Юрий Кобаладзе - Кейс - 2007-11-24
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! Здравствуйте, уважаемые телезрители! Это программа «Кейс» - программа о вечном конфликте между законностью и справедливостью. Напомню, что в программе, как обычно, мы рассмотрим три судебных дела. Дела эти не российские, для того чтобы вы подходили к их анализу с холодной головой. По всем этим делам либо есть судебные решения, либо открыты, собственно, дела – уголовные или административные. Суду, как говорится, все ясно. Но ясно ли нам? Решение законно, но насколько оно справедливо? Ответ на это даете вы, позвонив по телефону 363 36 59. Программу сегодня ведут Матвей Ганапольский и Юрий Кобаладзе. Здравствуйте, Юрий.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Здравствуйте.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поскольку я вас буду «не любить» всю передачу, позвольте, я вам пожму руку. Здравствуйте, да. Добрый день, добрый день. Как и обычно, Юрий Кобаладзе, на вашей стороне Советская энциклопедия, подчеркиваю, потому что вы человек старой формации, старых убеждений, и самое главное – старых критериев. А у меня – Британника в кожаном переплете. Что вы хотите сказать?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я хочу сказать, что я Британнику знаю близко к тексту, поэтому вам не удастся меня обмануть.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Ну, собственно, давайте с вами начнем. Первое дело. Я напоминаю – 363 36 59. И с самого начала, дорогие друзья, мы послушаем первое дело. Первое дело – совершенно потрясающее. Называется так – «Лифт-убийца». Ну там, слава богу, никто не убил, но это можно в триллерах, да? правда, господин Кобаладзе?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да ужас…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смотрим первое деле, и после этого господин Кобаладзе, и сразу ваши звонки на 363 36 59. Поехали.
ДЕЛО № 1
Маленькую девочку признали виновной в аварии лифтов, в которой она сама и пострадала. В Буэнос-Айресе в 2002 году двухлетняя девочка вместе со своей матерью поднималась на лифте. Двери стали закрываться, и нога ребенка попала между створками. Лифт проехал почти метр, пока мать пыталась остановить механизм, и девочка получили серьезные травмы. Врачам пришлось сделать несколько операций и фактически восстанавливать из осколков ступню. Причем полностью вернуть ноге подвижность не удалось до сих пор. Родители ребенка обратились в суд, требуя, чтобы производители лифтов выплатили компенсацию. При этом они ссылались на то, что изготовление лифтов с двойными дверьми, это еще называется «система ножницы», было остановлено в Аргентине с 2000 года, когда их сочли опасными. Между тем, суд Буэнос-Айреса возложил ответственность на саму девочку. По мнению судьи, ребенок сам спровоцировал неисправность механизма и нанес себе травмы. Поэтому, дескать, производители не могут нести ответственность за поступок ребенка. После вынесения решения родители не скрывали своего возмущения. Мать девочки удивлялась, как можно признать виновным двухлетнего ребенка.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот такое первое дело. А я спрошу у господина Кобаладзе – а как можно признать виновным двухлетнего ребенка? И можно ли?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да вообще что происходит в Буэнос-Айресе, я не понимаю? Конечно, нельзя. Двухлетняя девочка не виновата. Лифт не виноват. Кто виноват?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Враги… ну не знаю…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мама виновата, которая зашла в лифт с двухлетним ребенком, разинула варежку, ребенок там бегал по лифту и попал в эту вот дверь и получил травму. Очевидно, что мама виновата.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мама виновата. Но дело в том, я вам напоминаю – что родители ребенка обратились в суд, требуя, чтобы производители лифтов выплатили компенсацию.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не правы. Я бы судил маму за халатность.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я вам задаю вопрос, господин Кобаладзе – а почему дверь закрылась в тот момент, когда там была ножка ребенка?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А что, дверь видит ножку?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Видит, мой дорогой, видит, потому что надо ставить лифты, в которых есть инфракрасные или ультразвуковые…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет. Когда мама заходит в лифт с маленькой девочкой, которой два года, ты держи эту девочку за ручку. А чтобы она не бегала по всему лифту и не создавала аварийную ситуацию. А сейчас она, выпучив глаза, кричит – «Да как же так? осудили двухлетнего ребенка?!» Я с ней согласен, что двухлетнего ребенка осуждать нельзя. Но ее бы я точно осудил.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда почему… секундочку. Мы подвергаем сомнению решение суда – осудили ребенка.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ужасно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть несправедливо?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Несправедливо, маму надо было судить.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас мы слушаем звонки. 363 36 59. Все линии работают. Итак – можно ли осудить двухлетнего ребенка? В принципе. У нас вообще все лифты – «ножницы», как ты знаешь.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А еще есть какие лифты, скажи мне? Есть лифты с незакрывающимися дверями?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Имеется в виду другое – не должно быть двойных дверей. Понимаешь? То есть…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, двойных дверей там нету же с 2000 года, их как бы запретили, в Буэнос-Айресе.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Наоборот – это был как раз лифт с двойными.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А, тот еще. Понятно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: все равно мама виновата.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 363 36 59. Если я не ошибаюсь, Санкт-Петербург у нас на проводе. Слушаем вас. Пожалуйста, говорите.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Добрый вечер.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер. Как вас зовут?
Слушатель: Алексей, Санкт-Петербург.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Алексей.
Слушатель: Офицерская служба, между прочим.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, так вы с Кобаладзе друзья-братья.
Слушатель: Да-да. Только младший по званию.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так. Докладывайте по форме. И коротко.
Слушатель: Так точно, товарищ генерал. Осудить ребенка двухлетнего, как юрист, конечно же, нет. Хотя, исходя из такой же, опять, ситуации, как быть?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Что значит «как быть»?
Слушатель: Можно ли осудить лифт?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можно. Нет – производителей!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Генералу ФСБ можно вообще все.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Минуточку – не ФСБ, а СВР.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: СВР, хорошо. Ну какое это имеет значение?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Минуточку…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы все мазаны одним миром.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, мы хорошие мальчики.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, хороший мальчик из Санкт-Петербурга, ваше решение – это справедливо или несправедливо? Говорите.
Слушатель: Никогда!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Никогда. Говорите ему, старший по званию – «Свободен!»
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вольно!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Отлично. 363 36 59 – следующий телефоны звонок, слушаем вас. Пожалуйста, представьтесь, кто вы и откуда. Говорите.
Слушатель: Алло. Добрый день. Я из Москвы, меня Олег зовут.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Олег, чем занимаетесь?
Слушатель: Сейчас диплом заканчиваю писать.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: По лифтам?
Слушатель: По лифтам – нет.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но вы не из спецслужб?
Слушатель: Нет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ваше решение, говорите.
Слушатель: Однозначно – конечно, судить надо маму.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: О!
Слушатель: За беспечность.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, судить надо маму, папу, у них еще родственник есть в Риге. Я не об этом. Можно ли осудить двухлетнюю девочку?
Слушатель: Ну нет, она же абсолютно невменяемая еще в своем возрасте.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что это за дети двухлетние невменяемые? Это как понимать? Мой партнер сегодня по передаче невменяемый, но это, так сказать, традиция. Тут ничего не сделаешь.
Слушатель: Она же совсем не осознает техническую сложность.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я понял, что подразумевалось под «невменяемый ребенок» - несмышленый.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Замечательная фраза была сказана – «Она в два года не осознает технического устройства».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Действительно. Ну не осознает ребенок.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я еще раз говорю – ребенок может…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не дави на меня.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты дави на меня. Ребенок может засунуть ногу куда угодно. Производитель лифта может сделать так, что если кто-то или что-то находится в створке, дверь закрываться не должна. Вольно.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну может, ножка маленькая?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не имеет значения. Поставьте десять излучателей.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну мама-то знала, родители-то знают, в какой лифт они заходят. Ну ты держи ребенка двухлетнего, невменяемого…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот вы в этом СВР – вот у вас нравственность такая, понимаешь?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, мы, конечно, за лифты вообще без дверей, которые, знаешь, так медленно идут – заскакиваешь туда на ходу.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю, что вы хотите, чтобы все двери были открыты.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Прозрачные, чтобы все было видно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Слушаем вас. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Здравствуйте. Сергей, Москва, служащий храма.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, говорите. Пожалуйста.
Слушатель: Вы знаете, у меня двое детей, и я бы вот что хотел сказать. Этой маме, конечно, надо посоветовать прочитать указание, инструкцию безопасности по использованию лифтов.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот о чем я и говорю.
Слушатель: Там, наверное, написано о том, как им пользоваться. Потому что это, скажем, предмет повышенной опасности. И, будучи ребенком, когда-то мне папа мой рассказал об этом. Был такой случай – попал в лифт…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ой, я вас умоляю, только без… скажите, пожалуйста, вот вы все-таки считаете, что мама, да?
Слушатель: Вы знаете, маму можно понять, и она правильно обратилась в суд. Единственное что – вообще цинизм суда удивляет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сережа, а меня удивляет ваш цинизм. Я вам еще раз говорю – если есть лифт, и если в этом лифте есть ножка, ручка, не имеет значения, почему закрываются двери? Почему – внимание – если там предмет какой-то, и дверь – слушайте меня внимательно, господин Кобаладзе, - если дверь не закрылась совсем, почему лифт поехал?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, очевидно, ножка такая маленькая. Если б твоя нога была, если б ты засунул ногу…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если б сотрудники все вашей внешней разведки ноги там поставили бы…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тогда он бы не поехал, а тут ребенок маленький, поэтому мама несет ответственность. Матвей просто сопротивляется, потому что он проиграл это дело, очевидно. Радиослушатели все осуждают маму.
Слушатель: Матвей, можно, я в заключение скажу одну вещь?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, говорите в заключение.
Слушатель: Я думаю, что в любом случае ответственна мама, но мое личное мнение – нужно было выплатить компенсацию вообще-то, на самом деле, ребенку, потому что ну мало ли – мама тоже могла…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть виновата мама, понятно, а компенсацию еще и ребенку. Да? за что?
Слушатель: Конечно. А почему нет?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потрясающе. Люди, я вас люблю. Все, спасибо большое. Понятно. Голосуем. Ребята, я не понимаю. Я еще раз говорю – в лифте был предмет – ножка девочки. Лифт полузакрылся и поехал, и все до одного обвиняют маму. Ребята, что с вами? Сотрудник внешней разведки, что с тобой? Бывший. Хотя вас бывших не бывает. Что с вами? Лифт поехал…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну лифт поехал. Но мама куда смотрит, когда с ребенком заходит двухлетним?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Лифт поехал, но мама куда смотрит? Но ты же признаешь, что лифт поехал.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну поехал, да. Но предмет настолько мал – ножка ребенка, - что не реагирует…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему не реагирует?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А потому. Вот так устроены лифты. Думаю, нет в мире такого лифта, которые бы среагировал…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Внимание. Юлий Гусман, где ты? Юлий Гусман, это чудовище, которое сейчас сидит напротив меня…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Юлия Гусмана нельзя пускать в эту передачу.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть у тебя еще и пистолет с кобурой, да, естественно?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Обязательно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы ж там не можете ходить без оружия.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И Гусмана больше в этой передаче не будет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты что, его грохнул, что ли? Понятно. Начинаем голосование. Внимание – я задаю вам вопрос: может ли быть признана виновной двухлетняя девочка?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Она, напоминаю, судом была признана виновной. Если может – 660 01 13. Если не может – 660 01 14. Голосование началось.
ГОЛОСОВАНИЕ
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так, начался подсчет голосов. Ты не хочешь поменять свою точку зрения?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно нет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты не хочешь признать фирму, выпускающую лифт…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Фирма должна, конечно, учитывать… но мама, мама!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Следующий телефоны звонок. Люди, ау! Я увижу кого-то нормального, который перестанет…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Который обвинит лифт, да?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, который обвинит лифт, который виноват. Слушаем вас. Добрый день, говорите.
Слушатель: Добрый день, Матвей, это Саша из Подмосковья говорит. Знаете, мама виновата косвенно. И виноваты механики, которые обслуживают этот лифт.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну наконец-то.
Слушатель: Потому что на любых лифтах есть блокировка. Ой, извините, волнуюсь.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, ничего.
Слушатель: Абсолютно на любых лифтах есть блокировка. И независимо о того, какой по размерам предмет попал в створку лифта, он должен…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно, он должен срабатывать…
Слушатель: … и стоять на месте. А мама должна входить первой в лифт и выходить последней.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Саша, дорогой, везде, где есть какая-то опасность, везде предупреждают родителей – «Вы несете ответственность за детей». Вы входите в техническое некое сооружение, которое неизвестно как себя поведет, - несите ответственность за ребенка, с которым вы находитесь в этом лифте.
Слушатель: А если бы ребенок один вошел?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ребенок один двухлетний вошел в лифт?
Слушатель: Ну и что?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, я вас понял, мой дорогой.
Слушатель: Нет, виноваты здесь механики.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все понятно. Спасибо вам большое. У меня опять технические проблемы. У меня висит вот это включить-выключить телефоны, кнопки не нажимаются и так далее. О, вот вы повесили трубку – теперь вроде заработало. Значит, так, сейчас голосование у нас – 56, 57, 58, 59… - закончилось!
ЗАСТАВКА
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Объявить результат?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Даже не сомневаюсь.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что ты не сомневаешься?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Просто все обвинили маму.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет! я не спрашивал…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Все сказали, что судить двухлетнюю девочку нельзя.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Двухлетнюю девочку нельзя…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можно?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет! только 7,3% - это столько, сколько получат либералы, может быть, на этих выборах, понимаешь, да?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А все остальное…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они считают, что можно обвинить двухлетнего ребенка. А вот тебе победа «Единой России» - 92,7% единодушно… То есть понятно – мы говорили об одном, а голосование немножко о другом, потому что мы голосуем всегда по делу.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я рад за то, что у нас вменяемые телезрители и радиослушатели.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну что ж, первое дело мы прошли. Теперь – внимание – следующее дело. Открываю его. «Как украсть миллион?» - слушайте его и смотрите. Пожалуйста.
ДЕЛО № 2
В Англии пожилая семейная пара приговорена к тюремному заключению за подделку произведений искусства. 84-летняя Джордж Гринхол, в прошлом преподаватель рисунка и его 83-летняя супруга Оливия десятилетиями создавали шедевры, неотличимые от оригиналов. Все три комнаты в их небольшом загородном доме были превращены в мастерские. В шкафах полиция обнаружила много акварельных рисунков. На кухне – незавершенные статуи. На антресолях – запасы серебра и бронзы. По данным полиции, за последние 17 лет семейная пара заработала больше 10 млн фунтов стерлингов изготовлением подделок. Пожилые гении создавали произведения искусства, а их сын все это продавал, причем весьма успешно. Например, эксперты Британского музея признали подлинной египетскую статую, которую, на самом деле, создала семья Гринхол. 4 года на аукционе Кристис ее продали за 400 тысяч фунтов. Многие шедевры пожилых фальсификаторов хранятся по сей день в Британском музее. В частности, якобы древнеегипетские саркофаги, предметы утвари и статуя. В результате по решению суда пожилые люди получили по году тюрьмы, несмотря на то, что оба передвигаются с трудом. Сами они себя виновными не считают. Джордж Гринхол объяснил, что его талант никогда не был востребован. И созданием подделок он наказывал самоуверенных экспертов и критиков, которые, по его словам, не могут отличить современного искусства от древнеегипетского. К тому же, заявил он, мир получил десятки новых произведений, которыми сейчас наслаждаются посетители Британского музея.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это программа «Кейс» - Юрий Кобаладзе с пистолетом…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Под мышкой.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. И Матвей Ганапольский. Программа «Кейс», следующее дело. Значит, господин Кобаладзе.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот я вам задаю вопрос. Вот вы слышали – люди получили по году тюрьмы, старики, гениальные старики. Читаю самую важную фразу – «Пожилые гении создавали произведения искусства, причем весьма успешно. Например, эксперты Британского музея признали подлинной египетскую статую, которую, на самом деле, создала семья Гринхол». Вот они получили по году тюрьмы. Я задаю вам вопрос – это справедливо?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, да. Год тюрьмы – это чуть-чуть…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я не понимаю. То есть ты имеешь в виду, что надо было больше?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, боже упаси. Я думаю, что данное решение справедливо.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А кто на самом деле должен был получить год тюрьмы, скажи, пожалуйста.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Они и получили.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет – кто на самом деле должен был получить год тюрьмы?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, еще бы я привлек, конечно, экспертов, которые не могут отличить древнюю…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть тебе кажется, что все-таки они должны были проходить по одному делу. Правильно, да?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно. Но то, что им дали год – все-таки эти два пожилых, талантливых, гениальных, как их называют, художника, все-таки мошенники. Поэтому их пожурили, им дали год.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть люди приходят, приносят статую и говорят – «Это Древняя Греция» - они ж не говорят «Поставьте, пожалуйста, в зал», не смотря. Они говорят «Вот мы вам принесли. До свидания. Когда нам зайти?», уходят. Дальше – те вызывают экспертов. Эксперты говорят – «Да, круче не бывает». И ты этих людей называешь…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И что, они не жулики?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты их называешь жуликами?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А кто они такие? Они же делают это сознательно. Они знают, на что они идут. Они подделывают произведения искусства.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они не подделывают – они делают произведения искусства.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Подделывают.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Делают произведения искусства, которые признаются оригиналами.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ничего подобного. Если б они делали, они б стали свое имя – «Вот мы создали скульптуру Афродиты. Автор – Джордж Гринхол», так? Но они-то говорят, что Афродита сделана в доисторические времена. Так это что, не жульничество?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, Фидий, Пракситель 2007 года. Хорошо. 363 36 59 – считаете ли, вы что они получили год по заслугам? Давайте послушаем. Слушаем вас, добрый день. Пожалуйста, представьтесь.
Слушатель: Алло, это Эдуард из Москвы.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Эдуард, пожалуйста.
Слушатель: Это гениальные люди, и их не надо было сажать.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А кого надо было сажать?
Слушатель: Вот этих экспертов, которые…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Экспертов, понятно. Большое спасибо. Сейчас будет минута твоего позора. Понимаешь, сейчас ты услышишь на самом деле…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Экспертов.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кого я услышу?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты услышишь наших телезрителей и радиослушателей. Пожалуйста, слушаем вас. Добрый день, говорите. Есть вы? Нету вас. Убежали. Это кто-то из семьи Гринхол. Слушаем вас, добрый день. Пожалуйста, представьтесь.
Слушатель: Матвей, добрый вечер. Виктор.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Виктор, откуда?
Слушатель: Москва.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подделываете произведения искусства?
Слушатель: Да, каждый день, вот и сейчас этим занимаюсь.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте.
Слушатель: Матвей, я думаю, вердикт правильный. Они виновны. Но есть еще цензор – то, что в западном правосудии применяется. Это мера пресечения. Ну, здесь жестковато, мне кажется.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Жестковато, понятно.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Жестковато, но справедливо.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 1:1.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тебе говорю, вот сейчас будет на моей стороне. Невозможно сажать этих людей. Ты о чем говоришь, мой дорогой?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да они жулики!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушаем вас, добрый день.
Слушатель: Добрый день. Юрий, город Москва.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Юрий.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вы со мной или вы против?
Слушатель: Алло.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.
Слушатель: Я считаю, что эта английская пара, безусловно, является мошенниками, потому что по сути их деятельность ничем не отличается от таких же гениальных художников, которые, например, рисуют фальшивые деньги. Конечно, социальная опасность несравнима…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Одну секунду. Можно мне вас спросить?
Слушатель: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юра, скажите мне, вот когда мошенники печатают фальшивые деньги, сдают ли они эти деньги на комиссию?
Слушатель: Конечно. В любом магазине, когда вы предъявляете банкноту, она попадает…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, минутку. Там работает продавщица или эксперт?
Слушатель: Там работает аппарат, который проводит некую первичную проверку. Если вы сдадите их в банк, там может уже сидеть конкретный эксперт, которые сделает проверку. Ну, в принципе, процедура разная, но в общем-то, суть одна…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть они мошенники. Я все понял. Я просто смотрю на часы – я хочу успеть принять еще звонок.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Какой счет? 3:1?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 2:1 в твою пользу, не перекручивай. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Здравствуйте, это Александр из Москвы.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Саша, радио давайте.
Слушатель: Да-да, убрал. Я считаю, что однозначно виновата эта пожилая чета. Но плюс еще – их сын. Я не понял, почему о сыне ничего не было сказано, который продавал эти вещи. И еще – по поводу фальшивых денег. В советские времена, не помню фамилию – то ли Барановский, то ли Баранов – был осужден на большой срок за подделку денег. Он ведь тоже создавал шедевры. Извините, причем отличить не могли действительно эксперты.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так Саша, ответьте мне на вопрос – может, нам немножко критерий поменять, а?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Саша уже ответил, что ты?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дело не в этом. Это серьезный вопрос. Может, нам поменять критерий, если люди…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Критерий чего?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Критерий оценки и меры пресечения в том числе. Простите меня, вы говорите о сыне, а почему вы ничего не говорите об экспертах?
Слушатель: Эксперты не совершили уголовного преступления…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Разве то, что в Британском музее, как тут написано, а это перевод с английского, с французского, этим Женя Бунтман занимается, разве то, что там висит в Британском музее, это не преступление?
Слушатель: Нет.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это халатность.
Слушатель: Это профессиональная несостоятельность.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, согласен.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо вам большое. Преступная халатность, понимаете? Все, мы делаем паузу, уходим на разное – по радио будет одно, по телевидению другое, - и тут же встречаемся после двухминутной паузы. Оставайтесь с нами.
НОВОСТИ
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это программа «Кейс» - о вечном конфликте между законностью и справедливостью. В студии Юрий Кобаладзе, сегодняшний мой соведущий, и Матвей Ганапольский. Я взял специально для тебя Советскую историческую энциклопедию, 7-й том, и я тебе читаю просто, это же элементарно: «Подлинно научное понимание природы социального расчленения общества определяет сущность общественных классов и классовой борьбы». Это ему дает марксизм-ленинизм. «Характеризуя классическое деление в эксплуататорском обществе и вырабатывая научное определение классов, Владимир Ильич Ленин писал:…» Слушаешь внимательно?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я очень внимательно слушаю.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: «…классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению, по большей частит закрепленному и оформленному в законах, к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно – по способу получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают». Чего тут непонятного?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, ты проиграл два дела, и у тебя крышу снесло.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какую крышу снесло?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот что ты сейчас прочитал?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я прочитал тебе про неравенство, про принадлежность к разным классам несчастной семьи Гринхол и толстых жирных сотрудников Британского музея. Это разные классы – сытый голодного не разумеет. И Октябрьская революция, которая должна произойти вскоре в Англии…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Она как раз положила конец вот этому безобразию, и теперь в Эрмитаже висят только подлинники…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подделки. А что ты мне можешь прочитать?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я тут изучал дела, которые мы рассматриваем…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, в следующем прочитаешь, ладно. Как я тебя уел, а?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ничего ты меня не уел. Ты только подтвердил правоту и то, что я выиграл два дела. И марксизм-ленинизм подтверждает правоту мою.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Твою правоту.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Следующий телефонный звонок. 363 36 59. Пожалуйста, говорите, слушаем вас.
Слушатель: Меня зовут Алексей, Москва.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Алексей.
Слушатель: Вообще, думаю, что это гениальный критерий. Я бы на месте суда…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что сделал бы?
Слушатель: Снисхождение. Это во-первых. А во-вторых – это же вообще уникальный случай. Можно было отдельно открыть музей из их художественных произведений.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И взять их на работу куда?
Слушатель: Абсолютно, и взять их на работу экспертами.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Британский музей? Экспертами на место кого?
Слушатель: Да, на место тех, кто…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Абсолютно верно. Спасибо вам большое.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, оценки не дал… Саша, по-моему, звали.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, Алексей.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Алексей. Он же не сказал – справедливо их осудили или нет.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как? Он только что сказал, что их нужно было наградить и назначить экспертами вместо этих дурацких экспертов, которых надо было выгнать.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Со своим марксизмом-ленинизмом ты запутал их.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушаем вас, пожалуйста… не получилось, повесили трубку.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: 2:3.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 363 36 59 – пожалуйста, говорите. Скоро голосование. Слушаем вас.
Слушатель: Алло, здравствуйте.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здрасьте, кто ты?
Слушатель: Это Екатерина Шенгеле.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как интересно. Ну говорите.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Сколько вам лет?
Слушатель: Ну, считайте почти 8.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну и что вы считаете, говорите.
Слушатель: Я считаю, думаю, что и вправду виноваты эксперты.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И их надо посадить в тюрьму?
Слушатель: Ну, думаю, так.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот! Большое вам спасибо. Устами… дальше говори. Я говорю – «Устами…»
Ю.КОБАЛАДЗЕ: …младенца глаголет истина.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какого младенца? Ей 8 лет.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ребенка.
Слушатель: Устами…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Подростка.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Устами подростка глаголет истина. Пожалуйста, следующий телефонный звонок. Скоро голосование. Слушаем вас. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Добрый вечер.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте.
Слушатель: Это Елена. Я хочу отметить следующий момент. В действиях уважаемых стариков было намерение обмануть и заработать, а в действиях экспертов, какие бы они ни были плохие, была ошибка, несостоятельность, но не было намерения обмануть и на этом заработать. Поэтому мне непонятно вот это – судить, не судить. Они совершили противозаконное деяние – они обманывали совершенно сознательно.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Все понятно.
Слушатель: Поэтому это преступление, это мошенничество. И я считаю, что год – это мало. Другое дело – что они там старенькие, больные. Но эксперты – это чисто просто профессиональная проблема, но никак не с точки зрения юридической.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть правильно их осудили?
Слушатель: Абсолютно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Ты недобираешь. 363 36 59 – сейчас будет голосование. Слушаем вас. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Добрый день.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здрасьте.
Слушатель: Ну, я вот считаю… а, меня зовут Денис, я из Москвы.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Денис.
Слушатель: Я считаю, что недостаточно информации о том, кто виноват и кто не виноват. Дело в том, что эти старики изготовляли, и, может, они и хотели бы подписаться, а может, сын из жульничал и продавал…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Про сына не написано.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Про сына не написано, мы не имеем права добавлять.
Слушатель: Значит, у нас недостаточно информации для того, чтобы судить, виноваты старики или нет. И соответственно – нельзя никак определить.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну хорошо, ладно. Сейчас определим. Внимание. Я задаю вопрос – приготовьтесь, голосуйте. Можно ли осудить художника за подделку, если ни один эксперт не определил факт подделки? Да, можно – 660 01 13. Нет, нельзя – 660 01 14. Погнали.
ГОЛОСОВАНИЕ
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, можно ли художника за подделку, если ни один эксперт не определил факт подделки? Да, можно – 660 01 13. Нет, нельзя – 660 01 14. Слово предоставляется пока еще находящемуся на свободе господину Кобаладзе, который даже здесь находится при исполнении своих служебных обязанностей.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не минуты не сомневаюсь, я самого высокого мнения об английском суде – самом справедливом суде в мире, что это было абсолютно трезвое, разумное решение и достаточно гуманное, учитывая возраст этих аферистов. Им дали всего по году. И они справедливо отсидели этот год.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они еще не отсидели.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Отсидят. И сейчас телезрители и радиослушатели блистательно поддержат решение английского суда.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да, я напоминаю, что я задаю вопрос, и вот этот самодовольный человек, безусловно, талантливый, который вечерами рисует долларовые купюры… ты специализируешься на каких?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я по фунтам.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, ну да, ты ж, так сказать, у нас Англия. Можно ли осудить художника за подделку, если ни один эксперт не определил факт подделки? Да, можно – 660 01 13. Нет, нельзя – 660 01 14. Вот так ты считаешь. У нас еще 40 секунд. И я принимаю еще один телефонный звонок. Как мне стыдно, потому что я проигрываю со страшной силой. И вообще это ужасно. Слушаем вас, говорите.
Слушатель: Добрый вечер.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер.
Слушатель: Как можно к генералу обращаться на «ты»?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ужасно, я буду расстрелян. Ближе к делу.
Слушатель: Ну пожалуйста – нельзя к генерал-майору…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Товарищ генерал-майор, докладываю, что голосование заканчивается. Ну?
ЗАСТАВКА
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно, Юрий…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне жаль. Я не знаю, как это произнести.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мужайся. Матвей, мужайся.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне тяжело.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я задал вопрос – можно ли судить художника за подделку, если ни один эксперт не определил факт подделки? Я не знаю, как я буду жить после этого. Как я буду с тобой общаться. Как я посмотрю на себя в зеркало и загляну маленькой дочери в глаза. За то, что можно осудить, проголосовало 40,6%, а за то, что нельзя, 59,4%, товарищ генерал-полковник.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Все-все.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что все?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Посрамлен я.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты разжалован.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты уверен? Ты правильную цифру произнес?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зайчик мой, ты…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: По-моему, ты мухлюешь так же, как эти художники.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как офицерам срывали погоны – ты рядовой после этого, понимаешь?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты просто как эти художники, выдумал эти цифры.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты как эксперт принял на веру. Тем не менее…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я проверю, но после окончания передачи.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно. Только педаль не дергай, которая у меня стоит, которая накачивает голоса. Ну, ты знаешь, мы готовимся к выборам, поэтому я обязан идти в струе.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты ловко провел это голосование. Ты, наверное, работаешь в Избиркоме?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, у меня даже нет эфира не Первом канале. Тем не менее, как видишь, все получается.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Умеешь.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, сейчас продолжается программа «Кейс». Замечательнеший, уже разжалованный, но не отдавший бляху – помнишь, как в этих милицейских сериалах?...
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Шерифы.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, и имеющий личное оружие Юрий Кобаладзе, и прекрасный. И я сейчас смотрю на часы. Абсолютное время запускать следующее дело. Оно называется – «Вольво» - известная торговая марка. Поехали.
ДЕЛО № 3
Во Франции возобновился известный судебный процесс по делу компании «Вольво». В 92-м году под колесами автомобиля Вольво-850 TDI погибли двое детей. Еще один школьник получил серьезные травмы. Водитель автомобиля Катрин Котс заявила, что у нее в последний момент отказала система торможения. «Я нажимала на педаль, но машина продолжала лететь прямо на детей. Педаль ходила свободно и не слушалась меня» - оправдывалась Катрин Котс. В тюрьму, надо сказать, она не попала. Все эти годы судебный процесс продолжается. Проводятся бесчисленные экспертизы, а специалисты предоставляют заключение за заключением. «Вольво», между тем, считают, что женщина попросту поздно стала тормозить и не справилась с управлением. Хотя производители вместе с тем признают, что некоторые сложности с педалью тормоза существуют, и к этой особенности нужно привыкнуть. Катрин Котс, впрочем, полагает, что шведская фирма должна выплатить ей компенсацию в четверть млн евро. Если же суд признает, что в трагедии есть вина водителя, то женщине, бывшей за рулем, грозит три года тюрьмы.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолжается программа «Кейс» - Юрий Кобаладзе, Матвей Ганапольский – о вечном конфликте между законностью и справедливостью. Вот тут чистая история. Тот вопрос, который я задам потом – должна ли быть осуждена Катрин Котс?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Знаешь, вот если в первых двух случаях я был совершенно объективен, то здесь…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно. То есть у меня не было интересов. То здесь я влюблен в Вольво. Это первая моя машина. Я настолько верю в ее надежность, безопасность… это же машина, которая славится своей безопасностью. И я не верю, что эта машина с такими тормозами, которые могут кого-то подвести. Думаю, что виновата вот эта вот Котс, Катрин Котс. Но меня поражает вот эта фраза – что если докажут, что она виновна, ей всего дадут три года тюрьмы. Она убила трех человек!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Двое детей. Да.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Двое детей. Ты представляешь?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть: часть первая – ты не веришь в то, что машина Вольво погрешима, поскольку это была вместо… у всех, обращаю внимание… это последний его визит на эфир, потому что я копался под своим запорожцем, а в это время у некоторых генералов…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, я ездил на вольво-244 – потрясающие бампера, самая надежная…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да-да, понимаете, да? как эти люди объективны. Значит, читаю… ты слышишь меня хорошо?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Очень хорошо.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Внимание. «Производители вместе с тем признают, что некоторые сложности с педалью тормоза существуют, и к этой особенности нужно привыкнуть». Я думаю, господин Кобаладзе, что у вас сложности со зрением и с восприятием. Вы почему-то про три года прочитали, а про это вы не читаете.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А я думаю, что эту фразу ты, наверное, вписал сюда.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Производитель, который говорит «Вы знаете, мы произвели машину, но в ней не работают тормоза, и прежде чем сесть за руль, вы освойте, пожалуйста, тормоза, которые вас могут подвести» - это полная абракадабра. Это может сказать эксперт независимый, я не знаю…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. И еще я шакалю у иностранных посольств, я знаю, да.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Наверное. Ты шакалишь у Тойоты и у Хонды.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совершенно верно. Значит, товарищи, вы сейчас реально видите, с кем я имею дело. Вот скажи, а там у тебя все такие? Твои коллеги? Или есть все-таки…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, я лучший.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты лучше?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты мне назови фамилии – я других приглашу. С тем же оружием, но честнее.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Лучше меня не найдешь.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Вот с такими людьми мы имеем дело на «Эхе». Почему этот человек ходит в эфир, объясните мне? – спрашиваю я с интонацией Владимира Вольфовича, дай ему бог здоровья и 6,9 или 7,8%.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Потому что я честен и неподкупен.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Посмотри в мои глаза. Товарищи радиослушатели, вот я вам не говорю, какой шок я испытываю. 363 36 59 – слушаем. Пожалуйста, говорите.
Слушатель: Здравствуйте.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, здравствуйте, и сейчас реклама пойдет. Говорите.
Слушатель: Я из Барселоны вас беспокою.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: О…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Быстрее говорите.
Слушатель: Я хочу выразить свое мнение по поводу вольво.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нужно ли осудить эту женщину?
Слушатель: Естественно!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все! Естественно – он сказал. Теперь реклама, после нее возвращаемся.
РЕКЛАМА
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, все стало известно. Вот этот звонок из Барселоны – это было сделано сотрудниками внешней разведки, его коллегами.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да-да-да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это был агент-нелегал. Понимаешь? Который позвонил сюда по заданию. Все проплачено и так далее. Зачем это нужно?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это нужно, чтобы поддержать тех людей, которые выступают за те машины, которые действительно заслуживают.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. А зачем ты открыл Советскую энциклопедию?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А открыл, чтобы еще одно доказательство тебе привести. Вот в 17-м году состоялось расширенное совещание ЦК РСДРП, которое обсуждало, на какой машине отправить Ленина в Розлив.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И на какой?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: На Мерседесе-бенце или на вольво. Ну и какое решение приняли?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: По-моему, на Антилопе гну.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нифига подобного. На вольво, потому что лучшие тормоза у этой машины, а там надо было ездить по болотистой местности, покрышек зимних тогда не было. Его отправляют на вольво. И он доезжает до Розлива, и ты знаешь, что он там натворил.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я знаю. Я проклинаю вольво, что это надежная машина, потому что лучше б там случилась авария. 363 36 59. Я считаю, что это такое манипулирование, которым обладают разведчики. И вот сейчас мы это слышим. Говорите.
Слушатель: Здравствуйте, Матвей, здравствуйте, Юрий. Ну что, лукавая достаточно сфера – юриспруденция. Если сейчас какой-нибудь адвокат с умным лицом скажет, что вольво виновато, то все будет хорошо, и эта тетенька будет жить долго и счастливо на свободе.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Убив двух детей.
Слушатель: Я хотел бы, если можно, такую ремарочку сделать. Вот смотрите, предыдущая тема…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ой, нельзя предыдущую! Время, умоляю вас…
Слушатель: Проследите логику. Предыдущая тема…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мой золотой, ну нельзя предыдущую. Мы тут, понимаете, с Лениным в Розливе не можем разобраться, а вы – предыдущая тема. Надо эту тетку сажать или нет? говорите.
Слушатель: Алло.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, здрасьте. Как вас зовут?
Слушатель: Добрый вечер. Валерий.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Валерий.
Слушатель: Я думаю, да, ее надо сажать. В конце концов, она управляла средством – она отвечает даже за техническое состояние, на каком автомобиле она выезжает на дорогу.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно точно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз повторяю для вас – «производители вместе с тем признают, что некоторые сложности с педалью тормоза существуют, и к этой особенности нужно привыкнуть». Это как история с лифтом. Вы ничего не хотите сказать про производителя?
Слушатель: Нет, минуточку. Если суд докажет, что эти конкретные сложности были причиной смерти двух человек, тогда, наверное, ответит «Вольво». А на самом деле, ей побольше надо бы дать, чем год или что там…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Хорошо. Внимание, переходим к голосованию. Сейчас у нас счет в голосовании 1:1. Я считаю, что сотрудники, руководство «Вольво» должны быть наказаны. Еще раз повторяю – в этой конкретной истории. Потому что вольво – замечательная машина, и никаких вопросов. И я был бы счастлив…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ага, испугался!
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Внимание – я был бы счастлив, если бы компания «Вольво», внимательно слушая мой текст, сделала то, что я думаю сейчас.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но не 850 TDI.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот эта вот последняя красивая, да, у которой педаль работает нормально. Мне, а не вот этому вот, который тут… Потому что я страдал в запорожце, а он уже холил и лелеял себя в настоящем вольво.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну тебе еще рано садиться за руль вольво. Оставайся в запорожце. А мы будем ездить на вольво.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Ментально, да? итак, внимание, начинаем. Нужно ли осудить Катрин Котс, эту женщину? Если да – 660 01 13. Если нет – 660 01 14. Голосование началось.
ГОЛОСОВАНИЕ
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак - нужно ли осудить Катрин Котс, эту женщину? Если да – 660 01 13. Если нет – 660 01 14. Я прошу проголосовать как тех людей, которые страдают, мучаются… знаете, есть такое: нелегкая журналистская судьба забросила меня в Париж, где… и так далее, и все это по Первому каналу раньше было, в советские времена. Проголосуйте и те люди – помните, как я читал Владимира Ильича Ленина, его определения? – которые ощущают это неравенство, то, что этот человек, который сейчас сидит со мной рядом…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А какой результат ты выбиваешь?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не знаю. Они поймут. И «Вольво» поймет, и они поймут, что этот человек, который как только в ходунках перестал ходить, тут же его родители на вольво. Потом его отправили резидентом, и он там ездил на вольво.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Только на вольво.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потом, по его вине рухнул Советский Союз, и страны содружества отделились…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это правда.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И что? И мы проиграли «холодную войну»…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Из-за вольво! все вольво! Если б я сидел в запорожце…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз – «Вольво», я вас не обвиняю, вы наоборот – посмотрите в мои глаза! А некоторые люди… Итак, еще раз повторяю вопрос.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Замарал себя нелюбовью к вольво.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Замарал, да?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть на двух стульях невозможно?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Невозможно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушай, а почему некоторым политикам и журналистам возможно в нынешней политической ситуации?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Речь идет не о машинах.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там разрешается, да?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Там можно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак – нужно ли осудить Катрин Котс? Если да – 660 01 13. Если нет – 660 01 14. Сообщаю вам, что наше голосование закончилось.
ЗАСТАВКА
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну ты же знаешь, что это в мою пользу.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да-да, интересно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что тебе интересно?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Результат мне интересен. И моя общая победа.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты предполагаешь, что жалкий счет 2:1…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, я вышел в финал.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай меня! Гус Хиддинк… понимаешь, чудеса бывают!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я такой же везунчик, как Гус Хиддинк.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты такой же везунчик? То есть тебе повезло и с вольво, которая у тебя была в детстве…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Без тормозов, я езди на вольво без тормозом, без единой аварии…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, жри! 81,9% проголосовали…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ха-ха-ха.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я ж не сказал, за что.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да я вижу по твоему лицу – по испуганному, растерянному лицу. Я вижу, что я блистательно победил.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 81,9%, находясь в состоянии алкогольного опьянения, под колесами – я имею в виду не автомобильные, а другие, - отдали предпочтение точке зрения, что эта несчастная женщина…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Виновата.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Виновата и должна сидеть. И 18,1% - это столько, сколько имеют по всей стране вольво, они проголосовали…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Процент продаж.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Нет, еще потом они в суд подадут, скажут, что мы их… вольво – самая продаваемая машина, мы уверены. Все. Значит, счет 2:1 в твою пользу. Но самое главное, я думаю, не в этом, а самое главное в том, что мы взвешивали законность и справедливость. Ну как? Получилось?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я думаю, получилось.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Получилось.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я очень волновался, ты ж понимаешь. Первый раз…
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 15 секунд. Ты придешь ко мне в следующий раз?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я обязательно приду. Теперь, когда я победил, я окрыленный, я просто полюбил твою передачу. Я буду все время приходить, выигрывать у тебя постоянно.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это программа «Кейс», ее и дальше будет вести Матвей Ганапольский, ну а с очередным ведущим в первый и последний раз мы прощаемся. Его имя – Юрий Кобаладзе.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Спасибо.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: До свидания, до следующих встреч.