Александр Проханов - Особое мнение - 2014-01-15

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и я приветствую своего гостя – это Александр Проханов. Здравствуйте, Александр Андреевич.

А.ПРОХАНОВ: Добрый вечер.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте по новостям немного пройдемся.

А.ПРОХАНОВ: Давайте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Челябинский губернатор сегодня ушел в отставку, и временным исполняющим обязанности главы региона назначен Борис Дубровский и это как раз человек, как мне кажется, из такого правильного кадрового резерва в вашем понимании, потому что он был первым зам руководителем УралВагонЗавода, и потом он был генеральным директором Магнитогорского металлургического комбината. Вот это правильная кузница кадров в качестве глав регионов, как вы считаете?

А.ПРОХАНОВ: Трудно сказать. Мне этот список его послужной нравится. Но Челябинск, в котором я был совсем недавно, это Танкоград. В Челябинске находится гигантский тракторный, но он же и танковый завод. Это огромная такая вот махина, построенная Сталиным, которая выиграла, по существу, войну. И этот завод деградирует как все огромные монстры. У этого завода огромные проблемы. Они строят цеха, они модернизируются. Но вот в этом старом таком, вот, огромном советском варианте это не действенный завод. И стоит проблема создать из него новое производство – не только наполнить его новыми станками, новой логистикой, а принципиально новое производство.

И прежний губернатор не сможет этого сделать или не смог этого сделать. А новый человек, который работает на танковых конвейерах и знает эти задачи... Они же одинаковы, кстати, и на УралВагонЗаводе, этом гиганте. Мне кажется, что он должен эту проблему поставить и, может быть, решить.

Что касается... Челябинск никогда же, ведь, не был особенно оппозиционным городом. И здесь идет ли танкист в губернаторы или идет, там не знаю, учитель, здесь нет никакой разницы. Советский губернатор Сурмин там был, и ничего там советского не было в этом городе. Там даже мою газету «Завтра» не распространяли (губернатор-коммунист).

Поэтому я считаю, что это хорошая затея. Тем более, что, как мне говорили, что прежний губернатор – он пострадал при падении метеорита.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, там весь город немножечко пострадал при падении метеорита.

А.ПРОХАНОВ: Ну, весь город пострадал, весь город немножко пострадал, но основной удар метеорита пришелся на манишку губернатора и она опалена, и ему приходится некоторое время побыть на других постах.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вообще смена губернаторов, как вам кажется, учитывая вот этот вот тренд на консерватизм, который озвучивает Владимир Путин в последнее время, она как должна происходить? Каких людей мы увидим? Потому что, ну, сейчас каждый регион может выбирать, не выбирать, назначать, не назначать.

А.ПРОХАНОВ: У меня очень скептическое отношение к проблеме, выборы или назначение губернаторов. Когда губернаторов выбирали, мне было это противно, потому что губернаторы первой выборной волны были, во многом, коррумпированы и в них жило стремление тайного суверенитета. Потом их отменили, стали их назначать. Стали их назначать, они не справлялись с пластичными задачами управления. Поэтому назначать, выбирать, принимать с неба, выращивать как выращивают шампиньоны – не в этом дело. Консервативная тенденция, которая у нас обозначилась, она не касается губернаторов. Это духовная проблема. Это проблема мировоззрения. Эту проблему в какой-то степени сформулировал Путин своей Валдайской речью. Это проблема противопоставления глубинных, вот этих вот евразийских, православных, фундаменталистских ценностей западному содому, западному либерализму, западной цивилизации вот этих вот однополых браков, пренебрежения традиционными ценностями, вот эта расхристанная вакханалия страстей, чувств, потребления. Но это всё связано не с личностью губернатора. Такие должны быть художники, такие должны быть философы, идеологи. Церковь должна выступать на первый план.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну и сейчас выращивают такое поколение или нет?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что медленно, но выращивается. Кстати, в Челябинске потрясающий владыка, владыка Феофан. Вот, я с ним дружен, знаком. Это очень важно, что именно в Челябинске, в этом железном городе уральском такой вот духовный владыка, который знает мир, знает Восток, знает национальные проблемы, знает муку и драму русской судьбы. И, вот, из таких владык старшего поколения будет и взращиваться такое новое консервативное духовное настроение. Не только в церкви, но и в обществе.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А не получится ли здесь какое-то разделение чисто региональное? Там условно, Москва, Петербург – они будут как-то по-своему развиваться и, там, не пойдут по этому пути, и не будут следовать этому тренду, а регионы, наоборот, пойдут и они хотят жить так, как предлагает им Владимир Путин?

А.ПРОХАНОВ: Нет, этого не будет. Ведь, вы имейте в виду, что выборная технология, законы о выборах – они не касаются консерватизма. Можно включиться во всю эту манипуляцию, манипулятивный процесс думский, конституционный и быть, тем не менее, консерватором.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но это же... Выборы – это же вопрос о смене власти, о механизме смены власти.

А.ПРОХАНОВ: Пожалуйста. Власть может сменяться. Скажем, а, ведь, династическая власть тоже меняется? Но она не каждый год меняется. Ну, раз-то в 50 лет меняется, слава богу?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Нам надо подождать еще совсем чуть-чуть. Традиционные ценности, о которых вы говорите. Недавно у нас был эфир как раз на эту тему. Пытались мы понять, что входит в это понятие «традиционные ценности»? Как вы понимаете, о чем вообще говорит президент, когда он призывает страну следовать этим традиционным ценностям?

А.ПРОХАНОВ: Я буду говорить пафосно и сложно. Или нужно пафосно и просто, и поэтому, наверное, я до конца не буду понят. Ведь, если вернуться в ту пору, когда власть, а также элита, а также интеллигенция, когда не было еще интеллигенции, а была духовная, церковная элита, говорили о смыслах в России, они говорили, что Россия – это страна, через которую реализуются райские смыслы. То есть православные высокие смыслы.

Вот, Новый завет – это вот та новая стихия, та субстанция, которая реализуется через православие. То есть Россия должна привести к торжеству райской идеи на Земле. А в райскую идею, в райские смыслы входит набор представлений – это и Нагорная проповедь, это приоритет божественного над земным или дьявольским, это победа света над тьмой, это благодать над погибелью. И вот эти все ценности – они сформировались в недрах вот этих представлений о Святой Руси и о вот этой нравственной красоте.

Когда церковь стала угасать и вместо нее на авансцену выступила культура в XIX веке, эти ценности вошли туда в несколько ином обрамлении. Не в старославянской лексике, а в лексике Лермонтова, Пушкина, Тютчева. Но они сохранились. Поэтому традиционные ценности – это то, что соединяет нас с божественными смыслами, будь то семья, будь то еда, будь то построение жилища, будь то построение домашнего очага или государства, представления о роли лидера, представления о добре и о зле. Вот, что такое традиционные ценности.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это очень получается общее представление. Просто у нас под соусом традиционных ценностей иногда какие-то странные вещи происходят.

А.ПРОХАНОВ: Ну, например?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, например там какие-нибудь законы странные принимают под эгидой вот этих вот традиционных ценностей. Там не знаю, запрещают усыновлять иностранцам детей.

А.ПРОХАНОВ: Да. А также красить ногти в зеленый цвет, а также иметь третий глаз, лобное око. Или, там, любить Рериха, например. Это много всякой дури.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или любить друг друга.

А.ПРОХАНОВ: Много всякой дури и бессмыслицы. Я вам сказал о том, что такое традиционные ценности, ценности, связанные с великой духовной, божественной традицией. Их не спроецируешь на марку машины и на устройство салона. Да и не нужно этого делать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Насколько они сейчас востребованы в современном российском обществе? Или общество потребления их отрицает?

А.ПРОХАНОВ: Общество потребления их отрицает. Россия не до конца представляет...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Потому что мы не общество потребления.

А.ПРОХАНОВ: Мы не до конца общество потребления, потому что есть огромные слои русского населения, которые не имеют возможности потреблять. Это нищие люди – нищие материально и нищие духом.

Видите, ведь, когда мы сейчас наблюдаем экспансию западных представлений о семье, например, или западных представлений о человеческом или небесном, мы присутствуем при мощнейшей экспансии того, что называется Содомом, содомитские представления, Содом. Вот эти гомосексуальные формы, которые вдруг ужасно обострились в последний год. Ведь, не было же этого ни в советское время, ни в 90-е годы. Вдруг год назад все спятили. Содом или гомосексуалисты мира всего – они сложились в некую общность и они атакуют. Они атакуют Запад и атакуют Россию. Это потрясающее явление.

Поэтому вот этот содомитский мир, который пришел к нам, он требует отпора. Этот отпор тоже был дан в валдайской речи Путина, который назвал Запад страной или миром, или зоной, где разверзается тьма, где нет отличий между добром и злом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. А согласитесь ли вы с тем (и, не знаю там, замечаете или не замечаете), что идет параллельно какое-то наступление на личную свободу гражданина?

А.ПРОХАНОВ: Да.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть мы видим, например, пакет антитеррористических законов, который ограничивает тут, там, интернет-платежи, присутствие, не знаю, на разных сайтах...

А.ПРОХАНОВ: Я замечаю это, да. Я это замечаю, потому что в 1991 году исчезло государство. И появился человек. Вместо государства появился человек. И появился человек в странном обличии. Большинство людей перестало носить человеческое обличие – они были сброшены. Появился великий человек-гедонист, богач, купец, стяжатель, бравый человек. Появился огромный коллективный Полонский. И вот этот человек заменил государство, для которого, если у тебя нет миллиарда долларов, ты не человек, ты тля, перхоть, ты моль.

И вот этот человек – он доминировал в 90-е годы. Потом постепенно он вступил в конфликт с таинственной какой-то, имманентной или внутренней тенденцией, связанной с русской историей, с русским народом, с русским государством. Этого Полонского стали теснить. Один Полонский кончил самоубийством в ванной-комнате под Лондоном, другой Полонский сел в тюрьму за нарушения в нефтепоставках, третий убежал в Израиль и так далее.

И вот этот человек, большой человек, Полонский – он стал вытесняться государством. Этот процесс продолжается и по сей день.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но эти собирательные образы – они, ведь, сейчас заменены совершенно другими людьми, которые, может быть, и работают в госструктурах, но точно так же всё вот так вот вокруг себя собирают.

А.ПРОХАНОВ: Всё так, всё так. Процесс противоречивый. Но то, что идет наступление на этого человека, заменившего собой государство, мне это очевидно. Что сегодня государство российское со всеми противоречиями, со всеми нареканиями – оно усиливается, оно нарастает, оно занимает то место, где ему надлежит занимать в системе всех огромных вот этих вот институтов, которыми всегда славилась Россия.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И всё же вот тот собирательный образ, о котором вы говорите, это же меньшинство. Это меньшинство. А подавляющее большинство – простые люди, которые будут жить вот по этим ограничивающим свободу законам. Разве нет?

А.ПРОХАНОВ: Вы знаете, большинство людей, большинство людей – они хотят, чтобы было сильное государство, чтобы не было взрывов, чтобы не было насилия, чтобы это чудовищное неравенство кончилось. Большинство хочет справедливости, благодати. Оно хочет, чтобы этот большой Полонский ушел, слинял, кончился, чтобы он перестал диктовать свои законы, свое искусство, свою этику, свою нравственность. Вот, чего он хочет. Поэтому повторяю, возвращение государства туда, где оно было всегда, это мучительный, но неизбежный процесс, в котором мне тоже хочется участвовать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как вы можете в этом поучаствовать?

А.ПРОХАНОВ: Одобрять его, объяснять его, воспевать его. Писать об этом свои романы, свои книги. Я хочу, чтобы государство российское опять, как это было во всей истории России, возродилось и стало цветущим, сильным, благим и справедливым.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, за справедливостью, конечно, все пойдут и все этого хотят. Только достаточно посмотреть на судебную хронику, чтобы понять, что с этим беда.

А.ПРОХАНОВ: Достаточно посмотреть на судебную хронику, чтобы понять, она (эта судебная хроника), она с 90-х годов была чудовищной по отношению к большинству народа. Приватизация, которая проведена здесь, – это нарушение всех норм юридических и моральных, это злодейство, которое разлагает сегодня каждый поступок сегодняшней власти и сегодняшних судейских людей.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну что, у нас за последние 13 лет всё стало прямо сразу хорошо?

А.ПРОХАНОВ: Нет, я не говорю так.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет?

А.ПРОХАНОВ: Тань, вы прибегаете к лексике «Эха Москвы». Нет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, пока еще мы с вами на «Эхо Москвы».

А.ПРОХАНОВ: Нет, мы уже не «Эхо». Вы уже со мной на РСН, вы уже со мной на РСН.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: (смеется) Но пока мы еще на «Эхо Москвы», сейчас несколько минут перерыв на новости и мы вернемся.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр и в гостях у меня сегодня Александр Проханов. Давайте про историю поговорим с вами. Владимир Путин завтра будет встречаться с разработчиками концепции нового учебника по истории, и будут там обсуждать формирование единого подхода к школьному курсу истории и образовательных программ высшего и профессионального образования. Есть там бесконечные спорные вопросы, по которым никак не могут договориться. Как вы считаете, что тут вообще можно посоветовать, как быть с учебником истории? Он должен быть или не должен быть единым? Как его писать?

А.ПРОХАНОВ: Учебник истории должен быть единым обязательно, потому что учебник истории должен рассказывать молодым людям с неподготовленным интеллектом и психикой о создании государства российского, о всех его этапах, о том, как оно строилось, что позволяло и помогало строить это государство, и какого величия и цветения оно достигало, и как оно падало в пропасть. Они должны знать о силах, которые это государство низвергали. Они должны понять, ну, на доступном уровне, что такое эти темные дыры русской истории, и как из этих темных дыр опять русская цивилизация вылетала как Феникс и опять складывалась. Вот, они должны это сделать.

Основы, которые были заложены и предложены вот этой группой, они абсолютно либеральные. Это либеральная трактовка русской истории. Русская история – это не история русского либерализма. История русского либерализма – это история черных дыр русской истории.

Как только возобладали, усиливались либеральные тенденции и тенденции свободы, Россия начинала разрушаться, падать, превращалась просто в беду, в черную беду.

Поэтому если писать историю черных дыр, русских несчастий, то эту историю должны писать либералы. Если писать историю становления государства российского, ее должны писать государственники-историки, которые понимают метафизику русской государственности, мессианство русской государственности и русского народа. Ну, русского народа, потому что в русскую историю вкладывались, конечно, не только русские, там огромное количество народов, этносов, культур и религий. Это должны быть империалисты, это должны быть люди, понимающие силу, красоту и мощь нескольких русских империй, включая и нашу.

Поэтому я не знаю, о чем будет говорить Путин. Обладает ли он вот таким чувством, таким тонким инструментом, который позволяет ему отличать либеральный взгляд на историю от такого, государственного.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вы же слышали неоднократно его выступления. Он периодически оценивает те или иные эпохи исторические.

А.ПРОХАНОВ: Мне нравятся его выступления, потому что он сказал грандиозную вещь – он сказал о русской цивилизации. Он ввел термин «русская цивилизация». До него этот термин никто не вводил. Этот термин фигурировал только в узкой среде таких вот, патриотических интеллектуалов. Например, этот термин впервые употребил Олег Анатольевич Платонов, такой подвижник изумительный, который работает над цивилизацией. Поэтому Путин понимает, что русская история – это история русской цивилизации, это огромная субстанция, включающая в себя имперский контекст, многоукладность, многонациональность, православно-исламский союз и братство. Он это всё понимает. Вот, об этом должна быть история, а не о том, какой прекрасный князь Курбский, когда он изменил своей родине и убежал к литовцам, и этого кровавого диктатора Ивана Васильевича Грозного пригвоздил.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И вы говорите про православно-исламский союз. А, вот, для взрослого нынешнего населения России кто объяснит, как нам так жить в нашей многонациональной, многоконфессиональной стране?

А.ПРОХАНОВ: Вот сейчас и надо начать объяснять, потому что 30 лет взрослому населению, а также детскому, которое сейчас повзрослело за это время, не объясняли ничего. С народом не говорили. Народ мытарили, дурили его, обманывали, показывали ему красивые картинки, показывали, понимаете, с одной стороны Пепси, с другой Барби. С народом не говорили серьезно, его отрицали. Это был не народ, всё время говорили «Народ хавает». Это был не народ, это были лузеры.

И с ними не надо говорить. С проигравшими не надо говорить – их нужно унижать, затаптывать и развлекать дешевыми всевозможными трюками, чем и занимается очень часто телевидение. Поэтому с народом надо говорить, народ поймет это.

Ведь, посмотрите на очереди и вереницы, которые выстраиваются к дарам волхвов. Понимаете? Там выстраиваются и калеки, и молодцеватые с офицерской выправкой мужчины, там выстраиваются бомжи и дамы в соболях, там выстраиваются дети и старцы. Посмотрите на эти лица. С этим народом надо говорить. Да с ним и говорить не надо – он сам всё понимает. С ним говорят волхвы.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но с другой стороны, вот, вы упомянули телевидение. Ведь, федеральные каналы – они свою повестку не с потолка берут. Наверное, все-таки, есть какой-то, ну, если там не заказ, то какое-то направление, которое им указывают...

А.ПРОХАНОВ: Ну, конечно, оно...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: ...что показывать и как народу что объяснять?

А.ПРОХАНОВ: Да, это направление есть и я с радостью замечаю, что государственный канал Россия – он очень резко изменился за последние годы. Там появились другие совершенно акценты, другие ведущие и другие интонации. Поскольку это государственный канал, он отражает самоощущение государства. Государство возвращается туда, где оно должно быть, особенно в России.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, рынок СМИ от этого сильно будет страдать? У нас теперь что, будет только государственная какая-то идеология, пропаганда в СМИ?

А.ПРОХАНОВ: Вы знаете, рынок СМИ или рынок проституток, или шоу-бизнес, или рынок наркотиков – это всё один и тот же мерзкий гадкий рынок.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы же главный редактор газеты.

А.ПРОХАНОВ: А у меня не рынок, я мыслю не категорией рынка, я мыслю категорией идеологии и судьбы. Поэтому...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тогда я переформулирую вопрос.

А.ПРОХАНОВ: Да?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тогда СМИ должны быть по замыслу государства все заидеологизированы? Или какая-то свобода остается и каждый сам себе выберет какое-то СМИ? Просто мы же видим, что там с РИА Новости произошло.

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что регулятор, государственный регулятор – он всё более и более усиливается во всем мире. Хаос, который надвинулся на мир, особенно в период кризиса и террора, требует регуляции. Запад давно регулирует СМИ, особенно страна, если она ведет войну где-нибудь там в Ираке или в Ливии, она регулирует информацию. И в России эта регуляция будет продолжаться. Ну, я просто убежден, что она не будет северокорейской (эта регуляция). Я думаю, что «Эхо Москвы» сохранится, и что серьезные крупные плацдармы идеологические, которые работают на современных технологиях и современных укладах интеллектуальных, они будут поощряться. Потому что «Эхо Москвы» - это государственное издание, это государственный канал.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему это государственное издание, здрасьте пожалуйста?

А.ПРОХАНОВ: Ну, потому что это Газпром.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, это Газпром... Это не Газпром, это Газпром-Медиа, которая не принадлежит Газпрому. Впрочем, не будем сейчас углубляться – просто мы не принадлежим государству.

А.ПРОХАНОВ: Нет, это государственная. Это государственная радиостанция.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, Александр Андреевич.

А.ПРОХАНОВ: Вы находитесь в особой фазе. Если государство бы захотело эту радиостанцию изумительную стереть с лица Земли, оно бы это сделало. Оно этого не сделало, слава богу, и не сделает.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Замечательно. Хорошо. А тогда про имидж России за рубежом. Вот, мы, например, наблюдали удивительную историю с обменом подарками между Керри и Лавровым, когда Керри Лаврову подарил 2 огромные картофелины, а американская делегация в подарок получила розовую шапку-ушанку. Вот, что за символизм такой?

А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что когда Лаврову дарили 2 огромных клубня, это хотели показать, что он еще очень крупный самец. А когда эта дама надела русскую меховую шапку, ей показали ее место настоящее.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что это за сексизм такой, Александр Андреевич?

А.ПРОХАНОВ: Ну как? Я... Я думаю, что это... Мы же страна полярной шапки, мы владеем Арктикой, мы накрываем своей полярной шапкой всё остальное человечество. Вот ей и показали «Руки прочь от русской Арктики».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вообще то, что мы сейчас наблюдаем, совместные усилия России и США в переговорах по сразу нескольким таким болевым и острым проблемам, как-то на оптимистичный лад настраивает? Все-таки, у нас получается искать общий язык с США?

А.ПРОХАНОВ: Да, это замечательно. Ну, я думаю, что...

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или это вынужденный такой союз?

А.ПРОХАНОВ: Да вообще все союзы вынужденные. Вы думаете, есть союзы по любви? Вы думаете, Америка и Европа любят и дружат по любви или Америка и Япония? Это союзы по необходимости, по расчету, по геополитической целесообразности. И у России с современной Америкой очень много общих таких вот, прагматических вещей. Но идеологически вот эти вот огромные блоки – они всё больше и больше расходятся. Повторяю, с тех пор, как Путин бросил Западу этот упрек, страшный упрек в Содоме, это почище, чем упрек Рейгана Советскому Союзу, когда он сказал, что Советский Союз – это Империя зла.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну и вопреки этому, все-таки, по таким важным вопросам как Иран или Сирия Россия и США работают вместе.

А.ПРОХАНОВ: Так слава тебе, господи. И терроризм, и выход войск американских из Афганистана через перевалочный пункт в Ульяновске, и наркотрафик, и много других вещей. Но информационная и оргоружейная война, которая началась, может быть, с периода мюнхенской речи, когда Россия заявила о своем суверенитете, эта война нарастает, она носит очень острый, конфликтный характер.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть сейчас вот мы решаем эти проблемы Ирана и Сирии, а потом уже каждый сам за себя?

А.ПРОХАНОВ: А потом видно будет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Потом видно будет», только, вот, не знаю, расскажете ли вы об этом у нас. Ну, дай бог, еще вернетесь к нам на «Эхо Москвы».

А.ПРОХАНОВ: Я вам напишу письмецо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы же знаете, мы вас любим.

А.ПРОХАНОВ: Напишу письмецо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Письмецо? Напишите, да.

А.ПРОХАНОВ: Хорошо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В блоге на «Эхо Москвы». Спасибо большое. В программе «Особое мнение» сегодня выступал Александр Проханов.

А.ПРОХАНОВ: Спасибо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как он делал это на протяжении 8-ми лет.

А.ПРОХАНОВ: Спасибо, дорогая моя Таня. Спасибо.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, мы ждем вас, Александр Андреевич. Всегда.

А.ПРОХАНОВ: До скорой встречи.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Эфир для вас вела Татьяна Фельгенгауэр. Всем счастливо.