Перехват - 2010-02-26

С. БУНТМАН: Добрый вечер, Матвей.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Привет, дорогой, здорово!

С. БУНТМАН: Это я тут, как говорил Керенский – в моём полувоенном костюме. Ну что, Матвей, ты тоже будешь про Олимпиаду? Ты тоже хочешь выяснить что-то страшное про это мероприятие?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, Серёжа, ты знаешь, я не очень интересуюсь спортом ,я смотрю только крупные международные соревнования. Поэтому в данном случае как журналист я хочу задать тебе пару вопросов о том, что мне чисто по человечески интересно, то, что ты лучше меня знаешь, как человек, который делает спортивную передачу.

С. БУНТМАН: Давай!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот олимпиада отгремело.

С. БУНТМАН: Почти.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть неудачи. Кого-то будут снимать, кого-то награждать. У меня вопрос. Что-то с этим надо делать. Вот объясни мне, на твой взгляд, что с этим нужно делать и что на твой взгляд на самом деле будут делать.

С. БУНТМАН: Ты знаешь, одна из магистральных идей Министерства спорта последнего разлива была, что нужно покончить с анархией Федерации, с анархией сборных, которые делают всё, что хотят, готовят спортсменов абы где, катаются по всему свету. Я утрирую сейчас, конечно, но идея была такая, что нужно привести к систематической подготовке сборных. И в этом отношении было кое-что сделано административно. И что из этого вышло? Получается, что медали, которые есть у России, медали кто получает? Ребята из какой-то небольшой спортивной школы, сами где-то готовились, опять же, утрирую.

И получается, что человек получает медали, который тренировался совершенно не у нас, не здесь. Возьмём такой спорт, как конькобежный. Как только наши конькобежцы в своё время съехали с отечественных дорожек, которых было раз-два и обчёлся, они примерно представляли, как московские улицы во время гололёда, примерно такого качества дорожки были. Когда они съехали и стали во всяких берлинах тренироваться, дела пошли. Самое главное – это оставить федерациям и сборным возможность финансироваться по-человечески, прекратить это переливание из пустого в порожнее, это централизованное руководство всем спортом, только дай поруководить!

Идея Министерства спорта, мне кажется, в своей здравой части была и должна оставаться такой. Нужно сделать массовый спорт, школьный спорт, университетский спорт и координировать, помогать федерациям, координировать работу, помогать федерациям для того, чтобы они могли заниматься в тех условиях, в которых, как считают профессионалы, им нужно готовиться к большим соревнованиям, в том числе и к Олимпиаде.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А есть какая-то общая причина неудачи?

С. БУНТМАН: В завышенных ожиданиях от этого, в криках и воплях и административном восторге Министерства спорта и Олимпийского комитета России.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как работал этот механизм? Вот были крики и вопли. Какое это оказывало влияние?

С. БУНТМАН: Колокола бам, бам, люди радуются, отправляем… уходили олимпийцы на Гражданскую войну.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как это влияло на олимпийцев?

С. БУНТМАН: На олимпийцев не знаю как влияло, потому что они выступили так, как могли выступить в данный момент. Выступили так, как они могли выступить при определённых просчётах в подготовке, что у них было, предположим. При недоучёте именно тактическом, как случилось у Быкова со сборной России. Кто-то подошёл сильнее, кто-то лучше занимался и совершенно не обязательно Россия должна раз в четыре года на зимних Олимпийских играх вдруг представлять из себя спортивную сверхдержаву. Если спорт не налажен.

Вот зачем из этого было делать великое судьбоносное событие?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, у нас так вообще делаются все события.

С. БУНТМАН: Вот так вообще и происходит. Да, это провал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас у российского руководства и политического, и спортивного, есть два пути, насколько я понимаю. Просто как мы делаем всё, так мы делаем и спорт. Ты знаешь знаменитый анекдот, если у нас сельское хозяйство плохое, то почему у нас машина будет хорошая, российская, тогда ещё советская. Есть два пути. Первый путь – это жёсткое признание ошибок, их анализ и соответствующее профессиональное в спортивном смысле, в организационном смысле, решение.

Второе – это зомби-ящик. Это то, что произошло сейчас, когда идёт поиск врагов, мировой заговор мирового какого-то спорта против российского спорта. И явным для меня маркером того, что идут в этом направлении, была телеграмма, которую прислал г-н Путин Плющенко, в которой он написал ему, насколько я понимаю из Интернета, такую фразу, что «Ваше серебро не хуже золота». Он прислал это спортсмену, который обиделся на судей, жена которого Яна Рудковская, светская дива, просто потребовала от государства помощи, хотя мы знаем, что олимпийцы – это спортсмены-любители. Вот такое торжество гламура произошло.

С. БУНТМАН: Ну и что?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: После этого присылается вторым, а на самом деле первым человеком государства, телеграмма, в которой говорится по сути: «Парень, успокойся, всё равно ты был лучшим, мы это знаем».

С. БУНТМАН: Это не это говорит. Мне кажется, что эта телеграмма совершенно не об этом. При всей моей горячей неизменной любви к Владимиру Владимировичу Путину и к его политике во многом, это нормальная телеграмма.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поясни.

С. БУНТМАН: Телеграмма состоит в общем…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: …что твоё серебро не хуже золота. Найди другой смысл.

С. БУНТМАН: Он выступил нормально. Его долго не было в спорте. Человек долго не был на высоком профессиональном уровне, человек стал серебряным после большого перерыва. Это нормально. Серебряная медаль на Олимпиаде… Олимпиада – это то, о чём мечтают тысячи спортсменов. Человек, который был первым, вернулся. Да, оказалось, что кто-то катается чище, чей-то тренер грамотнее заявляет программу. И всё! Нормально! Премьер его ободрил. Вот и всё. В данном случае мне не кажется, что здесь какая-то поза, в которую становится российское правительство.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Флаг тебе в руки.

С. БУНТМАН: Олимпийский флаг.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Возвращаюсь к предыдущему вопросу. Как, каким путём пойдёт российский спорт?

С. БУНТМАН: Я понятия не имею! Каким надо идти, наверное, это дело укрепления федераций. Мне кажется, сначала – вот все государственные чиновники и капитаны бизнеса разбирают федерации по президентству. Потом наступает другое решение. Давайте никто из государственных чиновников не будет возглавлять Федерацию. И то, и другое компанейщина и глупость. Потому что есть федерации, которые под руководством, под патронажем чиновников развивались прекрасно, тот же самый баскетбол. Хотя это было поставлено там на основе серьёзных профессиональных клубов, которые есть.

В других видах спорта, тех же самых циклических так сделать нельзя. Там нужен другого рода патронаж. Но вот огульные решения в одну или в другую сторону, вот это то, чего делать не надо. Спокойно посмотреть на эту Олимпиаду. Да, самое отвратительное, никогда в жизни я своей, 50-ти с хвостом, я не видел такой Олимпиады. Я смотрю их с 1964 года. И никогда я такого неуспеха нашего не видел! Значит чем-то надо заниматься, чем-то серьёзным, нужна и техническая революция, революция в подготовке.

Попробовали покончить с допинговыми скандалами. Ведь смотри, ни одного допингового скандала не было. Может быть это серьёзный переход к чему-то? Может быть это посмотреть… знаешь, посмотреть, как мы выглядим без… да и не только мы! Как люди выглядят и какая расстановка сил без марафета во всех смыслах слова марафет, как косметика, так и наркотики. Понимаешь?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

С. БУНТМАН: Здесь слушатели нам пишут: «Нужно делать ставку только на определённые виды спорта, всех денег на всех не хватит. Сосредоточьтесь на наших традиционных сильных видах спорта». Может быть с точки зрения государства. Но если супер-много не надо, если у нас тётеньки и дяденьки начнут катать каменные шары в кёрлинге, хорошо катать. Для этого баснословных денег не надо!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ты уже говоришь о спортивном аспекте изменений.

С. БУНТМАН: Нет, я говорю об организационном аспекте. Надо отделить, как церковь от государства, надо чтобы была спортивная политика для развития спорта в стране. У Федерации должна быть политика, как развивать спорт высоких достижений. А государство должно помогать тому, что есть, а не организовывать своими, не очень профессиональными, силами. Это как с общественными организациями.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ты сейчас говоришь о своей модели, как должно быть всё хорошо. А теперь я тебе расскажу, как будет.

С. БУНТМАН: Ну, начинается…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты помнишь позапрошлое Евровидение? Когда победила Веерка Сердючка. Помнишь?

С. БУНТМАН: Не помню, я его не смотрю. Но предположим.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит ты не видел вакханалию, которая происходила на Первом канале, когда объяснялось ,что это враги сделали победительницей Сердючку и когда полуупоминали её имя, говорилось о наших замечательных артистах, которые прекрасно выступили. Сейчас будет ровно тоже самое. Помнишь, что я сказал чуть ранее? Если у нас с сельским хозяйством плохо, то почему у нас должно быть с машинами хорошо? И наоборот.

А что касательно того, что ты сказал о твоей мечте, то я хочу тебе сказать фразу, которую я неожиданно обнаружил в одном выступлении Обамы. Он выступал и, глядя на афроамериканцев, которые сидели в аудитории, это было в каком-то университете, он с улыбкой, говоря о том, что надо активнее двигаться вперёд, ткнул пальцем и сказал: «Нужно заниматься не только тем, что стучать мячом».

Он, конечно, в это вкладывал свой смысл, но то, что везде абсолютно стучат мячом, а потом появляется великий американский баскетбол, то, что у нас по сути потеряно, я имею в виду не только баскетбол, а весь массовый спорт. Сколько об этом говорится! Была это путинская программа развития спорта?

С. БУНТМАН: Да была! И Фетисов бился, когда была… Он почему-то считается сейчас очень плохим Министром спорта, Фетисов. У него были абсолютно здравые идеи. Сейчас по всем углам шепчется, по всем громкоговорителям, какой ужасный был Фетисов, и какой замечательный Виталий Леонтьевич сейчас.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот смотрим мы американские школьные комедии. Везде видим – участвуешь в школьной или университетской команде, можешь остальные дисциплины не сдавать. Ты успешен. Потом пойдёшь, пойдёшь. Я не представляю, придумали ЕГЭ, но почему кроме ЕГЭ не придумать эту, достаточно простую систему, когда спорт – естественная часть учебного процесса. Если это работает в одной стране, почему это не должно работать в другой стране?

С. БУНТМАН: Потому что в одной стране это естественная потребность каждой школы, каждого университета. А если у нас… я помню тот же самый, ругаемый постоянно…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так может быть этих несчастных физруков превратить в нечто другое, чтобы появился спорт. Начиная со школы, чтобы становился органической частью того же ЕГЭ?

С. БУНТМАН: Да. Дело… Но для этого нужно, чтобы после уроков не были закрыты спортивные залы и площадки на пятнадцать поворотов замка.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю! Я просто задаю тебе прямой вопрос – почему этого нет? Как Жванецкий говорил – кому это мешает?

С. БУНТМАН: Да никому не мешает!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что, для этого Саакашвили должен уйти со своего поста?

С. БУНТМАН: Да потому что ЕГЭ – это ерунда какая-то в данном случае. Должен быть школьный спорт, соревнование. И желание им заниматься.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот все говорят – школьный спорт, массовый спорт, вот 12 лет эти ребята у власти…

С. БУНТМАН: Одиннадцать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я задаю прямой вопрос, таких в Одессе называют – наивняк. Вот я наивняк, я задаю вопрос, просто, односложно – где массовый спорт? И понимаешь, разговор о спорте мгновенно переходит на совсем другое. О безответственности государства в отношении не спорта, а в отношении своих собственных принятых решений. Вот господин Путин, как ты помнишь, объявил про эти национальные проекты. Теперь эти национальные проекты находятся в сортире. И нынешний президент сказал, что мы от этого будем отказываться.

Я задаю вопрос – кто спросил с г-на Путина про то, что эти проекты оказались неудачными?

С. БУНТМАН: А ты знаешь, кто был ответственный за нацпроекты? Дмитрий Анатольевич Медведев.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо! Кто спросил с Дмитрия Анатольевича Медведева?

С. БУНТМАН: Так кто же с него спросит?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Об этом и идёт разговор! Вспомни мою фразу – если сельское хозяйство плохое, так почему машины будут хорошие? Не будет спорта, Серёжа! Не бу-дет ни-ког-да!

С. БУНТМАН: У нас страна не спортивная.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не знаю, спортивная или нет. Я просто говорю, что вот это как саркома, которая разрастается.

С. БУНТМАН: Ну уж и саркома…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Саркома безответственности. И ничего не помогает. И удивительно, как они сами этого не понимают! Поставили Прохорова, на федерацию биатлонистов. На стрелковую – Владимира Лисина. Есть федерация у Нарышкина.

С. БУНТМАН: Да уже всё, не будет чиновников.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да не в том дело! Но они же стояли! Вот смотри. Давай уберём чиновников. Но эти же люди, которые сейчас у власти, они приняли в своё время решение, чтобы чиновники там были. После этого они сейчас говорят – давайте уберём чиновников.

С. БУНТМАН: Вот я с этого начал. Давай не будем ходить по кругу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это не государственная шизофрения?

С. БУНТМАН: Просто здесь мне кажется совершенно другие механизмы должны быть. Дело не в том, что сельское хозяйство и автомобили. Есть страны, в которых есть отличное сельское хозяйство и есть плохие автомобили. Всему своё место и всё должно вырастать само при поддержке государства. А не по инициативе и не в видении государства. Вот смотри, со всем, чем угодно, от Ассоциации защиты животных, до детских домов. Государство не поддерживает то, что есть вырастает само, есть и действует. Оно говорит – нет! Мы вас прикроем, а сами на свои деньги сделаем государственное, но гораздо лучше. Понимаешь? Вот в чём дело!

Это как здесь когда были лорд Джадд, помнишь такого парня?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: да.

С. БУНТМАН: И они с молодой парламентаршей, тоже лейбористкой из Британии. Они говорили об уполномоченном Чеченской республики по правам человека. Это совершенно… это вообще… этого не может быть! Потому что это человек, который только охраняет права одного человека – Рамзана Кадырова. А все остальные – враги прав этого человека, который считает «Мемориал» иностранной правозащитной организацией, которая мешает жизни в Чечне.

И вот этот нонсенс, когда государство стремится растереть в порошок то, что вырастает само и насадить своё, корявое, неумелое. Перерыв. Новости. Потом поворачиваем тему.

НОВОСТИ

С. БУНТМАН: Матвей Ганапольский. Матвей, давай перехватим какую-то другую тему.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Только я хотел сказать спасибо радиослушателям, которые напомнили, что Верка Сердючка, я сказал, что она была победителем, да, она не была победителем, но все поняли, о чём я говорил. Та телетрансляция была красноречивой, я ее надолго запомнил.

С. БУНТМАН: Это отвратительное дело, я детали не помню. Знаешь, не помню когда, не помню что, но было отвратительно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай про Украину.

С. БУНТМАН: Спортивные болельщики переключаются на смотрение биатлона, в другое время я бы с удовольствием смотрел бы биатлонную эстафету. Но оставим спорт, тем более, что у нас будет олимпийский кусочек в следующей передаче, кусок «Футбольного клуба» мы посвятим и Олимпийским играм.

Смотри, во-первых, ответь мне на вопрос. Вот это тебе вопрос. Скажи мне, пожалуйста, почему официальная Грузия и такая официозная Грузия настолько сейчас обиделась, рассердилась и в таком отчаянии от того, что избран Янукович. И считает, что ничего не будет между Грузией и Украиной. Ты мне можешь ответить на такой вопрос?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я не знаю… Во-первых, мне трудно залезть в голову чиновников и власти.

С. БУНТМАН: Нет, ты высчитай! Ни для кого не секрет, что ты хорошо знаешь и одну страну, и другую, знаешь психологически и современное развитие и там, и там.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они безусловно считают Януковича человеком пророссийским. И самое главное, более архаичным, чем была бы, например, Тимошенко. Всё-таки у Саакашвили с его жизненным путём, с его образованием, у него есть своя стилистика. Как я когда-то говорил пример, что безусловно Грузия никогда не могла быть членом СНГ, потому что трудно себе представить, как Саакашвили сидит за этим круглым столом, где сидят лидеры СНГ и слушает царственные увещевания российского лидера. Это невозможно.

Это вообще страны другого мира. Не третьего мира, а просто другого мира, с другой стилистикой политики. И вот думаю, что сейчас грузинское руководство ощущает, что в Украине будет другая стилистика политики. Нужно будет говорить другими словами, объяснять другими понятиями, понимание будет несколько заторможено, не говоря уже о решениях, которые могут быть приняты, которые могут быть не в пользу Грузии.

С. БУНТМАН: Например? А что, Янукович признает вместе с Верховной Радой независимость Абхазии и Южной Осетии?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, это вопрос цены.

С. БУНТМАН: Да ты что! Янукович?! Президент Украины, которая стремится в Европу, которая объявляет перспективное вступление и теснейшее сотрудничество с Европейским Союзом, что она побежит признавать?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай скажем друг другу честно.

С. БУНТМАН: Абсолютно!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Процесс признания полупошёл.

С. БУНТМАН: Где это он пошёл?! Где?! В каких местах?!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, различные инвалиды признали же, а от неинвалида до инвалида расстояние очень короткое. Поэтому понятно, что Россия возлагает на этот счёт очень большие надежды.

С. БУНТМАН: И что, Украина будет первой из нормальных стран?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А кто должна быть первой? Белоруссия?

С. БУНТМАН: Я вообще не считаю, что должна быть. Это дело стран. Это дело женевского процесса. Это дело признания осложнено гнусной войной русско-грузинской.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Серёга! Ты зря со мной споришь. Ты спросил, возможно ли это?

С. БУНТМАН: Ты думаешь, что Янукович может быть первым, кто сломает…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я задам тебе вопрос. Вот ты чувствуешь Януковича? Ты понимаешь, какие решения может принять этот человек? Если мы говорим о США или о Британии, или о Франции, которую ты хорошо знаешь, то мы понимаем расклад сил. И мы понимаем, что такое консерватор, что такое либерал, что такое лейборист, что такое демократ в США. И поэтому, когда приходил к власти Обама, то все говорили: «А! Ну всё ясно!» И что ожидали, то сейчас и исполняется с большей или меньшей степенью успешности.

Но я задаю тебе вопрос – кто Янукович? Он либерал или он демократ, или консерватор в американском понимании?

С. БУНТМАН: Понятия не имею! А Юлия Владимировна?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Секунду!

С. БУНТМАН: Там ни одного понятного человека нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поэтому твой вопрос: «Как?! Янукович признает Абхазию и Южную Осетию?!» - он повисает в воздухе.

С. БУНТМАН: Думаю, что не признает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты так думаешь! Но точно не знаешь.

С. БУНТМАН: Это выходит не из принадлежности Януковича той или иной политической семье в классическом европейском или западном понимании, а в формировании, что такое украинский национальный, общегосударственный, политической нации – Украины, которая только создаётся, она политическая нация, только создаётся совокупность граждан Украины.

Это невозможно, если Лукашенко, человек авторитарный, пользующийся всей полнотой власти, может объяснить, что репа зелёная, а буряк жёлтого цвета должен быть, он может объяснить всё, что угодно и ему поверят и запишут ещё в Конституцию, он не признаёт ни Абхазию, ни Южную Осетию.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаешь, я хорошо знаю Украину, радиослушатели это хорошо знают. Для меня важен другой симптом. Он пока не отменил приказы… я называю это приказы специально… приказы Ющенко по поводу УПА и Бандеры. Он это делает осторожно, поэтому от него можно ожидать чего угодно. Вот сейчас в кинотеатрах идёт фильм «Легион», ты его ещё не видел?

С. БУНТМАН: Нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Короче, это американский фильм, парафраз на некую библейскую тему, только происходящую в сегодняшнее время. И там есть такая фраза, которая мне очень понравилась. Там разговаривают два архангела. И Михаил говорит Гавриилу: «Ты сделал то, что он от тебя просил, т.е. Господь, а я сделал то, что он хотел».

С. БУНТМАН: Это да!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это абсолютно точно касается нашего размышления о г-не Януковиче. Может быть так, а может быть иначе.

С. БУНТМАН: Можно я спрошу у слушателей? Давай мы сейчас проголосуем. Как вы считаете, Виктор Янукович признает, будет добиваться, ему же ещё от Рады надо добиваться. При Януковиче Украина признает Южную Осетию и Абхазию? Тогда вы звоните 660-06-64, если вы считаете, что при Януковиче Украине не признает Южную Осетию и Абхазию, звоните 660-06-65.

НАЧАЛСЯ ПОДСЧЁТ ВАШИХ ГОЛОСОВ

С. БУНТМАН: Смотри: «Украина признает Абхазию и Осетию, всё-таки, боится за Крым и за себя». Вот именно не признает, потому что боится за Крым. Давай я ещё раз повторю.[Повтор вопроса и номеров телефонов]. Вот уже много народа… Есть у тебя голосование?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я не включил ещё, сейчас включу.

С. БУНТМАН: Можешь не включать, я тебе расскажу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, мне лучше не видеть. Но другое дело, что як кажуть, на Україні - вибори були і ніхто не вмер.

С. БУНТМАН: Вот! Это самое главное! Знаешь кто только умер, на мой взгляд?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кто?

С. БУНТМАН: Умерла россияобразная, казахстанообразная, постсоветская Украина. Вот кто умер окончательно. Не тогда, когда была оранжевая революция, а сейчас, после президентских выборов, которые прошли. Я считаю, что она померла. Туда ей и дорога! И что Украина выходит на нормальный демократический путь. Вот и всё.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я страшно раз за Украину. И очень грущу по другой стране, которая с ней граничит.

С. БУНТМАН: Молдавия?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Где выступает г-н Сурков в своём последнем выступлении и говорит про абсолютную правильность того пути, по которому мы идём.

С. БУНТМАН: А что ему ещё говорить-то! Как ты себе представляешь, как г-н Сурков говорит, что всё не так?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот ты говоришь, что ему говорить. Я думаю, что у нас в России сейчас есть целый ряд людей, которым молиться надо. Просто замаливать грехи. Потому что угробить такую страну, как Российская Федерация, огромную, красивую, многонациональную, довести её до такого состояния… Хотя эти люди возмущённо скажут: «До какого?»

С. БУНТМАН: Я спрошу – до какого? И когда она была в таком чудеснейшем состоянии?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаешь, до какого состояния? Об этом много говорится и для этого не надо приводить никакие цифры. Страна богата не полезными ископаемыми, не армией своей, не какой-то там богатейшей природой и прочими какими-то вещами, которые, конечно, желательны для каждой страны, но она богата людьми, их инициативой.

США на ровном месте с помощью инициативы людей превратились в страну номер один. И так многие другие страны, в которых вольно было человеку. А тут, имея перед собой гигантский опыт Советского Союза, который был в отстое из-за того, что человеку запрещалось всё, сейчас идут по такому же пути. Вот это страшно обидно – гнобить собственную страну.

С. БУНТМАН: Да, смешно, когда считается, что появится сразу сейчас, что будет и рыночная экономика, и богатство, и счета за границей, и возможность руководителям показывать свои чудесные шмотки за границей и чтобы их считали за равных, а при этом чтобы восстановить совково-застойную систему и чтобы от неё именно появились и ракеты, и олимпиады, и что угодно! Давай про голосование я тебе скажу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, скажи, интересно.

С. БУНТМАН: Что сказали нам с тобой слушатели, я вижу, а ты не видишь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не включил специально.

С. БУНТМАН: Вот что я вижу. Считают, что Янукович признает 23,4%, 76,6% считают, что он не признает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо.

С. БУНТМАН: «МВФ денег не даст», - Валерий из Бессоновки. «Украина не признает Абхазию и Осетию, смысла нет, Россия никогда столько не заплатит, даже батька не признал» - Инна. «Не признает ни за что, зря в Брюссель, что ли, едет? Не признает» - из Симферополя. «Признает за большие деньги», «Не дадут ему признать» - Павел. «Хочется, чтобы мы ошибались». Почему ошибались? Кто из нас и кто эти «мы»?

Я так думаю, что нормальный, не такой, именно с не той стилистикой, как ты говоришь, Матвей, будет Янукович президентом Украины. А как ты относишься к тому, что он сейчас тимошенкино правительство проверяет по деньгам? Его первое решение.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ему надо её уничтожить.

С. БУНТМАН: Думаешь поэтому? Только поэтому?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Идеологическая задача. Ему надо её устранить. Мы же понимаем, что он президент весьма условный.

С. БУНТМАН: Почему условный?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В той конфигурации власти, которая сейчас существует…

С. БУНТМАН: А! Не по счёту голосов, а так, в конфигурации власти!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай напомним радиослушателям, что украинская власть устроена так, что в основном всё решается именно в Парламенте. В Верховной Раде будет всё заблокировано. А в той конфигурации власти, в которой сейчас существует Янукович, он может принимать решения только по внешней политике Украины. Поэтому либо он делает Раду управляемую, аля Путинская, и тогда он двигается вперёд. Причём, я искренне ему этого желаю.

С. БУНТМАН: Зачем?! А Украине ты этого желаешь?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто тебе объясняю. Тогда государство просто экономически умрёт. Там не будет принято ни одного решения. Ты всё время будешь видеть полупустую Раду, где не мытьём, так катаньем, останется активный политик Тимошенко, и там будет всегда половина зала. И не будет принято ни одно решение. Тимошенко должна его уничтожить. А он должен уничтожить Тимошенко. Они перешли ту грань, когда они могут двигаться в одном направлении, хотя бы исходя из интересов Украины.

С. БУНТМАН: Они не должны двигаться в одном направлении, но они не должны друг друга уничтожать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, нет! Я имею в виду другое. Например, они должны сидеть в Раде, а не в передаче у Савика Шустера, сидеть в Раде до посинения. Пока бюджет не будет принят. Слушай! Украина живёт без бюджета. И нет никаких шансов, что в ближайшее время он будет принят. Как страна может жить без бюджета? Это невозможно!

С. БУНТМАН: Я понимаю. Но они должны сидеть и в Раде, и у Савика Шустера.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, пусть приходят к Шустеру, но что-то до этого решив на работе.

С. БУНТМАН: И у Жени Киселёва. Они должны быть и там, и там. И вот это называется политика.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты абсолютно прав. Просто то, о чём я говорю, не имеет отношение к демократическому институту, который выиграл в Украине. Он главный победитель. Я просто тебе говорю, что в Украине должен быть исполнительный продюсер, говоря телевизионным языком, который будет исполнять бюджет. Но пока его нет.

С. БУНТМАН: А исполнительный продюсер в народе называется председатель правительства. Хорошо, Матвей.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поэтому и идёт битва во всём.

С. БУНТМАН: Да! И ещё какая! Мы за ней будем следить и за другими вопросами. И слава богу, заканчивается Олимпиада. Матвей Ганапольский, Сергей Бунтман. Это был «Перехват».