я так просто говорю. Просто всегда начинайте самому себе признаваться в чем-то. Значит, я всегда был, с точки зрения Ксении Анатольевны… Вы знаете, есть в консалтинговых компаниях такое название – младший партнер. То есть, полное говно, ничтожество, которое просто надо как-то назвать, чтобы он не очень сильно переживал. Вот я был всегда таким вот младшим партнером. Это не проблема, я всегда согласен на это, я младшим партнером был…
А.Нарышкин
―
Это проблема ваша исключительно.
А.Красовский
―
Нет, это вообще не проблема, могут быть разные роли. Смотрите, я был младшим партнером в программе «НТВшники». И эта роль меня вполне устраивала, потому что там я рассказ вел, там человек, который был старшим моим партнером, Антон Хреков, мне позволил это сделать. С Ксенией Анатольевной все по-другому. И получилось так, в отличие от программы «НТВшники», все наши проекты с Ксенией Анатольевной были полным провалом. Если вы посмотрите, например, на цифры нашего телепроекта на «Пятнице», вы увидите, что эти цифры прошли… То есть, как бы, эта программа прошла хуже в четыре раза, чем 15 повтор «Орла и решки». Вот и все. Просто этот дуэт, он, на самом деле, никому не нужен. Точно так же как и книга, которая не продается.
А.Нарышкин
―
Может быть, бренд «Собчак и Красовский» переоценен?
А.Красовский
―
В моем случае, Алексей, он вообще никак не оценен. То есть, я еще раз говорю, этот проект, конкретный этот, вообще не является брендом. И поэтому его бессмысленно обсуждать. Я еще раз говорю, я обслуживал в данном случае интересы Ксении Анатольевны. Делал это за деньги. Часто их не получал. Вернее, всегда их получал значительно меньше, чем Ксения Анатольевна…
А.Соломин
―
Вряд ли вы себя недооцениваете, потому что вы стоите достаточно дорого. Я имею в виду ваши…
А.Красовский
―
Вам так кажется.
А.Соломин
―
Почему же? Договоры же какие-то у вас есть, устные, не устные? И насколько я понимаю, вы достаточно дороги.
А.Красовский
―
Смотрите, что значит – достаточно дороги? Я же не диван, у меня нет какой-то цены. Я оказываю какие-то разные услуги, это разные тарифы, понимаете? Вот вы, Алексей – заместитель главного редактора радио «Эхо Москвы», вы получаете здесь зарплату, правильно?
А.Соломин
―
Да.
А.Красовский
―
В то же самое время, например, вы могли бы написать заметку на каком-нибудь сайте «Медузы», правильно? Если бы кому-то на «Медузе» вы действительно были бы нужны. К сожалению, это не так. Но если бы вдруг на вас обратил внимание, к примеру, Иван Колпаков, то вы бы согласились, например, написать эту заметку за 10 000 рублей.
А.Соломин
―
Допустим.
А.Красовский
―
Допустим. Это совершенно другие деньги, чем вы получаете здесь, на «Эхе», согласитесь. Нельзя так сразу, есть зарплата и есть услуги. Я получаю по часовке, я получаю фиксы, я много чего делаю, поверьте мне, за очень небольшие деньги огромное количество вещей.
А.Нарышкин
―
А как вы себя, Антон, определяете сейчас? Вы кто? Потому что на самом деле вы сейчас раскрыли какую-то свою…
А.Красовский
―
Смотрите, я сижу перед вами в костюме и галстуке.
А.Нарышкин
―
У вас абсолютно нетипичный, кстати, вид.
А.Красовский
―
Сегодня были клиентские встречи, общался с какими-то довольно высокопоставленными людьми из компании…
А.Нарышкин
―
Вы – медиа-консультант?
А.Красовский
―
Я занимаюсь консультациями, конечно, в области медиа, пиара и джиара. Я этим зарабатываю деньги. Вы что, думаете, я зарабатываю деньги на «СПИД.ЦЕНТРЕ», что ли? Или что я делаю? Я как-то живу. Я понимаю, что вы обо мне не думаете. Но вот Алексей Соломин про меня думает.
А.Красовский: Я вообще очень сильно переоценил эти выборы с точки зрения их свободы волеизъявления
А.Нарышкин
―
Регулярно.
А.Соломин
―
Все-таки, вы сказали, что ваш период работы с Ксенией Собчак – это маленький плюс. В плане скиллов?
А.Красовский
―
Вообще любая… Смотрите, для меня это – вторая избирательная кампания большая. Президентская. Для меня это – развитие, вот этого ощущения страны от избирательной кампании очень важно. Я видел очень разное, я начинал в 99-м году в качестве маленького мальчика на избирательной кампании Сергея Владиленовича Кириенко, вот где сейчас я и где – Сергей Владиленович?
А.Нарышкин
―
Третья кампания?
А.Красовский
―
Там было еще много. Но я имел в виду – моя, лично моя. То есть, я руководил кампанией Прохорова. И в общем, так или иначе, я имел отношение к руководству кампании Ксении Анатольевны. Я видел, как вообще изменилось отношение народа к выборам. И, если в случае с Михаилом Дмитриевич Прохоровым я не ошибся в своих прогнозах, не дадут соврать… Дмитрий Разумов, который тогда возглавлял и, по-моему, сейчас возглавляет ОНЭКСИМ, и еще несколько людей. Я им честно сказал, что я даже деньги не возьму, если Миша не возьмет третье место. Никто тогда не верил, что Михаил Дмитриевич наберет больше трех процентов.В случае с Ксенией Анатольевной, я ее очень сильно переоценил. То есть, я вообще очень сильно переоценил эти выборы с точки зрения их свободы волеизъявления. Мне казалось, что, если у человека такая известность, как у Ксении, мы сможем его конвертировать в каком-то более или менее значимый процент. Мы не смогли. Потому что люди перестали голосовать за ценности. Они стали целиком и полностью голосовать за победителя. Они не видят больше смысла.
А.Осин
―
А у победителя нет ценностей вне зависимости от того…
А.Красовский
―
Это не имеет значения. За Владимира Путина, как за победителя, проголосовали люди с разными ценностями. То есть, у Путина, как у кандидата, не было никаких ценностей, если вы посмотрите на его избирательную кампанию, которой вообще не было. Он никаких ценностей не декларировал.
А.Осин
―
То есть, у Собчак есть ценности, а у Путина – нет?
А.Красовский
―
Конечно. У Путина, конечно же, есть ценности. Наверное. Я их не знаю. Но в процессе избирательной кампании Владимир Путин никаких ценностей не высказывал. А Ксения Анатольевна Собчак только и делала, что ежедневно, в каждой дыре рассказывала именно про ценности. То есть, это была кампания ценностная. И для меня это тоже было очень важно, потому что в отличие от прохоровской кампании, где юлили, лицемерили, подстраивались под избирателей, здесь кандидат не подстраивался вообще никак. Это избиратель подстраивался под кандидата, и, в общем, в этом смысле четвертое место в таком случае было, я считаю, очень неплохим результатом.
А.Осин
―
Ну ведь, насколько я понимаю, Владимир Путин свои ценности много уже декларировал.
А.Красовский
―
Кто-то очень правильно сказал, что Владимир Путин четвертого срока расстрелял бы Владимира Путина первого срока.
А.Осин
―
Возможно, каждый человек…
А.Красовский
―
Абсолютно меняется.
А.Осин
―
Как и Ксения Анатольевна, кстати.
А.Красовский
―
Абсолютно. Поэтому я вам говорю, Владимир Путин много что декларировал, соответственно, мы не понимаем, какие они у него сейчас.
А.Осин
―
А у Ксении Анатольевны – понятно?
А.Красовский
―
Ксению Анатольевну мы понимали. Еще раз говорю, в контексте вот этих четырех месяцев она декларировала очень понятные и довольно однозначные, одни и те же, от октября до марта ценности. А избирательная кампания является декларацией своих ценностей. Это не значит, что Ксения Анатольевна, как кандидат, эти ценности разделяла. Поверьте мне, это не так.
А.Осин
―
Получается такая ситуация. Значит, про одного кандидата вы говорите, что он 18 лет назад, 16 декларировал одни ценности, а сейчас – другие. А Ксению Анатольевну вы ставите в четыре месяца.
А.Красовский
―
Алексей, я только что вам сказал. Владимир Путин за эти четыре с половиной месяца вообще никаких ценностей не декларировал. У меня нет претензий к Владимиру Путину вообще никаких. Я еще раз говорю, он не декларировал ценности, его кампания была не кампанией ценностей. Кампания Владимира Путина, вернее, голосование за Владимира Путина – это было голосование за победителя. Это был психологический момент. Поэтому все остальные набрали так мало, потому что вес побежали голосовать, вернее, те люди, которые пошли добровольно за Путина голосовать, или не добровольно, с административным ресурсом, без административного ресурса – это не имеет никакого значения. Это была безальтернативно технологически избирательная кампания.Предыдущая кампания 2012 года, она психологически была альтернативна. Хотя, все понимали, что, наверное, победит Путин.
А.Осин
―
Я извиняюсь, я, чтобы закончить эту тему. Просто вы как бы, может быть, в этом как раз и кроется ваша неудача, в смысле, не ваша лично, а Ксении Анатольевны и ее команды. В том, что вы, с моей точки зрения, значит, во-первых, всех записали, кто голосовал за Путина, в какую-то одну категорию и сейчас отстаиваете свое видение.
А.Красовский
―
Вы вообще слышали, что я говорю? Я начал с того, что это вообще разные люди, которые голосовали за Путина. Физически разные люди. Люди с разными представлениями о добре и зле. Но они все пришли голосовать за Путина как за победителя.
А.Красовский: Вы искренне считаете, что Владимир Путин – это президент Чингиза Айтматова и Фазиля Искандера?
А.Осин: Я
―
то нет, например, поэтому я вам и говорю.
А.Красовский
―
Вы голосовали за Путина?
А.Осин
―
Конечно.
А.Красовский
―
Почему?
А.Осин
―
Не потому что он победитель, как раз за ценности.
А.Красовский
―
За какие, например? За какие ценности, которые Владимир Путин озвучил конкретно в избирательной кампании? Скажите три ценности Владимира Путина.
А.Осин
―
Ну…
А.Красовский
―
Не «ну», а три ценности.
А.Осин
―
Вы меня не перебивайте.
А.Красовский
―
Вы же все время меня перебиваете.
А.Осин
―
Окей, будем сейчас соревноваться в этом. Патриотические ценности, национальное государство.
А.Красовский
―
Национальное государство? То есть, правда вы считаете, что человек, который ходит в кипе, который в синагогу приходит вместе с какими-то мусульманами – за национальное государство? То есть, Владимир Путин – это человек…
А.Осин
―
Вы меня спросили?
А.Красовский
―
Я вас спрашиваю, то есть, Владимир Путин, с вашей точки зрения, это человек, который президент государства русских, что ли?
А.Осин
―
Нет.
А.Красовский
―
Значит, не национальное государство.
А.Осин
―
Нет, национальное, оно не в этом смысле.
А.Красовский
―
А в каком?
А.Осин
―
В том смысле, что есть объединяющая идея всех нас.
А.Красовский
―
Какая?
А.Осин
―
И она была еще с советских времен.
А.Красовский
―
Какая?
А.Осин
―
Потому что мы все говорим на одном языке. И неважно, ходим мы в синагогу или в мечеть. У нас – единая культура.
А.Красовский
―
Это вы считаете национальным государством? У вас такая же культура, как и у бурятов?
А.Осин
―
Нет.
А.Красовский
―
У вас такая же культура, как и у чеченцев?
А.Осин
―
Я объясню. Чингиз Айтматов – великий русский писатель, понимаете? Он писал на русском языке. Фазиль Искандер. И так далее. Есть множество вещей, которые нас объединяют.
А.Красовский
―
То есть, вы правда искренне считаете, что Владимир Путин – это президент Чингиза Айтматова и Фазиля Искандера? Я не понимаю.
А.Осин
―
Я считаю, что Путин – президент всех нас.
А.Красовский
―
Я понял.
А.Осин
―
Понимаете, может быть, именно слово «национальное государство» мы с вами по-разному понимаем. Я готов согласиться, что моя формулировка неточна. Но, есть некая культура и цели, так далее.
А.Красовский
―
Смотрите, не буду с вами спорить. На самом деле, все, что вы говорите – это правильно, это и есть мотивация тех 76%, которые пришли так или иначе проголосовать за Владимира Путина. Они не очень понимают, на самом деле, как и вы, за что Владимир Путин, но они считают Владимира Путина некоей объединяющей фигурой.
А.Осин
―
Но это ценность – объединение людей.
А.Красовский
―
Это и есть в данной ситуации, в конкретной данной ситуации – голосование за победителя. Потому что никакой другой объединяющей фигуры у вас в перспективе нет. И это произошло не потому, что существует Ксения Собчак, Павел Грудинин или, прости господи, Сурайкин. А потому, что Владимир Путин и эта система не дала родиться и развиться другому человеку, который мог бы стать объединяющей силой.
А.Осин
―
Так она и не должна.
А.Красовский
―
Конечно, не должна. Именно поэтому это – не система. Вот американская система должна, английская система должна, немецкая система должна. И вы будете смеяться, при том, что Биби сидит уже 20 лет в качестве одного из руководителей Израиля в разных ситуациях, даже израильская очень несовершенная система демократии тоже должна делать так, чтобы этот человек появлялся, причем не появился когда-то в гипотетической перспективе, а появлялся ежедневно, чтобы этот выбор у вас и у меня был ежедневно. Владимир Путин за 20 лет, за 19, если вы хотите, такого выбора у русских людей не было. Я говорю – у русских, потому что я, как раз, в отличие от вас, понимаю, что такое национальное государство.
А.Осин
―
Может, он сделал, чтобы выбрали его? Он сделал то, что не создать себе альтернативу…
А.Красовский
―
НРЗБ.
А.Осин
―
Причем тут это, альтернатива ради альтернативы не нужна.
А.Красовский
―
Альтернатива, безусловно, не нужна ради альтернативы. Альтернатива нужна ради будущего развития России.
А.Осин
―
Это громкие слова.
А.Красовский
―
Это не громкие слова, это то, чем мы с вами живем.
А.Соломин
―
Я попробую с 50-го раза задать вопрос про ценности. Какие ценности Ксения Собчак, декларируемые Ксенией Собчак, она не разделяет?
А.Красовский
―
Это надо, все-таки, вопрос Ксении Анатольевне. У меня есть ощущение, что она большое количество ценностей не разделяет. Я считаю, что она считает, что профессионализм – не главное, а главное – лояльность. Вот в этом я абсолютно убежден.
А.Соломин
―
В рамках отношений корпорации.
А.Красовский
―
В рамках фигуры Ксении Анатольевны как руководителя. Ксения Анатольевна может руководить своим ИП «Собчак К.С.», прописанное там где-то, а может руководить страной, как она считала, что она может задекларировать, что может руководить страной. Так или иначе, она руководит чем-то. Значит, мы сейчас говорим о том, какие ценности она декларировала.Например, профессионализм, лояльность никогда не может быть признаком того, что человека выбирают, только профессионализм.
Так вот, я утверждаю, что Ксения Анатольевна думает ровно противоположные вещи. И будет выбирать только по принципу лояльности, а не профессионализма.
А.Осин
―
Даже если человек не умен, на своем посту не делает?...
А.Красовский
―
Так делает человек, за которого вы проголосовали. Тот же самый принцип. В этом смысле она ничем не отличается от Путина.
А.Осин
―
Он это не декларирует.
А.Красовский
―
У него просто хватает честности этого не делать, хотя, на самом деле, там тоже с декларациями все в порядке. Еще раз говорю, не в контексте этой избирательной кампании…
А.Осин
―
А одно с другим не совмещается?
А.Красовский
―
Что?
А.Осин
―
Лояльность с профессионализмом?
А.Красовский
―
Иногда совмещается, но, как правило, нет. Но если вам надо выбрать профессионального, не очень лояльного или лояльного, но совсем непрофессионального, человек, который думает о будущем, конечно, выберет профессионального.
А.Осин
―
Почему такой плохой выбор?
А.Красовский
―
Так бывает. Как правило, в жизни выборы не самые совершенные. Вот семья Ельцина тоже выбрала лояльного.
А.Осин
―
Но если я выберу идиота себе в партнеры, то я буду работать за него сам. Зачем он тогда мне нужен?
А.Красовский
―
Задайте вопрос, ответ на который кажется вам очевидным, людям, о которых мы с вами говорим.
А.Соломин
―
С какими из действий Ксении Анатольевны Собчак вы не были согласны, когда работали на нее?
А.Красовский: Альтернатива не нужна ради альтернативы. Альтернатива нужна ради будущего развития России
А.Красовский
―
Видишь ли, Юра, как говорил артист Соломин в известном фильме… Избирательная кампания не предполагает действий, избирательная кампания предполагает декларации, так устроена любая избирательная кампания. Поэтому никаких действий, по счастью, Ксения Анатольевна совершить не успела. Так что я не могу с ней быть согласным или не согласным, с ее действиями. Мне не нравится, как Ксения Анатольевна ведет себя с людьми. Точка. Вообще со всеми.
А.Соломин
―
Если говорить о декларациях. Там было несколько НРЗБ точек, условных. Одно из первых заявлений, по поводу Крыма. По-разному оценили люди.
А.Красовский
―
Я согласен.
А.Соломин
―
Вы с ним согласились.
А.Красовский
―
Еще раз говорю, есть ценностные постулаты, которые так или иначе звучали в кампании Ксении Анатольевны, не только мною разделяются, но огромное количество из них мною лично написано. Поэтому я не могу вдруг сейчас сказать: «Нет, я не согласен по Крыму». Я, конечно же, согласен по Крыму. Крым, с точки зрения международного права, украинский.
А.Соломин
―
Ну а в работе штаба были такие моменты, когда вы говорили: «Я категорически против»?
А.Красовский
―
Да, конечно. Но это были чисто такие действенные вещи, история действий. Я вам честно скажу, я никогда не говорил, что я категорически против. Я просто говорил, что я против, и все. Я никогда не говорил «категорически». Это мое мнение, мое мнение маленькое, я человек маленький. Мое мнение о себе очень простое. Я занимался консалтингом, я консультировал Ксению Анатольевну и ее штаб в какой-то ее перспективной деятельности.
А.Соломин
―
А могли бы возглавить этот штаб?
А.Красовский
―
Я отказался.
А.Соломин
―
Вам предлагали?
А.Красовский
―
Конечно. Это – известная история, что Ксения Анатольевна предложила нескольким людям. Я знаю только про себя и Зыгаря. И я и Михаил тогда отказались.
А.Соломин
―
Можете тогда еще раз напомнить нашим слушателям – почему?
А.Красовский
―
Я отказался, потому что я не хотел возглавлять избирательный штаб Ксении Анатольевны.
А.Нарышкин
―
Больше полномочий, вы бы тогда не сидели здесь не жаловались.
А.Красовский
―
Вам так кажется. Я, во-первых, не жалуюсь, я рассказываю.
А.Нарышкин
―
Вы жалуетесь, мол, обижала вас и денег не давала.
А.Красовский
―
Господь с вами. Разве я выгляжу как человек, жалующийся вам? Мне есть, кому пожаловаться в этом смысле, я пожаловался. Но, если вы говорите – почему, то для того, чтобы руководить штабом, надо быть единомышленником. Я не явлюсь единомышленником Ксении Собчак.
А.Соломин
―
Что вас так отличает с ней? Кроме того, что она предпочитает лояльных людей профессиональным?
А.Красовский
―
Я люблю людей.
А.Нарышкин
―
Ксении Собчак, которая, возможно, слушает наш эфир, обидно очень.
А.Красовский
―
Что я могу сделать? Пусть пообижается. Иногда полезно.
А.Соломин
―
Просто вы тоже не та фигура, которую можно назвать спокойной…
А.Красовский
―
Алексей, давайте назовем все своими именами. Я – человек очень неприятный, это правда. И я трезво оцениваю свое место в культуре. Я человек неприятный, со мной работать неприятно, это известный факт. Еще раз говорю, это было одним из обстоятельств, почему я отказался возглавлять штаб Ксении Анатольевны. Я неприятный. Они меня убедили, что, давай в какой-то другой роли, вообще ни о чем. Потом все равно все повесила на меня, так случилось.
А.Нарышкин
―
А в качестве консультанта, с кем бы вы могли…
А.Соломин
―
Прервемся мы на пять минут для новостей и рекламы. И продолжим. Сегодня у нас в гостях журналист Антон Красовский.НОВОСТИ
А.Соломин: 20
―
35, мы продолжаем программу «A-Team», в студии «Эха Москвы» три Алексея: Соломин, Нарышкин, Осин. И наш гость сегодня – Антон Красовский, журналист и директор фонда «СПИД.ЦЕНТР». Давайте про НТВ поговорим. Вы, насколько я знаю, в 96-м пришли на канал?
А.Красовский
―
Я очень ненадолго пришел в 96-м, я был маленьким мальчиком, мне был 21 год, я даже не закончил институт, я с третьего курса. И я даже никогда не был в телецентре Останкино, я работал на киностудии имени Горького, там тогда располагалась компания «Телепроект», которая делала дневные программы для канала НТВ.
А.Соломин
―
А когда вы туда пришли уже с коробкой вещей?
А.Красовский: В 10
―
м года? В 9-м?
А.Соломин
―
На какой проект?
А.Красовский
―
«НТВшники».
А.Соломин
―
«НТВшники», времен Кулистикова?
А.Красовский
―
Был Владимир Михайлович генеральным директором канала, но я с ним никогда не встречался. У лифтов встречался. Но он меня не видел, он подслеповатый мужчина, а я всегда, когда видел Кулистикова или Эрнста, я всегда прижимался к стене, думаю: «Кулистиков, е-мое», и сразу в лифт, в дыру зажимался. И Кулистиков мимо меня проходил. Один раз только я был у него на совещании, он видел там в разноцветном галстуке, какую-то чушь нес.
А.Соломин
―
Просто НТВ того периода, это НТВ, которое больше знали по программе «Максимум». Вас устраивало…
А.Красовский
―
Конечно. Могли бы вы представить себе, что вы вот сейчас ругаете программу «Максимум»?
А.Соломин
―
Я ее и тогда не особо ругал. Это немножко не мой жанр, но я абсолютно его понимаю.
А.Красовский
―
Значит, ваш, все-таки.
А.Соломин
―
Нет, это был бы мой жанр, если бы я любил смотреть эту программу.
А.Красовский
―
А вы что любите делать с ней?
А.Соломин
―
Я знал о ней, но не особо много смотрел.
А.Красовский
―
Но смотрели.
А.Соломин
―
Когда-то – конечно. 10-й год…
А.Красовский
―
Уже программа «Максимум» была на исходе, в 10-м году программа «Максимум» доживала свои последние дни.
А.Соломин
―
Я не к тому, что… Я лично, коллеги могут со мной поспорить, я абсолютно не против программы «Максимум». Но это – новое НТВ, с совершенно другим имиджем, которое очень многие люди не приемлют, которое очень многие люди осуждают. Ваше отношение?
А.Красовский
―
Как и старых сотрудников «Эха Москвы», наверное, потому что люди, которые… Вот, например, вчера мне звонила какая-то девушка с журфака, которая мне говорила: «Вот я хочу взять у вас интервью, как проходило на старом добром НТВ, когда была программа «НТВшники», «Профессия – репортер»…
А.Соломин
―
Хорошо, давайте я по-другому зайду. Вы же тоже знаете, что такое НТВ времен «Намедни», «Профессия – репортер»…
А.Красовский
―
Смотрите, во-первых, «Профессия – репортер» - это, как раз, мои времена. Я не знаю, что такое НТВ времен «Намедни», я никакого отношения к временам «Намедни» как раз не имел. Я работал на НТВ до «Намедни» и после «Намедни». То есть, «Намедни» - это такой кратер, в который я не попал, по счастью.
А.Соломин
―
По счастью?
А.Красовский
―
По счастью, конечно. Потому что я не стал адептом Леонида Геннадьевича, у меня нет этой интонации, этой обиженности. Это в том числе и в интонации, потому что все люди, которые потом работали на НТВ, разговаривали с интонацией Леонида Парфенова.
А.Нарышкин
―
То есть, так же, как сейчас, как мне кажется. Многие разговаривают на телевидении с интонацией Дмитрия Киселёва, с его вот этими…
А.Красовский
―
Да, из его клоаки. Точно так же НТВ была клоака Парфенова, точно так же на втором канале – клоака Димы Киселева. Я к этому не имею отношения. Я с большим уважением, что называется, к ним отношусь, но я никогда, честно скажу, прямо побожусь нашим русским православным крестом осеню себя, ни разу в жизни не видел программу «Намедни» как еженедельную программу, видел только эти однообразные фильмы Леонида Геннадьевича, они все одинаковые.
А.Соломин
―
Снобизм в этом есть какой-то…
А.Красовский
―
Никакого снобизма, просто мне никогда не было интересно, никогда не попадал.
А.Нарышкин
―
Парфенов – явление, вы что.
А.Красовский
―
Поверьте, в 99-м, условно говоря, или в 2003-м для меня он был явлением, просто я работал в глянцевых журналах, он был для меня явлением февральского номера журнала «GQ». На обложке его показывали. Все. Никаким другим явлением он для меня не являлся.
А.Нарышкин
―
Что сейчас знаете про Парфенова?
А.Красовский
―
У нас был период, когда мы встречались довольно часто среди наших друзей, ничего не знаю, сейчас вот вижу его фоточки…
А.Нарышкин
―
Как журналист вы можете его оценить как журналиста?
А.Красовский
―
Во-первых, Леонид Геннадьевич, в отличие от меня, является легендой. А оценивать легенду – дело неблагодарное. Еще раз говорю, когда человек создает интонацию и создает буквально эпоху, оценивать его как-то таким бессмысленным ничтожествам как я довольно смешно.
А.Нарышкин
―
Киселев. Евгений.
А.Красовский
―
Евгений Алексеевич?
А.Нарышкин
―
Да. Ну, он в этом смысле – легендарный человек?
А.Красовский
―
Нет. Потому что Евгений Алексеевич…
А.Нарышкин
―
Мелковат?
А.Красовский
―
Нет, конечно же, крупноват. Но Евгений Алексеевич Киселев не создал ни легенду, ни интонацию. Евгений Алексеевич Киселев создал четырехчасовой монолог в эфире, который просто был в итоге не очень…
А.Осин
―
А это его «Э-э-э-э…»?
А.Красовский
―
Это три часа из этих четырех. Я хорошо очень отношусь к Евгению Алексеевичу.
А.Нарышкин
―
Тем более, наш коллега, мы каждое воскресенье друг друга слушаем. Никогда не рассматривали возможность поехать в Киев, там тоже…
А.Красовский
―
Рассматривал возможность для себя поехать в Киев. Более того, в отличие от Евгения Киселева, я говорю хорошо по-украински. И, более того, Евгений Алексеевич Киселев меня…
А.Красовский: НТВ была клоака Парфенова, точно так же на втором канале – клоака Димы Киселева
А.Соломин
―
У нас есть программа просто на украинском.
А.Красовский
―
Я знаю, я размовляю украинскую мову, потому что ж я жид. Таки шо, позвал меня…
А.Нарышкин
―
Вы западенец?
А.Красовский
―
Да, учился там в школе. И зовет меня Евгений Алексеевич, значит, к себе вести большую главную новостную программу в 2012 году, наверное. И я приезжаю.
А.Нарышкин
―
Вы начали?
А.Красовский
―
Да, все отлично. И прихожу я к ним, а там сидят каике-то абсолютно мудаки, какие-то очень странные люди, вместе с Киселевым. И говорят идти в эфир. И дают какой-то русский текст. И я этот русский текст читаю. И какой-то чувак, грузин, реально грузин, говорит: «Нет, что ты так по-русски говоришь, мы в Украине слышим этот украинский акцент». Я думаю: «Е-мое, кто вообще приехал?». Это вообще так, конечно, было смешно.В общем, Евгений Алексеевич показал мне свою двухэтажную квартиру, она там у него отстроена, там всегда в Киеве самозахватом надстраивают два этажа, три этажа…
А.Нарышкин
―
У вас какие-то личные…
А.Красовский
―
Абсолютно ничего личного. Я просто вам рассказываю…
А.Нарышкин
―
Я вас спросил про Украину, а вы мне про Киселева, про квартиру…
А.Красовский
―
Смотрите, Алексей, вы сами не помните, что вы спрашивали. Вы спросили: «Не звали ли вас работать на Украину?». Я вам говорю…
А.Нарышкин
―
Не Киселев же.
А.Красовский
―
Я виноват, что ли, что меня Киселев звал на работу в Украине, а больше никто, кроме Киселева, в Украину не звал. Я согласился, меня не взяли.
А.Нарышкин
―
Грузин сказал…
А.Красовский
―
«Ты неправильно по-русски говоришь», был кастинг. Я сказал ну, хорошо.
А.Соломин
―
Если сравнивать НТВ времен «Намедни» и НТВ времен, которые вы застали. Качество работы когда было лучше?
А.Красовский
―
Конечно, те времена, которые были уже в 2010-м. Вообще, я считаю лучшие времена НТВ.
А.Соломин
―
Почему?
А.Красовский
―
Потому что это был самый динамичный и самый развивающийся, самый крутой, с моей точки зрения, европейский продакш, который назывался «Дирекция праймового вещания», который тогда возглавлял Николай Борисович Картозия и Сергей Витальевич Евдокимцев. Собственно говоря, люди, которые придумали программу «Максимум».
А.Соломин
―
Это жанрово другое НТВ или технологично другое НТВ?
А.Красовский
―
Это технологически другое НТВ, НТВ без соплежуйства. Это НТВ, в котором невозможно четыре часа сидеть перед тремя камерами и думать, какая из них моя и нести какую-то чудовищнейшую чушь про Григория Алексеевича Явлинского. Понимаете, поэтому это было нормальное НТВ, когда два года подряд НТВ занимало первую строчку в «Гэллапе». Потом был Первый канал.
А.Соломин
―
ТНТ, я помню, тоже расцвел, когда начал показывать шоу «Дом-2».
А.Красовский
―
ТНТ расцвел не когда он начал показывать шоу «Дом-2». ТНТ расцвел, когда у него к «Дому-2» присоединился «Камеди Клаб». И вот тогда ТНТ, действительно, расцвел, да, и это прекрасно, потому что в этом своем жанре, нише, ТНТ был, вне всякого сомнения, лидер. Очень крутой канал.
А.Соломин
―
Супер. Я поэтому и спросил про жанровую разницу НТВ. Работал отличный журналистский коллектив, который делал отличный журналистский продукт.
А.Красовский
―
Какой?
А.Соломин
―
Ток-шоу «Герой дня».
А.Красовский
―
Какие?
А.Соломин
―
Тот же «Герой дня», те же… Я не помню, как назывались.
А.Красовский
―
Видите, вы не помните, как назывались.
А.Соломин
―
Но они были.
А.Красовский
―
Но вы не помните, а говорите, как это было круто. Смотрите, Алексей, все очень просто. Значит, народ сер, но мудр. Его нельзя обманывать.
А.Соломин
―
«Свобода слова».
А.Красовский
―
Вне всякого сомнения. Вы вспомнили, наконец. «Свобода Слова» Савика Шустера появилась как раз тогда, когда свободолюбивый канал НТВ покинули основные его хэдлайнеры, сняли свои портретики с восьмого этажа и перешли через дорогу. Вот тогда появился Савелий, который сейчас тоже переехал жить в Украину.
А.Соломин
―
Он делал хороший продукт.
А.Красовский
―
Он делал ужасный продукт, собственно говоря, если вы посмотрите то, что он делает сейчас в Украине, вы увидите – это тот же самый продукт. Вы можете его… Это вот вы просто вернетесь в НТВ до прихода Христа. Значит, можете посмотреть Евгения Алексеевича. Ничего не изменилось, поверьте, наоборот, они еще как-то бодрятся на Украине, потому что, если бы они не бодрились, они все там как бабочки заснут.Но продукт, который делало НТВ, повторяюсь, дирекция праймового вещания, не дирекция общественно-правового вещания, а дирекция праймового вещания, которая должна была предоставлять зрителю информационно-развлекательный контент, инфотеймент. Вот этого инфотеймента, так сказать, в 1993 году не было. Когда вы говорите про какой-то так называемый крутой журналистский продукт, вы, наверное, имеете в виду информационную дирекцию, из которой весь канал НТВ вышел и которой он славился. Все знали в лицо знаменитых журналистов НТВ от Айрата Шавалиева до Алексея Пивоварова, Антона Хрекова до Татьяны Митковой. Это все были звезды.
Это был один-единственный формат. Новости. Никаких других реальных форматов на старом канале НТВ не было.
А.Соломин
―
Елена Ханга и Елена Ищеева…
А.Красовский
―
Да, но это, еще раз вам говорю, это все – времена, когда, как говорил Алексей Митрофанов, «евреи Иордана», генерального директора Йордана. И более того, Ханга и Ищеева, это, по-моему, уже и Кулистиков. То есть, это все те времена. Елена Ханга времен Киселева и Добродеева, когда он еще был добрым, а не Злодеевым, это, значит, программа «Про это», шеф-редактором который был кто?
А.Осин
―
Почему вы у нас спрашиваете?
А.Красовский
―
Просто человек же говорил: «Я знаю все НТВ, все программы»…
А.Соломин
―
Я не говорил такое!
А.Красовский
―
Шеф-редактором был Андрей Борисович Лошак, звезда, так сказать, нашей свободолюбивой журналистики, он тогда делал секс-просвет. И это была прекрасная программа в 90-е годы, действительно, ее вела Елена. И это было такое звездное нтвшное… Но посмотрите сейчас программу «Про это», вам, честно говоря, Елена Малышева покажется после этого ВВС.
А.Осин
―
Скажите, пожалуйста, если бы вы проводили кастинг…
А.Красовский
―
Что вы ржете-то? Вы просто забыли! Вы в каком-то мире мифов, вам здесь старые бабки, которые ходят по коридорам «Эха Москвы», которые не ремонтировались еще со времен Гавриила Попова…
А.Осин
―
Бабки не ремонтировались?
А.Красовский
―
Все бабки. И они вам рассказывают, какой это был НТВ, «я помню, когда Светочка пришла на НТВ в 93-м году». Поверьте мне, это невозможно было смотреть, реально, это невозможно было смотреть, это было так скучно, вы посмотрите все эти программы, которые тогда были в 90-е. Это такая нуднятина адская, это все такое самолюбование, эти люди в преогромных плечистых пиджаках, которые они – о боже – по бартеру получили от магазина ГУМ или как там «Боско» тогда назывался. Эти галстуки, которые потом донашивал Владимир Михайлович Кулистиков… Это все ужас был, на самом деле.Единственный нормальный период на канале НТВ – это был период расцвета дирекции праймового вещания, это был период надежды. И зритель, а телевидение делается не для ваших старух, с которыми вы привыкли каждый день общаться, а для зрителя. Вот зритель это подтверждал. Поэтому это был единственный период, когда канал НТВ был номером один.
А.Соломин
―
Во-первых, я за наших старух, как, я думаю, и мои коллеги, будем рубаху здесь рвать. Давайте мы не будем трогать…
А.Красовский
―
Я кого имел в виду?
А.Соломин
―
Я не знаю, кого вы имели в виду.
А.Красовский
―
А за кого вы тогда собрались рвать рубахи?
А.Соломин
―
Во-вторых, когда на НТВ дирекция праймового вещания стала передовой дирекций, насколько я понимаю, он для меня перестал быть интересным.
А.Красовский: Я считаю, что аудитория Дудя – это 14-летние идиотки и 40-летние недотраханные женщины обоих полов
А.Красовский
―
Хорошо. А что для вас стало интересным?
А.Соломин
―
Какие-то другие продукты, не телевизионные, наверное. Не обо мне программа. Я к тому, что вы нашли здесь какой качественный рывок с точки зрения аудитории? С точки зрения…
А.Красовский
―
С точки зрения продукта, который делался, можете посмотреть, до сих пор – современный, динамичный, свободный продукт. И с точки зрения, поверьте мне, телевидение, как и радио, и любое средство массовой информации имеет свою аудиторию. И это была хорошая качественная аудитория, которая принесла НТВ…
А.Соломин
―
Дело в балансе, чтобы быть интересным аудитории, но при этом не скатываться…
А.Красовский
―
Так и я вам говорю про баланс, посмотрите, я с этого и начал. Посмотрите сейчас программу «Максимум», вы поймете, какая это прекрасная викторианская программа. Развлекательная. Любой канал бы ею сейчас гордился. И любой либеральный зритель с удовольствием бы ее смотрел: «Ой, какая хорошая передача. Что бы кружочком в программе обвести?»
А.Соломин
―
Когда вы делали «KontrTV», вы какие приоритеты держали в голове? Вот вы пришли делать «KontrTV», чем вы занимались, что вы делали?
А.Красовский
―
Все было не так. «KontrTV» - это, действительно, была моя большая ошибка. «KontrTV» я прекрасно понимал, что и для меня, и для самого себя закончится ничем, это так и было. Но, честно говоря, мне больше некуда было идти. Вот и все.
А.Осин
―
Вы были безработным?
А.Красовский
―
Да, я был безработным, был никому не нужен после избирательной кампании Михаила Дмитриевича Прохорова, Михаил Дмитриевич мне сказал «До свидания», я так немножко удивился.
А.Осин
―
А что вы хотели от Михаила Дмитриевича?
А.Красовский
―
Я просто хотел от Михаила Дмитриевича какого-то предложения, мне казалось, я его заслужил.
А.Осин
―
Например?
А.Красовский
―
Черт его знает, у Михаила Дмитриевича много всего было.
А.Осин
―
Он вас не обидел?
А.Красовский
―
Нет, вообще никак. Михаил Дмитриевич – идеальный руководитель.
А.Соломин
―
Он ваш руководитель или ваш друг?
А.Красовский
―
Конечно, руководитель.
А.Соломин
―
Потому что я где-то видел, готовясь к передаче, что одним из ваших конфликтов с руководством НТВ было то, что НТВ мочил какое-то время Михаила Прохорова, который был даже причислен к разряду ваших друзей.
А.Красовский
―
Нет, я просто работал тогда в избирательной кампании Михаила Прохорова, они начали его мочить, мне ничего не оставалось делать.
А.Соломин
―
Вы бы сейчас вернулись на НТВ?
А.Красовский
―
Сейчас – нет.
А.Соломин
―
Почему?
А.Красовский
―
Потому что это говно невозможно смотреть. Сейчас невозможно смотреть, но это – проблема нынешнего руководства НТВ, проблема человека по фамилии Вайнштейн, человека… Я даже не знаю их фамилий. Александр, как его зовут… Не помню.
А.Соломин
―
Не смотрите?
А.Красовский
―
Не смотрю, не приближаюсь к этому делу, потому что мне сейчас этот канал не интересен.
А.Нарышкин
―
А что хотел бы Антон Красовский делать в рамках телевидения?
А.Красовский
―
Сейчас?
А.Нарышкин
―
Да.
А.Красовский
―
Не знаю.
А.Нарышкин
―
Полная свобода. Выбирайте любую кнопку, представим, может быть, идеальную ситуацию. Неограниченный бюджет. Что бы вы делали?
А.Красовский
―
Почему же не ограничивать бюджет? Бюджет всегда ограничен, Алексей, если вам бюджет не ограничивать, вы превратитесь в Евгения Киселева. Мне бы хотелось делать большое информационное шоу ежедневное.
А.Осин
―
И в чем оно должно заключаться? Какие принципы?
А.Красовский
―
Вы мне предлагаете вам концепцию сейчас рассказать?
А.Осин
―
А я потом это использую, конечно.
А.Красовский
―
А вы Константину Львовичу, я вижу, вы там включили, на громкой… На каких принципах? Я не знаю, как, на каких принципах…
А.Осин
―
Смотрите, сейчас есть условно информационный продукт, который на всех каналах есть, что-то типа «60 минут», «Время покажет» - вот это вот?
А.Красовский
―
Нет, это ток-шоу.
А.Осин
―
Тем не менее.
А.Соломин
―
Информационный, что это? Новости?
А.Красовский
―
Так или иначе новостной.
А.Нарышкин
―
Уже там все занято. Есть Киселев…
А.Красовский
―
Все занято, я понимаю прекрасно. Вы меня спросили, если всех расстреляют. Я вам сказал, это же вы меня так спросили. Если вам позволят делать все, что угодно.
А.Нарышкин
―
Упустили. Не сказал, что всех расстреляют.
А.Красовский
―
Это я сказал, если все можно, значит, расчистили поляну.
А.Нарышкин
―
В любом случае, это информационная журналистика. Вы себя видите как руководителя этого проекта? Режиссера, редактора, ведущего…
А.Красовский
―
Режиссером и редактором я точно себя уже не вижу. Ведущим, да, конечно.
А.Нарышкин
―
Оно вам зачем? Вы – взрослый человек, зачем вам торговать собой?
А.Красовский
―
Вы смотрите западное телевидение? Вы понимаете, сколько лет людям, которые там ведут такие передачи? Там люди, как и Владимир Владимирович Познер, в 60 лет жизнь только начинают.
А.Нарышкин
―
Оно вам зачем?
А.Красовский
―
Я тоже хочу в 60 лет жизнь только начать. Я хочу, чтобы, когда мне было 83, я тоже ходил в красивых цветных носках и мною восхищались женщины в спортзале.
А.Осин
―
Не надоедает с годами?
А.Красовский
―
Это вы у Владимира Владимировича спросите, у вашего кумира и у моего. Давайте спросим у любого из них. Мне кажется, нет.
А.Осин
―
То, чем занимается другой Владимир Владимирович, наверное, не надоедает, потому что это называется власть.
А.Красовский
―
Вы знаете, это тоже власть. Это тоже наркотик. Телек – это тоже наркотик, это тоже власть. Когда ты заходишь в эфир и здесь в этой темной студии сидит министр финансов, не понимает, о чем его сейчас спросят, а до этого он сутки готовился со всеми своими помощниками и какими-то кретинами, которых он позвал из специальных агентств, значит, на аутсорсе… Это тоже власть.
А.Осин
―
То есть, интервью – ваш формат?
А.Красовский
―
Я еще раз говорю. Я не могу вам сказать… Существует большой формат, которого в России нет, он не получился, не пошел, никто не может из людей, которые читают новости, одновременно делать стенд-ап и делать интервью. Не получается. Первый канал это пробовал делать. Нет у них таких людей. Сейчас это пытается сделать каким-то образом Кирилл Клейменов. Вы видели, как это выглядело, если вы смотрели. Это выглядело довольно грустно.
А.Осин
―
Согласен.
А.Красовский
―
Иногда так бывает. Грустные форматы тоже нужны в телевизоре, людям же не только надо веселиться, но и грустить.
А.Осин
―
Хорошо. Что вам мешает сделать то, что делает Дудь?
А.Красовский
―
Мне мешает Дудь, потому что Дудь не занимается телевидением, Дудь занимается интернетом, это разные абсолютно вещи. Я вам сейчас скажу… Она не парадоксальная вещь, но очень, с моей точки зрения, очевидная, когда меня можно поставить в интернет, меня никто не будет смотреть. Я, собственно, это пытался делать. Но если вы посадите сейчас Дудя в эфир федерального канала, у него будут самые низкие рейтинги. Он никому не нужен в федеральном телек. Это разница аудиторий, разница восприятий, разница отложенного телесмотрения, разница динамики, разница…
А.Нарышкин
―
Слушайте, Антон, если вы себя представляете на телевидении и не видите себя в качестве ведущего на канале YouTube, то вы человек старой формации.
А.Красовский
―
Конечно.
А.Нарышкин
―
Я вас е хочу обидеть, просто…
А.Красовский
―
Значит, дорогой Алексей, в этом было наше главное смысловое, на самом деле, противоречие с Ксенией Анатольевной. Оно началось еще летом, когда мы начали разговаривать о том, что мы хотели и так далее. Моя мечта – работать на аудиторию 50+. Я не вижу в этом вообще ничего плохого. Мне 43 года, почему я должен шутить? Это женщины, которые влюблены в меня, это люди, которые на улицах города Москвы пожимают мне руки. Почему мне должно быть стыдно? Им нравится. Почему я должен хотеть нравиться 14-летним идиоткам из Сызрани? Я счастлив…
А.Нарышкин
―
Это основная аудитория YouTube – 14-летние идиотки из Сызрани?
А.Красовский
―
Я считаю, что аудитория Юрия Дудя – это 14-летние идиотки и 40-летние недотраханные женщины обоих полов.
А.Соломин
―
Спасибо большое, это «Эхо Москвы», программа «A-Team», три Алексея – Соломин, Нарышкин, Осин…
А.Красовский
―
Почему меня никто не мучал?