Код доступа - 2020-06-27

Ю.Латынина

Песков сказал, что Кремль не чувствует общественного давления по делу Серебренникова, после чего тот получил условно плюс 129 миллионов рублей штрафа по иску Министерства культуры, которым у нас тогда заведовал Мединский. Такое соломоново решение.

Путин опубликовал статью, из которой следует, что Литва, Латвия, Эстония вошли в Советский Союз добровольно, а вышли под нажимом НАТО.

Пугачев Сергей — если помните, был такой банкир, который называл себя «наконечником чекистского копья» опубликовал фотки детей Путина. Мы-то ожидали, что это будет какое-нибудь ЦРУ, а это оказался вот этот человек. Вообще, надо сказать, это удивительная примета. Чем более ничтожных людей вы выбираете на должности или губернаторов или друзей, или кошельков, тем больше эти люди вместо того, чтобы чувствовать себя обязанными вам, считают, что они пуп земли и что они сами всё свое заслужили.

Но для начала я, конечно, поговорю сегодня о недоголосовании и о параде. Но история, которая случилась, начала предаваться огласке прямо сейчас. Помните, как в Норильске разлилось 20 тысяч тон дизельки, всё загадили, и президент сказал по этому поводу: «Ну, чего, мы будем узнавать об аварии из соцсетей?» И вот корреспонденты «Новой газеты» Елена Костюченко и Юрий Козырев — Елена фантастический журналист, если вы еще не читали, я вам очень сильно рекомендую прочесть ее репортаж из московской больницы первый, не второй. Вот это просто Мамин-Сибиряк и Горький. За это надо Пулитцера давать, — и вот Костюченко с Козыревым поехали в Норильск.

Первый раз их задержали в Норильске сразу, как только они приехали. По-моему, это было 12-го числа. Потом отпустили. Еще через день задержали, составили протокол. Причем к этому моменту уже Усс, губернатор Красноярского края выпустил дополнение к приказу, объяснил, что карантин не распространяется на людей, которые выполняют свои журналистские обязанности и едут собирать сведения о случившейся катастрофе. Душили их абсолютно. То есть когда они приходили к лодочникам и пытались нанять лодку, чтобы поехать туда, где произошла катастрофа, вернее, туда, куда она дошла и посмотреть, что там происходит, то лодочники говорили: «Да-да. Конечно». На следующий день приходила Костюченко грузиться в лодку — им говорили: «Ой, вы знаете, к нам тут приходили… Вы сами понимаете».

Тут нам говорят, что мы голосуем за Конституцию, за единую, неделимую Родину. А оказывается, что Потанин владеет Таймыром. Вернее, какие-то потанинские оффшоры владеют Таймыром. Вы думаете, что он владеет только «Норильским никелем»? Вы думаете, там Путин президент? То есть там просто Чечня отдыхает.

В общем, короче говоря, они, в конце концов, нашил лодку. Еще взяли с собой эколога из Гринписа, инженера. Не активиста, а просто человека, который умеет забирать правильно почвы для замера, пробы воды брать. Взяли лодку, пошли туда, на озеро Пясино. И речка, которая вытекает из озера и впадает в Карское море. Когда они подошли к одному из поселений, прилетает вертолет. Из него вылезают четверо. Двое отрекомендовались общественниками.

Ю.Латынина: Тут нам говорят, что мы голосуем за единую, неделимую Родину. А оказывается, что Потанин владеет Таймыром

Ну, вы представляете себе: «Норильский никель», озеро Пясино — общественники вылезают из вертолета. Потребовали, чтобы они оставили судно и вернулись на вертолете в Норильск. Журналисты, конечно, отказались. У них слили горючее. Они добыли все-таки это горючее, закончили работу, потому что это было редакционное задание: взять пробы грунта.

Вернулись в Норильск. И они понимали, что их из этого места, которое, как выясняется, не является частью Российской Федерации, а является частью какого-то кипрского оффшора (к вопросу о целостности России), что их просто оттуда не выпустят.

И Муратов — ну, вот считайте, что это вам рассказывает это не я, а глава «Новой газеты» Дмитрий Муратов — начинает звонить разным депутатам, чтобы депутаты помогли физически вывезти эти образцы. Соглашается Сергей Митрохин из Мосгордумы, за что ему низкий поклон. Он летит в Норильск, загружает в багаж эти пробы с образцами воды и с образцами грунта. Прямо на входе в аэропорт его останавливают и говорят: «А чего это у вас?» Он говорит: «Вот пробы воды, вот пробы грунта. Я сам складывал в багаж, это моя собственность, это мой багаж. У вас есть какие-то претензии?».

Соответственно, просто могу сказать, что по всем российским документам, начиная от Конституции и кончая законом о гостайне, который гласит, что сведения об экологии не могут быть засекречены, эти вещи не являются чем-то секретным, что нельзя вывозить и так далее.

Ю.Латынина: Надо сделать вакцину, Путин должен привиться под телекамеры и через неделю проводить голосование

Работница аэропорта — я опять же пересказываю то, что мне говорит Муратов, но это дословно — говорит: «У нас претензий к содержимому нет, но у нас есть такое правило, что на улице есть Орджоникидзе есть лаборатория «Норникеля» и только «Норникель» сам может решает, что можно вывозить с Таймыра, а что нельзя». К вопросу о целости и неделимости России.

Вот так Митрохин узнает, что Таймыр вышел из состава Российской Федерации, подчиняется не российским законам, а потанинскому оффшору, причем непонятно, где эти законы написаны. Приходит начальник службы безопасности аэропорта, говорит: «Нам поступил анонимный звонок в аэропорт, что один из пассажиров готовится пронести горючие вещества на борт самолета. То есть Митрохин хотел сжечь самолет, согласно версии «Норникеля». — «Вы не можете лететь с этим грузом».

В итоге Митрохин улетает, естественно, оставляет Костюченко и Козыреву в Таймыре. Вот, собственно, такая прекрасная история, в ходе которой выяснилось, что у нас, оказывается, норникельские оффшоры претендуют не только на продукцию «Норникеля», но, видимо, на землю, на воду и на людишек.

Напомню, что до этого была прекрасная ситуация с Родионовой, прекрасной спутницей Устинова-младшего, которая у нас сейчас возглавляет Росприроднадзор. Она прилетела туда на борту Потанина. И поэтому Росприроднадзор всего этого в упор не замечает. Конечно, тут, скажем так, из конфиденциальных источников известно, что Росприроднадзор объясняет, что «Норникель» в том месте, где случилась катастрофа, завалил почву 20 сантиметрами песка. А Росприроднадзор не может копать ниже 20 сантиметров.

То есть это к вопросу о Владимире Владимировиче, который сказал, что «Мы, что ли, будем узнавать о последствиях катастрофы из соцсетей?» Как мы видим, «Норильский никель», который, судя по всему, обладает гораздо большей автономией, чем Демидовы на Урале в свое время или чем какие-нибудь… что там, Чечня отдыхает. «Норильский никель», судя по всему, предпринимает большие усилия, чтобы Владимир Владимирович не узнавал ничего даже из соцсетей.

Кстати, о Путине и о голосовании, которое сейчас идет. У меня есть классная идея, как можно было Путину совершенно честно его выиграть. Очень просто. Вот они нам рассказывают, что НИИ Гамалеи делает вакцину, испытывает ее на всяких подопытных кроликах типа работниках «Сбербанка» или солдатах. И мы, естественно, будем первыми в мире. Мне кажется, что вот бесплатно дарю пиар-идею: надо сделать вакцину, Путин должен привиться торжественно под телекамеры и через неделю проводить голосование.

Даже Екатерина II… вернее, не даже, а именно Екатерина II, если вы помните, привила себе оспу, и после этого вся Россия принялась прививать оспу. И вот помяните мое слово, что когда они сделают свою вакцину, которую они тут же объявят самой вакцинистой, — посмотрим, когда Путин ею привьется.

Но, видимо, не верят они в свою вакцину, поэтому интернет-голосование за дочку Алсу… то есть, простите, за вечного Путина стартовало прямо сейчас, не дожидаясь вакцины. Голосуют на пеньках, багажниках машин и прочих интересных местах. Как выяснил Паша Лобков, есть возможность проголосовать два раза. За то, что он придал этот секрет Полишинеля огласке, кажется, ему угрожает дело. Но даже история Лобкова — мелочь по сравнению с историей, которую выяснил «Дождь», а именно это история того прекрасного человека по имени Олег, который притащил на встречу целый ворох СНИЛС и обещал платить людям, которые зарегистрируются и проголосуют, по 75 рублей за регистрацию плюс 50 за голосование. Конечно, он был колоссально неправ в том, что он это громко объявил и искал себе подельников в интернете, потому что, видимо, другие его последователи будут заполнять эти СНИЛСы сами и деньги сэкономят.

И самое прекрасное — за что голосуют. Напомню, что вопрос выглядит так: «Вы одобряете изменения в Конституцию Российской Федерации?» То есть это физически неграмотная фраза, потому что изменения можно одобрять вносимые или изменения Конституции. Институт русского языка тщетно пытался объяснить ребятам, что хотя бы грамотно напишите. Ладно, что это юридически безграмотная история, но давайте хотя бы с точки зрения орфоэпии всё это сохраним.

Кстати, я совершенно не против пеньков, на которых голосуют, получается с точки зрения эпидемии я только за. С точки зрения эпидемии это, действительно, безопасно. Просто наблюдать за пеньком очень сложно. И я не сомневаюсь, что эти пеньки дают большой урожай электоральных опят.

Как я уже сказала, результат этого голосования не имеет большого значения, потому что главная проблема этого недоголосования именно та, что электоральная дыра стала такого размера, что сквозь нее проглядывает такая неприличная часть государственного тела, что уже никаким полотенцем это не замотаешь.

Объясните мне. Вот нам 20 лет объясняли: «Кто, как не Путин?» Он летал со стерхами, он доставал амфоры, он ронял рисованные ракеты на Флориду. И вот пришла пора голосовать, чтобы он был вечно. И вместо того. чтобы организовать отечественное движение в верхах под называнием «Жизнь Путина имеет значение» и с этим идти на поправку, вместо того, чтобы пиарить эту тему, все эти поправки… нам начинают записывать ролики: «Мы за историческую память», «За единую, неделимую Россию», «у нас гейзеры на Камчатке».

Вот к вопросу о неделимой России — лучше бы они съездили в Норильск и привезли оттуда образцы почвы и воды. Вопрос: почему они боятся сказать, за что мы голосуем? Почему нас убеждают в магазине: «Ой, какая семга хорошая, когда продают баклажан»?

Второй вопрос. Теоретически власть должна быть заинтересована в том, чтобы процедура выглядела… не была, а выглядела легитимной. Она бы выглядела легитимной, если бы ее проводили 13 сентября в общий день голосования, когда есть наблюдатели.

Ю.Латынина: Они торопятся сейчас, потому что они считают, что завтра будет еще хуже. Будет сложнее даже сфейковать

И третье. Ну, действительно, сейчас эпидемия. Для людей, который пойдут голосовать, риск небольшой, для членов избиркомов — огромный. Мы видим, что им раздали те самые средства индивидуальной защиты во многих местах, которых так не хватает врачам и медсестрам. Но давайте раздадим СИЗы по назначению. А голосование отложим. Опять же нам говорят, что у нас в сентябре будет вакцина, мы будем впереди планеты всей. Вот как бы было здорово: в сентябре была бы вакцина, все бы привились и пошли бы на голосование, да еще бы пошли на голосование с чувством, что вот Россию спасли от страшного мора. Это же беспроигрышный вариант, сто очков из ста.

И, конечно, ответ заключается в том, что они торопятся сейчас, потому что они считают, что завтра будет еще хуже. Будет сложнее даже сфейковать. Им не то что не нужны никакие наблюдатели, им, наоборот, нужно, чтобы наблюдателей не было. И почему они не говорят, что это голосование за вечного Путина? Потому что они понимают, что даже «За единую и неделимую Россию!» и прочие, абсолютно правильные и столь же бессмысленные лозунги типа «За всё хорошее против всего плохого» проголосуют больше, чем за вечного Путина. Вот этот баклажан точно не купят, только если кто-то поверит, что это семга.

Качественно другая ситуация происходит сейчас, чем в 11-м или 12-м году. Потому что тогда сколько угодно можно было говорить, что да вот, вы знаете. есть телевизор, народ его слушает, народу промыли мозги, вот если бы да кабы, вот если бы у оппозиции была возможность агитировать по телевизору, был бы разный доступ… Но, так или иначе, не мытьем так катаньем власть реально если не 70, то 60 процентов получала. И тут как с референдумом по Крыму. Он, может быть, и нарушал массу всяких юридических тонкостей, но, в общем, действительно, люди-то пришли и проголосовали за, абсолютное большинство.

Сейчас реально какие-то адские цифры опросов. Вот даже с тем же самым парадом, когда по опросу Белановского вдруг выяснилось, что там, по-моему, свыше 70% людей говорили, что парад не нужен. И да, блогер Айза Анохина рассказывала Ксении Собчак, что ей заплатили 400 тысяч рублей за тот самый пост в Инстаграм, где она рекламировала это самое голосование. Оказывается, ее еще и обманули. То есть рекламу купили заранее и не сказали, чего это. Она думала, что там будет какая-то обычная штука.

И она рассказывает, что, оказывается, когда она узнала, что за эти 400 тысяч рублей, которые она давно съела, она должна агитировать за эту Конституцию, — цитирую: «Я говорю им, что это жесть — 400 тысяч рублей это мало». Вы, понимаете, почему она призналась? Во-первых, ей было обидно, что ей заплатили всего 400 тысяч рублей за любимого президента. Такая штука стоит дороже.

А, во-вторых, конечно, я думаю, она эти ребят вломила. Потому что, вы неужели думаете, что ребята из бюджета 400 тысяч списали? Конечно, они списали больше. Они же на всем крысячат. Это же на самом деле смысл всей этой гигантской операции — вот это рекламирование поправок. Это только тем, кто заказывает эту операцию, кажется, что они заказывают операцию по рекламированию поправок, а у исполнителей, конечно, это операция по получению откатов с рекламы.

Ю.Латынина: Они понимают, что даже «За единую и неделимую Россию!» проголосуют больше, чем за вечного Путина

И, соответственно, у них, действительно, всегда получается ровно, как… знаете, на чем сыплются разные организаторы заказных убийств? Они посреднику отдают 100 тысяч долларов, а пока деньги дойдут до киллера, то из этих 100 тысяч остается 3 тысячи долларов. Естественно, кто пойдет за 3 тысячи долларов убивать? Ну, самый тот лох, который и сыплется.

И к параду, который мы на этой неделе наблюдали. Парад в честь победы Путина над исказителями истории. Победа, как я уже говорила, имела место на страницах отдельно взятого журнала National Interest, который издает в Америке Дмитрий Саймс, который ведет на «Первом канале» программу вместе с Вячеславом Никоновым. Ну, другие издания, видимо, не предоставили победе страниц.

И, конечно, после картины «Путин в бункере» мы видели еще более фантастическую картину Путина, который сидел на параде, но даже советские вожди, у которых душа в теле еле-еле держалась, они все-таки стояли. Есть все-таки некие военные приличия.

И вот почему-то большинство комментаторов, я заметила, относятся к этому параду и этой статье путинской очень серьезно, что чуть ли это не бряцанье оружием перед войной. «Будет война», — пишет Бабченко.

Вот я возражу на это, что и парад и статья — это просто классическая гибридная война, потому что, во-первых, смотрите: парад нельзя проиграть, во-вторых, его можно показывать по телевизору — это главное требование гибридной войны. А, во-вторых, любой, посмотревший этот парад, сразу поймет, как жестоко нас обидели, спасенный от нацизма страны Балтии и Евросоюз, который согласно «Комсомольской правде» ни много ни мало напал на СССР вместе с Гитлером. Но мы все равно готовы сотрудничать с нашими западными коллегами и даже готовы поделиться с Америкой мир как в Ялте.

Ю.Латынина: И парад и статья — это просто классическая гибридная война, потому что парад нельзя проиграть

Я уже много раз говорила, что Путин никогда не ввяжется в настоящую войну. Вот у него тут случилась война с коронавирусом. И он ее с треском проиграл. И каждый раз, когда России ничего не угрожает, мы размахиваем игрушечными ракетами и показываем по телевизору, как они поражают Флориду, а каждый раз, когда угроза конфликта встает реально, мы сливаемся. Вспомним историю под Дейр-эз-Зором в 18-м году, когда американские военные убили чуть ли не 200 вагнеровцев, которые наступали на курдские нефтяные поля. И как? Мы же всё время кричим в телевизоре о Четвертом Рейхе. Ну, следовало ожидать сокрушительного ответного российского удара. Все-таки как-никак погибли российские граждане. Первое военное столкновение США и России со времен вьетнамской войны. Закончилась для России страшно унизительно: разгромили, вообще, как бог черепаху.

И чего в ответ? В ответ даже не то что ничего — Кремль даже не признал, что существовало это столкновение, он сказал: «Их там не было». Через 2 месяца после Дейр-эз-Зора президент Трамп приказывает американским войскам уничтожить химическое оружие Асада. Опять бесценная возможность открываться перед Москвой дать американскому Четвертому Рейху твердый отпор, защитить союзника. И чего? Американцы поразили все цели, которые хотели. Встают наши генералы в телевизоре и громко объявляют, что американцы запустили 103 ракеты, из них 71 они сбили. И на этом дело кончилось.

Это просто мне напомнило о ихэтуанях, которые реально рассказывали своим последователям, что они ночами летают по воздуху и поражают мором вражеские города — Лондон и Париж.

То есть это два маленьких примера из других, что Путин никогда не ввяжется в настоящую войну с Западом, потому что в Кремле прекрасно понимают реальное соотношение сил и реальные перспективы такого конфликта. Я думаю, что Путин прекрасно помнит, при каких обстоятельствах появилась фраза «Маленькая победоносная война», и что, кстати, за этой маленькой и не победоносной проигранной войной в России последовала революция. Вообще, ничто так не умаляет статус стерха в глазах подданных, как позорно проигранная война.

Соответственно, вместо этого любимая забава режима — это гибридная война. Гибридная война, чем отличается от настоящей? Во-первых, ее нельзя проиграть. Во-вторых, ее нельзя выиграть. Потому что целью настоящей войны является разгром противника и захват ее территории. А в результате гибридной войны никакие территории не захватывают, в том числе и потому, что элиты стран, ведущих гибридную войну против Запада, на Западе же держат деньги, покупают недвижимость и посылают туда детей. Ну, как они будут бомбить Флориду, если у них там пентхаусы? И какую территорию можно, скажем, захватить, к примеру, путем вмешательства в американские выборы и какую мыслимую выгоду из этого вмешательство Россия может извлечь?

Опять же целью настоящей войны является победа. Целью гибридной войны является создание ощущения, что нас обидели. Главный бонус гибридной войны — это как раз не победы, а ужасные, чудовищные, незаслуженные, а иногда, кстати, мнимые страдания и потери.

Ю.Латынина: В гибридной войне победа наступает, когда вся нация сплачивается вокруг вождя и кричит: «Нас обидели!»

Вот исламские террористы, они в совершенстве овладели этим видом войны. И большая часть терактов, начиная, собственно, с башен-близнецов, она же не для того, чтобы уничтожить проклятых неверных, а для того, чтобы вызывать ответный удар и потом объяснять, что это кровавый Запад уничтожает мирный ислам.

ХАМАС опять же этот вид войны освоил в совершенстве. И когда он стреляет из ракет по израильским городам, он специально размещает пусковые установки на крышах школ. Если ответный удар, к сожалению, гордых бойцов ХАМАСа не придется по детям, к услугам ХАМАСа всегда фотошоп.

В этом смысле прекрасный пример гибридной войны — это Донбасс и Луганск. Потому что война, вообще, велась под предлогом того, что русское население в Донбассе и Луганске истребляют украинские фашисты. Казалось бы, нормальная война должна была закончиться освобождением Донбасса и Луганска и воссоединением их с Россией и инкорпорацией, как говорится по другому поводу в статье Путина. Ну, это же так очевидно: освободил — спаси.

Вместо этого Донбасс и Луганск превратились в территорию, где властвует кулак, люмпен и ствол. И стреляют эти люмпены из этих стволов в белый свет как в копеечку. Потому что любой снаряд, который прилетел в мирный дом, автоматически считался снарядом украинских фашистов. Любая машина, отнятая ополченцем, автоматически считалась отнятой у украинского фашиста. И при таких условиях стрелялось и отнималось легко и охотно.

В настоящей войне ложь чрезвычайно опасна. Великий адмирал Ямамото говорил, что если вы начали лгать, считайте, что война уже проиграна. А гибридная война, она ведется, чтобы солгать. Вот мальчики, распятые в Славянске, нарисованные ракеты, поражающие Флориду, крики «Это они сбили «Боинг», отравили «Скрипалей!» а нас обвиняют!» — это, собственно, самая главная, самая ключевая часть войны, ради которой всё затевается.

Вообще, настоящая война, какая бы ужасная она ни была от древних восточных царств, которые уничтожали и переселяли народы от бомбежки Дрездена — это все перераспределение в пользу победителя. Собственно, это такой же механизм, что при социализме: отнял у чужака — поделил.

Но в гибридной войне главным объектом является не чужак. Он в идеале даже не подозревает, что против него ведутся боевые действия, вот как средний американец не подозревает, что Ирак уже многократно отомстил за смерть генерала Сулеймани. Гибридная война, она на самом деле ведется исключительно за умы собственного населения и должна внушить ему два главных тезиса: «Нас не любят и нам должны». Эти тезисы превращают нацию в нацию лузеров, но они ценой создания коллективного психоза обеспечивают незыблемость власти вождя. Перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю.Латынина

Я говорила о статье Путина и параде как о типичных приемах гибридной войны. Потому что вот проиграть и переиграть Вторую мировую невозможно, она закончилась. Восстановить Советский Союз тоже. Вернуть исторические российские земли, которые отдали союзным республикам большевики, кстати, в частности, эффективный менеджер Сталин, в Кремле не могут. Могут они только косплеить в натуральную величину те самые ракеты, направленные на Флориду, то есть чтобы они существовали не только в виде пикселей, но в виде парадов и рассказывать, как мы освободили литовцев от фашизма, а они, негодяи, называют себя оккупантами.

Ю.Латынина: Они даже не скрывают, что Пола Уилана взяли в качестве заложника, чтобы поменять на Бута и Ярошенко

В гибридной войне победа наступает тогда, когда вся нация в едином порыве сплачивается вокруг вождя и кричит: «Нас обидели! Кто, как не ты!». Она наступает тогда, когда народ перестает замечать, что он плохо живет, что экономика падает, и что это происходит не от того, что власть ворует и неспособна, а думает, что это всё происходит оттого, что враги нас не любят, а между тем мы их так любим и так хорошо к ним относимся и их спасли.

Так вот, ссылаясь на недавний опрос Белановского, 72% россиян не считают проведении парада нужным. То есть в Кремле даже эту гибридную войну умудрились проиграть.

И еще одна история, которая продолжается с прошлой неделе. Это американец Пол Уилан, которого в Москве осудили на зубодробительное количество лет за шпионаж и даже не скрывают, собственно, что Пола Уилана взяли в качестве заложника, чтобы поменять на Бута и Ярошенко. И вот всё время говорят — переговоры идут, но они не закончены. Напоминаю, что заложников берут, во-первых, террористы, во-вторых, берут страны изгои. И берут по разным причинам. Вот покойный Каддафи взял, если помните, в свое время в заложники болгарских медсестер и объявил, что они заражали СПИДом детей по заданию Израиля, и отдал болгарских медсестер, когда к нему приехал французский президент Николя Саркози, и стал разговаривать с Каддафи.

Кстати, брал и российских заложников Каддафи. Он брал в заложники менеджеров «Лукойла». Когда Путин договорился с Каддафи о чем-то там — если не ошибаюсь, они списали долги, то есть те деньги, которые была должна Ливия России, российскому бюджету, зато друзья Путина заключили там какие-то контракты на миллиарды долларов, — после этого заложника этого прислали в Россию прямо в самолете премьер-министра.

Лукашенко брал заложника — если помните, был такой директор «Уралкалия» Баумгертнер, — когда Лукашенко не понравилось, как Сулейман Керимов ведет бизнес.

Кстати, удивительная история. Казалось, меньше всего надо было бы обижаться на режимы, которые не берут заложников, то есть нормальные западные страны, и больше всего надо было бы обижаться на режимы, которые ведут себя как террористы и заложников берут. То есть режимы типа Лукашенко или Ливии. Но, как вы знаете, в российской внешней политике все происходит наоборот. С теми режимами, которые разговаривают с нами на одном языке — языке угроз, шантажа и заложников и откатов, мы прекрасно находим общий язык, а вот с американцами, которые, с одной стороны, не берут заложников, потому что они не могут их отпустить — у них суд, и которые не могут откатить какой-нибудь российской государственной компании в обмен на заложника, взятого с той или другой стороны, какое-нибудь нефтяное месторождение в Техасе. Но это означает, что они нас не любят. В общем, короче говоря, те, кто не берут у нас заложников, те наши враги.

И вот, собственно, эти наши враги в Штатах взяли одного из крупнейших мировых торговцев оружием Виктора Бута за сущие пустяки: договаривался в обмен на кокаин поставить наркоповстанцам, который называются FARC в Колумбии, российские ракеты «земля-воздух. Вы, конечно, спросите, где в нашей богоспасаемой стране, где скоро продажу пончиков огосударствят, Виктор Бут собирался взять ракеты «земля-воздух»? Ну, видимо, ответ: в том же военторге, в котором взяли его те ребята, которые сбили «Боинг».

И вы скажете: он чего же, с военторгом кокаином собирался расплачиваться? Неужели этот военторг принимает в оплату кокаин. Ну, со временем известная история в аргентинском посольстве. Чего там прислали за кокаином? Летал борт Патрушева. Было там 400 килограммов. Мы подозреваем, что военторг — да, таки берет кокаином.

И вот взяли американцы Бута и стали у него, видимо, адрес военторга, его имя, отчество. А Бут не раскалывается, потому что, видимо, военторг ему пообещал, что вытащим, а, во-вторых, пообещал, что «расколешься — убьем». И тут американцы берут второго деятеля, которого зовут Константин Ярошенко. И это замечательная история. Потому что, кто такой Ярошенко? Это такой печальный клоун, который очень хотел быть Бутом, и очень хвастался всем вокруг, что с Бутом работал и его хвастовство, судя по всему, обмануло американцев. Это абсолютно трагическая история. Константин Ярошенко — это летчик, который, действительно, летал в Африке и он очень любил пи… пи… приукрашивать. И вот он везде говорил: «Да я с Бутом работал. Да я то возил, я это возил…». А жил он при этом в пятиэтажке где-то в Нью-Васюках… А-а, в Ростове.

Ю.Латынина: Он получил свои 20 лет за то, что США обознались. Они приняли этого свистуна за правую руку Виктора Бута

Душераздирающая история Американцы же опубликовали про эту историю все документы. Если очень коротко, то вот Майкл Васюра описывал эти документы, эту историю в «Новой газете».

Итак, Константин Ярошенко, летчик, жил в многоэтажке в Ростове. В Африке имел свой самолет. Ну, понятно, что этот самолет возил, потому что ничего особенно другого самолеты в Африке не возят. Потому что для того, чтобы в стране были развиты пассажирские перевозки, нужна экономика. А поскольку в значительной части освобожденной от колониального гнета Африке экономика состоит в том, что местные громилы с автоматами, как, допустим, в Конго, заставляют своих рабов — это же в расистской Америке рабство отменено, а в Африке оно продолжается — копать колтан теми же методами, которые были на ходу в Синае, когда там во времена фараона Тутмоса добывали нефть. Ну, соответственно, люди, порабощенные копают. Продают этот колтан, чтобы купить автоматы, чтобы заставить рабов копать колтан. Извините, если вы тут нашли сходство с другими режимами — да, оно не случайно.

Короче говоря, возил Ярошенко по Африке всё, что заказывали. Об уровне его интеллекта и делового успеха вот что говорит — что он не научился толком говорить по-английски. Это согласитесь, реально круто. Человек летает, он же с диспетчерами должен говорить. Он не знает нормально английского языка. Я понимаю, что, может быть, он летает с каких-то аэродромах, которые расположены на поляне, но он же приземлялся иногда в Европе. У него же там его борт по документам возил в Европу морепродукты. Но мы знаем, какие это были морепродукты. Впрочем, черт его знает, если морепродукты протухнут, они могут там поисковым собакам запах отбить. Я не в курсе, как там это происходит.

В общем, этому Ярошенке звонит бывший торговец оружием, который сидит на крючке у ФБР, который называется Пэдди Маккей, который, собственно, вломил Бута. И предлагает Ярошенко купить Ан-12, чтобы возить оружие гвинейской хунте. И вы будете смеяться, но эта сделка срывается, знаете, почему? Потому что когда Ярошенко пытается продиктовать Маккею свой электронный адрес, он просто не может продиктовать его на английском. У нас есть в адресе российском «собака» на русском. Он упорно вместо слова at, как переводится собака на английский, говорит dog. И бедный Маккей не может понять, что за собака такая.

Но Маккей упорен, он звонит еще. В конце концов, они встречаются в Киеве, договариваются купить на 48 миллионов долларов оружие для гвинейской хунте. И Ярошенко опять говорит: «Да я летал… да с Бутом, вообще…» на своем pidgin english. И всё это проваливается, потому что ну где Ярошенко со своим pidgin english и многоэтажкой в Ростове — и где 48 миллионов долларов.

Но американцы не унывают. Они слушают волшебные слова о том, что Ярошенко работал с Виктором Бутом. Оно для них как путеводная звезда. И Маккей снова, уже в 2010 году обращается к Ярошенко. И тогда происходит немножко другая ситуация, потому что есть такой человек, которого зовут Чигбо Уме, он происходит из Нигерии. Он торгует кокаином. И он обращается в Либерию с предложением к тамошнему главе безопасности: «Тяжело из Колумбии стало поставлять кокаин в Штаты. Давайте мы будем летать из Колумбии в Нигерию, а дальше — в Штаты». И глава либерийской службы безопасности вместо того, чтобы… короче говоря, он вломил их американцам. Конечно, мы понимаем, что Чигбо Уме был неправ, и надо было обращаться не в либерийскую службу безопасности, а в аргентинское посольство в России.

Кстати, наркоту поставлял, естественно, Уме тот же FARC, главные борцы за свободы. В общем, Маккей предлагает везти этот груз Ярошенко. И Ярошенко что отвечает из своей ростовской пятиэтажки? Правильно: «Я с Бутом работа. У меня 5 самолетов… 10 самолетов. У меня 10 тысяч одних курьеров». Они снова в Киеве встречаются. Ярошенко просит за свои услуги немножко меньше 6 миллионов долларов. Ярошенко и Уме прилетают в Либерию. Там начинается комедия, потому что Ярошенко не может сделать ничего. Он не может перегнать самолет, который ему подали за 1 символическое евро. Он не может набрать экипаж. У него нет денег платить за отель 150 евро в день. Он может только рассказывать: «Нужно 5 самолетов, нужно 10 самолетов будет… Да я с Бутом…». В конце концов, их там в Либерии берут — и торговца и Ярошенко.

И, судя по всему, прямо в самолете Ярошенко, когда его везут, спрашивают американцы: «Ну, если не хочешь сидеть всю жизнь, расскажи, что именно и как ты с Бутом». А, судя по всему, Ярошенко нечего рассказывать, потому что это лузер из Ростовской пятиэтажки. И, с одной стороны, справедливо мужик сел в тюрьму, потому что на как, он бесконечно рассуждал, что вот сейчас он привезет кокаин, вот за этот конец он получит 4,5 миллиона, вот за этот — 1,2. Но реально он получил свои 20 лет за то, что США обознались. Они приняли этого свистуна за реальную правую руку Виктора Бута и думали, что ему есть, что сказать.

И, собственно, номер третий в нашей колоде — этот американец Пол Уилан. Я лично думаю, что когда случились Бут и Ярошенко, то наш «военторг» очень заволновался, обиделся, закричал — любой ценой выменять Бута! И вот поставлена задача взять заложника. И они нашли этого Пола Уилана, которого выгнали из американской армии за воровство, мелкое, позорное воровство, что, на мой взгляд, исключает его возможность использования как шпиона, потому что обычно шпионам не делают таких легенд, после которых с ними приличные люди за руку не здороваются.

То есть этот Пол Уилан напоминает по психотипу, собственно, Ярошенко, потому что он любил изображать себя экспертом по безопасности. Работал сначала копом, потом в какой-то конторке. Был у него аккаунт ВКонтакте. Он, действительно, переписывался в этом аккаунте с российскими разными военными и сотрудниками служб безопасности. Говорил, что он выпускник Университета Мичиган, и, естественно, врал.

И, судя всего, что таких людей могут просто отслеживать наши спецслужбы. Потому что я вспоминаю историю, как в 2008 году наши генералы трясли подкинутым в Южной Осетии паспортом американца и говорили, что это доказательство того, что этот американец воевал на стороне грузин. Этот американец потерял свой паспорт за несколько лет до этого при пересадке, когда он летел из Китая в Америку, потому что он преподавал в Китае английский. Второе: этот американец был когда-то морским пехотинцем.

То есть у меня такое ощущение, что у них есть там некоторое агентство, которое следит за такими людьми на достаточно случайной основе, не на предмет того, не представляют ли они реальную опасность, а на предмет того, нельзя ли их как-нибудь использовать в наших комбинациях и чего-нибудь им пришить.

И значит, этот Уилан приезжает в Россию на свадьбу своего друга американца, который женится на русской. К нему в номер приходит эфэсбэшник — Уилан, как я понимаю, знает, что он эфэсбэшник они ВКонтакте дружили — и протягивает флешку. На флешке — список сотрудников какой-то спецслужбы. Ну, уж не знаю, какой, наверное, ФСБ. И Уилан сейчас объясняет, что он-то думал, что на флешке что-то другое и, вообще, эфэсбэшник задолжал ему какие-то деньги. Я бы безоговорочно этому верила, если бы не одна деталь, которую я прочла на «МБХ медиа», которая меня сильно поразила, а именно, что у Уилана конфисковали 80 тысяч долларов, которые он привез и которые обратили в доход государству. Я так подумала: Ну, нифига себе, мужик приехал в Россию на свадьбу к другу из Америки. 80 тысяч долларов привез. Он что, их декларировал? Если он их не декларировал, то, мне кажется, все-таки такие деньги нужно декларировать. И, вообще, нафига он привез эти 80 тысяч? Вот он меня, если честно, смущают.

Ю.Латынина: Дело Серебреникова — это первое дело, на мой взгляд, в котором Кремлю пришлось учесть мнение общества

Но к чему я это? Вот чем история с Ярошенко отличается от истории с Уилоном? Очень просто: тем же, чем «мерседес» от «жигулей». Потому что, скажем прямо, в истории с Ярошенко американцы, судя по всему облажались. Они, действительно, разрабатывали очень сложную операцию, чтобы поймать человека, который даст показания на Бута, и пролетели, потому что Ярошенко просто не был этим человеком.

Но вот относительно самого Ярошенко, за что он сидит — вопросов нет. Потому что: а) его судили присяжные и б) защита, естественно, напирала, что он ничего не вывез, а им отвечали: «Ребята, Ярошенко на бумажке написал, что он хочет 4,5 миллиона за то, что он везет наркотики а этот конец и 1,2 миллиона за то, что он везет наркотики в другой конец. У вас, госпожа присяжные, есть вопросы?» И как-то это всё открыто и в доступе.

А в случае с Полом Уиланом, ребята, что за проблема? Действительно, какой-то мутноватый человек. И можно было хотя бы сделать так, как американцы с Ярошенко, если уж поставить себе такую задачу. Сказать ему: «Чувак, я тут хочу продать Родину». И записать, как проходит продажа Родины, как происходит обсуждение этой продажи. Слушайте, это же всё происходило в номере московского отеля. Можно было записать все эти транзакции теоретически, как это было сделано с Ярошенко американцами. А ничего этого нет, вместо этого входит чувак, протягивает ему флешку и тут же в зал влетают и всех берут. И мы не слышим ничего ни о каких переговорах, которые при этом велись. И слушайте, так любому можно протянуть флешку. Может прийти посетитель «Эха Москвы», оставить на ресепшене флешку, потом придет ФСБ и скажет: «Вы все тут шпионы. Тут на этой флешке что-то».

Тут же просто вопрос качества работы. А нам зачем? и Так сойдет. Мы скажем, что всё секретно. Нет, ребята, не сойдет. Поймайте его по-настоящему и сделайте суд присяжных, тогда у вас хотя бы будет качественный заложник. Собственно, в этом главная разница между историей Ярошенко и Уилана. Американцы, может, и ошиблись, но они реально пытались раскрыть преступление и поэтому они работали качественно. А наши прекрасно знали, что они не собираются раскрывать преступление. Они просто брали заложника. А брать заложника — господи, вышел на улицу и взял заложника.

И, возвращаясь к одной из главных тем этой недели, это, конечно, история Серебренникова, который получил-таки условный срок, но одновременно получил 129 миллионов рублей штрафа. Формально, конечно, не только он, но и другие фигуранты дела. Но понятно, что ни у тех, ни у других таких денег нету, они не «Газпром».

И, собственно, дело Серебреникова — это первое дело, на мой взгляд, в котором Кремлю пришлось учесть мнение общества. Это очень знаковая история, потому что в самом начале этого дела Кремль вписался за его инициаторов. А инициаторы, собственно, на мой взгляд, больше ничего не хотели, как объяснить творческой публике, кто теперь делит бабки на культуру и по каким правилам. Вот Кремль точно так же вписался перед этим за убийц Магнитского. Тоже же они никаких международных скандалов не хотели. Хотели просто потырить бабки.

Но тогда, когда было дело Магнитского, Путин пошел до конца, пошел напролом, через «закон подлецов». И, собственно, это был тогда месседж такой в Кремле: «Харизма президента неисчерпаема, как мировой океан, хватит на всех. Мы гуляем по поляне, как хотим. Право гулять по поляне — это абсолютное право всех приближенных к власти. Хотим — крадем, хотим — сгноим в тюрьме. Кто делает нам замечания — враг уже не наш, а системы. Система сотрет его в порошок».

И вот тогда прислушиваться к общественному мнению было — прогибаться под давлением. И мы сейчас прогнулись, конечно, довольно-таки глумливо прогнулись, потому что соломоново прогнулись. С одной стороны, условный срок, а, с другой стороны — 129 миллионов рублей в пользу Минкульта, который, когда всё началось, если вы помните, возглавлял Владимир Мединский.

И это, как было сказано в свое время Талейраном в свое время: «Это хуже, чем преступление. Это ошибка». Вот весь процесс «Седьмой студии» — это ошибка. Потому что, что было? Был Кирилл Серебренников, блестящий режиссер, который, безусловно, был неправ, что брал от этой власти деньги. Нельзя брать от власти деньги по тем же причинам, по которым нельзя с дьяволом играть в карты.

Но, с другой стороны, у кого в России есть деньги, кроме как у власти? У Серебренникова был кореш Сурков, он давал. Потом пришли другие люди, которые решил показать, что Сурков больше не главный. Донесли Путину: «Вот, мол, деньги берет — а власть ругает». Там, говорят, еще был духовник Путина. И идея всей операции была простая: это же госденьги, значит, там наверняка ужас, потому что для чего госденьги, как не для того, чтобы воровать?

Следствие, если вы помните, когда это всё начиналось, они путались в показаниях и миллионах. В общем, короче говоря, было ясно, что они сначала заявили, что Серебренников украл, потом начали выяснять сколько. То есть это всё происходило в стране, где полковник ФСБ хранит у родителей в квартире 50 миллионов долларов наличкой, где когда СИЗы закупают, можно в два конца своровать, а на других концах в пять концов воруют. Ну, нашли главного коррупционера — Серебренникова.

Начался процесс. Выяснилось, что никакого особого ужаса нету, что спектакли, которые были обещаны, сыграны, декорации есть, актеры сыты. Всё делалось левой ногой через правое ухо, но делалось, а не воровалось. И на фоне полковников черкалиных, не говоря уже о «Роснефти» или «Газпроме» Кирилл Серебренников смотрелся просто образцово.

А самое главное — другое, потому что, потому что начался скандал. Люди, которые правят Россией, он любят порассуждать о чекистской групповой солидарности: брат за брата, своих не бросаем. И вот странное дело, эти рассуждающие, они не то что своих бросают как горячую картофелину, они их стреляют, например, на Донбассе. Вот у нас мало полевых командиров на Донбассе погибло от рук коварный «укров», а всё больше от тех, «кто своих не бросает» в процессе дележки какой-нибудь копанки.

И заметим, что тот самый Сурков, мы о нем не слыхали ничего в том, что касалось Серебренникова. И вот, получается ровно, наоборот, у нас своих не бросают не те, кто во власти, не те, кто с погонами, а как раз те, кто без. Вот никто из заложников, взятых по делу Ходорковского, Ходорковского не предал. Василию Алексаняну, напомню, это стоило жизни. Кудрин не сдал Сторчака. Одновременно с этим происходила история с генералом Бульбовым и Черкесов вместо того, чтобы за него, действительно, реально заступаться, говорил: «Мы своих не бросаем. Вся Россия висит на «чекистском крюке».

И Серебренникова не сдали. Около суда всегда была толпа. И вот та самая Чулпан Хаматова, которая, если помните, еще в прошлый раз высказывалась за поддержку президентства Путина, а сейчас, если мы заметили, в отличие от блогера Айзы, фамилию которой я всегда забывала, да и никогда и не помню, так вот Чулпан Хаматова что-то ничего не говорила про Конституцию. А зато за Серебренникова она заступалась. И понятно, что это связанные вещи, потому что после того, как ты заступился за Серебренникова, как Алексей Герман или Теодор Курентзис, или Чулпан Хаматова, то как-то уже туда… тяжело.

Ю.Латынина: Какой месседж в деле Серебренникова? Запугать творческую интеллигенцию? Так ведь наоборот разозлили

И в условиях этого громкого общественного скандала каждое действие следствия было под микроскопом. А следствие у нас не привыкло под микроскопом, оно привыкло кувалдой работать и утверждать, что это художественная пилка по дереву.

И пик был, конечно, когда следователи стали рассказывать, что спектакль «Сон в летнюю ночь» не был поставлен, а все рецензии с премьеры спектакля — это фейки, ну это уже было окончательно ясно, что это не борьба с коррупцией, а экранизация Кафки.

Но самое главное другое. Вот, собственно, какая была цель всей этой операции? Вот, например, в деле «Сети» (организация запрещена в РФ – прим.Ред.) всё понятно. ФСБ реально боятся антифа и звездочки к тому же надо зарабатывать на погоны. В деле Улюкаева тоже понятен месседж: глава «Роснефти» показал, что его дело — это государево дело, и никто не смеет просить не по чину за оказание услуги государю. А, собственно, какой месседж в деле Серебренникова? Запугать творческую интеллигенцию? Так ведь не запугали, а, наоборот, разозлили.

То есть реальный эффект дела Серебренникова заключается в том, что президент лично подписался под этим делом. Он знал о нем, ему доложили, и он заявил об этом деле, цитирую: «Государственные деньги должны тратиться по законы, а есть опасение что такой нарушался». Это заявление есть сигнал, заявление — знак. После такого в российском суде всегда падала гильотина. И президент мог сказать «Стоп!» В самом начале. Он говорил такое по поводу множество схожих дел.

Вот в качестве примера: помните, Павла Дурова гнали по полю, забирали у него ВКонтакте? И тут Дуров возьми и прокати на своем капоте мента, причем под камеру. Вот тогда нашлись люди, которые объясняли президенту, что не надо под этим соусом дожимать Дурова, хотя на ментов наезжать, безусловно, нехорошо.

Президент «Стоп!» не сказал. И хотя дело против Серебренникова было, конечно, во многом частной инициативой всех этих любителей беспорочной российской истории, патриотов, дорвавшихся до пирога. Вот в тот момент, когда Путин кивнул, он взял на себя совокупную ответственность. И в отличие от дела Магнитского, Кремль пошел на попятную. Раньше он не прогибался под давлением, а теперь, хотя он это и не говорит, но прислушивается к общественному мнению. Харизма оказалась не резиновой. У самого трещит. На патриотов не хватает.

Всего вам лучшего. С вами была Юлия Латынина и «Код доступа». До встречи через неделю. Смотрите нас на YouTube-канале «Эхо Москвы» и на YouTube-канале «Латынина ТВ» и не забывайтесь на них подписываться.