1. Финансовый кризис: будет ли национализация 2. Объединение левой оппозиции 3. Светлана Бахмина - Сергей Удальцов - Одним словом - 2008-10-19

Т. ДЗЯДКО: 21 час и 9 минут в Москве. Добрый вечер. Тихон Дзядко у микрофона, здесь же, в студии Евгений Бунтман.

Е. БУНТМАН: Добрый вечер.

Т. ДЗЯДКО: Программа «Одним словом», ее ведущие. И наши координаты: +7-985-970-4545 – ваш номер для смс-сообщений по нашим темам. Говорим мы сегодня о кризисе, говорим об объединении левых сил и говорим о деле Светланы Бахминой и об общественной кампании в ее поддержку. Так что давайте не затягивать и переходить к нашей первой рубрике. НОВОСТЬ НЕДЕЛИ

Т. ДЗЯДКО: Новость недели – «Финансовый кризис. Будет ли национализация?» Почему мы решили с вами об этом поговорить? Потому что в конце этой недели уже третий банк был куплен за несерьезную сумму. За 5 тысяч рублей будут куплены 100% акций банка «Глобэкс», у которого начались серьезные трудности и который находится в кризисной ситуации. Этот банк стал вторым, который покупает «Внешэкономбанк». Первым банком был «Связь-банк», который был куплен так же за 5 тысяч рублей. И еще одна организация, с которой все сложилось примерно так же, это «КИТ-Финанс».

Е. БУНТМАН: За 100 рублей был куплен.

Т. ДЗЯДКО: Там шла речь о совсем смешной сумме – 100 рублей.

Е. БУНТМАН: Т.е. это символические покупки, которые направлены на поддержку терпящих бедствие финансовых систем, терпящих бедствие банков.

Т. ДЗЯДКО: И речь здесь идет, и об этом, в частности, говорит пресс-служба «Внешэкономбанка»: мы действуем не только в своих интересах, мы действуем в интересах вкладчиков, и мы действуем в интересах страны, потому что понятно, что в первую очередь от рухнувшего банка пострадают те, чьи деньги там лежали и чьи деньги улетят далеко в трубу. Но на фоне всего этого некоторые экономисты, некоторые специалисты говорят о том, что сейчас у нас полным ходом пойдет национализация, в частности Российский союз промышленников и предпринимателей опубликовал открытое письмо, в котором говорится, что не стоит привлекать госкомпании и «Внешэкономбанк» для государственных интервенций на рынок акций. Они боятся национализации за счет скупки акций государством. Таким образом, перед нами встает такая «вилка», такая проблема – либо мы как будто отпускаем банки в свободное плавание и как-то там решайте свои проблемы. Мы здесь с Женей сразу вспомнили законопроект, который был принят и которой мы говорили в прошлой программе, законопроект о возмещении вкладов до 700 тысяч рублей стопроцентно, а с другой стороны, государство, или, соответственно, госкомпании будут скупать банки, организации и, соответственно, у нас национализация пойдет полным ходом. Что выбрать и как в данной ситуации действовать? Привлекать какие-то другие структуры, не привлекать госкомпании и ВЭБ для скупки или пусть сами решают свои проблемы?

Е. БУНТМАН: С другой стороны, большинству вкладчиков все равно, кто именно будет скупать активы банков, в которых у них деньги, для того чтобы потом эти банки были жизнеспособны. Что это будет? Вот как предлагает РСПП, государственно-национальный фонд стабилизации фондового рынка, т.е. структура, отдельная от госкомпаний, от определенных компаний, свободная от интересов этих компаний, которые сейчас скупают по дешевке, а потом, может быть, и не вернут. Потом, может быть, эти банки так и останутся государственными, что определенным образом отразиться – вопрос, каким образом это отразится – на финансовой системе государства.

Т. ДЗЯДКО: Давайте поговорим с вами об этом по телефону 363-3659. Нужно ли государству спасать проблемные банки, или пусть они спасают себя сами, или пусть их спасает не государство, а каким-то другим образом, не через госкомпании и ВЭБ («Внешэкономбанк»)? Потому что понятно, что кризис в какой-то момент – хочется верить – завершится, и нужно нам будет экономику по-другому строить, а возможно, что у нас будут уже другие исходные позиции.

Е. БУНТМАН: Я для справки хотел бы напомнить. С одной стороны, у нас есть РСПП и заявление РСПП, который боится национализации. С другой стороны, у нас есть государство, которое национализации не боится и которое готово вбрасывать эти деньги для поддержки банков. И то же самое происходит не только в России. Я хотел бы напомнить, что Саркози, например, выступил за корректировку мировой финансовой системы и выступил за, возможно, национализацию большего числа банков, чем это есть сейчас. Потому что Великобритания национализировала уже Bank of Scotland, в США национализировали несколько крупных банков, наверное, вы уже выучили их названия, это «Фани Май», «Фредди Мак» и «Merrill Lynch», который тоже перешел под контроль государства. Но позже эти банки будут переданы частным лицам, и государства они не останутся. И достаточно сложно предположить, что в Великобритании все банки будут национализированы, как это было в Чили при Альенде, или как у Чавеса все банки национализированы. Это сложно себе представить, что это происходит в нынешнем мире, в нынешней Европе или в США. Потому что, в конце концов, система останется такой же, как она существует сейчас.

Т. ДЗЯДКО: Давайте поговорим об этом с вами, 363-3659 – это телефон прямого эфира. Слушаем первый звонок.

СЛУШАТЕЛЬ1: Добрый вечер. Светлана, Москва. Я вкладчик «Глобэкса».

Т. ДЗЯДКО: Светлана, как вы смотрите на те меры, которые сейчас с ним происходят? Вы приветствуете это?

СЛУШАТЕЛЬ1: С тревогой. И мечтаю увидеть свой вклад.

Т. ДЗЯДКО: А почему с тревогой? Если такая серьезная организация, как «Внешэкономбанк», сейчас она получает 100% акций. Соответственно, будет вам обеспечивать, чтобы все было в порядке с вашим вкладом. Что же вас тревожит в данной ситуации?

СЛУШАТЕЛЬ1: Как это будет исполняться. В течение года, двух, полугода или когда подойдет срок окончания моего депозита?

Т. ДЗЯДКО: Я понял, спасибо. Точка зрения понятна.

Е. БУНТМАН: Мы говорили о возможных вариантах, почему это может быть плохо. В принципе, если на первый взгляд, ничего плохого в этом нет. Ну, покупает государство. А как еще? У Светланы деньги в «Глобэксе». Их же надо как-то возвращать. А если никто не покупает этот банк, если он просто лопается, как мыльный пузырь, то понятно, что никто своих денег не получит, у кого больше 700 тысяч. А вот Джесси Дэнтон пишет на пейджер? «Никого не надо спасать. Итак слишком много всяких банков, на каждом углу уже». Тоже есть такая точка зрения – что спасать надо крупнейшие. Если, не дай бог, что-нибудь произойдет с нашими крупнейшими банками – скажем, из первой десятки, – то, конечно, их надо спасать, потому что это тысячи и тысячи вкладчиков. А мелкие банки, ну что ж делать, это конкуренция. Если не смогли справиться с кризисом… Выживает сильнейший. Тоже существует такая точка зрения. Потому что деньги на это спасение идут, конечно, государственные, налогоплательщиков.

Т. ДЗЯДКО: Давайте еще один звонок, 363-3659. Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ2: (Нецензурная речь)

Е. БУНТМАН: А кого-то очень сильно взволновал кризис.

Т. ДЗЯДКО: Слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ3: Владимир из Санкт-Петербурга. Я могу вас задать вопрос?

Т. ДЗЯДКО: Нет, Владимир. Мы вам задаем вопрос. Нужно ли спасать проблемные банки государству?

СЛУШАТЕЛЬ3: Проблемные банки государству нужно спасать в связи, чем они занимались все эти годы. Если они занимались авантюрами, то спасать не надо.

Т. ДЗЯДКО: А вкладчики?

СЛУШАТЕЛЬ3: Вот я отношусь к вкладчикам банка ВЭБ, я пенсионер. И я хочу узнать состояние банка ВЭБ и пенсионного фонда, который туда (неразборчиво) деньги на пенсионеров. Вот у меня там вклад. Как я могу его получать? Будут ли начисляться проценты? И все по поводу банка ВЭБ, у нас в Санкт-Петербурге его филиал. Я пенсионер, я беспокоюсь о своих вкладах.

Е. БУНТМАН: Вы заведомо считаете банки, которые разоряются, жуликами?

СЛУШАТЕЛЬ3: Нет, не жуликами, это не жульничество. Дело в том, что игра и спекулятивные моменты банковских операций. Значит, они рисковали и ошиблись. Не прогнозируют результаты и рискуют деньгами. Всех не спасти. Надо спасать те, которые более удачно справились со своими обязанностями.

Т. ДЗЯДКО: Понятно. Спасибо за ваш звонок. Давайте сейчас запустим голосование и узнаем ваше мнение на наш вопрос. Нужно ли государству спасать проблемные банки? На смс нам пишут: «Да, нужно спасать все». Александр из Екатеринбурга пишет: «Если спасать только крупные, а не мелкие, то это недобросовестная конкуренция».

Е. БУНТМАН: Тоже есть свой резон.

Т. ДЗЯДКО: Кто-то пишет, что каждый сам за себя. Итак, нужно ли государству спасать проблемные банки? Если да, вы считаете, что государство должно это делать, то набирайте 660-0664.

Е. БУНТМАН: Если вы считаете, что государство не должно спасать тем или иным путем – покупкой или национализацией – проблемные банки, то звоните 660-0665.

Т. ДЗЯДКО: Смотрим, что по смс. «Государство, пользуясь моментом, проглотит все, что можно проглотить», – пишет Сергей из Барнаула и отмечает, что проглотить сегодня оно может почти все. Это процесс, о котором, если я правильно понимаю, и говорят товарищи из РСПП.

Е. БУНТМАН: Да. И говорят фактически о недобросовестной конкуренции, о том, что кому-то позволено проглатывать. С одной стороны, это коммерческая операция, когда та или иная госкомпания приобретает. С другой стороны, это фактически национализация и перераспределение собственности. Надо сказать, что это не только наша проблема. Потому что в США и в Великобритании тоже очень боятся, что произойдет национализация финансового сектора. Одни боятся, а другие на это надеются.

Т. ДЗЯДКО: И приветствуют. 363-3659, еще один телефонный звонок.

СЛУШАТЕЛЬ4: Здравствуйте. Меня зовут Сергей. Я очень интересную статью читал в «Ведомостях» где-то месяц назад. Там рассказывалось о том, что есть два филиала «Сбербанка» в Москве, один Люблинский, а другой не помню какой, которые выдавали «левые» кредиты на подставных лиц, и сейчас все эти кредиты не возвращаются, на бомжей и так далее.

Т. ДЗЯДКО: Ну и?

СЛУШАТЕЛЬ4: Там такие суммы фигурируют, 100, 200, 300 млн. долларов. Это все ворованные деньги в Сберегательном банке. И если даже в таком банке такое творится… Они воровали деньги в этих банках, а теперь за счет государства надо их спасать.

Т. ДЗЯДКО: Т.е. вы считаете, что государство не должно включаться в эту проблему.

СЛУШАТЕЛЬ4: Я считаю, что, если они будут разоряться, пусть разоряются эти банки.

Т. ДЗЯДКО: А вкладчики, люди, чьи деньги там лежат?

СЛУШАТЕЛЬ4: Я даже против особого положения «Сбербанка». Деньги воруются в «Сбербанке». Вот эти статьи говорят об этом.

Т. ДЗЯДКО: Спасибо, Сергей.

СЛУШАТЕЛЬ4: Если в «Сбербанке» воруют деньги… А государство должно спасать? Почему?

Т. ДЗЯДКО: Сергей говорит, что однозначно нет, ни в коем случае не надо этого делать.

Е. БУНТМАН: Сергей из Барнаула пишет тоже любопытную вещь: «Государство в бизнесе – это хорошо?» Т.е., по всей видимости, имеется в виду как раз разница между США, Великобританией и Россией. При наличии в стране сильных демократических институтов, в постоянном режиме контролирующих власть.

Т. ДЗЯДКО: Да. Потому что в противном случае начинается мощный передел собственности, и государство проглатывает все то, что оно хочет проглотить.

Е. БУНТМАН: Вот я говорил про тенденцию, а у нас очень сильно изменились проценты. Все, останавливаем голосование. Итак, только 36,5% позвонивших считают, что проблемные банки надо спасать.

Т. ДЗЯДКО: Соответственно, 63,5% говорят, что либо сами пусть спасаются, либо еще как-то.

Е. БУНТМАН: А еще 30 секунд назад было 50 на 50 примерно.

Т. ДЗЯДКО: Может быть, звонок Сергея у нас все изменил?.. Не знаю. «Государство должно спасать, так как оно 17 лет не финансировало банки и экономику страны», – говорит Михаил из Санкт-Петербурга. «А может, это хорошо, что в России станет меньше банков? Спасать банки не надо. Потому что спасаются коммерческие организации за счет народа». 100 рублей или 5 тысяч рублей. Но в любом случае…

Е. БУНТМАН: Украли у народа 100 рублей и спасли «КИТ-Финанс».

Т. ДЗЯДКО: 10 тысяч 100 рублей. Давайте заканчивать с этой темой и переходить к следующей. Теперь поговорим о политике.

СОБЫТИЕ НЕДЕЛИ

Е. БУНТМАН: Событием недели у нас стал на этот раз съезд… Сейчас мы узнаем, как конкретно называлось это мероприятие. Организация «Левый фронт», учредительный съезд «Левого фронта». Несколько организаций левого толка объединились в «Левый фронт», для того чтобы противостоять власти в первую очередь.

Т. ДЗЯДКО: И сейчас у нас на прямой линии связи Сергей Удальцов, лидер «Авангарда красной молодежи», который в создании этого объединения принимал непосредственное участие. Добрый вечер, Сергей.

С. УДАЛЬЦОВ: Добрый вечер.

Е. БУНТМАН: Добрый вечер, Сергей.

Т. ДЗЯДКО: Мы хотели бы начать с вами с вопроса, который мы задавали слушателям в предыдущей теме, говоря о кризисе. Должно ли государство спасать проблемные банки? Или вам кажется, что нет? Если учитывать, соответственно, те случаи, что произошли с банками «Глобэкс», с «Связь-банком» и с «КИТ-Финансом», где государство посредством «Внешэкономбанка» выкупает за смешные деньги вот эти банки, которые находятся в кризисной ситуации.

С. УДАЛЬЦОВ: Безусловно, государство должно сейчас предпринять целый комплекс мер для защиты в первую очередь граждан своей страны от последствий кризиса. Потому что, безусловно, по ним, я думаю, в первую очередь это все ударит. Т.е. необходимо вводить мораторий на сокращение рабочей силы, и элементы планирования экономики вводить не бояться, принимать законы об усилении роли трудовых коллективов. Конечно, и банки нужно поддерживать. Единственное, пока мы наблюдаем, что комплексных мер по спасению России, по сути дела, от банкротства ни президент, ни правительство не предпринимают. Они достаточно избирательно спасают, на мой взгляд, близкие им по кругу общения – друзей своих, можно так сказать – предприятия, банки. Этого, конечно, недостаточно.

Е. БУНТМАН: Мы закрыли предыдущую тему. От вас, как от представителя левого движения, услышали мнение. И теперь поговорим об учредительном съезде «Левого фронта». Что это было за мероприятие, кто участвовал и насколько были представлены левые организации. Так как у нас их в стране много, интересно просто, насколько это представительное движение. Или, как нам тут писали, «собрались только карликовые движения», которые объединились наподобие правой оппозиции? Сергей, что это было?

С. УДАЛЬЦОВ: Вчера состоялся учредительный съезд нового всероссийского движения «Левый фронт». На мой взгляд, это событие знаковое, потому что ситуация на левом политическом фланге достаточно интересная и для нас самих печальная, потому что есть крупная политическая партия – это КПРФ, а вот рядом с КПРФ образовался, по сути, некий вакуум, т.е. сильнейшая раздробленность, существуют десятки, может быть, даже сотни организаций и партий, движений, каких-то групп, сект и так далее, которые, конечно, не представляют из себя никакой реальной силы. Отсюда мы наблюдаем ситуация монополизма в левом движении, когда КПРФ эту роль выполняет. А любой монополизм, он, к сожалению, всегда приводит к деградации, к умиранию и практики политической борьбы, и идеологии, что мы сегодня отчасти и наблюдаем. Т.е. КПРФ довольно неплохо себя чувствует, является системной партией парламентской, а внепарламентские левые достаточно слабы, и разговоры об объединении шли уже не один год. Мы в том числе, АКМ, принимали непосредственное участие в этом процессе. И наконец нам удалось перейти от разговоров к конкретным делам. Мне кажется, это произошло потому, что мы перестали делать ставку на то, чтобы уговорить всех лидеров, руководителей, вождей этих многочисленных организаций, а пошли снизу, как бы выполняя волю, пожелания самих левых активистов, сторонников левого движения, и прошли за последнее время более 30 региональных конференций. Люди объединяются, состав представительный. Конечно, кто-то будет говорить, кто не заинтересован в развитии левого движения, что это карлики, маргиналы. На самом деле, помимо КПРФ, объединились – не скажу, что все, но бОльшая часть внесистемных левых полностью вошли в «Левый фронт», такие организации, как наша – «Авангард красной молодежи», РКСМ, РКП КПСС, «Трудовая Россия», Ассоциация марксистских организаций, Исламский комитет.

Е. БУНТМАН: Нацболы вошли?

С. УДАЛЬЦОВ: В регионах в индивидуальном качестве и целыми местными организациями входили представители и РКП, и нацболы, например, на Алтае, в Красноярске.

Е. БУНТМАН: Т.е. союза с Эдуардом Лимоновым у вас нет в рамках этого «Левого фронта».

С. УДАЛЬЦОВ: Нет. Еще раз повторю, что мы пошли снизу. Рядовые активисты гораздо охотнее объединяются у себя на местах, в первую очередь в регионах. В вождями, естественно, мы будем продолжать договариваться, но не считаем это первой необходимостью, потому что иногда амбиции, заблуждения, нежелание делиться славой, я бы так сказал, эти усилия сводят на нет. Конечно, мы будем дальше вести переговоры и с Лимоновым, и с Тюлькиным, возможно, и с Зюгановым. На мой взгляд, сегодня гораздо важнее объединять реальных активистов. Этот процесс будет идти достаточно быстро. Мне представляется, что «Левый фронт», который был вчера создан, имеет неплохие перспективы вырасти в серьезную политическую силу. Мы в перспективе ставим задачу, чтобы из «Левого фронта» была сформировала новая левая партия российская, современная, достаточно молодая. Мне кажется, что вчерашнее событие знаковое и хорошие перспективы для «Левого фронта» имеются.

Е. БУНТМАН: Сейчас я напомню номер смс – +7-985-970-4545. Вы считаете КПРФ скорее союзниками или скорее конкурентами?

Т. ДЗЯДКО: Потому что вы сейчас обрушились с такой критикой сразу, буквально в первых словах, на КПРФ…

Е. БУНТМАН: А потом говорите, что будете с КПРФ в том числе и сотрудничать, может быть, с отдельными членами КПРФ. Вы хотите заменить «Левым фронтом» КПРФ, как единая левая организация, или же как-то дублировать, может быть, КПРФ? Я не очень понимаю.

С. УДАЛЬЦОВ: То, что я сказал вначале, что определенный монополизм сегодня существует в лице КПРФ, это не обвинение в их адрес, это просто констатация факта. Это, наверное, беда скорее левого движения, а не вина КПРФ. Просто сложилась такая ситуация, в том числе и из-за нашей зачастую неспособности договариваться. Поэтому мы не в коей мере не ставим задачу заменить КПРФ, конфронтацию вести с КПРФ, враждовать с ней, ни в коей мере. Мы считаем, что должна быть нормальная ситуация, когда действуют как парламентские левые силы, так и непарламентские. Для этого непарламентским левым надо стать сильнее, надо стать более влиятельными. И тогда отношения с той же КПРФ станут совершенно иными, т.е. не с позиции младших партнеров, а с позиции равноправных. Это нормальный механизм, который обеспечивал бы возможность для левых сил действовать и парламентским путем, и уличным протестом, и всё это совмещать, делать синтез, и в итоге добиваться гораздо больших результатов, чем мы это имеем сегодня. Поэтому все левые организации, которые пока не входят в «Левый фронт» для нас союзники, абсолютно точно, и никакой вражды не будет. Мы хотим лишь того, чтобы было здоровое соперничество, я бы так сказал, борьба некая идей, борьба мнений. И не только было ставка лишь на парламентские методы работы, но и развивалось уличное направление. Тем более сейчас в свете развивающегося кризиса особенно это становится актуальным, потому что мы можем вскоре получить резкий рост социального протеста, резкий рост выступлений, в том числе и массовых, уличных. И мы должны быть готовы. Потому что, на мой взгляд, при всем уважении к КПРФ, далеко я не уверен, что они смогут сегодня, находясь в достаточно расслабленном состоянии, быть готовыми и этой ситуацией воспользоваться во благо нашего населения. И опять эта ситуация может быть упущена, как уже бывало за последние годы не раз. Мы помним и шахтерские выступления, и монетизацию льгот, когда, к сожалению, КПРФ не смогла эти выступления использовать, для того чтобы заставить власти менять курс развития страны, а может быть, и отстранить действующую власть от руля управления. Поэтому я думаю, что сегодня уличное направление, непарламентское, становится гораздо более актуальным, чем несколько лет назад.

Е. БУНТМАН: Сергей, тут еще есть нюанс. В учредительном съезде «Левого фронта» участвовал достаточно видный депутат от «Справедливой России» Илья Пономарев. А тут как раз в последнее время участились слухи о том, что «Справедливая Россия» копает под КПРФ, в том числе в регионах. У вас не было никакого напряжения с коммунистами по этому поводу?

С. УДАЛЬЦОВ: На мой взгляд, Илья Пономарев, он в той же «Справедливой России» является приятным исключением, т.е. человеком, который, несмотря на то, что он в этой партии состоит…

Е. БУНТМАН: Т.е. в личном качестве он присутствовал?

С. УДАЛЬЦОВ: …и прошел депутатом по их спискам, тем не менее он, действительно, человек левых взглядов, искренний. Поэтому в этом нет ничего плохого. Наоборот, его статус депутата может дополнительные возможности придать «Левому фронту». По поводу того, что «Справедливая Россия» пытается, я тоже слышал такие разговоры. Мне кажется, они сознательно вбрасываются в общественное сознание, что «Справедливая Россия» пытается «приручить» непарламентских левых, перетянуть на свою сторону. Скажу откровенно, я за это время, пока мы ездили по регионам, создавали региональные отделения, участвовали в этих конференциях, не видел таких примеров. На мой взгляд, «Справедливой России» это просто не нужно сегодня. Они так же, как и КПРФ стараются сторониться такого радикализма, уличного протеста серьезного. К сожалению. Поэтому такой тенденции сегодня нет. Это слухи, которые не соответствуют действительности.

Т. ДЗЯДКО: Давайте, Сергей, поговорим о перспективах, о том, что будет дальше. Мы вспомнили и КПРФ, и «Справедливую Россию». КПРФ – коммунисты, «Справедливая Россия» – организация, которая так или иначе себя соотносит с левыми идеями.

Е. БУНТМАН: Социал-демократы, скажем так.

Т. ДЗЯДКО: Это две силы, которые представлены в парламенте, которые известны. КПРФ, более того, позиционирует себя и позиционируется в СМИ как левое оппозиционное движение. Какая же роль уготована «Левому фронту»? Тем более если, насколько я понимаю, сейчас речи о превращении в партию и участии в выборах не идет. Вы говорите – работа на улицах, выступление на улицах. Но мы видим все те выступления, которые мы наблюдаем последние лет 7-8. Это акции в 200 максимум человек, и не более того. Насколько это перспективно?

С. УДАЛЬЦОВ: Безусловно, я с вами согласен, что в последние годы нам всем, может быть, и нечем похвастаться. Не было каких-то массовых выступлений, массового протеста. Хотя я бы не сказал, что все акции по 200 человек, но, действительно, такая ситуация наблюдается. Как я уже сказал ранее, сейчас положение вещей может кардинально измениться под влиянием последствий вот этого кризиса, который обещает быть достаточно затяжным. Во-вторых, надо отметить, что все-таки постепенно поднимают голову в России социальные движения, это профсоюзы, это жилищные организации, организации по борьбе с застройкой, экологи. Ситуация меняется в лучшую сторону. Т.е. мы сегодня наблюдаем и в крупных городах постоянно какие-то выступления. Плюс ко всему ни «Справедливая Россия», ни КПРФ в полном объеме именно эту нишу уличного протеста, непарламентской деятельности, работы с социальными движениями, они ее не выполняют, не закрывают, может быть, им это кажется слишком мелким, ненужным. Вот это именно то направление, которое планирует полностью развивать «Левый фронт». Тем более, что у тех организаций, которые в него вошли, уже имеется в ряде регионов хороший опыт взаимодействия с такими силами. Поэтому я бы сегодня не стал недооценивать возможности социальных движений, возможности самоорганизации граждан. «Левый фронт» должен стать своего рода выразителем интересов таких групп, той организацией, которая может встать рядом, подставить плечо, выходить с ними и на улицы в том числе. Я думаю, это весьма перспективно.

Е. БУНТМАН: «Левый фронт» будет сотрудничать, координировать свои акции с другим флангом оппозиции, с правой оппозицией?

С. УДАЛЬЦОВ: В «Левом фронте», учитывая довольно широкий состав участников, разные мнения на этот счет. Но большинство, и я в том числе, считаем, что, конечно, по вопросам отстаивания тех прав и свобод, которые у нас вроде бы и гарантированы конституцией, но тем не менее нарушаются повсеместно, это в первую очередь политические права, свободы, конечно, возможно осуществление тактических совместных действий с организациями противоположной нам идеологии, с либералами, с патриотами, даже национал-патриотами умеренными. Мы, в частности, АКМ, участвуем с работе Национальной ассамблеи. Но – еще раз повторю – «Левый фронт», я думаю, мы найдем там общий язык, и структура «Левого фронта» федеративная позволяет нам действовать в таких союзах от своего имени. А сам «Левый фронт», пока он не принимал решения об участии в каких-либо коалициях совместных с другими политическими силами. Возможно, это даже и не нужно. На мой взгляд, «Левый фронт» должен в определенной мере сохранять идейную чистоту. Конечно, мы, взаимодействуя с теми же либералами, усиливаемся, можем решать более эффективно какие-то задачи, но определенный идеологический вред наносится. Потому что некоторые наши сторонники…

Т. ДЗЯДКО: Не приемлют этого.

С. УДАЛЬЦОВ: Да и власть активно использует, подогревает эти настроения. Конечно, для них это противоестественно. Поэтому я думаю, что как раз-таки именно по направлению работы отдельных организаций, входящих в «Левый фронт», такие союзы возможны и даже полезны. А сам «Левый фронт», я думаю, не стоит ему официально в такие контакты входить. Но пока решения общего нет, я говорю только свое мнение.

Е. БУНТМАН: Спасибо большое.

С. УДАЛЬЦОВ: Всего доброго.

Т. ДЗЯДКО: У нас на прямой линии телефонной связи был Сергей Удальцов.

Е. БУНТМАН: Лидер АКМ, «Авангарда красной молодежи».

Т. ДЗЯДКО: Мы говорили о «Левом фронте». Давайте теперь проголосуем по следующему вопросу. Услышав все это и оценивая ситуацию за окном, ситуацию в стране, как вы считаете, есть ли перспективы у левой непарламентской оппозиции? Мы не говорим про КПРФ.

Е. БУНТМАН: Именно у непарламентской, уличной оппозиции, у оппозиции протеста левого.

Т. ДЗЯДКО: Если вы считаете, что такие перспективы есть, то набирайте московский номер 660-0664.

Е. БУНТМАН: Если вы считаете, что нет такой перспективы у левой непарламентской оппозиции, то звоните 660-0665. На самом деле это фактически другой вопрос – есть ли в стране революционная ситуация? Потому что если перспективы у левых непарламентских движений есть, это значит, что что-то не так, что верхи не могут, низы не хотят, что финансовый кризис и так далее.

Т. ДЗЯДКО: Как здесь нам пишут: «В стране с непредсказуемым прошлым перспективность чего-либо неизвестна. Начнется новый дефолт, и вся нынешняя власть рухнет в тартарары». Видимо, наш слушатель отвечает «да», набирая номер 660-0664. А если вы считаете, что перспектив нет, то 660-0665. «Это «Троян», запущенный Кремлем. Судьба его известна», – пишет нам Раф из Казани.

Е. БУНТМАН: Что «Троян»?

Т. ДЗЯДКО: «Троян», который будет кого разрушать? Раф, вы поясните. Вирус обычно кого-то рушит, компьютер, например.

Е. БУНТМАН: Может, имелось в виду, что подобное объединение, оно ставит себе целью разрушить КПРФ. Так я бы не сказал, что КПРФ очень уж внятная оппозиция, во всяком случае центральное руководство.

Т. ДЗЯДКО: Если вы имеете в виду, Раф, что речь идет про такую демократическую партию Андрея Богданова против СПС или как «Гражданская сила»…

Е. БУНТМАН: Так нам Сергей Удальцов черным по белому объяснил, что они не собираются баллотироваться в Госдуму, что это исключительно уличные акции, координация уличных мероприятий, вот как сегодня перекрыт был Ленинский.

Т. ДЗЯДКО: Итак, есть ли перспективы у левой непарламентской оппозиции? 660-0664 – да, такие перспективы есть. 660-0665 – нет, перспектив нет. Сергей из Барнаула: «Польская «Солидарность» тоже выросла из несистемной оппозиции, как раз на волне экономического кризиса». Сложно не согласиться, но все-таки, мне кажется, нужно здраво оценивать все, что происходит вокруг нас. Все у всех хорошо, все спокойны, кроме…

Е. БУНТМАН: Вкладчиков, людей, у которых сбережения дома лежат. Они, правда, вряд ли пойдут за АКМ и РКСМ.

Т. ДЗЯДКО: О том и речь. Я не думаю, что слушательница Светлана, вкладчица банка «Глобэкс», которая нам звонила, пойдет участвовать в акции несистемной левой оппозиции.

Е. БУНТМАН: Но, с другой стороны, вот у меня в Южном Бутово людей выселяют из домов, и в том числе им поддержку оказывает тот же Сергей Удальцов, которого я там вижу очень и очень часто, на каждом мероприятии, или Карин Клеман, которая так же вошла с антиглобалистскими идеями в «Левый фронт» и тоже участвует во всей этих мероприятиях. Пожалуйста, людей затрагивает за живое. Там совсем не коммунисты в Южном Бутове стоят.

Т. ДЗЯДКО: Речь идет о том, что в Южном Бутове выходят жители Южного Бутово, на улице Вавилова выходят жители улицы Вавилова, и в каждом месте их по 20 человек, в разных уголках Москвы, с периодичностью в несколько дней. Здесь речь не идет о каком-то крупном…

Е. БУНТМАН: Конечно, речь не идет о десятках, о сотнях тысяч.

Т. ДЗЯДКО: Давайте останавливать голосование. Наши слушатели оптимистично смотрят. Оптимистично в том плане, что считают, что перспективы у нового левого движения есть.

Е. БУНТМАН: 68,7%. Много.

Т. ДЗЯДКО: Больше двух третей. Соответственно, 31,3% считают, что нет никаких перспектив у этого нового левого непарламентского движения под названием «Левый фронт».

Е. БУНТМАН: Я-то считаю, что скорее нет. Сергей, может быть, с печалью некоторой пишет: «Есть перспектива получить по башке от ОМОНа». Перспективы такие всегда есть.

Т. ДЗЯДКО: А может, не с печалью, а со злорадством, Сергей не уточнил.

Е. БУНТМАН: Я думаю, что с печалью.

Т. ДЗЯДКО: Будем думать, что так оно и есть. И давайте на этом переходить к следующей теме.

ПЕРСОНА НЕДЕЛИ

Т. ДЗЯДКО: Говорим о деле Светланы Бахминой, говорим об общественной кампании, которая сейчас набирает обороты. Итак, сайт bahmina.ru, где собираются подписи в ее поддержку. На эту минуту там…

Е. БУНТМАН: Я перед эфиром смотрел, 44,5 тысячи было.

Т. ДЗЯДКО: 44 794, у меня сейчас открыт сайт. Что у нас еще есть? Письмо членов Общественной палаты, среди которых Леонид Рошаль, Вячеслав Глазычев, Николай Сванидзе, Павел Гусев, Генри Резник, Анатолий Кучерена и другие. Это члены Общественной палаты, которые обратились с письмом к президенту страны Дмитрию Медведеву, в котором просят помиловать бывшего юриста «ЮКОСа», говоря о том, что у нее есть все права на то, чтобы получить УДО, говорят о ее ситуации, о том, что ее ждут дети, о том, что она беременна, и просят проявить милосердие, помиловав. Там нет этой фразы, но понятно, что речь идет об этом. «Ситуация странная и выглядит аморально», – говорит Николай Сванидзе. Кроме того, президент СССР Михаил Горбачев так же заявил, что нужно…

Е. БУНТМАН: Тоже выразил поддержку этой общественной кампании. Потому что кампания проходит мощно. Это не только, знаете, митинги, которые собирают, к несчастью, 10-20 человек. Вы знаете, почти 45 тысяч – это очень много, это большая общественная поддержка. У большинства людей не возникает вопросов, что было с «Томск-нефтью», как было с «Томск-нефтью». В этом случае речь идет – и это понимают все те люди, которые подписали, и очень многие, которые не подписали – не о «ЮКОСе», не о Ходорковском, не о каких-то преступлениях, не преступлениях. Речь идет о женщине, у которой остались двое детей, которая беременна и которая, несмотря на все показания к условно-досрочному освобождению, вопреки всевозможной логике, мы об этом говорили, мы посвящали этому часть нашего эфира, вопреки логике юридической и человеческой, никакого условно-досрочного освобождения Бахмина не получила. Я вот не вспомню, по какому поводу была такая же широкая кампания. Были отдельные письма, были поручительства, открытые письма, закрытые письма, обращения. Но вот такой кампании я не припомню. И основной наш вопрос сегодня будет в том, поможет эта кампания чему-либо или не поможет, как-то отразится эта кампания на решении властей, которое в свою очередь определит судьбу Светланы Бахминой, или не отразится никак эта общественная кампания, уйдут эти почти 50 тысяч подписей в никуда и всё, уйдут в помойку эти 50 тысяч подписей или нет.

Т. ДЗЯДКО: Я хочу сказать Марии из Москвы, которая прислала нам сообщение, что, во-первых, она больше не сможет отправлять сообщения на «Эхо Москвы», к ее огромному сожалению, а во-вторых, я хочу ей сказать, что когда она окажется в такой же ситуации, она, наверное, вспомнит это сообщение, которое она прислала. Михаил из Санкт-Петербурга: «Почему нельзя освободить всех беременных женщин?» Давайте, Михаил, мы не будем говорить, почему нельзя всех всем и так далее. Мы будем на каждую ситуацию смотреть. И этим занимаются, Михаил. Если вы про это ничего не знаете и не слышите, то это ваша проблема, у вас в Санкт-Петербурге. Здесь речь идет не про Светлану Бахмину, сотрудницу «ЮКОСа», здесь речь идет про Светлану Бахмину, которая отсидела полсрока, у которой есть основания на то, чтобы получить условно-досрочное освобождение, и она его не получает, хотя все остальные получают. Так же, как не получает Зара Муртазалиева, хотя остальные семь человек, чьи дела рассматриваются в тот же день, почему-то УДО получают. Речь сейчас больше об общественной кампании, будет ли она иметь какой-то результат, отразится ли она на судьбе Светланы Бахминой. Собственно, наше государство и те, кто принимает политические решения… Понятно, что в этом случае, уж простите, решает не суд. Наше государство, его как-то волнует то, что говорят граждане или так, по фигу? 363-3659, слушаем вас.

СЛУШАТЕЛЬ5: Добрый вечер. Меня зовут Елена. Обязательно все получится, особенно когда наберут 100 тысяч подписей.

Т. ДЗЯДКО: А почему вам так кажется?

СЛУШАТЕЛЬ5: Как раз по тому, что вы говорили: что она женщина и мать. Жалко женщину элементарно.

Т. ДЗЯДКО: А почему вы думаете, что эти 100 тысяч подписей, почему вы думаете, что они будут иметь какой-то…

Е. БУНТМАН: Почему 100 тысяч? Почему не 105 тысяч?

СЛУШАТЕЛЬ5: Я вот поехала на этот самый пикет. Потому что у меня проблема – не умею я обращаться с компьютером. Но я поехала подписать это обращение.

Т. ДЗЯДКО: И сколько там было человек?

СЛУШАТЕЛЬ5: Меня поразило, как там себя очень и очень прилично вела милиция, как это все выглядело очень по-европейски. Никто там никого не хватал. Внушает доверие, оптимизм внушает. Мне верится. После случая с Алексаняном мне вообще верится, что они на что-то все-таки способны. Не сразу, но капля камень точит.

Т. ДЗЯДКО: Спасибо за ваш звонок. Оптимистичная в этом направлении точка зрения нашей слушательницы: 100 тысяч подписей – и всё будет решено.

Е. БУНТМАН: Видимо, психологически важная отметка для власти – 100 тысяч подписей.

Т. ДЗЯДКО: Это подписи в Интернете. На пикет пришло – меня там не было, к сожалению, – насколько я помню из сообщений, там было не больше 100 человек.

Е. БУНТМАН: По нынешним меркам это считается много.

Т. ДЗЯДКО: Но это не нечто, что может побудить кого-то изменить свою точку зрения, мне так кажется.

Е. БУНТМАН: Не шествие по улицам многотысячное, да.

Т. ДЗЯДКО: Слушаем следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ6: Добрый вечер. Это Владимир из Саратова. Хочу по поводу Светланы Бахминой сказать. Естественно, ее очень жалко чисто по-человечески. Дай бог, чтобы ее все-таки поскорее освободили. Если мы закон почитаем, то может получить УДО и должна получить УДО – это несколько разные вещи.

Т. ДЗЯДКО: Безусловно.

СЛУШАТЕЛЬ6: Там написано все-таки, что может претендовать.

Т. ДЗЯДКО: Смотрите, Владимир, безусловно, может и должна. Просто мы понимаем, что закон, он это прописывает четко. Если она ничего не нарушает, то она его может получить. Соответственно, что мы здесь имеем? Она здесь имеет всё, что можно, у нее есть. Кроме того, у нее есть поощрения, у нее есть какая-то благодарность от колонии, в нее есть хорошие рекомендации. Но почему-то всем дают. Это такая статистика, что абсолютное большинство УДО получают.

СЛУШАТЕЛЬ6: Вы же сами предлагали не обсуждать всех, вы хотели обсуждать лично.

Т. ДЗЯДКО: Безусловно.

СЛУШАТЕЛЬ6: Это, естественно, на усмотрение суда. Тут нужно ответить на вопрос, независимый у нас суд или зависимый.

Т. ДЗЯДКО: Вы как для себя отвечаете на этот вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ6: Совершенно однозначно. Я просто связан непосредственно с работой юридической. Естественно, суд не независимый. Не может быть чуть-чуть не независимый.

Т. ДЗЯДКО: Соответственно, Владимир, здесь уже может, должна, как прописано в законе, уже не имеет никакого значения.

СЛУШАТЕЛЬ6: Абсолютно.

Т. ДЗЯДКО: Об этом мы и говорим.

СЛУШАТЕЛЬ6: А цель этих акций различных, как, допустим, с Щербинским, был такой процесс, громкий очень… Наверное, хорошо. Чем больше общественный резонанс… Цель достигается привлечение большего количества людей.

Т. ДЗЯДКО: А как вам кажется, эта конкретная акция, она может иметь какой-то результат?

СЛУШАТЕЛЬ6: Я думаю, конкретно Бахмину, наверное, не помилуют. Кстати, разные вещи между помилованием и условно-досрочным освобождением.

Е. БУНТМАН: Разные, конечно.

СЛУШАТЕЛЬ6: Скорее всего, условно-досрочное освобождение она получит. Дай бог, чтобы получила. Потому что уж она вину свою, я думаю, искупила перед государством. С точки зрения уголовного права, она уже…

Т. ДЗЯДКО: Спасибо, Владимир.

Е. БУНТМАН: Владимир напомнил случай, где общественная кампания повлияла на судьбу человека, с Щербинским.

Т. ДЗЯДКО: Давайте проголосуем и зададим вам этот же вопрос. На ваш взгляд, окажет ли влияние кампания в поддержку Бахминой на решение властей о ее судьбе? Мы здесь говорим не о суде, мы здесь говорим о решении политическом. Если да – 660-0664. Если нет – набирайте московский номер 660-0665. И присылайте ваши сообщения +7-985-970-4545. Что у нас пишут интересного?

Е. БУНТМАН: «Не выпустят Бахмину раньше МБХ».

Т. ДЗЯДКО: «Выйдет, даст интервью и, бог знает, чего сможет наговорить», – пишет Кощей.

Е. БУНТМАН: Диана из Саратова пишет: «Что после случая с Алексаняном?» Тоже общественная поддержка была, общественный резонанс с участием, между прочим, опять же Общественной палаты. Алексанян по-прежнему сидит, и никто ему меру пресечения не изменил.

Т. ДЗЯДКО: Но все-таки Диана я вам напомню, что там речь шла о том, чтобы перевести его в больницу, в которую его не переводили.

Е. БУНТМАН: И ему стали оказывать необходимую помощь. Вопрос – в каких условиях, но это уже следующий вопрос.

Т. ДЗЯДКО: Давайте послушаем звонок. 363-3659 – телефон прямого эфира.

СЛУШАТЕЛЬ7: Тихон, Евгений, добрый вечер. Владимир из Санкт-Петербурга. Я хотел сказать, что нет у нас гражданского общества, что выродилось оно, вымерло. А 45 тысяч говорят о том, что гражданское общество возрождается. И это очень приятно, это положительная динамика, маленькая пока. Но все впереди.

Т. ДЗЯДКО: И вам кажется, что власть услышит мнение гражданского общества?

СЛУШАТЕЛЬ7: Обязательно. Я могу сказать, что совершенно секретные сводки на столе у Путина и Медведева лежат, они все прекрасно знают. Любое движение власти нашими спецслужбами отслеживается, совершенно секретные доклады кладутся.

Т. ДЗЯДКО: Спасибо за ваше мнение. Смотрим, что пишут наши слушатели на смс. «Если выпустят Бахмину, вы за других с таким же основанием так же биться будете?» – спрашивают у нас

Е. БУНТМАН: Мы каждый раз обещаем не читать неподписанных сообщений, а ты нарушаешь наше обещание. Нехорошо, Тихон.

Т. ДЗЯДКО: Останавливаем голосование.

Е. БУНТМАН: Почти 50 на 50. 45,5% , т.е. меньше половины, считают, что общественная кампания в поддержку Бахминой окажет какое-то влияние на власть, 54,5% считают, что никакого влияния на власть, сколько бы ни было подписей, 100 тысяч, 200 тысяч, миллион, эта общественная кампания не окажет.

Т. ДЗЯДКО: Я ожидал совсем другого. Я ожидал 20 на 80 в пользу того, что власти на нас совсем наплевать. Но вы считаете по-другому. И, наверное, это все не так плохо.

Е. БУНТМАН: Будем оптимистами.

Т. ДЗЯДКО: Это были Тихон Дзядко, Евгений Бунтман, программа «Одним словом». Встретимся ровно через неделю, на этом же месте, в воскресенье, в 21 час.

Е. БУНТМАН: До свидания.