Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2019-10-13
М.Ганапольский
―
Я говорю.
А.Нарышкин
―
Да, отлично! Теперь слышим.
А.Соломин
―
Король говорит.
М.Ганапольский
―
Да, «Король говорит!» Кстати, хороший фильм.
А.Соломин
―
Добрый вечер!
М.Ганапольский
―
Добрый вечер, уважаемые радиослушатели. Матвей Ганапольский из Киева. И мои дорогие коллеги — Нарышкин и Соломин из Москвы, московской студии «Эха Москвы». Это программа «Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева». Давайте её, пожалуй, начнем. Все темы у нас заполнены. Знаете, каждый раз, когда мы планируем темы, нам кажется, что тем нет никаких... Хотя, в общем, периодически это бывает: жизни такой активной никакой нет. Но вот собрали, собрали. Давайте сейчас об этом поговорим. Поехали!СОБЫТИЯ НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
Вы знаете, что в Саратове чудовищное убийство девочки. Поймали этого человека, уже он арестован. Требует суд его, насколько я понимаю, линчевать, по крайней мере, не дать этому делу как-то заглохнуть.
А.Соломин
―
От суда требуют в смысле.
А.Нарышкин
―
Да, от государства требуют, что оно все-таки выполняло свои обязанности и тщательно расследовало, и никаких поблажек в этом смысле не было.Но удивительно, что возникла дискуссия по поводу смертной казни. Периодически у нас такое случается, когда речь идет о резонансных делах. Подключились депутаты, подключились общественные деятели: инфлюенсеры, опинион-мейкеры и так далее. И как будто наблюдается уже некий консенсус, что да, вот когда речь о таких тварях, о подлецах, конечно, только смертная казнь нас всех и спасет.
А.Нарышкин: Смертная казнь России противопоказана, здесь идет речь об удовлетворении каких-то звериных потребностей
Я написал у себя в Фейсбуке в пятницу. Мне кажется, что смертная казнь России (не берусь говорить за другие страны) противопоказана, потому что здесь идет речь об удовлетворении своих каких-то звериных потребностей.
Вот ты хочешь, чтобы было мясо, хочешь, чтобы была кровь и поэтому ты соглашается на смертную казнь. Но звериные потребности есть и у людей простых, и у общества, у народа — как хотите. И есть свои звериные потребности у государства. И есть большой риск, что если смертную казнь введут, то, чаще всего она будет применяться, когда, действительно, об этом попросит толпа. А то, что просит толпа, это так себе мерило.
И, я думаю, что смертная казнь будет использоваться, когда этого будет хотеть государство, кого оно посчитает нужным кого-то расстрелять или посадить на электрический стул. И в этой связи, я думаю в первую очередь о тех делах, которые считаются в нашей стране политическими.
М.Ганапольский
―
Ого, какие вещи НРЗБ говорит.
А.Нарышкин
―
Я думаю, если бы у нас была смертная казнь, у нас бы многие политические дела решались однозначным бы образом. И я скажу больше: я думаю, что и участь Алексея Навального, она была бы точно незавидной. На электрическом стуле жарился бы он, все его соратники, потому что государство, наконец, получило бы инструмент, как справиться с этой занозой, как избавиться от этого человека.
М.Ганапольский
―
Подожди. Это что ты сейчас такое тут рассказываешь?
А.Нарышкин
―
С какого момента сказать? Я говорю, что звериные потребности есть у людей, которые хотят мясо видеть, желательно в смертной казни и транслировать. И есть звериные потребности у государства, которое, получив инструмент в виде смертной казни…
М.Ганапольский
―
Какие звериные потребности у государства? Ты чего несешь?
А.Нарышкин
―
Убивать людей.
М.Ганапольский
―
Ты чего, обалдел, что ли?
А.Нарышкин
―
Что такое смертная казнь?
М.Ганапольский
―
Подожди. Смертная казнь — это когда убивают человека. Какое у нашего государства даже притом, что руководит этим государством вот это вот этот непонятный президент Путин...
А.Соломин
―
Спокойно. Просто президент.
М.Ганапольский
―
Еще раз: непонятный президент Путин, который не президент, который шишки собирает, песенки поет. Какое у государства ты видишь желание расстреливать людей? Что с тобой?
А.Нарышкин
―
Услышьте меня, я вам третий раз скажу.
М.Ганапольский
―
Ну, пожалуйста. Хочу понять.
А.Нарышкин
―
Вы знаете, что в России бывают политические дела?
М.Ганапольский
―
Конечно.
А.Нарышкин
―
Вы знаете, что по политическим делам в нашей стране можно назначить срок и можно назначить условку?
М.Ганапольский
―
Да, конечно.
А.Нарышкин
―
Вот когда смертная казнь будет введена, возвращена в Уголовно-исполнительный кодекс, никто не будет так же гуманно раздавать Навальному условный срок, каким-то Беглецам и прочим малозначительным фигурам в общероссийском масштабе. Никто не будет их отправлять в колонию и давать им диетические сравнительно 2 года, или 1 год, или 3 года, Потому что у вас будет такая махина. Можно человека грохнуть и решить все свои политические проблемы. И будут активно пользоваться этой мерой наказания.
М.Ганапольский
―
Подожди. Ты имеешь в виду, что Навального за его политическую деятельность подведут под смертную казнь?
А.Нарышкин
―
Да, из Навального сделают террориста, и Навальный — это будет не единственная фигура, которая пострадает от возвращения смертной казни.
М.Ганапольский
―
Соломин, пожалуйста, дай ему воды. Это невозможно, что он сейчас говорит.
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич, давайте, пока Соломин воды даст, я могу даже выйти, если вам станет легче. Давайте, вы выскажетесь по этому вопросу. А Соломину мы найдем тоже хорошее применение.
М.Ганапольский
―
Нет. Давай сначала голосование какое-то сделаем.
А.Нарышкин: Если бы у нас была смертная казнь, многие политические дела решались бы однозначным образом
А.Нарышкин
―
Давайте сделаем. Что гуманнее по-вашему по отношению к преступнику: если преступник казнен или если он отбывает пожизненный срок? Если его казнят: +7 495 101 20 11. Это гуманнее, если пожизненный срок — +7 495 101 20 22.Я так и не увидел стакана воды, между прочим. Непонятно, что Соломин делал.
М.Ганапольский
―
Ну, у меня в руках стакан воды, даже бутылка боржоми.
А.Нарышкин
―
Пусть Матвей объяснит. Вот опять же ты сидишь, молчишь. Тебе, наверное, всё понятно. Матвей негодует, он возмущается.
А.Соломин
―
Я хочу объяснить, почему мы такой вопрос на голосование поставили. Он, в общем, связан, наверное, в большей степени с моей позицией. Я считаю, например, что нужно применять к преступникам, которые совершили эти ужасные преступления… в общем-то, достаточно просто попытаться проговорить эти понятия.Смертная казнь для меня — это что-то, если она применяется к настоящему преступнику, в общем, освобождает его от ответственности, потому что ему не придется проживать всю жизнь с отчаянием и ощущением полной безвыходности, а человека невиновного лишает нормальной, счастливой жизни.
А пожизненное наказание, напротив, человека невиновного оставляет с надеждой, что когда-нибудь — он верит в это — докажут его невиновность; или если он политический какой-нибудь преступник, то сменится власть и его выпустят на свободу.
А преступник, который на самом деле зверь, он понимает, что его ничто уже не спасет. И до конца своих дней он будет мучиться в этих четырех стена с сознанием того, что он сделал.
Поэтому для меня вопрос, нужна ли смертная казнь в России, очевиден.
Тут вопрос еще в другом: в России не отменена смертная казнь. Она действует в России, в смысле она есть в России. На нее объявлен мораторий. Вот, мне кажется, что власть должна окончательно поставить в этом вопросе точку, по-моему, как в Германии, где смертная казнь в принципе отменена.
М.Ганапольский
―
Да. Есть разница, Алеша Нарышкин. Ну, это так говорят: можно смеяться вместе с политиками, но нельзя, чтобы смеялись над политиками. Это обозначает, что я не хотел, чтобы нашу передачу считали абсолютным трэшем. Чего-то трэшевое в ней есть, конечно, каждый раз — мы себе позволяем, — но не до такой же степени. Представить себе, что Навального расстреливают за политическую деятельность — я просто не могу это комментировать.
А.Нарышкин
―
Прогнозировать, что Навального могут расстрелять, если вернется смертная казнь — это не больший трэш, чем говорить, что Путин не президент — то, что вы сказали пять минут назад.
М.Ганапольский
―
Государству ничего не мешает совершать смертную казнь, когда хочет и где оно хочет. И ты знаешь, надо — убили Немцова, надо — отравили Скрипалей и так далее.
А.Нарышкин
―
Будут больше еще убивать.
М.Ганапольский
―
А зачем больше?
А.Нарышкин
―
Еще раз вот я вернусь к своей мысли. Потому что есть кровожадность, есть кровожадность у людей. Люди хотят зрелищ, люди хотят справедливости, которая сейчас, в наши непростые времена может заключаться только в одном: Давайте нам человека, которого будут назначать виновным во всем, во всех наших бедах и давайте будем его жарить на костре, давайте ему будем иголки засовывать под ногти, давайте будем измываться над ним, повесим его потом голову, его труп на каком-нибудь столбе рядом с Кремлем.И людям будет чуть-чуть от этого легче. Государство может этим пользоваться активно. А по каким-то своим узким интересам можно будет так использовать смертную казнь.
О чем сейчас говорят? Давайте будем брать, например, приговоры террористам, давайте будем брать приговоры педофила и кому-то еще… Давайте вспомним, например, что у нас по террористической статье Варвара Караулова просидела несколько лет в тюрьме. И давайте вспомним, что за растление у нас собираются посадить Юрия Дмитриева, историка. Ну, давайте тогда введем смертную казнь и будем с ними расправляться.
А.Соломин
―
Матвей Юрьевич, а я хочу заступиться за Нарышкина.
А.Нарышкин
―
Нарышкин не нуждается в твоем заступничестве.
М.Ганапольский
―
Он говорит о позиции. Что он поддерживает твою позицию.
А.Соломин
―
Нет, секундочку, я объясню. Кремль от этой идеи отрекся. Официальный представитель Кремля сказал, что эта тема не обсуждается. И тон его высказываний говорит о том, что эта тема не то, что они хотели бы видеть. По разным, наверное, причинам. Но это не идея Кремля. Если вы будете разбираться и посмотрите, кто высказывается по поводу смертной казни…
М.Ганапольский
―
Вот это интересно.
А.Соломин
―
У нас на сайте есть её заявление. Депутат Государственной думы Ольга Алимова, у которой есть очень интересная фраза: «Заигрались в демократию и толерантность». Слушайте, ведь это упрек Владимиру Путину тоже. Это какой-то сталинистский… Я не знаю, это поклонница Николая Ежова, которая говорит властям страны: «Вы чего, охренели?» Вы тут устроили демократию. Да расстрелять!». Вот в этом случае как раз, если этот депутат-сталинистка будет иметь какое-то отношение к власти, тогда не только Навальный окажется на фонаре. Здесь на фонаре окажутся: Алексей Нарышкин, Алексей Соломин… Ну, может быть, погуманней с Соломиным обойдутся, потому что не такой он яркий в этой передаче. Ему просто отрубят конечности, наверное.
М.Ганапольский
―
Подожди. Как понять «на фонаре»? Ты имеешь в виду буквально?
А.Нарышкин: Навальный — это будет не единственная фигура, которая пострадает от возвращения смертной казни
А.Соломин
―
Конечно. Потому что вот эта женщина, невообразимая Ольга Алимова, депутат Государственной думы, которая говорит, что «заигрались в демократию и толерантность», она ведь хочет, что ежовщина вернулась сюда. И тогда, если ежовщина вернется сюда, то мы будем не конкретных людей расстреливать — не мы, а в смысле люди… вот Ольга Алимова, которая придет к власти, — она будет списки выдавать. Скажет: «1000 оппозиционеров расстреляйте!» — и вот тогда Нарышкин вне зависимости от того, что он будет говорить в этой передаче, пойдет на фонарь тоже.
А.Нарышкин
―
У меня есть предложение. Я не могу сказать, что меня потряхивает немножко…
М.Ганапольский
―
Это какой-то трэш абсолютный.
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич, если вы не против, если ты, Леша, не против, я хочу отдельное голосование запустить и увязать это с…
А.Соломин
―
А итоги-то подведи.
А.Нарышкин
―
Да. Значит, смотрите, у нас первое голосование: 70% считают, что гуманнее все-таки по отношению к преступнику пожизненный срок. 30% считают, что гуманнее именно смертная казнь.Давайте проведем короткое, на две минуты. Тем более, тема смежная. Вопрос: Если смертная казнь вернется, будет ли власть использовать ее в политических целях для наказания своих политических оппонентов?
М.Ганапольский
―
Замечательный вопрос.
А.Нарышкин
―
Если смертную казнь вернут и власть будет использовать ее для решения своих политических задач против политических оппонентов, наберите: +7 495 101 20 11. Если смертная вернется, власть не будет применять ее к своим политическим оппонентам: +7 495 101 20 22.Просто Матвей Юрьевич, кто же нас еще помирит, если не наши слушатели и зрители.
М.Ганапольский
―
Да, только я прошу радиослушателей немножко взять себя в руки и не быть как в обратную сторону — демшизой. Все-таки, пожалуйста, уважаемые радиослушатели, без демшизы.
А.Нарышкин
―
Вам нужно еще раз повторить «Не будьте демшизой», потому что НРЗБ.
М.Ганапольский
―
С другим знаком… Можно, вообще, сказать? Чтобы не получилось голосование анти…той толпой. То есть вот толпа, которая сейчас требует выдачи этого человека, который убил эту девочку несчастную — а вы будете как бы наоборот: тоже толпа, которая кричит: «Да-да, конечно! Будут вешать Нарышкина и Соломина на столбах и будут расстреливать Навального»!»Пожалуйста, у меня просьба к радиослушателям: возьмите себя в руки. Я понимаю, что Нарышкин радуется, потому что, конечно, вы там сейчас наголосуете, что власть, конечно же, будет расстреливать Навального… кто там у нас еще, кроме Навального?..
А.Нарышкин
―
Много кто.
М.Ганапольский
―
Да, много кто — вот они прямо будут развешаны на столбах.Есть тенденция уже? Ты можешь мне сообщить. Радиослушатели уже сказали, что будут вешать на столбах.
А.Нарышкин
―
Да, 95% сказали, что власти будут использовать смертную казнь против политических оппонентов.
М.Ганапольский
―
Отлично, хорошо.
А.Соломин
―
Нужно уточнить, какая власть.
М.Ганапольский
―
Понятно. Значит, это сумасшедший дом. Я в нем участвовать не хочу абсолютно…
А.Нарышкин
―
Спасибо! Это был Матвей Ганапольский…
М.Ганапольский
―
И эти идиотские голосования с этой сворой…Там свора орет: «Выдайте этого человека — мы его линчуем!» А здесь свора орет: «Да-да, государство — это уроды…. И, понимаете, короткая дистанция от, например, двух несправедливых лет в колонии до смертной козни. Для государство — это все равно. Это у нас такое государство трэшевое, оно желает просто на столбах…».Я в этом участвовать не хочу, ребята. Я с толпой дело не имею. Это первое.
Теперь, что меня в этой истории — об этом частично сказал Соломин, — крайне заинтересовало. Все-таки государство выбрало путь моратория на смертную казнь. Это, как по всей видимости, посчитало руководство еще в те времена старые, такая средняя температура по больнице, что, с одной стороны, у нас есть смертная казнь — вы только попробуйте что-то такое сделайте, ух, мы сейчас! — а, с другой стороны, смертной казни нет. Но и государство не решается ее полностью отменить, как отменяют в других странах Европы. И думаю, что оно и не будет отменять.
Я вот тут посмотрел разные картинки, как казнят в Китае, как казнят в исламских странах. Там много чего есть такое. Но все-таки нравы, как мне кажется, в Российской Федерации не такие. Здесь какие-то нравы помягче, вот как-то не делать… Хотя как пример говорят про США, где в одном штате есть смертная казнь, в другом нет.
Но вот на что я обратил внимание, что для меня в этом самое важное — вот то, что сказал Соломин. Когда эти странные люди, которых просто никто не знает — там есть только один, которого все знают, но, правда, он сейчас весь измазан, это Соловьев, которые тоже высказывается за смертную казнь, прочитал я, что он тоже активный: « Давайте смертную казнь», — вот эти люди, которые не понимают, что смертная казнь ничего не дает. Почему?
М.Ганапольский: Государству ничего не мешает совершать смертную казнь. Надо — убили Немцова, надо — отравили Скрипалей
Вот на этом примере с этим человеком ужасным, который убил эту девочку… Вы знаете, дешевый конфликт какой-то, совершенно мелочный, почти бытовой конфликт. Он взял и убил эту девочку как месть. Чудовищно? Чудовищно. Имеет это отношение к государству? Чего-то Путин этому человеку не дал или он крымнашист? Да нет, он идиот и сумасшедший.
Потому что, еще раз повторяю, убить может человек в нормальном состоянии, в состоянии эффекта. Жуткое преступление? Жуткое. Потрясло всех это преступление? Потрясло.
Люди с выпученными глазами побежали — это толпа — толпа побежала его линчевать. Они кричали: «Выдайте его нам!» Государство его не выдало, потому что есть закон. Он свое получит. Его убьют в тюрьме, но это уже будет совершенно другая история.
А.Нарышкин
―
Хвалится наше государство?
М.Ганапольский
―
Толпе абсолютно в этом смысле… это замечательное поведение. И я бы страшно удивился и удивился весь мир, если бы вдруг менты вышвырнули этого человека на улицу и ему вырывали печенку. Но я так думаю, что чморить Навального — одно, а устраивать кровавое незаконное убийство — государство наше на это не подписывается.Оно этим занимается. Опять же Скрипали, опять же Немцов. Оно этим занимается. Но это такая отдельная история, не носящая массового характера. А здесь никакой связи с государством нет. И вот это очень важно, что государство… что только отдельные шавки орут про то, что нужна смертная казнь. Причем понятно, что чем меньше они в этом разбираются… Тут же два типа людей орут: которые в этом вообще не разбираются типа этой тетки, о которой ты говорил и Соловьева, которому нужно сейчас показать, что он не тот, о ком написана песня и надо очень сильно нравиться, что являет собой абсолютный… не знаю, но это уже абсолютно матерное слово, говорить его не хочу. И я не хотел бы, чтобы слова эти произносились, он сам про себя всё знает.
Государство сдержалось. И очень важно, — говорю я в облике Сергея Маркова, — что, как ты сказал (я не видел этого сообщения, кто там это — Песков или кто — кто там сказал), — государство не рассматривает даже… Ну, вот Песков. Вот это очень важное слово «даже не рассматривает».
Поэтому Соловьев идет туда же, куда идет эта женщина и еще куда идет господин Миронов, который забыл, что он руководит «Справедливой Россией». Так вот «Справедливая Россия»… Вы же знаете, что Горбачев с кем-то там в беседе — это было на сайте «Эха Москвы», по-моему, или в Фейсбуке, что смертной казни у нас не будет, она ничего не решает, это плохо работает. То есть, по всей видимости, была читана статистика.
Поэтому, слава богу, нет. Эмоции там… голосуйте, как хотите на сайте и орите там: «Выдайте нам, мы его убьем!» — это ваши проблемы. Но есть государственная целесообразность. И государство в этом смысле не отходит от той позиции, которая была.
А.Нарышкин
―
Итоги нашего второго голосования: 95%, несмотря на ваши призывы, все равно считает, что государство, получив возможность применять смертную казнь, будет применять, в том числе, против политических оппонентов. 5% прислушались, видимо, к вашему совету и считают, что ничего…
М.Ганапольский
―
Ну, я думаю, можно было бы еще одно голосование провести, просто я его проводить не буду. Будет голосование простое: «Будет ли Путин лично на улице расстреливать политических оппонентов.
А.Нарышкин
―
НРЗБ.
М.Ганапольский
―
97% проголосует за, что он это будет делать лично, безусловно.
А.Соломин
―
А в свои зарубежные поездки будет брать с собой ледоруб.
М.Ганапольский
―
Ну, во-первых, ледоруб, но это если он будет ездить в Латинскую Америку. А вот в страны Северной Америки и Великобританию он будет брать с собой этот «Бодрячок» или как он там называется, вот этот чудесный состав для чайка.Нет, свора — это отдельно от меня. Это демшиза. Я в это дело не играю.
Давайте начнем следующую тему.
А.Нарышкин
―
Да, у нас еще одно событие, оно косвенно связано с Алексеем Навальным. ФБК хотят признать иностранным агентом. Обнаружились признаки иностранного финансирования.Скажу коротко, тем более, времени у нас мало перед новостями. ФБК занимается, по сути, политикой. Можно говорить, что это только антикоррупция и прочее. Это политическая структура, там политические деятели, которые пытаются пробиться в выборы.
Но для меня лично ярлык «иностранный агент» ничего не значит. Наверное, одна и известных структур, которая носит этот ярлык, данный государством, — это «Левада-Центр». Изменилось ли качество расследований «Левада-Центра» после того, как их назвали иностранным агентом? Нет, все по-прежнему пользуются. Более того, все уже давно забыли про иностранного агента. Политика — дело грязное, политика — дело опасное в России. И то, что в вас государство кинет какой-то кусок говна — ну, это не должно на вас влиять, если вы стойкие и принципиальные люди. Поэтому, ничего страшного. Я уверен, будут Навальный, Соболь, Жданов продолжать дальше работать. Всё у них получится.
М.Ганапольский
―
Они не смогут дальше работать.
А.Соломин
―
Почему — мы расскажем сразу после новостей.
М.Ганапольский
―
Их Путин расстреляет на улице.
А.Нарышкин
―
После новостей продолжим.
М.Ганапольский: Чморить Навального — одно, а устраивать незаконное убийство — государство на это не подписывается
НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжается наша программа. И сейчас тут у нас будет некоторая неожиданность. Мне столь стал такой отвратительный Нарышкин, я так стал его презирать.
А.Нарышкин
―
Во время перерыва особенно.
М.Ганапольский
―
Да, во время перерыва, когда было молчание. Наконец, он замолчал со своими кровожадными желаниями…
А.Нарышкин
―
Я ел просто. Я подкрепился.
М.Ганапольский
―
Но не поделился. Тогда тоже проблема. И поэтому тут у нас будет одно телефонное включение, которое крайне важно.
А.Соломин
―
Сначала РБК…
М.Ганапольский
―
Чуть попозже. Я просто хочу сказать, что это очень связано с нашей прошлой передачей, где мы говорили про ужасные судебные приговоры и про власть, которая просто слетела с катушек и делает, чего хочет. Ну, давайте дальше про ФБК.
А.Нарышкин
―
А я всё сказал.
А.Соломин
―
Странно, что только сейчас удалось властям заняться ФБК и признать его иноагентом, потому что, мне кажется, что эту карту они хотели бы разыграть гораздо раньше. Но, видимо, не представлялось такой возможности. Естественно, сыграли нечисто. И сейчас все пишут о том, что этот испанский жертвователь, он вообще какая-то темная лошадка. И, естественно, все думают, что это Кремль сам послал деньги ФБК, сам проспонсировал ФБК через это испанское подставное лицо.С другой стороны, американец, про которого тоже все говорят, утверждает, что свой платеж он сделал в мае. Русский но из Америки. И здесь, видимо, все-таки просчет ФБК есть и им, видимо, нужно будет внимательно посмотреть, что они пропустили, и как этот платеж в мае он мог у них состояться или пройти.
Изменится ли что-то для ФБК? Слушайте, самое страшное для организации, которая здесь признается иноагентом — это не бренд. Все люди с головой на плечах понимают, что это исключительно игрушки такие российской власти. А самое страшное, что с тобой перестают работать организации, учебные организации, государственные организации. Они просто тебя ставят на игнор, в черные списки сразу вносят и перестают с тобой общаться и работать. Не представляю, какая у нас организация, связанная с государством, работала с ФБК и так.
Поэтому, конечно, ничего не изменится, для меня во всяком случае. Это исключительно такой реверанс в сторону консервативной аудитории, которой нужно показать, что эти оппозиционеры, конечно, инспирированы Западом. Йельские марсиане управляют Алексеем Навальным…
М.Ганапольский
―
Да, есть такое замечательное выражение: «Пернуть в лужу».
А.Соломин
―
Пукнуть.
А.Нарышкин
―
Фу!
М.Ганапольский
―
Ну, украинский такой вариант. Власть ровно это и сделала. Она, знаете, она интересно себя ведет: «А что мы еще не сделали в отношении ФБК, чтобы они все умерли?»
А.Нарышкин
―
И здесь мы вспоминаем первую нашу часть: Путин и расстрелы.
М.Ганапольский
―
Да, и Путин лично говорит: «Убить срочно ледорубом Навального». А ему говорят: «Не, ну как-то не годится. Вы… кровавые отпечатки, рубашка в пятнах…». О говорит: «Нет, ну тогда они пусть будут хотя бы иностранными агентами».Это, конечно, показывает совершенно невероятный тупизм власти. Уже же видно, что Навальный, ФБК и, вообще, вся эта сущность, которая называется Навальный и протесты, она живет в совершенно другой плоскости, в другом измерении. Что этим людям, которые и сражаются — я теперь так уже могу сказать прямо, — за ФБК, за идею, за Навального, за навальновскую идею, за идею свободы и развитие будущего, как они всегда говорят, что им абсолютно пофиг, американский агент, не американский агент.
А это для бабушек, которые и так молятся на Путина. И в очередной раз им скажут… Знаете, я прочитал — видели, да? — какая-то там газетенка, которую вынесли из сортира, а потом опять внесли ее туда, она там написала заголовок, что «Навальный так устал и так измучился, что снова сел на наркотики». Ну, есть и такое.
Понимаете, людям, которые следуют за идеей свободной России, которые хотели бы не уехать, а жить в этой стране, им абсолютно всё равно, и они просто смеются. Больше и больше людей смеется над властью. О боже, это так ужасно! Власть этого не чувствует.
Я слышу какие-то звуки, у нас, по-моему, подключился телефон.
А.Соломин
―
Давайте перейдем тогда «Не в фокусе»НЕ В ФОКУСЕ
А.Нарышкин
―
Сегодня в Ростове прошли пикеты в поддержку двух фигурантов дела о «массовых беспорядках». Ян Сидоров и Владислав Мордасов получили на прошлой неделе по 6,5 лет тюрьмы за беспорядки, которых, как говорят защитники, да и многие, кто следил за этим делом, да никто их не планировал.
А.Нарышкин: То, что в вас государство кинет кусок говна — это не должно на вас влиять, если вы стойкие люди
Сергей Денисенко, адвокат «Агоры», представляющий интересы молодых людей, к нам сейчас присоединяется. Добрый вам вечер!
А.Соломин
―
Здравствуйте!
А.Нарышкин
―
Сергей, скажите, пожалуйста, что сейчас вы как адвокат и Сидорова и Мордасова можете предпринят, чтобы эти 6,5 лет конвертировались во что-то менее ужасное?
С.Денисенко
―
Да, конечно, мы обжаловали приговор. Впереди апелляционный суд. Дело будет рассматриваться в городе Сочи. Это новый суд. Мы надеемся, что суд прислушается к доводам защиты о том, что никаких массовых беспорядков в Ростове не планировалось.
А.Соломин
―
Ведь речь идет именно о планировании. Ведь никто не поймал их за… не знаю, на нападение на полицейских, к чему можно привести видеодоказательства, настоять в суде, что они преступники, их нужно сажать.
С.Денисенко
―
Да, безусловно, доказательств никаких массовых беспорядков нет. Более того, мы считаем, что это была некая провокация даже. И основной свидетелей по делу является провокатором, одним из реальных организаторов.
А.Соломин
―
А как вы это объясняете? Почему вы так думаете? Откуда у вас основания так думать?
С.Денисенко
―
Мы думаем так, потому что этот человек размещал в группе экстремистские призывы, экстремистские лозунги, чего не делали ни Мордасов, ни Сидоров. И этот человек стал основным свидетелем обвинения по делу. Более того, он сразу же уехал из Ростова после задержания Мордасова и Сидорова. И это человек, который призывал все идти на митинг, призывал устраивать какие-то действия против полицейских. Он сам на митинг не пошел. И не мог объяснить, в принципе, в суде, почему он делал такие призывы, не пошел на митинг, а вот, скажем, ребят подставил.
А.Соломин
―
Не очень понятно, если честно, Сергей, откуда тогда берется обвинение в организации массовых беспорядков. Ведь должны были что-то предъявить. Сторона обвинения должна была предъявить какие-то чаты, распечатки разговоров, прослушки. Что-то это есть?
С.Денисенко
―
Смотрите, какая ситуация. Сторона обвинения выдернула из чата, который длился несколько дней, то есть там несколько тысяч сообщений, — выдернула оттуда 48 скриншотов. И в судебном заседании, когда мы попросили осмотреть суд этот чат, суд нам отказал в осмотре чата, его контекста.В этом контексте Сидоров и Мордасов как организаторы чата, они просто людей, которые эти лозунги выдвигали и призывы, они их просто удаляли. То есть эта информация, скажем так, замалчивается и не принимается. И наши просьбы предоставить её, они… Так что суд здесь был предвзят.
А.Нарышкин
―
Сергей, у нас не много времени. Какую роль сыграли признательные показания, которые ребята давали под давлением? Я насколько понимаю, из них выбивали все эти признания в преступлении.
С.Денисенко
―
Знаете, так очень хитро поступили с признательными показаниями. Что касается Сидорова непосредственно, которого защищаю я, то он признательных показаний, по сути. не дал как в отношении себя, так и в отношении остальных. Есть признательные показания Мордасова и третьего фигуранта Шашминадл — вот их суд счел достоверными на следствии. А те показания, которые они не НРЗБ те суд посчитал недостоверными.
А.Соломин
―
А можете два слова сказать о самих этих ребятах? Кто они — студенты, что они из себя представляют? Они политические активисты? Потому что о них мало известно тоже.
С.Денисенко
―
Да, это обычные студенты, обычные ребята. Вот Сидорову на момент задержания было 18 лет, 1 месяц. 9 октября ему исполнилось 20 лет. Мордасов, он постарше, он 96-го года. Сидоров 99-го. Эти ребята участвовали в некоторых протестных акциях, абсолютно мирных. Проявляли некую гражданскую активность. И, в том числе, и на эти акции они вышли с плакатами мирного абсолютно НРЗБ. Один плакат: «Правительство Ростовской области в отставку!» И другой плакат: «Верните земли ростовским погорельцам!» Вот и всё.
А.Соломин
―
Эта же акция была, тот общий сбор сторонников Мальцева, насколько я помню. Они как-то имеют отношение к нему?
С.Денисенко
―
Вы знаете, это тоже очень большой вопрос. Нет ни одного доказательства в деле, которые бы подтверждали какую-либо связь их с Мальцевым и «Артподготовкой»(организация запрещена в РФ)
. А вот как раз таки этот свидетель основной, которого мы считаем провокатором, он предложил назвать чат именно «Революция». Он предложил называние «Артподготовка»(организация запрещена в РФ)
включить.
М.Ганапольский: Больше и больше людей смеется над властью
И, естественно, мы не знаем, связан был этот свидетель как-то с «Артподготовкой»
(организация запрещена в РФ)
или нет, мы только предполагаем. А вот ребята именно, они — нет.
А.Нарышкин
―
Дата апелляция назначена уже?
С.Денисенко
―
Апелляция назначена, но она должна состояться до 16 ноября, потому что именно до 16 ноября у ребят мера пресечения продлена.
А.Нарышкин
―
Спасибо огромное. Сергей Денисенко, адвокат «Агоры», который представляет интересы фигурантов резонансного дела о подготовке беспорядков в Ростове, которых, по сути-то, и не было, никто там ничего не замышлял.Но возвращаемся к нашей привычной эфирной сетке, эфирному меню. И у нас сейчас «Редиска недели».
РЕДИСКА НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
Вячеслав Володин, председатель Государственной думы был… я вот хотел сказать — был уличен. Конечно, не был ни в чем уличен конкретно на этой не деле, а если и был уличен, то, может быть, мы бы и не узнали, не стали свидетелями этого.Просто смотрите, когда Вячеслав Володин в Государственную думу пришел, вроде как было заявлено, что он стал бороться за дисциплину, стал следить за дисциплиной. Количество прогулов сократилось. И, действительно, вроде бы даже подтверждали, что депутаты через не хочу, через не могу приходят на заседания, голосуют.
Но на этой неделе два кейса обратили на себя внимание. Во-первых, интересный случай со Светланой Журовой, которая вроде бы, судя по различным электронным документам, была в Думе и голосовала по разным законопроектам, на самом деле была в то же самое время в Башне Империя на открытии 3-го сезона конкурса управленцев «Лидеры России». И при всем при этом она голосовала в Государственной думе за несколько законов.
И тоже довольно странная ситуация, когда пришел выступать Виталий Мутко, вице-премьер, и его там встретил полупустой зал, хотя было зарегистрировано 400 депутатов. Это не какие-то домыслы Znak.com. Это открытая информация, вы можете сами проверить на сайте Государственной думы, вы можете прочитать это в изложении Znak.com. Это грустная история.
С другой стороны, дело же не в том, что они получают такие деньги и не ходят на работу. Я не знаю… Но от этого же мало что меняется. Ну вот, они не пришли на работу. Ну, хорошо, неприятно, — думаем мы. Но оттого, что конкретно Журова придет на работу или заполнится зал на две трети..
А.Соломин
―
Это важно.
А.Нарышкин
―
Это для чего важно? Чтобы коммунисты максимально лояльные Путину задали Мутко какой-то максимально лояльный и безболезненный вопрос? В нынешнем составе Государственной думы не важно, ходят они или не ходят. Это ни на что ни повлияет. Это досадно, это обидно.
А.Соломин
―
Смотрите, в том, что Светлана Журова голосовала, когда в этом время была на совещании у Кириенко, в этом нет ничего удивительного. Это на самом деле обычная практика. И голосуют по доверенности. Они оставляют письменные бумаги и за них члены фракции могут нажимать кнопки. Эта практика в Думе существует. Это не какая-то новая…
А.Нарышкин
―
В регламенте Государственной думы сказано, что депутаты должны голосовать по вопросам лично. Депутат обязан обеспечить надлежащее хранение и использование карточки для голосования, свое право голосования он осуществляет лично.
А.Соломин
―
Но вот когда я работал парламентским корреспондентом — это было, видимо, до володинских, каких-то сталинских мер — там такая практика существовала. Я не скажу, что я к ней отношусь хорошо. Дело в том, что случай со Светланой Журовой, если она, действительно, была на совещании у Кириенко, это тоже часть ее работы. О’кей. Но другие депутаты, которые повально не ходят в Государственную думу, они — на секунду! — получают зарплату за то, что они не ходят на заседания Государственной думы. И эта зарплата — это пипец какая огромная зарплата!
М.Ганапольский
―
Дело не в зарплате на самом деле.
А.Соломин: Я вижу в любых появлениях Владимира Путина на телевизоре какую-то работу политтехнологов
А.Соломин
―
Нет, еще как… Что будет с вами, если вы не будете приходить на программу «Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева»?
М.Ганапольский
―
Вы еще будете вести без меня.
А.Соломин
―
Вы хотите сказать, что не возникнут к вам вопросы после этого?
М.Ганапольский
―
Слушайте, я хочу сказать — это не реклама Украины, — но это очень важная вещь, которой озаботился Зеленский (это одна из его фишек) и Разумков, который руководит Верховной Радой, — это то, чтобы люди приходили на работу и голосовали. Поэтому там сейчас делается система по отпечаткам пальцев. И вообще, «кнопкодавство» — вот так в Украине это называется, это по-украински и по-русски звучит одинаково, — оно стало огромной проблемой.И вот когда начали изучать этот вопрос, выяснилось, что дело совсем не в зарплате. Очень много становятся депутатами, вы знаете, для чего и с большим удовольствием просто согласны свою зарплату… они годами ее не получают. Дело в том, что наносится удар парламентскому институционализму. Это означает, что тебя выбрали люди прямым голосованием, к примеру, а ты предаешь людей. Вот почему стал остро этот вопрос. И ты не несешь своих представительских функций, то есть ты не являешься при решении того или иного вопроса их представителем — вот это самая важная вещь. Это дискредитация института парламентаризма как такового.
А.Соломин
―
Это то, о чем говорит Нарышкин. Почему там бить уже?
А.Нарышкин
―
Куда больше-то дискредитировать?
М.Ганапольский
―
Вы имеете в виду, что они принимают, какие законы принимают?
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич, уже поздно говорить о том, что Государственная дума себя в нынешнем состоянии как-то дискредитирует еще больше. Там есть отдельные персоналии, вы знаете их, фамилии, например Сергей Шаргунов, которые какие-то важные дела, который может чего-то добиться один, сам, не в масштабах Государственной думы. Всё.
М.Ганапольский
―
Ребята, вы, пожалуйста, сегодня услышьте меня! Да что ж сегодня всё идет наперекосяк у нас?! Еще раз: формально кого выбрали, того выбрали. Их выбрали. Всё. Разговор окончен. Это уже пусть народ жрет продукты жизнедеятельности депутатов, которых сам же народ выбрал. Это другой вопрос.Важно то, что если мы разбираем, как принимаются эти законы, то выясняется, что перед нами отчаянное «кнопкодавство», просто чудовищное, когда вот эти карточки в руках и человек ходит и вот так вот делает. Понимаете, институция не должна быть дискредитирована. Принимай идиотские законы — это твое дело, только, пожалуйста, гражданин, который живет где-то, он должен понимать, что он голосовал за депутата и этот депутат должен выполнять свои обязанности.
А.Нарышкин
―
А может, они не ходят, потому что им неприятно голосовать за фиговые законы?
М.Ганапольский
―
Ну, естественно…
А.Нарышкин
―
Это угрызения совести. Рука не поднимается.
М.Ганапольский
―
Да, я знаю. НРЗБ Я понимаю, они стыдятся. Но это уже совсем другой вопрос. Работа здесь именно представительства. И эта работа должна быть исполнена. А, с другой стороны, я хочу добавить, что сейчас Украинский парламент принимает просто драконовские законы. Окончательно это еще не принято, это только рассмотрено в первом чтении.Сначала вообще было предложение: если человек, например, не пришел на три заседания без уважительной причине — на три заседания лично, то есть если он отпечатком пальца не зарегистрировался и машина его не зарегистрировала, — то в этом случае он лишается депутатского мандата. Но Конституционный суд возразил против этого, потому что его выбирали граждане и теоретически граждане должны и лишать его…
После этого были придуманы денежные штрафы и они довольно существенные. Там это надо в доллары переводить и так далее. Там вот ты нарушил, например, историю… Сейчас я вам скажу, сколько получается…80 тысяч гривен…
А.Нарышкин
―
240 примерно тысяч рублей.
М.Ганапольский
―
240 где-то тысяч рублей. Как-то ты удивительно быстро переводишь в рубли? Странно.
А.Соломин
―
Часто платит…
М.Ганапольский
―
Да, странно. Или ему платят. Вы, понимаете. Вот, пожалуйста, 240 тысяч рублей вынь да положь. Понятно, что при коррупции этой… Я же читаю — я просто падаю, как эти ребята, как они строят себе эти дворцы… Навальный всё это показывает.Но дело не в этом. Во всяком случае, хотя бы народ начинает понимать, что есть какая-то справедливость, а то это болото — это, конечно, чудовищно.
А.Нарышкин
―
Давайте еще к героям успеем перейти.ГЕРОЙ НЕДЕЛИ.
А.Нарышкин
―
Соломин меня подбивает просто сразу вопрос задать и не заморачиваться на пересказывание. Представьте, выборы в ближайшую неделю пройдут в России. Кого вы выберите скорее, Владимира Путина или Сергея Шойгу? Если Владимира Путина — +7 495 101 20 11, если Сергея Шойгу — +7 495 101 20 22.
А.Соломин
―
Я объясню просто. Все заговорили, естественно, что если Владимир Путин появляется в тайге…
А.Нарышкин
―
Да, не в первый раз появляется. Просто это хорошая компания.
А.Соломин
―
НРЗБ Сергеем Шойгу, то это какой-то знак. И многие в этом увидели знак преемничества.
А.Нарышкин
―
Тайный знак.
А.Соломин
―
Я, естественно, вижу в любых появлениях Владимира Путина на телевизоре все равно какую-то работу политтехнологов. Но я не стал бы считать это знаком, я считал бы это некой проверкой того, как общественное мнение реагирует на разговоры о том, что Сергей Шойгу станет следующим президентом России.
М.Ганапольский: Не думаю, что когда закончится это всё, Путин получит горячую любовь от своих дочерей
М.Ганапольский
―
А я вижу, ребята, просто не «осень патриарха».
А.Нарышкин
―
Ой!..
М.Ганапольский
―
Это просто уже постмодернизм, я не знаю даже, что сказать. Человек без семьи, засекретивший своих родственников, прячущий…
А.Нарышкин
―
Тайны личной жизни… Нет, ну послушайте, серьезно, а прайвеси может быть какое-то? А вам все вынь да положь.
М.Ганапольский
―
Никакое правеси.... Мы должны знать, кто у него любовница…
А.Соломин
―
Это где это вы такое?.. Знаете, один вот — Олланд, — как узнали, что у него любовница, — был жуткий скандал.
М.Ганапольский
―
Вот вы мне не даете сказать. Мы очень много беседовали на эту тему, еще когда я в Москве был. Уже сейчас нет времени. Вы меня простите, но от настроения любовницы может зависеть, получит кто-то сроки или не получит.Перед нами человек, засекретивший свою жизнь и показывающий нам единственного друга близкого, даже не Соловьева или Киселева, а Шойгу. Вот уж воистину единственная опора — это Армия и Флот. Это так жалко, знаете… Мне жалко его. Боже мой… Я не знаю, как родственники его относятся к тому, что они их просто на хрен кинул, понимаете? То, что он стесняется их показать.
А.Соломин
―
Что за бред? Он объясняет это безопасностью…
М.Ганапольский
―
Да ладно! Безопасностью… А все остальные мировые лидеры, у них что там, по спокойнее.
А.Соломин
―
Еще как охраняют их родственников.
М.Ганапольский
―
Так и пусть охраняют их родственников.
А.Соломин
―
Меньше знаешь — крепче спишь.
М.Ганапольский
―
Он их предал. Он предал своих родных.
А.Соломин
―
Это ваше мнение.
М.Ганапольский
―
Он сказал: «Их у меня нет. Я женат на России». Ну, по мощам и елей. Не думаю, что когда закончится это всё, он получит горячую любовь от своих дочерей сыновей и прочих…
А.Нарышкин
―
Потрясающе! И этот человек меня в самом начале обвинял в демшизовости, Матвей Юрьевич!
А.Соломин
―
72%, что интересно, проголосовали за Сергея Шойгу.
М.Ганапольский
―
Что я такое сказал? Если ты отказываешься от своих детей…
А.Нарышкин
―
Не отказывается. Он не хочет о них рассказывать.
М.Ганапольский
―
Вы не понимаете… Не понимаете. Когда-нибудь поймете.
А.Нарышкин
―
Надеюсь. Спасибо! Матвей Ганапольский, Алексей Соломин, Алексей Нарышкин. Счастливо!