Перехват - 2010-01-01

С.БУНТМАН: Добрый вечер всем. И Матвею Ганапольскому доброе тоже что-то там. Но Новый год.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему «что-то там»?

С.БУНТМАН: А я знаю?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как? По остаточному принципу что ли мне что-то там?

С.БУНТМАН: Нет. Но я не знаю, у тебя общекосмическое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я, например, говорю красивые слова. Дорогой Сергей Александрович Бунтман, которого я очень давно, хорошо знаю, ты – украшение радиостанции, все тебя любят. Я тебя люблю и я желаю тебе в Новом году, чтобы усы твои топорщились еще более боевито, трубка, которую ты куришь, нанося вред здоровью, всем сотрудникам радиостанции, дымила еще краше.

С.БУНТМАН: Да, дымнее.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: «Дымнее». Кстати, замечательный аромат, потрясающий.

С.БУНТМАН: Ну вот, начинается... А я тебе желаю всего самого лучшего, я тебе желаю, чтобы больше передач мы вели. Вот, знаете, вот смотрите, у меня кресло здесь с микрофоном. Вот, чтобы там был Ганапольский, а не в том экране, который я вижу. Матвей Юрьевич, хочу тебя расстроить. Пожалуйста, соберись с мыслями и назови и мне, и слушателям – а слушатели тоже назовут и будут перехватывать – назови мне 3 гадости, которые ты ждешь. Может быть, их и не будет никогда? Но которых ты можешь ожидать от 2010 года.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, мы с тобой... Во-первых, я хочу сказать, что это замечательная идея, которую ты предложил. Потому что я не скрою, мы с Сергеем, поскольку передача еще такого отчетливого хода не имеет, мы с ним договариваемся о том, какой ход будет у передачи.

С.БУНТМАН: Имеет, она есть перехват.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, она есть перехват. И вот это твое, чтобы, значит, 3 гадости и 3 радости.

С.БУНТМАН: 3 гадости и 3 радости, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, чего я жду от 2010 года? Я жду, в принципе, тех же гадостей, то есть радости, которые я скажу потом, они будут немножко позже.

С.БУНТМАН: Радости – это после новостей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, после новостей.

С.БУНТМАН: А сейчас гадости, пожалуйста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, все также не будет никакой идеи в государстве.

С.БУНТМАН: А какая тебе нужна?.. Хорошо, ладно, расскажи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поясняю. Не будет идеи государственного строительства. То есть РФ кроме того, что это территория, объединенная гимном, флагом, огромным количеством, по-моему, если я не ошибаюсь, 124 или 127 национальностей, что собою кроме декларации, красивой преамбулы к Конституции, которую я там несколько раз, помнишь, читал по радио и все слезились там, как это все замечательно написано. Что собой являет российское государство? Почему я акцентирую на этом внимание? По той причине, что если мы отчетливо с тобой артикулируем, какое у нас государство, то, соответственно, и правоприменение законов. Тогда возникает, если это одно государство, то тогда Чечня, все-таки, в составе России. Если это другое государство, тогда Чечня самостоятельная.

С.БУНТМАН: А причем тут идея? Какая идея? Матвей, какая идея, зачем идея?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Простая. Сережа, какое государство мы строим.

С.БУНТМАН: Российскую Федерацию.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, куда идет российский народ? Вот, куда он идет? Вот, что мы строим? Какая большая идея, которая позволяет РФ... Вот тут все говорят сейчас, там, с легкой руки не знаю уж кого, в том числе, наверное, и моей, вот, Дима Быков в своем «Особом мнении» и так далее, все сравнивают Россию с самолетом, который должен лететь для того, чтобы самолетом быть. Потому что когда он стоит в аэропорту, он – кусок железа. Об этом говорит и Проханов, только со своей людоедской немножко точкой зрения. Об этом разные говорят – демократы, либералы, консерваторы. Все, да? Вот, меня интересует: к чему мы идем? Обогащайтесь? Тогда не надо чморить малый бизнес. Интеллектуальный рост? Тогда давайте вкладывать деньги не только в Челси, а и в высшее образование.

С.БУНТМАН: В Манчестер Юнайтед.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Манчестер Юнайтед. Короче говоря, первый пункт.

С.БУНТМАН: Да. Не только в Челси.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, не только в Челси. Я, кстати, рад за Абрамовича. У тебя ж сегодня будет «Футбольный клуб»?

С.БУНТМАН: Обязательно, будет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты знаешь, что он выплатил за Челси долги! Я просто тут прослезился. Он там заплатил последние...

С.БУНТМАН: Да тех долгов было, знаешь, сколько нам не снилось, столько взять в долг.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но теперь Челси, Сережа – Серега, вдумайся – теперь Челси единственный клуб, насколько я понимаю, европейский, потому что так я прочитал – ты знаешь, я не очень интересуюсь футболом – единственный клуб, который не имеет внешних долгов. Я не знаю, как там в футболе отличаются внешние от внутренних, но я поздравляю Романа Аркадьевича Абрамовича, которого, кстати, ты знаешь благодаря и госпоже Дьяченко, и многим-многим другим, сейчас о его детстве очень много интересного рассказывают. Действительно, удивительный, талантливый, потрясающий человек, который...

С.БУНТМАН: Все, я шпонял для чего. Следующее будет сообщение, да, вместо Карло Анчелотти в помощники по физподготовке, а также идеологическому настрою взят Матвей Юрьевич Ганапольский.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, совершенно верно.

С.БУНТМАН: Все, хорошо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вторая бяка.

С.БУНТМАН: Не, подожди-подожди, с первой не разобрались. Зачем тебе идея? Вот тебе дадут какую-нибудь, вот, придумают идею. Вот, лучше отсутствие идеи, чем идея дурацкая. Матвей Юрьевич? Какая идея у самолета? Чтобы летал и довозил пассажиров, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так Россия летит куда-то?

С.БУНТМАН: Ну, так...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чем объединен российский народ кроме тем, что он идет спать в свои 54 квадратных метра? Чем он объединен?

С.БУНТМАН: А чем объединен народ американский? 50 штатов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Американский? Послушай меня! Ну, ты знаешь: у них там много всяких заморочек. Это такая экспансия демократии. Над этим можно смеяться и называть их, как там их называют наши портянки. Как там они называют их, не помню уже? Как их называют?

С.БУНТМАН: Да не буду я повторять всякие глупости, не заставляй.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, смотри. Вот мы много раз – вот, простая идея и мы об этом много раз говорили – я еще раз тебе говорю: ну, может быть, построим в России дороги?

С.БУНТМАН: Тоже не идея.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, когда мы говорим «Россия и дороги»... Замени слово «дороги» чем хочешь, я не знаю.

С.БУНТМАН: Дураками.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, не до. Ну, Серега? Я понимаю, дураками...

С.БУНТМАН: Ну, хорошо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ты знаешь, для меня... Я тебе скажу: слушай, я родился в другой стране, я родился в Украине. Я полжизни прожил в России – ну, там сначала в Советском Союзе – потом в России, которую я безумно люблю. Ты понимаешь? Мне так хочется, чтобы в стране было хорошо и нормально. Мне так хочется, чтобы кроме часов золотых, усыпанных бриллиантами, Майбахов, которые совершенно неожиданно покупают чиновники, потом вдруг выясняется, начинаются скандалы, что-то еще делалось для России кроме умиротворения демократов и посажения, усаживания госпожи Алексеевой в ПАЗик или во что там ее запихнули, когда они вышли вчера, чтобы проголосовать за Конституцию?

С.БУНТМАН: Ну понятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто тебе говорю. Вот тебе лично, тебе, Сергею Бунтману хочется, чтобы были в России нормальные дороги?

С.БУНТМАН: Да хочется. Их просто надо брать и строить. Надо решать конкретные задачи нормальные.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ты мне говоришь, да?

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, вот когда проголосуют в 2012 году за меня как президента, я буду строить дороги в России. Я понимаю, конечно...

С.БУНТМАН: Да не будешь ты строить дороги! Ты будешь идею искать. Ты ж хочешь, чтобы идея была.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как? Так это и есть идея практическая. В общем, хао, я все сказал. Слушай, ты просто оппонируй сейчас ради формы. Тебе хочется. Ты прекрасно понимаешь, ты прекрасно понимаешь, что народ должен быть, народ российский многонациональный. Если бы это была мононациональная страна, да никаких проблем. Или если бы у нас была какая-то там Палестина, понимаешь, своя. Была Чечня, все как-то против Чечни и так далее. Сейчас Чечня успокоилась, Кадыров одевается Дедом Морозом. Простая история: чем весь российский народ объединен? Я каждый раз это говорю, каждый раз это говорю. Чему тут оппонировать? Я не понимаю

С.БУНТМАН: Ну, потому что ты говоришь «идею, вот дайте мне какую-нибудь идею». Вот, будет тебе идея.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да не какую-нибудь! Созидательную идею.

С.БУНТМАН: Ну какая созидательная идея? Обороним себя от Украины, знаешь. Или что-нибудь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, смешно. Ну чего ты? Стебаешься?

С.БУНТМАН: Ну, естественно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хотя бы были, как они назывались? Которые сейчас забыли и их раскритиковал Медведев. Были эти программы. Ну, вот, например, были какие-то пятилетки, понимаешь? Вот, почему меня нынешняя власть заставляет вспоминать любовно в каком-то смысле о Советском Союзе? Да дерьмо этот Советский Союз! Это жуткая была вонючая страна, страна дефицитов, запретов и на этом торжестве Коммунистической партии. Меня интересует только одно. Ну, есть, вот, что-то, чтобы люди обычные, жизнь которых серая, особенно на фоне кризиса и так далее, чтобы люди ощутили, в каком направлении двигается эта страна. Она двигается в направлении, которое сказал товарищ Путин и товарищ Медведев. Медведев сказал, что мы двигаемся к высокотехнологичной стране – это я понимаю. Путин сказал, что с выплатами пенсия будет выше прожиточного минимума. Я задаю вопрос...

С.БУНТМАН: А чем плоха идея?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот это все? Вот это все?

С.БУНТМАН: А что тебе еще нужно? Жизненное пространство? Или построение, там, коммунизма?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне нужно обустройство жизненного пространства.

С.БУНТМАН: Ну, так, прекрасная идея. Знаешь, как Никита Сергеевич Михалков сказал, замечательная идея: «Давайте хоть не плеваться, не сморкаться на собственные полы и мостовые хотя бы?»

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Вот, дома люди не сморкаются.

С.БУНТМАН: Ну, конечно. Хоть приоткрывают дверь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это к коммунистам – это к коммунистам, когда было все. Сереженька, вот, послушай меня: вот, я тебе все сказал, больше мне сказать нечего. Причем ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, и ты прекрасно понимаешь, насколько необходим стране полет. Маленькой стране можно. Вот, Македония, понимаешь, в которой мы когда-то с Корзуном были, вот, масюсенькая страна, которая себе живет на туристах.

С.БУНТМАН: Так там легче идею. Там легче идею!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно! Но это не моя проблема, не я ее должен решать.

С.БУНТМАН: Всякая идея здесь вредна. Всякая обобщающая идея вредна.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, пожалуйста! Сурков пусть ищет идею. Сурков пусть ищет идею!

С.БУНТМАН: Не найдет!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, придумал «Наших»? Он придумал «Наших»? Вот пусть он теперь придумает идею для страны – не проблема.

С.БУНТМАН: Сидели по дачам пузатые лысые мужики, выдумывали национальную идею. Напридумывали, я не знаю, сколько гектолитров национальной идеи они выпили...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты путаешь, Сережа, ты путаешь национальную идею, которая не должна быть, с государственной идеей, которая должна быть. Потому что смысл государственной идеи – куда государство употребляет налоги граждан и организаций РФ. Вот в чем разница. Мне не нужна национально-патриотическая идеология – это мусор, которым пусть там в Кремле эти мусорные люди и занимаются, эти идеологи российские. А государственностроительная идея – вот она мне нужна.

Вспомни! Вот, вспомни, Сити – все плевались, все говорили «Вот, там Лужков строит» и так далее. Я сейчас не оцениваю архитектурно.

С.БУНТМАН: Архитектурно очень хорошо – мне нравится.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ничего не хочу по этому поводу сказать: тебе нравится – очень хорошо, да? Дальше. Вспомни компанию – я не знаю, жива она сейчас, умерла, чего она там делает, этот ДОН-Строй. Вспомни, какие дома они строили! Вот, понимаешь все это? И ты идешь и в каком-то смысле ты понимаешь: люди делают большое в прямом и переносном смысле дело.

В конце концов, ну, я не знаю, чем там гордится Китай. Тем, что они там выпускают дешевые игрушки или то, что их население больше в мире всего на свете? И больше на этот счет не хочу ничего говорить. Если не будет провозглашена созидательно-... Мне так не нравится это выражение, но что я могу сделать? Созидательно-строительная идея, как говорит Солженицын, по обустройству России, то ничего в стране не будет. Кто в лес, кто по дрова, а чаще всего заграницу. Вот и все. Это не Турция. Это не Турция, не Грузия.

С.БУНТМАН: Всех оскорбил: Турцию, Македонию оскорбил. Сказал, что они маленькие, несчастные. Ну, говори. Вторая гадость. Вот, отсутствие идеи не считаю гадостью. Говори вторую гадость, пожалуйста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вторая гадость называется «непонятное распределение властей». Историю с Путиным и Медведевым как дуумвиратом надо заканчивать. Боюсь, что, к великому сожалению, в этом году, несмотря на прогнозы всяческих моих любимых либералов или либерастов – там уже пусть кто говорит какие слова, по своему воспитанию.

С.БУНТМАН: Сам такой.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Боюсь, что это только будет продолжаться. Это цирк, который наносит урон стране. Я понимаю, что один президент, другой премьер. Я понимаю, что это самое. Но 2 человека – эти, находясь одновременно на своих постах, они губят Россию. Россия – это не страна 2-х руководителей, к сожалению. Я понимаю, они пытаются и, в общем, признаю какое-то распределение властей у них есть. Но все больше и больше мы заходим в тупик, и вот этот показал – это история с модернизацией, с провозглашением модернизации в 2-х, я считаю, исторических выступлениях Медведева. Это у него в блоге «Россия, вперед!» и это его выступление перед спящими слугами народа, как говорил мой отец, перед депутатами – когда он произнес речь и все зевали, а Путина показывали выше груди, ты знаешь эту знаменитую историю.

С.БУНТМАН: Я знаю. Про грудь Путина я знаю историю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Про грудь Путина, значит, чтобы было не видно, аплодирует он или не аплодирует и так далее. Мусорное телевидение – оно, так сказать, в деле.

С.БУНТМАН: Ну смотри. А что тебя здесь возмущает?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз. Потому что это страна единоначалия согласно Конституции РФ. И не надо никого обманывать: один из этих людей должен уйти, все.

С.БУНТМАН: Да никакого единоначалия. Зачем? В Конституции у нас разделение властей есть. В Конституции есть президент, есть председатель правительства, который занимается своими делами.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Серега, один из этих людей должен уйти. Мне все равно.

С.БУНТМАН: Ну, почему он должен уйти?!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что они тянут страну в разные стороны. Они тянут...

С.БУНТМАН: Они сейчас сидят и над нами смеются. Они сидят, мирно разговаривают и над нами смеются. Вот, что мы считаем, что они тянут в разные стороны. Потому что это одна команда.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет вопросов. Меня не интересуют их взаимоотношения. Меня интересует, что главная история, которой жила Россия весь этот год, да, весь этот год – это вопрос, кто руководит страной. Этот вопрос был чуть ли не важнее того, как живет страна. Кроме того, есть конкретные вещи, за которые должны отвечать конкретные люди. Например, премьер. Я не понимаю, почему премьер не отвечает за свои промахи. Если он не справляется, его нужно убрать. Но понятно, что Медведев его может не убрать, потому что как он может убрать и так далее?

Дальше. Товарищ Венедиктов – прошлая наша с ним передача, когда тебя не было – его новый тезис. И ты помнишь, он потом в блоге написал своем: «Путин – благодарный человек». Это правда. Действительно, редко найдешь человека, который так борется за свою команду и который никого не сдает, даже Зурабова и, в общем, ты знаешь это. Это вообще феноменально, понимаешь?

С.БУНТМАН: Зурабов на твоей Украине любимой посол.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ничего он не на Украине, он сидит в Москве, потому что посол так и не назначен.

С.БУНТМАН: Но он будет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока кости Ющенко не истлеют, все будут на своем месте. Так вот. Ситуация в этом смысле зашла в тупик, потому что этот благодарен тому, а тот благодарен этому, поэтому в следующем году будет такой же властный идиотизм, который был в этом. Мне это не нравится. Вот, лично мне это не нравится. То есть логика может быть простая. Скажите, товарищи, лучше, например, что по сравнению, например, с бОльшим, ну, я бы так сказал, правильное слово надо найти про Путина – ну, кто он? – реакционером Путиным будет больший либерал Медведев, да? Это же хорошо, чем был бы, например, один Путин? Отвечаю: плохо, когда внутри одной власти 2 таких монстра.

С.БУНТМАН: А кто должен уйти? Вот, тебе все равно, кого уйдут?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это не мой вопрос.

С.БУНТМАН: Ну, ты очень хорошо, ты сразу снимаешь с себя ответственность.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему? Ну что...

С.БУНТМАН: Сразу снимаешь. Говоришь: «Один должен уйти». А как они это решат? В честном поединке, что ли?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я считаю... Это я не знаю, это не мое дело. Вот, как они друг друга назначали, так они и должны уйти. Я считаю, что эпоха Путина закончилась.

С.БУНТМАН: Вот ты знаешь, мне один депутат он так говорил. Пришел депутат и предложил закон. Говорит: «Значит так. В Москву не пускать приезжих более такого-то такого-то процента». Понимаешь? Вот он говорит: «Вот, должны в Москве быть москвичи, зарегистрированные, прописанные и прочее. И какой-то процент приезжих должен быть. А остальных не пускать». Я говорю: «Да, замечательно». Здесь вот мы сидели, говорю: «Замечательно. А как вы собираетесь этот закон реализовывать? Вот, механизм какой?» Он говорит: «А это не мое дело. Мое дело – предложить». Вот ты тоже бросаешь. Вот как кто кого должен уволить? Это же гражданская война. Матвей? Матвей? Ты меня слышишь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да я тебя слышу. Это ты просто повторяешь слова кремлевцев, которые говорят, что Медведев – это элемент... Ну, Павловского послушай. Медведев – это элемент модернизации, а Путин – это элемент стабильности.

С.БУНТМАН: А, вот, Павловский как раз говорит, что это решится в этом году. Парадокс.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю, чего там знает Павловский. Это что Павловский знает...

С.БУНТМАН: Это ты повторяешь слова Павловского, или он твои.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто говорю. Вот если 2 истории, 2 полюса батарейки закоротить... То есть как? Я ради Бога, да пусть они будут и, более того, ничего в этом году не решится, потому что ты знаешь, у нас нет ничего более постоянного чем временное. Поэтому. Ты меня спросил, что будет в этом году? Вот, в этом году негатив, на мой взгляд, - это дуумвират, который будет продолжать. И тут я говорю такое, немножко не очень хорошая конструкция литературная, и попахивает чуть-чуть Советским Союзом. Но знаешь, вот еще раз говорю тебе: вот, вспомни первый мой тезис о государственном строительстве.

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это очень важно – строить государство. Этот дуумвират – он препятствует государственному строительству. Потому что у нас элита, у нас не только народ пассионарный, у нас элита пассионарная, все всем лижут задницы, все смотрят, непонятно куда бечь, понимаешь? Казалось бы, смешная проблема, но непонятно, куда бечь, не ясно, куда бечь. Не ясно. Если, например, там по Медведеву надо чего-то модернизировать, а ты, так сказать, из путинской команды и, может, не очень надо модернизировать, да? Ну, в общем, короче говоря, тянут в разные стороны.

С.БУНТМАН: Знаешь, была такая оперетта в советские времена или пародия, пародийная оперетта. Один пел: «Я консерватор», а другой пел: «А я новатор». Мне кажется, это игрушки все. Но скажи последнее, скажи последнюю гадость, которой ты опасаешься?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Последняя гадость, которая проявилась в первые дни. Мы знаем, что на 4 рубля подорожало метро – это довольно серьезно, оно по цене приближается уже, в общем, к мировому. 22+4 – 26, и еще немножко это будет доллар. Ты знаешь, что новые тарифы ЖКХ. И я обращаю внимание – вот это мне не нравится – что в следующем году все также будет немотивированно дорожать при нулевой инфляции в стране.

С.БУНТМАН: Матвей Ганапольский. Через 3 минуты встречаемся снова и будем говорить о прелестях.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Продолжаем. 22 часа 33 минуты. Теперь можно я о прелестях поговорю?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, давай-давай-давай.

С.БУНТМАН: Можно. Знаешь, серьезная прелесть, которая, мне кажется, может быть. Вот, хорошее дело, которое можно сделать в этом году. В этом году будет несколько дат. Это нулевой год, да? Мы всегда пятерки про победу отмечаем, да? Получается, 65 лет Победы. С одной стороны, я жду большой гадости от этого. Жду опять этого в стиле сталинского грандиозуса, макеты ветеранов, которые в макетах автомобилей провезут. Кстати, это одной нашей слушательницы выражение.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здорово.

С.БУНТМАН: Когда везли, помнишь, их в фальшивых грузовиках? Она говорит: «Я жду, что, в конце концов, будут и наши манекены возить в макетах машин». Так вот, я жду очень большой гадости от этого. Потому что я жду генеральского кино опять, всякого такого, вот, кинематографа, и слава, слава, вот такая парадная война будет. Ну, немножко, конечно, чуть-чуть крови, чуть-чуть ужаса, но все равно вот это будет грандиозус дня победы.

А какая может быть от этого хорошая вещь, на мой взгляд? Это знаешь что? Вот, прямо сейчас, даже по мерзлой земле – вот тебе идея, пожалуйста – похоронить всех мертвых. Да. Во всех смыслах этого слова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: О, это хорошо.

С.БУНТМАН: Всех, все, что можно сделать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это хорошо. Это замечательную вещь ты сейчас сказал.

С.БУНТМАН: Погнать всех этих «Наших», молодогвардейцев, местных и прочих. Погнать просто под руководством поисковиков, если им делать нечего, этим всем «Нашим». Погнать их в хороших командах разыскивать, устанавливать памятные знаки и все. И закрыть эту тему. Закрыть и другие темы. Вот это мериться со всеми: кто больше внес вклад, кто бездельничал, кто где плохо воевал, кто где кого подвел. Вот, истории историева – признать четко, как не договорил тогда председатель в Гданьске, да? Не договорил: открыл рот, сказал 2 фразы, а потом в свою обычную перешел речь про «А вы, а мы» и так далее.

5-го марта отдать все документы полякам и закрыть это дело с Катынью. Прийти, положить венок и все. Сказать: «Изучаем, выпускаем книги. Да, это было». И никаких рассужданцев. Со всеми союзниками встретиться, никого не забыть, к 8-9 мая. И здесь поставить жирную черту: «Ребята, мы выполнили свой долг, все вспомнили и давайте сейчас это будем воспринимать как историю и страшную, и славную, и определяющую, победу над нацизмом. И давайте ее праздновать еще и как победу над нашим собственным коммунизмом, тоталитаризмом, сталинизмом, бериизмом, молотовизмом и прочими риббентропщинами». Вот, мне хочется победы. Ее, наверное, не будет, но, вот, мне хочется победы, Матвей, в этом году.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, видишь, дорогой товарищ Бунтман.

С.БУНТМАН: Чтобы последнее вот такое было.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, в отличие от тебя, который издевался надо мной в первой части, я этого делать не буду. Потому что ты сказал очень много правильных, верных вещей и, если позволишь, я их коротко прокомментирую. Вернее, как бы, их правильности, может быть, даже чуть-чуть сакцентирую.

Во-первых, то, что ты сказал по поводу похорон – ну, не похорон, захоронений имеется в виду – это даже вот это уже может считаться даже национальной идеей. Потому что погибло известно сколько и погибли все национальности. И кости гниют, и так далее. И вот это, может быть, та история в хорошем смысле пропагандистская, которая такая, история памяти. Она тоже немножко попахивает советским, но хорошим. Это не тина, понимаешь?

Теперь по поводу того, будет это или не будет. Вот это еще раз подтверждение того, что один из них должен уйти, и я даже знаю, кто. Потому что вот те действия, о которых ты говоришь, может сделать только один из них, а именно Медведев.

С.БУНТМАН: Почему?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, так. Потому что второй на это не способен, у него свой там, у Путина свое понимание предательства, свое понимание героизма, свое понимание любви к отечеству. Вот он это понимает так. Вот, значит, ни шагу назад, м, м, но не сдамся, по народной поговорке. Но это, еще раз, это не мой вопрос.

В общем, еще раз. Вот то, что ты сказал, это было бы замечательно. Ну, как бы, ты знаешь, на всех сайтах итоги года, итоги года, итоги года. Ну, испортили мы отношения со всеми окружающими странами, или, как говорит Кремль, путинская сторона, «привели их к прагматичным взаимоотношениям». Ну, если взаимоотношения со странами СНГ у нас будут идти только по прагматизму, то тогда, ребята, чего вы там кричите по поводу дружбы и не хотите, чтобы они вступили в НАТО и в единую Европу? Если прагматизм, так прагматизм. А если еще немножко души и исторической памяти нашего общего государства и любви к близким народам, то тогда как-то надо помнить, что...

Вот, я же уже знаю, что там не уйдет Саакашвили до дня победы. Его просто не пригласят сюда на празднование. А 300 тысяч грузин погибло в этой войне, понимаешь? Ну, опять же.

С.БУНТМАН: А вот ты мне скажи, один момент. Скажи мне, пожалуйста, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Опять же, идеология здесь всех победит. Но ты – я просто еще раз подытожу – вот то, что ты сейчас сказал с точки зрения государственной идеологии, с точки зрения перспективы взаимоотношений с государствами, которые вокруг нас, с точки зрения пропаганды исторической памяти. На «Эхо Москвы» это делают наши двое замечательных ведущих и вот эта передача наша, и, вот, передача «Именем Сталина», и все остальные. Но с точки зрения государства. Вот, боюсь, что это будет шоу на Первом канале.

С.БУНТМАН: Вот, скажи мне Матвей, только по секрету. Вот, никто не слышит пока. Скажи мне, пожалуйста: чего Саакашвили так подставился с этим памятником в Кутаиси? Ну вот скажи мне! Ну вот, что он подставился-то так? Вот, зачем это надо было?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сережа, я прочитал твой комментарий. Давай сделаем так.

С.БУНТМАН: К чему?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, ты написал комментарий.

С.БУНТМАН: Я не писал про это комментарий.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, прости. Может быть, Орех на это написал комментарий. Можно я тебе скажу свою точку зрения? Только давай мы не будем ее обсуждать. То есть ты сказал свою точку зрения, я свою.

С.БУНТМАН: У меня вопрос. Это такой подарок всем любителям.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда послушай меня. Тогда можно говорить, почему подставился Обама в чем-то? Это не разговор, это неправильный разговор. Значит, президент любой страны как Медведев, как когда-то Путин, как Саакашвили, как, не знаю, как любой лидер страны имеет право делать в своей стране то, что он хочет. Точка. Следующее предложение: любая страна может на это реагировать так, как она хочет. Значит, тот, кто знал этот памятник – а я его видел! Я его видел! Это была бетонная загогулина, раскраденная, обворованная. Медью всю забрали, фигуры забрали. Это было облупленное позорище, которое надо было либо восстанавливать – но он торчал в середине города – либо перенести. Ты знаешь, что у нас есть такая профессиональная история, подмена 2-х слов: словом «перенести» заменяется слово «снести».

С.БУНТМАН: У кого это, у нас?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как? В России! Эта история с эстонским памятником. Вспомни, на чем это все держалось?

С.БУНТМАН: Нет, ну, памятник-то взорвали. Эстонский солдат – его перенесли. А в Кутаиси-то взорвали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да нет! Да послушай. Еще раз. Может нравиться, может не нравиться. Меньше всего грузинское руководство думает в своих действиях – это я тебе просто могу сказать абсолютно точно – какое впечатление оно производит на страну, которая оттяпала у нее кусок территории. Они делают то, что они делают. Поэтому господин Путин пусть там щелкает по носу, пусть он в упоении строит этот памятник, чертежей которого, к сожалению, не сохранилось и такой маленький нюанс: нету чертежей этого памятника, не сохранились они. Пусть он по памяти восстанавливает его на Поклонной горе. Еще раз повторяю, в Грузии священное отношение к ветеранам войны, к людям, которые боролись против фашизма. Это я знаю, потому что я часто бываю в Грузии. Я знаю эту страну лучше, чем кто-либо другой.

С.БУНТМАН: Понятно. Но а почему ж взорвали-то? Ну, Матвей, почему взорвали? Ну, ты можешь сказать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю, почему взорвали. Решили так его снести, чтобы построить на том новом месте, где они собираются его построить. Потому что это не кирпичики.

С.БУНТМАН: Но как они будут строить, если чертежей нет?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, как-то построят. Этот же живой, архитектор. По фотографиям.

С.БУНТМАН: Он же сказал, что он не может.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай меня. Не может – значит, найдут другого. Что такое? Свет клином сошелся на человеке, который потерял чертежи своего собственного памятника? Значит, найдут другого архитектора. И сделают прекрасный памятник, как они там делают все прекрасно в этом смысле, смысле строительства. А здесь будут долго щелкать по носу, здесь будет пропагандистская кампания, здесь не пригласят Саакашвили – как его можно пригласить, если он снес этот памятник? Короче говоря. Значит, это их проблемы. Памятник в Грузии будет стоять – это абсолютно точно. Его покажут по всем каналам кроме российских. Но до того как он будет стоять, здесь будет долгое вытье по этому поводу.

С.БУНТМАН: Матвей, но все равно...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 300 тысяч грузин погибло, и никто об этом не забыл.

С.БУНТМАН: Все равно подстава. Ну, понимаешь, Матвей, я все понимаю. Но то, что уродские и разграбленные. Вот, у Махатмы Ганди очки сворачивают каждый раз, понимаешь? Это что? Взрывать памятник после этого? А мне не нравятся очень памятники. Мало ли, мне в Москве что не нравится?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сережа, они сделали другую ошибку.

С.БУНТМАН: Какую?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, понимаешь, бетонный памятник, памятник, сделанный из бетона, он не разбирается пилочками маникюрными. Значит, он либо взрывается, либо берутся отбойные молотки. Поэтому хрен редьки не слаще. Другое дело, что они не сделали – не знаю, молодые, неопытные, дураки, уже их вопрос – я сейчас говорю не по поводу того, что думает о них товарищ Путин, понимаешь? Это мало волнует меня.

С.БУНТМАН: Это я тебе говорю! А не Путин.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они не сделали одну вещь для своих собственных ветеранов. Им нужно было с этим памятником в его нынешнем виде проститься. Это должен был быть почетный караул, это должны были быть орудийные лафеты, нужно было пострелять. Должен был как любит Михаил Николаевич Саакашвили везде появляться со своей трибункой. Ну, правда, он был в отъезде. Но там есть премьер-министр, там много достаточно хороших, с хорошим образованием людей, которые умеют говорить, которые должны были выйти и сказать слова, что мы прощаемся с этим памятником.

С.БУНТМАН: Но почему не сделать?! Когда знают историю, которая раздута была из эстонского солдата, из сталинского, которая там раздута была. А сделали так, как на Ленинградке, понимаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай меня, я хочу тебе сказать. Вот, Серега, я отвечу тебе одним предложением, потому что я с ними всеми разговаривал. Вот, понимаешь, Грузия в нашем сознании занимает огромное место. Но хочу тебе сказать, что Россия занимает очень маленькое место, и что тут думают в России о Грузии. Мне это было горько слышать, но это правда. Потому что стране надо было куда-то деваться, поэтому они сейчас ориентируются на совсем другие вещи. Понимаешь? Правильно сказал Саакашвили когда-то на встрече с Путиным – мне Саакашвили это сам сказал – он говорит: «Я же сказал Владимиру Владимировичу, что вы сейчас разговариваете, может быть, с последним президентом или предпоследним президентом, который говорит на русском языке». Понимаешь? Поэтому чья бы корова мычала. Так сказать, страна, которая военным путем оттяпала территории, а после этого говорит «Вы там снесли памятник, вы не уважаете память бойцов». Ну, какая должна была быть их реакция? Понимаешь? Они на нас очень мало сейчас ориентированы. Это просто я для справки тебе говорю, я к этому отношусь безэмоционально, потому что это другая страна, другой народ. Они дружат с Турцией, они дружат с Западом. Они дружат с Азербайджаном, они дружат с Арменией. Вот, кто с ними дружит, с теми дружат они – с этим ничего сделать нельзя. Они от нас отдаляются – в этом есть конкретные виновные люди.

С.БУНТМАН: Матвей, я про другое говорю. Мы начали с того, чего я жду - чтобы все здесь были, союзники. Это и Россия должна делать, и все остальные союзники Второй мировой войны. Все республики. Знаешь, как делают нормальные послы? На День победы берут втихую и где-нибудь собираются все бывшие советские республики.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тоже за это. Серега, я за это.

С.БУНТМАН: Вот! В своих посольствах, знаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я за это.

С.БУНТМАН: Вот! И здесь должно быть. Но почему так топорно? Я это говорил – про Ленинградку говорил, про Таллинн говорил другое – но почему это так топорно с этими взрывами и так далее? Да оставили бы его к шуту! Понимаешь? А, вот, когда новый памятник бы сделали, тогда, например, сказали «Прощай старый», как ты говоришь, с почетным караулом, с салютом и так далее.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, в общем, мы с тобой обменялись мнениями.

С.БУНТМАН: Потому что это как раз в стиле российского руководства: «На хрен церемонии собирать? Надо идти в суть дела». Это они очень любят так говорить, наши руководители.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, да. Да. Ну, хорошо, пусть будет так.

С.БУНТМАН: Вот. Матвей Юрьевич! С Новым годом. Пусть побольше прелестей, поменьше гадостей будет и всем нашим слушателям.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ах, жаль! Прощаемся уже, да, с тобой?

С.БУНТМАН: Да, конечно. А ты еще что-то приготовил?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Жаль, я не сказал тебе 3 моих положения позитивных.

С.БУНТМАН: Ай, не успеем.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ничего. У нас с тобой через неделю будет – может быть, с этого и начнем.

С.БУНТМАН: Обязательно. Хорошо, продолжим.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я поздравляю тебя, всех радиослушателей. Пусть Новый год будет счастливым.

С.БУНТМАН: Все! Всем счастливо!