Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2018-07-08
М.Ганапольский
―
Конечно, весь футбольный мир следит за Чемпионатом мира по футболу. Но есть люди, которые следят за беспримерным подвигом неизвестных нам людей – это спасатели, которые осуществляют невероятную по сложности операцию – освобождением из подземного плена тайскую футбольную команду детей от 11 до 16 лет. У меня в детстве была любимая книжка спелеолога, по-моему, француза Норбера Кастеры. Я с замиранием сердца смотрел на черно-белые фотографии, где он демонстрировал красоты подземного мира, но не только красоты, но и ужасы: узкие проходы, заканчивающиеся бутылочным горлом, в котором он обнаружил скелеты несчастных, кто так и не смог дать из этого бутылочного горла задний ход, - мешал рюкзак. Завалы, затопления. Ужасы есть, но есть и отважные спасатели, которые придумали, как провести детей по полностью заполненным водой узким коридорам. Пару дней назад писали, что операция по спасению может занять несколько месяцев, потом погиб один из спасателей. И вот 50 иностранных и 40 таиландских спасателей-героев уже вытащили четверых детей.Сейчас у них пауза, а дальше - я не знал этого нюанса, как далеко эти дети вошли в пещеру - им, чтобы выйти, нужно преодолеть четыре километра узких проходов и тоннелей, заполненных из –за дождей водой. Детей научили пользоваться аквалангами. А тех, кого вытаскивают, сопровождают два профессиональных дайвера. Вот такой футбол. Это вам не гол забить.
Добрый вечер. Соломин, Нарышкин, Матвей Ганапольский. Начнем. «Герой недели».
А.Нарышкин
―
Футбольный мир действительно следит за ЧМ, российский футбольный мир вчера внимательно следил за тем, как играла наша команда с хорватами. Сильный матч – это короткий пересказ для тех, кто «в танке», кто по тем или иным причинам не был у экрана, не смог пережить все это. «Герой недели» - Артем Дзюба, наш игрок, который абсолютно неожиданно вчера, после игры, вышел в прямой эфир - у него был короткий комментарий, ион расчувствовался. Говорил разные слова, и мне кажется, примета этого ЧМ – то, что наша команда, наши спортсмены повернулись к российским болельщикам лицом. Не задом, хотя казалось, что именно этой частью они поворачиваются, реагируют на все выпады критические в свой адрес, а лицом. Вы, футболисты, стали проще относиться ко всему, полюбили своих болельщиков-фанатов и делаете ради них. И вы получили должный отклик от тех, кто за вас болел, кто за вас переживал. И поэтому именно проявление вот этой, такой человеческой стороны в Дзюбе позволило мне лично вписать его в рубрику «Героев».
А.Соломин
―
Я не очень понял, что значит «повернулся в сторону болельщиков» - играть стали хорошо, ты это имеешь в виду?
А.Нарышкин
―
Общее настроение. Вспомни, как они записали видеообращение, как выходили с транспарантом – раньше этого не было. Дело не в том, что развиваются цифровые технологии и модно придумывать какие-то хэштеги.
А.Соломин: Я
―
то как раз в этом смысле хотел наехать на болельщиков. Для меня очень важен выход Дзюбы и его эмоциональный комментарий, потому что мы, сторонние наблюдатели, почувствовали насколько для них, самих футболистов, это большая проблема. Если раньше мы видели, что футболисты вполне нормально, вне зависимости от того, как провели матч, могут напиваться дорогущим шампанским, гулять свадьбы, чуть ли не сморкаясь в долларовые купюры, то сейчас, в этом абсолютно человеческом комментарии Дзюбы, мы увидели, что на самом деле футболистам важно, как к ним относятся россияне - даже не только болельщики, сколько вообще все.
А.Нарышкин
―
Разве это не пример человеческого отношения? Если вам интересно, какой вы ополчаете фитбек, значит. Вы проделали какую-то работу над собой.
А.Соломин
―
И вот здесь впервые я сам почувствовал, что российской футбольной команде не все равно, что это не игра ради баснословных гонораров, что это игра, действительно, для российского болельщика, и что действительно они прыгнули выше головы, они за это время сделали практически невозможное. Тот же Дзюба, если вы видели, как он разговаривает со своей командой, не являясь тренером, как горели его глаза, как он жестикулировал, - то есть чувствуется, что это все для них самих не просто так. Поэтому мне кажется, что здесь выбор очевиден в пользу «героя» Дзюбы. Но насчет болельщиков я с тобой не очень согласен.
М.Ганапольский
―
Запустим голосование и зададим вопрос.
А.Соломин
―
Это связано с отношением к российскому футболу, российской сборной. Оно было комическим некоторое время назад – были шутки о российском футболе. А сегодня, как вы думаете, уместно ли подтрунивать над российской сборной? Если уместно - 660-06-64, если вы считаете, что больше это неуместно - 660-06-65.
М.Ганапольский
―
Ну, мне сказать больше нечего.
М.Ганапольский: Ужасы есть, но есть и спасатели, которые придумали, как провести детей по заполненным водой коридорам
А.Нарышкин
―
Очень жаль.
М.Ганапольский
―
Я не знаю, что сказать по двум причинам. Я не могу оценить вчерашний матч с футбольной точки зрения, потому что я в этом ничего не понимаю.
А.Нарышкин
―
Но вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Не надо смотреть футбол – вы открываете после любого матча нашей сборной, знаете результат и прекрасно знаете комментарии – «наши опять облажались», «наши говно».
М.Ганапольский
―
Если с этой стороны, то все сформулировала, на мой взгляд, вторая песня Шнура и Слепакова – если вы помните. То есть, сначала Слепаков спел, что Кадыров будет это самое, такую провальную сборную. После этого стало понятно, что это немножко… и они выиграли первый матч, и после этого появился такой отход. И там была строчка, что «наверное, вы молодцы», но если вы продуете, вы опять будете – и там нецензурное слово. Поэтому мне кажется, что подтрунивать сейчас как-то неуместно и некорректно. Я смотрел вчерашний матч – все решилось на последней секунде, как будто это был фильм про футбол. И все решилось, как полагается в хорошей театральной и киношной драматургии, на последней секунде. И мне кажется, сейчас как-то неуместно – думаю, что Слепаков и Шнур сделают новую песню. Кстати, я тут посмотрел несколько выложенных трэшевых песен «ура-ура» неизвестных исполнителей. Но это до первого проигрыша, хотя сейчас носят на руках.Причем, это не имеет отношения к Кремлю. Ребята выиграли - им кричат «ура», как во всех странах. Даже были случаи – я читал – в Мексике убили какого-то спортсмена, который забил в свои ворота.
А.Соломин
―
В Колумбии
М.Ганапольский
―
Да, вот такие колумбийские нравы – там даже такое. Поэтому, конечно, выиграли, дошли до этой точки - все абсолютно заслужено.
А.Соломин
―
Но в том-то и дело, что не выиграли, а проиграли.
М.Ганапольский
―
Нет, ну как? Раньше такого не было - было такое, чтобы вот так дошли?
А.Соломин
―
С советских времен не было.
М.Ганапольский
―
Говорят, был высокий результат в 83-м.
А.Соломин
―
Просто вы говорите, что до первого проигрыша. Формально это был проигрыш.
М.Ганапольский
―
Нет. Это как в программе «кейс» - формально это был проигрыш, но на самом деле это была колоссальная напряженная борьба. Мы сейчас о другом. Мне кажется, что - есть у меня такой тезис - «люди имеют право на злорадство». Такое бывает в отношении Путинской политики, когда что-то не получается. Вдумайтесь - настолько этот футбол был прилеплен к политике, что люди, россияне, многие, желали проигрыша российской команде. Мне кажется, что это абсолютно ненормально, но если российская команда будет дальше проигрывать какие-то матчи, то они будут теми, как их назвали Шнур и Слепаков в конце второй песни. А если будут выигрывать, то тогда им будет слава и почет.Поэтому вы удивитесь, но мне кажется, что отношение болельщиков к российской команде, которая бесконечно проигрывала, было абсолютно адекватное - «какого черта вы проигрываете, что такое?» «Мы ездим на матчи, покупаем билеты, а вы играете, как будто у вас ноги растут не оттуда, откуда должны расти». Это было возмущение вполне правильное. И сейчас похвалы тоже вполне правильные. На мой взгляд.
М.Ганапольский: Вдумайтесь: настолько футбол прилеплен к политике, что люди, россияне, желали проигрыша нашей команде
А.Соломин
―
«Похвальба».
М.Ганапольский
―
Хорошо, похвальба.
А.Соломин
―
После того, как болельщики Японии и Сенегала после матча своих команд подрались на трибунах, в России «Спортс.ру» запустил флэшмоб «чистый ЧМ» и российские болельщики точно так же после матча в Сочи взяли мусорные пакеты и прибрали трибуны.
А.Нарышкин
―
Слава богу, хоть какая-то польза.
А.Соломин
―
Вообще мне нравится этот тренд - переход к тому, что срать за собой, оставлять насратое после себя, это не очень хорошо. Я постоянно говорю Нарышкину что-то неприятное, если он бросает мимо урны.
М.Ганапольский
―
Ну да, ты святой и божий - ну конечно, Соломин, все знают, что ты параллельно руководишь санинспекцией – это понятно, - ты за собой не оставляешь ничего.
А.Соломин
―
Мне кажется, что оставлять или кидать мусор это такое оскорбление окружающим.
М.Ганапольский
―
Скажу радиослушателям, что они не видят удивительной картины - этот святой и божий Соломин, который, как вы поняли, идеал чистоты, произносит все эти слова, что мусорить нельзя, глядя на Нарышкина. Ты что, Нарышкин, только тем и занимаешься, что разбрасываешь мусор?
А.Нарышкин
―
Главная свинья, как известно.
М.Ганапольский
―
Смешно. Хорошо, что у нас с голосованием?
А.Нарышкин
―
54% слушателей считают, что уместно по-прежнему подтрунивать над сборной, а 46% думают, что надо сдерживаться.
М.Ганапольский
―
Но тут мы откроем секрет – мы долго искали правильное слово. У нас был вариант «издеваться», «чморить», но мы выбрали «подтрунивать». Конечно, можно подтрунивать и над усами Черчесова, и над ребятами. Каждый из них яркая личность – почему бы над ними не подтрунивать?
А.Соломин
―
Вот это важно. Наша аудитория, значительная часть которой считает, что каждый матч ЧМ был купленным, а 46% позвонивших решили для себя, во всяком случае, что делать этого не будут, что подтрунивать над российской командой сейчас неуместно.
А.Нарышкин
―
В некотором смысле можно интерпретировать так, что признают успехи нашей сборной. А как еще?
М.Ганапольский
―
Соломин, после твоего монолога о мусоре я обратил внимание на стол - думаю, мне предстоит сегодня серьезная работа после передачи.
А.Соломин
―
Ладно, я не буду развивать сейчас эту мысль.
М.Ганапольский
―
И слава богу, что ты не будешь развивать эту мысль. После передачи у нас с тобой будет отдельная беседа по поводу твоей святости – по-моему, она у тебя уже достигла…
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич, вы там бойтесь, у Соломина длинные руки – доберется.
М.Ганапольский
―
Длинные, но чистые. Давайте дальше. Перед тем, как мы сейчас будем разбирать «Событие недели», я свидетельствую, что под столом рядом, где сидит Соломин, налеплена им год назад жвачка.
А.Соломин
―
Что вы говорите?
М.Ганапольский
―
Ну, давайте про событие.
А.Нарышкин
―
Мосгоризбиркома на этой неделе работал, встречал тех, кто собирался претендовать на пост мэра Москвы, но в итоге произошел серьёзный отсев - благодаря и в первую очередь муниципальному фильтров, и почти из трёх десятков заявленных кандидатов, судя по всему, в бюллетень попадут только пять фамилий. Это кандидаты от «Справедливой России», КПРФ, человек, которого называют ставленником Елены Батуриной, Собянин – и кто еще? ЛДПР, конечно же.
М.Ганапольский: Выборы должны быть скучными. Кидать кость сторонникам Навального, оглядываться на оппозицию…
А либеральная оппозиция друг с другом не объединилась, поссорилась, даже внутри собственных партий – мы об этом говорили неделю назад. И в итоге представителя либеральной оппозиции на этих выборах нет. Возможно, слишком были сильны у каждого по отдельности амбиции, не умеют договариваться. Но может, оно и к лучшему. И все эти пороки и особенности оппонентов Собянина и Путина - все давно знают: не умеете договариваться, не умеете собираться с мыслями, не умеете стать одной стеной, играете каждый сам за себя.
М.Ганапольский
―
У меня вопрос к тебе – ты ничего не путаешь? Независимо от того, становились ли они одной стеной, или в десять стен, им нужно было набрать голоса людей, которые им голоса не давали, и они прокатились на выборах ровно потому, что никто из них не набрал необходимые голоса.
А.Нарышкин
―
Ну, нет.
М.Ганапольский
―
Как это «нет»?
А.Нарышкин
―
Это все детали. Вспомните пример, который постоянно приводили в последние месяцы - Навальному в 2013 г. отсыпали подписи «единороссов» и дали возможность баллотироваться на выборах. Если бы сейчас, например, «Яблоко», или Яшин, гудков, объединились и продемонстрировали тому же Собянину, или какому-нибудь управлению внутренней политики в Кремле: смотрите, мы все вместе и мы против тебя – это была бы серьёзная сила, с которой пришлось бы считаться. А когда есть кучка людей, - при всем уважении, но их немного в масштабах Москвы - группа людей «яшинских», «яблочников», а внутри еще группа «митрохинских», «гудковцы» - это что-то микроскопическое. И нет компромиссов, и никого ан эти выборы не пускают.
М.Ганапольский
―
Это безусловно. Давай зададим вопрос слушателям.
А.Нарышкин
―
Получаете, что каждый из оппозиции идет против системы в индивидуальном качестве. И наш вопрос – было ли в этой связи решение оппозиции идти на эти выборы, вообще глупостью изначально?
М.Ганапольский
―
Глупостью относительно кого? Них, или нас?
А.Нарышкин
―
Решение оппозиции идти на выборы – глупость, наивность, и так далее? Если решение было глупым - 660-06-64, если нет, бороться надо - 660-06-65.
М.Ганапольский
―
Но тут у меня опять вопрос. Я тут видел ролик, который меня потряс, где Джигурда ревет как ракетный двигатель» «я буду мэром».
А.Нарышкин
―
Вы испугались?
М.Ганапольский
―
Нет. Относительно моего суждения это, мягко говоря, глупость. Но относительно логики Джигурды, Красовского – для них это хайп, для них это прикол. Поэтому «глупость» это мы имеем в виду относительно кого?
А.Нарышкин
―
Ну, мы уже задали вопрос.
М.Ганапольский
―
Нет, относительно нас – мы считаем, что это была глупость?
А.Соломин
―
Многим кажется, что участие оппозиции, против которой был задуман муниципальный фильтр, бессмысленное. И придумывать красивые речи, собственные программы любым людям, которые неугодны власти, сейчас бессмысленно. И исходя из этого мы и сформулировали вопрос. Потому что, если рассуждать логически, то конечно, это была полная хрень. Но мы же живем не в логичной стране, извините.
М.Ганапольский
―
В данном случае я придерживаюсь совсем другой точки зрения, которую замечательно высказал политолог Соловей, когда был в эфире на «Эхе». Он сказал, что дело тут совсем не в оппозиции, что она раздроблена или не раздроблена. Он сказал, что в Кремле после победы Путина с запредельными цифрами принято решение, что не надо все это устраивать. Выборы должны быть скучными. То есть, кидать кость сторонникам условного Навального, как-то оглядываться на оппозицию… вы помните, когда Навальный получил свое замечательное второе место на выборах мэра, была совершенно другая ситуация в стране. Сейчас протест практически умер, исчез и растворился, и все на это дело забили. Все понимают, что Путин надолго, навсегда, и, как говорит Шевцова, «что тут рыпаться»? Активность - 8%. Разве была такая активность в те выборы? Кто дал голоса? – «Единая Россия». А сейчас ей сказали: пошлите вы их.
М.Ганапольский: История с Сенцовым, кроме внутренней логики, имеет и внешнюю. Это случай, трудно что-либо сказать
Поэтому я считаю – могут быть расколы у оппозиции, и конечно, это жаль. Но любой из этих людей ярок. И если бы Кремль хотел, чтобы была какая-то интрига, то эти люди набрали бы голоса. Но Кремль решил, что интриги не нужно. Вот и вся причина. Делаем паузу и подведем итоги голосования.
НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем. Те же в студии. Перед тем, как подвеем итоги, скажу, что сейчас был триумф Соломина, потому что Соломину стали приходит сообщения в его поддержку. Его то сравнивали с «Давидом» Микеланджело, другой описывает его как самого прекрасного.
А.Нарышкин
―
Видимо, это те самые пригожинские тролли.
М.Ганапольский
―
Нет, просто те, кому он приплатил небольшую сумму.
А.Нарышкин
―
«Соломинские» тролли.
М.Ганапольский
―
Я процитирую: «У Соломина руки Давида, пастуха, музыканта, а также царя» - пишут нам из Иркутской области.
А.Нарышкин
―
Анонимка, человек даже не решился подписаться.М.Ганапольский
―
Соломин сказал замечательную вещь: «у меня новая технология - я читаю про себя только хорошее, плохое я не вижу». Он просто научился не видеть. Давайте результаты.
А.Соломин
―
44% слушателей считают, что решение оппозиции идти на выборы было глупостью, 56% так не считают.
М.Ганапольский
―
Нормальное, хорошее голосование.
А.Соломин
―
А вы сами какого варианта придерживаетесь?
М.Ганапольский
―
Ой. Не знаю, на чем остановиться. Сказать, что это было глупостью? Но надо же тренировать мускулы социальные. Поэтому, конечно, надо идти на выборы. Надо участвовать - пусть прозвучит твое имя, что сидеть? А с другой стороны, когда «низы не могут, а верхи не хотят» - простите, но тут сложилась именно такая ситуация – верхи-то точно не хотят. А вот «низы» в данном случае не могут объединиться - то, о чем вы говорили, и что очень важно. Причем то, что не могут объединиться – это уже всегда, уже сколько лет мы освещаем эти голосования, и всегда – «опять они не договорились». Сейчас эта история с Митрохиным - ну, это цирк на проволоке.
А.Нарышкин
―
Но тоже мускулы тренирует. Уже почти 30 лет. Он был у нас в эфире, рассказывал, что 30 лет в партии, один из основателей. И все тренирует мускулы?
А.Соломин
―
Я тоже, кстати, среди 56%. И не считаю этот шаг оппозиционных кандидатов глупостью. Как минимум потому, что в результате подобного рода вещей, система выборная, устроенная властями, самодискридитируется. Люди видят, что желающих участвовать в этой борьбе есть, но задуманные властями правила их туда не пускают. Если бы они не пошли на эти выборы, был бы лишний повод президенту страны сказать: так идите, приходите, но ведь никому неинтересно, никто не идет.
М.Ганапольский
―
Ой, да президенту по барабану.
А.Соломин
―
Но люди видят, что другие, способные кандидаты есть.
М.Ганапольский
―
Да. Только мерить Путина обычной логикой – это против ветра. Хочу сказать другое – выразить глубокое сожаление по поводу партии «Яблоко» как таковой.
А.Нарышкин
―
Ой.
М.Ганапольский
―
У нас принято - вот у нас «Яблоко» - священная корова. Я знаю Явлинского, мы все любим говорить «старейшая демократическая партия». Что-то она сейчас стала похожа на Компартию по отдаче, что делает партия «Яблоко», какой выхлоп? Про коммунистов мы знаем - это нахмуренное лицо Зюганова, который говорит про то, что грабят народ. После этого он идет в приемную Путина и договаривается о квоте на что-нибудь.И вот «Яблоко» - старейшая демократическая партия. И сегодня я хочу сказать такую фразу – Григорий Алексеевич, ну и что мы с этого имеем, что вы старейшая демократическая партия? Не появился ли у вас партийный Альцгеймер - при том, что лично вас я безумно люблю. Но тот цирк, который вы устроили в этот раз, когда планировался один кандидат, потом другой кандидат, потом отменили, появился 25-й кандидат, а потом 75-й.
А.Нарышкин
―
Запутались в собственных демократических процедурах.
М.Ганапольский
―
По всей видимости. Поэтому для меня уже большая проблема вас отстаивать перед кем-то. Когда мне говорят: хватит уже про это «Яблоко», они уже всех задолбали, потому что на самом деле их нет. Вы вообще, есть или нет? Как-то все это очень грустно. И, наверное, в отношении партии, при том, что там замечательные, яркие члены этой партии, - как в знаменитом анекдоте: когда при Брежневе построили публичный дом, чтобы все было под контролем. Брежнев вызывает начальника публичного дома, спрашивает: как дела? - С посещением плохо. – Может, бабы не те? - Да как? Все проверенные с 1917 года.Так, может, и тут – все проверенные, но с 1917 года? Потому что я не понимаю, сколько может продолжаться эта индульгенция на неудачу. У меня все. Я просто болельщик этой партии, ждал какой-то финальной точки. И эта финальная точка произошла.
А.Соломин
―
Нет у них своего Дзюбы.
А.Нарышкин
―
Некому поплакать?
М.Ганапольский
―
Да у них и Путина своего нет. Да хоть бы Зюганов был, хоть кто-то. Понимаешь, у них демократия, но нет демократического лидера, но у них и не вертикаль, потому что это демократическая партия. Охренеть. Вот так могу сказать. Давай дальше.
А.Соломин
―
Есть еще одно события.
А.Нарышкин
―
На Россию на этой неделе косо смотрели из-за того, что опять появилось в новостях это вредное вещество «Новичок». Министр внутренних дел Великобритании, по последним данным, не смог сказать, что Россия к этому причастна.
А.Соломин
―
Они пока воздержались от обвинений, сказали, что им нужно больше информации. Если в первом случае они могут определённо сказаться, что за отравлением стояла Россия.
А.Нарышкин
―
Хотя мы им все равно не верим.
А.Соломин
―
Я так понимаю, что наши до конца и не допущены к материалам и не понимают, в чем их… ну, не знаю, тут такая сложная история. Мы не верим, нет. Не верим.
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич, есть комментарии?
М.Ганапольский: Никакого гражданского общества нет. Фраза Путина в отношении Серебренникова – обращения не к месту
М.Ганапольский
―
Нет. У нас есть хорошая тема, на которую можно поговорить.
А.Соломин
―
Только закончу мысль про Эйнсбери - это очень тревожная новость. И в любом случае воспоследуют какие-то заявления и события. И единственно важное хочу отметить – в этот раз Кремль начал все-таки с пожеланий здоровья и скорейшего выздоровления тем, кто пострадал. Насколько я помню случай с Солсбери – то ли все были напуганы, то ли что, но про людей пострадавших тогда забыли. В любом случае: «Воронежу – приготовиться». Едем дальше.
М.Ганапольский
―
«Редиска недели».
А.Соломин
―
Я пойду ва-банк, получу кучу гневных комментариев, но мне кажется, что это следует сказать. Я бы сделал Олега Сенцова «Редиской недели», - из-за позиции Сенцова. Мы знаем, в какой тяжелой ситуации он находится, но его политическая позиция сейчас, как мне кажется, сильно мешает его освобождению.Дело в том, что за него заступаются многие люди – всем это прекрасно известно - Чулпан Хаматова, режиссеры, актеры, деятели культуры, некоторые политические деятели - все требуют освобождения Олега Сенцова.
А Сенцов с упорством, достойным лучшего применения. Как мне кажется, постоянно всем дает понять, что ему свобода не нужна – в том смысле, что свобода, в первую очередь, нужна политзаключенным украинцам, которые находятся в российских тюрьмах. Тем самым он сводит «на нет» все усилия, слова поддержки – в том смысле, что они не столь эффективны. Потому что для власти российской сейчас ключевым является то, что этот человек не хочет на свободу. Мол, приходит Чулпан Хаматова к Путину, говорит: отпустите, пожалуйста, Сенцова, ведь обвинения надуманные. А Путин отвечает: Чулпан, так он и не хочет на свободу, а отпустить политзаключенных – ну, он их назовет по-другому, - других украинцев я не могу. И все. И пришли мы, и топчемся на месте.
А.Нарышкин
―
И ты обвиняешь во всем Сенцова? Сам заварил эту кашу?
А.Соломин
―
Нет, он не посадил сам себя.
А.Нарышкин
―
Тебя удивляет то, что Сенцов жертвует собой ради свободы других? Он поэтому и не требует, потому что считает, что освобождение 60 с лишним украинцев гораздо важнее, чем освобождение одного Сенцова. А ты, видимо, как человек более скромных качеств, считаешь, что если ты мучаешься в неволе, просто сразу сдайся, подпиши соглашение со следствием, выходи на свободу и черт с ними, со всеми остальными. А он мыслит шире.
А.Соломин
―
Не надо вкладывать мне свои мелкие мысли.
А.Нарышкин
―
А что ты сейчас сказал?
А.Соломин
―
Дай я скажу то, что я хочу сказать?
А.Нарышкин
―
Ты сказал: Сенцов, хватит голодать, скажи, что ты хочешь на свободу, и в добрый путь.
А.Соломин
―
Нет, ну, что за бред? Я хочу сказать, что Сенцов – у меня склад ума практический. Его нужно спасти. О,кей, из идейных соображений он не прекращает голодовку. Его нужно вытащить. И нужно воздействовать на президента страны, чтобы он, имеющимися у него абсолютно всеми рычагами – у него есть право помилования – чтобы он его освободил. Я не призываю Сенцова признаваться – ни в коем случае, если он не виноват, ни в коем случае нельзя признавать свою вину, нужно продолжать говорить, что он невиновен.Но его политическая позиция – она вредит ему самому в данный момент. И оттягивает момент освобождения Сенцова. Возможно, на свободе он мог бы сделать для этих политзаключенных гораздо больше - возможно. Может быть, и нет, может, я неправ.
А.Нарышкин
―
Надежда Савченко, за которой тоже весь мир следил, ее потом отпустили – много ли она сделала на свободе?
А.Соломин
―
Еще раз: его позиция делает бессмысленным и обращения к Путину, обращения к Ягланду, к Пан Ги Муну – бессмысленным. Потому что всегда у российской власти его аргумент: «Сенцов не собирается никуда выходить, он не хочет, не требует, чтобы его отпустили – что вы претесь в стенку, дорогие друзья».
А.Нарышкин
―
Поэтому у него отличная позиция.
М.Ганапольский
―
Интересный разговор. Мы объявили голосование?
А.Соломин
―
Если вы считаете, что культурные деятели, вступающиеся за Сенцова, ошибаются, требуя освобождения Сенцова против его собственной воли, а его воля – освобождение всех политзаключенных - 660-06-64, если вы считаете, что они все делают правильно, требуя освобождения именно Сенцова - 660-06-65. Напомню, что сам Сенцов сказал, что это был бы провал – если бы его отпустили, а остальных нет.
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич?
М.Ганапольский
―
Я думаю, что мы задали правильный вопрос. Потому что история с Сенцовым, кроме внутренней логики, имеет еще и логику внешнюю. Но это тот случай, что трудно что-либо сказать. Потому что он сейчас не обычный человек, он заключенный, заключенный несправедливо, а поэтому в его поведении очень много мессианства. Вот если - а все это подтверждает – он действительно ведет голодовку, - то помните советские книжки про Гастелло, например? Короче, «если я погибну, я утащу с собой побольше народа» - и Гастелло направляет, как я учил в детстве, как описано в литературе, - свой самолет на немецкую колонну с горючим.То есть, мне трудно понять логику Сенцова. Но если он голодает – как-то странно, что он будет голодать за себя. Наверное, он очень правильный человек. Вообще те, кто решается на голодовку это какие-то правильные люди.
А.Нарышкин
―
Не согласен. Голодовка это инструмент.
М.Ганапольский
―
Но на нее надо решиться, правильно? Если я объявлю голодовку, то только лечебную. К счастью, или к сожалению. Мне кажется, что он поступает правильно. А Путин никогда не скажет фразу, которую мы ему приписываем: «Ну, видите, я его помиловал, а он не выходит» - как верно сказал Соломин до начала нашей передаче, что если будет решение о помиловании Сенцова, то есть возьмут за холку и пинком вышвырнул из колонии. И все, ион будет стоять на улице. Поэтому моя позиция такая – он поступает правильно.
А.Нарышкин
―
Итоги голосования?
А.Соломин
―
26% слушателей считают, что культурные деятели ошибаются, требуя освобождения Сенцова против его воли, и 74% считают, что они делают все правильно.
М.Ганапольский
―
Идем дальше.
А.Нарышкин
―
Рубрика «Не в фокусе». На самом деле многие россияне следили за этой историей – дело Екатерины Конновой, мать-одиночки с больным ребенком. Она покупала запрещенные обезболивающие для тяжело-больного сына, потом решила продать излишки и была поймана правоохранительными органами. Ее назвали наркоторговкой, хотели посадить на 8 лет. Вспомним, как развивались события – после того, как история получила огласку, выходит гражданское общество. Начинает возмущаться. Говорить, чтобы отстали от несчастной женщины. Потом выходит государство в лице Пескова, тоже дает комментарии на этот счет. А потом система МВД отменяет уголовное дело, которое сама завела. На самом деле это история с хеппи-эндом и я рад, что от женщины отстали.Но каждый раз, когда гражданское общество выходит и чего-то добивается, я бы призывал не радоваться так уж сильно таким точечным проявлениям гуманизма со стороны государства.
Проблема системная с запрещенными средствами. Я читал разную информацию, смотрел репортажи – многие могут попасться по той же самой статье. И не обязательно, чтобы человек будет связан с наркоторговлей, человек может покупать или продавать обезболивающие, и он является потенциальным кандидатом на то, чтобы отправиться в неволю.
Поэтому мои предложения – то, что гражданское общество сплотилось и от Екатерины Конновой отстали, это хорошо. Но надо двигаться дальше, давайте не будет останавливаться на достигнутом – значит, надо менять закон. Надо сделать так, чтобы по этой статье, а я напомню, что ей грозило 8 лет, - чтобы таких же людей, одиноких матерей, или не одиноких, семьям с больными детьми, взрослыми, которым тоже нужно обезболивающее - чтобы они не попадали в группу риска. То есть меняйте уголовную статью, меняйте законодательство, чтобы эти препараты было проще купить, если они нужны, их нужно иметь возможность достать, чтобы не преступать закон.
А.Соломин
―
Справедливости ради скажу, что ее обвинили не в том, что она купила эти препараты, а в том, что она пыталась их продать. Здесь моя позиция простая – я вообще критически настроен к системе права, которое действует в России, которое не позволяет судье принимать решение, исходя из его понимания права и справедливости.
М.Ганапольский
―
Извините, давайте зададим вопрос. Он у нас хороший.
А.Нарышкин
―
Какой подход вам ближе - закон единый для всех - 660-6-64, или допустимо ручное вмешательство, как в случае с Екатериной Конновой - 660-06-65.
М.Ганапольский: Но надо же тренировать мускулы социальные. Поэтому, конечно, надо идти на выборы
М.Ганапольский
―
Мне кажется, что все слова, которые мы сказали, в этом смысле бессмысленны. Да, конечно, прав Нарышкин, описавший ситуацию и прав Соломин, что закон должен быть изменен.Но я в этом вижу простую историю. На фоне повышения пенсионного возраста, на фоне повышения налогов и так далее, тут конкретное - больной ребенок. Услышали об этом, и вяло сказали следственным органам: «отвяньте». Ведь, по сути, они правильно завели уголовное дело – этот препарат подпадает под статью, под какой-то список. Поэтому никакой победы, никакого гражданского общества, нет. Не существует. Вы знаете фразу Путина в отношении Серебренникова – что все обращения не к месту. Потому что есть закон. И закон есть закон.
А тут просто сказали: отвяньте. И это все, что тут было. И поэтому не о чем тут говорить. Давайте не выдавать желаемое за действительное - прошу вас, мои дорогие, пожалуйста.
А.Соломин
―
Подводим итоги голосования - 37% сказали, что им ближе подход «закон един для всех».
М.Ганапольский
―
Тогда эта женщина пошла бы по этапу.
А.Соломин
―
А 62% допустили «ручное вмешательство». Но тогда мы допускаем и любое другое вмешательство в закон. Тут палка о двух концах.
М.Ганапольский
―
Конечно.
А.Нарышкин
―
Это интересная история. Вспомним любой резонансный кейс, когда сажают чиновника – например, Сердюкова. Сердюков был замешан в различных денежных махинациях и в итоге получил «условно».
М.Ганапольский
―
А Дмитриева опять волокут в тюрьму. Потому что он не резонансный. За Дмитриева никто. Ну, какой-то правозащитник - кому это надо? А тут – с больным ребенком. Ребята, это все ужасно. Это все кошмарно. Мы констатируем это, но эта констатация ужаса, уродства и кошмара этой системы, которая сейчас существует. Как будто мы вышли на поле, а там валяются трупы. И мы подсчитываем эти трупы – вот этим мы с вами занимаемся. Это ужасно. Это просто ужасно.
А.Нарышкин
―
Но время наше подошло к концу.
М.Ганапольский
―
Да. Спасибо большое. Соломин, Нарышкин, Ганапольский. Встречаемся через неделю.