Код доступа - 2009-01-24

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. В программе Юлия Латынина, «Код доступа». 363-3659 – это прямой телефон, смс-ки – +7-985-970-4545. На этой неделе самое громкое событие – это убийства в центре Москвы, в двух шагах от Кремля. Убийство Анастасии Бабуровой и адвоката Станислава Маркелова. Напомню, что адвоката Станислава Маркелова уже били 5 человек в черных рубашках в метро с криком: «Это тебе за Буданова, за то, что ты защищаешь его жертв». Напомню, что ему присылали смс-ки с угрозой убийства, если он будет продолжать защищать семью Кунгаевых. И Бабурову, которую застрелили вместе с ним в затылок, она тоже занималась российскими фашистами. В связи с тем, что произошло, я хочу напомнить то, за что посадили Буданова, я хочу напомнить несколько строк из обвинительного заключения. «Командир опять привез бабу», – это показания свидетеля Кольцова Виктора Алексеевича. Что дальше случилось, как он выражается, с бабой? Труп лежит на левом боку, ноги поджаты к животу. Промежность в области наружных половых органов опачкана кровью, плед в этом месте тоже в крови. На девственной плеве имеются кровоподтечные радиальные линейные разрывы. В 2-х см от заднепроходного отверстия — разрыв слизистой оболочки. Надрыв наполнен свернувшейся кровью, что свидетельствует о его прижизненном характере. Обнаруженные на трупе Кунгаевой надрывы девственной плевы и слизистой оболочки прямой кишки образовались от введения тупого твердого предмета в прямую кишку и влагалище». Кстати, вот из показаний свидетеля Игоря Григорьева: «Из КУНГа была слышна музыка, – это как все это происходило, – женские вскрики были слышны. Потом Буданов отпустил своих сослуживцев. Там лежала обнаженная Кунгаева, с которой была сорвана одежда. Мертвая. Буданов, показывая на нее, – цитирую, – со странным выражением лица сказал: «Этот тебе, сука, за Размахнина и за ребят, что погибли на высоте». И дальше пригрозил, что застрелит всех, если будут рассказывать». Вот эти слова Буданова: «Это тебе, сука, за ребят» – особо, мне кажется, важны. Потому что этот человек не только убивал и насиловал. Ему было важно считать то, что он делает, героическим деянием. Это принципиально важно.

Есть много свидетельств военных преступлений Буданова. Есть много свидетельств того, как он бросал сослуживцам гранаты в печки. В этот же самый день он потребовал от своих сослуживцев обстрелять мирное село, чеченское село, вместе с коллегой Федоровым. Командир разведроты Багреев отказался это сделать. Там вокруг села были выставлены БТРы, и было приказано открыть огонь. Вот этого Багреева избили, связали, бросили в яму. Избили еще несколько раз. То есть еще раз повторяю – российский офицер Багреев, командир разведроты, отказывался выполнять преступные приказы Буданова. И на мой взгляд, он был настоящий герой. Вот есть свидетельство того, как Буданов делал это. Есть свидетельства других убийств, совершенных Будановым. Например, под селом Дуба-Юрт пропало несколько чеченцев. Они возвращались домой на машинах, это были грузовики, их остановили у блокпоста. Командир блокпоста буквально сказал по рации: «У нас не было грузовиков. Приезжайте, забирайте грузовики». Грузовики забрали, а этих чеченцев потом забрал Буданов, его опознали. Их потом нашли убитыми. Т.е. есть свидетельства совершения Будановым военных преступлений. Хоть одного свидетельства, где Буданов воевал против вооруженного врага, нет. Это очень важно. Потому что война есть война. Бывают случаи, когда герои делают то же, что Буданов. Ахилл перед поединком с Гектором делает что-то там с Брисеидой. Но нет в мировой истории, в мировой культуре примеров, когда человек, который делает то же, что Буданов, за это объявлен героем. То, что садиста и убийцу можно объявить героем, можно открыть дебаты на тему того, герой он или нет, это приговор нации. Это знак нравственного распада нации. Я не могу представить себе, чтобы где-нибудь в 1812 году среди Давыдовых, среди князей Болконских шла дискуссия: офицер, за которым не известно ни одного храброго поступка, который не водит людей в атаку, не схватывается в рукопашную, но пытает собственных подчиненных и убивает пленных, он герой или нет? Я не могу представить себе такую дискуссию. И это не случайность, что Буданов – герой для русских фашистов. Потому что фашизм – это и есть, когда ты убиваешь и ты насилуешь, и за это считаешь себя героем.

Вот нынешний наш строй – это когда в Кремле воруют и говорят, что этим они укрепляют вертикаль власти. Им в затылок дышат другие, которые хотят убивать и насиловать, и за это чувствовать себя героями. Одна из причин этого преступления – это, конечно, безнаказанность российских фашистов. Потому что убийство Маркелова, убийство Бабуровой – это теракт. Теракт – это когда убивают не за деньги, а по идейным соображениям. Вот на улицах Москвы сейчас ежедневно (подчеркиваю – ежедневно), сводка убийств гласит, что они происходят ежедневно. Происходят теракты. Убивают таджиков, убивают черных, убивают нерусских. Они не только не расследуются, они не признаются терактами.

Вспомним, несколько месяцев назад на улице Академика Королева взорвался дом. Оказалось, что члены ДПНИ паяли там бомбу, 25 килограмм в тротиловом эквиваленте. Вот все-таки интересно, для кого предназначалась эта бомба. Что было бы, если бы эта бомба взорвалась в кино или в театре? Но не было ни единого ареста. Ничего не слышно. Никакого расследования. Зато через пару дней тогдашний глава ФСБ Патрушев рассказал нам – цитирую, – что «эмиссары зарубежных террористических организаций, ведя вербовочную работу, пользуются поддержкой иностранных неправительственных организаций». Т.е. бомба взорвалась у ДПНИ, а виноват «Красный крест».

Несколько лет назад нацисты вывесили в сети пленку убийства таджика и дагестанца. Прокуратура завела дело, потому что дело было громкое. Полгода не признавала, что это реальные кадры. Потом родичи убитого дагестанца Шамиля Удаманова, они опознали убитого. Если вы думаете, что после этого началась работа по розыску убийц, вы заблуждаетесь. Менты в Дагестане стали ходить к семье убитого домой, ее щемили, расспрашивали соседей, не был ли убитый бандитом или ваххабитом. Это создавало ощущение полной безнаказанности. Сейчас эта ситуация изменилась. Сейчас мы видим, что фашистов стали сажать. Это оказалось достаточно легко. У меня большая надежда, что убийц Маркелова и Бабуровой поймают. Но еще совсем недавно две категории граждан обладали правом совершать преступления – чиновники и фашисты.

Вообще, давайте посмотрим, как в России обстоит дело с громкими убийствами, какие из этих убийств раскрыты, как раскрыты, и какие из этого можно сделать выводы. Убийство Пола Хлебникова, главного редактора русского «Форбса». Убийц взяли, суд присяжных их выпустил. Я не знаю, убедили суд присяжных, купили или запугали. Адвокатом был Руслан Коблев. Откровенно говоря, у меня есть подозрение, что убийца Казбек Дукузов мог быть как-то связан с нашими органами, уж очень известной он был личностью. И тогда, значит, могло быть позволено присяжных купить. Но факт тот, что правозащитники тогда встретили оправдательный приговор восторгом.

Убийство генерала КГБ Анатолия Трофимова. Беспрецедентный случай. Потому что убили генерала КГБ, т.е.своего. Спецслужбы не прощают, когда убивают своих. Убийство формально не раскрыто. Более того, сенатор Слуцкер, который поссорился со своим начальником охраны Трофимовым незадолго до его смерти, периодически выступает с предложением закрыть Интернет, после того как в Интернете появляется очередная порция, заметим, не компромата, а допросов. Допросов и материалов следствия, которые связывают Слуцкера с этим убийством.

Убийство следователя по особо важным делам Казиахмедова. Оно тоже связано с делом Слуцкера и Сафаряна, это были два партнера, которые поссорились между собой. Казиахмедов вел дело Сафаряна, который обвинялся в мошенничестве. Судя по тому, что известно, дело раскрыто. Сафарян через своих покровителей, в данном случае через Сулима Ямадаева и Ваху Евлоева передал соотечественнику Казиахмедова, некому следователю по имени Саид большую сумму денег для Казиахмедова. Саид то ли не захотел, то ли не сумел передать эти деньги, вместо этого нанял киллеров. Простота представлении о правосудии у следователя (заметим – следователя) Саида совершенно необыкновенная.

Покушение на Чубайса. Суд присяжных снова оправдал подсудимых. Нам рассказывают, мол, потому что присяжные не любили Чубайса. Откровенно говоря, мне в это трудно поверить. Дело в том, что Квачков там был идейный, а остальные двое подсудимых – Яшин, Найденов, знаете, там многочисленные эпизоды у них: заказное убийство, стрельба в ресторане, тоже с убийством, изнасилование женщины, которая потом взяла свое заявление обратно, на суде опять же кричали подсудимые то прокурору, то адвокату: «Мы вам достанем, мы вас убьем». Кстати, адвоката Чубайса после суда зверски избили. Присяжные все это видели. Поэтому, учитывая, что там тоже защитникам был адвокат Руслан Коблев, который умеет работать с присяжными, я думаю, что там все было гораздо проще. Может, тоже присяжным было страшно, что сообщники этих людей начнут с ними расправляться. Может, как-то присяжных можно было купить. Не знаю. Но думаю, что дело было проще.

Из пыточной в центре Москвы в Серебряном бору сбежал ингуш Хамхоев. Это дело было несколько месяцев назад. В центре Москвы оказалась пыточная. Дело заглохло. Я не хотела об этом говорить преждевременно, но, насколько я знаю из пересказов, разговоров других людей, которые тоже туда попали, там были не просто русские и осетины, там были южные осетины. Т.е. спецслужбы иностранного государства, получается, вместе, конечно, с какими-то российскими коллегами устроили в центре Москвы пыточную, где людей убивали и пытали. Это расширяет границы дозволенного.

На Смоленской набережной убили Руслана Ямадаева. Я хочу сказать, что это преступление раскрыто. Насколько я понимаю, те, кто нажимал на курок, известны. Известны, кто участвовал в организации. Кстати, недавно человек, которого есть большие основания считать причастным к этому убийству, в центре Москвы стрелял по рейсовому автобусу. Автобус, видите ли, его подрезал, чеченцы заскочили в салон автобуса, водитель проломил главному из них монтировкой голову, те выскочили, открыли по автобусу огонь. Я понимаю, в случае с Ямадаевым это дуэль. Да, остаться должен только один, как в кинофильме «Горец». Даже не дуэль. Ямадаев – это такая палка, которую совали в колесо Кадырова. Колесо переехало палку, колесо поехало дальше. Но людей в центре Москвы убивать нельзя, потому что тогда всё позволено.

Убийство Андрея Козлова. Следствие проведено было безобразно. Настолько безобразно, что пришлось закрыть процесс. А убийц защищал все тот же адвокат Коблев. На этот раз при попытке купить присяжных присяжный, которого пытались купить, был пойман за руку. После этого оказалось, что правозащитники однозначно встали на защиту убийцы Козлова, который не только наследил неимоверно, но и человек, мягко говоря, с неадекватной психикой. Я должна сказать, что я посвятила этому делу, делу Козлова, несколько месяцев. Это было для меня внутренне важное дело. Опрашивала свидетелей, до которых следствие никак не добралось. Просто потому, что это было не важно, это вне рамок уголовного дела. Читала детализации, которые следствие не прочло и которые страшно изобличают вину подсудимых. Пыталась объяснить в личном разговоре правозащитнику Льву Пономареву, кто такой Френкель. После этого против меня была организована кампания травли. Я знаю… я думаю, что она была организована Пономаревым, потому что в статьях, которые писались, цитировались мои личные разговоры с Пономаревым, которые я никогда не придавала гласности. Причем статьи были примерно такие: «Мы не знаем обстоятельств дела, мы не изучали дело, но мы пришли в суд, я там увидела человека, – пишет одна из авторов статей, – с грустными глазами на скамье подсудимых. Я не знаю, в чем его обвиняют. Но мне адвокат сказал, что он не виноват, поэтому, конечно, Латынина – сливной бачок и агент ФСБ, если она осмеливается обвинять этого человека. Т.е. оказалось, что, с точки зрения правозащитников, расследовать дело и искать доказательства есть преступление, есть заведомо то, что ты сливной бачок: «я не читала, но скажу…» Причем после этих статей появилась статья Льва Пономарева, которая представляла из себя пересказ, очень странный, статьи из «Совершенно секретно», которая оправдывала подсудимых. Я была в полном недоумении. Оказывается, если ты несколько месяцев расследуешь дело, ты агент ФСБ. Но если ты пересказываешь подметную статью в «Совершенно секретно», то ты правозащитник. И вот люди за мое расследование меня пинали, меня называли сливным бочком, меня называли агентом ФСБ, с полным, железным ощущением собственной правоты и непогрешимости. Им даже в голову не приходило, что может быть…

Это не просто изолированный случай, это мироощущение. Человек, который пришел и нам сказал, что убийца не виноват, мы ему поверим. А человека, который занимается расследованием, мы назовем агентом и сливным бочком. Это некий стиль восприятия действительности. И все это небезобидно. Потому что мы видим, что то же самое происходит в деле Политковской. И все это небезобидно. Потому что я напомню, что предполагаемые убийцы Хлебникова, которые оправданы, они принадлежат к той же банде, которая участвовала в убийстве Политковской. Т.е. они чувствовали свою безнаказанность, не только потому что им могли помогать власти, но и потому что на их стороне было общественное мнение. И я приведу вам только два удивительных примера. Один пример связан с личностью такого человека, которого зовут Мовсар Исаев. Мовсар Исаев – это ближайший друг, и подельник, и коллега одного из подсудимых по делу Политковской, Ибрагима Махмудова, одного из братьев Махмудовых. Мовсар Исаев попался два года назад в Риге. Он такое пушечное мясо, он член Лазанской преступной группировки, она там делила рынок наркотиков, Мовсара послали убить человека, этот человек был, видимо, причастен к наркотиком. И вот этот человек, Стецюк, Мовсар расстрелял его в центре Риги из автомата, его жену и дочерей 3 и 9 лет. Поскольку он стрелял плохо – возможно, был обкурен, – он не попал. Он всех ранил, но никого не убил. И вот когда я читала рижские газеты, то почему-то я нигде в рижских газетах не видела выступлений правозащитников на тему того, что Мовсар Исаев бедный, несчастный, жертва кровавого режима, которого, наверное, привезли на место преступления в багажнике и подкинули ему автомат. Писали: «Человек умственно неполноценный». Он не очень умственно полноценный. Человек, брат и друг которого проходят по делу Политковской. В случае когда пишут у нас о деле Политковской, я нигде не видела, чтобы было написано, что друг Ибрагима Махмудова, одного из обвиняемых, состоявший с ним в одной и той же группе и занимавшийся одной и той же деятельностью, живший не понятно на какие деньги, но при этом менявший каждые 3-4 месяца телефон (у них были боевые телефоны), покуривавший травку. Они в своем районе Солнечногорском были достаточно известные персонажи, видели, как они сидят в кафе постоянно, кричат, что «мы русских в Чечне резали, будем резать и здесь». Это такая особая порода людей. Если они русские, то они надуваются пивком и кричат, что «мы будем резать чеченов». Если они кавказцы, то они курят марихуану и кричат, что «мы будем резать русских». Так вот почему-то считается об этом неприлично писать у нас, это так вот не либерально. Либерально воспроизводить любые слова подсудимого или его адвоката, если они могут его оправдать. А тезисы обвинения воспроизводить неправильно, считает общественное мнение.

Я приведу еще один маленький пример. Несколько недель назад во всех новостных агентствах было заявление адвоката Джабраила Махмудова – Мурада Мусаева, адвоката одного из обвиняемых – Джабраила Махмудова, о том, что на пистолете не обнаружено следов ДНК подсудимых. Напомню, что те два человека, те два брата Махмудовы, Джабраил и Ибрагим, которые сидят на скамье подсудимых, по версии следствия, и не брались за пистолет. Хорошо, заявление адвоката было во всех новостных агентствах. Ну хорошо, никакое новостное агентство не соизволило процитировать, что, по версии обвинения, эти люди и не брались за пистолет, за пистолет брался их брат Рустам, по версии обвинения. Но почему тогда ни одно новостное агентство не добавило как новость, что действительно, по имеющемуся ДНК можно определить, был ли человек на месте преступления, если ДНК сдала мать. Т.е. по ДНК братьев нельзя определить, по ДНК матери можно. И мать Рустама Махмудова во время следствия отказалась сдавать свой ДНК. Вот это можно было поставить новостью? Этой новости нигде не видела. А потом нам говорят, что, знаете, дело разваливается.

Т.е. от меня, наверное, ждут, что в связи с убийством Маркелова и Бабуровой я первым делом буду обличать власти за бардак. Это правда. Это бардак. Преступления не раскрываются, про людей с пулей в затылке говорят, что они умерли сами, менты крышуют бизнес, им некогда раскрывать преступления. Да, нет такого преступника, который не рассчитывает на собственную безнаказанность. Но когда его поймают, нет такого преступника, нет такого подонка, который не вправе рассчитывать на безоговорочную поддержку правозащитников. Тех, кто не пойман, покрывают органы. Тех, кто пойман, покрывают правозащитники. Обратите внимание, если речь идет не о политике, если речь идет не о «ЮКОСе», не о Сторчаке, не о Бульбове, а о громкой уголовщине, огромное количество преступлений у нас раскрыто. Заказчика могут не назвать, как в случае с Политковской, следствие может быть бездарным, как в случае Козлова, но они все-таки раскрыты. Но если они раскрыты, обязательно правозащитники объявят убийцу только за то, что он сидит на скамье подсудимых, невиновным, уже потому, что он арестован.

Я хочу вам рассказать потрясающий разговор в заключении, перед новостями, который у меня был с одним из российских ментов. Случайно мы пересеклись. Этот человек говорит: «А почему говорят все время «убийство Козлова» и не говорят «убийство Семенова»?» Семенов – это водитель Козлова. И это человек, который мог отойти в сторону, когда Козлова убивали, но он, будучи абсолютно безоружным, сделал шаг навстречу убийце. И эти несколько секунд решили его судьбу. Убийца Половинкин в него выстрелил. Козлов был настолько хорошим человеком, так его любили собственные… даже шофер, что безоружный шофер пошел навстречу убийце. И вот этот мент, который мне это говорил, с болью в душе, он много чего повидал, он занимается уголовными преступлениями, он не занимается крышеванием бизнеса, он меня спрашивает: «Почему вы, журналисты, не говорите о Семенове?» И я понимаю, что для этого мента жизнь первого зампреда ЦБ и жизнь водителя Семенова стоят одинаково. Потому что он так устроен. Но оказывается, что для правозащитника самую большую ценность имеет жизнь не того, кого убили, а того, кто сидит на скамье подсудимых, жизнь киллера. Потому что бедолага киллер, он же арестован, он же говорит, что его били. Его надо пожалеть, бедненького. Еще раз повторяю, нет такого подонка, нет такого убийцы, который не вправе рассчитывать на сообщничество властей. Но если подонок попался, нет такого подонка и убийцы, которого не могут у нас защитить правозащитники. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день. Заканчивая тему о безнаказанности убийц… Вы знаете, мне нынешнее состояние российского общества очень напоминает Россию времен Николая Второго. Тогда тоже был позор власти, Распутин и Вырубова вместо власти, с одной стороны. А с другой стороны, была интеллигенция, которая любого, кто против власти, встречала аплодисментами. И как выяснилось, с Николаем Вторым мы бы еще выжили, а вот с тем настроем общественного мнения, который тогда был, мы не выжили. Да, это общественное мнение, эти люди, которые представляли совесть России, они не воровали казны, не вовлекали Россию в безумные войны, не шпионили на немцев, как Протопопов. Но то, что они делали, оказалось не менее разрушительным.

Меня просят прокомментировать великое объединение. Я имею в виду планы слияния компании «Норильский никель», «Уралкалий», «Ростехнологии», никелевых активов Олега Дерипаски в единый государственный холдинг. У меня по этому поводу выходит большая статья в «Новой». Я поэтому не хочу ее полностью пересказывать. Я должна только коротко сказать, что, во-первых, это гигантское объединение, которое должно происходить под руководством, видимо, Игоря Ивановича Сечина, оно мне не кажется пока таким неминуемым. Скорее, это попытка олигархов создать площадку для дискуссии, в рамках которой они будут выторговывать себе условия, наиболее выгодные варианты кредитов. Как мне сказал Борис Немцов, это как объединение СПС и «Яблоко», все равно никогда не состоится. По очень разным причинам олигархи идут на эту площадку для дискуссий. Например, понятно, что Владимир Потанин, практически ему грозит утрата контроля над «Норильским никелем» и так, и так, поэтому он это предложил. Есть «Металлоинвест» Алишера Усманова, который в наиболее выгодной ситуации находится, у него достаточно мало долгов. Более того, два миллиарда он заплатил кэшем. Но холдинг Усманова «Металлоинвест», он несбалансирован по сырью и его переработке, у него избыточное количество сырья. И когда на рынке сталь пользовалась огромным спросом, то, соответственно, Усманов мог диктовать условия. Сейчас людям бы переработать свой собственный окатыш. Понятно, что им не нужен усмановский. И в рамках вот этой площадки для дискуссий «Металлоинвест» может предложить наиболее выгодные условия для сбыта именно своего окатыша. Есть люди, которые вряд ли попали в это объединение добровольно. Но это прежде всего «Уралкалий» Дмитрия Рыболовлева. По поводу компании «Уралкалий» я должна рассказать следующую историю. Есть у Дмитрия Рыболовлева особняк в Майами, самый дорогой, насколько я понимаю, за всю историю США, 100 млн. долларов он стоит при покупке у Дональда Трампа. И есть посреди города Березняки, где находится «Уралкалий», яма, самая крупная в России экологическая катастрофа, в которую провалился город. Она образовалась на месте калийного рудника. Я не знаю, сколько бы стоила ликвидация этой ямы, но, наверное, она бы стоила меньше 100 млн. долларов, которые стоит особняк. Я вообще не большой охотник читать нотации олигархам и говорить, как они распоряжаются собственными деньгами. Но мне кажется, самый дорогой особняк и самая крупная экологическая катастрофа в России – это перебор совместно. И ничего бы Рыболовлеву не было, если бы не один момент. В эту яму провалилась железная дорога. А железная дорога возит грузы к «Ависме». А «Ависма» у нас теперь входит в государственный холдинг «Ростехнологии». И вот на совещаниях, где Рыболовлева пытались привлечь как-то к тому, чтобы эту железную дорогу… он оплатил строительство нового куска, хотя бы частично. Но все участники совещания, несколько человек удивительно единодушно пересказали мне то, что было на совещании. Они сказали, что Рыболовлев ответил не просто резким отказом, а что в сложившихся условиях – и кризис, и яма, и особняк – это был перебор. Т.е. человек не захотел заплатить 10-15 млн. долларов за эту железную дорогу… Но вот теперь, наверное, придется делиться бОльшим.

Есть одна, на мой взгляд, одна самая важная вещь. Я о ней тоже пишу в статье. Она самая страшная. Она заключается в том, что если вы посмотрите на наши крупнейшие российские предприятия, которые есть, то создается впечатление, что они принадлежат прошлому веку экономики, прошлому циклу в буквальном смысле слова. Потому что тот кризис, который мы имеем, это типичный кондратьевский кризис, который характеризуется уничтожением, полным отмиранием существовавших доселе форм экономических, их нежизнеспособностью, как, например, мануфактур. И вот такое впечатление, что предприятия типа «General Motors» или предприятия типа «Норильский никель», они должны умереть в том виде, в каком они существуют. И все владельцы этих предприятий российских, они апеллируют к Кремлю, не просто потому что Кремль создал выгодные условия, а потому что к рынку они уже апеллировать не могут. И это очень страшное предчувствие. Потому что когда мировая экономика перестроится, то мы вновь окажемся в ситуации 91 года. Вот в 91 году в России всё распалось, потому что оказалось, что та экономика, которая на 80% была ориентирована на производство военной продукции, она просто умерла как факт. Потому что не нужно производить почти на конвейере 5-6 атомных субмарин в год. И вот эти гигантские компании типа «Норильского никеля», типа «Уралкалия», они могут отмереть точно так же в новой постиндустриальной рождающейся экономике, вернее не рождающейся, а той, которая единственная останется после кризиса. И с какой тогда мы проблемой столкнемся?.. Потому что мы столкнемся с проблемой тотальной неконкурентоспособности страны, отложенной благодаря заступничеству Кремля, это довольно страшно.

Просят меня прокомментировать историю про г-на Чичваркина, бывшего владельца «Евросети», который «Евросеть» продал, возглавил партию «Правое дело», достаточно кремлевский проект, потом все-таки был объявлен в розыск. Сейчас решается вопрос об его объявлении. Напомню, что у г-на Чичваркина предыдущая его проблема заключалась в том, что периодически на его компанию возбуждались дела о контрабанде телефонов, причем один раз это было дело о контрабанде телефонов, там была действительно контрабанда. Но те телефоны, которые были изъяты, были проданы за копейки подставным фирмам. А второй раз это было дело уже не о контрабанде. Там изъяли «Моторолу» на таможне, сначала пытались сказать, что она контрабанда, но выяснилось, что она не контрабанда, тогда попытались сказать, что она контрафактная, т.е. поддельная. «Моторола» сама сказала, что она не контрафактная. Тогда попытались сказать, что эти телефоны излучают, организовали показательное уничтожение этих телефонов. После чего оказалось, что показательное уничтожение – причем нам это даже показывали по телевизору, что-то говорил пресс-секретарь МВД – оказалось липой. И номера этих телефонов, присвоенные им особые номера, были зарегистрированы в сети. Т.е. это была такая особая правоохранительная шайка, которая специализировалась на воровстве телефонов контрабандных, если они контрабандные, но и что-нибудь… ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.

Слышала я две версии истории с Чичваркиным. Одна заключалась в том, что когда Чичваркин… Понятно, что вообще весь бизнес такого рода, он все-таки не может происходить без покровительства определенного рода органов, которые смотрят, чтобы товар пересекал границу нормально. И вот одна версия, которую я слышала, заключалась в том, что, мол, Чичваркин, когда продал бизнес, то не поделился с этими органами, которые просили 30% и которым было сказано: «Ребят, вы и так хорошо зарабатывали». – «А мы хотим долю». Другой, наиболее вероятный вариант, это что те люди, которые прессовали Чичваркина, те, как я уже сказала, правоохранительные банды, которые паразитировали на его бизнесе, они так от него и не отстали. В свое время, интересно, они от него не отстали даже после того, как за него заступился президент Буш. Тогда, после скандала с «Моторолой» Буш нажаловался Путину, Путин тоже якобы интересовался всей историей, приказал это прекратить. Но вроде бы следователи, которые вели дело, сказали, что «у нас следствие независимое». Это очень важный момент, что в России нет вертикали власти, есть вертикаль беспредела. Что когда речь идет о том, чтобы преследовать «ЮКОС», да, тогда Путин, многие могут дать команду. А когда речь идет о том, чтобы остановить какое-то дело, которое приносит бабло людям, которые им занимаются, то, в общем-то, ни Буш, ни Путин… их особо не слушают. И что тут сказать? Чичваркин – человек очень резкий, очень, я бы даже сказала, хамовитый в личном общении, его лишили его личного бизнеса, его выгнали из страны. Я думаю, что власть просто приобрела себе опасного врага, если он захочет этим заниматься как бизнесом, сводить счеты с властью. Причем приобрела на ровном месте.

Телефон программы 363-3659, смс-ки – +7-985-970-4545. Говорите, вы в эфире.

ЗВОНКОВ НЕТ

Ю. ЛАТЫНИНА: О-кей. Я хочу рассказать еще одну историю, которая меня потрясла своей удивительностью. Очень много на прошлой неделе говорилось о запретительных пошлинах на ввоз иномарок на Дальний Восток, о волнениях на Дальнем Востоке по этому поводу. Некоторые из комментаторов добавляли, что это не единственный удар, который нанес Кремль по экономике Дальнего Востока, что с 1 ноября были введены запретительные пошлины на экспорт леса кругляка. Причем это привело к тому, что сразу же лесная промышленность остановилась. Когда их вводили, думали, что это приведет к появлению внутри России деревообрабатывающей промышленности, но это привело просто к тому, что лесная отрасль встала, суда встали, тысячи людей потеряли работу. Пошлины были отменены, но отрасль так и не возобновила свою работу. Во-первых, потому что кризис. Во-вторых, потому что партнеры боятся работать с Россией, где сегодня запретят, завтра разрешат... Т.е. образовавшийся на рынке лес, там мгновенно заняли Канада, какие-то другие люди. Но вот в конце декабря в «Российской газете» был опубликован совершенно потрясающий указ, на который мало кто обратил внимание, где, на мой взгляд, Салтыков-Щедрин просто отдыхает. Это распоряжение, согласно которому вывоз металлолома с портов Дальнего Востока возможен только через Петропавловск-Камчатский. Т.е. представьте себе ситуацию. Если вы хотите, допустим, из Владивостока по закону вывезти металлолом… Понятно, что металлолом – это такой же полулегальный бизнес, как лес, но все-таки это бизнес, это отрасль экономики. Теоретически вы теперь должны его привезти в Петропавловск-Камчатский (это гораздо дольше, чем везти этот металлолом в Японию), там выгрузить, снова погрузить на корабль, а потом тоже везти. С таким же успехом можно было приказать растаможивать этот металлолом, скажем, в морском порту Екатеринбурга. Что совершенно изумляет в этой истории, это, как я уже сказала, полная бессмысленность этого распоряжение. Потому что мы понимаем, кто является бенефициаром запретительных пошлин на иномарки. Можно теоретически представить себе, что думали чиновники, когда запрещали экспорт леса кругляка. Но вот что думали чиновники, когда запрещали экспорт металлолома де-факто, понять невозможно, кроме того, что, по-моему, у нас делают всё, чтобы Приморье отвалилось от России.

Еще раз, телефон прямого эфира – 363-3659, смс-ки – +7-985-970-4545. Говорите, вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ1: Юля, здравствуйте. Скажите, пожалуйста, где можно купить ваши книги.

Ю. ЛАТЫНИНА: Спасибо большое. Мои книги можно купить в любых магазинах книжных, если они там продаются. Через месяц выходит новая, называется «Не время для славы». Еще одна важная история, которая случилась на этой неделе. Завершилась военная операция Израиля в секторе Газа. И выяснилась масса удивительных вещей. Выяснилось, что на 10 израильских солдат, погибших в ходе операции, приходится 16 убитых боевиков ФАТХа. Еще раз повторяю военный итог операции: 10 израильских солдат, половина из которых погибла от дружественного огня, другая половина в основном взорвалась от заминированных домов, ни одного полностью уничтоженного израильского танка, ни одного полностью уничтоженного израильского вертолета. Т.е. в той ситуации, когда надо было воевать, видимо, никто не воевал. При этом люди, боевики «Хамаса», которые могли воевать, они уничтожали боевиков ФАТХ. 16 трупов их политических противников и еще 80 раненых. Т.е. «Хамас», как выясняется, занимался во время войны чем? а) Убивал боевиков ФАТХ, б) минировал дома, в) стрелял по Израилю из ракет, которые намеренно размещались на крышах, как правило, многоквартирных домов, больниц и так далее. Кстати, стало понятно в итоге, почему всё это время, пока продолжалась военная операция Израиля, «Хамас» стрелял не по израильским танкам, которые стояли в Газе, а из ракет по мирным израильским жителям. Еще раз – потому что «Хамас» приходил в жилые дома и стрелял оттуда для того, чтобы Израиль максимально уничтожил в ответ количество этих жилых домов и количество палестинцев. Т.е. боевая тактика «Хамаса» была направлена не на максимальное истребление израильтян, а на максимальное увеличение количества их жертв. Это разумная тактика для режима стационарного терроризма. Количество жертв сильное преувеличено. Их явно не 1300. Их, по уже независимым оценкам, не более 600. В госпиталях в Рафахе, в Юнисе много мест пустых. В госпитале «Аль-Алам» вообще было занято 5 коек из 150. Зато полностью был забит госпиталь в Шифахе. Не ранеными, а хамасовцами, которые устроили там пыточный лагерь для бойцов ФАТХа. Обращаю внимание: эти люди спокойно могли передвигаться по городу, что-то делать. Они делали вот что – подставляли свой народ и истребляли своих политических противников. Теперь уже по-другому можно думать о том, что произошло со школой в Джабалие, с которой, как израильтяне утверждали, по ним стреляли. Видимо, не просто стреляли по израильтянам, а стреляли вполне намеренно, чтобы привлечь к школе, где скрывались люди, внимание, чтобы навлечь на школу ответный израильский огонь. И уважаемый представитель организации по защите прав беженцев Крис Ганнис, который сказал, что он «на 99,99% уверен, что из школы не стреляли», он тоже оказался очень интересной организацией. Напоминаю, что организация по защите прав беженцев – это 400 млн. долларов в год, распределяемых исключительно в Газе, это 24 тысячи работников, вчетверо больше, чем в любом другом агентстве ООН, которое занимается беженцами, 99% из них палестинцы. В школах ооновских при таком контингенте в Газе раздают учебники антиизраильские. А когда главу агентства спрашивают, почему зафиксированы случаи, что в школах директорами работают люди, ассоциированные с боевиками «Хамас», она отвечает, что эти арабские фамилии очень трудны. Саму главу агентства зовут Карен Абу-Зейд, она замужем за суданцем, она профессор, она хорошо знает исламское право. Вот это о стационарном терроризме и о той ситуации, о том, во что вырождается режим, для которого война есть мошенничество, для которого война есть способ держать в рабстве собственных граждан.

Меня еще раз спрашивают по смс-кам: «Кто мог быть героем в чеченской войне, если им не мог быть Буданов?» Я уже сказал, что у Буданова был командир разведроты, который отказался стрелять по чеченцам и за это был бит. Есть две истории в истории с Будановым. Как я уже сказала, одна заключается в том, что не зафиксировано подвигов Буданова. Не зафиксировано, чтобы этот человек взял автомат и пошел в горы. Вот убийства, пытки, это зафиксировано, и это объявлено частью российского общества героизмом. И это называется фашизмом, потому что фашизм – это когда человек убивает и свои собственные убийства, свой собственный садизм провозглашает героизмом. Это одна история. Есть вторая история, которая заключается в том, что во все века главной воинской доблестью была честь и слава. И вот первый режим, который сломал это понятие воинской славы, это тоталитарный режим, который приравнял палача, НКВДшника или эсэсовца, к воину. Т.е. был штрафбат, который шел на мины вперед, и был заградотряд, который стрелял штрафбату в спину. И штрафбат погибал, а палачи получали красную звезду. И это приравнивание палача к герою было необходимо в силу устройства войны, в силу того, что главным механизмом победы при Сталине было убийство собственных солдат. Но даже Сталин еще понимал, что без героев нельзя. А вот Хрущев и Брежнев уже этого не понимали, и они вели неизвестные войны. Они вели войну, венцом которой был Афганистан и в которой было провозглашено, что нет войны, а есть интернациональная помощь. А интернациональная помощь – это не просто слова. Это означает, что бойцы приземляются на горе, высаживаются из вертолета, а там уже пирамидка из камней, потому что по ней пристрелялись душманы. А душманы пристрелялись потому, что афганская армия, которая поставлена в известность об операции, потому что помощь же интернациональная, русские же только помогают, афганская армия сдала их моджахедам. И все гибнут. А когда те, кто не погиб, возвращаются домой, они видят, что памятники их погибших товарищей, что на этих памятниках не написано, что они погибли во время афганской войны, что памятник такой будет признан преступлением и будет срыт. Т.е. мы проиграли эту войну, потому что не называли ее войной. Психологически невозможно выиграть войну, в которой твое собственное командование отбирает у тебя подвиги и еще и приписывает тем, кто тебя же предал. Потому что подвиги наших солдат приписывались афганской армии, которая их же и предавала. В 96 году было то же самое. Не было войны в Чечне, была операция по восстановлению конституционного порядка. А это не просто слова. Потому что война – это когда ты стреляешь по врагу. И если ты врага берешь в плен, он пленный. А что такое восстановление конституционного порядка? Это значит, что приходит Буданов, он стреляет артиллерией по селу, он убивает женщин. Чеченец приходит и видит свою мертвую жену с мертвым ребенком во чреве. И вот это восстановление конституционного порядка. А если чеченец берет автомат в ответ и начинает стрелять, он оказывается бандитом. Вот это страшно. Потому что слова и понятия, которыми мы называем войну, они мстят. Это очень простое правило: если вы говорите про войну, что она не война, вы ее никогда не выиграете. Сказав, что с той стороны в Чечне находятся не воины, а бандиты, мы, во-первых, дали карт-бланш Будановым, во-вторых, разложили армию, а в-третьих, проиграли войну. Это очень важно понять. От того, что наши войска имели карт-бланш на стрельбу по всему, что движется, и ответная стрельба называлась бандитизмом, мы проиграли войну. Мы ее проиграли в 96 году чеченцам, и мы ее проиграли в 2000-м Кадырову. Мы хотим и дальше проигрывать войны? До встречи через неделю.