Ознакомиться с делами: Крысы, Общество мертвых поэтов, Угги - Матвей Ганапольский, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2012-02-02
И. ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте, это программа «Кейс», меня зовут Ирина Воробьева, я вас поздравляю по традиции с тем, что вы так вовремя оказались у своих радиоприемников, у телевизоров, компьютеров и в любом случае вы нас слушаете и смотрите, это приятно. Ну что же давайте я представлю наш сегодняшний состав экспертов: буйный состав экспертов у нас сегодня. Юрий Кобаладзе, Матвей Ганапольский, здравствуйте, господа. Добрый вечер.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Оба буйные или один из нас буйный?
И. ВОРОБЬЕВА: Вы оба буйные, я надеюсь.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сидит мышка (неразб).
И. ВОРОБЬЕВА: Сидит, молчит специально.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы знаете, во-первых, я сразу говорю, я тут с утра вообще, во-вторых. т.е. я сразу ... профсоюзы у нас в России очень шмаковские, понимаешь, поэтому это не оскорбление. Это просто у нас Шмаков...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Эксплуатация.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Замечательный человек, только профсоюзы плохие. И мне некому пожаловаться, поэтому я жалуюсь всем. Значит, в студии только что сломался кондиционер, и приблизительно 100 градусов тепла. Поэтому не ожидайте сегодня привычного торжества искусства в прямом эфире и почти эротического наслаждения, которое вы получаете , когда я нахожусь в программе.
И. ВОРОБЬЕВА: Т.е, когда я с утра веду развороты, а потом Кейс веду, значит, не надо жаловаться, а как только Матвей Юрьевич с утра до вечера сидит на работе - всем нужно немедленно встать и пожалеть его!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я чем теплее, тем...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кто тебе мешает жаловаться?
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, вообще-то как-то не люблю жаловаться.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что ты юная и так сказать Венедиктова боишься. Он бородой вот затрясет чего-то, это самое. А я не боюсь. У меня Кобаладзе вот гэбэшник рядом сидит. Какая проблема?!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А мне нравится, когда тепло. А то ходишь по этому морозу жуткому-то...
И. ВОРОБЬЕВА: Т.е Кобаладзе защищает только вас? Все пришли сюда погреться...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да ты на Гаваях всю недвижимость скупила! Чего мы не знаем что ли.
И. ВОРОБЬЕВА: Да не на Гаваях! Не на Гаваях!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это правда.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: За государственные деньги.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И это тоже правда
И. ВОРОБЬЕВА: И нас в гости не зовет, что самое интересное!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что членом профсоюза никогда не был и взносы не платил, вот на эти деньги...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты не представляешь себе, я однажды видел, как он мешок бабла вез
И. ВОРОБЬЕВА: Так, чего не отобрали-то?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Боится.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, помогал нести.
И. ВОРОБЬЕВА: За определенную долю.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Боится.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я видел, как он вез мешок бабла.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И это правда.
И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ау?
И. ВОРОБЬЕВА: Что вы скажете в сове оправдание?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ничего, даже оправдываться не буду.
И. ВОРОБЬЕВА: А Гусману привет?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гусману большой привет. Я очень по нему скучаю...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вот и откроем правду - он вез, а это деньги Гусмана.
И. ВОРОБЬЕВА: Ага!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что касается бабла, так я горжусь - заработал миллионы и удачно их вложил в недвижимость.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Заработал!.... Я прямо вижу, как он работает.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В золото.
И. ВОРОБЬЕВА: Что вы делаете, Матвей Юрьевич, можно узнать, вот что вы сейчас делаете?!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Магазинчик пятиэтажный в Манхеттане знаешь? Тиффани называется.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тиффани? Мой! Бриллиантики.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Брильянтики...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А он - песок с него сыпется, и он стряхивает со стола.
И. ВОРОБЬЕВА: Ладно, ладно, почти буйные эксперты у нас сегодня - это приятно. +7 (985) 970 45 45, телефон для ваших смс-сообщений, если пишете нам из твиттера - пишите на аккаунт @vyzvon, вы уже пишете нам из твиттера. Вот нам пишут: "Кобаладзе так прекрасен!"
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Важное заявление.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мы прочитали, ты слышал?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Важное заявление, да. Значит, я против!
И. ВОРОБЬЕВА: Чего?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Следователь был неправ. Нельзя было так поступать.
И. ВОРОБЬЕВА: Фальстарт. Матвей Юрьевич, фальстарт.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В каком смысле?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Еще поподробней, пожалуйста, эту историю: какой следователь, где....
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поезд шел, говори, был же сюжет? Поезд шел, девочка махала рукой.
И. ВОРОБЬЕВА: Тихо, тихо!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И?
И. ВОРОБЬЕВА: А? О! Так, нарушение в коммуникации. Может вам уже доктора?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Штраф выписали ей за то, что близко стояла к поезду. По той причине, что стоять там так близко к поезду нельзя.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вы о чем, товарищ?
И. ВОРОБЬЕВА: Так, спокойно!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди, это какая программа?
И. ВОРОБЬЕВА: Да такая программа - Кейс, Матвей Юрьевич работает сегодня с утра.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Программа «Кейс», сегодня про крыс.
И. ВОРОБЬЕВА: С утра сегодня работает Матвей Юрьевич,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Про крыс сегодня.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там крыса пробежала, она и так сказать...
И. ВОРОБЬЕВА: И ее оштрафовали?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Крысу?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Крысу. Да.
И. ВОРОБЬЕВА: За то, что пробежала. Давайте начинать наши кейсы. Сегодня их подготовил Евгений Бунтман. И чтобы вывести стразу же сходу Кобаладзе из равновесия, вот это сообщение о том, что Кобаладзе так прекрасен написала нам Катя из Киева.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Наконец-то! Она молчала полгода.
И. ВОРОБЬЕВА: Теперь давайте послушаем первый наш кейс сегодня, который называется "Крысы".
Е. БУНТМАН: В Нью-Йорке собираются запретить употреблять пищу в метро. С этим предложением выступил сенатор Билл Перкинс. Вместе со своими помощниками он провел опрос жителей города. И вот его результаты: 87 процентов нью-йоркцев заявили, что видят крыс в метро по меньшей мере раз в неделю. А большая часть из них имеют счастье лицезреть крыс ежедневно. И лишь один процент опрошенных не видел крыс в метро никогда. Так вот, сенатор Перкинс уверен, что отчасти в этом виноваты сами жители Нью-Йорка, которые едят в метро. Поэтому Билл Перкинс предлагает запретить употреблять пищу в метрополитене. Нарушителей ждет штраф – 250 долларов. Теперь законопроект Перкинса изучает Транспортная организация. Надо отметить, что у закона уже есть противники. Они говорят, что следить за выполнением запрета на употребление пищи будет невозможно.
И. ВОРОБЬЕВА: А вы кушаете, вы вообще не ездите в метро. Я хотела спросить, кушаете ли вы в метро? Значит, вы не ездите...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему, я вот полторы недели назад ехал миенно в нью-йоркском метро. Линия D
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Для меня вопрос оскорбителен просто
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, конечно, вы не ездите в метро.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как тебе не стыдно! Ты в Нью-Йорке ехал в метро? Совсем обнищал? Желтый - еллоу кэб.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ну, так, Йося, обнищал, я не помню, сколько я платил - 2,25, или 2,50. Или 2,40
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мог бы взять кэб, еллоу кэб.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он стоил бы 24,50.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, мы можем себе позволить...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, ты можешь со своими приисками.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да... по метро я езжу.
И. ВОРОБЬЕВА: Так. Давайте, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Начну я. Тут я намедни ехал в нашем метро. И видел удивительную картину, говорю это совершено серьезно. Без шуток. Стоял парень молодой, лет 20, у него правдла грустное лицо было, т.е наверное что-то там произошло и т.д. и он ехал так ни на кого не смотрел, но на него смотрел весь вагон. Весь ряд, вот он так держался, потому что в руке, одной рукой он держался за поручень, а в другой руке он держал бутылку пива. И он периодически отхлебывал это пиво. Знаешь, на него смотрели со страшным потрясением, но в то же время никто ничего не говорил, потому что было видно, что...
И. ВОРОБЬЕВА: Плохо?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это вот последнее, к чему он прибег. Дальше еще будет хуже. Но я тогда вдруг поймал себя на том, что, слава богу, я мало замечаю в нашем метро, что там едят, потому что это: а) некрасиво, б) еще раз некрасиво, в) еще раз некрасиво и негигиенично и кстати, хочу сказать, что я мало вижу, я мало видел, долго в Нью-Йорке был, чтобы и в Нью-Йорке ели в метро и вот как-то особенно в вагоне. Естественно там нет никаких как у нас кафешек, но, безусловно, есть в метро - это безобразие.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Послушай, от ты сейчас о чем, пап, ты вообще с нами говоришь или нет? Причем тут пиво?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я говорю...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: О чем?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не рассчитывая на слушателя. Я обращаюсь к личности.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты сам с собой сейчас разговариваешь?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я к с.., так , как Владимир Владимирович говорил: он не собирается говорить с оппозицией, он говорит с гражданами. Я обращаюсь к гражданам.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты что? Ты Путин?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте все проголосуем, чтобы не есть в метро. И давайте поддержим идею,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А пиво причем?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте поддержим идею, чтобы 250 долларов взымали с тех, кто в метро чавкает, кто бросает вот эти огрызки,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он закусывал чипсами?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вот знаешь, вот томатная паста вот так вот...
И. ВОРОБЬЕВА: Ужас-ужас!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это другая история! Это вампиры.
И. ВОРОБЬЕВА: Ужас-ужас!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот такая моя точка зрения. Коротко и ясно. Я понимаю, что вы все поддержите мачо
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мое любимое воспоминание, Ира, о метро, студенческие годы. Я заходил в метро, где продавалось мороженое - рубль сорок пять, вру - 15 копеек стоило, стаканчик, пломбир, и вот ощущение счастья за 15 копеек - оно сытное, а мы всегда голодные были. И вот метро это стаканчик с мороженым. А что предлагает этот варвар?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Простите, вы сейчас к кому обращаетесь?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я обращаюсь к людям, которые имеют совесть,
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты тоже к людям, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: К людям, которые .... запретить есть в метро - это преступно. А крысы, это санитары метро. Вот то, что у тебя стекло, как ты говоришь, красное , или какие-то чипсы или там что бы то ни было, крыса подбежит, подъест и все чисто.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Маленькая, аккуратненькая такая.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Маленькая крыска.
И. ВОРОБЬЕВА: Хорошенькая такая.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Они же умные, крысы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фельгенгауэр вот любит таких вот маленьких, лысеньких...
И. ВОРОБЬЕВА: О, господи! Почему Фельгенгауэр-то?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Она любит все пушистенькое. А маленькая крыска, она же пушистенькая.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, ужас! Таня, не слушай его.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: По ходу оскорбил эту принцессу. Поэтому, я хочу заявить свою позицию. Не запрещать..
И. ВОРОБЬЕВА: Что вы так руками размахались?!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Минуточку! Не запрещать. Разрешать, пусть люди
И. ВОРОБЬЕВА: Прекратите стучать по столу, пожалуйста, там микрофон стоит!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Люди пусть едят, слушай, ну, купил на свои деньги, сел, спокойненько покушал бургер. Но нельзя сорить, там бросать бумагу, и прочее - бутылки, а так - закусил, выпил пивка, чего плохого?
И. ВОРОБЬЕВА: А в Грузии есть метро?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А крысы? В Грузии лучшее метро в мире?
И. ВОРОБЬЕВА: И как там? Кушают?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потрясающе. Там
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там шашлыки прямо в вагоне. Хачапури!
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, конечно-конечно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О чем ты говоришь! Вино разливать, т.е. кто? ты заплатил там лари за вход - комплексный обед тебе - это торжество грузинской демократии. Ты себе не представляешь, все живут счастливо, наливают прямо в вагоне.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну и прекрасно. Особенно утром, я считаю, это актуально, утром едешь на работу - винца и все.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А есть еще второй вагон, второй вагон - для пьющих.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Третий вагон - вагон-ресторан.
И. ВОРОБЬЕВА: А четвертый - для курящих?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет. Курить нельзя.
И. ВОРОБЬЕВА: Как нельзя? Можно, Матвей Юрьевич подтверждает.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, запретили.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что вы, как полагается курить.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это в твои годы курили, сейчас нельзя. Но второй вагон, как вы знаете, это бизнес-класс, там пожалуйста винцо: саперави, хванчкару...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, еще раз подводим итог, еще раз , мы же не в Грузии.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Где Саакашвили жует галстук. Мы в России, где торжест...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Где мы жуем, как это называется...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Короче, ребята, против крыс, за чистоту в метро, так Жириновский говорит, да? За русских и за бедных.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: За крыс, санитаров метро,
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Русские и бедные должны ехать в чистом метро. Я прав?
И. ВОРОБЬЕВА: И не жрать там. Потому что не на что купить еду.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Владимир Вольфович меня бы поддержал. Жрет кое-кто.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я считаю, что каждый гражданин нашей страны имеет право на бургер, макдональдс, мороженое, и пусть едят на здоровье то, что
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это демагогия!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То, что упадет на пол, крысы поджуют. А я кстати крыс не видел в московском метро. Ты встречал крыс? (хрюкает)
И. ВОРОБЬЕВА: Что это такое вообще было? это не крыса!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: это Ниф-Ниф.
И. ВОРОБЬЕВА: Вот-вот, сейчас была крыса, а до этого была свинота какая-то.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Моя позиция понятна?
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Обе позиции понятны.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я могу записать себе 1:0.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, куда вы себе там собираетесь?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да я уверен в победе.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Удар будет страшен.
И. ВОРОБЬЕВА: Удар будет страшен, не знаю, не знаю.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что ты там роешься? Давай уже проводи голосование!
И. ВОРОБЬЕВА: Какое голосование? Тихо-спокойно, сейчас мы будем читать смс-сообщения. Ирина спрашивает: "А американцы разве не знают, что есть в общественном транспорте неприлично?"
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они знают, но едят.
И. ВОРОБЬЕВА: Так, Милена пишет, "Но у меня в районе тоже крысы пешком ходят, может быть, тоже жителям есть запретить?" Но просто в районе вообще запретить есть, выбрасывать еду.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Крысы там, где благополучие. Где обилие еды.
И. ВОРОБЬЕВА: Вот, Кобаладзе, вас поддерживают. "Говорят, что крысы живут под землей. Это вы к ним вторглись своим метро, а еще и подкармливать отказываемся". Что такое вообще?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да нет, обязательно надо кормить их.
И. ВОРОБЬЕВА: А вот пишет: "Моя свобода кончается там, где начинается чужая. Меня могут облить пивом или испачкать кетчупом - запретить!"
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кетчуп - это не еда, что кто-нибудь едет в метро и кетчуп в себя выливает?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я например так делаю.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А!...
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, ну какие-нибудь хот-доги с кетчупом, например. Чего-то я так есть захотела, ужас просто!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: (неразб.) и сало и брызжет так.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я поясняю, вот ты бигмак раскрываешь, да? Верхнюю булочку снимаешь, сверху кетчуп Смотри сюда, Ира.
И. ВОРОБЬЕВА: Не хочу!!!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: После этого делаешь так (показывет)
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Зеленью и с сырком.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И все на людей. Все людям, я делаю все людям!
И. ВОРОБЬЕВА: Так Катя предлагает Юрию Георгиевичу поездить вместе в метро, поесть в метро мороженого, видимо, в киевском. Вот Надя напоминает, что в московском метро среди прочего запрещено есть и пить.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я вот даже не знал, интересно.
И. ВОРОБЬЕВА: Так, а от Кощей пишет: "А я видел как в метро маленькая серая белочка тащила чипсы себе в норку". Маленькая серая белочка, вот так.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это у него была белочка, я ему сочувствую. Тем более, что в норку, парень, что ты нюхал? Расскажи мне.
И. ВОРОБЬЕВА: И он еще и подписывается как Кощей, что вы хотите.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кощей Бессмертный.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ау, но тогда понятно в какую норку.
И. ВОРОБЬЕВА: Света из Томска: "В гонкогском метро нельзя есть и пить - штраф около 700 долларов. Чистота!!!"
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это где?
И. ВОРОБЬЕВА: В Гонконге.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: УУУУ!
И. ВОРОБЬЕВА: Так, "Внимательней нужно быть". Боже, мой, это я читать не буду.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А как там в Карлсруэ?
И. ВОРОБЬЕВА: Вот Петр пишет "В Берлине в метро едят все. Жуют фастфуд на ходу непрестанно".
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это в Нью-Йорке?
И. ВОРОБЬЕВА: Это в Берлине.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, мы про немцев говорить не будем, у нас с ними большие разногласия, я не хочу упоминать сейчас.
И. ВОРОБЬЕВА: Григорий из Санкт-Петербурга пишет: "В Петербурге рук не хватает в метро есть, все книги держат".
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ох, как это тонко, как это
И. ВОРОБЬЕВА: Да, вот так вот, что, вы знали, что в Питерском метро происходит.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: для этого в Тбилиси есть вагон-читальня.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, это предпоследний.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Предпоследний вагон, где библиотечка маленькая, заходишь, берешь книжечку и читаешь.
И. ВОРОБЬЕВА: Это все в Тбилиси?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да,
И. ВОРОБЬЕВА: Но вот тут не понимают какая связь, пишет нам Дмитрий, между поеданием в метро с размножением крыс "У нью-йоркцев рты дырявые что ли? Я ем в метро, крыс не наблюдал". Вот так вот.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не-не, если серьезно, я поясню, там, как эти пакеты не вставляй, в Нью-Йорке, и вообще.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Там же урны есть какие-то?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там есть такие урны и т.д., но как пакеты эти не вставляй, все равно крошки еды, а вы представляете, сколько миллионов человек, я не помню, в Нью-Йорке, по-моему, 21 миллион живет, в большом Нью-Йорке, все пользуются - огромное метро, ве равно кусочки падают на землю, и как потом их не убирай, хотя стараются, хотя там не такая чистота в метро как у нас, все равно...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я бы, знаешь, что делал? Как решил бы эту проблему? Птичек туда запускал бы. Вот что крысы не доели, птички и они подъедают вот эти крошки.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Скажи, вокруг меня сейчас ничего не летает?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, вокруг тебя летает...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Белочка, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А почему ты не носишь честную прическу? Вот эти три волоска торчат, очень (неразб).
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я не буду касаться...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хочешь, я тебе подарю такую пшик-пшик и ты будешь, знаешь, как я такой красавец.
И. ВОРОБЬЕВА: Слушайте , нам предложили лозунг "За бедных крыс в чистом американском метро".
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот я думаю, мы возьмем это на вооружение, возьмем, давайте, ведите программу.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему ты издеваешься над одним из кандидатов в президенты? Вот что это за ерничанье?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Над Путиным?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, почему над Путиным? Мы понимаем, над кем ты смеешься.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А скажи, назови фамилию.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Жириновский.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот я назвал фамилию?
И. ВОРОБЬЕВА: А что вы агитируете? В прямом эфире программы "Кейс"?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что он вообще?!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А мой кандидат - путин Владимир Владимирович. И мы с тобой еще посмотрим, кто победит.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, вот посмотрим.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Посмотришь,
И. ВОРОБЬЕВА: Боже мой! Мотоциклист пишет нам: "Я ел в метро, ем и буду есть. Один раз ел в метро и читал книжку с кисло-сладкой журналистикой. Чавкал и смеялся одновременно".
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вот одному человеку я не возражаю, если он читал мою книжку,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это круто, я скажу. Знаешь ли ты, Ира, что мы купили, мы тут журнал подписывали, купили пять книг журналистики, потому что
И. ВОРОБЬЕВА: Кисло-сладкой журналистики, это когда "Дилетант" подписывали?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я ее просто уговорил своих друзей, потому что не берут совершенно.
И. ВОРОБЬЕВА: Умолял. Да, ладно, что вы! Не верю! Не верю, при мне в магазине покупали.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Слабая книжонка. Слабая.
И. ВОРОБЬЕВА: Книжонка? Вы вообще читали ее?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я вынужден был читать
И. ВОРОБЬЕВА: Фу! даже не стыдно! О, Кобаладзе!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, в Тбилиси, Ира, шестой вагон - это библиотека. И в ней только мои книжки.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кисло-сладкая.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: нет, просто все мои книжки стоят. Смайлики, чао, Италия, кисло-сладкое, все там стоят.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А вот там, где дают еду, этот вагон назвается кисло-сладким.
И. ВОРОБЬЕВА: Вот Маша нам пишет: "Лучше бы в метро поставили бы урны в конце концов."
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Давайте, голосовать, а то уже затянули...
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте голосовать. Куча смс-сообщений, пока голосуем, я надеюсь их хотя бы частично успеть прочитать. Итак, уважаемые присяжные, если вы считаете справедливым решение сенатора Запретить есть в метро, то ваш телефон - 660-06-64, если вы считаете подобное решение несправедливым, 660-06-65.
ИДЕТ ГОЛОСОВАНИЕ
Итак, справедливо решение есть в метро - 660-06-64, несправедливо - 660-06-65. Если можно, пожалуйста, Сетевизор тоже мы хотели бы, чтобы проголосовал. Здесь у нас все очень просто, да или нет. Справедливо - да, несправедливо - нет. Все как обычно. О, боже мой! Сколько людей откликнулись на наш Кейс. Вы не представляете, сколько см-сообщений сейчас пришло!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы нас видите последние минуты, потому как то знаменитое мороженое, о котором ты говорил, мы сейчас растаем. У нас сломался кондиционер, вы не представляете себе, какая у нас здесь жара!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А мне нравится!
И. ВОРОБЬЕВА: да, здесь очень жарко, и я представляю себе, люди, которые слушают нас по радио в наушниках идут по улице, им очень холодно, они сейчас слышат из наушников: у нас тут жарко в студии!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Давайте разденемся, рубашки снимем
И. ВОРОБЬЕВА: Не надо! Нас дети смотрят.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Скажи, а не очень теплое платье на тебе?
И. ВОРОБЬЕВА: Очень теплое платье,
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай, мы отвернемся
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, даже не думайте!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это какой-то грубой такой вязки, представляешь, как ей сейчас жарко?
И. ВОРОБЬЕВА: Мне жарко, да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Представляешь, как пот стекает по спине
И. ВОРОБЬЕВА: Так, спокойно! Что вы устраиваете, нас дети слушают. Прекратите немедленно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пот по спине ребенка.
И. ВОРОБЬЕВА: Ужас, прекратите!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Владимир Владимирович в пупок целовал младенца. Я чего не могу сказать про струйку пота?
И. ВОРОБЬЕВА: О, боже, меня сейчас стошнит, какой кошмар! Так Александр пишет: "Надо в метро понаоткрывать кафешек, поел и домой поехал и не будет толкучки в час пик". А между прочим, нам напоминают, что одна ветка метро в московском метрополитене от конечной до конечной около 40-50 минут, успеешь проголодаться.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я помню, как на библиотеке Ленина кафе просто было.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Оно есть.
И. ВОРОБЬЕВА: В переходе, в переходе.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там кафе традиционно для сотрудников.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не, ну там не только сотрудники.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там не только. Потому что сотрудника съедают эти котлеты и умирают прямо в метро. А могут еще и пассажиры съесть и умереть.
И. ВОРОБЬЕВА: Так, вот нам тут пишут, что , Александр пишет, "что всегда ем в транспорте, просто потому что рационально расходую время, если упадет, за собой убираю все. Так что я всегда ем, ничего страшного".
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я езжу, знаешь, на длинной ножке есть такой совочек,
И. ВОРОБЬЕВА: И ты подбираешь за собой да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, и в отдельный мешочек все это собираю.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я, помнишь, мы были на экскурсии у министра МЧС?
И. ВОРОБЬЕВА: Да, конечно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Шойгу - замечательный человек, и он мне подсказал как решить этот вопрос, новый с хоботом как он называется?
И. ВОРОБЬЕВА: Противогаз?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Новый противогаз, ты помнишь, он нам демонстрировал новые модели, просто вот благодаря вот этой вот Лиге избирателей
И. ВОРОБЬЕВА: Наконец-то стали честно считать.. меня обязали.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Воробьева вступила в Лигу избирателей.
И. ВОРОБЬЕВА: Все-все, теперь не имею права.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прости.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В следующий раз я установлю камеру здесь,
И. ВОРОБЬЕВА: Да, Юрий Георгиевич,
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Три камеры.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Камеры такие, знаешь, три...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто твой друг Чуров поехал бороду расчесывать.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте продолжим через несколько минут программу «Кейс».
НОВОСТИ
И. ВОРОБЬЕВА: Продолжаем программу "Кейс", мы уходили на небольшой перерыв. Здесь появились в студии люди с опахалами, они вот тут пытаются как-то не влезть в кадр, чтобы нам было немножко попроще.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все ложь! Все ложь! Потому что никаких людей с опахалами. Несчастный оператор подставил стул, сейчас кто-то обязательно пройдет по коридору, заорет. Вот клянусь вам.
И. ВОРОБЬЕВА: У нас дверь открыта в студии, да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кошмар!
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, это все Матвей Юрьевич виноват на самом деле.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно, естественно.
И. ВОРОБЬЕВА: Конечно, тут даже нет сомнения. Давайте, мы сразу же начнем со второго кейса,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Давайте.
И. ВОРОБЬЕВА: я напомню только нашим слушателям, что +7 (985) 970 45 45 - телефон для ваших смс-сообщений, не все сообщения к прошлому кейсу удалось прочитать - их очень много, но я буду стараться в следующем кейсе. Давайте послушаем Евгения Бунтмана, который расскажет нам про кейс под названием "Общество мертвых поэтов".
Е. БУНТМАН: От Общества Данте Алигьери в Петербурге требуют письменного разрешения поэта на использование его имени. Как сообщает сайт Фонтанка Ру, это требование санкт-петербургского управления Министерства юстиции. Ранее у общества была соответствующая лицензия. Однако в конце прошлого года центр, который занимается изучением и популяризацией итальянского языка, должен был переоформить документы. Тут и возникла проблема. Минюст при этом упрекнуть не в чем – все в строгом соответствии с законом. Для регистрации некоммерческих организаций необходимо подтверждение права использования имени. То есть в этом случае разрешение господина Алигьери или его близких. Так, например, обществу имени Тараса Шевченко пришлось искать родственников поэта для регистрации. Общество Данте, впрочем, напоминает, что итальянский поэт скончался в довольно далеком 1321 году, и родственников его найти затруднительно, что должно быть известно любому мало-мальски образованному человеку.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, что же у нас в студии мало-мальски образованные люди или как?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, один мало-мальски, а у второго просто классическое европейское образование.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Дело в том, что если искать родственников Шевченко, то вот здесь сидит просто внучатый племянник, тут проблем нет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Це я.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хохол.
И. ВОРОБЬЕВА: Это не тот, который ушел недавно из студии, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Самое интересное это же он подтвердит. В Тбилиси там есть такая площадь, сходятся две дороги, там стоит памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко, но надпись "Тарас Шевченко", сделана, знаешь, как на памятниках делают, его подписью. И поэтому она абсолютно неразборчива, т.е Т. и Ш. и какая-то такая карабка. А рядом находится Тбилисский Государственный Университет, где, как у нас говорят, "поколение Птуина", там "поколение Саакашвили", т.е. по возрасту. Понимаешь, и когда их спрашивают, вы знаете, кто такой тут изображен? Они говорят: конечно! Это Шевченко! И отлегает от сердца, потому что абсолютно все знают, что это Шевченко, и говорят, после этого они делают паузу и добавляют: Это отец известного футболиста Шевченко.
И. ВОРОБЬЕВА: Ха-ха!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот за эту грязную историю, оскорбительную, что ты все сочиняешь на ходу! Что ты сейчас сочиняешь! Каждый грузинский мальчик знает стихотворение "как умру, похороните на Украине милой". Что ты тут плетешь! тебе не стыдно? Если в Тбилиси кто-то услышит, учти, тебе въезд закроют.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Т.е. кроме денег Госдепа ты еще получаешь в грузинском посольстве?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты вот ответь мне на вопрос: Данте Алигьери - это что , два разных человека? Или это один, я не пойму?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это три человека, потому что есть общество - это один человек, Данте - второй, и Алигьери - это третий.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я и правда запутался.
И. ВОРОБЬЕВА: Разобрались.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В одном случае Общество Данте. Без Алигьери. А во втором Алигьери тоже, это по-моему два разных человека. В Тбилиси есть памятник Данте?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть памятник Алигьери.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что касается памятников, здесь очень смешно, здесь стоит памятник Энгельсу, проведи эксперимент, никто не знает, кто это такой.
И. ВОРОБЬЕВА: Да много таких памятников.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: нет, этот просто вопиющий, тем более он стоит рядом с Храмом Христа Спасителя и люди думают, что
И. ВОРОБЬЕВА: Вы знали, что у нас на Арбате два памятника Гоголю? Один - там и один - там.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это казус, да. Но я вам хочу сказать, что спросите каждого третьего, что за хрупкий человек стоит на Новом Арбате, такой странный, вот и никто вам не скажет, что это Окуджава. Сейчас такое происходит. Ну, я проверял.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, почему?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Такой характерный, шикарный памятник стоит.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: По этому поводу в книжке "Смайлики" я даже, как ты знаешь, даже написал рассказ. И ничего тут не поделаешь. Время, время, оно снимает, сметает, убирает, сплющивает.
И. ВОРОБЬЕВА: Так, давайте вернемся к именам. Что же делать?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да. К поэтам.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Первый малообразованный вот этот
И. ВОРОБЬЕВА: Мало-мальски
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Грузин.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит, я считаю, что надо запрашивать, конечно, потому что вот как это Данте не спросили, и назвали общество имени Данте?
И. ВОРОБЬЕВА: Действительно! Он был в 1321 году на смертном одре.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, почему, есть же у него родственники какие-то живут сейчас во Флоренции. Я знаю семью Данте, соседи у них Алигьери. Можно подойти и спросить,
И. ВОРОБЬЕВА: И к тем и к другим.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, и спросить Монтекки, ты знаешь, где живут в Вероне? Напротив Капулетти.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, Монтеки на Новом Арбате, а Капулетти на Старом.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это очень... Дон Кихот и Санчо Панса...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А скажи, глюки где живут?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Глюки? Композитор Глюк?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я имею в виду семья композитора Глюка, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Глюк... Франц Иосиф Глюк? Ты его имеешь в виду?
И. ВОРОБЬЕВА: Ага.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, тогда твои глюки где живут? В общем вы слышали вот эти говорильни, вы знаете, не зря одни из лозунгов оппозиции, которая выйдет четвертого февраля, это даже не столько там "Путин, уходи!"
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, а "Приходи!"
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А смена законодательства. Потому что даже если придет какой-то другой человек, то ему придется прежде всего менять все российское законодательство. Потому что вы знаете, история с Ходорковским. Эта комиссия по соблюдению прав человека, которая выяснила, что тот зря сидит, положила на стол судье Егоровой, а Егорова сказала: "Я не могу это взять в работу! Нет процедуры. Сделайте процедуру", - сказала судья Егорова.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Т.е. ты пойдешь на митинг - будешь требовать процедуру?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. если говорить серьезно, то, конечно.
И. ВОРОБЬЕВА: А вы чего будете требовать, Юрий Георгиевич?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я буду требовать, чтобы, наконец, соединили эти два имени, чтобы мы не путались. Данте и Алигьери.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Короче говоря, ребята,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потому что это ужасно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, как Данте, так и Алигьери оба умудрились умереть в далеком 1321 году, это, конечно, я тебе скажу, это две России. Две страны такие есть. Это есть Россия, есть Италия. Вот в Италии ровно так.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот так.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как так?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Только даже в России можно добиться от Госдумы, чтобы она пересмотрела закон, но в Италии, человек-парламентарий делает движение в Старый город и говорит: "Ну, не в этом столетии". Понимаешь, конечно, это абсурд. И Общество Данте и Алигьери должно быть названо без всяких проблем именем этих близнецов.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит, ты захочешь назвать Шота Руставели общество и не спросишь нас, грузин, можно ли называть или нет?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Видишь, нас, грузин!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Каждого грузина?
И. ВОРОБЬЕВА: Здесь надо всех грузин спрашивать, да.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А ты знаешь афоризмы Шота Руставели? Меня Веник попросил вам сказать. "Дети льва равны друг другу".
И. ВОРОБЬЕВА: Что, простите? Дети Льва равны друг другу. Будь то самка или самец.
И. ВОРОБЬЕВА: И что?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А этот самый перевел: будь то львенок или львичка.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Михаил Исаеевич Танич,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он львичка написал.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гений Михаил Исаевич Танич, когда он делал перевод "Свадьбы соек", ты помнишь, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там есть такая песня: Жили-были два кувшина, вай, вай! Высотою два аршина, вай, вай! Молоко в одном держали, вай, вай! А в другом вино «Гурджаани», вай! . Ну и там в общем, ну, потрясающая песня. Как умел писать великий поэт Михаил Исаевич Танич, фронтовик.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Танич написал, что "Свадьбу соек"?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Русский текст "Свадьбы соек".
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А русский текст.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И когда он спросил уже у покойного уже Саши Басилая, который умер, к сожалению, композитора, он ему сказал, они сидели там у него в Риге, там у него дача,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В риге, это в амбаре?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они напились вина, и он ему говорит: "Хорошо, теперь песня", а Басилая, он такой неторопливый был, он ему говорит: "Ну расскажи мне". - "Песня "Два кувшина". Он говорит: "Ну, расскажи мне хотя бы текст песни! Переведи с грузинского, чтобы я мог написать русский текст". Тот говорит: "Ну, что, в одной деревне, у одного человека два кувшина было". Тот говорит: "А еще?" - "Ну, один кувшин был. А второй" - сделал паузу, - "Разбился". Понимаешь, и после этого Михаил Исаевич божественной рукой взял божественную ручку и написал, какая там вторая строчка, ну, не хочу сейчас время брать... великий
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что ты! Ты понимаешь, что этот твой рассказ
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Великий композитор, мы часто не помним, вот, например, Козловский, который переводил.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Послушай, остановись, ты понимаешь, что твой рассказ
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: оскорбляет грузин.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Может оскорбительным для грузинов быть?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А мне все равно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что тебе все равно?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Для меня важно, что он возвышает русского поэта.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты поседей меня, я человек все-таки... не грузин, а грузинского, какое-то новое есть определение
И. ВОРОБЬЕВА: Ах, друзья мои, давайте вернемся все-таки к нашему кейсу.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, ты - лицо кавказской национальности.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет. Как-то круче там Путин сказал про Акунина.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: происхождение?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет-нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Грузинского - да-да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю, я бы на твоем месте слова Путина знал наизусть.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это твой кандидат, мой - Жириновский.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Короче говоря, моя точка зрения - абсолютный абсурд, надо менять законодательство, Рыжков должен со-товарищи выйти на пьяццо Де Спания. Должны крикнуть "Долой"
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Basta!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, Берлускони ушел заранее, как ты видишь.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Испугавшись Рыжкова?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вы понимаете, это абсурд, что человека, умершего в 1321 году не должны искать его родственников,
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, так каждый второй назовет Общество Данте, второй Алигьери. Съезди в Италию, узнай, может родственники живы? А почему? Почему ты считаешь, что нет никого?
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте, я скажу, что думают наши слушатели. Значит, Павел считает: "Как мне кажется, Алигьери итальянский родственник Ирины Аллегровой", так что все нормально, ничего такого здесь нет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, это ветвь, которая ушла в Россию, Аллегрова, да.
И. ВОРОБЬЕВА: Диггер из Санкт-Петербурга: "Я не понял, а Обществу любителей пива нужно обращаться непременно к Джону Ячменное зерно?"
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, парень уже давно дал согласие. Под пытками в подвалах Лубянки.
И. ВОРОБЬЕВА: Айдар из Казани: "Ладно, что у Пушкина есть потомки, а как быть городу Владимиру, ведь если потребуется лицензировать его название?", хотя можно обратиться к Путину.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Минуточку, у кого-то есть сомнения, что Путин - потомок по прямой?
И. ВОРОБЬЕВА: Юрий из Москвы: "Что делать клубу любителей Илиады и Одиссеи и Гомера?".
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спрашиваешь ты потомка Илиады и соответственно и соответственно у потомка Одиссея.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В городе Батуми живут, я знал лично двух внуков Одиссея.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Илиад Одиссеевич?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Илиад Одиссеевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А у меня там один знакомый, у которого хранится золотое руно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И Ясона Николаевича.
И. ВОРОБЬЕВА: Рупрехт, между прочим, советует сделать как китайцы: можно изменить одну букву, ну, что-нибудь там Данте Алиегри и все. Нормально и все будет хорошо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Святые имена: что Данте, что Алигьери. Они выгравированы...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот поэтому они итальянцами и являются, что они буков не меняют. Колизей - Колизуй, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты услышал, как я произнес слово "выгравированы"? Первый раз.
И. ВОРОБЬЕВА: О! Боже мой!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Эти святые имена выгравированы.
И. ВОРОБЬЕВА: Так, давайте мы объявим голосование
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А давай: Тридцать три корабля лавировали, лавировали, да не вылавировали.
И. ВОРОБЬЕВА: Ого!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: О! Тридцать три корабля лавировали, лавировали, да не вылавировали.
И. ВОРОБЬЕВА: Вот эта последняя фраза особенно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Санитарный врач Онищенко, когда он будет?
И. ВОРОБЬЕВА: Вот после 21.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тебя сдам ему в заботливые руки.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте проголосуем. итак -
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Напомните, какая у меня позиция.
И. ВОРОБЬЕВА: Справедливо ли спрашивать требования Минюста, получить разрешение на право использования имени?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, обязательно у прямых родственников.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Категорический идиотизм.
И. ВОРОБЬЕВА: Понятно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прочь дурацкие законы. Прочь! Если проголосуете за меня - этих законов не будет. каждое общество будет обществом Данте Алигьери.
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте проголосуем. Итак, если вы считаете справедливым требование Минюста получить разрешение на правоиспользования имени Данте Алигьери, то ваш телефон 660-06-64. Если вы считаете подобное требование несправедливым, 660-06-65.
ИДЕТ ГОЛОСОВАНИЕ
И. ВОРОБЬЕВА: Итак, справедливо ли подобное решение Минюста - 660-06-64. Несправедливое - 660-06-65. Прошу Сетевизор тоже нам выставить голосование, да-нет, все очень просто. Итак, Сергей пишет, что авторским правом не охраняются произведения, вышедшие до 1973 года. Сергей из Самары: "Легко ли любому гражданину сменить имя и фамилию? Так пусть кто-нибудь из них станет Данте, и поставит свою подпись в нужном месте". И все-все в порядке.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Запутали мы слушателя.
И. ВОРОБЬЕВА: Вячеслав пишет: "Ну, адрес-то известен - ад, пятой круг до востребования" все нормально
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это хорошая реприза
И. ВОРОБЬЕВА: Да, Татьяна вот говорит о том, что часто раньше договаривались, мы говорили с вами про памятники, "На Кропоткинской, у памятника Кропоткину, а потом случайно заметили, что памятник Энгельсу".
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, это особенно близость храма...
И. ВОРОБЬЕВА: Поддерживают, говорят, что "Проблемы вызвать двух Данте, мне кажется, никаких нет".
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: К передаче готовятся.
И. ВОРОБЬЕВА: Люда напоминает вам слова Владимира Владимировича.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Маяковского?
И. ВОРОБЬЕВА: Про Акунина. Нет, Путина. Что он этнический...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Этнический.. Вот!
И. ВОРОБЬЕВА: Давайте перейдем к третьему кейсу, который Евгений Бунтман нам сейчас расскажет, он называется "Угги"
Е. БУНТМАН: В средней школе, расположенной в американском штате Пенсильвания, ученикам запретили носить угги – такие модные низкие сапоги, похожие на валенки. Объяснить это довольно сложно. Ограничения связаны с тем, что ученики прячут в уггах мобильные телефоны, которые запрещено использовать во время уроков. То есть, согласно распоряжению директора школы, приходить в таких сапогах можно. Но на время занятий ученики обязаны переобуваться. Родители восприняли этот запрет как абсурдный. Во-первых, некоторые недовольны тем, что он касается только девочек – мальчики, как правило, угги не носят. А школьники просто смеются – по их мнению, запрет не имеет никакого смысла. Девочки могут прятать телефоны где угодно – если у них отнимут угги, они справятся с этим и будут класть телефоны в лифчики или в карманы.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Лучше в лифчики, а мы будем оттуда их доставать.
И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич! Про школьниц речь идет!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А мы уже в эфире? Извините! Послушайте угги надевают или одевают?
И. ВОРОБЬЕВА: Надевают - на себя.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А одевают галстук?
И. ВОРОБЬЕВА: Одевают кого-то.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Галстук, например?
И. ВОРОБЬЕВА: Кого-то одевают.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А т.е я одеваю на
И. ВОРОБЬЕВА: Вы одеваете на себя, а кого-то одевать. Одеть ребенка можно, а надеть на себя.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это великий русский язык. Ты не поймешь, дорогой, это очень тонко, понимаешь?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я, про меня очень тонко сказал Владимир Владимирович....
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Чтобы я что-то понял в этом кейсе, объясни мне пожалуйста...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз , в средней школе в Пенсильвании запретили носить угги
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Девочкам?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Именно девочкам
И. ВОРОБЬЕВА: Вообще всем.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, всем. Потому что якобы в них кладут мобильный телефон.
И. ВОРОБЬЕВА: Который запрещено проносить на занятия.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно правильное решение.
И. ВОРОБЬЕВА:: Угги тоже запретить?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Запретить угги.
И. ВОРОБЬЕВА: А знаете, какие они удобные, теплые, мягкие?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, эти мобильные телефоны жизни не дают никому.
И. ВОРОБЬЕВА: А что? Можно подумать, больше некуда спрятать мобильник?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Трещат, трещат. Но параллельно я бы, но носить мобильные телефоны можно в лифчиках, как здесь пишут? Или в карманах.
И. ВОРОБЬЕВА: Вас что привело в восторг больше всего: что угги запретили или куда можно спрятать мобильный телефон?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Куда можно спрятать, такую захватывающую картину рисует мое воображение!
И. ВОРОБЬЕВА: Еще несколько вариантов можно придумать ,куда можно спрятать мобильный телефон.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот ты сидишь на уроке и вдруг затрезвонил. И ты понимаешь угги нельзя, значит, трезвонит где-то здесь, ты начинаешь шарить-шарить и находишь
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Учитель, например, да? Потом садится на семь лет за...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, вот Ирка сидит с тобой за одной партой.
И. ВОРОБЬЕВА: Да счас.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И у нее затрезвонило, понимаешь? И ты понимаешь, что угг нету, трезвонило где-то наверху и ты судорожно...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю, когда я веду утренний эфир с Фельгенгауэр и у нее звонит, то она сама отдает.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не хрюкай очками по микрофону. Это непрофессионально, мой друг. У вас может в Утреннем развороте так принято, хрюкать очками...
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас особый микроклимат. Значит, вот смотрите, тот же пример идиотизма. Вспомните, сколько стоят угги, кстати, и в США, они самая удобная обувь. Причем хочу сказать ,что вот сейчас я же там был неделю назад и мне жаловались уже в Нью-Йорке, и мама одна, т.е у нее дочка 12 лет, и она говорила мне такие слова, русская: "Эти идиоты не могут найти телефон, запрещают телефон, но не могут запретить телефон, понимаешь, не могут, чтобы не носили телефон, поэтому запрещают угги". Т.е понимаешь, да как врач? У меня болит голова, ложитесь, будем лечить ногу. Понимаешь, полный идиотизм! Вы не будете носить угги. Почему? Потому что вы можете в нем пронести телефон.
И. ВОРОБЬЕВА: Сергей предлагает отменить лифчики. В них тоже можно положить телефон.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это потрясающе. Или разрешить эти меховые лифчики такие.
И. ВОРОБЬЕВА: И карманы запретить.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я открою вам страшный секрет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какой?
И. ВОРОБЬЕВА: Ой, не надо!
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Телефон можно пронести в обычном школьном ранце, ну, там вы знаете.
И. ВОРОБЬЕВА: В рюкзаке.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Моя дочь и Саша, ну, Саша он маленький был, не нужно было, у Кати был телефон. Катя, когда подходила к школе, нажимала на красную кнопочку и бросала его в это самое. Я задаю вам вопрос, ребята, причем здесь угги? Что имеется в виду, поясню. Вы знаете, что у них есть шкафчики.
И. ВОРОБЬЕВА: Угу.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во всех школах кладут в шкафчики, значит, тогда типа они вынимают это самое, хорошо, ну, один ребенок вытащит, второй, тем более, что никто себе никогда не позволит во время урока вытащить телефон. Ну, все это просто снесут тебя это самое. Значит, вам говорят: все, не носите обувь такую. А если в лифчик, тогда постановят, что, не носили в лифчике, ну, т.е. бывает в Америке такое. Особенно в Англии, ты, наверное, можешь рассказать?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я запутался.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаешь, в Англии какую я видел историю, да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пивная, и между пивной и соседним домом два метра, понимаешь, да? И такой заборчик, и написано
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Частная собственность.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, написано: забор дома такого-то. 2 метра. Тут телегу не ставить. понимаешь, да? До сих пор. Но никто уже не ставит. До сих пор это уложение существует.
И. ВОРОБЬЕВА: Друзья мои, у нас осталось 2 минуты.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот что такое традиция, вот что такое закон.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я против идиотизма. Понимаете?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я - за.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Угги - самая удобная обувь.
И. ВОРОБЬЕВА: Итак, справедливо ли ограничение на ношение угг в школе? Да - говорит Кобаладзе, нет - говорит Ганапольский. Все поехали голосовать.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Здесь-то я выиграю, точно!
И. ВОРОБЬЕВА: Как вы считаете, если справедливо ограничение на ношение угг в школе по этим вот причинам озвученным - 660- 06-64, несправедливо - 660-06-65. Все очень просто и пожалуйста Сетевизор, я не озвучила, а нет, озвучила, в прошлый раз тоже. Итоги голосования Сетевизор, если можно, нам да-нет. Голосование, пожалуйста, сделайте. Итак, это "Хитрость", пишет нам Кирилл из Москвы, "На деле в одном угги телефон, а в другом может быть все, что угодно".
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нога, например, да, ребенка? Это неожиданность полная.
И. ВОРОБЬЕВА: "Крик на школьном концерте - я не вижу ваши угги!" - это хорошо, прекрасно. "Угги вверх!" Нам тут пишут, что они вредны для стопы,
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так не из-за вредности, вы поняли, да? Из-за мобильного телефона.
И. ВОРОБЬЕВА:
И. ВОРОБЬЕВА: "Введите штраф за мобильник, а угги запрещать неэффективно и невыгодно. И вообще зимой надо сменку носить". Ну, да, тут очень много всяких предложений, что именно можно запретить. "Юрий Георгиевич, я ношу только туфли на изящном каблуке", пишут вам, Юрий георгиевич...
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это Катя из Киева... и лосины
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, Катя я тоже.
И. ВОРОБЬЕВА: Все, нет больше времени, 25% позвонивших нам считают справедливым запрет, 75% считают что подобный запрет несправедлив, 81,19 - это решение Сетевизора, тоже несправедливо запрещать угги.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что вселяет в меня уверенность в будущую победу, что 25% все-таки считают, что это справедливо.
И. ВОРОБЬЕВА: Спасибо большое, программа "Кейс",
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дорогие друзья, с обычным разгромным счетом победил Матвей Ганапольский.
И. ВОРОБЬЕВА: Счастливо.