Юлий Гусман - Кейс - 2008-02-23

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Даже талантливого, даже одаренного. Даже известного человека иногда бывает много. Почему? Потому что он затмевает ведущего передачи – я имею в виду Гусмана. Да, ты талантлив, ты замечателен, но мне говорят люди, что им приятнее слушать тебя, чем меня. Это что такое?

Ю.ГУСМАН: Уважаемые слушатели, я буду молчать. Меня зовут, и платят немалые деньги - 800 рублей в месяц, - я настаиваю, что я обязан отрабатывать. Меня выгонят, как собаку, с работы. Ладно, я молчу, я буду просто мычать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда меня обвинят, скажут, что я затыкаю рот, и теперь на «Эхо Москвы» нет свободы слова.

Ю.ГУСМАН: Я прошу, господа - именно наши, американцы не помогут - именно наших слушателей прошу заступиться. Я прошу, если вы меня любите - запусти голосование. Здесь же можно голосовать по любому поводу - кроме останкинской колбасы, прости, господи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы не комментируем рекламу. Значит, ты хочешь запустить голосование, кого любят больше?

Ю.ГУСМАН: нет, я боюсь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но ты понимаешь, что будет сто на ноль?

Ю.ГУСМАН: А если будет коррупция, я заплачу каждому радиослушателю семь рублей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему семь? Они за два тебя президентом выдвинут.

Ю.ГУСМАН: Какие два?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ответь мне на вопрос - уже давно мы ведем с тобой передачу. Так все-таки, что важнее – законность или справедливость? Коротко?

Ю.ГУСМАН:

Люди холопского звания сущие псы иногда, -

Чем тяжелей наказания, тем им милей господа.

Вот я против всего этого. Я считаю, что наказание соразмерно. Вот мне чем нравится наша радиостанция – потому что вслед за г-ном А. с крайне левыми взглядами приходит г-н Л. С крайне-радикальными взглядами. Вот это желание ответить на острые вопросы современности простым интервью в желтой газет – какой цвет любите? Красный, коричневый, желтый? Какие нравятся – блондинки, брюнетки? Мне эта передача тем и нравится, что тренирует в занимательной форме этих прелестных этюдов…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мелкоуголовных этюдов.

Ю.ГУСМАН: Да. Она тренирует отличать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Отлично. И я напоминаю, что ровно так, как говорит замечательнейший Ю.Гусман, будет и сегодня. Итак, три дела. Обязательно импортные, чтобы вы холодно к этому относились - просто как к сюжету. Итак, - да, законно. Но справедливо ли? Приступаем к первому делу. Оно называется «Школа». Смотрите и слушайте.

Е.БУНТМАН: Французским школьникам запретили оценивать учителей в Интернете. Невольным виновником скандала оказался президент Франции Николя Саркози. В январе он объявил о создании специальной программы, по которой деятельность госслужащих можно оценивать публично. В число оцениваемых попали и учителя. Для того чтобы школьники могли выставлять оценки своим педагогам, был создан специальный сайт. Однако все это кончилось печально. Школьники могли оценивать учителей по 20-балльной системе, а также оставлять свои комментарии. Разумеется, ученики такой прекрасной возможности не упустили, и преподавателям крепко досталось. Учителя пришли в бешенство, и пригрозили массовой забастовкой, если оскорбления в их адрес не прекратятся. Любопытно, что сайт развивался при поддержке части французских политиков, которые по-прежнему уверены, что деятельность госслужащих должна проходить через оценку обычных граждан. А учителя — и поддержавшее их министерство образования — считают, что эта инициатива преступна и нарушает право на личную жизнь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы можете себе представить - французским школьникам запретили оценивать учителей в Интернете. А Интернет – сводная история, и никто не имеет права, и свобода слова, и так далее. Я внимательно все это перечитал, и вначале приму несколько звонков - справедлив ли запрет оценивать учителей в Интернете? Свободном Интернете. Понятно же, что в Интернете «мочат» - Интернет это такой слив, чтобы кто-то похвалил в Интернете – это редко бывает. А мочилово в Интернете есть всегда. И это запретили. И мне интересно, что скажут радиослушатели - справедлив ли запрет? Подчеркиваю – не спортсменов, не радиоведущих, а учителей? Как вы, зрители и слушатели, к этому относитесь? 363-36-59. Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Это Олег, Москва. Вы знаете, я абсолютно против того, чтобы школьникам запрещать оценивать учителей. По одной причине – великий педагог с мировым именем Янош Корчак в своем Интернете даже организовал суд над учителями, и каждый ребенок имел первейшее право подать на учителя заявку или жалобу, которую обязаны, были рассмотреть сами же школьники.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Еще и школьники. Слушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Валентина Ивановна, я учительница. Вы знаете, я считаю, что абсолютно невозможно ответить на этот вопрос – справедливо или несправедливо. Ну, это есть дело ребят, детей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы не поняли. Что значит - это их дело? Им запретили это делать.

СЛУШАТЕЛЬ: А я считаю, зря.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, не надо было им запрещать?

СЛУШАТЕЛЬ: Ни в коме случае, пусть высказываются. Меня, например, это совершенно не волнует.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Минуточку - то есть, вы согласны, что в Интернете будет какой-то сайт…

СЛУШАТЕЛЬ: Да, пусть будет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Где будет ваша фамилия.

СЛУШАТЕЛЬ: Пусть будет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, вы от них требуете знаний, а они будут недовольны, ионии будут все время писать о вас гадости, и вы не будете возражать. Правильно?

СЛУШАТЕЛЬ: Они будут писать гадости со своей точки зрения, да и будут или не будут - это тоже зависит от меня. В прошлое воскресенье у вас была передача…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, про прошлое воскресенье сегодня не будем. Еще один звонок, и слово Гусману – мне важно, чтобы он набрал информацию.

СЛУШАТЕЛЬ: Анатолий, Москва. Я считаю, что это несправедливо. Вообще учителей ученики не должны оценивать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть правильно, что запретили?

СЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно правильно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, ученики должны сидеть и молчать. Между собой они могут говорить, а написать нельзя, правильно?

СЛУШАТЕЛЬ: Учителя могут говорить об учениках, а не наоборот - я вот такого мнения.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. И слово предоставляется художественному руководителю Юлию Гусману.

Ю.ГУСМАН: Художественному руководителю всего Интернета. Мне кажется, на мой взгляд, вопрос очевиден.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Для тебя тут что-то очевидно?

Ю.ГУСМАН: Да. Вот такой я отчаянный. Дело в том, что речь тут не идет о том, что дети не могут на переменке, ил в своем «ЖЖ», или в своем блоге трепаться об учителях – ради бога, для этого есть Интернет. Это официальный сайт Министерства просвещения – для того, чтобы критиковать учителей и бороться с коррупцией госчиновников. Он превратился в помойку, как всегда это бывает, когда бесконтрольно и анонимно, под ник-именем, можно чего-то говорить, бесконтрольные гадости любому ребенку. Проблема в том – почему бы не ввести сайты, где маленькие дети в детских садах будут оценивать, - они тоже имеют гражданские права, в роддомах, больные будут на конференциях обсуждать операцию, или суд, когда это реальное нарушение медицинской этики или медицинской практики, или надо молчать в тряпочку и доверять профессионалам. У меня нет никакого сомнения, что критиковать – великий Янош Корчак сделал прекрасно – он сделал суд над учителями – это форма собраний с критикой. Речь идет об ежедневном издевательстве. Есть официальный сайт Министерства г-на Сеславинского, в котором все не только могут говорить, что такая-то передача лучше или хуже, а изгаляться по поводу «Эхо Москвы» - просто потому что этот сайт есть. И нет никакой пользы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Такой сайт есть.

Ю.ГУСМАН: Таких сайтов много.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Такие сайты есть, пусть изгаляются - ну и что? Мы работаем.

Ю.ГУСМАН: Секундочку. Вы, журналюги, - мы, журналюги, - для нас это ежедневная… ну как это - «автомат в руках раскаленный», а когда шестиклассники не просто говорят о том, что нам не нравится математичка, а пишут – понятно, что они пишут – это абсолютно невозможно потом в класс входить. Это смех. Они описывают любые их сексуальные пристрастия, они говорят про их разные органы и организации – это же понятно - забор, которым является Интернет, не должен входить в класс. На заборе пишите это слово из трех букв, но не надо таскать забор в класс – я в этом убежден.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь у меня к тебе два вопроса. Саркози решил сделать жизнь прозрачной, объявил о создании специальной программы, по которой деятельность госслужащих можно оценивать публично.

Ю.ГУСМАН: Это, пожалуйста. Замечательно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дальше. В число оцениваемых попали и учителя. Логично, они госслужащие?

Ю.ГУСМАН: Абсолютно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дальше. Для того, чтобы школьники могли выставлять оценки своим педагогам, был создан специальный сайт. Я тебе задаю вопрос – а кто должен оценивать учителей? А почему там нет модератора – ты знаешь, что на любом сайте есть модератор, который убирает всякие гадости, пошлости, тем более что это госсайт. То есть, ты мочишь свободу слова как таковую, но не говоришь, где модератор.

Ю.ГУСМАН: Ты бывал когда-нибудь в больнице, у врача?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: После передачи с тобой она меня ждет.

Ю.ГУСМАН: Это психбольница, мы вместе туда поедем. Но если будет болеть желудок, например? Почему не сделать сайт, где больные будут критиковать врачей?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что с тобой, такой сайт есть.

Ю.ГУСМАН: Так это неофициальный сайт, это свободный сайт, но это не жалобная книга в магазине, это забор возле магазина. Забор возле магазина – это разные вещи. На заборе пишут – продавщица Клава - такая. Сегодня дядя Митрофан, сторож - ля-ля.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты видишь этот сайт как забор, а я вижу его как возможность высказать свое недовольство. Как с помощью модератора вычистить всякую гадость - как это делается на любом сайте…

Ю.ГУСМАН: А свобода слова? Ой, какой борец за свободу слова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, пора голосовать.

Ю.ГУСМАН: Как зажимать свободу слова на заборе?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Элементарно - человек передергивает то, что я говорю.

Ю.ГУСМАН: Когда ты под своим псевдонимом пишешь про свою учительницу, про ее разные прелести, свои тайные мечты…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все понятно. Уже Скорая должна ехать сюда, потому что у меня повысилось давление от ведения с тобой. В последний раз.

Ю.ГУСМАН: У меня есть с собой две таблетки «нормаск». Дам одну тебе, одну себе - кстати, покупайте «нормаск» - это наша фирма продает. Это реклама.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гусман и компания. Еще раз скажешь слово «нормаск»…

Ю.ГУСМАН: Ты не понимаешь - Нормандия - это «нормаск» - ты даже не знаешь – такой чистый, здоровый человек физически, ты даже не знаешь, что..

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы соображаете, что он говорит сегодня? Несет товарища.

Ю.ГУСМАН: Я сдаюсь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я задаю вопрос. Внимание – справедлив ли запрет оценивать учителей в Интернете?

Ю.ГУСМАН: На специальном сайте. Не просто в блоге – там пиши, что хочешь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, на официальном сайте. Справедлив ли запрет оценивать учителей в Интернете?

Ю.ГУСМАН: На официальном сайте.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: На официальном сайте. Если «да» - 660-01-13, «нет» - 660-01-14. Голосование пошло. Пока идет голосование, мы продолжаем принимать звонки.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло? Владимир, Москва. Добрый день, я хотел бы сказать следующее – совершенно не согласен с Ю.Гусманом, хотя его очень уважаю. Например, есть сайты в Интернете, которые оценивают качество обслуживания в роддомах. И многие роженицы совершенно…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно, есть все, оценивают все. Почему вы не согласны с Гусманом, одним предложением?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что я считаю, что надо доверять тем, кто входит в Интернет и ищет мнение…

Ю.ГУСМАН: Роженицам не 12 лет, речь идет о 10-летних школьниках.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас роженицам 12 лет.

Ю.ГУСМАН: Ну, ладно, все знакомые Матвея роженицы были 12-летними.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты слышал новости, как девочка родила уже вторую тройню - у нее семеро детей в 14 лет.

Ю.ГУСМАН: 6 миллиардов населения земли, одна девочка родила – оставьте ее в покое. Родила – молодец, тройню и двойню.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: все, голосование закончилось. Итак, я спросил – справедлив ли запрет оценивать учителей в Интернете на официальных сайтах - добавил Гусман - 53,3% наших радиослушателей и телезрителей проголосовали, что запрет справедлив. Но 46,7% сказали «нет».

Ю.ГУСМАН: Я требую пересчета голосов с помощью бюллетеней вручную.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понимаю. Я тебе сейчас Чурова приглашу, и ты будешь вести с ним.

Ю.ГУСМАН: Любого из них, там и все остальные годятся. Кстати, все равно правда восторжествовала – хоть мало, но восторжествовала.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это если ты считаешь, что это правда. Переходим к следующему делу. Вообще это дело, которое было, хорошее дело - заставляет задуматься. Переходим к следующему, которое называется «Вино» - все, кто любит выпить – ближе к радиоприемникам и телевизорам. Слушаем дело.

Е.БУНТМАН: Китайские виноделы судятся с властями из-за запрета для чиновников употреблять алкоголь в обеденное время. Некоторое время назад правительство провинции Хэнань запретило государственным служащим пить в обеденное время. Эти меры принимались для того, чтобы улучшить облик чиновников. Но постановление нанесло серьезный удар по владельцам ресторанов и баров, передает агентство «Синьхуа». Китайские чиновники традиционно обедают в небольших ресторанчиках, и непременным атрибутом трапезы является чашечка рисовой водки или пара бутылок пива. Нарушителей запрета стали жестоко карать. «Синьхуа» сообщает, что порядка ста госслужащих за несколько последних месяцев были уволены, после того, как были замечены за распитием спиртных напитков в обеденный перерыв. В результате за чиновников вступилась Ассоциация виноделов Китая совместно с владельцами ресторанов, и направила иск в суд, обвиняя правительство в том, что оно покушается на личные свободы граждан. А моральный облик чиновника, считают истцы, определяется не количеством выпитого вина, а честностью функционера

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Напоминаю, что это программа «Кейс», в которой Ю.Гусман помогает мне справиться, моим слабым мозгам, с этими проблемами.

Ю.ГУСМАН: Мы сделали укол.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока шел сюжет. И я пока жив. Напомню, что китайские чиновники традиционно обедают в ресторанчиках и непременным атрибутом трапезы является чашечка рисовой водки или пара бутылок пива. То есть, есть некая традиция. Мы знаем, что китайцы традиционны во всем – в этом их сила. Итак, вопрос звучит так - справедливо ли запрещать чиновникам пить - я чуть укоротил вопрос, чтобы у нас поместился текст. Но вы понимаете, что на самом деле я имею в виду полный вопрос – справедлив ли запрет чиновникам во время обеда…

Ю.ГУСМАН: Рабочего обеда.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Рабочего, но обеда – то есть, личного времени, - традиционно выпить. Вот такой вопрос. Просто запахло «андроповскими» временами, или чем это? Когда у нас эти сухие законы? Слово тебе.

Ю.ГУСМАН: Скажи мне, а справедливо ли в свое время, в свой перерыв, немножко героинчиком уколоться, или сексом заняться на втором этаже в туалете, поставленном на ремонт? Абсолютно справедливо? Традиция – да. Но я не понимаю - у китайских чиновников традиция: выпить пару бутылочек пива, и, придя на работу, дышать мне, посетителю, Ю Гус-Ману, дышать перегаром? Я вообще не понимаю. Традиция плохая. На работе не пьют, за рулем не пьют. Неправильно это. Не должно быть исключений, потому что два пива выпил, восемь пива выпил…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они не пьют восемь.

Ю.ГУСМАН: А кто-то считает? Справку дают?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они традиционно пьют чашечку водки или пару бутылок пива.

Ю.ГУСМАН: Дорогой мой Мат Вей Ганн, - что значит, по-китайски «друг»? Откуда ты это знаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так изложено. И не надо говорить про секс на втором этаже. Что, кстати, неплохо. И не надо говорить про героин.

Ю.ГУСМАН: Секс неплох на любом этаже, но не надо во время работы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это час моего личного времени.

Ю.ГУСМАН: У меня есть приятель, он сказал, что гигантская организация, - по-моему, «ЛУКОЙЛ», - не разрешает звонить по мобильным телефонам. А я считаю, правильно - это работа. Потому мы и страдаем с нашей традиционно широкой, открытой нашей российской душой, - выпить во время работы, на работе, выпить на посту. Как ты это можешь говорить? Почему китайцы, такие дисциплинированные, что им можно капельку, а мы - мы всюду пьем как свиньи. Давайте будем все пить. Сторож будет на работе пить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты сейчас о чем говоришь? Э Тоне российское дело, мы говорим все-таки о китайца, г-н Гус Ман.

Ю.ГУСМАН: Какая разница? Китайское дело, занзибарское, российское дело…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Катастрофа.

Ю.ГУСМАН: Потому что ты не просто либерал, ты абсолютно Матвей Новодворский. Валерию Ильиничну очень люблю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Начнем с того, что я либеральные ценности понимаю как Д.А.Медведев.

Ю.ГУСМАН: Это я так понимаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я понимаю - его речь в Красноярске ты невнимательно читал, а я читал внимательно.

Ю.ГУСМАН: Я тоже читал внимательно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но ты ее читал на китайском языке. А я читал на русском. Моя позиция следующая - есть Китай, есть традиции, и мы знаем, что это люди, не нарушающие своих традиций. Кроме того, это свое обеденное время, и никто не смеет на него посягать. И это все попахивает – не помню, какие это были времена, Андропов был?

Ю.ГУСМАН: Он забыл, какие это у нас были времена – Брежнев, Андропов. Послушайте, г-н либерал, а сколько у нас на Кавказе, в Средней Азии и разных странах мира есть традиций? Есть традиция по отдельным племенам на острове Кука - они ели людей. В рабочий перерыв схавали этого бедного Кука. Они съели его и сказали - мы – каннибалы, у нас традиция - во время работы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уважаемые радиослушатели…

Ю.ГУСМАН: Нет, ты сейчас скажи – ты гений, Юлька, - заплачь, поцелуй меня, и выйди из себя хотя бы. Пойми же, что надо избавляться - 600 лет традиции напиваться пьяным в кустах на Занзибаре. Пора уже. Сегодня тяжелая компьютерная жизнь требует этого.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, я не буду комментировать. Сейчас короткая пауза, и после нее мы будем слушать звонки. Думаю, что этого человека надо просто размазать. Думаю, что это сейчас и будет. Поехали.

НОВОСТИ

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поверьте – я себя плохо чувствую, потому что в Москве ужасная погода, у меня эта чертова, хренова дистония, которая меня хлестала так - потому что это невозможно - тут такой буран был. В общем, ужасно себя чувствую. Я просто приполз, потому что не могу отдать этому крокодилу-Венедиктову, чтобы он вел передачу с Гусманом. Для меня это наслаждение. За эту паузу у меня нормализовалось давление. Что еще у меня произошло?

Ю.ГУСМАН: Произошла эрекция за много лет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: За много лет впервые. Что-то там еще произошло, И все потому, что великий человек – просто потрясающий.

Ю.ГУСМАН: И наши препараты, которые нужно покупать в аптеке номер семь, которой мы владеем вдвоем с Венедиктовым.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: На пару. Послушайте - 363-36-59, - вам нужно уничтожить этого Гусмана.

Ю.ГУСМАН: Люди мира, на секунду встаньте.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во-первых, «на минуту».

Ю.ГУСМАН: Ты минуту не дашь. Хоть на секунду.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, справедливо ли запрещать китайским чиновникам традиционно выпивать чашечку рисовой водки или две бутылки пива. Поехали, слушаем телефонные звонки.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Анатолий, Москва. Я хочу немножко вас поссорить с Гусманом – я избираю третью позицию.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Третьей не может быть. Мой дорогой, не мучайте, а то опять эрекция исчезнет.

Ю.ГУСМАН: Навсегда.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут простая история – да или нет, прав Гусман, или неправ. Слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Это «Эхо Москвы»? Вот сейчас там девушка ведет эфир интересный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Где ведет?

СЛУШАТЕЛЬ: На «Эхо Москвы».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я эта девушка. Здравствуйте, меня зовут Лена.

СЛУШАТЕЛЬ: Очень приятно.

Ю.ГУСМАН: А меня – Юля.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну что, милый, мы встретимся? Подружка рядом.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, да. С юмором нормально.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы передачу слушаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я там о политике слушал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял вас. У нас сегодня веселая передача.

Ю.ГУСМАН: «Дистония» называется.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: «Вегетативно-сосудистая радио-дистония». Слушаем. Говорите?

СЛУШАТЕЛЬ: Дмитрий, Пермь. Ваш постоянный слушатель. Честно говоря, интересна ваша передача.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мой золотой, справедливо ли запрещать чиновникам пить?

СЛУШАТЕЛЬ: Думаю, что, скорее всего, нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

СЛУШАТЕЛЬ: Все-таки государственные служащие, государственные чиновники.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Отлично. Вот это слово, которое вы сейчас сказали – «государственные труженики» - я расчувствовался, слезы начал утирать. Жалко, по радио не видно. Слушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Александр, город Екатеринбург. Я думаю, что конечно, справедливо, что заставили их не пить. Потому что все-таки это государственные чиновники. Государство имеет право накладывать некоторые ограничения на своих наемных работников – это справедливо.

Ю.ГУСМАН: Как и любой работодатель.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Некоторые ограничения?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Набираем статистику – слушаем следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. А не рано ли к Медведеву подлизываемся?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так я уже опоздал.

СЛУШАТЕЛЬ: Да? По-моему, вполне успешно получается.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Владимир.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А по сути нашей программы что скажете?

СЛУШАТЕЛЬ: А по сути нашей программы питие на Руси есть веселие, а не работа.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: нет, мы про Китай – вы слышали сюжет?

СЛУШАТЕЛЬ: А не суть важно. Китай от России немногим отличается.

Ю.ГУСМАН: Ну, конечно - узкоглазые, просто прищурились.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, ваша позиция какая?

СЛУШАТЕЛЬ: Моя позиция такая, что работать надо на трезвую голову, - всегда и везде.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, правильно им запретили?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, абсолютно.

Ю.ГУСМАН: Помнишь анекдот - рассказывали про кого-то из Ленинградского обком партии, он был антисемит, приехал в Китай, и говорит – что, жиды, прищурились? Извини.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я тебе говорю - прими протест от еврейской общины.

Ю.ГУСМАН: Телеграмма из Совмина.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Внимание, задаю вопрос. Вот не удается – он затарил все мозги - миллионы радиослушателей сейчас хотели сказать, что он неправ, что нормально выпить.

Ю.ГУСМАН: Ставь вопрос на голосование, мой юный друг.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Итак, если справедливо запрещать чиновникам пить в их обеденный перерыв в Китае - 660-01-13, если не справедливо запрещать чиновникам пить в Китае в их обеденный перерыв - 660-01-14. Голосование пошло. Кто это там все время за мной повторяет?

Ю.ГУСМАН: Но красивый голос. Как у Левитана.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Светлана, из Ростова. Это Матвей? Не узнаю по телефону.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Богатым буду.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, желаю вам. Но я, тем не менее , в этот раз на стороне Ю.Гусмана – конечно, справедливо - не только по закону, но по ощущениям, по эмоциям, по всему. А мужики, которые вам звонили, все полупьяные, наверное. Справедливо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Более того, и те, кто в студии – тоже. И даже не «полу».

Ю.ГУСМАН: И операторы тут…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто валяются. А звукорежиссер – как мы его положили на пульт, так он носом эту рукоятку и водит.

Ю.ГУСМАН: И сейчас уже приедет машина из Медвытрезивителя, и всех нас повяжет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушаем еще звонок. Говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Во-первых, вас с праздником, мальчики.

Ю.ГУСМАН: Какой интеллигентный человек - спасибо.

СЛУШАТЕЛЬ: А во-вторых – ребята - чашка водки или две бутылки пива – это же офигеть. Ну, не фига им пить на работе. Начальство, руководство, госслужащие – нет, пускай будут трезвые.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что-то вы с сомнительной интонацией сказали.

Ю.ГУСМАН: Нет, красиво - «пущай будут трезвые» - вот такой лозунг в Китае висит: «Пущай будут трезвые». Это хорошо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И голосование подошло к концу. Хочу сказать радиослушателям и телезрителям, что если так будет продолжаться…

Ю.ГУСМАН: То ты переедешь в Израиль.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: При чем тут Израиль?

Ю.ГУСМАН: Получишь гражданство, как украинец. Там женщины-еврейки… и вперед.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот что ты сейчас сказал?

Ю.ГУСМАН: Потому что там у вас пьют на работе в перерыве.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты видел?

Ю.ГУСМАН: Видел сам. И пил.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Израиле?

Ю.ГУСМАН: В гостях был - они пьют.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так это чуждая страна.

Ю.ГУСМАН: А Китай - братская, и они должны пить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: 74,1%.

Ю.ГУСМАН: Ну, не пугай меня.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не могу тебя испугать - проголосовали за твою позицию.

Ю.ГУСМАН: Йес. Спасибо, товарищи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что китайцы должны быть трезвыми. Мы же не про русских голосовали.

Ю.ГУСМАН: Про русских я бы даже не стал спорить – меня бы просто убили при выходе со станции.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А 25,9% проголосовали за то, что люди должны выпивать.

Ю.ГУСМАН: Китайцам нечего вообще пить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я считаю, что и Россия и Китай сильны этими 25,9%.

Ю.ГУСМАН: Предлагаю спеть короткую сталинскую песню «Москва-Пекин, идут-идут, вперед народы».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А дальше?

Ю.ГУСМАН: «За прочный мир, за какой-то мир, под знаменем свободы» - нет, это была наша песня, не их.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Караока. Может, ты будешь выступать?

Ю.ГУСМАН: Караоке.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты будешь это петь?

Ю.ГУСМАН: Сейчас это не поется.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока не поется?

Ю.ГУСМАН: Мы поем другие песни – в думе блестяще мы поем другие песни.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: подожди, ты же был у «Татушек».

Ю.ГУСМАН: И был. Сейчас ушел к «Блестящим». На подтанцовку.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А «Виа-Гра»? А, мы другое делаем с «виагрой».

Ю.ГУСМАН: Меня даже бросило в холодный пот - о чем ты говоришь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так, по времени у нас все замечательно получается. И следующее дело в нашей программе «Кейс», где мне помогает вести передачу, или, если честно говорить, забрал ее ведение…

Ю.ГУСМАН: Мешает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Юлий Гусман. Это история под названием «Компромат». Смотрим и слушаем. Поехали.

Е.БУНТМАН: Федеральный суд США принял решение закрыть известный Интернет-сайт «Викиликс», специализирующийся на размещении разоблачительных материалов. Изначально сайт был предназначен для диссидентов — эмигрантов из тоталитарных стран. С прошлого года диссиденты — в основном из Китая размещали на этом портале компромат, не опасаясь преследования властей. Однако просуществовал он недолго. Разработчики сайта стали публиковать также информацию, касающуюся банковских операций — ухода от налогов и использования оффшорных схем. Это уже не понравилось банкирам, которые потребовали закрыть вредный Интернет-портал. Что и было сделано по решению Федерального суда. Как говорится в решении, информация давалась со ссылкой на анонимные источники, поэтому размещение подобных материалов расценивается как клевета. Поэтому суд распорядился закрыть сайт на территории США. Создатели «Викиликс» протестуют — по их мнению, запрет давать информацию со ссылкой на анонимные источники нарушает принципы свободы слова. Впрочем, содержание сайта, несмотря на запрет, остается доступным — на британской и китайской версиях портала.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И я задаю простой вопрос – считать ли закрытие сайта нарушением свободы слова, и вообще нарушением благоразумия. Потому что вы понимаете, что это типа нашего сайта «Компромат.Ру», то есть, да - анонимные источники, непонятно откуда, но где-то есть информация, и если, как принято говорить, компетентные органы эту информацию проверят, они могут, например, про какого-то чиновника узнать очень важные вещи, после чего он чиновником уже не будет. Поэтому - считаете ли вы закрытие сайта нарушением свободы слова и ограничением права знать, ограничением права на информацию. Мы сначала послушаем телефонные звонки, потому что ты своим грузом давишь

Ю.ГУСМАН: Не грузом, а умом, красотой, интеллектом и фигурой.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фигурой особенно. Слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Людмила, я из Нью-Йорка.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как раз очень хорошо, что вы из Нью-Йорка – как вы считаете, это правильно, что закрыли сайт? Это нарушение свободы слова?

СЛУШАТЕЛЬ: да, конечно, это нарушение свободы слова. Но я не слышу себя в эфире.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вам не надо слышать себя в эфире. Пока эфир дойдет до Америки, пройдет еще полчаса. Значит, вы считаете, что закрыли его неправильно – правильно?

СЛУШАТЕЛЬ: да, конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Неправильно? Но там же анонимный компромат – вы что, за анонимный компромат?

СЛУШАТЕЛЬ: Не знаю насчет анонимного компромата, но я бы еще хотела спросить у Гусмана.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гусман итак скажет.

Ю.ГУСМАН: Потерпите, он меня пустит, сейчас я прорвусь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, Людмила считает, что правильно. Слушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Дмитрий, Пермь. Компромат сам по себе штука сложная, но все-таки нельзя, думаю, выпускать компромат.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите - сайт правильно закрыли, или неправильно?

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что правильно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, вы не хотите знать правду.

СЛУШАТЕЛЬ: Знаете, Интернет, хотя штука такая общая, вроде бы и смотрят ее все, но так или иначе считаю, что правильно сделали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз напоминаю – не надо брать на себя обязанности Следственного комитета, прокуратуры и прочего. Разговор идет, что мы с вами должны знать всю информацию, но принимать по ней решения должны компетентные органы. Открывать ли уголовное дело, не открывать, открывать ли административное преследование, не открывать – но это же должно где-то публиковаться. Человека могут убить за то, что он сообщил какую-то информацию - вы что, этого не понимаете? А вы говорите – ой, не надо, чтобы не было компромата. Подумайте сами - я агитирую – как такое может быть в свободолюбивой Америки? И последний звонок в этой части.

СЛУШАТЕЛЬ: Владимир, Москва. Вы можете занести это в Книгу рекордов Гиннеса - я вам звоню второй раз. Я считаю, что нужно доверять людям, когда они пытаются высказать свое мнение. В любом случае любое мнение, высказанное…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Имеет право на опубликование. То есть, вы против того, что этот сайт закрыли?

СЛУШАТЕЛЬ: Я против, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Кстати, это ваш третий звонок, а дозвонились вы в первый раз. Слово предоставляется Гусману.

Ю.ГУСМАН: Грустное у меня к тебе есть сообщение. В нашем жанре получалось все время так – Белый Клоун, Рыжий Клоун, добрый следователь…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, у нас был один профессиональный ведущий и один клоун.

Ю.ГУСМАН: Э, ты меня обидел.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я очень известный, талантливый журналист.

Ю.ГУСМАН: Это будут протестные звонки слушателей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Безусловно. Но сам себя не похвалишь, никто не похвалит.

Ю.ГУСМАН: Но при этом не надо ругать друзей. Так вот как клоун клоуну скажу - дело в том, что я должен в этом случае с тобой согласиться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как говорит моя мама: «Штось у лиси сдохло».

Ю.ГУСМАН: Нет, здесь, на самом деле, вопрос серьезный. Они исходят из соображений высшей – там банкиры, компромат. Интернет, как мы только начнем регулировать, что там пишут и что там не пишут, - это свободная трибуна, это такой мировой Гайд-Парк, на миллиарды людей всей земли. И в данном случае мне кажется, что ты абсолютно прав – мне не нравится эта история, я бы не хотел, чтобы она была у нас или где-то. Я не убежден, что на наших сайтах «Компромат», или не «Компромат», всегда и все правда, но это пусть судят читатели – есть другие сайты, другой направленности. И так же как на «Эхо Москвы» пусть сталкиваются разные мнения, пусть в споре рождается истина, или, как сказал тов. Мао Дзе Дун - «пусть расцветают все цветы, пусть соседствуют тысячи искусств». Серьезно - мне кажется, что это все должно быть. Да, конечно, много всякого слива информации, клеветы и глупостей. Но, как ты правильно сказал, ведущий всех времен и народов, человек, который является ведущим…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поразительно. Ровно противоположную позицию ты отстаивал в первом деле, которое было зеркальным.

Ю.ГУСМАН: О, нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там был государственный сайт, и там люди публиковали свое мнение, и ты сказал – это исключено.

Ю.ГУСМАН: да, потому что это дети. Я, как психиатр по первой специальности и гений в настоящее время, объясняю тебе, ведущему всех времен и народов – детская психика - у них своя жизнь, свои книги. Мы были детьми – может, ты не помнишь, а я помню - своя музыка, свои песенки, свои журналы. Для них не подходит журнал «Плей Бой». Почему, раз свобода слова, не читать им журнал «Плейбой»? Что такого плохого? Приятные дамочки, красивые, как мама, как тетя, как сестра? Это все для детской психики. А здесь эмигранты, не эмигранты, могут как на стенгазету выплескивать свои эмоции и рассказы о своих проблемах, переживаниях и компромат на чиновников. Да, там может быть глупости, передержка и клевета безответственная, но закрывать этого не надо – это свободная трибуна для свободных людей. И таким должен быть весь мир. Спасибо, друзья. Аплодисменты.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы потом подложим аплодисменты в повторе. У нас еще времен Брежнева есть запись аплодисментов. Помнишь: «слышны шумные, многочисленные». А мы будем голосовать – пришло времечко. Считать ли закрытие этого сайта нарушением свободы слова? Если вы считаете, что закрытие этого сайта нарушение свободы слова - 660-01-13, если вы считаете, что закрытие этого сайта не нарушение свободы слова, а прекращение всяческих безобразий - 660-01-14 . Голосование пошло.

Ю.ГУСМАН: Нельзя твоего ребенка, моего ребенка, Катю, заставить голосовать – мама или папа правы? Это неправильно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты смотри, какая гражданская позиция – прямо член ОГФ. Каспаров твой друг?

Ю.ГУСМАН: Боже мой, что ты сказал? Что он сказал?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Повторяю вопрос – если вы считаете закрытие этого сайта, где возможен анонимный компромат, непроверенный, правильно - 660-01-13. Если вы считаете, что нет, что как говорил г-н Гусман, что «пусть расцветает сто цветов», и что-то еще расцветает - 660-01-14. И примем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Александр, Екатеринбург. Конечно, несправедливо закрыли. Получаются некие двойные стандарты – компромат на Китай можно, а появилась некая информация, связанная с банком – уже нельзя. Это несправедливо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Голосование закончено. И я объявляю результаты – 72,6% сказали, что это нарушение свободы слова.

Ю.ГУСМАН: В США. И надо передать это Кучерене и Миграняну, чтобы они там, прямо на базе Вашингтона, дали им по ушам.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совершенно верно - по ушам.

Ю.ГУСМАН: И Госдепу США и всем по ушам за нарушение свободы слова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это правильно.

Ю.ГУСМАН: Это тот пример, когда очень важно - когда у них там, за океаном - позвони Андронику.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я рад, я обязательно попрошу Шевченко, чтобы он тебя взял в передачу на Первый канал. Потому что ты созрел.

Ю.ГУСМАН: Мечтаю помочь Андронику.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял тебя. И 27,4% сказали, что - нет, никакого нарушения нет. У нас совсем не осталось времени.

Ю.ГУСМАН: Как не осталось? Мы прощаемся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прощаемся. Дорогие друзья, это был очередной выпуск программы «Кейс», вы все видели, я вам хочу сказать - с ним невозможно вести передачу. И я буду настаивать, чтобы он в следующий раз опять же был в эфире. Потому что я мазохист. До встречи.

Ю.ГУСМАН: ДО свидания.