Скандал, связанный с арестом, а потом и с мистификацией обмена журналиста радиостанции "Свобода" Андрея Бабицкого остается главным событие - Комментарий недели - 2000-02-13

Продолжаюшийся скандал, связанный с арестом, а потом и с мистификацией обмена журналиста радиостанции "Свобода" Андрея Бабицкого по прежнему, как и неделю назад, остается главным событием недели. Кремль упорно продолжает наступать на грабли, увеличивая пропасть между и.о. президента и либеральной частью общества, а Путин как будто взялся всем доказать, что он пока еще не политик, а лишь исполняющий обязанности оного. Вообще, если бы я верила в теорию заговора, а я в нее не верю по той причине, что любой заговор требует исключительных мозгов, которых в Кремле, очевидно, не наблюдается, то я бы решила, что кто-то в кремлевском желтом доме вполне сознательно решил испортить отношения Путина и с интеллигенцией, и со СМИ, и с демократами, и с мировым цивилизованным сообществом. Кремлевские специалисты по манипуляции общественным мнением как будто бы сознательно пытаются загнать Путина в угол противостояния с думающей частью общества, дабы загнав туда, поставить нового кремлевского хозяина перед фактом - дескать, мы же говорили вам, Владимир Владимирович, что для этих интеллигентов вы - всего лишь гэбэшник. Они так и так будут к вам в оппозиции, чтобы вы не сказали или не сделали. А потому, дорогой вы наш, вам приходится рассчитывать только на нас, ваших верных и беспринципных политиков. Рациональность такого подхода, если бы я верила в подобный заговор, на лицо. Кремлевским политтехнологам, по хорошему, сейчас следовало бы судорожно искать новые места работы - в любой стране с отставкой президента уходит и вся бюрократия прежнего. Однако им этого явно не хочется делать, ибо в нашей стране близость к власти - это, прежде всего, близость к большим деньгам. Ну, в какой же еще пиаровской фирме можно заработать столь же комфортабельную жизнь, которую обеспечивает работа в Кремле? Следовательно, что надо сделать? Правильно, доказать свою незаменимость! Нужна партия власти - нет проблем, за 3 месяца ее создадим. Нужно превратить парламент в институт, полностью подчиняющийся Кремлю - тоже без вопросов. Однако, если верить в теорию заговора, то игра, затеянная нынешним ближайшим окружением и.о. президента Путина, весьма опасна и, прежде всего, для него самого. Результатом может стать вполне реальный бойкот выборов. Либо "проголосуют ногами" - не придут на избирательный участок, либо проголосуют против всех. Обеспокоенность более умной части Кремля по этому поводу уже выплеснулась на экран телевизора. Менее умная успокаивает себя тем, что интеллигентская часть электората вряд ли составляет более 20%, потому о ней надо попросту забыть. Видимо, зря они себя успокаивают. Грязные политические технологии опасны, прежде всего, тем, что при повторном их использовании могут не сработать. Помню, няня моего ребенка, женщина простая, далекая от политики, всю жизнь работавшая, что называется, по людям, объяснила мне, почему на выборах 1996 года она в конце концов проголосовала не за Ельцина, который, в принципе, был ей вполне симпатичен, а за Зюганова. Объяснила она так: "Захожу в троллейбус, там - "Голосуй сердцем!", в метро - там тоже, телевизор включаю - и там мне говорят, чтобы я голосовала за Ельцина. Ну чего они на меня давят! Что-то здесь нечисто. Пошла и поставила галочку за Зюганова". Политическая технология по превращению избирателя в дурака была удачно опробована на парламентских выборах в отношении партии без лица и программы "Единство". Второй раз она может и не сработать, как не срабатывала в целом ряде стран. Однако кремлевские интеллектуалы книжек, как известно, не читают - они сами их пишут. Результат на лицо: на встречах со студентами Зеленограда Путин объясняет отсутствие собственной предвыборной программы тем, что боится, что коли обнародует ее, то на него тут же накинутся оппоненты, начнут рвать на части, т.е. критиковать. Что-то в этом роде, хотя и менее внятно, говорил и лидер "Единства" Шойгу. Реакция избирателя, даже с минимальным числом извилин, на такой полит-технологический ход при повторном его использовании может быть только одна: "Э, дорогой кандидат в президенты! Если вы боитесь рассказать о ваших президентских намерениях нам сейчас, то, вероятно, в вашей программе что-то такое, чего следует нам, избирателям, опасаться. Какая-нибудь свинья обязательно припрятана!" Столь же негативной должна быть и реакция на ответ Путина по поводу судьбы Бабицкого, заданный Путину во время экскурсии по коровникам Краснодарского края. Путин выразился в том смысле, что Бабицкий - не сельхозработник, поэтому не время и не место о нем говорить. Для и.о. гаранта всех прав и свобод всех граждан России такой ответ по поводу гражданина России, по все видимости, попавшего в очень тяжелую ситуацию, как бы не относиться к журналисту радиостанции "Свобода", мало сказать неудачный. Ибо политик, претендующий на пост президента страны, не может позволить себе публично наплевать на судьбу одного из своих сограждан. "А что, если в следующий раз он также открестится и от меня?" - подумает избиратель. Путин еще раз продемонстрировал, что он пока еще не политик, а лишь исполняющий его роль. Если бы я верила в теорию заговора, то на месте кремлевских политтехнологов всячески бы поддерживала в Путине вот эту неуверенность в себе как в самостоятельном политике. За всю свою карьеру Путин был человеком, исполняющим указания других начальников. Если бы я верила в теорию заговора, то подумала бы, что кремлевское окружение Путина делает все, чтобы доказать кандидату в президенты, что без этого своего окружения он ни шагу ступить не сможет и не должен. Известный политтехнолог Глеб Павловский прокомментировал одно из весьма серьезных публичных заявлений Путина о необходимости создания в России двухпартийной политической системы по западному образцу так: "Путин пошутил. У нас в стране есть только одна партия - партия власти". Если бы я верила в теорию заговора, то на месте кремлевских политтехнологов именно так бы комментировала все заявления и.о. президента. Дескать - ребята, не относитесь к кандидату слишком серьезно! Он у нас так, шутить любит. За серьезные дела в Кремле отвечаем мы. Ах, как же не хочется верить в теорию заговора!