Как мы сдавали ЕГЭ - Роман Жигун, Андрей Маслов, Руслан Петраченков - Родительское собрание - 2009-08-02

Смотреть видеотрансляцию "Родительского собрания">>>

А. ВЕНЕДИКТОВ: 11 часов 8 минут в Москве, всем доброе утро, у микрофона Алексей Венедиктов, напомню вам, что Ксения Ларина ещё неделю будет в отпуске, и в следующую субботу и воскресенье, скорее всего, буду я с вами на «Родительском собрании». На «Родительское собрание» мы сегодня позвали абитуриентов, ребят, которые в этом году сдавали экзамены, они сдавали ЕГЭ. Они расскажут, и поделятся своим опытом. Вам всем, как я понимаю, по 16 лет. Идёт видеотрансляция в интернете, вы можете их посмотреть и открыть чат там же. На чат я пока отвечать не буду, потому что у меня не хватает одной руки. Напомню телефоны прямого эфира 363 -36-59, и для СМС-сообщений для ребят +7-985-970-45-45. У нас сегодня нет ни родителей, ни представителей власти политической, ни артистического мира, ни представителей министерства, вот, они и вы. Давайте я вам их представлю, или они сами представятся. Андрей Маслов, здравствуйте Андрей.

А. МАСЛОВ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Роман Жигун.

Р. ЖИГУН: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И Русла Петраченко.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я сразу по вопросам, которые задают наши слушатели. Вот Ольга Шелегина из Петрозаводска задаёт вам вопрос: «В какой ВУЗ поступили». Давайте, так, вы все сдавали ЕГЭ Андрей?

А. МАСЛОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сколько баллов набрали, и где подвалились. Давайте с Андрея начнём, слева направо.

А. МАСЛОВ: Я получил 92 балла по английскому и французскому, я сдавал много ЕГЭ, 6, чтобы были варианты поступать в разные ВУЗы, потом я получил 85 баллов по русскому, 78 по литературе, 70 по истории, и 64 по математике.

А. ВЕНЕДИКТОВ: По математике это тройка по старому, как я понимаю?

А. МАСЛОВ: В принципе да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И в результате вы стали подавать документы?

А. МАСЛОВ: Я стал подавать документы в 4 ВУЗа, и в два из них я поступил.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Можете назвать?

А. МАСЛОВ: Могу. Это лингвистический университет имени Морисса Тереза, и областной.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы сейчас будете выбирать или уже выбрали?

А. МАСЛОВ: Я уже выбрал в пользу лингвистического.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот, собственно говоря, вы слышали, 6 экзаменов?

А. МАСЛОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так, Роман, свою историю для Ольги расскажите.

Р. ЖИГУН: Я сдавал 7 экзаменов тоже, чтобы были варианты. По русскому 77, по математике 54, по информатике 58, по истории 79, по обществознанию 77, по английскому 64.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И подавал?

Р. ЖИГУН: Подавал всего я в 10 ВУЗов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Всего в 10, это не как вы, всего в 4

Р. ЖИГУН: ВУЗы не вспомню, но специальности история, политология, и государственное управление. Сейчас уже вышел приказ о моём зачислении, я поступил в ГУГАН.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это что такое?

Р. ЖИГУН: Это государственный академический университет гуманитарных наук при Академии наук РАН, на историка.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вас зачислили в один, или у вас несколько вариантов?

Р. ЖИГУН: Я попал в 4 ВУЗа, но выбрал один ГУГАН. Уже студент.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это был Роман. А теперь Руслан вы рассказывайте.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Я сдавал 5 экзаменов. По русскому 71, 47 по математике, 65 по английскому, 66 по истории, и 77 по обществознанию. Подавал я документы в 8 ВУЗов, пока что я прошёл в Московский Авиационный Институт на вечернее отделение, факультет инженерно-экономический.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы в основном на точные науки подавали?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Я подавал на социологию, на юриспруденцию, на экономику, менеджмент. В общем, подавал везде, куда мне подходят экзамены.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. В этой связи, почему вы не пытались поступить по олимпиадам, или вы пытались, и не получилось?

Р. ЖИГУН: Я пытался.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это у нас Роман.

Р. ЖИГУН: Я попытался, но продемонстрировал недостаточные знания, не набрав баллов по олимпиаде, чтобы получить диплом, поступил без олимпиад спокойно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей?

А. МАСЛОВ: Я тоже пытался пройти олимпиады. В некоторых мне удалось поучаствовать, некоторые я по некоторым причинам не прошёл. Но олимпиады показали себя таким критерием достаточно неточным в том смысле, что знания на каждой олимпиаде, разумеется, предлагались свои. Олимпиады представляли из себя экзамены, которые были до этого. То есть если раньше в каждый ВУЗ нужно было готовиться по-разному, то теперь по-разному нужно готовиться к олимпиадам.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот в связи с этим у меня к вам вопрос. Пройдя это испытание, сейчас я вам ещё вопрос задам от наших слушателей, практически поступив, я так понимаю, что Руслан уже поступил?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: В принципе да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы до этого были сторонниками ЕГЭ или противниками, как вам казалось, а теперь что? Кто хочет?

Р. ЖИГУН: Я хочу.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Роман.

Р. ЖИГУН: Я категорический противник ЕГЭ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Поступивший по ЕГЭ, подавший в 10 ВУЗов, поступивший в 4 ВУЗа, он категорический противник ЕГЭ.

Р. ЖИГУН: Я категорически против, только в качестве альтернативы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Добровольно вы имеете в виду?

Р. ЖИГУН: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Всё, вы уже поступили, вам помогло это, в 4 ВУЗа поступили.

Р. ЖИГУН: Мне это не помогло, мне это было тяжким испытанием.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А что было самое тяжкое? Я вас ребята сейчас тоже спрошу.

Р. ЖИГУН: Можно об этом много говорить.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что самое тяжкое было?

Р. ЖИГУН: Самое тяжкое то, что мне пришлось спешно из Итальяниста переквалифицироваться в историка. Объясняю. ЕГЭ есть по 11-ти предметам, по 4-м иностранным языкам, английский, немецкий, французский, испанский. ЕГЭ по итальянскому не существует.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А вы изучали итальянский?

Р. ЖИГУН: Да, все кто изучали итальянский, китайский, финский, любой другой язык, оказались в пролёте. Господин Фурсенко наверное не знает, что помимо испанского, французского, немецкого и английского есть и другие языки. Я оказался в пролёте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Дочка Путина сдавала китайский, насколько я знаю.

Р. ЖИГУН: Получается абсолютная ситуация в ВУЗах…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Первая проблема это языки?

Р. ЖИГУН: Да. И получается абсолютная ситуация, будь ВУЗ с итальянской или китайской специализацией, но поступает тот, кто лучше знает английский, потому что он как правило, сдаёт английский.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Это Роман. Ребята, вы? Андрей.

А. МАСЛОВ: На мой взгляд, ЕГЭ, это определённый национальный эксперимент, в котором допущено столько много ошибок, что все сразу начали резко протестовать. Не стоит забывать о том, что это всего лишь констатация исполнения этого замысла, что замысел сам по себе был хороший, но мечтать вернуть всё обратно не стоит, потому что обратно было не так уж и хорошо. Если сегодня говорят, что коррупция неадекватность, нечестность оценки, она распространяется на ЕГЭ, то раньше это относилось ко всем ВУЗам по отдельности. Как сейчас говорят, что олимпиады все куплены и так далее. Об этом можно спорить, но факт в том, что нарушений в ЕГЭ ничуть не больше, чем было нарушений в каждом ВУЗе по отдельности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы сейчас поговорим про нарушения, но я хочу понять. Точка зрения Романа на ЕГЭ не изменилась, а ваша точка зрения как-то корректировалась в ходе процесса?

А. МАСЛОВ: Моя точка зрения в принципе как на идею была достаточно положительной. В ходе процесса я понял, что сложностей гораздо больше, чем мне казалось.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И это значит?

А. МАСЛОВ: Это значит, что я придерживаюсь идеи, что ЕГЭ нужно реформировать, а не сносить вообще.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Поговорим об этом. Руслан.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Я бы что сказал. В принципе мне идея ЕГЭ понравилась тем, что объединён экзамен и в институте, и в школе. Но я считаю, что институт должен проводить, во-первых, испытания по третьему предмету? И по профильному. Я считаю, что ЕГЭ должно быть обязательным по русскому языку, но по остальным предметам ВУЗ должен иметь право сам проводить свои испытания.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, ваша личная точка зрения до и после? Процедура её откорректировала или нет?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Моя личная точка зрения. С каждым днём моей учёбы моё отношение к ЕГЭ ухудшалось с каждым разом, и после того, как я сдал, я просто стал думать о ЕГЭ, что это ужасно. Потому что, например, та же математика. До того, как я сдал экзамен, я решал математику ориентировочно где-то на 70 баллов. Но за три дня до экзаменов поменяли варианты. Соответственно, я сдал примерно на 30 – 35 баллов хуже, чем я мог, готовился я абсолютно к другим вопросам.

Р. ЖИГУН: Можно пояснить очень важный момент?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте. Я только хочу сказать, что у нас идёт видеотрансляция. Вот мне пишут: «В Петрозаводске у нас видно». Эта видеотрансляция идёт на сайте «Эхо Москвы».

Р. ЖИГУН: Нужно пояснить ещё два очень важных момента. Во-первых, надо понять, что ЕГЭ, оно, по сути, требует в первую очередь умения решать ЕГЭ, во вторую очередь удачи, и только в последнюю очередь знаний. Могу объяснить, с чем это связано. Я мог убедиться в том, что, во-первых, они не подготовили достаточное количество специалистов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Специалистов на что?

Р. ЖИГУН: Для проверки.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Для проверки или для создания тестов?

Р. ЖИГУН: Во-первых, для создания тестов, во-вторых, для проверки. Для создания тестов огромное количество ошибок, просто невозможное. Вопросы, где невозможно дать правильный ответ, вопросы, где представлено два правильных ответа, и нужно выбрать один.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Можете привести пример?

Р. ЖИГУН: Вопрос с ошибкой. Я знаю, что у вас историческое образование, вам этот вопрос понравится, он мне попался лично. Представлена такая цитата Горбачёва: «Я, конечно, представлял, насколько милитаризовано наше государство, но только став генеральным секретарём ЦК КПСС я увидел, что реальные расходы на армию составляют не 18, а 40 процентов ВВП. Вопрос, в какие годы Горбачёв мог написать эти строки». Варианты ответа, конец 40х – начало 50-х, конец 50-х – начало 60-х, конец 60-х – начало 70-х, и конец 70-х – начало 80-х.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он не мог написать это нигде, потому что он не был генеральным секретарём в то время.

Р. ЖИГУН: Даже если он написал в тот же день, когда стал генеральным секретарём, это 85-й год.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Совершенно верно.

Р. ЖИГУН: Я не понимаю, что за дилетант составлял этот вопрос. Но дело в том, что во время проверки огромное количество дилетантов. Я могу свои личные примеры привести, но вот самый вопиющий пример это мой одноклассник Дима. Практически идеально владеет иностранным языком, без проблем сдал ЕГЭ, всё хорошо, всё отлично. Выяснилось, что ему очень сильно занизили часть С, он совершенно не понимает почему. Часть С, это как раз та часть, которая проверяется людьми, а не машиной. Когда он пошёл на апелляцию, то аргументом комиссии было основным: «Но ведь в русском языке будет так». То есть люди, английским языком не владеющие. Во-первых, сначала проверили те, кто английским языком не владеют, и на апелляционной комиссии оказались люди, которые английским языком не владеют. Мне лично повезло. Меня сначала проверили люди, тоже историей не владеющие, тоже очень сильно занизили часть С. Но мне всё-таки повезло, когда я пошёл на апелляцию, мне попались историки, а не учителя по русскому языку, и мне баллы вернули.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Кто-то ещё из вас ходил на апелляцию?

А. МАСЛОВ: Я ходил на апелляцию. Мне очень понравилась апелляция по математике. Я пришёл, посмотрели листок: «Вы знаете, у вас тут ничего нет неправильного, распишитесь, пожалуйста». Мне даже не дали посмотреть мой лист, в чём там дело.

А. ВЕНЕДИКТОВ: На апелляции?

Р. ЖИГУН: Да, это говорит о том, что люди действительно не владеют этим, они не подготовлены достаточно, как специалисты.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вопрос в том, что сказал Андрей о системе, о процедуре. Я правильно понимаю?

А. МАСЛОВ: Да, вопрос даже не в системе, не в процедуре. Процедуры выверены достаточно точно. То есть процесс самой проверки, процесс оценки, и процесс переоценки. Дело, как всегда, упирается в людей, то есть в людей, которые это делали. Честно говоря, даже до того, как принять участие в первом ЕГЭ, до самого первого моего ЕГЭ я представлял себе нечто идеализированное, как нечто такое, сидящие в кабинетах очень строгие тётеньки, которые следят за этим всем. Мы ещё подойдём к вопросу о мобильниках, о списывании, и так далее, но сейчас я говорю о том, что всё дело в людях. Когда я пришёл и увидел, что нет никаких тётенек, сидящих, и смотрящих строго на людей, чтобы они не списывали, и ничего друг другу не подсказывали. Когда я увидел, что их нет, то моё отношение несколько ухудшилось, но моё отношение всё же к исполнителям этих функций, а не к самой системе.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот уже растёт количество тех, кто нас смотрит и видит. Я прошу написать, из каких городов видно, +7-985-970-45-45. Здесь вам тоже пишут. Миха, 32 года, доцент из Самары к вам обращается: «Поясните, пожалуйста, вы ругаете саму идею ЕГЭ или инструментарий, это разные вещи». Я так понимаю, что Андрей не ругает саму идею ЕГЭ, Роман ругает саму идею ЕГЭ. Вот теперь Руслан. Инструментарий или идея?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Идея. Вот когда с самого начала я узнал о ЕГЭ, думал: «интересная идея совместить экзамены в школе с экзаменами в институте. Вроде бы сдал один экзамен, но вроде как бы сразу два». Но в чём проблема, в том, что очень плохо, что сочинение по русскому, вроде бы сочинение, человек излагает свои мысли. Но есть точные критерии, по каким нужно написать сочинение, что нужно точно выделить проблему, нужно написать к ней комментарий.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Подождите Руслан, я писал сочинение, и его тоже проверяли, там тоже были критерии, я тоже должен был высказывать свои мысли. Вы понимаете, вот это ничего не изменилось.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Просто вопрос в том, я занимался на курсах. Говорят: «А что, вы думаете, вопрос в том, что сочинение можно написать и просто. Вот мы вам даём фразы, вы берёте, вписываете три – четыре слова к этим фразам, меняете их просто в зависимости от темы сочинения, и всё». Все могут написать одно и то же. То есть в принципе самой творческой идеи сочинения, это творческая же вещь, но самой творческой идеи человека нельзя.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Андрей?

А. МАСЛОВ: Руслан, как вы думаете, если сейчас вы говорите о нечестности оценки, о том, что оценивают неадекватно, в несоответствии с предметом. То как бы оценивали ЕГЭ, если бы оно было полностью творческим. Сейчас недостаток системы точных ответов, точных критериев в сочинении. В том, что теряется какая-то творческая гибкость мышления. А достоинства в том, что легче будет это проверять. То есть творческое задание проверить невозможно, потому что тогда проверяющий будет полностью неадекватен в своей оценке.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То, что творческое задание проверить невозможно, это точно. Да, Руслан, пожалуйста.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: В принципе правильно, что творческое задание проверить невозможно, но согласись, что творческое задание невозможно запихнуть в какие-то рамки. То есть человек излагает мысли строго построенными фразами. И опять же, если кто-то отойдёт от рамок, баллы занижаются. За какие-то слова, которые были употреблены, которые не были в шаблонах, то за них сразу снижается балл.

Р. ЖИГУН: Вот именно, действительно, я понимаю технические предметы, тут ЕГЭ более-менее оправдано, потому что они от загонов теста ничего не теряют. Нет никакой разницы, решать уравнение в классической форме, или в форме тестов. Но нельзя устные предметы загонять в тесты. В случае с русским языком это ещё не самый вопиющий. Потому что да, научились мы писать шаблонные сочинения, как им нравится, а не как нам. Это мы научились, но вот история, обществознание, и самое главное литература, от того, что их загнали в тесты, сложилась такая ситуация. Мы учимся ни литературе, ни истории, ни обществознанию, мы учимся решать ЕГЭ по истории, литературе, обществознанию. Это я могу пояснить.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Антон из Санкт-Петербурга обращает реплику к Вам Роман, и говорит: «85-й год математически относится к первой половине десятилетия».

Р. ЖИГУН: Там говорилось не о первой половине, а о начале 80-х.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Начало это уже сомнительно. Давайте даже, вот 11:26, не хочу переходить на новую тему, но я всё-таки задам вопрос, который вам задаёт Андрей из Польши, который нас смотрит в Польше. Он спрашивает: «какой каждому из вас из экзаменов был самый трудный»? сначала Андрей вы, потом Роман, потом Руслан.

А. МАСЛОВ: Мне самым трудным показался экзамен по математике, и он же самый лучший. Здесь я соглашусь с Романом, что точные науки форму ЕГЭ достаточно хорошо держат. В точных науках, таких как математика, физика, или даже химия…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Можно задать вопрос, вы язык иностранный относите к точной науке в вашем понимании, биологию, химию вы относите к точной науке, если кто-то из вас сдавал, например?

А. МАСЛОВ: Я отношу биологию и химию скорее к точным наукам, а язык скорее к гуманитарным.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В вашем понимании точные науки это хорошо? Хотя Руслан только что говорил, что ему поменяли тесты по математике вообще не тему, а вообще задание, и в результате…

А. МАСЛОВ: Дело в том, что здесь нет никакой неадекватности, что значит, поменяли тесты. Поменяли тесты, это значит, что готовились к одному, а писать будем другое, но задачи всегда одни и те же. Таким образом, ЕГЭ по математике я полностью поддерживаю. С остальными огромное количество недостатков. Я тоже соглашусь, что при оценке литературы существуют в части С точные критерии оценки правильности сочинения. То есть некоторые позиции считаются правильными, что вот, к примеру, я за Обломова.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Швабрин плохой.

А. МАСЛОВ: Да, Швабрин плохой. Если я напишу, что Швабрин хороший, они не будут смотреть на мои аргументы, запишут, что я неправ. Это неправильно. А точные науки очень хорошо приняли формат ЕГЭ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому математика. У вас самый трудный?

Р. ЖИГУН: Для меня самым трудным в моральном плане был экзамен по обществознанию. Обществознание сам предмет – предмет молодой.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Тесты или С?

Р. ЖИГУН: Тесты, обществознание было самым тяжёлым. Обществознание само по себе такой салат оливье, это и социология, и философия, и всё остальное. Это предполагает разговор, диалог. А что в тестах, даётся мировоззренческий вопрос, и к нему варианты ответа. Вот конкретный пример. Поп-культура влияет на мировоззрение человека, да или нет. С экзаменатором я буду об этом говорить и говорить, а тут только да или нет. И мне приходится выкинуть из головы свою логику, и принимать логику составителей ЕГЭ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И что вы поставили?

Р. ЖИГУН: Я поставил да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Правильно, и получили плюс.

Р. ЖИГУН: Да, но я так не считаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: На человека, не на вас же, вы же абитуриент. Я прошу прощения, там до новостей полторы минуты. Руслан.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Тоже с обществознанием у меня был вопрос: «Поп-культура отражает облик современного человека. Из этого вытекает вопрос, а каков он облик современного человека». Все люди они же разные, и нельзя составить какой-то определённый формат человека. Я опять же поставил да, и оказался прав. Во-вторых, самым сложным экзаменом для меня оказалась математика. Просто выпустил федеральный институт педагогических измерений книги свои, в которых были прям варианты, и говорят: «Будут точно такие же». Была такая же только часть А. часть B и часть С были абсолютно другие задания.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы чувствуете себя обманутым?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Есть немного. Просто я стал прорабатывать эту книжку, и я очень порадовался, в принципе у меня не технический склад ума, но я хорошо решаю математику, и думаю: «Это очень для меня хорошо и приемлемо». А потом на экзамене швах.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что же, я напоминаю, что мы встретились и продолжаем встречаться с ребятами, которые в этом году сдавали ЕГЭ ваши вопросы, на вас реагируют, +7-985-970-45-45, плюс к этому мы транслируемся на видео в интернете с нашего сайта. После новостей мы вернёмся в студию.

Идут новости.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот у нас в гостях ребята, которые в этом году сдавали ЕГЭ. У нас там два человека, которые скорее негативно относятся к ЕГЭ, это Роман и Руслан, и Андрей, который более позитивно, скажем так, хотя это всё конечно очень относительно. Теперь давайте поговорим о возможности обойти ЕГЭ, во-первых, вы, может быть, и не скажете, что вы как-то обходили ЕГЭ, имея в виду мобильные телефоны, и так далее, но что вы знаете о практике обхода. Где слабости уже в этом смысле, когда можно обойти, можно списать, можно с помощью технических средств написать на то, на что, на что ты не знаешь. Андрей.

А. МАСЛОВ: Мне кажется, что здесь всё снова зависит от людей, и в частности от школ, где это проводится. Например, русский и математику, как обязательные экзамены, мы сдавали в соседней школе, в той школе, где проводились все основные ЕГЭ для всех окрестных школ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это все так делали, и вы тоже так делали?

А. МАСЛОВ: Да. И соответственно, добиться адекватности достаточно непросто, потому что даже если отвлечься от этого, даже если взять экзамен по-английскому, который проводится в случайной школе, мы ездили очень далеко, очень долго, и так далее. Нет вот этих тётечек, о которых мы мечтали, которые будут следить, чтобы всё было хорошо. Есть достаточно пассивные люди, которым просто не нужно обнаруживать факты списывания, и так далее. Я не раз слышал истории, даже от своих знакомых, как они брали с собой мобильники, фотографировали задания, потом ходили в туалет, и родственники, собравшись в кружок около этого мобильника, уже давно решивши их задание, быстренько сообщали им ответы. Это достаточно распространённый случай, если не считать разных шпор. Шпоры в ЕГЭ не очень эффективны, поскольку те, кто использует шпоры, явно уже не наберёт высокого балла. Но вот эти случаи в коллективной помощи, они видны.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот Михаил пишет из Москвы: «на туалет давалось 45 секунд».

А. МАСЛОВ: Я мог там провести гораздо больше времени, а другие ещё больше, потому что я честно признаюсь, что о такой возможности не думал, чтобы кого-то собирать, кого-то припрягать, чтобы он делал мне задание. Но вот другие люди мне рассказывали. И здесь опять всё дело в людях. И очень мало подготовленных специальных сотрудников, которые хотя бы следили за проверяющими, чтобы те не укрывали явные случаи. Опять же каждому человеку с молоточком, чтобы он стучал и говорил.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что у вас?

Р. ЖИГУН: Самый простой способ обойти ЕГЭ, им пользуются тысячи человек. В ЕГЭ вводится такое понятие льготник. Льготнику достаточно написать ЕГЭ на зачёт, и дальше он поступает вне очереди. И уже огромное количество людей теми или иными путями оформили себе льготность.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что мы имеем в виду, как льготность, инвалидность и так далее?

Р. ЖИГУН: По-разному, в основном инвалидность. Мне Дима рассказывал как раз, который сдавал ЕГЭ по английскому языку. Девчонка льготница, инвалид по зрению, при этом спокойно без очков читала при нём книгу. Мне Дима что рассказывал, что у него в ВУЗе объявили об уголовной ответственности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он тоже пришёл, он в этом году сдавал?

Р. ЖИГУН: В этом, он мой одноклассник. В его ВУЗе объявили уголовную ответственность за подлог документов. Из 300-т льготников сразу 22 забрали свои заявления. То есть 22 побоялось, а ещё, сколько не побоялось, неизвестно. Сейчас можно сказать, что во многих ВУЗах все бюджетные места заняты льготниками. Какой процент из них настоящие льготники, не знаю.

А. МАСЛОВ: Дело даже не в этом, а дело в том, не нарушает ли наше конституционное право на высшее образование то, что совершенно все бюджетные места занимаются льготниками.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Олимпийцами, как сейчас принято говорить.

А. МАСЛОВ: Даже не олимпийцами. Олимпийцы – это люди, которые заработали своё место собственным умом тем или иным способом. С этим я в целом согласен. Я просто слышал случаи, что покупали олимпиады.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так бывает.

А. МАСЛОВ: Так бывает, но в принципе олимпиада дело честное, и вот кто в МГУ занимал первое место, они действительно предмет знают прекрасно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей, извините, мы с Русланом к вам влезли.

А. МАСЛОВ: Предположим, олимпиадники, это люди, которые много работали, которые много учились, и заработали это своим умом. Но когда льготники занимают совершенно все места в бюджете, мне кажется, что это нарушает права других людей, которые, ни одним из законных способов не могут занять это бюджетное место.

Р. ЖИГУН: Испытание состоит в том, что они не настоящие льготники.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А настоящие пусть занимают все места в бюджете?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Но их нет столько.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ох, ребята.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Мы только вчера читали конституцию. Там написано: «Каждый имеет право получить высшее образование на конкурсной основе. Соответственно… вообще была мысль установить для льготников какой-то проходной балл, но опять, же возникнут трудности с этим.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей.

А. МАСЛОВ: Дело не в этом. Моё предложение сводилось бы к тому, чтобы ограничить некоторым процентом бюджетных мест количество льготников, которые могут поступать на каждую специальность. Предположим, 25 или даже 50 процентов всех бюджетных мест, которые могут занимать льготники, но могут и не занимать. Таким образом, мы сохраним право на высшее образование на конкурсной основе.

Р. ЖИГУН: Есть другое предложение.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, пожалуйста, предложения разные.

Р. ЖИГУН: Для льготников дополнительный экзамен в ВУЗе. Пусть приёмная комиссия увидит человека в лицо, потому что приёмная комиссия видит документы, где написано, что льготник. Пусть будет дополнительный экзамен, пусть они продемонстрируют свои знания, пусть комиссия визуально увидит, что это такой-то человек с такими-то знаниями.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот смотрите, насколько я понимаю, есть категория детей, людей, поступающих в ВУЗ, это дети погибших в горячих точках военнослужащих.

Р. ЖИГУН: Эти документы как раз редко предлагаются подлогу, потому что это всё проверяется.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Их надо ограничить, ведь мы же говорим об ограничении, их много, может быть мало. Вы понимаете Андрей, я это собственно вам говорю.

А. МАСЛОВ: Да, мне кажется, что мы говорим об ограничении настоящих льготников. Проверка подлога. Это несколько другое, это как раз механика, это процессуальные ошибки. Мы говорим о том, чтобы ограничить количество настоящих льготников, то есть проверенных, то есть детей погибших в горячих точках, детей сирот, детей инвалидов и так далее, чтобы их ограничить, чтобы исполнить наше конституционное право на образование.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я обещал звонки. Телефон 363-36-59, мы сейчас в громкую будем их слушать, и у нас есть телефонный звонок, только непонятно, кому звонок. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Маргарита. Я бы хотела поговорить о льготах, и о таком замечательном ВУЗе, как МГУ. Очень интересная на самом деле существующая проблема, факультет фундаментальной медицины, отделение фармацен. 15 бюджетных мест заняли 15 льготников с проходным баллом 138. причём мальчик, у которого 300 балов, оказался в конкурсе 16-м, его даже не приняли на это отделение.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Маргарита, можно вам задать вопрос. Вот вы называете льготниками и победителей олимпиад?

Слушатель: Нет, на это отделение не было ни одного победителя олимпиад, только льготники.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А что такое 300 баллов, может я, что-то не понимаю ребята?

Слушатель: 300 баллов, это три ЕГЭ по 100 баллов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И соответственно он не попал на бюджетное место?

Слушатель: Нет, он не попал на бюджет, он был 16-м.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Маргарита, вот эту историю, спасибо, что вы позвонили, я не просто проверю, я попрошу ректора МГУ Садовничьего, она мне кажется невозможной, почему не знаю, она мне кажется совершенно фантастической. Я могу ещё лучше рассказать, 300 баллов, это что-то. Пожалуйста, Андрей.

А. МАСЛОВ: Дело в том, что я поступал в МГУ на филологический факультет на отделение теоретической прикладной лингвистики. Там ситуация была сходная, там было 20 бюджетных мест, и 20 мест заняли льготники, именно не олимпиадники. Соответственно, люди, набравшие очень много баллов без льгот, они никуда не попали.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот это тема, вот эту тему я понимаю.

Р. ЖИГУН: Ещё была тема, я не буду называть университет, но там проблема. Там проводилась какая-то неизвестная олимпиада школьного уровня, и её победители прошли, и ни один льготник даже не прошёл, кто вне конкурса.

А. ВЕНЕДИКТОВ: По-моему местные олимпиады не считаются.

Р. ЖИГУН: Вот она в этом институте считалась.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так назовите университет.

Р. ЖИГУН: Российская экономическая академия имени Плеханова.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это же проверяемые вещи. Я вас уверяю, сегодня нас в министерстве слушают.

Р. ЖИГУН: Вопрос. В университете управления гениальная ситуация на факультете государственного муниципального управления. Там, если мне не изменяет память, 41 бюджетное место, и я просто в интернете посмотрел списки, до 108-го человека идут льготники, то есть среди льготников уже идёт конкурс.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Это действительно так.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я верю, что это действительно так, но вот история, которую вы сейчас рассказали, и то, что рассказал Маргарита, это просто …

Р. ЖИГУН: Ещё, на факультете регионоведения МГУ всё то же самое. Все места заняли льготники.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Бюджетные места?

Р. ЖИГУН: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А вы на бюджетные места поступили:

Р. ЖИГУН: Разумеется.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это был вопрос. Да, Руслан, пожалуйста.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Есть интересная история, не совсем по этой теме, но был такой случай. Одна девочка написала неплохо три предмета, 220 баллов, но для прохождения ей не хватало, и она просто так сделала, что её результаты потеряли. И она писала ЕГЭ в институте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Она сделала…

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Не она, родители сделали. Я так думаю, что там просто в министерстве какие-то связи, и так сделали, что результаты потерялись. И она написала ЕГЭ в ВУЗе, и написала примерно на 290 баллов, и она поступила.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А давайте себе представим на секунду, и я хочу, чтобы вы мне ответили на этот вопрос. Вопрос конечно этический, но мне интересно. Представим себе, что действительно она сделала, чтобы её документы потеряли, она написала ЕГЭ в ВУЗе честно, и получила 290 баллов.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Нечестно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Просто представим себе на секунду, вот в таком случае чего делать?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: В таком случае она нарушила закон, что сделала, что её документы потерялись.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А если её документы потеряли, вот давайте сделаем честно-честно, вот тогда что? Мы знаем, что у неё было 220, она переписала ЕГЭ на 290.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Если они действительно потеряли документы, то тогда уже другой разговор.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот я и спрашиваю, тогда честно?

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть можно переписывать ЕГЭ в ВУЗе, если документы потеряны, я просто обращаю ваше внимание.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте ещё звонок примем, а то мы междусобойчик устроили. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире.

Слушатель2: Здравствуйте, меня зовут Александр, я из Москвы. Сейчас я студент высшей школы экономики. Я хотел бы поднять такой интересный вопрос. Ребята очень много говорят о коррупции.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ребята, по-моему, о коррупции не говорили ни слова, вот только сейчас этот элемент. Давайте.

Слушатель2: Так вот студенты, которые поступили благодаря каким-то коррупционным связям, смогут ли они в ВУЗах дальше продолжить развивать тему коррупции.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так это же к вам вопрос Александр, вы студент. Вы в своём ВУЗе развиваете эту тему?

Слушатель2: Нет, я в своём ВУЗе ни разу не слышал, ни о какой взятке, а конкретно в высшей школе экономики.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Спасибо, ребята, вам вопрос.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Дело в том, что многие такие они вылетают на первой же сессии.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Андрей.

А. МАСЛОВ: Некоторые остаются, во-первых. Во-вторых, мы говорим не только о коррупционных связях. Мы говорим о том, что при самом экзамене никому не нужно обнаруживать ошибки, это никому не нужно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это я не понял, вот то, что вы сейчас сказали. Вот вы сказали дословно: «При самом экзамене никому не нужно обнаруживать ошибки». Все тогда должны быть с 300-ми баллами.

А. МАСЛОВ: Под ошибками я имею в виду нарушения. Предположим, сидит проверяющий. Они видит, что есть какие-то нарушения.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вся группа сидит в туалете час, я понимаю.

А. МАСЛОВ: Вот он может послать проверить группу, он может сообщить об этом главному по пункту, главный по пункту запишет это и сообщит, директор получит выговор, все получат выговор, и всем будет плохо. Либо он может сделать вид, что он ничего не заметил, тогда абсолютно всем будет хорошо, кроме тех, из-за которых те люди, которые сидели в туалете, вынесут их с их мест.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Руслан хотел сказать.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Кстати, по поводу проверок. Вот единственный раз, когда действительно с нами жёстко говорили: «Вы не списывайте, не доставайте шпаргалки, телефоны, если у кого-то есть, всё». Просто сказали: «Что приехал человек из министерства образования проверяющий, высокого ранга в наших школах, поэтому чтобы ничего». А так списать со шпаргалки или с телефона в туалете не составляло особой проблемы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Елена говорит: «Так льготники всегда вне конкурса зачислялись, ЕГЭ не изменил в этом смысле ничего».

Р. ЖИГУН: ЕГЭ изменило в том плане, что нет визуального контакта с абитуриентом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы отвечаете не Елене сейчас. Она говорит про льготников, что льготники всегда вне конкурса, и что ЕГЭ не изменило ничего.

Р. ЖИГУН: Оно изменило, то, что нет визуального контакт с льготником. Человек может просто сдать документы, он может сдать подложные документы совершенно просто.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: И не было 153 категории.

А. МАСЛОВ: В принципе изменило многое, я не знаю, сколько было категорий до этого, и сколько сейчас, но в прошлом году мои знакомые поступали по конкурсу в МГУ, и поступали по конкурсу в ПГГУ на специальности, связанные с переводом и с лингвистикой. В этом году и там, и там всё занято льготниками, и ни одного свободного места нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я такого не помню в наше время, чтобы льготники занимали все места. Это я Елене возражаю. Вот смотрите, Нина вас обвиняет... Она пишет мне: «Эти ребята» - это про вас – «Затопчут инвалидов».

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Каким образом?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, что своими выступлениями. Нина считает сейчас так. Она сделала вывод из того, что вы сказали.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Мы хотим себе выпилить пару мест, чтобы мы могли набрать очень высокие баллы, и поступить в ВУЗ. Да, мы затопчем двух инвалидов, которые написали на 200 баллов хуже нас, если мы дадим себе места в ВУЗах, помимо инвалидности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Роман, вы? Это вот такое наблюдение за вами.

Р. ЖИГУН: Тем не менее, мы, так или иначе, уходим от главных проблем, акценты надо сместить. Главные проблемы начались ещё во время сдачи ЕГЭ. Потому что В том, что не было равенства, не было нормальных вопросов, не было нормального ЕГЭ. Вот с этого надо начинать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, Руслан.

Р. ПЕТРАЧЕНКОВ: Льготников мы никаким образом не затрагиваем, потому что есть льготники. У нас есть парень в классе, он очень умный, он очень хорошо сдал ЕГЭ. Пожалуйста, ты хорошо сдал ЕГЭ, ты проходи по конкурсу. А если у одного человека 300 баллов, второй льготник, и у него 120 баллов. Просто, почему человек, у которого 300 баллов, и он хорошо сдал, и человек с льготами, у которого 120 баллов, почему он стоит выше него, этот человек с льготами.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Потому что жизнь несправедлива к нему.

А. МАСЛОВ: Есть такое понятие, как милосердие, но милосердие даже в самом либеральном обществе нужно как-то регулировать, чтобы оно не мешало развитию самого общества и людей в нём. Если считать, что льготник с любыми баллами, который в будущем будет плохим специалистом, потому что у него не удаётся с этим, он поступает, а более умный человек, который будет хорошим специалистом, будет приносить пользу государству и себе, он не поступит. Если так предположит, что нужно, хотя бы как-то варьировать, регулировать меру между милосердием, и доходом, и справедливостью.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 363-36-59, вы слушаете и смотрите «Эхо Москвы», 11:53, следующий телефонный звонок. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?

Слушатель3: Здравствуйте, я звоню из Самары, моя дочка тоже сдавала ЕГЭ, и в итоге передача, которую мы слушаем, задевает нас за живое. Мы всё сдали где-то на 220 баллов. Мы тоже наблюдали, как у нас в Самаре нарушались эти правила, дети списывали, и телефоны использовали, и фотографировали, по аське передавали, использовались миникомпьютеры. В некоторых школах в открытую, в некоторых наоборот, драконовские методы контроля были установлены. Это всё по-человечески понятно. Но вот что возмущает, сейчас пошла первая волна зачислений, смотрим списки по интернету. Какие-то (неразборчиво) идут на популярные специальности, юридические, экономические, баллы у них, 119, ребёнок проходит, в том числе и льготник, а те, кто сдают на 200 баллов, честно своими знаниями заработанные баллы, они не проходят... Я считаю, что в таких условиях должны быть какие-то снисхождения для льготников. Но, наверное, надо смотреть так. Если один ребёнок сдал 220, и он не льготник, а другой сдал 220, он льготник, выбирать в таком случае льготника, и он проходит. Вот это честно, и это справедливо. Но когда ребёнок не учился, имеет плохие знания, и он льготник по каким-то соображениям, инвалид он, или сирота, или ещё какие-то ситуации. Но нельзя так тоже унижать людей, детей в таком возрасте, кто честно свои знания получает, отрабатывает, и в результате остаётся за бортом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Спасибо большое. Не услышал, как зовут слушательницу. Вы знаете, что мы сейчас сделаем. Помогите-ка мне вы сформулировать вопрос для голосования. У нас есть 5 минут. Мне надо правильно сформулировать вопрос про льготников. Как бы вы сформулировали вопрос про льготников, для наших слушателей на голосование. Андрей?

А. МАСЛОВ: Именно про льготников?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вообще мы уже говорили о том, что в каждой системе есть плюсы и есть минусы, а вот в льготниках я вижу такое столкновение, как вы Андрей сказали, между милосердием и эффективностью, я бы сказал так. Но я хочу сформулировать некий вопрос для людей, чтобы они сейчас проголосовали.

Р. ЖИГУН: Вопрос можно. Тем не менее, так или иначе…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот есть категория установленных льготников.

Р. ЖИГУН: Да, так или иначе, они должны…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Там есть инвалиды, там есть сироты, есть дети военнослужащих, которые погибли в горячих точках.

Р. ЖИГУН: Да, так или иначе, эти дети имеют привилегии, те, у кого настоящие документы, а не поддельные. Вопрос можно сформулировать так: имеют они право на внеконкурсное зачисление, или на некие другие льготы, имущественное право зачисления. Хотя внеконкурсное и преимущественное, это всё-таки вещи разные.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ещё раз сформулируйте мне вопрос, чтобы слушатели поняли.

А. МАСЛОВ: На какие льготы имеют право льготники, на внеконкурсные или на преимущественные.

Р. ЖИГУН: Как вы думаете, льготники имеют право на зачисление вне конкурса, или на преимущественное право при участии в конкурсе, на привилегии в конкурсе.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Итак, у нас преимущественное, или вне конкурса. Итак, наши слушатели. Как вы думаете, вот льготники, льготные категории при зачислении должны иметь конкурсное зачисление, или внутри конкурсное, но преимущественное, то есть баллы должны считаться по какой-то шкале. Итак, внеконкурсные или преимущественные. Если вы считаете, что внеконкурсное, то тогда ваш телефонный номер 660-06-64, или преимущественное, и тогда ваш телефон 660-06-65.

Идёт голосование.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Итак, повторяю вопрос, сейчас я даже экраном покажу, как оно идёт. Считаете ли вы, что льготники должны иметь внеконкурсное зачисление, тогда ваш телефон 660-06-64, или преимущественное, и тогда ваш телефон 660-06-65.

А. МАСЛОВ: Можно мне ещё сказать пару слов?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Андрей, говорите.

А. МАСЛОВ: По поводу того, что, на мой взгляд, нужно сделать в будущем. Так как я считаю, что систему ЕГЭ нужно реформировать, что сама по себе идея имеет прогресс, имеет будущее. Я считаю, что реформирование ЕГЭ заключается в подготовке специалистов, во-первых, для проверки самих заданий, а во-вторых, для контроля за сдачей. По крайней мере, должно быть несколько специалистов именно из той собственной канцелярии, из министерства, в каждой школе, которым было бы выгодно обнаруживать нарушения, а не объединяться и закрывать глаза на все нарушения.

Р. ЖИГУН: Я, тем не менее, хотел другой тезис выдвинуть, на мой взгляд, самый главный. Что есть экзамен. Человек демонстрирует свои знания, он сдаёт экзамен, и его проверяет экзаменатор. У нас нет ни экзамена, ни экзаменатора. У нас абсолютно некорректные вопросы от 5-ти до 50-ти процентов, и у нас нет достаточного количества экзаменаторов. Кому-то везёт, и проверяет специалист, а кому-то не везёт, у кого-то английский язык проверяет специалист по русскому языку.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Бывает, как скажем мы.

А. МАСЛОВ: Я могу предложить решение.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. МАСЛОВ: Предложи решение.

Р. ЖИГУН: Моё решение…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это вот министру. Вы подумайте, это будет серьёзный разговор.

Р. ЖИГУН: Кстати, проблема была в математике. У многих компьютер не считал часть А. просто парень просто очень прилично сдал математику, у него 5 в аттестате, писал все пробные где-то на 70 – 80 баллов, а у него часть А не считал компьютер.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу сказать, что мы подвели итоги голосования. В данном случае большинство аудитории поддержало вас, потому что 8,3 процента, это было видно в интернете, считают, что льготники должны иметь право на внеконкурсное поступление, и 91,7 процента считают, что должны иметь на преимущественное поступление. Спасибо вам ребята. Я беру на себя обязательства устроить вам встречу либо с министром, либо с зам. министра Любовью Глебовой, которая отвечает за проведение ЕГЭ, и, наверное, ему было бы интересно услышать ваш собственный опыт. Это было «Родительское собрание», у микрофона был Алексей Венедиктов.