Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2021-03-28
М.Ганапольский
―
Здравствуйте, уважаемые радиослушатели. Сегодня, в связи с отсутствием Матвея Ганапольского, хочу сказать спасибо большое Алексею Соломину и Алексею Нарышкину.
А.Нарышкин
―
Добрый вечер.
А.Соломин
―
Здравствуйте.
М.Ганапольский
―
Вы обеспечили в мое, к сожалению, ковидное отсутствие великолепные передачи с Рыжковым. Это было очень интересно. Ну, замена очень важная, потому что с Рыжковым, человеком умным, интеллектуалом, были сказаны очень многие вещи, на которые важно было обратить внимание, были поставлены какие-то смысловые и политические точки, которые были важны. Поэтому спасибо.Потому что, когда болеешь, все равно обращаешь внимание, чем заменяют твою передачу, и кто там гость.
Начинается программа «Итоги недели без Евгения Киселева», голосование есть, темы есть. Самое интересное, что удалось на этом политическом безрыбье заполнить даже «Не в фокусе» у нас получилось. Приготовьтесь, будете голосовать. Начнем с «События».
СОБЫТИЕ НЕДЕЛИ
М.Ганапольский
―
Пожалуйста, давайте разомнем.
А.Нарышкин
―
От Алексея Навального из колонии приходят тревожные сообщения, у него серьезные проблемы со здоровьем, он жалуется на ногу, при этом из лечения он получает только две таблетки обезболивающего и специальную обезболивающую мазь. Адвокат считает, что этого недостаточно, они рассказывают о том, что у Навального почти что отнимается нога, он не может на нее опереться. И при этом минимальное количество комментариев от ФСИН, они говорят, что состояние Навального удовлетворительное. И разумеется, под это дело появляется масса обращений с разных сторон – от врачей, представителей интеллигенции. И на самом деле звучит нормальный призыв: позвольте медикам, врачам не из тюремной системы зайти в колонию и провести обследование.
М.Ганапольский: Я совершенно не уверен, сколько проживет Навальный в тюрьме
Мне кажется, это в интересах наших общих сейчас. Не только сторонников Навального, тех, кто беспокоится за Навального, а даже это в интересах тех, кто Навального презирает и при этом любит Путина и Путинский режим. Потому что если вы не пускаете к Навальному врачей, которые могут провести грамотное обследование, могут трезво оценить ситуацию более или менее объективно, за вами, - есть такой риск - закрепится окончательно образ мучителей, палачей и убийц. Оно вам надо? Если оно вам надо, то хорошо, можете по-прежнему никого не пускать, держать всех в неведении.
Если вы хотите хотя бы немножко выглядеть человечнее, то не так уж сложно, мне кажется, тем более различные регламенты и законодательные акты это разрешают – можно допустить врачей ради объективности. Не ради манипуляций и информационных, а ради объективности. Просто снять напряженность. По-моему, это вполне возможно.
А.Соломин
―
Здесь у нас нет голосования, только обмен мнениями. Матвей Юльевич, когда вы наблюдаете за этой картиной, я понимаю, это вызывает у вас раздражение, как и многое происходящее в России. Но как вы относитесь к мнению о том, что власть здесь не делает ничего, что можно назвать пытками, а применяет всего-навсего процедуру. По отношению к Навальному это такая холодная процедура, выражающая все отношение власти к этому, в общем-то.
М.Ганапольский
―
Сделаем так – я сейчас пойду, возьму немного воды.
А.Нарышкин
―
Идите, я тебе сам на это отвечу. Я отвечу словами Валерия Соловья и ты практически его цитируешь.
А.Соломин
―
А я его и цитирую.
А.Нарышкин
―
Замечательно. У нас в пятницу был Соловей и говорил.
А.Соломин
―
Спасибо, что напомнил, кто это говорил.
А.Нарышкин
―
Ты пытался выдать это за свои мысли?
А.Соломин
―
Я не пытался.
А.Нарышкин
―
Понятно. Валерий Соловей сказал две интересные вещи. Во-первых, он сказал, что чуть ли не лично Путин передавал указ и наказ директору ФСИН относительно того, что смысл ситуации, в которой оказался Навальный в том, чтобы Навальный пожалел о том, что он не умер. Когда мы пытались с моей коллегой Машей Майерс в пятницу утром прояснить, откуда такая информация, стоял ли Соловей рядом с Путиным во время этого звонка, или рядом с директором ФСИН. Соловей сказал, что он, как и журналисты, сдавать свои источники не может.Но при этом он сказал важную вещь. На самом деле никаких пыток, ничего экстраординарного в отношении Навального не предпринимается сейчас. Это сугубо следование процедурам, которые уже есть. Вот есть правила допуска врачей со стороны к больным или заболевшим людям, которые находятся в статусе заключенных. Есть определенный протокол: если у тебя что-то болит, тебе плохо, ты взываешь инспектора ФСИН, говоришь: Мне нужна помощь. Подходит инспектор и через окно-кормушку спрашивает, что случилось. Ты: У меня болит нога. И потом инспектор принимает решение, нужна ли помощь медиков. Если нужна – обращается в медсанчасть. Приходит фельдшер, тоже проводит опрос через то же окошко. Потом, если действительно состояние не то, чтобы вызывает опасение, но если требует дальнейшего изучения, под конвоем четыре инспектора ФСИН на одного заключенного его уводят в медсанчасть и с ним проводят беседу.
Дальше как раз медицинский работник ФСИН, либо врач, либо фельдшер, - они все-таки врачи, «не навреди», и так далее, они выписывают некое лечение, если требуется. Если не требуется, заключённого, который, возможно, симулирует, его отправляют обратно.
И к разговору о процедурах: есть абсолютно четко прописанные процедуры, и в нормативных документах это все есть, - например, относительно того, можно ли передавать заключенным лекарства. Лекарства можно передавать, здесь вопрос договорённостей и налаженных контактов между адвокатами и руководством колонии. Можно ли сделать так, чтобы врач со стороны, государственный или не государственный пришел и провел осмотр или обследование в колонии – можно. Можно ли сделать так, чтобы заключенного вывезли для дополнительного обследования за пределы колонии? - тоже можно, это вопросы, как говорят знающие люди, решаются в кратчайшие сроки в течение чуть ли не получаса, тем более, что цепочка согласования довольно большая. От момента жалобы на острую боль до момента, как заключенный выезжает под конвоем в некое медицинское учреждение может пройти получаса, при том, что свою санкции должен дать врач, зам.медчасти и начальник колонии. То есть, эти вопросы решаются.
Почему Навальный сейчас действительно, как нам отсюда кажется, что Навального там пытают и хотят убить, теперь другим способом, не как в августе прошлого года, это большой вопрос. Мне лично хочется чисто по-журналистски, чтобы ФСИН выполнял хотя бы свою минимальную функцию по информированию населения.
А.Нарышкин: Мы не можем слепо доверять одной стороне, которая нам говорит, что Навального там убивают
У вас сидит сейчас, пожалуй, самый известный заключенный по всей России, - почему вы не хотите седлать так, чтобы хотя бы ваша репутация не мочилась до конца?
М.Ганапольский
―
Вот тут, после длинного монолога такого мистера Объяснялкина…
А.Нарышкин
―
Я припомню вам «мистера Объяснялкина».
М.Ганапольский
―
А я тебе сейчас припомню, чем ты сейчас занимался. Потому что ты сам себя укантрапупил.
А.Нарышкин
―
Ничего подобного.
М.Ганапольский
―
После того, как было рассказано нам – такое впечатление, что он уже работает во ФСИН, Нарышкин.
А.Нарышкин
―
На полставки.
М.Ганапольский
―
Абсолютно правильно он все рассказал - есть процедура, и неважно, Навальный он или просто имярек, если болит нога, то идет цепочка. А вот дальше у Нарышкина, как обычно, начинают возникать вопросы. Причем, вопросы обычные и совершенно понятные. Вот если все это скомпрессировать в один вопрос, то он простой: Ребята, почему вы так себя ведете? Вы ведете себя так просто так? Потому что по процедуре, это такая российская процедура – уничтожение заключённого, или вы решили его действительно убить?А дальше следует такое «моралитэ», которое меня больше всего раздражает в наших передачах, обычно это свойственно Соломину, но тут вдруг проявил Нарышкин: «неужели вы не понимаете»? – ни хрена они не понимают, или наоборот, они все хорошо понимают.
Если вы вспомните не с Навальным, а с другими товарищами, мы это наблюдали год назад, два, три, четыре года назад – всю каденцию, начиная с 2008 года, когда всякие сидельцы, враги Путина – враги политические, враги по бизнесу, - любые, - попадали во ФСИН.
И все время одна и та же картина: в 8 утра приходят адвокаты, их не пускают, потом не дают лечения, потом лгут и говорят, что он здоров, а потом человек умирает. Поэтому здесь все очень просто: поступают они так потому, что им Путин приказал лично, или поступают они просто по процедуре, потому что человек, который находится в тюрьме, это человек с ущемленными, усеченными правами. Результат один и тот же.
Я совершенно не уверен, сколько проживет Навальный в тюрьме. Ну, случился заворот кишок. Вы скажете: Как? Это же… что «это же»? – ну, умер-шумумер. Ну и что? Вот представьте себе, поставьте в ряд эти мумии, которые руководят Россией. Вот этих всех.
А.Соломин
―
Не знаю, про кого вы говорите.
М.Ганапольский
―
«Мумии» это руководство страны, если до сих пор непонятно.
А.Соломин
―
До сих пор непонятно.
М.Ганапольский
―
Дай договорить, я заканчиваю. Представьте себе, что с Навальным в тюрьме что-то случается. Был Навальный, и нет Навального. У меня вопрос – и что? Что-то изменится? Ну да, случилась трагедия. Как Магнитский.
А.Соломин
―
Кстати, очень многое поменялось. Я вам напомню, что после Магнитского произошло очень много событий, неприятных для российской власти.
М.Ганапольский
―
Произошли события ровно таким образом, что сейчас ровно в том же виде они происходят с Навальным. Вот и все. Неважно, что там произошло.
А.Соломин
―
Нет, есть разные вещи.
А.Нарышкин
―
Вы знаете, что сейчас происходит с Навальным? У нас есть позиция адвокатов, которые говорят, что он получает лечение, которое, видимо, не соответствует его состоянию, и мы знаем со слов адвокатов, что у него проблемы с ногой. Еще раз - вы меня назвали «Объяснялкин», наверное, пытаетесь меня обидеть и уязвить.
М.Ганапольский
―
Нет, я тебя очень люблю.
А.Нарышкин
―
Еще раз объясняю – есть позиция адвокатов. А для нас как журналистов важно, чтобы была какая-то другая сторона, даже если это сторона черта лысого. Мы не можем слепо доверять одной стороне, которая нам говорит, что Навального там убивают. Вам оно надо? Ну, хорошо, давайте превратим наш эфир в сектантство, нам сказали «Навального убивают» и мы хором будем кричать «да, Навального убивают».
М.Ганапольский
―
Так наша передача, насколько я помню, это холодное, чуть теплое…
А.Нарышкин
―
Подогретое.
М.Ганапольский
―
Изложение одной стороны и другой стороны, и голосование. Правильно?
А.Нарышкин
―
Нет.
М.Ганапольский
―
А для чего наша передача?
А.Соломин
―
Это обмен мнениями.
М.Ганапольский
―
Так вот я с вами меняюсь своим мнением. Мое мнение заключается ровно в том, что я сказал две минуты назад, что если поставить в один ряд тех, кто рулит сейчас Россией и вдруг выяснится, что по какой-то истории с Навальным что-то случится, то у меня вопрос к вам – и что произойдёт?
А.Соломин
―
Откуда же мы знаем? Ванга в нас не проснулась еще.
М.Ганапольский
―
Я вижу слезы Путина.
М.Ганапольский: Если с Навальным что-то случится, то никто и бровью не поведет. Вот и все. Был человек, и нет человека
А.Соломин
―
Видите?
М.Ганапольский
―
Я вижу, как рвет на себе рубашку Соловьев. Не будет ровно ничего, потому что один человек уже отдал жизнь подобным образом, и фамилия его Магнитский.
А.Соломин
―
Так что вы предлагаете?
А.Нарышкин
―
Магнитский умер действительно в московском СИЗО. Магнитский это не совсем – все-таки, как я понимаю, история была политическая, она задевала много разных интересов.
М.Ганапольский
―
А здесь конечно история не политическая, безусловно.
А.Нарышкин
―
Ходорковский 10 лет просидел от звонка до звонка. Ну да, его Путин помиловал, он не досидел свой срок. Почему Ходорковского не убили?
А.Соломин
―
Его пытались убить.
А.Нарышкин
―
Почему вы считаете, что сейчас обязательно вся машина будет работать на то, чтобы Навального грохнуть в тюрьме. Зачем?
М.Ганапольский
―
Алеша, у меня вопрос, ты вообще контролируешь, что ты говоришь?
А.Нарышкин
―
Прекрасно контролирую
М.Ганапольский
―
Я что, должен объяснить, почему Навальный еще жив?
А.Нарышкин
―
Нет, из чего вы делаете вывод, что Навального хотят убить сейчас? Таким изощренным способом через непредоставление ему лекарств и нужного лечения?
А.Соломин
―
Чтобы не повисла пауза…
А.Нарышкин
―
Пауза не повисла.
М.Ганапольский
―
Почему я должен быть адвокатом власти и защищать сейчас власть, говорят: да нет, хотели бы убить – убили.
А.Нарышкин
―
Но это же правда. Хотели бы убить, убили.
М.Ганапольский
―
Ну, правильно. А вы меня за кого принимаете?
А.Соломин
―
Вы сказали одну важную вещь, я немножко перефразирую, но вы сказали, что в такой ситуации оказывается любой человек, попавший в систему ФСИН.
М.Ганапольский
―
Нет, не знаю про любого. Я пока еще там не был и не собираюсь в ближайшее время.
А.Соломин
―
Человек, который оказался в системе ФСИН, точно так же к нему не будут не пускать адвокатов, точно так же будут…
М.Ганапольский
―
Из этого вязкого разговора давайте мы выйдем в следующую тему. Итак, моя позиция в следующем: давал Путин указать в тюрьме Навального, не давал указание – это не имеет никакого значения. Самое важное, что есть несправедливость его там нахождения
А.Соломин
―
Это другой разговор.
М.Ганапольский
―
И отчетливое непредоставление ему необходимой медицинской помощи. Тут я делаю точку. Потому что все разговоры, вот эти вот интеллигентские «неужели они не понимают, кто у них сидит и как это на них повлияет». Им начихать, что о них подумают и на кого повлияет. Они тут собираются SWIFT отключать. Они собираются из европейских институций выходить, они говорят, что у нас нет никакого диалога с Европой как таковой.
А.Нарышкин
―
SWIFT отключают?
А.Соломин
―
Давайте, а то мы сейчас тему сменим.
М.Ганапольский
―
Короче говоря. Если с Навальным что-то случится, и это не предмет спора для меня, то никто и бровью не поведет. Вот и все. Был человек, и нет человека, вот и все.
А.Соломин
―
А мне кажется…
М.Ганапольский
―
Тебе может казаться что угодно.
А.Соломин
―
Это поднимает важную историю, о которой вы тоже, как ни странно, говорите, потому что любой человек оказывается в такой ситуации. Здесь нам правильно пишет Валентин Антюхов: «У ФСИН две оценки здоровья: удовлетворительное – жив, и неудовлетворительное – мертв. И другой нет». И история с Навальным поднимает в очередной раз, не в первый раз она возникает, но ничего не делается. Уже даже руководители ФСИН садятся в тюрьму.Происходят какие-то изменения? Не происходят. Если сел в тюрьму, лишаешься вообще всех прав, права на жизнь в том числе, хотя ее никакой российский закон не отнимает.
М.Ганапольский
―
Прекрасные слова. Запишись в «Human Rights Watch». Мы можем идти дальше?
А.Нарышкин
―
Давайте, хорошо, пойдем дальше. Но вернемся к этому разговору через неделю, и вам придется ответить за все. И за «Объяснялкина» вы тоже ответите.
А.Соломин: Если сел в тюрьму, лишаешься всех прав, права на жизнь в т.ч., хотя ее никакой российский закон не отнимает
М.Ганапольский
―
Ты знаешь, что я тебя люблю.
А.Нарышкин
―
И я вернусь в эту студию и продолжу вам объяснять. Все остальные понимают, в том числе, Соломин.
М.Ганапольский
―
У нас продлжение «События».
А.Нарышкин
―
Второе событие - бывшего губернатора Пензенской области Ивана Белозерцева и предпринимателя Бориса Шпигеля, это один из фарм-королей или фарм-принцев в России. Есть два очень интересных момента во всей этой истории. Все отправлены под арест, это понятно, другого исхода, наверное, можно было бы и не ожидать.Но я вам хочу напомнить заявление Шпигеля, который сказал, что на самом деле подбирались изначально не к губернатору, а именно к нему как к крупному бизнесмену, бывшему сенатору и хотели отжать у него его фарм-бизнес по указанию из ФСБ.
При этом тоже напомню, если вы утеряли это в плотном информационном потоке – есть маленькая деталь в виде уголовного дела на главу одного из избирательных участков в Пензенской области. Там речь идет о том, что были вброшены голоса. Таким образом, выборы, по крайней мере, на одном участке были сфальсифицированы и как будто бы ставится под сомнение легитимность губернатора Белозерцева, который, кстати, на выборах в прошлом году, а прошло меньше года, осенью 2020 он получил почти 80% голосов. То есть, это такой действительно народный губернатор, правда, за которого никто не вышел почему-то – так, как выходили прошлым летом за Фургала.
Вопрос предлагаю для голосования: что вас больше в этой большой и многослойной истории с арестом губернатора и бизнесмена, что больше вас возмущает - фальсификация голосования – 101-20-11, или ФСБ, которая отбирает бизнес, по словам Шпигеля - 101-20-22?
М.Ганапольский
―
Интересно, что Шпигель, которого я не знаю, а я не знаю ни того, ни другого, ни Белозерцева, ни Шпигеля - вы помните, какую интересную фразу он сказал?
А.Соломин
―
Кто именно?
А.Нарышкин
―
Шпигель.
М.Ганапольский
―
Шпигель. Он вдруг неожиданно сказал фразу, что живым он уже отсюда не выйдет. Помните, да? Можете проверить Он же физически больной человек, его задержали, он сейчас в СИЗО, это так, небольшой бантик – предчувствие человека, миллиардера, а он, наверное, миллиардер – что живым уже он оттуда не выйдет. И что если он заболеет нога, а он обременен большим количеством болезней, он человек не атлетического сложения, не спартанского образа жизни.Он прекрасно понимает, чем это закончится. Это к нашему первому вопросу по поводу оказания помощи. Вот интересно мне, откуда у него это предчувствие появилось, что он уже не выйдет оттуда живым? Это первое.
Второе. Козьма Прутков, «зри в корень». Мы с вами не знаем, есть состав преступления у Белозерцева, у Шпигеля, или нет состава преступления, была взятка или не было взятки – это все нам рассказали. Это как два ксендза, помните? – когда один охмурял, другой отдыхал, потом второй охмурял, а первый отдыхал - Ильф и Петров.
Есть простой заскобочный вопрос – кому мы в этой ситуации доверяем? И выясняется: никому. Мы не доверяем Белозерцеву и Шпигелю, потому что их обвиняют в преступлении, но мы и не доверяем власти, потому что с какого бодуна мы должны ей доверять? Почему мы должны всерьез рассматривать версии каких-то взяток? Это чем правоохранительные органы заслужили наше доверие?
А.Соломин
―
Перерыв.
А.Нарышкин
―
Сделаем перерыв на новости и рекламу в эфире «Эха».
М.Ганапольский
―
Давайте сделаем перерыв.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Те же, там же. Мы со Шпигелем и Белозерцевым закочнили?
А.Соломин
―
Только надо подвести итоги голосования.
М.Ганапольский
―
Давайте.
А.Соломин
―
33% слушателей сказали, что их больше возмущает фальсификация голосования, а 67% высказались за вариант ФСБ, который отбирает бизнес. А теперь с чистейшей совестью можем перейти к «Герою недели».ГЕРОЙ НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
Джозеф Байден, президент США, - потрясающе, видимо, ничего не задерживается в голове у этого человека, - всех прощает. Все забывает. Потому что сначала Путина «убийцей» называет, а потом.
А.Соломин
―
Ты ему еще здоровья пожелай.
А.Нарышкин
―
Это потом, в конце нашего обсуждения. Сначала «убийцей» называет в интервью, а потом приглашает вместе с Си Цзиньпином принять участие в конференции, в масштабных переговорах по климату. Это мероприятие будет 22-23 апреля, всего там должно быть 40 различных лидеров стран.Как-то это все… не хочется бросаться никакими диагнозами, но я скажу так, что это довольно непоследовательно. По-моему, так не делают. Не доведя линию с обвинением в убийствах ты почему-то забываешь или выкидываешь это умышленно, стараешься эту историю отыграть назад и теперь как будто бы протягиваешь руку своему оппоненту и хочешь с ним какого-то диалога.
И неважно, что эта встреча будет посвящена климату. Понятное дело, проходит она в офлайн-формате, в любом случае это открытая коммуникация. А когда – я сейчас буду аз Путина заступаться – когда звучат громкие обвинения, а они прозвучали, и обвинение в убийстве это серьёзное обвинение, даже если это в политическом споре прозвучало, то не знаю, не нравится мне поведение Байдена.
Но с другой стороны, это круто, что вот он такой отходчивый. На самом деле я не видел реакции Кремля на этот счет, но если Путин после всего, что было сказано, еще и согласится, - ну и Путин тогда молодец. И Байден молодец, и Путин молодец. И нас всех вместе ждет светлое будущее и крепкие российско-американские отношения. И что-то еще хочу сказать, но потом.
А.Соломин
―
Запущу сначала голосование. Правильно ли приглашать Путина на встречу, если до этого ты называл его убийцей? Если правильно – 101-20-11, если неправильно - 101-20-22. Нарышкин просто оказался в довольно забавной ситуации, потому что лоббировал «героя недели» я, а докалывать пришлось ему.
А.Нарышкин
―
Ничего страшного. Я очень гибкий.
А.Соломин
―
Хотя, ясно не соглашаясь, объявлял его «героем».
А.Нарышкин
―
Я исправился.
А.Нарышкин: И Байден молодец, и Путин молодец. И нас всех вместе ждет светлое будущее
А.Соломин
―
Так почему Байден «герой»? Ты его неправильно понимаешь, как мне представляется. Так получается, что твои представления о нем резко совпадают с пропагандистским абсолютно настроем тех, кто выражает прогосударственную точку зрения, - что он болен, не в себе, что он говорит, а потом забывает.Нет. У него может быть масса болезней, может быть нарушение координации – я не знаю.
А.Нарышкин
―
И поэтому мы пожелаем ему здоровья. Байдену.
А.Соломин
―
Но все, что делает Байден, абсолютно последовательно и абсолютно отвечает его – он объяснял это. Это настоящее политическое животное, политик, который на ногах, который работает в политике со времен Брежнева, если не раньше, я просто помню, что с Брежневым он встречался в какой-то делегации.Так вот Байден четко определяет, что для него есть вещи, по которым они с Путиным резко расходятся, достаточно прямолинеен в своих оценках. И, кстати говоря, за свою несдержанность он в свое время платил неизбранием президентом, он проигрывал праймериз именно из-за того, что вел себя по отношению к оппонентам несдержанно.
Здесь он четко говорит: я считаю то-то и то-то. Но – утверждает Байден в своём объяснении – есть вещи, по которым с Россией и Китаем нужно работать – это экология, ограничения ядерных вооружений. И по этим направлениям работа не останавливается. Он здесь поступает именно как президент, а не как человек, он поступает как человек, это функция – вот здесь он сказал, что у нас нет ничего общего и мы здесь не будем разговаривать, нам это не интересно, а здесь мы будем разговаривать – нам здесь интересно. Вам интересно? Диалог пошел, получился, дело сдвинулось с мертвой точки. Не интересно? - ну, делайте, что хотите, вы вообще региональная держава.
Я не к тому, что Россия региональная держава, я к тому, что он ведет себя абсолютно как политик, а не то, что приписывают ему пропагандисты.
М.Ганапольский
―
Ну да, есть масштаб. Когда мы читаем, что Путин ловко схватил ручку, которая должна была упасть на пол, это говорит о масштабе страны, для которой важное событие, что Путин ловко схватил ручку. Америка - это Америка, тут мне особо нечего добавить к тому, что сказал умный, прозорливый Соломин.Дело в том, что помните, один из президентов США назвал Советский Союз «империей зла».
А.Соломин
―
Совершенно верно.
М.Ганапольский
―
Ну и что?
А.Соломин
―
И потом с этим президентом очень много и плодотворно сотрудничали.
М.Ганапольский
―
«Много и плодотворно» – сложно оценить, много ли и плодотворно ли.
А.Соломин
―
Но работа шла.
М.Ганапольский
―
Есть какие-то общемировые вопросы. И это сейчас большая проблема, куда Байден легко и элегантно приглашает две страны, которые торчат в заднице у США и прямо названы в той или иной категории…
А.Соломин
―
В хвосте.
М.Ганапольский
―
Совершенно верно. И это проблема не для Байдена, а для Путина. Потому что тут нужно говорить не о последовательности Байдена. Я вот рассказывал в украинской передаче: у меня был кот. Этот кот шкодил, я заболел COVID, и так далее. Я позвонил хозяйке и в секунду этого кота не стало – я отдал ей вместе с всеми котячьими причиндалами.
А.Нарышкин
―
Представляешь, Ганапольский так же может позвонить Венедиктову после какого-то эфира, и тебя здесь не будет.
А.Соломин
―
И отдать.
А.Нарышкин
―
Жалких лысых котят.
М.Ганапольский
―
Венедиктов никогда не ведет себя подобным образом.
А.Соломин
―
И отдать нас обратно в приют.
М.Ганапольский
―
Вас в приют. Так вот. Его спросили: убийца? – убийца.
А.Соломин
―
Он сказал «я считаю».
М.Ганапольский
―
Это неважно, еще не хватало мне уголовку пришлите за непатриотизм в Киев. Еще раз – так было сказано. Он сказал и сказал. А теперь он пригласил. Вспомните нюанс, помните, когда еще были эти «Семерки», «Восьмерки», помните, там…
А.Нарышкин
―
Бесполезные все эти объединения неформальные.
М.Ганапольский
―
Нет, я имею в виду, как издевались над российским президентом, которому никто не подавал руки и как он сидел за отдельным столиком и ел мороженое, которое ему заботливо проверили, чтобы там не было «Новичка».
А.Соломин
―
Я не был свидетелем.
М.Ганапольский
―
Ну, посмотрит в интернете эти видео.
А.Нарышкин
―
Матвей говорит про поездку Путина в Брисбен, где он действительно один раз сидел за отдельным столом. У него было плохое настроение, он не хотел с ними работать.
М.Ганапольский
―
Ну да, плохое настроение. Поэтому заканчиваю эту тему очень просто. Тут я называю тебя так, а у нас есть общая проблема. И вот здесь колоссальный вопрос для Путина, и мы это прямо сейчас увидим. Предложение приехать, или онлайн-собраться сделано. И вот несчастный Путин – для него сейчас страшный выбор. Перед ним никто не извинялся, и извиняться не собирается.Значит, либо он включается из своего кабинета и обращается к миру, но у него на лбу горит вот эта надпись, который его то ли заслуженно, то ли незаслуженно оскорбил Байден. А если он это не делает, то он изображает из себя слабого, обидчивого, даже не президента. Потому что нельзя не заниматься окружающей средой. И Байден собирает действительно сходку очень важную для мира. Для мира, для всего человечества.
Поэтому Путин в очень сложной ситуации. Если он примет участие в этом деле без извинений, а извинений не будет, - то значит, он слабый лидер, которого можно оскорблять. И естественно, все российские вот эти патриоты будут говорить «как это он»? А если он не примет участие, значит, он тоже слабый, потому что обиделся на фоне колоссальных проблем с окружающей средой.
А.Соломин
―
Вы не оставили ему выбора.
М.Ганапольский
―
Да. Причем не знаю, думали ли они об этом. С ним произошло, с Путиным, как у меня с моим котом. Меня чувства кота, его привычка к моей квартире, желание полежать у меня на ковидной груди, - меня абсолютно не интересовали. Если вы помните, есть такое «Мы бандито, гангстерито» - из «Приключения капитана Врунгеля».Эти стихи написал такой замечательный детский писатель, он жил в Киеве, потом в Канаде, Чеповецкий. Так у него есть пьеса, которую, конечно же, никто не знает. Пьеса называется «Дважды ударенный». В чем смысл: чуваку кирпич на голову упал, и он стал говорить только правду. И понимаете, какие он имел проблемы. А потом, когда он уже выстроил отношения со всеми вокруг, что он говорит только правду, ему упал на голову другой кирпич и он стал нормальным.
Вот сейчас Путин - волею обстоятельств, злого умысла, заговора, - он поставлен в тяжелейшее положение. И это цугцванг. Как бы он ни поступил, он проиграет.
А.Соломин
―
Есть один способ. Я посоветую, с вашей легкой руки тем, кто составляет повестку Путину. Дело в том, что на это мероприятие можно отправить заместителя Путина, премьер-министра Мишустина.
М.Ганапольский
―
Нет.
А.Соломин
―
Тем более, что однажды он уже так делал, отправляя Медведева на срочный саммит в США.
М.Ганапольский
―
Если не ты – ты проиграл.
А.Соломин: Я
―
то за то, чтобы он там участвовал, за то, чтобы он тоже был циничным. В этом смысле ничего плохого нет. Он уже ответил Байдену, ответил, с моей точки зрения, абсолютно нормально. И, кстати, тоже никто не обращает внимания, но формально он его тоже убийцей назвал.
М.Ганапольский
―
Еще раз – это взрослые игрушки, нас туда не пускают, пусть принимает решение. Какое бы он решение ни принял, - Лаврова туда отправит, Нарышкина, Соломина, - он проиграл.
А.Нарышкин
―
Я готов.
М.Ганапольский
―
Либо так, либо так – проиграл. К сожалению. А для того, чтобы не быть в таком положении, надо, наверное, вести себя как-то иначе, чтобы тебя не называл лидер крупнейшей страны.Понимаете, в чем дело – вот эти жалкие какие-то писюхи – не знаю, как мужского рода это сказать…
А.Соломин
―
Пиписьки.
М.Ганапольский
―
Да, наверное. Которые смеются над Байденом… знаете, у одного писателя есть совершенно замечательная история. Когда ты чего-то там говоришь, после этого вспомни, куда идет он, и куда идешь ты. Так вот Байден идет в Белый дом, а ты идешь в свою панельную двушку с полуиспорченным сортиром и невывозимым мусором. Вот и все.
М.Ганапольский: Путин в очень сложной ситуации. Как бы он ни поступил, он проиграет
А.Соломин
―
65% наших слушателей сказали, что правильно приглашать Путина на встречу, если до этого назвал его убийцей. 35%считают, что неправильно. И еще у нас есть одна «Редиска».
А.Нарышкин
―
Что значит « еще одна редиска»? Байден-то у нас был «герой».
А.Соломин
―
И, кстати, пиписька женского рода – прошу прощения.РЕДИСКА НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
Хочу сейчас выступить с короткой обвинительной речью. Эммануэль Макрон, безусловно, самая главная редиска и недели и месяца. Потому что он - это к разговору о том, что вы, Матвей, сказали, что Россия и Китай торчат в заднице у американцев.
А.Соломин
―
В хвосте.
А.Нарышкин
―
Он сказал «в заднице».
А.Соломин
―
Мы это скорректировали.
А.Нарышкин
―
Тогда я от себя добавлю – еще торчат в заднице у французов. Макрон говорит, что Россия и Китай используют тему с вакцинацией в своих пропагандистских целях и это инструмент новой мировой войны.Я смотрю на официальную статистику по Франции, как у них дела с COVID. У них в день прибавляется по 40 тысяч новых заболевших. Для сравнения в России 9 тысяч. И знаете, когда у тебя есть выбор заключить некое соглашение или перемирие с Россией и начать поставки «Спутника» и другой вариант - продолжать игры в геополитику, и ты выбираешь геополитику – ну что же, мне кажется, это указание на то, что ты очень скверный правитель и скверный президент.
Путин, прости Господи, вечен и будет с нами до 2036 года, а Макрон, который плюет сейчас на жизни своих избирателей, и не только избирателей, ему эти игрища в геополитику, в то время как население мрет и заболевает, теряя здоровье, ему это припомнят на ближайших выборах.
Что вы удивляетесь? Где я неправ? Ну, распните меня, где я солгал?
М.Ганапольский
―
Солгал в первой же фразе. Потому что ты сказал, сколько заболело в России и сколько заболело во Франции и забыл упомянуть, сколько тестов сделали во Франции и сколько в России. Начинать надо не с количества заболевших. А с количества тестов на 100 тысяч человек, или на миллион человек, в зависимости от масштабов, которые предлагает та или иная страна.
А.Соломин
―
У нас тестирование происходит по симптомам. Если люди сами хотят сделать, они сделают.
М.Ганапольский
―
А во Франции?
А.Нарышкин
―
Вы меня считаете перебить цифрами и методикой подсчета. Я вам могу предложить в ответ на это проанализировать ситуацию с COVID-ограничениями. В России ограничения на протяжении уже нескольких месяцев отменяются и смягчаются, во Франции санитарный режим ужесточается – вплоть до закрытия различных учреждений, комендантские часы. В общем, все цифры показывают, что у них там труба.
М.Ганапольский
―
Скажу фразу, которая порадует тебя и всех российских патриотов – я очень рад, что в России все очень хорошо.
А.Нарышкин
―
А себя в патриоты Матвей не записал, кстати.
М.Ганапольский
―
Я рад, что в России все хорошо с COVID, что все меньше умирают, действуют вакцины – я очень этому рад. И это я говорю без шуток, потому что это разговор не о Путине, которому я не желаю ничего хорошего в его жизни, а это разговор о людях, о россиянах, которым я желаю не болеть. И для того, чтобы отечественное здравоохранение и вакцины таинственные и не таинственные – чтобы они работали. Вот и все, это первое.Теперь второе. Давайте не обсуждать этот вопрос.
А.Соломин
―
Какой?
М.Ганапольский
―
Вопрос с Макроном. Макрон это президент Франции.
А.Соломин
―
Так он нас обвиняет, вот в чем проблема.
М.Ганапольский
―
И что, мы обижаемся? Что мы делаем?
А.Нарышкин
―
Я обижаюсь.
А.Соломин
―
Да, патриоты обижаются.
М.Ганапольский
―
Ну и хорошо. Это ровно то, что было с Байденом. То есть, нам сказали, что мы плохие, мы обиделись – нет вопросов, живем дальше. Нет проблем.
А.Соломин
―
Все-таки наша позиция – докажи.
М.Ганапольский
―
Это ты к кому обращаешься? К Макрону?
А.Соломин
―
Это я говорю как бы от лица Российской Федерации.
А.Нарышкин
―
Жалким голосом.
М.Ганапольский
―
А когда мы говорим от лица Российской Федерации, нужно помнить только одно: вклад России в мировое ВВП 2,3. Так что давайте так: все крутые, один крутее другого. И все обижаются.
А.Соломин
―
Перейдем к рубрике «Не в фокусе».НЕ В ФОАКУСЕ
А.Соломин
―
Раз уж мы заговорили про вакцину.
А.Нарышкин
―
Раз уж мы заговорили, давайте напомним, что Путин, по словам его пресс-секретаря Пескова, привился. И сам Путин тоже в выходные сказал, что привился. Я процитирую сейчас: «На всякий случай положил себе на тумбочку градусник, когда ложился спать».
М.Ганапольский
―
Кстати, это была главная федеральная новость, что Путин положил градусник.
А.Соломин
―
Все-таки Путин не делал это публично, не делал это на камеры, укол. И у многих остались вопросы.
А.Нарышкин
―
А был ли укол?
А.Соломин
―
И какой вакциной он прививался. И во-вторых, действительно, был ли он вообще? Сам Путин сказал, что не делал это на камеру, потому что не хотел обезьянничать. Вопрос для голосования – хотели бы вы увидеть, как Путин прививается от COVID? Если да - 101-20-11, если нет - 101-20-22.
А.Нарышкин
―
Что? Я вообще молчу.
А.Соломин
―
Ты меня сбиваешь.
М.Ганапольский
―
Честно говоря, я вообще не понимаю, что вызывает у вас такой прилив радости.
А.Соломин
―
Я сам не знаю. Конечно, это его выбор, но мне кажется…
А.Нарышкин
―
Сам ответь на вопрос – оно тебе надо?
А.Соломин
―
Мне не принципиально. Я свое мнение сформировал задолго до того, как Путин принял решение привиться. На мое мнение это его решение не повлияло.
А.Нарышкин
―
Есть люди, которые презирают Путина, которые не верят Путину и имеют на это полное право, и не верят в вакцину – им абсолютно без разницы, покажут Путина в образе обезьяны, которую прививают, или не покажут. Потому что если бы его показали, вы бы начали кучу аргументов приводить за то, что это вообще не Путин, это не вакцина, ему вкололи воду, водку, и так далее.Просто странно говорить, что это обезьянничание, в то время, как и Байден, и различные мировые лидеры – Джонсон, Эрдоган, наш большой партнер и друг, - они тоже вакцинировались.
А.Соломин
―
Но они сделали это на камеры, обезьянничали.
А.Нарышкин
―
Совершенно верно. Они сделали это на камеру. И поэтому, например, считает ли Путин, что Эрдогана, нашего не худшего партнера в регионе, считает обезьяной?
М.Ганапольский
―
Позвольте два слова. Пункт первый – Путин не прививался.
А.Соломин
―
Почему?
А.Нарышкин
―
Нам Путин сам сказал, что он прививался.
М.Ганапольский
―
Это слово против слова. Я не зря смотрю полицейские сериалы.
А.Нарышкин
―
Слово Путина больше, чем слово Ганапольского. Я вас очень люблю.
М.Ганапольский
―
Очень хорошо. Его слово, что он прививался, мое мнение – он не прививался. Почему я делаю вывод, что он не прививался вообще? Потому что все эти разговоры про обезьянничание, про «я не хотел чтобы видели», еще раз – президент прививается на камеры не как частное лицо. Это два мощнейших призыва. Первое – призыв доверять отечественным вакцинам – раз. И пункт второй – призыв гражданам спасать свои жизни и прививаться.
А.Соломин
―
А чем устное признание не помогает в этом? Он мог вообще не говорить, если не хотел.
М.Ганапольский: Путина слово, что он прививался, мое мнение — он не прививался
М.Ганапольский
―
Еще раз - меня это не интересует. Он не прививался.
А.Соломин
―
А если бы он привился на камеры, где доказательства того, что это вакцина, а не плацебо?
М.Ганапольский
―
Нет, это то, что говорит Нарышкин, это он говорит сам себе.
А.Соломин
―
Вопросы бы всегда остались.
М.Ганапольский
―
Нет, это вопросы у других, а это я и это моя передача.
А.Нарышкин
―
Это наша тоже передача.
М.Ганапольский
―
Нет, просто мы здесь говорим свою точку зрения.
А.Нарышкин
―
Безусловно.
М.Ганапольский
―
Мне абсолютно наплевать – если бы показали Путина, который делает вакцину, ему впрыскивают, то мне абсолютно наплевать, кто бы и что говорил, для меня был бы непреложный факт, что президент РФ выполнил свою важнейшую социально-политическую функцию. Он не просто человек, это не дедушка Ленин.
А.Нарышкин
―
У вас странное отношение к Путину. Вы не раз говорили в нашем эфире, что вы хотите, чтобы Путин показывал свою семью, хотите, чтобы он вакцинировался публично.
М.Ганапольский
―
Конечно.
А.Нарышкин
―
У вас непреодолимое желание, чтобы Путин нарушил свои желания ради вас. Зачем?
М.Ганапольский
―
Что с тобой? Не ради меня, я живу вообще в другой стране. Мне наплевать глубоко на все это. Это для вас.
А.Нарышкин
―
А мне по барабану. Захотел он вакцинироваться где-то у себя в подвале – пожалуйста.
М.Ганапольский
―
Это для тех миллионов россиян, которые говорят: «нет, мы не будем вакцинироваться. Мы боимся, мы не доверяем». А вот вам стальное плечо президента, накаченное и помассированное Шойгу, в которое впивается вакцина и мы видим, как президент страны, первое лицо, говорит: я доверяю нашей медицине и своим личным примером я призываю вас, спасай те жизни и спасайте государство. Нет другого. Другой – это дедушка Ленин. Все.
А.Соломин
―
54% наших слушателей сказали, что хотели бы увидеть, как Путин прививается от COVID, и 46% не хотят.
А.Нарышкин
―
Нездоровый интерес. Спасибо большое. Ганапольский, Нарышкин, Соломин.