Николай Сванидзе - Особое мнение - 2016-04-08

08.04.2016

Николай Сванидзе - Особое мнение - 2016-04-08 Скачать

К. Ларина

―

Добрый вечер. Программа «Особое мнение». Николай Сванидзе. Приветствую вас, Николай Карлович. Давно не виделись, очень приятно вас видеть. Н. Сванидзе

―

Приветствую. Да и мне тоже. К. Ларина

―

Событий много и за ваше отсутствие произошло. И сегодня я считаю просто главная новость, которую мы обсуждаем последние полтора-два часа. Минюст поручил подготовить документы для решения вопроса о передаче Украине режиссера Олега Сенцова. Речь идет не только об Олеге Сенцове, который осужден на 20 лет и уже отбывает срок в колонии. А также Александр Кольченко, Юрий Солошенко, Геннадий Афанасьев. Об этих людях шла речь в запросе от Киева. Можно сказать, что это хорошая новость и действительно, если документы готовятся, значит, речь идет об экстрадиции, выдаче скажем так. Н. Сванидзе

―

Я думаю, что шансы уже очень велики. Наверное, действительно новость очень хорошая. Причем это значит, что вообще решили идти по этому пути, это путь правильный. И украинцев отдавать и своих выручать. Это все совершенно справедливо. И я думаю, что в контексте всех разговоров очень серьезных последних недель, касающихся еще одного человека, а именно Надежды Савченко, это все тоже имеет значение. Потому что, наверное, это коснется и ее. Все эти ожидания по всей видимости абсолютно оправданы. Что ее конечно будут менять. И будут менять быстро. Тут вопрос другой в том, что касается именно Надежды Савченко. Проблема в том, что она объявила сухую голодовку. И это серьезно. Поэтому время не ждет. Но, так или иначе, это добрая весть. К. Ларина

―

Как ты думаешь, если действительно это начало очень важного и, наверное, самого главного процесса во всей этой истории военной этого конфликта с Украиной, значит ли это, что и все остальные пункты проблемные будут каким-то образом улажены. Я имею в виду, прежде всего, конечно ситуацию на юго-востоке. Н. Сванидзе

―

Во-первых, сложно сказать самое это главное в том, что касается конфликта или не самое главное. Это с гуманитарной точки зрения несомненно самое главное. С точки зрения политической и военной, с точки зрения вообще перспектив отношений – нет, я боюсь, что это не сыграет никакой решающей роли. К. Ларина

―

Позитивной. Н. Сванидзе

―

Позитивную в любом случае само по себе это играет роль. Это самодостаточная акция вообще, если этих людей обменяют. Но это никак не отразится на будущем я боюсь. И этот конфликт на данный момент представляется не решаемым. Я не представляю вообще, как он может быть решен, потому что он может быть заморожен, но мы видим по ситуации в Карабахе, скажем, что замороженные конфликты очень быстро размораживаются. Они могут лежать в холодильнике десятилетиями. А потом стремительно в течение нескольких недель размораживаются, и там начинается такая свистопляска, что мало не кажется уже никому. Я боюсь, что ситуация с юго-востоком Украины это будет замороженный конфликт, потому что здесь никто не готов идти на попятную. Здесь для того чтобы Россия сделала какие-то шаги в направлении выполнения Минских соглашений, нужно выполнить главное со стороны России. А именно обеспечить контролируемость границы украинцами. А если на это пойдет российская власть, это значит, что она отдает Донбасс. Потому что все эти разговоры о том, что Донецкая и Луганская республики воюют против федеральной украинской армии, это все детский лепет. Они могут воевать только с помощью российской очень серьезной и разносторонней. А как только граница будет перекрыта, помощь эта прекратится. Просто соотношение сил, как бы ни была слаба украинская армия, соотношение сил таково, что там они полторы недели не продержатся. А поэтому Кремль на это не пойдет. Потому что сразу же будет обвинен в сдаче Донбасса, сразу поедет вниз рейтинг. А следовательно эта ситуация в любом случае будет заморожена. И Украина не может пойти на какие-то вещи тоже по тем же самым причинам. Поэтому я боюсь, что здесь мы имеем дело с почти, к сожалению, гарантией такого негативного результата, это еще в лучшем случае замороженный конфликт. Замороженный лучше, чем размороженный. Но вот мы будем его иметь.

Н.Сванидзе: Замороженный лучше, чем размороженный. Но вот мы будем его иметь

К. Ларина

―

Все-таки при этом конъюнктура момента она меняется стремительно. И сейчас и референдум в Нидерландах многое изменил. Н. Сванидзе

―

А что он изменил? Да ничего. К. Ларина

―

Мой вопрос к тебе. Этот референдум, его результаты на руку играют в этом конфликте в сторону России. Н. Сванидзе

―

Они на руку играют в каком смысле. Они радуют Россию. К. Ларина

―

Путину. Очень приятно это интерпретировать. Н. Сванидзе

―

Совершенно верно. Это приятный результат для России в смысле для политической России, для государственной российской власти. Потому что вот вроде бы Киеву показали кукиш голландцы. Но мы же понимаем, что они ему кукиш показали, во-первых, не потому что так Россию любят, а потому что мы понимаем, что происходит на Украине и они главное это понимают. Зачем им огромная страна с разорванной территорией в состоянии полувойны находящаяся. С разрушенной экономикой. На черта им в ЕС такая страна. Если бы было княжество Монако, ну возьмем, подгребем. Не помешает. А такая-то здоровенная и рыхлая и разрушенная не нужна она им. Это первый фактор. Второй – конечно, репутация президента Порошенко сильно подмоченная в результате панамского скандала. Все это вместе заставило голландцев так проголосовать. Но Киев никуда не денется. Это никак не помогает нам приблизить к себе Украину. Никак. Все равно она уже повернулась к нам известным местом, это произошло после Крыма. А после Донбасса гарантировано. И другим местом она к нам уже не повернется. Она уже нацелена на вхождение в Европу. Это только вопрос сроков. Это сейчас сроки продлевает. Но ситуацию принципиально не меняет. К. Ларина

―

Но, тем не менее, у нас есть пример с Грузией, с которой отношения наладились достаточно быстро после очень тяжелого конфликта. Н. Сванидзе

―

Поспорю. Наладились на личностном уровне. Нет такого взаимного неприятия, как было с Саакашвили. Есть отношения. Пьем Боржом и грузинское вино. Замечательно. Но если кто думает, что Грузия стала пророссийской, - нет. Теперь после всей истории с Абхазией и Южной Осетией ни один грузинский лидер, даже если вообще он из Кремля будет посажен, если у него фамилия будет Сидоров, ни один грузинский лидер, как только он становится грузинским лидером, не может установить теплые дружеские отношения с Россией, потому что между ними Абхазия и Южная Осетия. Всё.

Н.Сванидзе: Ни один грузинский лидер не сможет установить теплые дружеские отношения с Россией

К. Ларина

―

То есть это тот самый случай замороженного конфликта. Н. Сванидзе

―

Он не такой жесткий, как с Украиной. Но конечно это просто постоянный конфликт. Он даже не замороженный. Он вялотекущий постоянный конфликт и, разумеется, Грузия в такой ситуации, в которой молодежь все меньше знает русский язык с каждым годом, с каждым поколением и все больше английский, конечно, это будет тоже страна, которая будет все больше и больше поворачиваться к Западу. И дальше вопрос вхождения в ЕС, в НАТО это только вопрос времени. Не более. К. Ларина

―

Свет77 нам пишет: «Николай Карлович, мировой офшорный скандал затронул десятки стран. Не могу понять, почему Песков назвал, что это расследование направлено против России и Путина. А вы понимаете? Как вы думаете, в отношении офшорных компаний друга Путина виолончелиста Ролдугина будут проведены расследования по части отмывания денег и операциями с банком «Россия» на сумму 2 млрд. долларов». Тут я поддержу вопрос в той части, почему трактуется в России, что это кампания против России, против Путина. И Владимир Путин на встрече с региональными журналистами тоже об этом говорил, что это заказ против нас, против России. Откуда это? Что позволяет так думать. Н. Сванидзе

―

На мой взгляд, мало что позволяет так думать. Это привычная конспирологическая позиция, которая не только привычная, но и очень удобная во всех отношениях. И она я даже боюсь, что искренняя. К. Ларина

―

То есть так на самом деле и думают. Н. Сванидзе

―

Да. Что вообще все плохое, что делается в мире… К. Ларина

―

Это против России. Н. Сванидзе

―

Да. К. Ларина

―

Потому что Россия сильная. Н. Сванидзе

―

Или боятся, что она станет сильной. И она богатая и зарятся на ее ископаемые, недра, на ее территории. К. Ларина

―

Но ты поизучал все эти схемы, которые раскрылись. Н. Сванидзе

―

Я изучал схемы, но для этого у меня ума, умища не хватает. К. Ларина

―

И что же ты понял? Н. Сванидзе

―

Это для финансистов. Тут дело не в схемах. Продолжая отвечать на этот вопрос, тут же не сходятся концы с концами. Потому что они в головах людей у миллионов не сходятся. В этом проблемы никакой нет. Потому что с одной стороны все это против России, а с другой стороны Путин и не пострадал. Путина там нет, он не упоминается. Почему-то бочка катится на Россию, а уволился исландский премьер, под ударом английский премьер, под ударом Порошенко. А бочка на Россию. То есть получается, что на Россию катят бочку, а она не катится. А она катится на тех, кто ее катит. Вот ведь понимаешь как. Не сходятся концы с концами. Но повторяю, это не суть важно. Главное что это все происки врагов, которые пользуются всяким поводом для того, чтобы какой-то очередной ушат грязи на нас вылить.

Н.Сванидзе: Почему-то бочка катится на Россию, а уволился исландский премьер

К. Ларина

―

Ты вспомни, как готовили нас к этому информационному вбросу. Н. Сванидзе

―

Готовили очень кстати общо. К. Ларина

―

Но готовили к такому, как будто сейчас мир рухнет. Н. Сванидзе

―

Но очевидно не знали толком, к чему готовят. И кстати и ответы президента Путина, когда он защищает Ролдугина, он защищает своих друзей всегда. Но в данном случае тоже чего Ролдугина защищать, он, как известно музыкант, виолончелист. Почему виолончелисту такие большие деньги все дают в долг… К. Ларина

―

Потому что честный человек Н. Сванидзе

―

Вероятно честный человек. К. Ларина

―

Ни копейки не украл. «Свободу Юрию Деточкину» - ты вспомни. Аналогия такая. Н. Сванидзе

―

Но этот честный человек еще друг президента. Тут есть еще один фактор, кстати. Когда говорят, что все это вброс, ну хорошо, предположим, это все вбросили. Предположим, это все вбросил Сорос, Госдеп США. Вбросить-то вбросил, но ведь сочинить эти бумаги Сорос не мог. Придумать, сфальсифицировать эти бумаги Сорос не мог. Он их откуда взял. Предположим, он их вбросил. Госдеп США вбросил. Откуда, тумбочка где, из которой они это достали. В тумбочке эти документы лежали, невозможно сфальсифицировать 11 миллионов документов. К. Ларина

―

А там нет коррупции. Путин же тебе сказал, чего-то там наковыряли. Н. Сванидзе

―

А что тогда за такую бочку покатили, в которой нет коррупции. Вот все это очень странные концы, нет коррупции, но есть друзья Путина. В результате у нас складывается такой диалог, достаточно привычный последнее время. Мы говорим, вот ручонки, вот они, ребята, мы на виолончели играем. Всё. Нам говорят: мужики, вы такие хитрые со своей виолончелью. Вы главное полоний с мельдонием не перепутайте, когда будете там хитрить. А то может неинтересно получиться за завтраком. И этот диалог он не имеет завершения. Потому что мы говорим: а вы докажите. В очередной раз. А они говорят: нет, ребят, мы ничего доказывать не будем, просто мы все видим. Потому что здесь имеется круг как частокол друзей юности, по работе, по дзюдо, по музыкальным увлечениям и так далее. И у этих друзей между собой исключительно задушевные финансовые отношения. Через в данном случае панамскую офшорную фирму. Кроме того, что они еще говорят, эти ребята, враги наши. Они говорят: ну это же малая самая, краешек верхушечки айсберга. Ведь это вскрылось каким-то образом. А что еще вскроется. И никто не знает. К. Ларина

―

Ты думаешь, там чего-то еще есть. Это не конец… Н. Сванидзе

―

Я не знаю. А какие основания полагать, что больше ничего нет. Какие основания полагать, что ориентировались исключительно в своих совершенно некриминальных финансовых взаимоотношениях именно только на эту компанию. А больше ни на одну. Никаких нет оснований. Значит, просто ее вскрыли здесь. Эту компанию. Как консервную банку. А что еще вскроют, мы не знаем, когда вскроют. Скорее всего, это не будет иметь никаких прямых каких-то правовых последствий.

Н.Сванидзе: Нам говорят: мужики, вы такие хитрые со своей виолончелью.

К. Ларина

―

У меня вопрос, который задавали нам по поводу расследования, будет расследование проведено? Н. Сванидзе

―

У нас – смешно. Какое расследование. К. Ларина

―

Они там запросили, по-моему, документы «Новой газеты». Н. Сванидзе

―

Нет, у нас расследование по поводу «Новой газеты» - в это я верю. У нас же Песков сказал, что ничего нового. Чего он ожидал нового интересно. Что значит ничего нового. Значит то, что там куча народу друг другу как теннисные мячики кидали миллиарды долларов и сотни миллионов, а потом, как выяснилось, известный авторитетный и замечательный музыкант на эти деньги покупал за рубежом музыкальные инструменты, привозил их сюда и здесь дарил государству. К. Ларина

―

Это не так. Он оформляет в собственность государства. Н. Сванидзе

―

Ну так это… К. Ларина

―

Безвозмездно. Н. Сванидзе

―

Ксюша, когда безвозмездно дают это называется актом дарения. Это и есть. Как в том мультфильме: безвозмездно – то есть даром. К. Ларина

―

Поэтому Деточкина и вспоминаем. «Вы знаете, на что он тратил эти деньги?» Н. Сванидзе

―

Совершенно верно. Как там: он виноват, но он не виноват. Поэтому здесь могут разные вещи вскрыться, совершенно очевидно, что они не будут иметь для нас никаких прямых юридических последствий. Но совершенно очевидно в той же степени, что они будут иметь очередные тяжелые репутационные последствия и могут повлечь за собой и ужесточение санкций. К. Ларина

―

Путина там нет, но там помимо этого Ролдугина вообще тут действительно он виолончелист и музыкант, но там масса есть известных фамилий, которые связаны с государственной службой. Н. Сванидзе

―

Там действительно нет Путина, но там куча друзей, которые связаны с Путиным. К. Ларина

―

И в том числе государственные чиновники. Откуда деньги у них. На эти офшорные компании. Н. Сванидзе

―

И поэтому когда этот круг обрисовывается, а этот круг и так, в общем, был в достаточной степени известен. То, разумеется, для всех мировых финансовых экспертов и аналитиков это все очень дурно пахнет. Доказать просто в суде это вероятно невозможно. Но всем всё понятно. Это как в деле с убийством Литвиненко. Когда сказал коронер английский, что нам-то очевидно, что такие-то решения могли приниматься только на таком-то уровне.

Н.Сванидзе: Там действительно нет Путина, но там куча друзей, которые связаны с Путиным

К. Ларина

―

С этой точки зрения действительно ничего нового. Потому что то, что касается репутации России, российской власти в мире… Н. Сванидзе

―

Не России, российской власти. К. Ларина

―

Ниже некуда. Н. Сванидзе

―

Еще может быть и ниже. Но все зависит от того, куда мы дальше двинемся. Есть еще и Северная Корея, где собираются траву жевать. К. Ларина

―

Сейчас мы поговорим про то, что нас ждет в ближайшем будущем. Н. Сванидзе

―

Есть Венесуэла, где вводят третий выходной день для экономии электроэнергии. Это все имеется. К. Ларина

―

Мы сейчас прервемся на несколько минут. НОВОСТИ К. Ларина

―

«Николай Карлович, - спрашивает наш слушатель Илья из Ярославля, - как вы считаете, для чего именно сейчас понадобилось создавать нацгвардию. Это опасения возможных волнений или быть может в противовес армии Кадырова». Можно добавить еще в качестве версии, наоборот пополнение армии Кадырова. Поскольку известно, что господин Золотов, который возглавляет нацгвардию, он практически близкий друг и почти родственник Кадырова. Я имею в виду родственник не по крови, а по мировоззрению. Н. Сванидзе

―

Брат - как сейчас принято говорить. Я думаю, что здесь есть несколько факторов. И тот, о котором идет речь, связанный с Рамзаном Ахматовичем Кадыровым, вероятно, тоже имеет место. Причем такое двоякое. С одной стороны Кадыров последнее время часто показывал свою силу, просто демонстрировал ее. И я не исключаю, что сейчас Кремль решил при всех замечательных отношениях показать ему, тем не менее, что не только у него в Грозном есть сила, но и в Москве она есть. К. Ларина

―

Но я не зря напомнила про Золотова. Это редкий случай - представитель силовых структур, который в хороших отношениях с Кадыровым. Н. Сванидзе

―

Я же сказал «с одной стороны». С другой стороны во главе этой совершенно я даже не знаю как назвать, не подразделение, там 170 тысяч человек, во главе этого мощного кулака воинского ставится человек не только близкий и преданный президенту Путину, но и действительно человек, который покровительствовал, был в хороших отношениях а далеко, мягко говоря, не все силовики федеральные в таких отношениях с господином Кадыровым. Поэтому это возможность с одной стороны показать, что у нас есть сила, а с другой стороны и привлечь, так приобнять Кадырова за плечи и привлечь его сюда же. Бери своих ребят и присоединяйся к нам. А заодно сюда и казачки до кучи, чтобы тут с нагайками тоже веселились, не представляли собой какую-то странную отдельную от всего, ну пусть маленькую, но какую-то вооруженную силу. Все сюда. Все под Золотова. А Золотов преданный, Золотов свой, Золотов опытный. К. Ларина

―

Похоже на Малюту Скуратова… Н. Сванидзе

―

Уже шла речь о том, что это опричное войско. Но прямых параллелей история не знает. К. Ларина

―

У тебя возникли такие аналогии? Н. Сванидзе

―

Опричнина была не просто опричь всего, то есть кроме всего, отчего их звали кромешниками современники с намеком, не только потому, что «кроме» и «опричь» это синонимы в русском языке, но еще потому что кромешники был намек на адово войско. Кромешное. Но они же людей убивали. Массово. Скорее с опричниками можно сравнить НКВД сталинской поры.

Н.Сванидзе: Все под Золотова. А Золотов преданный, Золотов свой, Золотов опытный

К. Ларина

―

Ты говоришь про методы, а цели и задачи какие. Н. Сванидзе

―

Цели и задачи. К. Ларина

―

Отъем собственности в пользу государства… Н. Сванидзе

―

Здесь, когда методы это тотальное уничтожение, то здесь это те средства, которые важнее, чем цели. Мы пока что не можем предъявить таких претензий нацгвардии. Но совершенно очевидно, поэтому я бы здесь прямых сравнений избегал, единственное, что да, это поскольку выводится из-под министерства внутренних дел, лично под президента фактически, это президентское войско. И в этом смысле оно да, опричь всего. Что оно будет делать, посмотрим. Но пугает то, что там есть разрешение на использование оружия. К. Ларина

―

Про то и речь. И про работу на митингах, протесты. Про это же говорили. Борьба с внутренним врагом. Н. Сванидзе

―

Совершенно ясно, что это рассчитано не на борьбу с криминалом, а на борьбу, к сожалению, с наиболее активной частью политической оппозиции. Эта активная часть может оказаться довольно многочисленная. Если будет обостряться экономический кризис. И тогда это будут не только интеллигенты с воспоминаниями о белых ленточках и там какие-то клерки, а это будут в том числе и представители рабочего класса. Потому что солоно если придется, то естественно, люди начнут каким-то образом свой протест выражать. Это грозно. Я думаю, что это опасение социальных протестов, конечно да, несомненно. И это очень такой прямой грубый мускульный ответ на ожидания социальных протестов. Это такое утоление своих страхов… К. Ларина

―

Упреждающий удар. Н. Сванидзе

―

…такое очень элементарное, очень поверхностное. Потому что если ситуация как наша история показывает, если и когда ситуация выходит из-под контроля в социальном плане, ни одни казаки, ни одни жандармы, ни одни опричники, которых Иван Грозный, он же отменил опричнину, потому что она ничего не могла сделать. Когда нужно было не жечь боярский дом со всеми близкими, с детьми и даже домашними животными и грабить, а когда нужно было реально защищать страну, они оказались беспомощны. И он отменил опричнину, в конце концов. Насколько все эти силы оказываются дееспособны действительно в ситуации реальной опасности, в 17-м году выяснилось, что никак. И все те, кто замечательно разгоняли какие-то демонстрации и митинги, когда повалил народ на улицы, когда повалили разозленные рассвирепевшие женщины, никто стрелять не посмел. Все разбежались. Только их и видели. Всех этих казаков и все эти гвардейские полки замечательные.

Н.Сванидзе: Иван Грозный, он же отменил опричнину, потому что она ничего не могла сделать

К. Ларина

―

Этим не стоит себя утешать. Н. Сванидзе

―

Никто себя не утешает. Речь идет не об утешении, Ксюша. Напротив, какое там утешение. Я что, хочу, чтобы кто-то выходил на улицу. Я, что хочу, чтобы кто-то стрелял по людям. Да не дай боже. Я очень боюсь этой ситуации. Просто я говорю о том, что создание таких мощных воинских образований это не самый лучший и уж точно не единственный способ упреждать социальные протесты. Потому что их упреждают какими-то действиями в экономике, либерализации в политике, обязательно это нужно делать. А это не делается. То, что я вижу это только чисто физическая мускульная реакция. Но помимо мускулов накачанных в организме присутствует еще и голова. А там мозги. Здесь я не вижу реакции именно этого рода. А только мускульную. Она недостаточна. К. Ларина

―

Параллельно с созданием нацгвардии сегодня пришла информация о том, что в ГД внесен новый пакет антитеррористических законопроектов, авторство основное принадлежит Ирине Яровой. Ты слышал об этом, прочитал? Н. Сванидзе

―

Я все не прочитал. К. Ларина

―

Там такое чудо чудное. Во-первых, предусматривается как наказание лишение российского гражданства для тех, кто замечен в террористической деятельности. Новый состав преступления под названием «международный терроризм». Установить ответственность за несообщение о подготовке и совершения преступлений террористического характера, содействия экстремистской деятельности. Можно себе представить, как это можно трактовать широко. Снижение возрастного порога, то есть преступления, за которые можно… Н. Сванидзе

―

С 14 лет. К. Ларина

―

В том числе и хулиганство, наверное, эти телефонные звонки. Н. Сванидзе

―

Там что касается 14 лет есть очень грозная формулировка. Что там за какие-то убийства, ограбления, похищения людей, воровство и другое. Вот это «другое» это всегда производит очень сильное впечатление. К. Ларина

―

Наказание за пособничество терроризму может быть соразмерным наказанию за совершение теракта. Срок повысить от 10 до 15 лет, уровень ответственности за финансирование терроризма. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичные оправдания терроризма. Дальше что касается каждого, безусловно, - ограничение выезда за границу. Граждан России могут ограничить в праве на выезд на 5 лет в случае официального предостережения о недопустимости действий, создающих условия для совершения террористических преступлений. Это ты мне можешь объяснить. Что такое официальное предостережение. Чье? Н. Сванидзе

―

Не вполне пока понимаю эту формулировку. Что означает, кто кого предупредит. Кого не будут выпускать на пять лет. Но здесь из того, что зачитала, есть некоторые вещи странные. Скажем, недоносительство. Или пособничество. А кто, а это мы проходили, что жена должна доносить на мужа. Ребенок должен доносить на родителей. Как тут. Это тоже недоносительство будет. Это противоречит Конституции РФ. К. Ларина

―

Ограничение на выезд тоже противоречит Конституции РФ. Н. Сванидзе

―

Кроме того, снижение возраста людей, которые подпадают под взрослые наказания, это мы тоже проходили. При Сталине расстреливали с 12 лет. За некоторые преступления. Здесь с 14. Близехонько уже лиса бежала. Это не внушает оптимизма. Потому что мы видим, что идет борьба против терроризма, идет какое-то утоление страха перед массовыми беспорядками, идет исключительно по линии ужесточения наказаний. Это линия исключительно репрессивная. Другого нет. То есть, нет никакой линии, связанной с попытками каким-то образом успокоить, с попытками каким-то образом улучшить жизнь, делегировать полномочия на разные уровни. По вертикали, по горизонтали. То есть распределить политическую ответственность. Расширить вместимость социальных лифтов. Вот здесь масса способов человечество изобрело за последние сотни лет.

Н.Сванидзе: Идет какое-то утоление страха перед массовыми беспорядками

К. Ларина

―

Ровно наоборот. Н. Сванидзе

―

Здесь совершенно другая концепция. Исключительно завинчивание гаек. Я повторяю, что здесь в ситуации действительно экстремальной, до которой не дай бог добраться, резьбу сразу срывает. К. Ларина

―

Буквально несколько секунд по поводу передачи Росархива под личный контроль президента. Н. Сванидзе

―

Все идет по линии вертикализации власти. Я здесь в самом по себе этом решении никаких угроз не вижу. Тут вопрос в том, какие решения будет принимать президент. Потому что если это было под Минкультом, так, на мой взгляд, лучше под президентом. Здесь само по себе это решение меня не пугает. К. Ларина

―

Ну хорошо. Поглядим. Спасибо большое. Николай Сванидзе, Ксения Ларина. До встречи.