Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2015-07-12
М.Ганапольский
―
Это не самая свежая новость, но она достойна цитирования снова и снова – премьер Медведев. Еще раз, медленнее и с паузками: Премьер. Медведев. Предложил развивать в стране… - раз, два, три, - пауза такая, - яхтинг. То есть, кто не понял сразу, кто сразу не получил инсульт – развивать отдых и спорт на яхтах. На таких белых, длинных, - на яхтах, - в России. Яхтах.
А.Нарышкин
―
У вас же три таких стоят под Ниццей.
Л.Рябцева
―
И в Черном море.
М.Ганапольский
―
Итак, Алексей Нарышкин, пресловутая Леся Рябцева, не сказать «пресловутая» невозможно.
Л.Рябцева
―
Престарелый Матвей Ганапольский.
А.Нарышкин
―
Ну, зачем сразу так?
Л.Рябцева
―
Я сразу стараюсь быть честной.
М.Ганапольский
―
Подождите, я старался, писал, образ лепил. Продолжаю. Когда я это услышал - вся картина российской власти, ее адекватности, сразу стала гармоничной и прозрачной. Обычно в таких случаях на Медведева начинают наезжать, говорят фразы типа «какой яхтинг, если у нас такие больницы, дороги, все у нас такое, а он про яхтинг». Вот у меня предложение, - ребята, давайте помолчим и ощутим ситуацию. Вы все знаете, какова роль Медведева в этом подлунном мире. Вы знаете, что представляет собой его правительство, о котором мы ничего не слышим, программа которого это какие-то несуществующие фантастические строчки на бумаге. Вы понимаете и знаете, как его опустил Путин, вернувшись в президентство, как растоптал все модернизационные его начинания.И вот Медведев, при всем унижении, при санкциях, при том, что он ничего не решает, получает возможность, - Карл, - что-то сказать. Понимаете, человек может что-то сказать на всю страну. Включают все радиостанции Советского Союза, и в кристальной тишине Медведев говорит, что надо развивать яхтинг.
Это программа «Итоги недели без Евгения Киселева», а комментарий Киселева будет. Теперь говори в его защиту.
А.Нарышкин
―
Конечно, в защиту. Если бы вы чаще смотрели российское телевидение, вы бы узнали, что всегда, в каждом выпуске, Медведеву предоставляют возможность выступить пусть с какой-то ерундой, с какого-то никчемного заседания правительства, но всегда. Разумеется, в первом репортаже Путин, потом, на 30-й минуте, появляется Медведев. Всегда в прекрасной форме и министры его слушают. Иногда он работает «в поле».
Л.Рябцева
―
С кочергой.
А.Нарышкин
―
С лопатой. Поэтому ваш тезис, что ему не дают высказаться, неверен. Кстати «Прояхтинг», мне кажется, хорошее название для журнала, когда правительство Медведева уйдет в отставку., мне кажется, он сможет возглавить такой журнал.
М.Ганапольский
―
Не делай из моего вступительного текста рубрики. Рубрики у нас другие.
А.Нарышкин
―
А вы обрубите меня жестко. Не первый раз Медведев нам предлагает что-то спортивное –раньше он предлагал «бадминтонинг», когда был президентом.
Л.Рябцева
―
Следом будет «филинг».
А.Нарышкин
―
И «пехтинг».
М.Ганапольский
―
В смысле, рыбку ловить?
Л.Рябцева
―
Да.
М.Ганапольский
―
Нет, Леся, ты же «нью дженерейшн», ты должна ощутить, ты же мочишь всех.
Л.Рябцева
―
Я буддист в душе, мне абсолютно все равно – хочет он с яхтами развлекаться, пусть развлекается.
М.Ганапольский
―
Подождите. Ой, позор. Ребята, вы меня вынудили. Ну что, непонятно? Человек из всех начинаний затоптанному народу придумал то, что требует яхту. Можно сказать, что это может быть не яхта, а доска с парусом. Но тогда это был бы «доскинг», или парусник.
Л.Рябцева
―
Просто он живет в подлунном царстве, вы сами сказали, у него нет других проблем. У него проблемы с яхтингом. У него яхты стоят без дела, ему нужно чем-то заняться. Он думает о себе.
М.Ганапольский
―
Правильно. Занавес.
Л.Рябцева
―
Заканчиваем передачу?
А.Нарышкин
―
С вами было хорошо, спасибо большое.
М.Ганапольский
―
Поехали. «Событие недели».
А.Нарышкин
―
На этой неделе выяснилось, что в России-матушке идут суды над солдатами-контрактниками, которых обвиняют в дезертирстве, какой-то далекий от Москвы Майкопский гарнизонный суд судить военнослужащих за дезертирство. «Газета.ру» провела большое и содержательное исследование, и неожиданно, что это публикуется на «Газете.ру», - даже Навальный обратил внимание, что она вроде бы прокремлевское издание.
М.Ганапольский
―
Нет, Навальный категорически ошибся, перепутал «Газету.ру» с «Лентой.ру», - это «Лента.ру» абсолютно прокремлевское издание.
А.Нарышкин
―
Навальный извинился потом.
М.Ганапольский
―
Неважно, извинился ли Навальный, мне это неинтересно.
А.Нарышкин
―
А зачем вы перефразируете Навального? По-моему, он все правильно сказал.
М.Ганапольский
―
Я осмелился. Иди дальше.
А.Нарышкин
―
Какую информацию мы почерпнули? - 60 приговоров Майкопский гарнизонный суд вынес по статье «дезертирство». Кто эти люди и почему их такое огромное количество – а это 60 человек, 60 осужденных, и это в несколько раз больше, чем за предыдущие несколько лет.
Л.Рябцева
―
Осужденных по этой статье?
А.Нарышкин
―
Осужденных солдат. То есть, приговоров вдруг резко стало больше.
Л.Рябцева
―
И все почему?
А.Нарышкин
―
«Газета.ру» разобралась, и выяснилось, что оказывается, солдаты-контрактники бегут из Ростовской области, с полигона, потому что не хотят быть отправленными на Украину, воевать туда. Также из статьи стало известно, что на этот полигон, в расположение наших войск, приезжают некие агитаторы, которые говорят: ребята, езжайте воевать в Донбасс 8 тысяч рублей в день, а то и больше. Но видимо, не все желают поучаствовать в событиях на юго-востоке.
Л.Рябцева
―
Заработать на Украине.
А.Нарышкин
―
Тем более что выясняется, что и денег никаких не дают. В итоге идут суды, люди не хотят туда ехать, потому что это попахивает…
Л.Рябцева
―
Чем?
А.Нарышкин
―
Обманом.
М.Ганапольский
―
Зададим людям вопрос, поскольку это главное блюдо нашей программы – опросить.
А.Нарышкин
―
Допросить.
М.Ганапольский
―
Опросить.
А.Нарышкин
―
Вопрос звучит так: как вы относитесь к солдатам-дезертирам, отказавшимся поехать на Украину, как они сами говорят, - вы их осуждаете – 660-06-64, или одобряете их поступок - 660-06-65. Ганапольский хочет высказаться? Вам слово.
М.Ганапольский
―
Нет, я хочу задать вопрос. «Перхоть» интересуется у Леси Рябцевой.
Л.Рябцева
―
Где же на вашей лысине перхоть, скажите мне.
М.Ганапольский
―
Имеется. Я по возрасту подхожу под твое определение. Вот твое личное мнение, как ты считаешь, ты испытываешь к этим людям сострадание, или осуждение – все-таки они дезертиры.
Л.Рябцева
―
Я их осуждаю. Потому что, в конце концов, это солдаты, тем более, контрактники. И если они нарушают первое правило армии - дисциплину - и не исполнят приказ главнокомандующего в стране, в которой они живут, служат.
М.Ганапольский
―
А нет приказа главнокомандующего воевать в Украине.
Л.Рябцева
―
Но мы прекрасно понимаем, какая политика у нашей страны. У нас один главнокомандующий человек, который кнопки выключает и отправляет людей.
М.Ганапольский
―
По формальному признаку нет никакого приказа. К ним ходят агитаторы. Если бы твое юное поколение прочитало эту статью, ты бы узнала – там все просто: приходят агитаторы, говорят: что ты тут сидишь, парень?
А.Нарышкин
―
Скучаешь на полигоне.
Л.Рябцева
―
Конечно, лучше заборы красить. А то, что нужно сделать реально что-то для страны, люди забывают. Они, в конце концов, солдаты, они должны выполнять какую-то политику партии и страны. Их не заставляли идти контрактниками.
М.Ганапольский
―
Они, по сути, ее выполняют, - возьми отпуск, пойди на Украину и замочи «укра».
Л.Рябцева
―
Ну, если у нас такая политика в стране? Не нравится, пусть уезжают на Украину и там занимаются тем, что не мочат «укров».
М.Ганапольский
―
То есть, ты считаешь, что это преступление – то, что они делают?
Л.Рябцева
―
Да, дезертирство – это преступление.
М.Ганапольский
―
Еще раз повтори.
Л.Рябцева
―
Преступление.
А.Нарышкин
―
Конечно, если статья «дезертирство» - преступление.
Л.Рябцева
―
Ты зачем за мной повторяешь?
М.Ганапольский
―
Нет, у него есть своя версия, он слова местами меняет.
А.Нарышкин
―
Тогда я буду относиться с пониманием и одобрением к тому, что они делают, потому что вот этих «каминг ауты» и суды – это все важно. Как пишут в «Фейсбуке» - это потом пригодится для Гааги, когда будут Путина судить международные трибуналы.
Л.Рябцева
―
Ну, конечно.
А.Нарышкин
―
Потом вспомнил эти истории, эти кейсы всплывут.
Л.Рябцева
―
Майкопские солдаты.
А.Нарышкин
―
А им уже будет лет под 60, потому что мы понимаем, что Путин с нами надолго, и потом их всех обязательно туда позовут, в Европу. Они все будут выступать на суде. И это полезное дело.
М.Ганапольский
―
Ты про другое говоришь. Ты говоришь про важный информационный повод 2735 года – суд над Путиным. Это чуть другое, другая тема. Вот когда Рябцева будет преклонных лет.
А.Нарышкин
―
«Перхоть».
М.Ганапольский
―
И ее будет мочить какая-то девица, которая неожиданно появится на «Эхе» при том же главном редакторе, в мумифицированном состоянии.
Л.Рябцева
―
Это, несомненно, в 2735 году.
М.Ганапольский
―
«Эхо» вечно. То тогда это может пригодиться. Но мы говорим именно о факте в этой ситуации ухода с боевых позиций, и за что суды. И каков результат голосования?
А.Нарышкин
―
12% осуждают солдат-дезертиров. Солдаты-дезертиры преступники. Они убежали. Неважно, что им предлагали, какие люди с опознавательными знаками, или без. Неважно, какие агитаторы ошивались вокруг них на полигоне. Взяли ребята.
Л.Рябцева
―
За свою страну.
А.Нарышкин
―
Ребята сначала контракт подписали: мы готовы за Родину все сделать, готовы умереть. И они, просто приехав на полигон, ни в кого даже не выстрелив.
Л.Рябцева
―
А уже зассали, да?
А.Нарышкин
―
Какая лексика. Они просто убегают.
Л.Рябцева
―
И 88% одобряют. У нас страна »терпил», вот что я скажу. Поэтому вы и уехали в эту страну, Матвей Юрьевич.
М.Ганапольский
―
никуда я не уехал. Я просто здесь работаю.
Л.Рябцева
―
Они могли тоже поработать солдаты-контрактники.
А.Нарышкин
―
Ты Ганапольского дезертиром называешь?\
Л.Рябцева
―
Конечно.
М.Ганапольский
―
Но у нас разная работа. Я ни в кого не стреляю.
А.Нарышкин
―
Только информационно.
М.Ганапольский
―
Я не понимаю, - зачем им это?
Л.Рябцева
―
Потому что они пошли на контракт в армию.
М.Ганапольский
―
В том-то и дело, что контракт. В контракте было написано, что надо убивать украинцев?
Л.Рябцева
―
Здрасьте.
М.Ганапольский
―
Здрасьте.
А.Нарышкин
―
В контракте - я небольшой специалист по контрактам с Вооруженными силами России, - в контракте, как мне представляется, прописано: я, солдат такой-то, готов выполнять все, что мне скажет командование.
М.Ганапольский
―
А теперь скажем серьезно – почему эта история ужасна. Она ужасна потому, что точно так же, как ежедневное употребление слова «фашизм» дискредитировало понятие величайшего злодеяния, которое могло быть, при котором погибло 30 миллионов наших с вами родственников, отцов и дедов. Точно так же эта подлость, когда к ребятам с полигонов приходят и предлагают. Ты еще не все сказал - там был откровенный шантаж: если ты не согласишься, «то». Там не просто мягко подходили и предлагали лечь трупом, «грузом 200» на территории Украины, в этом «Лугандоне». Почитайте эту статью.
А.Нарышкин
―
Кстати, она есть и на «Газете.ру» и на сайте «Эхо».
М.Ганапольский
―
Да. Там был настоящий шантаж: «ты че, в натуре, б… тебе такое предлагают», - это я в стиле Леси. Поэтому это все плохо. Потому что это дискредитирует не солдат, ребята. Почему их люди поддерживают, наши радиослушатели? Они их поддерживают, потому что они больше верят этим солдатам и меньше верят власти. То есть, получается, что власть, - уверены наши радиослушатели, - может послать солдат-контрактников на смерть. На подлость, на военное преступление, ради своих интересов кремлевских. Вот это абсолютно ужасно. И «если завтра война, если завтра поход» - это как в знаменитом анекдоте про пастушка и волков. Будет понятно, что у нас бой с врагами, или это очередная авантюра по оттяпыванию чужой территории. Вот этом, мне кажется, очень важная негативная история, которая следует из всего этого. И это рассказ собственно не про этих дезертиров. Это рассказ про власть, которая предлагает людям стать «грузом 200». А люди не хотят. Они в гробу видали эту власть. Они разворачиваются и убегают.
А.Нарышкин
―
А на хрена они тогда идут и подписывают контракт? Они сначала служат срочную службу, потом им нравится.
Л.Рябцева
―
И они остаются.
А.Нарышкин
―
Они не хотят особо заморачиваться, они знают, что Россия ни с кем не воюет, и контрактная служба это халява в каком-то смысле. Но они не изолированы от новостей, они смотрят, что происходит в телеке, они могут открыть интернет и почитать, что российских военных часто отправляют на Украину, а оттуда они возвращаются в цинковых гробах. Зачем они подписывают контракты?
М.Ганапольский
―
Ты слышишь, что я тебе говорю?
А.Нарышкин
―
Подождите, Нарышкин говорит. Дайте высказаться.
М.Ганапольский
―
Ух, ты.
А.Нарышкин
―
Я соскучился, я неделю был отлучен от микрофона.
М.Ганапольский
―
Давай-давай.
А.Нарышкин
―
Все, вы меня сбили.
Л.Рябцева
―
Ты уже все сказал.
М.Ганапольский
―
Мы считаем, что «нас минет чаша сия». Не «минет». И, слава богу, что эти ребята не пошли туда и не легли «грузом 200», а повернулись и сказали: мы видали это.
Л.Рябцева
―
Ну да, 60 не пошли, а 200 поехали на Украину.
М.Ганапольский
―
Но60 не пошло.
Л.Рябцева
―
А большинство именно там.
А.Нарышкин
―
Ну, прямо герои.
М.Ганапольский
―
Они не герои, мы их не поставили в «герои». Потому что не выполнять приказ это не есть героизм. Хотя не выполнять преступные приказы – я считаю, что это героизм.
Л.Рябцева
―
А вы кто такой, чтобы осуждать и говорить, правильные приказы это или неправильные приказы.
М.Ганапольский
―
Воевать в чужой стране?
Л.Рябцева
―
Если у нашей страны такая политика.
М.Ганапольский
―
А меня это не волнует, это не моя политика. Это Путинская политика.
А.Нарышкин
―
Слушайте, контрактники…
М.Ганапольский
―
Едем дальше. Следующая рубрика. «Не в фокусе».
А.Нарышкин
―
Сразу несколько инициатив, предложений и событий мы запихнули в эту рубрику. Начнем с Федеральной службы безопасности, которые на этой недели неожиданно выступили в роли законодателей, было предложено некие поправки к законам, которые запретят раскрывать информацию о недвижимости. Сложно будет получить какие-то данные из специального реестра, с одной стороны, в федеральной службе говорят, что это нужно для того, чтобы защитить собственников от тех людей, которые интересуются именно этими личными данными, которые могут их использовать в каких-то преступных целях. А различные толкователи от оппозиции объяснили, что на самом деле это защита всех чиновников.
М.Ганапольский
―
Можно я вмешаюсь?
А.Нарышкин
―
Я что-то не то сделал?
М.Ганапольский
―
Нет, ты сделал все то. Для меня неожиданно, что эта рубрика ровно сейчас. Почему это вдруг второй рубрикой?
А.Нарышкин
―
Потому что у нас сетка.
М.Ганапольский
―
Хорошо. Смотрите, перед нами такое окончательное расчехление. Мы все время думали о том, что, собственно, это отдельные личности против гласности, за распил страны. Мы думали, - нет, это не власть Власть это такая история, она чиста, пусть не кристально, но не так замазана. Не может власть централизованно, - разные ветви власти не могут скоординировано начать не то, что наступление на гражданское общество – это у нас давно. А сделать другое - придумать законы, которые охраняют ее распил страны.И вот перед нами три факта, на которые я хотел обратить внимание. Первое - вы знаете, что отныне на выборах не будет камер. Соответственно, не будет потом тюремных камер. То есть, доказать теперь, что не было вбросов, невозможно. Это параграф первый. Просто не будет. Почему? – типичный российский ответ: «по кочану», не ваше дело.
Л.Рябцева
―
Почему нет? Есть.
А.Нарышкин
―
Неправда, не надо врать.
Л.Рябцева
―
Есть объяснение.
М.Ганапольский
―
Есть?
А.Нарышкин
―
Конечно, член Центризбиркома Майя Гришина сказала: к сожалению, в этом году на эту статью расходов - на камеры - решили сэкономить. Закон не предусматривает обязательного видеонаблюдения на выборах.
Л.Рябцева
―
Сейчас кризис.
М.Ганапольский
―
Достаточно.
А.Нарышкин
―
Ганапольский в ударе.
М.Ганапольский
―
Короче, - почему? - «по кочану», нет денег, обойдетесь без камер, поэтому будем вбрасывать, сколько хотим.
Л.Рябцева
―
Здравье, наблюдателей отправляйте.
М.Ганапольский
―
Вторая история - «закон о забвении», который принят в первом чтении.
А.Нарышкин
―
Принят уже вообще.
М.Ганапольский
―
И в третьем тоже принят?
А.Нарышкин
―
Да-да.
М.Ганапольский
―
Совсем?
А.Нарышкин
―
Да.
М.Ганапольский
―
Отлично. Напомню. Главная история - вор может потребовать убрать материалы расследования как недостоверные, а через три года и вовсе похоронить любое интернет-расследование за сроком давности. Таким образом, технология следующая: появляется какое-то расследование Навального. Тут же жулик, преступник, требует убрать, как недостоверное. Говорит: суда не было? Уберите, как недостоверное, это меня чернит. Навальный кричит, ручками машет, что-то делает. Ему говорят – пишите заявление в генпрокуратуру. Он пишет, что человек жулик и вор, несет заявление. Заявление там лежит три года, после этого им подтираются, и после этого материалы окончательно удаляются за сроком давности.Но это еще не все, что придумала власть для того, чтобы уничтожить собственную страну. Последняя элегантная капля дальше в нашем рассказе, сразу после новостей и рекламы.
НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем программу. Хотел бы закончить свой тезис, мне он кажется очень важным. Это одновременно и событие какое-то и то, на что мы не обращаем внимания, поэтому оно у нас в рубрике «Не в фокусе», и придумали эти три закона некие «редиски».Короче говоря, еще раз напоминаю, что практически одновременно появляются три закона, три новых правила жизни. Ну, они сделаны «гибридно», то есть, есть какое-то оправдание.
А.Нарышкин
―
Я вас поправлю – ФСБ это пока еще не закон, а предложение, но в Госдуме уже готовы поддержать.
М.Ганапольский
―
Естественно, конечно.
А.Нарышкин
―
Мы же заодно, за Россию.
М.Ганапольский
―
Еще раз напомню – камеры будут убраны для того, чтобы жулики голосовали так, как им нужно. Закон «о забвении» позволяет жуликам прекратить всяческие расследования и добывать материалы их жульничества и воровства. И вот ФСБ, - честно скажу, ребята из ФСБ – вроде у вас «чистые руки», «холодные головы и горячие сердца». Короче говоря, все это слилось вместе и они придумали запретить знать адреса, то есть, возможность получать информацию о владении недвижимостью.Напомню, что это абсолютно свободная операция – в Грузии за 3 минуты ты получишь этот документ, в Украине ты его получишь тоже за пару минут. В России до этого момента вы совершенно спокойно могли получить выписку о любом имеющемся объекте недвижимости. И соответственно, жуликам можно было прижать хвост. Теперь уже нельзя.
Здесь важная гибридность нашей политики. Сказано, для чего это: «открытые данные недвижимости могут использоваться в преступных или компрометирующих целях». Здесь интересно: «в преступных целях» - тут имеются в виду черные риэлторы, это понятно. Мы представляем себе, что «черные риэлторы» работают сами, без ребят, которые работают в этих органах, где хранятся все данные.
А.Нарышкин
―
Они с Навальным работают.
М.Ганапольский
―
Да, черный риэлтор смотрит на дом и каким-то образом высчитывает, где живет беззащитная старушка. А вот дальше они написали абсолютную правду: «либо в компрометирующих целях». Действительно, компрометирующие цели – это то, чем занимается Навальный, его Фонд борьбы с коррупцией. Когда берёшь выписку, выясняется, что этот дворец на 100-летнюю бабушку, и дальше это становится известно.Теперь, если это будет принято, а это будет принято на 100%, это будет невозможно. Они будут там выпивать принимать родственников, там будут гуляться свадьбы. А когда будут подходить люди и спрашивать: чье это? - пошел вон, потому что ты можешь это спрашивать в преступных или компрометирующих целях. Вот так. Вот это любимая наша власть
А.Нарышкин
―
Когда мыс Соломиным тут сидим, подробно рассказываем про те или иные события или героев, или «редисок», ы нас обвиняете в том, что мы пересказываем фактуру, которую итак все знают.
М.Ганапольский
―
А я уверен, что 90% не знают этого.
А.Нарышкин
―
У вас была только фактура – где праведный гнев?
М.Ганапольский
―
Нет, уже праведный гнев закончился
А.Нарышкин
―
Выдохлись?
М.Ганапольский
―
Власть уничтожает людей.
А.Нарышкин
―
Почему? Чем? Давайте конкретные кейсы разберем - веб-камеры, - ну, не будет их.
М.Ганапольский
―
Я ничего не буду разбирать. Я рассказал ситуацию. Если у тебя есть вопрос для голосования – давай его зададим, что здесь непонятно?
А.Нарышкин
―
У меня вам вопрос – вам веб-камеры нужны на выборах.
М.Ганапольский
―
Да, нужны.
А.Нарышкин
―
Они вам что дали?
Л.Рябцева
―
Реалити-шоу.
М.Ганапольский
―
Они мне дали знания, как массово происходит вброс.
А.Нарышкин
―
А вы не знали? ДО 2012 года, до выборов президента, не было никаких веб-камер. А люди зачем на Болотную выходили? Потому что они хотели честных выборов, сомневались в объективности голосования. Люди знали о вбросах.
М.Ганапольский
―
У тебя есть следующий вопрос?
Л.Рябцева
―
Тебя сейчас выгонят.
А.Нарышкин
―
Я к тому, что веб-камеры ничего нам не дали. Была отличная эпоха, 3 года существовали эти камеры. Вы хоть раз открывали сайты, смотрели, как там это происходит? Наблюдали вы круглые сутки за тем. Как происходит голосование на одном из участков?
М.Ганапольский
―
Задавай вопросы Люсе.
Л.Рябцева
―
Люсе? Мне что, встать и выйти?
М.Ганапольский
―
Я не понимаю, что мы тянем время. Я говорю понятную и очевидную вещь.
А.Нарышкин
―
Это передача, где происходит обмен мнениями.
М.Ганапольский
―
нет, ты сейчас занимаешься не обменом времени, а ёрничаем.
А.Нарышкин
―
Почему?
М.Ганапольский
―
Если у тебя есть оправдание всем трем пунктам.
А.Нарышкин
―
Я вам на полном серьезе говорю – мне веб-камеры не нужны и я не понимаю, зачем они нужны вам.
М.Ганапольский
―
Хорошо, остальные законы тебе нужны, или не нужны, о которых мы говорили?
А.Нарышкин
―
Я не знаю, мне нужна трактовка депутатов этой инициативы ФСБ. А закон «о забвении» - я пока не понимаю, как он работает.
М.Ганапольский
―
И отлично. Вот это и скажи, и что дискутировать? У нас каждый высказывает свое мнение.
А.Нарышкин
―
А что дискутировать с Ганапольским, действительно?
Л.Рябцева
―
Он великий.
М.Ганапольский
―
Я высказался. Все.
Л.Рябцева
―
Что, дальше? «Герой недели»?
А.Нарышкин
―
Давайте запущу голосование. Очень короткое. Я его только сейчас придумал, это такая импровизация. Люся меня подержала. Как вам кажется, доживете ли вы до честных выборов?
Л.Рябцева
―
В России.
А.Нарышкин
―
Конечно, в России. Если доживете - 660-06-64, если не доживете - 660-06-65.
Л.Рябцева
―
А я реально в этой истории согласна с Ганапольским.
М.Ганапольский
―
Хотел бы, чтобы прозвучала ваша гражданская точка зрения по поводу этих трех фактов, о которых я сказал. Точка зрения, а не ерничество. Реальная точка зрения, а не ролевая игра.
А.Нарышкин
―
Я все сказал. Мне не нужны веб-камеры, я их не смотрел.
М.Ганапольский
―
А остальное тебе нужно?
А.Нарышкин
―
А от того, что мне ассоциация «Голос» скажет, что вбросили где-то какое-то количество, мне лучше и хуже не станет. Я знаю, что у нас выборы нечестные, я знаю про карусели и прочее.
М.Ганапольский
―
То есть, если ты знаешь, что они нечестные, то и камер не нужно.
А.Нарышкин
―
Так ничего не поменялось от камер, что от камер поменялось? Камеры стояли на президентских выборах – у нас Путин. Камеры стояли на выборах мэра - у нас Собянин. Все хотели Навального, оппозиционные круги, а получили Собянина. Какой смысл?
Л.Рябцева
―
Все, Матвей Юрьевич обиделся на тебя.
М.Ганапольский
―
Леся, хотелось бы вашу точку зрения.
Л.Рябцева
―
Моя и Люсина.
А.Нарышкин
―
Давай, хватит ерничать.
Л.Рябцева
―
По поводу ФСБ и недвижимости – мне абсолютно все равно, где они живут, я все равно этой информацией не пользуюсь, а Навальный получал все свои данные для расследований не из открытых источников, а ему их сливали. Закон «о забвении» - в принципе я против того, чтобы у нас было преследование за открытые источники, когда в интернете что-то удаляется, потому что я за - в этом контексте – за свободный интернет и свободу слова.Но если какой-то человек хочет, чтобы о нем не было информации в интернете – флаг ему в руки. Особенно, если будет такой закон – то два флага. Про камеры на выборах – согласна с Нарышкиным, что смысла в них никакого. Но я считаю, что камеры должны быть на выборах. Так же, как и наблюдатели, это хотя бы видимость того, что у нас проводятся честные открытые выборы. А если они не честные и не открытые, то хотя бы контролируемые, или псевдо контролируемые. Я так считаю.
А.Нарышкин
―
Отлично.
М.Ганапольский
―
Отлично.
А.Нарышкин
―
Здесь, в московской студии, двое ведущих с гражданской позицией. Мы с тобой это подтвердили, Людмила.
М.Ганапольский
―
Итоги голосования?
А.Нарышкин
―
28% слушателей убеждены, что они доживут до честных выборов в России, 72% убеждены, что они не доживут до выборов. Пессимистов больше.
Л.Рябцева
―
А 30% оптимистов будут вместе со мной ждать честных выборов.
М.Ганапольский
―
А Ганапольский что будет делать?
Л.Рябцева
―
«Перхоть» она во второй части, они понимают, что они не доживут.
А.Нарышкин
―
А я?
Л.Рябцева
―
Ты тоже в первой.
А.Нарышкин
―
Хватит оскорблений. Дальше идем. «Герой недели».
Л.Рябцева
―
«Герой недели» у нас Евгений Чичваркин. Три недели назад я с ним виделись в Лондоне, мы с ним встречались, я и Алексей Венедиктов, брали у него интервью для «Сбитого фокуса», в котором он сказал, что обращался к условному Порошенко и предлагал свою кандидатуру на пост министра экономического развития. И считал, между прочим, что у него это бы хорошо получилось, потому что он реформатор, человек, который уехал из России и даже там умудрился сделать крутой бизнес.
А.Нарышкин
―
И сразу почувствовал себя реформатором. Стоит только из России свалить.
Л.Рябцева
―
Из «черного коробчонка». Но на этой неделе случилась новость, которая целая сутки держала сердца реформаторов и либералов в дрожи, просто спазмом. Российский бизнесмен Евгений Чичваркин получил предложение возглавить крупнейшую украинскую нефтегазодобывающую компанию «УкрНафта», но избран не был, о чем узнали на следующий день.
А.Нарышкин
―
Мы скорбим.
Л.Рябцева
―
Конечно, скорбим. Евгений очень импозантный мужчина, я не могу не скорбеть в этом вопросе.
А.Нарышкин
―
Ты хотела засланного казачка в украинской компании?\А.НАРЫШКИН: Конечно. Обычно я этого и хочу. Но суть в чем, почему «герой»? Потому что Чичваркин не побоялся идти на конфронтацию с российским правительством, не побоялся в чужом, другом государстве попроситься на должность и реально заниматься делом. Не политическим, а реально реформаторским, бизенсовым, экономическим. Он «герой», потому что готов идти бороться за справедливость сове мнение, наводить порядок. Ты бы вот так просто не мог.
А.Нарышкин
―
Порошенко позвонить?
Л.Рябцева
―
Какая разница, кому. Ты бы уехал в эмиграцию и забыл бы о странах-побратимах. Ты бы жил там себе спокойно, как живут все остальные, и даже не парился бы.
А.Нарышкин
―
Чичваркин хорошо живет в Лондоне.
Л.Рябцева
―
Вот именно. И зачем ему это нужно? Он ради правды идет в эту историю?
А.Нарышкин
―
По-моему, недостаточно тут героизма.
М.Ганапольский
―
У вас есть вопрос по поводу Чичваркина?
А.Нарышкин
―
Есть.
М.Ганапольский
―
Тогда давайте его зададим.
А.Нарышкин
―
Итак, Чичваркин звонил Порошенко.
Л.Рябцева
―
Писал Порошенко. Хотел быть министром экономического развития Украины. А мы спрашиваем про Россию.
А.Нарышкин
―
Стоит ли Чичваркину звонить в Кремль и предложить себя на должность реформатора здесь, в России. Если «стоит» - 660-06-64, если «не стоит» - 660-06-65.
Л.Рябцева
―
Если бы я была Кремлем, я бы взяла Чичваркина.
М.Ганапольский
―
Вы сказали, что он предлагал себя на должность министра экономического развития. А как быть с тем, что он предлагал себя в руководство «УкрНафты»? Или это была другая история?
Л.Рябцева
―
Это было после того, как он давал нам интервью.
М.Ганапольский
―
Ладно. Скажу, что эта история с Чичваркиным для меня очень важна. Почему для меня он лично «герой»? Это обозначает такую важную вещь – если ты хочешь выиграть, то хотя бы купи лотерейный билет. Казалось бы, он устроен, - правильно Леся сказала – человек устроен, у него все в порядке, он в Лондоне.Но какой-то большой проект у него все равно в душе лежит, человек чувствует, что без большого проекта он не проживет. Он готов пойти в бой.
А.Нарышкин
―
Зудит у него.
М.Ганапольский
―
Да, зудит. И это прекрасно, когда зудит. Самое страшное, что он мог получить и получил – ответ «нет». Потому что на должность главы «УкрНафта» они взяли какого-то англичанина. Но дело в том, что людям свойственно запоминать, что есть такой человек, который и в России себя очень здорово показал, придумал «Евросеть» знаменитую и правильно работающую в экономическом смысле. И которого можно использовать для изменений в стране, для модернизации.И то, что он не сидит просто так, а предлагает себя, не боится ответа «нет», не боится отказа, - он этим для меня «герой». Я очень ценю такие вещи. Я сам поступал несколько раз так в жизни. Иногда прокатывало, иногда не прокатывало. Но я помню те случаи, когда прокатывало – собственно, я так на «Эхе» появился. Когда я пришел, Корзуну я сказал – давай я буду делать то, что ты мне дашь, любую работу. Я просто хочу работать на этой радиостанции. Так было. И многие у нас появились таким образом - пришли и принесли себя, сказали – давай я буду делать дело.
Но он, безусловно, масштабнее, Чичваркин. Он предлагает себя для какого-то очень большого дела. И он понимает, как это. Вот это институт свободных менеджеров, - я бы так это назвал. Интересно, как проголосуют наши слушатели. Надеюсь, что они не сошли с ума и проголосуют против идеи, чтобы он предлагал себя Путину. Потому что он предложит себя Путину лишь для того, чтобы через 5 минут оказаться в тюрьме после 15 уголовных дел.
Но для меня институт свободных менеджеров, которые в свободном плавании, они показали результаты и их можно пригласить на работу – это очень ценная вещь, это веяние времени.
А.Нарышкин
―
Подведем итоги голосования. 36% считают, что Чичваркину стоит позвонить в Кремль и предложить себя в качестве реформатора. 64% считают, что не надо никому звонить Чичваркину, по крайней мере, в Кремль.
М.Ганапольский
―
Большие умницы радиослушатели. Правильно, нечего ему сюда ехать, чтобы сидеть в тюрьме.
А.Нарышкин
―
А его менеджерские навыки здесь бы пригодились гораздо больше, чем на Украине.
М.Ганапольский
―
Ты имеешь в виду реально?
А.Нарышкин
―
Реально. Никакой иронии, никакого сарказма.
М.Ганапольский
―
Конечно. Все, выяснили. Идем дальше. «Редиска недели». Но у нас еще должен быть Евгений Алексеевич?
Л.Рябцева
―
Про Олега Табакова? Тогда я расскажу про первую часть «редиски».
А.Нарышкин
―
Про Иосифа Кобзона.
Л.Рябцева
―
Я бы сказала про попку редиски. На прямой лини народный артист СССР Иосиф Кобзон сказал в сослагательном наклонении, что если бы для лечения рака ему бы потребовался выезд в Европу, прооперироваться за границей, то он, будучи невъездным, скорее всего, попросил бы содействия Путина и обратился бы к Путину. Собственно, он все это сказал очень туманно, непонятно и пространно. Но все услышали, что «я плевать хотел на ваши санкции, я поду к Путину, ион мне поможет, и я все равно буду лечиться за границей, потому что ау меня есть такая возможность».Собственно, либеральная, агрессивно-оппозиционная общественность сказала – нет уж, Кобзон должен за все законы, все санкции, которые он и его коллеги приняли…
А.Нарышкин
―
Подыхать здесь.
Л.Рябцева
―
Смертельная и мучительная смерть ему должна грозить, не должен он никуда уезжать из России, пусть страдает как все, как большинство. И главное, что это бурлило долго. Я думала, что с ним что-то реально случилось, с Кобзоном, ему уже приписали рак, - но нет, он потом дал опровержение, что все в порядке, он жив-здоров, и правда ему плевать на все эти санкции, и так далее. Даже процитировал стихотворение о том, что ему абсолютно все равно.
А.Нарышкин
―
Накласть.
Л.Рябцева
―
Накласть.
А.Нарышкин
―
Примерно такой был стих.
Л.Рябцева
―
«Вето на заветы» - что-то такое.
А.Нарышкин
―
Накласть и есть накласть. Но и Табаков отметился заявлениями против украинцев – не против украинцев, но…
Л.Рябцева
―
Он комментировал «черный список», в который попал. И сказал, что раз уж этот список появился, то он жалеет украинцев, они в каком-то смысле убогие: «Во времена, их лучшие времена, их самые яркие представители интеллигенции были где-то на вторых и третьих позициях после русских. Они итак не очень просветленные», - сказал Олег Табаков, когда комментировал «черный список» деятелей российского шоу-бизнеса.
А.Нарышкин
―
Ну и опять все забурлило.
М.Ганапольский
―
Спасибо. Прекрасное изложение истории.
А.Нарышкин
―
Отличный доклад.
М.Ганапольский
―
Да. Вопрос у нас есть?
Л.Рябцева
―
Есть, конечно.
А.Нарышкин
―
Заслуживают ли заявления Кобзона и Табакова такой бурной общественной реакции. Реакция действительно была бурная. Если заслуживают - 660-06-64, не заслуживают - 660-06-65. А пока слушаем Евгения Алексеевича Киселева.
Е.Киселев
―
Стыд-то какой, Олег Павлович, какой стыд, - вот первое, что пришло в голову, когда я наткнулся в интернете на горячо обсуждаемый ролик, где Олег Табаков вслух делится, - как он сам выразился, - сакраментальными мыслями по поводу второсортности или даже тертеьсортности по сравнению с русскими, самых лучших представителей украинской интеллигенции, украинской литературы и убогости украинцев вообще.Как же так? – наверняка подумали многие, как такое могло сучилсять? Олег Табаков, такой замечательный артист, сыгравший столько прекрасных ролей, такой великолепный педагог, создатель легендарной «Табакерки», вырастившей столько блестящих актеров нового поколения, которые сегодня блещут на сцене и на экране, художественный руководитель МХАТа, такой добры и милый Кот Матроскин из всеобщего детства, наконец.
Как он мог такое? Получается, что мог. К сожалению. И увы, ничего странного в этом нет. Собственно говоря, кто сказал, что хорошие актеры хорошие люди непременно? Тарковский называл актеров «злыми, развратными детьми», а протоиерей Михаил Ардов писал о «душевредности» профессии актера, всю жизнь примеряющего на себя другие личины, пытающегося жить жизнью других людей. И напоминал, что в старину на Руси без покаяния актеров на православных кладбищах не хоронили. Конечно, тут есть полемический перебор, но и доля истины тоже.
Ведь это же чистая аберрация зрения: мы смотрим какой-нибудь добрый, хороший фильм или спектакль, ассоциируем себя с главным героем, переносим свое отношение к персонажу на актера, исполняющего эту роль. И потом горько удивляемся, что в жизни актер оказывается человек неглубокий, неумный, ни в чем не стойкий, готовый беспринципничать и холуйствовать перед властью, а бывает, и деятельно заниматься политикой самого низкого пошиба
Олег Павлович последние пару десятилетий к тому же еще и большой начальник, близкий к власти – доверенное лицо Путина. Вот вам еще один пример, как близость к власти развращает, а близость к абсолютной власти развращает абсолютно.
А.Нарышкин
―
Евгений Киселев отчитал Олега Табакова. Результаты голосования: 53% слушателей считают, что заявления Кобзона и Табакова заслуживают такой бурной общественной реакции и 47% считают, что не заслуживают.
М.Ганапольский
―
Очень здоровое, неожиданное для меня разделение.
А.Нарышкин
―
Замечательно. Дальше?
М.Ганапольский
―
Традиционная рубрика про «писк хомячков». Наша коллега с радио «Свобода», она сейчас в основном как телекритик, Елена Рыковцева, написала смешную вещь. Помните, 4 числа был День независимости США, туда приглашали людей, в «Спасо-Хаус». Она пишет:«Друг рассказал смешную историю. На прием в честь дня независимости США явился непременный политолог Сергей Марков. Он был одет в светлый костюм, - внимание, - на руке у него висели яркие салатовые часы, а в кармашек пиджака, аки платочек, была вставлена георгиевская ленточка.
Прочувствовали?
Видимо, в качестве оберега от злых американских духов. Мой друг подошел, показал на ленточку, и в шутку спросил: а вдруг кто-то возьмет, да и выдернет? И Марков так серьезно-серьезно ответил: а у меня еще есть.
Представляете? Занял оборону, зарядился, будто патронами. Но они имеют свойство заканчиваться. Ему нужно было прийти с длинной неразрезанной лентой, и выложить ее вокруг себя кругом. И ни в коем случае не поднимать глаза на проходящего мимо американского посла. Железный шанс уцелеть от порчи», - написала Лена Рыковцева.
Спасибо большое от «перхоти» юному поколению. Лесе Рябцевой.
Л.Рябцева
―
Спасибо большое, престарелый Матвей Юрьевич.
М.Ганапольский
―
Да, спасибо большое Алексею Нарышкину и Евгению Киселеву. Встретимся через неделю.
А.Нарышкин
―
Спасибо.
Л.Рябцева
―
Пока.