Ознакомиться с делами: Восьмерня, Громкость, Тьфу-тьфу - Сергей Бунтман - Кейс - 2010-01-07
И.ВОРОБЬЕВА: Заряд позитивной энергии, а главное, справедливости. Это первая программа «Кейс» в этом году, и я рада вас приветствовать. Меня зовут Ирина Воробьева, и также рада приветствовать в этой студии совершенно неожиданного эксперта Сергея Александровича Бунтмана. Сергей Александрович, здравствуйте.
С.БУНТМАН: Вот уж неожиданного. Меня предупредили. Добрый вечер. Меня предупредили.
И.ВОРОБЬЕВА: А меня нет.
С.БУНТМАН: С Рождеством всех православных, наших соотечественников.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, знаете, вас тут уже увидели в предыдущем эфире, в камере вебтрансляции.
С.БУНТМАН: Да. И что? Я зашел поздороваться.
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Пишут уже: «Добрый вечер, Сергей. С нетерпением ждем вашего эфира. С Рождеством вас». Дождались.
С.БУНТМАН: Нет, я сегодня просто, я полон, сказал бы, чувства ответственности. И у меня почетная роль такая, которая ставит меня, скромную мою персону в одни ряд с Щукиным, Штраухом, Геловани, Евгением Матвеевым, которые играли великих людей.
И.ВОРОБЬЕВА: Вы сегодня играете 2-х великих людей сразу.
С.БУНТМАН: Я уже хочу, чтобы на сайте мне написали, что, вот, исполнитель ролей Кобаладзе и Гусмана.
И.ВОРОБЬЕВА: Вы знаете, есть традиционная вещь, которую я не могу не сделать, иначе господин Гусман и господин Кобаладзе больше к нам не придут.
С.БУНТМАН: Они придут, как миленькие. Обязательно.
И.ВОРОБЬЕВА: Ужасно скучаем. Нет, я ужасно скучаю.
С.БУНТМАН: Мы страшно скучаем, да. И все равно у меня к оригиналу близко не получится. Хотя, я имею право на художественную интерпретацию, на новое прочтение образов Кобаладзе и Гусмана. Я имею на это право как художник, но все равно так у меня не получится.
И.ВОРОБЬЕВА: Вы только не предупреждайте, пожалуйста, наших слушателей, кого в этот раз вы, Гусмана или Кобаладзе, чтобы они сами все поняли.
С.БУНТМАН: Нет, я буду совмещенный такой образ Гусмана и Кобаладзе. Как есть учение Гусмана-Кобаладзе, вот так я такой духовный образ Гусмана и Кобаладзе, постараюсь воплотить.
И.ВОРОБЬЕВА: Я бы, честно говоря, предпочла, чтобы передо мной сидел Сергей Бунтман, а не сдвоенный образ господина Кобаладзе.
С.БУНТМАН: Нет, я не могу. Это место такое, время такое, которое принадлежит Гусману и Кобаладзе.
И.ВОРОБЬЕВА: Черт побери. Ну что же? Действительно, есть у нас видеотрансляция, я напомню, на сайте echo.msk.ru. Мы начинаем, у нас как всегда 3 прекрасных кейса, очень неоднозначных, очень спорных.
С.БУНТМАН: Ну, там все однозначно, я уже читал.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, для вас все однозначно.
С.БУНТМАН: Абсолютно все ясно.
И.ВОРОБЬЕВА: У нас для экспертов всегда все однозначно, потому что все эксперты у нас имеют свою позицию, свое, прямо скажем, особое мнение по каждому из кейсов. И давайте начнем. Сделайте погромче ваши приемники и, надеюсь, что эта громкость не превысит 11 децибел. Как раз об этом мы поговорим в нашем первом кейсе. Все кейсы для нас подготовил Евгений Бунтман. Итак, первый кейс называется «Громкость».
ГРОМКОСТЬ
Е.БУНТМАН: Суд Сан-Франциско отклонил иск граждан, просивших признать iPod вредным устройством. Жалобу к компании Apple, производителю одного из самых популярных плееров подали 2 жителя Сан-Хосе. Они обратили внимание на то, что устройство позволяет слушать музыку на громкости 11 децибел. А этого более чем достаточно для того, чтобы пользователь полностью потерял слух. Между тем, говорилось в исковом заявлении, производитель нигде не предупреждает о такой опасности. Следовательно, покупатели могут по незнанию причинить своему здоровью значительный ущерб. Истцы прошли все мыслимые инстанции, но повсюду их жалобу отвергали. В последний раз судья пришел к выводу, что сам по себе плеер не содержит никаких дефектов, а причинить ущерб слуху могут сами пользователи, если будут бездумно эксплуатировать устройство. Нельзя предусмотреть все экзотические увечья, решил судья. В свою очередь, адвокат одного из истцов отметил, что речь вовсе не о том, чтобы увеличивать или уменьшать громкость звука, а о том, что потребитель должен понимать, когда существует риск.
И.ВОРОБЬЕВА: Я очень надеюсь на то, что вы слышали этот кейс прекрасный, что вы еще не успели оглохнуть, есть ли у вас iPod или нет. Сергей Александрович, как вы считаете, справедливо ли решение суда в данном случае?
С.БУНТМАН: Абсолютно справедливое решение суда, потому что не надо быть идиотами просто, если так говорить грубо. Не надо быть идиотами. Вот у нас в каждом автомобиле на спидометре, там, 250 километров в час, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Есть такое.
С.БУНТМАН: Но это не означает, что ты должен, чтобы проверить, на оживленной улице вдавить педаль в пол и мчатся 250 километров в час. Есть, правда, знаешь, на другом приборе, который обороты регулирует.
И.ВОРОБЬЕВА: Тахометр.
С.БУНТМАН: Тахометр, да.
И.ВОРОБЬЕВА: Я, видите, знаю, как он называется.
С.БУНТМАН: Да. (все смеются) Ну так вот, там есть красная зона.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, есть такая.
С.БУНТМАН: Там есть красная зона, чтобы не перекрутить двигатель, чтобы все у тебя не сгорело. Но с другой-то стороны, ну, нельзя все абсолютно... Да, он мощный, этот самый плеер.
И.ВОРОБЬЕВА: iPod?
С.БУНТМАН: Да, iPod.
И.ВОРОБЬЕВА: У вас есть iPod?
С.БУНТМАН: Нет, у меня нет iPod.
И.ВОРОБЬЕВА: А у меня есть iPod.
С.БУНТМАН: Ну и что? И ты врубаешь 11 децибел?
И.ВОРОБЬЕВА: Я вам скажу, что я всегда его слушаю на полной громкости. Да, я слушаю на полной громкости. Я не знала, что там 11 децибел, ну, правда.
С.БУНТМАН: А зачем?
И.ВОРОБЬЕВА: Я не знаю. Ну, потому что, вот, я еду в метро и вот этот шум, который в метро, вот этот гул, я уши закрываю наушниками и перекрываю его, да. Там такое, знаете, в iPod – там, ведь, не кнопочка, там такое колесико. Колесико крутишь пальчиком, и все.
С.БУНТМАН: Это у нас реклама iPod, я уже понял. Даже по картинке понял, те, кто смотрит RTVi, сколько нам...
И.ВОРОБЬЕВА: Да, теперь у меня есть iPod.
С.БУНТМАН: Вот, хорошо, конечно, если нам заплатил iPod. То я тогда, вот...
И.ВОРОБЬЕВА: Да? Вы за iPod?
С.БУНТМАН: Нет, я за рекламные наши сборы.
И.ВОРОБЬЕВА: Нельзя так, Сергей Александрович. Как так?
С.БУНТМАН: А жить надо? Жить-то надо.
И.ВОРОБЬЕВА: Подождите, секундочку. Так-так-так. «У вас что-то не то, iPod может производить до 115 децибел», - говорит нам наш слушатель.
С.БУНТМАН: Ну, может быть.
И.ВОРОБЬЕВА: Видимо, из чата прислал нам сообщение, очень длинное, которое до нас, к сожалению, не дошло.
С.БУНТМАН: Да сколько угодно! Хоть 1115! Да все равно.
И.ВОРОБЬЕВА: Почему нельзя было написать?
С.БУНТМАН: Что написать? Ну вот как ты представляешь себе? Что написать?
И.ВОРОБЬЕВА: Написать на упаковке. А что? Есть к каждому устройству, будь то фотоаппарат, компьютер, iPod, не важно что, есть технические данные, да? Какой там размер экрана и т.д., и т.п. Вот можно в одной из строчечек написать, что громкость до 11 децибел. В чем проблема? Одна строчка, всего лишь. И все, никаких судов, никаких... Почему нельзя заботиться о тех людях, которые будут пользоваться этой продукцией.
С.БУНТМАН: Ну и что еще? Нельзя бить углом в висок iPod’ом.
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, ну, слушайте, это же использование iPod не по назначению.
С.БУНТМАН: Это может быть опасно для жизни.
И.ВОРОБЬЕВА: Это не по назначению.
С.БУНТМАН: Ну почему? Случайно ты идешь, размахиваешь руками в метро, ничего не слышишь, потому что у тебя на полную громкость.
И.ВОРОБЬЕВА: 11 децибел.
С.БУНТМАН: Да. На полную громкость, размахиваешь руками и попадаешь в висок какому-нибудь гражданину или гражданке.
И.ВОРОБЬЕВА: Это тогда нужна инструкция к рукам: «Не размахивайте руками, пожалуйста».
С.БУНТМАН: Ну, инструкцию к рукам тоже, да. Это может быть опасно. К ботинкам инструкция.
И.ВОРОБЬЕВА: Я, все-таки, не согласна с вами, Сергей Александрович. Считаю, что...
С.БУНТМАН: Ну, инструкции, конечно, надо писать подробно. Но нельзя писать обо всем.
И.ВОРОБЬЕВА: Нужно заботиться о людях.
С.БУНТМАН: Нет, конечно, надо заботиться о людях. Но просто очень много людей, которые считают: если он себе прольет чайник из чайника, кипяток себе на пятку или палец ноги, то виноват чайник, а не он сам.
И.ВОРОБЬЕВА: Конечно, кипяток такой крутой вскипятил.
С.БУНТМАН: Кипяток. И будем судиться против кипятка, против чайника будем, против плиты газовой, против Газпрома, который этот газ нам...
И.ВОРОБЬЕВА: Хорошую идею, Сергей Александрович, подкинули сейчас.
С.БУНТМАН: Ну, конечно, идея. Против всего. Против трубопровода, против спичек давайте производителей, зажигалок.
И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, вы прямо кладезь кейсов. К сожалению, российских.
С.БУНТМАН: Да, Мосэнерго, Госэнерго, против Чубайса, который, вот, если нас током дернуло.
И.ВОРОБЬЕВА: Во всем виноват.
С.БУНТМАН: Если мы взяли оголенные провода. Против ДЕЗа, против ЖЭКа. Ну, это отлично: можно заработать, можно безбедно жить. Это уже становится опасным.
И.ВОРОБЬЕВА: Давайте обратимся к нашим присяжным, которые сейчас рассудят нас. Я напомню, что если вы не хотите нам звонить, пришлите нам смску на номер +7 985 970-45-45. Ну а звоним мы как всегда по традиционному телефону 363-36-59. Телефон московский, и все 5 линий просто взорваны звонками. Ну что же, давайте попробуем звонок принять. Алло, здравствуйте, вы в эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте.
И.ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Это Сергей, Челябинск.
С.БУНТМАН: Да, Сергей, здравствуйте.
И.ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте, Сергей.
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я считаю, что неправильно суд постановил.
С.БУНТМАН: Почему?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, потому что я, конечно, не понимаю вот такое ерничанье Сергея Бунтмана.
С.БУНТМАН: Да не я. Я абсолютно серьезен, кстати говоря. Потому что очень много желающих посудиться по миру развелось, с чем угодно.
СЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю. Есть совсем уже такие, конечно, случаи клинические, когда, допустим, судятся, что нет надписи на микроволновке, что нельзя, допустим, кошку туда засовывать и нажимать на пуск. А это совсем другой случай.
С.БУНТМАН: А почему это другой случай?
И.ВОРОБЬЕВА: Я тоже не понимаю, честно говоря, теперь уже.
СЛУШАТЕЛЬ: А потому что человек, допустим, не знает, что такой уровень звука опасен для его слуха. Включает на максимум, балдеет, а потом у него проблемы со слухом.
С.БУНТМАН: Но причем тут?.. Вот смотрите, у нас есть, кстати говоря, если серьезно, есть профессиональное заболевание. Незаметное профессиональное заболевание. И вот, между прочим, звукорежиссеры этим делом страдают.
И.ВОРОБЬЕВА: Звукорежиссер сейчас очень активно покивала нам головой.
С.БУНТМАН: Да, покивала головой. Потому что мы в наушниках, звукорежиссер в наушниках очень часто, когда проверяют уровень звука. И я смотрю, и со временем все больше и больше – вот у нас такой барашек, да? – и здесь все больше и больше, и больше становится звук. Потому что притупляется. И что?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, это понятно. Но дело в том, что когда человек работает, он за это получает деньги, какие-то за вредность платят. А тут получается, ты платишь деньги, приобретаешь какой-то товар и еще потом ты можешь пострадать от него. Тут разные, все-таки, ситуации.
И.ВОРОБЬЕВА: Я вас поняла, Сергей. Спасибо большое. Вы за потребителей, вы против Сергея Бунтмана. Вот смотрите, Андрей нам прислал сообщение: «У плееров Apple всегда есть напоминание, что возможно ухудшение слуха и не нужно слушать на максимуме». Я, честно говоря, этого не помню. Вот, другой наш слушатель пишет, что тоже на полной громкости всегда включает этот плеер, но никогда не догадывался об 11-ти децибелах, которые он может выдавать. Поэтому в инструкции об этом нужно писать большим и жирным шрифтом. И я в этом согласна.
С.БУНТМАН: Нет, большим и жирным шрифтом. Но на самом деле, здесь история немножко другая, вообще-то. Сколько бы ни написали производители, что это может быть вредно для слуха. Во-первых, слух индивидуальный у человека. Во-первых, есть более хрупкий, есть более сильный. И когда человек в простых наушниках – никакие не iPod’ы, а обычные, там, плееры кассетные или дисковые были. Есть люди, которые врубают на полную громкость. Есть тетеньки у нас за стеной, которые врубают на полную громкость, потому что они уже не слышат.
И.ВОРОБЬЕВА: Да-да-да.
С.БУНТМАН: И начиная с 6 часов утра это все, там, радио, например.
И.ВОРОБЬЕВА: «Эхо Москвы», между прочим.
С.БУНТМАН: Ну, когда «Эхо Москвы», там.
И.ВОРОБЬЕВА: У нас соседка слушает на полной громкости.
С.БУНТМАН: Ну, вот. Вот тебе не надо включать собственный приемник, ты и так знаешь, что происходит тогда.
И.ВОРОБЬЕВА: Да-да.
С.БУНТМАН: Но это очень индивидуально. Потом они напишут вот такое показание, вот, какое показание прибора, какая величина может быть опасной. А окажется, кто-нибудь проведет сногсшибательные исследования и окажется: «Нет, меньшее количество децибел может привести к потери слуха в определенных обстоятельствах».
И.ВОРОБЬЕВА: То есть еще больше, новые иски уже по другим каким-то, то есть для каждого человека.
С.БУНТМАН: Ну, конечно! Потому что они недорассказали, недостаточно жирный шрифт и так далее.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну да, возможно.
С.БУНТМАН: Мне кажется, совершенно очевидная история.
И.ВОРОБЬЕВА: Знаете, нас с вами тут поправляют. Ну, я, честно говоря, не физик, я вообще не знаю, что такое 11 децибел, а что такое 110 децибел. Говорят нам слушатели, что 11 – это вообще ничего, а, вот, 110 – видимо, там нолик пропустили. Все-таки, 110. Я прошу прощения.
С.БУНТМАН: Да не важно. Здесь «Икс» децибел.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну да. Какое-то количество децибел, которое может быть опасно для слуха. Давайте еще один звонок примем и уже можно будет голосовать по этому кейсу. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Алло, здравствуйте, вы в эфире. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте...
И.ВОРОБЬЕВА: До свидания. Видимо, наслушались.
С.БУНТМАН: Это да. С децибелами там все в порядке.
И.ВОРОБЬЕВА: А вот смотрите, пишет нам Алексей или Александр, не знаю: «В Евросоюзе запрещено более 100 децибел». Что именно запрещено? Напишите нам расширение: что именно запрещено более 100 децибел? Вообще все звуки или что?
С.БУНТМАН: Ну, наверное.
И.ВОРОБЬЕВА: Пока наши слушатели будут нам еще писать смски на номер +7 985 970-45-45. Я считаю, что все понятно с этим кейсом, в том смысле, что все позиции высказаны. По крайней мере, ваша и наших слушателей, и моя. Итак, давайте определимся, что справедливо, а что несправедливо в этом кейсе. Если вы считаете, что справедливо решение суда...
С.БУНТМАН: Ну, я считаю очевидным. Мне кажется, 90% будет сейчас.
И.ВОРОБЬЕВА: А давайте я вам... Вот, Сергей Александрович, 90% будут за вас, то есть за iPod против потребителей.
С.БУНТМАН: Ну, конечно. Просто не надо быть идиотами.
И.ВОРОБЬЕВА: «Не надо быть идиотами». Ну, такая, в общем, сжатая позиция нашего эксперта. Не надо быть идиотами, действительно. Если вы считаете, что справедливо решение суда и не надо быть идиотами, 660-06-64. Если вы считаете, что несправедливо решение суда, то 660-06-65. Поехали.
НАЧАЛСЯ ПОДСЧЕТ ГОЛОСОВ
И.ВОРОБЬЕВА: Я нажала на зелененькую кнопочку «Старт» и пошло голосование. Очень резво пошло голосование, надо сказать. Если вы считаете, что справедливо решение суда, 660-06-64 набирайте. Если считаете его несправедливым, 660-06-65.
С.БУНТМАН: Знаешь, очень много всяких ручек, кнопочек на свете. Не каждую кнопочку надо нажимать и не каждую ручечку надо крутить до конца.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, то есть, я правильно поняла вашу логику, что тогда на каждом предмете нужно написать, что опасно будет, если вы с этим предметом сделаете то-то, то-то, то-то, то-то, то-то?
С.БУНТМАН: Нет, иногда дополнительно бывает полезно. Знаешь, чем больше... Но глаз привыкает и к тому, что тебя постоянно о чем-то предупреждают. И ты уже... Если ты так настроен, ты перестаешь вообще замечать эти вещи.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть даже не читая просто?
С.БУНТМАН: Знаков есть много лишних на дороге. Может, они и нужны, но уже перестаешь вообще принимать какие бы то ни было самостоятельные решения.
И.ВОРОБЬЕВА: А, вот, нам наш слушатель прислал расширение. Вот, в Евросоюзе запрещено более 100 децибел портативное аудиооборудование. Что же? Вы хотите сказать, что нет iPod’ов у вас там в Евросоюзе? Я, вот, что-то, честно говоря, не поняла.
С.БУНТМАН: Ладно, мы разберемся с цифрами. Но главное, здесь дело не в том, какое значение, сколько децибел там точно было. А дело в принципе здесь.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, дело в принципе, безусловно: надо или не надо предупреждать.
С.БУНТМАН: Ну и что? Я ошибся? 95%, нет?
И.ВОРОБЬЕВА: Я, вот, чуть-чуть еще дам поголосовать не потому, что вредничаю, а потому что очень непонятная сейчас ситуация. Но 90% уже нет ни в том, ни в другом случае – я готова вас разочаровать. Ну что же? Давайте. Не дождемся мы ровного счета, хотя мне, честно говоря, очень хотелось. Я же говорила, что у нас все кейсы очень неоднозначные и могу сказать, что практически 50 на 50: 46% проголосовавших считают справедливым решение суда, то есть за вас. 54% проголосовавших считает, что это несправедливо.
С.БУНТМАН: Ну, конечно. Это любители поживиться за счет какой-нибудь компании.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот, знаете, что тут нам пишут наши слушатели? «Нельзя включать утюг – можно обжечься».
С.БУНТМАН: Правильно, да.
И.ВОРОБЬЕВА: Хорошее, мне кажется, завершение этого кейса.
С.БУНТМАН: «Не лижите утюг».
И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Можете обжечься.
С.БУНТМАН: И на топоре написано не то, что там ты можешь по ноге попасть, а, там, «Нельзя лизать на морозе».
И.ВОРОБЬЕВА: Да, вот нам как раз Айрат то же самое написал, что на качелях зимой тоже надо писать. (смеется)
С.БУНТМАН: Вот, молодец Айрат, все правильно говорит. Не лизать на морозе.
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Ну, все-таки, действительно, очень неоднозначный кейс, я не готова присудить победу ни той, ни другой стороне. Потому что если бы я еще 10 секунд дала бы поголосовать, было бы примерно 50 на 50, поэтому здесь пользователи против iPod’ов, iPod’ы против пользователей, Сергей Александрович Бунтман против наших слушателей.
С.БУНТМАН: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Перейдем ко 2-му кейсу, который...
С.БУНТМАН: Еще более однозначный.
И.ВОРОБЬЕВА: Еще более однозначный для нашего эксперта, ну и еще более однозначный для меня. Называется он довольно странным словом, и, все-таки, называется он «Восьмерня».
ВОСЬМЕРНЯ
Е.БУНТМАН: В США может быть лишен лицензии врач, принимавший роды у знаменитой «Октомамы» - Нади Сулеман, родившей восьмерых близнецов. В Калифорнийской ассоциации медиков считают, что доктор Майкл Камрава допустил преступную халатность, разрешив женщине оставить всех восьмерых детей. Дело в том, что у этой женщины уже есть шестеро детей, и при этом у нее нет ни мужа, ни работы. Тем не менее, она попросила об искусственном оплодотворении, и сознательно потребовала от врача, чтобы детей было как можно больше. Роды прошли более-менее благополучно: все близнецы остались живы, хоть и появились на свет значительно раньше срока. Врачи считают, что их коллега не имел права подвергать риску здоровье женщины и детей, и его решение противоречит здравому смыслу. К тому же у медицинской ассоциации есть четкие рекомендации относительно максимального числа эмбрионов – не больше 2-х при искусственном оплодотворении.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот такой у нас кейс, не больше 2-х при искусственном оплодотворении эмбрионов, считают в калифорнийской ассоциации медиков. Сергей Александрович, для вас очевиден кейс. Что здесь справедливо, все-таки?
С.БУНТМАН: Справедливо. Во-первых, она попросила. Значит, она попросила, она что-то заплатила, она отвечает за это.
И.ВОРОБЬЕВА: Взяла на себя ответственность?
С.БУНТМАН: Да, взяла на себя ответственность. Причем, нигде ничего не говорится о дальнейшей судьбе детей, что вот здесь нет работы, да? А прозябают ли эти дети, помогают ли им? А что кричать тогда, что у нас и там тоже рождаемости нет никакой?
И.ВОРОБЬЕВА: Да-да-да. Начинается вот это вот, рождаемость падает, да?
С.БУНТМАН: И потом. Вот, скажите, пожалуйста. Да, искусственное оплодотворение в каких-то случаях нужно. Она так решила, врачи пошли ей навстречу. И, вот, 8 плюс 6 у нас сколько получается? 14 детей. Значит, какие-то должны быть льготы, как-то должны стараться помочь ей вырастить этих детей. Ну и что? Она хочет этого. Это какая-то, вот, знаешь, вот, в Китае, там, в Индии ограничивают рождаемость. С другой стороны, что он должен был делать дальше?
И.ВОРОБЬЕВА: Врач?
С.БУНТМАН: Вот, получились 8 эмбрионов, да? Все! Значит, за каждого надо бороться. И он исполнил свой долг.
И.ВОРОБЬЕВА: А, в том смысле, что надо, чтобы все родились.
С.БУНТМАН: Он исполнил свой долг. И это великая удача, что у него все получилось. И у нее все получилось. И все живы. Да, это риск. А что же? Их в ведре топить что ли? «Ой, извините, у нас не получилось, у вас больше детей. Вот, двоих оставляем – какого-нибудь мальчика, девочку, одна на развод». И что их тогда? Топить в ведре? Щенят-то нельзя топить и котят. А тут детей. Что они хотели сделать?
И.ВОРОБЬЕВА: То есть врач не в ответе за то, что дальше происходит с детьми? Его задача – только обеспечить?..
С.БУНТМАН: Он как врач – да, он в ответе. Представляешь, что это такое? Будет где-нибудь у нас в таких тоже замечательных местах, в странах материнского риска, скажем, да? Вот им будут говорить: «Мамаша», - а у нас и говорят так...
И.ВОРОБЬЕВА: У нас говорят.
С.БУНТМАН: «Мамаш, а зачем? Мамаш, зачем?»
И.ВОРОБЬЕВА: «У вас уже есть – зачем вам еще?»
С.БУНТМАН: Да. «У тебя есть. Ну чего ты? Я не знаю». И толкают к тому, чтобы это все неудачно получилось. Толкают на ранней стадии для того, чтобы сделали аборт. Вот так можно? Вот эти добрые советы... А здесь какой-то на индустриальную основу те же самые, якобы, добрые советы поставить.
И.ВОРОБЬЕВА: Не, ну, хорошо. А добрые советы. В одну и в другую сторону, ведь, могут быть тоже так называемые добрые советы. Я, честно говоря, очень сомневаюсь, что вот эта Нади Сулеман сама решила, что, вот, можно 8 детей родить. Наверняка, проконсультировалась с врачом, который сказал: «Да, мамаша, можно 8 сразу».
С.БУНТМАН: В принципе, можно.
И.ВОРОБЬЕВА: Согласитесь, что сама бы она не решила.
С.БУНТМАН: Другое дело, здесь ничего нет о том, что он не предупредил, что он не объяснил. Врач должен объяснять социальные последствия? Врач должен объяснять, что детей воспитывать трудно?
И.ВОРОБЬЕВА: Врач должен объяснять, что детей воспитывать трудно?
С.БУНТМАН: Женщине, которая уже воспитывает 6 человек.
И.ВОРОБЬЕВА: Врач должен предупреждать или не должен?
С.БУНТМАН: Не должен, абсолютно – это не его дело.
И.ВОРОБЬЕВА: Подождите. Если он провел вот эту процедуру оплодотворения, зная, что там 8 человек будет уже рождено.
С.БУНТМАН: Я не знаю технологии.
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, ну, 8 эмбрионов.
С.БУНТМАН: Она сказала, что она уже родила 6.
И.ВОРОБЬЕВА: Да.
С.БУНТМАН: Значит, она способна это сделать.
И.ВОРОБЬЕВА: И что же? Если она способна 14, надо 14, значит?
С.БУНТМАН: Ну, значит, можно и 14. Если она это решила. Вот тогда что? Начинать собирать общественность или что? Врачебную общественность?
И.ВОРОБЬЕВА: А мне кажется здесь вопрос немножечко выше, все-таки: должен ли врач отвечать за дальнейшую судьбу детей, которых он там от начала до конца проводит. Это же не отец зачал.
С.БУНТМАН: Дай Бог. И слава Богу, что врач отвечает за собственную медицинскую сторону дела, чтобы все было хорошо, чтобы все были живы и здоровы. Он отвечает – он молодец, все он сделал как надо.
И.ВОРОБЬЕВА: Что значит «молодец»? Он должен, он обязан это делать, это его обязанность – он давал клятву Гиппократа.
С.БУНТМАН: Все правильно. Так лишен лицензии врач. Лицензии кого? Врача. Все врачебное дело он сделал как надо, вот и все.
И.ВОРОБЬЕВА: Мне кажется, тут сейчас с вами поспорят наши уважаемые присяжные.
С.БУНТМАН: Ну и пусть спорят присяжные.
И.ВОРОБЬЕВА: Или не поспорят. У меня нет определенной позиции на эту тему, потому что, все-таки, это женщина. Все-таки, она решила, что у нее будет столько детей. И я даже больше вам скажу: в интернете я нашла фотографию этой беременной мамы, когда она была беременна этими 8-мью детьми. И зрелище, я вам хочу сказать, не для слабонервных, хотя, 8 детей – мне кажется, это прекрасно.
С.БУНТМАН: А что для слабонервных? Она для того, чтобы фотографиями в интернете любовались, что ли, она это делает?
И.ВОРОБЬЕВА: Не, ну, конечно. 8 детей – это прекрасно, на мой взгляд. Пусть даже если там еще и 6.
С.БУНТМАН: Она пошла на это, да. Это страшновато, это серьезное решение. Но она пошла на это решение.
И.ВОРОБЬЕВА: Перерыв у нас в программе «Кейс». Вернемся к детям и к Сергею Александровичу Бунтману.
НОВОСТИ
И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Кейс». Мы с Сергеем Бунтманом разбираем наши неоднозначные дела, и в этот раз говорим о многодетной маме в полном смысле этого слова – 14 детей у нее. Она недавно родила 8 близнецов, и врача, который, собственно, сопровождал эту женщину при оплодотворении, именно искусственном оплодотворении и родах, его хотят лишить лицензии врачебной. Вера из Чикаго нам пишет: «Категорически не согласна с Бунтманом. Нечего рожать детей, как котят. А если попросят 15 за раз? 8 можно иметь, но не в одну беременность», - пишет Вера из Чикаго. Не согласна она с вами.
С.БУНТМАН: Ну, а я думаю, что Вера из Чикаго на это не пойдет просто-напросто, даже если очень понадобится. Но зачем-то эта женщина решила так. Зачем-то она так решила. Вообще, все истории с искусственным оплодотворением – это все уже, конечно, гораздо более индустриальное, чем естественное. Но с другой стороны, она зачем-то пошла. Ну, что мог сделать врач? Здесь речь идет о враче.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, врач – он просто пошел на фактически медицинский эксперимент. Должен ли врач идти на такие медицинские эксперименты? А если бы дети погибли?
С.БУНТМАН: Но зачем его лицензии лишать? Да, если бы погибли, вот тогда можно было бы...
И.ВОРОБЬЕВА: То есть его так, на авось прокатило, что, вот, дети живы, и, значит, ладно, ну, живи, ладно.
С.БУНТМАН: А я не знаю просто. А кто может с точностью сказать: это была удача, случайность, случай это был? Или это, действительно, он мастер такой?
И.ВОРОБЬЕВА: Никто не может сказать, безусловно. По крайней мере, мы с вами точно этого не знаем. Будем подключать наших присяжных, которые либо согласятся с вами, либо, может быть, согласятся со мной. 363-36-59 – телефон московский, ну а мы берем питерский этот номер. Алло, здравствуйте, вы в эфире, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Это Светлана из Санкт-Петербурга.
С.БУНТМАН: Здравствуйте, Светлана.
И.ВОРОБЬЕВА: Светлана, очень приятно слышать женский голос в программе «Кейс». Что скажете?
СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я была свидетельницей, как знакомая моя, соседка хотела иметь детей и делала искусственное оплодотворение. Дело в том, что в этом случае довольно-таки редко вообще получить зачатие. И поэтому врачи вводят, вот, именно, может быть, 8 ввели, может быть, 10 ввели.
С.БУНТМАН: То есть с запасом что ли, да?
СЛУШАТЕЛЬ: С запасом.
И.ВОРОБЬЕВА: Чтобы хотя бы один схватился.
СЛУШАТЕЛЬ: Да. Вдруг хоть один получится. А она билась несколько лет и, все-таки, слава Богу, забеременела, и вот сейчас у нее мальчик растет, уже все. Вы понимаете, но это очень трудное дело. Поэтому врачи вводят, действительно, про запас, чтобы что-то хоть получилось.
И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо. А если она изначально хотела. Светлана, секундочку.
С.БУНТМАН: Подожди-подожди. Светлана хочет сказать, потому что здесь очень интересная вещь. Вводят с запасом. Но смотрите, а если получается удачно, то весь запас или бОльшая часть. Что должен дальше делать врач?
СЛУШАТЕЛЬ: Вот, дальше врач должен выбирать именно там 2-х или как законом определяется – не больше. Потому что сами посудите, женский организм... Ну, представляете, какого веса родится ребенок, как в данном случае 8?
С.БУНТМАН: Да, они очень маленькие были.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, очень маленькие.
СЛУШАТЕЛЬ: Понимаете, здесь врач обязан выбрать. Ну, у них же есть аппараты, которые смотрят, какие более деятельные.
И.ВОРОБЬЕВА: Жизнеспособные.
СЛУШАТЕЛЬ: Да-да-да. Выбирают жизнеспособные. Максимум 2, вот, где-то вы говорите, в какой стране 2.
С.БУНТМАН: Светлан, я понимаю. Но, вот, скажите, пожалуйста. Вот смотрите, это уже получилось, они уже существуют как эмбрионы. Здесь уже и мать говорит: «Нет, они все уже живые – никого не дам».
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, вы знаете, мать, по-моему, немножко, извините, не в себе.
С.БУНТМАН: А кто это определял? Надо тогда определять, она должна была пройти какую-то экспертизу. У нас никаких данных про это нет.
СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что законом должно именно устанавливаться, выбирать самых жизнеспособных, дай Бог, чтобы одного. Я говорю, вот эта у меня знакомая – она мучилась года 4, наверное. Причем, ей уже за 30, по-моему.
С.БУНТМАН: Ну, у нее, слава Богу, получилось.
СЛУШАТЕЛЬ: Получилось.
С.БУНТМАН: А вот здесь такая женщина способная, у нее все схватывается просто
И.ВОРОБЬЕВА: Светлана, подождите. У меня к вам другой вопрос. А, вот, скажите: если она целенаправленно хочет много, то есть она хочет 8, то ей, простите, не 8, а 16, 20 эмбрионов вживляют или сколько?
СЛУШАТЕЛЬ: Да нет-нет. Просто врачи не должны столько вживлять эмбрионов. Безусловно, нет. Вы знаете, потому что это очень – я еще раз повторяю, как мне она рассказывала, она один раз была беременная и потом сбросила ребенка, но зачала все-таки. И потом опять билась. Я просто с ее слов знаю, что вводят несколько, ну, штук 5-6.
И.ВОРОБЬЕВА: Светлана, мы поняли. Вот, скажите, ваш вывод: в данном случае справедливы ли претензии к врачу, которого хотят, напомню, лишить лицензии?
СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что если там существует в стране закон «Не более 2-х детей», то это справедливо.
И.ВОРОБЬЕВА: Секундочку: мы говорим не о законе, мы говорим о справедливости.
С.БУНТМАН: Ну, это же не суд, да, действительно, во-первых. А во-вторых, это ассоциация, это цеховое решение какое-то.
И.ВОРОБЬЕВА: На ваш взгляд, его надо лишать лицензии или не надо?
СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что не надо. Мне просто жалко его по-человечески, откровенно говоря. Если она умоляла, если она просила. Я знаю, что дается подписка, наверное, что она за все в ответе. То здесь, конечно, не надо его судить. Но по существу дела, если такой уникальный случай встречается, что все 8, так сказать... Ну, разумеется, они все потом не будут живы – это вы мне поверьте, они не выживут все.
С.БУНТМАН: Ну, уже, по-моему, довольно много времени прошло.
И.ВОРОБЬЕВА: Пока выжили. Ладно. Спасибо большое, Светлана, огромное спасибо за звонок, за то, что вы нам все так разложили по полочкам.
С.БУНТМАН: Ну, мне кажется, что это подтверждает еще во многом, что, действительно, с запасом. Но это уникальная женщина.
И.ВОРОБЬЕВА: Уникальная женщина, согласна, совершенно, с вами. «Про пациентку было сообщение, - пишет нам один из слушателей, - что она хотела как можно больше детей, чтобы никогда больше не быть одной». Вполне себе мотивация.
С.БУНТМАН: Ну вот. Да, это мотивация.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, какая-то внутренняя, но есть.
С.БУНТМАН: Внутренняя мотивация. Но здесь немножко неврозом каким-то тоже отдает, конечно, это дело. «Чтобы никогда не быть одной». Вот, 14 человек, еще один и будет регбийная команда.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, извините, без экспертизы мы не можем утверждать о неврозах ни о каких. Юрий из Казани пишет: «Врач выполнил свой долг. В ином случае все должно быть оговорено законодательно». Все понятно, про закон все, как бы. Если орудовать только законом, то можно как угодно.
С.БУНТМАН: Ведь врач выполнил свой долг. Причем, он перевыполнил свой долг.
И.ВОРОБЬЕВА: Перевыполнил свой долг, потому что 8 родилось? Или потому что, что? Если бы он отвечал за них потом впоследствии.
С.БУНТМАН: Потому что сколько было, всех она родила. И он ей в этом помог. Всех родила живыми. Сама осталась живая, а дальше, извините меня, включаются совершенно другие механизмы. Другие механизмы, общественные и медицинские, уже другой медицины механизмы.
И.ВОРОБЬЕВА: Давайте заканчивать этот кейс голосованием, и сейчас наши присяжные определят, кто прав, кто виноват, кто в данном случае был более справедлив. Итак, если вы считаете, что справедливы претензии к врачу, я, внимание, отмечу: к врачу – не к этой женщине, а именно к нему, которого хотят лишить лицензии. Если вы считаете, что справедливы претензии, то ваш телефон 660-06-64. Если вы считаете их несправедливыми, то 660-06-65. Поехали.
ГОЛОСОВАНИЕ ПОШЛО
И.ВОРОБЬЕВА: Итак, я напомню. Если вы считаете справедливыми претензии к врачу, то ваш телефон 660-06-64. Если вы считаете их несправедливыми, скорее набирайте 660-06-65. Так. «Справедливо. Врач должен быть адекватнее пациента и понимать, что 8 детей – это плохо для здоровья и детей, и матери», - пишет нам Ольга. Вот так вот пишет нам Ольга.
С.БУНТМАН: Ну, что значит? Это все туманные фразы. Должен быть адекватнее. Что он должен делать?
И.ВОРОБЬЕВА: Борис из Санкт-Петербурга пишет: «Врач виноват. При 6-ти детях он был обязан отказать». Обязан отказать – это такая, очень категоричная формулировка.
С.БУНТМАН: То есть с самого начала?
И.ВОРОБЬЕВА: С самого начала.
С.БУНТМАН: Ну, он с самого начала не отказал и он исполнил свой долг. Она бы пошла к другому врачу.
И.ВОРОБЬЕВА: Пишет нам слушатель из чата, видимо. Согласен он с вами, Сергей Александрович, пишет: «Врач должен отвечать, только если результат трагический. В противном случае пусть будет 8 детей». Есть 8 детей, значит, есть 8 детей. Пишет нам тоже, видимо, Аня. Пишет кто-то нам с мобильного телефона, не подписался: «Ребят, у меня 9 детей. И каждый раз моя жена в слезах приходила с консультации после врачей, хотя мы с радостью принимали этих детей». 9 детей!
С.БУНТМАН: А из-за чего плакала-то?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, видимо, не хотела больше, я так понимаю. Ну, так уж вышло. 9 детей.
С.БУНТМАН: Ну, да. Но они с этим смирились.
И.ВОРОБЬЕВА: Итак, продолжается голосование. Еще буквально 10 секунд. 660-06-64, если вы считаете справедливыми претензии. Если несправедливыми, 660-06-65. Вот, буквально еще отсчитываю 5 секунд, чтобы у нас до ровного счета, и нажимаю на красную кнопку «Стоп».
С.БУНТМАН: Мы же договорились, что не на все кнопки надо нажимать.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, я знаю.
С.БУНТМАН: Вот ты специально дождалась.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, и сразу – бум! – на красную кнопку нажала.
С.БУНТМАН: А там не написано, что опасно нажимать на красную кнопку?
И.ВОРОБЬЕВА: Написано. Там написано, что если вы нажмете на красную кнопку «Стоп», то голосование не будет проводиться – меня обо всем предупреждали. Я потом не пойду к начальству, не начну кричать, что «Почему вы мне сказали, что красная кнопка «Стоп»?..»
С.БУНТМАН: И с нами судиться не будешь, с компьютерщиками нашими не будешь судиться. Нет?
И.ВОРОБЬЕВА: Вот, с вами не знаю, но с компьютерщиками я подумаю. 68% проголосовавших считают, что несправедливы претензии к врачу и согласны с Сергеем Александровичем Бунтманом, 32% проголосовавших...
С.БУНТМАН: Ура-ура-ура, молодцы! Да здравствует жизнь!
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Да здравствует жизнь 8 детей и прекрасного врача. Я надеюсь, что Калифорнийская ассоциация медиков каким-то образом примет во внимание результаты.
С.БУНТМАН: Товарищи из RTVi, кто нас смотрит там, кто близко. Сбегайте в калифорнийскую ассоциацию.
И.ВОРОБЬЕВА: Срочненько. И передайте, пожалуйста, что наши слушатели, в том числе из США.
С.БУНТМАН: И распечатку с сайта.
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Считают, что врач не виноват и не должен быть наказан. Таковы итоги 2-го кейса, ну а мы переходим к 3-му, который еще более странно называется. Евгений Бунтман сегодня решил меня порадовать в первой программе «Кейс» в этом году. Я сейчас буду плеваться в микрофон. Простите меня, пожалуйста, это не я виновата.
С.БУНТМАН: Не надо – это чревато.
И.ВОРОБЬЕВА: «Тьфу-тьфу» говорю я не в микрофон.
С.БУНТМАН: Это изображение плевка, обозначение словесное.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, на самом деле, я не плюю. На самом деле, я в этот святой микрофон никогда, конечно же, не плюю, «Тьфу-тьфу» говорю я и даже могу постучать по дереву, называется наш 3-й кейс.
С.БУНТМАН: День святого микрофона. Хорошо, поехали.
ТЬФУ-ТЬФУ.
Е.БУНТМАН: В Китае в скором времени за плевок можно будет лишиться жилья. Власти города Гуанчжоу на юге страны собираются ввести шкалу оценок за поведение. За разные проступки жителям одного из крупнейших городов Китая будут начислять штрафные баллы. Как сообщает Франс-пресс со ссылкой на сайт администрации Гуанчжоу, цель нового закона – цитата – «способствовать созданию цивилизованного, безопасного, культурного и гармоничного общества».
Система начисления будет следующей: за плевок в общественном месте провинившийся получает три очка, такое же наказание следует за неправильную парковку или за сушку белья на улице. Максимум можно набрать за два года 20 очков, вслед за этим следует наказание – выселение с занимаемой жилплощади. То есть 7 плевков – и ты на улице.
И.ВОРОБЬЕВА: «7 плевков – и ты на улице», - говорит наш Евгений Бунтман. Конечно же, он говорит о нашем прекрасном кейсе №3. Сергей Александрович, ну что? Плеваться как?
С.БУНТМАН: Правильно.
И.ВОРОБЬЕВА: Что правильно? Плеваться правильно?
С.БУНТМАН: Ну, выселять – это, может быть, такая, китайская именно, бьющая по самому ценному – с жильем-то не очень хорошо.
И.ВОРОБЬЕВА: Конечно.
С.БУНТМАН: Но баллы, штрафы, вот здесь за плевки, за парковки, за все те окурки и так далее. И не знаю, кого чем можно лечить. Вот я как-то выкинул в сугроб.
И.ВОРОБЬЕВА: Окурок. Так-так?
С.БУНТМАН: Да, в сугроб выкинул. На меня дочка Вера Сергеевна так посмотрела. Это было несколько лет назад.
И.ВОРОБЬЕВА: Больше не кидаете?
С.БУНТМАН: Нет, я как-то так, предпочитаю бросать в урну, что правильно. Сами себя друг друга учить и, вот, парковка – а с парковками вообще. Кричат: «Вот, неправильные парковки, будем эвакуировать». И эвакуируют на самых широких улицах.
И.ВОРОБЬЕВА: Да-да-да. Самыми широкими эвакуаторами.
С.БУНТМАН: Да. А почему не эвакуируете, где в 2 ряда стоят на узком бульваре?
И.ВОРОБЬЕВА: То есть у Сергея Александровича больное место?
С.БУНТМАН: Нет. А вот здесь про парковки и говорили. Про плевки. Вот это, знаешь, это потрясающее ощущение. Вот все, едешь по улице, особенно когда пустая, вот, к вечеру позднему или утру все сплошь, знаешь, как в Индиане Джонсе. Это не печенье, знаешь, когда жуки под ногами. Это не печенье. Так вот это не печенье, это сплошником окурки, мусор, всякая дрянь. Ты не видела, как человек открывает дверцу и пепельницу выбрасывает?
И.ВОРОБЬЕВА: Видела, к сожалению. Вот, к сожалению, понимаете, Сергей Александрович?
С.БУНТМАН: Дома не выбрасывает никто!
И.ВОРОБЬЕВА: Больше того скажу. У меня одноподъездный дом. И козырек вот этого подъезда – с него регулярно начинают счищать такими лопатами все на землю, потому что люди курят в окно и кидают и пепельницы, и все на свете.
С.БУНТМАН: Да. Со снегом очень хорошо бывает. Я сам козырек чистил, я помню, пару лет назад от снега – у-у! Там замечательно.
И.ВОРОБЬЕВА: Знаете что? Я с вами согласна в этом кейсе, не буду с вами спорить и призываю наших слушателей попробовать, просто попробовать поспорить с нами и с Китаем, который решил...
С.БУНТМАН: Китайцы – молодцы!
И.ВОРОБЬЕВА: Молодцы. Я согласна с вами совершенно.
С.БУНТМАН: Все правильно: если так, так так. Я знаю, что очень во многих местах, особенно в Юго-Восточной Азии они очень суровыми мерами добились того, что не швыряют все вокруг. В других странах, наоборот, швыряют. Но там дворники великолепно работают. И там когда лишились урн, например, после терроризма в Европе во многих местах, они предпочитают: «Уж лучше пусть кидают». Это другое дело.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, это, знаете, есть такая логика, что...
С.БУНТМАН: И то, все время ищешь урну.
И.ВОРОБЬЕВА: Что грязно не там, где кидают, грязно там, где не убирают.
С.БУНТМАН: Ну, все равно. Ну вот, ребята, со всем этим свинством, со всеми этими стоящими бутылками, которые уже не собирают! Раньше было всегда: вот, поставил бутылочку, досчитал до полутора, и уже ее нет.
И.ВОРОБЬЕВА: «Плевать, выбрасывать мусор на асфальт», - пишет нам Ал, видимо, Александр или Алексей, не знаю, ну, подписывайтесь полным именем, не могу так.
С.БУНТМАН: Альберт.
И.ВОРОБЬЕВА: Ал – ну, что такое Ал? Нет, может быть, ваше имя, конечно, Ал.
С.БУНТМАН: Эл.
И.ВОРОБЬЕВА: Буду вас называть Эл. «Плевать и выбрасывать мусор, - пишет наш слушатель, - на асфальт в Китае – это норма. Европейские бизнесмены об этом по Евроньюс рассказывали».
С.БУНТМАН: Ну это хорошо, европейские. Но все, кончилась эта норма-то.
И.ВОРОБЬЕВА: Все, да. Теперь уже не будет. И я, на самом деле, ввела бы в России что-то подобное, по крайней мере, в метро точно за семечки, за плевки просто трясет совершенно невозможным образом.
С.БУНТМАН: Только не про семечки, не говори! Я все, я ночь спать не буду. Семечки – это ужас!
И.ВОРОБЬЕВА: Ой-ой.
С.БУНТМАН: Это кошмар!
И.ВОРОБЬЕВА: Я сейчас буду просить позвонить нам в эфир только тех, кто не согласен с Китаем и нами.
С.БУНТМАН: Нами и китайцами.
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Мы с Сергеем Александровичем и Китаем все вместе на борьбу с плевками и мусором. Кто не согласен, 363-36-59. Других, пожалуйста, прошу не просить, потому что подтверждать и подкреплять нашу позицию уже не надо. И +7 985 970-45-45 – это телефон для ваших SMS-сообщений.
С.БУНТМАН: Ну, пусть звонят. А мы запишем номера, кто собирается плеваться.
И.ВОРОБЬЕВА: Так, Вячеслав из Санкт-Петербурга: «Баллы и штрафы – то, что надо. Но наказание, конечно, очень жесткое. Надо погуманнее. Восток – дело тонкое», - пишет нам Вячеслав.
С.БУНТМАН: Нет. Я думаю, что китайцы знают, на что идут просто.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, кстати.
С.БУНТМАН: Знают, чем напугать.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот я подозреваю, что они уже... Тем более, действительно, там жилплощадь – это гораздо более жестокое наказание, чем, я даже не знаю, тюремный срок, мне так кажется.
С.БУНТМАН: Но у нас себе все представляют. Там еще какие-то китайские полицейские должны быть. А кто этим занимается? Я представляю, что у нас.
И.ВОРОБЬЕВА: Развернулись бы, да?
С.БУНТМАН: Подброшенный плевок. Знаешь, как пакетик с наркотиком? Подброшенный плевок.
И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Да-да. «Меня подставили – я не плевался, нет-нет!»
С.БУНТМАН: Да. «Ваш плевок, да?» Ну что?
И.ВОРОБЬЕВА: А была бы экспертиза, между прочим.
С.БУНТМАН: Да. Нет, ну, что ты! Ты будешь там ДНК? Сейчас тебе такое ДНК покажут.
И.ВОРОБЬЕВА: 363-36-59. Я надеюсь, наши слушатели вняли моим призывам звонить только тем, кто не согласен с Китаем, с Сергеем Бунтманом и со мной. 363-36-59, попробуем вот этот звонок. Алло, здравствуйте, вы в эфире, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Сергей.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, Сергей. Вы не согласны с нами?
СЛУШАТЕЛЬ: Я не согласен, я могу объяснить.
С.БУНТМАН: Давайте.
СЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что, я понимаю, что они сукины дети...
И.ВОРОБЬЕВА: Так, ну что ж такое-то? Ну, вот, ну зачем же?
С.БУНТМАН: Нет, ну, не любит китайцев человек.
И.ВОРОБЬЕВА: Не любит китайцев, да, и поэтому все, что предлагают китайцы...
С.БУНТМАН: Я приношу извинения посольству Китайской народной республики за безответственное заявление нашего слушателя.
И.ВОРОБЬЕВА: Который, на самом деле, мне кажется, совершенно с нами согласен, просто не хочет этого признавать.
С.БУНТМАН: Да конечно, Господи. Конечно.
И.ВОРОБЬЕВА: Давайте попробуем какой-нибудь вот этот, что ли, звонок.
С.БУНТМАН: Кто хочет плеваться.
И.ВОРОБЬЕВА: Я, честно говоря, очень сильно сомневаюсь, что найдутся люди, которые, действительно, смогут подтвердить эту позицию свою.
С.БУНТМАН: Представляешь, демонстрация «Свобода плевкам!» ?
И.ВОРОБЬЕВА: Алло, здравствуйте, вы в эфире, как вас зовут? Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло?
И.ВОРОБЬЕВА: Алло? Испугался человек почему-то. Понятно. Я так подозреваю...
С.БУНТМАН: Он плюнул и его наказали, я так думаю. (смеется) Судя по голосу, мама наказала.
И.ВОРОБЬЕВА: Наказала. «Ты что! Ты что, не согласен? Ты что, с ума сошел?! Не плюйся, не плюйся!»
С.БУНТМАН: «Сколько раз я тебе говорила», да?
И.ВОРОБЬЕВА: Смски взорвались. Сергей Александрович, просто все с нами практически согласны. «Не могу спорить, пишут, все правильно!»
С.БУНТМАН: А чего хотят? Ну, не выселять же, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Или как в Ирландии, пишут нам, предлагают: первый окурок – десятки евро, второй – тысячи. Вот так вот. Так. Вот, Евгений из Пензы пишет: «Плевок-то – это ладно, он высохнет. А, вот, остальной мусор – это беда».
С.БУНТМАН: Да. Тоже скажут, плевок высохнет, там, не знаю, окурок растворится за зиму особенно, еще чего-нибудь там тоже высохнет.
И.ВОРОБЬЕВА: Надо сейчас будет еще где-нибудь быстренько нарыть, сколько разлагается, в среднем, окурок и остальной мусор. Я помню, когда, вот, входим в лес...
С.БУНТМАН: Период полураспада плевка – диссертация хорошая.
И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, прекрасная идея!
С.БУНТМАН: По нанотехнологиям, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Я согласна. Наноплевок.
С.БУНТМАН: Наноплевок, маленький. Но проникающий такой.
И.ВОРОБЬЕВА: Слава пишет: «Зато китайцев никогда не будут называть свиньями». Действительно, никогда не будут. Митек пишет: «Не так». Не согласен с нами Митек. Удивительно.
С.БУНТМАН: Почему?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну вот тут Митек, на самом деле, использует ту логику, которую я уже озвучивала: чисто не там, где убирают, чисто там, где не сорят. А в метро вообще нет урн ни одной. Митек, нету ни одной урны, я согласна. Но зачем же плевать-то в метро? Знаете, я вот таких очень не люблю и обычно очень сильно ругаюсь с этими людьми.
С.БУНТМАН: Вообще, чем плеваться в метро? В метро курить нельзя, к сожалению. Так что нечего кидать-то.
И.ВОРОБЬЕВА: А, кстати, вот смотрите. Виталий нам пишет, что плеваться – это вообще обычай китайцев, считается, что так очищается организм. И как с этим бороться? Как же? Как же с этим бороться?
С.БУНТМАН: А-а-а! Это, значит, ревизионистские власти нынешнего Китая решили покончить. То есть это такая же кампания как борьба с воробьями, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Так, спокойно. (смеется)
С.БУНТМАН: Ну, это птичка такая.
И.ВОРОБЬЕВА: Да-да, я знаю, что это птичка такая, не поверите. (смеется)
С.БУНТМАН: С комарами, культурная революция. То есть это новая культурная революция.
И.ВОРОБЬЕВА: Это новая культурная революция в Китае. Удивительно.
С.БУНТМАН: Звери, звери. Правильно сказал слушатель наш: «Звери». Представляешь, будут ходить хунвейбины и страшно избивать людей.
И.ВОРОБЬЕВА: Я даже ради этого поеду в Китай и посмотрю, как это, в общем... Как это проводится в жизнь.
С.БУНТМАН: Попробуешь плюнуть, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, плеваться я там не буду... Хотя, мне-то все равно. 7 раз плюну, и меня не смогут, да.
С.БУНТМАН: Жилья нет у тебя, да. Увидишь полицейского.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, и сразу так...
С.БУНТМАН: Тьфу-тьфу-тьфу. Сколько? Я обсчитался, не сбивайте.
И.ВОРОБЬЕВА: Ужас. Ну что такое? Ну, как это некультурно! Нет, не буду плеваться даже в Китае.
С.БУНТМАН: Давай голосовать будем. Ну, сейчас-то уж точно 90% будет.
И.ВОРОБЬЕВА: Будем голосовать, потому что ни один человек нам не смог объяснить, почему.
С.БУНТМАН: Нет, робкий мальчик, который хотел защитить плевок.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, но мама наказала сразу же.
С.БУНТМАН: Да, мама тут же веником.
И.ВОРОБЬЕВА: Сходу, сходу! Наверняка там полетела оплеуха. Давайте голосовать. Если вы считаете справедливым решение китайских властей, то 660-06-64. Если вы считаете это решение властей несправедливым, то 660-06-65. Поехали!
ГОЛОСОВАНИЕ. ПРОЦЕСС ПОШЕЛ
И.ВОРОБЬЕВА: Действительно, процесс пошел. 660-06-64, если справедливо решение властей. Если не справедливо, 660-06-65. Тоже стремительным образом развивается наше голосование, хочу я вам сказать.
С.БУНТМАН: И что, есть хоть один человек, который против этого?
И.ВОРОБЬЕВА: 11 уже даже целых человек.
С.БУНТМАН: Человек? Не процентов?
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, звонков. Именно уникальных звонков. Я вам сдаю сейчас этих людей.
С.БУНТМАН: Это вот эти люди?
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Мы не сможем их отследить, Сергей Александрович.
С.БУНТМАН: Ну, почему не сможем отследить?
И.ВОРОБЬЕВА: Я, чтобы сейчас не пугались. А то сейчас, представляете, перестанут звонить. А мы так узнаем, на самом деле, сколько у нас таких вот, которые плюют.
С.БУНТМАН: А это я административный ресурс при голосовании, знаешь?
И.ВОРОБЬЕВА: Айрат...
С.БУНТМАН: Ну, Айрат-то за нас?
И.ВОРОБЬЕВА: Айрат – ну, он знаете, как пишет? «А собачек и птичек как накажут?» Ой-ой.
С.БУНТМАН: Что собачки и птички? Это не надо все валить...
И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Они не плюются, они другие вещи делают.
С.БУНТМАН: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Игорь пишет: «А если в Москве лишить квартиры?» - пишет Игорь.
С.БУНТМАН: Ой. Игорь, нет. В Москве я очень сомневаюсь. Вообще у нас целые бригады будут ходить и, действительно, подбрасывать плевки, окурки и так далее.
И.ВОРОБЬЕВА: Я сейчас... Вот, напомните мне, чтобы я прочитала одну смску в конце программы, совершенно потрясающую. Ольга пишет: «А я бы выселила соседей сверху – они весь мусор в окно кидают». Я бы тоже, Ольга, ваших соседей с удовольствием бы выселила. Красная кнопка «Стоп», нажимаю, осталось у нас совсем чуть-чуть до конца программы. Ну, конечно, не 90%, но 70% за нас, за Китай, за нас с Сергеем Александровичем. 30% хотят плеваться. И как и обещала, в конце, ну, за полминуты до конца прочитаю сообщение Евгения из Пензы: «А Ганапольский призывал плевать в сторону Госдумы, между прочим», - пишет нам Евгений из Пензы.
С.БУНТМАН: Но, он же «в Госдумы»...
И.ВОРОБЬЕВА: И, ведь, не поспоришь – призывал.
С.БУНТМАН: А не китайского собрания, всекитайского народного собрания.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну так если мы за то, чтобы везде было чисто...
С.БУНТМАН: И потом, неужели вы так буквально все понимаете?
И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Проедьте мимо, скажите «Тьфу» и хватит.
С.БУНТМАН: Да. Это же фигура речи.
И.ВОРОБЬЕВА: Сергей Бунтман, Ирина Воробьева, программа «Кейс». Напомню, это была первая программа «Кейс» в этом году, в 2010-м. И жду вас ровно через неделю. Спасибо большое, Сергей Александрович Бунтман.
С.БУНТМАН: Да пожалуйста. Всего доброго.
И.ВОРОБЬЕВА: До встречи.