Лучшая школа, лучший учитель: критерий отбора - Ефим Рачевский, Алексей Каспржак, Михаил Крылов - Родительское собрание - 2006-03-12

К.ЛАРИНА: 11 часов 10 минут. Еще раз добрый день. У микрофона Ксения Ларина. И мы начинаем нашу традиционную программу по воскресеньям в это время «Родительское собрание». Хочу процитировать коллег – это ГАЗЕТА.РУ, сайт информационный, которым мы часто пользуемся. И спасибо вам большое, дорогие друзья. Читаю: «Директора школ ошеломлены предложенным государством национальным проектом в сфере образования. По их словам, система вручения грантов учителям и школам будет предвзятой. Национальный проект учителя назвали «аморальным», предсказав серьезный вред, который он нанесет российской школе». Вот с этого мы и начнем нашу оптимистическую программу. Я представлю участников сегодняшнего разговора: Ефим Рачевский – директор центра образования Царицыно. Здравствуйте, Ефим Лазаревич.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Доброе утро.

К.ЛАРИНА: Алексей Каспаржак – заместитель руководителя департамента образования Тверской области. Здравствуйте, Алексей.

А.КАСПАРЖАК: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Михаил Крылов – член правления общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России», руководитель рязанского областного отделения «Опора России». Здравствуйте, Михаил, добрый день.

М.КРЫЛОВ: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Нашим слушателям напомню все наши средства связи: наш пейджер 725-66-33 – ваши вопросы, комментарии, уточнения, реплики. Если будет время, мы телефон включим. На всякий случай напомню: 783-90-26. Ну, а первое слово я хочу передать Ефиму Рачевскому, поскольку он был инициатором такого жесткого разговора на директорском клубе.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Не был.

К.ЛАРИНА: Не были?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Нет.

К.ЛАРИНА: Но активно принимали участие.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Принимал участие, жалею, что туда пошел. Потому что это был никакой не клуб директоров Москвы, а непонятно кем собранная группа представителей – причем тех школ, которые находятся в пределах Садового кольца.

К.ЛАРИНА: Которым лучше всех живется.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, министр очень хорошо сказал, что есть понятие бедности, когда щи жидкие, или когда жемчуг мелкий. Это вот была категория, когда жемчуг мелкий. И на самом деле это не референтные представители директорского сообщества.

К.ЛАРИНА: Но тем не менее вот ту преамбулу, которую я процитировала, насколько она соответствует действительности, если говорить о реакции учительского сообщества прежде всего на национальный проект.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Я так полагаю, что… давайте директорского сообщества, хорошо?

К.ЛАРИНА: Давайте.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Сегодня нет директора, у которого бы напрочь отсутствовало ресурсное мышление. И поэтому любая копейка от государства или от региона, которая приходит в школу, это великое счастье. Тем более, что эта копейка заработана. Это первый момент. Второй момент – я полагаю, что абсолютно неверно связывать национальные проекты исключительно с этими двумя позициями: что денег дают группе школ, денег немножко дают группе лучших учителей и всем классным руководителям. Это абсолютно не так, потому что это только небольшой штрих, характеризующий национальные проекты в области образования. На самом деле все гораздо глубже и гораздо серьезнее. Но я бы хотел потом про это сказать.

К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста, пожалуйста. Просто у нас нет времени на предисловия – сразу к делу. Алексей, к вам тогда вопрос простой – ваши претензии к национальному образовательному проекту? Есть конкретные?

А.КАСПАРЖАК: Нет, у меня нет конкретных претензий к национальному проекту. Мне кажется, что сам тот факт, что существует такая дискуссия, он говорит о том, что приоритетный национальный проект начинает становиться в некотором смысле успешным.

К.ЛАРИНА: А почему дискуссия существует? Потому что есть за что бороться?

А.КАСПАРЖАК: Она должна… Нет, она и должна быть. Дело в том, что с моей точки зрения целью приоритетного национального проекта является привлечение внимания достаточно большого круга людей к той образовательной политике – федеральной будь то или региональной – которая происходит и которая должна в конечном счете придти в школу и должна повлиять на каждую школу. И в этом смысле через дискуссию с бизнесом, через дискуссию с общественностью, через дискуссию с родителями, с директорами и т.д. возникают все те контексты, которые в некотором смысле достаточно профессиональные. То есть например, мы начинаем говорить о единой системе оценки качества образования, мы начинаем говорить о том, что школа должна быть самостоятельной, что школа должна иметь самостоятельную бухгалтерию, что школа должна быть самостоятельным хозяйствующим субъектом. И все это начинают говорить не мы – чиновники, а это начинают говорить люди, начинают говорить директора школ сами, начинают говорить родители – и это становится общим местом, и это поможет, с моей точки зрения, поможет реализовать инфраструктурные проекты в отрасли, в образовании.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Еще очень важно, что школа не должна сама себя оценивать.

А.КАСПАРЖАК: Безусловно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Отрасль не должна сама себя оценивать. Что на самом деле то, что мы производим – я намеренно употребляю это грубое для школы слово – производим, должно оцениваться не профессиональным сообществом, а теми, кто отдают нам детей, теми, кто является…

К.ЛАРИНА: И потом получают их на выходе.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Получают – вот представитель работодателя здесь.

К.ЛАРИНА: Михаил, пожалуйста.

М.КРЫЛОВ: Ну, я как работодатель хочу сказать, да, действительно мы заинтересованы в том, чтобы качество выпускаемого… ну, как сказать?

А.КАСПАРЖАК: …продукта…

М.КРЫЛОВ: …продукта, да, был достаточно высок. На самом деле сейчас вот сам проект национальный как образование, он зависит от качества образования и финансирования. С этим никто не спорит. И здесь я считаю, что образование само себе должно помочь. Чем? Ну, я выступаю, например, с предложением сделать, ввести в школьную программу такой предмет, как мини-эмбиэй.

К.ЛАРИНА: Это что такое?

М.КРЫЛОВ: То есть на самом деле ученики должны знать основы менеджмента, правильно ставить цели, приоритеты, уметь достигать их – причем проходить через удачи и неудачи. Потому что у нас в России пьют либо от великого счастья и от великого несчастья. То есть сразу на школьной скамье как бы научить… надо сделать так, чтобы люди научились переживать это. И мини-эмбиэй позволит нам выпускать в свет уже граждан нашей страны, которые будут готовы к любому управлению. Если человек не стал предпринимателем – мы знаем, что для этого нужен дар особый, хотя, в общем-то, это спорно – допустим, человек стал шофером, но его машина всегда будет приходить в срок, она всегда будет заправлена и никогда не ломаться, потому что у него всегда будет с собой набор инструментов.

А.КАСПАРЖАК: И чистой будет, потому что клиент хочет чистую...

М.КРЫЛОВ: И чистой будет.

К.ЛАРИНА: Если упрощая, правильно ли я вас понимаю, что вы ведете речь об умении применять полученные знания на практике?

М.КРЫЛОВ: Конечно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Это то, о чем так порочно и долго наши образованцы говорят, употребляя слово компетентность.

К.ЛАРИНА: Ну, не только наши образованцы. Это вот исследования Пизы показали, что главный червь-то зарыт вот здесь.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вы в точку попали.

К.ЛАРИНА: У нас-то проблема в этом главная, насколько я понимаю.

Е.РАЧЕВСКИЙ: То есть это социальная грамотность, это функциональная социальная грамотность – не учиться просто так всему и как можно больше, а так, чтобы то, что понял и узнал в школе, могло сделать тебя социально успешным.

К.ЛАРИНА: Мы все-таки зря обходим денежную тему – она важная.

Е.РАЧЕВСКИЙ: А мы не обходим. Давайте.

К.ЛАРИНА: Она важная, потому что система грантов – это всегда конкуренция, это всегда соревнование. К сожалению, нередко нечестное соревнование – опять же, кто ближе к телу, что называется. Опять же мы говорили про школы в пределах Садового кольца, но у нас тут присутствуют и представители двух, как минимум, регионов – вот и Рязанская и Тверская области. Вот здесь как? Как здесь бороться за деньги-то? Вот на Алексея смотрю – у меня вопрос к вам. Вам вообще перепадет что-нибудь с этого барского стола?

А.КАСПАРЖАК: Нет, конечно, перепадет, потому что есть абсолютно прозрачные процедуры выделения средств, лимитов средств регионам. Они на самом деле, с моей точки зрения, опять же правильные. Я потом чего-нибудь скажу, что с моей точки зрения неправильно в приоритетном национальном проекте, чтобы не было впечатления, что все замечательно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, да, ты же чиновник.

А.КАСПАРЖАК: Да, я чиновник, но все равно есть, есть не очень хорошие вещи.

К.ЛАРИНА: Если бы вы его видели, уважаемые слушатели, если бы вы видели этого чиновника! Вообще, чиновник с внешностью Сергея Безрукова – я такое впервые в жизни вижу… (смеется). Чудо чудное. Сколько вам лет, Алексей?

А.КАСПАРЖАК: Мне 26 лет.

К.ЛАРИНА: Ужас. Почему у нас нет таких чиновников, а?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, вот есть же.

А.КАСПАРЖАК: Нет, ну…

К.ЛАРИНА: …в пределах Садового кольца?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вот продукт хорошей школы, между прочим.

А.КАСПАРЖАК: Ну, давайте мы это… мы потом просто можем перенести этот диалог в какой-нибудь эфир, в котором будет видно лицо, чтобы так не долго обсуждать. Понимаете, поэтому есть абсолютно четкие, описанные процедуры, по которым выделяются средства региону. Например, в Тверской области будет, планируется, что будет 88 лучших учителей отобрано, будет 26 школ – и все кураторы… Вопрос не в этом.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Леш, прошу прощения, 26 школ, которые могут получить по 1 миллиону рублей.

А.КАСПАРЖАК: Да.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Правильно, да?

А.КАСПАРЖАК: Да, абсолютно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: И 88 учителей, как ты сказал, которые могут получить по 100 тысяч рублей.

А.КАСПАРЖАК: Абсолютно точно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Просто не все радиослушатели знают, о чем речь.

А.КАСПАРЖАК: О’кей. И в этом смысле, конечно же, конечно, вот я езжу в районы, например, и в районах мне говорят, ну, вот так уже не официально, а после какого-то обсуждения, что: «Да, наверное, вы там, вы же поделите эти деньги, вы там найдете лучшего учителя, который лучший с вашей точки зрения». Поэтому, обсуждая вопрос отбора, обсуждая вопрос грантов, я бы говорил даже не о критериях, а о способах, о процедурах, которые должны… с помощью которых необходимо провести этот отбор. Необходимо действительно широко привлекать людей к тому, чтобы они предлагали эти критерии, необходимо очень широко их обсуждать, необходимо вводить во всякие рабочие группы, которые создаются и везде уже, наверное, во всех регионах существуют, представителей опять же бизнеса, общественности, людей из исполнительной, законодательной власти региона, ну, просто родителей и т.д. В этом смысле это очень… не будет… Вот у нас тема была заявлена – именно критерии. Отбирать там 10, 20 - все равно в этих критериях будет какой-то изъян, безусловно. Но изъян этот можно нивелировать в том случае, если организовать очень широкую дискуссию, если действительно включить максимальное количество людей в это обсуждение.

К.ЛАРИНА: А кто отбирает, кстати? Кто должен отбирать лучших учителей и лучшие школы? Представители государства, то есть вы?

А.КАСПАРЖАК: Ну, там сложная процедура. Значит, в нашем случае… вообще существует, вот сейчас есть постановление правительства об отборе школ, в котором утверждены критерии отбора. Но это еще не индикаторы и не цифровые изображения этих критериев. Дальше регион принимает свои документы, которые в соответствии с федеральными регламентируют процедуру отбора. У нас, например, как это происходит в Тверской области? У нас создан совет по реализации всех приоритетных проектов – четырех. У нас он такой, он состоит из зам губернатора в основном. У нас есть рабочая группа, в которую включены, ну, все, кто только могут быть включены – это и профсоюзы, и фонды, которые работают с образованием, это и департамент образования, это и департамент и финансов, там представители районов, районные главы есть, там есть начальники управлений образования районных, которые обсуждают проекты критерия. Дальше они утверждают процедуру – вот эта рабочая группа утверждает процедуру и обсуждает ее достаточно долго. Дальше есть экспертный комитет. Он состоит только из представителей общественных организаций. Там нет ни одного, скажем так, профессионала, образовательного деятеля. Это есть условие, которое диктует федеральное министерство. У нас туда входят опять же… ну, единственно к профессионалам можно отнести профсоюзы. А так туда входят представители нескольких фондов, которые работают сейчас в области, туда входят представители партий различных, туда входят представители законодательного собрания, туда входят представители всяческих советов – работодателей, советов ректоров, там еще, и т.д., и т.д.

Е.РАЧЕВСКИЙ: А родители входят?

К.ЛАРИНА: А они все – родители.

А.КАСПАРЖАК: Нет, во-первых, они все – родители, а потом у нас есть родительский совет, который там тоже представлен. И поэтому мы пытаемся максимально дистанцироваться от того момента, когда будут именно отбирать, когда будут давать эти 100 тысяч или миллион.

К.ЛАРИНА: Давайте, Михаил тут, может быть, немножко нам…

М.КРЫЛОВ: Вот знаете, вшивый про баню, а бизнесмен – про бизнес, понимаете, да? И вот смотрите – критерии оценки школ и критерии оценки учителей. Ведь на самом деле законы бизнеса, они распространяются на все: вот сама оценка, человек, который владеет инструментарием бизнес-процессов, он хорошо себя оценивает, занимается самоанализом, потом отношения в семье можно выстроить правильно, отношения личности и внешней среды. Вот, к сожалению, сейчас у нас в стране лучший директор – это лучший хозяйственник, лучший учитель – это харизматичный системщик, который может выстраивать процессы, естественно, он профессионал, знает, как свои знания систематизировать и донести правильно до ученика. Поэтому я вот все-таки призываю к своей идее, к своему предложению, чтобы на идее мини-эмбиэй все-таки заострить внимание и, ну, хотя бы где-нибудь сделать такой эксперимент: выбрать школу, сделать маркетинговый полигон для исследования. Было бы хорошо.

К.ЛАРИНА: Ну, есть же такие экономические школы – с экономическим уклоном, что называется.

М.КРЫЛОВ: Есть. Но это же единицы, их мало. Я говорил вот от Рязанской области депутат Государственной думы Булаев Николай Иванович – он как раз председатель комитета Государственной думы по образованию, я вот с этой идеей вышел к нему, но он сказал: «А где учителя? Где мы возьмем профессионалов в этой области?» Поэтому я считаю, что и высшие учебные заведения уже должны учителей готовить по этому профилю. С этого надо начать. Спасибо.

А.КАСПАРЖАК: Можно вопрос – а это вы хотите ввести предмет такой, правильно? Или вы хотите отбирать по этому?

М.КРЫЛОВ: Предмет. Именно предмет – чтобы это было в школьной программе, не в качестве факультатива.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Надо и это включить в национальные проекты.

М.КРЫЛОВ: Привлекать туда бизнесменов, для того чтобы им лекции читали и т.д. Это интересно. Потому что бизнесмены удачные – это интересные личности.

А.КАСПАРЖАК: Ну, нет, нет, безусловно. Вот с этим сложно поспорить. И на самом деле тот факт, что бизнес сейчас имеет возможность предложить, сделать прямое предложение системе образования и сказать, что нам нужно, нам нужен такой предмет или нам нужно то или иное качество – это опять же позитивный результат приоритетного национального проекта, с моей точки зрения. Но я бы просто попытался ответить на этот вопрос, потому что он образован системе образования, насколько я понимаю, потому что надо как-то отреагировать. Дело в том, что вот вы знаете, мы привыкли, что у нас все укладывается в предмет – в тот урок, на который идет ребенок. Мне кажется, что ваше предложение, оно в предмет, как в такой уложиться не может. Можно устроить, можно преподавать ту же физику – я просто преподавал физику – или преподавать еще что-нибудь, там, английский язык, используя те технологии или те процедуры, которые будут потом правильно восприняты бизнесом. То есть на самом деле мы говорим – вот если мы с Ефимом Лазаревичем будем говорить на профессиональном сленге – то это проектные методики, правильно?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, проектные технологии – это один из способов достижения этой цели. Но один из способов. Алексей абсолютно прав, что введением одного предмета вот такой функциональной грамотности, это социальная, экономическая функциональная грамотность, достичь невозможно. Мы перед началом эфира говорили о том, что сегодняшний работодатель заинтересован в работнике высокой общей культуры: с высокой коммуникативной включенностью, с хорошим русским языком, с хорошим иностранным языком, с хорошим владением персональным компьютером – хотя бы на уровне пользователя. Правильно ведь, да? Желательно, чтобы он был избавлен от вредных привычек – так ведь? Чтобы он был спортивен, чтобы он мало болел, долго жил. Мало болел – ну, чтобы предприятие не оплачивало больничные листы и т.д. Чтобы он был заинтересован в своем карьерном росте и таким образом приумножал, приумножал – то есть являлся уникальным ресурсом для работодателя. То есть одним предметом здесь не обойтись.

К.ЛАРИНА: Я хочу сказать, что я понимаю, о чем говорит Михаил. Но на самом деле, мне кажется, что речь идет даже опять же не о введении отдельного предмета – мы про это тоже много говорили, эти основы православной культуры уже спать не дают спокойно всем, а вы тут еще… Как это вы назвали? Мини чего?

М.КРЫЛОВ: Мини-эмбиэй.

К.ЛАРИНА: Ну, куда?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, расшифруйте.

К.ЛАРИНА: Ну, куда, куда – какое мини-эмбиэй, о чем вы говорите?

М.КРЫЛОВ: Менеджмент энд бизнес администрэйшн.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, а почему нет?

К.ЛАРИНА: Дело в другом. Мне кажется, очень важная проблема – это кардинальным образом нужно перестраивать всю систему преподавания в школе. Всех предметов. Вот про физику тут вспомнили.

А.КАСПАРЖАК: Абсолютно.

К.ЛАРИНА: И про математику, и про литературу, извините за выражение, поскольку тот уклон и тот вектор изучения литературы, он по-прежнему застрял в советской эпохе.

М.КРЫЛОВ: Согласен.

К.ЛАРИНА: Будь то, речь там идет о советском произведении или о великой классике русской, которая бессмертна, как мы знаем, и спасибо ей за это большое. Просто нужно по-другому о ней сегодня говорить. Тогда у вас появится то, о чем вы мечтаете. Потому что отдельным предметом, простите, я согласна с Ефимом Лазаревичем, что невозможно отдельным предметом вот это все перестроить кардинальным образом, всю систему преподавания, систему мышления, систему общения учителя и ученика. Но проблему очень точную вы заметили. Понятно, по поводу выхода.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Давайте привяжем это как раз к грантам и к лучшим учителям. Может быть, что вот та самая общественность, которая определяет, а кто хуже, кто лучше – обозначить вот эти школы как ресурсные центры, в которых можно поучиться этому, учителей – вот эти 10 тысяч учителей – как людей, которые могут давать детям не просто знания на уровне репродукции, а давать им вот эти самые компетентности. Вот в этом тоже один из смыслов национального проекта.

А.КАСПАРЖАК: Нет, безусловно. И понимаете, нужно… на самом деле у нас же… мы же работаем в той системе, в которой каждый второй человек говорит, что российская школа или советская школа – самая лучшая. И для того, чтобы люди усомнились в этом или вообще задали вопрос о качестве, задали вопрос о том, что им нужно от этой системы образования, для этого этот приоритетный национальный проект и есть. Потому что если мы с вами договоримся здесь вчетвером о том, что наша школа не самая хорошая…

К.ЛАРИНА: Она просто безнадежно отсталая!

А.КАСПАРЖАК: Это, ну, я не могу так сказать.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ой, давайте про это не будем говорить, а?

А.КАСПАРЖАК: Вот, это один вопрос. А когда все или большинство граждан Российской Федерации это скажут, то тогда нам будет проще.

Е.РАЧЕВСКИЙ: То есть поставить метку – вот эти делают то, что нужно сообществу, эти 3 тысячи школ и эти 10 тысяч учителей. Метку поставили, значит, остальные, Леш, 60 или 40 тысяч школ…

К.ЛАРИНА: Есть куда тянуться.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Есть куда тянуться – в этом вот смысл.

К.ЛАРИНА: У нас перерыв, мы слушаем новости, потом продолжаем нашу дискуссию.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Продолжаем наше «Родительское собрание». Еще раз представлю участников сегодняшнего разговора: Ефим Рачевский – директор центра образования Царицыно, Алексей Каспаржак – заместитель руководителя департамента образования Тверской области и Михаил Крылов – член правления общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России», руководитель рязанского областного отделения «Опора России». А вот у меня к вам такой вопрос, господа – а вот что национальный проект говорит про образование высшее педагогическое? Там вообще каким-то образом учитывается эта тема? Или у нас мухи отдельно, котлеты отдельно? Мы сегодня поговорками сыпем: там про вшивого, про баню, про мухи и про котлеты. Ефим Лазаревич, скажите, пожалуйста.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, я могу отделаться общей фразой, что речь идет о том, что надо улучшать высшее педагогическое образование.

К.ЛАРИНА: Ой, какая прелесть. Какая красота.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Я могу сказать свою позицию, что надо количество педагогических вузов просто-напросто сокращать ибо абсолютно большинство из них, к сожалению, я исключаю двадцатку лидеров, они стали местом профнекомпетентности. И к тому же, если учесть, что только 7% выпускников, ну, 7-9% выпускников идут в школы, то зачем туда вбухивать деньги, когда есть региональные классические университеты, на базе которых можно было бы открывать факультеты и кафедры. Есть очень интересные прецеденты – например, Московский городской педуниверситет, мы его рябовским, лужковским называем – там диплом не дают выпускнику, пока он не проживет в течение одного учебного года в качестве интерна. Вот об этом стоит задуматься и этот опыт распространить на другие педвузы. Может, в этом есть смысл.

К.ЛАРИНА: А возможность для учителей, которые давно и с удовольствием – есть, и таких большинство, я уверена – работают в своей профессии. У них есть возможность приблизиться к современности и переучиться, если в этом есть необходимость, Алексей?

А.КАСПАРЖАК: Вы знаете, мне очень странно, что мы обсуждаем приоритетный национальный проект, как что-то всеобщее или что-то, включающее в себя все. Приоритетный национальный проект – это одно из направлений федеральной государственной образовательной политики. И в этом смысле, если… в этом смысле оно и должно выполнять свою функцию, как отдельной части. Мы же сейчас не говорим еще о многих профессиональных вопросах, которые существуют, – мы не говорим о дошкольном образовании, мы не говорим о начальном профессиональном образовании, хотя нужно было бы. Но приоритетный национальный проект – это часть. И через эту часть… И это часть, специальным образом отобранная, с моей точки зрения, самая понятная простому родителю, простому человеку.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Прерву. Вот Ксения задала очень точный вопрос, связанный с учителями. А как раз в этой части национальных проектов речь и идет о стимулировании учителей, о метке учитель-лидер, учитель-мастер, поэтому…

А.КАСПАРЖАК: Ну… Нет, мы же заговорили о профессиональной подготовке, о системе…

К.ЛАРИНА: …и переподготовке.

Е.РАЧЕВСКИЙ: …и переподготовке, конечно.

А.КАСПАРЖАК: Можно так сказать, можно с другой стороны подойти, можно сказать, что через то, какие будут критерии отбора этих лучших учителей и какие будут критерии отбора школ, которые должны учитывать в том числе и педагогический персонал, появится образ того лидера-учителя, к которому нужно будет стремиться.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Только зачем говорить «будет»? Критерии уже есть. Они опубликованы.

А.КАСПАРЖАК: Нет, федеральные критерии есть. Я говорю о региональных.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Они есть.

К.ЛАРИНА: Михаил, у меня такой же к вам вопрос – а почему вы с этой замечательной идеей – мини-… опять забыла...

М.КРЫЛОВ: Мини-эмбиэй.

К.ЛАРИНА: …эмбиэй – не придете в педагогический вуз или не создадите какое-то специальное, чтобы «Опора России» была инициатором каких-то курсов по повышению квалификации – так это раньше называлось, при советской власти, сегодня это можно, наверное, как-то по-другому обозвать?

М.КРЫЛОВ: Все очень просто. Я еще пока не успел. Идея-то, она свежая. Буквально еще месяца не прошло, как я встречался с депутатом как раз Булаевым, и еще не прошло месяца. Просто она сейчас эта идея зреет, в голове-то у меня как раз уже правильные письма пишутся и пишутся правильным людям – и на уровне нашего региона, естественно, включая наш комитет по образованию, и губернатору, и, естественно, будет в Государственную думу письмо. То есть идею я так просто не оставлю. Потому что я кровно заинтересован в том, чтобы среда наша образовательская улучшалась. Причем улучшалась правильно. Вы правильно вот сказали до перерыва, что надо комплексно подходить.

К.ЛАРИНА: Конечно.

М.КРЫЛОВ: Не только один предмет ввести, а действительно всю систему как бы пронизать вот менеджментом. И хотел бы еще сказать, что смекалки и духовности русским людям, ну, в общем-то, не занимать. Хотелось бы к этим качествам, весьма положительным, добавить еще умение управлять этим всем. Было бы вообще замечательно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: А можно спросить?

К.ЛАРИНА: Пожалуйста.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Представителя работодателя.

К.ЛАРИНА: Пожалуйста.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Скажите, пожалуйста, мне, как директору школы, какими качествами должен быть наделен выпускник российской школы помимо вот менеджерских способностей и умений?

М.КРЫЛОВ: Ну, я…

Е.РАЧЕВСКИЙ: То есть какие претензии у вас – претензии в хорошем смысле слова…

К.ЛАРИНА: …к выпускаемому продукту…

Е.РАЧЕВСКИЙ: …к выпускаемому нами продукту?

М.КРЫЛОВ: Ну, сейчас я достаточно много бываю на собеседованиях и вижу основную проблему – люди, во-первых, не умеют мыслить стратегически. Вообще для нашей нации это проблема большая, и говорят, что где-то на три месяца мы можем планировать какие-то обстоятельства, а вот дальше – уже проблема. То есть стратегию надо развивать, мыслить – что за чем будет идти.

К.ЛАРИНА: А у нас правительство умеет мыслить стратегически, скажите, пожалуйста, Михаил?

Е.РАЧЕВСКИЙ: То есть способность выпускника планировать хотя бы на несколько лет свою жизнь, да?

М.КРЫЛОВ: Да. Опять же о чем я говорил – правильно ставить цели, выбирать приоритеты, не бояться неудач, подходить системно ко всему, уметь управлять персоналом, самим бизнес-процессом, контроль опять же у нас с контролем большие проблемы. Ну, и естественно, хотелось бы, чтобы человек как бы помимо сухих таких знаний имел еще, ну, как бы творческий потенциал в себе нес.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ага, спасибо.

А.КАСПАРЖАК: Год или два назад, я прошу прощения, в журнале «Шпигель» были опубликованы результаты исследования, которое проводилось работодателями, самыми крупными работодателями мира. Среди первых трех квалификаций или качеств, которыми должен обладать человек, который приходит к ним на работу, не было ни одного профессионального. Первое называлось – одержимость.

К.ЛАРИНА: (Посмеивается).

А.КАСПАРЖАК: Вот этой одержимости, собственно говоря, хотелось бы. Ну, мы на самом деле об одном и том же говорим…

К.ЛАРИНА: Абсолютно советская черта.

А.КАСПАРЖАК: Мы говорим о школе лидеров, о школе успешных людей, о школе успешно социализирующихся людей. Поэтому здесь нет никакого…

Е.РАЧЕВСКИЙ: К Михаилу можно вопрос, извините?

К.ЛАРИНА: Да, конечно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: А троечники могут быть среди таких людей, которых вы обозначили?

К.ЛАРИНА: Могут.

М.КРЫЛОВ: Конечно, могут.

К.ЛАРИНА: И я вам скажу по секрету – они даже есть.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Они даже есть?

А.КАСПАРЖАК: Они там появятся в основном.

М.КРЫЛОВ: Троечники-то и являются креативщиками, на самом деле.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вот видите, я просто в вашем эфире неоднократно (смеется).

М.КРЫЛОВ: Они когда выходят к доске, они, не зная предмета, начинают изобретать прямо у доски. А пятерочник он все выучил.

К.ЛАРИНА: Вызубрил.

М.КРЫЛОВ: И пятерочники, они обычно исполнители хорошие. И то…

К.ЛАРИНА: Михаил, а я можно тоже вам вопрос задам? А вы где учились?

М.КРЫЛОВ: Я учился в Рязанском радиотехническом институте тогда, а сейчас это университет. Ну, а школа – десятилетка.

К.ЛАРИНА: То есть вас кто-то этому всему научил? У вас были хорошие учителя?

М.КРЫЛОВ: А, вы знаете, помимо этого я еще учился на президентской программе, недавно закончил курс в Академии народного хозяйства…

К.ЛАРИНА: Это все в России?

М.КРЫЛОВ: Да.

К.ЛАРИНА: То есть вы на Западе не учились?

М.КРЫЛОВ: Я стажировался в Америке 3 недели, правда, не очень долго по ритэйлу как раз. И видел, кстати, будущее России – что будет с бизнесом, что будет в торговле, в образовании – очень интересные наблюдения.

К.ЛАРИНА: Ну, например, а где вы это увидели в Америке?

М.КРЫЛОВ: Ну, дело в том, что все равно любое государство проживает одни и те же жизненные циклы…

К.ЛАРИНА: Просто в разное время. Да.

М.КРЫЛОВ: И то, что у них там сейчас, у нас это будет, ну, не знаю, лет через 10, наверное, будет. Поэтому я думаю, что нам надо быть к этому…

Е.РАЧЕВСКИЙ: При условии реализации национальных проектов.

М.КРЫЛОВ: Да, нам – вот таким людям, как мы, надо просто быть катализаторами, которые ускоряют эти процессы.

К.ЛАРИНА: Тогда давайте и вы нам обозначьте ваш критерий отбора – вот что такое для вас хороший учитель? Вот вы сказали, что хороший директор – это крепкий хозяйственник.

М.КРЫЛОВ: Да.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Я с этим не согласен категорически.

К.ЛАРИНА: (смеется).

М.КРЫЛОВ: Нет, это на сегодня – я поправился, это на сегодняшний момент такая ситуация в стране.

К.ЛАРИНА: И Михаил еще оговорился: «К сожалению», – сказал.

М.КРЫЛОВ: К сожалению.

Е.РАЧЕВСКИЙ: То есть не хозяйственник, а человек, обладающий ресурсным мышлением.

К.ЛАРИНА: Да.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Без ресурсов не проживет хороший учитель.

М.КРЫЛОВ: У нас просто с советских времен хороший парень, как-то он больше достоин уважения. А на самом деле хороший парень – это не профессия.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Понятно. Вообще я волнуюсь, жду, когда вы скажете про ваши, про качества хорошего учителя.

М.КРЫЛОВ: Качества хорошего учителя я уже тоже называл – это харизматичный системщик.

К.ЛАРИНА: Ну, расшифруйте. Я не очень понимаю, что это такое.

М.КРЫЛОВ: Ну, харизма – то есть его должны любить. Он должен быть богом где-то отчасти…

А.КАСПАРЖАК: Нет, любить его точно не должны, я прошу прощения, потому что…

М.КРЫЛОВ: Нет, любить внутри. Все равно по окончанию школы мы вспоминаем тех, которые, извините за выражение, нас дрючили.

К.ЛАРИНА: Так…

М.КРЫЛОВ: А хороших, ласковых мы как-то не вспоминаем. А когда нас дрючат – он плохой, но когда мы уже набираемся жизненного опыта, мы понимаем – да, действительно, вот этот человек меня научил, с кем было сложно. А системщик – то есть он свои знания систематизирует и системно их преподносит. Соответственно, я вышел из школы дрессированный и со знаниями.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Дрессированный – это как? Отдрюченный?

К.ЛАРИНА: (Смеется).

М.КРЫЛОВ: Ну…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Давайте так не дрюченный, а…

К.ЛАРИНА: Армейская терминология пошла.

Е.РАЧЕВСКИЙ: …требовательный. Требовательный учитель, правильно?

М.КРЫЛОВ: Да.

К.ЛАРИНА: Да.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Требовательный, справедливый, наверное?

М.КРЫЛОВ: Да.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Так. Я не вмешиваюсь.

М.КРЫЛОВ: И, кстати, учитель не должен обладать качеством таким, как самодурство.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Не должен?

М.КРЫЛОВ: Не должен ни в коем случае.

К.ЛАРИНА: Ну, вот дрессированный – меня смущает это. Мне кажется, что вы даже себя неадекватно оцениваете…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Нет, Михаил имел в виду, что у него появилась сумма знаний, умений и навыков, да?

М.КРЫЛОВ: Конечно, да.

К.ЛАРИНА: Ну, а разве ощущение внутренняя свобода, она не важна на выпуске, что называется?

М.КРЫЛОВ: Вы знаете, вот как раз когда имеешь запас за спиной инструментариев разных, в том числе управленческих, свобода сама приходит, как реальность.

А.КАСПАРЖАК: Вы знаете, я бы поспорил. Причем я пытаюсь найти образ у себя хорошего учителя, у меня их достаточно много.

К.ЛАРИНА: Ваших учителей?

А.КАСПАРЖАК: Да, моих учителей хороших. И образование у меня тоже неплохое. Вот один из них – это ректор Московской школы социально-экономических наук, это как раз в Академии народного хозяйства международная программа Берлинского университета. Ректора, его зовут Теодор Шанин – от социолог, советолог. Он на выпускном вечере нашем сказал следующее, он сказал, что: «Мы все время, которое вы здесь учились, пытались развивать в вас ваши разности». И вот он, с моей точки зрения, очень точно определил, что значит хороший учитель. Я не знаю, как там… харизма, да, он, безусловно, харизматический лидер, он кому-то нравился, кому-то он не нравился, но он всегда в этой школе или в этом институте с уважением относился к инициативе учащегося и он с ним не боялся встать на одну ступеньку. В этом смысле он действительно был тем учителем, который воспитал во всех выпускниках шанинской школы – ее так и называют поэтому – воспитал чувство, ну, вот желание что-то сделать и уверенности в том, что каждый может это сделать. Наверное, такой учитель и может считаться действительно хорошим.

М.КРЫЛОВ: Ну, на самом деле, вы знаете, вы сейчас привели пример, когда учитель становится на одну ступеньку, это хорошо, но там все равно идет борьба, идет борьба – то есть кто-то ниже, кто-то выше. Это первое, что я хотел сказать. И еще я бы хотел поделиться следующим наблюдением. Я вот думаю – у меня трое детей, я думаю: «А что детям-то передать: деньги, которые я заработал? Они быстро могут потратиться. Недвижимость, которая у меня есть? Она может придти в негодность.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Деньги отдайте в школу, где учатся дети.

М.КРЫЛОВ: Да-да-да. И я пришел к выводу, что передавать – понятийности. На самом деле вот если нам преподаватель как раз правит понятийности, вот эту рисует картину мира, вытягивает ту линзу, через которую мы смотрим на всю жизнь, правильную – вот тогда у людей жизнь совершенно по-другому складывается и люди более успешные и счастливые.

А.КАСПАРЖАК: Мне кажется, что как раз каждый ученик должен выстроить для себя свою линзу, и тогда…

М.КРЫЛОВ: Я имею в виду помочь выстраивать.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ребят, ребят, его надо этому научить.

М.КРЫЛОВ: Да, научить выстраивать.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ребенок приходит в школу…

К.ЛАРИНА: Ему надо не мешать.

Е.РАЧЕВСКИЙ: …с замечательными развитыми базовыми способностями. И он с ними живет до 10 лет. Потом эти базовые способности наша лучшая в мире школа начинает потихонечку разрушать обилием предметов, неподъемностью информации и т.д. А потом по этому поводу пишутся диссертации, а как эти базовые способности восстановить. Поэтому первая черта – хороший учитель не гасит, не давит эти базовые способности.

М.КРЫЛОВ: Совершенно верно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вторая черта – он признает внутреннее и внешнее тоже право ребенка задать вопрос.

М.КРЫЛОВ: Личность.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Понятно. Право ребенка задать вопрос. Вот я сейчас в одном из дворов своей школы делаю большой памятник в виде вопросительного знака. Школа – это место, где узаконено право на ошибку. Вот Алексей имел в виду это – на одной…

А.КАСПАРЖАК: Да, конечно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Алексей имел в виду выстраивание диалога. На самом деле учитель от ученика обязательно должен дистанцироваться, иначе он потеряет… Это понятно, да? Третье – современный хороший учитель должен быть носителем высокой информационной культуры. Обязательно. Сегодня, к сожалению, информационная культура учителей сильно отстает от информационной культуры учеников. Кстати, один из смыслов национальных проектов, я полагаю, что учитель, получивший эти 100 тысяч рублей, я точно знаю – не в Турцию поедет, не бриллианты купит себе, а пойдет купит себе компьютер хороший, программное обеспечение. И это добавит плюс к его квалификационному ресурсу. И последнее – хороший, умный, разумный учитель прекрасно понимает, что он не является истиной в последней инстанции, а тоже должен уметь спрашивать, в том числе и у детей.

А.КАСПАРЖАК: Абсолютно точно.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вот и чтобы хорошо был одет, и пахло чтоб хорошо, и спортивен чтобы был…

А.КАСПАРЖАК: Иногда может ошибаться, наверное, все-таки и признавать свои ошибки.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, конечно. Школа – гуманитарная система, понимаете? Там… это узаконенное право на ошибку и на знак вопроса.

К.ЛАРИНА: А какие критерии перечислены в этом проекте-то образовательном?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Да примерно такие же, как я назвал, только другими словами.

А.КАСПАРЖАК: Такие же и есть.

К.ЛАРИНА: Да ладно! Там такие умные люди это все составляли?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, конечно же. Ну, а почему вы думаете, что там не умные люди?

К.ЛАРИНА: (смеется).

А.КАСПАРЖАК: Нет, единственное… Вот я хотел две вещи сказать: во-первых, смотрите, вот сейчас был очень хороший пример, и разные организации пытаются сейчас встроиться в приоритетный национальный проект. Вот, например, мы сейчас обсуждаем с фондом «Успехи физики», это фонд нобелевского лауреата Гинзбурга, насколько я помню, мы сейчас с ними обсуждаем проект, в рамках которого они готовы тоже давать 10-15 учителям Тверской области деньги на разработку программы, очень похожей на то, о чем вы сейчас говорили.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вот видите, пошла цепная реакция. Национальные проекты повлекли за собой региональные инициативы.

К.ЛАРИНА: Ну, и очень хорошо.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Это хорошо.

А.КАСПАРЖАК: Самое интересное, что они будут давать деньги на разработку этой программы, и грант будет состоять из двух частей. Будут платить за разработку программы, с одной стороны, а с другой стороны, будут давать компьютер, как средство, с помощью которого эту программу можно нарисовать.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Можно к Михаилу предложение?

А.КАСПАРЖАК: Но у меня есть – Ефим Лазаревич, я прошу прощения…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Извини, Леш.

А.КАСПАРЖАК: Я боюсь, что мы не успеем сказать о недостатках. О недостатках нужно сказать.

К.ЛАРИНА: Как-то у нас обычно наоборот бывает – о недостатках мы всегда успеваем сказать. Давайте.

А.КАСПАРЖАК: Понимаете, у нас есть традиция – мы действительно из хорошей вещи иногда можем сделать в процессе реализации…

К.ЛАРИНА: …ее противоположность, да.

А.КАСПАРЖАК: Сегодня есть одна проблема – это, наверное, не недостаток, это просто проблема – сегодня не очень налажена отчетность по тому же самому, а она существует как отчетность, по реализации национального проекта. Все очень боятся, что мы чего-нибудь украдем, чиновники региональные, что мы дадим не тому, кому надо, мы нечестно поделим и т.д. В связи с этим возникает дикое количество отчетных материалов, форм из всех организаций, которые только могут быть, федеральных. И по большому счету вместо того, чтобы мы действительно обсуждали эти критерии, мы действительно ездили там в районы, встречались с учителями, показывали и объясняли, что в этом процессе диалога может родиться, я не знаю, новая реформа образования – вместо этого мы постоянно находимся в ожидании какого-нибудь нового отчетного документа на 68-ми страницах, который придет из администрации президента, из министерства, из ФСБ, из области, еще откуда-нибудь, и это забивает на самом деле в некотором смысле приоритетный национальный проект. Это очень большая проблема.

К.ЛАРИНА: А почему вы находитесь в ожидании, я не очень понимаю?

А.КАСПАРЖАК: Ну, потому что мы уже… Нет, ну, потому что за те три месяца, которые мы активно реализуем приоритетный национальный проект, количество отчетных документов возрастает просто в разы.

К.ЛАРИНА: То есть они вам это все присылают?

А.КАСПАРЖАК: Это нам все присылается.

К.ЛАРИНА: И вы что должны с этим делать?

А.КАСПАРЖАК: Мы должны быстренько по ним отчитаться.

К.ЛАРИНА: А нельзя это выкинуть все и сказать: «Ребята, нам некогда. Оставьте нас в покое»?

А.КАСПАРЖАК: Нет, мы не можем это выкинуть, потому что это федеральные средства…

К.ЛАРИНА: То есть вы бумагу жалеете казенную?

Е.РАЧЕВСКИЙ: А у вас не появилась вакансия в сельских районах – уполномоченный по национальным проектам?

К.ЛАРИНА: (смеется).

Е.РАЧЕВСКИЙ: Отвечай – да или нет.

А.КАСПАРЖАК: Нет, не появилась.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, появится скоро, наверное.

А.КАСПАРЖАК: Надеюсь, что не появится.

К.ЛАРИНА: Ну, мне кажется, вы тут сами виноваты. Потому что мы про это тоже когда-то говорили – вот такая инертность…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Это называется «опережающая лояльность».

К.ЛАРИНА: Да-да-да.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Я это слово слышал на вашей радиостанции.

А.КАСПАРЖАК: Нет, не опережающая лояльность. Мы на самом деле, Тверская область очень часто звучит как последняя область, которая предоставляет отчеты.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Это плохо.

А.КАСПАРЖАК: Нет, это с одной стороны плохо, а с другой – мы пытаемся просто действительно тщательно отвечать на эти вопросы, а не отписываться.

К.ЛАРИНА: А нельзя не отвечать? Вот просто не отвечать?

А.КАСПАРЖАК: Нет, это…

К.ЛАРИНА: Или написать: «Извините, пожалуйста, нам некогда. Мы занимаемся реализацией национального проекта»?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Нет, можно ответить, будучи уверенным, что никто читать не будет.

К.ЛАРИНА: Так их и так никто не читает.

А.КАСПАРЖАК: Читают.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Читают, да. Потому что есть люди, которым положено читать.

А.КАСПАРЖАК: И те люди, которые читают, очень часто – у меня складывается впечатление – они действительно считают, что основной задачей является дать тот или иной грант или дать эти деньги. А вот этого контекста, который стоит за приоритетным национальным проектом или который является его идеей, не замечают.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Дней пять назад встречаю женщину, директора школы, ей под 60, и она согбенная, под большими сумками. Я говорю: «Ты чего несешь?» А она говорит: «Национальный проект».

(Смеются).

Е.РАЧЕВСКИЙ: Это те самые пакеты общим весом почти 4,5 кг, которые надо представить, чтобы школа получила вот этот самый грант, в том числе и бухгалтерскую отчетность, справку из СЭС, что у тебя все было правильно.

А.КАСПАРЖАК: А как?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Все правильно.

К.ЛАРИНА: Товарищи, я не понимаю, мы живем в свободной стране. Что вы боитесь-то, почему нельзя от этого избавиться?

Е.РАЧЕВСКИЙ: А сказал Михаил, он процитировал Гегеля сегодня, что свобода это есть осознанная необходимость. Ну, действительно школа…

К.ЛАРИНА: Ну, Михаил, посоветуйте, вы – свободный человек, вы занимаетесь предпринимательством, бизнесом.

М.КРЫЛОВ: Насколько позволяет.

К.ЛАРИНА: Да, ну, и что делать со всем этим ужасом, со всеми этими тоннами бумаг?

М.КРЫЛОВ: Ну, вы знаете, на самом деле дать по башке – это грубо сказать. На самом деле надо посмотреть по-другому. Потому что я слушаю вас, ну, конечно, дико, потому что все опять же не организовано, не правильно. Структура… Сейчас очень модно строить бизнес от процесса – то есть выстроили в цепочку, определили функции, разбили на процедуры и пошли строить от этого структуры, но не наоборот. А у нас начинают строить там, например, от министра. И что там под ним? Все перевернуто.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Да ладно, это нормально все. Это первая попытка.

К.ЛАРИНА: Нет, это не нормально.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, Ксень…

К.ЛАРИНА: Потому что в бумагах все и потонет.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Не, не потонет.

А.КАСПАРЖАК: Может.

М.КРЫЛОВ: Причем заметьте, потоки идут как снизу, так и сверху. Они там где-то в середине встречаются, может быть, хорошо, если встретились и они нашли друг друга, с обратной связью. А если нет? В основном…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Вы знаете, если тот проект, о котором говорит Михаил, станет массовым, может быть, это поколение людей уже поймет, что по части можно понять о целом, и не надо обязательно 6,5 кг бумаги, а достаточно полутора. Может быть.

К.ЛАРИНА: У меня к вам еще один вопрос, хотя я понимаю, что это тема для отдельной программы и я ее обязательно сделаю, вот по поводу так называемых авторских школ. Вот мы их сегодня вообще не упоминали, мы тут вместе с нашими руководителями государства собираемся вырабатывать систему критериев отбора лучших учителей и лучших директоров, и лучших школ, но по сути они уже существуют – есть лучшие школы, есть лучшие директора, не при Рачевском будет сказано. Ну, вот у меня к вам очень простой вопрос – вот я на Алексея смотрю – а возможно ли все-таки опыт авторский каким-то образом распространить, как торговую сеть? Или это невозможно, на ваш взгляд?

А.КАСПАРЖАК: Ну, когда-то можно, а когда-то нет. На самом деле у меня наследственная такая служба – у меня отец тоже был директором школы, и тоже авторской. И в этом смысле после того, как его там, как директора, не стало, школа стала другой. Здесь вопрос в том, что мы же вроде бы в рамках приоритетного национального проекта поддерживаем инновационные образовательные школы. Инновация как раз… претендует ли эта школа или эта школа должна показать, как ее опыт и как ее практика будет применена в других школах и будет дисиминирована, распространена. Она это должна сделать собственно в рамках своей программы развития, которую она представляет на конкурс. Ну, посмотрим, я уверен в том, что опыт хорошей московской школы, например, школы Рачевского, можно применить и в Тверской области, и мы сейчас как раз об этом думаем. Вот мы выбрали район, в котором Ефим Лазаревич будет курировать процесс реструктуризации и…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Животноводческий.

А.КАСПАРЖАК: Да, животноводческий район. С главой договорились и т.д. Поэтому я думаю, что все возможно. Возможно, но только нужно дать… не делать это в рамках жестких регламентов, а дать поле свободы школе, для того чтобы она это делала.

М.КРЫЛОВ: Авторские школы, наверное, сейчас что-то наподобие гадкого утенка, да? Вот вырастет – будет лебедь, а сейчас пока гадкий утенок – заклюют, потому что чужое, потому что конкурент…

К.ЛАРИНА: Нет, ну, это было раньше, сейчас все-таки не клюют. Сейчас как раз у нас авторские школы пользуются большей свободой и большими льготами. Другой вопрос, что на ней-то все и замыкается, в этой школе.

М.КРЫЛОВ: Хорошо бы все то хорошее, всю субстанцию хорошую оттуда вытянуть и на государственном уровне вменить.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Невозможно найти школу, где бы не знали Тубельского, допустим. Ну, невозможно.

К.ЛАРИНА: А нельзя насадить метод Тубельского, как картошку?

Е.РАЧЕВСКИЙ: Насаждать нельзя, но любой другой директор, посмотрев, что делает Тубельский, может для себя взять то ценное…

К.ЛАРИНА: …или придти в ужас…

Е.РАЧЕВСКИЙ: Ну, или придти в ужас. Понимаете, да? Ну, кстати, в этом и смысл поддержки этих самых инновационных школ, инновационных площадок, опыт которых можно адаптировать под конкретные ситуации конкретных регионов.

К.ЛАРИНА: Ну, что, мы уже должны подводить итоги нашего разговора. У нас есть буквально несколько секунд. Давайте по кругу пойдем. Михаил, пожалуйста.

М.КРЫЛОВ: Ну, я как бы перефразировал Ленина, и приблизительно так мое последнее слово – учиться, учиться и… научиться, наконец.

К.ЛАРИНА: Было бы желание. Хорошо. Пожалуйста, Алексей.

А.КАСПАРЖАК: Я думаю, что нам просто стоит долго и упорно разговаривать о том, о чем задуман национальный проект, и это поможет нам потом сделать. Сделать реформу образования, сделать наше образование, там, я не знаю, конкурентоспособным, сделать его, как это было бы правильно сказать, ресурсом экономики нашей страны.

К.ЛАРИНА: Ефим Лазаревич.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Я рассматриваю вот эту идею национального проекта, как реальное действие государства по поддержке образования, именно действие. Можно говорить сто раз о том, что я тебя люблю, но тут действие. И это очень хорошо.

К.ЛАРИНА: Ну, что ж, мы на этом закончим. Еще раз представлю участников сегодняшнего разговора: Ефим Рачевский – директор центра образования Царицыно, Алексей Каспаржак – заместитель руководителя департамента образования Тверской области и Михаил Крылов –руководитель рязанского областного отделения «Опоры России». Очень приятно познакомиться, Михаил и Алексей, милости просим, двери для вас открыты. Приходите. Спасибо.

А.КАСПАРЖАК: Спасибо.

М.КРЫЛОВ: Спасибо.

К.ЛАРИНА: Ну, Ефиму Лазаревичу я, как обычно, отдельное приглашение делаю.

Е.РАЧЕВСКИЙ: Спасибо.