Кинопремия Ника как зеркало российского кино - Юлий Гусман, Гарри Бардин - Культурный шок - 2014-03-29
К. ЛАРИНА: Добрый день. У микрофона Ксения Ларина. Мы начинаем программу «Культурный шок». 1 апреля, в следующий вторник вечером состоится 27-я церемония вручения национальной премии в области кинематографии «Ника». И мы по традиции собираемся в этой студии, чтобы поговорить о том, какой будет эта церемония, какие лауреаты уже известны, какую картину российского кинематографа нам предлагается в этот раз обсудить и посмотреть. Я имею в виду картину в широком смысле этого слова. Естественно, про судьбу российского кино мы обязаны поговорить. Масса инициатив. У нас в инициативах нет сейчас дефицита, они сыпятся как из рога изобилия, только успевай подхватывать. В нашей студии Юлий Гусман - художественный руководитель Российской Академии киноискусства - премии «Ника». Здравствуйте, Юлий Соломонович.
Ю. ГУСМАН: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Гарри Бардин – режиссер, лауреат, академик.
Ю. ГУСМАН: Пятикратный за всю историю человечества.
К. ЛАРИНА: Пятикратный лауреат?
Г. БАРДИН: Если брать на круг, то у нас в семье шесть.
Ю. ГУСМАН: А если брать племянника, то будет шесть с половиной.
Г. БАРДИН: Еще и Пашки моего.
К. ЛАРИНА: Уже известно точно имя человека, который получит традиционную «Нику» «За честь и достоинство». Это Владимир Михайлович Зельдин, любимый артист не только миллионов, но и лично Юлия Соломоновича Гусмана, поскольку он с ним работал.
Ю. ГУСМАН: Человек, любимыми очень многими.
К. ЛАРИНА: А он не получил еще эту «Нику».
Ю. ГУСМАН: Актеров замечательных очень много, но, действительно, который первую свою роль сыграл в 45 году, а последнюю в прошлом (не последнюю, а крайнюю), если вы посчитаете, это получается больше 75 лет.
К. ЛАРИНА: Ему в этом году?
Ю. ГУСМАН: 10 февраля 2015 ему будет сто лет.
К. ЛАРИНА: Обалдеть!
Ю. ГУСМАН: В истории вселенной не было человека…
К. ЛАРИНА: Ровесник кинематографа практически.
Ю. ГУСМАН: Были люди, которые доживали гораздо дольше. Дай бог здоровья Владимиру Михайловичу прожить еще много-много лет. Но чтобы человек не просто встретил в регалиях и в халате дорогих гостей и телеграммы почитал, а чтобы он пел, танцевал, фехтовал три часа. На предыдущем юбилее он не сел. Он сыграл спектакль «Танцы с учителем», который мы с Исааком Фридбергом написали, я поставил к его юбилею. После этого он простоял еще два часа, получая призы, грамоты. Он целовал руки женщинам, становился на колено.
К. ЛАРИНА: Я последний раз его видела на твоем юбилее, это было что-то фееричное. Он забацал огромный номер, пел всё с начала до конца, не путая слов. Это был восторг.
Ю. ГУСМАН: Ксения, если с божьей помощью мы, не он, я, страна и всё прочее будет нормально, если мы дотянем до 10 февраля… Мы с Исааком подготовили аудиовизуальное представление к 100-летию. Обычно как бывает? Юбиляр сидит в зале или где-то, а ему подношения. А он будет полноценно на сцене часа два с половиной.
Г. БАРДИН: Это актерский подвиг такой.
Ю. ГУСМАН: Это невероятная история.
К. ЛАРИНА: Давайте скажем еще про одного лауреата, имя которого известно. Я открыла сайт «Ники». Это имеет отношение к телевидению. Специальный приз за творческие достижения в искусстве телевизионного кинематографа, за фильм «Оттепель» награждается режиссер Валерий Тодоровкий.
Ю. ГУСМАН: Вся картина.
К. ЛАРИНА: Была «Жизнь и судьба» в прошлом году.
Ю. ГУСМАН: У нас были замечательные работы. Там и «Штрафбат», и «Ликвидация», и «Жизнь и судьба». Я недавно смотрел телевизионный фильм, называется он «Демоны Да Винчи». Это на базе биографии молодого да Винчи, полуфэнтези, полуистория. Милый, голливудский, ничего особенно. Как «Тюдоры», как «Спартак», таких много сейчас, не в этом дело. И там к Лоренцо Медичи приходит действующий король Флоренции и говорит: «Я понял ваш секрет - у вас нет ни армии, никакого ресурса, - почему вы побеждаете. Потому что вы приносите людям радость». Все 27 лет мы с Гариком вместе это делаем, не только Гарик – Вадик Абдрашитов, Паша Чухрай, Паша Финн. Самое главное ощущение, которое я испытываю, когда после всех трудов, после полугода каторги, после бессонных ночей, когда команда из никого, из ничего, без никаких ресурсов, в окружении врагов, простите, ты знаешь им имена… Вот выхожу на сцену, сидят 1200 людей, которые раньше собирались на семинарах в домах творчества, в Доме кино, в Киноцентре, жили, общались, оставаясь такими же раздробленными. Никогда не было общего единства. Были правые, левые, коммунисты, не коммунисты. Но там, на этой платформе, как на «Эхе Москвы», платформе для высказываний, для гордости друг за друга… В этом году «Сталинград», «Географ глобус пропил».
К. ЛАРИНА: Давай скажем до конца про игровое кино. Комедия «Горько», «Долгая счастливая жизнь», «Метро».
Ю. ГУСМАН: Пять невероятно разных фильмов – и творчески, и по манере, и по идеологии. От народной комедии до фильма-катастрофы, от эпического фильма «Сталинград» до замечательной истории «Географ глобус пропил». И вот в этом счастье. Нам всегда говорят: вы, 700 человек, не так проголосовали, вы не то решили. Во-первых, это решает сумма. Такой лозунг висел на входе в «Якиторию» на площади Белорусского вокзала, в смысле почему китайская кухня. «Полтора миллиарда китайцев не могут ошибаться». Я считаю, что жюри из 700 лучших кинематографистов отечества не могут ошибаться.
Г. БАРДИН: Там есть еще один аспект, когда мы один раз в году собираемся, и в этом месте, в это время мы любим друг друга.
К. ЛАРИНА: Ну ладно.
Г. БАРДИН: Серьезно.
К. ЛАРИНА: Я скажу вам другое. Мне кажется, что это пространство «Ники», здесь я не помню каких-то внутренних распрей и внутренних конфликтов, я их не видела никогда. Здесь люди лучше, здесь люди отборные.
Ю. ГУСМАН: Никто их не отбирал.
К. ЛАРИНА: Сами отобрались.
Ю. ГУСМАН: С божьей помощью.
К. ЛАРИНА: Они же когда-то делали свой выбор – ступать им в Академию или не вступать.
Ю. ГУСМАН: У нас в параллельную с нами организацию… Я не хочу ее называть. Которая у нас заимствовала и долго нас мучает, клюет нашу печень. Половина наших людей. Мы никого не исключаем, не репрессируем. Мы с первого дня, когда был Явлинский, когда был Гайдар, когда был Собчак, когда был Ельцин, когда был Горбачев, когда был Руцкой, когда был Гавриил Попов, мы всегда были «над». Все добро пожаловать к нам. Мне это напоминает «Эхо Москвы», политическую платформу, на которой встречаются люди разных взглядов. Только что пришел крайне реакционный, на мой взгляд, человек, с ним имел беседу крайний мой либеральный друг, и через секунду приходит другой милый дядечка.
К. ЛАРИНА: Не так всё просто. Есть вещи принципиальные. Я понимаю, о чем ты говоришь. Мне кажется, что в «Нике», даже на церемониях, на которых я бывала, не на всех 27-ми, но на какой-то части я была, я ни разу не видела, чтобы люди пользовались этой возможностью выйти на сцену и сказать какую-нибудь гадость.
Г. БАРДИН: Такого нет и быть не может.
К. ЛАРИНА: Наоборот, мне как раз кажется, что там есть атмосфера единомыслия в хорошем смысле этого слова.
Г. БАРДИН: И дружелюбия.
К. ЛАРИНА: Особенно в принципиальных вещах. Учитывая, что каждая церемония открывается суперактуальным, просто на острие стихотворением Дмитрия Быкова, которое читает Михаил Ефремов…
Ю. ГУСМАН: В этот раз Михаил Ефремов будет в Америке.
К. ЛАРИНА: Кто будет читать?
Ю. ГУСМАН: Я надеюсь, что Александр Филиппенко.
К. ЛАРИНА: Блестяще.
Ю. ГУСМАН: Сейчас ждем от маэстро, от классика немножко стихов. Обещал.
К. ЛАРИНА: Про фон мы должны говорить. Ты перечислял фамилии – Ельцин, Попов, Собчак, это всё какая-то позапрошлая эпоха. Каким образом события жизни, вообще перестройка эпох влияет на «Нику»?
Ю. ГУСМАН: Я тебе скажу, Ксения, и замолчу надолго, потому что хочу, чтобы Гарри рассказал. Осуждайте или не осуждайте, я очень счастлив, что и в этом году мы получили очень приятное поздравление президента. Получим.
К. ЛАРИНА: Что тут осуждать? Это протокол.
Ю. ГУСМАН: Это означает, что для наших, прости меня, оппонентов, не скажу врагов, людей, которые хотели бы создать вокруг выжженное поле, мы гордимся тем, что мы никого не лижем, ни с кем не воюем и ни на что не отвечаем. И не потому что не можем и не умеем… Премия была придумана из уважения и любви к профессии. Так же как ваше «Золотое перо», и то, что Ира ведет, какие-то журналистские посиделки, таких премий очень много, сейчас больше 300. Не только творческие. И «Лучший парфюмер года», и «Лучший авиатор года». Есть государственные премии, есть Ленинские, Нобелевские, много было премий. Я думаю, что это огромное счастье, когда придуманный как профессиональный приз… Мы слова премия не знали, мы слова «Оскар» не слышали. Это был профессиональный приз Союза кинематографистов, который получил Тенгиз Абуладзе в 87 году. Семь «Ник». И фильм был суперперестроечный. И это величие, что мы открывали доску Абуладзе в Тбилиси еще тогда, когда была разруха.
Г. БАРДИН: Тогда еще получил Говорухин за фильм «Так жить нельзя», тогда он еще предполагал, что так жить нельзя. Сейчас, оказывается, можно.
К. ЛАРИНА: За эти годы много людей разочаровало из собственного цеха?
Г. БАРДИН: Именно премия? Вообще, достать билет на церемонию очень трудно, что говорит о популярности премии.
К. ЛАРИНА: Есть кто-то, кто не приходит принципиально из приглашенных?
Ю. ГУСМАН: Расскажу немножко «кухню», Гарик ее знает. Это немножко стыдновато, но это правда. Давным-давно была такая традиция. В чем разница между индустриальным отношением к кино в тех же США или в Великобритании и у нас? Главное шоу на «Оскаре» - это не роскошные декорации, не бюджет 150 миллионов, не замечательные номера, не красивая статуэтка, не банкет. Это то, что в зале массовка состоит из 500 первых рядов мультимиллионеров, иногда миллиардеров. Они там все сидят, целуются. Вот мы тоже целуемся. Я целую Гарика – это не то же, что Дастин Хоффман обнимает Шварценеггера.
К. ЛАРИНА: Потому что ты любишь.
Ю. ГУСМАН: Они тоже внутри индустрии любят. Было в истории «Оскара» пару случаев неприхода по формальным причинам или протестным, совсем мало.
К. ЛАРИНА: Война в Ираке. Были люди, которые официально и публично объявляли, что они в знак протеста не приходят. И на сцену выходили еще многие лауреаты, получали премии, и у них на лацкане был значок «Против войны». Но там было условие – в своих речах этой темы не касаться, была такая просьба.
Ю. ГУСМАН: У нас тоже просят. Не потому что это не актуально. Суперактуальны сегодня проблемы Крыма, Кавказа, ЖКХ, образования и медицины. Но если мы из братства индустрии кинематографа превращаемся в еще одну площадку для политического собрания… А вот у нас проблема в том, что иногда наши товарищи, коллеги полунамеками говорят: вы нам скажите, что если да, мы получаем, то мы придем. Мы поссорились с одним нашим другом, кинематографом, который стал нашим главным врагом, именно потому что мы никогда не играем в эту непрозрачную игру. Виктор Иванович Мережко за 14 лет президентства шесть раз выдвигался на «Нику», не получил ни разу. Ваш покорный слуга выдвигался на четыре «Ники» - не получил ничего. А вот Гарри Бардин получил пять.
К. ЛАРИНА: Я хочу сказать важную вещь. В этом году в номинации «Лучший фильм стран СНГ и Балтии» есть фильм, за который я лично очень болею, я его видела, он на меня произвел сильнейшее впечатление, а сейчас он особенно актуален, украинский фильм «Хайтарма», фильм про трагическую историю депортации крымских татар. То, что украинские фильм присутствует, и с такой темой важной… Я надеюсь, что он получит приз. Я буду болеть за него.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Возвращаемся в программу. Сегодня мы говорим о грядущей церемонии вручения национальной кинематографической премии «Ника», которая пройдет 1 апреля на сцене Театра оперетты. В нашей студии художественной академии киноискусства «Ника» Юлий Гусман и также академик, пятикратный лауреат «Ники», режиссер Гарри Бардин. Мы пытаемся по ходу обсуждать финалистов, которые вышли в финальные тройки, пятерки. Не назвали еще все фильмы. Я хочу дополнить из лучших режиссерских работ. Помимо Бондарчука со «Сталинградом», Велединского с «Географ глобус пропил», Хлебникова «Долгая счастливая жизнь», есть еще Юрий Быков с фильмом «Майор». Это очень сильная работа, просто европейского уровня. Очень жесткая, очень сильная.
Еще одна работа. Для меня открытием этого сезона стал фильм «Интимные места». Я рада, что он здесь присутствует в разных номинациях, я тоже за него голосовала. Надеюсь, что Алексей Чупов и Наташа Меркулова обязательно получат заслуженную «Нику». Это действительно открытие.
Г. БАРДИН: Я бы еще отметил фильм «Горько».
К. ЛАРИНА: К нему разное отношение. Кто-то считает это на уровне «Яиц», таких вот фильмов. Чем он тебе нравится?
Г. БАРДИН: Это тоньше, смелее. Человек, который делает этот фильм, это не стеб, а это стеб с болью за страну.
К. ЛАРИНА: Такое зеркало абсолютно.
Г. БАРДИН: В церемонии самая яркая и самая человеческая нота – это «Честь и достоинство». И я с гордостью вспоминаю, какая на предыдущей церемонии была теплота, когда мы давали Петру Ефимовичу Тодоровскому. Это всегда сопряжено с любовью к этому человеку.
К. ЛАРИНА: Я помню, как Юле Абдуловой вручали, и девочке дали маленькую «Нику».
Г. БАРДИН: Праздник со слезами на глазах.
К. ЛАРИНА: Людмиле Марковой.
Г. БАРДИН: Мы воздаем должное тем людям, которые не запятнали себя в своей жизни и уж тем более в профессии и которые достойны нашего уважения, любви и памяти. И это всегда было очень красиво и хорошо.
К. ЛАРИНА: Гарри, что касается анимационных номинаций, тут три фильма, которые вышли в тройку финалистов: «Кин-дза-дза» Георгия Данелии, «Моя мама - Самолет» Юлии Ароновой и «Обида» Анны Будановой. Я только «Кин-дза-дза» смотрела.
Г. БАРДИН: Я смотрел все. Я не должен предварительно высказывать свои симпатии. На мой взгляд, довольно слабоватая программа по мультипликации. Но мы всегда даем то, что есть на сегодняшний день.
К. ЛАРИНА: Слабоватая по качеству, по темам, по глубине?
Г. БАРДИН: По качеству, по смыслу, по глубине. Фомы могут быть разные, но для меня важно про что кино. В этом смысле, думаю, у Георгия Николаевича есть шансы на общем фоне.
К. ЛАРИНА: Вообще, это его мечта, он об этом сто лет назад говорил, что он хочет мультфильм сделать.
Ю. ГУСМАН: Мы с ним работаем как на арене белый и рыжий клоун, Пьеро и Арлекин. Если Гарри сидит, как всегда, с умным, устало-грустным лицом и на нем отражается вся скорбь мира, то рядом с ним пухлый, машущий лапками Арлекин. Я хочу сказать про «Честь и достоинство». Когда меня прижимает волна…
К. ЛАРИНА: Когда мне невмочь пересилить беду, когда подступает отчаянье...
Ю. ГУСМАН: Я ему говорю: как не будет вам стыдно… за эти 30 лет ладно, Гусманоида растоптали, «Нику» уничтожили, закрыли, открыли, но вы понимаете, что эти люди, великие кинематографисты… А там список! За 30 лет «Нику» получили практически все советские выдающиеся кинематографисты, список нельзя читать без содрогания. Они уходили из жизни – и у них на полке стояла эта «Ника». Это не о том, что она такая, она сякая.
К. ЛАРИНА: Если всё будет рушиться, дом будет гореть, я беру «Нику»…
Ю. ГУСМАН: Я знаю, как давят на Министерство культуры все те же силы, которые зарабатывают…
К. ЛАРИНА: Юлик, да само министерство давит. Кто там давит на министерство? Оно само давит.
Ю. ГУСМАН: Нет. Министерство культуры давит, но в кино есть же гораздо более важные силы, чем любое министерство.
Г. БАРДИН: Я помню, на одной из церемоний, когда мы поминаем тех, кто ушел за минувший год, там был замечательный ход, когда поворот сцены – и выезжают кресла, повторяющие кресла зала, они как бы впереди нас сидят, с фамилиями ушедших. Это было шок. Невозможно было сдержать слезы.
Ю. ГУСМАН: Не как шоумен, не как киноработник, киномеханик скажу, что в этом году… Как же судьба нам подбрасывает невероятные идеи, сюжеты и спектакли. Каждый год вспоминаем ушедших. Это очень грустная церемония, но мы не можем этого не сделать. Петр Ефимович Тодоровский, которого все обожали, обожают. И в этом же году его сын Валерий Тодоровский, крупный режиссер, отмечен «Никой», фильм «Оттепель», и он еще продюсер «Географ глобус пропил», который в 10 номинациях.
Г. БАРДИН: Это преемственность.
К. ЛАРИНА: Петр Ефимович очень гордился всегда Валерой.
Ю. ГУСМАН: Это просто объективный факт.
К. ЛАРИНА: Нас просят назвать финалистов в ролевых номинациях. С удовольствием это сделаю. В финалисты вышли «За лучшую мужскую роль» Максим Суханов, блестящая его работа в фильме «Роль», режиссер Константин Лопушанский; Евгений Ткачук, это действительно открытие, фильм «Зимний путь», режиссер Сергея Тарамаева, это режиссер-дебютант в кино, особенно в наших реалиях кино смотрится своеобразным вызовом; Константин Хабенский, фильм «Географ глобус пропил». «Лучшая женская роль»: с удовольствием называю Юлю Ауг, грандиозная артистка, что называется артист второй половины жизни, все-таки она взрослая актриса.
Ю. ГУСМАН: Всё против того, чтобы она не была комической звездуньей, веселой, милой, как замечательная Крачковская была.
К. ЛАРИНА: Сильнейшая артистка.
Ю. ГУСМАН: В «Интимных местах», в которых мне кое-что нравится, а кое-чего, я считаю, много…
К. ЛАРИНА: У нее там просто актерский подвиг.
Ю. ГУСМАН: То, что она делает, просто с удовольствием смотрел.
К. ЛАРИНА: Виктория Исакова в фильме «Зеркала», она играет Марину Цветаеву. Актриса блестящая. Елена Лядова, фильм «Географ глобус пропил».
Ю. ГУСМАН: Я с Хабенским летел с «Кинотавра» вместе. Я ничего про «Нику» не знал. Я ему сказал, что я не очень люблю комплименты. Он, который играл адмирала Колчака, всех этих рыцарей без страха и упрека или, наоборот, со страхом и упреком, он там замечательный.
К. ЛАРИНА: Я предлагаю еще уделить несколько минут вещам, которые напрямую касаются российского кинематографа. Это опять депутатские инициативы. Вы знаете наверняка, что вновь вернулись к идее квотирования. По-моему, этой весной должны уже во втором чтении рассматривать этот законопроект Шлегеля, в котором он предлагает пополам разделить пока в кинотеатрах: 50 – иностранное, 50 – российское. Является ли эта мера мерой поддержки кинематографа?
Г. БАРДИН: Закон как дышло у нас. И как поведет себя паства, не известно. Многие кинотеатры уже схвачены, там есть какие-то долговые обязательства и договорные обязательства перед западными партнерами. Как мы поступим в данном случае? Просто экспроприируем.
К. ЛАРИНА: Ты говоришь о механизме. А я говорю о принципе, насколько он эффективен?
Г. БАРДИН: Во Франции такой принцип действует, но не такой жесткий, не 50%, там, кажется, 30. Но если это в поддержку…
К. ЛАРИНА: А это может быть в поддержку? У нас есть столько фильмов, которые могут без конца прокатываться, так, как американское, иностранное кино?
Г. БАРДИН: Я смотрю по количеству фильмов, представленных на «Нику». Их много, но они экрана не увидели и не видят. Даже те фильмы, которые были на «Нике» удостоены, широкий зритель их не видел. Где они? Куда они канули?
К. ЛАРИНА: Кстати, и фильмы Гарри Бардина, с прокатом были чудовищные истории.
Ю. ГУСМАН: Грустный клоун у нас выступил.
Г. БАРДИН: Повесели публику.
Ю. ГУСМАН: Кувыркнусь и скажу. Большинство инициатив ГД я бы мог поддержать. Например, замечательно, чтобы все усыновляли у нас в России детей, чтобы не было этих детских домов, чтобы было замечательное медицинское обслуживание, чтобы вражеские организации, которые у нас куют что-то нехорошее, обязательно были на виду у наших органов, которые за этим следят. Только всё получается через что-то. Почему? Потому что сначала создайте эти семьи, это здравоохранение. Вы отменяете томографы производства «Жопкин и сыновья». А наш «Иванов и Поддубный» пока не работает. Фильм «Горько» условный и многие фильмы, которые ругает пресса, но любит зритель, - «Елки», «Елки-2», «Елки-4», - идут в кинотеатры как семечки как на базаре.
К. ЛАРИНА: Правда-правда, я с этим согласна.
Ю. ГУСМАН: Я за этим слежу. Я киноман, синефил, говоря по-иностранному. Я смотрю, «Пираты абрамского моря» какие-нибудь – 617 млн. кинотеатров, «Веселые елки», «Горько» - 2 млрд. кинотеатров, все сеансы забиты. Это никто не приказывает. Дурной вкус, но Светлаковы с Галустянами побеждают любого Шварценеггера иногда. Увы, надо помогать талантливым и ярким. Проблема в том, что нельзя увидеть фильмы… Вот я снял картину «Не бойся, я с тобой. 1919». Поверь мне, добрая, семейная, веселая картина, ничего противозаконного нет, и она найдет своего зрителя. Но чтобы ее выпустить в прокат, нужно миллионов 5 для массированной рекламы. Вся эти «гадкие утята» и «милые поросята» или «не бойся, ястобоята» идут всюду в Америках и Франциях по разветвленной сети показа.
К. ЛАРИНА: Кстати, все фильмы, которые здесь - может быть, за исключением «Сталинграда», - они не прокатные, никто не ходит.
Ю. ГУСМАН: Надо строить кинотеатры, создавать систему клубного показа, некоммерческого. Потому что в коммерческом прокате даже снятый – я про себя говорю – мой добрый, веселый, милый фильм, предыдущий все обожали, он на фоне тех сегодняшних кровавых и сильных или жутко смешных историй остался милым. Я тебя уверяю, что в 140-миллионной стране 5-10 млн. человек найдутся. Но в простых городах. Эти сеансы никого не обяжут.
К. ЛАРИНА: Будет квотирование.
Ю. ГУСМАН: Будет написано: «Пираты Карибского моря», «Аватар». И будет написано: «Гадкий утенок», «Не бойся, я с тобой», «Майор»… На «Майор» придет 4 человека. Всё будет честно. Потому что надо, чтобы эти люди – учителя, профессура, студенчество – чуть переключили мозги, захотели смотреть героев мультипликатора Бардина. Или Быкова.
К. ЛАРИНА: Буквально вчера мы разговаривали с Колей Сванидзе перед передачей, он посмотрел «Трудно быть богом» Германа. Он ходил в обычный кинотеатр на обычный сеанс, никакой не VIP-показ. Полный зал народу. Учитывая, что не первую неделю идет фильм. И сидели люди. Он сказал, что 1-2 человека ушли, а так полный зал сидел.
Ю. ГУСМАН: Фильм получил, слава богу, мощную где анти-поддержку, где информационную поддержку. И Светлана Кармалита, и Алексей Герман младший, и Леня Ярмольник, и самое главное – вся эта история вызвала огромный интерес. То, что фильм великий, мы не обсуждаем. Не будем обсуждать величие картины, которая для просмотра более чем сложная. Поэтому простым приказом по танковым войскам невозможно починить ходовую часть.
К. ЛАРИНА: У нас такой же был обязательный прокат для всех фильмов, которые снимаются по заказу Комитета кино СССР.
Г. БАРДИН: Госкино.
К. ЛАРИНА: Помните, устраивались всесоюзные премьеры. Это дерьмо никто ни помнит. Всесоюзная премьера проходила, но в кино не ходили на эти фильмы.
Ю. ГУСМАН: Стоп! Какие иностранные фильмы?
К. ЛАРИНА: «Зита и Гита».
Ю. ГУСМАН: «Шербурские зонтики», «Мужчина и женщина».
К. ЛАРИНА: Комедии были французские.
Г. БАРДИН: Вы не забывайте, что была политика и муниципальные кинотеатры. Сейчас, когда они частные, то никто не может частному владельцу насадить, заставить его показывать.
К. ЛАРИНА: А если будет квотирование, они вынуждены будут подчиняться этому.
Г. БАРДИН: Если этот механизм будет понятен…
Ю. ГУСМАН: Ничего не будет.
Г. БАРДИН: Ты не ступай на мою сторону. Ты же веселый, ты оптимист.
К. ЛАРИНА: Давайте я еще спрошу. Это опять твоя любимая Государственная Дума. Ты же любишь их инициативы?
Ю. ГУСМАН: Я сам бывший депутат, зампред комитета по геополитике, прошу меня уважать.
К. ЛАРИНА: Депутат Савченко, «Единая Россия», предложил маркировать любую информацию, связанную с историческими событиями. Создатели фильмов, книг под угрозой административной ответственности должны заранее предупреждать граждан о намеренном искажении прошлого. Режиссер, снявший художественный фильм на основе исторических событий, но добавивший «надуманные детали», должен заранее объяснить зрителям, что его фильм не имеет отношения к историческим фактам. Иначе это «можно расценить как намеренную провокацию. Он предлагает маркировать не только художественные произведения, но и любую информацию, размещенную в Интернете, поскольку она «сказывается на формировании общественных взглядов». «Я считаю, за распространение заведомо ложной информации в Сети про события прошлого нужно наказывать»
Ю. ГУСМАН: А решать кто будет – Савченко?
К. ЛАРИНА: Нет – ты. Ты знаешь, что у тебя есть исторические факты. Ты пишешь уведомление – искажаю.
Г. БАРДИН: В титрах причем. Представляет Министерство культуры, такой-то режиссер представляет искаженное представление об истории.
К. ЛАРИНА: Намеренно.
Ю. ГУСМАН: Со времен Ивана Грозного, покойного ныне, в кинотеатрах всегда шла на Западе такая очень длинная надпись: «Изложенные события и факты не имеют никакого отношения к действительности, являются плодом фантазии художника. И никто – ни Universal, ни Sony не несут ответственности». Дело в том, что количество инициатив Савченков – в хорошем смысле этого слова – вызвано тем, что разрешили проявлять активность. Вчера Коля Сванидзе с хохотом сказал замечательную фразу, что за всё это время не было ни одной инициативы что-то поддержать. Всё запретить, осудить. Я опять подчеркиваю: я категорический поклонник всех этих законов. Только они не действуют или их трактуют в таком понимании… Я не считаю правильным местом для исполнения Pussy Riot в церквях, синагогах, мечетях, а также на кладбищах, не нравится мне это. Но двушечка – это не так правильно, мне кажется. То же самое: квотирование – чудно. Только если тебя не будут выгонять палкой из кинотеатра и показывать фигню по заказу «Юниверсал Пикчерз». И здесь он прав.
К. ЛАРИНА: Это называется у них индекс патриотизма.
Ю. ГУСМАН: Фильм «Не бойся, я с тобой», в котором действие происходит в 1919 году. «Гадкий утенок» - про утят. Это выдумка. Они не разговаривают, гадкие утята, в это время так себя не вели. Они так не созревают. Я серьезно, у тебя полная ложь. «Красная шапочка» - полная фигня. Сказки все лживые.
Г. БАРДИН: Ксения, скажи, зачем ты меня пригласила вкупе с этим… Юлием Савченко.
Ю. ГУСМАН: У меня действие происходит в 1919 году и не имеет никакого отношения к действительности. Если нельзя догадаться – можно писать. Но есть жанр утопия, сказка.
К. ЛАРИНА: Ты кому это объясняешь?
Ю. ГУСМАН: Савченко.
К. ЛАРИНА: Они там все такие.
Ю. ГУСМАН: Не все.
К. ЛАРИНА: Эта в широком смысле тема пошла – было или не было. У нас сегодня любое произведение искусства, будь то песня, живопись, стихотворение, или фильм, или спектакль, оценивается с этой точки зрения.
Ю. ГУСМАН: Ты читала «Красную шапочку» в оригинале покойного Перро?
К. ЛАРИНА: Ну.
Ю. ГУСМАН: Ни одного слова там нет, как в замечательном фильме Бардина. Всё изолгано о французской жизни. И так охотники не одевались, Шапочка так себя не вела, песен не было. Вообще, можно упечь его лет на 18 только за «Шапочку». А за утят…
К. ЛАРИНА: Дай скажет Гарри.
Г. БАРДИН: Я из этого потока… От тебя уже я жду искажения истории, в том числе и киноискусства. Несмотря на твою характеристику, я все-таки оптимист. Я надеюсь, что эти времена пройдут, они не могут длиться долго.
Ю. ГУСМАН: Жаль, только жить в эту пору прекрасную…
Г. БАРДИН: Я постараюсь, я буду лечиться. Но я надеюсь дожить до того времени, когда мы будем снимать то, что мы хотим, думать так, как мы считаем нужным, наше политическое кредо не будет «Всегда!», как по Ильфу и Петрову, а будет у каждого свое. Я надеюсь, что мы доживем до того времени, когда и деньги будут давать на кино, на талантливое кино, а не на нужное, когда талантливое будут определять люди разумные и талантливые, которые понимают в этом. Я хочу поставить такую оптимистическую точку в нашем несерьезном разговоре.
Ю. ГУСМАН: Поскольку ты на церемонии вручаешь одну из номинаций, я просил бы тебя вот так замечательно сформулировать.
К. ЛАРИНА: Очень красиво.
Ю. ГУСМАН: Хорошо бы, чтобы твои дети росли здоровыми, счастливыми, получили хорошее образование, вышли замуж или женились. Мы дожили до того, что говорим, что хорошо бы принимать душ и чистить зубы. Я даже хочу увидеть то время, Гарик, когда вставные зубы не будут выпадать.
Г. БАРДИН: Понимаешь, Юлик, вот то, что меня берет за живое. Мне 72 года.
Ю. ГУСМАН: Не может быть!
Г. БАРДИН: Моему сыну 38. У него самый репродуктивный возраст. Он потенциально хороший режиссер, он это доказал.
Ю. ГУСМАН: Это правда.
Г. БАРДИН: Я хочу, чтобы он реализовал себя в этой стране. Я не хочу, чтобы он уезжал. И он не хочет уезжать. Я хочу, чтобы люди его возраста, его профессии могли реализовать себя в этой стране.
Ю. ГУСМАН: А разве в советское время было проще себя реализовать?
К. ЛАРИНА: А что мы с этим сравниваем? Мы живем в другое время. Мы рассчитывали с этим распрощаться. А нас опять туда загоняют.
Ю. ГУСМАН: Скажите снова «здравствуйте». Если уехал сосед, который пил, потом был чудный дядька, потом был снова пьющий, тебе снова придется закрывать дверь и борщ охранять от его посягательств.
К. ЛАРИНА: Т.е. встраиваться в предлагаемые обстоятельства.
Ю. ГУСМАН: Сегодня есть огромное количество пространства – чего не было во времена 38-летнего Гарика Бардина и Юлика, его почти ровесника, старше его всего на 14 лет. Всё было гораздо хуже. И однако Гарик снимал, я снимал. Да, если у тебя сегодня радикальные взгляды…
К. ЛАРИНА: Что значит радикальные взгляды? Это у них радикальные взгляды, а не у меня радикальные взгляды. У тех, кто сегодня устраивает эту систему, вот у них радикальные взгляды. Они хотят, чтобы здесь, внутри была война, не физическая война, а война идеологий.
Г. БАРДИН: Кому ты говоришь? Ты видишь, что это конформист и приспособленец.
Ю. ГУСМАН: И преступник.
К. ЛАРИНА: Я очень уважаю то, что сказал Гарри Бардин. Это очень правильно. Но эта надежда должна быть чем-то подкреплена. Она не может быть простой декларацией и мечтой. Поэтому я за то, чтобы человек говорил об этом.
Ю. ГУСМАН: А пока будем 1 апреля радоваться и не будем плакать один день.
К. ЛАРИНА: Будем, вот увидишь.
Г. БАРДИН: Юлик, я тебе от всей души желаю хорошей церемонии, чтобы всё удалось.
Ю. ГУСМАН: Это нам ты желаешь.
К. ЛАРИНА: Всё, закрываю лавочку. Встретимся 1 апреля в Театре оперетты.