Книга "Гипсовый трубач: дубль два" - Юрий Поляков - Книжное казино - 2010-03-07

К. ЛАРИНА: А вот смешно! Юрий Поляков написал книжку про Элвиса Пресли, получается что так!

М. ПЕШКОВА: «В пионерском галстуке».

К. ЛАРИНА: Юрий Поляков у нас в студии, добрый день, Юра, здравствуй.

Ю. ПОЛЯКОВ: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Книга называется «Гипсовый трубач, дубль два. Геометрия любви». Это подзаголовок?

Ю. ПОЛЯКОВ: Рубрика.

К. ЛАРИНА: Издательство АСТ Астрель московское. Это второй том «Гипсового трубача». Сегодня мы эту книжку вам подарим, дорогие друзья. Здесь в студии ведущие передачи Ксения Ларина и Майя Пешкова. Наш телефон 363-36-59, по традиции, когда к нам приходит настоящая звезда, а Юрий Поляков безусловно является настоящей звездой, мы будем вопросы от вас принимать и за вашу попытку поговорить напрямую с писателем и главным редактором «Литературной газеты» вы получите книгу с автографом автора.

Так что во второй части готовьте ваши вопросы. Кстати, на смс тоже можем принимать. Пожалуйста, +7-985-970-45-45. Поскольку я заинтриговала наших читателей и слушателей по поводу Элвиса Пресли, почему этот герой в оформлении книги, главный?

Ю. ПОЛЯКОВ: Дело в том, что на первом фоне была в пионерском галстуке Мерлин Монро. Там, правда, фигурируют и Мерлин, и Элвис, в тексте фигурируют, как знаковые фигуры эпохи. Но видимо художник как-то решил таким образом.

К. ЛАРИНА: Это такой наш Элвис Пресли!

Ю. ПОЛЯКОВ: Сейчас ломаем голову, кто же будет в пионерском галстуке на третьем томе, заключительном.

К. ЛАРИНА: А будет третий?

Ю. ПОЛЯКОВ: конечно. Заключительный.

К. ЛАРИНА: То есть, это у нас сага такая получается.

Ю. ПОЛЯКОВ: А всё так скромно начиналось!

К. ЛАРИНА: Рассчитывал, что будет такое монументальное?

Ю. ПОЛЯКОВ: У меня всегда такая история. Если я задумываю рассказ, это повесть, если я задумываю повесть – эхо роман, если задумываю роман – это эпопея.

К. ЛАРИНА: То есть, это получилась эпопея. А кто у нас остаётся? Может быть нашего взять кого-нибудь?

Ю. ПОЛЯКОВ: Ну вот думаем сейчас.

К. ЛАРИНА: Гарри Каспарова. Почему нет! Действия когда происходят в этой книге?

Ю. ПОЛЯКОВ: Роман в темпоральном смысле очень сложный. Там действие происходит и во времена детства героя, это 60-е годы. И его молодость, это позднесоветский период, и его зрелости, это период перестройки, первых лет капитализма. Два героя – режиссёр Жарынин, который хочет снять фильм по рассказу, они приезжают в Дом ветеранов культуры, это примерно 2008 год.

К. ЛАРИНА: То есть, наши дни.

Ю. ПОЛЯКОВ: Да, события происходят в 2008 году. Но дальше идут эти временные слои. Они очень сложные, поскольку роман, такого сложного по композиции романа у меня ещё не было. Мало того, что там много временных пластов, масса сюжетных линий, это одновременно и детектив, и любовные истории, социальная сатира. Но это ещё и роман, выстроенный по принципу вставных новелл, что было очень популярно в русской литературе XIX века, идёт это из Возрождения. Очень много вставных новелл, которые на первый взгляд случайны, но потом в конце, в третьем томе, когда всё закончится, станет понятно, что они абсолютно неслучайны, что каждый из них несёт очень серьёзную художественную и смысловую нагрузку.

Но при этом я старался сделать так, чтобы роман было читать интересно, несмотря на всю его такую густую населённость, насыщенность различными подтекстами, смыслами…

К. ЛАРИНА: Аллюзиями.

Ю. ПОЛЯКОВ: Да, там есть профанический текст.

К. ЛАРИНА: А узнаваемые персонажи?

Ю. ПОЛЯКОВ: Там есть реальные исторические персонажи. Есть и легко узнаваемый, скрытый за какой-то фамилией, например, деятели культуры, литературы. Есть просто вымышленные. И в этом смысле он тоже такой необычный для меня. Хотя элементы такого романа, они у меня были и в «Козлёнке в молоке», и в «Апофигее» уже, и в «Гипсовом трубаче», но так концентрированно, системообразующе только в этом романе они сошлись. И надо сказать, что такой большой вещи у меня ещё не было. На выходе это будет где-то 50 авторских листов. Это очень большой роман.

К. ЛАРИНА: Это заявка на большой фильм.

Ю. ПОЛЯКОВ: Ну, надо сказать, что уже мне режиссёры позванивают, просто ещё не закончен роман, поэтому нельзя. Но надо сказать, что у меня практически все мои вещи экранизированы. Сейчас стартует 6-серийный фильм, запускается, на экраны он выйдет, бог даст, через года 1,5-2. По моему роману «Грибной царь». Я надеюсь, что там создатели не повторят тех ошибок, которые были в «Замыслил я побег». Это была, конечно, неудача.

К. ЛАРИНА: Обидно, что в кино нельзя как в театре. Не получилось, а другая группа снимет и получится по-другому. Многие вещи, которые ждёшь, особенно когда знаешь литературный источник, всегда кажется, что… эх ты, чёрт! Не угадали. В «Замыслил я побег» они что-то главное не угадали, не попали в жанр.

Ю. ПОЛЯКОВ: Абсолютно правильно. Дело в том, что роман, он может быть многожанровым и многостилевым. И режиссёр попытался перенести это в кино. А этого нельзя делать.

М. ПЕШКОВА: Получается некая искусственность.

Ю. ПОЛЯКОВ: Да. Да.

К. ЛАРИНА: ну что, посмотрим. Надеемся, что здесь повезёт. А кто «Грибной царь» делает?

Ю. ПОЛЯКОВ: Сейчас как раз с режиссёром решают серьёзно, чтобы не ошибиться.

К. ЛАРИНА: А кто будет?

Ю. ПОЛЯКОВ: есть несколько кандидатур, не могу называть.

К. ЛАРИНА: А артистов скажите…

Ю. ПОЛЯКОВ: и артистов не могу сказать, потому что пока нет режиссёров, нет кастинга.

К. ЛАРИНА: Эх ты, чёрт, жалко! Да, Майя?

М. ПЕШКОВА: Читая Ваши книги, на последней полосе всегда видишь одну и ту же фамилию, что очень приятно. Редактор, а в данном случае заведующая редакцией, Ольга Ярикова. Что, получается, что автор идёт за редактором или редактор за автором?

К. ЛАРИНА: Это с «Молодой гвардии» началось сотрудничество.

Ю. ПОЛЯКОВ: Это связь мистическая, потому что Ольга Ярикова была моим редактором первых прозаических книг «Молодой гвардии», потом она перешла в Росмэн и я тоже стал издаваться в Росмэне. А потом она перешла в АСТ и я тоже оказался в АСТ. Причём, я не могу сказать, что я специально за ней переходил, так сталкивались обстоятельства. Ведь она не только у меня, Ольга Ивановна, редактор. Она и Дмитрия Быкова редактирует, и многих других известных писателей. И я вам хочу сказать, что если бы таких редакторов, как Ярикова, было бы побольше, то я думаю, наша литература, современная поза была бы гораздо качественней.

Потому что проблема многих современных талантливых, не талантливых мы не берём, хотя их большинство, как всегда, это было и будет. Проблема многих талантливых авторов в отсутствии хорошего, понимающего, умеющего вовремя посоветовать, редактора. И в связи с этим выросло целое поколение писателей, которые уже считают, что им не нужно пользоваться редактором.

К. ЛАРИНА: Они не знают, что это такое.

Ю. ПОЛЯКОВ: Дело в том, что… зачем мне нужен редактор? Дело в том, что те недостатки текста, которые всегда есть, пока вещь сырая, живая, я их сам увижу через год, через два, через три. Бывает так, когда я готовлю издание для избранного или собрание сочинений, я перечитываю, обнаруживаю свои элементарные ошибки, мне даже дико становится, как я их мог не заметить! А редактор как раз помогает, пока вещь ещё сырая и ты пуповину не перерезал и этого не чувствуешь.

Кроме того, он видит твои слабые места. И иногда это очень обидно. Например, я был в этом году сопредседателем вместе с Сашей Архангельским, с председателем «Большой книги», я считаю, самая сильная вещь, которая была представлена – это конечно «Каменный мост» Терехова. Но этой вещи не хватало ещё года-полутора авторской работы и жёсткого, доброжелательного, талантливого редактора.

Я читал и думал, что так жаль, ещё бы немного авторских усилий и хорошей работы редактора, это просто мог получиться роман десятилетия.

М. ПЕШКОВА: Здесь я с Вами поспорю, потому что редактор этой книги, я имею в виду «Каменный мост», это Елена Шубникова. Редактор с очень большим стажем, многолетний редактор.

К. ЛАРИНА: Шубина.

М. ПЕШКОВА: Да, Елена Шубина.

Ю. ПОЛЯКОВ: Вы знаете…

К. ЛАРИНА: Вот как!

Ю. ПОЛЯКОВ: Я говорю о результате. Дело в том ,что ведь есть проблема, иногда это не зависит от редактора, это зависит от автора. Я неслучайно сказал, что появилось целое поколение писателей, которые считают, что им не нужен редактор.

М. ПЕШКОВА: Вы хотите сказать, что институт редакторства как такового в нашей стране погиб и возрождать его не надо?

К. ЛАРИНА: У нас остаются считанные единицы.

Ю. ПОЛЯКОВ: Я считаю, что он необходим! Тем более, в литературе, где со страшной силой развивается эта блоговая болезнь.

К. ЛАРИНА: У нас все писатели.

Ю. ПОЛЯКОВ: Когда писатели, пришедшие из интернета, они к созданию художественного текста относятся с такой же торопливой самоуверенностью, как к написанию блога. Но это же разные вещи! Художественная литература и блог – это разные вещи. Тут редактор и должен сказать: «Парень! Что это ты здесь делаешь-то? Зачем ты это делаешь?»

К. ЛАРИНА: кстати, если уж мы про это заговорили, по поводу блогосферы и сетевых писателей, можно ли сказать, что в этом положительного, а что отрицательного? Отрицательное я поняла, что здесь размываются всяческие критерии профессионализма вообще. Получается, что писателем может стать каждый. Но мне кажется, что есть какой-то положительный момент, что в этом есть какая-то попытка вновь вернуться к этому жанру, излагать свои мысли, формулировать свои мысли, научиться это делать.

Ю. ПОЛЯКОВ: Это блоговое движение или блогосфера, как Вы сказали, она ведь что возмещает… Она возмещает утраченную в 50-60-е годы традицию писать письма.

К. ЛАРИНА: И дневники вести.

Ю. ПОЛЯКОВ: То, что как раз позволяло научиться людям, которые не собирались становится писателем, связанно излагать свои мысли. В этом смысле она полезна. Но для развития литературы, мне кажется, что это вредно. Тем более, что сейчас книга, если это талантливая ,хорошая книга, я вас уверяю, издатели находятся очень быстро.

К. ЛАРИНА: А у Вас нет блога?

Ю. ПОЛЯКОВ: Нет.

К. ЛАРИНА: А почему?

Ю. ПОЛЯКОВ: Ну а зачем он мне нужен?

К. ЛАРИНА: Можно было бы публиковать фрагмент из книги и тут же получать отзыв читателей.

Ю. ПОЛЯКОВ: Меня с удовольствием перепечатывают различные издания, «Московский комсомолец»…

М. ПЕШКОВА: В толстых журналах.

Ю. ПОЛЯКОВ: Ну, с толстыми журналами у меня сложные отношения. И они тут же вешают на свой сайт. Поэтому… ну зачем.

К. ЛАРИНА: Ну подождите! А в «Литературке» есть блоги авторов?

Ю. ПОЛЯКОВ: есть.

К. ЛАРИНА: А Вы, как главный редактор, почему не ведёте?

Ю. ПОЛЯКОВ: ну, Вы знаете…

К. ЛАРИНА: Давайте вступим в открытый контакт с читателем.

Ю. ПОЛЯКОВ: В принципе, редактирование серьёзной газеты, а я отношусь к редактированию серьёзно, я не номинальный редактор, а серьёзно работающий, проводящий планёрки, с коллективом думающий о том. как будет развиваться газета. Вот газета, сочинение прозы и сочинение пьес, которые у меня широко идут по стране, в Москве идут 7 спектаклей по моим пьесам. Это уже на пределе моих возможностей. И вешать ещё на себя блог… я чокнусь!

К. ЛАРИНА: «Гипсовый трубач», возвращаясь к книжке, это не первая, а по-моему… какая по счёту? Сколько книг Вы написали и издали?

Ю. ПОЛЯКОВ: Издал я много книг, книг у меня вышло более ста. А если говорить о названиях, я написал не так много.

К. ЛАРИНА: Сколько?

Ю. ПОЛЯКОВ: У меня это мой четвёртый роман, «Козлёнок в молоке», «Замыслил я побег», «Грибной царь» - это мой четвёртый роман. Кроме того, у меня семь повестей и там…

К. ЛАРИНА: По мелочи.

Ю. ПОЛЯКОВ: Полдюжины рассказов.

М. ПЕШКОВА: Как обстоят дела с переводами на иностранные языки?

Ю. ПОЛЯКОВ: Вы знаете, я вообще к этому отношусь, к переводам, фаталистически. Потому что есть писатели, они написали в «Юности» один роман и они дальше работают коммивояжерами собственного творчества, они с этим романом ездят, всюду его впаривают. Я считаю так. Если писатель на своей родной литературе создал значительное произведение, которое оказало влияние на развитие литературы и на социум, он обречён на перевод. И не надо дёргаться. А если он не создал такое произведение, то зачем его переводить? Переводить бумагу и усилия переводчика.

Надо сказать, что это всё само заработало, начали на меня выходить какие-то переводчики, издатели, предлагать. У меня нет агента. То из Китая позвонят…

К. ЛАРИНА: И охраны нет, приехал один. Без охраны.

Ю. ПОЛЯКОВ: Без охраны, да. И постепенно издаются. Сейчас из Сербии позвонили, они хотят начать переводить «Грибного царя», в Словакии вышел, очень хороший там переводчик. В Китае три романа переведены. Сейчас во Франции переводится и видимо будет презентация на Ярмарке, если успеют. В общем… Но я как-то этим специально не занимаюсь, я уверен, что если вещь хорошая, её и так переведут.

К. ЛАРИНА: Вы меня перебили. Потому что мы сейчас подсчитываем, сколько мы написали и перевели, а я хотела о смыслах поговорить, о сути литературы. С чего я начала, почему я спросила, сколько произведений написано Юрием Поляковым. Это уже какое произведение по счёту, которое так или иначе обращается к сегодняшнему дню. И Юра в своих текстах пытается ответить на вопрос, который самый главный в жизни человека – почему мы такие сегодня, что с нами было вчера, для чего мы родились на этот свет и почему мы позволяем над собой там изгаляться и что с человеком происходит в течение жизни.

И Юрий Поляков – один из немногих авторов современных, хотя сейчас уже много появилось, слава богу, авторов, которые пытаются говорить совсем о горячих событиях, которые буквально сегодня произошли. Не загонять это дело в публицистику, а пытаться на уровне литературы говорить о сегодняшнем времени. И в связи с этим у меня вопрос, на который Юра ответит после выпуска Новостей. В этом есть, конечно, определённая смелость, когда ты пытаешься свои личные оценки времени выставить здесь и сейчас.

И риск, и смелость. Не боитесь ли Вы ошибиться? Вот мой вопрос, на который Юра Поляков ответит, если ему захочется, конечно, после выпуска Новостей.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Итак, напомню, что сегодня у нас в студии Юрий Поляков, писатель, главный редактор «Литературной газеты», мы представляем его книгу «Гипсовый трубач, дубль 2». Будем отвечать на ваши вопросы через несколько минут, готовьте их, телефон 363-36-59. А сейчас давайте вернёмся к той теме, которую я предложила для обсуждения в нашей студии по поводу оценки сегодняшнего дня. Потому что публицистика – это публицистика. Ты всегда можешь пересмотреть свой взгляд и сказать, что я тут был неправ, прошла неделя, месяц, год и я по-другому смотрю на эти события.

А литература – это литература.

Ю. ПОЛЯКОВ: Ну, надо сказать, что публицистика тоже важна, не только своими правильными прогнозами и оценками, но и ошибками. Они говорят, кстати, ошибки публициста, говорят даже больше, чем его правильные прогнозы. Потому что заблуждения во многом обществом движут заблуждения. И у меня вышло несколько сборников публицистики. Один назывался «Порнократия», а последний вышел довольно большим тиражом, почти 30 тыс. и сразу разошёлся, назывался «Россия в откате».

Я публиковал все свои статьи, начиная с середины 80-х годов, ничего там не изменяя. И должен вам доложить, что немногие мои соавторы, коллеги по перу позволили себе такое. Есть. Но очень мало. Многие забыли, что они писали при советской власти, в перестройку, в начале 90-х, когда им казалось, что умный рынок сейчас всё сделает. Как они были опубликованы, так я и издал.

Что касается художественной литературы, я хочу обратить внимание, что практически любое классическое произведение, отечественная литература, если будешь ориентироваться на гигантов, у тебя есть шанс стать хотя бы средним писателем, а если будешь ориентироваться на среднего, вы же понимаете…

К. ЛАРИНА: Конечно.

Ю. ПОЛЯКОВ: Возьмите, они все, когда они выходили, они были вопиюще современны! Из них просто сочилась современная тематика.

К. ЛАРИНА: Почти злоба дня.

Ю. ПОЛЯКОВ: Возьмите Гончарова, Тургенева, Достоевского, Толстого. Многие вещи в их книгах сейчас уже без примечаний читать нельзя, потому что непонятно, если ты не имеешь специального образования. Но тем-то классики и отличаются от писателей второго, третьего, четвёртого ряда, что когда схлынула эта волна актуальности, что-то в их текстах остаётся, что всё равно интересно читателям. И я не знаю практически ни одного случая, когда писатель садился и говорил: «Так, я сразу буду писать классику, которая вне времени, которая не будет зависеть от колебаний политической конъюнктуры». Если такие писатели и были, то читать эти книги сейчас практически невозможно, только специалистам и очень большим любителям.

К. ЛАРИНА: кстати, один из ярчайших примеров – это «Бесы» Достоевского, кто бы знал вообще, что этот роман будет вообще запрещён на протяжении многих лет при советской власти, как роман, который можно было обвинить в очернительстве.

Ю. ПОЛЯКОВ: Вот поэтому эту часть опыта нашей классики, что вещь должна быть обязательно актуальна для современника твоего, я её усвоил. Надо понять, научился ли я, как наши классики, закладывать в текст что-то такое, что потом делает его интересным, несмотря на то, что эпоха изменилась. Некоторые такие у меня подозрения, что кое-чему я научился, у меня есть. Мои чисто советские повести «Работа над ошибками», «Апофигей», «ЧП районного масштаба».

К. ЛАРИНА: Точно про сегодняшний день.

Ю. ПОЛЯКОВ: До сих пор переиздаются и очень хорошо расходятся, кстати.

К. ЛАРИНА: Номенклатура – она и в Африке номенклатура.

Ю. ПОЛЯКОВ: Конечно. В банке те же самые проблемы, что описаны в «Апофигее». Вообще, понять, останется писатель или нет, можно только после смены идейно-эстетических кодов. Была советская литература ,помните, сколько было классиков? Жуткое количество! Раз, изменилась система этих эстетических, идейных кодов, и вдруг от советских классиков осталось на пальцах можно пересчитать. И это очень интересно. Я сейчас по просьбе издательства АСТ составил такой сборник, он называется «О странностях любви», известная пушкинская строчка – «Поговорим о странностях любви».

Он состоит из 55 новелл, начиная со «Сказания о Петре и Февронии» и заканчивая Нагибиным, Солоухиным, 55 новелл о любви. И когда я их составлял, выбирал, у классиков перечитывал, я лишний раз убедился, что должно быть серьёзное отношение к слову. Ни одного случайного слова. Видно, что эти люди к слову относились со священным трепетом. То есть, там нет намёка на блоговость. Даже какие-то писатели третьего ряда, типа Арцыбашева, которого я включил, Каменского, Щепкина-Куперник, которая как переводчик больше известна, Гарин-Михайловский, даже там, у них нет того мистического владения словом ,как у Бунина или Куприна, или Алексея Толстого, но всё равно видно, что они хотят.

К. ЛАРИНА: Никакой небрежности себе не позволяют.

Ю. ПОЛЯКОВ: Да. Если нас слушают молодые писатели ,я хочу сказать, дорогие друзья! Небрежность в слове – это прямой путь к бесславию. И наоборот.

К. ЛАРИНА: Давайте к слушателям обратимся. Я прошу некоторых любителей разводок не присылать мне смс-ки, которыми хотите развести меня с Юрием Поляковым, у вас это не получится. У меня своя история взаимоотношений с этим человеком. И всё, что касается наших споров идеологических, они существуют, и очень часто мы друг с другом не согласны. Но это ничего не меняет. Так бывает. Учитесь, товарищи, высоким отношениям.

Ю. ПОЛЯКОВ: Да. Высокой толерантности.

К. ЛАРИНА: Пожалуйста, 363-36-59 – телефон прямого эфира. Ваши вопросы Юрию Полякову. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте, Юрий. Можно два вопроса?

К. ЛАРИНА: Ну? За одну книжку.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Первый вопрос – кто Ваш кумир из писателей? И второй вопрос – какой самый неожиданный подарок Вы получали в жизни или на работе Вашей?

К. ЛАРИНА: Спасибо за вопрос. Записали Ваш телефон. Кто Ваш кумир?

Ю. ПОЛЯКОВ: Знаете, если у писателя один кумир, то как правило, этот писатель очень монотонный. В разные периоды кумирами были разные писатели. И перебывали ими и Гоголь, и Салтыков-Щедрин, и Чехов, и Булгаков, и Платонов. От каждого что-то берёшь. Что касается каких-то интересных подарков, то такого, чтобы вот меня поразил, я как-то даже не припомню. Если вспомню по ходу передачи, то скажу.

К. ЛАРИНА: Может кто-то разыграл, подарил слона, лошадь или тигрёнка.

Ю. ПОЛЯКОВ: нет, это у нас президенту лошадей дарят. Если вспомню, скажу.

М. ПЕШКОВА: Вы бы сфотографировались на фоне лошади.

К. ЛАРИНА: Почему на фоне? На лошади тогда! Давайте ещё звонок. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый день. Меня зовут Алексей. Вы в первой части говорили по поводу литературы и редактора. А как с XIX веком обстоит? Лермонтов, Толстой, Чехов. Редактуры практически не было.

К. ЛАРИНА: Вы как-то сердитесь. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алексей.

К. ЛАРИНА: Алексей, не сердитесь.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): «Герой нашего времени» Лермонтов написал…

Ю. ПОЛЯКОВ: ну как не было редактуры! Были редактора альманахов, были редактора журналов. Если Вы думаете, что у них не было каких-то вопросов к текстам, вы глубоко ошибаетесь. Почитайте переписку Гоголя с редакторами тех изданий, где он печатался, почитайте чеховскую переписку. Там немножко была другая форма. Но была и политическая редактура.

К. ЛАРИНА: И цензура.

Ю. ПОЛЯКОВ: И стилистическая, особенно когда писатель был молод и только начинал. Это глубокое заблуждение. Просто её не было как достаточно сложно разветвлённой системы, которая настала при советской власти. Но то, что редактура была, это однозначно.

К. ЛАРИНА: Майя, была редактура в русской литературе?

М. ПЕШКОВА: Была редактура. Больше того, я думаю, что некоторые функции на себя брал и сам издатель. Я не говорю о том, что тот самый мостик, который приходилось всегда преодолевать, между автором и цензурой. Значит наверняка тот же издатель подсказывал, как сделать так, чтобы эту цензуру, грубо говоря, языком современным, обойти.

К. ЛАРИНА: Там другие были издатели. Я про это тоже забываю, совсем другая система была.

Ю. ПОЛЯКОВ: Когда начинаешь читать переписку, всё понимаешь.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте. Меня зовут Оксана. В раннем возрасте у Вас была потребность выражать свои детские мысли в прозе или стихах? Будучи ребёнком писали что-нибудь?

Ю. ПОЛЯКОВ: Ну, Вы знаете, в общем-то я конечно, как все нормальные прозаики, начинал со стихов. И кстати говоря, прозаика, который не писал никогда стихи, я всегда узнаю по первой же странице. Потому что те, кто начинал со стихов, потом перешли на прозу, они продолжают писать прозу словами , а те, кто не писал стихов, они пишут предложениями, абзацами и иногда целыми главами. И это сразу заметно.

Потому что если был поэтический опыт, то чувствуешь эту семантическую радугу над словом, как сказал известный лингвист. Потом понимаешь, что иногда промежуток между словами содержит больше смысла, чем слова. Я писал стихи, прошёл такой классический путь советского литературно озабоченного мальчика, Литобъединение в Доме пионеров, потом в институте, потом при Горкоме комсомола, при «Московском комсомольце». Это была разветвлённая система.

Недавно ко мне привёл папа свою девочку, пишущую стихи, ей где-то лет 14, и он говорит: «Что делать?» Я почитал стихи, ребёнок явно со способностями. Я говорю: «надо срочно отвести в литобъединение, потому что развиваться могут только среди сверстников. И именно в сравнении своих текстов с чужими становится понятно, что у тебя хорошо, что плохо». Мой поэтический учитель, который написал мне предисловие к моей первой книжке стихов «Время прибытия», которая вышла в 1980 году, Владимир Николаевич Соколов, один из лучших поэтом второй половины ХХ века, он мне сказал: «Юра, стиль у писателя появляется не тогда, когда он понимает, как должен писать, а когда он понимает, как не должен писать».

Так вот, понять, как ты не должен писать можно только сравнивая себя с другими. А папа говорит: «А где же эти литобъединения взять?» И выяснилось, что это проблема.

К. ЛАРИНА: Сейчас нет.

Ю. ПОЛЯКОВ: Почти нет. А это была очень серьёзная система подготовки.

К. ЛАРИНА: А в школе знали, что ты пишешь стихи?

Ю. ПОЛЯКОВ: Конечно!

К. ЛАРИНА: А просили друзья написать стихи? Знаешь, как друзья просят: «Напиши для Светки, как будто от моего имени стихи».

Ю. ПОЛЯКОВ: ну, так высоко не заносилось, но для разных КВН я писал.

М. ПЕШКОВА: Теперь я понимаю, почему именно у Вас в «Литгазете» вышел альманах «День поэзии», наверное это с Вашей подачи.

Ю. ПОЛЯКОВ: В общем, да. Мы сейчас стали выпускать с московским правительством, с комитетом по СМИ и с Советом по книгоизданию, стали выпускать ежегодный альманах «Московский год поэзии». И вот я тем, кто любит поэзию, рекомендую за ним следить. Мы стараемся, как и в «Литгазете», очень широко представлять весь спектр эстетический. Проблема нынешних альманахов и журналов заключается в том, что они очень вкусовые и ограничены той тусовкой, которая… а это же беда! Это беда, потому что полноту поэзии и понять, кто хорош, кто нет, можно только тогда, когда стихи поэтов разных направлений стоят рядом. Тогда становится понятно.

А когда этот альманах сверху донизу набит какими-то постконцептуалистами, а этот сверху донизу набит пострубцовцами, то понять ничего невозможно.

К. ЛАРИНА: Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый день. С Ксенией Лариной можно поговорить?

К. ЛАРИНА: нет, только с Юрием Поляковым. Она вышла. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Меня Михаил зовут. Я хочу очень поблагодарить Юрия Полякова. Знаете, какая причина. В 1989 году мой сын поступил в Первый Московский Медицинский Институт. И писал сочинение на свободную тему по «Апофигею». И получил пятёрку. Вот такая история.

К. ЛАРИНА: Хорошая история.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Военная тема у Вас присутствовала в творчестве. А о современной армии Вы не хотели бы что-то написать?

К. ЛАРИНА: Спасибо Вам большое за вопрос.

Ю. ПОЛЯКОВ: Вы знаете…

К. ЛАРИНА: Мало что изменилось с тех времён.

Ю. ПОЛЯКОВ: Да, неуставные отношения, к сожалению, остались. И как я предупреждал, можно поднять мои статьи об армии современной, «Лампасофобия и погонобоязнь», у меня была такая статья, где я уверял, что у нас не будет в чистом виде армии профессиональной. Всё равно это будет смесь профессиональной и призывной. Так сейчас и получилось, потому что много ушло в гудок о профессиональной армии, вместо того, чтобы делать нормальной ту, которая есть.

Любопытная вещь, которую я не могу не рассказать. Опасно касаться корпоративного самолюбия. Это относится ко всем армиям, к учителям, к судьям. Я в настоящее время являюсь заместителем председателя общественного совета при Министре обороны. Председатель Никита Михалков, а я заместитель. И вот некоторое время назад стали говорить о том, что совершенно библиотеки стали неважные гарнизонные. А были прекрасные. Когда я служил срочную службу, была такая библиотека, что я бывший студент-филолог, находил такие книги, которые в Москве достать не мог.

И я предложил, а коллеги поддержали, издавать такую серию книг для гарнизона библиотек. Определили 100 книг для гарнизона библиотек. И вот мы сидим, утверждаем эти первые сто книг, просто таким ленивым глазам, смотрю, где там мои «Сто дней до приказа», бэмс! Смотрю, нет! Нет «Сто дней до приказа». Я спрашиваю у уважаемого генерала, почему нет «Сто дней до приказа». Он мне сказал: «Ну, Юрий Михайлович! Ну что Вы, как маленький! Вы же понимаете, как сложно в армии относятся к этой Вашей повести!» Прошло 30 лет с тех пор, как я её написал и 23 года с тех пор, как Андрей Дементьев опубликовал её в журнале «Юность». Это была первая вещь, напечатанная вопреки запрету военной цензуры, после приземления Руста.

И до сих пор такое отношение. Почему? Потому что обидно. Самолюбие обижено. Мне тоже обидно, когда писателей начинают облыжно…

К. ЛАРИНА: Ну ладно! А сам про писателей такое пишете!

Ю. ПОЛЯКОВ: Это чтобы компенсировать.

К. ЛАРИНА: Давайте ещё звонок. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алло! Здравствуйте! Меня зовут Людмила. У меня такой вопрос. А Вы бываете в жюри конкурсов, фестивалей? Вы же редактор. Как Вы себя чувствуете в образе вершителя судеб других людей?

Ю. ПОЛЯКОВ: бываю. Я был председателем жюри «Киношока», я был председателем жюри «Большой книги», ещё в каких-то бывал. Вы знаете, я вам хочу сказать такую вещь. Что тут никакой проблемы, никакой внутренней борьбы нет, потому что я всегда, когда я становлюсь вершителем, как Вы говорите, судеб, у меня один критерий – талантливая вещь или не талантливая. И мне неважны политические взгляды, какие-то другие статусные вещи.

К. ЛАРИНА: А что он декларирует, это же наверное важно?

Ю. ПОЛЯКОВ: Я когда был председателем жюри «Киношока», мы дали премию, я тоже настаивал, не российскому фильму, а фильму литовскому, который по идеологии мне не был близок. Но он был самый художественно сильной вещью. Когда я объявлял, говорю: «Вы думаете, что я писательским наклонностям дам, объявлю обязательно российского. А вот нет, литовцы. Потому что он сильнее оказался художественно. И это очень просто, потому что на самом деле талантливых людей очень мало сейчас, беда в литературе, да и в кино, в литературе – это призыв филологов, которые не имеют таланта, просто начитавшись много, думают, что они могут писать книги, а это ерунда.

А в кино и в театре сейчас другая беда. Это засилие внуков лауреатов Сталинских премий.

К. ЛАРИНА: Это кто ж такие?

Ю. ПОЛЯКОВ: ну, имена вы сами знаете.

К. ЛАРИНА: Ну скажите!

Ю. ПОЛЯКОВ: Идут внуки тех, кто был крупными деятелями, причём, талантливыми.

К. ЛАРИНА: Федя Бондарчук?

Ю. ПОЛЯКОВ: Зачем называть конкретные имена?

К. ЛАРИНА: Федя Бондарчук рядом с Сергеем Фёдоровичем отдыхает! Пусть ещё порепетирует лет 50.

Ю. ПОЛЯКОВ: Отдыхает не только Бондарчук-внук, отдыхает ещё масса внуков. Это беда. Потому что эти люди по праву рождения…

К. ЛАРИНА: И отдыхают хорошо, надо сказать.

Ю. ПОЛЯКОВ: По праву рождения они занимают места действительно талантливых людей, не из элитной среды. И если сегодня новый Шукшин придёт с Алтая, он увидит, что на его месте прочно сидит внук какого-нибудь лауреата Сталинской премии, и уступать, несмотря на любой талант этого выходца из глубины народной, он не будет своё место.

К. ЛАРИНА: А кого бы Вы назвали из современных писателей другого поколения? Может быть среднего, молодого? Кто Вам интересен? Захар Прилепин, наверное. Талантливый же человек.

Ю. ПОЛЯКОВ: Талантливый человек. И Павел Крусанов питерский талантливый человек. Мамаева из Петрозаводска Ирина.

К. ЛАРИНА: Иванов.

Ю. ПОЛЯКОВ: Иванов Алексей Пермский. Да. Талантливых мнрого писателей. В этом нет сомнения. Другое дело – я вижу, как многие, хорошо начинавшие писатели из-за того, что их начинают гнать издатели: «Давай, давай, давай!» и уже деньги идут, хорошие же тиражи, ведь когда книга выходит тиражом больше ста тысяч, это приличные деньги. Они довольно быстро перестают работать над текстом и начинают такой поток.

К. ЛАРИНА: Всё в конъюнктуру быстро уходит.

Ю. ПОЛЯКОВ: Мне очень жаль, что так с Минаевым получилось. Я считаю, что он человек одарённый, многообещающий, но невозможно так часто и по-многу. Так не бывает.

К. ЛАРИНА: Давайте ещё звонок примем. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте! Елена. Скажите, пожалуйста, вы знаете ,что сейчас ликвидируют библиотеки гарнизонов, в обычных малых и средних библиотеках ликвидируются издания всех до 90-го года.

К. ЛАРИНА: Да, это правда.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Кто-нибудь может повлиять? Ну что же это творится!

К. ЛАРИНА: Я не знаю, «Литературка» поднимала эту тему?

Ю. ПОЛЯКОВ: Я обещаю, что мы сегодня же, завтра у нас рабочий день, 8 марта, я дам задание, чтобы этим занялись, и я напишу письмо г-ну Грызлову, который председатель совета по библиотекам, а я являюсь членом этого совета.

К. ЛАРИНА: Тем более. Потому что я знаю, что это существует. Мы это на уровне Новостей сообщали.

Ю. ПОЛЯКОВ: Это тоже самое ,как при советской власти убирали дореволюционные издания. Это безобразие. Это происходит в стране, которая себя позиционирует, как демократическая, я считаю, что это безобразие.

К. ЛАРИНА: Я хотела в конце немножко про театр спросить, поскольку чуть-чуть сказали, что много пьес идёт в стране. А что в Москве?

Ю. ПОЛЯКОВ: В Москве у меня идёт в театре Сатиры «Женщины без границ» у Ширвиндта и «Хомо эректус», «Козлёнок в молоке» и «Демгородок», во МХАТЕ им. Горького «Контрольный выстрел», «Халамбунду» и вот постановка, Борис Морозов поставил в театре Армии мою пьесу «Одноклассницы», она идёт на аншлагах. Если кто хочет сходить на этот спектакль, билеты покупайте заранее, там за месяц надо покупать билеты.

К. ЛАРИНА: А что-нибудь ещё взяли, что сейчас в работе находится? Где-нибудь что-нибудь репетируют?

Ю. ПОЛЯКОВ: «Одноклассница» и сейчас где-то в 5 или 6 театрах идёт по стране и где-то около 10 театров, которые взяли и начали репетицию. Этот год весь расписан на премьеры. Я буду «Одноклассница»… и везде, где они идут… В Тобольске, между прочим, даже на две недели продлили сезон из-за того, что было столько заказов на «Одноклассницу».

К. ЛАРИНА: А почему нельзя выпустить сборники пьес?

Ю. ПОЛЯКОВ: у меня сборники пьес выходят тиражами по 20 тыс. и мгновенно расходятся. Недавно вышел сборник «Женщины без границ» и «Одноклассники».

К. ЛАРИНА: Ну так…

Ю. ПОЛЯКОВ: Обязательно! Кстати говоря, издатели мои были поражены, что сборники пьес, которые обычно расходятся тиражом 500 экз., 1 тыс., у меня расходятся тиражом 15-20 тыс. А вот второй том «Гипсового трубача», к вопросу о том, что серьёзная литература тоже может быть коммерчески успешна и соперничает с коммерческой литературой, уже разошлось около 70 тысяч экземпляров за два месяца.

К. ЛАРИНА: Напомню, что «Гипсовый трубач дубль 2» есть в продае. Так что видите, как расходится, так что покупайте, пока ещё эта книга есть в магазинах. Нашим слушателям скажу, что все, кто сегодня книжки выиграл, получат их с автографом автора. И когда ждать третью часть?

Ю. ПОЛЯКОВ: Я думаю, что если будем живы, если кирпич не упадёт на голову после известных событий в Переделкино, приходится стучать, я думаю, что к концу года выйдет третья часть.

К. ЛАРИНА: Спасибо большое, Юра. Обошлось сегодня без крови, слава богу. Спасибо дорогим слушателям за терпение. А то многие рвались в бой, так хотели настучать нам по голове. А не получится!

Ю. ПОЛЯКОВ: До свидания.

К. ЛАРИНА: Спасибо большое. Юрий Поляков у нас в гостях