Антон Красовский - Особое мнение - 2016-03-02
О.Журавлева
―
Добрый вечер! Это программа "Особое мнение". Меня зовут Ольга Журавлева. У нас в гостях журналист Антон Красовский. Здравствуйте, Антон!
А.Красовский
―
Добрый вечер!
О.Журавлева
―
Из Ставрополья приходят удивительные истории. Ставропольский суд приступил к рассмотрению дела местного блогера Виктора Краснова, его обвиняют в оскорблении чувств верующих за высказывание «Бога нет» в социальной сети "ВКонтакте". Там, если шире смотреть, он сказал, что «Бога нет и это все просто еврейские сказки» - видимо, речь шла о Ветхом завете, я так предполагаю.
А.Красовский
―
Почему? Новые завет – это тоже еврейские сказки.
О.Журавлева
―
Ну хорошо, да, сказки.
А.Красовский
―
Там тоже про евреев.
О.Журавлева
―
В любом случае, да.
А.Красовский
―
Я думаю, кстати, для жителей Ставрополья это окажется редкой неожиданностью: они узнают, что все герои Нового завета евреи, например, а не казаки.
О.Журавлева
―
Да, «Мария, мы думали, русское имя». Хорошо. Так вот, возвращаясь, собственно, к этому делу: статья об оскорблении чувств верующих предусматривает лишение свободы до 3-х лет и штраф. Скажите, пожалуйста, для чего это нужно?
А.Красовский
―
Слушай, я во-первых, абсолютно убежден, что дело не имеет никакой судебной перспективы, мне кажется. Вернее так: опять же я уверен, что человека оправдают, просто потому что… Я, честно говоря, даже не знаю, как это дело суд примет. Но, с другой стороны, мы прекрасно всё понимаем про наши суды и уж тем более, про ставропольские суды. Ставропольским судам я тогда рекомендую, например, обратить внимание на Михаила Сергеевича Горбачева, бывшего первого секретаря Ставропольского обкома партии, который всю свою жизнь, все 85 лет говорит о том, что Бога нет. Может быть, Михаила Сергеевича им надо осудить, например, по этой статье за оскорбление чувств верующих; Владимира Владимировича Познера можно осудить.
О.Журавлева
―
Но дело все в том, что там есть некие потерпевшие. Это же не просто суд сам по себе. Правда, они отказываются участвовать в судебных заседаниях.
А.Красовский
―
Нет, я понимаю, конечно, потерпевшие, мне кажется, должны… Вот в этом проблема всех наших судебных заседаний – в том, что они не являются судебными заседаниями. Вообще, довольно смешно комментировать то, чего на самом деле не существует. Поскольку не существует никакого суда, но при этом есть судебные заседания.
О.Журавлева
―
При этом сроки натуральные.
А.Красовский
―
Ну что значит, сроки натуральные? И убийства натуральные. Вот там Цапки убили. С таким же успехом можно сказать, что Цапки представляют Российскую Федерацию, потому что нет никакой разницы между Цапками и… как он называется? – Ставропольским судом. Это одно и то же.
О.Журавлева
―
Вот как!
А.Красовский
―
Ну, конечно.
О.Журавлева
―
Хорошо. Во всяком случае, вы перспективы у этого дела не видите.
А.Красовский
―
Я надеюсь. С другой стороны, человека могут по этому делу, например, осудить на 15 лет, и никто не удивится, все об этом забудут на следующий день. Вот как сегодня Надежду Савченко осудили на 23 года…
О.Журавлева
―
Еще не осудили.
А.Красовский
―
Ну осудят скоро.
О.Журавлева
―
Прокуратура считает вину в убийстве журналистов доказанной. По совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний требует 23 года общего режима.
А.Красовский
―
И еще 100 тысяч рублей компенсации ФМС за незаконное пересечение границы.
О.Журавлева
―
Как это нужно понимать и какие перспективы?..
А.Красовский
―
У Надежды Савченко.
О.Журавлева
―
Да.
А.Красовский
―
Опять же мы не знаем, какие перспективы в переговорном процессе между Россией и Украиной. Мне почему-то кажется, что все будет хорошо опять же в контексте взаимоотношений России и Украины, поскольку я продолжаю считать, что русские и украинцы – братские народы. Сейчас на меня набросятся все жители Украины, но тем не менее это так, поскольку лицемерие русских и украинцев находится приблизительно на одном уровне, поэтому я считаю, что, конечно, Надежду Савченко и Олега Синцова обменяют на кого-то, кто там есть сейчас в плену у СБУ и кто будет осужден независимым украинским судом на те же самые 22 или 28 или 157 лет, и Надежда Савченко окажется на родине, в городе-герое Киеве, и будет продолжать утверждать, что русский язык она выучила в России.
О.Журавлева
―
Скажите, пожалуйста, а вы-то Считаете, Савченко могла быть причастна к убийству журналистов.А.Красовский: Абсолютно убежден, что дело Савченко не имеет никакой судебной перспективы
А.Красовский
―
Я не знаю, я не могу ответить на этот вопрос.
О.Журавлева
―
А материалы суда вас в чем-нибудь убеждают?
А.Красовский
―
Я вообще не понимаю, что значит, могла быть причастно или не могла быть причастна. Если я правильно понимаю, Надежда Савченко находилась в рядах вооруженных силу Украины…
О.Журавлева
―
В добровольческом батальоне «Айдар».
А.Красовский
―
Хорошо. Это не важно в каком там – добровольческом, не добровольческом батальоне – важно, что это регулярные части вооруженных сил Украины. Регулярные части вооруженных сил Украины совершенно точно, с точки зрения Российской Федерации, вели боевые действия, с точки зрения Украины вели антитеррористические действия, то есть, безусловно, эти люди стреляли и не в воздух. У меня нет никаких сомнений, что Надежда Савченко тоже стреляла. Она, по-моему этого не отрицала ни разу в ходе судебного разбирательства. Отрицала, что они имела какое-то участие в смерти этих людей.Я не вижу вообще предмета для суда. Это война, и никаких военных преступлений не совершено. Какие-то люди на войне погибают – это очевидно. Если я правильно понимаю, опять же люди погибли на территории Украинской республики. Русские ведь журналисты погибли на территории Украины, я правильно понимаю? И как-то, мне кажется, смешно судить человека, который участвовал в военной операции на территории своей страны, будучи гражданином своей страны, почему-то судят в России. Мне вот это непонятно. Мне кажется, что вот это уже некое юридическое и международное преступление; и вообще, само наличие этого суда над людьми, которые ведут боевые действия на территории своей собственной страны, которая пока что существует как член ООН пока еще. Она же не вся аннексирована?
О.Журавлева
―
Нет, не вся.
А.Красовский
―
Не вся. Ну вот.
О.Журавлева
―
А скажите, вы, вообще, как считаете, как из этой ситуации выходить всем странам?. Потому что там много двусмысленностей и двойных стандартов. Одни называют это боевыми действиями, другие – террористической операцией, третьи говорят, что там нет никаких вооруженных людей, это какие-то добровольцы…
А.Красовский
―
Нет, вооруженных сил нет, но люди есть, а сил нет. Они слабенькие – люди.
О.Журавлева
―
Люди есть, сил нет. Ну да, такие… не сильные люди. Хорошо. Но ведь в какой-то момент нужно будет назвать вещи своими именами и какие-то вещи, в том числе, и преступные – как-то с ними нужно будет разобраться…
А.Красовский
―
Во-первых, нет никаких научных доказательств, что все вещи, которые надо бы называть своими именами, называются своими именами. Так или иначе, если не существует международного суда, который вдруг говорит, что «мы назовем вот эти вещи вот такими именами – и они приобретают имена свои». Как правило, международных судов не бывает и в данной ситуации я не вижу, кстати сказать, повода для большого международного трибунала, поскольку - опять же меня сейчас осудят все на Земле, вся либеральная общественность, - но я не вижу здесь военных преступлений, геноцида, против человечности… - вот этого всего, после чего начинается военный трибунал.А главное, что военные трибунал находится всегда уже в контексте какого-то реализма. То есть никто не будет судить людей, которые управляют страной, обладающей ядерным потенциалом, пока этот потенциал тут есть. И такой трибунал возможен только внутри этой страны, нашей страны, внутри которой мы сейчас с вами живем, поскольку эта страна – опять же сейчас все украинцы будут расстреливать мой потрет, цветной или черно-белый – но эта страна – Россия – является доминантой в Восточной Европе. Вот так. И здесь Россия пока что еще будет принимать решение: будет здесь военный трибунал или не будет здесь военного трибунала? Следующие русские власти будут принимать решение: правильная это была война или неправильная это была война?
Поэтому я не знаю, как это называть своими именами. У меня нет никаких названий своих имен, понимаешь? С одной стороны, мы все понимаем, что там были русские войска. Ну, конечно, мы понимаем: да, там были русские войска – этого никто не отрицает. Но основное количество людей, которые дрались на стороне этих русских войск – это же были люди, которые там жили.
Те люди, которые голосовали в Крыму – это же крымчане. Это же не какие-то привезенные из Ростова, из Тюмени, из Сызрани русские люди, которые вдруг вбросили какие-то бюллетени, как любят делать на русский выборах. Нет, это проголосовали бывшие граждане Украины сами, вот как едины уста пошли радостно к этим избирательным урнам и кинули эти избирательные бюллетени за вхождение в Российскую Федерацию. Это нарушение, может быть, международных норм – как угодно, – но это были граждане Украины, которые себя гражданами вот этой Украины никогда не считали, и более того, никто в Украине не считал их гражданами свой страны, поэтому всегда все говорили: «Мы же вашему Крыму давали. Мы вот вам деньги давали». Никто никогда крымчан не считал украинцами - вот в этом проблема.
О.Журавлева
―
Проблем вообще очень много. Антон Красовский, журналист со своим особым мнением. Мы продолжим разговор после небольшого перерыва.РЕКЛАМА
О.Журавлева
―
И снова с вами программа "Особое мнение". Это мнение высказывает журналист Антон Красовский. И мы закончили предыдущую часть на том, что проблем, вообще, огромное количество. И, кстати, очень часто говорят о том, что все проблемы, в том числе, российско-украинские растут из распада СССР. Чуть ли даже ни Владимир Владимирович Путин намекал нам на это.
А.Красовский
―
Ну как главная геополитическая беда…
О.Журавлева
―
Катастрофа.
А.Красовский
―
Катастрофа 20-го века. Это не Вторая мировая война, ни холокост, не эпидемия «испанки», а, безусловно, распад Советского Союза, в результате которого погибло 150 человек.
О.Журавлева
―
День юбилея Горбачева. Мы видели, многие уже по этому поводу высказались. Выскажетесь и вы тоже.
А.Красовский
―
И вы… По поводу Михаила Сергеевича Горбачева. Я, во-первых, никогда не видел в жизни Михаила Сергеевича Горбачева.
О.Журавлева
―
Да вы что!А.Красовский: Никто никогда крымчан не считал украинцами - вот в этом проблема
А.Красовский
―
Никогда не видел в жизни. Только по телевизору видел. Несмотря на то, что знаком со всеми его внучками, например, и дочерью. Я поздравляю Михаила Сергеевича Горбачева, которого я не видел никогда в своей жизни с 85-летием. Я желаю ему долгих лет, и я рад, что к концу жизни, вернее так: к этому возрасту Михаил Сергеевич обрел наконец, в общем, заслуженное признание.
О.Журавлева
―
Вы считаете, что так?
А.Красовский
―
Конечно, да. Потому что я сейчас листаю же ленту Фейсбука… Многие там люди молодые, младше меня; они не помнят времена Горбачева: мне было 16, в основном этим людям было максимум 10, и они очень трогательно рассказывают о нем, о том, что главное в Михаиле Сергеевиче – я сегодня читал такую Катю Гордееву – главное не то, что он был президентом, не свобода – вот это все ерунда, - а главное, что он жену свою Раису Максимовну любил. Это, конечно, очень важно, и, действительно, Михаил Сергеевич был человеком… был! – про любовь. И вопрос только в том, хватает ли любви для того, чтобы руководить такой огромной, странной и страшной страной как Россия. Можно ли только на любви выдюжить и вытянуть эту страну. И вот, собственно говоря, что эта страна развалилась – ну это не его вина, безусловно; она должна была бы развалиться, - но стало понятный тогда уже, что только на любви вся эта страна управляться не может.Другое дело, что обвинять опять же в этом, что она развалилась, было бы странно. И вообще, в том, что происходило, обвинять только Горбачева довольно странно. И опять же говорить, что давайте поменяем любовь на ненависть, как есть сейчас, и ненавистью будем управлять Россией – это совсем смешно, потому что ненавистью уж точно нельзя управлять ни миром, ни страной.
О.Журавлева
―
Я прошу прощения, если говорить о том, что было, когда вам было 16, а мне, соответственно, 18…
А.Красовский
―
Да, так вот, я что хочу сказать. Вспомните, люди, которым было 18-20 лет, которые сегодня пишут трогательную посты про Горбачева, что вы писали или думали о нем тогда. Вот вспомните, актуализируйте свои личные воспоминания в тех самых 90-х, 91-м годах о Михаиле Сергеевиче Горбачеве, в те годы, когда был, напротив, Ельцин, когда нечего жрать, когда было холодно, голодно…
О.Журавлева
―
И когда был «кровавый январь» в Прибалтике….
А.Красовский
―
И когда была Прибалтики, и когда был Тбилиси, когда был Нагорный Карабах, когда тысячи русских беженцев бежали с Северного Кавказа. Вот вспомните вот это. Вспомните саперные лопатки на улице Руставели – вот это вспомните, и напишите тоже что-то трогательное про Михаила Сергеевича. Я поздравляю Михаила Сергеевича. Он был на фоне всех людей, которые были до него и на фоне тех людей, которые есть сейчас, безусловно, выдающимся лидером, он вне всякого сомнения привел нашу страну… скажем, наши страны - это разные страны, и это всем здесь важно понимать: и людям в Прибалтике и в Грузии, и в Азербайджане, и в Украине, и в Молдавии, и в тех странах, которые не пришли туда, а пришли в совершенно другое место типа Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана – вот там, где вы находитесь сейчас, вас привел, конечно, Михаил Сергеевич Горбачев. Если вы ему за это благодарны – О’кей!
О.Журавлева
―
Вы-то ему благодарны? За что?
А.Красовский
―
Нет, я ему не благодарен. Я еще раз говорю: для меня Михаил Сергеевич человек, которого я никогда не видел, для меня он неинтересен вообще.
О.Журавлева
―
А как политический деятель?
А.Красовский
―
Как политический деятель он для меня тоже неинтересен. Я понимаю все, так сказать, бесформенность этой ситуации, в которой тогда находился Советский Союз. Я понимаю, что с этим ничего нельзя было сделать. Ну можно было побольше расстреливать, можно было поменьше расстреливать; можно было побольше сказать, можно было поменьше сказать; можно было побольше разрешить или поменьше разрешить; можно было протянуть еще два года, а можно было уйти на два года раньше, но это все равно бы случилось: Советский Союз все равно развалился бы, потому что жрать было нечего.И люди, которым нечего жрать и нечем кормить своих детей, они выйдут на улицу и убьют человека, от которого они ждут еду и лекарства – это абсолютно очевидно. И, собственно говоря, мы понимаем, на чем сейчас держится Путин: потому что людям пока есть чего жрать и есть те лекарства, которые им нужны пока еще. Скоро их не будет, и люди, конечно, выйдут на улицу.
А.Красовский: Понятно, что это разные инструкции - «винтить» Немцова и «винтить» женщину с отрезанной головой
И если с этой точки зрения смотреть на Горбачева – ну, слушайте…
О.Журавлева
―
То есть он не помешал историческим событиям свершиться.
А.Красовский
―
Да. То есть видишь, пишут, что главное в нем было то, что он любил свою жену. Он стоял вместе со своей женой за руку и смотрел как страна разваливается. Но он, действительно, ничего не мог сделать. Я считаю, что он ничего не мог сделать. И спасибо ему большое, что какой-то идиот случайно не нажал «красную кнопку» и ракета не полетела в сторону Мичигана. Хотя сомневаюсь, что они могли куда-то улететь – эти ракеты.
О.Журавлева
―
Но у нас же был один случай, когда Михаил Сергеевич был настолько опасен, что был заперт в Форосе, а некие, более решительные джентльмены…
А.Красовский
―
Они же тоже не нажали ничего…
О.Журавлева
―
А вот они почему проиграли, как вам кажется?
А.Красовский
―
Потому что их не было вообще. Это абсолютно фиктивные такие персонажи…
О.Журавлева
―
Ну танки даже были.
А.Красовский
―
Ну эти два танка, которые были – смешно! – и под ними погибло три человека – мы помним. Поэтому, с точки зрения революции – это ни о чем. Например, кто помнит, кто такой Бауман.
О.Журавлева
―
Николай Эрнестович?
А.Красовский
―
А во времена Бауман там погибло человек семьдесят. В одном районе Москвы – тогда была маленьким городом – во время первой революции 905-го года. Поэтому это всё ни о чем.Тогда уже было противостояние Ельцина и Горбачева, которое не закончилось, между прочим, до смерти Ельцина. Они же не здоровались практически. И, безусловно, был, конечно, выдающийся, действительно, национальный лидер Борис Николаевич Ельцин, который в это время уже находился – можно как угодно его ненавидеть – ненавидеть расстрел Белого дома, говорить, что настоящая демократия была тогда, при Горбачеве, когда все… как его звали? - Рафик Нишанович руководил каким-то съездом – вот это была настоящая демократия, а вот при Ельцине была ненастоящая демократия. Конечно, это все смешно.
На самом деле, конечно, такой вот был… Дубчек в те времена. И я ему желаю долгих лет. Он, действительно, милый такой дедушка с палкой. Правда.
А.Красовский: Я никогда в жизни не видел Михаила Сергеевича Горбачева
О.Журавлева
―
Ну хорошо. Вот, кстати, Дэн пишет: «В Северной Корее тоже жрать нечего и ничего не разваливается». Этот вопрос все время всех занимает: Какая степень «нечего жрать»?
А.Красовский
―
Ну, потому что Северная Корея немножко другая страна и немножко по-другому управляется. Когда там, где-то нечего жрать, а где-то есть чего жрать, а главное, что вопрос же в том, насколько люди внутри одной нации заточены на то, чтобы стрелять друг в друга. Русские на самом деле не очень на это заточены, как это ни смешно. У русских был огромный период в жизни, который мы, конечно, уже забыли, и, возможно, он вернется в каком-то виде - Гражданскую войну я имею в виду после 17-го года, - но это, вообще, очень травматичный опыт, когда люди стреляют друг в друга, когда брат стреляет в брата, когда сын стреляет в отца – это правда очень травматично.Вот опять же вы серьезно задумайтесь, способны ли вы сами на это, и вы поймете, что, в общем, не очень многие люди на это способны.
О.Журавлева
―
Вопрос, например, были ли способный войска, которые были введены в Новочеркасск стрелять в своих сограждан?
А.Красовский
―
Это разные опять же вещи. Когда у тебя маленький, локальный конфликт, ты его подавишь. У тебя есть маленький, локальный конфликт, например, в Вильнюсе или маленький, локальный конфликт в Тбилиси. Ты вводишь какие-нибудь другие войска и вот они там достают саперные лопатки. Но способны, например, жители города Москвы стрелять в жителей города Москвы? Я думаю, что да, но не бесконечно.
О.Журавлева
―
Решительно!
А.Красовский
―
Ну, конечно. Вот если им дадут сейчас приказ стрелять, они, конечно, будут. Но если им отдадут приказ стрелять направо и налево, а напротив них будут вооруженные люди, которые тоже будут стрелять по ним и по их детям и по их женам, я совершенно не уверен, что они будут это делать. Собственно говоря, мы же убедились, что было в Киеве. На самое деле, вы думаете, что Виктор Федорович не хотел стрелять? Конечно, хотел, просто мало было людей, которые способны были стрелять в Киеве прямо натурально из автоматического оружия.
О.Журавлева
―
Это Антон Красовский со своим особым мнением. Никуда не уходите – мы совсем скоро вернемся.НОВОСТИ
О.Журавлева
―
И снова с вами программа "Особое мнение". В студии журналист Антон Красовский. Еще одна тема, мимо которой никуда не пройдем. Это история с убийством ребенка, которое уже вроде бы подтвердилось показаниями этой задержанной няни…
А.Красовский
―
Гульчехры.
О.Журавлева
―
Да, которая подтвердила, что это она сделала – и поджог и убийства – Аллах ей приказал это сделать. При этом еще появилась информацию о том, что сообщники и подстрекатели могут находится снаружи и их тоже нужно найти. Вы верите в сообщников и подстрекателей?
А.Красовский
―
Нет, конечно, не верю ни в каких сообщников и подстрекателей. Я верю, что, может быть, там были какие-нибудь подстрекатели в каком-нибудь интернете на каком-нибудь ваххабитском сайте, где они там сейчас все тусуются и знакомятся. Я ничего не могу сказать по поводу того, что «вы же знаете, у нее была в 15 лет шизофрения» - вот я ничего про это не знаю, что у нее в 15 была шизофрения. Нам об этом сейчас говорят информационные агентства, которым сказали это говорить или которым дали такую информацию, чтобы они нам об этом рассказали. Я ничего не знаю про это шизофрению. Видели мы все картинку с вами, вернее не все, а те люди, которые могут пользоваться интернетом, поскольку федеральные каналы – ни один – эту картинку не показали, - да, видели мы картинку, как женщина, так скажем: не традиционно мусульманских, а в мусульманских консервативных одеждах с головой ребенка бегает вокруг метро Октябрьское поле, а вокруг нее шарахаются менты на протяжении часа.
О.Журавлева
―
Нам сегодня объяснили, что там все милиционеры сделали абсолютно по инструкции.
А.Красовский
―
Да, они сделали все абсолютно по инструкции. Точно так же, как они покойного Бориса Ефимовича Немцова «свинчивали» за минуту по инструкции, так же они час не могли «свинтить» женщину с отрезанной головой ребенка по инструкции. Понятно, что это разные инструкции - «винтить» Немцова и «винтить» женщину с отрезанной головой – безусловно, это очевидно разные инструкции, из разных отделов: один просто работает хорошо, а другой – плохо.Чего тут говорить? Понятно, что вопрос главный: Почему не сказали федеральные каналы?
О.Журавлева
―
Это, действительно, главный вопрос?
А.Красовский
―
Мне кажется, да.
О.Журавлева
―
Почему же?
А.Красовский
―
Потому что это локальная история, совершенно очевидно связанная с личной или частной жизнью одной женщины с очевидно трагической судьбой. Даже если у нее нет шизофрении и она не развелась со своим мужем, как нам сообщают, это женщина, которая находилась в трудных обстоятельствах в чужой стране, получая маленькие деньги, посылая эти деньги куда-то к себе, в Узбекистан, который пошел таким путем, которым он пошел тоже благодаря Михаилу Сергеевичу Горбачеву, между прочим. Потому что человек, который управляет, еще при Михаиле Сергеевиче Горбачеве был первым секретарем.И как бы это ее личное дело. Это не какой-то теракт, это не то, что взяли и захватили заложников. А это мы просто понимаем, что людям не сказали, чтобы люди не пошли резать узбеков.
О.Журавлева
―
Только и всего.А.Красовский: Хватает ли любви для того, чтобы руководить такой странной и страшной страной, как Россия?
А.Красовский
―
Конечно. У меня нет никаких сомнений по этому поводу. Опять же интеллигентная московская публика начала что-то говорить про НРЗБ. Антон Долин пишет, что это обобщение и сейчас все будут обобщать. Это чистая правда, люди, действительно, будут обобщать. Но НРЗБ и без вас будут обобщать. То есть, поверьте, те люди, которые смотрят «Первый канал», они не пойдут резать узбеков. Пойдут резать узбеков те люди, которые читают те сайты, которые читаем мы с вами…
О.Журавлева
―
Вчера был какой-то митинг.
А.Красовский
―
Они уже прочли. Все нормально. Всё уже узнали. И если бы они захотели, они бы это сделали. И если они хотят, они это сделают. Здесь не должно быть никаких сомнений, и что все равно какое-то противостояние на националистической почве здесь, в России будет ближайшие несколько лет. Серьезное противостояние, не то что там 10 тысяч футбольных фанатов пройдутся по Тверской улице по заказу из Кремля до Манежной площади, чтобы выпустить пар – нет. А будет серьезное противостояние – здесь нет вариантов никаких.
О.Журавлева
―
Почему?
А.Красовский
―
Таков исторический процесс. Это все равно что обвинить Горбачева в конфликте в Нагорном Карабахе. Вот так идет исторический процесс, он такой. Русские очень долго были нацией-монополистом на этой территории. Более того, русские очень долго были нацией-монополистом в этом огромном городе. Более того, огромное количество русских, которые сейчас проживают в этом огромном городе, не из этого огромного города, соответственно, им надо самоутверждаться здесь как русским и как москвичам. И одновременно с ними в этот огромный город приехало несколько миллионов – давайте называть все вещи своими именами – несколько миллионов людей из других стран, которые выглядят совершенно по-другому. Русские к этому не готовы, понимаете? Американцы, условные, шли к этому несколько столетий.
О.Журавлева
―
Ну немцы тоже не готовы.
А.Красовский
―
И немцы не готовы. Но немцы прошли, я хочу тебе сказать, через 33-45 годы…
О.Журавлева
―
Да.
А.Красовский
―
Вот ровно к тому, к чему они теперь подготовились. Они прошли через эту внутреннюю травму стыда за то, что они немцы. Немцы 6 миллионов человек сожгли прямо натурально в печах просто потому, что они чуть-чуть выглядели не так, как немцы. Немцы прямо вот сантиметриком черепа, как мы помним, отмеряли, так что не надо про немцев. Немцы всю Европу на голову поставили…
О.Журавлева
―
Антон, а что, нужно иметь такой опыт, чтобы не совершать подобных ошибок?
А.Красовский
―
Русские были более толерантны, чем немцы, потому что русские в отличие от немцев жили в огромной империи. То есть я говорю про вот эту, доминирующую нацию на этой территории, но, тем не менее, спасибо Советскому Союзу и государю императору, которые создали эту огромную империю. И русские, в общем, с детства привыкли видеть разных людей. Они не привыкли, что этих разных людей становится в одном пространстве больше, чем их – вот к этому они не привыкли. И эта ситуация, конечно, взорвется, и, конечно, власти это прекрасно понимают. Поэтому они не хотят этого взрыва, и, конечно, поэтому не сообщили об этом на «Первом канале». Ну и не надо на» Первом канале, москвичи и так об этом узнали.
О.Журавлева
―
А какие есть методы, кроме как не сообщать национальности, скажем, преступников? Какие еще есть методы эту ситуацию сглаживать? Действительно, вводить жесткий визовый режим, высылать? У нас были и такие тоже периоды.
А.Красовский
―
Есть огромное количество пиаровских методов, которые власть, конечно, могла применить. Конечно, например, эту прекрасную Гульчехру должен быть задержать какой-нибудь милиционер из Узбекистана… Ну правда.
О.Журавлева
―
Это вы сейчас про того арабского полицейского в Париже?
А.Красовский
―
Я не помню про арабского полицейского в Париже…
О.Журавлева
―
Который в кошерном магазине террористов обезвредил.
А.Красовский
―
Ну например. Это же тоже как бы такая история… про пиар. Это все история про такой пиар и антипиар, и власти это прекрасно понимают, они к этому готовы, и в этом нет ничего ужасного. Мы прекрасно понимаем, что надо управлять большим количеством довольно расстроенных людей и не самых умных людей.
О.Журавлева
―
А есть, кому этим заниматься? Есть люди, у которых для этого есть достаточно знаний и сил?
А.Красовский
―
Проблема, безусловно, в том, что у людей, которые сейчас управляют Россией, тем более, управляют вот этой системой, конечно, нет таких, мне кажется, способностей. Ну ничего страшного, придут другие люди на их место. Чем меньше у этих людей способностей, тем меньше им управлять страной. Другое дело – тем травматичнее будет переход к новой власти, потому что люди неумные… Вот Михаил Сергеевич Горбачев - человек умный или Борис Николаевич Ельцин был человек умный – поэтому переход власти совершался, в общем, не очень кровавым образом или вообще не кровавым образом, как в случае с Ельциным. А нынешние власти, мне кажется, не очень умны, поэтому переход будет, безусловно, кровавым.А.Красовский: Очень травматичный опыт, когда люди стреляют друг в друга, брат стреляет в брата
О.Журавлева
―
Вот даже так.
А.Красовский
―
Ну, конечно.
О.Журавлева
―
То есть выборы – это всё абсолютная ерунда…
А.Красовский
―
Выборы – это всё развлекаловка для Максима Каца и Димы Гудкова. Им нравится, «Яблоку» это нравится…
О.Журавлева
―
Про "Яблоко" очень много спрашивают.
А.Красовский
―
Молодой кандидат в президенту 2018 года Григорий Явлинский, занявший 4-е место на выборах 1996 года. Даже Михаил Дмитриевич Прохоров на выборах 2012 года занял уже 3-е место с цифрой, по-моему, под 10%. А вот Григорий Алексеевич уже тогда, в 96-м больше 7-ми не набирал. Вот такой у нас будет кандидат. Вообще, перспективная партия, молодая, задорная.
О.Журавлева
―
Скажите, а есть какая-то партия, из которой можно быстро сделать новую?
А.Красовский
―
Да нет, конечно. Есть партия под названием «русский народ». Он очень быстро, как любой большой талантливый народ, очень хорошо быстро организуется. Поверьте, как только скажут: «Дорогой русский народ, есть свобода – давай!» Вот всю эту шелупонь… вся эта шелуха моментально отлетит в сторону. О’кей, а вы там плавайте на катамаранах. А русские люди будут нормально выбирать людей в разные партии в прекрасный свободный парламент, в свободные суды, в свободную полицию. Всё это есть. Говорить о том, что здесь, в России нет… и как и кто… Все само по себе произойдет. Знаешь, как опять же это произошло при Горбачева: не было – а стало! Вот прямо дали, сказали: Все можно - и тут же – раз! – все стало можно.
О.Журавлева
―
Так значит, нужен один единственный человек, который будет в телевизоре: «Можно!»
А.Красовский
―
Конечно. Конечно, да, нужен один единственный человек, который выходит в телевизоре и говорит: «Можно!». Это абсолютно очевидно, это, собственно говоря, поэтому телевизор и контролируется до уровня – не знаю – канала «Усадьба». Ты не можешь ничего сделать, потому что все контролируется в администрации президента, потому что, как только на канале «Усадьба» или на канале «Спас» выйдет хоть один идиот, который скажет, что можно – все в это поверят. Нельзя, друзья мои, нельзя ничего. Нельзя. Расслабьтесь. Все хорошо! Владимир Владимирович Путин здоровый человек, он в хоккей играет - научился недавно – это надолго.А.Красовский: Выборы – это всё развлекаловка для Максима Каца и Димы Гудкова
О.Журавлева
―
«Сейчас правда реально может быть вредна? – спрашивает наша слушательница Юлия. – Приходится ведь признавать, что выгоднее, например, признать няню невменяемой, чем разбираться, действительно ли Аллах призывает мусульман убивать». Но не только в связи с няней. Вообще, есть вредная правда? Вот про что.
А.Красовский
―
Это бессмысленный философский вопрос.
О.Журавлева
―
Почему? Вот он у нас в жизни существует. Это есть. Вот сейчас вы объяснили нам, что по телевизору нельзя говорить, чтобы народ не побежал резать определенных людей.
А.Красовский
―
Но по телевизору можно сказать правду так, чтобы народ тоже не побежал резать определенных людей. Это тоже надо понимать – что правду всегда можно сказать, просто разным образом. Можно правду сказать так, как это принято говорить ее у нас, а можно сказать правду, как, например, ее принято говорить в Норвегии. Я очень вам всем рекомендую. Помните эту знаменитую историю с Брейвиком. Там была фантастическая история, когда выступил король Норвегии перед жителями Осло. И это была фантастическая речь, где он сказал, что никогда – это очень классическая европейская история – никогда никто не сломит нашей свободы. Это, короче, американская тема…Вот на самом деле мы просто не привыкли к тому, что преступление может не повлечь за собой то наказание, которое мы считаем заслуженным – вот так. Мы реально считаем, что мы определяем степень наказания, и оно должно, как говорит наш президент Владимир Владимирович Путин, ассиметричным. Вот это не так. Мы с вами тем и отличаемся от преступников – тех людей, которые отрезают головы детям – тем, что мы не имеем права на ассиметричный ответ. Как только мы думаем, что любое наказание должно повлечь за собой этот самый ассиметричный ответ, мы становимся точно такими же гульчехрами, точно такими же: в черных платках, с точно такими же детскими головами руках и ножом. Вот мы такие до тех, пока мы не поймем, что наше наказание должно быть мягче, чем преступление.
О.Журавлева
―
Кто-нибудь, когда-нибудь пытался в России эту идею продвигать, что наши наказания должны быть гуманными.
А.Красовский
―
Мягче, чем преступление. Гуманными… Да, слушайте, проблема в том, Ольга, что те люди, которые каждый день с кафедры говорили эти вещи, сейчас лежат на Бутовском полигоне, расстрелянные теми людьми, которые их так и не услышали. В этом беда России.
О.Журавлева
―
О бедах России говорили с журналистом Антоном Красовским. Это его особое мнение. Всем спасибо, всего доброго!