Николай Сванидзе - Особое мнение - 2014-10-24
24.10.2014
К.Ларина
―
Добрый вечер, добрый день! Это программа "Особое мнение". Здесь в студии Ксения Ларина – это я, ведущая передачи и Николай Сванидзе, как обычно, по пятницам. Коля, добрый вечер!
Н.Сванидзе
―
Добрый вечер!
К.Ларина
―
Конечно, главное событие, которое мы обсуждаем и в новостях идет первыми строчками - это трагическая катастрофа французского самолет в нашем внуковском аэропорту. И бесконечные аресты следуют один за другим. Я был хотела начать именно с этой темы сегодняшнюю программу, потому что вначале при всей трагичности ситуация показалось, что все просто. Было доложено нам господином Маркиным, что был пьяный водитель снегоуборочной машины, в которую врезался самолет; арестовали этого водителя, по-моему, до 1 декабря его взяли под стражу. На сегодняшний день арестовано, по-моему, уже 4 человека кроме него. Задержаны и арестованы: главный инженер аэропорта, начальник полетов, два диспетчера. Причем один диспетчер-стажер, девушка. Я напомню нашим слушателям, что отстранены еще: сменный директор аэропорта, начальник подразделения, ведущий инженер. Подали в отставку: генеральный директор, его заместитель и так далее. То есть каждый день это дело обрастает какими-то новыми арестами, новыми задержаниями, новыми подробностями. В чем там дело?
Н.Сванидзе
―
В чем там дело, я не знаю, но почерк этот при расследовании подобного дела: кучу народа разного арестовать, причем очевидно совершенно, что тут либо одни виноваты, а, чтобы все одновременно, так это вряд ли. Думаю, что здесь дело вот в чем: очень высокий, вероятно самый высокий начальник стукнул кулаком и сказал: «Расследовать мне немедленно, потому что это будет нам дорого стоить. Это был наш друг…».
К.Ларина
―
То есть потребовал голову преступника.
Н.Сванидзе
―
Да, потребовал голову преступника или преступников, вот все и забегали как тараканы. От беспомощности стали арестовывать всех по периметру. К тому же это демонстрация активности, потому что, ну как? Мы же работаем – вот, арестовываем. – Вы чего, не хрена не делаете там, что ли? Почему не нашли? – Как? Делаем – вот арестовали уже 500 человек. Вот демонстрация активности. Плюс я еще не исключаю - это соответствует традициям советским, прежде всего, в таких случаях – может быть, хотя представить это как некое вредительское дело, как некую группу: «Дело «внуковских вредителей». Нити уходят за океан». И сразу обмываются звездочки, и сразу все счастливы. Вот если бы так получилось, то это было потрясающе совершенно. Я думаю, что есть люди, которые хотят выйти на такой вариант, на громкое, эффектное дело!
К.Ларина
―
Ну это совсем, мне кажется, бессмысленное, глупое, неправдоподобное. Это все такие конспирологические версии в стиле Дугина.
Н.Сванидзе
―
Ксюша, конспирология сейчас в большой моде на разных этажах нашей власти.
К.Ларина
―
А это оно нам надо? – вот так спрошу.
Н.Сванидзе
―
Нет, а причем здесь надо – не надо? Кому? Мне? Мне не надо.
К.Ларина
―
Я имею в виду не нас с тобой, конечно, а власть нашу российскую. Ей это выгодно – представить такую историю? Мне кажется, что вряд ли.
Н.Сванидзе
―
Дело не в этом. Власть готова в это поверить, потому что власть в подобного рода историю и хотела бы поверить, потому что власть сама настроена конспирологически: власть тоже ищет заговоры, власть тоже ищет нити, которые уходят за океан, ищет «пятые колонны» - власть настроена конспирологически. Поэтому подобного рода именно конспирологические объяснения ей представляются наиболее реальными и наиболее взрослыми. Все остальное – это детский сад. Все остальное – это наивно. «Стрелочник виноват, мужик пьяный на снегоуборочной машине! Да кому вы парите, господи! Ясно же, что здесь дело в заговоре» - я думаю, что подобного рода объяснения, они были бы очень благодарно восприняты.
К.Ларина
―
В таких громких делах на грани политики, на твой взгляд или по твоим ощущениям, или по твоему опыту есть конкретно заказ на исход дела, или, как ты вначале сказал: «Делайте что-нибудь»?
Н.Сванидзе
―
Ты льстишь мне, преувеличивая мой опыт вподобного рода вещах. У меня опыта здесь нет. Я думаю, что конкретного заказа нет. Я думаю, что есть заказ - шустрить и искать. А дальше уже инициатива снизу.
К.Ларина
―
Зачем людей сажают в тюрьму, объясни, пожалуйста? Они являются подозреваемыми, они являются свидетелями. Им даже возможно предъявить обвинения в халатности или в чем-то, но почему их сажают всех в камеры? Они, что - опасные преступники, рецидивисты, убийцы?
Н.Сванидзе
―
Жестокость вподобного рода случаях – это следствие беспомощности всегда, всегда.
Есть заказ - шустрить и искать. А дальше уже инициатива снизу
К.Ларина
―
То есть это просто опять же имитация бурной деятельности?
Н.Сванидзе
―
Это имитация бурной деятельности, конечно.
К.Ларина
―
Хорошо. Еще одна история, тоже криминальная, жуткая случилась в Подмосковье. Сегодня мы получили это известие о том, что произошло убийство адвоката и его супруги, тоже юриста. Адвокат связан с делом Ореховской ОПГ, он представляет интересы Журбы, проходившему потерпевшим по громкому делу Ореховской группировки. Это уже не первое убийство адвоката именно по этому делу. И очень многие говорят о том, что это уже похоже на эпоху 90-х годов. Это что такое? Я не знаю, как это можно комментировать, но, действительно, можно сказать, что возвращаются те самые времена беспредельные.
Н.Сванидзе
―
Ксюша, я еще не выезжал на место преступления, честно тебе скажу и с лупой там не ходил, и собаку по следу свою не пускал. Поэтому не готов тебе с точностью ответить, кто там в чем виноват. Я не знаю, почему кстати и некстати поминают эпоху 90-х все время в негативном контексте. Ясно, что это бандитские разборки. Если это кому-то напоминает какие-то годы, то бога ради. Но очевидно, что это бандитские разборки абсолютно. Здесь, по-моему, даже здесь споры, как сказал бы Ипполит Матвеевич Воробьянинов – споры здесь не уместны… не споры… как там? Другое слово… Неважно.
К.Ларина
―
Дискуссии… нет. «Торг здесь неуместен».
Н.Сванидзе
―
Торг здесь неуместен, да. Все остальное – нужно расследовать.
К.Ларина
―
Просто дело в том, что… может, сказал об этом – 90-е годы, а может быть, еще дальше – про советские годы, когда адвокаты были шестым пальцем, всегда всем мешали. Поэтому, по сути, у нас самого этого процесса защиты не существовал. Сегодня, мне кажется, тот самый случай. Жертвой становятся адвокаты.
Н.Сванидзе
―
Роль адвоката может быть любой. Она может выходить за рамки это адвокатской деятельности. Мы всего не знаем, я повторяю. Я здесь ничего не могу сказать. Но, что это криминальные абсолютно разборки, это абсолютно очевидно.
К.Ларина
―
Хорошо. Тогда еще одна тема криминальная в заключение этого блока. Взлом…
Н.Сванидзе
―
Ты видишь во мне крупного специалиста в этой области.
К.Ларина
―
Взлом банкомата в коридорах государственной думы.
Н.Сванидзе
―
Тоже не я, честно тебе скажу. Клянусь тебе! В этот момент меня даже не было там.
К.Ларина
―
Никакой режиссер и художник лучше не придумает метафоры сегодняшнего времени, чем этот случай потрясающий. Вот ты, когда узнал, у тебя какая была реакция? Ты не смеялся.
Н.Сванидзе
―
Да никакой у меня сверхреакции… Нет, в общем, это забавно, конечно. Не могу сказать, что я громко в голос хохотал, утирая слезы, но, в общем, ́это, конечно, достаточно забавно: ночью в глубинах, в коридорах Государственной думы...
К.Ларина
―
Раскуроченный…
Н.Сванидзе
―
…куда мышь не проскочит, раскурочили эту железяку здоровенную, применяя при этом таланты и недюжинную физическую силу, хотя там, по-моему, камеры на каждом полуметры должны быть установлены.
К.Ларина
―
Пьяный избранник, слуга народа?
Н.Сванидзе
―
Нет, я думаю, что это либо кто-то из охраны…
К.Ларина
―
Водитель машины снегоуборочной?
Н.Сванидзе
―
Либо кто-то из охраны пошалил, либо… у них же там помощников, как собак нерезаных, Ксюша, у депутатов. У них там десятки, а у некоторых, по-моему, сотни помощников, многие из которых с криминальным прошлым.
К.Ларина
―
Но, какой мозг надо иметь для такого события. Чтобы пришло в голову – вот какой мозг надо иметь человеку.
Н.Сванидзе
―
Но люди же как-то по ночам себя развлекают, мозги туманят.
К.Ларина
―
Все, у нас рекламная пауза.РЕКЛАМА
К.Ларина
―
Кстати, про Америку, про американцев. Вот в эти самые минуты происходит заседание дискуссионного клуба в Валдае. Валдай. Туда слетаются всякие политологи американские, которые желают выяснить подробности и тайны российской политики. Там сейчас Путин закончил выступать. Никаких сносок я тебе не дам, там обсуждать особо нечего.
Н.Сванидзе
―
В смысле из вредности не дашь?
К.Ларина
―
Из вредности, да. Но зато самым обсуждаемым выступлением на Валдайском форуме стало выступление замглавы администрации президента Вячеслава Володина. Я думаю, что все в курсе об этом, все знают, что мы говорим: «Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России» - вот, собственно, та формула, по которой, как выясняется, мы живем последнее время. Прошу вас прокомментировать? Ты тоже так считаешь, кстати? – вот мой первый вопрос.
Н.Сванидзе
―
Есть Путин – есть России, нет Путина – нет России?
К.Ларина
―
Да.
Н.Сванидзе
―
Нет, я так не считаю.
К.Ларина
―
Почему? 90% граждан Российская Федерация это поддерживают. 90%.
Н.Сванидзе
―
По словам Вячеслава Викторовича Володина. Я думаю, что здесь немножко другая позиции у граждан Российской Федерации. У нас сейчас вроде как демократия, да?
К.Ларина – М
―
м?
Н.Сванидзе
―
Но демократия – у нее есть определенные стабилизирующие факторы. Это институты, это традиции демократические, это уважение к закону, это регулярные железные, как смена времен года, выборы, которые означают обязательный надежный переход власти из одних рук в другие. У нас сейчас, я бы сказал еще пару лет назад, имитационная демократия. Сейчас я скажу, что у нас самодержавие, которое мимикрирует под демократию. Мимикрирует с помощью этих имитационных институтов: имитационный парламент, имитационный суд, имитационные выборы. Но дело в том, что самодержавие – это очень архаичная форма, система государственная. В центре ее, как единственный стабилизирующий фактор при отсутствии Конституции, законов, институтов – это самодержец, лично самодержец.Но дело в том, что при нормальном самодержавии, если мы берем не восточную деспотию, где деспота убивают – ему на смену приходит его племянник или любовник его племянника и там черти что и сбоку бантик. При нормальном функционирующем самодержавии есть тоже жесткая, надежная смена власти. Как она выглядит: самодержец умирает – ему на смену приходит наследник, известно какой. «Король умер, да здравствует король!» – это старинная монархическая формула. И смерть или уход одного правителя, одного самодержца не означает какого-то сбоя в работе всей системы – в этом была сила, иначе бы не могла держаться и эта архаичная система. В течение долгих веков она держалась.
У нас этого нет. У нас есть самодержавие реальное сейчас, повторяю, под прикрытием из имитационных институтов, но у нас нет этого перехода власти, которое имеется при нормальном самодержавии. Если что-то случается с первым лицом, а первое лицо у нас, как и все мы, состоит из крови и плоти, оно органично в химическом и биологическом смысле, а потому конечно. Поэтому что-то с ним, в конце концов, случается. Если с ним что-то случается, то, что дальше?
Каждый, кто претендует на то, что он преемник Путина, он враг
К.Ларина
―
Страны нет.
Н.Сванидзе
―
Значит, страна вместе с ним, что ли, уходит? Поскольку стабилизирующий фактор у нас самодержец, а перехода власти у нас нет, нет института перехода власти, нет механизма перехода власти, и его невозможно даже придумать сейчас…
К.Ларина
―
Мы сами уничтожили этот механизм своими руками.
Н.Сванидзе
―
… то, получается, единственная возможность сохранить эту стабильность – это иррационально держаться за действующего самодержца, вот делать вид, что он вечен. Все мысли, естественно, что он не вечен, отбрасывать, все отбросы на эту тему считать антигосударственными и изменническими. На самом деле это единственный вариант. Вот это, желая, естественно, стабильности действующей системы, я думаю, Вячеслав Володин реально и имел в виду. У нас единственный стабилизирующий фактор – это первое лицо с его рейтингом, самодержец, значит, он должен быть вечно, все – это первое. Второе. Есть еще одна вещь. Конечно, это все было сказано на Валдае, потому что на Валдае это все говорится не для массы домохозяек и пенсионеров, а это говорится в большей степени для иностранцев.
К.Ларина
―
В мир.
Н.Сванидзе
―
В мир. Почему это говорится такая, вроде бы занятная в глазах всей мировой общественности, благоглупость. Потому что для них же это невозможно Что это? Обама – это Америка! – ну, бред сивой кобылы!
К.Ларина
―
Там же на цифры опирается, это очень важно. Для них, как я понимаю, для западной аудитории – это очень важный аргумент. Это не просто холуй сказал про барина. Он опирается на цифры, он дает результаты опросов, он ссылается на конкретные социологические исследования, что 90% так считают, олицетворяют Владимира Путина со страной.
Н.Сванидзе
―
Ксюша, я такого опроса не помню.
К.Ларина
―
Почему? 84%.
Н.Сванидзе
―
Да, поддерживают Путина, несомненно.
К.Ларина
―
65% граждан страны не видят в 18-м году другого кандидата – это тоже он говорит в этом тексте.
Н.Сванидзе
―
Ну, и что? Причем здесь это? Я представляю прекрасно, что говорил Вячеслав Володин, но это разные вещи. Не видеть другого кандидата – это одно, а ассоциировать, отождествлять действующего президента со страной в целом – это другое. Никто даже, скажем, во Франции времен Людовика XIV, который говорил: «Государство – это я» - даже тогда ни он сам не отождествлял себя с Францией, в смысле, что он уходит - и Франция в месте с ним, и его не отождествляли.
К.Ларина
―
О’кей! Давай! Целеполагание – зачем он это сделал?
Н.Сванидзе
―
Первую причину я тебе назвал. Вторая причина…,пожалуйста - в Северной Корее рейтинг еще выше. Тут дело не в этом. Вторая цель, которую он имел в виду наверняка. Он сказал западному миру, прежде всего, следующее: «Ребята, мы понимаем: вы долбите по Путину. Но имейте в виду, ваши санкции – это санкции против Путина, ваша политика – это политика против Путина. Вы хотите, чтобы ушел Путин, но имейте в виду, что Путин – это наше всё,поэтому все удары по Путины мы воспринимаем, как удары по России и будем сопротивляться до последнего. Не рекомендуем вам бить по Путину, потому что мы это рассматриваем удары, как удары в самое наше сердце – плохо кончится!» Вот, на мой взгляд – это предупреждение Западу.
К.Ларина
―
То есть некая угроза.
Н.Сванидзе
―
Да, это угроза: Путин – наше все, руки прочь! И к народу это имеет весьма косвенное отношение, весьма косвенное. Потому что мы знаем о наших традициях. Когда хоронили Сталина в 53-м году, какие были истерики? Ничего, через 4 года был 20-й съезд, а еще через несколько лет его вынесли из мавзолея, и все было тихо-мирно, господи ты, боже мой! И все это прекрасно понимают. Все знают историю не хуже меня и не хуже Вячеслава Викторовича Володина, в том числе, в мире во всем. Поэтому все прекрасно знают, что такое эти рейтинги в стране, где работает телевизор так, как он работает у нас. Все прекрасно знают цену этим рейтингам, поэтому я повторяю: это апелляция…. Вот объяснение – это одно, что просто нет другого стабилизирующего фактора, и апелляция к Западу предостерегающая, угрожающая, если угодно – это другое.
Мы знаем о наших традициях. Когда хоронили Сталина в 53-м году, какие были истерики?
К.Ларина
―
А, что они ждут от этого Валдая? Зачем они туда приезжают?
Н.Сванидзе
―
Кто?
К.Ларина
―
Вот эти все иностранцы.
Н.Сванидзе
―
Ну, им интересно. Это их профессия.
К.Ларина
―
Они же все про него знают.
Н.Сванидзе
―
Во-первых, не все.
К.Ларина
―
По поступкам все понятно.
Н.Сванидзе
―
Ну, интересно пообщаться. Хотя, на мой взгляд, поступки уже очень давно… поступки - это единственное, что интересно в его позиции, потому что, насколько я представляю Владимира Владимировича последнее время, язык в основном существует у него, чтобы скрывать свои мысли, а не для того, чтобы формулировать. Поэтому, на мой взгляд, то, что он говорит – это даже на десятую долю интересно, что он делает.
К.Ларина
―
Перерыв небольшой. Потом вернемся.НОВОСТИ
К.Ларина
―
Возвращаемся в программу "Особое мнение". Здесь в студии ведущая Ксения Ларина и Николай Сванидзе, наш эксперт сегодняшний. Мы говорим про Валдайский форум, про те высказывания и те смыслы, которые там каким-то образом пытались обсуждать участники этого формула. Я еще хочу напомнить, что володинское выражение – это же, как я поняла, мы его не видели нигде в звуке. Это некий пересказ, потому что прямой речи не было. Это же в кулуарах было сказано, это не было сказано на камеры.
Н.Сванидзе
―
Да, я это видел в пересказе господина Костина, такого достаточно известного и близкого к Кремлю, информированного политолога, который врать бы не стал.
К.Ларина
―
Нет, и Коля Злобин про это говорил, эту фразу все обсуждают. Но, тем не менее, это тоже важный факт, что это не было сказано на камеру публично, а в кулуарах. Но, тем не менее, там шли разговоры и про грядущие выборы – это я уже перехожу к выступлению другого высокопоставленного чиновника Сергея Иванова, главы президентской администрации, который сказал, как поняли опять же участники форума, клуба, что Россия признает парламентские выборы в Украине. Кстати, одновременно Сергей Иванов высказался в позитивном смысле и о выборах, которые устраивают самопровозглашенные, самоназванные республики, которые, по-моему, на 2 ноября запланировали тоже у себя выборы. Вот эта история, насколько она тебе кажется позитивна для исхода событий, исхода военного конфликта или нет?
Н.Сванидзе
―
Пока что не приходится говорить о позитивности или негативности, потому что, на мой взгляд, позиция реальная наша официальная не прояснена. Что будут одобрены, приняты результаты выборов на Украине – это хорошо. Но если при этом будут приняты результаты выборов на территориях это так называемой Новороссии, то одно другому противоречит абсолютно. Здесь позиция такая: мы вроде как принимаем то, что делается на Украине, но наши союзники, друзья и браться в Новороссии это не принимают, а мы им не командиры. Они нас не слушают и имеют на это полное право. Мы к ним не имеем никакого отношения. Они сами по себе, мы сами по себе. Вот степень помощи – она до сих пор неочевидна. Хорошо, которую оказывали – уже дело прошлое. А ту, которую будут готовы оказывать в дальнейшем – не знаю. Неизвестно. И неизвестно, каковы цели президента Путина на этих территориях, потому что…
К.Ларина
―
На сегодняшний момент.
Н.Сванидзе
―
На сегодняшний день. Они были грандиозны, я бы сказал. И запрос Совет Федерации о разрешении ввода войск на территорию Украины имел место, мы это помним. Потом этот запрос был отозван. И сама эта конструкция историческая, связанная с Новороссией, она была заявлена очень энергично и с претензией не то, что это, вообще, наша земля. Еще все сделали вывод, что мы на нее претендуем, и она-таки будет нашей по праву сильного. Мы вроде бы от этого отказались. На чем мы остановились. Когда я говорю «мы», в данном случае имею в виду Путина Владимира Владимировича, потому что больше никто, кроме него – мы говорили в первой части о том, какая у нас сейчас система принятия решений – самодержавная – никто, кроме него сейчас ни решений не принимает фактически. А я думаю, что и принципов, которые ложатся в основу этих решение, тоже не выдвигает. Это он. Вот, на чем он сейчас остановился, я не знаю.
К.Ларина
―
А вот, как ты расцениваешь все эти сливы, которые через Гиркина-Стрелкова мы получаем, бесконечные версии тоже версии текущих событий?
Н.Сванидзе
―
С этим проще. Господин Стрелков совершенно определенно претендует на определенную политическую роль. Ведет он себя очень аккуратно, потому что он, с одной стороны, не может позволить, чтобы про него забыли, - а про него забудут, если он дальше будет сидеть и держать низкий профиль, то про него, естественно, забудут, и там фигурирует Захарченко, который тоже там проявляет какую-то активность. А через некоторое время: кто такой Стрелков? Он этого не может себе позволить, если у него есть определенные амбиции, а они у него несомненно есть, что бы он ни говорил, политические и очень большие, по-видимому.
К.Ларина
―
Но здесь можно и обжечься.
Н.Сванидзе
―
А с другой стороны, он не может подставляться, потому что совершенно очевидно, в какой-то момент переиграл и подставился под влиятельные кремлевские группировки. И в частности, я думаю, лично под Путина, потому что в нем увидели люди, близкие к Путину, а может быть, он и сам, человека, которые претендует на то, чтобы стать конкурентом Путина, либо преемником Путина; что одно и то же, потому что, как мы с тобой только что говорили, преемника у Путина быть не может. Он вечен, как было заявлено заместителем его администрации. Путин вечен. Путин –forever. Поэтому у него не может быть преемников. Каждый, кто претендует на то, что он преемник, он враг. Поэтому претендовать на то, что ты преемник, нельзя. При это позволять, чтобы тебя забыли, тоже нельзя. Поэтому он как может, он высовывается время от времени из-за бруствера, и говорит: «Ваше величество! Смотрите: там враги, там задумали думу черную!»
К.Ларина
―
Версия про Суркова, про то, что он поставлен, чтобы слить проект Новороссия, да?
Н.Сванидзе
―
Ты знаешь, что я в свое время занимался периодом, связанным с Иваном Грозным. Вот ментальность очень похожа. Вот тоже, когда ему указывают: «А враг у тебя сидит позади тебя. Ты смотри не теряй бдительности!» И он сразу оглядывается – и посохом ему в ногу – раз!«Вот смотри, у тебя в окружении враги, ты будь бдителен. Кроме того, ты договариваешься с Порошенко, а с Порошенко нельзя договариваться. Он тоже враг, он обманет. Он начнет наступать на Новороссию!» То есть Стрелков предлагает себя Путину в качестве душевного советника, человека бдительного, человека, который стоит на страже его путинских интересов. Вот в этом качестве он считает возможным предложить себя Путину. Путину такие люди в общем-то не нужны, как мне кажется.
К.Ларина
―
Еще вопрос, так или иначе, косвенно связанный с украинской темой. Вопрос уже от нашего слушателя: «Путин подписал закон о материальной компенсации семьям военнослужащих, пропавших без вести в ходе военной службы. Что было тайным, стало явным. Речь идет о военнослужащих, погибших в Украине? И сколько погибло? По данным основательницы группы «Груз 200» Елены Васильевой, погибло 4 тысячи 300 человек, по другим – 900. Будет ли реакция россиян на этот закон?»
Н.Сванидзе
―
Точные цифры мне неизвестны. Правильно изложил наш слушатель: действительно есть разброс цифр. Но в любом случае люди погибли и в не малом уже количестве, царствие им небесное. Я думаю, что этот закон – такой закон эвфемизм, и формулировка у него эвфемизм. Вот эти люди, которые пропадают без вести во время учений. Что это за учения, в который люди в таком количестве пропадают без вести, что требуется закон принимать на их счет? На мой взгляд, совершенно очевидно, что речь идет о пропавших на юго-востоке Украины. Фактически это такое косвенное признание того, что там – пусть в индивидуальном порядке, пусть не составе каких-то частей или подразделений, но воюют наши люди. На мой взгляд, это косвенное признание. А вызовет ли это какие-то волнения? Нет, никаких волнений это не вызовет, естественно.
Я бы не сравнил Путина с Николаем I
К.Ларина
―
То есть все равно?
Н.Сванидзе
―
Ну, во-первых, люди должны себе отдать в этом отчет. А отдают себе отчет в тех или иных вещах под воздействием, так или иначе, достаточно массированно получаемой пропаганды. А пропаганда идет в совершенно другом направлении.
К.Ларина
―
Когда даже читаешь название этого закона…
Н.Сванидзе
―
Но, кто будет читать?
К.Ларина
―
Вот ты обратил внимание. У тебя возник вопрос, естественно, у человека: а про что это, про какую такую мирную службу в армии, где пропадают люди. Что такое?
Н.Сванидзе
―
Ксюша. Ну при чем здесь это? Я профессиональный политолог, я деньги получаю за это, это моя профессия.
К.Ларина
―
Но здесь же ничего особенного для исследования политолога нет. Первое, что приходит в голову: а про что это?
Н.Сванидзе
―
И, тем не менее, никто палец к носу не прикладывает и никто ничего не сопоставляет. Я тебя умоляю. Никто даже не сопоставляет, скажем, западные санкции и цены в магазинах. Никто не отдает себе отчет, что второе есть во много следствие первого. Говорят: «Санкции отдельно – мы их не боимся. А цены в магазинах – это плохо, за это надо кого-нибудь наказывать». Поэтому здесь никто не сопоставляет, здесь логику нужно отбросить. Действуют только эмоции, эмоции поступают непосредственно в мозг из телеэкрана.
К.Ларина
―
Алексей Венедиктов сравнил Владимира Путина с Николаем I, отвечая на вопрос наших слушателей: «С каким историческим деятелем у вас ассоциируется Путин?», он сказал про Николая I. Ты согласен?
Н.Сванидзе
―
Нет, я не согласен. Я бы не сравнил Путина с Николаем. У них общего не так много, я в чем согласен с вашим шефом, тоже историком - я тоже всегда это говорю – что период, эпоха, если ее с чем-то сравнивать, нынешняя, она больше всего у меня, если с чем-то ассоциируется - с эпохой Николая I. Это незначит, что именно эти первых два лица так похожи друг на друга – они очень разные. Но эпоха похожа, да.
К.Ларина
―
Есть теперь домашнее задание для нас для всех: нужно почитать что-нибудь про эпоху Николая I и самим сделать выводы. Огромное спасибо Николаю Сванидзе. До встречи!
Н.Сванидзе
―
До встречи, спасибо!Еще три минуты.
К.Ларина
―
Да что ты! А-а! Ну, хорошо, пожалуйста, у меня есть еще вопрос. Прекрасно!
Н.Сванидзе
―
То есть прощание отменяется?
К.Ларина
―
Да.
Н.Сванидзе
―
Моя благодарность ответная – тоже.
К.Ларина
―
Вопрос про искусство: «Николай Карлович, каково ваше отношение к запрету некоторых российских фильмов и сериалов на Украине под предлогом того, что они героизируют российскую армию. Считаете ли вы это оправданным шагом украинских властей или видите в этом элемент националистической истерии?»
Н.Сванидзе
―
Вы знаете, я не собираюсь давать оценки. Я собираюсь объяснить. У нас сейчас отношения с Украиной таковы, что я думаю, что уважаемый слушатель, который задает вопрос, сам знает ответ на этот вопрос. Сейчас, естественно, украинская власть не допускает у себя никаких элементов российской пропаганды, потому что отношения у нас очень жесткие, очень холодные. У нас большая часть наших сограждан уверены, что мы помогаем Украине, а на Украине большая часть уверена, что мы с ними воюем, и, столько, смотреть наши сериалы, наши телевизионные программы они не намерены. Можно к этому как угодно относиться, но нужно просто понимать причину подобного рода действий.
К.Ларина
―
Ну, послушай, это же глупо.
Н.Сванидзе
―
Ксюша, ну, что значит, глупо, умно?
К.Ларина
―
Сериалы можно посмотреть, где угодно.
Н.Сванидзе
―
Ксюша, я еще раз повторяю: они считают, что мы на ним напали. Они так считают, понимаешь? Глупо – умно, правильно – неправильно – другой вопрос. Они считают, что мы на них напали. Они считают, что мы у них сначала отняли Крым, а потом мы на них напали, уже на основную территорию их страны. Мы сейчас не будем это обсуждать, правильно или неправильно, есть у них основания так считать или нет. Определенные – несомненно есть, во всяком случае в том, что касается Крыма, это точно. Но, так или иначе, они нами недовольны, они нас бояться…
К.Ларина
―
Причем здесь сериалы?
Н.Сванидзе
―
Они нам не верят. Это распространяется на все.
К.Ларина
―
Спорный вопрос. Об этом продолжим наш разговор дальше. Спасибо!