Алексей Венедиктов - Венедиктовская среда - 2020-10-21
О.Журавлева
―
21 час и 4 минуты в Москве. Меня зовут Ольга Журавлева. И сегодня, как вы знаете, нет Александра Невзорова. Это плановое отсутствие. Не нужно пугаться. В следующий раз будет. И поэтому Среды у нас сегодня венедиктовские. Алексей Алексеевич Венедиктов – добрый вечер!..
А.Венедиктов
―
Добрый вечер!
О.Журавлева
―
…Уже был сегодня в эфире и поэтому у нас есть долг.
А.Венедиктов
―
Должок.
О.Журавлева
―
Да, вам был задан вопрос Павлом Т по поводу того, откуда эта уверенность, почему вы уверены, что это отравление именно «Новичком» – что, если это не так?
А.Венедиктов
―
Ну смотрите, когда вы делаете какие-то выводы, вы опираетесь на ту информацию и мнение, которое у вас есть к этой минуте. Вот к этой минуте у меня нет сомнений, что Алексей Навальный был отравлен «Новичком» или веществом, похожим «Новичок» или веществом из группы «Новичок». Он был отравлен боевым отравляющим веществом. Для меня это очевидно.Возможно, потом возникнут какие-то дополнительные информации, которые поколеблют мое мнение, но на сегодняшний день я не вижу, как она может возникнуть. Есть прямые доказательства: 5 лабораторий уже нашли в анализах Алексея Навального, соответственно, следы, вызываемые веществом, подобным «Новичку» – это раз. Первое.
Второе: ребята, где его одежда, в которой он приехал в больницу, в которую привезли? Почему не отдают? Что вы скрываете? Это два.
А где кадры видеотрансляции коридора в гостинице, которые были изъяты? Это три. То есть, что вы скрываете? С одной стороны, есть данные лабораторий. С другой стороны, есть непонятные действия российский властей. Всё это приводит меня и вас к мысли о том, что, скорей всего, Алексей Навальный был отравлен боевым отравляющим веществом как минимум при поддержке государства или государственных структур. Где-то вот так.
О.Журавлева
―
Вы наверняка видели публикацию, которая рассказывает о том, как расследовалось предыдущее отравление подобным веществом – Кивелиди.
А.Венедиктов
―
Конечно. Это публикация совместно с «Новой газетой». У нас в эфире был Роман Шлейнов, который про это говорил. Это очень классная журналистская публикация. Найдите ее на сайте. Это классная журналистская, очень точная, очень тонкая публикация. Убедительно.
О.Журавлева
―
В чем вас убедила эта публикация?
А.Венедиктов
―
Они сложили всё, что я знал и придали этому, я бы сказал, форму. То есть ничего не противоречит. Вот те, кто пытался потом ответить на эту публикацию – всё мимо. Ничего не противоречит. Более того, некоторые вещи я могу проверить, в частности, про убийство Кивелиди и про просьбу Владимира Гусинского Ельцину под контроль, после чего стало возможным нахождение этого яда. Да, это так. Это правда.
О.Журавлева
―
Вы проверили у Гусинского?
А.Венедиктов
―
Я проверил.
О.Журавлева
―
О’кей. Хорошо. Я просто еще видела в новостях, что центральный аппарат СК отказался рассматривать обращение депутатов об отравлении Навального и переслал его в Сибирь. То есть ситуация с расследованием на том же месте. Да, очень странно. Меня Следственный комитет в этом смысле меньше волнует. Там было заявление МИДа о том, что вот де Германия из доклада ОЗХО изъяла какие-то элементы и теперь, мол, мы не можем продолжить доследственную проверку.
А.Венедиктов: Цель Лукашенко: выскочить, не сильно нагнувшись перед Россией и перед Западом
А.Венедиктов
―
В МИДе плохо информированы. Доследственная проверка закончилась давно. Просто давно. А доклад есть в руках господина Шульгина. Называю вам фамилию: Александр Шульгин, наш постоянный представитель в ОЗХО и посол в Голландии. Сергей Викторович. Вот к нему, пожалуйста, позвоните. Могу телефончик дать, если у вас нет. И запросите доклад.
О.Журавлева
―
А на руках у Шульгина полный доклад?
А.Венедиктов
―
Да, конечно. Любая страна получает доклад. Не через Германию, а через ОЗХО, из исполкома ОЗХО.
О.Журавлева
―
Понятно.
А.Венедиктов
―
Есть еще один момент. В России есть две лаборатории, которые имеют аккредитацию ОЗХО, то есть у которых есть аппаратура, которая могла бы всё обнаружить или не обнаружить. И на мой вопрос, почему омские врачи теперь уже именно в эти лаборатории не отдают? – уровень-то лабораторий… – получаю ответ: «А может быть, они уже отдали». Я говорю: А почему мы тогда не знаем ничего об этих двух лабораториях, что они проверили и ничего не нашли? Еще один вопрос.
О.Журавлева
―
Очень много мы не знаем…
А.Венедиктов
―
Я думаю, что теперь уже мы очень много знаем, а еще больше понимаем.
О.Журавлева
―
Объясните мне, пожалуйста, кто-то же должен контролировать этот объем информации. Есть какая-то структура, которая видит: вот здесь у нас дырка, вот здесь мы чего-то не то ответили…
А.Венедиктов
―
Они думают: само сгниет.
О.Журавлева
―
Просто…
А.Венедиктов
―
Не будем на это отвечать и всё.
О.Журавлева
―
Так, ладно. Давайте перейдем к каким-то мирным гражданам. У нас тут праздник большой. У нас большой юбилей ухода в отставку Лужкова как не справившегося, не оправдавшего доверие…
А.Венедиктов
―
О господи!
О.Журавлева
―
А значит, прихода Сергея Семеновича Собянина.
А.Венедиктов
―
Да, сегодня ровно 10 лет. Можно сказать, юбилей.
О.Журавлева
―
Плюсы и минусы, подводные камни по вашим личным ощущениям?
А.Венедиктов
―
Ну смотрите, как любой действующий политик – а мэр Москвы – это действующий политик, можно сказать, завхоз, не важно, – я как житель этого города оцениваю, что я от него получил и что он у меня отнял. И, мне кажется, что так и должны оценивать. Окончательная оценка идет на выборах. Вот сколько голосов он получит или поучил. Он, кстати, не имеет права переизбираться по уставу Москвы. Всё, последний срок. Но может, они обнулят.
О.Журавлева
―
А он же губернатор по статусу, да?
А.Венедиктов
―
По уставу Москвы он не может избираться третий раз.
О.Журавлева
―
Чудо.
А.Венедиктов
―
У меня есть сын 20-летний, который очень правильно сформулировал свое отношение к Собянину. Он сказал: «Папа, когда я гуляю по центру по тротуарам, в парках… велосипеды, сейчас электрические самокаты…, я говорю: Как здорово, как круто он сделал. Как только я сажусь за руль своей машины, я проклинаю его последними словами». Это очень правильный подход к политику. Политика мы ценим по тому, что он сделал, не сделал, сделал плохо и сделал хорошо.Если взвешивать Собянина на весах избирателя, есть очень много серой зоны. Одни считают, что реновация – это хорошо, другие считают, что реновация – это плохо. Одни считают, что благоустройство – это хорошо, другие считают, что благоустройство – это плохо. Третьи считаю, что благоустройство хорошо не у нас, а в соседнем переулке. По-разному.
Что очевидно, во что вкладывался Собянин 10 лет, где его сильная сторона? Первое – это всё, что связано с транспортом: метро плюс МЦК плюс диаметры… Грубо говоря, построено 130 станций за 10 лет. Дороги сотни километров проложены, эстакады. Я просто напомню, что количество машин с 10 года, если считать Москву и Подмосковье, выросло на треть. Было 5,7 миллионов в 11-м году личных машин. Стало – 7,9. То есть город должен был встать.
И то, что безусловно Собянин дороги, развязки, метро, общественный транспорт плюс 3 миллиона каждый день дополнительно – это плюс. Со всеми неудобствами, строительством. Плюс. Он маньяк дорожного строительства. И у него это получается.
Ну, и скорость машин увеличилась за 10 лет в Москва, несмотря на рост, на 20% – 54 километра в среднем.
Второй плюс – это всякого рода электронные услуги.
А.Венедиктов: На сегодняшний день я бы поставил, если б играл в карты или домино, 7 к 3 за Байдена
О.Журавлева
―
Когда они работают.
А.Венедиктов
―
А когда их не было, они и не работали вообще.
О.Журавлева
―
Это правда.
А.Венедиктов
―
Для меня всегда было сокращение очередей в поликлинике… У меня очень много пожилых знакомых, которые сидели, ждали. Вся эта электронная хрень со сбоями, со всеми делами сократила в 4 раза время ожидания в коридоре в поликлинике. В 4 раза.
О.Журавлева
―
Я могу еще добавить от себя: Пенсионный фонд.
А.Венедиктов
―
Ну, электронные услуги…
О.Журавлева
―
Электронные очереди.
А.Венедиктов
―
Электронные очереди, да. МФЦ. Вот электронные услуги в широком смысле слова – это второй его фан. И это я ставлю ему второй плюс. Это два очевидных плюса для города, с моей точки зрения.Два очевидных минуса для города тогда. Это бордюринг.
О.Журавлева
―
О, да!
А.Венедиктов
―
Бесконечная стройка, основанная не только на чувстве прекрасного и эстетичного, когда один булыжник треснул – всю улицу меняют. Ну правда. Плитка, бордюринг – вот эта история. Естественно, внутри существует коррупция очевидно.И второй минус – это отношение к реставрации. Притом, что много зданий приведено в порядок, уменьшилось количество разрушающихся зданий, но много снесено, много отдано не в те руки. То есть от меня это второй жирный минус.
Вот два жирных плюса – два жирных минуса. И в конечном итоге он не политик… с точки зрения Москвы он действительно... У нас в столице политикой занимается администрация президента. Он менеджер, управляющий. Какой есть – такой есть.
Мне кажется, в оставшиеся 2,5–3 года, если он хочет оставить о себе более-менее москвичей отношение, ему нужно эти две точки – с бордюрингом закончить, с реставрацией начать, историческую реставрацию начать. Всё остальное спорно совсем. Строй здесь детскую площадку или аптеку, или парковку – это вопрос этого двора. И никогда не найдете.
Я вот рассказывал неоднократно, еще раз скажу. Проводили электронное голосование по его просьбе в трех округах, что строить, деньги на что выделять: на парковки или на озеленение? Пополам. Ну, пополам. То есть построишь парковку – недовольны, построишь озеленение… выделишь деньги – недовольны.
О.Журавлева
―
Ну, если ваш сын разделяется напополам в этой ситуации…
А.Венедиктов
―
Я тоже разделяюсь всегда по политикам напополам. Потому что когда принимаются правильные решения, например, сегодня предложение, кстати, Путина… Не он придумал, но ему довели, он согласился – на 2% увеличился подоходных налог на тех, кто получает больше 5 миллионов. Можно спорить: 5 миллионов, 7 миллионов, 3 миллиона. Но эти деньги, 600 миллиардов – это деньги, которые должны уйти администрироваться на покупку безумно дорогих лекарств для орфанных детских больных.
О.Журавлева
―
Орфанные заболевания.
А.Венедиктов
―
Где взять деньги. Я получаю больше 5 миллионов. Я готов эти плюс 2%, и это правильно, что с меня их возьмут. Это долг. Вот Путин внес такое предложение. Правильно? Правильно. Но если говорить глобально… Если я вижу у Собянина глобально, что хорошо, что плохо в Москве для меня, где я живу, где я езжу, то для Путина то, что он уничтожил конкуренцию во всех сферах – его итог на сегодняшний день глобально негативный. А для Собянина – взвешенный.
О.Журавлева
―
А вот, кстати, со взвешенным итогом хотела спросить. Допустим, возможны повторные выборы с тем же самым Собяниным. Вот вы идете на участок.
А.Венедиктов
―
Я не хожу на участок.
А.Венедиктов: Не ваше дело, – говорит государство. Не ваше дело, – говорит церковь. Нет, секундочку, а чье?
О.Журавлева
―
Не важно. Гражданин идет… У него есть два жирных плюса, два жирных минуса.
А.Венедиктов
―
Там есть еще много чего. А еще вопрос личного двора. У одних личных двор, там, где стройка идет, скажем…
О.Журавлева
―
Я этого Собянину не прощу, например.
А.Венедиктов
―
Да, я не прощу. Вот стройка. Я противник реновации в том виде, в каком она идет. Я был единственный, кто в Общественной палате про это говорил. Но вот двор. Там идет стройка. Половина дома говорит: «Нам тут стройка не нужна». А половина дома хочет переехать в лучшие квартиры. И вот эти граждане каждый имеет один голос.Вот если Алексей пойдет утром после прогулки голосовать, он проголосует за. А если он вечером после поездки – он проголосует против. Это правильно. Потому что для 12–15-миллионного города, для 7,5 миллионов избирателей Собянин разный, он сделал разное. Одним он сделал лучше по итогу, другим хуже. И пусть проголосуют. Но он пока не имеет права идти. И я думаю, что для него уготовлена другая участь, но кто знает.
Но я еще раз говорю, у каждого соя норма справедливости. И к политикам – к Путину, Собянину, Навальному – надо пытаться индивидуально – каждый – относиться справедливо. Не вообще он кровавое чудовище или он ангел белоснежный, он же архангел Гавриил, Михаил с мечом пылающим, нас защищай. Вот конкретное действо, вот конкретный результат, вот конкретная речь. Меня это не устраивает – я против. Меня это устраивает – я за. Вообще можно не голосовать. Живу и живу.
О.Журавлева
―
А когда для политика в ваших глазах наступает тот момент, когда ваше отношение к нему абсолютно негативное?
А.Венедиктов
―
Извини. Если говорить об исторических персонажах, то, что Гитлер строил шоссе и дороги…
О.Журавлева
―
Это плюс.
А.Венедиктов
―
Но не перекрывается уничтожение огромного числа людей. Несоизмеримые вещи. Поэтому каждый раз ты выбираешь, как к нему относиться.
О.Журавлева
―
Я напоминаю, что номер для ваших вопросов, реплик и заявлений: +7 985 970 45 45. И СМС, и WhatsApp и Viber и всё, что вам удобно. Чат YouTube тоже открыт. А в чате YouTube, пожалуйста, пишите конкретно, что бы вы хотели.Вот Буксир прислал вопрос за деньги.
А.Венедиктов
―
Как всегда. Привет, Буксир!
О.Журавлева
―
Можно задать?
А.Венедиктов
―
Да.
О.Журавлева
―
Если вы опять стали учителем, вы бы показывали своим ученикам карикатуры на святыни? Да или нет? Слушайте, это еще одна тема сегодняшнего разговора.
А.Венедиктов
―
Да. Более того, я показывал им. Тогда, правда, про ислам мы не думали… Я напомню, что Ольга Журавлева была моей ученицей в школе – так, на секундочку.
О.Журавлева
―
Да, но в течение года. Я не все карикатуры успела углядеть из ваших рук.
А.Венедиктов
―
Не все, да. Но Жана Эффеля мы изучали. Историю сотворения мира.
О.Журавлева
―
Не помню. Я болела, наверное.
А.Венедиктов
―
Болела или прогуливала. Смотрите, там же история другая. Хорошо, что Буксир затронул эту тему. Это был курс, который учитель проводил. Он говорил как раз о границе свободы информации. И вся эта история заключалась в том, что она построена на лжи. Я скажу, как история началась со лжи. Дело в том, что когда он сказал: «Я буду показывать карикатуры в классе. Тем, кому это неудобно, отвернитесь, пожалуйста, на несколько секунд». Он не говорил выйти, он не спрашивал, мусульмане, не мусульмане – кому это неудобно. Там была и обнаженная натура. «Отвернитесь, пожалуйста», – предупредил Пати. Это был его не первый курс.На следующий день появилось видео отца одного из девочек. Отец рассказывал о том, что это не учитель, это поганец, подонок. Вот он показывал вот это. Требовал от детей, кто мусульмане, спросил их… Выяснилось сегодня, что девочки не было в классе. Она в этот день была официально больна. Ее не было в классе. Это по слухам. Вот возникла история по слухам. Того, о чем говорил отец, который затем вызвал эту, к сожалению, трагедию – видео, – этого не было вообще. Девочка придумала или по слухам пересказала, но она говорила, что она была. Ее не было. То есть она дома как бы сказала, что пошла в школу, а в школе ее не было. Вот в чем история.
Вот на маленькой лжи построена трагедия.
А.Венедиктов: Если тебя страна принимает, семья принимает, у нее есть правила: входя в дом, смени обувь, помой руки
О.Журавлева
―
То есть кто-то из одноклассников, допустим, рассказал.
А.Венедиктов
―
Они всегда рассказывают, они общаются же. Вот эта история. История непростая, потому что выяснилось, что этот отец с будущим убийцей переписывался в WhatsApp. Дело в том, что отец в своем ролике сказал: «Кто хочет со мной связаться, вот мой телефон. Вы можете со мной связаться. Я всё расскажу подробно». И полиция скрыла, что между этим роликом и убийством будущий убийца и отец переписывались в WhatsApp .Там много всяких деталей. Мы подробно будем об этом рассказывать. Но смотрите, как маленькая ложь, интерпретация… но ложь – то, что она была, она по-прежнему говорит: «Я же там была». «Как же ты была, – говорят одноклассники, – когда тебя не было?» И главное, в школе есть бумага, что она была больна.
Это вопрос, тема урока. Послушайте, а можно рассказывать и читать документы о том, как крестоносцы в Иерусалиме резали? Это же может вызывать понятно что. Резали мусульман, иудеев. Как там было? И кровь текла по улицам Иерусалима, достигая… чуть ли не седла лошади. А можно вообще всякие ужасы рассказывать? А можно рассказывать про фашистскую Германию, чтобы не вызывать ненависть к немцам?
Это простые вопросы на самом деле. Если это делается с объяснением причин и не с перенесением на ваших соседей – можно. Отвечаю Буксиру длинно.
О.Журавлева
―
Скажите еще, пожалуйста, об этой истории. Я так понимаю, что сам убийца по первым сообщениям он москвич?
А.Венедиктов
―
Он родился в Москве во 2-м году, но в 8-м году, в 6-летнем возрасте вся семья переехала во Францию. Им сначала отказали в убежище, потом предоставили убежище. Но он родился в Москве. Не имеет никакого значения.
О.Журавлева
―
Мне кажется, что даже Макрон говорил, что «мы знаем, что это французский гражданин…».
А.Венедиктов
―
Но у него оставалось российское гражданство. Не надо придумывать. Чтобы отказаться от российского гражданства, нужно пройти длинную процедуру. Эта семья эту процедуру не проходила. Но это не имеет никакого значения.
О.Журавлева
―
Другой вопрос. Действительно ли, эти постоянные разговоры о том, что Франция ведет неправильную политику по отношению к мигрантам, тем, которому она предоставляет убежище, и вот там до чего докатилось…?
А.Венедиктов
―
Весь вопрос в том, какая политика правильная.
О.Журавлева
―
Вот, вот это вопрос.
А.Венедиктов
―
Никто не знает, какая политика правильная. Потому что во Франции 9% официально мусульмане. Французская империя включала в себя всю Северную Африку практически, помимо Вьетнама, помимо Юго-Восточной Азии. Это были граждане Французской империи, поэтому никуда не деется.Вот сегодня должно быть принято, если еще не принято, решение о высылке 230 радикалов, которые были во Франции, в том числе и по визе убежища. Люди бежали от войны, люди бегут от сирийской войны. Между прочим, мигрантов, не помню, несколько миллионов, в Турции, по-моему, 1,5 миллиона. Люди бегут от войны. И внутри, безусловно, этих людей есть разные люди, озлобленные люди. Разные люди.
Послушайте, у нас в Карабахе бегут сейчас. Продолжают. Тогда бежали. У нас из Беларуси около 200 человек сейчас в Польше уже. Политических. Они тоже другой религии, вообще-то, и другой культуры.
Главный вопрос – это отказ от абсорбации той культуры. Если тебя страна принимает, если тебя семья принимает, у нее есть правила, у этой семьи: входя в дом, смени обувь, помой руки. Если ты хочешь, чтобы мы тебя приняли, иди в школу. И так далее. К сожалению, часть людей не без вины правительств замыкаются в своих гетто, любых язычных… Кстати, там из Венесуэлы миллион беженцев сейчас. Сидят в своих гетто, не принимая окружающий мир…
Потому что этот парень 18-летний, как он узнал про учителя? Он приехал к этому колледжу и стал учеников… Сказал: «Покажите мне его». Он же его вообще не знал. Он вообще из другого города, он вообще за 100 километров живет, за 80. У него было 300 евро. Он им платил. И двое детей показали этого учителя. Дети 14, 15 лет, взяв, по-моему, если я правильно помню, по 50 евро за это. И не сказали охране, потому что взяли деньги. Они сейчас находятся под арестом.
И сейчас обсуждается вопрос их ответственности за это, что они навели за деньги, не предупредив охрану о этом. А не навели, потому что взяли деньги. То есть это такая история. Она очень сложная, она многоплановая, и мы еще много чего узнаем про это дело.
Но в том, что люди не абсорбируют культуру, в которую они приехали вынужденно, наверное, жить, это приводит к разлому, в конечном итоге к непониманию, которое вырождается потом в войну. Человек пошел, купил нож 35 сантиметров лезвие. Сказал, что для дедушки, для коллекции. Пошел, зарезал учителя, а потом этим же ножом отпилил ему голову.
О.Журавлева
―
Алексей Венедиктов в «Венедиктовских средах». Меня зову Ольга Журавлева. Встретимся после новостей.НОВОСТИ
О.Журавлева: 21
―
33 мы снова с вами. Ольга Журавлева, Алексей Венедиктов. «Венедиктовские среды» на замене выступаем у Невзорова. Но мы тоже, в общем, неплохи.Есть еще тема, о которой я хотела с вами поговорить. Вы завтра, как мне доложили, ведете круглый стол «Сопровождение детей в трудной ситуации». Это какая-то ваша затея?
А.Венедиктов: Она дома сказала, что пошла в школу, а в школе ее не было. На маленькой лжи построена трагедия
А.Венедиктов
―
Да, это моя затея и затея уполномоченного по правам ребенка Москвы. В общем, очень негативная статистика существует в Москве по поводу тяжелого положения части детей, небольшой, но тем не менее очень яркой в семьях. И история с домашним насилием туда накладывается. Всё это сдетонировало в истории с сестрами Хачатурян. Соседи знали, двор знал, школа знала.Как и куда должны идти потоки информации хотя бы в соцзащите. Как это организовать, с одной стороны, чтобы соцзащита знала, что если ребенок попал в семье в трудную ситуацию, как к нему прийти на помощь – раз. И второе: как не сделать это точкой злоупотребления или ошибкой.
Понятно, учитель поссорился с родителями – написал донос, заяву, что они бьют ребенка, например. Как встроить предохранителей с тем, чтобы те дети, которые нуждаются в соцзащите, в том числе, внутри семьи, про них знала соцсзащита, опека, правоохранительные органы.
И вторая история: как сделать так, чтобы это не превратилось в месть, сведение счетов или ошибку.
О.Журавлева
―
В том числе, внутри семьи, кстати.
А.Венедиктов
―
Внутри семьи – это другая история. представляешь, приходит ребенок на уроки в синяках каждый раз. А чего учитель? Это мое дело? Что я, стучать буду, что ли? А потом вот – сестры Хачатурян.
О.Журавлева
―
А потом в детдом.
А.Венедиктов
―
А потом непонятно что. Вопрос о потоках информации. Кто должен знать, кто должен сообщать и кто будет наказан за ложное сообщение. Вот история. Поэтому завтра действительно будет круглый стол. Комиссия по гражданскому обществу Общественной палаты Москвы собирается. Уполномоченная по правам ребенка будет делать доклад. Департамент образования, Департамент соцзащиты. Директора школ, руководители управляющих советов, врачи психологи, НКО. И так далее. Надо понять, чего делать. Потому что на самом деле большая проблема.
О.Журавлева
―
По поводу НКО. Ира Воробьева говорила, что в поисках пропавших детей время от времени случаются ситуации, когда ребенок бежит из дома, потому что там либо бьют маму, либо бьют его. Как возвращать его в семью?
А.Венедиктов
―
Неблагополучная… Куда его возвращать, что делать с тем, кто бьет маму? Напомню, что у нас ни государство, ни церковь не одобряет…
О.Журавлева
―
Вмешательство в семью.
А.Венедиктов
―
Вмешательство в семейное насилие. Не ваше дело, – говорит государство. Не ваше дело, – говорит церковь. Нет, секундочку, а чье? Тогда чье? Тогда за что налоги? Вот эта есть тема. Она очень болезненная. Именно поэтому мы так особо громко не говорим, но потом доложим, чего мы рекомендуем. Вот завтра на это потрачу полдня.
О.Журавлева
―
Удачи, прямо вот большой удачи желаю.Давайте еще поговорим на очень интересную тему, которая нас всех интересует, хотя и не касается. Это Североамериканские Соединенные Штаты, как раньше говорили.
А.Венедиктов
―
Тут был очень интересный опрос. В России за Трампа выступает 16%. За Байдена – 9%. И 65% – Все пошли вон! Я знаю, у меня были вопросы: «Кто по-вашему победит?» На сегодняшний день, за 10 дней, даже за 12 дней до выборов кажется, что Байден. Кажется, хотя может победить и Трамп.
О.Журавлева
―
Он опять немножко увеличил отрыв, я сегодня читала.
А.Венедиктов
―
Дело не в этом. Ты же знаешь, я занудный. Я взял 15 штатов, в которых разрыв по опросам за 3 недели суммарно составляет не больше 5%. Понятно, поскольку ошибка – 2,5. Туда перекинули – и вот уже другой. Для того, чтобы победить нужно собрать 270 выборщиков так называемых. У Байдена сейчас 207 солидно. 207 у него в кармане. У Трампа 125. Но если мы берем эти 15 штатов, то из них 4 года назад Трамп взял 12, а Хиллари – 3. Трамп взял 182 голос выборщика и получил, соответственно, за 300. А Хиллари взяла 25 всего. И я посмотрел, что сейчас. В этих 15 штатах разрыв – 5. И в общем, можно сказать, что у Байдена шансы, я бы сказал 7 к 3 сейчас. Если каждый штат… Я сейчас показываю вручную: Пенсильвания, Мичиган, Висконсин, Колорадо, Невада, Небраска, Айова, Техас, Огайо, Джорджия и так далее. То есть есть штаты, где явно Трамп. И это 125. Есть штаты, где явно Байден – это 207. Ни тому, ни другому не хватает. И в игре еще 206 голосов, которые все решат.Но на сегодняшний день я бы поставил, если играл в карты или домино, 7 к 3 за Байдена. На сегодняшний день.
О.Журавлева
―
Скажите, пожалуйста, вы же наблюдаете за ними…
А.Венедиктов
―
Не очень пристально. Я не знаю английского, поэтому я не читаю английскую прессу.
О.Журавлева
―
Ну, какая-то пресса, хоть бы и французская, не важно. Если не вдаваться, то два не очень молодых человека…
А.Венедиктов
―
Пожилых.
О.Журавлева
―
Какая между ними такая принципиальная разница? Что изменится принципиально?
А.Венедиктов
―
Для кого?
А.Венедиктов: Вся эта электронная хрень со сбоями, со всеми делами сократила в 4 раза время ожидания в поликлинике
О.Журавлева
―
Для мира.
А.Венедиктов
―
Не, я про мир… Для Бурунди? Я не понимаю.
О.Журавлева
―
Для России.
А.Венедиктов
―
Если философски. Трамп сторонник изоляции Америки. Америка должна замкнуться на себе. И очень много людей его поддерживают – 40%, 45%. Потому что это свои рабочие места, это невпуск чужих и так далее.Байден и его команда сторонники того, что Америка – лидер мира. Они открыты миру, они должны присутствовать в мире. Это другой взгляд философский: «Мы лучшие, поэтому мы первые. Поэтому мы готовы работать со всем миром. Не замкнуться… Я упрощаю, конечно.
По отношению к России Трамп действительно, он выходит из всех международных договоров, именно исходя из этой философии, в том числе, из договоров военных, стратегических, контроля за оружием с Россией. Что нам очень не нравится, потому что понятно, что у Америки есть преимущество. Байден сказал: «Если меня изберут, я продлю на 5 лет договор СНВ-3.
Трамп говорит: «Я и на год не хочу продлевать». Ну вот для России пожалуйста.
О.Журавлева
―
Но при этом, если бы мы выбирали для себя, у нас бы Трамп, мне кажется, победил.
А.Венедиктов
―
Не знаю, да, наверное. Но Кремль, конечно, заинтересован в Трампе, потому что эта самоизоляция Америки… Америка уходя, расчищает площадку для наших разных авантюр.
О.Журавлева
―
Нового лидера?
А.Венедиктов
―
Ну, мы не можем быть таким лидером. Там Китай скорее, естественно. Но мы все-таки так, слева от Китая, прижавшись к Китаю, рядом бежать. Поэтому в этом смысле нынешняя правящая команда в России, нынешней команде выгодней, чтобы Трамп победил даже с учетом того, что Трамп выходит из договоров.И, кстати, что интересно, была последняя история, когда в Хельсинки встречался представитель Трампа и наш представитель иностранных дел, чтобы продлить СНВ, и американцы там сказали: «Мы готовы на год продлить СНВ, если вы заморозите ваши ядерные потенциалы, и мы тоже заморозим». И господин Рябков сказал: «Это неприемлемо, мы давно им говорили… Это никак». Проходит два дня и Путин говорит: «Секундочку. Без предварительных же условий надо заключать договор». И выходит заявление МИД, что мы согласны на замораживание ядерных потенциалов.
То есть лишь бы Трамп сейчас показал: «Вот он я! Видите, я с Россией договорился. Изберите меня». Это ровно для того, чтобы Дональд Трамп набрал еще. Его немного отделяет от победы. Они близко, поверь мне. Я смотрю каждый день. Там то Джорджия проиграна, то Огайо выиграна. Я смотрю за этим.
О.Журавлева
―
По поводу вмешательства в выборы у меня сразу возникает вопрос. Россия опять хочет опять…
А.Венедиктов
―
Россия хочет Трампа. В смысле Россия хочет Трампа. Вот то, что она заключит… даст возможность Трампу сказать…
О.Журавлева
―
Это вмешательство в выборы?
А.Венедиктов
―
Это вмешательство в выборы?
О.Журавлева
―
Вот я не знаю.
А.Венедиктов
―
Нет, конечно.
О.Журавлева
―
Ну, хорошо, а хакеры?
А.Венедиктов
―
Пока команда Трампа, нынешнего президента говорит: «Россия не вмешивается». Вот Помпео сегодня заявил, что эти бумаги Байдена, которые были найдены, – Россия здесь ни при чем. Кто тебя вообще спрашивал? Китай ни при чем. Россия ни при чем. Всё понятно. Россия пытается повлиять на результаты, безусловно.
О.Журавлева
―
Кстати, история с «Новичком», она в Штатах вызывала какой-то интерес?
А.Венедиктов
―
Она вызвала, конечно, интерес. И, конечно, американцы присоединятся после выборов к санкциям, независимо от того, кто будет президент. Но я бы обратил внимание, что в интервью CBS, американской компании Алексей Навальный выразил сожаление, что Трамп никак не осудил в отличие от европейцев применение боевого отравляющего вещества, химического оружия на территории России. Обращаю ваше внимание на это: не осудил.
А.Венедиктов: Если взвешивать Собянина на весах избирателя, есть очень много серой зоны
О.Журавлева
―
Да, он не осудил.
А.Венедиктов
―
Ты спросила, как это вызывало в Америке – я отвечаю на твой вопрос.
О.Журавлева
―
А у вас есть ответ на вопрос? Он слишком занят выборами, сейчас не до этого?
А.Венедиктов
―
Конечно, он занят выборами, ему нужна поддержка Путина.
О.Журавлева
―
Как всё поморочено у этих ужасных людей!
А.Венедиктов
―
Мы работает над этим. Да, да…
О.Журавлева
―
Но есть истории еще более болезненные. Длится белорусская песня. И Лукашенко периодически делает всякие интересные заявления по поводу того, как он будет дальше преодолевать этот кризис: «Мы в спокойном режиме найдем каждого. Современные средства позволяют это делать, и мы, кстати, делаем. И каждый ответит за свои деяния. Я тут нее угрожаю. Мы в этом направлении работаем».
А.Венедиктов
―
Да, надо отметить, что IT-технологии в Белоруссии, как известно, очень сильно развиты, и видеокамеры с распознаванием лиц там стояли в Минске еще году в 9-м. Опередил Минск Москву и собянинский цифровой так называемый ГУЛАГ. Поэтому найдет, если захочет. Если не захочет, не найдет.Слушайте, ничего нового в этом нет. Тут очень важно понимать, что ситуация, она крутится как гончарный круг. Лукашенко пытается выскочить так, чтобы не зависеть ни от Запада, ни от России.
О.Журавлева
―
Это возможно?
А.Венедиктов
―
С ним всё возможно. Мы же говорим о том, что он пытается. Чтобы понять, возможно это или нет, надо быть Лукашенко, надо верить в это. Поэтому у него такой разговор про протест такой то жесткий, то не жесткий, то встреча, соответственно, с политическими заключенными и выпуск 5 из 12, которые были на этой встрече, но, наоборот, дубинки и «мы найдем всех». То есть он пытается горячее, холодное чередовать, не зная как, он пытается выскочить. Его цель: выскочить, не сильно нагнувшись перед Россией и перед Западом. Он пытается это сделать.
О.Журавлева
―
Скажите, есть какой-то срок, когда уже просто невозможно…
А.Венедиктов
―
Есть срок. Срок для кого? Потому что для оппозиции, для протестов – это один срок…
О.Журавлева
―
Для оппозиции, для протестов.
А.Венедиктов
―
Для оппозиции, для протестов скоро пришел 25-го. Мы увидели, Тихановская объявила 25-го, 26-го, то есть суббота, воскресенье – забастовки. Но в субботу и воскресенье какие забастовки? Ну, 28-го, скажем. Мы надеемся, кстати, что 28-го она даст нам интервью. Она обещала после начала этого протестного движения.Оппозиция, протест не признает его президентом. Сроки прошли.
О.Журавлева
―
А они их не признает…
А.Венедиктов
―
Не-не, это не так всё. Для него срок – это 1,5 года, о которых они говорили с Путиным. Это так называемая Конституционная реформа и новые выборы. У него есть срок, у него есть, действительно, дедлайн.И первый вопрос: как вырабатывать Конституцию, как ее принимать, какой закон будет по выборам в новый парламент, какой закон будет по выборам нового президента. И вот на этой встрече с оппозиционерами он якобы сказал, что не собирается он на новых выборах идти в президенты. Вот на эти. И срок там был год-полтора. Вот, собственно говоря, нарисовано, так сказать, на бумаге. А теперь про овраги.
Для того, чтобы выработать Конституцию, ты должен в этот конституционный процесс включить реальную оппозицию, а не карманную. То есть реально ты должен убедить основных игроков – это же очень широкая коалиция от либералов, западников до националистов, – что давайте, ребята, напишем Конституцию; я беру такие обязательства, вы берете такие обязательства. Это такое, знаешь ли, как история в Польше круглого стола. Я вот всё время рассказываю, что в одном правительстве сидели: глава правительства Мозовецкий, который был арестован, интернирован во время переворота, а первым замом у него был генерал Кищак, который его сажал и допрашивал, министр внутренних дел. Вот он председатель правительства, а этот вот человек, который их всех сажал, он был министром внутренних дел при Ярузельском… Коалиционное правительство из коммунистов и антикоммунистов, грубо говоря. Это видная история. То же самое в Испании после Франко.
Пойдет ли на это Лукашенко, пойдет ли на это оппозиция. Одобрит ли это Запад, одобрит ли это Россия? Это один из примитивных ходов, которые напрашиваются.
Второй ход – это противостояние, которое может продолжаться, так называемое «хабаровское». Каждую субботу воскресенье оппозиция будет выходить белорусская, оппоненты его. Он будет их мочить. Как долго это будет продолжаться? У кого ресурсов больше. А этого никто не знает заранее. Что, будет сидеть Путин и Макрон с Меркель и на этом смотреть?
О.Журавлева
―
А вот я как раз хотела спросить.
А.Венедиктов
―
А что они могут сделать? А что они все могут сделать? Это внутрибелорусская история. Вы хотите, чтобы вмешался Макрон с Меркель или чтобы вмешался Путин? И вмешался как? Солдатиками и те, и другие? Как вмешался? Нет, это должен быть внутрибелорусский диалог при покачивании головой, видимо, одобрении и Западной Европу, в первую очередь, и России для того, чтобы не было крови. Вот вся история. Всё понятно.
О.Журавлева
―
Вам пришло очередное финансирование от Буксира. Платный вопрос.
А.Венедиктов
―
хорошо.
О.Журавлева
―
Еще одна история и внутренняя, и внешняя. Пашинян призвал армян к оружию. Действия членов ОДКБ? Я не знаю, кого он спрашивает.
А.Венедиктов: Ребята, где его одежда, в которой он приехал в больницу? Почему не отдают? Что вы скрываете?
А.Венедиктов
―
Никаких действий членов ОДКБ не буде на этом этапе. Потому что на этом этапе Армения с точки зрения международного права не подверглась нападению. Поэтому если вы меня спрашиваете по поводу ОДКБ – она молчит. И Россия в этом смысле молчит. Поэтому интернационализация конфликта возможна только в том случае, если, я бы сказал так: если турецкая пехота пойдет на Армению, я имею в виду государство Армения в международно признанных границах.Даже если турецкая пехота или наемники сирийские пойдут на территорию этих 7 районов, которые не входят в Карабах, но находятся под контролем армянских сил самообороны Карабаха, я, честно говоря, не думаю, что ОДКБ вмешается. Нет оснований правовых. То есть может вмешаться – кому нужны правовые основания? Но если вы меня спрашиваете про правовые основания – их нету. И в этом беда, которая заключается в том, что именно великие державы – США, которые заняты своими выборами; Макрон, ему не до этого; и Россия, которая является союзником Армении и партнером Азербайджана, – ничего не могут придумать.
Что вдруг сегодня Пашинян говорит о том, что…? Вроде бы в Москве начались переговоры, вроде бы в Москве министры иностранных дел Азербайджана и Армении. Да, с ними встречаются отдельно, не вместе, но тем не менее.
Вот Трамп пригласил премьер-министра Армении и президента Азербайджана в Вашингтон. После 4 ноября, я думаю, раньше не будет, или надо сейчас. Я не знаю, не важно. Вот президент Армении Саркисян поехал в Брюссель встречаться на саммит НАТО. Очень известный человек, он был послом в Великобритании дважды. Он отлично говорит по-английски.
О.Журавлева
―
У него гораздо более аккуратные заявления.
А.Венедиктов
―
И вдруг Пашинян выходит с этим. Где-то не договорились. Или что там происходит? Мы же не видим, что там происходит. Мы читаем противоречивую информацию. Мы знаем только одно, что там происходит война и гибнут мирные люди. Хотя мне говорят, что уже 4 дня Степанакерт не обстреливается. Но кроме Степанакерта есть другие места. Не удается великим державам остановить военные действия. Встаньте там, где стоите и перестаньте стрелять ракетами, что называется. Не удается. Это большая беда.Я всегда смотрю со стороны мирных жителей, так как сам являюсь штатским и мирным. Безумное число беженцев опять. Сейчас из Карабаха в Армению бегут люди, опять поток беженцев. Я имею в виду мирные жители, я не имею в виду ополченцы, я не имею в виду солдат, я не имею в виду даже наемников. Я говорю – мирные жители.
О.Журавлева
―
Давайте к финалу выйдем на мирную тему, хотя она тоже… вообще нет ни одной мирной темы. Тема изменений в порядке жизни Конституционного суда. Одобрили во втором чтении. Одобрили во втором чтении поправку, запрещающую судьям КС особое мнение.
А.Венедиктов
―
На мой взгляд, это очередное разрушение довольно престижного института. Как раз то, что именно в законе в Конституционном суде было написано, что особое мнение судей публикуется, говорило о том, что проблема, которую рассматривает Конституционный суд, являются сложными. Вот в ЕСПЧ я всегда читаю особое мнение. Я всегда читаю, что не учли, что не нашли, где там что. И я понимаю, что в Конституционном суде идут обсуждения, что это серьезные люди, что они пользуются юридической аргументацией, что это обсуждение и они не обязательно единогласны. Значит, проблема настолько сложна, к ней надо отнестись внимательно. Было так – станет так. Ну, еще один минус один институт, с моей точки зрения, которому можно доверять и относиться с изначальным уважением.
О.Журавлева
―
А какие еще институты остались?
А.Венедиктов
―
Президент. Ну, он же эффективный институт.
О.Журавлева
―
Вызывающий уважение.
А.Венедиктов
―
Конечно. У него столько полномочий, что он вызывает уважение всегда, конечно.
О.Журавлева
―
Ну, потому что он самый крутой из институтов. Я недавно где-то прочла, что никаких ветвей у власти нет. Просто это всё абсолютная формальность.
А.Венедиктов
―
Конституционные изменения, действительно, всё свели… Почему я сказал к уважаемому президенту… К посту уважаемому – еще раз. Сегодня там Путин, завтра еще кто-то. К уважаемому посту. Вплоть до того, что теперь можно снимать членов Конституционного суда по представлению президента. Силовые министры, если раньше все равно председатель правительства представлял президенту министра обороны, то сейчас нет. Силовые назначаются президентом. Да, по согласованию с Советом Федерации, но вы же понимаете. Поэтому Госсовет – все назначаются президентом. Повестка дня – президента. Полномочия – президентом. Суперпрезидентская республика. Когда это завязано на одном лице, это становится хрупким вне зависимости от лица. Суперпрезидентские республики становятся зависимы от капризов первого лица и изменения взглядов первого лица, изменения в здоровье первого лица. И это очень опасно для такой страны как Россия, тем более, федеративная и которая очень большая.
О.Журавлева
―
Передача наша тоже очень большая, но она закончилась.
А.Венедиктов: К этой минуте у меня нет сомнений, что Навальный был отравлен «Новичком» или веществом из группы «Новичок»
А.Венедиктов
―
Ну, и слава богу! Наконец-то. Я надеюсь, нам понакидали лайков. Мы наговорили очень умные вещи.
О.Журавлева
―
Мы делали большие глаза со своей стороны. Пока вы ставите лайки, прямо сейчас я смотрю за каждым из вас тяжелым взглядом. Тем временем я анонсирую предстоящие передачи.После 22 часов в программе «48 минут тема: «Садыр Жапаров, исполняющий обязанности президента Киргизии». Это всегда очень интересно, потому что то, что происходит в Киргизии, понято просто так невозможно. В 23 часа – повтор программы Михаила Куницына «Винил», где гостем была певица Линда. А после нуля часов в программе «Один» у нас – Алексей Соломин.
А.Венедиктов
―
Алексею же все равно, какая разница?
О.Журавлева
―
Я хочу сказать, что под моим взглядом хотя бы 300 лайков быстренько поставили.
А.Венедиктов
―
Всего 300? Больше не буду заменять Невзорова. Ставить будем музыку.
О.Журавлева
―
Будем ставить музыку. Я буду танцевать, тогда, я надеюсь…
А.Венедиктов
―
Тогда точно лайков наберешь.
О.Журавлева
―
Всем спасибо!