Увольнение Леонида Парфенова - Комментарий недели - 2004-06-05

Вся страна, по крайней мере, та ее часть, которая способна высказывать свое мнение, обсуждает закрытие телепередачи 'Намедни' и увольнение с НТВ ее руководителя Леонида Парфенова. После, собственно, ликвидации старого НТВ ни одно событие телевизионной жизни не вызывало такой живой и горячий интерес трудящихся масс телезрителей. Говорить о том, как я отношусь к этой программе, нелепо. Точно также, как говорить, скажем, о моем отношении к Краснопресненской линии метро или к кольцевой линии того метрополитена. Возможно, это прозвучит несколько пафосно, но 'Намедни' с Парфеновым была ровно с той же функцией, как и любая из веток метро, только функция эта была не транспортной, а общественно-политической. Независимо от того, хотели этого Парфенов и его начальники или нет. Потому-то остановка движения по этой общественно-политической ветке и похожа чем-то на ЧП в метро, а лихорадочный запуск кино вместо Парфенова ничем не лучше переброски пассажиров наземным транспортном.

Хочу заметить, что я, как потребитель телевизионной продукции, тоже крайне недоволен тем, что вместо быстрой подземки, т.е. 'Намедни', меня выпихивают в автобус да еще объявляют, что это не временная схема, а надолго или навсегда. Но как журналистский администратор испытываю в связи с происшедшим сложные эмоции. Как это ни трудно, постараемся отвлечься от содержательной части конфликта на НТВ и рассмотреть произошедшее с точки зрения чисто редакционной. Ведь Парфенов - профессионал, работал в профессиональной среде, невозможно работать в редакции, где журналист не реагирует на решения своего редактора да еще апеллирует к общественному мнению по поводу распоряжений непосредственного начальства. Недовольный начальством журналист может либо подчиниться, проглотив свое недовольство, либо уйти к другому начальству на другой канал и там уже реализовать свой профессионализм. И при желании публично обсуждать действия своих бывших руководителей. И что бы там ни говорили, запрет на сюжет был чисто внутриредакционным действием, это не было ни актом цензуры со стороны властей, ни даже вмешательством владельцев СМИ в редакционную политику.

А теперь вернемся к содержательной части конфликта, чтобы понять, почему закрыли именно Парфенова и почему это вызвало такой резонанс. Ведь с телеэкранов, в том числе и с НТВ, постоянно кто-нибудь исчезает, какой-то ведущий, какая-то телепередача, и никого это особенно не волнует. Здесь я процитирую одного из основателей НТВ Игоря Малашенко, который сказал по поводу ситуации с Парфеновым, что ее можно охарактеризовать как разведпризнак, т.е. по этой частной детали можно оценить передвижение или намерение целой армии. Если это так, а я убежден, что это именно так, то правильнее искать ответ на вопрос не почему закрыли Парфенова, а для кого закрыли Парфенова. Так вот, его закрыли для нас с вами. Парфенов, работая в структурах управляемой демократии, а канал, контролируемый госкомпанией под названием 'Газпром', является структурой и инструментом этой самой контролируемой демократии, так вот, Парфенов все это время пытался прощупать границы этой управляемости, пока, в конце концов, не стало ясно, что он эти границы перешел. Или, вернее будет сказать, что власть существенно сузила эти границы, и Парфенов оказался за их пределами. Увольнение Парфенова дает нам всем понять, что теперь и этого нельзя делать, теперь и это запрещено. Власть от контроля телеканалов, которую она полностью установила после разгона НТВ и всех его остатков на ТВ-6 и ТВС, так вот, власть после контроля над телеканалами перешла к контролю над отдельными тележурналистами. Уровень управляемости демократии повысился практически до авторитарного. И это дает нам ответ на вопрос, для кого уволили Парфенова. Его уволили не только для журналистов, чтобы они знали, как себя вести, его уволили для всех, для учителей и политиков, для рассказчиков анекдотов и кинорежиссеров, для всех, кто хотя бы раз воспользовался веткой метро под названием 'Намедни с Леонидом Парфеновым'.