Антон Красовский - Особое мнение - 2016-01-20
О.Бычкова
―
Добрый вечер, добрый день! Это программа "Особое мнение". У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением журналист Антон Красовский. Привет тебе!
А.Красовский
―
Здравствуйте, Ольга! С возвращением в Москву, Ольга!
О.Бычкова
―
Ой, Антон, спасибо вам большое на добром слове! Да, про Москву будем говорить, про электричку.
А.Красовский
―
В Подмосковье.
О.Бычкова
―
Подмосковье, да. 8 человек напали на азербайджанца. Ситуация называется: Не было никогда – и вот опять. Ровно вот такая история. И все сразу вспоминают 90-е годы, всякие мрачные времена, всякие лихие, и говорят, что вот опять не можем ездить в электричках.
А.Красовский
―
Я бы, на самом деле, не 90-е вспомнил на вашем месте, а Манежку в 2010 году вспомнил, я бы вот это все-таки вспомнил. И хотел бы напомнить, что это никуда не девалось. Это вообще так было, и несмотря на то, что в своих бложеках пишет Егор Холмогоров, бывший русский националист.
О.Бычкова
―
Не к ночи будет помянут.
А.Красовский
―
Русский национализм, он ведь никуда не делся, и мальчики с битами в масках, они ведь никуда не делись из электричек - они как там были, они там есть и с каждым днем их будет больше. Вот чем долларов в стране будет меньше, тем мальчиков с битами, которые будут бить любых людей кавказской национальности, будет больше. Вот в это надо не то чтобы поверить, а это надо просто принять как факт. Вот так устроена жизнь, к сожалению.
О.Бычкова
―
Я тут читаю разные комментарии правоохранительных органов. И тут идет такая важная тема…
А.Красовский
―
А правоохранительные органы, чтобы вы понимали, сказали, что «ой, это просто бытовая разборка», да?
О.Бычкова
―
Конечно. Они говорят: Нет, это не были скинхеды.
А.Красовский
―
Конечно, нет.А.Красовский: Это обращение парням с битой. И чем больше будет этих обращений, тем больше будет этих парней
О.Бычкова
―
Нет, это не были националисты.
А.Красовский
―
Разумеется, нет. Это пьяный муж на пьяную жену напал. Это бытовуха.
О.Бычкова
―
Совершенно не факт, что организованные националисты – это хуже, чем неорганизованная бытовуха, которая просто увидела лицо кавказской или любой другой национальности и решило врезать битой…
А.Красовский
―
Ольга, как ты видишь эту ситуацию? Мы же знаем, все описано в свидетельских показаниях. Они заходят в электричку с битами – а это описывают свидетели, - проходят в вагон, где не видят ни одного человека, который кажется им лицом кавказской национальности - в скобочках trademark. Они идут в следующий вагон, где наконец находят искомую жертву, которую через несколько минут находят в луже крови, а сами они выходят на следующей обстановке. Вот так выглядела эта ситуация. Это не бытовуха.
О.Бычкова
―
Еще плюс к баллончикам.
А.Красовский
―
Плюс к баллончикам.
О.Бычкова
―
Для дополнительного эффекта.
А.Красовский
―
Как черную кошку бычком нарисовать. Конечно, это никакая ни бытовуха, это, конечно, бытовой национализм, который не является бытовым преступлением, потому что, несмотря на то, что это слово «национализм», это преступление не бытовое, это преступление глубоко социальное, и чудовищное и дико трагичное.
О.Бычкова
―
Я хочу тебе сказать, что дело не в том, что эта не бытовуха в смысле там, действительно, два чувака перепили, а потом решили подраться - нет. В смысле, что совершенно необязательно, что это какая-то организация, что-то прямо супер, организация – я не знаю – «Русский витязь» -нет. Это просто чуваки собрались и решили размяться.
А.Красовский
―
Ну, конечно, безусловно.
О.Бычкова
―
На самом деле, это еще ужаснее, мне кажется.
А.Красовский
―
Вообще-то говоря, весь этот сегмент парней с битами, он на самом деле устроен таким образом. Там нет членских взносов, комсомольских билетов, марочек, которые наклеивают на каких-то отшелушивающиеся странички. Там есть просто пацаны в масках с битами у гаражей, который по всей стране – гаражей – тысячи и тысячи. И пацанов этих с битами, которым нечем заняться, кроме как походить по электричкам, тысячи и тысячи. И единственная надежда только, конечно, на кризис, что все электрички в стране поотменяют.
О.Бычкова
―
Ну, тогда они будут ходить еще где-нибудь.
А.Красовский
―
Ну, найдут где-нибудь, да. И это, конечно, все история, конечно, про круговорот зла в природе. К вопросу о том, что мы сейчас, конечно, будем обсуждать и Дмитрия Сергеевича Пескова и Рамзана Ахматовича Кадырова и ту прекрасную новость, что вся страна узнала, что Тарзан есть не только у Наташи Королевой; и то, что Дмитрий Сергеевич Песков говорит, что на самом деле, конечно, враги народа – это не партия ПАРНАС, а это нечто нелегитимное. А вот хотелось бы спросить у Дмитрия Сергеевича Пескова, вот Николай Иванович Бухарин, он был легитимный, с точки зрения Дмитрия Сергеевича Пескова или нелегитимным? Или маршал Тухачевский, с точки зрения Дмитрий Сергеевича Пескова, он был легитимным или нелегитимным? С точки зрения Дмитрия Сергеевича Пескова…
О.Бычкова
―
Или Осип Мандельштам.А.Красовский: Это первый человек из пресс-секретарей, который пытается говорить на языке зла
А.Красовский
―
Осип Мандельштам, он легитимный или нет, с точки зрения Дмитрия Сергеевича Пескова. Это, вообще, очень интересно – вот это представление о том, что нечто, обозначенное страной как законное, бить нехорошо и рвать собаками нехорошо; а нечто, обозначенное страной, но, видимо, теперь Дмитрием Сергеевичем Песковым, как незаконное, можно в принципе порвать, можно и собакой. И вот важно понимать, что на самом деле, ведь это обращение с этим самым Тарзаном, оно ведь обращение не к нам с тобой, Бычкова и не к Алексею Навальному. Это обращение вот этим парням с битой. И чем больше будет этих обращений, тем больше будет этих парней. Это ведь не мы, либеральная общественность, это ведь не мы нелегитимные, а это, действительно, эти парни с битами. И это все – про этот круговорот, чудовищный круговорот зла, который ведь никто не остановил, и никто не пытается никого, на самом деле, одернуть; никто не пытается сказать даже банальную дежурную, может быть, даже глупую фразу из мультика про кота Леопольда…
О.Бычкова
―
Это кто должен был сказать – Песков? Он и пытался это сказать.
А.Красовский
―
Я считаю, что это, конечно, должен был сказать Владимир Владимирович Путин…
О.Бычкова
―
Он сказал это устами Пескова. А Песков, сказал: Не надо нагнетать, не надо… Ребята… Леопольд…
А.Красовский
―
Ситуация не такая. Не надо нагнетать, когда одного человека убили за гаражом, а другого человека зарезали в подъезде – и после этого сказать: «Не надо нагнетать» – это не называется, ребята, «давайте жить дружно!» Это называется, что в принципе, на самом деле, вот того, что замочили за гаражами, в принципе зря замочили, напрасно – он нормальный был парень. А того, что в подъезд – да, это нормально, так в принципе и надо было поступить. Вот такой сейчас дискурс от Грозного до Москвы, от Калининграда до Владивостока. Так сейчас думают все. В этом смысле не уникальный персонаж – Дмитрий Сергеевич Песков. А просто первый, наверное, пресс-секретарь президента в этой стране – а я помню всех пресс-секретарей президента в этой стране и предыдущего, естественно, президента – я имею в виду не Дмитрия Анатольевича Медведева, а Бориса Николаевича Ельцина.
О.Бычкова
―
Позапозапредыдущего.
А.Красовский
―
Это первый человек, который пытается говорить точно так же, как Владимир Владимирович Путин не языком истеблишмента, а языком подворотни и пытается разговаривать вот с теми… Вот сегодня прекрасный вышел сайт на НРЗБ, проект, когда люди попытались говорить на языке добра. Вот это первый человек из пресс-секретарей, который пытается говорить на языке зла. И это, конечно, удивительно. Я не понимаю этого.
О.Бычкова
―
Тут, конечно, возникает вопрос, хорошо это или плохо.
А.Красовский
―
Это, конечно, плохо.
О.Бычкова
―
Почему плохо?
А.Красовский
―
Говорить на языке зла, почему плохо?
О.Бычкова
―
А зато правдиво, а зато нам ничего теперь… нет никаких бантиков, никакого макияжа.
А.Красовский
―
Оля, в этом нет правды. В зле нет правды никакой. Вот есть добро и зло. И то и другое является правдой. Есть предатели и герои, есть смелые и трусливые, есть злые и добрые. И то и другое правда. Когда власть встает на сторону злых предателей, она встает на сторону зла, Когда власть начинает транслировать точку зрения зла, власть сама становится злом.
О.Бычкова
―
Мы сейчас сделаем перерыв на этих словах на три минуты. Это Антон Красовский в программе "Особое мнение".РЕКЛАМА
О.Бычкова
―
Мы продолжаем программу "Особое мнение". С особым мнением в этой студии журналист Антон Красовский. Кстати, продолжая тему, которую мы начали несколько минут назад, - это довольно мило, что пресс-секретарь президента Дмитрий Песков интерпретирует высказывания Рамзана Кадырова, то есть объясняет как пресс-секретарь, что он хотел сказать.А.Красовский: здесь мне, как любому русскому человеку, страшно, мне стрёмно
А.Красовский
―
Ну, Дмитрий Сергеевич Песков получает зарплату, покупает часы, как мы знаем, что он интерпретирует чьи-то высказывания – это его работа. Другое дело, что мне всегда казалось, что он НРЗБ другого президента, но тут уж сейчас непонятно. Но здесь ведь в другом дело. Я понимаю, почему он это делает. Потому что ведь никто это не делает…
О.Бычкова
―
Чего он не делает?
А.Красовский
―
Никто ни интерпретирует эти слова. Ты ведь видишь…
О.Бычкова
―
Кадырова?
А.Красовский
―
Конечно.
О.Бычкова
―
Да, никто не интерпретирует.
А.Красовский
―
Абсолютно. Все во власти затаились.
О.Бычкова
―
Кроме комментаторов в фейсбуках…
А.Красовский
―
Ну, кроме наших с тобой друганов каких-нибудь, вот этой самой либеральной общественности. Вот, если представить, что это высказывание было, например, да даже от президента - как это сейчас называется, от главы – какой-нибудь Ингушетии или от главы Дагестана. Тут же, я тебе уверяю, было бы 28 сенаторов, 24 депутатов, которые бы мягко, жестко – по-разному – соглашаясь…, они что-то бы да сказали.
О.Бычкова
―
Ты думаешь?
А.Красовский
―
Уверен. А тут все замолчали, потому что не понимают, как реагировать.
О.Бычкова
―
Потому что не знают, какая была отмашка.
А.Красовский
―
На самом деле вопрос не в отмашке. Вопрос в том, что всем страшно. И я, когда приходил в этот эфир, сидел вчера со своим товарищем – тоже был когда-то сенатором – который меня очень конкретно просил ничего по этому поводу не говорить. И много людей, с которыми мы обсуждаем Чечню, и, вообще, когда в разговоре появляется слово «Чечня» здесь в России, ни у кого никакой ассоциации кроме страха, не появляется. И это очень странно. Я видел огромное количество людей – мальчиков и девочек, - уехавших из Чечни, живущих сейчас в Лондоне, Америке, здесь в Москве. Это люди, которые бежали от этого ощущения гнетущего страха, который преследует их, чеченцев на их родине каждый день.А.Красовский: Это же какое-то фантастическое коллективное помешательство на зле
Мы живем здесь, в Москве с этим бесконечным ощущением страха, оттого, что мы осознаем, что где-то там, на юге России есть Чечня, про которую мы, в общем, не очень понимаем, но видим, что глава этой республики может натравить на нас собаку. Мы видим этих людей, которые вчера фотографировались на фоне Кремля с текстом «Аллах акбар!», и нам страшно. Но я понимаю, что каждый из этих людей, окажись он в электричке перед этими пацанами с битами, тоже будет испытывать этот животный страх. Это ощущение страха друг перед другом, которое мы пронесли с начала 90-х годов.
Я вот, когда родился, жил и рос, я никогда не думал, что мне будет страшно встретиться с чеченцем, точно так же, как я не думаю сейчас, что мне страшно встретиться с грузином.
О.Бычкова
―
Почему тебе страшно встретиться с грузином?
А.Красовский
―
Ну, конечно, же ничего, Оля! Я об этом тебе и говорю – что мне не страшно встретиться с грузином, мне не страшно встретиться с армянином, мне не страшно встретиться с татарином…
О.Бычкова
―
И с украинцем тебе не страшно?
А.Красовский
―
Не страшно. Это я, вообще, не понимаю разницу. А здесь мне, как любому русскому человеку, страшно, мне стрёмно…
О.Бычкова
―
Да вот прямо стрёмно!
А.Красовский
―
Оля, да, конечно да. Мне стрёмно и страшно.
О.Бычкова
―
На уровне такой вот ежедневной, ежевечерней жизни, которой мы живем?
А.Красовский
―
Оля, я просто в ежедневном, ежевечернем режиме не встречаюсь с этими людьми. Но люди, которые, например, живут в Чечне, чеченцы сами, они в этом режиме живут ежедневно. Они живут в режиме ежедневного страха. Им страшно. И у меня в этой связи только один вопрос к людям, которые этот страх вселяют. Неужели им никогда не хотелось, чтобы их любили, а не боялись?Я недавно совершенно случайно наткнулся на старое интервью, которое певец Филипп Киркоров дал Наталье Синдеевой на «Дожде». В этом интервью певец Филипп Киркоров, - который сейчас фотографируется в майке с Путиным в Диснейленде, он почему-то в Майями все время, Филипп Киркоров – рассказывает с гордостью о том, как выезжая за границу, когда люди узнают о том, что он русский, вернее, из России, они испытывают страх и уважение.
О.Бычкова
―
Страх испытывают?А.Красовский: Они ненавидят Обаму, потому что Обама слабый, Обама нюня, тонка кишка
А.Красовский
―
Это дословная цитата из Филиппа Киркорова. Он говорит: «Я приезжаю за границу, говорю, что я русский - и люди испытывают страх и уважение по отношению ко мне, и мне это очень нравится», - говорит Филипп Бедросович Киркоров.
О.Бычкова
―
А по отношению к тебе люди за границей испытывают страх?
А.Красовский
―
Оля, я не об этом. Я не знаю. По отношению ко мне, я надеюсь, нет, честно говоря. И если бы люди испытывали по отношению ко мне страх, я бы, честно говоря, повесился, потому что нет ничего ужаснее, чем дожить до того момента, когда ты будешь вызывать у людей страх, а не любовь.
О.Бычкова
―
Так это он себе придумал.
А.Красовский
―
Нет. Филипп Бедросович Киркоров является выразителем…
О.Бычкова
―
Ты не вызываешь страха у людей за границей, если я не вызываюсь, я надеюсь, страх, то почему он должен вызывать? Это фантазия.
А.Красовский
―
Это фантомное желание человека вызывать это чувство. Проблема нас всех и она сконцентрирована сейчас в этом чеченском дискурсе, в том, что всем мы считаем правильно и хорошо – вызывать страх у всех вокруг, что это достойно и классно, что это путь в будущее и ворота в грядущее – а не любовь. Вот это удивительно. Я до сих пор не могу понять, почему никто в этой стране не хочет, чтобы его любили, а хочет, чтобы его боялись. Вот это вот главный вопрос, ответ на который я до сих пор не могу дать.
О.Бычкова
―
А версия? Ну правда, почему? Все же хотят, например, на уровне семьи, друзей – мы же хотим, чтобы нас любили. Или тоже хотим, чтобы нас боялись?
А.Красовский
―
А я не знаю, честно говоря. Я не знаю. В стране, в которой семейное насилие происходит примерно в 80% семей, а я не удивлюсь, если ровно в 86% семей. А, действительно ли, муж хочет вызывать у жены любовь, желание, радость? Действительно ли, он хочет, чтобы дети ждали, когда он придет с работы? Действительно ли, мать алкоголичка мечтает, чтобы ее дочь варила ей борщ, когда она вернется из ночной смены? Правда ли это? Я вот в этом совершенно не уверен.
О.Бычкова
―
Ладно, мать алкоголичка. Но не всякая же мать алкоголичка и не всякий отец в конце концов, знаешь, полицейский с бутылкой шампанского. Есть масса нормальных людей, которые приходят домой…
А.Красовский
―
Я просто хочу сказать, что полицейский с бутылкой шампанского не обязательно хочет запихнуть тебе ее в анус. Он, может быть, придет с тобой праздновать Новый год. Вот видишь, у тебя тоже есть некая визуализация зла. Полицейский с бутылкой шампанского… это я абсолютно убежден, что даже в этих 86%, которые я абсолютно не уверен, что хотят любви, не хотят подчинения. Потому что каждый русский… вернее так: каждый советский человек, он привык к подчинению, и в этом смысле чеченский дискурс так хорошо на него, так сказать завалился.Но, что с этим делать, как это перебороть – как перебороть желание казаться сильным, а не желание стать хорошим, я совершенно не понимаю. Как убедить Филиппа Киркорова? Филипп Бедросович, вот ты взрослый человек, тебе 50 лет уж в этом году будет, вот ты, собственно говоря, создан для того, чтобы тебя любила твоя страна, тебя любили, ты певец…
О.Бычкова
―
Так он же этого и добивается как певец, понимаешь?
А.Красовский
―
Ты же не мент! Ну как ты можешь говорить, что ты гордишься тем, что тебя бояться? Ну вот мне это совершенно непонятно! НРЗБ знакомы уже сколько лет. Я правда, этого не понимаю! Я сегодня это услышал - я честно, я час медитировал. Потом Лолита Милявская, которая говорит про обезьянку, которая должна что-то сделать с Обамой! Это же какое-то фантастическое коллективное помешательство на зле. Вот это какая-то фантастическая, ничем не объяснимая влюбленность в зло, которая сейчас происходит на любом уровне вот в этой стране. Человек, которые еще четыре года назад отказывался здороваться с Тимоти из вот этой петушиной обоймы, рассказывает сейчас о том, что «я горжусь тем, что люди бояться меня».
О.Бычкова
―
У меня есть для тебе еще одна история про добро и зло, но это уже после перерыва. Антон Красовский в эту студию вернется.НОВОСТИ
О.Бычкова
―
Мы продолжаем программу "Особое мнение". У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением Антон Красовский. Вот тебе еще одна история про добро и зло.
А.Красовский
―
Да у нас вся страна – про добро и зло.
О.Бычкова
―
Ну, хорошо, да, наверное. Согласна. Ульяновские студентки, избившие сокурсницу были приглашены и даже привезены, вывезены журналистами в ток-шоу на канал «Россия-1» - так утверждается в сообщении и принимали участие в вечернем эфире…
А.Красовский
―
У Корчевникова.
О.Бычкова
―
Там была мать одной из них. Там была депутат Госдумы. И успели они сняться всего в общей сложности в трех ток-шоу. Их задержали прямо в студии, и полиция намерена ходатайствовать об изменении меры пресечения. То есть мало того, что этих студенток практически подставили под СИЗО, наверное, раз уж им будут менять меру пресечения, раз они нарушили подписку… Но это же история тоже про добро и зло. Вот где эта граница между добром и злом, когда организаторы ток-шоу, видимо – я не знаю – как-то странно себе представляют, кого нужно вывозить и привозить на так-шоу… Давайте еще серийного убийцу привезем на ток-шоу и спросим про его ощущения.
А.Красовский
―
К сожалению, так устроено телевидение. Я, с одной стороны, мог бы сейчас повозмущаться, с другой стороны, я сам много лет проработал на телевидении, в ток-шоу, как ты знаешь прекрасно. И тоже, будучи на месте шеф-редактора или главного редактора этого ток-шоу, или ведущего ток-шоу, я бы сказал: «Везите срочно! Оплачивайте им все. Дайте им там по тысяче. Пусть приедут». И это был бы мне, конечно, минус в карму…
О.Бычкова
―
И плюс - в трудовую книжку.
А.Красовский
―
И плюс, безусловно, в трудовую книжку и в рейтинг, наверное, программы. Хотя видел сейчас цифры программы, а, видимо, это речь идет о прямом эфире с Борисом Корчевниковым – там все очень плохо с цифрами. То есть не спасут его никакие вывезенные из Ульяновска девушки. Все это, конечно, чудовищно. Все это, безусловно, какой-то фантастический сюр. Вот эти студентки – вот что они едут рассказывать в телевизоре? Покаяться, думаешь? Нет.
О.Бычкова
―
Ну, мы не видели этой передачи, но, тем не менее…
А.Красовский
―
Нет, мне не надо видеть эту передачу, потому что я видел много других передач, и я понимаю, как устроена система, как устроена мысль этих гостей. Я часто ходил к Андрею Малахову. Был у меня такой период, когда я ходил к Андрею Малахову буквально как на работу в программу «Пусть говорят». Это же такой набор русского ежедневья: «Мать убила дочку», «Бабушка сварила внука в щах и скормила сыну»…
О.Бычкова
―
Малахов не приглашает вот этих, которые убили…
А.Красовский
―
Это тебе так кажется. Ну как это? Всех приглашает…
О.Бычкова
―
Я, правда, опять-таки не обладаю достаточным материалом для исследования. Мне кажется, что как раз малаховская программа очень социально такая острая…
А.Красовский
―
Оля вопрос не в этом. Вот мне тоже всегда казалось, что, на самом деле, когда ты – сейчас я буду говорить таким, чиновничьим языком – когда ты поднимаешь остросоциальные проблемы на центральном телевидении, это важно, с точки зрения воспитания молодого подрастающего поколения. Вот я много лет так думал. А подрастающее поколение, оно все растет.
О.Бычкова
―
Оно становится лучше в десять раз.
А.Красовский
―
Вот есть такая обозревательница на сайте – здесь рекламируют сайт – есть тут такая женщина, пишет блог, называют ее Карина Орлова. Она недавно написала текст по поводу того, что в следующей жизни, когда она придет к власти и станет первой женщиной-президентом Российской Федерации, она запретит всем людям старше 1980-го рождения принимать какое-либо участие в общественно-политической жизни страны. Вот, наблюдая саму Карину Орлова и людей младше 1980 года рождения, я понимаю, что тогда уж точно России конец.
О.Бычкова
―
Брюзга!
А.Красовский
―
Ничего хорошего ждать не придется, потому что единственное добро, которое сохранилось в этой стране, оно как раз сохранилось в тех людях, которые помнят эту страну до 1980-го года. То есть, когда еще были какие-то представления о добре и зле; когда еще предавать было плохо, когда еще воровать считалось некрасивым, когда еще убийство – пусть это было не советское слово – но было грехом; когда выходить на улицу пятилетнему ребенку одному и просить 2 копейки на автомат было нормально и не страшно, когда автомат был телефоном, а «двушечка» была двумя копейками.А.Красовский: Россия любит тебя кем бы ты ни был: гетеросексуалом или геем
О.Бычкова
―
Это и есть ностальгия по советской жизни, это смешно.
А.Красовский
―
И вот это было, действительно, какой-то… я не то чтобы идеализирую… Оля, нет, это не ностальгия по советской жизни, это не ностальгия по совку.
О.Бычкова
―
Чем дальше ты отдаляешься от 80-го года, тем больше тебе кажется, что там было больше правил и больше гуманности между людьми…
А.Красовский
―
Это чистая правда.
О.Бычкова
―
Это чистая неправда.
А.Красовский
―
Это чистая правда, это так и есть, потому что были навязанные со стороны власти представления о добре и зле. А эти представления, у той власти, которая тогда страной управляла, они были еще дореволюционными, потому что все эти люди родились еще до революции. У них были вот те представления… Пусть они жили в своих селах, пусть они работали по 12 часов подростками на заводах, пусть они пережили Гражданскую войну и разруху…
О.Бычкова
―
Пусть они арестовывали и отправляли в ГУЛАГ…
А.Красовский
―
Они никого не арестовывали, слушай… Люди, которые в 1879 году…
О.Бычкова – В 79
―
м нет, но раньше – да…
А.Красовский
―
Я, по счастью, не застал Иосифа Виссарионовича Сталина и Лаврентия Павловича Берию, я про этих людей ничего не могу сказать. Это все-таки были революционеры, как раз вот те, которые тоже считали… они буквально говорили следующее: что страной должны управлять те, кто младше 1880 года рождения, и они все пришли к власти. Вот все, кто были младше 1880-го года рождения, они при Сталине и пришли к власти. Вот они.
О.Бычкова
―
Не теряй нить. На самом деле вопрос в том, что, как ты говоришь, вот какие-то моральные установления отношений между людьми, они должны неким образом регулироваться сверху.
А.Красовский
―
Да.
О.Бычкова
―
То есть кто-то должен задавать какие-то планки.
А.Красовский
―
Да, безусловно, люди, которые управляют страной и они должны задавать эти планки, и они должны говорить о добре. Они должны делать добро.
О.Бычкова
―
То есть, если мы с тобой задаем планки самим себе - как можем, задаем – то этого недостаточно?
А.Красовский
―
Нет, это совершенно недостаточно, потому что мы не являемся ролевыми моделями для 86%. Нас не знают. Ролевыми моделями для 86% является Владимир Владимирович Путин и Филипп Бедросович Киркоров. Один рассказывает про «отбуцкать» за углом и залепить «двушечку», а второй гордится тем, что его боятся на Западе. Филипп, тебя никто не боится на Западе, поверь мне, ты абсолютно никому там не интересен. Я с тобой ездил по Майями в твоем Бентли – никто тебя там не боится.
О.Бычкова
―
Ты же говоришь, что это фантазия.
А.Красовский
―
Дело совершенно не в этом. Дело в том, что именно эти люди, они должны быть маяками для развития страны. И страну можно построить и развивать только на любви. Вообще, такая недолюбленность и попытка отречься от любви, от чего-то хорошего – это очень русская такая традиция. Вот прямо практически все русские, попадая в Америку и проживая там пять лет – я про последние годы – они ненавидят Обаму.А.Красовский: Было нормально, когда автомат был телефоном, а «двушечка» была двумя копейками
О.Бычкова
―
Да?
А.Красовский
―
Да.
О.Бычкова
―
А я знаю тех, которые не ненавидят.
А.Красовский
―
Ну, это, наверное, 14%. Они ненавидят Обаму, потому что Обама слабый, Обама нюня, тонка кишка. При этом Америка развивается. Самые низкие цены на нефть – Америка счастлива. Крепкий доллар. Насколько миллионов рабочих мест.
О.Бычкова
―
Дешевая еда.
А.Красовский
―
Невероятное развитие. Совершенно точно Америка, теперь вообще без вариантов она стала с последними событиями на рынке Китая, доминирующей, процветающей и самой главной страной в мире. Нет – Обама – нюня! Почему нюня? Потому что не сбрасывает кассетные бомбы и химическое оружие, например, на Асада. Вот. Почему еще? Потому что он слишком социалист. Что плохого в том, что человек хочет, чтобы в его стране бедные люди жили богаче? Русскому человеку – плохо. Русский человек, когда видит, что кто-то пытается помочь бедному, он тут же видит подвох. Он считает, что это либо вранье, то есть бедный пытается тебя обмануть; либо человек, который подает, помогает этому бедному, он потакает этой бедности, он слабый, он нюня. Вот так они думают про Обаму. Вот это проблема, на самом деле, вообще всего этого русского дискурса, советского дискурса, из очень постсоветского, который нам достался, вот этого дискурса взаимной ненависти, взаимного страха…
О.Бычкова
―
Только что говорил, что советский НРЗБ.
А.Красовский
―
Постсоветского, я сказал.
О.Бычкова
―
Хорошо.
А.Красовский
―
…Дискурса, который нам достался, это вот как раз история про то, что мы отрицаем то, что мы на самом деле хотим. Один американский президент – это был не Обама – сказал однажды фразу: «Не спрашивай, что страна сделала для тебя; спроси себя, что ты сделал для страны».
О.Бычкова
―
Да, помню я такого президента.
А.Красовский
―
Это был хороший президент.
О.Бычкова
―
Это был хороший, но только история с ним закончилась не очень хорошо, с этим президентом.
А.Красовский
―
Это непринципиально. Да, это был Кеннеди. Это совершенно непринципиально, потому что, когда он спрашивал… просил американцев задать себе этот вопрос, американцы жили в стране, где суды судили честно; где газеты, несмотря на то, что принадлежали разным людям, пытались говорить правду, несмотря на огромное сопротивление общества; где меньшинства начали бороться за свои права. И вообще, это было сказано в то время, когда рядом с этим президентом жил Мартин Лютер Кинг, который потом сказал свою знаменитую речь «I have a dream». И это было время, когда Америка начала подниматься.
О.Бычкова
―
А, кстати, Кеннеди - оба брата – если ты помнишь, поддерживали как раз…
А.Красовский
―
Мартина Лютера Кинга.
О.Бычкова
―
Да. И студентов, которые как бы устраивали беспорядки.
А.Красовский
―
Правильно. Потому что, на самом деле, это отдельная тема для отдельного разговора, как бы учение о борьбе в хороших университетах. Но это не важно. Важно, что вот, что я хочу сказать – почему я вспомнил про Кеннеди и про эту фразу. Мы тоже, на самом деле, много лет сами себе внушаем, что мы должны любить страну. «Я люблю Москву!» - сейчас расставлено по всей Москве, вот это: «Я – сердечко – Москва!», «Я – сердечко – Самара!»Ведь на самом деле нам надо не это. Мы должны наконец себе сказать, что самое важное, что жить стоит для того, чтобы Россия полюбила тебя. Вот не чтобы я полюбил Россию, а чтобы я, Россия, вот мы все вместе, каждый из нас – мы являемся Россией, - и вот, чтобы она полюбила каждого из нас. Вот Россия любит тебя, маленько, несчастного, слабого, безного, слепого, не такого. Россия любит тебя кем бы ты ни был: мужчиной или женщиной. Россия любит тебя кем бы ты ни был: гетеросексуалом или геем. Россия любит тебя, несмотря на то, что ты русский или чеченец. Россия любит тебя, богатый ты или бедный. Россия любит тебя, добрый ты или злой. Россия любит тебя живой ты или мертвый. Когда мы поверим в то, что Россия может любить нас, и когда мы поймем, что в этой любви России к нам есть единственная наша надежда, эта страна начнет возрождаться.
О.Бычкова
―
Это была речь Антона Красовского. Даже не буду ничего говорить. Только до свидания! Спасибо тебе большое!