Перехват - 2010-08-06

С.БУНТМАН: Привет, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуй, Сереж.

>

С.БУНТМАН: Да. А я вот все ищу какой-то ракурс для того, чтобы... Сейчас я включу трансляцию, и всё всем будет понятно. Для того, чтобы тебя показать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А чего тут? Сложно что ли? Поверни на этот чудесный компьютер, и я во всей красе, как обычно.

С.БУНТМАН: Я тебе скажу, я тебе отвечу как Немцов, когда его в околоток потащили. Он на какое-то из моих замечаний, якобы веселых, он сказал: «Ты приходи сюда, - говорит, - и тут шутки пошутишь». (все смеются) Вот. Я тебе точно так же отвечу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я знаю. Мне сегодня позвонил всем хорошо известный, и тебе, и радиослушателям частый гость нашей радиостанции, мой хороший друг Сталик Ханкишиев, повар – ты знаешь, знаменитый кулинар. У него, кстати, сейчас, не вторая уже, по-моему, не знаю какая, кстати. с Пархоменко он издает эту книгу. И я всем рекомендую, когда эта книга выйдет, посмотреть на ее обложку. Я не буду описывать эту обложку, я просто хочу сказать, что обычно... Ну, мы знаем, как обычно оформляются книги – что-то там пестрое и такое, что-то, вот, придумывают дизайнеры. Здесь сделана одна фотография на лицевой обложке. Но эта фотография, вот, знаешь, войдет в историю. Вот, просто войдет в историю. Потому что придумана дизайнером. Вот, придумана.

С.БУНТМАН: О чем ты говоришь? Здесь ничего в горло не лезет. Я, кстати, ел его еду, замечательную совершенно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да! Так, послушай! Я же не ради пиара-то сказал, что...

С.БУНТМАН: Ну, вот, а ради чего ты это сказал?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я сказал ради того, что он позвонил мне сегодня, совершенно в отчаянии и рассказал про эту видимость 50 метров, а потом рассказал, как он поехал (он же за городом живет). Он поехал за город и, знаешь, у него была надежда «Вот, я еду за город, и сейчас станет...» Ну, знаешь, наше ощущение? Вот, мы едем, мы за городом, сосны, березки. Там было точно так же. Он проехал 50 километров и было то же самое. Конечно, это ужасная ситуация. Это просто трагедия. Просто очень серьезно все. Просто очень серьезно.

С.БУНТМАН: Я, вот, все хотел сказать, как Валентина Ивановна Матвиенко свой город-то держит замечательно. Я, вот, только что был в Петербурге, вот, она держит город потрясающе. Представляешь, температуру уже месяц на уровне 28 градусов. Выше не дает подняться. Понимаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А видишь, вертикаль работает.

С.БУНТМАН: И смотри, у нее каждую ночь по 2 грозы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется) По 2?

С.БУНТМАН: 2 грозы. 2 грозы настоящие. Ну, мало того, что гром и молния, и ливень! Ливень, понимаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Бунтман, я тебе говорил про кровавый режим Путина. Вот это сговор.

С.БУНТМАН: А причем тут Путин-то?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я рассказываю!

С.БУНТМАН: Я тебе про Москву говорю. Ты все переводишь от московских властей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай меня! Я понял этот сговор. Он своей подружке Матвиенко, понимаешь? Это Петербург, понимаешь, его Родина. Он сбрасывает ей второй дождь, который должен идти в Москве.

С.БУНТМАН: Это ты считаешь, что вторая гроза – это московская, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Московская. Я нутром чувствую.

С.БУНТМАН: Я не верю. Я думаю, что это инициатива местных властей – все нормально делают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю. Она, наверное, тоже в кооперативе «Озеро».

С.БУНТМАН: Ой, не надо! Вот, стоит мне найти какую-нибудь позитивную деталь, в особенности, в городе на Неве, как ты тут же начинаешь злобствовать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я хочу тебе сказать, что я нашел кое-какую позитивную деталь. Вот, все смеются... Ты знаешь, кто мой любимый политик? Фамилия? Любимый политик?

С.БУНТМАН: Да знаю, мне не хочется лишний раз произносить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Дмитрий Анатольевич.

С.БУНТМАН: Да сам произнесешь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот смотри, на сайте... Я произнес: Медведев. Значит, смотри, на сайте «Эха» в вопросах к нашей передаче есть такое, последнее сообщение и написано так: «Надо бы Медведеву сказать, чтобы он поучился у Саакашвили, как делать реформу в милиции». Я хочу сказать вам, дорогие друзья, уважаемые радиослушатели и товарищ Бунтман, вы уж там, большие критики Медведева. Дело в том, что процедура, как бы, то, что сделали они с милицией грузинской, была очень простая: в одну секунду были уволены 14 тысяч полицейских, или милиционеров, можно так сказать. Так я напоминаю, что идея Медведева, что абсолютно вся милиция будет выведена за штат, и все будут набираться уже по некоему конкурсу, который они там разработают. Поэтому я хочу сказать, что в Грузии процедура была простая: всех уволили, а других набрали. Здесь, обращаю ваше внимание. Медведев идет по пути ненавистного Саакашвили: он всех выведет за штат. Так вот, самая большая проблема – это половинчатость Медведева. Интересно, по какому принципу будут набираться вот эти люди обратно. Какой вдруг неожиданно конкурс? Какой неожиданно конкурс они пройдут?

Я прошу всех вдуматься. Вот, представим себе, день Икс, например, такого-то числа все должны быть выведены на штат. Но, ведь, на следующий день должна начаться процедура прохождения этими людьми определенной аттестации. Что мы видим? Аттестация, так сказать, программа этой аттестации, пункты этой аттестации не опубликованы, ничего не понятно, к чему готовиться.

С.БУНТМАН: Это для служебного пользования.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот этим-то, наверное, и будет отличаться вот эта реформа, которую делает Медведев, от той, которую сделал Саакашвили и Мирабишвили. То есть половина делается правильная, а вторая половина не просто непонятная, а просто фактически неизвестная.

Людям... Представь себе, ты знаешь, как они будут беситься сейчас? И будут беситься абсолютно справедливо. Президент пригрозил, что всех выгонит, и потом будет набирать на ново. Хорошее дело, хорошее. Кто-то не пройдет аттестацию.

С.БУНТМАН: А кто будет набирать? Ты знаешь? А кто будет набирать? Кто?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да! Так, непонятно кто!

С.БУНТМАН: Кто, кто? Министр Нургалиев будет набирать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, понимаешь, в чем дело? Процедуры нет. Вот это странный эффект Медведева. Когда сказано «Будет, обязательно будет»... Причем, вдумайся. Вот эта операция, я хочу тебе сказать, с Грузией делалась под большим секретом. Никто не знал, что это будет завтра, типа. Понимаешь? Здесь загодя объявляется, что это будет. Естественно, вдумайся, все милиционеры абсолютно, вся милиция, все МВД на нервах. Ясно, что вот это, когда выходит вот тот вот человек удивительный, который сказал 31-го на этом митинге... Что он там сказал? «Эй, вы, хомяки!», да? Что он там сказал? «Кто хочет получить?» Что-то вот такое. Это, ведь, не просто потому, что он хам, негодяй, не понимает, что такое служебный долг, не понимает, что такое его должность, то есть ничего не понимает. Это явно человек, который не пройдет аттестацию. Но не будем забывать, у него семья, у него дети. Если ты говоришь, что будет аттестация, как ты можешь это говорить, не объяснив, как она будет проходить, когда она будет проходить? Вот этому человеку, мордовороту, ему. У него, например, трое детей. Ему искать новое место работы или не искать?

Это, вот, представляешь, если бы вышел Венедиктов, который сказал бы: «Я придумал. Будем делать аттестацию». Мы спросили бы: «А когда? А что там надо? Может, ручки пульта регулировать? Или уметь взять интервью? Или, там, что-то такое, репортаж написать?» Он бы гордо удалился и ничего бы нам не ответил. И, вот, представляешь, не зная, когда, как ты справедливо только что сказал, не понимая кто... Хотя, это лучше. Потому что если ты уже знаешь, кто будет кто, то ты прямо ему понесешь взятку, чтобы он взял тебя на работу. Но самое главное, условия, вступительный экзамен. Что это будет? Слово сказано, после этого ничего.

Это потрясающе! Почему он это делает, мой любимый Медведев? Зачем он это делает?

С.БУНТМАН: Он все твой любимый, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно, легко из милиции сделать полицию. Причем, я прочитал, как он это оправдывает. Можно сделать из милиции полицию. Но Орех написал – ты читал комментарий смешной сегодня?

С.БУНТМАН: Конечно, читал, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И как у него там написано? Что будут полицаи – не полицейские, а полицаи. Гениально абсолютно написано. Зачем же? Еще полиция не сделана, а он уже...

С.БУНТМАН: Если все останется точно так же, только будет называться «полицией», это понятно совершенно. И кликуху найдут.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да даже набор! Я же тебе говорю про набор! Набор уже делает из людей зверей. Ну, неужели это не понимает тот... Я, кстати, понимаю...

С.БУНТМАН: Нет, если ты такой умный, ты предложи, как? А, вот, как сделал Саакашвили? Набрал других? А где у нас других-то набрать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как? Ну, там же они нашли. Причем, они придумали систему и сделали... Ну что мне сейчас, рекламой, что ли, Саакашвили заниматься?

С.БУНТМАН: Нет. Передача опыта.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, это мне рассказал Вано Мирабишвили, мы с ним сидели и я его спросил: «Вот, как вы это сделали?» И он мне рассказал легко и просто. Над этим можно смеяться, можно говорить, что они глупы, что они не профессиональны. Но то, что они сделали... Причем, мы же бесконечно, госпропаганда смеялась над этим, понимаешь? Над этой новой формой. Они набрали провинциалов. Они сделали простую вещь. Они задали себе вопрос: «Как сделать, чтобы люди не брали взяток?» Это можно сделать только паллиативным способом, как это сделали американцы. То есть ты должен чувствовать свое превосходство в зарплате, в социальном статусе, в возможностях, даже как ты выглядишь, понимаешь? Они заказали великолепную форму. Все милицейские участки, посмотри, по всей Грузии прозрачные, стекла видно. Идут граждане, заглядывают и смотрят, как в этом аквариуме, в котором стоит шикарная техника, там компьютеры и так далее, все вот это вот стоит, кондиционеры, все красиво, вот эти банки с водой, где можно пить воду, да? И сидят люди в красивой форме. И они несколько провинциалы, понимаешь? Он набрал ребят с деревень. Единственная сложность для меня, что они не знают русский язык. Почему? Потому что они из глухой провинции. Им сразу дали... Это же еще было несколько лет назад, вот эта реформа. Им сразу дали – сейчас ты поймешь репризу – высоченную для Грузии зарплату.

С.БУНТМАН: Это точно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они стали получать 600 долларов! 600 долларов в то время, как другие получали копейки, понимаешь?

С.БУНТМАН: Матвей, ты помнишь, что... Об этой реформе нам рассказывал покойный Зураб Жвания, рассказывал. Еще это в самом начале Саакашвили было. И он говорил, что в 1,5 раза грузинская милиция, дорожная даже просто превосходила грузинскую армию. Понимаешь? И получали они, как бы, копейки. Много раз рассказывали мы эту историю. И получали копейки. И всех созвали и говорят: «Хочешь, сохраняй свой бизнес, только уходи. А, вот, кто завтра останется, тот бизнес не сохранит». Это уже обросло какими-то как ракушками легендами.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Серега, там интереснейшие нюансы! Всех выгнали. И я просто за что купил, за то продаю. Это мне говорил Мирабишвили, мы 4 часа просидели в его машине, потому что на улице была жара и я в результате простудился – это грузинский заговор против меня, я простудился от его кондиционера. Он говорил: «Ну, давайте уже выйдем куда-нибудь», я говорю: «Нет. Вот, объясните мне, почему именно так?» Он сказал: «Они оставили 4-х человек. Это были высочайшие профессионалы, самые профессиональные грузинские полицейские еще того времени, шеварднадзевского». И, знаешь, что он мне сказал? «3 ушли через месяц, один ушел через полгода». Они не могли этого выдержать! Вся система старых взаимоотношений, к которым они привыкли (телефон рядом, Иван Иваныч позвонил или, там, Зураб какой-то там, понимаешь?), все вот это вот вдруг рухнуло. Появились машины Форды шикарные, знаешь вот эти вот, новые? Все, вот, новье.

С.БУНТМАН: Не частные у полицейских, а патрульные ты имеешь в виду?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Патрульные – там нет ГАИ. Есть общий номер и ты на дороге никогда не встретишь, чтобы в кустах выпирал чей-то живот и вот эта вот палка разукрашенная, которая с тебя стягивает деньги. Они сделали простую вещь, вот то, что сейчас я от всей души желаю сделать Медведеву. Они простую вещь сделали! Они поставили перед людьми заинтересованность, которая выше любых взяток. Понимаешь? Как мы смотрим американские фильмы. Вот, мы их смотрим, но никакого вывода из них не делаем. И гениальный сериал «Закон и порядок», в котором все показано. Там что-то полицейский сделал и вдруг он сидит у начальника – ты знаешь, как всегда афроамериканец такой толстый – и этот афроамериканец ему говорит: «Ну, хорошо, пенсии ты уже лишен». И у того мертвенное лицо, потому что он работает и как у нас в советские времена он знает, какие у него будут надбавки, сколько он будет получать, какая у него будет социальная обеспеченность, какие бонусы. Это у нас только миллиардеры знают, что такое бонусы. А там любой полицейский знает. То есть вся система настроена на простую вещь: если ты честно работаешь и ничего не нарушаешь, государство (это касается только государственных органов в США), государство тебя озолотит.

И когда вот там они говорят, что... Помнишь, в фильмах всегда? «О, черт! А мне так, ведь, всего осталось до пенсии полгода». Мы не очень это понимаем, эту фразу. Но она очень многозначима для американцев, потому что, действительно, ему осталось полгода и у него начнется нормальная жизнь. Если я не ошибаюсь, 80% пенсия от его зарплаты. То есть государственная пенсия – она сама маленькая, а дальше ведомственные начисления и бонусы-бонусы-бонусы-бонусы. Конечно, это опасно, их стреляют и так далее. А пожарные... Пожарные или пожарники?

С.БУНТМАН: Пожарные, пожарные только, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пожарные, да. А пожарные американские? Вот, сейчас же это все высветилось. Блокбастеры снимают про пожарников.

С.БУНТМАН: Про пожарных.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Про пожарных, прости. Простите меня, ребята, я всегда эти слова путаю. Самая почитаемая профессия в США. Самая – попробуй устроиться.

С.БУНТМАН: Я тебе скажу, что и у нас всегда была и должна оставаться. И когда перевели пожарных под МЧС, у меня были надежды, что очень многое изменится, когда из МВД убрали. И пожарные – это заведомо самая уважаемая профессия. Пожарный по определению не может быть плохим, понимаешь? Вот, не должно этого быть. Я когда вижу, вот, с детства когда вижу пожарного, это человек, которого я уважаю безмерно. Вот, понимаешь? Безмерно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть за что.

С.БУНТМАН: Пока для меня пожарные в отличие от милиции, у меня не скапустились до такой степени. И я в пожарных верю. Ну, дай бог. Но ты понимаешь, в чем дело? Вот, еще. Пишет Вадим из Красного села: «Так, надо ж с Нургалиева начинать». «С Нургалиева начинать» повторяет Вадим и я повторяю. Потому что единственное... Вот, сейчас пусть в меняю плюнут все, кто хотят, но единственная реформа, которая идет понятно на поверку и мы это каждую субботу пытаемся узнать, это реформа вооруженных сил. Самое толковое назначение. Спорное и так далее. Но там понятно. Ну, вот, пока будет Нургалиев, назови «милицией», хоть «преторианской гвардией», хоть «проклятые сигуранцы», как Остап говорил. Кем угодно назови, и у нас, понимаешь, будет то же самое. Это все должно быть совмещено с другим. Вот, я тебе скажу, маленький пример. Я с диким восторгом ехал здесь на абсолютно чудесном поезде Сапсан, который мне напомнил Европу такую, Европу сякую. Он приходит секунда в секунду, он чудесный, замечательный, удобный, быстрый, точный, комфортабельный. Ну, сколько угодно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А сколько он идет?

С.БУНТМАН: Он идет 3:50 сюда, ну, там, около 4-х. Секунда в секунду. Но когда я думаю, что вокруг люди ездят, прицепившись когтями к пантографам электрички, рискуя вообще все потерять, там, сжечься, чтобы их сдуло, когда все расписание идет, вот, враскоряку вокруг... И я вижу этот чудесный – я без всякой иронии говорю – чудесный Сапсан, который проходит, как, вот, такая серебристая просто молния проходит между Москвой и Санкт-Петербургом, а теперь и Нижним Новгородом. А все вокруг, какие-то эти дымные леса, опоганенные деревни. Вот, все это. И, вот, одна такая ниточка.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, ты сказал одну вещь сейчас...

С.БУНТМАН: Матвей, извини меня, дорогой, пожалуйста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Давай-давай-давай.

С.БУНТМАН: Давай мы сейчас прервемся, потому что уже должны быть новости, и через 3 минуты мы продолжим.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Ну что ж, продолжаем. У нас идет видеотрансляция на нашем сайте, +7 985 970-45-45 – смски можете посылать с вопросами и комментариями. Ты что-то хотел сказать? А то мы перейдем на сопредельные темы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ты замечательный образ сейчас...

С.БУНТМАН: Сапсана этого несчастного? Вернее, замечательно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: ...да. Произвел на свет. И вот эта, такая серебристая капля или, как бы, линия, которая на фоне вот этой неустроенности нашей, пожаров этих – это больше, чем просто поезд, в который там вложили силы, талант... Он же хорошо сделанный, да?

С.БУНТМАН: Очень.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но удивительно, как это повторяет знаменитый российский анекдот, что, что бы ни делали в России, что у нас получается? Автомат Калашникова. Правильно? В данном случае имеется в виду, что получаются какие-то единичные экземпляры. Не в смысле того, что это поезд один – его, может быть, 100, но все равно это будет серебристая капля или линия, такая молния, которая будет прорезать российскую неустроенность. И, вот, когда начинаешь думать, почему это происходит... Я сейчас не буду анализировать, как Путин ответил этому блогеру на сайте «Эха Москвы».

С.БУНТМАН: Кстати, я хочу сразу сказать, что завтра в час дня в программе «Культурный шок»... Сегодня Александр, этот блогер как раз подтвердил, сегодня наши продюсеры с ним опять связались и подтвердили, что завтра он у нас со Львом Гулько будет в 13 часов в программе «Культурный шок» и все о себе расскажет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ну, бог с ним, я не о нем...

С.БУНТМАН: Ну, я просто. Ну я... Могу саморекламу сделать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Как саморекламу? Какую?

С.БУНТМАН: Это самореклама нашей радиостанции.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, радиостанции. Так вот, смотри. Российский абсурд. Путину надо показать народу, что исключительно он в 2012 году должен занять место. Действует, конечно, он топорно. Ну, вот, я абсолютно согласился с тем, что когда он ответил как государь-император на мат этого блогера, то, конечно, он переиграл Медведева, который нисходит до радиостанции «Эхо Москвы». А тут смотри, как-то, все-таки, «Эхо Москвы», оказывается, когда мы говорим о том, что интеллигенция должна любить правителя, то надо же через «Эхо Москвы» делать, чтобы любила. Понимаешь? Через «Эхо Москвы» и Пятый канал Санкт-Петербурга. Чтобы, значит, привыкли и, может, даже поразились, что «смотрите, а он, оказывается, еще и разговаривает», как в известном анекдоте.

Так, после этого произошла удивительная вещь, сапсанообразная. Я говорю про заявление о том, что у Путина в кабинете или, там, в Белом доме и у него, по-моему, где-то там, где он еще сидит за городом, у него будет вебкамера, которая стоит... У него будет экран, который будет показывать вебкамеру, которая стоит на пепелище.

С.БУНТМАН: Где будут строить. На стройках будут стоять.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. На стройках. Значит, я хочу сказать. Меня даже в данном случае...

С.БУНТМАН: Это привет всему.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: ...не интересует, что он занимается самопиаром. То есть ему там объяснили, что «Владимир Владимирович, ну, посмотрите, ну, этот пацан уже вас вообще обогнал, он свой среди блогеров, он в Твиттере и так далее». И Владимир Владимирович так «Э-э-э-э» сказал. Знаешь, как Ельцин? Таков Тихонов Вячеслав, старый разведчик и он сказал: «Ну ладно. Приведите мне этот интернет». Ну и потом, значит, я себе представляю, как он диктовал этот текст и прочее, прочее.

С.БУНТМАН: А он писал сам от руки – завтра все Венедиктов расскажет в 18 часов в «Без посредников».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Это пусть рассказывает. И, вот, происходит следующее. Вот, понимаешь, как можно угробить собственную страну? Очень просто: надо лишить людей ощущения того, что они что-то в этой жизни значат. Вот, представь себе, каков авторитет будет местного губернатора, если там будет висеть камера «Недремлющее око Путина». Я уже не говорю, что мы идем к Оруэллу. Это не важно. В данном случае не форма, а суть. Значит, есть вопросы самоуправления общества. Деньги выделяются, там, миллиарды и начинают отстраивать. И ответственны губернаторы. Значит, я теперь представляю картину. Периодически, 3 раза в день с мокрыми штанами будет губернатор подбегать к этой камере и кричать: «Владимир Владимирович! Ну, смотрите. Опять трактора!»

С.БУНТМАН: Да. «Ваше высокородие!»

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, «Ваше высокородие».

С.БУНТМАН: «Не виноватый я!»

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит. Я просто прошу всех понять, что делает Путин, на самом деле. Я понимаю, что он пиарится, ему надо скоро везде эти камеры и как знаменитое окошко в Кремле, помните, где думали, что Сталин ночью там работает на благо народа. Мы получили замену этого окошка – это вот эти камеры, которые будут теперь стоять везде. И будет твердое убеждение, что Владимир Владимирович смотрит и дает руководящие указания. Но! Он делает страшную вещь со страной. Он дальше лепит образ царя, который решает каждый вопрос. Он уничтожает этим самоуправление, он уничтожает этим авторитет местной власти.

С.БУНТМАН: Да какое самоуправление, к чертовой бабушке! Где ты его видел?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет! Я имею в виду какие-то ростки самоуправления.

С.БУНТМАН: Да какие ростки ты видел! Губернаторы – это не самоуправление, это назначенные чиновники там.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я имею в виду самоуправление на...

С.БУНТМАН: Да нет никакого самоуправления!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да нет-нет. Ну, хорошо...

С.БУНТМАН: Он же даже не понял, что было написано в письме!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз. Вот, вам выдали деньги и вы там решаете, как это строить. Теперь этого не будет – теперь будут висеть камеры. В общем, короче говоря, недремлющее царево око, и теперь будут говорить: «Вот, надо добиться, чтобы Путин и у нас повесил вот эту вебкамеру. Надо добиться! Слушайте, губернатор, ну договоритесь. Вот, смотрите, у нас, вот, срач такой вот здесь вот. Вот, безобразие. Давайте попросим, чтобы камеру...» А Путин будет соглашаться. Может быть, даже будет...

С.БУНТМАН: Еще одну камеру, еще одну камеру.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Еще одну камеру, еще одну. Кроме того, я не говорю о том...

С.БУНТМАН: В очередь. Занесут. Кто занесет больше, камеру поставим.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще одно, Серега. Представь себе, что перед тобой президент или премьер – давай забудем о Медведеве, пусть он с милицией мучается. Перед тобой премьер. И премьер говорит: «Я вам выдал деньги. Отстраивайте жилье». Так? Он сказал это. Но какой же он премьер, если ему еще нужно камеру вешать?

С.БУНТМАН: А что ж делать с таким народом-то? И с такой вертикалью? Знаешь, в чем беда вертикали?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В чем?

С.БУНТМАН: В том, что ее нет. В том, что она такая же виртуальная, знаешь, эта вертикаль как проведенная линия на экране компьютера. Потому что ее нет. Они могут ездить куда угодно, заглядывать во все дырочки, слушать или делать вид, что не слышно там матерящихся, вокруг стоящих жителей и погорельцев. Но ее нет, этой вертикали. Даже когда там Путин написал в конце своего ответа Александру, блогеру: «А рынду получите у губернатора». Хрен собачий он получил эту самую, эту свою колокол и...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, ну это же он в виде шутки. Он так любит шутить.

С.БУНТМАН: Это подожди-подожди-подожди. Елка девочке, пенсия военному, который в Таджикистане служил. Эти все, вот эти новогодние штучки, которые теперь стали без нового года и без послания, без общения президента или премьера с народом, которые стали постоянными. И уже теперь не напасешься этих вещей. Плюют они на что? На всю эту вертикаль. Вертикаль невозможна в исполнении, понимаешь? Она бьет по тем, кто ее придумал. Там обязательно есть не камера, так дырочка. Скотчем заклеят камеру! Или скажут «Стырили эту камеру, дорогой Владимир Владимирович». Тут какой же народ у нас?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Для него эта камера – ведь, она не реальная, он же не будет там сидеть. Для него это как образ, то есть как отцу народа быть одновременно везде? Потому что, может быть, он сейчас смотрит на экран, который показывает камеру, которая на Дальнем Востоке, а, может быть, в глухой деревушке он смотрит, установили ли елочку там, понимаешь?

С.БУНТМАН: Это полное фуфло, абсолютно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: К сожалению, Серега... Ну, что поделать? Вот, знаешь как говорят? Эти бусы – они же на туземцев очень хорошо действуют. Ведь, о чем сейчас говорят? Говорят не о том, что их обманывают, а о том, что теперь государев глаз будет везде. Слушай, я еще хотел рассказать.

С.БУНТМАН: Подожди, одну секунду, я 2 вещи должен сказать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да-да, давай.

С.БУНТМАН: Нина говорит: «Вебкамера – это свободная пресса. Гораздо дешевле». Точно, Нина. И самоуправление. Вот, тот же Александр написал: «Дайте нам налоговые скидки – да мы сами все устроим». А у нас и того нет. Вертикаль невозможна, а самоуправление разрушено просто к великой радости жителей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извини, я Нине слово одно хочу сказать.

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нина, вот, в течение 11 лет у нас была тема, мы все время говорили «Это плохо, что президент не общается с народом». Вот, сейчас мы увидели пример, как премьер (ну, премьер, да? Он же премьер до 2012 года), как премьер Путин общается с народом. Вот, его ж там прочитало, его вот этот ответ жуткое количество народа, что-то 200 тысяч или сколько там прочитало? Там что-то такое, невероятное творится. Все прочитали.

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, скажите, вы, там, были чем-то удивлены? Или что-то вас поразило? Думаю, ничего. Это обычный ответ, где была и народная шутка типа «Мы вам отрежем» или «Доктора послать» - это по поводу этой рынды, понимаете? Он вообще должен, Путин подарить что-то этому блогеру, потому что блогер подставился (я шутливо говорю) вот с этой рындой. И ее классно обыграли, эту рынду. Понимаете? То есть он проявил...

С.БУНТМАН: Нет, там по стилю, там свой стиль нормальный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ни на один вопрос...

С.БУНТМАН: По сути не было ответа.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И об этом замечательно написал Пархоменко.

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ни на один вопрос не было ответа. Поэтому...

С.БУНТМАН: Да. Дай мне еще одну вещь сказать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: ...рухнул еще один миф, что Путин будет как-то, ну, отвечать теперь на интернет-вопросы. Он не будет отвечать ни на какие вопросы в интернете точно так же, как он не отвечает на абсолютно все вопросы во время своих знаменитых пресс-конференций, общения с народом, телевидение и так далее. Понимаете? Все.

С.БУНТМАН: Матвей, тут 2 вещи. Здесь на тебя набросились про Сапсан те, кто разрабатывал: «У нас Сапсан – это разработка Сименса, это немецкий поезд. Гораздо дороже, хуже ICE». Знаете что?..

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А какое это имеет значение, что это Сименс?

С.БУНТМАН: Это никакого не имеет значения. Для меня имеет, может, значение. Знаешь, я как старый галломан, вот, франколюб. Вот, может мне казалось, что надо TGV покупать. Дело не в этом. Дело совершенно в другом. Понимаете, сам по себе он нормальный, хороший, европейский поезд, которому можно доверять. Дальше. Про камеры говорят: «Надо к нам в подъезд камеру поставить – у нас такой срач». А знаете, куда выведена камера должна быть, которая в подъезде? Человеку, которого вы всем скопом, которому вы будете платить – это человек, который будет сидеть в будке охранника во дворе. Это возможно сделать, это прекраснейшим образом работает. Ни в какую не в милицию. Камера в подъезде – она великолепно работает, когда у вас хорошая охрана, то, что раньше делал дворник, как у нас делал дворник Хамидулин раньше. Вот и все.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но, понимаешь, вот, Владимир Владимирович – вот это то, что я тебе сказал – Владимир Владимирович этой гребаной камерой перечеркивает всех ниже себя. Он не говорит о том, что эта камера, экран этой камеры должен стоять, ну, там не знаю, в Министерстве капитального строительства, у Шойгу в кабинете. Нет! Камера должна стоять у него. А, значит, камера может стоять у него. Так, почему мы не можем куда-то к нему провести, а не какому-то охраннику, который сидит? Понимаешь, в чем дело? Ведь, все имеет свою, так сказать, знаковость, особенно то, что делает Путин, где каждое его телодвижение, каждое слово – это знак какой-то. Понимаешь? Он же не может нормально ответить на вопрос. Только знаки. Вот, он сделал очередной знак «Моя камера в каждом доме, примем решение», понимаешь? Вот такие вещи.

Слушай. У нас времени немного, я хотел еще сказать...

С.БУНТМАН: У нас времени одна минута.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Одна минута.

С.БУНТМАН: Да. Тебе только стоит поставить вопрос. Ну, 2 минуты.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, хорошо. Значит, смотрите, 3 события произошло важные. Это, вот, Билл Гейтс и Уоррен Баффет 38, если я не ошибаюсь, на данный момент миллионеров заставили подписать вот этот обет дарения, где половина своего состояния пойдет на благотворительность. Дальше. Значит, второе событие – обратите на это внимание – второе событие это удивительное событие, американцы приехали на траурную церемонию, там и Пан Ги Мун был, посвященную 65-летию удара по Хиросиме. И там с такой, так сказать, извинительной речью выступил посол США. И третье событие. Это вообще непостижимо. В Украину приехали из Германии потомки бывших эсесовцев, которые уничтожали людей в Бабьем Яру, в общем, устраивали там Холокост в Украине, и они прошли траурным маршем по пути, как шли евреи в Бабий Яр, и сказали, что для них это очень важно принести покаяние за своих предков. Я хочу сказать, что вот эти 3 события, которые произошли в течение одной недели, они абсолютно симптоматичны для меня. Это какое-то... Вот, как Горбачев говорил, знаете, или про него говорили – «Новое мышление». Дело в том, что люди не считают для себя зазорным за своих предков приносить извинения.

С.БУНТМАН: Да. И еще по 20 раз это сделать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, удивительно. Правда.

С.БУНТМАН: И не говорить каждый раз «Извинялися уже».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И есть одна удивительная вещь. Слушай внимательно. Когда выступал вот этот господин Биттнер от немцев. Понимаешь, да? Он сказал такую фразу, слушай внимательно: «Ответственными за это ужасное преступление были немецкие захватчики, которые совместно с группами специального назначения СС, внимание, а также при широкой поддержке многочисленных украинских подразделений осуществляли массовые уничтожения еврейского народа». Вот что я хочу сказать. Я хочу сказать и призвать украинцев – кто-то же это делал, ведь, потомки Бендеры и Шухевича говорят сейчас, что они абсолютно чистые, они никого не убивали...

С.БУНТМАН: Тоже принести.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кто-то же это делал! Так, может быть, последуете вслед за этим? Покажете пример России, которая ни за что не извиняется, и сами извинитесь?

С.БУНТМАН: Все. Матвей Ганапольский и это был «Перехват», мы удаляемся. «Радиодетали», потом «Эхо», а потом у нас будет «Футбольный клуб» с Василием Уткиным.