Ознакомиться с делами: Призрак футболиста, Регистратор, Десять заповедей - Юрий Кобаладзе, Алексей Соломин - Кейс - 2014-08-14

И. ВОРОБЬЕВА: 22 часа 10 минут в столице, всем здравствуйте, добрый вечер, это программа «Кейс», меня зовут Ирина Воробьева, здесь со мной в студии прекрасный замечательней постоянный эксперт программы «Кейс» Юрий Кобаладзе, аплодисменты.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Yes.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, здравствуйте, Юрий Григорьевич, и наш прекрасный, неповторимый, не менее прекрасный, не постоянный, но таки эксперт программы «Кейс» Алексей Соломин. Леша привет.

А.СОЛОМИН: Здравствуйте.

И. ВОРОБЬЕВА: Тоже аплодисменты, Юрий Григорьевич

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ему надо пройти еще долгий путь.

И. ВОРОБЬЕВА: До аплодисментов?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Чтобы получить высокое звание постоянного эксперта.

И. ВОРОБЬЕВА: И тишина такая повисла

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Лешка, что ты проглотил язык? Знаешь, высокая честь.

А.СОЛОМИН: Да, но звание-то ко мне уже прилипло, все уже, не отнимите.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Чип, ты у нас Чип.

А.СОЛОМИН: Так, все. Хватит.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Расшифруй мне еще раз

А.СОЛОМИН: А меня на сайте уже представили как постоянного эксперта

И. ВОРОБЬЕВА: Ой-ой, это Гусман увидит, он убьет кого-нибудь.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это просто может случиться очень большой скандал.

И. ВОРОБЬЕВА: Да, не говорите, вообще.

А.СОЛОМИН: Скажите еще, что авансом дали, да, как тому человеку, который потом ракетные бомбардировки устроил.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Просто авансом каким-то образом ты это звание выкрал просто из кармана Гусмана.

А.СОЛОМИН: Кстати, мои руки чистые.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не знаю.

А.СОЛОМИН: Как окунувшиеся в бочку со спиртом.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Расследование покажет!

А.СОЛОМИН: Кристально!

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Скоро вернется Винидиктов, многие будут подвергнуты тщательному изучению.

И. ВОРОБЬЕВА: «Дык и шо» вы на меня смотрите, Юрий Григорьевич?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да вот при вашем попустительстве, Воробьева, все.

И. ВОРОБЬЕВА: Попустительство, Воробьева занимается попустительством!

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, это точно.

И. ВОРОБЬЕВА: Так, ну что, давайте, начинайте работать, в конце концов, мы с вами собрались, чтобы установить справедливость или антисправедливость разных всяких наших кейсов. Напомним нашим слушателям, что мы продолжаем нашу традицию программы «Кейс», вы конечно же пишите нам, где вы нас слушаете, что вы сейчас делаете и почему вы слушаете сейчас именно программу «Кейс». Это же важно 79859704545 – телефон для ваших sms-сообщений. Аккаунт vyzvon если вы пишете нам в твиттер, ну а те, кто читает меня в твиттере, скоро вам будет наше тройное селфи с этой программы. Давайте, наконец-то, начинать. Тоня Самсонова сейчас расскажет нам про «Кейс», который называется «Призрак футболиста»

Т.САМСОНОВА: Энтони Сталларт был оштрафован на 75 фунтов за то, что притворялся приведением. С о своим другом Денисом Энтони бегали ночью по кладбищу Инстон в Портвиде, размахивали руками и пинали футбольный мяч и кричал: «Балливуд!» – написано в протоколе судебного разбирательства. Прокурор Гим Колнехон считает, что этим действием они наносили моральный вред с создавали стрессовую ситуацию для других посетителей кладбища. А также вели себя неуважительно среди могил. Адвокат Старворда ответил, что Энтони не стал бы вести себя так днем, он полагал, что на кладбище в ночное время таким поведением не наносит никому вреда. Тем не менее, суд решил, что Энтони Старворд нарушил общественный порядок на кладбище и будет оштрафован, а при повторном нарушении посажен в тюрьму на 3 месяца.

А.СОЛОМИН: Это крайне запутанный и сложный кейс. Я изначально всем своим читателям в Твиттере об этом сообщил, предупредил, что решить будет здесь нелегко. Все это мне напомнило, знаете, есть такая игра, если я не ошибаюсь, она называется «Стоячие шнурки». Как только молодежь ни развлекается. Я к этому. Вот обычно, значит, выбирали жертву какую-то, хлюпика какого-нибудь, заводили его на 5 этаж, связывали ему там ноги шнурками.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вниз головой.

А.СОЛОМИН: Нет, слушайте все-таки.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А зачем на 5 этаж заводили?

А.СОЛОМИН: Потому что потом авторы этой затеи бежали сломя голову вниз, тарабаня во все двери подряд, а этот бедняга получал оплеухи от всех дядей Митей и дядей Борей.

И. ВОРОБЬЕВА: Ужас какой.

Ю.КАБАЛАДЗЕ: Социально опасный тип.

А.СОЛОМИН: А если Матвей Матвеевич с ремнем с бляхой армейской там…

И.ВОРОБЬЕВА: А если Матвей Юрьевич, которого разбудили.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Многие получат по башке.

А.СОЛОМИН: Кстати, я, конечно, не оправдываю насилия против подростков, но мотивацию-то их понять можно, этих людей, они лежали себе, чесали пузо, и тут какой-то стук в дверь, как будто большевики пришли за излишками хлебными. Они встают, а там какой-то наркоман, тунеядец, голодранец, со шнурками, лепечет чего-то, ну и получил свое.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты зачем это все нам сейчас рассказывал?

А.СОЛОМИН: Я это рассказывал, потому что здесь, понимаете, в этой истории можно понять людей, которые пришли к самосуду. Здесь у нас цивилизованная история, но суд поступает крайне не цивилизованно. Как человек, надевший костюм призрака, совершенно детская шалость, стал гонять мяч со словами, с междометиями различными. Он же ночью это делал, кого он там распугал – ночью? Если я буду на кладбище ночью, я вас уверяю, даже если кто-то просто продефилирует в лунном свете, все мои внутренние органы уже прочистятся.

И.ВОРОБЬЕВА: А ты был когда-нибудь на кладбище ночью, Леш?

А.СОЛОМИН: Это нет, никогда.

И.ВОРОБЬЕВА: Да ладно! А ты знаешь, что от свежих могил людей, вот кого сегодня только похоронили, там такой свет поднимается?

А.СОЛОМИН: Свет?

И. ВОРОБЬЕВА: Свет.

А.СОЛОМИН: Пахнет, наверное…

И.ВОРОБЬЕВА: Ну почему пахнет? Нет.

А.СОЛОМИН: А, фосфор?

И.ВОРОБЬЕВА: Фосфор.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Значит молодой коллега не очень разобрался.

И.ВОРОБЬЕВ: Как фосфор пробирается через вот эти все …

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так и пробирается, да. Вот когда я рассказал об этом «Кейсе» блистательному поэту, юристу-международнику, Андрею Дмитриевичу.Терехову.

И.ВОРОБЬЕВА: И блистательному поэту! Он, кстати, был в Москве, Юрий Григорьевич просто не позвал его к нам в программу, и в этот раз, значит, не пришел.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не знаю, где-то с мамой в ресторане.

А.СОЛОМИН: А разве ему не запретили?

И.ВОРОБЬЕВА: В прошлый раз он, кстати, тоже был в ресторане.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он по этому «Кейсу» написал потрясающее стихотворение. Я, к сожалению, вот, не записал, но начало я помню:

«Бледно-розовым светом осветила луна

Тот забытый кладбищенский сад.

В дерзкий лес вампирам…»

Вот, дальше не помню, что там они делают! Скелет вампиров, а мимо идет путник. И они говорят: «Путник, пройди стороной. Это место печальных страстей» И дальше…

А.СОЛОМИН: А путник напишет заявление в полицию.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Путник это вот как Ира ходит, да, по кладбищу.

А.СОЛОМИН: Катает исковое заявление.

И.ВОРОБЬЕВА: Я по кладбищу?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, по кладбищу, там фосфор поднимается.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, да, я по кладбищу.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Почему, вот, пишут зрители, меня нет в кадре?

И.ВОРОБЬЕВА: Прекратите смотреть, пожалуйста, закройте вот это все, сейчас покажем вас в кадре.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Покажите. Я себя хочу видеть.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, ну-ка прекратите, Идите лучше поближе ко мне, ко мне поближе. Вот тогда вы будете в кадре.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: В кадре, хорошо.

А.СОЛОМИН: В этой истории есть еще одно темное пятно, с которым мне кажется, суд совершенно не справился. Вообще, я считаю это решение суда политически мотивированным, безусловно. Смотрите, я согласен с той частью обвинения, которая говорит о том, что он, в общем, повел себя некорректно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: По отношению к приведению.

А.СОЛОМИН: К мертвым людям скорее. Ок. Но из тех 75 фунтов, которые…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но люди-то молчат, что они могут сказать?

А.СОЛОМИН: Но тем не менее, он повел себя по отношению к ним действительно нехорошо. Ну просто это проявление неуважения. Знаете, за это, между прочим, бляхой по лицу не бьют, но выказывают резкое осуждение, такое бывает. Из тех 75 фунтов, которые суд предложил заплатить, это часть самая маленькая. Самая большая часть за то, что он нарушил общественный порядок. Какой общественный порядок на кладбище? Порядок там может быть. Какое там может быть общество?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А на кладбище все спокойненько... Абсолютная тишь-благодать.

А.СОЛОМИН: Наверное, общество мертвых поэтов.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. Поэтов. Живых поэтов.

А.СОЛОМИН: То есть вы понимаете, что обвинение абсурдное.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Может быть.

И.ВОРОБЬЕВА: Сейчас, одну секундочку, Объясните мне, пожалуйста, уважаемые эксперты, как мы сейчас можем говорить о том, какое на кладбище общество, если мы не так давно с вами рассматривали «Кейс», где оскорбили, как это, Господи, не религиозные, а внутренне чувства рыбок золотых?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Которых проглотили?

И.ВОРОБЬЕВА: А потом стошнили, да.

А.СОЛОВИН: Ну, подождите, это да.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это ты зачем сейчас? Какая связь между золотыми рыбками и покойниками?

И.ВОРОБЬЕВА: Ну иногда там да...

А.СОЛОВИН: С теми рыбками поступили так, что после этого, я вас уверяю, покойником быть лучше, после таких экзекуций. Здесь же все-таки я настаиваю на том, что, конечно же, обвинение притянуто за уши. А те люди, которые там оказались ночью и были этим оскорблены, этими действиями нахальных, там Антон, по-моему одного зовут, другого Денис, надо еще спросить у них что они там делали. Чем они там занимались? Какой они там крамолой занимались?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Может быть воспитывать в себе смелость, вот прийти ночью на кладбище и еще мяч погонять. Чтобы потом на утро сказать: «Я был там, не боюсь покойников, я против вот этих предрассудков и суеверий. Я могу гонять в футбол на кладбище»

А.СОЛОВИН: Могу смотреть там телевизор, раскладывать пасьянс.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да! Я смелый! Сильный! Мужественный!

А.СОЛОВИН: Можем в доктора там поиграть.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно. В доктора там хорошо играть. В патано… патало… тфу!

И.ВОРОБЬЕВА: Патологоанатом! А Борис из Техаса пишет: «В Техасе застрелили бы без вопросов и отмазались бы без проблем, потому что за отстрел приведений статьи нет!»

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А кто бы стрелял, покойник?

И.ВОРОБЬЕВА: Ну кто там был, кто там оскорбился.

А.СОЛОВИН: Запросто бы ввели такую статью и потом все бы охотники за приведениями, между прочим, поплатились бы в США.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И какой вообще может быть общественный порядок на кладбище?

А.СОЛОМИН: Я согласен.

И.ВОРОБЬЕВА: Это общественное место, друзья мои.

А.СОЛОМИН: Я прошу внести в протокол, что впервые в истории этой программы я согласен с Юрием Георгиевичем Кабаладзе.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это ты на правильном пути

А.СОЛОМИН: От части это объясняется тем, что Юрий Георгиевич не унижал меня какими-то загадками с ХОКУ различными какими-то.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Гусман тебя унижал?

А.СОЛОМИН: Он пытался, но мое достоинство не было посрамлено.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Понятно.

А.СОЛОМИН: Оно немножко было запятнано, но не посрамлено.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тогда я придерживаюсь того же мнения, что и мой молодой коллега, который мечтает стать постоянным.

И.ВОРОБЬЕВА: Наши слушатели рассказывают, что они сейчас делают. Евгений из Пензы, например, не вообще сейчас, а просто пишет, что у него сегодня кошка Манька родила двоих котят, а год назад троих. И он их назвал Юра, Юля и Ира.

А.СОЛОМИН: Я советую обратить на это внимание,

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тут три котенка родилось?

И.ВОРОБЬЕВА: Три было в прошлом году, в этом было двое.

А.СОЛОМИН: Обратите, пожалуйста, внимание, это страшно на самом деле, несмотря на то, что у вас произошло радостное событие, все-таки мы видим, что приплод уменьшается.

И.ВОРОБЬЕВА: А, нет, ну ты-то конечно, когда, да…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Чип разошелся.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, ну его должность обязывает. Про приплод говорить.

А.СОЛОМИН: Я вам просто объясню, у животных такое бывает. Знаете эту историю замечательную с леопардом, которого, по-моему, приставы изъяли, у какого-то нашего замечательного соотечественника, а потом пришлось им вернуть леопарда ему обратно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Почему?

А.СОЛОМИН: Потому что леопард прекратил есть, не ел из чужих рук.

И.ВОРОБЬЕВА: Что, правда?

А.СОЛОМИН: Да. И когда у животных такое происходит, тогда они дают меньший помет.

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите, леопард, который провалился в подвал в итоге?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, леопард, который сожрал потом кота.

А.СОЛОМИН: У нас теперь много леопардов, мы занимаемся, в общем, развитием приплодов леопардов. Так вот, когда животным что-то не нравится, они начинают это проявлять. Как, ну что они могут делать? Животные могут только есть и размножаться, вот в чем-то из этого они должны себя как-то проявить. Они и делают это. Например, если маленький приплод, значит, что вы ее чем-то обидели.

И.ВОРОБЬЕВА: Вот так...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кого ее-то?

А.СОЛОМИН: Ну, кошку. Кто приплод-то дает?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кошка. Но чтобы дала приплод, должен быть леопард сытым?

А.СОЛОМИН: Да, либо его обидел кто-то

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Леопарда.

А.СОЛОМИН: В том числе.

И.ВОРОБЬЕВА: Да... Да. А Марианна жарит баранину.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Максимовская?

А.СОЛОМИН: Уверяю Вас, баранов…

И.ВОРОБЬЕВА: Уверяю Вас, баранов? Леша. Так. Продолжайте, Алексей.

А.СОЛОМИН: Да, с баранами тоже сложно. Про баранов очень мало знаю.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я уже не понимаю, о чем речь? Кладбище, бараны, кошка родила. Что происходит? Вернитесь, ребята, вернитесь.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, нет, подождите, мы не можем вернуться, потому что, например, Дмитрий, дачник с платформы Партизанская, тоже слушает нас, сидит на даче, у него гроза, ужинает картошку с огорода и селедку, видимо, не с огорода. Селедка присутствует.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Селедка попала в продукты, санкции…

И.ВОРОБЬЕВА: Конечно!

А.СОЛОМИН: Кстати, когда кошка готовится принести приплод, если идет гроза, и если зачатие произошло в эту ночь, скорее всего с приплодом тоже будет что-то не так, потому что это стрессовая ситуация, кошки не знают, что такое гроза, они всегда боятся.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, но котята-то не знаю, что была гроза

А.СОЛОМИН: А их кто-то спрашивает? Они еще так, они еще даже 2 хромосомы.

И.ВОРОБЬЕВА: Я смотрю сегодня с русским языком у всех отлично все. Так, ну что же, еще наши слушатели пишут.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Там тоже, там тоже, ребята вроде нас».

А.СОЛОМИН: Пам-пам.

И.ВОРОБЬЕВА: Отлично, отлично спели! Так, сейчас Айрат пишет… нет, это по «Кейсу». Нет, по «Кейсу» сейчас я прочитаю. Я хочу посмотреть, что вы делаете сейчас. Вот Наталья из самарской области вяжет тунику.

А.СОЛОМИН: Туника - это на самом деле просто тряпка, которую завязывают через плечо.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. А кто-то уже пошел на кладбище гонять, наверное, мяч, чтобы доказать что он смелый и сильный.

А.СОЛОМИН: Да. Я вам советую заняться носками, гораздо более сложной в техническом плане вещью, вязание. Между прочими, то, что сегодня не надели носки - разорили какого-нибудь ремесленника.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, я надел их, но потом я их снял, потому что мне стало жарко.

И.ВОРОБЬЕВА: Вы без носочков, правда?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я их снял и положил в сумку.

И.ВОРОБЬЕВА: О Боже, Юрий Георгиевич, зачем вы сняли обувь и носки, я говорю.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Обувь я не снял, вот она - обувь.

А.СОЛОМИН: Вот она. Фокусы показывает.

И.ВОРОБЬЕВА: Обувь на голую ногу? Ужасно!

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это очень модно. Мачо настоящие ходят в обуви без носок.

А.СОЛОМИН: И разоряют нашу текстильную промышленность.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вентиляция такая, знаешь. Проветривается.

И.ВОРОБЬЕВА: Вот Диггер вспоминает, и я тоже вспомнила историю про Тома Сойера и Гекльбери Финна, которые пошли на кладбище, помните?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет. Я не помню.

И.ВОРОБЬЕВА: Да ладно. Они пошли на кладбище.

А.СОЛОМИН: Они сокровища искали!

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, они пошли с какой-то кошкой дохлой, да вот что-то такое. То ли они от бородавок избавлялись, что-то вот такое было, там, свежий покойник. Вот. И там они увидели убийство. Убийство на кладбище.

А.СОЛОМИН: Вот эти, кстати, господа, наверняка, почему я считаю это делаю политически мотивированным, наверняка они тоже видели на кладбище что-то, что видеть они там не должны были.

И.ВОРОБЬЕВА: А, вот оно что, их припугнули таким образом, мол, ребята, если что…

А.СОЛОМИН: Да, им сразу показали…

И.ВОРОБЬЕВА: Мы знаем, где вас искать.

А.СОЛОМИН: Да, несмотря, кстати, на приведений, потому что Большой брат следит за всеми даже в костюме приведений.

И.ВОРОБЬЕВА: И даже на кладбище.

А.СОЛОМИН: Все люди, играющие в футбол, думают, что как бы они играют в футбол, все от них отстали, они могут делать все, что угодно. Нет, не правда.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, ну ладно, сейчас напомните о чем «Кейс».

И.ВОРОБЬЕВА: Ну что вы, Юрий Георгиевич.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну ничего не помню.

И.ВОРОБЬЕВА: Там оштрафовали Энтони Сталлорда на 75 фунтов, он притворялся приведением.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: За то, что он притворялся приведением или за то, что он мяч гонял?

А.СОЛОМИН: За то, что он притворялся приведением, которое играет в футбол.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А кто его застукал?

А.СОЛОМИН: Общество мертвых поэтов.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А, вот так вот.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, вот так вот. Да, стрессовая ситуация для других посетителей кладбища ночью, неуважительно вели себя среди могил, да?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: «Бледно-розовым светом…»

А.СОЛОМИН: А где это происходит, кстати?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: «Осветила луна…»

И.ВОРОБЬЕВА: В Портсварде.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: «Сквозь забытый кладбищенский сад…» А, какого начало?

А.СОЛОМИН: Вы наизусть выучили.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну я завтра у него спрошу продолжение, потому что там продолжение душераздирающее просто.

А.СОЛОМИН: Я не знаю это город Портсвард, Портсен? Но я думаю, что возможное появление людей там объясняется тем, что город действительно живет, у него насыщенная жизнь, в том числе ночная, и кому-то приходится просто делать какие-то дела уже поздно. Когда уже стемнело, самое время пойти и заняться…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Слушайте, что там играет, вообще громят кого-то?

И.ВОРОБЬЕВА: Спартак.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Спартак громят?

И.ВОРОБЬЕВА: С кем? С Краснодаром?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть Краснодар дерет Спартак 4-0?

И.ВОРОБЬЕВА: 4-0, да ладно!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Радостный день.

А.СОЛОМИН: Такие же люди вечером надевают на себя тунику белую, вязаную и выходят на кладбище гонять мячи.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Спартак уже не чемпион, я так понимаю.

А.СОЛОМИН: Спартак уже приведение.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Чернорубашечники, смотри-смотри что творят-то!

И.ВОРОБЬЕВА: Ничего себе, так, подождите, давайте по «Кейсу», у нас осталось две минуты как раз до перерыва, давайте проголосуем. Итак. Леш, ты считаешь, что решение суда не справедливо.

А.СОЛОМИН: Не справедливо.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я согласен с моим молодым коллегой.

А.СОЛОМИН: Я прошу еще раз занести это в протокол, это поможет, видимо, мне при начислении пенсии когда-нибудь.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, это поможет тебе закрепиться в передаче.

И.ВОРОБЬЕВА: Две трети к ипотеке, Леш.

А.СОЛОМИН: Я присмотрел себе квартирку, сейчас мы на новости уйдем, я вам расскажу. 12 миллионов стоит, но это на самом деле не деньги. В нынешней ситуации.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Для скольких комнат?

А.СОЛОМИН: Для квартиры.

И.ВОРОБЬЕВА: Так-так, давайте в перерыве. Уважаемые присяжные. Если вы считаете, что справедливо наказание, точнее, вот эти вот люди, там, которые нарушали общественный порядок на кладбище, или не нарушали, короче, наказание справедливо? Да -6600664 , нет - 660065.

Осталась буквально минута до перерыва, и я предлагаю почитать, что пишут наши слушатели. «Привет из Майами!», - пишет нам не знаю кто, Килиманджаро подписалась. «Сидим с Машкой, это моя кошка»,- пишет слушатель, - «во дворике дома, пьем пиво, в основном я, и едим креветки, в основном Машка, чего мы вам и желаем». Вот. Да, вот, кто-то из наших слушательниц пишет: "Я в этом году весной на долгопруднинском кладбище видел, как посетители жарили шашлык". А вы говорите привидения.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: И угощали покойников, очевидно.

И.ВОРОБЬЕВА: Айрат пишет: «Самые прикольные игры на кладбище были в фильме «Семейка Адамс».

А.СОЛОМИН: На кладбищах.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Помните, был этот певец, который…

И.ВОРОБЬЕВА: Майкл Джексон?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Майкл Джексон.

А.СОЛОМИН: Да. На кладбище шашлык и настоящая еда для кладбища - это хамон.

И.ВОРОБЬЕВА: Ныне недоступная для посетителей кладбища. Ладно, хорошо, давайте прервемся на новости, потом вернемся в эту студию.

РЕКЛАМА

И.ВОРОБЬЕВА: 22 часа 33 минуты в столице, продолжается программа «Кейс». Ирина Воробьева, Юрий Кобаладзе, Алексей Соломин здесь в эфире. У нас есть результаты голосования по нашему первому «Кейсу», в телефонном голосовании есть результаты и в сетевизоре тоже. И что я вам могу сказать. В телефонном голосовании почти 53 процента проголосовавших считают, что справедливо совершенно голосование-то, вообще-то.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кто это?

И.ВОРОБЬЕВА: Это телефонное голосование. А вот в интернете люди проголосовали совершенно иначе, 61 процент говорят о том, что нет, все-таки не справедливо наказание, поэтому, в общем, не надо было этого делать. Такие результаты, между прочим. Телефон не за вас.

А.СОЛОМИН: Моя позиция, конечно, хитрозадая, я считаю, что суд справедлив только на 25 процентов.

И.ВОРОБЬЕВА: чего?

А.СОЛОМИН: 75 фунтов начислено слишком много, «Кейс» сложный, там составная обвинения, в нескольких сразу аспектах рассматривается дело. По части аспектов я считаю, суд справедливо вынес решение. Например, что телам был неуютно, наверное, в такой обстановке лежать там, а вот в части нарушения общественного порядка, я с этим не согласен. Отсутствие состава общества.

И.ВОРОБЬЕВА: Дружно посочувствуем с одной стороны и поздравим с другой стороны нашего слушателя Сергея, который с 6 утра сегодняшнего дня находился в аэропорту, пытался отправить жену с ребенком в отпуск. В 6 утра должны были улететь, сначала перенесли на 16, потом на 20, на 22, и, наконец, сейчас в 22-35, борт наконец-то улетел в Ираклион.

А.СОЛОМИН: Ираклион – это где-то в Исландии. Это рядышком, да, это где-то по карте рядышком.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я вот в Горно-Алтайске просидел 6 часов на борту.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну в общем давайте мы Сергея поздравим с тем, то он закончил мучиться.

А.СОЛОМИН: Я просто хотел уточнить, мы порадуемся, потому что он жену отправил или потому что все-таки самолет улетел?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Когда самолет улетел, он запел: «Одын, савсэм одын».

И.ВОРОБЬЕВА: Ну я думаю, что это была жуткая история, конечно, с 6 утра.

А.СОЛОМИН: Ну на самом деле да, без шуток.

И.ВОРОБЬЕВА: Совершенно ужасно. В любом случае Сергей едет домой, у него все хорошо, он избавился от жены.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он избавился от жены и теперь будет наслаждаться.

И.ВОРОБЬЕВА: Он не избавился, он жену с ребенком в отпуск отправил, Юрий Георгиевич, не палитесь так.

А.СОЛОМИН: Главное, не берите белые туники, не напяливайте их на себя и не идите в якобы общественные места разгонять там толпу.

И.ВОРОБЬЕВА: Ладно, давайте переходить к нашему второму «Кейсу», Евгений Бунтман сейчас нам расскажет о деле, которое называется…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Слушайте, ну ладно, я потом.

И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, как у вас это получается, Юрий Георгиевич, вы всегда начинаете говорить ровно перед последним словом, чтобы вот либо голосование либо «Кейс». Как у вас это получается?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я хотел сказать, вот опять Бунтман, Самсонова. Ну не возможно. Я сегодня опять встретил Олю, которая говорит : «Ну это сколько можно?»

И.ВОРОБЬЕВА: Вы встретьте у редакции Евгения Бунтмана.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да его не бывает, он пишет эти Кейсы, получает гонорары.

И.ВОРОБЬЕВА: Вы уже очень давно ничего не присылали, Юрий Георгиевич, так что не надо.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как мне Оле в глаза смотреть?

А.СОЛОМИН: Я обещаю, что есть Евгений Бунтман, такой человек есть, это не псевдоним, это не Гомер какой-нибудь. Он есть, он периодически бывает, я даже знаю, как он выглядит.

И.ВОРОБЬЕВА: Я тоже.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я вот его последние полгода не встречаю. И Самсонова – это странная девица. Кто она?

А.СОЛОМИН: Самсонова, вы ее сейчас увидите, Тонечку нашу замечательную.

И.ВОРОБЬЕВА: И не узнаете.

А.СОЛОМИН: Вы ее не узнаете!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А чего это она?

А.СОЛОМИН: Да знаете, социальные эксперименты.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, вполне себе. Хотя, кстати, если Юрий Георгиевич нам пишет такой твит, давайте попробуем. Сейчас, только после эфира, не говори в эфире.

А.СОЛОМИН: А пусть мой твиттер собирает.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, я на свой рассчитывала. Короче, мы вам после эфира, в общем, расскажем. И немножко похулиганим.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хорошо.

И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо, давайте все-таки, вот сейчас Юрий Георгиевич, сосредоточьтесь.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, я все-таки скажу об этом. Это возмутительно. Мы должны поощрять наших радиослушателей, которые работают и пишут. Оля, я все сделал для того, чтобы еще раз возвысить свой голос в вашу защиту.

И.ВОРОБЬЕВА: Все? Отлично.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Андрею Дмитриевичу. Терехову привет еще.

И.ВОРОБЬЕВА: Все уже. Передали. Гусману только не передали.

А.СОЛОМИН: Кстати, Оля, обратите внимание, если у вас есть кошка, сейчас самое время найти ей кота, тогда у вас будет самый хороший приплод.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, это вот ты советы даешь, как Чипы.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: «Я суперлуна…».

И.ВОРОБЬЕВА: Опять суперлуние? Ну сколько можно уже?

А.СОЛОМИН: Сперлуна наоборот отпугивает.

И.ВОРОБЬЕВА: Все, давайте послушаем наш второй «Кейс», Евгений Бунтман нам рассказывает о деле под названием «Регистратор».

Е.БУНТМАН: Суд в Германии запретил использовать видеорегистраторы. Вернее использовать их еще можно, а вот никому показывать запись нельзя. В суде города Ансбах рассматривалось дело мужчины, который снимал на свой видеорегистратор нарушение других водителей, а затем передавал эти записи полиции. Всего по данным издания Шпигель немец успел сообщить правоохранителям о 22 нарушениях. По мнению суда, тайная съемка третьих лиц является грубым нарушением личных прав граждан. В постановлении указывается, что пользоваться устройством в личных целях по-прежнему можно, а вот выкладывать видео в интернет или передавать кому-либо, в том числе и полиции, недопустимо.

И.ВОРОБЬЕВА: Такая вот история. Ну что скажете? Был такой инцидент уже.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Доносительство, шпионство.

И.ВОРОБЬЕВА: И попустительство. Отлично.

А.СОЛОМИН: Поощряете это.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поощряю. Я считаю, что это хорошее качество и немцы дают нам в этом пример. Записал все и послал куда надо.

А.СОЛОМИН: Я опять-таки хочу сказать, что это очень сложный «Кейс», я не представляю себе, как судья мог так легкомысленно вынести решение. Смотрите, история с видеорегистратором. Какая-нибудь Мариарнна говорит своему мужу : «Дорогой. А почему в нашей спальне камера?» А муж говорит : «Дорогая, это не камера, это видеорегистратор». А она такая: «Ну ок, регистратор». Это же Германия, да? Ну нормальное дело, следит человек за безопасностью, везде должны стоять видеорегистраторы. А потом, что происходит потом? Потом эта запись оказывается в YouTube. Кстати, без разрешения жены на все это безобразие.

И.ВОРОБЬЕВА: А при чем здесь жена-то я не поняла? Что они такое с женой делают, что с видеорегистратора запись попадает на YouTube, Леша?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: В спальне. Самое такое место как бы…

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите. Из спальни? Попадает на YouTube? Муж выкладывает на YouTube, зачем?

А.СОЛОМИН: Для лайков, конечно, для ретвитов.

И.ВОРОБЬЕВА: Снял трусы – жди лайков. Я цитирую Лешу Соломина.

А.СОЛОМИН: Все делается для лайков сейчас.

И.ВОРОБЬЕВА: Я хочу спросить, для чего сломали твиттер Медведева.

А.СОЛОМИН: Для ретвитов.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну конечно, столько ретвитов, мне кажется, давно уже не было.

А.СОЛОМИН: А много там было, да?

И.ВОРОБЬЕВА: Да, много.

А.СОЛОМИН: По-моему, у Тони было больше. Ну не важно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, всплывет переписка с Тереховым все-таки.

И.ВОРОБЬЕВА: Сейчас прекратите, внимательнее. «Кейс».

А.СОЛОМИН: Я хочу заметить, что никаких отчислений авторских прав нет и не было, а в Германии тоже за этим очень пристально следят. Помните эту историю с обезьяной, которая сама себя сфотографировала? Я считаю, что это все-таки человек… там абсолютно чистый «Кейс».

И.ВОРОБЬЕВА: Что вы нахмурились? Прогуляли «Кейс»?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну что за обезьяна? Кто фотографирует?

И.ВОРОБЬЕВА: Прогуляли «Кейс». Не выпендривайтесь. Конечно.

А.СОЛОМИН: А, вас не было?

И.ВОРОБЬЕВА: Конечно.

А.СОЛОМИН: Человек, который изображен на фотографии, тоже должен иметь право хотя бы на вознаграждение. Ну его ведь сфотографировали.

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите, одну секундочку. То есть я вот сейчас выложила в Твиттере, в Инстаграмме, в Фейсбуке наши с вам фотографии…

А.СОЛОМИН: Да, вообще я могу против тебя подать какой-нибудь иск. Я не буду этого делать.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть он тут хохотал как безумный, ха-ха, хи-хи, а теперь ты будешь…

И.ВОРОБЬЕВА: Вообще не ехидничайте и не хихикайте.

А.СОЛОМИН: Люди, которые хотят заработать деньги, именно так и делают.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Но Ира-то не зарабатывает деньги.

И.ВОРОБЬЕВА: Я зарабатываю лайки. Мне же ставят лайки за это.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кто бы о нас знал, если не постоянные эти селфи. А так о нас знают все.

А.СОЛОМИН: Я еще раз хочу обратить внимание на то, что люди у нас, которые оказываются в аудитории, они бесправные. И которые на этих видео – тоже бесправные. Но! Для нас это неприемлемо. Что такое полиция, это доктора общественной нравственности просто. Мы как к врачам просто.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Инженеры человеческих душ.

А.СОЛОМИН: Они могут залезать во внутренние органы, как угодно проникать в наши души.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это уже потАлого… как это?

И.ВОРОБЬЕВА: Патологоанатомы.

А.СОЛОМИН: Мы привыкли так… А что это за полицейский, который говорит: «О Боже, нет! На этих кадрах третий человек! Мои глаза не должны видеть этого!»

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, ты не правильно говоришь. «Майн год! Найн!»

А.СОЛОМИН: «Дусиш брухтиш фактиш». Он по-немецки так сказал. Это южная провинция баварийская.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что с ним?

А.СОЛОМИН: Он по-немецки так сказал. Это южная провинция баварийская. Он таким образом дал понять, что он не должен видеть то, что на этом видео присутствует третий человек. Нет, что за полиция вообще, если происходит какое-то правонарушение, полиция может смотреть что угодно. Хоть запись видеорегистратора, хоть домашнее порно. Если там какое-то преступление, полиция должна принимать меры.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так…

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, футбол смотрите?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет.

А.СОЛОМИН: Я вот вдумываюсь, потому что он меня путает все время. Не считаю это доносом в отличии от вас. Здесь я с вами снова не согласен. Наш протокол, видимо, наша таблица очков аннулируется. потому что это не донос. А вообще человек, который собирал все эти вещественные доказательства – это такой герой.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты со мной согласен, что он занимался благородным делом?

А.СОЛОМИН: Только в этой части. Это такой Бэтмен дорожного мира.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, согласен с тобой.

А.СОЛОМИН: Да, Черный плащ. Баварийского этого «жючен швауэр бартен»

И.ВОРОБЬЕВА: Мне кажется у Леши хорошо получается.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Очень хорошо.

И.ВОРОБЬЕВА: Прекратите смотреть футбол. Футбол прекратите смотреть уже!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Смотрите, кто пришел – кто пришел.

И.ВОРОБЬЕВА: Оля Бычкова. Нам машет рукой, она уже пришла, потому что у нее скоро тоже будет программа, после нашей. Так и что, Юрий Георгиевич?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я считаю, что он абсолютно прав. То есть суд не прав, а он прав.

А.СОЛОМИН: Да.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну почему. Видеорегистраторы продаются. И полиция призывает людей устанавливать их, потому что это облегчает разбор происшествий.

А.СОЛОМИН: Да, смотрите, вот вы тонкость эту не поймали. Я, кстати, думаю, что адвокаты многие тоже не поймали, хотя могли бы за нее уцепиться. Суд обвинил человека не в том, что он использовал видеорегистратор. Цепляйте, пожалуйста, куда угодно. Хоть на машину, хоть на лоб себе повесьте, носите, пожалуйста. Но вы не можете эту запись никуда передавать!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему? Это я записал. Что там, секреты государственные?

А.СОЛОМИН: Я привел пример с Марианной, которую муж на видеорегистратор заснял в собственной спальне. Она даже не удивилась, понимаете, в моем вымышленном сюжете? Она восприняла это абсолютно спокойно. Ну, в Германии люди хладнокровны, надо сказать. В спальне они такое вытворяют, что мама не горюй!. Она отнеслась к этому совершенно нормально. Но. Когда дело дошло до публикации видео - все! Пиши пропало. Четвертуют просто. Вынут язык, да. И снимут скальп. Потому что так делать нельзя. Потому что авторское право священно.

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите. Дело здесь даже не в том, что… Так, Юрий Георгиевич, что за…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Все, молчу-молчу.

И.ВОРОБЬЕВА: Прекратите смотреть футбол и перебивать меня.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я вот сейчас вдумываюсь.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, Вот вы, например, давайте представим, вот вы. Вы во дворе. Зацепили какую-то машину, которая стоит криво, и фиг проедешь. Но, тем не менее, вы ее зацепили. Вы сделали вид, что ничего не услышали. А может быть и действительно ничего не услышали, потому что на полной громкости радио «Эхо Москвы» в машине. Вот, и тут, значит, какой-то мужик идет к владельцу этого авто. А вы не услышали, не почувствовали, что машину задели и уехали из этого двора. Ну, действительно, не поняли. А тут, значит, мужик.

А.СОЛОМИН: Сидит, такой. «Я, да, сделаю гадость».

И.ВОРОБЬЕВА: Да, да, пришел, или просто выложил на YouTube, видео.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот вы как-то усложняете все.

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите, ну так это же то же самое, подождите. Этот дядька, про которого идет речь, он же просто снимал на видеорегистратор нарушения других водителей.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я что хочу, то и делаю.

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, соберитесь, соберитесь.

А.СОЛОМИН: Почему послал-то? Жена-то не против. Я же говорю, это нормально в их условиях. Главное учесть интересы всех бенефициаров, от этого произведения искусства.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так. В спальне.

А.СОЛОМИН: В спальне, где угодно. На капоте, как хотите.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не знаю, по-моему, видеорегистраторы, вот сейчас по YouTube очень часто показывают, съемки сделаны видеорегистратором.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, да. Кстати.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Показаны на дорогах, где они являются такими санитарами леса.

А.СОЛОМИН: Вот чего вы не понимаете! Если эту Марианну перевести к нам, назвать ее Машкой.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кто такая Марианна, я сейчас с ума сойду!

И.ВОРОБЬЕВА: Это героиня его вымышленного сюжета, ну Юрий Георгиевич, соберитесь!

А.СОЛОМИН: Если Машка увидит у себя в комнате камеру, даже камеру видеорегистратора, она скажет «Васька, вышел отсюда, извращенец! И не попадайся ко мне больше на глаза! Все, никакого приплода тебе не будет. Ни двоих котят, ни троих. Уходи прочь!»

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Минуточку. Васька поставил камеру для того, чтобы предотвратить возможный адюльтер.

А.СОЛОМИН: Да. Она оскорбилась и выгнала его прочь. А если дело доходит до того, что она все-таки согласилась. Ей нечего таить, укрывать. Когда встанет вопрос о том, что это видео оказалось на YouTube, она не будет заявлять иск о нарушении ее авторских прав.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он совершил одну трагическую ошибку. То, что он камеру установил не скрытно, и Марианна ее обнаружила. Надо было так, чтобы Марианна не видела эту камеру, и тогда говоришь Марианне: «Марианна, я поехал в отпуск», - вот как сегодня тут у нас. И улетаешь. А на самом деле, никуда он не улетает, только он за дверь, Марианна «ту-ту-ту», и он «тук-тук-тук», заходит…

А.СОЛОМИН: Сандро. Слушайте, тогда это вы привели сейчас совершенно не нужный…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Она кричит: «Гоги, не трогай его, он сильный! А он берет его, выкидывает в окно и голос за кадром: «Гоги был сильным, но легким…»

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, вы, мне кажется, делитесь каким-то опытом сейчас с нами, да?

А.СОЛОМИН: Гоги был сильным, но летать так и не научился. Глупый был Гоги.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гоги был не летчик.

И.ВОРОБЬЕВА: Вообще-то мы сейчас про видеорегистраторы, и даже не про спальню. Просто знаешь, видите ли в чем дело, Леш, как только ты начал говорить про спальню, все!

А.СОЛОМИН: К нему тут же пришел Гоги.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, Юрий Георгиевич потерял нить рассуждений немедленно. Ну потому что это спальня. Ну что делают в спальне, ну понятно же, ну.

А.СОЛОМИН: Какой там видеорегистратор казалось бы, да еще и открытый. Ну конечно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо тырить мой телефон.

И.ВОРОБЬЕВА: Да он, уберите его вообще, он фонит у вас.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не фонит.

И.ВОРОБЬЕВА: Фонит.

А.СОЛОМИН: Если фонит, то тоже шапочки из фольги.

И.ВОРОБЬЕВА: Леш, ты в каждом эфире, скажи мне честно, ты в каждом эфире всем советуешь шапочки из фольги? Я уже третий раз за эту неделю слышу!

А.СОЛОМИН: От меня?

И.ВОРОБЬЕВА: От тебя.

А.СОЛОМИН: Быть такого не может!

И.ВОРОБЬЕВА: Ну второй как минимум.

А.СОЛОМИН: Нет, ну есть еще для пяток, я же вам рассказывал. А есть еще силиконовые затычки для…

И.ВОРОБЬЕВА: Так, ну все, прекратите немедленно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, я не нужен в этой программе. Тут не ценится опыт, зрелость, тут надо вот эти вот: спальня, Марианна, какая-то чушь. Давайте серьезно обсуждать, серьезное же дело с видеорегистратором.

А.СОЛОМИН: Я вам набрасываю кучу…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо мне кучу набрасывать!

А.СОЛОМИН: Это следственный, называется это следственный чертов эксперимент.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну так уже за вами пришли, между прочим, тут. Вот, видишь?

А.СОЛОМИН: Как на кладбище.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: На кладбище все спокойненько.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, ну что вы. Тут, между прочим, подождите секундочку, пока Оля Бычкова в студии, Андрей передает ей большой привет. Из Ярославской области. Не буду говорить, что он написал, ты сама потом прочитаешь, интересно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так, значит, все! Вопрос закрыт. Я считаю, что неправильное решение суда, видеосъемки можно выкладывать.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть показывать третьим лицам.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Показывать третьим лицам и говорить: «Смотрите, как поступил этот адский водитель, который нарушил правила, смылся с места происшествия, сбил пешехода». Потому что полиция разберется или нет, это я не знаю, а тут уже видео висит. Как вот это… вышел мужик, который разбил этому пенсионеру бедному за то, что он ему сделал замечание. Вот если бы этого не было в интернете, да? Не было выложено с видеорегистратора, кто бы об этом узнал? Никто! И полиция бы замяла это дело.

И.ВОРОБЬЕВА: Кстати да, у нас тут плохо вообще с авариями и с их разбором. Я вам могу точно сказать. Хорошо! Давайте голосовать. У нас мало времени, у нас еще третий «Кейс».

А.СОЛОМИН: Только скажу, что просто Юрий Георгиевич лоббист производителей видео домашних, домашних видео в спальнях, распространения.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я лоббист нравственности, честности и принципиальности.

А.СОЛОМИН: Поэтому он считает, что такие видео могут попадать, даже скрытые с Гоги и Марианной.

И.ВОРОБЬЕВА: Поскольку наши слушатели уже совершенно не понимают, о чем мы разговариваем, я в любом случае вам напомню, что суд в Германии…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Эксперты уже не понимают!

И.ВОРОБЬЕВА: Эксперты уже давно не понимают! Суд в Германии запретил использовать видеорегистраторы, точнее можно их использовать, но нельзя показывать записи никому. Потому что вот в одном из городов Германии мужчина снимал на свой видеорегистратор нарушения других водителей. А потом передавал эти записи полиции. Итак. Да, вы считаете, что решение суда справедливо - запретить использовать записи с видеорегистраторов- 6600664, и если вы считаете, что это решение не справедливое, то 6600665.

Ну и в сетевизоре, конечно, тоже идет голосование. Пожалуйста, активнее нажимайте на кнопки в сетевизоре. Звоните, голосуйте. Значит, что тут наши слушатели пишут, а пишут они много, кстати говоря. Вот Павел пишет: «А если бы этот немец снял не уголовное право, а уголовное нарушение, ему бы тоже написал про вмешательство в личную жизнь?

А.СОЛОМИН: Конечно бы написали, конечно. Почему, потому что… Да, написали бы.

И.ВОРОБЬЕВА: Потому что «эээ» Ок, ладно. Что тут еще… Вот Айрат пишет: «Дорога – это опасное место, поэтому нарушения надо фиксировать». Так-так-так. А, вот, кстати. Ты начал рассказывать, Леш, про леопарда, Таня из Екатеринбурга пишет: «История про леопарда, который согласен умереть, если разлучится с хозяином – моя любимая история. Поэтому передаю привет Соломину. И тому, которому все время передает Юрий Георгиевич». То есть Андрею Дмитриевичу Терехову. Да, да, конечно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что мне вот сказать Оле по поводу «Кейса», который она пишет?

И.ВОРОБЬЕВА: Я думаю, вы выкрутитесь, Юрий Георгиевич. Вы умеете, я знаю, вы умеете с женщинами разговаривать. Прекрасно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Оля, я сделал все, что мог.

И.ВОРОБЬЕВА: Результаты голосования.

А.СОЛОМИН: Поищите у себя в комнате камеры.

И.ВОРОБЬЕВА: 83 процента проголосовавших в телефонном голосовании и 78 процентов в голосовании сетевизора считают, что решение суда абсолютно несправедливо, свободу видеорегистраторам и все такое. Я думаю, что, кстати, большинство проголосовавших просто очень любит смотреть на YouTube всякие ролики про аварии и прочее.

Так, у нас с вами есть 5 минут, чтобы быстро рассмотреть «Кейс», называется этот «Кейс» «10 заповедей».

«Федеральный суд США постановил снести памятник христианским заповедям в городе Блумфелд. Суд посчитал присутствие такого монумента нарушением вероисповедания», - пишет издание «Русская планета». Фактически, чиновники предоставили христианской религии особый статус, позволив находиться в городе памятнику. Так говорится в постановлении суда. Мэр города Блумфелд Скотт Эпштейн был удивлен решением судьи. По его словам, 10 заповедей - это такой же исторический документ, как декларация независимости или билль о правах. Стоит напомнить, что первая поправка к конституции США гласит, что в стране не могут быть приняты законы, относящиеся к установлению религии или запрещающие свободное исповедование оной.

И.ВОРОБЬЕВА: Такая вот история, что скажете?

А.СОЛОМИН: Я считаю, что 10 заповедей – это, конечно, не черный квадрат Малевича, но он наполнен каким-то смыслом, все-таки.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: кто наполнен?

А.СОЛОМИН: 10 заповедей.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот так вот.

А.СОЛОМИН: Да, есть в них что-то такое. Ну смотрите. Решение странное. Почему. Потому что тебе говорят: «Не укради, пожалуйста». Так говорят: «Религиозные фанатики, душат нашу свободу!». А тебе-то просто сказали: «Не укради, ушастый, живи с миром, не убивай, не думай никого убивать».

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, ушастый – это не к вам.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это кощунство о 10 заповедях, не укради, ушастый!

А.СОЛОМИН: Вот, я о чем хочу сказать. Это простительно вообще любой религиональной конфессии. Это призыв к добру. Даже еретической, с определенными оговорками. Если учение призывает к добру, это добронабожность.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ты можешь перечислить мне 10 заповедей?

А.СОЛОМИН: Это добронабожность, это в любом случае есть хорошо. Это, кстати, не требует обрезания.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Чего?

А.СОЛОМИН: Даже. В любом состоянии духа и тела призывать к добру – это та религия, которая…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А вот прелюбодеяние входит…?

А.СОЛОМИН: Входит.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть нельзя.

И.ВОРОБЬЕВА: Куда?

А.СОЛОМИН: В 10 заповедей.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А есть анекдот, что вот сказал еврей: «У меня хорошая новость и плохая. Хорошая - что заповедей всего десять». Или нет, это плохая новость… а хорошая…, наоборот. Так, прелюбодеяние. Не входит.

А.СОЛОМИН: Входит.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не входит?

А.СОЛОМИН: Да входит же. Не прелюбодействуй.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А тогда в чем хорошая новость?

И.ВОРОБЬЕВА: Что их всего 10!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А, их всего 10.

А.СОЛОМИН: Это вы сказали, что это хорошая новость? Я-то говорю о том, что это список добродетелей, правильно называется? Вот. Я все пытаюсь найти какое-то однокоренное слово к слову добро.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: 10 заповедей.

А.СОЛОМИН: Потому что мне кажется, что это очень важно. И суд совершенно не имел право так поступать.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тут я с тобой полностью согласен. Что мэр города Блумфелда абсолютно прав. А суд не прав.

А.СОЛОМИН: А суд не прав.

И.ВОРОБЬЕВА: Друзья мои. У нас с вами осталось две с половиной минуты. Я предлагаю быстренько запускать голосование. И еще у нас есть время немножко побеседовать.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мы согласились с молодым коллегой, что суд не прав, а мэр города Блумфелда прав.

А.СОЛОМИН: И всех злых Барбосов надо уничтожить.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно. Ушастых, как ты сказа?

И.ВОРОБЬЕВА: Барбосов? Зачем?

А.СОЛОМИН: Это в переносном, это в ментальном смысле.

И.ВОРОБЬЕВА: Это не песики, нет?

Н А.СОЛОМИН: Нет, это не песики.

И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это Барбосики.

Н А.СОЛОМИН: Песики пусть плодятся.

И.ВОРОБЬЕВА: Все, да, хорошим приплодом. Я помню. Да, вы считаете, что решение суда справедливо, я напомню, что федеральный суд США постановил снести памятник христианским заповедям в городе Блумфелде. Присутствие такого монумента суд посчитал нарушением свободы вероисповедания. Итак, если считаете, что решение суда справедливо – 6600664, не справедливо – 6606065.

Н А.СОЛОМИН: Это мне знаете о чем напомнило? Вот вроде все эти люди современные нам люди, живут в наше время, в нашем мире. В изображениях старых находят изображения как шумеры древние, сейчас они уже вымерли, как они доят коров. Третье тысячелетие до нашей эры. Как они доят коров? Они ставят рядышком теленка, чтобы молока было больше. Проходит две тысячи лет, приходят скифы. Все, шумеры уже вымерли, остался только язык. Как скифы доят коров? Они суют трубочки во все места, начинают дуть туда, думая, что воздух войдет в вены и выдавит молоко. Спустя две тысячи лет, а эти люди ближе к айфонам и нормальной контрацепции, чем шумеры.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: А потом уходят и появляются инки, или кто. И уже доят не коров, а теленка.

Н А.СОЛОМИН: А теленка. А суд федеральный поступает вообще, как я не знаю…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Все, осталось 20 секунд.

И.ВОРОБЬЕВА: Все, 75 процентов слушателей, которые проголосовали по телефону, говорят, что решение суда не справедливо, 71 процент в сетевизоре тоже решение суда не поддерживают.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть мы победили.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. Петь, я так понимаю, вы не будете, потому что у вас конкуренция. Антон Орех по утрам так поет, говорят, в эфире – вообще! Так поет!

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Антон Орех, вообще, такой золотой души человек! Антонио Негози.

Н А.СОЛОМИН: Мы недавно с Алексеем Нарышкиным записали песню. Даже две.

И.ВОРОБЬЕВА: А почему мы их еще не слышали?

Н А.СОЛОМИН: Ну время еще не пришло.

И.ВОРОБЬЕВА: Ок. Алексей Соломин, Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева, до встречи через неделю в программе «Кейс».