Павел Гусев - Особое мнение - 2015-03-20
20.03.2015
М. Королева
―
Здравствуйте, да, это «Особое мнение», я Марина Королева, напротив – главный редактор газеты «Московский комсомолец» Павел Гусев. Павел Николаевич, здравствуйте.
П. Гусев
―
Здравствуйте.
М. Королева
―
Присоединение Крыма, годовщина. Одно из событий недели – большой, огромный такой митинг на Красной площади. Вот у вас тут спрашивают наши слушатели: зачем эти искусственные юбилейные парады на Красной площади? Для украинцев это безутешное горе и слезы, а для россиян, ну, в чем тут победоносность?
П. Гусев
―
Ну, работает же политическая машина и в Администрации президента, и в других структурах. Эта политическая машина должна выполнять свой долг, она должна отрабатывать деньги, должны отрабатывать свои бюджеты и должны убеждать, что – и руководство страны в частности – что вот такие многотысячные градообразующие митинги и мероприятия, они как раз и говорят о самоотверженном отношении людей к событиям, которые произошли год назад. Ну, надо сказать, все-таки давайте говорить так, что 80 с лишним, 84-86% одобряют и ликуют, и это вполне естественная реакция людей, которые, в общем-то, и смотрят телевизор, и которые вообще живут в нашей стране сегодня. Вполне нормальная реакция, я в этой реакции вообще не вижу ничего плохого.
М. Королева
―
Нет, Павел Николаевич, здесь вроде бы одно противоречит другому. С одной стороны, мы говорим, что вот отрабатываются некие там деньги, отрабатывается определенная линия и собираются митинги. С другой стороны, мы говорим – народный подъем. Действительно, вот наш слушатель продолжает этот вопрос: если действительно присоединение Крыма поддерживает 86%, то зачем на митинг людей организованно в рабочее время приводили и даже, возможно?..
П. Гусев
―
Для меня это тоже большой вопрос. Я тоже считаю, что вот такую, знаете, коммунистическо-партийную идеологию, которая сейчас проходит в отношении массовых мероприятий, проводить, конечно, нецелесообразно и не нужно. Вполне достаточно было бы торжественного, условно говоря, заседания на уровне Федерального Собрания с привлечением большого количества публики, типа что-то послания президента в Кремле, где могло прозвучать все то, что хотелось бы, чтобы власть сказала, или что сказал народ в этот момент.Дело в том, что, понимаете, я же, как, наверное, и ряд других наших слушателей, и вообще жителей, прекрасно помним, что и в августе 91-го года выходили сотни тысяч людей на Манежную площадь, и на Лубянку, на площадь Дзержинского тогда. И к Белому дому приходили без пригласительных билетов и без всяких… потому что был реально духовный внутренний душевный подъем у людей, и желание перемен, и желание вот выразить свои чувства не «одобрямсом», а именно тем, что ты приходишь и ты выражаешь солидарность с новой позицией, с новой властью или вообще с желанием, чтобы что-то изменилось. И ощущение этих изменений было, и оно совершилось. Сейчас, ну, есть акция, я считаю, что…
М. Королева
―
Подождите, не верят, что ли, в народ? Вот, например, Сергей нам с вами из Кронштадта смску прислал: «Почему искусственно? Совершенно сознательно был на этом митинге». С другой стороны, у метро «Арбатская» вот я видела большую группу людей, которым раздавали отрывные талончики прямо перед этим митингом и вели туда.
П. Гусев
―
Нет, дело в том, что много сознательных было. Давайте прямо говорить: были сознательные, были, наверное, за какие-то отгулы, может быть, даже за какие-то деньги, может быть, за какие-то подарки, может быть, за отпуска или путевки какие-то – не знаю, наверное, какие-то были формы привлечения и увлечения. Я говорю о том, что я ощущал. Пока этот праздник еще в народ не вошел как таковой, понимаете? Год прошел, нужно создавать, может быть, в чем-то искусственное ликование, так считают власти, что нужно создавать искусственное ликование.
М. Королева
―
Искусственное ликование.
П. Гусев
―
Да, потому что для меня, например, праздник 9 мая и выход на улицу и гуляние с детьми, с друзьями, по рюмке выпить…
М. Королева
―
Вы же отрывной талончик не пойдете за это получать.
ГУСЕВ: Показ фильма очень большая жирная точка, поставленная властью в вопросе: нужно – не нужно
П. Гусев
―
Никогда, я даже не представляю, что это такое, как может это быть. Вот это праздник. 8 марта, когда хочется скорее купить где-то цветочек и женщинам, тем, к которым ты как-то относишься, раздать, подарить, почувствовать их улыбку и взгляд. 23 февраля – для меня очень большой праздник. Отец – я из семьи военнослужащих – отец воевал, служил. Я в воинской части пацаном из мелкашки стрелял в тире.
М. Королева
―
А что Крым ваш, вы не чувствуете?
П. Гусев
―
Нет, подождите, я этого не говорил. Для меня, понимаете…
М. Королева
―
Я про ощущение праздника по поводу того, что Крым наш.
П. Гусев
―
Да. Дело в том, что для меня Крым никогда не был оторванной территорией от России, я могу честно это сказать. Ну, никогда не был, никогда: ни когда Хрущев там какие-то постановления ЦК партии или постановления правительства делал… Я считаю, что сама большая ошибка, я не раз это говорил – это то, что в пьяном угаре троица, подписывая Беловежские соглашения, могла просто услышать Ельцина, если бы он был в здравом состоянии и со здравыми помощниками: ребята, мы подписываем разделение государства, но вот Крым – исстари, так сказать, исконно русская территория.
М. Королева
―
Ну да, я помню эту вашу позицию
П. Гусев
―
Да, да, вот она, эта позиция. Подпиши в то время. Да Украина еще бы отдала, там, кусок Кривого Рога, наверное, бы отдала, лишь бы в то время получить звание президента тому человеку, который был…
М. Королева
―
Но я опять про праздник. Как вам кажется, он пока все-таки праздником не стал. А есть, как вам кажется, у него шанс стать? Или, наоборот, чем дальше, тем больше, ну, не знаю, будет какое-то прозрение приходить, может быть, или осознание чего-то?
П. Гусев
―
Нет, нет. Дело в том, что есть другая статистика, она тоже очень важная, и о ней надо понимать, что когда вот недавно опрос проводился, я его смотрел, порядка, по-моему, 68% опрошенных очень не хотят никаких финансовых привилегий для Крыма как территории. То есть, люди возражают, большинство, почти такой же процент, который одобряет, тот же процент почти возражает, чтобы Крым ставили в какой-то такой привилегированный регион и туда посылали деньги, отрывая из бюджетных денег регионов других и способствуя быстрому развитию крымской территории.
М. Королева
―
Это когда уже о своих денежках речь-то идет.
П. Гусев
―
Да, да. Здесь уже начинаются раздумья совсем другие у людей, как будут происходить дальше события. То есть, экономика начинает преобладать над политикой в этой ситуации. И насколько долго это будет длиться с Крымом – ну, учитывая общие кризисные явления в нашей стране, думаю, что непростой это вопрос.
М. Королева
―
Ну, о кризисе, да, мы еще поговорим. Вопрос тоже от слушателя, который по поводу Крыма: «А как вы думаете, Кремль спустя год скорее пожалел об аннексии Крыма или, наоборот, еще больше утвердился в воссоединении Крыма с Россией?»
П. Гусев
―
Я думаю, что еще больше утвердился. И показ фильма, который был на телевидении, тому яркий пример и очень большая жирная точка вообще, поставленная властью в вопросе: нужно – не нужно, было – не было.
М. Королева
―
Про фильм тут тоже несколько вопросов от слушателей есть. Буквально несколько минут, и мы вернемся в эту студию. Здесь по-прежнему Павел Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец».РЕКЛАМА
М. Королева
―
И мы продолжаем «Особое мнение» сегодня с главным редактором газеты «Московский комсомолец» Павлом Гусевым. Да, давайте я напомню телефоны для связи с нами. +7-985-970-45-45 – это для ваших смс-вопросов. И в Твиттере есть аккаунт @vyzvon.Мы с вами про фильм заговорили, который касался присоединения Крыма. Вот как раз слушатель, собственно, очень простой вопрос задает: «А для чего был показан этот фильм? Какой главный посыл, и посыл кому все-таки: внешнему зрителю или внутреннему?»
П. Гусев
―
Я думаю, что это больше рассчитано на внешнего зрителя, и это чисто внешнеполитический фильм, для того чтобы еще раз сказать всем тем, кто окружает Россию, кто-то ближе к нашим границам, кто-то дальше, что вот так было, так будет, и никаких…
М. Королева
―
И что иначе быть не могло, самое главное.
П. Гусев
―
… и не могло быть иначе, и так будет, и никаких изменений в будущем, что бы ни говорили, что бы ни отрицали, будет так и только так. Вот и все.
М. Королева
―
А вас в этом фильме, может быть, что-то удивило…
П. Гусев
―
Я не смотрел фильм.
М. Королева
―
Да, я так понимаю, вы тоже, как я, фрагментарно смотрели его.
П. Гусев
―
Я не смотрел, по отрывкам того, что я слышал… Дело в том, что я слышал это из уст на встрече президента с главными редакторами, он на эту тему говорил много, но это были закрытые встречи, и мы на эту тему никогда не распространялись, так же, как и я. Но вот те отрывки, те аннотации, которые прочитал, они практически точь-в-точь повторяли все, что…
М. Королева
―
Там шла речь о ядерном оружии. Действительно, там был такой послан сигнал Западу, собственно, через этот фильм, что, в принципе, Россия в состоянии была применить ядерное оружие. Вот вас спрашивают, как вы это поняли.
П. Гусев
―
Ну, я, если честно, вот этот посыл первый раз слышал, никогда до этого нигде не слышал, что применение… Я думаю, что этот посыл сделан даже не для того времени, не в прошлом этот посыл, это посыл чисто для будущего, для тех, в общем-то, может быть, западных и не только западных политиков, которым власть наша нынешняя и Путин хотят напомнить еще раз, что мы ядерная держава, и что есть определенный предел, ну, нападок на нынешнюю систему функционирования власти в России.
М. Королева
―
Как будто бы кто-то в этом сомневался.
П. Гусев
―
Ну, вы знаете, я думаю, что иногда власть хочет напомнить о своей хотя бы такой силе, которая у нее есть. Самое интересное, что, по-моему, вчера или сегодня Северная Корея выступила с таким же заявлением, что он готова применить ядерное оружие незамедлительно в случае малейшей угрозы в Северной Корее. Это было официальное заявление в Лондоне сделано…
М. Королева
―
Мне кажется, Северная Корея выступает с такими заявлениями время от времени, раз в несколько лет обязательно.
П. Гусев
―
Может быть, даже раз в год выступает, но вот последовательность, она тоже такая очень типичная.
ГУСЕВ: Это действительно сильный удар по власти был нанесен, это сильнейший удар по власти. Немцов
М. Королева
―
Я тоже вот тут хотела бы связать, с одной стороны, смску нашего слушателя Романа из Чикаго, который напоминает нам, что для всего цивилизованного мира Крым является территорией Украины, временно оккупированной Россией. А с другой стороны, вот сегодня пришла новость о том, что совет Ивано-Франковской области Украины принял решение о признании России государством-агрессором и направляет это президенту Украины, премьер-министру, МИДу Украины. Ну, и ранее еще Верховная Рада тоже принимала обращение о признании России страной-агрессором. Как вам вот такой поворот событий?
П. Гусев
―
Да никак. Понимаете, я был в свое время в Ивано-Франковске, представляю, что это за город: достаточно симпатичный, милый, маленький и уютный. Ну, то же самое у нас Кадыров может сейчас сделать заявление о том – и он делал такие заявления – как он относится к американцам или к террористам в других странах и так далее и тому подобное. Ну, как? Ну, сделал какой-то областной комитет, что мы агрессоры. Сидит там с чубом парень, который очень хочет, чтобы его заметили и взяли на службу, там, в Администрацию президента.
М. Королева
―
Хорошо, а если, допустим, Украина принимает такое заявление?
П. Гусев
―
Я не думаю, что на сегодняшний день это возможно, принятие такого заявления, оно чревато многими вещами, которым, я думаю, не будут способствовать, прежде всего, такому решению, европейские страны и даже Соединенные Штаты. Потому что такое решение для государства – это уже чревато многими вопросами, связанными с дипломатическими отношениями, не только Украины, потому что Украина связала себя и с другими государствами договорами. Если признается государство-агрессор, то здесь очень много различных нюансов дипломатических отношений, в том числе политических таких, которые сейчас никто на это не пойдет.
М. Королева
―
То есть, не верите?
П. Гусев
―
Нет, абсолютно не верю.
М. Королева
―
Павел Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец». Мы продолжаем, это его «Особое мнение». Вот Владимир вас спрашивает из Нижегородской области: «Ваша версия: почему скрывался Путин 10 дней? С чем это связано могло быть?»
П. Гусев
―
Меня вообще это не интересовало, клянусь, и сейчас не интересует.
М. Королева
―
Не может быть.
П. Гусев
―
Клянусь.
М. Королева
―
Нет, ну, сейчас-то он появился, сейчас-то все вроде бы понятно.
П. Гусев
―
Вообще не интересовало, вот просто я сейчас говорю, что меня не интересует даже сейчас и тогда, где он был 10 дней. Ну, мало ли где 10 дней был человек. Я откуда знаю? Ну, это его личное дело. Вот честно, меня это не интересовало, и я даже на эту тему как-то и разговоры никогда не поддерживал. Ну, нет его…
М. Королева
―
То есть, нет и нет. И вам, в общем, все равно.
П. Гусев
―
Мне абсолютно было все равно, где он 10 дней. Дело в том, что, понимаете, ну, на мой взгляд, президент Путин ведет достаточно такой интересный образ жизни, когда опаздывает постоянно, понимаете? Мы же… это все равно, что все время спрашивать: почему он опоздал на два часа на такую-то встречу? Почему он опоздал к королеве? Почему он опоздал к такой-то королеве, почему он опоздал к такой-то принцессе, такому-то президенту? Опоздал, там, к президенту Южной Кореи…
М. Королева
―
То есть, вы хотите сказать, что если он теперь начнет исчезать, то мы тоже не должны удивляться.
П. Гусев
―
Не надо удивляться.
М. Королева
―
Хорошо, тогда еще один вопрос, связанный с Путиным. Дело в том, что сегодня Кремлю пришлось реагировать на сообщения западных СМИ о том, что Путин был в ярости после убийства Бориса Немцова. Вот агентство Bloomberg со ссылкой на свои источники об этом сообщило, что глава государства наш якобы пришел в ярость, когда ему об этом сообщили. Еще больше встревожился, когда ему доложили о чеченском следе в этом деле. Ну, вот Дмитрий Песков комментировал, говорит, что не думает, что кто-то может такой информацией обладать…
П. Гусев
―
То, что обладать такой информацией потусторонние силы вряд ли могут, но просочиться такое могло. Я думаю, что известие о гибели Немцова отнюдь не вызвало радость ни у Путина, ни у близких к нему людей, которые политически к нему приближены. Потому что это действительно достаточно сильный удар по власти был нанесен, надо прямо отметить, это сильнейший удар по власти. Немцов…
ГУСЕВ: ,Кадыров сегодня пользуется абсолютным доверием власти, а это зачастую очень опасно
М. Королева
―
Оппозиция говорит, что это удар по оппозиции, прежде всего…
П. Гусев
―
Это само собой.
М. Королева
―
… со стороны власти.
П. Гусев
―
Это само собой, что это удар по оппозиции, сильный удар. Но давайте прямо говорить: Немцов, он не просто оппозиционер, он оппозиционер-выходец из высших слоев власти.
М. Королева
―
Он первый вице-премьер.
П. Гусев
―
Да, не только, он и в Госдуме был, и губернатором был, и в Госдуме занимал высшие посты. Человек из власти, который стал во главе оппозиции. Стал ли он там лидером оппозиции – я бы так не сказал. Хотя покойный, конечно, надо прямо сказать, он не стал тем лидером оппозиции…
М. Королева
―
Вы имеете в виду, единственным лидером.
П. Гусев
―
Да, единственным тоже. Который бы вокруг себя аккумулировал и собирал бы огромные-огромные-огромные толпы людей, которые говорили: Немцов! Немцов! Как вот с Ельциным было, понимаете? Когда Ельцин был и в опале, а люди к нему тянулись, шли, и он был, хотя и был из партийных слоев, но вот люди интуитивно понимали, что это человек, который может сломать что-то. Вот здесь с Немцовым, давайте честно и прямо говорить, такого не было. Немцов никогда не был тем лидером, который был, вот знаете, на уровне знамени.
М. Королева
―
Но он был очень знаковым человеком для оппозиции, не так ли?
П. Гусев
―
Знаковым, знаковым, потому что он из власти, который не побоялся сменить все, что давала ему власть, на оппозиционную деятельность.
М. Королева
―
Тогда я просто… я думаю, что через несколько минут мы вернемся в эту студию, и я все-таки хочу понять тогда, почему это был, вот как вы говорите, удар именно по власти. Вернемся в эту студию.НОВОСТИ
М. Королева
―
Павел Гусев по-прежнему в студии «Особого мнения», главный редактор газеты «Московский комсомолец». Вы успеете еще задать ваши вопросы: +7-985-970-45-45 и в Твиттере аккаунт @vyzvon.Ну, вот, кстати, по поводу Бориса Немцова давайте я попытаюсь поспорить с вами словами нашего слушателя Арсения из Санкт-Петербурга. Вот он пишет: «Нет Немцова – и некому долбать (извините, так написано) власть. Кто будет писать разоблачительные доклады, кто будет снимать антикоррупционные фильмы, кто будет объединять левых и правых оппозиционеров? Некому больше. Так что, убийство Немцова выгодно властям, и никому более». Вот здесь спорят с вами.
П. Гусев
―
Я согласен с точкой зрения человека из Санкт-Петербурга, слушателя, который сейчас это написал. Я абсолютно согласен, что, конечно же, Немцов выполнял очень много для оппозиционного движения в целом в стране, очень много дел делал: и фильмы делал, и разоблачения, и книги делал, и доклады делал. Это все замечательно. Но я о другом совсем. Когда мы говорим об оппозиции, я вижу эту оппозицию как в 91-м году, когда людей собирал под знамя человек, который дальше стал бы лидером и стал бы во главе или государства, или во главе…
М. Королева
―
То есть, он бы стал уже лидером не оппозиции…
П. Гусев
―
Совершенно верно.
М. Королева
―
… повел бы за собой те 86%, вы это хотите сказать?
П. Гусев
―
Я хочу это сказать. Понимаете, для меня это гораздо важнее. Вот Немцов не был тем человеком, он действительно очень много делал для оппозиции, но он не был тем человеком, который был тем лидером, за которым бы, вот завтра, он сказал… Вот после смерти он стал действительно реальным лидером. Вот сейчас его имя может играть гораздо больше для объединения оппозиции.
М. Королева
―
Но так получается, да, что смерть иногда становится переводной картинкой
П. Гусев
―
Совершенно верно.
М. Королева
―
Это правда. Но я спросила вас о другом…
П. Гусев
―
Именно это и стало сейчас главным.
М. Королева
―
Я о другом. Я даже не о самом Борисе Немцове, не о его значении. Об этом и говорится много, и сказано еще будет много, наверное. Я о Владимире Путине и о власти. Когда мы с вами пытались понять…
П. Гусев
―
Для власти это был определенный удар. Я абсолютно в этом уверен. Потому что Немцов был более выгоден власти живым, чем, к сожалению, и трагически убитым. Он был живым для власти – ну, что, ну, выпустил книгу…
М. Королева
―
Ничего себе, книга! Подождите…
П. Гусев
―
Хорошо!
М. Королева
―
А санкции? Списки для санкций?
П. Гусев
―
Подождите, подождите… ну, списки для санкций – это что, их так трудно было сделать? Это сделал бы любой, этот список. Вы сейчас…
М. Королева
―
Нет, подождите, во-первых, я бы не сделала. Может быть, и вы бы не сделали. А он сделал.
П. Гусев
―
А он сделал списки для санкций, еще что? Еще раз повторяю: мы путаем с вами одного из очень смелых, достаточно эрудированных, очень подготовленных, потому что он прошел все ступени власти, он четко понимал, что нужно делать и как. Но он, еще раз повторяю, живым был более выгоден власти, чем мертвым. Я в этом абсолютно… это моя точка зрения.
М. Королева
―
Я поняла.
П. Гусев
―
Я убежден абсолютно. И я абсолютно убежден, что для Кремля это был определенный шок. И еще больший шок, когда в этом деле оказались замешаны чеченцы. И для меня это был шок, я не ожидал, если честно, что это будут чеченцы. Я все-таки ожидал, я даже, по-моему, или здесь, или где-то еще выступая, я говорил, что я уверен, что это бывшие военнослужащие, прошедшие, там, различные горячие точки, может быть, включая Украину ту же, и которые вот совершили это убийство, совершенно необдуманное, и невнятное, и непонятное для дальнейшего вообще хода событий.Но когда здесь оказались замешаны чеченцы, и когда были еще высказывания Кадырова, и когда все это вылилось еще в дальнейшие угрозы со стороны Кадырова – вот здесь, я считаю, что для власти есть определенный очень сильный минус, когда они не знают, что с этим делать до конца. И поэтому начинает работать политическая машина в виде Следственного комитета, который начинает это дело, который очень быстро раскрыли ФСБ и криминальная полиция.
М. Королева
―
Ну, подождите, оно еще не может считаться до конца раскрытым.
П. Гусев
―
Раскрытым в плане поимки группы убийц. Только это я имею в виду. Раскрытым в порядке – то, что эти люди убивали, сомнений практически ни у кого нет. Но что за этим стоит…
М. Королева
―
Вот Жанна Немцова, дочь Бориса Немцова, говорит, что не верит следствию.
П. Гусев
―
Ну, естественно, я могу только сказать, что я уважаю ее, конечно, и сожалею, потому что дочь может всегда говорить какие-то… знаете, родные и близкие, когда убивают у них человека, они всегда до конца хотят… во что-то верят, не верят… Но думаю, вот я думаю, и я с многими людьми говорил, авторитетными в области криминальной деятельности, криминальной полиции, так скажем – ну, скорее всего, это на 99,9% те люди. Но вот что за ними стояло, и кто ими управлял – вот этот вопрос, то, что будет скрыто навсегда, по крайней мере, пока существует…
М. Королева
―
То есть, вы тоже не верите в то, что мы узнаем истинных заказчиков.
П. Гусев
―
Я уверен, что мы их не узнаем, потому что, к сожалению, следы могут привести к человеку, который сегодня слишком близок власти.
ГУСЕВ: Нельзя из равных и во власти, и в политике делать авторитетов, которые затем становятся неуправляемыми
М. Королева
―
Раз уж мы заговорили про Рамзана Кадырова, вот тут тоже вопрос от нашего слушателя: «Как получилось так, - ну, вот он так считает, - что ресурс Кадырова превзошел совокупный ресурс Бортникова, Колокольцева и Бастрыкина, вместе взятых? И можно ли говорить, на ваш взгляд, о доминировании Кадырова в России?»
П. Гусев
―
Я бы так не говорил. Кадыров не доминирует. Кадыров доминирует своими репликами, своими высказываниями, зачастую на грани криминальных эти высказывания. И если бы эти высказывания в уста вложить какого-то оппозиционера или политика, это могло бы привести, ну, к возбуждению соответствующих уголовных дел. В устах Кадырова это звучит как преданность власти, ну, немножко с кавказским привкусом и с кавказским таким привкусом лезгинки какой-то. Понимаете? Ну, человек немножко, так сказать, перетанцевал.К сожалению, Кадыров сегодня пользуется абсолютным доверием власти, а это зачастую очень опасно. Нельзя из равных и во власти, и в политике делать вот таких авторитетов, во всех отношениях авторитетов, авторитетов страшных, которые затем становятся неуправляемыми, со своей миниармией, со своим влиянием на кавказской территории, со своими причудами.
М. Королева
―
А как можно выходить из этой ситуации? Если можно.
П. Гусев
―
Я думаю, что выйти в настоящий момент из той ситуации невозможно. Я не вижу выхода из этой ситуации. Я не вижу, какое власть может выбрать в данной ситуации, решение выбрать какое может.
М. Королева
―
Значит ли это, что власть чувствует тоже некую растерянность, вы это ощущаете?
П. Гусев
―
Я думаю, что да. Вот то, о чем я и начал говорить, что власть и растеряна была, и она ощущает неуверенность в дальнейших своих действиях, что делать дальше вот в этой ситуации. Мне кажется, что это так происходит. Но, конечно, это явно и вот так открыто не показывается, но мне кажется, что это очень близко к этому. Меня другое сейчас удивляет. Я бы вот, это близко немножко тоже, удивляет, почему мы так во внешнеполитическом курсе отстраняемся от реальной борьбы с ИГИЛом.
М. Королева
―
Вы знаете, несколько вопросов здесь как раз пришли, и они связаны с тем, что вот мы занимаемся Украиной, в смысле, Россия, чуть ли не в войне с Украиной сейчас тратит силы, а между тем вот ИГИЛ наступает по всем фронтам.
П. Гусев
―
Это страшное явление. Дело в том, что, вот я как раз сегодня читал доклад ООН о том, что происходит, и какой геноцид происходит на территориях, занятых ИГИЛом, и они все больше расширяются, и все больше расширение влияния на другие страны переходит. Вы знаете, я не смог дочитать, искренне вам хочу сказать, не смог дочитать то, что делают с детьми, девочками, женщинами, что делают с мужчинами – ну, их убивают очень быстро, какие проходят стадии издевательств, вот дети, особенно женского пола. Вообще читать это невозможно. Это… только за это надо просто убивать, уничтожать, сжигать то, что связано с ИГИЛом. И то, что наша страна не принимает активного, а только осуждает или ограничивается достаточно такими репликами, ну, где-то и голосованием, может быть, против ИГИЛа – мне кажется, что это неубедительно для нашей страны. И эта опасность существует распространением и к нам.
М. Королева
―
Да, вот о чем я хотела вас спросить: насколько вообще Россия? Может быть, Россия просто чувствует себя в этом смысле в абсолютной безопасности?
П. Гусев
―
Нет. На сегодняшний день были уже заявления и силовых структур, что известно нашим силовым структурам, сколько приблизительно находится из России там добровольцев, и кто они там – солдаты этого войска ИГИЛа, и откуда они, и кто, и как за ними достаточно точно установлен контроль, то есть, службы, спецслужбы отслеживают их передвижения. По крайней мере, стараются это делать.
М. Королева
―
Еще один вопрос, у нас буквально полторы минутки остается. Он связан с Чемпионатом мира 2018 года. Дело в том, что в Германии партия ХДС все громче требует перенести решающий этап Чемпионата мира 2018 из России в другое место или вообще его бойкотировать. Вот как бы вы к этому отнеслись, если бы такое вдруг случилось?
П. Гусев
―
Я думаю, что к 18-му году будет накал в этой спортивной эпопее нарастать, нарастать и нарастать. Более того, может быть, даже будет бойкот со стороны отдельных стран, я не исключаю.
М. Королева
―
То есть, нам может грозить вторая история с Олимпиадой 80?
П. Гусев
―
Да, я не исключаю этого. Но абсолютно точно, что УЕФА не отменит Чемпионат мира и не будет переносить его из России в какую-либо другую страну. Это абсолютно исключается, и я абсолютно в этом уверен, и все специалисты в этом уверены.
М. Королева
―
Но осложнения возможны?
П. Гусев
―
Осложнения возможны, возможны самые разные осложнения: и перенос матчей, и не приезд футболистов, и отказ футболистов. И, более того, какие-либо политические действия на стадионах среди болельщиков.
М. Королева
―
Ну, если все волшебным образом до 18-го года вдруг не изменится.
П. Гусев
―
Будем верить в старика Хоттабыча.
М. Королева
―
Павел Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец», сегодня его «Особое мнение», я Марина Королева. Всем спасибо, всем счастливо.