Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2019-01-13
М.Ганапольский
―
Здравствуйте, это программа «Итоги недели без Евгения Киселева ». Нарышкин, Соломин, Ганапольский, добрый вечер. Хочу предупредить, что у нас небольшие технические проблемы - Нарышкин и Соломин у меня в маленьком окошке, я не вижу вашу изысканную мимику.
А.Нарышкин
―
Наши гадкие ухмылки не видите?
А.Соломин
―
Наше влияние в этой передаче полностью соответствует размеру картинки на вашем экране.
М.Ганапольский
―
Ты смотри, какой он скромненький, мой пупсик, первый заместитель главного редактора. Напомню, что Киселев сегодня будет, он написал комментарий. На тему?
А.Соломин
―
Годовщина расстрела в Литве.
М.Ганапольский
―
Начнем. «Событие недели».
А.Нарышкин
―
Магнитогорск снова. По-прежнему обсуждения, что произошло, мало официальной информации по поводу версий, все скупо, поэтому СМИ вынуждены напрямую, как портал Знак.ком. обращаться в СК, задавать свои вопросы.На этом фоне в Магнитогорске развивается такая, не слишком человеческая и понятная история с петицией с требованием расселить тот самый многострадальный дом, который лишился уже двух подъездов. Власти говорят, что будет некое общественное решение, но ранее было объявлено, что дом все-таки разделят на две части, хотя он фактически уже разделен, и люди там останутся.
В то же время авторы петиций и десятки тысяч человек, которые подписывают эту петицию, не только из Магнитогорска, но и по всей России, говорят, что надо бы подумать о тех, кто будет жить в этих домах новых, условно, - каково это жить и понимать что месяц назад у тебя совсем недавно лежала куча мертвых людей. Причем, люди умирали не сразу, умирали от холода, все это долго продолжалось. Но пока никакого движения в этой истории нет.
А.Соломин
―
Удивляет немного, какое это впечатление произвело на губернатора, который начал говорить, что подобног8о рода разговоры, эта петиция, это «пляска на костях», что у нас все открыто, экспертизы будут проходить при участии пострадавших людей, у которых в этом доме находились квартиры, что дом не будет сдан без тщательной экспертизы.Но мне кажется, что важно понимать, и губернатору тоже, что для людей нет сегментации понятия власть. Для людей власть и губернатор, и мэр, и медицинские власти, которые спасают или не спасают людей и следователи, которые расследуют, теракт это или не теракт. А когда следователи молчат и люди до сих пор не понимают, что за история с маршруткой, не понимают, что за история с взрывчаткой в урне у торгового центра, когда люди не доверяют властям, то что говорить о том, что они не доверяют губернатору, пообещавшему, что будет тщательная экспертиза, абсолютно открытая, и только после нее будет принять решение, будут туда заселяться люди, или не будут.
Не будут они этому доверять. Потому что, если вдруг и что, специалист. Который будет проводить эту экспертизу, сядет в тюрьму на 10 лет. Это страшное наказание, но сейчас это вряд ли будет стимулом для возвращения детей в квартиры. Люди поймут другое: люди поймут, что если чиновники скажут, что они заселяются в этот дом, что дом теперь будет офисами, рабочими кабинетами чиновников. Вот это люди поймут. И для них тогда это будет наглядный пример - мемориал, который будет рядом стоять.
Но заставлять, или, по крайней мере, пытаться понять людей, которые не хотят заселяться через две недели после трагедии, не хотят возвращаться в этот дом, думаю, можно.
М.Ганапольский
―
Я не понял – ты сказал про мемориал – какой мемориал?
А.Соломин
―
Мемориал будет стоять на месте обрушенного подъезда. Это решение местных властей. Они решили, что дом будет разделён, два подъезда демонтируют, и после экспертизы будет два дома. А между ними будет пустое пространство, которое будет занимать мемориал памяти погибших.
М.Ганапольский
―
Тут бы надо Путина ругать. Но тут Путина ругать не получается по нашей традиции. Здесь есть какой-то некий странный абсурд. Я думал, абсурд один, а получается, что два абсурда. Во-первых, людям предлагают жить фактически на кладбище.
А.Соломин
―
Пока еще ничего не предлагают. Но люди боятся, что их кинут.
М.Ганапольский: Случилась трагедия, но вдумайтесь - для кого этот мемориал? Это делает власть для галочки
М.Ганапольский
―
Я про мемориал говорю. Я понимаю, что случилась трагедия, но вдумайтесь - для кого этот мемориал? Это делает власть для галочки, потому что людям, которые живут в оставшихся домах, им этот мемориал совершенно не нужен. Кто-то погиб из этих подъездов, их родственники живут в другом месте. Для кого будет этот мемориал? Этот мемориал будет людям напоминать, что здесь случилась трагедия, и что очень может быть, что их чиновники обманули, потому что вы понимаете, что такое расселить эти два даже оставшихся дома – это огромная проблема, это каждому дать квартиру? Это понятно. Еще раз – тут Путин ни при чем, это знаменитая история, когда идет расселение по реновации. Там столько горя хлебнешь, что невозможно себе представить.Но это страшная ошибка. Даже если бы там не было мемориала, там будет происходить понятная вещь – люди будут из этих домов бежать. Они будут говорить: эти дома построены черти когда, это было строительство понятно, какое – ну и действительно, это не элитное жилье, это обычное жилье. То есть, ясно, что отсюда надо валить. Все будут оттуда валить, продавать эти квартиры. Это будет растянуто во времени и квартиры будут в основном сдаваться.
А.Соломин
―
Там особо не продашь эти квартиры, насколько я понимаю. Можно я задам вопрос слушателям?
М.Ганапольский
―
Это колоссальная тема, которую мы подняли.
А.Соломин
―
До сих пор у нас остаются вопросы следственным органам. Вопрос слушателям - сейчас, имея данные СМИ вы склоняетесь к тому, что в Магнитогорске произошел теракт? - 660-06-74, или там произошел несчастный случай в результате халатности и разгильдяйства - 660-06-65.
М.Ганапольский
―
А я все-таки договорю, потому что новая тема оказалась важнее терактов. Конечно, все забывается. Но жильцы этого дома ничего не забудут. У вас есть автомобиль?
А.Соломин
―
Нет. Более того, водить не умею, слава богу.
М.Ганапольский
―
Я тебе объясню. Нарышкин, у тебя есть?
А.Нарышкин
―
Уже нет.
М.Ганапольский
―
Хорошо. Есть такая история – когда покупаешь подержанный автомобиль, то ты его загоняешь на техстанцию, где их смотрят. Когда продавали «Жигули», там смотрели, не повреждена ли рама автомобиля. Дело в том, что если автомобиль попадает в сильную аварию, эту раму может перекосить. И дальше, как его не ремонтируй, ничего хорошего не будет.
М.Ганапольский: Я не говорю, что надо расселять. Но будет моральное неоправданное давилово – это полная катастрофа
Мы понимаем - произошел взрыв. Когда оно рушилось, оно потянуло одно за другое – это все железобетонные конструкции. И еще раз – Путин тут совершенно ни при чем. Единственное – ему можно попенять, что не работают социальные механизмы, что делать в этих случаях.
То есть, понятно, что в этих случаях чиновники будут говорить: мы все проверили, все будет в порядке. Но люди не верят. Люди будут всеми силами бежать из этого дома. Но это только одна проблема, а вторая проблема - этот мемориал. То есть, ты спускаешься вниз и каждый день тебе напоминают, что в твоем доме произошла трагедия. И этот механизм человеческий, когда постепенно плохое забывается – здесь будут про это плохое напоминать каждую секунду.
То есть, этот мемориал родственникам не нужен, потому что родственники живут в другом месте, власть будет приносить три цветка, а жители этих домов будут спускаться вниз и им бесконечно будут напоминать - рядом на детской площадке, на скамейке, где бабушки сидят - будет торчать фиговина, которая будет напоминать, что чиновники выполнили свою задачу и здесь погибли люди. И люди будут говорить – вы поставили мемориал? Лучше бы вы нас расселили.
Я не говорю, что надо расселять - я не технический специалист. Но то, что это будет моральное неоправданное давилово – это полная катастрофа.
И последнее. Вспомните – когда вы входите в метро на Пушкинской, там висит мемориальная доска. Все уже давно забыли. Я не говорю, что ее надо отдирать, но когда посмотришь, какая мысль мелькает? Простите, не мысль «боже, тут погибли люди», мелькая другая: «вот я сейчас войду в метро – грохнет, или нет?». Думаю, что надо тысячу раз подумать, прежде чем людей загонять в эту прекрасную возможность видеть чиновничью галочку в виде мемориала. Вдумайтесь - мемориал рядом с жилыми домами.
А.Нарышкин
―
Я не вполне согласен с вашей логикой насчет мемориала. По такому же принципу можно не открывать музеи, чтобы исключать различные исторические события и не напоминать о том, что был такой эпизод в истории.
М.Ганапольский
―
Задам тебе вопрос. Представь себе – ты живешь в центре Москвы, не потому что ты олигарх, а просто так случилось – ты житель центра Москвы. Ты живешь в некоем доме, в квартире, и из этой квартиры в 1900 году выволокли человека сталинские ребята, грохнули его там, а ты живешь в этой квартире.И приходит власть, и говорит – мы хотим повесить в вашей квартире табличку.
А.Нарышкин
―
Власть не приходит. Приходит Сергей Пархоменко и те, кто организует проект «Последний адрес». Вы против «Последнего адреса», не хотите, чтобы таким образом увековечилась память? Позвоните Пархоменко, скажите, что он занимается ерундой.
М.Ганапольский
―
Это манипулирование. Все, хватит. Не хочешь, не надо - твое дело. Приплел Пархоменко. При чем тут Пархоменко?
А.Нарышкин
―
Потому что это то же самое. Какая разница? То есть, власти не могут вешать мемориал, потому что это оскорбляет. А Пархоменко может? А по первому вопросу – я со среды об этом думаю. Нам, живущим в столицах, легко рассуждать о том, что дом, в котором уничтожилось два подъезда, а дом огромный, в нем 12 подъездов – почему не расселить? У нас в Москве вводятся миллионы квадратных метров жилья, для нас это простейшая задача. Не думаю, что для Магнитогорска так просто решить историю с расселением. Если там есть свободные площади, наверняка они уже куплены кем-то.
М.Ганапольский
―
Я про расселение ничего не говорил.
А.Нарышкин
―
Я не вам оппонирую. Я в дополнение к тому, что мы ранее изложили. Когда мы обсуждаем эту петицию о расселении – а есть ли реальная возможность расселить этот дом сейчас? Если есть такой пустующий дом, хорошо, - наверное, нет проблем, чиновники могли бы пойти навстречу. Но если дома построенные уже есть, скорее всего, там уже купили квартиры. Значит, мы либо оставляем в очереди тех людей, которые эту недвижимость купили, либо предоставляем им возможность въехать в квартиры, они законно приобрели, но тогда те люди, которые жили в этом доме, пусть они там и живут.
А.Соломин
―
Абсолютно не понимаю эту проблему. Как говорит Михаил Борисович Ходорковский, если проблему можно решить деньгами, это ничтожная проблема - по сравнению со всем остальным. Вот проблема доверия властям, на мой взгляд, более существенная, чем проблема расселения одного дома.Когда мы говорим о то, что в Магнитогорске может не оказаться жилых площадей - во-первых, губернатор говорил, что у городского фонда есть достаточное количество квартир, чтобы разместить там жителей – эту фразу он произнес в присутствии президента РФ, и свидетелями того были камеры государственных каналов.
М.Ганапольский: Запахло жареным для российской власти. И я очень надеюсь, что появится новый «список Магнитского
Второе - Магнитогорск это не остров Вануату. Магнитогорск это часть Российской Федерации. Российская Федерация огромна. И если это федеральная проблема, а Магнитогорск стал федеральной проблемой, то правительство берет эту проблему в свои руки и выделяет жителям города Магнитогорска квартиры в любых других городах и даже регионах – если они готовы переехать. Это проблема, которая решается. Не нужно говорить сразу, что вы вернётесь в эти дома. Кстати, он это и не сказал – он сказал, что после определенных экспертиз.
Нет, друзья, люди не хотят возвращаться. И предложите им решить эту проблему. Это не так сложно, это один многоквартирный дом. Это не строительство Керченского моста, не строительство объектов Олимпиады или объектов к Чемпионату мира. Это многоквартирный дом, из которого людей можно выселить. Это проблема денег, проблема государственных решений.
А.Нарышкин
―
А они даже не потерпевшие. Ты их на каком основании будешь расселять? Просто потому что им неуютно жить? А мне неуютно жить в квартире, в которой я сейчас живу. Мне тоже обращаться к Собянину?
А.Соломин
―
Да.
А.Нарышкин
―
К Ликсутову, к Хуснуллину? Мне неуютно, из моего дома в 37-м году увозили людей на «черном воронке», я хочу поменять квартиру.
А.Соломин
―
У тебя есть имущество. Имущество стоит определённых денег, имеет определенную ценность. В результате того, что что-то произошло и ответственность за это, так или иначе, лежит на властях – это был не торнадо. Это был либо теракт, либо взрыв газового оборудования - ответственность на властях. И твое имущество обесценилось – ты квартиру не продашь, она стоит ноль рублей.В результате действий властей ты лишился квартиры. И ты вправе требовать компенсацию – я это вижу так.
А.Нарышкин
―
Хорошо. Давайте посмотрим итоги голосования - 75% слушателей считают, что в Магнитогорске бы теракт, 25% считают, что был взрыв газа. Идем дальше?
М.Ганапольский
―
Да. «Герой недели».
А.Нарышкин
―
Михаил Ходорковский, которого мы уже вспомнили, информационный «герой недели». «Герой», потому что доказал, что он человек слова. Он обещал еще летом, что будет вести независимое расследование убийства трех журналистов в ЦАР. И на этой неделе были опубликованы предварительные итоги этого журналистского расследования.Вы наверняка читали, или слышали по новостям – там есть такой сговор между местными силовиками, между структурами и людьми Евгения Пригожина, он же в кавычках и без кавычек «повар» Путин. И изумительная реакция была со стороны Следственного Комитета - не вдаваясь в подробности скажу, что Следственный Комитет объяснил всем популярно, что виноват во всем Ходорковский, потому что не обеспечил безопасность россиян, неправильно организовал их командировку в столь опасный регион.
Мне кажется, история очевидная – когда СК во всем начинает винить Ходорковского - в убийствах, во Всемирном потопе, в нищете - значит, наверное, либо действительно Ходорковский какой-то демон или сатана, либо просто у СК нет никаких серьёзных аргументов для того, чтобы предложить свои серьезные версии.
А.Соломин
―
На мой взгляд, безусловно, Ходорковский «герой» в этой части. Во-первых, ходорковский признал свою ответственность в том, что на него вешает, как основную вину. Следственный комитет. Я не считаю, что эта ответственность велика. Он признал свою часть ответственности, - прекратил работу тот самый ЦУР, который неплохо выполнял свою работу.С другой стороны, Следственный комитет, на основании публикаций СМИ, должен проводить следственную проверку. Вызывать людей, которые обозначены в этом расследовании на допрос, или опрос, чтобы это не приобретало сразу статус обвинения, - вызывать их на опросы, проводить с ними беседы: про вас говорят то-то и то-то, давайте это проверим. Так должно работать следствие.
Если следствие говорит: что все это чушь. Огульные обвинения, Ходорковский сам виноват, - извините, я тогда буду думать, что это корпоративная солидарность СК с теми людьми, которых он покрывает, которые возможно, вероятно, убивали этих трех журналистов.
Просто это какая-то странная корпоративная солидарность - очень сложно себе представить, понять, каким образом СК выражает корпоративную солидарность с убийцами. Мне кажется это несколько противоречит его задачам.
А.Нарышкин
―
Давайте сделаем перерыв на новости и рекламу.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем наш эфир – те же в студии. Вопрос по этой теме?
А.Соломин
―
Вы читали наверняка сообщения по этой теме ряда СМИ, которые, в том числе, использовали материалы структур Ходорковского. Убедительны ли доводы Ходорковского по убийству журналистов в ЦАР для вас? Если убедительны - 660-06-64, если нет - 660-06-65. А если вы не видели эти доводы - бегом на сайт «Эхо Москвы» - обязательно почитайте.
М.Ганапольский
―
Скажу лишь несколько слов. В очень хорошей и обязательной для прослушивания всеми программе Пархоменко, которую надо обязательно слушать, сказана одна важная вещь – он рассматривает эту историю. Правда, он не очень говорить про Ходоровского, потому что в программе он оценил реакцию СК на расследование Ходорковского. А Пархоменко человек удивительно дотошный, он смотрит документы не по диагонали, он их читает.И он говорит: Следственный комитет отверг расследование Ходорковского. И дальше он сказал такую фразу: «обратите внимание – не опроверг, а отверг». И дальше он говорит понятную вещь – когда что-то расследуется, и убиты журналисты, и вообще, если что-то происходит, то как-то все впрягаются, и СК должен сказать: большое спасибо, мы это изучим. А они говорят, что отвергают.
М.Ганапольский: Я редко за Трампа – не потому что он делает неправильные решения. Просто он слишком экстравагантен
Даже если Ходорковский установил с помощью своих структур, кто убил - а они даже не соглашаются рассмотреть Они просто говорят: выйдите, потому что это делали структуры Ходорковского, а он враг Путина. Я уже не говорю, что там следы ведут к «повару». То есть, двойной удар, - как фильм Ван Дама «Двойной удар». А здесь «повар» и Ходорковский. Ну, нельзя.
Но они даже не заморачиваются. Они просто отвергают. То есть, приходит человек, говорит: посмотрите эти документы, вот они, а ему отвечают: выйдите. Они говорят: ваши документы нам не нужны, вы глупы, или вы ненавидите Путина или ненавидите Пригожина, поэтому вы тенденциозны. Они просто говорят: вот эту папочку, которую вы положили, возьмите и выйдите из кабинета. Вот как отвечает Следственный Комитет.
И еще много вопросов задавал Пархоменко, в частности, спрашивал - где расследование? Я сегодня увидел крикливый заголовок на сайте «Эха» - там Максим Шевченко говорит, что «мы обязательно найдем», все говорят, что будут расследовать. И Пархоменко маниакально перечисляет всех тех, кто сказал, что будет расследовать. И никто не расследует. А Шевченко, ближайший друг, который столько икры метал, говорит: мы должны найти и наказать. Ну, так ищи.
А.Соломин
―
Секунду. А что, у Шевченко есть погоны на плечах?
М.Ганапольский
―
Ты не понял. Видишь, - ты не читал Пархоменко. Все сказали, что они будут расследовать. Пархоменко не говорит, что Соломин обещал расследовать – ты не обещал. А Шевченко обещал.Короче говоря, факт заключается в том, и на этом, думаю, эта тема исчерпана, что запахло жареным для российской власти. И я очень надеюсь, что появится новый «список Магнитского». Потому что ничего скрыть невозможно. Потому что найдут, подключатся, выяснят, запишут свидетельские показания и выяснится, кто убил. И не надо России подтверждать или опровергать – уже ничего не надо. У России, как назвал тот же Пархоменко, уже «банализация санкций».
Другими словами – следы указывают на Россию? – значит, новые санкции. И кроме «списка Магнитского» появится список этих трех журналистов. Я в этом абсолютно уверен. Доигрались. И все будут говорить: вы отвергли. Потом, конечно, Захарова будет кричать, что там все неправильно написано. Но они отвергли. Не опровергли, а отвергли. И все, на этом разговор окончен.
А.Соломин
―
Не очень понимаю. Мне кажется, что требовать расследования нужно от тех, кто получает за это зарплату. А это Следственный комитет РФ.
М.Ганапольский
―
Иди и требуй. Они ждут тебя у здания СК, чтобы арестовать за одиночный запрещенный митинг – иди, требуй.
А.Соломин
―
Ну, конечно. Поскольку мы боимся, или не хотим требовать от СК, мы будем требовать от журналистов, которые пообещали расследовать. Я не понимаю, почему надо требовать от Шевченко, если он что-то такое обещал. Во-первых, мы не знаем - может, он ведет это расследование. Просто первое расследование, которое было опубликовано, а оно еще не завершено – это расследование, которое делает Ходорковский и чьи данные использовали несколько СМИ, которые тоже проводят свое расследование. Расследование проводит Петр Верзилов, насколько я знаю – есть разные способы, разные люди этим занимаются.Проблема не в этом – не в том, что кто-то пообещал, а кто-то не сделал. Проблема в том, что Следственному комитету начхать. У них есть версия, а все остальные версии идут лесом. Почему? – вопрос. А у Шевченко мы спросим, почему он ничего не делает.
94% наших слушателей считают убедительными доводы, которые получил Ходорковский и его команда. И 6% читают доводы неубедительными. Позиция наших слушателей ясна.
Переходим к рубрике «Возвращение блудного Киселева». Я посмотрел сегодня новостную повестку - действительно, как-то не очень вспоминают, а наверное, стоит об этом вспоминать, что 13 января это годовщина достаточно печальных событий, которые произошли в Литве в ночь на 13 января в 1991 году, когда была попытка штурма телебашни в Вильнюсе. Послушаем, что по этому поводу скажет Евгений Киселев.
Е.Киселев
―
Сегодня 13 января – день памяти о людях, которых наши убили в Вильнюсе в 1991 году. Наши – руководители партии и государства, армии и спецслужб. В тот день они сняли маски и показали свое настоящее омерзительное лицо.С одной стороны, дали понять: ради навязчивой идеи сохранить трещащую по швам советскую империю пойдем на все. Если надо будет проливать кровь – прольем. Если надо будет убивать — будем убивать. Если надо будет танками давить — будем давить танками. Если надо будет послать для штурма гражданских объектов спецназ КГБ — пошлем будем применять. И послали «Альфу» штурмовать Вильнюсскую телебашню, и давили танками, и проливали кровь, и убивали. И убили 15 человек, а почти 900 – ранили.
М.Ганапольский: Пархоменко человек удивительно дотошный, он смотрит документы не по диагонали, он их читает
С другой стороны — тут же все попрятались. Тут же стали изворачиваться и врать. Все – вплоть до Горбачева. Это не мы. Нас там не было. Я ничего не знал. Я приказа не отдавал. Мы ни одного боевого патрона не использовали. Это все они – сами себя поубивали. Боевики. Провокаторы. Фашисты. Снайперы на крышах. Американские советники, тайно приехавшие к ним на подмогу из соседней Польши.
Все, как видите, повторяется. От тогдашней Литвы – до нынешней Украины. Тогда, 28 лет назад, мне наивно казалось, что этих людей, которые лгут и убивают, убивают и лгут, в России абсолютное меньшинство.
Когда сторонники демократических реформ призвали москвичей выйти на улицу, на следующее утро, 14 января центр Москвы заполнил грандиозный митинг протеста. Может было там сто тысяч, а может и полмиллиона – митинг продолжался много часов, люди приходили и уходили, точно не подсчитать. Мне наивно казалось — нас большинство. Мне казалось — мы победили. Борис Ельцин — на нашей стороне. На стороне защитников независимости Литвы. Душу мою переполняло чувство гордости.
Оказалось – очень скоро — нас абсолютное меньшинство. Большинство ностальгирует по Советскому Союзу, либо по причине старческого маразма забыв, каково было в нем жить, либо по молодости лет не помня этого, либо просто не прожив в СССР ни одного дня. И все они – и первые, и вторые, и третьи — раз в несколько лет тупо выбирают себе в начальники человека, в жизни которого, как он сам однажды заявил, самой большой трагедией был распад Советского Союза. Он вообще-то большой врун, болтун и хохотун. Про самую большую катастрофу геополитического масштаба тоже врет, наверное. Стебется над нами. Но без всяких шуток готов на все, чтобы остаться у власти. Власти, которую ему, увы, передал тот самый Борис Ельцин.
И сегодня душу мою переполняют горечь и стыд. Но зато радует меня то, что спустя 28 лет в независимой Литве люди живут, как вам и не снилось: чище, богаче, спокойнее, достойнее – да просто лучше.
А.Соломин
―
Это Евгений Киселев с репликой. А мы едем к следующим темам – «Редиска недели».
А.Нарышкин
―
Дональд Трамп демонстрирует уже не первую неделю какую-то колоссальную упертость в связи с тем, что не хотят парламентарии, его оппоненты в Конгрессе, демократы, соглашаться на выделение денег на строительство стены с мексиканцами. При том, что там относительно небольшие деньги - 5 миллиардов долларов. Тем не менее, - вот есть такая расхожая история, как два барана встретились на мосту и не могут уступить друг другу дорогу – десятки тысяч человек госслужащих в вынужденном отпуске, не получают зарплату, потихонечку государство теряет деньги.Но не демократы, а именно Трамп меня своей этой принципиальностью и радует и огорчает. Мне, конечно, как российскому избирателю должно быть на Трампа наплевать, тем не менее, мне казалось, что американский лидер нации должен быть чуть более гибким, и в каких-то таких вопросах думать об интересах горожан.
А.Соломин
―
Граждан своей страны.
А.Нарышкин
―
Да, а не только выполнять свои абстрактные предвыборные обещания, которые были им брошены во время предвыборной кампании.
А.Соломин
―
Как это не выполнять свои предвыборные обещания? Зачем же ты давал эти обещания?
А.Нарышкин
―
Чтобы за тебя голосовали. Это называется популизм.
А.Соломин
―
Совершенно верно. И изволь выкручиваться, как хочешь, но если ты давал эти популистские обещания, тебе придется проводить их в жизнь.
А.Нарышкин
―
Ну, не знаю.
А.Соломин
―
Мне кажется, что это нормально, если ты выполняешь свои обещания. Так принято. Это считается нормальным.
А.Нарышкин
―
Голосовать будем?
М.Ганапольский
―
Да, давайте запустим.
А.Соломин
―
Вопрос нашим слушателям – в истории со стеной между США и Мексикой, Дональд Трамп, с вашей точки зрения, демонстрирует похвальную принципиальность - 660-06-64, или бессмысленную упертость - 660-06-65.
М.Ганапольский
―
Я, с вашего позволения, хочу задать вопрос. Представьте себе, что Путин схлопнул ласты и кто-то из вас стал президентом России. И в этот момент китайцам стало плохо и они стали лезть через нашу границу – то есть, это не замысел китайского правительства, а просто им там стало плохо.
А.Нарышкин
―
В поисках лучшей жизни – такое бывает.
А.Соломин
―
Я такое себе не могу представить.
М.Ганапольский
―
Вы обращаетесь к Си Цзиньпину и говорите: Слушай, сделай что-нибудь. Он: Я бы рад, но граница огромная, я не могу. Может быть, он не может, а может, не хочет. И тогда вы понимаете, что просто изменится демография Сибири и надо что-то делать. Есть два варианта: либо ставить пограничника через каждый метр и стрелять в этих людей – а они просто лезут, - ну, это аналогия этого марша, который пошел по Латинской Америке, где абсолютно сумасшедшие люди, просто двинувшиеся умом, взяли жен и детей и пошли на Америку. То есть, кто-то им сказал, или они так решили, что если их будет много – по принципу Майдана – то Америка будет вынуждена их принять.Скажите, пожалуйста, в этой ситуации, что бы вы сделали? Ну, мы исключаем варианты атомной бомбы, и любые живодерные варианты.
А.Соломин
―
Которые как раз приведут к беженцам.
М.Ганапольский
―
Ну да, это я так неудачно пошутил.
А.Соломин
―
Да, плохой выход.
М.Ганапольский
―
Значит, есть два варианта. Первый вариант – через каждый метр солдат. Но в этом случае придется стрелять. Или 5-метрвоая стена, и тогда стрелять не придется. Какой бы вариант вы выбрали?
М.Ганапольский: Партнер Мексика никак не может сдержать всю латинскую Америку, которая ищет счастья именно в США
А.Соломин
―
Если исчерпаны более дешевые способы взять под контроль границу, то конечно, стена – в Израиле в этом смысле есть позитивный пример.
М.Ганапольский
―
Вот почему я стою на позиции, то есть, я редко за Трампа – не потому что он делает какие-то неправильные решения. Просто он для меня слишком экстравагантен, я более традиционалист в политике, он для меня непривычен, для меня он как «объять необъятное», он слишком хаотичен. В этом смысле я его полностью поддерживаю. Потому что он в данном случае президент всех американцев. И он думает в этом смысле – редко когда, на мой взгляд, но в данном случае только стена может спасти Америку.Потому что - как наши говорят про Украину? Коллеги?
А.Нарышкин
―
Партнеры.
М.Ганапольский
―
Да, в данном случае партнером является страна Мексика, которая вполне понятно, как может сдержать – а именно никак, - всю латинскую Америку, которая ищет счастья именно в США. Вот так.
А.Соломин
―
Только сейчас вопрос стены в России абсолютно бессмысленнен, потому что нет особых ограничений у жителей Средней Азии.
М.Ганапольский
―
Надеюсь, ты понял, что я это как пример сказал.
А.Соломин
―
То есть, это стена вкупе с другими мерами – визовыми, прочими. Но в этом случае – помяните мое слово, - Россия полностью потеряет контроль над тем, что происходит в этих республиках. И там до ИГИЛа (организация запрещена в России
), запрещенной в России террористической организации, два шага.
М.Ганапольский
―
Алеша, при чем тут Китай?
А.Соломин
―
Потому что не в Китае проблема.
М.Ганапольский
―
Я как пример сказал. Пример протяженной границы. И забудь про Китай.
А.Соломин
―
Мы говорим об эффективности. И я вам рассказал, что я думаю по этому поводу. 61% наших слушателей сказали, что Дональд Трамп в истории со стеной демонстрирует похвальную принципиальность. И 39% считают, что он демонстрирует бессмысленную упертость.
М.Ганапольский
―
Идем дальше – «Не в фокусе».
А.Соломин
―
Такая история – в соцсетях началось бурление из-за проекта постановления правительства, который разметило Минобороны – о поведении российских воздушных сил в случае, если возникает воздушная угроза со стороны неопознанного летающего объекта – ну, не НЛО, а некий самолет, который может быть с пассажирами или не с пассажирами. И который движется к российским границам.Дело в том, что постановление 94-го года, которое это отменяло, утверждает, что если есть информация, что на самолете есть заложники, сбивать его нельзя. Нынешнее постановление говорит: можно, если есть видимая угроза для наземных объектов стратегических или для людей на земле.
Ваше мнение – сразу ставлю вопрос на голосование – на месте президента вы бы отдали приказ сбить пассажирский самолет, который захватили террористы и могут обрушить его на здания с людьми? Если бы вы отдали приказ сбить этот самолет - 660-06-64, если вы бы не отдали такой приказ - 660-06-65. И Матвей, вам такой же вопрос.
М.Ганапольский
―
Тяжелый вопрос, но, наверное, нет.
А.Соломин
―
Тогда погибли бы люди на земле.
М.Ганапольский
―
Ну да, сейчас начнется – погибли бы люди на земле. Но я понимаю – это замечательное оппонирование «Эха». Еще раз. Я понимаю, что он может врезаться в какой-нибудь там Чернобыль и будет гораздо большая трагедия. Но ты задал прямой вопрос – дал бы я указание сбить этот самолет? Отвечаю: не дал бы. По одной простой причине – я не знаю, чем закончится полет этого самолета. А может, они передумают, а может, мне сказали ложную цель, а может быть, они пугают. А на самом деле летят в Занзибар? Есть много вещей. Но главное – сбережение народа, который сидит в самолете.Я, как человек, который думает обо всех россиянах, а также о других гражданах, даже если это иностранный самолет – я бы такой команды не дал. Потому что если я его собью, я точно уничтожу людей. И Каинова печать на мне будет обязательно, потому что будет сказано: а вдруг они бы не врезались в этот Чернобыль? Вот и все. Таково мое решение.
А.Соломин
―
А я бы не стал президентом именно из-за того, что пришлось бы принимать подобное решение.
М.Ганапольский
―
Да ладно. Если ты стал первым заместителем главного редактора, то уж на президента бы ты пошел.
А.Соломин
―
Нет. 31% наших слушателей говорят, что отдали бы такой приказ. И 69% согласны с вами. А наше время вышло.
М.Ганапольский
―
Спасибо. Встречаемся через неделю.