Рунет в спорах о правильной скорбиДоклад комитета гражданских инициатив по работе правоохранительных органовЗаседание ВАК по заявлениям Диссернета - Сергей Пархоменко, Вадим Волков, Игорь Белкин, Александр Бунин - Блог-аут - 2015-11-19
19.11.2015
Рунет в спорах о правильной скорбиДоклад комитета гражданских инициатив по работе правоохранительных органовЗаседание ВАК по заявлениям Диссернета - Сергей Пархоменко, Вадим Волков, Игорь Белкин, Александр Бунин - Блог-аут - 2015-11-19
Скачать
И. Воробьева
―
Здравствуйте. Это программа «Блог-аут». Безусловно, начнем с топ-10, потом поговорим о самой, мне кажется горячей истории в российском Интернете, где активно обсуждалось, кто правильно скорбит, кто неправильно. Кто частично, а кто полно. Дураки те, кто раскрашивают свои аватарки во французский флаг или те, кто в российский. Было огромное количество постов на эту тему. И двух людей, которые написали посты, высказывая позицию за или против подключим к эфиру. Журналист Андрей Бунин и журналист Игорь Белкин. Такой план. Что еще будет в программе. После середины часа по телефону эксперт Комитета гражданских инициатив Вадим Волков, который расскажет о том, что за последний доклад КГИ был. Речь шла про работу правоохранительных органов. Я прошу прощения у слушателей и гостя. Журналист Александр Бунин. Я перепутала имя. И мне очень стыдно. И еще будет мой коллега по телефону Сергей Пархоменко, который расскажет, почему завтрашнее заседание высшей аттестационной комиссии так важно и что за заявление Диссернета будет рассматривать ВАК завтра. Итак, компания Медиалогия каждую неделю предоставляет рейтинг цитируемости блогеров. И вот он какой на эту неделю.
Топ
―
1010-е место – премьер-министр Испании Мариано Рахой. Мировые лидеры выразили соболезнование французскому народу в связи с серией терактов, которые произошли в Париже. «Потрясен новостями, которые приходят из Парижа, испанский народ на стороне Франции в эти тяжелые моменты», - написал премьер-министр в своем твиттере.
9-е место – актер Иван Охлобыстин. Глава отдела внешних церковных связей Московского патриарха митрополит Волоколамский Илларион совершит таинство крещения 65-летнего американского актера японского происхождения. Он сыграл роль православного священника в фильме «Иерей-сан», картина снята по сценарию Ивана Охлобыстина, который этой новостью и поделился на своей странице в фейсбуке.
8-е место – премьер-министр Бельгии Шарль Мишель. Французская столица подверглась серии террористических атак. В связи с терактами бельгийские власти решили ввести проверки на границе с Францией. Во всех аэропортах и на железных дорогах, – об этом в твиттере сообщал премьер-министр страны.
7-е место – основатель Вконтакте Павел Дуров, который заявил, что правительство Франции виновато в произошедших в Париже терактах. Но давайте так, я цитату приведу: «Я присоединяюсь ко всем, кто оплакивает смерть в самом красивом городе мира, думаю, что правительство Франции ответственно за это так же, как и ИГИЛ (запрещенная террористическая группировка). Так как их политика и беспечность привели к трагедии. Они отбирают деньги у трудолюбивых людей Франции при помощи непомерно высоких налогов и тратят их на развязывание бесполезных войн на Ближнем Востоке и на создание паразитического социального рая для иммигрантов из Северной Африки».
6-е место – олимпийская чемпионка Елена Исинбаева. Решение Международной ассоциации легкоатлетических федераций временно отстранить российских спортсменов от международных соревнований из-за допингового скандала, это несправедливость к «чистым» атлетам. «Мы следили за событиями в нашем виде спорта и за решением ассоциации. Моя реакция была моментальной, я сказала, что была в шоке. Это несправедливость к честным, чистым спортсменам. Почему такие спортсмены как я должны страдать за ошибки других. В этой ситуации надо разбираться точечно», - сказала Елена Исинбаева.
5-е место – глава думского комитета по международным делам Алексей Пушков. Который прокомментировал в твиттере новую карикатуру «Шарли Эбдо» на катастрофу самолета А321. Пушков написал следующее: «Шарли» ответил на наше возмущение карикатурами новой похабной обложкой о гибели нашего самолета. Главреду&Со пора лечиться от острой патологии».
4-е место – французский депутат Жан Пьер Жорж. Власти Франции установили личность одного из смертников, который участвовал в осуществлении террористических атак в Париже. Об этом сообщили журналисты со ссылкой на публикацию этого депутата в фейсбуке.
3-е место – музыкант Андрей Макаревич, которого ограбили в ночном поезде Львов-Могилев. Во время гастролей по Украине. Об этом музыкант сообщил в фейсбуке. Он написал, что во время поездки из его сумки вытащили все деньги. «Три концерта во Львове, играли «Идиш джаз», чудесный город, чудесная архитектура, принимали потрясающе. Если бы в ночном поезде Львов-Могилев не вытащили из сумки все деньги, впечатление было бы окончательно великолепным», - отметил музыкант.
2-е место – глава Чечни Рамзан Кадыров, который сообщил, что уверен, за террористическими атаками в Париже стоят боевики запрещенной группировки «Исламское государство». Об этом он написал в Инстаграме.
1-е место – официальный представитель МИДа России Мария Захарова. Страны Запада «могут себе что-нибудь прищемить», если попробуют опустить новый железный занавес в отношении России, - пошутил министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью журналистам. Об этом в фейсбуке написала Мария Захарова. Одну фразу дарю вам прямо сейчас, - написала она. Пояснив, что интервью министра выйдет в радио и телеэфир позднее. Такой рейтинг цитируемости блогеров за последнюю неделю. Я еще раз благодарю компанию Медиалогия. Которая предоставляет этот рейтинг мне, а я его рассказываю вам. Продолжаем программу. И у нас тема, которую я вам уже озвучивала. Это Рунет в спорах о правильной скорби. Огромное количество на эти темы было опубликовано в разного рода социальных сетях. И в твиттере. Инстаграме, фейсбуке. Везде. Кто-то перекрашивал свои аватарки по предложению фейсбука, который ввел такую опцию во французский флаг. Французский флаг накладывался на существующую фотографию, кто-то говорил, что зачем вы перекрашиваете свои веселые аватарки, на которых вы улыбаетесь, во французский флаг. Кто-то говорил о том, почему вы не перекрасили в российский флаг, когда упал самолет. Кто-то осуждал, всех, кто-то конкретно. В общем, была целая дискуссия. Были люди, которые аргументировано выступали, были, которые просто плевались. И сегодня я написала в фейсбуке и потом еще в твиттере просьбу тем, кто выступал по разную сторону баррикад каким-то образом изъявить желание выйти в эфир, в программу и отстоять свою позицию. К сожалению, никто не отозвался. Поэтому мне пришлось искать людей самостоятельно. Поэтому такие гости, которых я выбрала и посты которых я прочитала. Журналист Александр Бунин, ведущий радиостанции «Серебряный дождь», пост которого довольно сильно разошелся. Его скриншоты я даже видела в фейсбуке у себя в ленте. Огромное количество ретвитов. И я бы хотела, чтобы Александр нам прокомментировал более полно. А пока я бы хотела провести голосование. В основном тех, у кого есть аккаунты в социальных сетях, прошу вас проголосовать. Вообще вы когда-нибудь участвовали или регулярно это делаете в подобного рода флешмобах, когда люди меняют свои юзерпики на черную картину, на свечу, на флаг какой-нибудь страны. Вы вообще принимаете участие в этом, меняли ли вы свои юзерпики из-за того, что где-то происходила трагедия или кто-то погибал.
ГОЛОСОВАНИЕ
И. Воробьева
―
У нас на связи наш первый гость – журналист, ведущий радиостанции «Серебряный дождь» Александр Бунин. Здравствуйте.
А. Бунин
―
Добрый вечер.
И. Воробьева
―
Александр, простите, пожалуйста, за вопрос, я немножко запуталась. У вас твиттер называется Александр Бунин, у меня в сетке написано, что вы Андрей. Вы Александр или Андрей? Куда-то делся наш гость. Я надеюсь, я ничем не обидела нашего гостя. Я на самом деле запуталась, потому что я знаю не одного человека, в том числе у нас на радиостанции, которых в эфире зовут по одному, а в жизни по-другому. Поэтому я и боюсь ошибиться. И на всякий случай спрашиваю. Сейчас перенаберем нашему гостю. Александр, здравствуйте.
А. Бунин
―
Здравствуйте. До того как звонок прервался, я услышал. Вообще-то я всегда был Александр.
И. Воробьева
―
Простите, пожалуйста, меня тут немного запутали. Я поэтому решила уточнить. Александр, я увидела ваш твит: уважаемые профессиональные скорбящие, перед тем как ставить на аватарку французский флаг, проверьте, ставили ли вы две недели назад российский. Александр, я хотела бы вас попросить более полно рассказать, что вы имели в виду. И почему вы написали этот твит.
А. Бунин
―
Вы знаете, наверное, может быть скажу удивительную вещь. Но я вообще категорически против любых массовых аватарок. Любых. Любых и массовых. С любыми флагами. Французскими, зулусскими, республика Кабо-Верде, России… Вот почему, ну во-первых, с точки зрения блогосферы это неудобно. Полностью дезориентируешься. Кто и что пишет. Напрочь теряешь какую-то идентификацию, к которой привык. А во-вторых, и самое главное – ужасающе нивелируется сам смысл. Все превращается просто в какой-то очередной модный флешмоб и непременно с хэштегом. Это же соцсети. Вчера мы танцуем голышом на площади Пикадилли, сегодня обливаемся ледяной водой, а завтра ставим флаги на аватарки. Зачем, во имя. За какую идею. Некоторые даже не могут ответить на эти вопросы. Ладно, старик, к черту подробности, давай вливайся. Вы скажите, что так делается, чтобы сплотиться. Чтобы обозначить свое отношение к идее. Ну хорошо, а почему тогда нас эти аватарки так разобщают. Да у нас третья мировая, наверное, скоро из-за аватарок начнется. Хороший пример. Помните, в том же фейсбуке недавно все раскрасились в радужные цвета. О’кей, я с пониманием отношусь к сексуальным предпочтениям других людей, причем с абсолютным пониманием и для меня наверное логичным выглядит с ЛГБД аватаркой мой старый приятель шоумен Леша Остудин, про которого все всю жизнь давно знают и он никогда ничего не скрывал. Да, для него это праздник, ему радостно за единомышленников. Тут все логично. Но когда мой фейсбучный подписчик из Таганрога условный Гриша Петров красит свою фотку в радугу, а рядом у него в ленте постоянно на фотках жена, двое детей, теща с пирогами. Это как? Он себе пути отхода готовит что ли. Не понимаю. И вот следовательно поэтому я не верю в такое массовое единение. И в итоге вместо толерантного единства, в сетях начинается массовая зачистка друг друга, всех радужных или наоборот. Не примкнувших. А вот про Париж, тут да, боль, трагедия. Но в итоге этот массовый флешмоб с флагами приводит к тому, что вместо горечи утраты народ берет калькулятор и начинает считать, что больше: 129 в Париже или 224 над Синаем. Что больнее.
И. Воробьева
―
Александр, простите, что вас перебиваю. Но вам не кажется, что ваш твит «перед тем как ставить на аватарку французский флаг проверьте, ставили ли вы недели назад российский» это как раз вы выступаете калькулятором, который считает кто ставил российский флаг, а кто не ставил.
А. Бунин
―
Я бы не рекомендовал к этому так относиться. Все-таки тот текст, который был мою написан, он означал мою позицию вообще к любым флагам. Потому что я вот вчера буквально чуть не рухнул со стула, когда мне на полном серьезе в фейсбуке начали объяснять, что французская трагедия много больше синайской, потому что в театр люди идут беззаботно, а летать многие и так боятся. Люди, ау, а. У доктора давно были. Любая смерть она трагична и ужасна. На Монмартре, в суданской деревне, в старом российском самолете над Синаем. В таком же самолете. Но новом и немецком в Альпах. Нам же мало, мы выставляем скорбь напоказ, мы пытаемся научить других. Как более лучше скорбить. Но у каждого своя боль. И свое чувство обиды возникает. Этому большой венок положили на гроб. Этому лишь три гвоздички от профкома. Этому красивая печальная фоточка досталась, а вот этому скабрезная картинка. Люди несут цветы к посольству, но некоторые и там умудряются делать селфи. Ай, какой я молодец. И если некоторые так любят говорить о демократии, либеральных ценностях, то надо быть готовым к тому, что если одни делают слишком что-то публично и массово, то всегда могут найтись другие, которым это придется не по душе. И повторяю, вместо объединения перед лицом беды этими аватарками массовыми мы лишь разъединяемся. И как ни парадоксально, виной тому, что мы слишком любим массовые флешмобы в соцсетях, в которых к моему величайшему сожалению, на мой взгляд, превратился и этот порыв скорби из-за событий в Париже. Мне почему-то всегда казалось, что знаете, есть такая банковская пословица: деньги любят тишину. Мне всегда казалось, что тишину любят не только деньги, но и милосердие, боль. А вот тут как-то очень шумновато получилось. И об этом я и написал.
И. Воробьева
―
Ваша позиция очень понятна. Спасибо большое. Я бы хотела прочитать еще один пост совершенно замечательный, который мне очень понравился. Его написал Михаил Рольник. Вот вам инструкция, там много эмоционального текста, дальше инструкция. «Первое – немедленно уберите аватарки с французским флагом, это пошлая показуха. Второе – немедленно поставьте аватарки с французским флагом, вы что, не скорбите. Третье – немедленно уберите аватарки с российским флагом. Вы издеваетесь над трагедией во Франции? Четвертое – немедленно поставьте аватарки с российским флагом. Вы забыли про самолет над Синаем? Пятое – немедленно прекратите спрашивать о «Шарли Эбдо». Вы злорадные сволочи? Шестое – немедленно напишите пост о «Шарли Эбдо» - вы не согласны с тем, что карикатуристы злорадные сволочи? Седьмое – немедленно прекратите рыдать над каждой трагедией. Это пошлая показуха, люди в мире гибнут каждый день. Восьмое – немедленно начните рыдать над каждой трагедией. Вам плевать на Кению? Люди в мире гибнут каждый день. Девятое – немедленно прекратите участвовать в массовом флешмобе. Вам не стыдно бегать в стаде, запостите поющего котика. Десятое – немедленно примите участие в массовом флешмобе. Сейчас как никогда мы должны быть едины. Не постите поющего котика». Пост, который мне очень понравился. Я подвожу итоги голосования. Я спрашивала: меняете ли вы свои аватарки, и 35% ответили, что да, в таких акциях участвуют и 65% сказали, что никогда этого не делают. Давайте еще одного нашего гостя подключим в эфире. У нас по скайпу журналист Игорь Белкин. Игорь, привет.
И. Белкин
―
Ир, привет.
И. Воробьева
―
Я прочитала твой пост тоже. Было очень много постов в Интернете. И к тебе я сейчас обращаюсь как к человеку, который несколько лет работал с новостями, равно как и я. И довольно хорошо представляет себе эту картину. И как мне показалось, ты пытался донести до людей ответ на вопрос, где же были ваши посты, когда упал самолет, бомбили каждый день Донбасс. Почему нормально перекрашивать, например, юзерпики в память о парижской трагедии и почему люди не делают это после каждой трагедии.
И. Белкин
―
Да, я постараюсь быть как можно более краток, но просто вопрос слишком сложный. И просто как предыдущий собеседник сказать, что либералы во всем виноваты это было бы не совсем правильно. Во-первых, почему люди перекрашивают юзерпики, и почему вообще эта трагедия так дала по голове. Я не вижу это как какую-то показную скорбь, и как смотрите, я сострадаю. Это совершенно неправильное восприятие этого. Просто произошло событие, которое из ряда вон выходящее. Я пытался в своем посте, большинство слушателей наверняка не читали. Я вкратце расскажу. Я пытался донести такую мысль, я наблюдал как новостник за интересом аудитории к разным событиям. И как бы кто ни пытался убедить в том, что перевернувшийся плот в Бангладеш и упавший самолет в Европе одно и то же, это не одно и то же. К сожалению. Такова жизнь. И людям свойственно сопереживать событиям, которые им как-то ближе. И при этом людям свойственно гораздо больше эмоциональный шок испытывать от событий, которые совершенно из ряда вон выходящие. Поэтому когда в очередной раз бомбят Донбасс, где уже больше года война, люди к этому просто привыкли. Когда в Дагестане идет очередная спецоперация, а это там не заканчивается уже второе десятилетие, люди уже просто это игнорируют. То есть у нас в ленте было такое рабочее обозначение для таких новостей: рубрика «Рубрика». То есть написать надо, потому что это новость, но, черт возьми, все равно это никто читать не будет. Потому что ну взорвали очередную бомбу на очередном блокпосте. Читатель это воспринимает как что-то будничное. Это знаете, как прогноз погоды. Я понимаю, что я говорю ужасные вещи, но, к сожалению, это так.
И. Воробьева
―
Это цифры просто, в том числе по условным кликам даже на новости.
И. Белкин
―
Да. Совершенно верно. То есть мы можем поставить новость как угодно высоко, но ее просто не будут читать. Потому что люди читали это уже не один десяток раз. И с самолетом как это ни ужасно, то же самое. Совершенно неважно, кто был внутри. Русские, канадцы, французы, самолеты падают с определенной периодичностью. И отдельно способствовало тому, что мы не испытали тот шок, который должны были, тот факт, что официально не признавалось то, что там теракт до, по-моему, позавчера.
И. Воробьева
―
Во вторник официально объявили.
И. Белкин
―
Да. Мы жили с осознанием того, что это очередная техническая неисправность дело было возбуждено по статье, если не ошибаюсь – нарушение правил безопасности при транспортировке, повлекшая смерть такого-то количества человек. Я могу сейчас переврать статью.
И. Воробьева
―
В любом случае это не была статья по терроризму.
И. Белкин
―
Да, конечно. И, несмотря на то, что на Западе говорили про то, что это теракт, наши до последнего отмалчивались. И не было ни официального заявления, ничего. Поэтому в сознании обывателя это было как рядовая авиакатастрофа. Несмотря на то, что погибло очень много людей. Это ужасная трагедия. Но как бы это ужасно ни звучало, это стало обыденностью, потому что самолеты падают 10 раз в год. А вот то, что произошло в Париже это абсолютнейший нонсенс. Шок. Это новость, которую мы ожидаем услышать из Багдада. Из какого-то афганского селения. Из Сомали. Но это происходит, черт подери, в центре европейской столицы, в центре страны, у которой исторически очень глубокие связи и с российской культурой, и очень много и наших с тобой друзей там живет. Черт возьми, Франция это своего рода символ, одна из колыбелей западной цивилизации. Нашей цивилизации. То есть у нас очень много культурных связей исторических, чего угодно. И тут в центре этого прекрасного чудесного города, происходит самый настоящий ад. Люди как мы такие же, как мы люди идут в кафе, идут на рок-концерт, идут на футбол и возвращаются оттуда мертвыми. И весь город превращается в зону боевых действий. Перекрываются границы, вводятся войска. Естественно, это очень бьет по голове. Собственно, задача террористов не только в том, чтобы убить максимальное количество людей, задача террористов – посеять страх. И им это блестяще удалось. Они показали на примере Парижа, что никто не в безопасности. То, что они могут нанести в самое сердце Европы. Унести жизни полутора сотен человек, и действительно превратить просто тихий спокойный, ты понимаешь, о чем я говорю, не живущий в режиме военного времени город в зону боевых действий за считанные часы. И это именно был тот самый шок-фактор, который побудил людей так остро на это реагировать. И почему люди ставят юзерпики. Это не показная скорбь ни разу. Это групповая психотерапия. Всего-навсего как любой флешмоб, когда ты испытываешь какой-то шок от чего-то, я сейчас не говорю про радужные флаги, это дело каждого. Я лично сам юзерпик менял по флешмобу лет 8 назад, когда была байка «убей натовца», если помнишь такую.
И. Воробьева
―
Ужасно было.
И. Белкин
―
Да, это было ужасно. Но я был маленький. Это правда сеанс групповой психотерапии. Точно так же как все ставили флаги Японии, когда произошла эта ужасная авария на Фукусиме. Землетрясение, наводнение было, я сейчас плохо помню, но когда там был полный ад. Понятное дело, что японцам от этого ни тепло, ни холодно. Но люди занимаются коллективной психотерапией. Они каким-то образом сплачиваются. Я не согласен с Александром в том смысле, что это разобщает. Это разобщает тех, кто вечно чем-то недоволен. А ну перестаньте скорбеть, а ну перестаньте сострадать. Какое, черт возьми, ваше дело. Человеку хочется поменять юзерпик. Он туда может поставить котенка, небритую подмышку, либо французский флаг. Ради бога.
И. Воробьева
―
На этом попрощаемся. К сожалению, время закончилось. Спасибо большое. Журналист Игорь Белкин был в эфире по скайпу. И на этом эта тема завершена. Будем говорить сейчас про доклад Комитета гражданских инициатив по работе правоохранительных органов. У нас на связи эксперт собственный эксперт Комитета гражданских инициатив, научный руководитель института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Вадим Волков. Добрый вечер.
В. Волков
―
Добрый вечер.
И. Воробьева
―
Подскажите, пожалуйста, я весь доклад не прочитала, но многие статьи на эту тему успела проглядеть, если в общем и целом смотреть на тот комитет, который вы представили в Москве в понедельник, какие основные выводы можно сделать о работе правоохранительных органов и какие самые важные изменения необходимо внести для более эффективной работы.
В. Волков
―
Первый общий вывод – политика централизации контроля и управления МВД и всеми полицейскими силами уже контрпродуктивна. Из нее Колокольцев, министр внутренних дел все, что мог выжал. И теперь она представляет собой обузу и является причиной очень высоких, запретительно высоких издержек контроля и управления. Поэтому полиция, а мы изучали именно службы, которые ответственны за охрану общественного порядка. Униформированная политика. В форме. Участковые, инспектора по делам несовершеннолетних. Патрульно-постовые службы. Те, которых мы видим и которым мы звоним, если что-то не так. То есть первое это требуется разумная децентрализация. Соответственно вопрос: какая она должна быть. И здесь кроме диагностики работы этих служб, которые страдают от очень избыточного непродуктивного контроля, это мешает просто им сильно работать. Потому что над ними огромный паразитический в каком-то смысле аппарат управления, который требует от них большого количества информации. Представляете, что такое из единого центра управлять огромным количеством подразделений на очень большой территории. Когда они все разные, когда у нас регионы и районы разные и требуется совершенно разный подход, разные приоритеты, но этого нет.
И. Воробьева
―
Получается, полиция, как и многие другие службы работает, условно говоря, по определенным ГОСТам. По определенным правилам, в этой ситуации делать, писать вот это, кучу бумажек заполни…
В. Волков
―
По ГОСТам хорошо, если она работает, вместо ГОСТа закон, очень хорошо, если полиция работает по закону. Но в данном случае мы говорим о том, что есть работа содержательная, допустим, для участкового. Ему надо обойти участок, проконтролировать поднадзорные элементы. Недавно освободившихся, условно отбывающих наказание, либо семейных дебоширов, как они говорят. Проверить владельцев оружия и так далее. Огромное количество всего, что он должен делать для того чтобы предотвращать преступление. А вместо этого он во-первых бегает по задачам, которые ему дают оперативники или криминальная милиция. Во-вторых, пишет бесконечные отказы в возбуждении уголовного дела. Отказные постановления. Он пишет рапорты, отчеты и это занимает огромное количество времени. Потому что над ним огромная контролирующая надстройка. И вот для того чтобы повысить результативность работы, эффективность работы всех служб, необходимо изменить организацию, основная вторая мысль доклада – что нам необходима муниципальная милиция и в докладе подробно рассматривается несколько вариантов ее создания. Как ее делать.
И. Воробьева
―
Про муниципальную милицию все мне кажется, написали как один из выводов, который всем понравился. Насколько это вообще реально и как эта инициатива была встречена в МВД.
В. Волков
―
Я не могу сказать, что МВД встретило радостно. У нас на сайте опубликован отзыв, который МВД на своем сайте опубликовало. Где они говорят, что они совершенно не согласны, они говорят, что авторы отчета сделали выводы, которые не могут быть признаны полицейским сообществом по причине своей тенденциозности и контрпродуктивности. И в принципе руководители высокого уровня МВД не признали корректность нашей диагностики. Понятно, потому что для них признать такое количество проблем это, в общем, значит, с вероятностью большой лишиться должности. Либо это значит, что признать, что нужно делать очень серьезные организационные реформы. А МВД на это пока не готово. Но они тоже понимают, что делать что-то нужно и сейчас возможно будет обсуждение все-таки и это ровно то, чего мы хотим. Чтобы началось содержательное обсуждение о том, каким образом проводить организационную реформу. То есть у нас есть сильные варианты муниципальной полиции создания. Идея заключается в том, что определенные службы, которые выполняют функции охраны общественного порядка, их нужно передать на более низкий уровень управления, там, где полицейские будут гораздо ближе к тем людям, которым они обеспечивают порядок. То есть они будут более подотчетны населению, местным властям. И местные власти будут их финансировать и будут им ставить задачи в соответствии с интересами и особенностями данного района и контролировать, две инстанции контроля – региональный уровень Главное управление по регионам и федеральный уровень МВД. Так вот, этих надстроек не будет, будет гораздо более гибкий и дешевый механизм управления.
И. Воробьева
―
Вадим, сейчас проходит же большая реформа МВД с сокращением кадров. Вы же наверняка рассматривали и эту реформу и ее возможно эффективность или наоборот отсутствие эффективности.
В. Волков
―
Да, рассматривали. Это нельзя называть реформой, это просто сокращение по причине того, что сократился бюджет МВД. Как и в принципе, государственные расходы вынуждено сократились из-за экономического кризиса, снижения государственных доходов, прежде всего от экспорта нефти. И поэтому просто приказным порядком МВД вынудили сократить штаты. И они сокращали действительно по большей части управленческий аппарат и центральный, федеральные округа вообще это звено ликвидировали. И на уровне регионов тоже. Не трогая людей на земле. Это правильно. Мы это приветствуем. Но это не реформа. Это некоторое вынужденное сокращение, потом, если увеличатся доходы, снова откроют новые вакансии тут же. И тут же начнут нанимать. Потому что при такой структуре управления централизованной, когда у нас ни муниципальные власти, ни регионы не имеют возможности каким-то образом влиять, управлять работой полицейских сил на их территории. Это все делается сверху. И при такой системе они просто снова начнут нанимать людей. Поэтому это не реформа. Мы пытаемся предложить организационную реформу. Никого не надо разгонять. Сокращать даже не надо ни в коем случае людей на земле. Их нужно просто переподчинить.
И. Воробьева
―
Судя по тому отзыву, который написали в министерстве, вряд ли это произойдет. Вы будете продолжать распространять доклад. Просто большая работа была проделана аналитическая работа и довольно неприятно, когда оно просто в болото уходит.
В. Волков
―
Мы не совсем идеалисты в том смысле, что понимали, что такой сразу реакции положительной не будет, что да, здорово, мы сейчас возьмем на вооружение, все реализуем. И понятно, что мы предполагали, что реакция МВД будет очень сдержанная. Она более чем сдержанная. Даже негативная. Но это не значит, что внутри МВД не начнется какой-то процесс размышления и попытки найти решение. Потому что внутри МВД много людей, мы с ними контактировали, какие-то были у нас на презентации и в общем, есть много людей, которые выражали положительное мнение. Неформально. Как индивиды. А вот позиция министерства официальная такова. Но это не значит, что они полностью отмахнулись. Есть еще кроме министерства другие у нас органы государственного управления, которые тоже имеют влияние на то, как функционируют правоохранительные органы, и мы точно знаем, что там наш доклад есть и он изучался. Но быстрой реакции, конечно не будет. Но самое главное, что мы очень хотим, чтобы произошел переход просто от того, чтобы отказываться говорить о какой-либо децентрализации муниципальной милиции уже к тому, чтобы содержательно рассматривать такие возможности. То есть, чтобы изменилась картина мира и в ней появилась бы муниципальная милиция. Она бы не исключалась с самого начала. То есть и эволюция и общественного сознания и управленческого, она медленная, но мы надеемся, что она идет. И в какой-то момент эта повестка будет востребована. Не значит, что в том виде, в котором мы написали. Но это та отправная точка, от которой можно работать дальше.
И. Воробьева
―
Да, пожалуй. Это отправная точка, от которой можно было работать дальше. Я благодарю нашего гостя по телефону, который рассказывал о докладе Комитета гражданских инициатив по работе правоохранительных органов. Полностью доклад вы можете почитать на сайте КГИ, и во многих статьях он отражен. В том числе на сайте МВД можете посмотреть отзыв министерства на этот доклад. Ну что же, у нас есть еще время для третьей темы. Я бы хотела напомнить слушателям замечательную историю, которая называется Диссернет. История, которая многих интересовала, многие из нас, я, например, регулярно читаю истории о том, как Диссернет берет диссертацию и дальше мы смотрим, как полностью абзацы были копипастами, как здесь неправильно, тут не так. И все это очень интересно читать и конечно людям, которые в Диссернете этим занимаются, большой респект и уважение ровно за то, что они перелопачивают огромное количество материалов, находят эти соответствия и более того, ведь это не только выкладывание в Интернете, что вот посмотрите, пожалуйста, как люди пишут диссертации. Нет, Диссернет еще обращается в высшую аттестационную комиссию со своими требованиями о лишении ученых степеней тех или иных людей, чиновников, действующих чиновников. И все вы знаете моего коллегу Сергея Пархоменко, который много всего писал про Диссернет. И завтра в пятницу 20 ноября состоится заседание ВАК по заявлениям экспертов Диссернета с требованием о лишении ученой степени депутата ГД и действующего судью. Я приветствую в нашем эфире журналиста Сергея Пархоменко. Добрый вечер.
С. Пархоменко
―
Добрый вечер.
И. Воробьева
―
Что будет завтра, в 11 часов утра в ВАК.
С. Пархоменко
―
Завтра будет рутинная процедура с нерутинными участниками. Завтра будет заседание ВАКа. Где будут рассматриваться две формальные жалобы, поданные активистами Диссернета. Часто спрашивают, Диссернет только публикует всякие гадости или он еще что-нибудь делает со своими клиентами. Делает, делает, а как же. Мы время от времени на самом деле уже многие сотни случаев, когда составляется и отправляется нашими экспертами формальное заявление с требованием лишения ученой степени человека, в диссертации которого видно то, что деликатно принято называть некорректными заимствованиями. Такой термин обычно употребляется. Так вот, в данном случае речь идет о двух человеках. Один из них депутат ГД Абубакиров. Это может быть самый первый человек, которым заинтересовался Диссернет. Когда-то очень давно один из наших активистов просто взял список ГД, и начал по алфавиту с буквы «а». И первая же диссертация, нас интересовали те депутаты, у которых есть диссертации. Первая же диссертация, которая была проверена, оказалась совершенно я бы сказал некорректно заимствованной. От начала до конца, просто от первой до последней буквы. А второй – председатель одного из районных судов в Ингушетии, действующий судья. Ну вот, это два важных случая, когда в одном случае действующий судья, в другом действующий депутат реально могут быть лишены ученых степеней за то, что они сделали.
И. Воробьева
―
То есть их по идее должны привлечь к ответственности и просто лишить ученых степеней.
С. Пархоменко
―
По идее их должны привлечь к академической ответственности. Для начала их должны просто лишить тех степеней, которые они получили в результате защиты этих диссертаций. Я убежден, что должны лишить. Вот посмотрим, что на эту тему скажет ВАК. А дальше уже могут следовать разнообразные выводы. Например, дальше можно будет посмотреть, если это произойдет, если дипломы кандидатов наук будут аннулированы, можно посмотреть, а в каких случаях они пользовались этими дипломами. Вот что они за эти дипломы получили. Где они их предъявили при найме на работу или, например, во время выборов, когда речь идет о депутате. Или, например, при начислении им каких-то специальных надбавок и так далее. Это уже все потом. Но сначала принимается простое решение внутри научной среды. Эти люди действительно являются кандидатами наук или не являются. На основании этих экспертиз, которые провели активисты Диссернета. Они там будут присутствовать, они еще раз предъявят все материалы, хотя они приложены к этому формальному заявлению. Но там состоится дискуссия. Это вообще довольно большой прогресс, потому что на протяжении нескольких лет на такие заявления, составленные Диссернетом, ни ВАК, ни Министерство науки и образования вообще не хотели обращать внимания. Вообще никак не принимали к рассмотрению. Сейчас мы уже дожили до того, что как видите, это рассматривается в формальном порядке. Посмотрим, как это будет выглядеть.
И. Воробьева
―
Наши слушатели спрашивают про результаты деятельности Диссернета. А кто-нибудь из чиновников или депутатов после того, как Диссернет выложил в Интернете результаты проверки и выявил эти заимствования, кто-нибудь отказался от ученой степени добровольно?
С. Пархоменко
―
Есть такие случаи. Я бы сказал более-менее добровольные. Например, был случай бывшего председателя Мосгордумы Платонова. Который отказался добровольно от своей ученой степени просто за пять минут до того, как его ее лишили насильно. Уже было понятно, что сейчас будет заседание, и уже было совершенно очевидно, какой будет результат. И он что называется, успел первым забежать. Но есть несколько достаточно чистых случаев. Когда люди отказываются сами. Всякие бывают обстоятельства, недоразумения. Но самый яркий случай это был такой министр науки и промышленности московского правительства, я забыл его фамилию. Простите. Он действительно отказался от степени и сделал это совершенно сам. Это было сильно до того, как началась какая-то формальная процедура по этому поводу. И это была действительно его добрая воля, и это совершенно правильно было сделано. Есть еще пара таких случаев.
И. Воробьева
―
Пока я ищу фамилию, еще вопрос от наших слушателей. Наш слушатель читал пост, я тоже обратила внимание…
С. Пархоменко
―
Комиссаров его фамилия.
И. Воробьева
―
Слушатель спрашивает: почему вы пишите о том, что борьба с фальшивыми диссертациями, что это скорее борьба с фальшивыми репутациями. То есть, почему именно важнее репутация в данном случае.
С. Пархоменко
―
Это ключевая для нас вещь. Потому что на самом деле это один из элементов того, из чего складывается то, что мы в Диссернете назвали – репутационная катастрофа в России. Мы окружены людьми, которые не являются тем, за кого они себя выдают. И просто история с научными степенями и диссертациями это вещь, которую легко и удобно анализировать. Поскольку там все по правилам, там все очень точно расписано и есть просто механический подход. Вот мы смотрим на текст А, и видим в нем добуквенное много страниц подряд совпадение с текстом Б. А ссылок не видим. Никаких указаний на то, что это чужой текст не видим. И все совершенно становится понятно. Человек не делал этой работы. Человек не является тем, за кого он себя пытается выдать. У человека фальшивая репутация. Потому что зачем собственно, часто задают вопрос: зачем людям эти диссертации. Зачем успешным бизнесменам, депутатам, политикам специалистам разного рода, генералам, судьям, прокурорам, следователям, священникам, зачем им эти диссертации. Да для понта. Свирепые понты что называется. Для того чтобы написать на визитной карточке, в переводе на интеллигентный человеческий язык, понты это и есть репутация. Вот и все объяснение.
И. Воробьева
―
Тут некоторые люди, когда Диссернет работал в полную силу, сказали, что сейчас только сумасшедший будет на самом деле защищать диссертацию и получать ученую степень, из чиновников имеется в виду, потому что на него немедленно накинется Диссернет и будет его проверять.
С. Пархоменко
―
Диссернет давно уже не занимается ловлей специально каких-то знаменитостей. Специально чиновников, специально депутатов и так далее. Диссернет давно уже разросся до той организации, которая ведет ковровые систематические проверки и которая, прежде всего, выявляет так называемые фабрики. То есть места, где в массовом порядке изготавливаются эти фальшивые диссертации. Чаще всего это бывает в разных вузах. Довольно много провинциальных и московские тоже есть. И московский университет среди первых, где это происходит. И МГИМО, например, отличается чрезвычайно большой активностью по этому поводу. Целый ряд вузов. Так вот, мы специально не занимаемся чиновниками. Мы создаем, не побоюсь этого слова – атмосферу ужаса. И делаем это совершенно сознательно. Вот знаете как бы такой девиз Диссернета - ужас будет продолжаться. Действительно, вот мы хотим, чтобы люди, которые этим занимались, чтобы они находились в состоянии постоянного нервного напряжения. И нервного срыва. Это собственно и позволяет уничтожить эту индустрию. Этот бизнес в целом. Вот что нам важно и чего нам хотелось бы добиться. Чтобы это в принципе стало бы, я не скажу вам, что сегодня невозможно сделать фальшивую диссертацию. Можно. Надо заплатить дороже, надо найти контору, которая не переписывает чужое, а которая создает по заказу заново. И у нас есть немало случаев разного рода губернаторы, о которых мы совершенно точно можем сказать, что этот человек никаких диссертаций не писал, а между тем, его текст с точки зрения Диссернета совершенно стерильный. Что это означает – что ее написали на заказ. Ни у кого не переписывали, а просто посадили людей в зиндан и они там, сидя в яме, им сверху спускали на веревочке еду и воду они там писали диссертацию. Пока ни написали. Таких случаев немало существует. И так в принципе поступить можно, если очень хочется и если есть возможности. Но эта массовая дешевая индустрия она постепенно сходит на нет. Ведь это же была…
И. Воробьева
―
Я прошу прощения, Сергей, просто совсем закончилось время. Вылетели очень сильно. Мы будем, «Эхо Москвы» следить за завтрашним заседанием ВАК. Вам я говорю большое спасибо…
С. Пархоменко
―
…журналисты будут за этим следить.
И. Воробьева
―
Да, и за работой Диссернета. За то, что вышли в эфир спасибо большое. Это была программа «Блог-аут». До встречи.