Издательская программа "Первая публикация" Благотворительного фонда Владимира Потанина - Ирина Остаркова, Татьяна Юдкевич, Владимир Дукельский - Книжное казино - 2009-12-27

К.ЛАРИНА: 13 часов 13 минут, начинаем наше традиционное воскресное казино, здесь в студии «Эха Москвы» Ксения Ларина, Майя Пешкова. Майечка, приветствую.

М.ПЕШКОВА: Добрый день

К.ЛАРИНА: И в гостях у нас сегодня «Интеррос». Итак, мы сегодня представляем издательскую программу «Первая публикация» благотворительного фонда Владимира Потанина. В нашей студии Ирина Остаркова, руководитель программы «Первая публикация». Здравствуйте, Ира.

И.ОСТАРКОВА: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Татьяна Юдкевич, шеф-редактор программы «Первая публикация». Здравствуйте, Татьяна.

Т.ЮДКЕВИЧ: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Владимир Дукельский, ведущий научный сотрудник лаборатории музейного проектирования Российского института Культурологии, кандидат исторических наук.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Здравствуйте. Ну что? Книги у нас сегодня роскошные, давайте их сразу назовем, что это такое. Кто назовет? Ир, наверное, вы, да?

И.ОСТАРКОВА: Да. Давайте, хорошо. Сегодня мы представляем 3 книги, которые вышли в серии «Первая публикация». Первая книга – «Омская сенсация». Это серия акварелей Бёзана Хирасавы «Жизнь и обычаи айнов».

К.ЛАРИНА: Я хотела дяденьку схватить. (все смеются)

И.ОСТАРКОВА: Дяденьку не надо – сейчас вернемся к нему.

М.ПЕШКОВА: Заламинирован, да?

И.ОСТАРКОВА: «Жизнь и обычаи айнов» из собрания Омского областного музея изобразительных искусств имени Врубеля – это первая книга из серии «Первая публикация». Вторая книга у нас была «Егорьевские диковины» – это сокровища, редкости, курьезы и прочие замечательные вещи из коллекции Михаила Бартыгина, ныне собрания Егорьевского историко-художественного музея. И третья книга, которую мы сегодня предлагаем, - это книга «Дейнека. Графика». Это книга не совсем из серии «Первая публикация», хотя первоначально заявку на эту книгу прислал Курский музей, основной хранитель коллекции Дейнеки. Она просто стала шире, чем заявка, которую подавал музей, поэтому мы ее тоже фактически называем «Первой публикацией» - «Дейнека. Графика».

К.ЛАРИНА: Давайте мы, все-таки, расшифруем название, в чем его смысл? Действительно, это первая публикация?

И.ОСТАРКОВА: Это, действительно, первая публикация, это конкурс, который проводит благотворительный фонд Владимира Потанина вот уже третий год. Сейчас идет очередное подведение итогов очередного конкурса 2010 года. Почему «Первая публикация»? Потому что это музейный конкурс, конкурс для музейных профессионалов и мы пытаемся в рамках этого конкурса отбирать заявки, которые бы, действительно, предлагали на конкурс какие-то раритеты, неизвестные или малоизученные либо экспонаты музейные, либо отдельные прямо музейные коллекции. И одно из основных правил «Первой публикации» - чтобы, действительно, экспонаты или коллекции не были опубликованы, либо были опубликованы частично. И для нас это принципиально, потому что очень важно, чтобы, начав заявки, музей начал серьезную исследовательскую работу своей коллекции. Что-то поднимал из фондов, что-то буквально вытаскивал неизвестное, малоизученное. И все это рассказывали публике, в нашем случае через книги.

Нам бы, конечно, хотелось, чтобы потом этот рассказ был не только через нашу книгу, но еще и через выставки, которые музей потом бы организовывал. С нашей ли помощью, с помощью ли партнеров, либо самостоятельно. Но главное, чтобы публика, широкая аудитория узнала о этих совершенно великолепных вещах. И мы, и организаторы конкурса, и все, кто делают наши книги и наши эксперты замечательные – мы отлично знаем, верим и убеждены, что в наших региональных музеях есть очень много ценного, неизвестного, малоизученного.

К.ЛАРИНА: Это всероссийский конкурс?

И.ОСТАРКОВА: Это всероссийский конкурс.

М.ПЕШКОВА: Сколько ему лет?

К.ЛАРИНА: Сколько ему лет и сколько участников?

И.ОСТАРКОВА: Вы знаете, первый раз мы конкурс провели в 2007 году. Как правило, конкурс ежегодный, мы его объявляем осенью, и завершаем зимой. 2-3 месяца у нас проходит прием заявок, потом 2-3 месяца мы заявки рассматриваем. Рассматриваем так долго просто потому, что, действительно, очень сложная, кропотливая работа. Потому что когда приходят заявки, мы их отсматриваем. Часть заявок мы, как бы, досматриваем, рассматриваем, задаем дополнительные вопросы музейщикам, потому что что-то непонятно нам, что-то непонятно им. Потом мы привлекаем активно экспертов, потому что не только мы сами думаем, но и, тем не менее, предлагаем экспертам, чтобы они помогли нам, потому что люди у нас в стране знающие региональные музеи, не только столичный – это очень важно, их мнение для нас важно. И только потом мы выносим такое решение.

Как правило, каждый год на конкурс к нам приходит 50-60-70 заявок. В общем-то, для такого конкурса я считаю, что это хорошее количество заявок. И даже из этого количества выбрать необходимых 3-5 заявок, которые, как правило, мы выбираем каждый год, очень сложно. Потому что коллекции разные, коллекции интересные, иногда хочется сделать все, но это нереально.

К.ЛАРИНА: Поскольку, все-таки, мы не в телевизоре, а на радио, поэтому книги, о которых мы говорим, никто не видит. Все-таки, это такие огромные фолианты, это, все-таки, художественные издания, а не научные, как могло бы показаться по такому, очень аскетичному представлению Ирины. Поскольку понятно, что музеи принимают участие в этом и это, собственно, главное - их содержание, которое они вкладывают в эти книжки. Но я так понимаю, что все это для широкой аудитории, для массового читателя и массового зрителя. Так ли это?

И.ОСТАРКОВА: Это, действительно, так. Я просто начну, ну, просто чтобы не я одна говорила.

К.ЛАРИНА: Да, сейчас эксперты подключатся.

И.ОСТАРКОВА: Действительно, это научно-популярные книги. Но нам очень важно, чтобы это было не только популярное, то есть чтобы это не только был альбом или какая-то, скажем, ненаучная книга. Мы, все-таки, хотим, чтобы эта книга была научно-популярна. И, в общем-то, она другой быть не может, потому что музей проводит большую исследовательскую работу, и мы подключаемся на каком-то этапе к музею. Поэтому материал, представленный там, собственно, как правило, бывает научный. Я, наверное, права, да? Владимир Юрьевич?

К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста, Владимир Юрьевич.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Да, что касается вопроса, для какого читателя эта книга. На самом деле, это книга, которой суждено искать своего читателя. Она ищет своего читателя.

К.ЛАРИНА: Риск, конечно, для издательства.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Нет. Она находит своего читателя, и этот читатель может быть первый. Он, может быть, даже никогда не открывал такой книги и она адресована ему. Он может быть даже неграмотным, в конце концов, да? Эти книги настолько хороши сами по себе, они настолько произведения искусства, они настолько самостоятельные события культуры, что эта книга может быть одна. Ведь, вы видите по формату, это книги, которые не могут стоять на полке. Они должны лежать на столе и должны лежать открытыми – в этом их специфика. Они сами по себе книги-выставки.

К.ЛАРИНА: Давайте что-нибудь откроем? Я не могу так вот разговаривать...

М.ПЕШКОВА: Давайте «Егорьевский музей» откроем?

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Давайте, «Егорьевский», наверное, проще всего.

К.ЛАРИНА: Что-нибудь. Потому что они все запечатанные. Должны же мы ощутить.

М.ПЕШКОВА: Он, скажем, нам ближе, чем «Омская коллекция».

Т.ЮДКЕВИЧ: Территориально, да.

И.ОСТАРКОВА: Ну, нам близко все. Территориально, конечно, Егорьевский ближе.

М.ПЕШКОВА: А каков тираж этих изданий?

И.ОСТАРКОВА: Тираж этих изданий – до 2 тысяч экземпляров.

М.ПЕШКОВА: А вы не рискуете? Ведь, такая книга очень долго продается.

И.ОСТАРКОВА: Знаете, мы не рискуем, потому что для нас самое главное – чтобы эта книга дошла до музея, до посетителей музея и до читателей в итоге. Потому что часть тиража мы отдаем музею безвозмездно, и что музей делает с этой книгой, в общем-то, его дело. Они могут ее и не продавать у себя, они могут ее дарить. Потому что, в общем-то, для нас книга в данном случае – это книга, средство коммуникации музея со своими посетителями, коммуникации музея с обществом. И поэтому если даже 5 лет эта книга будет существовать, то это очень хорошо. Чем дольше она будет существовать в таком поле публичном, тем лучше.

М.ПЕШКОВА: Каков контакт вашей программы и программы вашего же фонда «Музей в меняющемся мире»?

И.ОСТАРКОВА: Очень тесный. Это 2 программы одного фонда, и фактически аудитория, с которой работают, и наш конкурс «Первая публикация», и «Меняющийся музей» - одна и та же. Это российский музей, не только региональный, просветительский центр тоже участвует. И, в общем-то, в нашем конкурсе принимают участие музеи-победители «Меняющегося музея», прежде всего.

И я думаю, что мы, как бы, не пересекаемся. Эти 2 конкурса... В общем-то, при том, что у них одна аудитория, тем не менее, ниша – это одна, это российская культура. «Первая публикация» направлена, может быть, в большей степени на то, чтобы провести какую-то исследовательскую атрибутивную работу, что-то выявить, что-то найти, что-то обнаружить, и потом в виде книги, книги-выставки показать читателю.

А «Меняющийся музей» – у него другая задача. Они пытаются делать так, чтобы музейные сотрудники музея работали более активно, через другие проекты – не через книжные проекты.

К.ЛАРИНА: Вот, кстати, понятно, что это просветительский проект. То, что касается аудитории, безусловно, как правильно сказал Владимир Юрьевич, что в поисках читателя, что называется. И читатель, я думаю, что легко обнаружится: как только эту книгу открываешь, ты понимаешь, что ты и есть ее читатель. Но а что музеи получают? Наверняка, тоже для них это важный проект, Да? Пожалуйста, Татьяна, может быть?

Т.ЮДКЕВИЧ: Ну, просто что касается именно «Егорьевского», который вы смотрите.

К.ЛАРИНА: Я вот смотрю «Егорьевский» - обалденный. Просто такой каталог роскошный.

Т.ЮДКЕВИЧ: Дело в том, что музей получил очень много, потому что были привлечены московские специалисты.

К.ЛАРИНА: Ведь, живут же тяжело музеи региональные?

Т.ЮДКЕВИЧ: Музеи живут тяжело, но Егорьевский музей особенно, он необычайно активен, у них фантастический директор, который просто...

М.ПЕШКОВА: Назовите, пожалуйста, имя директора.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Наталья Николаевна Артемова.

Т.ЮДКЕВИЧ: И просто в честь нее отдельную премию уже ввели в конкурсе имеющемся. (смеется)

И.ОСТАРКОВА: Потому что, извините, буквально перебью, Егорьевский музей – он дважды побеждал в конкурсе «Меняющийся музей», потом они победили в конкурсе «Первая публикация», и потом уже было принято решение. Ну, конечно, не из-за этого, но в том числе благодаря этому ввести так называемую авторскую номинацию в «Меняющемся музее», и тогда Егорьевск победил там третий раз.

Т.ЮДКЕВИЧ: Да. И просто для того, чтобы была создана эта книга, были привлечены специалисты из Государственного исторического музея. Потому что Егорьевск подал на публикацию заявку очень узкую – они представили коллекцию стекла, у них очень интересное стекло конца XIX – начала XX века. Но когда с коллекцией ознакомились, стало понятно, что она настолько интересна, что обидно давать только какую-то ее часть. И при этом внутри музея, все-таки, недостаточно внутренних ресурсов, собственных для того, чтобы ее как-то полноценно описать и осмыслить, вот, к сегодняшнему моменту так было. И поэтому именно для того, чтобы сделать книгу, были привлечены сотрудники, специалисты в самых разных областях, и они описывали экспонаты Егорьевского музея. Егорьевский музей теперь имеет полноценные какие-то описания. Там были проведены и новые атрибуции, и какие-то сделаны по ходу дела уточнения, открытия буквально. Так что музей получил большую пользу еще эту, кроме того, что получил книгу, с которой они могут выходить на любой уровень, там самый международный, какой угодно.

К.ЛАРИНА: Поскольку, все-таки, это конкурс, можно ли немножко рассказать, оп каким критериям вы отбираете, все-таки, победителей, прежде всего?

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Да. Ну, это очень непростая задача, поскольку сердце разрывается. Но как сравнить великолепную коллекцию фарфора, потрясающую коллекцию фотографий XX годов, живопись ГУЛАГа и коллекцию масонскую, исчезнувшую в один момент, от которой остались только декоративы на стекле, да? Очень трудно выбрать. И вот здесь эксперты обычно руководствуются не только художественными характеристиками этой коллекции, но и самой идеей вот такого возвращения. Ведь, тут, конечно, можно назвать, что каждое из этих изданий – это такое открытие, поскольку сам пласт наследия, которым мы пользуемся, он же очень тонок. И здесь он необычайно расширяется, вот именно за счет таких изданий, да? Но это, скорее, возвращение в культуру каких-то вещей. Вот, значимость возвращения. И есть еще такое слово «актуализация». Понятно, что, вообще-то, в основном, значение «актуализации», то есть непосредственно во французском – это просто издание. Здесь актуализация понимается как мы понимаем слово «актуализация», то есть, как бы, соединение современной культуры. И оно здесь происходит. И вот присвоение читателям и соединение современной культуры с наследием, вот такое наследие плюс, возникает именно в рамках этой программы. И в этом отличие, кстати, отвечая на ваш вопрос, от конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире» - тут 2 совершенно разных механизма. В одном случае это работают сами музейщики из того музея, здесь же происходит удивительный синтез музейщиков региональных, знатоков коллекций с цветом исследовательской мысли Москвы и с потрясающими издательскими замыслами, от которых я каждый раз прихожу просто в восторг, как человек чуть-чуть посторонний. Потому что само издание становится проектом, культурным, большим проектом, культурным событием.

К.ЛАРИНА: Что такое «Живопись ГУЛАГа»?

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: «Живопись ГУЛАГа». Ведь, в ГУЛАГе было довольно много художников, искусство ГУЛАГа. да? Вот, скажем, на прошлый конкурс подавал город Александров, который, как известно, за 100 километров и там всегда скапливалась публика или освободившаяся, или находящаяся на пути туда. Там есть коллекция графики, где изображен поздний ГУЛАГ начала 50-х годов – вот оно тоже подавалось на конкурс. И здесь, конечно же, тут же возникает вопрос. Да, возможно, художественное достоинство чуть слабее, но сама историческая значимость этих вещей – она необычайна.

К.ЛАРИНА: А будет такое издание?

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Ой, не знаю. Ведь, вот, повторяю: какой палец ни отрежь, все больно. И здесь отказать кому-то совершенно невозможно, поскольку, вообще, провинциальные музеи – они же не избалованы вниманием, они ж все время слышат, только в 2-х вариантах к ним обращаются местные власти или «что вы там за ерунду храните?», второй вариант «куда вы девали наши сокровища?» Вот здесь они пытаются ответить на оба эти вопроса.

И.ОСТАРКОВА: Я, если можно, еще добавлю с точки зрения отбора. Очень важен еще такой фактор как временной и, скажем так, отдаленность музея – вот они у нас как-то сливаются. Потому что, например, у нас в 2007 году была заявка от Кенозерского национального парка, они подали свою заявку. Но в тот, к сожалению, момент мы просто технически и физически они не могли победить, просто потому что мы не смогли бы работать с этой коллекцией. Потому что там, например, есть временное ограничение. Там можно было, например, в парке проводить фотосъемку, что делаем мы всегда сами, для нас это очень важно, с мая по октябрь. Потому что дальше там либо нельзя передвигаться, потому что озера либо что-то еще, там, совершенно такое. И мы предложили парку обязательно подать заявку на следующий год. И, в общем-то, мы заявки помним. И есть какие-то заявки, которые, например, ну, по каким-то другим причинам.

Например, любая коллекция как-то ну совершенно мы не сможем, не успеем. Потому что все-таки у конкурса есть временные... Музеи побеждают, мы начинаем работать, и по окончании года мы книжки выпускаем, то есть у нас есть еще временные сроки. Поэтому когда мы понимаем, что эту коллекцию или заявку этого музея мы в этом году просто физически не сможем сделать, мы ее предлагаем перемещать на другой год.

К.ЛАРИНА: Продаются эти книги?

И.ОСТАРКОВА: Поэтому Кенозерье победило в следующем году.

К.ЛАРИНА: Продаются эти книги, они есть в продаже в магазинах?

И.ОСТАРКОВА: Да, эти книги поступают в продажу в отличие от наших предыдущих книжек, просто потому, что мы передаем часть тиража в музей, и музей ее продает. В том числе и еще книги попадают в продажу просто потому, что у «Первой публикации» есть партнеры. Мы приглашаем партнеров, потому что, ведь, «Первая публикация» - это не только издание книг. Вот, например, у нас уже было 2 реставрации. Одну реставрацию мы делали сами, «Первой публикацией» за свой счет, а, например, тот же «Небеса и окрестности Кенозерья», книга, которая сейчас в печати будет, мы ее реставрацию, одного из подписных небес делал наш партнер «Гуманитарный проект Ивана Полякова». Потому что, конечно, такого рода проекты одной «Первой публикации» не потянуть.

К.ЛАРИНА: Ну что же? Если вы не сможете купить такую книгу – а я уверена, что они, конечно, стоят дорого, заслуженно дорого – вы ее можете сегодня выиграть, дорогие друзья. Поэтому после выпуска новостей мы зададим вам вопросы, на которые вы ответите по телефону прямого эфира.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Продолжаем программу «Книжное казино». Сегодня мы представляем книги, которые вышли в рамках издательской программы «Интерроса» «Первая публикация». Благотворительный фонд Владимира Потанина, напомню, автор всего этого дела. И сегодня у нас в гостях Ирина Остаркова, руководитель программы «Первая публикация», Татьяна Юдкевич, шеф-редактор и Владимир Дукельский, ведущий научный сотрудник лаборатории музейного проектирования Российского института Культурологии. Значит, давайте мы сделаем так. Мы сейчас вопросы зададим нашим слушателям, потом подробнее о других книгах поговорим. Я напомню нашим слушателям телефон 363-36-59, и задам 6 вопросов – у нас 6 призов. Готовьтесь отвечать. Первый вопрос: что такое «увраж»? Пожалуйста. Второй вопрос: в чем состояла особенность внешности мужчин-айнов? Ну, потом скажем, кто это такие. Следующий вопрос: что такое «колофон»? Следующий вопрос: как раньше в типографиях назывался верстальщик? Легкий вопрос. Назовите единственный знак препинания, который использовался в древнерусских рукописных книгах. И еще один вопрос: какой знаменитый московский архитектор подготовил так и нереализованный проект нового здания Егорьевского музея в древнерусском стиле в виде многоэтажной круглой башни с венчающей ее конной статуей Георгия Победоносца, небесного покровителя Егорьевска? Вот наши вопросы, ждем ваших ответов по телефону прямого эфира, а сейчас давайте про Дейнеку. Потому что я посмотрела Дейнеку, и поняла, что это какой-то совсем не тот художник, которого мы привыкли видеть. Певец советской власти. И, как бы, его картины в памяти всегда возникают из учебников еще с советских школьных, но здесь что-то невероятное. Давайте мы немножко про это расскажем, что это за коллекция такая?

И.ОСТАРКОВА: Давайте я начну, просто скажу, что очень приятно, что к этой книге читатели, эксперты и все, кто ее видели и знают, отнеслись так, как нам бы хотелось, потому что, в общем-то, Дейнека – художник, который нельзя сказать, что он был неизвестен стране, о нем знали, говорили, он, скажем так, не был изгоем и так далее. Но тем не мене, когда мы, все-таки, задумали, уже 2 или 3 года назад серию этих книг, потому что сейчас готовится живопись Дейнеки, мы очень хотели этого художника показать заново, показать другого художника, показать совсем другого Дейнеку, не такого, какой есть. Поэтому было решено сделать отдельно графику, отдельно живопись и отдельно книгу, которая была посвящена, ну, так скажем, монументальному искусству – это скульптура, фрески, это мозаика и так далее. Поэтому очень приятно, что к ней отнеслись именно так. Более того, нам очень приятно, что книга стала победителем нашего важного конкурса «Книга года», мы получили Книжного Оскара в номинации «Арт-книга». Это хорошо.

То есть наша, как бы, такая задача максимум – общество обратило на нее внимание. Таня была шеф-редактором конкретно этой книги, работали мы над ней очень долго, очень много, очень интересно. И я думаю, что, наверное... Вот она улыбается так.

К.ЛАРИНА: Да, Татьян, расскажите. Расскажите, где все это хранится-то?

И.ОСТАРКОВА: Тем более, что сейчас живопись, буквально мы продолжаем. В выходные и, видимо, в новогодние праздники тоже будет работа продолжаться, потому что нужно книжку сдавать.

Т.ЮДКЕВИЧ: Ну, хранится бОльшая часть того, что здесь представлено, хранится в Курской государственной картинной галереи Александра Дейнеки, потому что Дейнека – уроженец Курска и, в общем, не случайно там это все так сконцентрировано. Но вообще здесь были привлечены и другие музейные коллекции, и частные собрания. А вот сейчас в работе над книгой «Дейнека. Графика» мы вообще все музейные коллекции по максимуму привлекли, и тоже и частные собрания пытаемся привлекать.

Я просто хотела бы сказать, что мы хотели показать не нового Дейнеку, а мы хотели показать по-новому. Мы хотели показать его таким, какой он, с нашей точки зрения, действительно, является. Потому что, во, что делает с художником идеология, все его воспринимают как певца социалистического строя.

К.ЛАРИНА: Да. Но что делать? Мы ж все советские люди, нам так сказали. (все смеются)

Т.ЮДКЕВИЧ: Александр Дейнека – большой художник, который жил в этом месте и в это время. Если бы он жил в другом месте в другое время... Он просто был художником из тех художников, которые чувствуют время. Вот, у него это чувство фантастически было развито. Он слышал, я не знаю, шум, шел поток движения того времени, он был в него включен. И каждый его рисунок, и каждая его картина – это, действительно, капля той жизни. В каждом его рисунке как в капле отражается.

К.ЛАРИНА: Невероятное просто, вот то, что говорит Татьяна. Я даже не знаю, мне хочется восклицаниями говорить про эту книгу, потому что это для меня просто какое-то открытие. А выставку нельзя вообще показать где-нибудь?

Т.ЮДКЕВИЧ: Ну, вообще, выставка графики прошла. В Третьяковской галерее мы тоже ее организовали вместе с Курским музеем – она там все лето практически работала в графических залах и тоже пользовалась большим успехом. Ну а вообще вот то, что так это случилось с этой книгой, в этом, конечно, колоссальная заслуга Евгения Корнеева, дизайнера, который, вот, как говорят сотрудники Третьяковской галереи, что для них оказалось тоже поразительным открытием и необычайным каким-то достоинством, что Евгений Корнеев подошел к Дейнеке вот без этих самых шор. Он подошел к нему как к актуальному художнику современному, который чувствует современность. И барьера, вот, это не музейное что-то такое, от нас отдаленное на пьедестале, подернутое патиной времени – это то, что рядом с нами, это то, что можно потрогать, И через вот эту непосредственность переживания, собственно, мы и открываем для себя Дейнеку.

К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Ну вот, я чуть-чуть хотел бы, может, снизить градус. Я не разделяю оптимизма своих коллег по той простой причине, что вообще советские художники и Дейнека, в частности, - они ведь, не вошли в тот джентльменский набор русской живописи, который проводился через коробки конфетные и так далее. И на самом деле, в этом причина толп в Лаврушинском и отсутствие на Крымском валу какой-либо публики очень часто. И Дейнека, конечно, для большей части нашего поколения – это победительница пятой фабрики звезд.

К.ЛАРИНА: А в этом смысле?

Т.ЮДКЕВИЧ: Да. Дейнеко, моя дочь все время, когда набирала текст, она все время писала «Дейнеко».

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Да. И вот здесь, мне кажется, очень интересная попытка сделать как бы высоколобую книгу, с одной стороны. Но не для тех, кто хочет еще узнать немножко о творчестве Дейнеки, а благодаря только...

К.ЛАРИНА: Обалдеть просто. Здесь люди говорят только одно: «Обалдеть, очуметь!»

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Совершенно верно. Вот, она может восприниматься без всякой подготовки человеком, который никогда не слышал. Потому что, ну вот, для меня Дейнека – это такой Платонов живописи.

И.ОСТАРКОВА: Так оно и есть.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Да, так оно и есть. Вот, пусть для себя его откроют и пусть, как бы, сделают на нем закладку. И вот эта книга может делать такую закладку в сознании на фамилию Дейнека.

К.ЛАРИНА: А вот скажите, пожалуйста, Вот здесь то, что касается информации. Здесь так интересно расположены куски текста, как будто встроенные такие книжечки.

И.ОСТАРКОВА: Ну вот да, такие маленькие встроенные книжечки, потому что текст присутствует только в этих тонких тетрадках.

К.ЛАРИНА: А кто авторы здесь? Кто писал? Самые разные, я так поняла?

Т.ЮДКЕВИЧ: Самые разные, да. Здесь такое получается...

К.ЛАРИНА: Современные?

Т.ЮДКЕВИЧ: Современные, все современные, да.

И.ОСТАРКОВА: В том числе и зарубежные авторы.

Т.ЮДКЕВИЧ: Все тексты были заказаны специально для этого издания.

К.ЛАРИНА: Я просто почему спрашиваю? Вот, интересно, а как оценивали его работы его современники? Вот те, которые здесь собраны?

Т.ЮДКЕВИЧ: Вы знаете, я думаю, что многие ответы на эти вопросы вы получите, когда выйдет том «Дейнека. Живопись», для которого пишется биография.

К.ЛАРИНА: А, это сейчас вы готовите, да?

И.ОСТАРКОВА: Мы сейчас готовим огромный архив, расшифровка его личного архива, который не был никогда опубликован. И вот в уже описанном томе будет как раз биография.

Т.ЮДКЕВИЧ: Просто после того как «Дейнека. Графика» вышла, к нам пришла Третьяковская галерея, сказала: «Мы хотим с вами сделать «Дейнека. Живопись». Вот у нас есть возможность обработать архив, давайте работать вместе». И вот мы работаем вместе и надеемся, что скоро эта работа подойдет к прекрасному завершению. И многие вопросы – там просто станет очень многое ясно.

К.ЛАРИНА: Вот еще один вопрос. Вот, по поводу выставки вы сказали, что совместно с Третьяковкой вы делали. А вообще, есть шанс у музеев, которые участвуют в этом конкурсе, приехать на гастроли, допустим, в Москву со своей экспозицией? После выхода такой книги? Если они победили в этом конкурсе?

И.ОСТАРКОВА: Да, конечно. Вот то, что, например, касается «Омской сенсации», они провели у себя выставку. Они сделали выставку, провели выставку. Более того, они сделали аукцион одной копии этих работ акварели Бёзана Хирасавы, и там работали современные художники, которые создали. И в Москве этой выставки не было. Но, например, Омский музей – они ездили со своей коллекцией этих акварелей в Питер. Но Егорьевский тоже мы не делали в Москве, потому что Егорьевск не так далеко.

Т.ЮДКЕВИЧ: На один день была выставка.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Все-таки была выставка?

Т.ЮДКЕВИЧ: Прекрасная выставка.

И.ОСТАРКОВА: Да, в Историческом мы показали только часть коллекции, ту, которую мы отреставрировали, 18 работ, и музей просто привез еще несколько работ. Правда, это была выставка одного дня, но, тем не менее, мы ее сделали в Историческом музее. А вот то, что касается такой большой масштабной выставки в рамках первой публикации, она будет в конце января и посвящена она небесам Кенозерья. Мы тоже там покажем то наше отреставрированное небо, и еще порядка 60 экспонатов из национального парка.

Потому что, в принципе, для «Первой публикации» очень важно, чтобы вышла не только книжка, но и состоялась выставка так или иначе. В Москве ли, на месте ли, в каком-то другом городе. Потому что, например, вот с той же «Омской сенсацией» была идея повезти эти работы в Японию, потому что когда мы делали книгу, партнером по книге был не только Омск, не только Петербуржский этнографический музей, но еще и 2 центра и музея из Японии.

К.ЛАРИНА: Вот, можно несколько слов сказать по поводу «Омской сенсации»? Вообще, история этой коллекции – она куда уходит?

Т.ЮДКЕВИЧ: Да. Она такая, детективная история этой коллекции. Потому что в Омске хранились акварели, попавшие к ним от частного коллекционера в качестве дара, которые, ну, никак омские музейные сотрудники не вполне понимали, что это такое.

К.ЛАРИНА: Не могли расшифровать, что это, да?

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Что с ними делать просто.

Т.ЮДКЕВИЧ: И что с ними делать. И когда у них были в гостях из Японии люди, они просто были потрясены, потому что оказалось, что это художник Бёзан Хирасава, которого в самой Японии крайне мало, в Омске крупнейшая в мире коллекция его работ.

К.ЛАРИНА: А как она оказалась там? Где они там нашли?

Т.ЮДКЕВИЧ: Загадка. Из Ленинграда.

И.ОСТАРКОВА: Питерский коллекционер.

К.ЛАРИНА: А частная коллекция, да?

И.ОСТАРКОВА: Частная коллекция.

Т.ЮДКЕВИЧ: Как это у него оказалось, непонятно. Где-то кто-то привез на корабле.

И.ОСТАРКОВА: То есть это еще можно доисследовать.

Т.ЮДКЕВИЧ: Это да, это, на самом деле, можно копать дальше.

К.ЛАРИНА: Удивительно.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Нет, было безумное увлечение коллекционированием восточным в конце XIX – начале XX века. И вот в основном это были купцы, путешественники. Дальше эти коллекции попали в музей. И вот у нас по всем музеям страны раскидано невероятное количество самурайских доспехов, раковин восточных морей, графики, какой-то китайской живописи и так далее, и так далее, какого-то фарфора. И музеи краеведческие по своей направленности, не знают, как это использовать. Вот здесь впервые это удалось, как бы на свет божий вытащить.

К.ЛАРИНА: Ну вот мы спрашивали, у нас вопрос есть: в чем особенность внешности мужчин-айнов? Чтобы нашим слушателям объяснить, здесь как раз быт и нравы этой народности, да?

Т.ЮДКЕВИЧ: Да. Дело в том, что Бёзан Хирасава – он ушел жить к этим айнам. Он настолько в них влюбился, он завел себе жену-айнку, и, в общем, так счастливо там свою жизнь провел.

К.ЛАРИНА: Это же японская народность?

И.ОСТАРКОВА: Да.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Нет.

Т.ЮДКЕВИЧ: Нет.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Это отдельная даже подраса.

Т.ЮДКЕВИЧ: Нет, язык айнов вообще неизвестно к какой группе принадлежит – они были каким-то необычайно многочисленным народом, а потом стали исчезать.

К.ЛАРИНА: Но они жили-то где?

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: И на Сахалине в том числе.

Т.ЮДКЕВИЧ: И на Камчатке.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Вот у нас они жили и на Сахалине, и живут.

И.ОСТАРКОВА: И живут, да.

К.ЛАРИНА: Есть сегодня? Существуют еще.

И.ОСТАРКОВА: Это малочисленный народ.

Т.ЮДКЕВИЧ: Но почитайте. Если вы почитаете Чехова «Остров Сахалин», он пишет об айнах как о каком-то совершенно удивительном народе, что никогда не встречал людей с более гармоничными семейными отношениями, спокойных, приветливых, уравновешенных. Но при этом он пишет, что странно: такое впечатление, что они больше не хотят. Вот, почему сокращается численность? Что даже не эпидемия этому причина, впечатление, что они больше не хотят быть.

И.ОСТАРКОВА: Как бы сам народ принимает решение не быть.

Т.ЮДКЕВИЧ: Древний народ, который, вот, как-то...

К.ЛАРИНА: Не хочет больше продолжаться, да?

И.ОСТАРКОВА: Вот есть такое мнение, да.

К.ЛАРИНА: Удивительно.

Т.ЮДКЕВИЧ: Вот, сошел на нет.

И.ОСТАРКОВА: Может, так цивилизация их напугала.

К.ЛАРИНА: Давайте-ка мы звонки примем, а потом уже поговорим о том, что сегодня происходит в рамках этого проекта и какие впереди нас ждут сенсации. Значит, я вопросы повторю быстренько, что такое «увраж»? А почему мы этот вопрос задаем, скажите нам, пожалуйста? Это исходя из чего? (все смеются)

Т.ЮДКЕВИЧ: Дело в том, что в одной из рецензий это слово было.

К.ЛАРИНА: В чем состояла особенность внешности мужчин-айнов? Мы поняли, почему этот вопрос мы задаем. Что такое «колофон»? – тоже не будем объяснять, почему мы этот вопрос задаем?

И.ОСТАРКОВА: Ну, это книжный вопрос.

Т.ЮДКЕВИЧ: Это часть книжного дела.

К.ЛАРИНА: Как раньше в типографиях назывался верстальщик. Назовите единственный знак препинания, который использовался в древнерусских рукописных книгах.

Т.ЮДКЕВИЧ: Это вопрос от корректора.

К.ЛАРИНА: Где? Я потеряла этот вопрос, который про архитектора. Ну, задайте его сами, я его потеряла.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Да. Значит, какой знаменитый московский архитектор подготовил так и нереализованный проект здания Егорьевского музея?

К.ЛАРИНА: Итак, внимание. 363-36-59, телефон прямого эфира, мы готов принимать ваши ответы. Пожалуйста. Алло, здравствуйте. Алло? Говорите-говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это вас беспокоит Валерия из Петербурга. Я хотела ответить на вопрос про верстальщика. Это метранпаж.

К.ЛАРИНА: Конечно! Метранпаж, да, Валерия, спасибо, телефон ваш записали, и вот, первая победительница у нас из Санкт-Петербурга. Следующий звонок у нас. Алло, здравствуйте, алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Да, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Особенность мужчин-айнов – это длинные бороды.

Т.ЮДКЕВИЧ: Совершенно верно.

К.ЛАРИНА: Они вообще какие-то все волосатые.

Т.ЮДКЕВИЧ: Они волосатые, у них очень активно росли волосы.

К.ЛАРИНА: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Таня.

К.ЛАРИНА: Таня, спасибо. А вы откуда об этом знаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Читала когда-то.

К.ЛАРИНА: В интернет, наверное, залезли и посмотрели. Да?

Т.ЮДКЕВИЧ: Ну и хорошо.

К.ЛАРИНА: Да? Ну, не бойтесь, вы все равно победитель, все правильно. Следующий звонок, пожалуйста. Алло, здравствуйте. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Значит, колофон – это эмблема издательства.

И.ОСТАРКОВА: К сожалению, нет.

Т.ЮДКЕВИЧ: Хотя, сегодня и в этом значении это слово употребляется.

К.ЛАРИНА: Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Да пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Увраж – это роскошно изданный альбом гравюр.

К.ЛАРИНА: Давайте повторим, потому что не очень хорошо слышно. Роскошно изданный альбом, фолиант. Ну, собственно говоря, то, что мы сегодня предлагаем, это и есть увраж.

Т.ЮДКЕВИЧ: Да, просто в одной из рецензий наших изданий было названо «увражем», мы сами заинтересовались.

И.ОСТАРКОВА: Ну, слушательница назвала слово «гравюра», я услышала. Действительно, потому что первоначально как правило были гравюры.

Т.ЮДКЕВИЧ: Да, с иллюстрациями. Ну, просто иллюстрации раньше были гравированные.

К.ЛАРИНА: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Ольга.

К.ЛАРИНА: Ольга, спасибо, записали ваш телефон. Следующий звонок, пожалуйста. Алло, здравствуйте. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Дмитрий, Петербург. Я бы хотел ответить на вопрос про архитектора, который проектировал проект Егорьевского музея. Это Алексей Викторович Щусев.

Т.ЮДКЕВИЧ: Прекрасно.

К.ЛАРИНА: Браво. Абсолютно верный ответ. Спасибо вам большое, тоже записали ваш телефон. Следующий звонок, пожалуйста. Алло, здравствуйте?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Колофон – это последняя страница, сведения в книге об авторе.

К.ЛАРИНА: Да, как вас зовут, простите?

СЛУШАТЕЛЬ: Михаил.

К.ЛАРИНА: Михаил, записали ваш телефон, давайте еще раз ответ повторим, потому что не очень хорошо было слышно.

Т.ЮДКЕВИЧ: Колофон по-гречески «предел, последняя строка». Действительно, раньше этим завершалась каждая книга, там содержались сведения, выходные данные о книге или авторе. Сейчас колофон вообще переместился в начало книги.

И.ОСТАРКОВА: В современных книгах.

Т.ЮДКЕВИЧ: Потому что именно там все сосредоточено.

К.ЛАРИНА: Про знак препинания у нас еще нет ответа. Давайте попробуем, пожалуйста. Алло, здравствуйте, алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вопросительный знак?

К.ЛАРИНА: Нет, не вопросительный знак. Еще пробуем. Пожалуйста. Алло, здравствуйте. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. В русских рукописных книгах использовались только точки.

И.ОСТАРКОВА: Отлично.

К.ЛАРИНА: Правильный ответ. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Лена, Московская область.

К.ЛАРИНА: Спасибо, Лена, записали ваш телефон. Давайте еще раз повторим. Точка – знак препинания, который использовался в рукописных книгах.

Т.ЮДКЕВИЧ: Один-единственный, да.

К.ЛАРИНА: А чем это объясняется? Ничем.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Ну, просто тогда еще не сложилась русская орфография.

Т.ЮДКЕВИЧ: Корректорам тогда было жить проще.

И.ОСТАРКОВА: Да. Корректоров, наверное, тогда еще не было.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Грамматика уже формировалась, а орфографии не было.

К.ЛАРИНА: Давайте, у нас остается последние 6 минут эфира. Мы должны немножечко рассказать о том, что впереди нас ждет. Мы уже поняли, что мы Дейнеку ждем 2-го, да? Живописного. Что еще в рамках «Первой публикации»?

И.ОСТАРКОВА: Ну, широкая аудитория, широкая публика узнает еще книгу «История русского балета» - это архив Михаила Ларионова.

К.ЛАРИНА: Был вопрос, кстати, от наших слушателей. Они спрашивают, где купить? Она уже есть, да? «История русского балета»?

И.ОСТАРКОВА: Она появляется частично. Потому что мы тираж уже получили, она будет в Третьяковской галерее, потому что они получат тираж в январе-месяце. Но вот сейчас, насколько я понимаю, она есть в Фаланстере, да?

Т.ЮДКЕВИЧ: Вы знаете, насколько я знаю, пока еще именно ее нет, но, вот, остальные книги, действительно, есть в Фаланстере, который в Малом Гнездниковском и в магазине Москва. По-моему, все, кроме «Омской сенсации», которая уже является библиографической редкостью.

И.ОСТАРКОВА: Да, ее уже нет.

Т.ЮДКЕВИЧ: И только, наверное, в Омске ее сейчас можно купить.

И.ОСТАРКОВА: Но, вот, в январе уже книга будет в Третьяковской галерее, с января можно будет ее искать.

К.ЛАРИНА: Так, еще?

И.ОСТАРКОВА: То, что касается «Истории русского балета» – это архив Михаила Ларионова. И в январе же мы ждем на открытии выставки – я надеюсь, все будет хорошо, и мы представим книгу этого года, еще одну нашу книгу, которая называется «Небеса и окрестности Кенозерья». Это расписные потолки, иконы, часовни и храмы национального парка Кенозерский, который находится в Архангельской области.

Это для нас был очень масштабный, очень большой проект, потому что это была не только книга, которую мы сейчас сдаем. Это была огромная реставрация, которую проводили мастерские Грабаря, целого подписного неба, которое было чудесным образом обнаружено. На нем подпись этого неба – уникальный случай. Небо целиком реставрировали, и в январе на выставке его покажем. Кроме того, в рамках этого проекта мы еще отсняли документальный фильм о Кенозерском парке. Я надеюсь, что, ну и зрители, не только читатели, но и зрители, наверное, этот фильм могут посмотреть, если нам удастся как-то его разместить в эфир. Но фильм уже практически у нас готов. Ну вот, наверное, все – вот таких 4 этапа этого большого пути.

К.ЛАРИНА: Кстати, наши слушатели спрашивают, не издаете ли вы на электронных носителях вот эти самые книги?

И.ОСТАРКОВА: Наши книги представлены только на сайтах. К сожалению, мы пока еще не все выкладываем.

К.ЛАРИНА: На сайтах – на вашем сайте?

Т.ЮДКЕВИЧ: Там именно тексты.

И.ОСТАРКОВА: Там только тексты и частично картинки. То, что касается цифровых носителей, пока, к сожалению, нет. У нас пока, видимо, то ли руки не доходят то ли времени не хватает, то ли голова не работает в эту сторону.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Другое дело, что в самих этих изданиях очень чувствуется влияние информационных технологий. Вот вы видите перед вами книга, как бы, перед вами книга «Развернуть во весь экран».

К.ЛАРИНА: Да-да-да, абсолютно.

И.ОСТАРКОВА: И потом, очень важно, для нас, конечно, очень важно, чтобы это была, прежде всего, книга. Потому что для нас по-прежнему книга – не только ценный подарок, но еще и то, что делает человека. Вот у Франкфуртской выставки есть очень хороший слоган, мне он очень нравится: «Книга делает человека» - не человек книги, а книги его. В общем-то, целиком и полностью мы подписываемся под этим слоганом. Поэтому очень хочется, чтобы наши книги рассматривали, читали, разглядывали. Поэтому, в общем, может, такая не совсем обычная подача материала. Потому что если, например, взять «Омскую сенсацию», там практически в натуральную величину мы показали эти 12 акварелей Бёзана Хирасавы, причем попытались еще так передать в типографии....

К.ЛАРИНА: А там, простите, там тексты те же? Художника? Вот, которые на обороте написаны в «Омской сенсации» - там описание картин текстом, что происходит.

И.ОСТАРКОВА: Описание акварели, да.

К.ЛАРИНА: Это авторские, да?

Т.ЮДКЕВИЧ: Нет, нет.

И.ОСТАРКОВА: Нет, это не авторские. То, что авторских не сохранилось – это просто сотрудники музеев с помощью омского музея и с помощью этнографического музея в Петербурге.

Т.ЮДКЕВИЧ: С консультациями японских коллег.

И.ОСТАРКОВА: И японские коллеги в том числе, потому что там очень сложный материал. Так я просто закончу, что нам было важно показать не только, например, гравюру максимально близко к размеру, потому что книга большого формата, но еще дать фрагменты. Потому что очень хочется, чтобы читатели разглядывали, потому что во фрагментах иногда бывает такая колоссальная информация, которую ты просто в маленьком формате не увидишь. А хочется, чтобы вглядывались, всматривались, изучали, буквально какие-то мельчайшие детали.

Кстати, мы нашли очень интересное подтверждение нашей вот этой концепции книжной. Когда мы были в Курске в музее, и замечательный директор курского музея Припачкин Игорь Александрович провел для нас небольшую экскурсию для нас по музею с использованием бинокля. Причем, бинокль – он как раз фрагментарно показывал. Мы подходили к работе Дейнеки, он нам бинокль подставлял: «Вот, смотрите». И мы практически перекликаемся, то есть, вот, музейные сотрудники и мы, книжники фактически нацелены.

Т.ЮДКЕВИЧ: Да. И возможно, это и повлияло на решение потом дизайнерское, потому что, вот, я просто уверена, что «Дейнека. Графика» – это книга, которая помогает увидеть этого художника, она перестраивает зрение на этого художника.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Но отчасти это и возвращение к древним книгам, которые предназначались для рассматривания.

К.ЛАРИНА: Ну вот смотрите, мне все время хочется как-то, чтобы этот проект вышел за рамки книги, потому что я так понимаю, что это невероятные какие-то открытия в области музейного дела в масштабах страны. Потому что привыкли к тому, что все основные наши сокровища сосредоточены в крупных городах, а на самом деле, это далеко не так.

И.ОСТАРКОВА: Не так.

К.ЛАРИНА: Вот, каким-то образом эта работа – она будет продолжена для того, чтобы придать, как бы, гласности всю эту красоту, чтобы люди об этом узнали? И я опять же возвращаюсь к главному, как мне кажется, что необходима какая-то помощь вот этим людям. Тем более, вы там побывали везде – это же невероятно сложная жизнь это все сегодня сохранять, держать.

Т.ЮДКЕВИЧ: Да. Хочется сделать для них все.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Конечно, муниципальные музеи и муниципальный бюджет...

К.ЛАРИНА: Сделать, какие-нибудь слушания устроить на основе того, что вы успели увидеть и узнать.

И.ОСТАРКОВА: Ну, во-первых, «Меняющийся музей в меняющемся мире», конкурс. Как раз одна из составляющих этого конкурса – это семинар когда приезжают сотрудники региональных музеев, они встречаются, они общаются не только между собой, но и в том числе с экспертами, специалистами, у них проводятся семинары. То есть для фонда важно, вот эта музейная сфера – она очень важна. И, конечно, мы пытаемся сделать максимально возможным то, что и мы можем, и то, что, в принципе, востребовано. Поэтому мы как-то будем расширять. Может быть, какие-то будут лекции, другие разговоры для музейных сотрудников. Потому что, конечно, это очень важно, это нужно делать, иначе это невозможно. Потому что когда ты приезжаешь в любые города, вот в эти музеи, ты понимаешь, что, действительно, там много всего, там просто огромное количество великолепных вещей и это все хочется показать.

К.ЛАРИНА: И героические люди работают.

И.ОСТАРКОВА: Люди, конечно, героические – тут совершенно разговора нет. И самое главное еще другая проблема – не только героизм, а то, что в общем-то, их становится все меньше и меньше, к сожалению, специалистов-музейщиков.

К.ЛАРИНА: Ну, надеюсь, что их не постигнет судьба айнов, да?

И.ОСТАРКОВА: Нет, нет.

Т.ЮДКЕВИЧ: Это удивительно, но это процесс какой-то непрерывный, появление этих удивительных людей. А я просто хочу сказать, что, на самом деле, мы делаем много, но, конечно, мы не можем сделать все и мы открыты для всех партнеров. Вот, пожалуйста.

И.ОСТАРКОВА: Да, с удовольствием. Потому что работы много, проектов много.

Т.ЮДКЕВИЧ: Устраивать выставки.

К.ЛАРИНА: Все. К сожалению, мы должны уже заканчивать нашу сегодняшнюю программу. Напомню, что благотворительный фонд Владимира Потанина сегодня представлял свой проект «Первая публикация», издательство «Интеррос». Огромное спасибо вам, дорогие друзья и, надеюсь, до встречи.

В.ДУКЕЛЬСКИЙ: Спасибо.

И.ОСТАРКОВА: Спасибо.