9 мая 2004 года - Комментарий недели - 2004-05-08

А. ОРЕХ Сколько непонятных слов существует в языке чем непонятнее, тем загадочнее и торжественнее. Инаугурация это почти то же самое, что коронация, только без короны, просто президент вступает в должность. Герой читает текст присяги, которого никто не запомнит, хор исполняет эксклюзивно гимн, текста которого никто, кроме хора не знает. Как ни стараются граждан обучить этому поэтическому шедевру, все равно выходит "Союз нерушимый" и "Партия Ленина". У кого-то по привычке, у кого-то сознательно, у кого-то назло.

Посмотришь на всю эту красоту в Кремле, на ковры и на столы, на салаты на банкете и на залы в ярком свете, и хочется куда-нибудь инаугурироваться. Хорошо бы каждой, даже самой маленькой должности, сопутствовала бы своя маленькая инаугурация, пусть из пластмассовых стаканчиков, где-то на черной лестнице, с толстыми тетками и гнилым базаром впоследствии, но чтобы была у каждого из нас собственная торжественная церемония.

Но, вступая в должность, главное, ни на что не наступить и не вляпаться. Абашидзе в Аджарии правили не какие-то там жалкие четыре года, а столетия, как утверждают знатоки местного эпоса. Они пережили и феодализм, и царизм, и коммунизм, и белибердизм последних 10 лет, а вот Саакашвили не пережили. Может, еще не поздно, конечно, но пока тбилисские розы встали поперек горла и засели в печени у батумских правителей с непривычной приставкой "экс". Абашидзе улетел в Москву, в прежние времена сказали бы убежал. Но в век авиации можно и улететь. То, что улетел он бегом именно в Москву, лучше всяких объяснений все объясняет. Мы, конечно, против кровопролития и против силового варианта. Это понятно. Но в душе хотелось бы какую-нибудь свинятку грузинам подсунуть. Сдохла корова у соседа, и нам радость. Не то, чтобы мы так сильно любили Абашидзе, главное, что он Тбилиси не любит. И сам Абашидзе в Москву прилетел не от того, что обожает нашу столицу, а от того, что наша столица не любит Тбилиси, потому что, не дай бог, нефть это черное золото по 30 долларов за баррель потечет на Запад не через нас, а через грузин, страшно подумать.

Ну да ладно, черт с ними, с президентами, или бог с ними, смотря какие президенты. Но в такой день, как сегодня, не это главное. Есть праздники формальные, есть даже и необъяснимые, есть любимые праздники и задушевные, но есть один-единственный серьезный святой день, день Победы. Самым молодым победителям уже 80, они прожили долгую трудную жизнь, в ней событий и всяких испытаний хватит на 10 наших с вами жизней. И когда мы говорим, что живем тяжело, мы не знаем, что такое на самом деле тяжело. Но так получилось, что у этих людей война стала главным событием в жизни. Не только потому, что оно, действительно, было самым главным, важным, страшным, не только потому, что это была их молодость, а еще и потому, что только тогда они оказались по-настоящему нужны своей стране. Годы шли, война все дальше уходила в историю, подвиги реальных, живых людей становились мифом, они сами превращались при жизни в миф. Тем, кто помоложе, эта тема вообще неинтересна, у них совершенно другая жизнь. Понять их можно. Нельзя постоянно жить прошлым, пускай и героическим. Но герои-то никуда не делись, а как живут они? Помните историю про деда-фронтовика, который вмерз в пол своей квартиры, где в 30-градусный мороз ни отопления, ни горячей воды не было? Ради этого он воевал? Ради этого не погиб на страшной войне, чтобы смерть такую принять?

Без лишнего пафоса, без дежурных фраз ветеранам должны были создать достойные условия для достойной жизни, а что получается? Тут вот узнаю, что европейцы, работавшие в годы войны по принуждению в Германии, получили компенсации в десятки тысяч евро. А наши по 500. Это мы так договорились с германской стороной. Хорошие деньги, 500 евро, в Москве кое-где чаевых больше дают за ужином. Эти чаевые и есть цена жизни, цена подвигов и цена победы. Нашей победы.