Жизнь в фотографиях - Владимир Нескоромный - Назад в будущее - 2009-07-13

ТАТЬЯНА ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 22.10 в Москве. Это радиостанция "Эхо Москвы", программа "назад в будущее". Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Вот уже третью неделю я с Вами в этой передаче. Ашот Насибов где-то пропал. Не знаю, не удалось мне установить его место нахождения, но, я думаю, что мы проведем хорошо время с Вами. Тем более, что у нас есть сегодня очень интересный гость Владимир Нескоромный, главный редактор журнала Foto&Video. И говорим мы с Владимиром про фотографию, как это не странно. Добрый вечер, Владимир.

ВЛАДИМИР НЕСКОРОМНЫЙ: Здравствуйте, Татьяна.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я напоминаю, что у нас есть смс +7 985 970-45-45. Вы присылайте пока свои вопросы, какие-нибудь комментарии по ходу нашей беседы. А мы начнем. В общем-то, по такой уже традиции нашей передачи мы тему начинаем так сильно загодя. Примерно лет 20 назад. И с фотографией лет 20 назад все было совсем не так, как сейчас. Очень стремительно все поменялось, и мы сегодня как раз с коллегами сидели, вспоминали, как кого водили в детстве в фотоателье сфотографироваться с пластмассовой собакой или плюшевым медведем.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, думаю, что абсолютно всех фотографировали в детском саду с мишкой и с телефонной трубкой. Потом всех фотографировали в школе. В ателье, я думаю, все-таки ходили не многие, потому что раньше это не очень сильно было распространено. Ну и сейчас тоже.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, семейные фотографии.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, семейные фотографии, фотография была любительская, она была черно-белая. В семье фотографировали, делали фотографии. Ну, кто-то ходил, наверное, в фотоателье. Но не все.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, все-таки 20 лет назад фотография и в принципе фотоаппарат не были таким массовым явлением, как сейчас. И вообще другое какое-то, по-моему, было отношение.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Конечно, за эти годы фотография стала массовой. Если раньше она была все-таки уделом избранных, потому что она была достаточно сложная, нужно было фотографировать. Нужно было думать, когда фотографируешь. Потом нужно было проявлять пленку, печатать фотографии. Т.е. сам процесс фотографирования занимал очень много времени. Требовал определенных знаний от человека, который этим занимался. За эти годы фотография стала простой, она стала доступной для массового пользователя, и поэтому в нее пришло больше людей.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но в принципе можно сказать, что в России фотография развивалась немного по-другому, не так, как в других странах. Ну, там, например, в Америке.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Мне сложно говорить, честно говоря, про Америку. Я могу говорить про Россию. Конечно же, на российскую фотографию наложила отпечаток экономическая, социальная ситуация. Но в принципе она развивалась так же, как во всем мире. В конце 80-х годов к нам в страну пришли минилабы, т.е. пришла цветная пленочная фотография, появились отпечатки 10 на 15, которые были, скажем так, таким рыночным номиналом. Все думали, сколько стоит отпечаток 10 на 15. И все эти 90е годы это была эпоха цветных фотографий формата отпечатка 10 на 15. И где-то уже начиная с начала 2000х годов, у нас появилось все-таки цифровая цветная фотография, которая существует по сей день. Ну, и как новая тенденция – это камерофоны, т.е. это фотоаппараты, встроенные в телефон.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это мы с Вами еще успеем поговорить подробнее. А все-таки там говоря о 90-х, действительно гораздо больше стало фотоаппаратов. Гораздо проще стал процесс проявки и получения собственно этой самой фотографии. Ну, и потом еще давайте не будем забывать про такую замечательную вещь, как Поляроид в середине 90-х это же был такой шик, по-моему.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Это был шик, еще Поляроид называли – камера для молодоженов. Потому что не нужно было эти, скажем так, человек получал сразу изображение. Не нужно было нести пленку в минифотолабораторию, где неизвестно, кто ее видит, куда он ее потом покажет и т.д. Сейчас все камеры, они камеры для молодоженов.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушайте, но все-таки век Поляроида оказался недолгим.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Сколько требовалось…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как так получилось? Как Вы думаете, почему?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Пришли цифровые технологии.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, чем был плохо Поляроида? И чем он был хорош?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, он был хорош, то, что он позволял тогда получать моментальные фотографии. Вы нажали на спусковую кнопку, и через сколько-то там, через какое-то время Вы получили уже готовое изображение. В любом случае, что с цветной, что с черно-белой на фотографии нужно было пленку отдавать, или проявлять, печатать. Сейчас не нужен Поляроид, сейчас можно печатать моментально на принтере каком-то домашнем.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, т.е. технология потеряла своего потребителя, так скажем. Упал спрос.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, Вы сейчас будете снимать на Поляроид?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ой, знаете, я бы ради интереса сняла. Меня всегда просто умиляли эти фотографии.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Докладываю. Есть энтузиасты за рубежом, которые планируют возобновить производство вот этих материалов моментальных, самопроявляющихся материалов Поляроид.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Т.е. у меня есть еще шанс.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Есть шанс обязательно. Как говорится, настоящие фотографы думают о том, что если умирает черно-белая фотография, они ее возвращают.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Черно-белая фотография разве может умереть?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Нет, конечно, не умрет, потому что есть ряд энтузиастов, которые в век цифровых технологий они обращаются к аналоговым, они любят сидеть опять-таки при свете красного фонаря. Болтать в ванночке отпечатком и видеть, как появляется изображение.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот пишет нам человек, вероятно не до конца дошло его сообщение. Из интернета его прислали. "При аналоговых фотографиях, располагая пленками оригинала, фотограф всегда мог доказать свое авторство". Сейчас, я так понимаю, сложнее доказать свое авторство?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, почему? Тоже можно доказать свое авторство.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, если я снимаю не на пленку.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, Вы снимаете на цифру?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, хорошо и? Что я докажу? Вот что я могу предъявить в качестве доказательства, что это моя фотография?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, а в случае с пленкой там как нужно доказывать?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У меня есть пленка оригинал. Я приношу отпечаток.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: У Вас есть оригинал – файл, который тоже можно защитить определенным образом. Существуют технологии, которые позволяют защищать цифровое изображение. Ну, собственно доказать авторство изображения, тоже, понимаете, если Вы приносите пленку, то как Вы докажете, что это Вы сделали этот снимок? Если, например, человек работает в каком-то издании, соответственно у него есть договор, и он рамках работы в каком-то издании, он делает снимки и это является как бы, он имеет там исключительно авторское право, а редакция имеет остальные права на его изображение.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это мы уж про профессионалов совсем заговорили. Давайте вернемся к массам. В какой-то момент фотоаппараты появились у всех. Это были чудесные мыльницы, которые… там еще есть отдельный класс одноразовых фотоаппаратов, которые тоже удивляли какое-то время. Когда примерно это произошло? Это середина 90-х?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, примерно да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это же все понятное дело, связано с экономической ситуацией, в том числе, в стране. Как народ ушел в фотографию? Стало ли после появления мыльницы, стало ли больше фотографов профессиональных?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Люди стали больше фотографироваться, потому что они получили доступную цветную фотографию. Раньше была черно-белая фотография, вдруг они получили цвет. Понимаете, это было большое удовольствие получать цветное изображение своих близких, животных, каких-то растений.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, можно ли сказать, что произошла, ну, не революция, конечно, но такой резкий рывок вперед?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Конечно, безусловно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И люди массово кинулись…

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Люди стали много фотографировать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В фотографию.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Получив снимки определенного качества, кто-то сказал, что а не попробовать ли мне пофотографировать профессионально. И пошли искать профессиональные камеры. Или нет такой тенденции? Всем достаточно иметь такую, может быть, немного кривовато-косоватую, но цветную и родную фотографию свою.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, если возникает вопрос о той камере, которую человек хочет использовать, во-первых, это зависит от тех денег, которые он может потратить на этот аппарат. Т.е. он может вообще ничего не потратить, у него нет денег. Он потратит очень много. А дальше спрашивается, а что он хочет фотографировать? Он хочет фотографировать близких 2 раз в год, он хочет фотографировать каждую неделю по 100 кадров, по 1000 кадров. Он хочет фотографировать животных, допустим, белок, птиц. Что он хочет заниматься макрофотографией в зависимости от того, что он хочет делать, он должен выбирать себе камеру. Просто говорить, что я хочу купить дорогую камеру, потому что она дорогая, да, пожалуйста, покупай дорогую камеру, она будет лежать у тебя на полке, но ты ею никогда не воспользуешься. Так тоже в принципе можно. Т.е. человек может получать удовольствие от того, что он будет фотографировать обычным камерофоном.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это не столько результат, сколько процесс важен. Нажал на кнопочку, и у тебя в телефоне бац, и фотография.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Человеку просто приятно, что он получает фотографию. Он что-то фотографирует, он получает эту фотографию, она ему нравится. Потому что фотография, она содержит те положительные эмоции, которые он испытал в момент, когда он фотографировал. Если человек увидел, допустим, какой-то красивый пейзаж, он его сфотографировал. Да, может быть, он получился не очень хорошо, но это ему приятно то, что он смотрит в любом виде, в отпечатанном, в цифровом виде. Он видит эту фотографию, и она вызывает у него те эмоции, которые были раньше положительные эмоции. Это уже согласитесь, большой плюс. Понимаете, мы можем не говорить о качестве, мы можем не говорить о стоимости этой камеры, но то, что человек от этого получает удовольствие, это здорово. Это же здорово, что есть такая технология, т.е. фотография, которая позволяет человеку получать положительные эмоции. Какая разница какой камерой она сделана.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушайте, а Вы согласитесь с тем, что фотография – это только то, что можно потрогать руками?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Это отдельный такой философский вопрос. Когда пришла цифровая фотография и стали говорит: зачем нам печатать отпечатки, когда у нас есть цифровая фотография. Ну, да, конечно, можно в принципе можно и печатать. Если раньше печатали 10 на 15, чтобы показать близким. Вот Вы съездили в отпуск, сделали съемку, напечатали 100 штук все подряд, чтобы показать знакомым. Сейчас для этого достаточно выгрузить свои снимки в интернет на блог и разослать всем ссылки. Больше это не нужно, не нужно печатать, не нужно идти никуда. Не нужно тратить время, деньги на печать. С другой стороны, как Вы правильно заметили, все-таки фотография должна быть какой-то материальной. Я должен держать ее в руках. Потому что вот говорят, раньше на фотографии, да, она печаталась на какой-то бумаге, какой-то там особой. Вот она висит, я ее вижу, я могу ее потрогать. А цифровые фотографии Вы можете увидеть, только если Вы включите компьютер. Для этого Вам нужен компьютер, нужно питание. Или там на какой-то цифровой рамке. Т.е что-то нужно. Если у Вас не будет электричества, не будет компьютера, вы этого ничего не увидите. Поэтому все-таки фотография Вам должны быть дана в таких тактильных ощущениях. Поэтому да, должна быть напечатана.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, хорошо, давайте тогда ближе уже к 2000му, началу эпохи цифровых фотографий. Как это появилось в России? И какую реакцию вызвало, например, среди профессиональных фотографов?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Если говорить о профессиональных фотографах, скажем так, фотографы все-таки они были по большей части старой закалки, поэтому они снимали на пленки. И вхождение цифровых технологий в отечественную фотографию, они было, достаточно, таким как бы сложным. Т.е. когда качество камер было еще не очень, их ругали, что они не достаточного качества. Потом их ругали просто потому, что их сложно было понять. Хотя как бы, т.е. люди очень тяжело подстраивались под новые технологии. Им было очень тяжело как бы их воспринять, понять. Т.е. нужно было изучать компьютер, там программные все обеспечения. Ну, мне кажется, что касается массовой фотографии, компания, разработчики работают над тем, чтобы камеры были максимально простыми, удобными, доступными, чтобы дружественный был интерфейс. Ты получил камеру, включил и стал фотографировать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но можно ли сказать, что цифровые камеры сейчас гораздо популярнее, чем пленочные, в том числе потому, что можно сразу посмотреть, что получилось.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Конечно. Вы сразу можете посмотреть то, что получилось.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И сейчас больший спрос именно на такие камеры?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В принципе пленка ведь она постепенно уходит совсем.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Пленка уходит, да, ну, скажем так, последнее сообщений, которые были в июне, что компания Кодак свернула производство определенных своих каких-то наименований. Скажем так, компания Кодак отказалась от производства этой профессиональной пленки, потому что она составляла какие-то исчезающие доли процента в общем объеме производства. Это стало невыгодно, поэтому отказались. Но пленка будет производиться до тех пор, пока будет на нее спрос. В том числе и в России. В странах Азии и допустим в Индии.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Рынок такой.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Рынок очень большой. Есть рынок Америки, есть рынок Европы, есть рынок России и т.д. Вот очень интересная вещь, которая произошла в связи с приходом новых простых, доступных цифровых фотокамер, то, что в фотографию пришло больше женщин. И допустим, среди читателей журнала "Фото и видео" по данным анкетирования где-то конца 90-х у нас было соотношение 90 к 10 %. Сейчас же буквально было проведено исследование, и это соотношение составляет 73 и 27%.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ничего себе.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Т.е. женщин стало больше. И появилось очень интересная, необычная, новая женская фотография. Т.е. раньше это было уделом мужчин – фотография. А вот сейчас в том числе и женщины снимают.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это что за шовинизм? Почему только мужчины занимались раньше фотографией?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Не знаю.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что фотоаппараты тяжелые были? Или сложно очень прямо так проявить это было все?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Сложно сказать. Как бы был такой, в общем, в основном мужчины были. Сейчас…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А женская фотография от мужской сильно отличается?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Она отличается. Сложно сказать. Сильно или не сильно отличается. Но она отличается, и в принципе вот если я смотрю на фотографию, я про себя иногда говорю, что вот это женская фотография. И в принципе очень часто я угадываю, что это женская фотография. Она необычная, она более тонкая, более глубокая. И там бывает иногда несколько смыслов. Несколько прочтений. Т.е. женщины думают куда-то дальше.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Т.е. в таком случае можно сказать, что тенденция намечается положительная. Раз женщин становится в фотографии больше, то и соответственно фотография становится более нестандартной, и разнообразной.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это прекрасно. Тут у нас вопросы приходят на номер +7 985 970-45-45 уже какого-то совершено практического характера. Я чувствую, что у нас сейчас эфир превратится в такую частную консультацию. Ирина спрашивает: можно ли отпечатать фото с пленки, полученной фотоаппаратом Смена-2?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Можно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Где и как?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: В профессиональной фотолаборатории. Ну, я не буду давать рекламу.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, такие лаборатории, они же существуют?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Существуют, конечно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ирина, идите в профессиональную фотолабораторию с фотоаппаратом Смена-2. Я не очень представляю себе, как он выглядит.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, я единственное могу посоветовать к нам в редакцию этот вопрос по электронному адресу, который есть на сайте, и на все вопросы мы постараемся ответить, они не такие уж сложные. Просто требуют минимальной, может быть, подготовки.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Вы сами каким фотоаппаратом делаете фотографии? Пленочным или цифровым?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Разными. В частности цифровым. Есть, конечно, у меня пленочная фотокамера ФЭТ, старая камера, где-то она выпуска 50го года. Ну, поскольку сейчас обычно делаю съемку по работе, и я использую цифровую камеру.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вам так удобнее.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, да, это удобнее, потому что я сразу вижу изображение. Еще снимаю камерофоном.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да что Вы.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Для себя Дело в том, что камерофон – это т.е. это фотоаппарат, но его используют фотографы в качестве записной книжки. Т.е. это такой вспомогательный элемент фотографа, т.е. у меня нет цели сделать качественную фотографию, но если мне что-то нужно для себя сфотографировать, я фотографирую. Если есть какая-то идея, я хочу ее отобразить, я могу ее отобразить. Т.е. одно другое не заменяет. Камерофон не заменяет настоящий фотоаппарат.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, на самом деле это очень полезная штука зачастую, оказывается, я как-то раз сфотографировала расписание электричек. Очень пригодилось, знаете.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, я тоже такие вещи делаю, правда, все так делают.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Прокомментируйте, пожалуйста, такое явление, как ломофото, пишет Сергей из Екатеринбурга. Не знаю, уж поймете ли Вы, Владимир.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ломография, да, есть такое движение. Скажем так, в мире родилось оно в Австрии. Эти фотографы, они используют камеры, которые изготавливаются на санкт-петербургском заводе Ломо. В основном они поступают на экспорт, соответственно, за рубеж. За рубежом там есть более массовое движение, чем в России. Я видел альбом, где были перечислены все ломоцентры мира. Их очень много в Японии. И буквально там 2 центра в России. Допустим, если в Японии 100, то в России 2. И люди снимают на пленочную камеру, это такой как бы спонтанная фотография. Там снимая, как бы не думая. От бедра, от головы, от колена, что получится, все вывешиваеится на ломостену, ломовол, там когда публикуются маленькие эти изображения. Есть такое да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы как оцениваете? Это такой просто интересный эксперимент?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, я воспринимаю это как явление фотографии. Я этим не занимаюсь, но есть такое явление. Это здорово. Люди снимают, получают от этого удовольствие. Т.е. опять-таки мы говорим о каком-то процессе фотографирования.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте прервемся буквально на несколько минут. К нам уже пришла Марина Максимова, которая сейчас расскажет о всех последних новостях.

НОВОСТИ

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 22.33 в столице. Вновь "Эхо Москвы", вновь программа "Назад в будущее". Вновь Татьяна Фельгенгауэр. И в гостях у меня Владимир Нескоромный, главный редактор журнала "Фото и видео", еще раз здравствуйте, Владимир.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Здравствуйте.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот тут гневные приходят сообщения…

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Это по поводу цветной пленки?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Давайте я его зачитаю, а потом Вы ответите: "Слушаю Вашего гостя и поражаюсь. Такое впечатление до появления мыльниц в 90е, можно было снимать только в монохроме. Информирую: на совковый Зенит, ФЭТ, или простите Смену-8 (не знаю, что тут криминального), можно было снимать в цвете. Это не зависит от фотоаппарата, это зависит от пленки. А цветная пленка в СССР существовала", - пишет нам это Дмитрий, в детстве посещавший школьную фотостудию. Отвечайте, Владимир.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Все правильно написал радиослушатель, но все-таки давайте говорить о массовой фотографии. Все-таки цветная фотография стала доступной только с приходом новых технологий. Да, была цветная пленка, был средний формат. Никто это не отменяет. Но прошу прощения, во-первых, в принципе это увлечение было довольно недешевым. Т.е. нельзя сказать, что было дорогим. Но согласитесь 3 рубля за пачку бумаги покупать, или это все-таки было дорого для людей. Эти деньги можно было потратить на какие-то другие вещи. Тем более, цветной фотографией, да, занимались, но не все этим занимались. Сейчас любой может купить камеру и получать цветное изображение. Причем быстро, легко, оно качественное, его можно передавать, распечатывать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Новые технологии пришли, и всем стало очень…

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Очень хорошо. А будет еще лучше.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень хорошо. Давайте про камерофоны продолжим разговор, потому что это теперь, по-моему, уже отдельное явление. Когда человек может идти по улице, стать очевидцем какого-нибудь происшествия, быстро сделать пару кадров на мобильный телефон и там буквально в тот же вечер, или на следующее утро эта фотография, ну, чем черт не шутит, может оказаться на первой странице какого-нибудь таблоида.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, в принципе так оно и есть. Т.е. человек с камерофоном, с фотокамерой, встроенной в сотовый телефон, который у него находится всегда, может сделать действительно тот снимок, который не сделает какой-то фотограф из журнала или из агентства. И так в принципе происходит по всему миру. Об этом в частности свидетельствуют события, которые в Иране произошли в июне этого года, когда журналистам было запрещено работать, но как бы люди все равно продолжали снимать беспорядки. И они выкладывали свои сообщения и фотоизображения в миниблоге Твиттер. Либо просто подходили к стенам гостиниц, к окнам и передавали с помощью Блютуса изображения журналистам, которые находились внутри. И полиция уже гоняла просто людей с телефонами. И зачастую были такие случаи, когда человек, который, допустим, лежал на земле раненный, кто-то ему помогал, а пять человек стояло и просто его фотографировало. Камерофоны, они мобилография она спорит, получается, с официальной журналистикой.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот Юрий из Твери прислал вопрос. Можно ли получить достаточно профессиональные фото с камерофоном, если, например, у него 5, 8, 12 мегапикселей.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Очень хороший вопрос. Тут как бы не понятно, что такое профессиональные фото. Если говорить о качественном фото, качественное фотоизображение цветное, оно получается не только за счет количества пикселей, то, что он назвал 8 и 12 мегапикселей, но и за счет той оптики, которая используется. А оптика в камерофонах не всегда качественная. Но появились в последнее время качественные камерофоны с разрешением 8 мегапикселей, которая позволяет получать изображение, если Вы печатаете его, допустим, форматом 10 на 15, Вы не отличите от изображения, которое было получено с помощью камеры. Ну, вполне возможно, что в скором будущем технологии достигнут какого-то уровня. Ну, с другой стороны, нужны ли такие технологии в камерофоне? Не факт.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Степан спрашивает: в чем преимущество пленки перед цифрой для продвинутого любителя с хорошей камерой?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Не знаю, как ответить на этот вопрос, потому что если это любитель, ему важно получить изображение. Это изображение он может получить и цифровой камерой. Да, у пленки есть свои как бы пластические преимущества, и если любитель настолько продвинут, что он видит преимущества отличия изображения, получаемого на пленке, или на цифре, то он выберет пленку. И зачастую так получается, что часто человек снимает на черно-белую пленку, потому что она дает более качественное, более пластичное, более выразительное изображение, чем цифра. Но опять-таки это понимают только достаточно серьезные продвинутые любители. Для массового пользователя он это не поймет и ему это просто не нужно понимать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий, как раз судя по всему тот, который уличал нас в том, что мы не договариваем про фотографию советского периода, прислал вопрос: имеет смысл в 23 года идти в профессию фотографа? Особенно с учетом того, что не собираюсь уходить в это с головой надолго, скорее, как временная профессия. В детстве Дмитрий занимался в школьной фотостудии.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Очень хорошо. Вполне возможно в 23 года люди как бы люди приходят в фотографию в 50, и в 60 лет. И были такие примеры, и мы об этом писали статьи. И они достаточно довольно прилично снимают. Пожалуйста, пускай идет в фотографию. Просто мне не понятно, что это как вторая профессия, это как запасной парашют? Если уволят с основного места, я пойду в фотографию? Все-таки в фотографию если человек приходит, если серьезный фотограф, если он хочет стать серьезным фотографом, пускай приходит насовсем. Как бы он занимается фотографией и живет фотографией. А вот иметь просто такое, как запасной вариант, мне кажется, достаточно несерьезно. Просто как бы купить камеру, фотографировать для себя, для души, делать это достаточно хорошо, тоже вариант. Такие есть люди, мы их называем продвинутыми любителями.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще вопрос уже с нашего сайта от слушателя из Петербурга. Он спрашивает Ваше мнение. Современная фотография в России, как Вы оцениваете ее состояние? Подъем, спад, деградация или нормальное развитие?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Нормальное развитие, я думаю. Фотография развивается. Развивается ровно настолько, насколько ее развивают люди, живущие в России.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А есть сейчас российские фотографы с мировым именем?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Есть. Дело в том, что новое время позволило людям, живущим в России, участвовать в международных фотоконкурсах и занимать там определенные места. Последний вот был, например, фотоконкурс международный Сони, и там два наших соотечественника заняли, значит, девушка заняла 3 место в категории "Музыка". И мужчина занял, не помню, в какой категории, занял первое место среди фотолюбителей. Пожалуйста, такой пример. Просто говорить об именах, да, есть имена, скажем так, их признают на Западе, это факт, раньше при советской власти тоже были такие люди, которых признавали.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Еще один вопрос от московского инженера, который подписался ДТ: цифровые зеркальные фотокамеры еще 5 лет назад были уделом профессионалов, зарабатывающих с помощью них. Теперь они стали вполне доступны любителям. Тему оптики предлагает слушатель пока отложить. В какую сторону пойдет маркетинг дальше? Вот уже встраивают в зеркалки эйчдивидео, что будет потом? МР3 плеер, телефон?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Хороший вопрос. Сейчас я попытаюсь на него ответить. Ну, во-первых, в принципе у человека, у которого были деньги, он мог купить профессиональную камеру и раньше, что он и делал. Но был психологический барьер некий в 1000 долларов, когда стоимость цифровой зеркальной камеры когда опустилась, дошла до этого уровня и стала ниже 1000 долларов. Действительно цифровые зеркальные камеры стали массовыми. Есть определенные прогнозы относительно развития фототехники. Ну, обычно, скажем так, в фотографическом мире такие точки отсчета, точками отсчета являются выставки фотокино. И вот последняя выставка была в 2008 году, следующая будет в 2010 году. Что мы можем ожидать к 10 году? Это будет цифровая зеркальная камера любительского уровня с полноформатной 35-миллиметровой матрицей. Разрешение 20-25 мегапикселей по цене 700-800 долларов. Эта камера будет оснащена вайфай интерфейсом, максимальная чувствительность будет достигать 20 000 исо. Ну, как бы вот такой ответ.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень оптимистично. Более чем.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Вот такой ответ.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Андрей, Самара жалуется, что ничего не услышал про любимые слайды. А ведь это же было такое развлечение огромное – слайды.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, сейчас Андрей может устраивать слад шоу на мониторе своего компьютера с помощью цифровых снимков.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, разве это то же самое? Это все равно, что к разговору можно вернуться, что фотография – это то, что можно потрогать руками.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Изображение, которое спроецировано на белый экран, его же тоже нельзя потрогать руками. Его можно только увидеть.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сам процесс, как это все интересно.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Сейчас есть цифровые фоторамки. То же самое. Можно сидеть, смотреть. В принципе цифровая рамка – то же самое, что монитор.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, да, просто компактный. Ну, там и кино можно посмотреть в принципе…

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Вполне возможно, что сейчас ест любители, которые смотрят слайды. Но все-таки это не массовое явление.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В принципе не одна программа "Назад в будущее" не обходится без вопроса про то, собственно самое будущее. Прогнозы бывают довольно такие серьезные и не самые радужные. Вплоть до того, что фотография умрет и все будет ужасно и кошмарно. Вы в какой категории относитесь? К оптимистам или пессимистам?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Я думаю, что фотография не умрет. Потому что ей совершено не нужно умирать, и я не вижу для этого предпосылок. Но то, что фотография изменится, это вполне очевидно, потому что технологии развиваются. Все горят, что видео появляются и в зеркальных камерах и в компактных. Т.е. есть такие предположения, что в каком-то далеком будущем мы будем получать не фотографии, а некие короткие видеоролики продолжительностью 2-3 секунды и со звуком. Т.е. если, допустим, у Вас есть пейзаж, то Вы увидите, как там колышется трава, качаются кроны деревьев. Если это ребенок, то там что-то скажет, допустим, привет, если это кошка, она мяукнет Вам. Как вариант фотография может превратиться в такие короткие видеоролики.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это уже не фотография.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Это будет видеоизображение. Это будет движущееся изображение.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, фотография – это же момент зафиксированный.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Правильно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но суть фотографии тогда получается исчезнет? Вы продолжите заниматься фотографией, если это будет выглядеть уже вот так?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, мы сейчас занимаемся фотографией и будем продолжать ею заниматься. Я просто сказал о тех прогнозах, которые могут случиться, но не факт, что они произойдут, или они могут произойти, скажем так, когда нас уже не будет в этом мире. Потому что неизвестно, сколько времени пройдет. Но я думаю, что ближайшее обозримое будущее фотография останется такой какая она есть. Просто она будет более легкой, более доступной, более интересной для людей. Все-таки это часть нашей жизни, это явление, как же мы без фотографии.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, действительно, Как же мы без фотографии. Теперь будут только те, которые на мобильный телефон успел заснять. Но зато есть всегда меленькая фотография, когда тебе кто-нибудь звонит, появляется изображение человека рядом с номером телефоном.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, вот Вы в принципе сами ответили на этот вопрос, зачем нужен камерофон. Камерофон нужен не только для того, чтобы фотографировать, допустим, расписание поездов. Но и для того, чтобы хранить дорогие фотографии для себя. Т.е. это фотографии, которые человек хранит вот у себя рядом с сердцем. Он смотрит, только он может их видеть. И никому больше не показывать. Раньше же были вот такие записные книжки, где люди хранили какие-то маленькие фотографии. Там вкладывали цветочки засохшие. Но так же камерофон. Он хранит ваши воспоминания, которые Вы когда-то пережили. Да. Они, может быть, не имеют большого разрешения, они не очень качественные, не очень хорошо сделаны. Они не являются профессиональной фотографией, но это то изображение, та фотография, или короткое видео, которое Вы сделали для себя. И когда Вы смотрите, Вас как бы Вы вспоминаете те положительные эмоции, которые получили в тот момент.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Денис из Казани спрашивает: Вы говорили про оптику на камерофонах. Как Вам Карл Цейс?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Хорошая оптика.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В камерофонах она Вас тоже устраивает?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Да.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Т.е. эти фотографии можно смело печатать и говорить, что вот Вам чудесная фотография…

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, я же сказал, что есть камерофоны, которые позволяют получать отпечатки 10 на 15, и Вы никогда не отличите, сделаны они камерофоном или камерой. Потому что качество фотографии зависит не только от оптики, не только от…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Пикселей.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Оно не зависит только от пикселей. Вот это миф, которые говорят, сколько мегапикселей. Там важен еще тот результат, который дает система оптика матрица.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Захватывающе.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Еще зависит от размера матрицы. Т.е. чем больше матрица, тем больше качество. Чем меньше матрица маленькие матрицы, которые встраивают в камерофоны, они дают соответственно не очень хорошее качество. Т.е. все как бы в сумме. Просто зачем говорит о том, что могу я получить, вот я куплю дешевый камерофон и могу я состязаться с профессиональными фотографами, которые снимают дорогими камерами. Нет, не можете, потому что это профессиональные фотографы. Они могут снимать даже камерой пенхол. Т.е. это просто коробка с дыркой. Они могут и такой камерой снимать, там нету объектива. Есть просто маленькая дырочка. Но то, что они сделают, и Вам покажут, Вы скажите, ну, да, это профессиональный снимок. А если человеку непрофессиональному дать в руки дорогую камеру, ну ничего он не снимет на нее. Снимает, прежде всего, человек, его голова. Изображение рождается внутри человека, а камера всего лишь средство.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я напоминаю, что вот этими удивительными мыслями делится в программе "Назад в будущее" Владимир Нескоромный, главный редактор журнала "Фото и видео". И пришел вопрос, которого я ждала весь эфир. Спасибо, Стас, что Вы прислали вопрос, который звучит так: какой самый лучший цифровой фотоаппарат? Назовите марку.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, я ждал этого вопроса, и все-таки будучи главным редактором независимого фотоиздания, я не могу сказать, что какой самый лучший фотоаппарат. Мы тестируем камеры, и какая-то камера бывает лучше, какая-то хуже. И какая-то модель является оптимальной по соотношению цена-качество, потому что человек покупает всегда по какому-то соотношению цена-качество. Т.е за те деньги, которые он может потратить, он хочет получить какие-то возможности, которые позволят ему достичь какого-то качества. Поэтому каждый год, каждые полгода выходят какие-то модели, мы их тестируем, они в разных ценовых диапазонах, в разных сегментах, камеры компактные камеры, зеркальные камеры начального уровня, среднего уровня. Нельзя сказать, какая камера самая лучшая. Есть разные камеры, есть разные марки. Что Вы хотите снимать, сколько Вы денег ходите потратить, и мы тогда можем дать ответ на Ваш вопрос. В принципе наш журнал "Фото и видео" является членом европейской ассоциации Айсы. И ежегодно эта ассоциация выбирает лучшие модели года Европы. Это как бы лучшие модели фототехники, видеотехники, аудиотехники. Эта ассоциация, она рекомендует потребителям покупать и в этом году мы тоже уже сделали такой выбор. Результаты будут известны в конце августа, в начале сентября. Пока я не могу какой-то озвучить, но там именно есть модели года. Т.е. профессиональная камера, любительская, объектив, компактная камера, зум камера. И ознакомившись с этими результатами, можно понять, какую камеру Вам хочется купить или не хочется.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, хорошо. Не ответили Вы на вопрос категорически. Тогда, может быть, давайте я воспользуюсь вопросом, который на сайт прислал студент Джозеф. "Современные фотокамеры, какой марке соответствует принцип цена-качество примерно в категории 10 000 рублей?"

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Компактная камера или зеркальная камера?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: К сожалению, не указал нам Джозеф компактная или зеркальная.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, в принципе я могу так ответить. Что в пределах ну вот 5-6 тысяч рублей можно купить недорогую компактную камеру.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Марки?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Марку я не могу назвать. Ну, зачем, марки все они известны. Это Кэнон, Никон, Сони, Панасоник, Кассио, Олимпус, масса марок. И вот у каждого производителя есть набор моделей. Есть модели с облегченной, с минимальным набором функций, есть побольше. Я хочу, чтобы за эту цену, допустим, 6 000 рублей, да. Можно купить компактную камеру.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, Владимир, часто ли Вы отвечаете на вопрос Кэнон или Никон?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, я еще раз сказал, что как будучи главным редактором независимого объективного журнала, я не могу сказать ни Кэнон, ни Никон, потому что в каждом конкретном случае мы производим тестирование какой-то модели. И определяем, что у камеры хорошо, что плохо. Камера может быть, допустим, очень хорошая, очень качественная, у нее может быть очень высокая, неоправданно высокая цена. И мы ее не можем рекомендовать фотографам, чтобы покупать. Потому что за эту цену можно купить и другую камеру, которая, может быть, не обладает таким количеством функций, но обладает теми возможностями, которые позволят получать то-то, то-то и то-то. То что я сказал, оптимальное соотношение цена-качество.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. Давайте вернемся к нашей практике частных консультаций. Кирилл из Московской области спрашивает: новые фотоаппараты Зенит без оптики стоят 2500 рублей. Стоит ли покупать этот фотоаппарат в качестве первого?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Покупайте.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, мы вообще поняли, Владимир, что Вы очень сговорчивый. У Вас все хорошо, и делать можно все, что угодно.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Нет, ну, если у человек есть, допустим, только 2500 рублей, пускай он покупает камеру Зенит. Но есть больше денег, он может купить другую камеру. Потом что он хочет снимать, сразу е возникает вопрос.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все зависит от объекта съемки? Люди чаще всего для себя снимают других людей.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Отлично. Для этого достаточно купить компактную камеру.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: За 2500 тысячи Зенит без оптики.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Я бы предложил за 5 000.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, давайте за 5. О'кей. О. Денис из Казани вспоминает, какие прекрасные были фотографии в книжках про Гарри Поттера, они там были живыми. Если Вы читали, или видели фильм, они там двигались. По 2-3 секунды как раз. Это вот то, о чем Вы говорите, это будущее фотографии?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, это может быть, будущее изображения.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Павел спрашивает: будет ли у нас когда-нибудь стереофотография и объемная фотография?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: В смысле у нас это как?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, у нас это вообще она будет в России, у наших фотографов?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, конечно, почему нет?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Объемная фотография – это 3Д то, что в очках надо смотреть.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Может быть, и без очков. Со временем просто я был в Японии посетил Панасоник центр. И они показали очень интересный мультфильм, в котором они средствами мультипликации рассказывали о том будущем, которое нас ждет. Т.е. приезжают журналисты из разных стран, там невозможно все это как бы объяснить, и в том числе там был такой сюжет, когда человек проецировал в объем какое-то объемное изображение. Т.е. я подозреваю, что исследования, какие-то разработки ведутся. Но когда мы получим это уже в виде конечного продукта сейчас сложно сказать. Ну, то, что есть такие идеи, там было много чего интересного показано. Вот именно такое объемное изображение. Допустим у Вас есть телефон, да, вы нажимаете на кнопочку, и появляется изображение объемное, 3Д изображение в воздухе. Не на стене, не на мониторе просто в воздухе. Как это будет сделано, не знаю.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но очень хотелось бы посмотреть.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Ну, может быть, спустя 10 лет или 15, не знаю, скажем так, кинематографическая индустрия, она развивается по своим законам. И зачем давать потребителю все то, когда это можно подождать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А технологии уже есть такие, которые могут создавать такую фотографию?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Не знаю.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Андрей из Самары пишет: цифра принесла очень много мусора. Пару слов о проблеме отбора и хранения. Есть ли новые решения?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Цифра принесла много мусора. Ну, конечно, люди стали фотографировать и как бы они забивают карту памяти, забивают винчестер, и даже часто случаются такие ситуации, когда у человека нет времени разобрать съемку, сделанную во время отдыха. Т.е. если была пленка, там было фиксированное количество кадров, и человек, прежде чем нажать на спуск, он думал. Сейчас нажимают подряд, не думаю, щелк, щелк, щелк, потом я якобы сяду, разберу. Ну, и вот результат. Очень много фотографий, которые часто просто перекачиваются на компьютер и человек даже их не разбирает.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Т.е. это такая реальная проблема.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Реальная проблема, да, забитых винчестеров. Очень много мусора. Ну, и в интернете, конечно, все это можно лицезреть.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Михаил, судя по всему в теме, и задает вопрос: есть ли глубина резкости в цифровых камерах? И как это решают?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Есть.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Михаил, радуйтесь, Вы получили ответ на свой вопрос. Глубина резкости в цифровых камерах есть. Все? Вы большие ничего не можете Михаилу ответить на его вопрос? Так, хорошо. Алексей просит про лидера продаж среди фотоаппаратов.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: В смысле имеется в виду марка?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Интересный вопрос.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы ждем ответа на этот интересный вопрос.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Честно говоря, я не знаю, кто лидер продаж.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы не следите за этим в своем журнале?

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Я могу сказать, сколько было продано цифровых камер в России в 2008 году, но про лидера продаж, даже не знаю. В принципе все известные бренды, они у нас на слуху, как мы все знаем.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это все те же Кэнон, Никон, Сони.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Кэнон, Никон, Сони, Панасоник, Олимпус, Пентакс, Кассио.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы следите за количеством проданных фотоаппаратов в России, я так понимаю, если Вы можете назвать эту цифру? Это количество увеличивается? Или уже как-то все наигрались и вот купили и купили? Ну, мне не нужны конкретные цифры. Вы так судорожно полезли в свои бумажки. Вы просто можете обозначить тенденцию.

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Да, конечно, количество камер растет цифровых продаваемых в России. Камерофоны вытесняют модели нижнего ценового диапазона, потому что они дают те же возможности, которые давали дорогие компакты. Но кроме этого еще остаются цифровые зеркальные камеры, которые все доступнее. И последнее время наметилась новая интересная тенденция. Появилась камера нового формата, формата микро четыре третьих. Это сейчас их называют цифровые зеркальные камеры без зеркала. Сейчас существуют две такие камеры, которые выпущены компаниями Панасоник и Олимпус.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, что, я надеюсь, что все получили ответы на свои вопросы, потому что их тут было, в общем-то, немало. Все каждый день все-таки сталкиваются с фотографией и это такая хорошая тема, очень потребительская. Я надеюсь, что мы с Вами увидим какие-нибудь совершено необычные новые объемные фотографии, о которых так красочно сегодня рассказывал Владимир Нескоромный, главный редактор журнала "Фото и видео". Большое Вам спасибо, Владимир. Ну, что на этом программа "Назад в будущее" заканчивается…

В. НЕСКОРОМНЫЙ: Спасибо.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И я говорю всем счастливо.