Борис Плотников - Дифирамб - 2005-01-29

К.ЛАРИНА – У нас в студии обладатель этого чарующего голоса Борис Плотников, народный артист РФ. Актер Московского Художественного театра, хотя это не первый театр в его жизни. Не знаю, как дальше сложится его судьба. Пока работает человек на главной драматической сцене страны.

Б. ПЛОТНИКОВ - Кто-то так называет.

К.ЛАРИНА – Здравствуйте, Борис Григорьевич. Хочу напомнить краткую биографию, которую я взяла с сайта Московского Художественного театра для наших слушателей. Итак, Борис Григорьевич Плотников. Окончил Уральский государственный университет и Свердловское театральное училище. Работал в Свердловском ТЮЗе. С 1978 года — в Московском Театре сатиры. Затем в Театре Советской Армии, затем работы в спектаклях театра Табакова, и в итоге Московский Художественный театр с января 2002 года. Если говорить о кино, то конечно же, визитной карточкой нашего сегодняшнего гостя можно назвать "Восхождение" Ларисы Шепитько с одной стороны, с другой стороны конечно же, "Собачье сердце" доктор Борменталь в экранизации Владимира Бортко, которую мы очень любим и всегда смотрим по телевизору и уже разошлось все на цитаты после этого фильма. Хотя было много и других фильмов, я могу их назвать. Это "Дикая охота короля Стаха", "Дульсинея Тобосская", "Первая встреча, последняя встреча", "Холодное лето пятьдесят третьего". Не помню вас там.

Б. ПЛОТНИКОВ - А помните, в самом конце сын, там играет Папанов и сын, к которому приходит герой…

К.ЛАРИНА – И он его не принимает.

Б. ПЛОТНИКОВ – …нам было страшно, но скажите мне правду, он не виноват. Хотя сын, фактически они предали его. В том поколении были проблемы.

К.ЛАРИНА – Ну вот, собственно говоря, все. На сегодняшний день, в каких спектаклях играет Борис Плотников: "Кабала святош", "Количество", "Копенгаген", "Сайка" и "Дядя Ваня" просто заглавная роль и вот в ближайшее время надеемся, выйдет спектакль "Художники" где вместе с Борисом Плотниковым на сцене вы увидите Станислава Любшина.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. Евгений Киндинов и много молодых.

К.ЛАРИНА – О театре мы сегодня, конечно, будем говорить. И о кино. И самое главное вы услышали замечательное исполнение романса в исполнении Бориса Плотникова, чтобы вы знали, что человек поет замечательно, мне жалко, что все это происходит достаточно спорадически и эта карьера не выстроена прагматично. Почему?

Б. ПЛОТНИКОВ - Остальная часть карьеры она тоже не очень выстраивается. Все как говорится от случая к случаю приходит роль, за ней я иду.

К.ЛАРИНА – Когда запели?

Б. ПЛОТНИКОВ - У нас семья вообще поющая была всегда. Еще деды мои любили петь. Это в маленьком городе в Свердловской области есть город Невьянск знаменитый тем, что там наклонная башня…

К.ЛАРИНА – Пизанская?

Б. ПЛОТНИКОВ - Там падающая. А это наклонно построенная и она никогда не упадет. Хотя вроде бы от ординара на высоте 50 м отходит на полтора метра. Так стоит, и будет стоять очень долго, судьба у нее была очень сложная, но интересная. На ней поставили часы английской работы, они до сих пор отбивают 18 мелодий, и к ним добавились к английским старинным мелодиям еще две: славься ты, славься, которые до сих пор отбиваются. Это прекрасно.

К.ЛАРИНА – И что, в доме пели все?

Б. ПЛОТНИКОВ - Да, пели, когда Плотниковы пели, то собиралось много людей. Потому что это было всегда не просто проведение времени, дело в том, что по дедовской стороне, по отцовой линии как он говорил, мы любили комедиантничать. Поэтому это все было с выходкой, с сюрпризами. Я так понимаю, вспоминали старые песни, которые забыты, и люди, это все за столом было, удивлялись: ой надо же какую песню вспомнили. Это привлекало внимание.

К.ЛАРИНА – А почему не пошли сразу…

Б. ПЛОТНИКОВ - У меня был такой позыв что ли. Я уже работал в Свердловском ТЮЗе, и мне пришло в голову не мне самому, а со стороны попытать счастья по этой линии. И я пошел на прослушивание в Свердловскую консерваторию, и на мое счастье меня прослушивал выдающийся в то время баритон, он вел курс вокала Ян Христофорович Вутирас, грек. Он послушал меня и сказал: конечно, материальчик есть, можно заниматься. Но знаете, у вас такая хорошая профессия. А если вам вдруг захочется петь, то вы и так споете.

К.ЛАРИНА – Собственно говоря, это и произошло.

Б. ПЛОТНИКОВ - Кстати да. Так и произошло. Спустя годы. Я, конечно, на музыку исполнял что-то и в Свердловском ТЮЗе было очень много спектаклей, естественно я был Кот Базилио в нашей версии "Золотого ключика", конечно же, и Лиса Алиса поют и серенады и романсы. И все это было. Ну а потом дальше…

К.ЛАРИНА – А в Москве может быть, никто не знает, что вы поете?

Б. ПЛОТНИКОВ - Ну как, была же "Литургия оглашенных"…

К.ЛАРИНА – Она как бы отдельно. А все-таки у вас был и театр Сатиры и Советской Армии.

Б. ПЛОТНИКОВ - А в фильме "Дульсинея Тобосская" у меня есть два…

К.ЛАРИНА – И сами вы там поете, кстати, в отличие от всех остальных.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. В последнем фильме с музыкой Крылатова "Сверчок за очагом" по Диккенсу, там я Сверчок и он там две песенки поет.

К.ЛАРИНА – Я хочу сказать, что у нас огромное количество слушателей в Екатеринбурге в Свердловской области сейчас нас слушают. И поэтому вы просто обязаны напрямую обратиться к своим товарищам и родным, потому что у вас наверняка много друзей и близких живет.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. Вы знаете, что об этом времени говорить, это же время молодости, оно у каждого человека самое заветное, прекрасное, мы все время поверяем себя тем временем, теми дружескими связями, теми открытиями. Каждый человек именно в молодом возрасте делает открытие. Хоть их может быть, 150 раз до тебя открыли, но именно тогда, именно твой личный опыт тот романтический молодого юношеского периода, он и питает нашу жизнь. Вот говорят корни, можно и корнями назвать. Но, во всяком случае, это наполняет тебя все время. Ты вспоминаешь этот мостик временной, а сейчас очень много драматургии бывает, когда время очень спутано. Вдруг драматург перебрасывает нас на 40-50 лет назад, и это нормально. И ведь это у каждого, наверное, происходит. Что говорить, сейчас это клишированные фразы, что действительно время сложное, проблемы есть, будем так говорить. Но у каждого человека есть опыт жизненный свой, что-то было прочитано в молодости, с кем-то он встретился. Ведь молодые меньше видят негатива. Или если они его видят, сил еще так много, кажется, это все можно перешагнуть, переделать, у меня будет все не так. Поэтому то время прекрасное. Потом мне повезло, а может быть, и нет, я начал актером погорелого театра. Когда мы окончили училище театральное и нас приняли в Свердловский ТЮЗ, ТЮЗ сгорел. Ну и из старых старинных опытов ясно, если актер погорелого театра, то это катастрофа. А тут случилось наоборот. Многие актеры стали уходить, и молодым пришлось играть их роли. И таким образом методом проб и ошибок на практике я сам, не просто со стороны мне говорили, вот это тебе надо, а это не надо играть, я на своем опыте стал понимать, вот к этому меня больше влечет, а вот это вроде бы не мое. И таким образом, если сейчас нельзя говорить амплуа…

К.ЛАРИНА – Герой был, герой-любовник.

Б. ПЛОТНИКОВ – Романтический, конечно. Потому что я играл даже "Коварство и любовь", был Фердинандом. И вот именно тогда ориентиры в работе, я не могу говорить в творчестве, были уже определены.

К. ЛАРИНА - А вот Юрий Жигульский, который был вашим мастером, он потом же стал главным режиссером Театра юного зрителя в Москве.

Б. ПЛОТНИКОВ – Да, он был в Москве. И тоже очень достойно работал. У него были тут прекрасные работы.

К.ЛАРИНА – Лидия Николаевна Князева у него, по-моему, сыграла много очень ролей.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да, он вообще со стариками очень хорошо работал. И будучи режиссером Свердловского ТЮЗа, наши выдающиеся просто чудесные Нина Николаевна Лаженцева играла у него и Игорь Михайлович Белозеров, Игорь Дмитриевич Задерей, Федосеев Павел Алексеевич. Это все актеры, у которых мы учились, конечно же. Это такая старая гвардия. Когда они были на сцене, эти люди приносили с собой, они и до сих пор приносят, но среди них многих уже нет, увы, приносят с собой культуру, и тот человеческий, что ли суть человеческую, которую никаким актерством, никаким гримом не скрыть, наверное. Вот как говорится, выходит человек, и мы его видим насквозь, какие бы тексты он ни говорил, как бы он ни спрятался за грим, но говорится так, что костюмчик играть не будет. Так и было.

К.ЛАРИНА – А кто вас в Москву привез?

Б. ПЛОТНИКОВ - Была такая история. Был такой фильм "Восхождение", когда мне удалось в нем поработать…

К.ЛАРИНА – То есть вы в нем работали, будучи актером Свердловского ТЮЗа.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да.

К.ЛАРИНА – Вас нашла Лариса Ефимовна.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. И утвердила, несмотря на препоны на всех инстанциях. В то время ведь утверждение шло многоступенчато, и на каждой ступеньке был отказ. Все были против. Роль как говорится номенклатурная. Везде отказывали. И только благодаря ее настойчивости, принципиальности, поэтому она так мало и сделала картин, большие перерывы были, потому что все было против ее личностных художнических проявлений.

К.ЛАРИНА – Зато каждая шедевр.

Б. ПЛОТНИКОВ - И выбрав меня, она настояла на моей персоне. И после того как мы закончили картину, она мне сказала, кстати, поэтому я поступил в университет, она сказала: Борь, тебе надо, наверное, что-то делать дальше. Потому что, узнав меня, она поняла, что надо шагать куда-то, развивать себя. Она сказала: может тебе поступить учиться. Вот я поступил в университет, думал, год, два.

К.ЛАРИНА – Какой факультет?

Б. ПЛОТНИКОВ – Филологический факультет, отделение истории искусств Уральского государственного университета. Все 6 лет там учился. И этот фильм увидел Валентин Николаевич Плучек, главный режиссер театра Сатиры.

К.ЛАРИНА – Там странно, такой трагический фильм и вдруг Театр Сатиры.

Б. ПЛОТНИКОВ - В то время ведь пьесы разрешали и запрещали ставить, если вы помните, такое время было. Валентину Николаевичу разрешили ставить "Бесов" Достоевского. Это был первый выход на сцену этого названия.

К.ЛАРИНА – Судьбу театра перевернуло бы точно.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. И как он говорил, в палитре театра не хватало несколько красок. И увидев этот фильм, он мне предложил приехать.

К.ЛАРИНА – На Ставрогина?

Б. ПЛОТНИКОВ – Нет, на Кириллова. Так случилось, я приехал в театр, запретили. А я в Москве остался.

К.ЛАРИНА – Влился в репертуар.

Б. ПЛОТНИКОВ - С репертуаром было сложно, потому что Валентин Николаевич все время говорил: я не знаю, как тебя использовать. Но на мое счастье покойный Андрей Александрович Миронов увлекся режиссурой и в трех его постановках я участвовал. Это были сначала "Феномены" Горина, потом "Бешеные деньги", где я интересное амплуа осваивал, это был Глумов. И, наконец, последняя работа Андрея Александровича – это "Тени" Салтыкова-Щедрина.

К.ЛАРИНА – Кстати, наш сегодняшний гость арии из опер к нам не принес в студию, но зато у нас есть материальчик, как он говорит, который мы обязательно сейчас покажем. Я хочу с другого альбома показать вам песню. Это народные песни, давайте послушаем песенку. Какую? Я поставила "Последний нонешний денечек". Можно? Хорошо, давайте послушаем.

ПЕСНЯ

К.ЛАРИНА – Просто целый спектакль сыграли.

Б. ПЛОТНИКОВ - Вы знаете эту песню, вот так мой дед пел эту песню, ее поют по-разному. В разных областях она звучит по-разному. Но именно этот распев так вот примерно пел дед. Даже именно эту песню я бы не назвал, что это песня. Ведь какой-то отчаянный вопль, монолог, вот тут вся эта русская душа на перепутье, смотрите, у человека меняется судьба, неизвестно что будет потом, надо расстаться с этим романтизмом, именно в этот момент и смотрите, последние слова: беда со мной не разминется, убит, наверное, буду я. Бесшабашный, наверное, недалекий человек, но какая глубина в чувствовании. И вывод. Вот оно. Я как бы пытаюсь из нескольких песен проследить судьбу человека. Если вначале это романтизм, и песня такого типа, потом идет слом, а после это уже и голос чуть другой, когда человек один…

К.ЛАРИНА – Выхожу один я на дорогу…

Б. ПЛОТНИКОВ - Нет, это пока нет. Знаете какая следующая за ней – ах, ты ноченька. Когда человек лежит, ворочается, ничего не выходит и тут одиночество не только, с кем я буду проводить ночь в нашем понимании, а вообще что куда, тьма и все. Беспросвет. Но за этим еще есть гармония мелодии и текста и она приподнимает. Мне кажется, почему мы должны обязаны любить оперу, и не обязаны, а почему она производит впечатление, всегда трагедия, всегда вроде бы негатив, но композитор при этом дает стройные аккорды, мы знаем, что классическая музыка уравновешивает два наших полушария, при этом нас отрывают от земли и вот этот диалог двух как бы несовместимых понятий и несовместимого действа происходит на сцене. Вроде бы, трагедия, мы должны плакать, а в то же время в нас открываются какие-то центры, купол какой-то над нами, то есть человек и мироздание, человек и Вселенная. И, наверное, после оперы хорошей я думаю, хорошего воплощения приподнятое настроение должно быть. То есть человека возвращают. Всегда есть проблемы. Но это именно искусство, оно возвращает к чему-то прекрасному.

К.ЛАРИНА – Очень жаль, что редко эти песни в вашем исполнении можно услышать. Хорошо, что есть радиостанция "Эхо Москвы". Хотя у нас есть слушатели, которые вас видели на концерте. Вот Раиса Васильевна нам пишет. "Уважаемый Борис, год назад я была на концерте в Доме журналистов. Получила огромное удовольствие. Будет ли продолжение этого концерта?"

Б. ПЛОТНИКОВ - Да, будет. 9 числа в Центральном доме работников искусств в Каминном зале мне предложили опять эту программу "Альбом есть памятник души". И мы же знаем, что 11-го числа пушкинский день. Это первая строчка альбомного стихотворения дяди Пушкина - Василия Львовича.

К.ЛАРИНА – То есть это та самая программа, которая есть у вас на альбоме.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. Там у меня альбомные стихи того времени. Причем я их так составил, что там есть стихи выдающихся авторов, но рядом есть и стихи дилетантов, в чем была прелесть этих альбомов, что рядом с Пушкиным, Баратынским были безымянные.

К.ЛАРИНА – То есть это альбом, в который гости пишут.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да. Причем что интересно, я так понимаю, что да, есть корявые, есть с какой-то странной рифмой, но я представлю, как этот человек старался, как он себя на другую ступеньку ставил и себя лепил когда писал эти 3-5 строк. И конечно там есть и музыкальный ряд, музыка того времени. Шесть романсов, которые слышал сам А. С. Пушкин и даже в два из них внес уже коррективы. Когда ему сказали, что вот тут неудобно петь строчку, и он тут же ее переделывал. А есть романсы, когда он просил сделать другой вариант и один из романсов Есаулова я не знаю, даже какой вариант пою. Потому что он писал, пришли мне, пожалуйста, второй переделанный вариант "Прощания". Это такая маленькая ария. А Есаулов такой интересный человек, Пушкин, уж его мнению мы должны доверять, Пушкин его считал выдающимся композитором, именно для него, что редко для Пушкина, сделал "Русалку" либретто оперы. Но опера не состоялась, потому что композитор утонул в реке Трубеш.

К.ЛАРИНА – Вы сами стихи-то писали?

Б. ПЛОТНИКОВ - В молодости в тот самый период, а как же.

К.ЛАРИНА – Не помните ничего наизусть?

Б. ПЛОТНИКОВ – Нет, не помню. Уже наизусть сложно. Я может быть, отчасти и взял альбом, потому что я могу его держать и хоть что-то себе напоминать по тексту.

К.ЛАРИНА – Я хочу прочитать несколько телеграмм. "Спасибо за сегодняшнего гостя, к его великолепному актерскому таланту от бога еще и такой потрясающей красоты голос. Успехов Борису Плотникову и счастья. С уважением, Маргарита Николаевна, Самара". В "Собачьем сердце" спрашивают, кого играл. Ну как же, доктора Борменталя. "Борис вы просто прелесть!", - пишет Зоя. "Табаков сказал: широк русский человек, надо бы сузить". Во-первых, это не Табаков сказал, уважаемая Татьяна. Не будем приписывать все цитаты на свете Олегу Павловичу. "А ваш гость и книги пишет и играет и поет, спросите, как он к этому относится". К этой цитате из Достоевского все-таки.

Б. ПЛОТНИКОВ - По поводу сузить. Мне кажется, по поводу того чтобы сузить, человек сам себя суживает больше. Но каждый если он к себе чуть прислушается наедине в те ночи, о которых только что говорили, то в каждом откроется то, что ему интересно. А раз это ему интересно, этим он может увлечь и других. Мне так кажется. Поэтому по поводу суживания я думаю, не стоит.

К.ЛАРИНА – "В совершенном восторге от вашего спектакля "Павел Первый", считаю, что всякая сыгранная вами роль это событие. Желаю успехов в творчестве. С уважением Тамара Ивановна". Речь идет о спектакле на сцене Театра Советской армии где Борис Плотников сыграл Александра Первого, а вот Павла Первого блестяще сыграл Олег Иванович Борисов. Вообще если говорить о партнерах, тут конечно можно о многих вспоминать.

Б. ПЛОТНИКОВ - Олег Иванович Борисов, Золотухин потом эту роль играл. Конечно это большое везение. Во-первых, редкость в чем, что, наконец, реабилитировали пьесу. Ведь пьеса "Павел Первый" ставилась только в 18-м году. Еще интересная судьба, эта пьеса судима была, не автор, а именно пьеса.

К.ЛАРИНА – Мережковского.

Б. ПЛОТНИКОВ - Да, и ее судили по многим…

К.ЛАРИНА – А что инкриминировали?

Б. ПЛОТНИКОВ - Во-первых, нельзя говорить о венценосном человеке такое. А ведь именно судьба Александра была толчком к созданию этой пьесы. Что не может, в нашем понимании Александр был другим. На что Мережковский сказал: а я полюбил Александра за его христианский мотив и за то, что во многом он был человек, а не только венценосный деятель.

К.ЛАРИНА – А это вы сказали – при мне все будет как при бабушке.

Б. ПЛОТНИКОВ – Да, это он говорил. Но это заставили так сделать. Вообще в этой пьесе Александр схвачен в момент очень сложный. Леонид Ефимович Хейфиц как раз мы об этом рассуждали, что у каждого человека бывает, поэтому, наверное, такой отклик в зале был. Это тот период 24 года тот романический период заканчивается, когда человеку надо делать первый шаг в жизни. А у этого человека помимо того, что он сын такого отца, он же знает, в России надо что-то менять, а изменение может быть только со смертью отца. И он же знал это. И когда к нему пришли уже, когда это случилось, теперь будут говорить, что это я его убил. Фактически нет, но он же был при этом. И он был не юный мальчик 10 лет, а 24 года. Уже был солидный возраст, когда нужно было решать. Конечно, сложная ситуация, но она же и была таким мостиком в наше время, потому что у каждого это бывает. Да, не на таком уровне, не такие масштабы, но масштабы нашей жизни такие же громадные, это такой же космос, так же много и так же важно, как и то, что происходит со страной, в геополитике и так далее.

К.ЛАРИНА – Скажите, то, что вы вкладываете в каждую свою работу, я так понимаю, что работа над ролью для вас не просто текст выучить, и выучить мизансцену, куда ходить, что называется. Все что вы вкладываете, что вы можете об этом рассказать, всегда передается в зрительный зал?

Б. ПЛОТНИКОВ - Не знаю, но мне бы хотелось. Зрители знающие меня это одно, а зрители, которые пришли только пьесу посмотреть, чтобы помимо текста, коллизии, чтобы еще что-то было. Вот завтра у меня будет "Скупой" в Театре Российской армии.

К.ЛАРИНА – Вы там по-прежнему играете какие-то спектакли?

Б. ПЛОТНИКОВ - Вот я играю там этот спектакль. И мы с Борисом Афанасьевичем Морозовым рассуждали об этом человеке, как говорил Пушкин: он только скуп и больше ничего у Мольера. Нам показалось, что скупой человек к этому приходит, это все равно процесс. Тем более он влюблен, он хочет произвести впечатление. То есть ситуация тоже неожиданная для него. У каждого человека мне кажется, каждый день есть решение каких-то очень больших проблем, и дай бог, если мы их решаем в соответствии с нашими интересами, с интересами окружающих и может быть с поисками человека за все время существования человечества. А это все вложено в Евангелие в те великие вечные книги.

К.ЛАРИНА – Я обещала включить телефон, давайте мы это сделаем. 230-19-22. Надеюсь, с сегодняшнего дня вы будете вспоминать о Борисе Плотникове и как о вокалисте. И прошу переписать альбомы, давайте договоримся, потому что это невозможно хранить в столе, это надо показывать. И пока, слава богу, есть где.

Б. ПЛОТНИКОВ - Можно показать и убрать сразу. А вы же не этого хотите.

К.ЛАРИНА – Я хочу показать слушателям. Мы сегодня не успеем все показать, что записали. Какие-то фрагменты в других эфирах я покажу. Алло.

АЛЕКСАНДР – Я просто был потрясен, когда включили запись. Я думал, что что-то не то, пригласили Плотникова, а кто-то поет замечательно. Это открытие для меня. Потрясающе. Вопрос такой: диск вышел, его можно приобрести. И второй вопрос сразу. Вы сказали про Евангелие, и вы в свое время принимали участие в аудиозаписи Нового Завета потрясающе. Что это было и как получилось, как это произошло. Голос потрясающий.

Б. ПЛОТНИКОВ - Судя по голосу, это молодой человек. То есть того, как раз возраста, о котором мы сегодня много говорим. Диск он как вышел, опять же есть такой человек Елена Дулова, это она меня в наше время и подвигла, чтобы это записать. Записан диск. Но он для себя. То есть он есть, и все.

К.ЛАРИНА – И будет.

Б. ПЛОТНИКОВ - Хорошо, будет, наверное. Это одно. А по поводу Евангелия, Елена Левоновна Резникова много лет назад, 10 примерно лет назад, когда это еще было не очень в чести, вся евангелическая библейская тема в звучащем виде…

К.ЛАРИНА – Да и в печатном тоже.

Б. ПЛОТНИКОВ – Да, она предложила мне участвовать в этой записи. И думалось, что эти четыре Евангелия запишем очень быстро, текст, текст и текст. И получилось так, что каждый Евангелие год брал на себя. Первый был Евангелий от Иоанна, потом от Матфея, Лука и Марк. И что интересно, каждый из них мне открылся какой-то своей индивидуальностью. Мы знаем, что Иоанн это был тот самый, который во время Тайной вечери возлежал на груди у него у самого, и мы знаем, что это Евангелие самое позднее, самое последнее, оно написано, когда уже, наверное, ушли все евангелисты и Иоанну уже было много лет. И те действенные, говоря актерским языком Евангелии уже были созданы, но не было духовного. И на острове Патмос Иоанн писал это Евангелие. Это было, наверное, его рукой водил сам, конечно же, сам. Потому что "Вначале было Слово, и Слово было у Бога. И Слово было Бог". Это же прекрасно. Оно вначале было у Бога. Или вспомните из Апокалипсиса, какие прекрасные слова: "Все скиния Бога с человеками, и они будут Его народом, и отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло…" Смотрите, в прошлом времени, но про будущее. Удивительные слова.

К.ЛАРИНА – Еще звонок. Алло. Здравствуйте.

МАРИНА - Добрый день. Вы знаете, я потрясена уже не первый день. Я смотрела передачу по "Культуре", предваряла ее Маргарита Эскина.

К.ЛАРИНА – В Доме актера был творческий вечер Бориса Плотникова.

МАРИНА - И как мне кажется, она тоже была потрясена. Я смотрела на лица аудитории. Люди были совершенно заворожены. И глядя на эту передачу, я сделала много открытий. Во-первых, это удивительно театральный голос. Театральная дикция, будучи поклонницей старого МХАТа, мне кажется, что этот актер вписывается в ряд таких столпов как Прудкин, Массальский, Грибов и так далее. Удивительно совершенно вот эти альбомчики, о которых говорит ваш герой были прочитаны, совершенно удивительно. Меня совершенно потрясло исполнение романса. Вообще многострадальный русский романс, сейчас за него берется очень много народу. Но все это как-то убого в силу того, что не понимается значение текстов, неправильно расставляются акценты.

К.ЛАРИНА – Да, сейчас такое стилизованное исполнение.

МАРИНА - Совершенно верно. Не прочувствованное, вокал и вокал. Да и то всяческий, сказала бы я, вокал.

К.ЛАРИНА – Марина, я вынуждена вас уже отключить, поскольку столько дифирамбов, сколько вы сейчас пропели в нашей передаче Борису Плотникову, никто еще не рисковал пропеть. Но поскольку эта программа называется "Дифирамб", здесь можно все. И это в первую очередь. Давайте еще звонок.

Б. ПЛОТНИКОВ - Мне бы еще хотелось сказать, в прошлом году кроме этого диска вышла книга, которая называется по строчке сонеты Шекспира "Моя надежда, мука и награда". И ее тоже не я организовал. Борис Михайлович Поюровский буквально волевым своим действием сказал: Боречка, надо сделать.

К.ЛАРИНА – Вы там наговаривали на диктофон. Там же от первого лица книжка.

Б. ПЛОТНИКОВ - Нет, это я своей рукой дланью. А то, что о моих работах, это написала Елена Викторовна Юсим, человек, который заинтересовался неожиданно моими проявлениями на сцене, на радио. Мне кажется, наш внутренний диалог был очень продуктивным. Что получилось, прошу книжкой этой заинтересоваться.

К.ЛАРИНА – Здесь очень много телеграмм восторженных от ваших почитателей и вспоминают ваши работы, и те, которые были и которые сейчас идут на сцене московских театров. Поскольку и про "Скупого" пишут и "Копенгаген" потрясение и "Дядя Ваня" потрясение. Сплошные потрясения. Спасибо вам большое, Борис Григорьевич. Вот если говорить о человеке, что свет в нем, - вот в вас свет. Я вас благодарю.

Б. ПЛОТНИКОВ - А вы могли выключить все лампочки.

К.ЛАРИНА – Все равно все было бы видно. Спасибо вам большое. Мы мало сказали о предстоящей премьере спектакля "Художники", но я думаю, даст бог, она выйдет и уже тогда будет отдельная…

Б. ПЛОТНИКОВ - Нельзя говорить вперед.

К.ЛАРИНА – Она будет, мы потом отдельно про нее обязательно поговорим. Спасибо вам большое. Остается совсем немного времени, я хочу все-таки "Прощание" пушкинское поставить в финале. Спасибо.