Грудное или искусственное кормление: выбор современной мамы - Ирина Слуцкая, Тина Канделаки, Оксана Дзвонарь - Бэби-Бум - 2008-01-06
Э. ГЕВОРКЯН: Добрый вечер. 22 часа и 10 минут в столице. Это программа «Бэби-Бум», и у микрофона теперь уже не беременные ведущие, а молодые мамы – я, Эвелина Геворкян, и Наташ Шопен. Добрый вечер.
Н. ШОПЕН: Добрый вечер.
Э. ГЕВОРКЯН: Тоня сегодня у нас на телефонной линии. Она все еще, кстати, беременная. Алло, Тоня, привет.
А. САМСОНОВА: Добрый вечер. Ну, во-первых, я хочу всех поздравить с праздником. У нас сегодня в правильный день выходит программа «Бэби-Бум». Я поздравляю всех с Рождеством, всех, для кого это актуально.
Н. ШОПЕН: Я присоединяюсь к этим поздравлениям и от всей души желаю вам светлых мыслей и светлых слов, которые будут помогать вам и людям, которые окружают вас, помогать жить и пребывать в хорошем состоянии.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну, а я напомню… вернее, не напомню, напомню нам, ведущим, и скажу вам, какая же у нас тема. А тема у нас вполне себе отчасти праздничная. Вот были тут застолья, а мы сегодня хотим поговорить о застольях, о трапезах для младенцев, а именно о грудном вскармливании или об искусственном. Итак, что же актуальнее для современной женщины, для современной семьи – кормление, как и полагается в 21-м веке, современными способами, с использованием всех научных достижений и суперсмесей, или же…
Н. ШОПЕН: По-старинке.
А. САМСОНОВА: Ну, выбор праздничного меню, прямо скажем, небольшой.
Э. ГЕВОРКЯН: В смысле «небольшой»?
Н. ШОПЕН: Два праздничных блюда – либо «Оливье», либо все остальное, да? Понятно.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну, я не знаю, вот если кормить грудью, говорят ведь, что там какие-то частички нашей пищи им с молоком передаются. Так что у моего ребенка вполне себе разнообразное меню и питание получается, особенно после новогоднего стола.
Н. ШОПЕН: Ну а я напомню, что вы можете присылать свои sms-сообщения и соображения по этому поводу нам на номер +7(985)9704545. Расскажите о том, как это было у вас, и каких как раз мер придерживаетесь вы, каким способом вы кормите или кормили своих детей, когда они были в младенческом возрасте. Ну и, конечно, мы примем сегодня ваши звонки и побеседуем, услышим ваши истории с большим интересом.
Э. ГЕВОРКЯН: Это будет во второй части нашей программы, мы будем выводить вас в прямой эфир. А также у нас будет на связи специалист – Оксана Дзвонарь, консультант по грудному вскармливанию, мама же двоих детей. Кроме того, мы послушаем людей с положением, которые тоже бывали в интересном положении. А именно Тину Канделаки, как кормила она своих детей, и Ирину Слуцкую, которая, как мы все наблюдаем по телевизору, недавно родила, и узнаем, как она кормит свое дитятко. Ну а прямо сейчас, я думаю, мы перейдем к традиционным для нашей программы рубрикам. И для начала я представлю свои дневниковые записи.
Запись
Э. ГЕВОРКЯН: Изначально в воспитании ребенка я решила придерживаться максимально естественных принципов. Поэтому размышлений по поводу кормления у меня не было: конечно же, только грудью. Кормить я хочу до года, дальше посмотрим. До шести месяцев планирую ничем не докармливать и не допаивать. Мою идеальную картину, правда, уже подпортили в роддоме, где, несмотря на просьбы и требования, моему ребенку давали смесь. Но не будем о грустном. Радости в грудном вскармливании, оказывается, бывают не только для ребенка, но и для мамы. Во-первых, это удобно – никаких бутылочек, подогревов и стерилизации. Сбалансированное специально для этого малыша молоко всегда со мной, всегда нужной температуры. Во-вторых, вопреки стереотипам о том, как кормление грудью портит фигуру, мне оно помогло придти в форму. Диета кормящей мамы за несколько недель вернула меня к добеременному весу. Говорят, что на грудное вскармливание организм расходует много энергии, так что в дополнение к некоторым ограничениям в еде это дает прекрасный похудательный эффект. В общем, оба мужчины в моем доме в восторге от грудного вскармливания.
А. САМСОНОВА: Эвелин, алло?
Э. ГЕВОРКЯН: Да, Тоня, слушаю.
А. САМСОНОВА: У меня как у неэксперта возникает масса вопросов. Первый: если возможно, вернемся все-таки к грустному моменту. Зачем в роддоме-то докармливали? Вот это я никак не могу взять в толк. Зачем в роддоме, если у тебя уже было молоко и ты могла кормить грудью, докармливали твоего ребенка какими-то дурацкими смесями?
Э. ГЕВОРКЯН: Я думаю, что актуальнее этот вопрос задавать сотрудникам роддома или, как минимум, представителям Минздрава, которые инструкции соответствующие распространяют. Но как мне это объясняли, в первые дни у мамы как будто бы нет молока, хотя есть ценное молозиво, и вот как будто бы нужно докармливать смесью. А в моем еще случае дополнительно ребенок было недоношенный, а, соответственно, по версии роддомовских врачей, ему нельзя было перетруждаться, прикасаясь к моей груди, что это слишком для него было тяжело – сосать грудь. И поэтому его нужно было поддерживать в хорошем состоянии тем, что он кормился из бутылочки, где ему легко поступала смесь.
Н. ШОПЕН: А твоего мнения никто не спрашивал?
А. САМСОНОВА: Ну, я думаю, что это надо у специалиста еще будет спросить, насколько это правильное мнение Минздрава. Ну а другие вопросы: в твоей картинке все так безоблачно и прекрасно, и грудное вскармливание совсем не сложно, и все так здорово, и тебе хорошо, и ребенку хорошо. Неужели все так действительно безоблачно, и неужели ты не чувствуешь себя привязанной на сто процентов к малышу? Ты же, насколько я знаю, даже не кормишь ребенка сцеженным молоком из баночки.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну, в таком случае я уже признаюсь, вот были тут новогодние праздники, ездила я к маме в родной город, и там были у меня два таких свободных и вольных дня, когда я отправилась с мужем погулять. И мы оставили ребенка маме моей, и я сцедила-таки порцию молока. Мне кажется, что от того, что он пил мое молоко, ничего страшного не случилось. Хотя, сказать по правде, все такие вот вмешательства, как то сцеживание, они вводят, так скажем, в процесс выработки молока некий такой дисбаланс, и поэтому у меня возникли некоторые сложности. Потому что ребенок, когда он естественно кормится грудью, он сам себе делает заказ молока, как-то наши два организма друг к другу подстраиваются. А вот от того, что я лишнюю порцию сцедила, так скажем, для того, чтобы пойти погулять, то вот сейчас возникают некоторые такие сложности.
Н. ШОПЕН: Эвелина, а у меня тоже возникают вопросы (Тоня, извини) к твоей тоже идеальной картинке. Ты говорила о том, что нет никаких проблем. Да? А я когда начала кормить грудью, я тут же столкнулась с массой проблем. Как то, в первую очередь, что все, что я, оказывается, кушаю, оно тем или иным образом сказывается на состоянии здоровья ребенка, на состоянии его кожи, возникают такие проблемы, как газики и прочее, прочее, прочее.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну да, бывают аллергии, диатезы.
Н. ШОПЕН: Не проще ли родителям прибегнуть к смесям, которые уже опробованы на массе младенцев и которые абсолютно точно выдержаны…
А. САМСОНОВА: Вот-вот, которые безопасны.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну, в данном случае мне сложно говорить, я могу лишь опираться на мнение некоторых специалистов, которые говорят, что кормление естественное полезнее для иммунитета, соответственно, смеси приводят к аллергичности детей и так далее. Конечно же, эти сложности есть, и все не так безоблачно. Я действительно вынуждена следить за своим питанием и в чем-то себя ограничивать. Но я, видимо, как такой прожженный оптимист, уже я сказала в Дневнике, я все вывернула в позитивную сторону, и я объясняю себе всю эту диету и все эти ограничения тем, что это же и для меня тоже благо – я же худею.
А. САМСОНОВА: Но ты планируешь весь год быть привязанной к ребенку и по каждому его требованию кормить его своим молоком, и желательно не из баночки?
Э. ГЕВОРКЯН: Скажу, что, скорее всего, нет. Я допускаю мысль, что если вдруг потребуется… Пока, слава богу, такой потребности нет. У меня есть возможность быть с ребенком, кормить его по его требованию. То есть я пока не выбегаю на работу, кроме эфиров «Бэби-Бума».
Н. ШОПЕН: Но в то же время я помню, что у тебя есть огромное желание возобновить свою трудовую деятельность на «Эхе» так скоро, насколько это возможно. Как ты собираешься это…
Э. ГЕВОРКЯН: Я скажу. У меня оно есть, это желание возобновить свою работу, как только это позволит наше кормление. Как только у ребенка естественные перерывы в кормлении будут 4 – 5 часов, то есть то время, когда я смогу, успею доехать до работы, провести эфир и вернуться обратно домой к нему.
Н. ШОПЕН: Я вот помню, ты начала задумываться о том, какую няньку лучше найти, еще в пору беременности. И тогда речь шла о том, а не выйти ли на работу сразу буквально через два месяца после родов? Сейчас уже ты изменила свою точку зрения?
Э. ГЕВОРКЯН: Нет-нет, я, правда, говорю, что для меня приоритеты вполне себе понятны: главное – это ребенок. И только когда будут большие перерывы в кормлении, только тогда я планирую выйти на постоянную, так скажем, работу. А пока… В экстренных случаях можно сцедить свое собственное молоко, чтобы ребенок его поел, но это буквально один раз так можно себе позволить в виде исключения. А постоянно так кормить его, тем более смесями, я не хочу.
А. САМСОНОВА: Ну давайте теперь узнаем о планах Тони Самсоновой, которая пока еще не кормит грудью своего пока еще нерожденного ребенка, но давайте узнаем, что она собирается делать.
Запись
А. САМСОНОВА: Извините, конечно, но на 9-м месяце тема «Грудное вскармливание» не кажется сверхактуальной. Да и разбираюсь я в этих делах не лучше, чем первый вами встреченный на улице. Кстати, про улицу. Меня вот поражает, как некоторые мамочки естественным образом кормят прямо на автобусной остановке или в метро. Нет, я не к тому, что к каждой из них надо подойти и сказать: «Ишь ты, совсем совесть потеряла». Просто мне кажется, что такое поведение признак того, что ГВ становится культом. Женщины хотят продемонстрировать свою самоотверженность и стремление дать своему ребенку все самое полезное, необходимое любой ценой. Но что же остается делать тем, кто вынужден кормить искусственно? Они начинают испытывать чувство вины. Кормить искусственно в эпоху тотальной пропаганды грудного вскармливания если не преступление, то точно свидетельство того, что женщина – никудышная мать. Хотя в конечном итоге если перед вами поставить двух детей школьного возраста, сможете ли вы определить, кого из них как кормили?
Э. ГЕВОРКЯН: Тонь, ну что касается этих школьников, я думаю, что лучше было бы спросить какого-то врача, но откуда ты знаешь, если проверить их здоровье, может быть, и правда, тот, кто был естественно вскормлен, окажется более жизнеспособным и с лучшим здоровьем?
А. САМСОНОВА: Ну у меня, конечно, нет данных…
Э. ГЕВОРКЯН: Но ты же не хочешь ставить эксперименты на собственном ребенке?
А. САМСОНОВА: Да, я, безусловно, не хочу ставить эксперименты на собственном ребенке, и у меня нет данных о том, как сказываются впоследствии грудное и искусственное вскармливание для здоровья в целом детей. Но тут нужно понимать, что все-таки на женщину осуществляется огромное давление сейчас, на мой взгляд. И ее просто вынуждают кормить грудью. И бывают ситуации, когда женщины хотят побыстрее заняться карьерой, и они не хотят так долго быть с ребенком. Но они вынуждены делать какие-то шаги, которые, может быть, и неприятные… (неразб.) в итоге оказываются неблагоприятными, потому что портят их отношение и портят их жизнь только потому, что им вбивают в голову, что обязательно нужно кормить грудью. Хотя если бы искусственное вскармливание было уж действительно настолько менее полезно и настолько вредно, наверное, мы бы все об этом знали, и, наверное, не существовало бы искусственных смесей, или они были бы объявлены Минздравом вне закона.
Н. ШОПЕН: Тоня, а почему ты говоришь все время о тотальной пропаганде грудного вскармливания? А как ты считаешь, что вот стало причиной такой так называемой тотальной пропаганды? Может быть, как раз именно то, что большинство женщин… ну, точнее, все больше женщин предпочитают современные способы вскармливания своего ребенка при помощи смесей, нежели кормление грудью? То есть, как правило, реклама вызвана тем, чтобы разрекламировать товар, который в данный момент мало покупают. То есть получается, что сейчас как раз женщины…
Э. ГЕВОРКЯН: Меньше кормят грудью, чем это было когда-то.
Н. ШОПЕН: Да. А все это приводит к свободе от собственных детей.
А. САМСОНОВА: Нет, я совсем не так… Я отнюдь не подвергаю сомнению то, что грудное вскармливание очень полезно. И, честно говоря, мне кажется, это идеальный вариант. Но пропаганда, на мой взгляд, есть, потому что зайдите в любую женскую консультацию, возьмите любой журнал, возьмите все, что угодно, везде есть статьи о том, как полезно грудное вскармливание, и действительно давит на людей. Я вот часто смотрю всякие Интернет-форумы для беременных женщин и для родителей маленьких детей, и там женщины, бывает, если и признаются, что их дети на искусственном вскармливании, то их начинают обвинять просто, что не матери и так далее…
Н. ШОПЕН: А вот ты говоришь о том, что везде пропагандируется, а вот смести на самом деле тоже хорошие. А вот как тебе вообще, в принципе, два слова: «естественное» и «искусственное»? Как ты думаешь, что лучше – естественное или искусственное? Очевидно, что… Странно было бы, если бы врачи пропагандировали в женских консультациях искусственное вскармливание младенцев. Как ты считаешь?
А. САМСОНОВА: Нет, безусловно, я с этим не спорю. Мне просто жалко женщин, которые вынуждены, я еще раз хочу подчеркнуть…
Н. ШОПЕН: А почему они вынуждены?
А. САМСОНОВА: Ну, бывает, все-таки по медицинским показателям они не могут кормить. Бывает, им приходится принимать какие-то лекарства, принимая которые, нельзя кормить ребенка грудью. Бывают все-таки причины. Не в ста процентах случаев возможно кормить ребенка грудью. Бывает, банально ей нужно выйти на работу, чтобы зарабатывать деньги и хоть как-то прожить со своим ребенком. Бывают случаи, когда женщина вынуждена кормить искусственно. И вот в этих случаях, мне кажется, ей приходится испытывать чувство вины, потому что все сразу вокруг на нее ополчаются.
Э. ГЕВОРКЯН: Но она должна понимать, что да, она идет на эти жертвы, и пусть тогда…
А. САМСОНОВА: И пусть мучается.
Э. ГЕВОРКЯН: Никто не говорит, чтобы она мучилась или испытывала чувства вины. Это вопрос ее комплексов или их отсутствия. Но в тот же момент если она будет осознавать, что это не так хорошо, что это не максимально хорошо для ребенка – да, пусть она это понимает. Это просто будет осознанный шаг с ее стороны.
Н. ШОПЕН: А еще такой вопрос у меня возник. Вот ты говорила, что вроде как женщина, которая кормит ребенка на остановке, она, ну, вроде как получается, выпендривается, что вот она всем демонстрирует, что кормит грудью. Ты знаешь, а вот я в силу того, что дочке моей уже больше месяца, столкнулась с тем, что когда рождается ребенок, ты становишься к нему достаточно сильно привязанным. И иной раз ходить вместе с ней в торговый центр – ну, как бы подтверждение или доказательство самой себе, что я все еще полноценный человек, я могу ходить по магазинам. Я могу не просто сидеть дома со своим ребенком, но еще и иногда развлекаться вместе с ней. И когда я попадаю в торговый центр большой, а она в этот момент просыпается и плачен, а детям хочется есть и сразу, быстро, то мне, конечно, удобнее всего просто сесть на ближайшую скамеечку какую-то и там же ее покормить. И я не испытываю, во-первых, от этого… я просто высказываю свою точку зрения. Я не испытываю от этого какого-то стеснения, потому что я считаю, что это абсолютно естественно, это мое абсолютное право. Но в то же время я не выпендриваюсь ни в коем случае, я просто удовлетворяю потребности своего ребенка, вот и все.
А. САМСОНОВА: Ну, мне тут просто кажется, что это немного эпатирует окружающих, во-первых. А во-вторых, жалко, что не все торговые центры крупные оборудованы комнатой для матери и ребенка, где женщина это может сделать с полным комфортом – покормить своего ребенка.
Н. ШОПЕН: Иногда просто ее сложно найти и сложно до нее добежать. Понимаешь, вот когда ребенок кричит, и ты нервничаешь, и он тоже нервничает, это совершенно никому не нужно. Можно просто сесть и уединиться вот таким образом в толпе. Это на самом деле тоже возможно.
Э. ГЕВОРКЯН: Господа владельцы торговых центров, пожалуйста, оборудуйте их комнатами для кормления детей, если вы не хотите, чтобы скромные ваши посетители-клиенты падали в обморок от вида обнаженной груди. Но а сейчас, я думаю, мы перейдем к последнему нашему Дневнику на сегодня – Дневнику Наташи Шопен.
Запись
Н. ШОПЕН: Сомнений в том, чтобы кормить грудью, у меня, признаться, не было. Конечно, лучше материнского молока не может быть ничего. Здесь я доверяю природе целиком и полностью, знаю, что она лучше меня позаботилась о том, чтобы детка получала все необходимое для здоровья и роста. Но вот какой вопрос очень меня волнует. Позаботилась ли природа о том, чтобы у меня оставалось хоть какое-то свободное от кормления время? Ведь оказывается – а раньше я об этом как-то не задумывалась – что кормление грудью делает меня привязанной к малышке на сто процентов, она попросту держит меня на коротком поводке. Иногда я даже не успеваю помыть посуду, только и делаю, что пытаюсь уложить дочку спать и периодически подкармливаю. Сама она засыпать отказывается, а любит заснуть во время кормления, а потом проснуться через 5 – 10 минут, покушать еще немного, и так несколько часов. Я не могу встречаться с друзьями, читать или заниматься домашними делами. А еще я не могу слышать, как дочка плачет. Поэтому мы с ней почти не расстаемся. Иногда мне кажется, что мы с ней уже почти одно и то же.
Э. ГЕВОРКЯН: Наташ, ну вот если возникают такие проблемы, то почему бы не перейти к испробованному нашими мамами способу – к кормлению по расписанию, каждые 3 часа, каждые 4 часа, а ночью и вовсе можно не кормить?
Н. ШОПЕН: Знаешь, я не люблю слова «проблемы», я люблю слово «задачи». Вот на самом деле в настоящее время наша с деткой задача – определить, что же нам на самом деле делать. Потому что, с одной стороны, есть мамы, тети, многочисленные бабушки, которые говорят о том, что они кормили только по режиму, они приучали ребенка, первый день, второй день, третий день он плакал, надрывался, их не пускали, этот рассказ повторяется от одного человека к другому: «Меня не пускали к нему в комнату». Вот, а потом ребенок переставал плакать и в конце концов начинал жить по тому расписанию, которое было удобно его маме. Так вот я считаю, что это неправильно по той простой причине, что в настоящее время крик и плач младенца – это его единственный способ контакта с миром, его единственный способ сказать мне о том, что с ним что-то не так. И когда я откликаюсь на ее плач, она понимает, что это работает, она мне доверяет. Как только я перестану делать это, она ощутит…
Э. ГЕВОРКЯН: Она начнет вить из тебя веревки, потому что она сможет манипулировать тобой, и по каждому ее писку, конечно, ей приятно, что мама прибежала. И ты будешь прибегать по первому ее писку и дальше, и дальше, и дальше.
Н. ШОПЕН: Вот в этом меня поражает то, что дети потрясающе искренни, то есть пока они еще не могут манипулировать. Если она плачет, то я, значит, ей нужна. Я не знаю, по какой причине я ей нужна, может быть, ей просто грустно, может быть, ей просто одиноко, может быть, ей просто скучно. Но сейчас я понимаю, что вот этот вот период нашего с ней совместного события, кода я кормлю ее грудью и когда я бываю с ней в каждый момент, когда ей это нужно, оно очень быстро проходит, это время, на самом деле ценное и драгоценное. И сейчас я для своего ребенка – это весь мир. И действительно ей очень важно доверять мне в этом смысле. Но в то же время я понимаю… опять же возвращаясь к теме режима, я понимаю, что они плачут первый, второй, третий раз, на четвертый раз это все-таки срабатывает. В результате становится удобнее, наверное, обоим – и маме, и ребенку, потому что ребенок в конце концов меньше плачет, у него вырабатывается некий режим. Но в то же время я опасаюсь, что теряется какое-то доверие, теряется какая-то очень важная нить.
Э. ГЕВОРКЯН: Тоня?
А. САМСОНОВА: Я тут абсолютно согласна с Наташей, потому что, мне кажется, ребенку до года такие методы воспитания жесткие связаны с насилием. А это вот кормление по расписанию – это насилие все-таки, или, например, игнорирование детского плача – это тоже насилие, на мой взгляд. Мне кажется, к таким маленьким деткам оно неприменимо. Они действительно неспособны манипулировать. Самое важное, что должны сделать родители, это выработать в них ощущение, в детях, что миру можно доверять. А если мама будет каким-то образом ребенка к чему-то приучать так жестко, не думаю, что это хорошо скажется.
Э. ГЕВОРКЯН: Я искренне хотела бы с вами согласиться, но у меня есть некоторые сомнения. Я думаю, кстати, вот наш специалист, которому мы прямо сейчас позвоним – Оксана Дзвонарь, она нам прояснит эту ситуацию. У меня есть маленькие такие подозрения, что дети все-таки раньше, чем в год, уже начинают-таки манипулировать. Потому что вот у меня перед глазами… только что встречалась со своей подругой, у нее ребенку год, и картина следующая. Девочка при маме, пока вот мама находится в комнате, постоянно висит на груди. Причем она ведет себя совершенно бесцеремонно: она большая, она подходит, срывает с мамы рубашку, начинает прикладываться к груди. Если ее оставляют с бабушкой, с папой, совершенно спокойный ребенок. Маме стоит появиться в комнате, сразу какая-то истерика, сразу концерты, и она здесь чистой воды манипулирует мамой. Вот почему так происходит? Всего лишь ребенку год. И мама вот как раз придерживалась такого принципа, моя подруга, она по первому писку подходила к ребенку, ее ублажала, кормила, когда ей хотелось. И вот где эта грань, для меня это действительно большая загадка. Поэтому, может быть, Оксана как-то прояснит эту ситуацию. Алло, здравствуйте.
О. ДЗВОНАРЬ: Алло, добрый день.
Э. ГЕВОРКЯН: Добрый. Вот вы у нас как консультант по грудному вскармливанию, а также более опытная мама, чем мы, мама двоих детей. Пожалуйста, объясните эту ситуацию. Вот эта грань, когда ребенок уже начинает манипулировать мамой, и где та ситуацию, когда все-таки мама должна по первому писку к нему прибегать и кормить его?
О. ДЗВОНАРЬ: Вы знаете, я бы сказала, что четкой грани здесь не существует. Когда ребенок в год диктует маме, что он хочет, как он хочет и как ему это нужно, наверное, это все-таки уже перебор. И, видимо, причина в том, что… даже вот в вашей передаче вы сейчас говорите… (неразб.) Постоянно мы говорим о том, что мама привязана к ребенку. Это не совсем так, потому что мама грудничка… не она привязана к ребенку, ребенок рождается в ту семью, в которой он рождается. И вообще задача мамы встроить ребятенка в ту семью, в которой он появился. И, соответственно, получается, что не мама привязана к ребенку, а ребенок привязан к маме. В год существуют уже определенные ограничения, которые мама накладывает на поведение человечка. Это не значит, что мы начинаем кормить… вдруг в какой-то момент переходим на кормление по маминому требованию – по расписанию. Нет, просто если мама умеет правильно наладить взаимоотношения между собой и ребятенком, то как бы момента такой манипуляции не возникает. Просто здесь, наверное, сложно так же, как некоторым мамам сложно наладить изначально грудное вскармливание так, как в идеале оно должно выглядеть. Наверное, так же сложно в какой-то момент где-то изменить правила игры и уже подстроить человечка под себя и продиктовать ему какие-то определенные правила: как вести себя в общественных местах и прочие подобные моменты.
Н. ШОПЕН: Оксана, а вот можно такой вопрос? Совершенно конкретная ситуация из жизни. Вот, допустим, муж мне говорит: «Ты же слышишь, как она плачет». Она на самом деле плачет все время по-разному. «Ты же слышишь, что в данный момент она плачет просто потому, чтобы ты к ней подошла, ну так, очень вяленько, и у нее ничего не болит, ты это чувствуешь, ты это знаешь». Я говорю: «Да. Понимаешь, сначала она плачет как-то вяленько, хнычет просто: вот, мама, приди, побудь со мной или возьми меня на ручки. Но если я не подхожу, то она начинает плакать все сильнее». Потом она плачет все сильнее, сильнее и сильнее. И в конце концов она действительно плачет уже потому, что у нее уже действительно заболел живот от того, что она плачет достаточно длительное время. У нее большое разочарование в жизни, потому что мама все время подходила, а теперь она не подходит. Вот как найти вот эту грань все-таки?..
Э. ГЕВОРКЯН: С самого начала, когда ребенку только месяц, вот как у нас сегодня.
Н. ШОПЕН: Да. …чтобы было сотрудничество, чтобы не было вот этой борьбы – кто победит, мама или ребенок.
О. ДЗВОНАРЬ: Да, я понимаю. Нет, конечно, с месячным ребенком не имеет смысла говорить о том, что нужно что-то диктовать. Здесь нужно просто реагировать на потребности ребятенка. И если вы, тем более с такими маленькими малышами, прислушаетесь к ним, вы заметите, что ребенок никогда не начинает просто кричать. Он вначале пискнет, до этого он открыл глазки, он может открыть ротик, повернуть головку. У него очень много на самом деле методов дать понять, что он хочет пососать, что он хочет к маме, если вдруг он не у нее на руках, и прочее. А кричит ребенок тогда, когда на него уже не обратили внимание несколько раз, когда не обратили внимание на какой-то писк, на какой-то звук, на попытку найти грудь.
Э. ГЕВОРКЯН: Так что же, получается, что мама действительно должна быть в 150 процентах времени своего рядом с ребенком и смотреть, открывает ли он глазики, повел ли он бровью?
О. ДЗВОНАРЬ: Понимаете, если утрировать, то да, потому что мы же говорим о естественном вскармливании. Вот естественное вскармливание – это не только кормление, это вообще уход за ребенком. И при естественном уходе ребенок у мамы подразумевается всегда на руках. Но эволюцией наши организмы так устроены. И ребенок, который у мамы на руках, он всегда имеет возможность приложиться к груди, и мама всегда заранее предугадывает, что ему нужно. Не с первых самых дней, но буквально через неделю – две мама уже начинает предугадывать поведение ребятенка, его какие-то потребности. А когда мы пытаемся человечка отложить, да еще и неумело, вот там начинают возникать какие-то такие проблемы, что он и покричал уже, и так покричал, и так покричал, а мы вот только вот сейчас начинаем на это реагировать.
Н. ШОПЕН: Оксана, а еще я обратила внимание на то, что… ну, я просто читала разные книжки еще до родов и обратила внимание, что во многих культурах было принято действительно ребенка до года держать на руках. То есть до года фактически ребенок не касается земли, его берут на руки по первому требованию, его кормят не по расписанию, не по режиму, а по первому требованию. И потом якобы после года происходит такой переходный период, когда ребенок уже начинает ходить и начинает потихонечку уходить от мамы, проявлять самостоятельность, и тогда уже какие-то ограничения вводятся и прочее, и прочее. Но, к сожалению, вот в жизни я сама сталкивалась с некоторыми ситуациями такими, когда до года все происходит все идеально, ну, в смысле идеально для ребенка, все живут для него, но и после года ситуация не меняется. То есть для ребенка это стресс: почему же вот все было так прекрасно устроено в этом мире до года, а после года… и чаще всего родителям не удается это переломить. Этого как раз все и боятся: что дети будут вот манипулировать.
О. ДЗВОНАРЬ: Ну что избалованными получатся.
Н. ШОПЕН: Да, что будут избалованными, что не будут ценить то, что у них есть, и прочее, и прочее.
Э. ГЕВОРКЯН: Что говорит ваш опыт как консультанта и как мамы опять же?
О. ДЗВОНАРЬ: Ну, понимаете, вы абсолютно правы в том, что действительно у разных народов, у которых, в общем, наверное, нет каких-то общих этнических корней, тем не менее, да, принципы по уходу за ребенком как-то подозрительно совпадают. Вот первые сорок дней что у турков, что у многих других народов, у цыган, например, вообще не положено говорить, что человечек появился на свет. Я просто с этим сталкивалась, я вот в силу работы видела эти ситуации. Действительно, первые 40 дней ребенка и на улицу не выносят, и чужим людям, в общем, как-то не показывают. Ребенок с мамой, они занимаются тем, что пытаются настроиться друг на друга. Они пытаются друг с другом познакомиться, узнать друг друга. А то, что вы говорите «на руках носить, и еда по первому требованию, мы все делаем для ребенка», вы абсолютно правы. Только это не до года делается. А вообще, если человечка носят на руках и мама не пытается от него избавиться – куда-то отложить, кому-то отдать, когда он этого не хочет, дети намного раньше начинают проситься от мамы куда-то поиграть… В 3 – 4 месяца ребенок уже просто требует и дает однозначно понять, что он хочет где-то полежать и во что-то поиграть. В полгода они от мамы уже уползают, и для них это проблемы не составляет. Если ребенок доношен, вот на руках доношен… 9 месяцев считается периодом донашивания ребятенка на руках. 9 месяцев в утробе, 9 месяцев на руках.
Э. ГЕВОРКЯН: Оксана, извините, вот у нас время эфирное уже поджимает. И, тем не менее, я зачитаю вопрос от Светы. Нам вопросы присылают некоторые слушатели через Интернет. Она вот пишет: «Сыну полтора месяца. Начали докармливать смесью уже в роддоме, так как у меня не было молока. Сейчас молока чуть-чуть прибавилось, но все равно приходится докармливать». И вот волнует вопрос: а нормально ли это, и как же быть? Вот действительно бывают такие женщины, как говорят, немолочные. И у них, получается, и выбора как бы и нет, они с самого роддома вынуждены подсаживаться на смесь, на искусственное вскармливание. Так ли это?
О. ДЗВОНАРЬ: Вы знаете, нет. Просто не любая мама может самостоятельно от этого потом отказаться. Если действительно ситуация такая, что молока у мамы не хватает, иногда бывает, да, что необходимо в первые дни ребенка докармливать. Просто потом надо маме показать, каким образом своевременно уйти от этого докорма постепенно, без ущерба для здоровья ее ребенка.
Э. ГЕВОРКЯН: То есть вы хотите сказать, что при грамотном подходе сто процентов женщин могут кормить сами?
О. ДЗВОНАРЬ: Вообще теоретически 2 – 3 процента действительно… там нехватка молока такая, с которой невозможно справиться. Но на практике такие мамы попадаются очень редко. И в любом случае там всегда есть какой-то процент грудного вскармливания и просто небольшой докорм смесями, даже в этих вот критических ситуациях. И самое важное, что там всегда сохраняется психоэмоциональная взаимосвязь мамы с ребенком, а это тоже немаловажно.
Э. ГЕВОРКЯН: Хорошо, спасибо вам большое за ваши комментарии и за то, что разъяснили многие наши вопросы.
О. ДЗВОНАРЬ: А я бы хотела еще тоже вдобавок сказать, что я, к сожалению, не специалист в этом вопросе, но почему-то у меня тоже есть внутренняя уверенность, не знаю, просто интуиция, что проблем с молоком, в принципе, у мам быть не должно. В принципе, кормить ребенка может абсолютно любая мама, и об этом говорят многие врачи. В том числе, и моя акушерка, с которой мы рожали дома, говорила о том, что кормить ребенка может каждая. И, как правило, от нежелания мамы молока не бывает. Я помню слова своей подруги, которая изначально не хотела кормить ребенка грудью, и я говорила ей о… ну, давала ей какие-то методики. Но на третий день она позвонила и сказала, что она все-таки перевязала грудь и кормить ребенка грудью не будет, потому что ей нужно заниматься физкультурой, ибо весной ей нужно ехать в свой родной город, и как же она покажется там. Она так сильно поправилась за время беременности, ей нужно показаться стройной и красивой. И действительно эта цель была достигнута: ребенок сейчас на смесях, а мама очень хорошо выглядит, она очень стройная. Ну, собственно, каждый выбирает для себя. Лариса из Вологды пишет нам, что у нее пропадало молоко три раза, и в такие периоды она давала смесь, но не досыта. В результате до года кормила грудью, девочке 6 лет, умница и красавица. И сказала, что избавилась тогда от источника стресса, и с молоком стал порядок, и сцеживаться, собственно, не приходилось, молока было столько, сколько надо. Об этом как раз и говорят, что молока у матери столько, сколько нужно, собственно, ей, если она готова кормить своего ребенка.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну да. Опять же что касается фигуры, то здесь очень противоречивые истории. Я знаю, что опять же люди возраста моей мамы, вот то поколение, они говорят, что как раз во время кормления они очень поправлялись, потому что постоянно пили чай со сгущенным молоком, добрели и добрели. А вот на моем опыте получилось так, что как раз таки весь очень даже легко сбрасывается от того, что я кормлю грудью. Но я об этом рассказывала в своем Дневнике. Видимо, потому что организм тратит много энергии на кормление, на выработку молока…
Н. ШОПЕН: И ты, наверное, не пьешь чай со сгущенкой.
Э. ГЕВОРКЯН: Чай со сгущенкой я, конечно же, не пью, да.
Н. ШОПЕН: Ты пьешь фенхель, допустим, или какие-то другие коктейли или травы, которые способствуют лактации.
Э. ГЕВОРКЯН: Даже если я его не пью, то некоторая диета, которая положена кормящей маме и плюс само это вскармливание дают прекрасные похудательные результаты, скажем так. Я думаю, что сейчас подошло время послушать, а что же думают по поводу вскармливания естественного или грудного наши звезды, люди с положением, которые тоже бывали в интересном положении. Сейчас послушаем нашу фигуристку Слуцкую.
ЛЮДИ С ПОЛОЖЕНИЕМ ОБ ИНТЕРЕСНОМ ПОЛОЖЕНИИ
И. СЛУЦКАЯ: Я, конечно, двумя руками за грудное вскармливание, потому что, как ни крути, искусственное – это искусственное. Если у молодой мамочки есть возможность, есть молочко, надо кормить ребеночка до последнего.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну вот, Ирина Слуцкая оказалась в некотором смысле партизанкой. А как же она сама поступает? Если я правильно… или там мне кто-то рассказывал, правильно отследили по «желтой прессе» и вообще по прессе, вроде бы она действительно кормит грудью, потому что ее мама везде ее сопровождает. И когда нужно, она делает перерыв, паузу в съемках, выходит, покормила ребенка… Ну, вот здесь есть мама, которая всюду ее сопровождает с ребеночком. А каково же мнение Тины Канделаки. Насколько нам известно, она вышла работать очень рано – буквально через две недели после родов. Посмотрим, какой выход для себя нашла она.
Т. КАНДЕЛАКИ: Я могу сказать следующую вещь. Например, я абсолютно искусственница. Когда меня моя мама родила, у нее, к сожалению, был перитонит, клиническая смерть, то есть очень много негативных последствий наложилось. У нее вообще не было возможности меня кормить грудью. И вот просто я вам привожу пример: я реально вот впервые, уже будучи в сознательном возрасте, переболела корью, вот у меня был единственный случай. Я не болела ничем, отличалась отменным здоровьем в детском возрасте. Это не говорит о том, что давайте сейчас будем переходить на искусственное вскармливание. Но есть показатели, и есть возможности. То есть, например, если вы находитесь где-то в прекрасной швейцарской местности, на ваш дует свежий воздух, вы едите фантастические свежие продукты и, конечно, на фоне всего этого вы кормите грудью, вы молодец. Естественно, качество молока, которое вы передаете своему ребенку, безукоризненно. А когда, например, я рожала Меланьюшку, я сразу через две недели вышла на работу. То есть я изначально находилась в экстремальных условиях. Других вариантов тогда не было, и не было возможности ни материальной, ни какой-либо другой, чтобы я сидела дома, допустим, и кормила Меланью грудью. Я сразу пошла работать, мы пытались чередовать. Но тоже это, в принципе, к сожалению, через 3 месяца закончилось, потому что чисто технически это было очень тяжело. Ну и молоко, к сожалению, пошло на убыль. Что касается меня самой, если, дай бог, у меня в свою очередь будет возможность, чтобы моя Меланья поехала рожать куда-нибудь в красивое, специально для этого созданное место… потому что, конечно, наши роддома, по сравнению с теми условиями, о которых говорится, на Западе, к сожалению, неконкурентоспособные. Если Меланья куда-то поедет, и если будет возможность создать ей все условия, чтобы она там три – четыре месяца была, конечно, я создам эти условия, и, конечно, моя девочка будет кормить грудью. Конечно, я этого очень хочу, и я большой сторонник грудного вскармливания, вообще неких перерывов в творческой и карьерной деятельности мамы, когда она рожает. Но у меня не было такой возможности, к сожалению. Если будет возможность, и если Бог даст третьего ребенка, я, конечно, все свои позиции еще раз пересмотрю и заранее уже постараюсь подготовить условия таким образом, чтобы я могла сделать паузу и могла хотя бы полгода ребенка грудью покормить.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну вот здесь Наташа просто рвется к микрофону. Что же там накипело за эти две минуты?
Н. ШОПЕН: Ты знаешь, на самом деле я просто хотела вставить такой небольшой комментарий. Вот с какого-то времени я стала обращать внимание на такой эффект: есть долюбленные люди, есть недолюбленные люди. И мне кажется… Я не знаю, может быть, я опять же не права, но вот интуитивно мне кажется, что это напрямую связано, в том числе, и с грудным вскармливанием. То есть вы можете своего ребенка избаловать, вы можете ему дать абсолютно все. Но при этом ему, возможно, будет не хватать какой-то любви. А любви – это просто присутствия мамы. И поэтому, конечно, в идеальном случае, когда женщина забеременела, то хорошо бы, чтобы она осознавала, что в данный момент ее жизни - и не очень долгий период, на самом деле это всего год – три года, на самом деле это не много в сравнении с целой жизнью – она принадлежит своему ребенку. Они становятся чем-то единым целым. В отличие от Тины Канделаки, меня мама моя кормила грудью, и моя сестра тоже трех своих детей вскормила грудью, и я просто вижу, насколько у нас плотная семья, насколько у нас тесные семейные отношения, насколько мы в хорошем каком-то смысле зависимы друг от друга, насколько мы чувствуем друг друга.
Э. ГЕВОРКЯН: Наташ, а мы, с одной стороны, не можем говорить. Быть может, мама Тины с ней тоже очень хорошо и плотно общается и у них прекрасные отношения, и как-то это компенсировалось. Да?
Н. ШОПЕН: Возможно, да.
Э. ГЕВОРКЯН: То есть, может быть, напрямую это не связано. Я, кстати, тоже попрошу, наверное, может быть, излишне, как мне кажется, не идеализировать это самое грудное вскармливание, сторонником которого я полностью являюсь. К примеру, вот Радик нам пишет, он, кстати, не один, кто нам на сайт подобное заявление написал. Вот пишет: «Ребенку 8 лет, от груди оторвали в два года. Болеет редко, по сравнению со сверстниками, более развит умственно, легко даются математика и языки. Пошел в школу сразу во второй класс, а мог и в третий». Ну, я не знаю, у меня, если честно, это уже вызывает улыбку. Потому что если связывать, что ребенок кормился грудью и поэтому он до гробовой доски не будет болеть и вообще умственно будет превосходить своих сверстников, ну, не знаю, насколько это оправданно. А вот что касается моего комментария к словам Тины, то мне кажется, что действительно с ее слов получается, что для естественного вскармливания нужны уж ну совсем какие-то божественные райские условия, и они находятся вот только в Швейцарии, в прекрасный заграничных роддомах.
Н. ШОПЕН: А для всех остальных простых смертных – смеси, смеси и еще раз смеси.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну да, наверное, не стоит опять же настолько пугаться этого процесса. Вот, оказывается, и в Москве, и в прочих уголках российских вполне себе можно кормить детей грудью, заявлю я. Ну а сейчас, я думаю, подошло время для ваших телефонных звонков. Мы просим вас звонить к нам по телефону 363-36-59 и высказывать свое мнение по поводу грудного или естественного вскармливания. Мы хотим, наверное, обратить внимание особенно на женщин деловых, тех, которым нужно выходить на работу, современных дам, которым как-то нужно решать этот вопрос. Понятно, если женщина домохозяйка, если она финансово никак не ограничена и она может сидеть с ребенком, ради бога, пусть себе, конечно же, кормит грудью. А вот если ситуация такая сложная, критичная, то как быть? Поэтому, я думаю, мы сейчас без ваших компетентных комментариев не обойдемся и будем спрашивать, какие у вас были в жизни ситуации, как вы выкручивались. Здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло?
Э. ГЕВОРКЯН: Здравствуйте. Выключите, пожалуйста, радио и представьтесь. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Светлана. Добрый вечер.
Э. ГЕВОРКЯН: Добрый. Как вы кормили своего ребенка?
СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я кормила своего ребенка грудью до пяти месяцев. Значит, ну какие у меня были проблемы? Вот вы не говорили о такой проблеме, как лактозная недостаточность. Знаете, да?
Э. ГЕВОРКЯН: Да-да, знаем. То есть это когда ребенок не может усваивать грудное молоко и приходится… И что в конце концов вам приходится делать?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, и приходится ему давать фермент лактозы специально для того, чтобы он усваивал это молоко.
Э. ГЕВОРКЯН: Но вы же сейчас говорите, что нашелся выход.
СЛУШАТЕЛЬ: Да, выход нашелся, но в пять месяцев ребенок вообще перестал усваивать даже с этим ферментом молоко. И поэтому проблематично очень было, конечно, с работой, и я до сих пор не работаю, хотя ребенку уже почти два года.
Н. ШОПЕН: Ну, то есть вы все-таки остались вместе с ребенком и как бы пребываете постоянно с ним, что он не чувствует, что вы от него далеки, но в то же время вы не кормите грудью?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, сейчас я не кормлю грудью, но я настолько к ребенку привязалась, что, в принципе, ну, была бы возможность выйти на работу, но я пока для себя такой возможности не допускаю.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну что ж, спасибо вам. Попросим высказать свое мнение и других наших слушателей.
Н. ШОПЕН: 363-36-59 – наш телефон. Дмитрий из Оренбурга пишет нам о том, что его сыну 1 год и 2 месяца, и до сих пор он сосет грудь, при этом никогда не сосал соску и не пил из бутылочки. В то же время уже сам ест ложкой и пьет из чашки. Ну что ж, можно на самом деле поаплодировать такому опыту.
Э. ГЕВОРКЯН: А мы принимаем следующий звонок. Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
Э. ГЕВОРКЯН: Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Нина, живу я в Москве. И меня мама моя кормила до полутора лет, и моего брата, и я обоих своих детей кормила до полутора лет. И я вот с удивлением все время слушаю, как о каждом ребенке говорят, как будто вот он одинаковый: что вот так приучать к режиму, так не приучать. Вот у меня двое детей, оба абсолютно разные. А у кого было раньше 15, у наших прабабушек? Вот у меня, например, дочка…
Э. ГЕВОРКЯН: Да, смесей у наших прабабушек точно не было.
СЛУШАТЕЛЬ: Смесей не было, и молоко в сисе для маленькой лялечки всегда было. Грубо говоря, тот, кто не мог вскормить, тот и не мог родить. Правильно?
Э. ГЕВОРКЯН: Ну почему? Иногда же, говорят, отдавали таким, более молочным, женщинам, молочным матерям.
Н. ШОПЕН: Кормилицам.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну на самом деле я, например, тоже кормила несколько детей в районе. Например, я кормила дочку девушки, которая родом из Караганды, там действительно экологическая ситуация такая, что у нее уже в 20 лет половина зубов были золотые, и понятно, что у нее молоко было отравленное. Она в Горном институте училась, и муж ее тоже. Но когда условия более или менее ничего… И вот что интересно, что у меня дочка, например, сама установила себе режим.
Н. ШОПЕН: А в какой момент, в каком возрасте, вы помните?
СЛУШАТЕЛЬ: На второй неделе.
Н. ШОПЕН: Да вы что?
СЛУШАТЕЛЬ: Да. Мне очень повезло, мы вместе с ребенком были в роддоме. С Матюшкой, с мелким, я уже потом просто заплатила специально, уже время было другое, уже была свобода выбора. А с Аллой это была, в общем, случайность: в какой палате было место, туда меня и отвезли. А с Матвеем я уже, собственно, постаралась, чтобы мы были в одной палате сразу. И, собственно, за это платила, потому что очень важно было установить режим с первых часов…
Э. ГЕВОРКЯН: Это действительно так, я с вами соглашусь. Спасибо вам большое. Мы примем еще следующие звонки. Кстати, очень хотелось бы, чтобы нам позвонили врачи и сотрудники роддомов, потому что вот уже камень в ваш огород, так скажем, немножечко закинули, сказав, что именно с роддома начинают практически всех детей докармливать смесями. Ну и опять же я была свидетельницей, например, такой картины, как у девушки, у моей соседки по палате, никак не приходило молоко, она сама брала эти бутылки со смесью, всячески кормила ими ребенка, потом предлагала грудь, ребенок, конечно же, ее не брал. А потом она удивлялась и спрашивала: «Ну почему же ко мне не приходит молоко?» И врач… да, я, пожалуй… эмоции до сих пор у меня всплывают по поводу компетентности этого педиатра. Она говорила: «Ну да, что ж, не молочная ты. Все, уже поздно. Нет у тебя молока, значит, так и будешь кормить дальше смесями», - утешала она девочку.
Н. ШОПЕН: А я в то же время знаю случай, когда действительно ребенок был недоношенный, и долго время мама находилась с ним в роддоме, ребенка докармливали смесями. Это был не твой случай, Эвелина, мама не боролась за то, чтобы кормить его самостоятельно, но она стала бороться за это, когда они вышли из роддома. Это было очень сложно, процесс длился примерно месяц, но, тем не менее, она была настроена на то, чтобы ее ребенок был вскормлен грудным настоящим молоком. И, конечно же, она добилась результата. Все-таки от мамы зависит, в первую очередь, я считаю, будет ли она кормить грудью.
Э. ГЕВОРКЯН: Да, я напомню телефон нашего прямого эфира: 363-36-59. Звоните и рассказывайте, что вы рекомендуете с высоты вашего опыта современной деловой женщине, которой, в принципе, нужно вести активную жизнь, возможно, выходить на работу. Бороться за грудное вскармливание любыми способами, находить какие-то выходы, или же вполне можно прибегнуть к кормлению искусственному? Звоните – 363-36-59. Особенно просим подключиться к нашему разговору врачей и сотрудников роддомов.
Н. ШОПЕН: Ларина пишет нам: «Мама должна быть с ребенком до года и должна кормить его грудью. Кто не может – надо пожалеть, а кто не хочет – можно и осудить». «Кормление на первом году жизни, - пишет нам Сергей, - влияет на психическое развитие человека – научно доказанный факт».
Э. ГЕВОРКЯН: Ну что ж, может, я зря хихикала, когда говорила о том, что вот человек нам писал, что дети более умственно развиты. Да, быть может, я и была не права. 363-36-59, ждем ваших комментариев. Принимаем звоночек. Алло? Нет, сорвался у нас звонок. Итак, 363-36-59. Что вы думаете, следует ли современным женщинам, которым нужно выходить на работу или каким-то образом вести активную жизнь, прибегать к искусственному вскармливанию? Или любой ценой, мы за ценой не постоим, нужно сражаться за кормление грудное?
Н. ШОПЕН: Виктория пишет нам, что она кормила полтора года, и отсутствие молока у мамы – это отговорки. Действительно, возможно, это отговорки. Мы уже говорили о том, что молоко, как правило, бывает у женщин тогда, когда они хотят. «Не по первому требованию нужно кормить, а по режиму, дорогие мамы», - пишет нам мама трех детей. Ну вот все-таки не понятно мне, кто должен вырабатывать этот режим. Должен ли его вырабатывать ребенок, или же это задача все-таки мамы? И здесь тогда уже речь идет о каком-то… ну, я не знаю, о внимательности, о доверии. Ну как можно вырабатывать режим ребенку, когда стараешься кормить его по первому требованию?
Э. ГЕВОРКЯН: Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.
Э. ГЕВОРКЯН: Добрый. Вы в прямом эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Валентина.
Э. ГЕВОРКЯН: Валентина, что вы хотите нам сказать?
СЛУШАТЕЛЬ: Я хочу сказать, что вот я родила двоих детей, две девочки. И обеих девочек я кормила очень мало. И они совершенно по-разному проявили себя в жизни. Обеих кормила до двух месяцев. Первая девочка сейчас родила двоих детей, и первого кормила до года, вот как вы рекомендуете. А вторая девочка очень талантливая, и очень, так сказать, проявила себя…
Э. ГЕВОРКЯН: Подождите, я не совсем поняла взаимосвязь. То есть как это связано с кормлением?
СЛУШАТЕЛЬ: Извините…
Э. ГЕВОРКЯН: Я не совсем поняла, как это связано с кормлением.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну что обеих я кормила одинаково…
Э. ГЕВОРКЯН: Но при этом…
СЛУШАТЕЛЬ: Они проявили себя совершенно по-разному.
Э. ГЕВОРКЯН: То есть вы все-таки не связываете это никоим образом с питанием?
СЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Вы говорите, что интеллектуально они зависят от того, как их кормишь. То есть они обе очень интеллектуальные девочки, вторая просто очень талантлива.
Э. ГЕВОРКЯН: Тогда такой уже житейский вопрос. Почему же вы кормили до двух месяцев? Что случилось?
СЛУШАТЕЛЬ: А потому что не было молока, просто не было. То есть я пыталась и следовала тем рекомендациям врачей, и сцеживала, и все, что надо было, делала. Но просто оно кончилось.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну что ж, спасибо вам за ваше свидетельство. Вот здесь, конечно… я не знаю, у современных консультантов по грудному вскармливанию опять же почему-то ответ чаще всего такой, что редко, как нам сказали, всего лишь в двух процентах случаев бывает такое, что молока действительно нет. Что чаще всего как-то это связано с внутренними подсознательными желаниями женщины. Часто она, видимо, дает себе установку как-то подсознательно, очень скрыто, что, ну, пожалуй, я хочу кормить до стольки-то месяцев. И вот вдруг в один прекрасный день, как вот мне говорили специалисты, молоко пропадает. И действительно она констатирует факт: ну, нет у меня молока, нечем мне кормить. А то, что изначально была какая-то такая внутренняя установка - вот иногда бывает и такое…
Н. ШОПЕН: Но в то же время у меня есть знакомая, которой я просто восхищаюсь, которая вышла на работу через две недели после родов. Ну, такова была ситуация, необходимо было это сделать. И она брала ребенка с собой. Ну, просто, благо, получилось так, что мальчик очень спокойный. И она кормила его грудью, собственно, до года, выходя на работу. Он просто спал все время у нее под рабочим столом в этой сумке, и, в общем-то, все было нормально.
Э. ГЕВОРКЯН: Наташ, но это, по-моему, уже слишком экстремально.
Н. ШОПЕН: Ну а что делать? Да, на самом деле было желание. Главное, что было некое намерение, и человек его просто реализовал. То есть просто опять же речь идет о том, что все-таки мама играет здесь первую роль. Ты знаешь, я обратила внимание на такую вещь, что, изучая книги, которые были написаны в 80-х годах, в советские еще времена, у меня возникает ощущение, что как бы главная идея этой книги – это борьба мамы и ребенка, кто же в конце концов победит. Не приходите к своему ребенку слишком быстро, когда он плачет, не берите его на руки, не давайте ему сосать пальцы, кормите его ровно 15 минут и никак не больше, кормите его по часам, не подходите к нему, когда он плачет ночью и так далее, и так далее. Как только рождается ребенок, такая есть как бы подидея, что есть некий раздражающий фактор: если вы дадите немножко поблажки, то в конце концов он просто вас оседлает, и вы уже не будете знать, что делать. Но вы же рожаете ребенка для себя. А что может быть счастливее этого?
Э. ГЕВОРКЯН: Ну, наверное, наши мамы росли вот в такой идеологической обстановке и их с самого роддома приучали именно к этому, что нужно сцеживаться до последней капли, а сегодня говорят те самые консультанты…
Н. ШОПЕН: Что сцеживаться вообще не надо, и молокоотсос не нужен.
Э. ГЕВОРКЯН: И что само природой так устроено, что само все отрегулируется. Поэтому, наверное, много таких вот противоречивых моментов есть…
Н. ШОПЕН: Я, в общем, догадалась в какой-то момент, для чего все это было сделано, вот такая, не знаю, тоталитарная система взаимоотношения матери и ребенка. Ведь детей очень часто отдавали в ясли уже в 3 месяца. И для того, чтобы, видимо, облегчить вот это расставание мамы и ребенка, постарались сделать так, чтобы их отношения были не столько взаимозависимыми друг от друга, чтобы вот эта вот привязанность не была тотальной.
Э. ГЕВОРКЯН: Ну что ж, думайте сами, решайте сами, делайте выводы относительно того, как кормить своего ребенка, привязываться к нему или нет, бежать по первому его писку к нему или нет…
Н. ШОПЕН: А я хочу проанонсировать, что все-таки в следующей программе мы как раз поговорим о естественных методах воспитания детей и о том, что нужно делать: кормить по требованию, носить ли на руках, спать ли вместе, использовать ли коляски или слинги и кенгуренки, и насколько мама зависима от своего ребенка.
Э. ГЕВОРКЯН: Спасибо всем, кто был с нами в течение этого часа. Это была программа «Бэби-Бум», Наталья Шопен, Эвелина Геворкян и Тоня Самсонова, которая вот в последние несколько минут уже не была с нами.
Н. ШОПЕН: И еще раз с праздником вас. Всего вам самого доброго и светлого.
Э. ГЕВОРКЯН: С праздником. До свидания.