Дмитрий Быков - Особое мнение - 2014-10-24
24.10.2014
М. Королева
―
Здравствуйте. Это действительно программа «Особое мнение». Я - Марина Королева. Напротив – писатель, журналист Дмитрий Быков. Добрый вечер.
Д. Быков
―
Здравствуйте, Марина, здравствуйте всем.
М. Королева
―
Ты согласен с правилом, что позволено Юпитеру, не позволено Быку. Владимир Путин не согласен.
Д. Быков
―
Ну как тут можно быть согласным или нет. Старая римская пословица. Я в принципе думаю, что правило, во всяком случае, мораль она все-таки едина для всех. И если бы Владимир Путин сам абсолютно следовал такому равенству прав и свобод в своей практике, разумеется, я бы приветствовал это. Но поскольку в его практике Быки и Юпитеры разграничены очень сильно, я не знаю, вправе ли он сукать этим США.
М. Королева
―
Надо пояснить, что речь идет…
Д. Быков
―
Да все знают уже.
М. Королева
―
Мало ли, что речь идет о том, что Владимир Путин говорил сегодня на Валдайском клубе в Сочи. И в частности он говорил об этом, причем в связи с косовским и крымским референдумами. Не согласен он с этим правилом, было же позволено провести в Косово референдум. Почему в Крыму нельзя.
Д. Быков
―
Видимо, методы проведения этих референдумов и обстановка их все-таки несколько отличались между собой. Все-таки действительно крымский референдум я уверен придется со временем перепроводить. Но как бы то ни было, я вообще за равенство подходов. Я только не понимаю одного, почему мы должны подражать Америке в худших ее проявлениях. Нам мне кажется надо бы подражать в лучших. А все время говорить, а вот мы потому что они, это немного детсадовская практика.
М. Королева
―
Но интересно то, что вообще Владимир Путин сегодня очень много говорил про Америку. Не столько про Россию, хотя про Россию тоже.
Д. Быков
―
В Америке действительно серьезные проблемы. Видимо.
М. Королева
―
Нет, он говорил об Америке не в связи с ее проблемами, а в связи с нами. И все время указывал на нее и спорил с ней заочно. Насколько это можно было. И говорил о том, что Америка она пытается следовать каким-то правилам, а эти правила сейчас меняются. И на международной арене сейчас меняется ситуация, и идет смена правил игры. Кстати в том, что касается смены правил игры ты согласен, что действительно сейчас такое происходит в мире, что меняет всю расстановку сил и все правила игры.
Д. Быков
―
Нет, абсолютно я с этим не согласен. Ничего такого не вижу, более того таблица умножения и насколько я знаю основные физические законы, тоже сохраняют пока свое действие. Мощь страны определяется не количеством и даже не характером ее вооружения, не количеством или характером ее природных ресурсов, а прежде всего ее отношением к собственному населению. Собственное население главный запас любой страны. И если населению хорошо, то и страна великая. По-моему эти правила остаются неизменными и будут таковыми до скончания времен.
М. Королева
―
Но мы-то сегодня говорили и слышали речи Владимира Путина о ситуации на международной арене. И вот это его очень волнует, не устраивает и так далее. Он пытался спорить с правилами. Говорил, что будем навязывать правила теперь свои. Вот медведь, мы говорили про Быка и Юпитера, но там же и про медведя было.
Д. Быков
―
Там про медведя ничего не сказано.
М. Королева
―
Нет, медведь ни у кого разрешения спрашивать…
Д. Быков
―
Это он сказал, у римлян ничего про люпуса не было про волка, про локиса, про медведя. Но ради бога, пожалуйста, давайте будем волками, медведями, это их проблемы. Я одно могу только сказать. Что пока у меня ощущение, что внутренние проблемы в России закончились. Она вся сугубо озабочена новыми правилами игры на мировой арене, и правила спасения Украины, правилами поведения США, которые она сейчас хочет заново диктовать и так далее. Можно Россию с этим только поздравить. Я только боюсь, что реальность очень скоро напомнит об обратном. Где нам заниматься действительно диктованием правил на мировой арене. Нам бы разобраться с тем, назовем это мягко тупиком, куда мы сейчас загнали страну.
М. Королева
―
А что ты имеешь в виду под тупиком? Мы смотрим на поддержку Путина. Мы видим уровень жизни людей.
Д. Быков
―
Марин, мы действительно перешли к каким-то очень странным критериям оценки власти. Что неужели показатель уровня жизни граждан страны это уровень поддержки Владимира Путина.
М. Королева
―
Но они не поддерживали бы его, если бы жили совсем плохо.
Д. Быков
―
Во-первых, мы не знаем, как они его поддерживают на самом деле. Все цифры, которые нам рисуют, они как мы понимаем, подгоняются под готовый ответ. Во-вторых, когда мы говорим об уровне жизни этого населения, неплохо бы все-таки знать, по каким параметрам мы его оцениваем. Давайте смотреть реально на уровень безработицы, уровень доходов, уровень роста доходов. О чем мы говорим.
Мощь страны определяется не количеством природных ресурсов, а прежде всего ее отношением к собственному населению
М. Королева
―
Ты не веришь социологам просто.
Д. Быков
―
Социологам я не верю абсолютно, потому что, например, меня поразил этот потрясающий недавний опрос, кажется Левада-центра, а может быть ВЦИОМа, что оказалось, что всего для 3% россиян важно, есть у них свобода на митинги и демонстрации или нет. Им предложили такую схему приоритетов: здоровье ваших близких, образование ваших детей, а потом в результате митинги уличные. Да для меня при таком раскладе уличные митинги будут на минус 25 месте. Просто давайте на самом деле поймем, что уровень поддержки Владимира Путина и уровень жизни его граждан никак не коррелируют между собой. Если нам постоянно вдалбливают, есть Россия, есть Путин или наоборот, есть Путин – есть Россия, господи, тут поневоле вспомнишь знаменитую речь адвоката Плевако. От чайника погибла Россия. Помните. Все выдержала Россия, а от чайника погибла. В самом деле о краденом чайнике шла речь. Все вынесла Россия, вынесла баты, Наполеона, Гитлера, теперь вот проблема в том, что есть Путин, нет, даже есть Россия, а исчезнет Путин и не будет России.
М. Королева
―
Нет.
Д. Быков
―
Такой деградации великая держава не переживала еще никогда за всю свою историю.
М. Королева
―
Сам Владимир Путин сегодня оспорил слова Володина. Он не согласился со словами Володина, что он вся Россия.
Д. Быков
―
А Володин уволен?
М. Королева
―
Нет. Не уволен. Пока.
Д. Быков
―
Значит что можно Володину, то нельзя Быкову.
М. Королева
―
Хорошо. Быкову сегодня можно все, по крайней мере, в программе «Особое мнение».
Д. Быков
―
По крайней мере, до 19.47. Спасибо.
М. Королева
―
На самом деле что говорит Путин. Он не согласен со словами Володина, что нет Путина, нет России.
Д. Быков
―
Удивительно.
М. Королева
―
Зато говорит, что для меня Россия вся моя жизнь, я не могу себя мыслить. А Россия, конечно, обойдется без таких как я.
Д. Быков
―
Без таких как я или без меня. Это большая разница. Таких как он много, а он один.
М. Королева
―
Но прекрасные же слова.
Д. Быков
―
Нет, не прекрасные. Абсолютно ничего не значащие. И все пока все, что ты мне процитировала, это какие-то абсолютно ничего не значащие слова. Медведь никого слушать не будет. Ничего себе. А как это в лесу так все устроено, что медведь живет и никого не слушает.
М. Королева
―
Но он хозяин тайги, сказал Путин.
Д. Быков
―
Тайги. Но весь мир пока еще не тайга. Разумеется. И превратить его в тайгу так быстро не удастся, хотя бы потому что в Америке другие министры здравоохранения и просвещения. Пока еще не удастся. И в тайге конечно медведь что хочет, то и воротит. Там его никто не может оспорить. И почему-то лесным жителям очень нравится такой медведь, находящийся вне прав, поставленный над законом. Мы даже еще можем вспомнить, что закон тайга. Медведь хозяин. Когда закон тайга, о чем говорить. Но даже в тайге соблюдаются определенные физические закономерности. Медведь тоже на абы кого не полезет, он подумает, нужно ли ему это. Так что абсолютный произвол своего «я» возводить в закон мироздания это некоторая чрезмерность. Невзирая на всю внешнюю скромность остальных заявлений.
М. Королева
―
Все-таки он открестился от этих заявлений.
Д. Быков
―
А почему мы уделяем такое внимание этим заявлениям. Там что-нибудь важное о пути России в ближайшее время было сказано?
М. Королева
―
А разве нет?
Д. Быков
―
Цель политики России в Новороссии.
М. Королева
―
А разве отношения с Америкой это неважно? И отношения со всем остальным западным миром
Д. Быков
―
Да для подавляющего большинства населения я думаю не очень важно. Для меня отношения с Америкой важны в той степени, в какой я могу туда летать иногда к друзьям, а иногда лекции читать. Но в остальном отношения с Америкой конечно меня совершенно не занимают. Меня занимает, как в России соблюдаются законы, въезжают ли российские снегоочистители или погрузчики в российские самолеты. Арестовывают ли при этом всех или не всех. Не очень мне понятно, почему арестован сегодня диспетчер. Меня арестуют, простите за невольную оговорку, надеюсь, что не арестуют все-таки за эти слова, меня интересуют аресты, бессудные расправы, слухи, затыкание рта прессе и многие другие гадости. А отношения с Америкой не входят в мою повестку.
М. Королева
―
Дмитрий Быков, писатель, журналист сегодня в студии «Особого мнения».РЕКЛАМА
М. Королева
―
Мы продолжаем «Особое мнение». Ты говоришь, что все это неважно, все слова, слова, но разве неважно, когда например, человек, который отвечает в стране за идеологию, за политику, говорит совершенно четко: Россия – это Путин, Путин – это Россия. Тчк. Это неважно?
Д. Быков
―
Нет, неважно. Это важно только в одном аспекте. Это задает, конечно, определенный уровень морали в обществе. Двойной, подчеркиваю морали. Потому что всерьез это воспринимать не могут даже члены Валдайского клуба. А уж остальная Россия куда более трезвая я думаю, она и вовсе улыбается. Страна, когда улыбаются над государственной идеологией, страна, где улыбаются над государственной идеологией, не очень крепка, расколота внутри. И мне не нравится ситуация, когда тот или иной идиотизм вызывает смех. Когда ГД ассоциируется уже с трагифарсовыми происшествиями вроде взлома банкомата, когда бешеный принтер, запреты входит на правах мэма в язык. Это не способствует монолитности и кстати и обороноспособности страны. Страна должна быть, во всяком случае, серьезна по отношению к своей власти. Не должен царский глаз на воздухе теряться по-пустому.
М. Королева
―
А тебе это шуткой что ли какой показалось.
Все вынесла Россия, теперь вот проблема в том, что есть Путин, есть Россия, а исчезнет Путин и не будет России.
Д. Быков
―
Нет, мне просто показалось это очень неудачной формулировкой. Это уже подчеркнули все. Конечно, Володин лишний раз привлек к себе внимание, но привлек неудачно. Я считаю, что за такие вещи надо платиться должностью, но если нет, то ради бога, может быть он эффективен в других отношениях. Никаких же последствий из этого проистечь не может, потому что российская история управляется закономерностями, а не случайностями.
М. Королева
―
В чем они закономерности. Ты много говоришь о возможности революции. Сравниваешь ситуацию сейчас…
Д. Быков
―
Я не говорю об этой возможности. Нет. Я говорю о том, что все другие пути кроме революционной смены власти этой властью сознательно отсекаются. Реформы не идут, никаких перемен сверху нет. Контакта с гражданским обществом нет, обратной связи с любым обществом нет. В таких ситуациях возникают революционные опасности. То, что я говорю.
М. Королева
―
Опасности опасностью, но ведь можно поступать с ними по-разному. С одной стороны можно проводить реформы, и предотвращать таким образом это.
Д. Быков
―
Можно открывать общество.
М. Королева
―
А можно закрывать его. И чем дальше, тем больше. Путин же говорит: «Революция плохо, мы наелись этих революций в 20 веке по горло. Эволюция – вот что нам нужно и уверен, что мы сможем двигаться именно по такому пути». Опять таки тчк.
Д. Быков
―
Ради бога, давайте эволюционировать. Пока мы видим эволюцию совершенно определенную сторону, это даже можно сказать не эволюция, а консервация. Что к эволюции имеет весьма касательное отношение. В обществе нагнетаются миазмы реакций, настоящие, глухие зловонные реакционные миазмы, когда кислорода все меньше, любой независимый голос вызывает немедленную пожарную проверку. И так далее. Это все не очень хорошо.
М. Королева
―
Александр тебе пишет: «Когда Россия очнется, наконец, от своего нынешнего псевдопатриотического угара, собираюсь уехать и хочу понять, надолго ли предстоит уехать. Каких-либо проблем у меня здесь нет, просто противно жить в сумасшедшем доме».
Д. Быков
―
Дорогой Александр, во-первых, вы уезжаете надолго. Надо это себе сказать. И не потому что в России что-то изменится или не изменится. Любой человек, уезжающий из России, совершает шаг столь решительный, радикальный, укореняется с таким трудом, что переукореняться это всегда задача долгая. Крым можно забрать в течение двух дней, а отдать его в течение дня невозможно. Это долгая история. Точно также и здесь, как сказал когда-то Константин Сергиенко, замечательный писатель: ввести танки это сутки, а вывести – 40 лет. Так вот и с вами будет. Вы уедете надолго и не потому что в России ничего не изменится. В России все изменится очень быстро.
М. Королева
―
Александр может быть спрашивает типа уехать на месяц…
Д. Быков
―
Нет, если вы даже уедете на месяц, уже инерция пребывания в другой стране вас заставит там пребывать долго. Это очевидно. А что касается того, очнется ли Россия, голубчик, она давно очнулась. Посмотрите, кто всерьез относится к патриотическому угару. Поговорите с людьми вокруг себя, много ли вокруг себя видите тех из 84%, которые пребывают в патриотическом угаре. Их нет, поэтому давайте откровенно скажем, что пребывание в патриотическом угаре это частью миф, частью маска, а частью то состояние, которое почему-либо нации сейчас удобно. Вот ей хочется поиграть в патриотический угар, может быть, чтобы снять с себя часть исторической ответственности. На самом деле все всё прекрасно понимают. Всегда я не устаю повторять, Россия очень умная страна.
М. Королева
―
То есть этот псевдопатриотический угар, все крики в адрес плохих украинцев, хороших крымчан и так далее, ты считаешь, что это игра что ли.
Д. Быков
―
Вот когда человек пьет, например, когда сильно выпил, насколько искренне все то, что он кричит в этом состоянии.
М. Королева
―
Не знаю, не пробовала.
Д. Быков
―
Я пробовал когда-то давно, еще лет 10 назад, я это практиковал. Это, к сожалению, довольно распространенная вещь, когда человеку для того чтобы морально расслабиться, надо надраться. Угар это вообще не есть состояние трезвого ума. Это такое состояние ума, когда человек снимает ответственность. Никакой искренней веры, когда спьяну человек начинает, допустим, обзванивать своих бывших и кричать: ты сломала всю свою жизнь, разумеется, он не верит в это, разумеется это просто еще одна возможность как у нас сейчас говорят расслабиться. Хотя я не очень понимаю, на чем они все так напрягаются. Но, безусловно, этот патриотический угар это не есть проявление искренней веры. Никто в России не верит в то, что Украина наш враг, что там победили фашисты, что майдан сделали бандеровцы. Все знают процент бандеровцев, послушайте, когда Ющенко награждал Бандеру званием героя Украины, почему-то Россия туда не вторгалась. Об этом Веллер уже неоднократно кстати говорил. Бандера вообще здесь не очень причем.
М. Королева
―
Тогда что должно произойти, чтобы люди перестали, напившись, кричать.
Д. Быков
―
Они уже давно перестали. Во-первых, они уже…
М. Королева
―
Они смотрят телевизор, читают это.
Д. Быков
―
Ну кто из них верит телевизору. Они конечно смотрят телевизор, смотрят на забавное фрик-шоу, которое им там демонстрируют. Это очень мило, но никто из них абсолютно не может сказать, что он тотально верит телевизору. В фильме кстати про Алексея Тряпицына нам показали, что телевизор работает фоном, это ветер своего рода. Он дует, но мы же не верим ветру. Хотя он иногда навевает тоску. Ну ладно не будем уж наших коллег трогать на телевидении. Они заработали себе геенну, но это будет такая фриковатая веселая геенна с искусственным огнем.
М. Королева
―
То есть все-таки не напившись кричат.
Д. Быков
―
Нет, конечно, они кричат за деньги.
М. Королева
―
Хорошо.
Д. Быков
―
А я здесь выступаю, между прочим абсолютно бесплатно, чего может быть кто-то не знает.
М. Королева
―
И подчеркнул. По поводу Крыма, который мы тоже упомянули. Тебя спрашивают: почему так набросились на Навального и Ходорковского по поводу Крыма.
Крым можно забрать в течение двух дней, а отдать его в течение дня невозможно. Это долгая история
Д. Быков
―
Серьезный вопрос. И требует долгого ответа. На любого, кто будет после Путина, будут набрасываться очень сильно. Показывает опыт, что терпеть готовы тирана, автократа, оправдывая себя тем, что все равно ничего не поделаешь. Что у него все, армия, схвачена друзьями вся нефтянка, что же мы будем рот открывать. Это очень распространенная практика. Так терпели, хотя конечно масштабы несопоставимые, слава богу, Ивана Грозного, а вся народная ненависть обрушилась на Бориса Годунова, который как доказал Скрынников никакого младенца не убивал и убивать не мог, но тем не менее, ответил за все прегрешения. Всегда за тирана отвечает следующий. За Сталина ответил Хрущев, тому, кто придет после Путина, придется отдуваться очень сильно, потому что все, что недовыплеснули в теперешнюю российскую власть, будут выплескивать на следующую. К этому надо готовиться.
М. Королева
―
Но вот в смысле самого ответа по поводу Крыма как Навального, так и Ходорковского, что забрать забрали, а отдавать не бутерброд…
Д. Быков
―
Они ничего такого не сказали. Они же не сказали, что мы никогда не отдадим Крым. Они сказали, что процедура отдачи Крыма и вообще процедура договоров по Крыму будет очень трудной. Я, например, знаю мнение Игоря Чубайса. Который предсказывает, что Россия и Украина будут настолько тесно вместе, когда освободятся обе, что по всей видимости вопрос о Крыме будет так же неактуален, как был неактуален при СССР. И непонятно еще где будет общая столица у этого союза единых государств. Есть другая версия, версия Ходорковского, что к тому моменту все границы будут абсолютно прозрачные, принадлежность Крыма будет неважна. Есть версия Венедиктова, что Крым займет своеобразную позицию вроде Эльзаса и Лотарингии. Ну и ради бога. Пожалуйста. То есть это не вопрос немедленного возвращения Крыма. Вот в России сменилась власть, тут же Крым немедленно украинский, а все население Крыма не спрошено ни о чем, целиком отплывает вместе с ним. Ну ребята, Крым действительно неодушевленный предмет. Я бы конечно охотнее всего увидел его независимым. Вот государство Крым как Крит например. Как какая-то Мальта. Но думаю, что так или иначе это не главный сейчас вопрос российской политики. Главный – что на Навального и Ходорковского приятно тявкать.
М. Королева
―
Дмитрий Быков по-прежнему в студии «Особого мнения». Несколько минут и мы снова здесь.НОВОСТИ
М. Королева
―
Это третья часть программы «Особого мнения». Наш твиттер редакционный просто яростно с тобой спорит. Одна за другой приходят sms. Что вы заблуждаетесь, в состоянии национал-патриотизма находится подавляющее большинство людей. Причем ссылаются на техническую интеллигенцию. Лида: «Быков не прав, у нас на работе техническая интеллигенция ровно в соотношении 85 поддерживает ВВП».
Д. Быков
―
Прекрасно. Во-первых, я не знаю, кто отправляет это и где работает этот человек. Может быть, этот человек работает где-то в группе технической поддержки определенных силовых структур.
М. Королева
―
И тут не веришь.
Д. Быков
―
Не верю абсолютно. Потому что вокруг меня гораздо больше людей, нежели вокруг человека, работающего в закрытом почтовом ящике. Я все-таки езжу, я журналист, да и ради бога, мне всегда нравится, когда яростные люди в большом количестве пишут «Быков не прав». Я обычно довольно мирно расстаюсь со своими бывшими. Но вот одна девушка до сих пор, 20 лет прошло, она не девушка уже давно, а старая уже совсем стала. Пишет везде ужасные какие-то гадости. Я так понимаю, что это любовь. Потому что я это пережил давно, а она нет. Когда про меня пишут, что Быков не прав, это для меня какое-то новое подтверждение небезразличия.
М. Королева
―
А вот интересно, как ты думаешь, такой «Быков не прав» и любовь, которая оборачивается потом ненавистью по отношению например, к Владимиру Путину, тем, кто сейчас в высших эшелонах власти, это возможно? Мы говорили об оппозиции, Навальный, Ходорковский, Навального тут «Вашингтон пост» назвал самым выдающимся лидером российской оппозиции сейчас.
Д. Быков
―
Не вижу, что можно на это возразить. Отчасти в этом виновато безрыбье. Отчасти это заслуга Навального. Да, он выдающийся лидер оппозиции.
М. Королева
―
И вот что он сказал в интервью той же газете, он считает, что главным препятствием политических перемен в России является не Путин и даже не преследование его противников, а – внимание – отсутствие веры у простых российских граждан. Многие люди в России просто не верят в то, что у России есть будущее.
Д. Быков
―
Навальный так думает, а почему я должен комментировать каждую фразу Навального. Это да, тоже препятствие. Но это не главное препятствие.
М. Королева
―
А какое главное?
Д. Быков
―
Главное это конечно отсутствие опыта политической борьбы, отсутствие просвещения, очень резкая деградация по сравнению с советскими временами, советское общество было все-таки готово к переменам в 1985 году. Именно поэтому мы не скатились в усобицу. Сегодняшнее общество очень поглупело, и я всегда говорил, что Советский Союз у нас еще во многих отношениях придется догонять.
М. Королева
―
В том смысле, что мало читают, поэтому не готовы к переменам.
Д. Быков
―
Причем здесь, чтение заключается не только в просвещении, чтение это одна ничтожная часть просвещения в целом. Мало развивается ум, мало где можно себя применить, мало, к сожалению, пространства, где может человек реализоваться. Застой, причем еще с упором на деградацию. Потому что Россия 70-х все-таки развивалась, по крайней мере, в военной, технической, культурной области. А сегодняшняя Россия деградирует в очень многих отношениях. Я слежу за просвещением, я вижу, что творится в институтах, я примерно представляю уровень медицины. Конечно, Россия стагнирует очень быстро. Вся проблема в качестве населения. Качество населения резко испортилось, его испортили сознательно и намеренно. Но и теперь все равно это население прекрасно все понимает. Я много раз говорил, раз в 25 ему надоедает, сейчас уже довольно близко время, когда эта тошнота подступит к горлу.
М. Королева
―
Лермонтова-то читают. Тут юбилей отметили, 200-летие. Я прочитала то, что ты написал на сайте «Эхо Москвы» в том числе.
Д. Быков
―
На сайте это же многие это прочитали и спрашивают, почему я не отреагировал на выпад Владимира Соловьева против Лермонтова в его программе. Ребята, я не могу реагировать на каждый выпад Владимира Соловьева.
М. Королева
―
Вот это я не читала. Я читала то, что ты предположил, что Лермонтов мог бы, если бы был жив, отправиться в Новороссию.
Д. Быков
―
Ты мне опять не дала договорить. Я хочу объяснить, мне тут пишут: неужели вы боитесь, неужели вы трус, неужели вы боитесь отреагировать на Владимира Соловьева. Не боюсь, хотя конечно чести много, но не боюсь. Просто моя колонка…
М. Королева
―
Я не понимаю, о чем идет речь.
Д. Быков
―
Он рассказывает, что Пушкин был очень хороший человек, а Лермонтов очень плохой. Просто не вышла моя колонка тогда, она вышла за неделю до. А «Эхо Москвы» ее опубликовало сейчас. Если бы я успел отреагировать на Соловьева, наверное я бы объяснил ему, как мне представляется, что Пушкин был не такой жизнерадостный и солнечный, как ему кажется. А Лермонтов не такая скотина, как он думает. Что касается лермонтовского юбилея, и моей фразы, что он сейчас может быть поехал бы в Новороссию. Во-первых, я там не уточняю, на чьей стороне он бы поехал. Во-вторых, у меня есть сильное ощущение, что пассионарии вроде Лермонтова, не люблю это слово, но другого не придумано, скажем так, люди темпераментные, люди с общественным темпераментом вроде Лермонтова искали бы себе приложение. Лермонтов ведь поехал на Кавказ воевать на стороне империи. Но, тем не менее, он был на Кавказе. Пусть он там был не добровольно, но в офицеры он пошел добровольно, выгнанный из университета. У него, безусловно, была тяга реализовывать себя в экстремальных обстоятельствах. Что мог бы делать человек с темпераментом, что вообще может делать человек с общественным темпераментом в нынешней России. Если он только не реализует этот темперамент, например, в литературе, в педагогике или еще где. Не очень понятно, все нельзя, все очень затхло, всем заткнули рот носками. Ну что ему приходится делать, наверное, ему надо ехать туда, где есть какой-то шанс установить то, что ему кажется утопией. Очень многие ведь едут в Новороссию не потому что они бандиты, вот мне пишут: вы романтизируете Стрелкова. Я ни в малой мере не романтизирую Стрелкова. По-вашему объяснить поведение человека, значит его романтизировать. Никакого уважения, никакого априорного восторга Стрелков у меня не вызывает. Более того, как можно говорить, я вообще человек не очень в этом смысле продвинутый, не окончательно еще христианин, я не могу любить врагов своих, как я могу любить Стрелкова, если с точки зрения Стрелкова я не имею право на существование. Да кто он такой это решать. Я просто могу сказать одно, Стрелков это человек некорыстный. Это человек, который…
М. Королева
―
Идейный.
Д. Быков
―
Безусловно. И Гитлер был идейный человек. Идейный это не комплимент. Просто с идейным человеком можно разговаривать, а с торгашом невозможно. Торгашу надо тебя убить для личной выгоды, он тебя убьет. Стрелков человек с убеждениями, научитесь уважать своих противников, в конце концов. Он человек с принципами, иначе бы он делал карьеру в «Роснефти», а он делает в Новороссии, где могут убить. А вы вообще на диване сидите и не пойми чем заняты.
М. Королева
―
Мы как-то ушли от Лермонтова к Стрелкову. Я хочу все-таки немного вернуть к тому, что так отмечался широко юбилей. А вообще ты видел, что Лермонтова цитировали представители властей, Путин съездил в Тарханы например.
Д. Быков
―
Путин уже один раз цитировал Лермонтова. Когда спросил, Москва за нами, умремте под Москвой. Обещание, которое он дал и слава богу, не сдержал. Проблема в том, что Лермонтова пытается всегда государственная власть приватизировать. Но не будем забывать об эволюции Лермонтова. Лермонтов, написавший «Бородино» это одна сущность, Лермонтов, написавший «Родину», «люблю отчизну я» - совершенно другой человек. В основе каждого нового этапа русской культуры, повторю свой старый роман «ЖД», стоят раскаявшиеся варяг и хазар. В нашем случае раскаявшийся хазар это Пушкин, человек, который действительно очень далеко отошел от ранних радикальных своих убеждений. И конечно, раскаявшийся варяг это Лермонтов, который начинал в своей лирике как абсолютный ура-патриот, а закончил глубочайшим отвращением к современности. Конечно, по-моему, это очевидно.
М. Королева
―
Я не могу не задать вопрос…
Д. Быков
―
Сакраментальный вопрос.
М. Королева
―
Нет, почему он связан с совершенно конкретной ситуацией. С внуковской трагедией. И тебя спрашивает наш слушатель: а какова роль незадачливого стрелочника в историческом развитии России.
Д. Быков
―
Две вещи хочу сказать. Во-первых, мне очень жаль этого человека. Связь с которым была потеряна, снегоуборщика этого, и диспетчер здесь, наверное, виноват, но в любом случае это не повод сажать. Случился действительно инцидент, произошел несчастный случай. Это надо разбираться достаточно серьезно. Человеческий ли фактор, летчик ли виноват, снегоуборщик. Подождите сажать. И вторая вещь, очень хорошо, что коллеги из Внуково вступились и обратились в СКР. Но вступиться мало, мне кажется, что есть гораздо более серьезные способы воздействия у людей во Внуково. В конце концов, во Франции, в Испании, Германии, если им что-то не нравится, они бастуют. Здесь они ограничились подачей письма. Я не призываю конечно к забастовке, но мне кажется что-то более радикальное, выйти на улицу, попытаться в Москве собрать сторонников. Ну что это такое, арестовали пять человек. Причем девушку стажерку, которой вызывали скорую помощь. Это что за средневековье, ребята, что за пытки. Давайте мы действительно подумаем сначала, а потом уже виновные понесут наказание. Причем разбираться в этом будем вместе с экспертами с французской стороны.
М. Королева
―
Еще один вопрос глобальный, сакраментальный. Это уже об истории России. Ты говоришь, что история циклична, отечественная вдвойне. С каким периодом истории можно сравнить текущий, - спрашивают тебя.Если и случится катаклизм, он будет соотноситься с катаклизмами 17-го так же как челябинский метеорит с тунгусским
Д. Быков
―
Нил Сорский говорил, что история ускоряется, поэтому цикл скукоживается. Я слышал уже точку зрения Венедиктова и Сванидзе, что все похоже очень на времена Николая Первого. И Крымская война как достойный финал этих 30 лет заморозка. Конечно, Николай Первый серьезно отбросил Россию назад, и создал в обществе атмосферу столь гнетущую, что Гоголь умер, Тургенева посадили, Щедрина сослали, Достоевского чуть ни расстреляли. А Герцен уехал за границу. Ужасная была эпоха, тоже носками затыкали. И тоже много глупостей было, и тоже главной фигурой был Фаддей Булгарин, который бы в сегодняшней «Литературной газете» я думаю уверенно бы потеснил Юрия Полякова с поста главного редактора. Он все-таки был более талантлив.
М. Королева
―
Два века назад, а не век назад.
Д. Быков
―
Я всегда писал о том, что нечетные века в России обходятся мягче. Потому что слишком свежа память о катаклизмах. Стоит сравнить дворцовый переворот 18-го и подковерные игры 19-го, конечно, очень много общего с николаевской эпохой. Но есть определенные сходства и с эпохой Николая Второго, и я тут пока еще не понимаю, до какой глубины, мы же не знаем ничего, дошло растление в верхах. Потому что министерская чехарда 15-16 годов это уже конечно полный распад государства. Никакой революции Ленин не сделал, Ленин подобрал власть, которая валялась в грязи. До какой степени дошло разложение в Кремле, мы пока не знаем или около Кремля. Или разложение, например, в каких-то нефтяных структурах. У нас «Роснефть» странообразующее предприятие. Как бывают градообразующие. Мы не знаем как там обстоят дела. Все очень закрыто. Но то, что есть определенные сходства с 17-м годом, безусловно. Просто хочу всех успокоить. Если и случится в России не дай бог катаклизм, он будет соотноситься с катаклизмами 17-го так же как челябинский метеорит с тунгусским. Примерно в 10 тысяч раз.
М. Королева
―
В какую сторону?
Д. Быков
―
В сторону ослабления.
М. Королева
―
Но вот да, если говорить о революции, то на самом деле вспомнить Россию век назад это все-таки была голодная Россия, крестьянская и так далее, вернемся опять к уровню жизни…
Д. Быков
―
Голодной стать недолго. Она в 17-м была голодная. В 15-м еще не совсем. А кроме того, большая часть населения жила в таких скотских обстоятельствах, что и экономические катаклизмы не очень воспринимались. Ну нищему какая разница. Я предполагаю, что революция не совсем точный термин. Давайте говорить о падении власти. Может быть, в феврале что-то подобное революции отдаленное имело место, хотя на самом деле это было отречение под давлением. Но в 17-м в октябре никакой революции не было. Власть упала. И подобрали ее большевики. Ну не могло временное правительство управлять страной. А народ был вооружен, вот и все. И началась гражданская война. Никакой революции, никакого взятия власти не было. Произошло буквальное ее падение, и эта революция была абсолютно бескровной. Восемь юнкеров погибло. Не надо говорить, что Россия наелась революцией. Россия их еще не видела. И дай бог, чтобы она их не увидела.
М. Королева
―
Да ладно.
Д. Быков
―
Конечно, Россия видела переворот и гражданскую войну. Это она видела. А революция, когда массы приходят и говорят: которые тут временные, слазь, этого она не видела. И бог даст, не увидит, я очень надеюсь, что все произойдет в ослабленном мягком варианте.
М. Королева
―
Ну действительно «которые тут временные, слазь». Дмитрий Быков, писатель, журналист был сегодня в программе «Особое мнение».
Д. Быков
―
Марина Королева.
М. Королева - Я
―
Марина Королева, да. Всем спасибо. Всем счастливо.