Алексей Моторов - Книжное казино - 2012-07-01

К. ЛАРИНА: Начинаем «Книжное казино». Здесь в студии «Эхо Москвы» ведущие передачи Ксения Ларина, Майя Пешкова. Майечка, приветствую тебя.

М. ПЕШКОВА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: И наш сегодняшний гость Алексей Моторов. Здравствуйте, уважаемый Алексей.

А. МОТОРОВ: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: Книжка, которую мы представляем, называется «Юные годы медбрата Паровозова». И вот как раз медбрат Паровозов в нашей студии и находится. Сразу рассекретили. Много людей под настоящими именами существуют в этой книге, или вы всех поменяли?

А. МОТОРОВ: Я поменял практически всех, но все узнаваемые. Я немножечко изменил фамилии. Единственное, фамилии пациентов все изменены полностью.

К. ЛАРИНА: Вы поняли, что это именно записки медбрата, не записки юного врача, а записки медбрата, который еще врачом не стал в то время, когда действие этой книги происходило в реальной жизни. Это издательство Corpus, мы сегодня разыгрываем, естественно, книжку Алексея, но и еще и другие книги, о которых Майя скажет.

М. ПЕШКОВА: Ричард Докинз «Самое грандиозное шоу на земле». На планете множество тех, кто считают теория Дарвина реальной, работающей, что всё было именно так, кто описал Дарвин, и примерно столько же людей сомневающихся. Ричард Докинз – известный биолог, он написал эту книгу, она вышла в серии «Династия». «Династия» - это наша премия, которая вручается ежегодно, и книги этой серии издаются в издательстве Corpus. Следующая книга – «Президент Линкольн: Охотник на вампиров» Сет Грэм-Смит, известный писатель и продюсер. А фильм, который представляет Тимур Бекмамбетов, должен был выйти 28 июня.

К. ЛАРИНА: Да, он в прокате у нас идет, совсем недавно была премьера в Москве. Уже много отзывов есть об этом фильме.

М. ПЕШКОВА: Лев Рубинштейн, который обещал быть гостем нашего эфира, так что мы его ждем в программе «Книжное казино».

К. ЛАРИНА: Это публицистика.

М. ПЕШКОВА: Да. «Знаки внимания» – так она называется.

К. ЛАРИНА: Напомню, у нас будет три вопроса на смс и затем обязательно будет два суперприза, где полный комплект сегодняшних книг вы получите в качестве подарка. Все вопросы сегодня связаны с медициной. Вопрос первый. Какой врач вошел в историю под именем святой врач? На смс +7-985-970-4545. А теперь к медбрату Паровозову. Это всё реальные событий, да, Алексей?

А. МОТОРОВ: Это абсолютно реальные события, поэтому она условно художественная, на самом деле это мемуаристика, все события реальные. Может быть, немножечко там есть авторских преувеличений, но всё, что там описывается, случалось на самом деле.

К. ЛАРИНА: Вы работали медбратом, когда не поступили в медицинский институт.

А. МОТОРОВ: Да, я работал медбратом, я долго никак не мог поступить в медицинский институт и работал в замечательном отделении, в реанимационном отделении московской городской больницы, где я приобрел и опыт, и самое главное – я находился там среди очень интересных людей.

К. ЛАРИНА: А этот опыт не отвратил вас от желания стать врачом?

А. МОТОРОВ: Наоборот.

К. ЛАРИНА: Я помню, как я мечтала быть артисткой. После школы я не поступила в институт, много всяких работ сменила, в итоге пришла в Театр Маяковского работать реквизитором. И когда я работала первый день реквизитором, меня вводили в курс дела, ко мне подошел один актер, которого я к тому времени хорошо знала, замечательный артист и говорит мне: «Ни в коем случае нельзя входить в театр с черного входа. Если ты здесь останешься, у тебя не будет шанса стать артисткой. В театр нужно приходить только с парадного входа». После этого я ушла сама оттуда.

А. МОТОРОВ: Я думаю, если бы я попал в какое-то другое отделение, скорее всего через год у меня это желание поступать в институт исчезло бы. Но это было уникальное отделение – с каждым годом меня всё больше распирало от гордости, что я именно в этом отделении работаю, где меня всему учат, где я многому научился, где потрясающие случаи были, причем ежедневно. Этот опыт пригодился мне на всю жизнь.

К. ЛАРИНА: А как вы писали? Вы вели какие-то записи, дневники, когда вы работали медбратом?

А. МОТОРОВ: Я никогда в жизни ничего не писал. Более того, я очень не любил писать. Единственное, что я писал в своей жизни, это истории болезней.

М. ПЕШКОВА: После этого вы возненавидели писание.

А. МОТОРОВ: У меня в книжке тоже есть этот эпизод – я только один раз в жизни написал самостоятельно сочинение. После чего его раскритиковали.

К. ЛАРИНА: Это в школе?

А. МОТОРОВ: Да, в школе, сочинение по «Слову о полку Игореве», первое сочинение в моей жизни. После этого я пользовался только шпаргалками, не писал ничего и считал, что писать не умею.

К. ЛАРИНА: А как же здесь? Всё по воспоминаниям?

А. МОТОРОВ: Это воспоминания.

К. ЛАРИНА: Если никаких записей у вас не осталось, то как это произошло? Вы сели и подумали: хорошо бы мне написать книжку про себя…

М. ПЕШКОВА: Такая память хорошая.

А. МОТОРОВ: Память, действительно, у меня есть. А возникло желание очень просто. Если вы помните, 4-5 лет назад в Интернете возникли социальные сети, я тоже там зарегистрировался на «Одноклассниках» – и у меня посыпались старые знакомые, о существовании которых я уже и забыл, был уверен, что и меня не помнят. Но за 2-3 месяца у меня возникло несколько десятков людей, которых я любил когда-то, с которыми мы вместе были в пионерском лагере.

М. ПЕШКОВА: Ваша первая девушка.

К. ЛАРИНА: Ты прям сразу про первую девушку.

А. МОТОРОВ: Нет, ее не было в социальных сетях, а были другие очень интересные люди. Мы стали разговаривать, вспоминать. И я вдруг задумался в какой-то момент, а именно тогда у меня появилось свободное время, я по понедельникам перестал ходить на работу, у меня был дополнительный выходной, и я, пользуясь такой паузой, неожиданно для себя сел перед компьютером и отстучал несколько страниц. Перечитал это, дал прочитать своей жене. Она одобрила. И это продолжилось и вылилось в то, что я написал толстый, большой пионерский мемуар о пионерском лагере, о Первом медицинском институте. Разослал всем своим бывшим пионервожатым, некоторым пионерам, получил от них слова одобрения. Я к этим словам одобрения относился скептически – вряд ли кто-то скажет про текст своего знакомого, что это полная ерунда. И на этом успокоился.

К. ЛАРИНА: Публиковать не стали?

А. МОТОРОВ: Нет.

К. ЛАРИНА: Для домашних услад.

А. МОТОРОВ: Несколько вариантов я переплел, в основном посылал в электронном виде. Но публиковать это не стал. А потом тоже в этой социальной сети «Одноклассники» я нашел одну медсестру, которая уже лет 15, даже больше, живет в Германии, ей скучно, она живет в маленькой деревушке. И мы с ней стали обмениваться впечатлениями о прошлом. Я писал какие-то тексты страничек по 10, посылал ей, она делала какие-то примечания и посылала мне. Из всего этого родилась эта книжка.

К. ЛАРИНА: Всё, что в этой книге, это ваш личный опыт.

А. МОТОРОВ: Да, это моя жизнь, жизнь того времени и страны, это 86-87 год в основном, хотя я вспоминаю там и свое детство, и кое-что другое. Я не собирался это публиковать, пока не произошла удивительная цепь событий связанных с этим. Мне тоже об этом рассказать?

К. ЛАРИНА: Конечно. Как на допросе – и об этом расскажите, пожалуйста.

А. МОТОРОВ: Я послал свои медицинские воспоминания бывшей пионерке нашего пионерского лагеря «Дружба» при 1-м медицинском институте, она сказала: «Можно я дам почитать своей маме? Мне понравилось, но мама у меня строгая, она библиограф, она разберется». Мама мне позвонила через неделю и сказала очень много хороших слов и строгим голосом поинтересовалась: «Коль вы пишете мемуарную литературу, смотрели ли вы фильм «Подстрочник», который только прошел на «России»?» Я сказал: «Нет. А что это за фильм?» Она сказала: «Замечательный фильм, где Лилианна Лунгина рассказывает о своей жизни. Невозможно оторваться. Вы должны обязательно посмотреть этот фильм». Я пообещал, что так и сделаю. Но тут отпуск, и я про это забыл. И вот уже началась зима.

В первых числах декабря мы с женой проходили по Тверской улице, я зашел в книжный магазин «Москва» и увидел горку книг с надписью «Подстрочник». Я книгу купил, прибежал домой, скачал фильм «Подстрочник» из Интернета – и сразу погрузился, не мог оторваться, я смотрел по 4 серии за вечер, а на ночь еще читал книжку. И вот когда я досматривал 13-ю серию, мне оставалось 4 минуты до конца этой серии, мне на мобильник пришел звонок. Звонит мой дальний родственник и спрашивает, есть ли у меня кардиолог. Мне все время звонят по таким вопросам. Мы стали разбираться с кардиологом для тещи.

И когда мы разобрались и уже заканчивали разговор, я у него спросил: «Дим, а ты читал мои воспоминания». – «Да, читал, мне понравилось, но я не разобрался – то ли они сами по себе хороши, то ли я тебя лично и многих персонажей знаю. Я хочу создать фокус-группу из молодых людей, которые не жили в эти времена, тебя не знают. Пускай они тоже скажут, понравилось им или нет». Меня многие мои родственники, знакомые стали убеждать, что, может быть, подумать о публикации и кому-то это показать. А я совершенно этого не хотел.

А Дима тогда работал в редакции одного известного журнала. Я говорю: «А у тебя есть кому это показать, чтобы наконец от меня все отстали и я бы объявил, что это всё полная графомания». Он сказал: «Вообще-то, есть». – «А кому?» – «Например, Варе Горностаевой». – «Звучит красиво. А кто это?» – «Вот если бы ты смотрел фильм «Подстрочник…» – «Не поверишь, я сейчас поставил на паузу, ты мне мешаешь его досмотреть». – «Вот если бы ты читал эту книгу…» – «Она у меня в тумбочке, я даже могу ее открыть». – «Открой, посмотри на заднюю станицу». Издательство Corpus, главный редактор – Варя Горностаева. Было бы непростительно игнорировать такие знаки судьбы. Я сказал: «Я в тебя вцеплюсь, пока ты этой Варе Горностаевой не покажешь мою рукопись». Он сказал: «Хорошо».

Был декабрь. Только в апреле он мне позвонил и сказал, что забыл об этом, а сейчас вспомнил и обязательно прямо завтра, во вторник, принесет эту рукопись: «Но учти, сама Варя это читать никогда не будет, потому что ей не до чего, ответ жди не раньше, чем через полгода, т.е. где-то в октябре-ноябре, потому что в редакции где-то полгода рассматривают рукопись». Это был вторник. А в понедельник мы уже разговаривали с Варей.

К. ЛАРИНА: Потому что она-таки прочитала эту рукопись. Она открыла и поняла, что она оторваться не может. Сама прочитала, сам вас нашла, позвонила, после этого издала книжку, как гласит легенда.

А. МОТОРОВ: Именно так. Сама Варя сказала: «Мне надо разобраться. Я устрою в редакции типа избы-читальни. Если мои редактора скажут, что это хорошо, тогда другое дело». Тоже, видимо, были слова одобрения, и Варя сказала: «Мы беремся». Вот таким образом и получилась эта книжка. У меня даже редактор Ирина Кузнецова, замечательный редактор, замечательный человек, тот же, что и у «Подстрочника».

К. ЛАРИНА: Это дорогого стоит такое признание. Я хочу сказать, что с Алексеем в «друзьях» в FaceBook'е. Я смотрю, у него просто компания фанатов существует, которая читает его книжки, которая приветствует каждый его статус, который он там пишет. Книга все очень любят, поздравляют его. Особенно когда книжка только вышла, я видела, с какой искренностью друзья поздравляли его с выходом книги. Я поняла, что признание уже есть, еще до выхода книги есть признание.

А. МОТОРОВ: Тут еще такой момент. Когда была закончена верстка, я уже всем объявил – ребята, книга выходит, вы меня теребили, что надо ее издавать, я сделал что могу, и книжка выходит, выйдет прямо сейчас. И тут произошло вот это событие, связанное с холдингом АСТ, поглощение, не поглощение, все были в растерянности, и последний мой разговор был 30 мая с Ириной Кузнецовой, которая мне сказала, что они ничего не знают, когда выйдет, выйдет ли вообще книжка. И я приуныл. А 31-го на утро мне Ирина позвонила и сказала, что книжка вышла.

К. ЛАРИНА: Ладно, это всё издательские дела, это ваши мелкие радости. Давайте вернемся к содержимому этого произведения. Записки врачебные всегда невероятно привлекательны для читателя, все очень любят. Все ждут либо страшилок, либо баек. Я книгу еще не прочитала, надеюсь ее прочесть, я успела ее только по диагонали пролистать. Мне это напомнило по стилистике прозу Алексея Иванова «Географ глобус пропил». В этом есть и ирония по отношению к тому, что происходит, и конечно, глубокое знание, профессиональное знание предмета и системы, в которой вы работали.

А. МОТОРОВ: Наверное. Хотя я считаю, что это не только сборник каких-то медицинских баек и анекдотов, здесь вообще моя жизнь. А коли моя жизнь связана была с работой в больнице, там, естественно, куча разных случаев, которые в реальности происходили со мной и с моими коллегами.

К. ЛАРИНА: Обиды были какие-нибудь? Люди реальные, которые являются героями этой книги, они узнавали себя?

А. МОТОРОВ: Не обиды были, а была очень большая настороженность, когда я объявил нескольким людям, что я собираюсь сейчас выпустить книгу и вы у меня там главные герои. Была настороженность: смотри, ничего лишнего про нас не напиши. Одна сказала: «Знаешь, мне недавно дали медаль, премию, а ты сейчас всё испортишь, прочитает главный врач…»

К. ЛАРИНА: Реальные герои прочитали?

А. МОТОРОВ: Не все еще, книжка только вышла.

К. ЛАРИНА: И что говорят те, кто прочитал?

А. МОТОРОВ: Все отзывы на удивление позитивные. В основном все удивляются, как я это помню. Такая особенность памяти – помню.

М. ПЕШКОВА: А лавры предыдущих врачей-писателей вам не мешали?

К. ЛАРИНА: Да уж. А вы читали врачей-писателей?

А. МОТОРОВ: Конечно, читал. Я могу сказать, что мой любимый писатель 20 века советского периода – это Василий Аксенов. Это не просто для меня были книги, это этап, глоток воздуха.

К. ЛАРИНА: А Булгаков?

А. МОТОРОВ: Безусловно. Хотя «Записки юного врача» - это очень хорошая проза, но не великая, потому что даже «Белая гвардия», не говоря о «Мастере и Маргарите»… Я любил читать врачей-писателей. Но я себя писателем не считаю.

К. ЛАРИНА: Каждый человек способен написать одну книгу, как известно. А вы уже две написали. Одну про пионерский лагерь и вот эту.

А. МОТОРОВ: У меня еще и рассказики есть.

К. ЛАРИНА: Вы уже писатель.

А. МОТОРОВ: Я там описываю реального человека, он был достаточно известен, он трагически погиб несколько лет назад, это Евгений Лапутин.

К. ЛАРИНА: Пластический хирург.

А. МОТОРОВ: Да, он был пластический хирург, он был писатель, он был главный редактор журнала «Новая юность». Мы с ним были в хороших, приятельских отношениях, я его там описываю. Он тогда был абсолютно никому не известен как писатель, он не был пластическим хирургом, начинал как нейрохирург в 7-й больнице.

К. ЛАРИНА: Поскольку вы очень точно указываете там время действия, очень важно, что это конец перестройки, конце 80-х годов, сильно отличается система здравоохранения от сегодняшней?

А. МОТОРОВ: Я даже помню год, когда вся эта система изменилась в месяц. Это был стык 90-го и 91-го года, когда все вдруг заговорили о деньгах, во-первых, а во-вторых, врачам стало работать одновременно с этим неимоверно тяжело, какие-то врачи скатились на грань нищеты. Потому что были специальности, в которых можно было как-то подхалтурить, пойти в какие-то частные кабинеты, которые тогда возникали…

М. ПЕШКОВА: Или работать круглыми сутками.

А. МОТОРОВ: Это не спасало. В нашем отделении работали на две ставки, и бутерброда с колбасой стоил дороже суточного дежурства. Нас очень строго воспитывали в какой-то морали. А потом эта мораль моментально размылась. Поэтому здравоохранение на моей памяти, конечно, изменилось. Если сравнивать с теми самыми 70-80-ми годами, которые я застал, то изменилось очень здорово.

К. ЛАРИНА: А если бы вам сегодня было 18 лет, вы бы пошли в медицинский институт?

А. МОТОРОВ: Это большой вопрос. Не знаю. За меня сын отдувается, у меня сын хирург в одной из московских больниц. Поэтому надо его спросить: если бы ему сейчас было 18 лет, пошел бы он. Наверное, пошел.

К. ЛАРИНА: Я напомню, это Алексей Моторов, «Юные годы медбрата Паровозова» мы сегодня исследуем вместе с автором. Перед новостями я хочу назвать наших победителей, которые правильно ответили на первый вопрос про святого врача. Это доктор Гааз. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Сразу задаю следующий вопрос. У какого героя знаменитого рыцарского романа на щите был изображен дуб, вырванный с корнем? Пожалуйста, на смс +7-985-970-4545.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Возвращаемся в программу «Книжное казино». Сегодня у нас в гостях Алексей Моторов, автор книги «Юные годы медбрата Паровозова». Скажите, Алексей, вся эта история с медбратом – это была первая ваша работа в больнице, первый раз, когда вы изнутри стали узнавать больничную систему?

А. МОТОРОВ: Нет, я стал работать в больнице почти сразу после школы. Когда я первый раз провалился в институт, пошел в медицинское училище при том же 1-м медицинском институте. Через две недели теории у нас было первое месячное практическое занятие. Через три дня практики я пошел к главной сестре, напросился в больницу работать санитаром в операционную.

К. ЛАРИНА: И какое ваше первое впечатление? Насколько ваши ожидания совпали с тем, что вы увидели? Были какие-то откровения и потрясения?

А. МОТОРОВ: Я был в полном восторге, у меня пела душа, я был просто счастлив. Меня дома попросить что-то сделать – себе дороже. А там я мыл полы, я мыл кучу окровавленных инструментов, я уговаривал дать мне дополнительную работу. Я был просто счастлив.

К. ЛАРИНА: Если такие Паровозовы у нас замечательные, то почему у нас больницы в таком чудовищном состоянии? Почему у нас отношение к людям такое чудовищное?

А. МОТОРОВ: Чем дольше я живу, тем больше понимаю, что система нашего здравоохранения, которая была и которую мы все время страшно ругали, она не такая уж плохая. Допустим, знаете ли вы, что о такой роскоши, как вызов участкового врача на дом – это было только у нас.

К. ЛАРИНА: Мы сейчас будем сравнивать себя с другими странами? Я не про это хотела поговорить. Мне абсолютно все равно, как ухаживают за больными в Германии или в Америке, мне важно, как это у нас происходит. У нас это происходит так, как мы это видим. Т.е. вы считаете, что сильно преувеличены наши чудовищные представления о реальной жизни внутрибольничной.

А. МОТОРОВ: Мне все-таки легче говорить о 80-90-х годах. У нас были чудовищные условия: у нас были огромные палаты, у нас не было туалетов индивидуальных, у нас был дефицит лекарств, потому что у нас здравоохранение очень плохо финансировалось. А сама организация его была не такая уж плохая.

К. ЛАРИНА: Объясните. Я не очень понимаю, что значит не такая уж плохая организация при абсолютной нехватке лекарств, постельного белья…

А. МОТОРОВ: Это всё опять же упирается в плохое финансирование. А когда плохое финансирование, соответственно, на те же должности санитарок, медсестер, медбратьев… Знаете, какая была зарплата?

К. ЛАРИНА: Я могу себе представить. Каждый человек, сидящий в этой студии, так или иначе соприкасался и не раз с больницами, у всех были близкие люди в больницах. 80-е годы я тоже прекрасно помню, 85-86 год у меня дед лежал в больнице, и бабушка лежала, я помню, как это было, как мы платили санитаркам, я помню, как обращались с больными люди в белых халатах, я помню, что необходимо было платить за всё абсолютно. И постельное белье свое приносить, и бинты свои приносить, и лекарства свои приносить.

М. ПЕШКОВА: А сейчас изменилось?

К. ЛАРИНА: Меня сейчас не волнует, меня волнует про тогда. А то все говорят, что организация была замечательная… Идея была хорошая, как говорят про коммунизм.

А. МОТОРОВ: Банальная фраза, но всё зависит от конкретных людей. В том отделении, в котором работал я…

К. ЛАРИНА: А ремонт кто делал?

А. МОТОРОВ: Шикарный ремонт сделали к Олимпиаде. Это 7-я больница, ее сделали сначала больницей, а потом, когда узнали, что будет проводиться в 80-м году Олимпиада, то больницу закрыли на какое-то время, настелили там мраморные полы, повесили надписи на двух языках, сделали кинотеатр для больных, парикмахерскую.

К. ЛАРИНА: Это что же за больница?

А. МОТОРОВ: Обычная городская 7-я больница около метро «Каширская».

К. ЛАРИНА: И что, больные выздоравливали как мухи?

А. МОТОРОВ: Я думаю, что общие цифры смертности коррелировали с общемосковскими. Но мне есть с чем сравнить, я был в очень многих отделениях и на практике, и работал. Всё зависит от руководителя, безусловно. Та заведующая, которая долгое время была заведующей 7-й городской больницей в реанимации, она сделала отделение, равного которому я не видел.

К. ЛАРИНА: Будем считать, что это исключение, счастливый билет вы вытянули, когда попали именно в 7-ю больницу.

А. МОТОРОВ: Мне трудно говорить за всё здравоохранение…

К. ЛАРИНА: Ну что, других больниц вы не видели, что ли, в своей жизни?

А. МОТОРОВ: Видел, конечно. И как пациент. И мне не нравилось. Но как и почему? Я думаю, это комплексная проблема.

К. ЛАРИНА: Нехватка финансирования или что-то еще? У меня всё время такое ощущение, что дело не только в этом, не только в деньгах. В цепочке нарушено какое-то звено.

А. МОТОРОВ: Может быть, из-за того, что я свою мечту вынес еще из детства, как-то это не позволило мне и тем людям, с которыми я ездил в пионерский лагерь «Дружба», испортиться, скурвиться. Потому что мы эту профессию рассматривали гораздо больше, чем просто ремесло.

К. ЛАРИНА: А вам предлагали, когда вы работали и в качестве медбрата, и потом, когда вы стали работать врачом, вам же тоже наверняка предлагали в эту систему вписаться полностью, быть как все – и деньги брать, и прочее?

М. ПЕШКОВА: Не выделяться.

К. ЛАРИНА: Хотя я не знаю, какой вы врач были.

А. МОТОРОВ: Я не то что какой-то бессеребренник, нет совсем. Просто в каждом отделении, где мне довелось работать, была своя атмосфера.

М. ПЕШКОВА: Вам хотелось идти на работу, просыпаясь утром? Вы летели на работу или так, шатко-валко?

А. МОТОРОВ: В 7-ю больницу, когда я работал медбратом, я летел на работу. До сих пор считаю, что это максимально серьезное дело, которым я занимался в жизни.

К. ЛАРИНА: А сколько вы проработали медбратом?

А. МОТОРОВ: Почти 10 лет.

К. ЛАРИНА: Медбратом?

А. МОТОРОВ: Я работал почти 6 лет до поступления в институт и 5 лет, учась в институте, я работал ночами, сутками.

К. ЛАРИНА: А там есть какая-то перспектива?

А. МОТОРОВ: Никакой.

К. ЛАРИНА: Старшим медбратом можно стать.

А. МОТОРОВ: Это невозможно, потому что меня совершенно не привлекала эта работа, это административная, бумажная работа: составлять график, строить персонал, со всеми ругаться, это не интересно.

К. ЛАРИНА: А зарплата менялась в течение 10 лет?

А. МОТОРОВ: Совсем чуть-чуть. На самом деле нет такой специальности медбрат, есть медсестра, у меня в дипломе написано, что я медсестра. Оклад у медсестры базовый был 80 рублей, а в реанимации платили еще 15% за всю ту мясорубку, которая там была ежедневно, еще чуть-чуть доплачивали за ночные дежурства, какие-то копейки. А так как у нас не было санитаров – а это главное, потому что труд медсестры и медбрата в реанимации, он на 75-80% состоял из санитарской работы: перестилать больных, кормить их, мыть полы, мыть тумбочки, это без конца. Поэтому я работал почти на 2 ставки, и это выходило, наверное, рублей 170. А когда я заканчивал институт, я уже меньше чем на ставку получал 140. Чуть-чуть ситуация улучшилась, только всё подорожало раз в 10 в Москве.

К. ЛАРИНА: Нам нужно задавать следующий вопрос. Мне не принесли победителей, но я вижу огромное количество правильных ответов. Мы спрашивали вас, у какого героя знаменитого рыцарского романа на щите был изображен дуб, вырванный с корнем. Правильный ответ – Айвенго, герой одноименного романа Вальтера Скотта. Я сразу задаю следующий вопрос опять же на смс +7-985-970-4545. Какой писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе, посвятил свой роман особо опасной инфекции? Пришли победители про Айвенго. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. А вы уже и не врач вовсе.

А. МОТОРОВ: Я уже и не врач вовсе, потому что в середине 90-х годов я, с одной стороны, понял, что никакие свои финансовые проблемы я не решу, и мне одновременно поступило предложение работать в фармацевтической фирме. Я стал подрабатывать в фармацевтической фирме и в больнице одновременно, ездить и туда, и туда. Через год я понял, что это уже невозможно, решил прерваться на какой-то момент и поработать в фармацевтической фирме, что было тогда интересно, потому что рынок лекарственных препаратов только строился, был преодолен первый дефицит, вот эти аптеки – это всё было интересно. Но в практическое здравоохранение я так и не вернулся, потому что оно стало меняться семимильными шагами.

К. ЛАРИНА: Не скучаете?

А. МОТОРОВ: Скучаю. У меня смешанные чувства. Когда я захожу в ту же 7-ю больницу, в реанимацию, я задыхаюсь от ностальгии.

К. ЛАРИНА: 10 лет проработать медбратом – это какой-то подвиг трудовой. Нужно очень сильно любить свою работу.

А. МОТОРОВ: Я любил свою работу.

К. ЛАРИНА: А у вас, кстати, среди больных остались какие-то дружеские отношения с тех пор? Кто-нибудь вас помнит как медбрата? Как вас называли больные, по имени?

А. МОТОРОВ: Меня очень часто называли доктор. Считалось, что парень, он скорее всего доктор молодой, а не медсестра. А с больными всё сложнее. У нас была не послеоперационная реанимация, а настоящая реанимация, это было отделение, куда пострадавших после катастроф, после поездных травм, после огнестрельных, ножевых ранений, после повешений, утопление привозили с улицы. Поэтому они находились либо в коме, либо в сознании весьма спутанном, и они не то что со мной дружить хотели, они, когда их выписывали, и я приходил навещать некоторых, наиболее запомнившихся, они не понимали часто, кто я такой, и я о себе напоминал. Но бывают удивительные встречи. Ко мне на фармацевтическую фирму приходил один человек, что-то неуловимо знакомое. А потом я его попросил расстегнуть ворот рубашки и увидел штраф от трахеостомы, которую мы с моим коллегой врачом ему когда-то сделали. Т.е. встречи бывают, а друзей среди больных в реанимации, я думаю, мало у кого есть.

К. ЛАРИНА: Пришло время разыграть суперпризы. Такие замечательные вопросы для слушателей принес Алексей, хочется успеть их задать. Есть уже правильный ответ на вопрос по поводу писателя, лауреата Нобелевской премии, которая посвятил свой роман особо опасной инфекции. Это «Чума» Камю. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Кстати, о Камю. Доктора и медбратья пьют много?

А. МОТОРОВ: Мы, доктора и медбратья, гораздо больше пили разведенный спирт, чем «Камю». Я тогда и слова этого не знал.

К. ЛАРИНА: Внимание, два вопроса для тех, кто будет нам звонить по телефону прямого эфира 363-36-59, два суперприза мы должны разыграть. Первый вопрос. Какова причина смерти Эвридики, возлюбленной Орфея из мифа про Орфея и Эвридику. Второй вопрос. Какой христианский праздник врачи называют днем реаниматолога? Выбирайте любой и звоните по телефону 363-36-59. За это вы получаете полный комплект книг, которые сегодня представляет издательство Corpus. Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ1: Здравствуйте. Меня зовут Татьяна. Я хочу сообщить, что я сейчас читаю именно эту книгу. Ее мне передала Евгения Боровкова, которую лично знает автор, писатель.

К. ЛАРИНА: Вы говорите про книгу Алексея Моторова?

СЛУШАТЕЛЬ1: Да.

К. ЛАРИНА: И как вам книжка?

СЛУШАТЕЛЬ1: У меня дочь тоже врач, тоже закончила первый мед. Мне очень знакома ситуация, которую описывает врач. Книга доставляет удовольствие. Пожелаю ему успехов.

К. ЛАРИНА: Это звонок вежливости, который случайно попал в наш эфир. Спасибо большое, очень приятно это слышать. Но давайте попробуем ответить на один из вопросов, которые я вам задала. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ2: Здравствуйте. Сергей. Может быть, рождество.

К. ЛАРИНА: Нет, не рождество. Еще пробуем.

СЛУШАТЕЛЬ3: Здравствуйте. Артем. Эвридика умерла от укуса змеи.

К. ЛАРИНА: И это чистая правда. Спасибо, Артем. Следующий звонок. Какой христианский праздник врачи называют днем реаниматолога? Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ4: Здравствуйте. Крещение?

К. ЛАРИНА: Нет, не крещение. Еще пробуем.

СЛУШАТЕЛЬ5: Здравствуйте. Елена. Я думаю, воскрешение Лазаря.

К. ЛАРИНА: Совершенно верно. День Святого Лазаря, Лазарева суббота. Спасибо, Елена, ответ совершенно верный.

М. ПЕШКОВА: Я хочу задать последний вопрос. Кто-то из родных у вас врачи, вы из медицинской семьи?

А. МОТОРОВ: Нет.

М. ПЕШКОВА: Вы первый?

А. МОТОРОВ: У меня был прадед врачом, из прямой родни нет никого, я один.

К. ЛАРИНА: Следующее поколение уже пошло.

А. МОТОРОВ: У меня сын. Так что у меня династия.

К. ЛАРИНА: Вы родоначальник династии.

А. МОТОРОВ: Да, я родоначальник династии. У меня внучка Соня, может быть, она будет врачом.

К. ЛАРИНА: Алексей, спасибо вам огромное. Очень приятно с вами познакомиться. Книжка, напомню, называется «Юные годы медбрата Паровозова». Паровозов - хороший парень. И врач, наверное, хороший. Спасибо вам большое.