Кейс - 2007-10-23

МАТВЕЙ ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну, да, конечно, дорогие друзья, программа "Кейс" должна начинаться специальной заставкой, но эта заставка сейчас делается. И очень скоро она будет в эфире, собственно, с переездом. Это связано с нашей новой сеткой и с переездом программы на субботу. Я буду заниматься "Кейсом" в субботу, в 20 часов. Это будет новая линейка нашей программы, которая, кстати, к радости, наверное, телезрителей RTVI будет транслироваться всю неделю, вот эта наша линейка в 20 часов. Она будет транслироваться по каналу RTVI одновременно в двух эфирах. В эфире "Эхо" и RTVI. Ну, и вот наша передача переедет на субботу, и в субботу мы с Вами будем развлекаться. Она немножко поменяет свой формат. У меня появится гость. Вернее мой оппонент. Причем мы договорились с Алексеем Венедиктовым, автором этой идеи, что мы будем, это у нас будут постоянные мои как бы соведущие, такие как бы резонеры. Это замечательных два человека. Один будет приходить одну неделю, другой другую. И это будет вообще как-то вот так вот очень хорошо. Потому что кроме Ваших телефонных звонков, я еще, а я это очень люблю, смогу схлестнуться с остроумным человеком, умницей большим, вот которых мы выбрали из наших многочисленных друзей радиостанции "Эхо Москвы". Ну, я Вам напомню, что наша передача – это удивительная вещь. Это спор вместе с Вами, поиск, так что же правильно, спор между законностью и справедливостью. Да, мы рассматриваем три уголовных, или административных дела, либо решения суда, либо решения заведения уголовного или административного дела. И Вы должны решить. Вердикт суда есть, но справедлив ли он. Вы звоните по телефону 363-36-59. Телефонные линии включены. Мы рассмотрим три таких дела. Все эти три дела, они являются переводнЫми, или перевОдными. ПереводнЫми все-таки. Мой редактор Женя Бунтман выбрал эти три дела. Он вместе с коллегами их начитал. Это точный перевод того, что было написано на каком-то иностранном языке. Мы с Вами имеем право пользоваться только этой информацией, и никакой другой. Итак, начинаем наш спор между законностью и справедливостью. И главный вопрос ко всем трем делам. Да, вердикт вынесен. Он законен, но справедлив ли он. Первое дело о курении. О нем расскажет Евгений Бунтман.

ЕВГЕНИЙ БУНТМАН: Иерусалимскому ресторану "Фокато" придется обслуживать бесплатно некурящих гостей. Такое решение принял суд. По закону в Израиле запрещено курить в барах и ресторанах. Однако, ресторан "Фокато" единственный в своем роде по-прежнему разрешал своим посетителям курить. Несколько раз владельцам приходилось выплачивать крупный штраф. Однако ресторан посчитал, что это несравнимо с доходами, которые ему приносили курильщики. В результате последний иск поставил ресторан на грань банкротства. В суд обратилось израильское общество борьбы с курением. Два клиента потребовали огромной компенсации – 7 миллионов шекелей за то, что были вынуждены в течение 2 месяцев терпеть в любимом ресторане сигаретный дым. Владельцы сначала запретили курить у себя в заведении, но адвокаты не отступили. В результате было принято решение. Истцы получат скидку в 60% на обслуживание. Но это еще не все. Все некурящие клиенты, которые посещали ресторан в мае и в июне, получат 40% скидку. Клиенты, правда, должны доказать, что они действительно обедали в "Фокато" в этот период. С помощью чека или распечатки оплаты с банковской карты. В общей сложности владельцев ресторана ждут потери на сумму не менее 2,5 миллионов шекелей, т.е. на 600 000 долларов.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы знаете, у меня руки трясутся, когда я прослушал это дело. Вы вдумайтесь, эти два гада, ну, иначе их не назовешь, они ходили в этот ресторан. Им там очень нравилось. Понимаете? И после этого они устроили суд, где, кроме того, что им 60% скидка в течение 2-х месяцев, но еще и всех тех, кто был в этом ресторане в это время. Понимаете? Т.е. другими словами возникает простой вопрос. А почему Вы, ребята, не пошли в другой ресторан? Почему Вы мучительно сидели в несчастном ресторане "Фокато", и там вынюхивали дым, а после этого обратились в суд. Так я вас спрашиваю, уважаемые слушатели, согласны ли Вы с таким судебным решением? Оно законно согласно каким-то израильским законам, но справедливо ли оно? Наш телефон 363-36-59. И Вы знаете, что в течение 3-4 минут я принимаю звонки с Вашим мнением. Вы говорите да или нет, и объясняете, если справедливо, то почему. Если несправедливо, то почему. То, что оно законно, это мы с Вами знаем. Здесь уже горят все телефонные линии наши. И давайте я начну принимать Ваши звонки. Слушаю Вас. Добрый вечер, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Ой, Матвей Юрьевич, я до Вас дозвонился. Меня зовут Аркадий. Я считаю, что это несправедливо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прекрасно. Почему?

АРКАДИЙ: Ну, Матвей Юрьевич, во-первых, если не нравится, что в данном заведении курят, встань и уйди. Это первый момент. А второй момент, ну, откровенно говоря, правильно сказали, как-то по-скотски, ходили два месяца, или там сколько они там ходили. Точили зуб. И в результате еще решили как бы содрать с этого дела.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А можно я Вас замочу в прямом эфире?

АРКАДИЙ: Давайте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Рассказываю. Вот мы с Вами смотрим всякие американские детективы, да. И Вы знаете, как называется это в детективах, когда агент проникает куда-то и под прикрытием, помните, работа под прикрытием. Понимаете меня, да? Але? Вы где? Ну, что ж Вы?! Ну, хотел… Ладно. Следующий звонок. Следующим объясню. Это все не так просто. Слушаю Вас, добрый вечер. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Юрий зовут меня. Я считаю, что абсолютно несправедливое решение. Абсолютно несправедливое.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

ЮРИЙ: Ну, не нравится, если человеку дым сигаретный, зачем туда ходить. Фактически ресторан для курящих.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юрий, что с Вами?! Скажите, этот ресторан нарушал закон?

ЮРИЙ: Какой закон нарушал?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да Вы слышали дело или нет?

ЮРИЙ: Слышал дело.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так чего же Вы тогда задаете вопрос?

ЮРИЙ: Ну, послушайте меня, но ведь это частное заведение. Частное заведение…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушайте меня, Юрий. Читаю Вам текст: "По законам в Израиле запрещено курить в барах и ресторанах. Однако ресторан "Фокато", единственный в своем роде по-прежнему разрешал своим посетителям курить. Несколько раз владельцам приходилось выплачивать крупный штраф. Однако ресторан посчитал, что это несравнимо с доходами, некоторые ему приносили курильщики. Вы понимаете, что этот ресторан нарушал закон?

ЮРИЙ: Но прошу прощения, этот ресторан нарушал закон (НЕ РАЗБОРЧИВО), тогда можно подать на законодательство Израиля в суд за то, что я человек, который курит. И ущемляют мои права там.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подождите. Вы осуждаете этих ребят за то, что они подали в суд на ресторан, но не осуждаете ресторан, который нарушал закон. Как это так понять, вы объясните мне?

ЮРИЙ: Ну, не все законы, к сожалению, приемлемы для людей.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну, это разговор, собственно, спасибо Вам большое, это разговор о Вашей морали. Что Вы поддерживаете противозаконные действия. С другой стороны… я понимаю, конечно, что эти ребята, может быть, не самым моральным, святым и начищенным образом поступили, но, извините, меня. Ресторан нарушал закон. Понимаете, поэтому мы и говорим. Иначе, если бы там можно было бы курить. А они подали бы в суд на это дело. И закон бы разрешал, у нас собственно, и разговора с Вами никакого не было. Следующий телефонный звонок. Слушаем Вас, здравствуйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, радио потише. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо. Меня зовут Леонид, Санкт-Петербург. Я считаю, что правильно поступили. Я согласен с судом. Справедливо, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, а почему они не пошли в другой ресторан? Они что разведчики? Они массадовцы? Они фсбэшники?

ЛЕОНИД: Нет, почему же. Там не вывешено, например, было то, что я там какой-то, грубо говорю, черный, белый, некурящий, только для курящих. Есть закон, который принимало правительство Израиля. Поэтому ограничений туда по моим пристрастиям каким-то там не было никаких. Поэтому я пришел туда. Но раз там не соблюдают законы страны, законы страны. Мне нравится в этом ресторане, почему я должен уйти в другой ресторан. Мне нравится там кухня, например.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А зачем нужно было мучиться 2 месяца? Почему нельзя было подать в суд в первый же день? Почему эти несчастные, которые потом слезливо на суде говорили, что они наглотались 2 месяца сигаретного дыма. Чего это они терпели 2 месяца?

ЛЕОНИД: Нет, Матвей Юрьевич, руководство ресторана игнорировало закон. Им было выгоднее платить штрафы…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз. Вы мне не повторяйте сюжет. Вы мне объясните, почему они терпели 2 месяца?

ЛЕОНИД: Ну, они хотели так. Значит, люди так хотели и ходили…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я Вас понял, Леонид. Значит, Вы считаете, что это верно. Их правильно наказали. Это справедливо. Ясно, послушаем других. Следующий телефонный звонок. Слушаем Вас, говорите, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Владимир, из Тольятти. Я считаю, что совершенно правильно они сделали. А сразу они просто при первом посещении ресторана не могли подать в суд, потому что у них не было доказательств.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А так они 2 месяца эти доказательства нарабатывали.

ЛЕОНИД: Совершенно верно. Для этого они и собирали. Они наверняка собирают там чеки, которые они потом предъявили.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я Вас понял. Так Вы считаете, что справедливо их осудили? Ресторан справедливо осудили?

ЛЕОНИД: Совершенно справедливо. Ведь он же нарушал законодательство.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А они молодцы, правильно?

ЛЕОНИД: А они молодцы, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял Вас. Спасибо Вам большое. Дорогие друзья, вот Вам, пожалуйста, наши радиослушатели. Слушаем Вас, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Матвей Юрьевич. Герман меня зовут. Считаю абсолютно справедливо. С точки зрения то, что говорили, я считаю, что люди нарушали закон. Закон не для какого-то заведения пишется, правильно? Нарушали, да, согласен. Это как в анекдоте про (НЕ РАЗБОРЧИВО), который говорил, что мне лучше полтинник дать, чем руку (НЕ РАЗБОРЧИВО). Осудили совершенно справедливо. По-моему, здесь вообще никаких вопросов не должно быть. А кто-то из предыдущих звонящих говорил, что ущемляют мои права, то, что я хочу курить. Но, по-моему, гораздо больше прав у людей, которым неприятно дышать дымом.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите. Это общие рассуждения. Значит, по поводу того, как повели себя эти двое ребят, Вы абсолютно спокойны, и считаете, что это все правильно.

ГЕРМАН: Абсолютно правильно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потрясающе! Потрясающе! Как в одном анекдоте, Вы знаете, знаменитом, очень хорошем. А не знаете, спросите у друзей, там неприличное слово. Значит, давайте теперь голосовать. Время голосования. Значит, если Вы считаете, что справедливо осудили ресторан, наберите, пожалуйста, 660-01-13. Если Вы считаете, что несправедливо 660-01-14. Пошло голосование. Если Вы считаете, что справедливо осудили ресторан, 660-01-13. Если Вы считаете, что несправедливо, 660-01-14. Пока идет голосование довольно активное, я принимаю следующий телефонный звонок. Слушаю Вас, я принимаю следующий телефонный звонок. Слушаем Вас, добрый вечер. Пожалуйста, говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Максим, Москва. Я считаю, что несправедливо, потому что один раз они нарушили закон, в смысле ресторан. Значит, двухмесячное наказание, на 60 пусть делят. За один день наказывают.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как, подождите. Я не понимаю Вас. Как они нарушили один день?

МАКСИМ: Они же (НЕ РАЗБОРЧИВО) один раз. Нельзя за одно и то же нарушение всю жизнь карать. А если бы они всю жизнь дышали, за каждый бы день тогда ресторан наказывать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как это простите меня, если Вы несун. Знаете, есть такие несуны в советское время. Если Вы с завода каждый день носите какие-то детали, какие-то чурки, какие-то болванки. И вынесли их несметное количество, но одни и те же. Вас что судить за то, что Вы вынесли одну болванку?

МАКСИМ: Ну, за воровство и судить. Но нельзя же судить… Может быть, процент тогда еще на это начислять банковский?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, это я не знаю. Процент ли нет, это Вы говорите. Значит, Вы считаете, что им несправедливо.

МАКСИМ: Думаю, что нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, несправедливо.

МАКСИМ: Ну, люди сами же дышали. Сознательно ходили. Нельзя же сознательно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А они на суде сказали, что мы действительно с творческой целью. Мы ждали, может, ресторан действительно одумается. А он не одумался.

МАКСИМ: Ну, значит, у них не будет любимого ресторана больше.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, им наплевать. Что значит не будет. Суд обязал, чтобы 2 месяца они получали скидку в 60% на обслуживание. Т.е. представляете, какая издевательская форма. Т.е. они будут приходить, и им же этот ресторан их будет кормить. И они будут сидеть немым укором, представляете?

МАКСИМ: Да, ну, наверное, русские никогда бы до этого не дошли. Ну, русские не в смысле национальности, а живущие в России, я бы так сказал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да, ну, давайте не будем разжигать… Я Вас понял. Да. Значит, давайте перед тем, как подведем итоги этого дела, прочитаем, что нам тут пишут. "Решение суда несправедливое, - пишет Андрей, - два месяца чиновники не закрывали этот ресторан, зная, что там курят. Чиновники сами эту лазейку сделали". Значит, так из интернета: "В Израиле водитель поврежденного автобуса решил пошутить и припарковал рядом со столбом, так, как будто авария произошла только что, и ушел обедать. Когда он вернулся, в автобусе находилось несколько израильтян, которые звонили своим адвокатам. Это такой стиль зарабатывания денег в правовом обществе", - пишет Антон из Казани. Влад, студент из Твери: "Дело сфабриковано. Перед тем, как запретить курение, владельцы решили привлечь некурящих посетителей". Гениально. Значит, "Матвей Юрьевич, - пишет Сергей из Зеленограда, – мое желание, чтобы кто-нибудь наконец-то оштрафовал одного из тех, не знаю, как назвать, кто каждый день травит меня дымом на автобусных остановках". Ну, слушайте… А вот Владимир С., он идет по пути этих нехороших молодых людей, о которых Вы только что узнали из дела. Он пишет: "Аналогия. У меня рядом с подъездом на газоне стоит машина. Терплю уже 2 месяца. А завтра пойду и попрошу выплатить мне суммочку". Ну, это Вы правильно делаете. Только не забудьте там фотографии нужны, чтоб сказали, что они не поддельные. Ну, не забудьте, что, смотря какая машина, если Жигули, то, может, что-то дадут. А если там Мерс какой-то, то тут боюсь, у Вас будут проблемы. Квартиру бы не потерять вместе с газончиком Вашим. Хорошо. Подводим итог. Итак, я задал вопрос. Справедливо ли вот это решение, что истцы получают скидку в 60% на обслуживание, и все, кто были в мае, июне, получат 40%-ю скидку, только они должны доказать, что они были в этом ресторане. Я хочу Вам сказать, что Россия не погибла еще. Вот еще, на сегодняшнюю минуту вот эту минуту передачи "Кейс". Потому что, конечно, 57,8% наших радиослушателей написали, что это справедливо, но 42,2% написали, что несправедливо. Вот такая вот история. Напоминаю, это передача "Кейс" и мы переходим к следующему делу. Эта фотография и это дело обошло все новостные сайты. И Ирина Воробьева рассказывает именно об этом деле, про Италию.

ИРИНА ВОРОБЬЕВА: В Италии власти запретили шокирующую рекламу одежды. Комиссия по контролю за рекламой возмутилась плакатами скандального фотографа Оливьеро Тоскани. На этих фотографиях изображены женщины, больные анарексией. Напомню, что эта болезнь, намеренное патологическое снижение собственного веса многие связывают как раз с индустрией высокой моды. Женщины почти полностью обнажены. Художник объясняет, что его фотографии были приурочены к неделе высокой моды в Милане. И призывают отказаться от нездорового стремления к снижению веса. Более того, эту серию фотографий сначала одобрила даже министр здравоохранения Италии. Однако комиссия обратила внимание на то, что эта реклама не социальная, как можно было бы подумать, а вполне себе коммерческая. В углу плакатов красуется логотип одной из компаний, производящих одежду. Комиссия решила, что работы Тоскани оскорбляет человеческое достоинство и постановила ликвидировать его работы. Кроме того, Тоскани припомнили его былые акции. Например, фотографию человека, умирающего от СПИДа в рекламе одежды Бенетон. Теперь художник планирует обратиться с иском в суд. Он утверждает, что запрет его фотографий – это несомненный акт цензуры.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я считаю, что это колоссальное дело. Колоссальное дело судебное, понимаете. Вот этот запрет этой рекламы. Дело в том, что вот эта фотография этой женщины в красивой одежде такой полуобнаженной, или, так сказать, почти обнаженной, она есть на всех новостных сайтах. Наберите слово "анорексия" и наберите "новости" и Вы сразу все это увидите. И вот Вы сейчас должны решить, справедливо ли это решение суда, запретить вот эту шокирующую рекламу одежды. Но я бы даже сказал, что это не столько реклама одежды, давайте, не будем забывать, но это изображена женщина, больная анарексией. И это Вы помните, была знаменитая история, когда крупнейшие дома моды Италии выступили с категорическим нежеланием. Они так договорились между собой, такой у них был сговор, что они не будут больше брать девушек, которые доводят себя, ну, я даже не знаю, как это сказать, до полного конца. Вот такого вот ужасно, когда только кожа и кости. Все-таки, а что значит, умирающий от СПИДа в рекламе одежды Бенетон. А у меня вопрос. А он в чем должен быть, этот умирающий от СПИДа? В чем? Он что должен быть в лохмотьях, или голый? 363-36-59. Что Вы думаете по этому поводу? Справедливо ли решение суда Италии запретить эти фотографии? Слушаем Вас, пожалуйста, Вы в эфире, говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Стас, я из Ростова-на-Дону.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Из Ростова. Очень приятно, говорите, Стас.

СТАС: Вы знаете, я считаю, что, во-первых, я хочу сказать, что за этим следит компания, и большинство из них сказали, что это своеобразное искусство. Искусство выражаться. Понимаете, я такое искусство не понимаю. Особенно, когда речь идет о больных людях. Особенно, как Вы там сказали про СПИД тем более. Я этого не понимаю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, давайте так. Стас, Вы не понимаете, что? Вы, послушайте меня, давайте я так сформулирую вопрос. Вы можете чего-то лично не принимать. Но, согласитесь, для того, чтобы люди не виртуально думали, что с ними будет, когда они доводят себя до ужасного состояния голодом, пусть они посмотрят на эту фотографию. Если люди там, как принято говорить, имею беспорядочную половую связь, и могут заболеть СПИДом, пусть они посмотрят на больного СПИДом, может быть, это отрезвит их, согласитесь. Это так должно быть. Ну, что, ну, слово "СПИД", ну, слово "анарексия". 99% не знают, что это такое.

СТАС: Я с Вами полностью согласен. Но дело в том, что он рекламирует одежду, а не рекламирует…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Стас, Вы не можете это доказать. Понимаете…

СТАС: А я считаю, что он именно так и делает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Во что должна быть одета эта женщина?

СТАС: Если дело идет об одежде то, женщина должна быть красивая, жизнерадостная и уверенная в себе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подождите. Я не вообще говорю, я говорю, что как во что должна была быть одета вот эта женщина, которая больна анарексией?

СТАС: В модные коллекции.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так он и одел в модные коллекции.

СТАС: Понимаете, я еще раз говорю, что больных людей, больные люди и мода это несовместимо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. У меня к Вам просьба. Вы сказали мне, что Вы находитесь в кампании. Вы можете дать трубку человеку, который придерживается другой точки зрения?

СТАС: Не хотят.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Очень жаль, что они не хотят, я хотел поговорить с кампанией, потому что сижу в студии, и видите, кампании рядом со мной нет. Хотя вот уже появилась. И Вы сейчас поймете какая. Спасибо Вам большое за Ваш звонок. Значит, Вы считаете, что запретили эти фотографии справедливо, да?

СТАС: Точно, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо большое. Мы делаем паузу, короткие новости. И продолжаем нашу программу.

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолжаем программу "Кейс" 363-36-59. Мы говорим о запрете властями Италии двух фотографий Оливьеро Тоскани женщин, больных анарексией. Но они были по воле художника, который по всей видимости, могу предположить, таким образом подчеркивал контраст между добровольным уродством, добровольным, почти уродством, т.е. доведением себя до анарексии, т.е. крайнего истощения, и одеждой, которая, так сказать, как мы видим, даже не скрашивает. Я это, правда, домысливаю, что в этой передаче не очень можно. Но я так представляю себе замысел художника. он на суде этого не говорил. Поэтому справедливо ли то, что эти фотографии запретили. Вот интересно. Или фотография больного СПИДом, который тоже в одежде от кутюр был снят. Слушаю Вас, добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Считаю, что несправедливо запретили эту рекламу, потому как считаю ее социальной, ибо женщина в таком виде не может рекламировать одежду. Одежда не будет привлекательной.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Павел.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Павел, очень приятно. Значит, несправедливо, да?

ПАВЕЛ: Нет, несправедливо. Вообще, Вы правы, действительно, как женщина в таком виде, а я не знаю, видели ли Вы фотографию, или нет, как она может украшать подобную одежду.

ПАВЕЛ: Нет, не видел. Но я видел женщин, больных анарексией.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Спасибо Вам большое за Ваш звонок. 363-36-59. Слушаем Вас. Добрый вечер, или добрый день. Пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Добрый вечер, Матвей Юрьевич, меня зовут Лера, я фотограф. Я сейчас попробую, как Пархоменко, возьму на себя смелость, и все объясню.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте, объясните.

ЛЕРА: Итак, компания взяла на себя смелость, и за свои деньги обратила внимание людей на существующую социальную проблему. Это по сути имиджевая реклама. Не реклама одежке на розовом здоровом теле, знаете, а такая же реклама была у Бенетона. Черное и белое про расовую несправедливость и другое прочее. Это, во-первых. Во-вторых, я не считаю, что человек, обремененный каким-то заболеванием, не может участвовать в рекламной съемке, или каким-то образом должен быть ущемлен. Абсолютно нет. И я сама видела эти снимки. Дело вкуса, ничего чудовищного в них я не нашла. Да, жестко, но абсолютно несправедливое решение.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я хочу Вас спросить. Суд признал, что эта реклама, ну, как понятие реклама, не является социальной. Вы с этим согласны?

ЛЕРА: Ну, конечно, не является. Но компания тоже ведь, знаете, это не стопроцентный выстрел для компании вот так вот свою одежду рекламировать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подождите. Я не знаю, поняли ли Вы некоторые нюансы этого дела. Еще раз я Вам объясню, потому что тут есть тонкость. Комиссия обратила внимание на то, что эта реклама по ее мнению, я читаю Вам, не социальная, как можно было подумать, а вполне себе коммерческая. Комиссия решила, потому что в углу плаката красуется логотип одной из компаний, производящих одежду. Комиссия решила, что работа Тоскани оскорбляет человеческое достоинство и постановила ликвидировать плакаты. Понимаете?

ЛЕРА: Да, понимаю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понимаете, логику их.

ЛЕРА: Логотип, стоящий в углу рекламного щита уже не делает рекламу социальной с юридической точки зрения. Но если рассматривать это не с юридической точки зрения, а с точки зрения рекламного отдела этой компании, это реклама, это имиджевая реклама компании. Да, ребята, мы Вам не показываем третий размер груди, розовые щеки, и как красиво кофточка сидит вот на этом месте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я Вас понимаю, моя дорогая. Но, понимаете, Вы как бы сейчас выступаете адвокатом этой компании, но не можете возразить ничего не сути принятого решения суда. Потому что суд руководствовался не этим.

ЛУРА: Конечно, оно законно. Мы же говорим не о законности, а о справедливости…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне кажется, что компания наоборот говорила, что это социальная реклама, понимаете. Потому что, честно говоря, я Вам скажу, что если действительно это была коммерческая реклама одежды, как Вы утверждаете, вот как по-вашему, то я бы ее тоже запретил. Потому что Вы меня простите, это что такое? Это до чего мы дошли? Давайте тогда, ну, понимаете, это можно тогда дойти неизвестно до чего, если использовать такие объекты для коммерческой рекламы одежды.

ЛЕРА: А какие объекты. Это люди, это живые люди, они живут среди нас.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это живые люди, но они больные. Они тяжело больны. А больной СПИДом – это человек, идущий к смерти.

ЛЕРА: И что? Это выбор человека. А жизнь, она сурова.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, это выбор человека за деньги, которые ему заплатили. Но если ему заплатили за эти деньги. Понимаете, ведь суд руководствуется не только пожеланиями этого человека, мы с Вами знаем, что большинство, один из важнейших законов демократического устройства, что большинство не должно притеснять меньшинство. Но будем так говорить, меньшинство, не должно, ну, по-разному говорится эта вторая часть, меньшинство не должно портить жизнь большинству. Это с мигрантами, понимаете. Надо быть взаимно вежливыми. И если на каждом углу вот такая именно реклама одежды, как Вы утверждаете, то я тут тоже не очень согласен. Хорошо, приступаем к голосованию. Итак, если Вы считаете, что решение суда – запретить эти фотографии справедливо, то наберите 660-01-13, если Вы считаете, что подобное решение несправедливо, наберите, пожалуйста, 660-01-14. Голосование началось. Итак, решение запретить эти фотографии справедливо. 660-01-13. У нас всегда первый телефон, что справедливость в согласии с законностью. 660-01-14 – это несправедливо. Справедливость не в согласии с законностью. Пожалуйста, голосуйте. Это очень интересно. А я пока посмотрю по традиции, что написано на нашей смс службе. "Я не понимаю логики проверяющей комиссии. Получается, что у больных людей нет достоинства, раз они сказали, что реклама его оскорбляет. Елена с Мытной улицы". Значит, "Плакат - уродство", - пишет Авдей. "Я думал совок только у нас", - пишет Владимир. Ну, я не соглашусь, что это совок. "Цинизм и лицемерие просто высочайшего качества". "Этот фотограф – абсолютный обманщик, - пишет Сергей из Барнаула. - Показывать женщин можно в любой одежде, но зачем при этом рекламировать логотип фирмы, привлекая при этом покупателей необычными фигурами женщин", - корректно он говорит. Значит, "Девушка добровольно снялась, - пишет Вадим, заработала, все довольны, дело закрыть". Действительно, купит еду и все будет хорошо. Значит, продолжается у нас голосование. Если Вы согласны, что решение запрета справедливо, то 660-01-13. Если Вы с этим не согласны, то 660-01-14. Я приму еще один звонок. Очень быстро. И объявлю результат. Слушаем Вас, добрый день.

СЛУШАТЬ: Матвей Юрьевич, добрый вечер. Виктор, Москва. Я думаю, что решение все-таки справедливо. И я склонен доверять комиссии, которая считает, что реклама носила коммерческий характер.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А если коммерческий, то что?

ВИКТОР: А то, что вот такого рода коммерческое объявление, ассоциированное со страданием человека, мне кажется, неэтичным.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Неэтичным, понятно. Хорошо. Мог бы возразить, но время поджимает. Голосование закончилось. Итак, вот последние результаты. Давайте я его все же остановлю. Последние результаты 50,7% считают, что это справедливое решение. Но 49,3% считают, что несправедливое, поэтому результат почти равный. Переходим к следующему делу. А следующее дело нам расскажет Сакен Аймурзаев.

САКЕН АЙМУРЗАЕВ: Бухгалтер из Джерси Роберт Браун может получить право ознакомиться с завещаниями британской королевской семьи и расследовать свою связь с династией Винсдоров. Как считает Браун, он является незаконным сыном принцессы Маргарет, сестры королевы Елизаветы II. После смерти принцессы в 2002, Роберт Браун стал ходить по судам и добиваться. Его претензии основаны на детских воспоминаниях, когда он встретил женщину, похожую на принцессу Маргарет, сказавшую мальчику: "Ты должен вести себя хорошо. Может быть когда-нибудь ты станешь королем Англии". Кроме того, Браун утверждает, что его официальная мать Синтия Браун делала ему намеки о его высоком происхождении. И несколько лет назад бухгалтер взялся за дело. Он обратился в лондонский верховный суд с требованием предоставить ему текст завещания принцессы Маргатер. Кроме того Роберт Браун был готов добиваться пройти тест ДНК, чтобы доказать свою принадлежность к королевской семье. Верховный суд отказ, заявив, что претензии г-на Брауна должны быть пресечены в корне, как обременительные и способные привести к злоупотреблениям. Однако апелляционный суд продлил процесс и разрешил Брауну продолжить свои изыскания.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вот, давайте теперь об этом поговорим. Вот смотрите. Значит, в чем контрапункт этого дела? Ясно, что можно посмеяться над его детскими воспоминаниями. Вот что какая-то женщина, которая сказала мальчику: "Ты должен вести себя хорошо. Может быть, когда-нибудь ты станешь королем Англии". И вроде его официальная мать делала ему намеки о его высоком происхождении. Может быть, это все бред. Но он гражданин. И его права должны быть защищены. А теперь читаю… т.е. что он просил? Предоставит ему текст завещания принцессы Маргарет, его гипотетической матери и пройти тест ДНК. Но хочу Вам сказать, что я понимаю, что Вы сейчас скажите: вот, это каждый будет требовать, чтобы кого-то выкапывали. Ничего не надо выкапывать. Достаточно сравнить его кровь с кровью кого-то из царствующих особ по этой линии. И вот я Вам читаю: "Претензии г-на Брауна должны быть пресечены в корне, как обременительные и способные привести к злоупотреблениям". Правда, апелляционный суд продлил процесс, но мы сейчас говорим о решении Верховного суда. Так вот согласны Вы с решением Верховного суда? Это справедливо или это несправедливо? 363-36-59. Слушаем Вас. Пожалуйста. Добрый вечер. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Александр, Москва. Ну, я считаю, что несправедливо решение суда, потому что, может, это и смешно звучит, но, как знать, может это правда. Если человек хочет убедиться в том, что он прав, или он не прав, я считаю, что надо было дать ему возможность и с завещанием ознакомиться, что это секретный документ что ли?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Т.е. Вы имеете в виду, что он требует тест ДНК, сделать тест ДНК. Он требует показать ему бумагу, да, показывать бумагу.

АЛЕКСАНДР: Считаю, что да. Ну, это управа, которая предусмотрена законом, наверняка. Другое дело, может быть, суд бы постановил: ну, вот хочет человек ДНК анализ делать, сказать: ну, за твой счет. Это, наверное, было бы правильным. Потому что тогда действительно каждый начнет за счет государства там проводить дорогие анализы. Но дать возможность человеку убедиться, скажем так. А почему запретил суд, как мне кажется…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подождите. Дело не в том, почему он запретил. Вы считаете, что можно ему это разрешить. И это его право. И если, например, нам с Вами тоже взбредет в голову, что мы, например…

АЛЕКСАНДР: Ну, внука Путина, скажем.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, внуки Путина. То, значит, ну, не у самого Путина, или у кого-то по его линии, или Путина заставлять. Вот Вы считаете, что это нормально. Это право каждого гражданина. И Вы считаете, что злоупотребления, а они абсолютно понятны, потому что, почему бы не помучить царствующую особу пробами на ДНК.

АЛЕКСАНДР: Ну, я не думаю, что это такое уж мучение. Это не так уж много надо там и крови сдать. Мне не кажется, что это технически как-то сложно. Другое дело, что тратить деньги на каждого гражданина страны, наверное, было бы неправильно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Я Вас понял. Огромное Вам спасибо. Это совершенно замечательно то, что Вы сказали. Следующий телефонный звонок. Слушаем Вас. Так справедливо решение суда, или несправедливо. Говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, это решение несправедливо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А кто это говорит?

СЛУШАТЕЬ: Это Евгений, Новосибирск.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пожалуйста, Евгений. Почему несправедливо?

ЕВГЕНИЙ: Значит, это решение несправедливо. Они разрешили ознакомиться с текстом завещания. Я считаю, что как раз это документы, не нужно каждому с ними ознакамливаться. А то, что он не получил права на генетический тест, я считаю, что он имел право получить генетический тест, если он согласится оплатить ну соответствующие мероприятия, то тут ничего такого нет экстраординарного.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы считаете, что царствующим особам нужно было отдать деньги. Подойти к царствующей особе, сказать: мы возьмем каплю Вашей крови, но за это Вы получите, например, там 200 долларов, которые за этот ДНК анализ, или 2000 долларов, или 20 000 долларов. И что это нормально.

ЕВГЕНИЙ: Нет, почему, деньги, я имел в виду, на чисто медицинский анализ, который стоит, и в России, я знаю, что дорого.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Я Вас понял. Благодарю Вас. Пожалуйста, следующий телефонный звонок. Слушаем Вас. Только радио потише.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я считаю несправедливым тоже это решение. Во-первых, чтобы брать там анализ ДНК, если каждый захочет, я думаю, не обязательно каждый раз брать его. Можно один раз взять, занести эти данные в компьютер, и, пожалуйста. Назначить какую-то крупную сумму денег…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Это относительно принцессы Маргарет. А если, например, кто-то решит, что он, тут же мгновенно 50 человек скажет, что они внебрачные дети нынешней королевы Англии?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, нынешней королевой Англии я тоже думаю, что сданы где-нибудь анализы крови и всего прочего. т.е. Вы имеете в виду, что все эти люди, которые во власти, они должны из-за такого нашего с Вами понятия демократии и либерализма, они должны обязательно в первую очередь бежать и сдавать свой тест на ДНК для того, чтобы всякие люди, которые считают, ну, говорят, что они дети и внуки, чтобы они имели конституционные, правда, в конституции этого нет, чтобы они имели право потребовать ДНК анализ. Правильно?

СЛУШАТЕЛЬ: В общем, да. Но… Если одно маленькое "но". Я думаю, что все эти царствующие особы имеют уже в каких-то своих личных клиниках все данные эти. И им не обязательно каждый раз бегать. Назначить сумму какую-то крупную. Ребята, хотите проверять, пожалуйста, 100 000 долларов.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, минуточку. Если это право человека, то почему сумму? Разве это не долг государства, помочь гражданину установить его родство?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, тогда это отобьет, может быть, охоту у аферистов каких-то. Если человек уверен, что он наследник, и действительно готов будет заплатить сумму, ну, пожалуйста.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, своеобразно. Спасибо Вам большое. Благодарю Вас. Нет, давайте, уже 52 минуты. Давайте мы сейчас заведем наше голосование, дорогие друзья. Итак, рассказываю. Если Вы считаете, что вот это решение запретить бухгалтеру из Джерси Роберту Брауну получить право ознакомиться с завещанием британской королевской семьи и расследовать свою связь с династией Виндзоров, оно справедливо, вот в тех параметрах, которые он говорит. Значит, получить завещание Маргарет. Кроме этого, получить анализ ДНК, сравнить, и т.д. Если Вы считаете, что это справедливое решение запрета, то наберите 660-01-13. Если Вы считаете, что это несправедливо, наберите 660-01-14. Процесс идет. Идет активно. Пожалуйста, не ленитесь. Дело идет про Англию. Мы ее сейчас не любим. Поэтому вот, я считаю, что мы все должны поучаствовать в этом процессе нелюбви. Давайте, следующий телефонный звонок. Слушаем Вас. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Матвей Юрьевич. Тимофей. Ну, значит, конечно, я считаю, что нельзя заставлять людей проходить принудительный анализ ДНК, кроме вот случаев, когда возникают имущественные споры.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А это имущественные споры, как Вы понимаете.

ТИМОФЕЙ: Да, но если есть доказательства реальные.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, Вы знаете, вы меня простите. Вот есть страны, в которых запись телефонного разговора является доказательством в суде. А я считаю, что вот это, то, что он вспоминает женщину, похожую на принцессу Маргарет, которая ему сказала: "Ты должен вести себя хорошо, может быть, когда-нибудь ты станешь короле Англии". А то, что его мать делала ему намеки о его высоком положении, для Вас это не доказательство? А в Англии это доказательство.

ТИМОФЕЙ: Ну, я не знаю. Вот в Англии суд прецедентный достаточно. И я понимаю, почему возник этот спор. Потому что у них наследники престола выбираются по более прямому родству. Он, наверное, приходился достаточно близким родственником.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, так вот говорите, как правильно. Говорите, как Вы считаете.

ТИМОФЕЙ: Мне кажется, что нельзя все-таки заставлять людей проходить принудительное обследование. Тем более что наследника выбирает непосредственно королева и парламент.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я понимаю. Вы знаете, какие ужасные были отношения между королевой Британией и погибшей принцессой Дианой.

ТИМОФЕЙ: Да, если бы даже они выяснили, что он является родственником королевы, что бы это изменило. Это ничего бы не изменило.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы не знаем, что бы это изменило. Может быть…

ТИМОФЕЙ: Нет, он бы не имел права ни на какое имущественное наследование.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы с Вами этого не знаем. Понимаете.

ТИМОФЕЙ: Документов то нет. Завещания нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю. Но тогда бы он получил какую-то имущественную компенсацию.

ТИМОФЕЙ: Я за что?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подождите. Ну, я не знаю, за что. Я не знаток.

ТИМОФЕЙ: Он не имел права ни на что. Послушайте меня. Вы абсолютно правы. Может быть, Вы, Тимофей, тонкий знаток английских законов, но мы сейчас не об имущественных компенсациях. И мы говорим: Имеет ли человек право?

ТИМОФЕЙ: Нет, я считаю, не имеет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не имеет, Вы считаете. Понятно, он права не имеет. Верно?

ТИМОФЕЙ: Только если он найдет хоть какое-то документальное подтверждение.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, документальное. Если бы он нашел свидетельство о рождении с указанием, что мама такая, а папа такой.

ТИМОФЕЙ: Или пусть маму приведет в суд.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так, может быть, действительно взаимоотношения между Россией и Британией было бы нормальное, и Березовского бы вернули, и Луговой поехал бы на суд?

ТИМОФЕЙ: Ну, да он там бы, может быть, отравил бы кого-нибудь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, ну, давайте, спасибо Вам большое. Значит, поразительный результат голосования. Позвоните еще. Если Вы считаете, что это справедливое решение суда, запретить, то 660-01-13. И если несправедливое, 660-01-14. Еще один короткий звонок. Слушаю Вас, добрый день. Как Вас зовут? Радио потише.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Добрый вечер. Мне кажется, что вот надо было бы иметь разрешение от человека, который согласился бы дать свое разрешение на то, чтобы тот человек взял ДНК у него.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы знаете, ну, я Вас понял, хотя немножко путано. Давайте еще один телефонный звонок послушаем. Слушаем Вас. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Виктор. Я не согласен с решением, вернее согласен с решением, не согласен с решением суда.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, Вы три раза поменяли точку зрения. Все-таки какая точка зрения? Быстрее. И почему?

ВИКТОР: Согласен, что нужно сделать ДНК и удостовериться, что он не наследник. Иначе, если это не сделать, то будет неизвестность. И он может претендовать и все прочее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, да. Он будет говорить, что ему запретили. Да, вот всякие такие слова.

ВИКТОР: Если бы это было, допустим, при лже Дмитрии и прочее, сделали бы ДНК. И все бы убедились, что это никакой не царевич.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да. Вот сделали бы ДНК действительно лже Дмитрию. И сразу бы стало понятно, что он не царевич. Вы правы.

ВИКТОР: А больных людей много.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я Вас понимаю. Спасибо Вам огромное. Ну, будем подводить итог. Вот значит, все время было 50 на 50. По голосованию на нашей телефонной линии. Только в конце после моих отчаянных криков проголосовало еще несколько человек. И в результате стало, что это справедливое решение, что ему запретили, проголосовало 50,7%, а то что это несправедливо, проголосовало 49,3%. Я хочу Вам сказать, что эта система, она берет только оригинальные звонки. Повторы здесь, вы знаете, Вы звоните, чтобы зарегистрировать голос, а система Вам отвечает, что она этого делать не будет, поскольку это повторный звонок. И я считаю, что это справедливо. Но это нам дает возможность точно учитывать голоса. Так вот я Вам сообщаю, что вот с таким крохотным перевесом малепусеньким, но, тем не менее, победила точка зрения, что справедливо суд запретил. Вот такая вот, извините, история получилась. Ну, что ж, мои дорогие, я Вам очень признателен. По-моему, и дела сегодня замечательные. Спасибо Жене Бунтману, который нашел для меня эти дела. Я напоминаю, что мы скоро с Вами будем в субботу. Мы переедем. Вы услышите по этому поводу рекламу. И будем с Вами развлекаться в субботу. Поскольку как написал мне какой-то радиослушатель и какая-то радиослушательница, что это передача "Кейс" самая веселая и одновременно грустная передача эфира "Эхо Москвы". Ну, что ж. Я встречусь с Вами в 12 часов. Будет программа "Кухонные тайны". Ко мне придет Игорь Бухаров. И мы будем с Вами. У нас будет такая свободная беседа. И естественно будем говорить и про пельмени тоже. Оставайтесь с нами. Сейчас новости.