Город Аддис-Абеба - Александр Гурнов, Андрей Маслов, Анна Маслова - История одного города - 2007-06-28
М. МАЙЕРС: Доброй ночи, уважаемые радиослушатели. У микрофона Маша Майерс. Это радиостанция «Эхо Москвы», программа «История одного города». Я приветствую своего коллегу Бориса Туманова. Здравствуйте, Борис!
Б. ТУМАНОВ: Здравствуйте, Маша!
М. МАЙЕРС: Наконец-то на нашей улице, как говорит один мой коллега, перевернулся грузовик с пряниками: мы сегодня отправляемся в Африку. Я знаю, что Вы любите этот континент, и Вам это особенно приятно.
Б. ТУМАНОВ: Это большая радость!
М. МАЙЕРС: То есть Вы обычно блещите интеллектом по полной программе, а сегодня будете просто ослепительны.
Б. ТУМАНОВ: Посмотрим, не будем загадывать.
М. МАЙЕРС: Действительно, не будем загадывать. Посмотрим. А вернее – послушаем. Сегодня мы будем вам рассказывать историю одного города, и город этот называется Аддис-Абеба. Произнести название этого города просто, а вот написать труднее. Мне стоило усилий найти хоть какие-то сведения об этом городе, потому что я не могла понять, как его название написать: через «о», через «а», с двумя «д», на конце «о», «у» или «е». Зато я знаю, как пишется Эфиопия, между прочим. Господа, это в Эфиопии. Сегодня мы туда и отправимся вместе с нашими гостями. Вы знаете, у меня сегодня много нового. Во-первых, как я понимаю, я во вражеском кольце африканистов. Я хочу представить наших гостей. Это ведущий ежедневной программы «Спорт-лайт» на телеканале Russia Today Александр Гурнов. Здравствуйте, Саша.
А. ГУРНОВ: Здравствуйте!
М. МАЙЕРС: Я сегодня с интересом узнала о том, что Вы – капитан запаса. Это принципиально в нашей сегодняшней программе. Спешу сообщить, что Александр Гурнов – капитан запаса. Также гость нашей программы Андрей Маслов, директор Росафроэкспертизы. Здравствуйте, Андрей!
А. МАСЛОВ: Здравствуйте!
М. МАЙЕРС: И Анна Маслова, главный редактор российско-африканского делового журнала «Афро». Здравствуйте, Анна!
А. МАСЛОВА: Здравствуйте!
М. МАЙЕРС: Хочу сразу к вам обратиться. Вы знаете, не много мне удалось найти, потому что я не знаю, как пишется это название. Но это не важно. Самым принципиальным мне показалось, что этот город был основан по желанию женщины! По желанию женщины, которая сказала: я хочу, чтобы здесь стоял город, – и город появился. Это правда?
Б. ТУМАНОВ: Это супруга Менелая Второго.
М. МАЙЕРС: А что за этим скрывается? Особенно женственное лицо этого города?
Б. ТУМАНОВ: Не совеем так. Решала, каким быть городу, не она. Она просто дала ему название. Аддис-Абеба на амхарском значит «новый цветок». Это я вам говорю, не зная амхарского. А что цветочного, что женственного, что романтичного в этом городе? Мне хочется подчеркнуть его красочную составляющую, в первую очередь. Гости задумались. Видимо, ничего прекрасного в этом городе нет. Промышленный район, ужасные дороги.
А. МАСЛОВ: Царь выбрал это место на самом юге, потому что Абиссиния расширялась, завоевывала новые земли. Если сегодня город находится практически в центре страны, то тогда это была южная граница империи. Оттуда они начали грозить шведу и пошли еще и на юг завоевывать еще полстраны, потому что места не хватало.
М. МАЙЕРС: Какое впечатление производит город, когда попадаешь туда первый раз?
А. ГУРНОВ: Ужасное.
М. МАЙЕРС: Правда, Ань, ужасное?
А. ГУРНОВ: Когда аэропорт построили, стало получше.
А. МАСЛОВА: Да, аэропорт очень красивый: там пальмы, белый мрамор. Когда выходишь оттуда, то очень большой контраст.
А. ГУРНОВ: Я просто скажу, чтобы радиослушатели были в курсе: я был в Аддис-Абебе почти 20 лет назад, я служил там в армии. А у ребят более свежие ощущения. Я не видел новый аэропорт, но вы говорите, что он красивый. А старый аэропорт похож на те, что показывают в фильме про Индиану Джонса. Помните, когда он прилетает, там машут крыльями. Вот там так выглядел тот аэропорт.
М. МАЙЕРС: А как сегодня? В чем контраст? Вот самое яркое самое свежее впечатление.
А. МАСЛОВ: Контраст- это аэропорт и весь остальной город.
М. МАЙЕРС: Что, он настолько ужасен? Понимаете, так говорить – стратегически неправильно. Если мы с этого начнем передачу, никто не будет слушать.
А. МАСЛОВ: Я сразу скажу, что в этот город хочется вернуться снова. Но он странный.
М. МАЙЕРС: Почему странный?
А. МАСЛОВ: Там грязно, душно, многолюдно, там много проблем. Жить там не хочется, но туда хочется вернуться. И мы вернемся обязательно.
М. МАЙЕРС: Андрей, кстати, уважаемые радиослушатели, прежде чем мы пришли в эту студию, открыл секрет: они с супругой Анной поехали в Аддис-Абебу в свадебное путешествие. Милое, романтичное место выбрали, надо сказать. Вышли из самолета, покинули этот белый мрамор.
А. ГУРНОВ: Так это я про вас в интернете читал!
М. МАЙЕРС: Так что-нибудь скажем хорошее? Понимаете, я там никогда не была, я не африканист, но я начала с нежных цветков романтических. Все, передача не получается.
Б. ТУМАНОВ: Я смотрел фотографии Аддис-Абебы. Я запомнил: Черчил-роуд, вполне впечатляет. Театры там есть. Меня как старого африканиста грязью не удивишь: это неотъемлемая черта Африки, и я считаю, что это колорит, который никуда не денешь. Вы говорите, что вам хочется вернуться туда, и я вас понимаю. Так что давайте не будем пугать наших радиослушателей.
М. МАЙЕРС: Александр Гурнов обещал что-то хорошее.
А. ГУРНОВ: Хотите хорошее?
М. МАЙЕРС: Хочу хорошее!
А. ГУРНОВ: Давайте хорошее. Почему мне не очень хочется туда вернуться, потому что я, в отличие о ребят, жил там два года. Это была не жизнь, а армейская служба, денег было немного, жили в отеле «Гийом», который, наверняка, там еще стоит на окраине.
А. МАСЛОВ: Да.
М. МАЙЕРС: Подождите, рядовой военнослужащий живет в отеле?!
А. ГУРНОВ: Не рядовой, а офицер.
М. МАЙЕРС: А, офицер. Извините! Я мог себе позволить за те деньги. Те мне менее в этом отеле за два года я был пять раз. Я позволил себе сходить, пообедать, искупаться в бассейне. Для жизни этот город не очень прекрасный. Но я могу много рассказать хорошего. Во-первых, об абиссинской цивилизации мы знаем только то, что Пушкин был эфиоп. Больше мы ничего не знаем. Но она не грязная, она просто другая совсем. И там совершено другие люди. Там люди, не тронутые нашей цивилизацией. И до сих пор (их же 60 миллионов!)! В городе, в Аддис-Абебе, их живет 10-15, а все остальные живут так, как они живут уже 5 тысяч лет. Это единственная страна в Африке, которая никогда не была колонизирована. И они до сих пор ведут абсолютно свою жизнь. Они православные христиане, но они абсолютно не такие, как мы. У них другие канонические книги, они Ветхий Завет чтят выше Нового, потому что они потомки царя Соломона. Если отрекаться от того, что тебе чужд тот быт и образ жизни, который действительно достаточно враждебный, как и московские улицы враждебны для БМВ, но они же здесь ездят. Там удивительное количество чудесных вещей. Начиная с того, с каким достоинством мальчишки там просят милостыню.
М. МАЙЕРС: Что значит «с достоинством»?
А. ГУРНОВ: Милостыню там просят все время. До сих пор там то же самое. Ты будешь идти по улице, и все будут кричать: раша, раша, дай денег. И они будут это делать, пока ты не зайдешь в какую-нибудь охраняемую территорию.
М. МАЙЕРС: В этом достоинство?
А. ГУРНОВ: Да, в этом достоинство. Кончается тем, что в Эфиопии в музее лежит Люси знаменитая. Это самое древнее ископаемое человека на земле. Ей 3,2 миллиона лет. Древнее на Земле нету человека найденного. А вот они нашли, и он у них в Аддис-Абебе в музее лежит. Это – если о хорошем говорить. Больше я не знаю.
М. МАЙЕРС: Но это уже не мало, Александр!
Б. ТУМАНОВ: Я к этому добавлю, если говорить о древности: не надо забывать, что Эфиопия является вторым по древности христианским государством в мире. Первым была Армения. Несколькими годами позже таким же государством стала Эфиопия. В 330 году – что-то в этом роде.
А. ГУРНОВ: Чтобы нам не вдаваться в такие этнографические вещи, есть гораздо более привлекательные вещи. Во-первых, это родина ростомании. Поэтому все эти ростоманы, которые сейчас есть в России, они любят дреды, все они оттуда. Это все придумали в Эфиопии. Самое главное в том, что в этом году у них – миллениум.
М. МАЙЕРС: Как это?
А. ГУРНОВ: Ау них календарь отстает на 7 лет от нашего календаря, потому что они на семь лет позже начли считать время почему-то, хотя они древнее. Вот они от Рождества Христова на семь лет позже. Поэтому в этом году 11 сентября они отмечают. Уважаемые радиослушатели, запомните! Те, кто не отмечал, вы имеете возможность. Поезжайте 11 сентября в Эфиопию и отметьте наступление третьего тысячелетия по эфиопскому календарю. Только не надо забывать и путать: у них полночь – это не полночь, а восход солнца. Поскольку это почти на экваторе, у них солнце в 6 часов утра восходит, в 6 часов утра заходит.
М. МАЙЕРС: О, Боже!
А. ГУРНОВ: Поэтому в 6 утра у них полночь наступает. В ночь на 12 сентября у них новый год. Но не нужно забывать, что у них 13 месяцев. У них 12 месяцев по 30 дней. А то, что остается, это 13-й месяц, но они за него никогда не получают зарплату.
М. МАЙЕРС: А как он называется?
А. МАСЛОВА: Агутье.
М. МАЙЕРС: И это не переводится, соответственно, потому что аналогов этому не существует?
А. МАСЛОВА: По нашему времени он в конце августа.
А. ГУРНОВ: Да, перед новым годом как раз.
Б. ТУМАНОВ: А новый год у них когда?
А. ГУРНОВ: Новый год в одно и то же время. В ночь на 12-ое сентября.
М. МАЙЕРС: В 6 утра 12 сентября все в Эфиопию! Можно попросить вас вспомнить какие-то визуальные впечатления, чтобы понять, как выглядит город Аддис-Абеба. Вот у меня нет ни одной, кроме Пушкина, ассоциации.
Б. ТУМАНОВ: А Гумилев?
А. ГУРНОВ: Да! А единственный на африканском континенте памятник Ленину?!
М. МАЙЕРС: Ленину?!! Может, Пушкину?
А. ГУРНОВ: Ленину! При мне стоял! На очень красивом месте – напротив штаб-квартиры Африканского единства. А сейчас он стоит?
А. МАСЛОВА: Нет.
М. МАЙЕРС: Убрали. По политическим соображениям. Гумилев хорошо, Пушкин – еще лучше. Но все-таки о впечатлениях, которые производит город.
А. МАСЛОВА: Визуально город производит такое впечатление: это островки, куда можно быстренько, бегом-бегом или на машине добраться и вздохнуть. Это парки, отели или те же кошаши.
М. МАЙЕРС: Кошаши это что?
А. ГУРНОВ: Кошаши – это дерьмо.
А. МАСЛОВА: Это по-амхарски. А так, это забегаловки, где не очень чисто. А русские или посольские работники, которые там живут, говорят: пойдем в кошашку.
А. МАСЛОВ: Там очень вкусно, но грязно.
А. МАСЛОВА: Кофе там потрясающий!
Б. ТУМАНОВ: А Харар!
А. ГУРНОВ: Это Толкиен.
Б. ТУМАНОВ: Это и название города, и название порта.
А. ГУРНОВ: Это он про Харар писал, что восходит солнце, и т.д.
М. МАЙЕРС: Продолжим о том, как выглядит Аддис-Абеба и что он из себя представляет.
А. МАСЛОВА: Там много маленьких райончиков, а между этими райончиками путешествие довольно экстремальное.
М. МАЙЕРС: Как это? Мы же не можем себе представить, потому что там никогда не были.
А. МАСЛОВА: Центра как такового, в нашем понимании, в Аддис-Абебе все-таки нет. Мы привыкли, что центр – это что-то круглое, или площадь, или Кремль, а от этой площади уже отходят улочки на окраину. Вот в Аддис-Абебе немножко не так. Там одна улица, перпендикулярно ей идет другая улица.
А. ГУРНОВ: Это Черчил-стрит, про которую я говорил.
А. МАСЛОВА: Да, это Черчил-роуд, где как раз памятник черному льву.
М. МАЙЕРС: До этого был Ленин!
Б. ТУМАНОВ: А перпендикулярно ей?
А. МАСЛОВА: Перпендикулярно ей другая улица, которая с одной стороны соединяется с площадью Революции.
М. МАЙЕРС: То есть площадь все-таки есть!
А. МАСЛОВА: Площадь мы не нашли. Она называется площадь, но там ее фактически нет. Это просто другая сторона улицы.
А. ГУРНОВ: Пьяса.
А. МАСЛОВА: Нет, Пьяса там в совершенно другой стороне. На восток она идет в аэропорт, и на этой улице более или менее приличные отели, ресторанчики. То есть, можно сказать, это такой кусочек белой улицы. Белые, когда приезжают туда, они там и селятся, и кушают. А с другой стороны, на северо-запад, она идет в Меркат, знаменитый рынок, как говорят эфиопы – самый большой в Африке.
М. МАЙЕРС: Да у них вообще там все самое большое.
А. МАСЛОВА: Мы с Андреем всегда добавляли: самый грязный рынок во всей Африке. Там, конечно, своеобразное место.
М. МАЙЕРС: Вступитесь, Борис, Вы же это любите!
А. ГУРНОВ: Мы так и не смогли объяснить вам, как это выглядит. Вы правы, Анна, абсолютно, что есть такие островки. Сейчас их стало больше. Там из такой жести, из которой делают маленькие гаражи, сколочены каркасы, и в них люди живут. Так живут 15 миллионов человек.
А. МАСЛОВА: Но у них там есть электричество.
Б. ТУМАНОВ: Но нет канализации.
А. МАСЛОВ: Я могу сказать, что отличает Аддис-Абебу от других крупных городов Африки. Там нет воды. Это очень бросается в глаз. Там нет моря, потому что в основном крупные города находятся на море.
А. ГУРНОВ: В Эфиопии вообще моря нет.
А. МАСЛОВ: Это единственная страна, которая имеет историческую столицу внутри страны. Колонизаторы строили столицу на берегу, где море, пляж, порт. В Эфиопии столица достаточно новая, но они сами себе выбрали место внутри страны, где со всех сторон все защищено хорошо. Там нет реки. Я видел место, где есть русло.
А. ГУРНОВ: Нужно помнить еще о том, что в Эфиопии бывает сезон дождей: сезон больших дождей или сезон малых дождей. Малые дожди, когда в сезон около часа каждый день идет дождик, потом он заканчивается, и всем весело. А в сезон больших дождей льет практически с утра до вечера, капли размером с грецкий орех.
М. МАЙЕРС: Вам повезло, и вы не попали в этот период.
А. МАСЛОВА: Да, не попали.
А. ГУРНОВ: И в сезон дождей, особенно в сезон больших дождей, все эти русла оживают.
Б. ТУМАНОВ: Кстати, давайте не забудем и напомним нашим радиослушателям, что Аддис-Абеба находится на высокогорье.
А. ГУРНОВ: 2,5 тысячи метров!
Б. ТУМАНОВ: Да поэтому отсутствие воды не так уж и трудно объяснимо.
М. МАЙЕРС: А что там с климатом, помимо того что проблемы с водой.
А. ГУРНОВ: Замечательный климат, поскольку это высокогорье, Африка. Там круглый год примерно один и тот же климат. Температура днем 25, температура ночью 16. и вот так практически круглый год.
М. МАЙЕРС: Серьезно?! И это вот экваториальная Африка?!
Б. ТУМАНОВ: Это не совсем экватор, конечно.
М. МАЙЕРС: Ну, если от нас, от Москвы смотреть.
А. ГУРНОВ: Там московское время!
А. МАСЛОВ: Там долгота та же самая.
М. МАЙЕРС: Скажите, если в этом городе можно передвигаться перебежками по маленьким островкам, то что в Аддис-Абеба делать-то?
А. ГУРНОВ: Служить в армии.
М. МАЙЕРС: Так, служить в армии. Пять раз в два года позволить себе бассейн и хороший обед.
А. ГУРНОВ: Намного больше. Там дешево, на самом деле.
М. МАЙЕРС: Об этом тоже мы сейчас поговорим.
А. ГУРНОВ: Там все стоит три копейки.
М. МАЙЕРС: За 20 лет все изменилось.
А. ГУРНОВ: Нет, там и сейчас все дешево. Просто у нас тогда не было таких денег.
М. МАЙЕРС: Андрей, Аня?
А. МАСЛОВ: Что там делать приезжим?
М. МАЙЕРС: Да, что там делали вы, что там делают люди в принципе?
А. ГУРНОВ: Минуточку! У них там было свадебное путешествие.
М. МАЙЕРС: Да, я понимаю! Борис, надо спасать передачу!
А. МАСЛОВА: Там можно очень хорошо покушать. Местная кухня очень вкусная.
М. МАЙЕРС: Вот! Андрей уже начал немножко об этом говорить.
А. МАСЛОВА: Например, что такое лицо эфиопской кухни. Есть такой блин из кислого теста, который называется инжира. Он делается из таких злаков, которые называются теф, они растут только в Эфиопии. Немножко похоже на что-то ржаное у нас. На этот блин кладется мясо. Мяса там, несмотря на то, что Эфиопия ассоциируется с голодом, довольно много. По крайней мере, в ресторанах.
А. ГУРНОВ: И коров там реально очень много!
А. МАСЛОВА: Да, они постоянно по улицам ходят в городе. Чуть дождик пройдет, их сразу выводят на газоны небольшие. Мелко нарезанное мясо, говядина, кладется на лепешку.
А. ГУРНОВ: Свинины практически нет в стране.
Б. ТУМАНОВ: Баранина, я предполагаю, тоже не очень распространена.
А. ГУРНОВ: Нет, есть. Но больше всего они едят говядины. Свинины практически нет, потому что мусульмане очень трудно живут. Удивительно: у них мусульмане и православные практически исповедуют одну религию, только в разные церкви ходят. У них посты в одно и то же время ходят.
А. МАСЛОВА: Так вот, это мясо кладется на инжиру, а сверху все поливается соусом. Есть их национальное блюдо: курица, варенная в соусе с перцем бербере (это очень-очень острый красный перец), который тоже растет только в Эфиопии. Все это кладется на этот блин. Еще очень вкусно овощи тушат. Например, брюкву, картошку. Все это заворачивается блин, берется руками и обмакивается в разные соусы. И прекрасно поедается. Запивается все это пиво, которые русские называют драфт – свежее пиво разливное, в кувшинчиках, легкое-легкое.
М. МАЙЕРС: Прекрасно! Андрей, Ваши кулинарные впечатления!
А. ГУРНОВ: А еще есть кэтво!
А. МАСЛОВА: Да, это сырой рубленый фарш.
М. МАЙЕРС: Мне нравится ваш дуэт.
А. МАСЛОВ: Я могу сказать про кофе. Он очень хорош.
М. МАЙЕРС: Андрей как настоящий директор занимает дипломатически тонкую позицию.
А. МАСЛОВ: Я все друзьям говорю, что можно купить билет и слетать в Аддис-Абебу, чтобы просто попить кофе, потому что здесь такого кофе нет. Даже тот эфиопский кофе, который продается в Москве, выдыхается. Его надо свежим жарить, варить и пить, даже можно сказать – есть, потому что он густой.
А. МАСЛОВА: Он, конечно, оказывает очень сильное воздействие на мозг.
Б. ТУМАНОВ: Возбуждает, короче говоря.
А. МАСЛОВ: Да, возбуждает, вдохновляет и заставляет работать, думать, говорить. Он вкусный при этом. Аромат достаточно просто вдыхать. Там есть рестораны, специально ориентированные под этот кофе. Сначала там приносят благовония.
А. МАСЛОВА: Ладан зажигают кофейный. Это целая церемония.
А. МАСЛОВ: И кофе тебе готовят там же, где ты сидишь.
А. МАСЛОВА: И пахнет кофе свежезаваренным.
М. МАЙЕРС: А его как-то закусывают?
А. МАСЛОВА: А этого не хочется. Сейчас вот стали подавать к нему попкорн.
М. МАЙЕРС: Попкорн?!!!
Б. ТУМАНОВ: Кощунство
М. МАЙЕРС: Сладкий?
А. МАСЛОВА: Несладкий.
А. ГУРНОВ: А вы знаете, что у них национальный напиток (от англичан, видимо, остался) джин, но он без тоника. Там вообще нет тоника! Они пьют с колой. Джин-кола – это национальный эфиопский напиток. Когда мы собираемся с нашими бывшими сослуживцами, мы берем в Москве джин, колу, смешиваем джин с кока-колой и вспоминаем вкус Эфиопии.
Б. ТУМАНОВ: А своих спиртных напитков у них нет?
А. ГУРНОВ: У них есть тэч.
Б. ТУМАНОВ: Что это?
А. МАСЛОВА: Типа кваса.
А. ГУРНОВ: Медовухи. Он хмельной.
А. МАСЛОВ: Подожди, а что мы там с тобой покупали в деревне?
А. МАСЛОВА: Арэки.
А. ГУРНОВ: Можно я добавлю еще про кофе. Ведь то, что бразильской кофе хороший, так думают только у нас. На самом деле, бразильский кофе привозной. Вообще кофе по миру пошел из Эфиопии. Вот почему эфиопский кофе такой хороший, как сказал Андрей? Дело в том, что он выдыхается. Из Эфиопии запрещено импортировать зеленый кофе. Тот, что мы получаем, коричневый, он уже жареный. Соответственно, он уже потерял аромат. А свежий кофе должен быть зеленым. Его уже снимают и сушат зеленым. И ты его делаешь сам. У тебя дома стоит специальная сковородка. Когда к тебе приходят гости, ты на сковородку высыпаешь зеленые зерна кофе одним слоем, жаришь их на сковородке, потряхивая и выдувая, чтобы слетала чешуя. И ты выбираешь степень прожарки. Ты можешь сделать зерна светло-коричневыми, можешь темнее или совсем черными. При этом ты накрываешь его крышкой, когда жаришь. Когда ты все это пожарил, на крышке сковородки образуется слой жира кофейного. Когда я первый раз так сделал, я провел пальцем по тому жиру и положил его на язык: у меня язык ничего не чувствовал дня три. Это все то, что забирает из кофе фармакологическая промышленность.
Б. ТУМАНОВ: Кофеин.
А. ГУРНОВ: Да, и все прочие вещи. После этого свежепожаренный по твоему вкусу кофе тебе мелют, причем не машинами, а в ступке (достаточно крупно, зернышками миллиметр в сечении), кладут в специальный сосуд с узким горлышком.
А. МАСЛОВА: Называется джибэна.
А. ГУРНОВ: Да, джибэна. И вот в этой посуде на углях этот кофе специально варят. Он свежий и сохраняет все, что в нем есть. Ни при каком экспорте это не может сохраниться.
М. МАЙЕРС: В какой-то момент мы с удивлением узнали, что такое зеленый чай. А если его послабее заваривать, получается зеленый кофе?
А. ГУРНОВ: У чая нет сортов, весь чай одинаковый.
М. МАЙЕРС: Я понимаю, я имею в виду, что это кофе слабой прожарки.
А. ГУРНОВ: Чем темнее ты его жаришь, чем темнее он становится, тем он становится горче и походит на горький шоколад. А если его мулатного цвета сделать, он будет ближе к какао. Это уж кто как любит.
Б. ТУМАНОВ: После того как мы долго говорили про кофе, мы поговорим о женщинах. Вот тут я сразу скажу, что, даже не бывав в Эфиопии, я знаю, что там очень красивые женщины. Так это или нет? Я попрошу ответить Анну, чтобы было объективно.
М. МАЙЕРС: Андрей правды не скажет: он был в Эфиопии в медовом месяце.
А. МАСЛОВА: Он был в медовом месяце, но глазами стрелял только так!
Б. ТУМАНОВ: Значит, было на что стрелять.
А. МАСЛОВА: Интересно, что мужчины на меня какого-то особого впечатления не произвели.
М. МАЙЕРС: А какое там соотношение темнокожих и мулаток?
А. ГУРНОВ: Они светлые. Они же семито-хамитская семья народов, они арабы, как таковые, они не негроиды.
А. МАСЛОВА: У них тонкая кость, большие глаза.
М. МАЙЕРС: То есть это арабы.
А. ГУРНОВ: В свое время палаши, когда у них была засуха, голод, эвакуировались в Израиль. Они вообще считаются евреи, только как бы плохие. В Израиле их не очень любят.
А. МАСЛОВА: Но эфиопы в принципе очень разные. В Аддис-Абебе, где живут много разных национальностей, можно встретить загорелую белую женщину.
А. ГУРНОВ: Да, там же живут около 40 национальностей.
М. МАЙЕРС: И она будет эфиопка?
А. МАСЛОВА: Да, эфиопка. Высокие скулы, вздернутый носик, большие круглые глаза, ямочки на щечках.
А. МАСЛОВ: Аню принимали за эфиопку.
М. МАЙЕРС: Серьезно, Аня? Вас принимали за эфиопку?
А. МАСЛОВА: Да, когда я сильно загорела и сделала себе косички, и, когда у меня язык в конце пребывания уже получше стал, действительно пару раз было, что мне говорили: о, хабыша (они так друг друга называют).
М. МАЙЕРС: То есть за свою сойдете.
А. МАСЛОВА: И потом градация до самых-самых темных, уже негроидной расы.
М. МАЙЕРС: Андрей, Вас там за эфиопа не принимали?
А. МАСЛОВ: За мужа эфиопки.
М. МАЙЕРС: А Вас, Александр?
А. ГУРНОВ: Нет, нет. Меня называли зеруаном. Дело в том, что первое посольство, с которым Эфиопия установила отношения, было русское. До сих пор у российской посольской машины номер 01, а это – зеруан, поэтому русских там до сих пор называют зеруанами, первыми товарищами.
А. МАСЛОВА: Кстати, у российского посольства там по-прежнему самая большая территория. Там просто совершенно замечательный огромный парк.
А. МАСЛОВ: Это, наверное, самое лучшее место в городе.
А. ГУРНОВ: Вы сказали, что там нет площади. Есть там площадь. Называется 48 светофоров. Движение уличное там удручающее. Там есть старые машины, у всех у них подламываются колеса. У них полгорода заставлено машинами с подломленным передним колесом. Они там как-то заматывают это скотчем и едут дальше. В свое время то ли англичане, то ли итальянцы решили привнести цивилизацию и привезли туда светофоры. Говорят: давайте, организовывайте уличное движение. Эфиопы два светофора поставили при въезде во двор Минюста, чтобы машины, когда въезжают, останавливались. Остальные 48 светофоров они поставили на одной-единственной площади, которая есть в центре города. На нее, правда, выходит 6 улиц, но она так и называется – 48 светофоров. Я специально считал: для того чтобы эту площадь проехать, нужно как минимум 4 раза постоять. По-другому не получится!
А. МАСЛОВА: Там есть два вида общественного транспорта. Это автобусы (в которых мы, честно говоря, не рискнули ездить) и маршрутки (тойоты сине-белые покрашенные). На маршрутках ничего не написано, потому что до сих пор считается, что не все умеют читать. Поэтому в каждой маршрутке, помимо водителя, работает еще один человек. Маршрутка едет, этот человек высовывается по пояс из раздвижной двери маршрутки и орет на всю улицу название направления, куда едет маршрутка. Первое время мы вообще не могли ничего разобрать: куда они едут, что они кричат.
М. МАЙЕРС: То есть даже ваш амхарский в совершенстве все равно не помогал.
А. МАСЛОВА: Очень часто те, кто так кричат, не амхары, поэтому непонятно.
М. МАЙЕРС: А, то есть это гастарбайтеры!
А. ГУРНОВ: Дело в том, что правитель страны был амхар. Он сильно нагнул их через колено и провел амхаризацию страны. В стране, где 40 с лишним языков и национальностей. Хотя до сих пор всего процентов 28-30 людей, которые говорят по-амхарски.
М. МАЙЕРС: 30% всего?!
А. ГУРНОВ: Да. Это – амхароязычного населения. Вы знаете, что у них письменность очень интересная: она очень напоминает армянскую. Когда я спросил у своего друга армянина, почему такое сходство, он ответил: один и тот же человек придумал письменность для армян и для абиссинцев.
Б. ТУМАНОВ: Ну, это не совсем так. Просто Исаак Парфянин, который сделал армянский алфавит, вдохновлялся начертаниями абиссинскими. Я с Вами совершенно согласен: очень похоже.
А. ГУРНОВ: Еще одна вещь: вы знаете, как эфиопы доказывают, что их страна столица. Действительно, многие уверены, начиная с интеллектуалов, заканчивая дикими племенами, что их страна – центр мира. Во-первых, они уверены, что Африка - центр мира. Потому что если себе представить, какой была старая карта Эфиопии, это абсолютная копия африканского континента, перевернутая вверх ногами. Все: от африканского рога до малейших деталей она повторяет карту Африки. И они считают, что именно там был эдамский сад, там был рай, что все это писалось с Эфиопии. А потом, когда бог их выгнал, он перевернул это вверх ногами, и вот так получилось.
Б. ТУМАНОВ: Вы знаете, Александр, в это почти веришь, потому что было установлено и никто не подвергал это сомнению, что свергнутый царь Эфиопии Хайле Селассие был прямым потомком царя Соломона. И это никем не оспаривается.
М. МАЙЕРС: Только от садов там мало что осталось, насколько я понимаю.
А. ГУРНОВ: Мы говорим про Аддис-Абебу. А если говорить про саму Эфиопию, то там есть потрясающие места. Там есть голубой нимб, там есть водопадный сад. Потрясающая красота. Там очень много таких исторических мест.
М. МАЙЕРС: Андрей, когда вы туда ездили, Вы не рискнули сесть за руль?
А. МАСЛОВ: Я там ездил. Нормально.
А. ГУРНОВ: Вы знаете, там движение по правой стороне, нормальное. Если кто поедет, надо иметь в виду одну штуку. Там все, как у нас. Ездят они достаточно аккуратно, не очень быстро. Ездить практически не умеют. Там есть такие новые эфиопы на джипах, но к ним довольно быстро привыкаешь. Они очень берегут машины. Вот ты едешь, а перед тобой какая-то старенькая машина, такси, убогая тойота. Нельзя к нему близко подъезжать, потому что если он увидит на дороге малейшую выбоинку, ямку или кирпичик, он делает резкое движение, чтобы это все объехать. Поэтому они друг к другу близко не подъезжают, понимая, что каждый, увидев кочку, может резко рвануть вправо, чтобы объехать эту кочку.
А. МАСЛОВ: Так же колесо может отвалиться. Когда мы ехали на джипе, у впереди едущей машинки маленькой отвалились колеса, и из машины вылезли семь человек.
М. МАЙЕРС: И что?
А. МАСЛОВ: Мы чуть на них не наехали.
М. МАЙЕРС: Вы не умеет держать дистанцию, я так понимаю. Расскажите о сегодняшней Эфиопии. Я спросила, чем эти люди занимаются. Вы сказали, что они живут в этих жестяных хибарках. При этом за счет чего живет город, где эти люди работают?
А. ГУРНОВ: Они не любят работать.
М. МАЙЕРС: А за счет чего, как они живут? Откуда деньги? Что такое «средний класс».
А. ГУРНОВ: На самом деле, это парадокс. Я говорил с очень многими людьми: в Эфиопии не любят работать. Прокормить себя – они готовы, но работать они не любят.
А. МАСЛОВА: Есть у них такой местный олигарх, шейх, наполовину араб, наполовину эфиоп. У него, например, в Аддис-Абебе есть фабрика. Мы познакомились с одним предпринимателем, который наполовину итальянец, наполовину эфиоп. У него был курорт на озере Лангана: он сдавал в аренду домики. У него еще есть мебельная фабрика. Мы были на этой мебельной фабрике, и люди там работают. У него особо не забалуешь: он жесткий достаточно руководитель.
М. МАЙЕРС: Вы говорили, что были внутри этих домиков. Как живет нормальный средний житель Аддис-Абебы?
А. МАСЛОВА: Я была в гостях у помощника офтальмолога, практически дипломированный врач, даже не медсестра. Женщина лет 45 , живет с дочкой 19 лет. В первой комнате стоит телевизор, покрытый вышитой салфеточкой и кровать, окруженная занавесочкой.
М. МАЙЕРС: Ой, как это уютно. Мне это что-то напоминает.
А. МАСЛОВА: Лампочка Ильича. Слева – вход в кухню. Спускаешься вниз, там земляной пол, кухня, маленькая керосинка прямо на полу. Мне готовили угощение прямо на полу, буквально на этой керосинке. В этой кухне единственным украшением был плакат (видимо, это было красиво, и женщина принесла его с работы) – женская половая система.
М. МАЙЕРС: И она – офтальмолог!
А. ГУРНОВ: Красиво! Это говорит о высоком социальном статусе: она причастна к медицине!
Б. ТУМАНОВ: В общем, да. Скажите, а железная дорога есть в Эфиопии?
А. МАСЛОВА: Есть железная дорога, очень старая. Ее построили в 19 веке. Она идет из Аддис-Абебы в Джибути. Поезд там есть. Один.
М. МАЙЕРС: Один?! На всю Эфиопию?!
А. ГУРНОВ: Когда я его увидел, я поехал домой за фотоаппаратом, чтобы сфотографировать. Когда я приехал, он был все там же.
М. МАЙЕРС: У него подломились колеса, и машинист их скотчем заматывал.
А. МАСЛОВА: Сейчас там очень много китайцев строят асфальтовую дорогу.
А. ГУРНОВ: Дороги у них неплохие, в принципе.
М. МАЙЕРС: Но при этом железной дороги нет, амхарский язык понимает 30%. А люди не учатся в школе – это не принято, что ли?
А. МАСЛОВА: Они учатся в школах, обязательно.
А. ГУРНОВ: Как раз очень много учится.
М. МАЙЕРС: Так вы же сказали про грамотность.
А. МАСЛОВА: Современные дети, кроме, наверное, детей из совсем бедных семей, в школе учатся. В Аддис-Абебе есть очень известный университет, в масштабах Африки, по крайней мере. Это большой университет, с традициями.
А. ГУРНОВ: Там химики знатные, я слышал.
А. МАСЛОВ: Вообще они очень мудрые. У них денег мало, но они любые деньги, когда у них появляются, тратят на медицины и образование. Вот это очень важно и правильно.
А. ГУРНОВ: Интересная деталь: вот вы, например, идете по улице и у вас отвалился каблук – надо найти гвоздик и забить. Вот в Москве походишь и найдешь какой-нибудь гвоздик на улице. В Аддис-Абебе и вообще в Эфиопии ты на улице не найдешь ни одного предмета: ни пружинки от авторучки, ни гвоздика, ни скрепки, ни булавки – ничего не валяется на улице. Се, что валяется, тут же подбирается и продается. Пустые бутылки, банки из-под кока-колы ты не найдешь.
М. МАЙЕРС: А грязь там естественного происхождения?
А. ГУРНОВ: Грязь – это коробки и бумаги. Эфиопские ослы жрут коробки из-под телевизора.
М. МАЙЕРС: Не могу не спросить. Я открыла новости и посмотрела, что пишут: теракты, теракты, Сомали, Судан. Насколько опасен город по ощущениям, когда находишься внутри?
А. МАСЛОВА: Я бы не сказала, что он опасен. Можно говорить о каком-то уровне криминальной обстановки: есть районы, в которые белым людям заходить опасно, но это – нормально. Но не было такого, чтобы мы себя чувствовали в опасности.
А. МАСЛОВ: Точно так же, как в Москве.
Б. ТУМАНОВ: Нам надо напоследок внести ясность в одну цифру. Вот наш слушатель нас поправляет: в Аддис-Абебе не 15 миллионов, а 5. Это больше похоже на правду.
А. ГУРНОВ: Я вам могу сказать про официальную статистику. Я сегодня специально посмотрел в интернете: они дают 15. Но как это посчитать?
Б. ТУМАНОВ: Видимо, 5 миллионов относятся к той Аддис-Абебе, которую можно посчитать.
А. ГУРНОВ: Наверное, те, кто живет с регистрацией.
М. МАЙЕРС: Само по себе смешно: 5 миллионов – те, которых можно посчитать, а те, которых нельзя, - их от ноля до ста.
А. ГУРНОВ: Точно так же и с населением. Когда я там жил, считалось около 40. Сейчас – ближе к 60 миллионам. Но кто это считал? Они же дикие люди, там огромное количество живут в пустынях, в племенах, и никто их не посчитает.
А. МАСЛОВ: В Африке перепись проводится с вертолета. Соотношение примерное численности населения и построек: постройки умножают.
М. МАЙЕРС: Мне хотелось у Ани и Андрея спросить. Вы сказали, что вам хочется вернуться. Вы все-таки в двух словах можете сформулировать, почему? Или это какое-то совсем подсознательное ощущение?
А. МАСЛОВА: Совсем подсознательное. Видимо, еще влияет то, с какими людьми мы там общались.
М. МАЙЕРС: То есть вы можете сказать, что Эфиопия страна грязная, но при этом своеобразная и колоритная и там чудесные люди?
А. МАСЛОВА: Туда хочется вернуться, действительно.
Б. ТУМАНОВ: Я вас понимаю.
А. ГУРНОВ: Чувствуешь себя белым человеком. Там уважение к белым людям не подобострастное. Это уважение к себе.
М. МАЙЕРС: В общем, товарищи, если вы хотите наконец-то почувствовать себя белым человеком, если вы хотите, чтобы окружающие люди относились к вам уважительно, если вы хотите встретить еще раз миллениум на восходе в ночь с 11 не 12 сентября 2007 года, - добро пожаловать в Эфиопию! Спасибо огромное! Это программа «История одного города». Мы сегодня рассказывали вам историю одного Аддис-Абебы.