Подведение итогов и голосование на букву С - Наше все - 2008-10-12
С.БУНТМАН – Ну что ж, 17:08, здесь в Москве Сергей Бунтман, а в Киеве Евгений Киселев. Женя, добрый вечер!
Е.КИСЕЛЕВ – Добрый вечер!
С.БУНТМАН – Ну что же, у нас буква «С», чрезвычайно обильная на интересных людей ХХ века.
Е.КИСЕЛЕВ – Я бы сказал, она полна очень крупными фигурами людей ХХ века.
С.БУНТМАН – Вы голосовали в интернете, и здесь было принято у нас эпохальное решение – не первое, как говорят, и как знаете вы. Но у нас будет больше недель. И больше людей на букву «С».
Е.КИСЕЛЕВ – Совершенно верно, я напомню, что у нас был случай, когда мы дошли до буквы «К» и столкнулись с тем, что… ну, просто постольку-поскольку в русском алфавите, в русском языке гораздо больше слов на букву «К» и гораздо больше фамилий на букву «К», чем на любую другую букву, то вот на букву «К» у нас было целых девять передач и девять героев. Ну, я не буду перечислять, это ситуация действительно еще раз повторялась, ну, и мы пришли к выводу, что действительно, на букву «С», где есть и Сахаров, и Солженицын, и Станиславский, и Сталин, и академик Семенов, и многие-многие другие крупные герои нашей истории.
С.БУНТМАН – Одних Семеновых у нас сколько!
Е.КИСЕЛЕВ – Одних Семеновых у нас…
С.БУНТМАН – Академик, атаман…
Е.КИСЕЛЕВ – Не все Семеновы вошли, на самом деле…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – У нас, как говорится, возможности нашей счетной интернетной машины ограничены, мы не можем составить предварительный список, скажем, сто фамилий. Поэтому от каких-то фамилий, честно скажу, пришлось отказываться.
С.БУНТМАН – Да. И Свердловы даже у нас… из Свердловых у нас вошел самый удивительный, пожалуй, скажем так.
Е.КИСЕЛЕВ – О! Совершенно потрясающий персонаж, и я очень надеюсь, что о нем, может быть, предпочтут наши слушатели услышать передачу.
С.БУНТМАН – Но для этого им нужно будет, чтобы Свердлов – тот, который Зиновий Пешков, фигурирует в истории как Зиновий Пешков, как приемный сын Горького, человек России, Франции, дипломатии, мира, агентуры – чего угодно, вообще – потрясающая совершенно… ХХ век богат на фигуры, но во всей истории может быть… Я не знаю, можно ли его назвать авантюристом – вот мне скажешь ты?
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, в каком-то смысле, наверное…
С.БУНТМАН – В чем-то да.
Е.КИСЕЛЕВ – …потому что человек, сражавшийся в иностранном легионе и на Ближнем Востоке, и в Северной Африке, и который ездил в Китай, и был послом в Японии… И заметьте, при этом родной брат того самого…
С.БУНТМАН – Да. Да.
Е.КИСЕЛЕВ – …Якова Михайловича Свердлова.
С.БУНТМАН – Яков Михайловича.
Е.КИСЕЛЕВ – Приемный сын Горького, несостоявшийся актер Московского художественного театра, и прочее, и прочее, и прочее.
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Генерал, дипломат, личный друг Де Голля, кавалер Ордена Почетного Легиона, похороненный на русском кладбище в Сен-Женевьев-де-Буа.
С.БУНТМАН – Я бы сказал, человек скорее XVII-XVIII века, так вот, по своим приключениям…
Е.КИСЕЛЕВ – Да, такой русский д’Артаньян.
С.БУНТМАН – Русский д’Артаньян, и как Гордон, и в чем-то и граф Калиостро, в чем-то. Вот. Хорошо. Но для этого нужно будет, чтобы Зиновий Пешков, только что нами описанный, прошел и четвертьфинал, и полуфинал, и финал.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, мы его хорошо с тобой прорекламировали.
С.БУНТМАН – Да, я думаю, да. Но он у нас последним в четвертьфинале, и у него соперник не менее замечательный, но об этом чуть позже. Сначала мы скажем, Женя, что у нас три человека будут победителями в интернете, просто по голосованию.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, мы приняли такое волюнтаристское решение, что у нас первая тройка выходит в финал, т.е. первая тройка будет героями будущих передач в проекте «Наше все».
С.БУНТМАН – И это у нас: Андрей Дмитриевич Сахаров – 38,9 процента он получил; Столыпин Петр Аркадьевич – 22,1 процентов, и Игорь Иванович Сикорский – 17,7 процентов. Я думаю, что…
Е.КИСЕЛЕВ – Да, вот такой выбор интересный.
С.БУНТМАН – А охват-то какой у нас! Столыпин – самое начало века и политика, и надежда, в общем-то, государства на какое-то… интересные, кстати говоря, отношения исполнительной власти, т.е. правительства и парламента, когда было. Чрезвычайно интересные и жесткие, но во многом, может быть, не похожие на все остальные эпохи в России. Андрей Дмитриевич Сахаров – человек… и автор водородной бомбы, и, в общем-то, наиболее чистая фигура правозащитного движения… наиболее мощная фигура какая-то, четко выражающая все.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – И Игорь Сикорский – это вся судьба ХХ века. Судьба изобретений, судьба инженера, судьба гениального первооткрывателя, изобретателя вертолета, чьими достижениями, увы, большую часть его жизни, большую часть ХХ века.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, о том, что Сикорский создавал вертолеты, я замечу, знают многие, а вот мало кто знает, что он создал первый… один из первых, знаменитый самолет многомоторный «Илья Муромец».
С.БУНТМАН – Ну, теперь, я думаю, знают многие, прочитавши последнюю книгу Бориса Акунина. Я думаю, что многие.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, правда. Но до недавнего времени ведь вот эти фотографии «Ильи Муромца» и его первых полетов, они были, вообще, в книгах, в учебниках по истории авиации, по истории России, они висели в музеях. А о том, что конструктором этого самолета был Игорь Сикорский, знали только узкие специалисты.
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – А между прочим, там ведь был не один Сикорский, там была целая плеяда русских авиационных инженеров, которые вместе с Сикорским уехали в Америку.
С.БУНТМАН – Конечно, и мы будем об этом говорить в программах. Ну а теперь нам предстоит выбрать из восьмерых последующих, нам предстоит их свести в четвертьфиналах, потом в полуфиналах и в финале. Я объявлю вот так вот: у нас первый… Ну, считаем теперь: обнуляем все, и у нас дальше идут Солженицын, Сталин, Собчак, Зиновий Пешков, Синявский, Андрей Донатович Синявский. Дальше идет Станиславский…
Е.КИСЕЛЕВ – Наверное, Савенков сначала. По алфавиту.
С.БУНТМАН – Нет, там не по алфавиту.
Е.КИСЕЛЕВ – Не по алфавиту?
С.БУНТМАН – По процентам я делал.
Е.КИСЕЛЕВ – Нет, ну у Савенкова и у Станиславского по 8,2.
С.БУНТМАН – Ты знаешь, там больше голосов.
Е.КИСЕЛЕВ – А! Там больше голосов? Все тогда. Возражение снимается.
С.БУНТМАН – Там больше голосов. Итак, Станиславский, Савенков и Юлиан Семенов. Из трех присутствовавших Семеновых у нас Юлиан Семенов оказался выше в рейтинге. Итак, четвертьфинал следующим образом представляется нам: это Солженицын и Юлиан Семенов.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, очень смешная пара получилась. Два писателя, но совсем разных писателя.
С.БУНТМАН – Современники.
Е.КИСЕЛЕВ – Современники.
С.БУНТМАН – В это время жившие, в общем-то, в одном городе даже. Может быть, встречавшиеся.
Е.КИСЕЛЕВ – Едва ли. Хотя, Бог его знает.
С.БУНТМАН – Ну, на улице можно с кем… Очень маленький город, кстати говоря, столица нашей Родины. Всегда в наибольших городах чаще всего люди встречаются, кстати говоря.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Совершенно неожиданно и совершенно контрастные люди. Я не знаю, что вам тут сказать, дамы и господа. (смеется)
Е.КИСЕЛЕВ – Да, действительно. О Солженицыне, в связи с его недавней кончиной, так много сказано, так много написано…
С.БУНТМАН – Ну конечно, мы говорили очень много.
Е.КИСЕЛЕВ – На самом деле, фигура ведь страшно противоречивая, согласитесь.
С.БУНТМАН – Конечно.
Е.КИСЕЛЕВ – Потому что, с одной стороны, безусловно, великий писатель, но поскольку он еще и современник, и мы еще воспринимаем его как действующего человека – он ушел совсем недавно, прошло несколько месяцев. Но он же был персонажем политических и литературных дискуссий, не побоюсь этого слова, склок. Он был не только писателем, но и публицистом, и к публицистике, в отличие от его литературы, очень много вопросов. И агрессивное такое антизападничество, и неприятие собратьев по перу, по правозащитному движению…
С.БУНТМАН – Да, но ты знаешь, Женя…
Е.КИСЕЛЕВ – Это все наложилось…
С.БУНТМАН – Конечно.
Е.КИСЕЛЕВ – Скажем, если начать смотреть отклики современников о, я не знаю, Толстом, Достоевском, Тургеневе, Бунине и т.д., сразу сусальный образ любого из них размывается.
С.БУНТМАН – Конечно. А как, когда читаешь Петра Андреевич Вяземского и его гневнейшие просто записи против Пушкина в 1831 году – лучшего друга, между прочим.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, да, да. с
С.БУНТМАН – И иногда и страшные записи, против пушкинского патриотического взрыва, который казался таким странным и искусственным Петру Андреевичу Вяземскому. Но я, знаешь, Александр Исаевич Солженицын – для меня он навсегда человек. Прежде всего, тот, который расшил мне, вот… Я не Вий, но он мне поднял веки, знаешь, окончательно. Чтобы я окончательно увидел сущность структуры, при котором я жил тогда. Знаешь, вот окончательно.
Е.КИСЕЛЕВ – Я думаю, что ты не одинок.
С.БУНТМАН – Конечно, естественно.
Е.КИСЕЛЕВ – И даже те, кто не успели прочитать «Архипелаг ГУЛАГ», потому что все-таки «Архипелаг ГУЛАГ», в отличие от, скажем, «Одного дня Ивана Денисовича», он был значительно менее доступен. Потому что все-таки во многих семьях хранились номера журнала…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – …«Новый мир» и того самого знаменитого первого журнала – это был, кажется, если мне память не изменяет, 11-й номер за 1962 год, в котором вышел «Один день Ивана Денисовича». Но там были еще номера с «Матрениным двором», со «Случаем на станции Кречетовская»…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Которые тоже были в «Новом мире» опубликованы. А все-таки «Архипелаг ГУЛАГ», на мой взгляд, был книгой значительно менее доступной. Да, ходил в «Самиздате», да, привозили из-за границы…
С.БУНТМАН – Да, конечно, конечно. Но он нам давал гораздо более четкую основую. Какую-то такую… знаешь, как… мертвящее такое бывает, что вот, все понятно.
Е.КИСЕЛЕВ – Да. Хотя, конечно, там, если говорить – если была бы передача о Солженицыне, конечно, возникает множество вопросов. Почему именно он, почему ни Шаламов, например. Почему, почему…
С.БУНТМАН – А Шаламов свое написал. Вот это было… Может быть, было так надо – вот для нашей жизни. Вот здесь все-таки существует какое-то предназначение, и внутреннее, и объективное. Ну, Женя, нам бы поголосовать вот сейчас, и голосование…
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, про Семенова-то надо тоже сказать.
С.БУНТМАН – Да, конечно. Я только хочу напомнить, что голосования у нас очень короткие, так что вы, пожалуйста, сосредоточьтесь…
Е.КИСЕЛЕВ – Приготовьтесь.
С.БУНТМАН – В четвертьфиналах мы голосуем по минуте.
Е.КИСЕЛЕВ – По минуте, да.
С.БУНТМАН – Юлиан Семенов – это очень интересная такая фигура. Мне кажется, что не было бы образа Хемингуэя, не было бы Юлиана Семенова. И его бы талант как-то по-другому немножко повернулся, Юлиана Семенова.
Е.КИСЕЛЕВ – Вот, Юлиана Семенова, конечно, многие сегодня воспринимают как, ну… скажем так…
С.БУНТМАН – Папа Штирлица.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, но… как такого, литературного «легковеса». Как фигуру, если угодно, несерьезную, с чем я, на самом деле, совершенно не согласен, потому что, если взять сегодня любое произведение из семеновской классики – те же самые «17 мгновений весны», поражаешься тому, как это здорово написано.
С.БУНТМАН – Легкое, хорошее, точное перо.
Е.КИСЕЛЕВ – Легкое, хорошее, точное перо, и пожалуй, он первый сумел удивительным образом в Советском Союзе описать мир реальной политики. Реальной политики, в которой нет друзей и врагов, а есть только интересы. Где… Как она устроена, эта закулисная интрига. И какие там потрясающие диалоги между героями! И конечно, то, что благодаря его отцу, Семену Ляндерсу, старому большевику, который впоследствии много лет работал… освободившись после многих лет тюрем и лагерей, освободившись и в последние годы жизни он работал в издательстве «Художественная литература», человек, обладавший колоссальными связями, который был секретарем Бухарина до посадки.
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – У него были поразительные связи и в кругах старых революционеров, доживших до 50-х годов. И благодаря его родству с семейством Михалковых – он же был женат на одной из членов этого семейства, и… да вот, совершенно замечательная там есть повесть, маленькая Дунечка и Никита – вот как раз он разводится со своей женой, а его племянник Никита опекает девочку, которую в день развода родителей не с кем оставить…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – …и они гуляют по Москве. И на самом деле, вот эти вот Дунечка и Никита – это про юного Никиту Михалкова. Благодаря этим связям Семенов тоже очень многого смог добиться.
С.БУНТМАН – Ну, подводя итог: очень хороший писатель.
Е.КИСЕЛЕВ – Очень хороший писатель и папа… отец Штирлица, конечно.
С.БУНТМАН – Да. И не…
Е.КИСЕЛЕВ – И кстати, основатель «Совершенно секретно» - давайте еще…
С.БУНТМАН – Да, еще этого не забудем.
Е.КИСЕЛЕВ – Издательского дома, который до сих пор успешно существует.
С.БУНТМАН – Итак. Ну, во всяком случае, в течение минуты вы будете голосовать. Если вы голосуете за Солженицына, тогда вы набираете 660-06-64, если вы голосуете за Юлиана Семенова – 660-06-65. Голосование пошло. Итак, в течение минуты вы можете голосовать в первом четвертьфинале.
ГОЛОСОВАНИЕ
С.БУНТМАН – Итак, все, у нас голосование окончилось. И… ха, Женя! Выиграл Юлиан Семенов.
Е.КИСЕЛЕВ – Потрясающе! Потрясающе! Я, честно говоря, был абсолютно уверен, что все-таки выиграет Солженицын. После того, как с большим отрывом в голосовании первое место в интернете занял Сахаров, я думал: ну, Солженицын… наверное, все-таки Солженицын.
С.БУНТМАН – Мне кажется, немножко переговорили сейчас. И не всегда точно.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, может быть, и переговорили, но знаешь, в принципе – в принципе – я абсолютно убежден в том, что, скажем так, средний слушатель «Эхо Москвы» гораздо больше знает о Александре Исаевиче Солженицыне, чем о Юлиане Семенове. И на самом деле, ведь наш проект в значительной степени ради того, чтобы рассказать и о страницах истории, о ее фигурах, которые мало известны, но заслуживают больше известности.
С.БУНТМАН – И через эти фигуры об истории.
Е.КИСЕЛЕВ – Об истории, о феноменах этой истории.
С.БУНТМАН – Женя, что у нас сейчас будет, что будет… Вот я думаю…
Е.КИСЕЛЕВ – А какой результат, кстати, у Солженицына?
С.БУНТМАН – 63,9 процента у Юлиана Семенова. Ну, и посчитайте, получается у нас 36,1 процента у Александра Исаевича Солженицына. Вот так. Следующая у нас умопомрачительная пара. Пара эта Сталин и Савенков! (смеется) Представляешь?
Е.КИСЕЛЕВ – Савенков?
С.БУНТМАН – И Сталин.
Е.КИСЕЛЕВ – И Сталин?
С.БУНТМАН – Да. Представляешь?
Е.КИСЕЛЕВ – Очень интересно, конечно. И тот, и другой в юности занимались «эксами», да?
С.БУНТМАН – Да. Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Между прочим. Только один был с эсерами, другой с большевиками. Что называется, оба были те еще сорви-головы.
С.БУНТМАН – Один был террорист скорее личный, а другой – террорист государственный. Вот.
Е.КИСЕЛЕВ – Да. И один, в общем, в итоге пал от рук другого.
С.БУНТМАН – Ну, косвенно от рук другого. Тот другой еще немножко так, не в силе был, я бы хотел сказать.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну да, согласен, еще не в той силе.
С.БУНТМАН – Не в той силе.
Е.КИСЕЛЕВ – Еще не в той силе.
С.БУНТМАН – И даже, вот, на самом деле, пройди, там, еще сколько-то лет, и были бы жив не один, а оба – и Сталин, и Савенков – я думаю, что и одному и другому пришла бы в голову мысль встретиться и решить все вопросы, как сейчас говорят. Что Савенкову… такого… Если бы… если у него о других большевиках были мысли, что неплохо было бы с ними покончить, вот, я думаю, что позже он бы сконцентрировался на Сталине. Скорее.
Е.КИСЕЛЕВ – Но тем не менее. О Сталине, наверное, не надо сейчас говорить.
С.БУНТМАН – Я думаю, что это бессмысленно.
Е.КИСЕЛЕВ – Представлять Иосифа Виссарионовича Джугашвили…
С.БУНТМАН – Бессмысленно.
Е.КИСЕЛЕВ – …бессмысленно. А пару слов о Савенкове скажем все-таки?
С.БУНТМАН – Конечно, скажем. Савенков – фигура, конечно, и патетическая, и удивительная. Человек необычайно талантливый, и тоже, скажем, как у нас и участники первого четвертьфинала, человек, прекрасно владевший пером, между прочим.
Е.КИСЕЛЕВ – Да. И до сих пор, кстати, книги его стоят на полках московских магазинов, да?
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Есть его биография, автобиография, «Записки террориста», в этой же книге издание Игоря Захарова, издательского дома Захарова, если мне память не изменяет, в качестве приложения, одна из его биографических вещей – я не помню, то ли «Конь бледный», то ли «Конь вороной»…
С.БУНТМАН – «Конь блед…», по-моему… Да, да, вот, по-моему, не «вороной», нет. Вот. Женя, тебе не кажется, что Савенков еще в ХХ веке, что… может быть, я не прав, но мне кажется, что Савенков ставит точку на истории, вот, страшной и ярчайшей плеяды русских террористов.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, безусловно. Он, в общем, последний из них.
С.БУНТМАН – Мне кажется, он последний из…
Е.КИСЕЛЕВ – Он последний из них.
С.БУНТМАН – Из вот этих «могикан».
Е.КИСЕЛЕВ – Из вот этих «могикан», совершенно верно. Из вот таких вот романтиков революции, которые кем только ни были.
С.БУНТМАН – Потому что потом некоторые… потом некоторые из тех, в ком были эти качества, становились, так скажем, государственными деятелями и одновременно государственными террористами – а это совершенно другая категория.
Е.КИСЕЛЕВ – Нет, это другое. Это другое.
С.БУНТМАН – Тот же… Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Кстати, может быть, многие, во всяком случае, те, кто постарше, помнят сериал, где блестяще играл Савенкова покойный Евгений Лебедев. Он так назывался «Синдикат-2» - так называлась вот эта знаменитая хитроумная операция советской контрразведки по выманиванию Савенкова на территорию Советской России. Савенкова убедили в том, что там существует реально подполье, которое только и хочет, чтобы Савенков вернулся и возглавил его. И после многих месяцев переговоров, уговоров, конспиративных встреч в Париже, Берлине, других центрах русской эмиграции, Савенков наконец, как бы сейчас сказали, повелся…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Поехал в Россию, был арестован, предстал перед судом, был приговорен к смертной казни, ему тут же ее заменили десятью годами тюремного заключения, и он покончил с собой или, по другой версии, его просто столкнули в лестничный пролет.
С.БУНТМАН – В пролет, да. Ну, Женя, нам надо голосовать, чтобы успеть до новостей.
Е.КИСЕЛЕВ – Да. Ну хорошо, голосуем.
С.БУНТМАН – Кто за товарища Сталина – 660-06-64. Кто за товарища – можно сказать – Савенкова – 660-06-65. Начинаем голосование, в течение минуты мы будем это делать.
ГОЛОСОВАНИЕ
С.БУНТМАН – Я думаю, 70 с чем-то лет назад вот за эти бы слова вот просто, вот, не говоря ни слова, расстреляли бы – вот за мое предложение, «кто за Сталина, кто за Савенкова». Тем не менее, наш четвертьфинал кончился мирно и с огромной победой, как ты считаешь, Женя, кого?
Е.КИСЕЛЕВ – Я думаю, что Савенкова.
С.БУНТМАН – Савенкова. Наученный опытом Женя сказал, что Савенков. Савенков – 69,4 процента. Я думаю, что тоже хотели бы узнать о Борисе Савенкове больше. Мы сейчас прерываемся и продолжим нашу программу «Наше все» через пять минут.
НОВОСТИ
С.БУНТМАН – Мы продолжаем. Евгений Киселев у нас есть – Женя, еще раз добрый вечер!
Е.КИСЕЛЕВ – Я всех приветствую, кто нас сейчас слушает.
С.БУНТМАН – Да, кто нас сейчас слушает.
Е.КИСЕЛЕВ – И кто в голосованиях принимает участие.
С.БУНТМАН – Да. Я хочу сказать вот что: я сейчас «краткое содержание предыдущих серий», и нам надо будет покороче, конечно, представлять следующих кандидатов, потому что у нас еще довольно много голосований. Победили Сахаров, Столыпин и Сикорский – мы выбрали трех победителей из интернета. Затем еще одного мы определяем с помощью вашего голосования в эфире, и одного называет Евгений Киселев. Таким образом, на букву «С» у нас будет пять. Одновременно вы присылаете нам свои кандидатуры на букву «Т». Там, Женя, я тебя предупреждаю, я думаю, что ты прекрасно и сам знаешь, что там ситуация будет не легче.
Е.КИСЕЛЕВ – Там ситуация, на букву «Т» будет не легче, я не исключаю, что там тоже тремя героями не обойтись.
С.БУНТМАН – Ну конечно, уже то, что присылают нам на… смс нам присылают. Но вот я одну прочту, самую большую. Просто быстренько прочту.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, да, да.
С.БУНТМАН – Троцкий, Тарле, Таль, Туган-Барановский, Термен – Лев Термен, Тарханов, Тарасов, Тан, Туполев, Татлин, Товстоногов, Толубеевы, Трофимов, Таиров, Тимирязевы, Тарсис, Тенишевы, Терещенко… Елена из Санкт-Петербурга нам… Еще: и Тайманов, и Туполев у нас, и Тимошенко, который маршал, естественно.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну разумеется, Юлия Владимировна еще…
С.БУНТМАН – Да. Слава Богу, здравствует.
Е.КИСЕЛЕВ – Как говорится, ей еще жить да жить.
С.БУНТМАН – Да, да, да. Вот, это наши правнуки будут в ХХII веке.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну да. Я бы добавил еще… там Толстой есть, Лев Николаевич?
С.БУНТМАН – Там Толстой Лев Николаевич, там Толстой Алексей Николаевич есть.
Е.КИСЕЛЕВ – И там Твардовский.
С.БУНТМАН – Там Твардовский. Там… Там еще много. Много, и много, и много. На букву «Т» у нас просто невероятное количество людей, но пока мы занимаемся выборами из множества замечательных и примечательных персон ХХ века на букву «С». Я думаю, все уже правила знают, у нас человек должен быть уже… уйти из жизни, и должен быть несколько лет – если он принадлежит, там, к значительной части XIX веку – быть действующим лицом века ХХ. Итак, у нас здесь Анатолий Александрович Собчак в следующей у нас паре и Константин Сергеевич Станиславский. Могли бы на букву «А» его отправить, конечно, Станиславского. Вот. Но у нас, как и… вот Зиновий Пешков у нас под настоящей фамилии у нас здесь фигурирует, Свердлов – это в следующей паре, а Станиславский под своим псевдонимом, под которым его знают все. Итак, Анатолий Александрович Собчак. Конечно, человек удивительный, которого, я думаю, что большинство из нас прекрасно помнят, хотя, я думаю, фамилия Собчак вызывает сейчас другие ассоциации, и это печально. Не говоря о том, что дочка Анатолия Александровича – это непримечательная фигура, но просто произошло смещение акцентов, представляешь?
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, с другой стороны…
С.БУНТМАН – Так происходит в жизни и в мире…
Е.КИСЕЛЕВ – …характер-то собчаковский, да?
С.БУНТМАН – Да. Характер собчаковский твердый, как сказал бы Юлиан Семенов, да.
Е.КИСЕЛЕВ – Ксения Собчак – фигура крайне противоречивая, кому-то она нравится, кого-то она приводит в крайнее раздражение, но надо заметить и отдать должное Ксении, что она одна из немногих фигур такого рода, о которых никогда не скажут «она дочка Собчака». Она сама по себе.
С.БУНТМАН – Абсолютно.
Е.КИСЕЛЕВ – Даже о Никите Михалкове говорят, что он сын Сергея Михалкова.
С.БУНТМАН – Вспоминают всю семью сразу.
Е.КИСЕЛЕВ – Вспоминают всю семью. А вот она сумела сделать себя в отрыве от образа своего родителя. Хотя, надо отдать ей должное, она к памяти отца относится с большим пиететом, Ксения.
С.БУНТМАН – Конечно. Ну вот, мы поговорим о… т.е. мы проголосуем или за Анатолия Александровича Собчака. Я думаю, что одна из самых ярких фигур вот того перелома 80-х и 90-х годов, который привел к обновлению России. Последствия…
Е.КИСЕЛЕВ – И с другой стороны – перебью тебя, Сережа…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – …заметь, что человек… люди, работавшие с которым, сейчас составили ядро правящего класса совершенно другой России – думаю, что не той, которую хотел Собчак.
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Парадокс, согласись, да?
С.БУНТМАН – Да, я думаю, что парадокс заключен не только в жизни…
Е.КИСЕЛЕВ – И там не только Путин, там и Сечин, и Зубков, и длинный список вот таких вот питерских чекистов, которые в свое время нашли себя занятие, нашли себе, там, вот такую экологическую нишу в начале 90-х, в питерской мэрии, у Собчака, который остро нуждался, очевидно, в людях, знавших, как работает номенклатура, как работает аппарат, как иметь дело с остатками прежней системы и которые все в результате оказались у власти на рубеже ХХ-ХХI веков.
С.БУНТМАН – Прости меня, но и как работать экономически, скажем так.
Е.КИСЕЛЕВ – В том числе, безусловно.
С.БУНТМАН – В том числе, безусловно. Ну, Константин Сергеевич Станиславский у нас. Я бы не принимал его, во-первых, ни за восковую фигуру из такого, музея русской культуры и русского театра. И с другой стороны, не принимал бы его совсем уже за, вот, комического персонажа романа Булгакова, «Театрального романа» Булгакова.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, дело в том, что Булгаков…
С.БУНТМАН – Это мощнейший…
Е.КИСЕЛЕВ – Булгаков-то, конечно, натерпелся от отцов-основателей Художественного…
С.БУНТМАН – Ну да.
Е.КИСЕЛЕВ – И от Станиславского, и от Немировича-Данченко. И это, наверное, могла бы быть отдельная тема разговора, почему Булгаков от них натерпелся, и почему они, спасая театр, старались угадать, даже предугадать любое малейшее дуновение конъюнктурных ветров – это история, согласись, во многом трагическая.
С.БУНТМАН – Да. Ну, и фигура, конечно, мощнейшая, и там есть много неизвестного – это я вам обещаю. Я достаточно, вот, обильную литературу читал и о Станиславском, и о художественном театре. И там есть очень много того, что удивит, мне кажется, большинство наших слушателей, если они выберут Константина Сергеевича Станиславского. Итак, мы голосуем. Это очередной четвертьфинал, поэтому голосование пройдет минуту. Кто голосует за Собчака – 660-06-64, кто голосует за Станиславского – 660-06-65. Поехали, голосуем.
ГОЛОСОВАНИЕ
С.БУНТМАН – Константин Сергеевич-то у нас выиграл.
Е.КИСЕЛЕВ – Выиграл Константин Сергеевич?
С.БУНТМАН – Да, да, Станиславский.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну…
С.БУНТМАН – 65,7 процента.
Е.КИСЕЛЕВ – Замечательно, замечательно. Есть, о чем поговорить.
С.БУНТМАН – Чуть меньше Савенкова, чуть больше Семенова. Последний у нас… последний у нас четвертьфинал, который объединяет Зиновия Пешкова… Мы о Зиновии Пешкове сказали достаточно много в самом начале, как иллюстрация того, что были удивительнейшие фигуры на букву «С» в ХХ веке у нас.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, если все-таки коротко…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Потому что наверняка многие подсоединились к нам, кто не слышал начало программы. Человек действительно удивительной судьбы. Родной – я подчеркиваю, родной – брат из самых крупных лидеров большевизма, родной брат Якова Свердлова. При этом приемный сын Горького, с которым Горький познакомился случайно и усыновил его для того, чтобы тот – он мечтал об актерской карьере – смог поступить в школу Московского Художественного театра. Потом пути их расходятся, он становится искателем приключений, уезжает за границу, служит в Иностранном легионе, становится французским генералом, другом де Голля, дипломатом, и заканчивает свою карьеру на посту французского посла в Японии.
С.БУНТМАН – Вот так. Вот так вот.
Е.КИСЕЛЕВ – Кавалер Ордена Почетного Легиона, похороненный, тем не менее, не на каком-нибудь французском кладбище, а на русском кладбище в Сен-Женевьев-де-Буа.
С.БУНТМАН – Андрей Донатович Сенявский у нас. Он же Абрам Терц.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Вот, замечательный писатель, литературовед, диссидент, правозащитник, человек-мыслитель, неординарный, который никогда никого не боялся. Не боялся и стать неприятным своим единомышленникам. Абсолютно независимого мышления.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, и собственно, свой журнал знаменитый, литературный журнал, издававшийся в Париже, литературный журнал «Синтаксис» он основал именно потому, что многие другие эмигрантские журналы отказали ему в возможности публиковать его блестящие, но очень спорные, очень острые и, может быть, некоторым даже казавшиеся хулиганскими статьи и книги.
С.БУНТМАН – Такими они и были во многом. Но это человек, который всегда шел, вот… вы знаете, как, бывают люди, которые идут не по улицам, а вот поперек квартала прямо идет – вот как ему нужно. Вот как ему нужно, как он считает, кратчайшим путем. И так же он шел и в своих литературных произведениях, и в литературоведении, и шел в своих эссе, и политических, в том числе.
Е.КИСЕЛЕВ – Сереж, пора голосовать.
С.БУНТМАН – Да. Точно совершенно. Итак, у нас соединяются в последнем четвертьфинале Зиновий Пешков и Андрей Синявский. Кто хочет передачу о Зиновии Пешкове скорее – 660-06-64, кто хочет об Андрее Синявском – 660-06-65. Голосование началось.
ГОЛОСОВАНИЕ
С.БУНТМАН – Да, ну что-то… беда какая-то. Ну, что будем делать?
Е.КИСЕЛЕВ – Компьютерщиков надо срочно звать.
С.БУНТМАН – Ну да.
Е.КИСЕЛЕВ – Бить тревогу, у нас еще есть время, там, наладить это.
С.БУНТМАН – Да, давайте.
Е.КИСЕЛЕВ – Извините, господа, всякое бывает.
С.БУНТМАН – Да, да. У нас еще десять минут, придется сократить время голосований в полуфинале и в финале. Да…
Е.КИСЕЛЕВ – Какие у нас уже есть полуфинальные пары пока?
С.БУНТМАН – Полуфинальные пары у нас есть Юлиан Семенов и Константин Сергеевич Станиславский у нас есть. Так что это вполне может быть.
Е.КИСЕЛЕВ – Семенов – Станиславский, а победитель в паре Пешков – Синявский…
С.БУНТМАН – Встречается с Савенковым.
Е.КИСЕЛЕВ – С Савенковым.
С.БУНТМАН – Да, было бы любопытно, конечно, все это увидеть. Пока я прочту, кто у меня еще на «Т», прибавляется у нас. Трендофилов, например, - Кирилл из Санкт-Петербурга нам прибавляет.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Юрий Трифонов.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну, если говорить о Треандофилове, тогда уж надо Тухачевского вспомнить.
С.БУНТМАН – Ну естественно, сразу. Сразу Тухачевский у нас на букву «Т». Значит, Юрий Трифонов у нас есть… так, все понятно, Туполев у нас был. Так, вот, пожалуй, все главные – Товстоногова мы записали, обязательно, конечно. Товстоногов у нас есть. Ну, вот никак никто не идет, все-таки воскресенье, все идут очень медленно. Ну, придется решать… сделаем так. Сделаем 363-36-59… Я, вот, телефон наобум, вот я возьму, и тогда придется нам выбрать с помощью телефона. Хорошо, Женя? Придется сделать так.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну хорошо, давайте попробуем три звонка.
С.БУНТМАН – Да. Три звонка. Но там будут слышать люди. Ну вот, и третий будет уже… Ну, посмотрим. Давайте три звонка. Давайте три звонка. Только честно, господа. Алло, добрый день! Добрый день!
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮБОВЬ – Алло, добрый день!
С.БУНТМАН – Как Вас зовут? Кто, говорите.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮБОВЬ – Любовь.
С.БУНТМАН – Да, Любовь. Кто?
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮБОВЬ – Значит, конечно, интересен Зиновий Пешков.
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮБОВЬ – Но…
Е.КИСЕЛЕВ – Все!
С.БУНТМАН – Все!
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛЮБОВЬ – Но я вам должна сказать, что у вас что-то с линией голосования, потому что желающих голосовать много.
С.БУНТМАН – Да мы знаем.
Е.КИСЕЛЕВ – Мы знаем. Это какой-то сбой компьютера.
С.БУНТМАН – Мы знаем, конечно. Мы же не думаем, что нам никто не звонит. Итак, Зиновий Пешков – один голос. Сейчас я хочу какой-нибудь далекий, вот… Вот, первый раз нам человек звонит. Алло, добрый день!
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Добрый день!
С.БУНТМАН – Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Сергей меня зовут.
С.БУНТМАН – Ну?
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Конечно, Синявский.
С.БУНТМАН – Конечно, Синявский. Что же, сейчас будет решающий звонок.
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Это… сейчас влияние на современный мир…
С.БУНТМАН – Да понятно, понимаем Вас. Мы не имеем просто, извините, времени для того, чтобы Вас выслушать и Ваши обоснования. Алло, добрый день! Алло!
СЛУШАТЕЛЬНИЦА– Алло! Алло, добрый день! А я за Пешкова.
Е.КИСЕЛЕВ – Вас голос решающий.
С.БУНТМАН – За Пешкова. Все, Зиновий…
СЛУШАТЕЛЬНИЦА – Спасибо, всего доброго!
С.БУНТМАН – Все, Ваш голос оказался решающим. Зиновий Пешков. Итак, Зиновий Пешков. Но теперь, Женя, нам придется таким же образом, таким же образом.
Е.КИСЕЛЕВ – А вообще нас слышат наши коллеги? Что мы терпим бедствие? Или как?
С.БУНТМАН – Да. Уже пошли. Знаешь, так, на веслах пошли – медленно за подмогой. Вот, сейчас у нас… Вот, мы…
Е.КИСЕЛЕВ – Ну хорошо, давайте мы еще раз объявим, может быть, сработает в очередной раз машина для голосования?
С.БУНТМАН – Ну…
Е.КИСЕЛЕВ – У нас Савенков – Зиновий Свердлов, он же Пешков…
С.БУНТМАН – Да. У нас… первая у нас пара – Юлиан Семенов, Станиславский. Давайте так. Юлиан Семенов, Константин Сергеевич Станиславский. Ну, давайте, Богу помолясь, попробуем. Кто за Юлиана Семенова, и чтобы он вошел у нас в передачу – 660-06-64, и кто за Константина Сергеевича Станиславского – 660-06-65. Ну, мне говорят, что ничего не получится – ну, наверное, ничего и не получится. Да. Ничего и не получается. Все. Просто необязательно к нам приходить для того, чтобы попытаться чинить – уже пытались чинить, и ничего не получается.
Е.КИСЕЛЕВ – Ай-ай-ай-ай-ай.
С.БУНТМАН – Да. Ну что ж, давайте по три голоса, получится, в полуфинале.
Е.КИСЕЛЕВ – Давайте.
С.БУНТМАН – Опять по три голоса. 363-36-59. Подтасовки, волюнтаризм, предварительное голосование, вбросы – все у нас сейчас здесь будет. Итак, первый человек у нас. Алло, добрый день! Алло! Ну что ж такое? Еще и телефону не хватало только у нас сломаться… Алло, добрый вечер! Алло!
СЛУШАТЕЛЬНИЦА НАТАЛЬЯ – Здравствуйте!
С.БУНТМАН – Здравствуйте! Как Вас зовут, и скажите, за кого Вы, за Юлиана Семенова или за Станиславского?
СЛУШАТЕЛЬНИЦА НАТАЛЬЯ – Наталья. За Станиславского.
С.БУНТМАН – За Станиславского. Понятно. Один голос за Станиславского. Сейчас еще слушаем. Алло, добрый день, как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ ВИКТОР – Да, Виктор из Подмосковья.
С.БУНТМАН – Виктор, ну Вы за кого?
СЛУШАТЕЛЬ ВИКТОР – Здравствуйте!
С.БУНТМАН – Да, здравствуйте! За кого Вы?
СЛУШАТЕЛЬ ВИКТОР – У нас Станиславский, а второй кто?
С.БУНТМАН – Если Вы не знаете, кто второй, я Вас слушать не буду. Итак, слушаю следующий звонок. Алло, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ – Да, я хотел за Станиславского.
С.БУНТМАН – За Станиславского.
СЛУШАТЕЛЬ – Да, да.
С.БУНТМАН – Все. Константин Сергеевич Станиславский у нас выходит в финал, Женя.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Станиславский. Таак, Станиславский в финале. И у нас тогда проводим мы второе… второй полуфинал, второе голосование. Здесь у нас Савенков и Зиновий Пешков. Вот фигуры какие. Вот, причем ну, скажем так, возможно, и один, и другой… один мог пройти судьбу другого, вполне, со всей разницей.
Е.КИСЕЛЕВ – Я, кстати, не удивлюсь, не удивлюсь, если их пути жизненные где-то пересекались.
С.БУНТМАН – Думаю, что могли.
Е.КИСЕЛЕВ – Могли пересекаться, потому что в доме у Горького на Капри кто только не бывал. И если у него, предположим, бывал в какой-то момент там и Савенков – абсолютно не удивлюсь.
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – С другой стороны, Зиновий Пешков жил в Париже в начале 20-х годов – ну, во всяком случае, бывал в Париже, где мог быть и Савенков, и их пути там тоже могли пересекаться.
С.БУНТМАН – Да, вполне.
Е.КИСЕЛЕВ – В эмигрантских кругах кто только с кем ни вращался. Давайте попробуем мы сейчас тоже с помощью телефона, увы, проголосовать. Итак, вы выбираете между Борисом Савенковым и Зиновием Пешковым. Итак, я включаю телефон. Алло! Алло, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ МАКСИМ – Алло, добрый вечер!
С.БУНТМАН – Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ МАКСИМ – Максим, Екатеринбург.
С.БУНТМАН – Да, Максим.
СЛУШАТЕЛЬ МАКСИМ – Мне интересно было бы услышать передачу про Зиновия Пешкова.
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков. Итак, ставлю галочку, спасибо большое! Это был звонок из Екатеринбурга. Я предпочитаю тех, кто звонит, там, первый, второй, там, третий раз, вообще. Алло, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ АНАТОЛИЙ – Здравствуйте! Пешков.
С.БУНТМАН – А Вас как зовут?
СЛУШАТЕЛЬ АНАТОЛИЙ – Анатолий.
С.БУНТМАН – Анатолий. Ну все, Вы сделали, сделали выбор. Итак, Зиновий Пешков.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Вот.
Е.КИСЕЛЕВ – Удивительная пара у нас получилась в финале.
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков имеет второй шанс, вот, у нас – на этот раз убедить и победить Константина Сергеевича Станиславского. Он, как несостоявшийся актер Художественного театра, может взять реванш у Константина Сергеевича, мне кажется, сейчас, в финале.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, да, да, да. Основатель… один из двух основателей МХАТа, один из…
С.БУНТМАН – Да, да.
Е.КИСЕЛЕВ – …вот этой вот великой пары, Станиславский и Немирович-Данченко. И Пешков, любовь которого к театру и мечта которого о театре…
С.БУНТМАН – Да. Ну что ж, посмотрим. Посмотрим.
Е.КИСЕЛЕВ – …сделала его приемным сыном Горького и потом запутила его совершенно на невероятные карьерные орбиты.
С.БУНТМАН – Хорошо. Давайте попробуем сейчас.
Е.КИСЕЛЕВ – Ну что, сколько звонков?
С.БУНТМАН – Пять теперь.
Е.КИСЕЛЕВ – Пять звонков.
С.БУНТМАН – Пять звонков.
Е.КИСЕЛЕВ – Пять звонков – отлично.
С.БУНТМАН – Только, друзья мои, без обоснований – просто мне говорите свое имя и за кого вы голосуете, за Станиславского или за Зиновия Пешкова. Итак, алло, добрый вечер! Алло!
СЛУШАТЕЛЬ – Алло!
С.БУНТМАН – Да, добрый вечер, как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте! Город Ногинск.
С.БУНТМАН – Да. За кого Вы?
СЛУШАТЕЛЬ – За Зиновия Пешкова.
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков – первый голос, спасибо большое! Слушаем дальше, алло, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ МАКСИМ – Алло, здравствуйте, Зиновий Пешков.
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков. А Вас как зовут?
СЛУШАТЕЛЬ МАКСИМ – Максим.
С.БУНТМАН – Максим. Ну понятно, хорошо, Зиновий Пешков. Зиновий Пешков от Максима. Это хорошо – «Зиновий Пешков от Максима», как тебе это нравится? (смеются) Так, и здесь уже 2 : 0 счет. Будет ли сейчас решающий, мы увидим. Алло, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ АНДРЕЙ – Здравствуйте, меня зовут Андрей, Москва.
С.БУНТМАН – Да.
СЛУШАТЕЛЬ АНДРЕЙ – Зиновий Пешков победил, я думаю.
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков победил, да.
СЛУШАТЕЛЬ АНДРЕЙ – Да, ну…
С.БУНТМАН – Зиновий Пешков победил. Ну что же…
Е.КИСЕЛЕВ – Уже три голоса, и таким образом, два других звонка становятся…
С.БУНТМАН – Да. Ну что же, Женя, получается у нас, что Андрей Дмитриевич Сахаров у нас получается, Петр Столыпин, Игорь Сикорский и Зиновий Пешков, он же Свердлов.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Поэтому здесь оказался, на эту букву. Зиновий Пешков-Свердлов.
Е.КИСЕЛЕВ – Совершенно верно. И теперь у меня… у меня, честно скажу, очень трудный выбор, потому что я, как известно, могу выбирать не только из тех, кто сейчас был, вот в этом…
С.БУНТМАН – Да, но и всех, кто был в списке еще.
Е.КИСЕЛЕВ – А ведь там кого только не было. Там был и Константин Симонов, и патриарх Сергий…
С.БУНТМАН – Ага.
Е.КИСЕЛЕВ – Страгородский.
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – Тот самый Сергий, который в 1927 году свою знаменитую декларацию опубликовал, которую… имя которой стало символом вот этой политики соглашательства русской православной церкви с советской властью. И Ефим Славский, легендарный министр среднего машиностроения, который… ему было за 80, а он был, что называется, в твердом уме и блестяще совершенно продолжал руководить отраслью, атомной промышленностью Советского Союза. И Семичасный, и академик Семенов, и атаман Семенов…
С.БУНТМАН – Да.
Е.КИСЕЛЕВ – И Судоплатов…
С.БУНТМАН – Тяжело, ну так кого ты выбрал все-таки? Кого ты выбрал?
Е.КИСЕЛЕВ – Вот, у меня выбор будет совершенно неожиданный.
С.БУНТМАН – Ну?
Е.КИСЕЛЕВ – Я думаю, что ты его, во всяком случае, должен оценить. Я хочу, чтобы пятым был Эдуард Стрельцов. Потому что у нас еще не было ни одного, ни одной передачи о футболе.
С.БУНТМАН – Женя, я ждал и надеялся. Я ждал и надеялся. И конечно, здесь, и эпоха, и вообще – спортсмен, большой, великий, обещавший быть гением, спортсмен в Советском Союзе, спортсмен в эту эпоху, спортсмен, вот, в истории этих отношений – это уже очень интересно, конечно.
Е.КИСЕЛЕВ – Да.
С.БУНТМАН – Эдуард Стрельцов. Спасибо, Женя! Я очень рад, кстати говоря, что ты выбрал… Никак у нас не появлялись спортсмены, ни на какую букву. Но я думаю, что…
Е.КИСЕЛЕВ – Не, ну у нас был, у нас и Лобановский был, у нас Лобановский даже, по-моему, выходил в финальный раунд голосования.
С.БУНТМАН – Ну да.
Е.КИСЕЛЕВ – Но в некотором смысле, Стрельцов едва ли не самая яркая и трагическая фигура.
С.БУНТМАН – Да, и причем самая легендарная, можно сказать.
Е.КИСЕЛЕВ – И самая легендарная.
С.БУНТМАН – Овеянная легендами, правдивыми и неправдивыми.
Е.КИСЕЛЕВ – Кому у нас из футболистов еще стоят памятники? Яшину, Стрельцову…
С.БУНТМАН – Яшину, Стрельцову. Ну, к сожалению, только на могилах стоят остальные памятники. Старостиным памятников так и не сделали, например. Вот. Ты знаешь, здесь очень предложений на букву «Т». Мы, конечно, распечатаем, и ты их внимательно посмотришь еще, прежде чем составить список для интернета. Но я бы хотел отметить, что здесь, конечно, отец и сын Тарковский есть. Есть и Тышлер, есть и Тэффи, есть у нас… и кстати говоря, среди недавно ушедших такая фигура, как генерал Трошин у нас есть.
Е.КИСЕЛЕВ – Да, конечно. Конечно.
С.БУНТМАН – Да. Ну что же. Женя, спасибо!
Е.КИСЕЛЕВ – Спасибо, Сергей!
С.БУНТМАН – Это была программа «Наше все!», и мы на этот раз на букву «С» мы выбрали пять человек, и будет пять специальных передач в этой рубрике. Спасибо! Евгений Киселев и Сергей Бунтман вели эту программу. До свидания!
Е.КИСЕЛЕВ – До свидания!