Евгения Альбац - Особое мнение - 2016-11-01
О.Журавлёва
―
Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва, у нас в студии – Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times». Здравствуйте, Евгения Марковна.
Е.Альбац
―
Ольга, здравствуйте.
О.Журавлёва
―
Продолжает поступать информация о том, что происходит в колонии, где содержится Ильдар Дадин. Скажите, пожалуйста, а что нужно делать, чтобы в тюрьмах не мучили людей? Спасти их как-то можно?
Е.Альбац
―
Я думаю, что нету универсального никакого правила. Безусловно, создание общественных наблюдательных комиссий – это лучшее, что произошло за последнее время. Но, к сожалению, мы знаем, что таких людей как Зоя Светова и Анна Каретникова не включили почему-то ни в одну из общественных наблюдательных комиссий. И это, конечно, опасная история сама по себе.
О.Журавлёва
―
Там был предел сроков.
Е.Альбац
―
Ну, нет, это... Предел сроков, например, в одной комиссии, в московской, там например, Зоя Светова была в московской комиссии. Она подавала в Потьме, Мордовские лагеря. Вообще желающих ездить по мордовским лагерям, поверьте мне, не много. Зоя Светова в силу своей личной судьбы и в силу профессии Потьму хорошо знает. Поэтому она подавала туда, и я напомню, что, по-моему, Надежда Толоконникова сидела в мордовских лагерях. Так что, нет-нет, это никак не связано ни с каким истечением сроков. Это связано ровно с тем, что власть боится таких людей как Светова и Каретникова, которых нельзя заставить замолчать.
О.Журавлёва
―
То есть?
Е.Альбац
―
Я думаю, что это просто ситуация еще для Зои и для Анны, может быть, стремная, опасная, потому что сейчас на них могут попытаться отыграться.
О.Журавлёва
―
Вот как?
Е.Альбац: Я полагаю, что издеваться над людьми нельзя, даже если они являются страшными преступниками
Е.Альбац
―
Да. Ровно так.
О.Журавлёва
―
А какова цель мучений, садистских выходок, издевательств над людьми, которые, вот как в случае с Ильдаром Дадиным, не являются, ну я не знаю, ни страшными преступниками, ни каким-то знаменем оппозиции?
Е.Альбац
―
Я полагаю, что издеваться над людьми нельзя, даже если они являются страшными преступниками.
О.Журавлёва
―
Полностью согласна.
Е.Альбац
―
Их за это лишают свободы, они сидят там во всяких «Черных дельфинах», на пожизненных сроках. Это страшные люди, но они уже лишены свободы. Поэтому мучить нельзя никого.Теперь что касается Ильдара Дадина, вы знаете, вот мы сегодня в редакции это обсуждали, что, ведь, например, Медиазона (такой сайт известный) таких, наверное, писем от заключенных публикует по несколько штук в неделю. Но просто когда это неизвестные персоны, то, к сожалению, на это мало обращают внимание. В чем важность публикации письма Ильдара Дадина? Не только то, что, я надеюсь, что реакция на него пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, который сказал, что он об этом доложит Путину, по-видимому, сохранит Дадину жизнь. Важно и то, что это сейчас, возможно, хоть на какое-то время немножко, может быть, защитит и других. Сейчас эти товарищи в лагерях несколько ненадолго перепугаются и, может быть, сообразят, что нельзя так людей мучить.
Я уже видела сообщения о том, что там врачей не нашли и так далее. Но я надеюсь, что наши слушатели так же понимают, что... И Ильдар Дадин написал об этом в письме, что как только эта история стала публичной, то, конечно же, в колонии уничтожили все свидетельства, если они были, того, что его пытали, избивали и так далее. Мы отлично знаем, мы просто много про это читали.. И та же, кстати, Зоя Светова – она большой специалист по этому вопросу. Она много писала о том, как мучают людей в лагерях.
Так что я искренне надеюсь, что Дадину это сохранит жизнь.
О.Журавлёва
―
Публичность, огласка.
Е.Альбац
―
Да. Но сидеть ему будет очень трудно. Мы же видим по тому, что происходит с Олегом Навальным. Понимаете?
О.Журавлёва
―
Вот. Я как раз поэтому вас и спрашиваю.
Е.Альбац
―
Олега, наверное, никто не позволит себе пальцем тронуть. Но то, что он бесконечно сидит в ШИЗО, то, что у него отбирают книги, то, что он практически отбывает в одиночке, то, что он практически сидит... Он сидит в колонии, но практически он отбывает срок как отбывают его то, что называется «в крытке», в тюрьме, да?То, что он совершенно лишен общения и так далее, это очень тяжелая жизнь. И вот эту тяжелую и трудную жизнь они устраивают Олегу. Да.
О.Журавлёва
―
Скажите, а какова цель? Я не вижу причины, ради которой можно издеваться и не бояться ответственности, потому что ответственность у нас, все-таки, предусмотрена за пытки, за нарушение режима и так далее, почему они такие храбрые и почему они такие садисты?
Е.Альбац
―
Ну, я думаю, что они, наверное, не все садисты, все-таки.
О.Журавлёва
―
Хотелось бы верить.
Е.Альбац
―
Хотя, мы видим по тому, как обращаются со своими же, с полковником СКР и с другим полковником МВД Захарченко, которые сидят в Лефортово, один уже в психиатричке, а другой, значит, говорит о том, что его... Принцип один – ломать. Ломают. Превратить в ничтожество.Вы знаете, я когда занималась сталинскими следователями, я в свое время пыталась сделать такую даже квалификацию различных пыток. И задача всегда одна и та же. Поскольку в Советском Союзе действовал принцип «Незаменимых нет», человеческой личности не существовало, то любое проявление собственных взглядов, позиций, вообще какой-то человеческой стати и гордости, оборачивалось для этих людей тем, что их ломали через колено. Какой смысл, например, было ставить на стойке академика Николая Николаевича Вавилова так, что у него лопались вены на ногах, да? Или какой смысл был подвешивать за волосы на стене в кабинете следователя Фатиму Дадаеву (это в Северной Осетии было дело), продержать ее подвешенной за волосы, пока она не умерла? Это 5 дней продолжалось.
Ведь, ничего же, информации они никакой не получали другой. Но был принцип – ломать. Вот, эта уверенность силовиков в том, что они могут это себе позволить сделать с согражданами, абсолютная бесконтрольность их – собственно, она и убеждает их в том, что они себе могут позволить.
Ко мне там сегодня заявились два подполковника из МВД, и один из них говорит моему адвокату «Вы смотрите, у нас и адвокаты присаживаются». Понимаете? Вот эта манера. Нету никакого ни уголовного дела, ни повестки, ничего. Такой чистый «пальцы веером», чисто агрессия: «А мы их сейчас на понты возьмем». Понимаете?
Конечно, эти ребята стали чувствовать, что они – главная власть в городе. И это правда: они, действительно, главная власть в городе.
О.Журавлёва
―
Ну так в Лефортово таких сидит достаточно.
Е.Альбац
―
Вот это они периодически забывают, что так же, как при товарище Сталине Сталин, защищаясь от тех, кому он дал эту безграничную власть над жизнью и смертью людей, что они бросятся рано или поздно ему на горло, то же самое сейчас делает Путин. Ровно то же самое. Он их пугает, он от них защищается таким образом. Он их сажает, чтобы показать: любой и каждый – не важно, вчера ты был руководителем управления Следственного комитета, а сегодня ты сидишь у меня в Лефортово без горячей воды. Вот это такой способ, когда у вас нету нормального разделения властей, судебной власти и контроля за силовиками, то единственный способ окорачивать силовиков – это периодически точечно сажать, возбуждать дела и так далее.
О.Журавлёва
―
Видимо, они просто верят в лучшее. Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times» со своим особым мнением. Мы вернемся после небольшого перерыва.
Е.Альбац: В СССР личности нет, проявление взглядов, позиций, гордости оборачивалось для людей тем, что их ломали
РЕКЛАМА
О.Журавлёва
―
И снова с вами программа «Особое мнение», в студии Евгения Альбац, главный редактор журнала «The New Times». Вы знаете, вот мы говорили о таких тревожащих тенденциях, касающихся, в общем-то, правоохранительных органов. А, вот, председателя Конституционного суда тревожат законодательные новеллы, которые пытаются уравнивать мужчин и женщин. Он вообще высказался о том, что всё идет по тому, о чем нас еще апостолы предупреждали – беззаконие и, вот, ужасно, что в семью, так сказать, законы влезают и, вот, волнуют тенденция в западном обществе, которые объявляют правовой нормой нетрадиционные модели поведения сексуальных и гендерных меньшинств. Скажите, пожалуйста, а почему Зорькина вообще тревожат такие странные темы? Больше нет проблем в жизни?
Е.Альбац
―
Оль, скажите, а, вот, место этого высказывания – это была Луна?
О.Журавлёва
―
Нет, это был православный собор.
Е.Альбац
―
Православный собор? Он в Москве происходил? Я не православная, поэтому я не слежу за такими событиями.
О.Журавлёва
―
Выступал на открытии XX-го Всемирного Русского народного собора. Русский народный собор.
Е.Альбац
―
Понятно. Ну, что можно сказать? Вот в эти дни исполняется 25 лет с создания Конституционного суда Российской Федерации. Это было одно из важнейших решений, которые были приняты 25 лет назад. Среди судей Конституционного суда были такие великие люди как Тамара Морщакова, как Анатолий Кононов. Наверное, еще несколько фамилий. Но я как минимум, я хотела бы вот этих людей поздравить с тем, что 25 лет назад они заложили основу важнейшей институции, без которой верховенство закона и права в стране никогда не будет.К сожалению, как многое из того, что было сделано 25 лет назад, и Конституционный суд превратился в нечто противоположное тому, что он должен был быть. Потому что если вы посмотрите на Конституцию Российской Федерации, это сплошная Красная книга. Там 2/3 статей, которые касаются прав и свобод человека и гражданина (это первая и вторая главы), они просто давно уже не существуют, они зачеркнуты нашей жизнью.
Но тем не менее, это очень важно, что когда-то был Конституционный суд. И что мы знаем, что может существовать высший суд в земле, который отслеживает именно вопросы, связанные с правами и свободами человека. Такого суда у нас больше нет. И Зорькин это еще раз подтвердил.
О.Журавлёва
―
Ну а как же быть-то? Может быть, действительно, есть такая проблема?
Е.Альбац
―
А вы не замечали, что Конституционный суд, ведь, перестал играть какую-либо роль? Я вам приведу один вот такой интересный пример из истории политических наук.Вот, вы, наверное, знаете, Оль, что в США еще в 60-е годы по другую сторону от реки от Капитолия в штате Вирджиния были разделены остановки для белых и черных.
О.Журавлёва
―
Угу.
Е.Альбац
―
Еще в начале 60-х. Ну, как минимум в конце 50-х. Еще в конце 40-х годов черные дети, дети афроамериканцев не могли учиться в тех же школах, где учились белые дети. И не могли ездить в тех же автобусах взрослые. Это США, это было совсем недавно. По историческим меркам, ну, чего там? 50-70 лет назад, да? А сейчас в США у власти афроамериканец Барак Обама, один из самых потрясающих людей планеты.
О.Журавлёва
―
Я вам больше скажу: там женщина баллотируется.
Е.Альбац
―
Да. Но почему я об этом говорю? Потому что ни Республиканская партия, ни Демократическая партия не могли себе позволить выступать против сегрегации. Потому что афроамериканцы составляют всего 10% населения США и еще меньшая их часть голосует. А тогда они были еще ограничены в правах в целом ряде южных штатов США.И тогда знаменитый судья Верховного суда США Уоррен начал процессы, которые признавали как противоречащими Конституции... Они противоречили Конституции США и Биллю о правах вот эти все сегрегационные законы. И шаг за шагом суд «Уоррен против». И это касалось разделенной поездки в автобусах. «Уоррен против» разделенного обучения в школах и так далее. Верховный суд США взял на себя лидерство в разрешении проблемы сегрегации в США.
Вот это показывает, какую роль играет независимая судебная система в решении важнейших проблем нации. Вот такую роль был призван решать Конституционный суд Российской Федерации. Так это видел мой друг Анатолий Кононов. И бился за это, и писал особое мнение. И как мы знаем, вынужден был уйти в отставку, потому что раз за разом он писал, Кононов писал особые мнения.
Вот, насколько важны такие институции как Конституционный суд. Мы этого сейчас ничего...
О.Журавлёва
―
Так мы должны радоваться, что Конституционный суд не несет такой функции, потому что его председатель говорит сейчас о том, что его тревожат новеллы, которые пытаются уравнивать мужчин и женщин, пренебрегая их естественными биологическими различиями. Если бы он сейчас начал работать как судья Уоррен, мы бы, я не знаю, где жили.
Е.Альбац
―
Знаете, вот, любопытно, что... Знаете, когда был второй срок у Рональда Рейгана, о нем говорили, что он находился в синильном состоянии. Это такая деменция, да? Ну, разрушается мозг там. Иногда это называется «Альцгеймер», иногда это называется «деменцией». Ну, что делать? Возрастные вещи – это тяжелая история.Поэтому нету такой институции как Конституционный суд. И председатель Конституционного суда, к сожалению. Ну, у него какие-то другие обязанности.
О.Журавлёва
―
То есть он не сможет выступить в качестве законодателя?
Е.Альбац
―
Нет. Потому что мы знаем, что никто сейчас Конституционный суд не слушает.
О.Журавлёва
―
А это удобней, когда его можно не слушать?
Е.Альбац
―
Конечно. Так нет, ну, власть уничтожила абсолютно судебную систему. Судебная система просто уничтожена, ее нет. Ее нет. Вот это фактический факт. Это очень плохо. Власть сейчас, когда идет экономический кризис и дырка в бюджете там как минимум 3,7% ВВП, она понимает... Ведь, они сами же об этом говорят на всех углах, что одна из причин того, что сюда не инвестируют, не только политические риски, но отсутствие судебной системы и как следствие невозможность защиты прав собственности. Поэтому, ну, кто ж сюда будет какие деньги вкладывать, если завтра придут и отберут, да? А ты не можешь даже это защитить никак, потому что не существует судебной системы. Для власти это очень тяжелая история.
Е.Альбац: Друзьям Путина нужна судебная система? Ротенберги, Ковальчуки, Сечин решают свои вопросы напрямую
Я вам скажу, вот, что поразительно. Я помню, в 2000 году, когда Путин только стал президентом, я делала интервью тогда с Анатолием Чубайсом, который был тогда главой РАО ЕЭС. И я его спрашивала, вот, самое главное, что должен сделать новый президент? И он говорил: «Выстроить, наконец, судебную систему в России». Ну вот. И прошло 16 лет. Судебной системы нету в принципе.
О.Журавлёва
―
Это же не выгодно.
Е.Альбац
―
Что значит «не выгодно»? Им...
О.Журавлёва
―
Экономически в том числе.
Е.Альбац
―
Послушайте, разве друзьям Путина нужна судебная система? И Ротенберги, и Ковальчуки, и Сечин, как мы видели сейчас в истории с Башнефтью, они решают свои вопросы напрямую. Понимаете?
О.Журавлёва
―
Но когда-то же деньги кончатся.
Е.Альбац
―
Ведь, вам посредник нужен тогда, когда вы не можете добежать до автократа. А те, кто могут добежать, им не нужен никакой третейский суд в виде суда. Ну, не нужен и всё.Вот, мне он нужен. У меня там компания-распространитель украла много денег. Вот, есть такая компания «Пресс-логистика», вот сейчас я ее ославлю на всю аудиторию. Вот, она мне должна там почти миллион рублей. Вот, она не возвращает деньги. Да, мне нужен нормальный суд. Я заинтересована в нормальном суде. А власть – нет, она не заинтересована. У нас вот так вот разошлись с властью интересы.
О.Журавлёва
―
Надо попробовать ее заинтересовать.
Е.Альбац
―
Я подозреваю, что у власти разошлись интересы с миллионами и миллионами граждан Российской Федерации. Потому что миллионы и миллионы граждан Российской Федерации еще просто не осознают, что для того, чтобы решить проблему, нужно коллективное действо, коллективное действие.
О.Журавлёва
―
Мы продолжим этот разговор с главным редактором журнала «The New Times» Евгенией Альбац. Никуда не уходите – мы скоро вернемся.НОВОСТИ
О.Журавлёва
―
И снова с вами программа «Особое мнение», это мнение высказывает главный редактор журнала «The New Times» Евгения Альбац. Есть еще у нас такая интересная тема. У нас идет общение с президентом через Пескова, естественно, вполне. А тут вот самому Пескову была высказана такая претензия. Господин Кайгородов, который из «Ночных волков» региональных, посоветовал официальным представителям Кремля позаботиться о смене американского гражданства для своих близких родственников. «После этого с ним можно дискутировать по проблемам будущего России и ее культурных ценностях. А сейчас не видим смысла», - резюмировал лидер Уральского отделения мотоклуба. Ну, ведь, всё ж правильно сказал, Евгения Марковна.
Е.Альбац
―
А у кого там американское гражданство? У Пескова?
О.Журавлёва
―
Нет, у родственников.
Е.Альбац
―
А, извините. Извините-извините-извините. Так у кого?
О.Журавлёва
―
«Позаботиться о смене американского гражданства своих близких родственников». Ну, видимо, на Елизавету Пескову. Но она, по-моему, во Франции живет, если я правильно понимаю.
Е.Альбац
―
Ну, я, честно говоря, насколько я понимаю, она живет со своей матерью, а у Пескова другая жена, если мне память не изменяет.
О.Журавлёва
―
Ну, дочка-то всё равно есть.
Е.Альбац
―
Да. Слушайте, ну, наверное... Нет, ну, наверное... Нет, это, конечно...
О.Журавлёва
―
Ну, вообще справедливое требование. Будем говорить с вами о судьбах России.
Е.Альбац: При советской власти дети бюрократов... Поразительно, как нынешние повторяют предшественников из СССР
Е.Альбац
―
Понимаете, в принципе, как вам сказать? В принципе, в глобальном мире люди могут жить и могут иметь любые совершенно гражданства. Я думаю, что, действительно, для чиновников, ну, как-то забавно, с одной стороны, размахивать ядерными боеголовками, а, с другой стороны, значит, иметь гражданство стран Западной Европы, когда их... Ну, опять. Понимаете, я, на самом деле... Я, ведь, считаю, что люди должны и могут жить где угодно. И если человек не отказался от гражданства своей страны и если своя страна допускает наличие другого гражданства, да бог им в помощь.
О.Журавлёва
―
А то, что чиновники и в том числе высшие чиновники, ну, стараются, во всяком случае, иметь и собственность за границей, или, там, детей хотя бы пристроить? У них-то у самих всё нормально с гражданством.
Е.Альбац
―
Вы знаете, я думаю, что это то, что нас спасает, Оль, на самом деле.
О.Журавлёва
―
Да?
Е.Альбац
―
Ага. Конечно, в нормальной, так сказать, демократической стране, где существует сменяемость власти, политические оппоненты это бы использовали бы на выборах, да? Но я думаю, что то, что у того же Путина дети, очевидно совершенно, живут не только здесь, но и там, и путешествуют...
О.Журавлёва
―
Ну, сейчас-то они, все-таки, живут здесь.
Е.Альбац
―
Я думаю, что это не совсем так. Вот, старшая его дочь, которая замужем за голландцем, насколько я понимаю, она живет не только в Москве.Мне кажется, что это, все-таки... Во-первых, это позволяет им знакомиться с реалиями. Ведь, они же тоже, наверное, смотрят Киселёва, да? Бóльшая часть населения России никогда не была в Европах. А наши-то ребята были. Путин как минимум ездил кататься на лыжах там или на леднике в Австрии.
О.Журавлёва
―
Ну ладно, он с Меркель сколько раз встречался. Бывал он в Европах. И в Америках бывал.
Е.Альбац
―
Не, ну одно время встречался – это он из окна автомобиля видел. А когда там... Ну, он там катался на лыжах не раз и не два, и не три. Поэтому я думаю, что это нас как раз защищает. Что они сами не хотят жить в закрытой клетке. И именно это не позволяет им закрыть страну.При советской власти, ведь, тоже дети советских бюрократов... Это вообще поразительно, насколько нынешние повторяют их предшественников из Советского Союза. Их же дети тоже ужасно не хотели жить в Советском Союзе, да? Не случайно и дети Сталина, и дети Хрущева, и дети Брежнева в своем большинстве все находятся на Западе. И дети членов Политбюро, такого как, например, Андропова, они просто шли работать в Первое главное управление КГБ СССР, в разведку, таким образом перебирались за границу. Поэтому, собственно, разведка и была... Ее называли такой «белой костью КГБ» - туда шли дети членов Политбюро и потом уезжали за границу под крышами всяких Внешэкономбанков и так далее. Они не хотели же здесь жить.
Мне кажется, что примерно это происходит и с российской элитой. И это не позволит им закрыть страну, потому что их дети не захотят клетки. Вот.
О.Журавлёва
―
Ну, как-то грустно иметь только такие гарантии.
Е.Альбац
―
А никаких других гарантий у нас быть не может до тех пор, пока у нас существует несменяемость власти и пока мы не можем ничего противопоставить, по-настоящему не можем противопоставить Путину.
О.Журавлёва
―
А почему мы ничего не можем противопоставить Путину?
Е.Альбац
―
Потому что авторитарные режимы оставляют выжженное политическое поле. Это, ведь, знаете, это же всё, на самом деле, словеса говорить «Вот, идите, избирайтесь и так далее», да? Но выборный процесс – он долгий. Он включает в себя возможность выходить на каналы телевидения.Вот, посмотрите, сейчас все говорят о том, как сильно Трамп сократил свое отставание от Клинтон, да? Хотя, Клинтон всё равно...
О.Журавлёва
―
За счет дебатов.
Е.Альбац
―
Нет. За счет дебатов Клинтон выиграла его совершенно, она просто его размазала. Просто такого не существует. Нет, как раз именно после третьих дебатов, вот, в последнюю неделю сейчас разрыв между Клинтон и Трампом 2,2%. На самом деле, на последних выборах Обамы разрыв между Обамой и Ромни был 1,2%. Это нормальная абсолютно история по опросам, да? Так что тут ничего странного нет.Ну и к тому же у нас, к сожалению, в отечестве совершенно не понимают, что такое статистические опросы. Не существует одного опроса. Вот, у нас все там сейчас цитируют опрос ABC. Значит, я специально посмотрела. Сейчас опросов работающих 20. И высчитывается средний, так называемый... RCP – там это знаменитый сайт RealClearPolitics.
Е.Альбац: За счет дебатов Клинтон выиграла совершенно, она просто его размазала
Так вот почему сократилось? Колоссальный... Вот сейчас кампания Трампа влила колоссальные деньги в негативную политическую рекламу, вообще в политическую рекламу, да? Трамп по итогам октября передал своих личных средств 10 миллионов долларов. И это всё идет сейчас на телевидение, на радио, это то, что сейчас бьет, так сказать, по мозгам избирателей, и мессадж только один: «Клинтон надо посадить. Верить ей нельзя. Она ничего не может».
Это, конечно, работающая вещь. Так вот в этом и есть политический процесс, что вас допускают не только там вот то, что они называли «Дебатами на Первом канале», да? Это длительный процесс. Не будем – мы много раз об этом говорили.
Это, к сожалению, проблема всех авторитарных режимов – они оставляют выжженное поле. К сожалению, это выжженное поле – оно создает проблемы, которые мы наблюдали, например, в Египте, когда в результате этого выжженного поля сумела образоваться только одна политическая сила – Братья-мусульмане. Потому что люди в мечетях по пятницам, когда приходили на намаз, они могли обсуждать, договариваться и объединяться. Да? А больше нигде нельзя было, тем более что в Египте 30 лет при Мубараке было чрезвычайное положение. Вот.
Так что это большая проблема, и, к сожалению, обваливаются авторитарные режимы очень часто совсем плохо. Вот. Ну, что делать?
О.Журавлёва
―
Вот еще о роли общественности, если можно. У нас граждане объединяются по интересам в разные такие объединения. Вот, в частности, оказывается, есть общественное движение «Царский крест».
Е.Альбац
―
Чего-чего?
О.Журавлёва
―
Общественное движение «Царский крест» существует.
Е.Альбац: Сейчас власть поймет, во что вляпалась, имея 2/3 в Госдуме, избрав эту Госдуму силами практически 13 областей
Е.Альбац
―
Ну, замечательно.
О.Журавлёва
―
Обратилось к депутату Госдумы Наталье Поклонской известной с просьбой провести проверку в отношении режиссера Алексея Учителя. Алексей Учитель снимает фильм «Матильда», который рассказывает о любовной связи между российским императором Николаем Вторым и балериной Матильдой Кшесинской. Поклонская сказала, что оформляет депутатский запрос провести проверку в порядке статей 144-146 Уголовно-процессуального кодекса.
Е.Альбац
―
Вы знаете, вот, мне кажется, что очень важная история произошла, что выступил Константин Райкин. Сегодня, по-моему, выступил режиссер Миронов.
О.Журавлёва
―
Уже не сегодня – чуть раньше, да. И Звягинцев выступал.
Е.Альбац
―
Ну, Звягинцев выступал, да, он в поддержку Райкина. Мне кажется, это очень важная история, что началось хоть какое-то вот... Мастера культуры – они люди такие, рефлексирующие, и они, наконец, поняли, что золотой дождь перестал литься, да? И еще когда он лился (золотой дождь), ну, тогда можно было, значит, на вопрос «С кем вы, мастера культуры?» отвечать «Мы, конечно же, с любимым, незаменимым и все мы его представители, с Путиным Владимиром Владимировичем». А, вот, он сейчас перестает литься, и вдруг оказывается, что не все за. И сейчас мы увидим, много таких разных будет заявлений, потому что уже многим становится понятно, что возможность первым добежать до Мединского, Михалкова или Володина, или еще кого-то, или Поклонской, это, на самом деле, уже не решает их матримониальные проблемы. И все остальные тоже. Вот.Так что, ну, замечательно. Когда люди объединяются, это замечательно. Я думаю, сейчас другое самое интересное – это, вот, как сейчас власть поймет, во что она вляпалась, имея 2/3 в Государственной Думе, избрав эту Государственную Думу силами практически 13 областей. У нас об этом подробно писал Дмитрий Орешкин. Вот, сегодня заявление Кадырова, что ему не нравится, как там Минфин обошелся с его заявкой на бюджет, оно показывает, что столь же публично как Кадыров или менее публично, путем писем или обращений напрямую к Путину или к доверенным ему людям, но те, кто избрал эту Государственную Думу, будут говорить «А теперь расплатитесь с нами, пожалуйста. Нам тоже нужны деньги». Вот сейчас мы увидим, как... И я в этом не сомневаюсь ни одной секунды. ...как правительство вынуждено будет удовлетворить какую-то часть запросов Кадырова. Но за ним пойдут и другие. Вот это ужасно интересно сейчас будет всё наблюдать.
О.Журавлёва
―
Ну а какие? Какие должны быть результаты? Ну, раздадут деньги, всё очень хорошо, все затихнут.
Е.Альбац
―
Нет-нет. Беда заключается в том, что их хотелось бы раздать, но денег нету. Потому что беда заключается в том, что для нас закрыты рынки капитала. И чем больше подводных лодок с крылатыми ракетами плывут в Средиземное море, сопровождая Адмирала Кузнецова (это вот авианосец или авианесущий корабль), тем меньше у нас доступа к рынкам капитала. Тут прямая зависимость. Абсолютно прямая зависимость.
О.Журавлёва
―
Отсюда более миролюбивая риторика Путина?
Е.Альбац
―
Конечно! Конечно. Ровно отсюда и более миролюбивая риторика Путина. И вы посмотрите, меняется и тон передач и всяких этих пропагандистов с канала «Россия» и Первого канала. Да, ровно отсюда.
О.Журавлёва
―
Ждать оттепели-то?
Е.Альбац
―
Оттепели – нет. Но будут значительно аккуратнее бряцать боеголовками, и всё время будут говорить «Мы вообще, так сказать... Мы вас, конечно, очень ненавидим, но деньги нам нужны». Они ж про бабки, они же не про идеологию. Это, на самом деле, много лучше, чем Совок всё равно.
О.Журавлёва
―
Спасибо большое. О хорошем поговорили с Евгенией Альбац, с главным редактором журнала «The New Times». Всем спасибо, всего доброго.
Е.Альбац
―
Да.