Увольнение Леонида Парфенова - Комментарий недели - 2004-06-05

На прошлой неделе случилось столько всего плохого в стране, что непонятно, о чем говорить в первую очередь. Для журналистов, впрочем, самым неприятным было увольнение Леонида Парфенова за то, что его передача время от времени критиковала лично товарища Владимира Владимировича Путина. Не то чтобы, конечно, была программа 'Намедни' особо выдающейся по сравнению с теми информационно-аналитическими передачами, что делают на свободном Западе действительно профессиональные и независимые люди. Но у нас, когда практически все поголовно в упоении лижут кремлевский зад, Парфенов иногда позволял себе его нежно покусывать и тем выделялся. Теперь выясняется, что нынешней власти никакие подобные шуточки не нужны. Путин - фигура священная, вроде генсека КПСС. Передачи 'Куклы' нет, 'Кремлевского концерта' нет, Шендеровича нет. Ну да, можно еще печататься в 'Новой газете', если журналист умеет, в принципе, писать. Можно еще выступать на 'Эхе Москвы'. Пока можно. И это все. Впрочем, вчера я участвовал в записи 'Независимого расследования' Николаева, посвященного расследованию тайн гибели 'Курска'. Была такая передача Николаева когда-то на НТВ, а потом на Первом канале. Исчезла. Теперь записывается в Москве и передается по русскоязычному спутниковому каналу Владимира Гусинского на Израиль и на США. В России фактически увидеть невозможно. Но сам Николаев не унывает и даже сказал мне, что рад наконец избавиться от гнетущей российской цензуры. Сколько, сказал он мне, его записанных уже передач было положено на полку. Не так сказано, не то сказано, не тем сказано. Юшенков, тогда еще живой, появился - нельзя в эфир, на полку, на полку, на полку. Теперь на канале Гусинского полная свобода, кого хочешь приглашай, о чем хочешь говори, пожалуйста, олигархов ругай, никакой цензуры. Только в России этого никто не видит и не слышит. Так в борьбе за восстановление властной вертикали мы получили новое издание советского и насквозь лживого телевидения и вообще прессы, пустой ящик, из которого вообще невозможно ничего толком понять о том, что происходит в стране и в мире.

В советское время циничные от постоянного вранья телевизионщики называли Останкинскую телебашню идеологическим шприцом, который вкалывает населению поголовно идеологический аминазин. Кремлю всегда были нужны пускающие слюни подданные-идиоты. Когда в конце мая Путин ради красного словца в стиле любимого им Сталина подпустил в послании о том, что демократия у нас типа окрепнет, что Россия, мол, будет свободной страной свободных людей, на нашем подневольном телевидении на разных каналах вынуждены были провести серию дискуссий о свободе. И жалкое же это было зрелище. Деятели из 'Единой России' и прочие, пытающиеся описать свободу, как слепые из индийской притчи описывали слона. У одного выходил столб, у другого - тонкий хвостик. Понятно, что трудно и мучительно думскому холопу или политологу-холую рассуждать о том, чего никогда не видел.

А граждане наши в последние дни проснулись слегка и вдруг поняли, что в декабре и марте они в бессознательном состоянии проголосовали, оказывается, за отмену льгот пенсионерам, за фактическую ликвидацию бесплатного образования и здравоохранения, за отмену отсрочек от призыва для студентов и учащихся, вместо обещанной Путиным контрактной армии, и также за многое другое, неожиданное и интересное. В России сказано, не верь, не бойся, не проси, причем 'не верь' недаром поставлено первым в списке.

Впрочем, было на неделе и радостное событие, Мыскина выиграла открытый чемпионат Франции. Но это достижение - явная заслуга повсеместно ненавистного теперь режима Бориса Ельцина, заядлого теннисиста. Недаром на неделе на экранах воспоминанием о прошлом мелькало радостное лицо ельцинского тренера, Шамиля Тарпищева. Может, так лет через 10 появится и что-то от Путина доброе? Например, первый в России российский горнолыжный мировой чемпион.