Шод Муладжанов - Особое мнение - 2016-08-01
01.08.2016
О. Журавлева
―
Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». У нас в гостях главный редактор газеты «Московская правда» Шод Муладжанов. Здравствуйте.
Ш. Муладжанов
―
Здравствуйте.
О. Журавлева
―
Вам как многолетнему главному редактору будет небезынтересно обсудить следующую тему. «Роснефть» предупредила журналистов «Новой газеты» о возможной ответственности за, цитата: « незаконный сбор и использование непроверенной и недостоверной информации». Речь идет об известной уже публикации про яхту, которая таинственным образом…
Ш. Муладжанов
―
«Принцесса Ольга».
О. Журавлева
―
Княгиня на самом деле, святая равноапостольная княгиня Ольга. Это же ясно, о чем идет речи. Так вот маршруты, как сообщает газета, подозрительно совпадают с геотегами супруги Сечина.
Ш. Муладжанов
―
Я всегда говорил, что Инстаграм до хорошего не доведет.
О. Журавлева
―
Вопрос чисто журналистский. Что такое незаконный сбор и использование непроверенной и недостоверной информации.
Ш. Муладжанов
―
Я думаю, что это совершенно две разные темы. Сбор и публикация это две совершенно разные темы. То, что информацию можно собирать всеми законными способами это абсолютная аксиома…
О. Журавлева
―
Следить за маршрутом яхты это законно?
Ш. Муладжанов
―
Абсолютно. И если это есть в открытых источниках. То есть нельзя вламываться в личное пространство, в личные покои человека, без его разрешения нельзя заходить на его территорию его виллы или его квартиры. Или даже его комнаты в коммунальной квартире. Но если есть в открытых источниках любая информация, то ее собирать, анализировать и делать какие-то выводы имеет право любой гражданин. Это точно никем не запрещено. Что касается публикаций, тут сложнее. Потому что публикации, касающиеся личной частной жизни людей, они конечно, вещь довольно спорная. Потому что человек всегда может сообщить, что он не давал разрешения на публикацию сведений о его перемещениях, например. В местах его отдыха. Скажем, в целях безопасности.
Ш.Муладжанов:Публикации, касающиеся личной частной жизни людей, они конечно, вещь довольно спорная
О. Журавлева
―
Я прошу прощения…
Ш. Муладжанов
―
Оля, я сейчас отвлекаюсь.
О. Журавлева
―
Если теги поставили в своем общедоступном Инстаграме.
Ш. Муладжанов
―
Можно договорить. Разрешите. Так вот, если вот так ставить вопрос, то публикация чего-нибудь, добытого из каких-то источников открытых, но может быть глубоко таящихся, может вызвать какие-то вопросы. Если человек в публичном пространстве, а любая соцсеть, включая Инстаграм это публичное пространство, если человек там дает некую информацию, ее просто суммирует и каким-то образом интерпретирует, то я думаю, никаких правовых серьезных претензий к авторам быть не может. Это, во-первых, а во-вторых, меня всегда в таких случаях умиляет реакция такого рода. Заказуха, это же конечно, порочите честь, достоинство…
О. Журавлева
―
Часть организованной кампании.
Ш. Муладжанов
―
И так далее. А вы ответьте по существу…
О. Журавлева
―
По существу ответили: пригрозили.
Ш. Муладжанов
―
…да не знаем мы, чего это за яхта, никогда рядом с ней не были. Или: да, мы арендуем яхту, не ваше собачье дело. В принципе вполне оба варианта ответа возможны. Не в такой грубой форме, наверное, помягче. Но возможно. Когда по существу даже не хотят разговаривать, меня, как главного редактора всегда это наводило на размышления о том, что видимо, задели за живое. Видимо, тут что-то есть. Потому что когда нам на запросы, например, редакции отвечают, что, знаете, ребят, это неправда. И мы знаем, из каких вы источников это взяли. Это все подделки. Ну приходится копать. Или бросить приходится это дело или приходится серьезно копать. Если есть нужда, интерес или азарт какой-то спортивный и так далее. А когда отвечают не по существу, а «сам дурак» и куда ты там со свиным рылом в калашный ряд, всегда хочется уже понять, чего-то они так боятся, чего они так скрывают. Если все-таки мы не будем уподобляться, а подумаем, по существу, я сейчас ехал, в эфире слышал рассуждения автора, журналиста «Новой газеты». Я вообще с ним согласен, что если бы компания была сугубо частная, то такие претензии к ее руководителю были бы конечно надуманными скорее. Потому что если очень прибыльная компания, позволяет себе платить руководителю очень большие деньги и он на эти очень большие деньги может арендовать или даже купить большую яхту, ну и бог бы с ними, а какое наше дело-то. А вот если это госкомпания и если мы все время говорим о том, что госкомпаниям, которые занимаются добычей полезных ископаемых надо, государство чтобы помогало для разведки новых месторождений, для их разработки. А если им не помочь, то они вообще могут перестать там все добывать. И того и гляди, источник единственный серьезный пополнения бюджета у нас ухнется. И на этом фоне платить, во-первых, какие-то немыслимые деньги топ-менеджерам, а потом чтобы эти топ-менеджеры себе позволяли жить с вызывающей роскошью, это конечно не этично и тут я с автором вполне согласен.
О. Журавлева
―
Ну а перспективы какие вы видите?
Ш. Муладжанов
―
Да никаких.
О. Журавлева
―
Ведь ничто не стоит «Роснефти» и Сечину лично как в прошлый раз с журналом «Форбс» и «Комсомольской правдой» обратиться в суд и даже выиграть. В прошлый раз была история…
Ш. Муладжанов
―
Про 50 миллионов долларов.
О. Журавлева
―
…о том, что доходы его достигают уровня 50 миллионов и это, как заявил Сечин «порочит его честь и достоинство». Суд согласился. Порочит. 50 миллионов это стыдно.
Ш. Муладжанов
―
Тоже смешно. 50 миллионов стыдно, 12 – не стыдно. В стране, где больше 40% ниже прожиточного минимума, руководителю госкомпании это нормально. Понимаете, к сожалению, мы будем здесь очень тривиальные вещи говорить, если углубляться в эту тему. А чтобы покороче, я скажу так, что понятие совести, конечно, во всем, что касается российской власти, ушло настолько далеко и глубоко, что не видно и не слышно. Это первое. И второе, что здесь в данном конкретном случае мне кажется, что судебный иск будет малоперспективен, если у автора, я слышал его аргументы, о том, как он готовил этот материал, если все правда, о чем он говорит, то думаю, что очень сложно здесь будет иск какой-то против него выиграть. Потому что они ребята опытные в «Новой газете», они наверняка фотографировали все страницы, с которых брали информацию. И скрины есть, и фото есть. И наверняка они из 2-3 источников дублировали информацию. Если все так, то это вряд ли. Там с этими 50 миллионами доказать что-нибудь было очень сложно, потому что это была сборная информация, которая в том числе содержала сведения из неофициальных источников. Там было очень сложно. Здесь, если все взято из соцсетей и личного аккаунта жены Сечина и с другой стороны из официального источника как компания, которая отслеживает маршрут движения яхты, я думаю, здесь будет очень сложно.
О. Журавлева
―
Прежде чем мы перейдем к московским новостям, хотела вопрос от Ильи зачитать: как вам кажется, а в Кремле как-то кулуарно реагируют на подобные расследования. Может компромат собирают.
Ш. Муладжанов
―
Я думаю, что они не по публикациям «Новой газеты» собирают друг на дружку компромат, а по каким-нибудь другим источникам.
О. Журавлева
―
Закрытым.
Ш. Муладжанов
―
Я думаю, что на всех есть какие-нибудь папочки, где-то там в электронном или скорее бумажном виде они существуют. Я даже в этом не сомневаюсь. Потому что когда возникает какая-то такая кампания и надо одного-другого губернатора куда-то двинуть или даже руководителя каких-то силовых структур, неожиданно срочно возникает про него очень много информации. Видимо, папочки существуют…
О. Журавлева
―
Но с другой стороны служба была такая специальная.
Ш. Муладжанов
―
Это во все времена. Кстати не только в нашей стране.
О. Журавлева
―
Кстати о нашей стране и московская история. Помнится, довольно бурно обсуждался первый заход…
Ш. Муладжанов
―
Ночь длинных ковшей.
О. Журавлева
―
Да, с самостроем. Сейчас должна начаться вторая часть. Часть вторая балета. Сносить будут уже, кто там получил уведомление, оставшихся самостройщиков всех к ногтю привлекут. Что-нибудь изменилось в подходах к этим самостройным постройкам?
Ш. Муладжанов
―
Точно изменилось. Потому что так получилось, что организация, которой я руковожу, она имеет отношение к одному такому объекту. Он раньше нам просто принадлежат, такой павильон, где на первом этаже был магазин по продаже печатной продукции. И мы его очень удачно в свое время продали, но поскольку он находится рядом с редакцией, мы видим дальнейшую его судьбу. И сейчас он обклеен объявлениями о том, что его сейчас будут сносить. И мы из интереса проверяли, он действительно в списке тех, которые под снос предназначены.
О. Журавлева
―
Вы именно поэтому его продали тогда?
Ш. Муладжанов
―
Я могу откровенно сказать, поскольку тем, кто у нас купил, тоже откровенно сказали, что тогда уже начались некие претензии по поводу не пролонгации или пролонгации, как тут точнее сказать договора по аренде земли. Дело в том, что когда говорят, что надо сносить, город говорит, там необязательно доказывать, что это незаконное строение. Дело в том, что у нас в частной собственности земли в границах Москвы нет. Не считая Новую Москву. И мы все, кто чего-нибудь строит в Москве или живем в жилых домах, они же арендуют. Если это кооперативный дом, он арендует землю у города. А город как собственник земли всегда может сказать: так, ребята, договор закончился. Он же всегда срочный, у него всегда есть окончание срока, и город как владелец земли может не пролонгировать. Например, на том основании, что тут будет перекладка коммуникаций или в нашем случае даже было оговорено сразу в договоре, что если тут будут путепровод строить под площадью Краснопресненской Заставы, то вы будете сносить этот объект. Путепровод, правда, никто не прокладывает, но я к чему веду. К тому, что пока не решен вопрос о праве обладать землей в Москве, например, такие коллизии будут всегда. Более того, есть вариант, когда могут заставить сносить и капитальное строение.
О. Журавлева
―
Например, жилой дом этажей в 12.
Ш. Муладжанов
―
Теоретически и это возможно. Если не вся документация была правильно оформлена – раз, если там будет проходить магистраль, например, - два. Но тогда просто город обязан компенсировать собственникам потери. Но снести могут. Возвращаясь к вашему вопросу, изменилось вот что. Что сейчас, насколько мне известно, нигде речь не идет ни в одном случае пока на сегодняшний день о силовом сносе. То есть везде сейчас идут переговоры о самосносе. То есть о том, чтобы собственники сами убрали. Более того, город предложил, что если как-то мирно договорятся, то город снесет за свой счет аккуратно и не будет требовать компенсации потраченных на это денег. То есть сейчас как-то город старается мирным путем более-менее путем переговоров, компромиссным, но осталось, по-моему, три недели. По-моему день «Ч» 27-го, если не ошибаюсь августа. Дата, к которой судьба окончательно должна быть решена всех объектов, которые сейчас значатся под снос. И то, что нельзя огульно говорить, вот хорошо или плохо, что сносят объекты, я тоже в этом уверен, потому что мы смотрели внимательно этот список, мы смотрели изображение, некоторые халупы конечно откровенные, конечно, давно пора. Некоторые непонятно как стоят посреди площадки, через которую народ идет к метро, конечно, тоже нехорошо. Другой вопрос – почему разрешили построить. Но это другой вопрос. Это немножко другой вопрос. Но есть строения, которые мне откровенно непонятно, почему их надо сносить. Не буду называть названия, но на Ленинградском шоссе, скажем, я футбольный болельщик и иногда, когда позволяет время, езжу в Химки посмотреть футбол. С такими же, как я некоторыми известными людьми, которые интересуются футболом и той командой, за которую мы болеем. Была точка, где мы пересекались перед футболом недалеко от МКАДа, было очень удобно, мы точно знали, что мы успеем на футбол, потому что там маленькое расстояние оставалось. В стороне от дороги, никаких метро нет, никаких остановок общественного транспорта рядом нет. Ничего такого нет. Снесли. Что теперь на этом месте – стоянка машин.
О. Журавлева
―
Стоянка это очень хорошо.
Ш. Муладжанов
―
Почему надо было вместо них, там еще полно площадок рядом, где можно ставить машины. Почему, зачем. Вот таких вещей я не понимаю. Когда сносят халупы или то, что явно может действительно, смеялись, что давит на коммуникации и так далее, есть такие случаи. Более того, я видел своими глазами фото, сделанные изнутри, где действительно коммуникациям угрожали, проседает строение временное и оно действительно угрожает. Конечно, надо сносить. Мне кажется, что все-таки сейчас более точечно к этому подходят, хотя спорные моменты все-таки есть и они будут. Как у москвича у меня только один вопрос серьезный. А что будет вместо. Вот если вместо этих развалюх или непонятно каких, «гадюшниками» их называют, если вместо этого появятся удобные, полезные, хорошие, современные торговые центрики, где будет все дешевле и лучше, то я как москвич скажу спасибо.
О. Журавлева
―
Вы как мечтатель сейчас говорите.
Ш. Муладжанов
―
Но не кремлевский. Если там будут разбиты дурацкие клумбы…
О. Журавлева
―
Вы цветы не любите?
Ш. Муладжанов
―
Вот тот объект, который я называл, когда первый раз его пытались снести, я спросил префекта тогдашнего, царство небесное, к сожалению, ушел от нас. А чего вы хотите на этом месте сделать. Он говорит: цветочную клумбу. Я его спросил: а что, город не обойдется без этой цветочной клумбы никак. Не жить ему дальше. Тогда мы как-то порешили, что пусть стоит пока. И если повторю, это будет сделано по уму и полезно для людей, то я это поддерживаю. Если там речь идет о переделе собственности и на этом месте появятся такие же объекты, только других собственников, то это очень нехорошо и очень подозрительно для меня.
О. Журавлева
―
Но а вопрос с тем, что вы только что говорили, что, в общем, все ходим под решением московского правительства. Любой объект может быть снесен для каких-то высших целей. С этим ничего не надо делать в городе?
Ш. Муладжанов
―
Вы знаете, я считаю, что пора уже вернуться к такому понятию как генеральный план развития города. Вспомнить, что…
Ш.Муладжанов:Я считаю, что пора уже вернуться к такому понятию как генеральный план развития города
О. Журавлева
―
Ох, пора.
Ш. Муладжанов
―
Что он у нас существует, что его никто не отменял. Например. Во-вторых, я думаю, что тут кстати мэрия периодически пытается проводить опросы, проводит опросы в том числе по объектам каким-то. Вы знаете, вот я смотрел из интереса, очень маленькая активность людей, как будто им все равно. Ну, ребята, это открытое голосование, ну голосуйте против, покажите, что вы не хотите или хотите такой-то вариант. Там дают три варианта ответа. Ну, проголосуйте. Нет, никого нет.
О. Журавлева
―
Шод Муладжанов, главный редактор «Московской правды» призывает граждан быть активнее. Это его «Особое мнение». Мы вернемся после небольшого перерыва.НОВОСТИ
О. Журавлева
―
С вами программа «Особое мнение». Есть еще одна тема, она городская.
Ш. Муладжанов
―
Можно, Оль, мы в эфире не успели закончить, я извиняюсь. Это не очень прилично. Так вот я хотел сказать только, что эта тема сноса и так далее, она не новая. Мы сейчас затеяли такой проектик, мы искали похожие в старых подшивках похожие времена. Нашли август 1928 года. И сейчас мы каждый день у себя МосПравда.ру ставим полосы газеты за это число.
О. Журавлева
―
У нас есть такая рубрика «Московские старости».
Ш. Муладжанов
―
Мы это ставим как газету конкретную. И там совсем два или три дня назад я видел в 28-м году, снос киосков был. Кстати потрясающие заголовки перекликаются с современностью. Просто ураган. Каждый день в 28-м году, когда это было, какая была жизнь, а выясняется, что переклик сумасшедший просто. Я извиняюсь.
О. Журавлева
―
Да. Еще одна история. Вот когда «Московские старости» слушаешь столетней давности, как раз понимаешь, что далеко не так сильно мы меняемся, как нам представляется. Еще новость тоже дискуссионная. Патриарх Московский и Всея Руси поддержал установку в Орле памятника основателю города Ивану Грозному. Памятник будет установлен напротив Театра местного Юного Зрителя. Власти региона приняли решение пока отложить открытие, которое на 3 августа запланировано. В связи с протестами местных жителей. Тем не менее, очень многие поддержали. А в чем проблема Ивана Грозного как вам кажется? Симпатичный человек.
Ш.Муладжанов:Я считаю, что пора уже вернуться к такому понятию как генеральный план развития города
Ш. Муладжанов
―
В чем проблема Иоанна Васильевича я не знаю точно, поскольку не встречался. Но дело в том, что мне кажется тут все-таки главное не что, а где. Запечатлеть Иоанна Васильевича и вообще Грозный это фигура очень спорная. Но понятно, что это гигант истории российской и с этим вряд ли кто-то будет спорить. И то, что может быть памятник ему в русском городе, у меня особых сомнений нет. Но зачем напротив Театра Юного Зрителя ставить, в общем, он деспот был и тиран. Это тоже общеизвестно.
О. Журавлева
―
А не надо скрывать от детей правду жизни.
Ш. Муладжанов
―
Ну зачем уж им так в глаза этой правдой жизни тыкать.
О. Журавлева
―
Потому что дисциплина должна быть.
Ш. Муладжанов
―
Это да, и тишина должна быть в библиотеке. Это мы знаем. Но я считаю, что такого рода фигуры я бы сюда многие причислил, Сталина, например, они обязательно должны быть отражены в галерее памятников, но это не надо выпячивать.
О. Журавлева
―
А вот как Сталин должен быть отражен?
Ш. Муладжанов
―
Я считаю, что вполне в Москве, в том числе может быть сквер какой-то, кто-то туда придет с горем и с болью и с ненавистью, кто-то придет с любовью и обожанием. Но это фигура, это гигантская фигура, которая повлияла на жизнь страны. Почему мы считаем, что это не может быть запечатлено. В Музеоне есть галерея старых памятников. Ну, хотя может быть и там. Понимаете, исключать из истории задним числом тех, кто в нее вошел это глупо.
Ш.Муладжанов:В Москве может быть сквер какой-то, кто-то туда придет с горем и с ненавистью, кто-то с любовью и обожанием
О. Журавлева
―
Шод Саидович, но ведь есть такие примеры. Например, не самая кровавая английская королева Мария Кровавая не удостоилась памятника. Ну, есть какие-то фигуры, которые возможно оболганы, возможно…
Ш. Муладжанов
―
Я сразу приведу пример из Испании Франко. Франкисты и все такое. Никто не сносит памятников Франко. Они стоят, и названия улиц есть имени Франко. Я ходил по таким улицам в Испании. Есть. Да, многие из них потеряли близких из-за репрессий. Но это фигура историческая. Так сложилось.
О. Журавлева
―
С другой стороны хорошо, что в Казани не надо ставить памятник Ивану Грозному.
Ш. Муладжанов
―
Там не надо точно, потому что недолго постоит.
О. Журавлева
―
Это тоже кстати об активных гражданах туда же. Еще удивительная совершенно новость, она на самом деле не удивительная, но печальная. Правительство может сократить 40% бюджетных мест в вузах в 2017 году от установленного на этот год уровня.
Ш. Муладжанов
―
Они вроде бы опровергли это. Эта новость была, потом последовало от Минобрнауки опровержение, оно как-то тоже не очень мне понятное. Мы следили за этой ситуацией сегодня. Но я вам скажу так, что они может быть от скандала тут постараются уйти. Но то, что на всех более-менее приличных факультетах более-менее приличных вузов, конечно, уже преобладают сейчас платные учебные места, это безусловный факт. И мы много раз это проверяли и это чистая правда. И тут никто не поспорит. Второе, что у нас очень много всяких льготных категорий и получается, что просто толковому парню из бедной семьи попасть на бюджетное место на мехмате практически невозможно. Даже если он семи пядей во лбу будет, выяснится, что у них есть при наборе 18 бюджетных мест, но эти сироты какие-то должны быть, эти дети чернобыльцев, я извиняюсь перед этим категориями…
Ш.Муладжанов:У нас много льготных категорий и получается, что парню из бедной семьи попасть на бюджетное место невозможно
О. Журавлева
―
Льготные категории.
Ш. Муладжанов
―
Эти из Крыма приехали. Еще откуда-нибудь. Когда до него дойдет дело, выяснится, что мест уже не осталось, даже если он супер-пупер. И это несправедливо, неправильно не только по отношению к этим людям, это неправильно по отношению к стране. Потому что мы лишаемся толковых ребят, профессионалов, специалистов потенциальных, которые могли бы поднять страну. Потому что мы все время говорим, давайте развивать промышленность, давайте двигать вперед комплексы научно-промышленные. А кто это будет делать-то, ребятки они потыкаются вот так вот, ну нет у его семьи денег заплатить за его учебу. А потом его кто-то подберет, и он укатит в дальние края за границу и будет там счастливо…
О. Журавлева
―
Там, кстати, есть бесплатное высшее образование.
Ш. Муладжанов
―
И будет счастливо строить капитализм. Это же преступление не только против талантливых людей, это преступление против России.
О. Журавлева
―
Вы знаете, когда в сообщении говорится, что у Минобрнауки не хватает денег, чтобы оплатить прием студентов, и нехватка средств приведет к сокращению стипендий, я в это верю. Что средств действительно не очень хватает.
Ш. Муладжанов
―
Можно я сейчас рисковое заявление сделаю. Не очень громкое, но рисковое. Вы знаете, может быть отменить соревнования по авиадартсу и по танковому биатлону и дать немножко, международные я имею в виду, свои пусть проводят, тренируются ребята, все-таки боевая подготовка нормальная. А вот международные соревнования, чтобы мы с йеменскими и прочими танкистами и летчиками не соревновались. А вот эти деньги, которые нужны, это большие деньги для проведения таких соревнований взять и отдать Минобрнауки, чтобы на бюджетные места пошли.
О. Журавлева
―
Интересное предложение. Предложение с мест. Обратите, пожалуйста, внимание. Уже изыскали резервы. Вот Шод Саидович сразу нашел нам резерв.
Ш. Муладжанов
―
Авиадартс хорошее дело.
О. Журавлева
―
Я про танковый биатлон постоянно слышу.
Ш. Муладжанов
―
На самом деле если сейчас государство наконец не подумает о том, что без специалистов стране не выжить…
О. Журавлева
―
Да мы давно без специалистов живем.
Ш. Муладжанов
―
Дело в том, что мы более-менее прилично жили исключительно на нефтяные деньги. Если этих денег становится мало, и везде и все специалисты говорят, что дай бог на следующий год хватит Резервного фонда, на 2017 год может и не хватит. Если все это правда, а это скорее всего правда, то без хоть каких-то серьезных движений в сфере развития промышленности и сельского хозяйства страна просто не выдержит.
Ш.Муладжанов:Без серьезных движений в сфере развития промышленности и сельского хозяйства страна не выдержит
О. Журавлева
―
У нас еще здравоохранение есть. Тоже как бы бесплатное.
Ш. Муладжанов
―
Как бы да.
О. Журавлева
―
И как бы бесплатное образование у нас. А вот что честнее, может быть так и сказать, товарищи, вот так вышло, на пенсию зарабатывайте себе сами, здравоохранение платное, образование платное. Но зато по-честному.
Ш. Муладжанов
―
Да.
О. Журавлева
―
Ну и как?
Ш. Муладжанов
―
Я думаю, что мы можем постепенно придти к социальному взрыву тогда. В совокупности. По отдельности эти все проблемы как-то еще наш терпеливый народ не достают. Все вместе они могут достать, особенно вкупе с подорожанием спиртного, хлеба и табачных изделий, резкому подорожанию. Мне кажется, что все вместе это может плохо кончиться.
О. Журавлева
―
Илья пишет: Голодец сказала, что большинству населения вовсе не нужно высшее образование, мол, нужны рабочие. Не согласны?
Ш. Муладжанов
―
Дело в том, что рабочие, конечно нужны, но разнорабочие, которые выполняют грязную работу, они и сейчас есть и гастарбайтеры и так далее. И они есть и будут. А вот квалифицированные рабочие сейчас это люди, которые должны иметь образование. Современная техника она, к сожалению, простого дядю Васю, который от сохи, она его не вытерпит. Там требуются специалисты. А у нас их не готовит никто. И не собирается готовить, что самое печальное. Это с одной стороны, а с другой стороны мы сейчас с вами переживаем прилив дешевой рабочей силы так называемой, гастарбайтеры, которые метут улицы, что-то строят и так далее, следующий поток будет квалифицированные работники из-за рубежа. И они постепенно будут остатки наших российских работников вытеснять.
О. Журавлева
―
Самый последний вам удар от наших радиослушателей. Во-первых, что памятники Франко все снесены.
Ш. Муладжанов
―
Неправда. Я видел.
О. Журавлева
―
Хорошо, тогда следующий: а вы не против памятника Гитлеру в Германии.
Ш.Муладжанов:Не так примитивно, что Гитлер плохой, а Сталин хороший. Нет, конечно. И они тираны оба
Ш. Муладжанов
―
Если так решит…
О. Журавлева
―
Есть исторические фигуры, которые вызывают вопросы.
Ш. Муладжанов
―
Если так решит германский народ, понимаете, вот есть в каждой войне победитель и побежденный. Германия войну проиграла. СССР войну выиграл.
О. Журавлева
―
То есть памятники можно ставить только победителям.
Ш. Муладжанов
―
Нет, не только. Я все-таки хотел глубже к этому немножко подойти. Не так примитивно, что Гитлер плохой, а Сталин хороший. Нет, конечно. И они тираны оба. И оба со своими народами поступили крайне жестоко, и на их счету преступлений хватает у обоих. Но страна, которая победила в страшной войне и страна, которая затеяла эту войну и проиграла, это все две разные истории. И к их лидерам, к тем, кто их возглавлял, я все-таки относился бы по-разному.
О. Журавлева
―
Шод Муладжанов, главный редактор «Московской правды» со своим особым мнением. Всем спасибо, всего доброго.