Гарри Корен - Особое мнение - 2017-01-24
24.01.2017
А. Венедиктов
―
Всем здравствуйте. В эфире «Особое мнение». Алексей Венедиктов в студии. Наш гость сегодня со своим особым мнением. Если можно говорить об особом мнении у посла суверенного государства. Гарри Корен, новый посол Израиля в РФ. Здравствуйте, Гарри.
Г. Корен
―
Здравствуйте. Добрый вечер.
А. Венедиктов
―
Рига.
Г. Корен
―
Рига.
А. Венедиктов
―
Вы родились в Риге.
Г. Корен
―
Да. Это факт.
А. Венедиктов
―
И были там послом.
Г. Корен
―
Да, это конечно было интересно. 30 лет после того, как мы покинули Ригу. Мои покойные родители, мой брат и я. Вернуться послом в 2003 году конечно был, такой замкнутый круг для меня. И персонально в какой-то степени эмоционально…
А. Венедиктов
―
Одного круга. Сейчас будет второй.
Г. Корен
―
Одного. Сейчас будет и второй. Но Рига для меня это великое дело, скажем так. Люблю очень.
А. Венедиктов
―
Будете ездить на каникулы.
Г. Корен
―
Наверное.
А. Венедиктов
―
Это близко. И все говорят по-русски опять же.
Г. Корен
―
Ну, да.
А. Венедиктов
―
После того как вы начинали работать здесь в посольстве в представительстве Израиля в 90-х годах, сейчас вы полномочный посол. Вы ведь еще не вручили верительные грамоты.
Г. Корен
―
Нет, еще нет.
А. Венедиктов
―
Поэтому можете говорить более свободно.
Г. Корен
―
Ну, наверное.
А. Венедиктов
―
По десятибалльной шкале после последних событий, имея в виду голосование России, как бы вы оценили отношение, на какой цифре остановились, на какой отметке термометра между Россией и Израилем.
Г. Корен
―
Неправильно давать оценки цифровые. Дигитальные. Мы очень довольны статусом отношений. Я думаю прошедший год особенно и работа хорошая моего предшественника. И предшественников и профессиональная работа сотрудников посольства. И кстати российская сторона, был такой я бы сказал пик и самое главное для меня этот пик, было много достижений. 25 лет восстановления дипотношений. Это остаться как минимум на том же плато, конечно, расширять больше.
А. Венедиктов
―
Расширять куда? Вверх или вбок?
Г. Корен
―
Вверх и вбок. Есть большой потенциал. Работа не заканчивается.
А. Венедиктов
―
Но смотрите, в последнее время Россия официально провела два голосования в ООН. Во-первых, мы выяснили, что с точки зрения России Храмовая гора это место чего, и где был наш председатель Медведев. Как это было, кстати, воспринято в Израиле? Такое голосование.
Г. Корен
―
Во-первых, был прекрасно воспринят визит председателя правительства Медведева. И я думаю, это тоже является одним из главных пиков прошлого года.
А. Венедиктов
―
Дрон-то вернули?
Г. Корен
―
Голосование, у нас ведется диалог с российским МИДом по этому поводу. Есть надежда к позитивному изменению, конечно, не произойдет завтра и не послезавтра, но все-таки российская сторона, российские дипломаты прислушиваются. Имея в виду, конечно, что Россия выступает как член квартета и постарается быть более уравновешенной…
А. Венедиктов
―
Знаете, когда в этой студии сидел госсекретарь Колин Пауэлл и начал, как вы, я сказал: слушайте, забудьте, что вы дипломат, вы же генерал, ответьте на вопрос. Забудьте, что вы дипломат, вы же капитан.
Г. Корен
―
Майор.
А. Венедиктов
―
Уже майор.
Г. Корен
―
Я 30 лет дипломат. Привычка остается.
А. Венедиктов
―
Неважно. Ответьте мне на вопрос, я знаю реакцию премьер-министра публичную по всем странам.
Г. Корен
―
Мы недовольны.
Г. Корен: Главной опасностью для нас является именно иранский режим и его планы по отношению к Израилю
А. Венедиктов
―
Потому что?
Г. Корен
―
Российская позиция в ООН. Голосование будь то в Генеральной ассамблее или в Совете Безопасности, конечно, мы недовольны. Но опять-таки есть какая-то тенденция, медленная, постепенная, дипломатическая, как вы правильно заметили. И мы надеемся, что будет изменение к лучшему.
А. Венедиктов
―
А что вам дает понять, что Россия признает Храмовую гору местом еврейской цивилизации? Местом рождения еврейской цивилизации.
Г. Корен
―
Я не знаю, честно сказать, какие поводы в этом будут, но мы постараемся убедить и на высшем государственном уровне и на наших встречах дипломатов.
А. Венедиктов
―
Это же политика. Вас же разменяли. С другим миром. Вас разменяли с арабским миром.
Г. Корен
―
Ничего в этом нового нет. В том, еще со времен Советского Союза и во времена РФ, конечно, мы понимаем, что есть очень много российских интересов на Ближнем Востоке, которые не всегда сопоставимы с нашими интересами. Но все-таки есть позитивная тенденция. И эти дела не меняются так резко.
А. Венедиктов
―
Какой-то подозрительный оптимист, потому что…
Г. Корен
―
Если бы я не был оптимистом
А. Венедиктов
―
То были бы уже полковником.
Г. Корен
―
Было бы сложнее тут работать.
А. Венедиктов
―
Но мы имеем и последнее голосование в Совете Безопасности, я имею в виду голосование по поводу поселений. И здесь Россия проголосовала за резолюцию, которая осуждает Израиль за политику поселений.
Г. Корен
―
Знаете, в любой ситуации надо искать что-то позитивное. Во-первых, в общем плане конечно мы разочарованы. В общем плане мы разочарованы и американской позицией.
А. Венедиктов
―
Мы поговорим еще про ваши отношения с Америкой.
Г. Корен
―
Но тот факт, что посол, коллега, посол РФ при ООН нашел нужным, наверное, неслучайно переголосование, попытаться все-таки перенести голосование. Но тоже позитивный факт.
А. Венедиктов
―
Вы какой-то неуемный оптимист, по-моему. Это позитивно, наверное, но неэффективно. Я напоминаю, новый посол Израиля в Москве. Гарри, скажите, пожалуйста, теперь давайте…
Г. Корен
―
Неуемный оптимист.
А. Венедиктов
―
Да, неуемный оптимист. Для посла это скорее негатив, чем позитив. Скажите, пожалуйста, несколько слов как вы относитесь к тому, что наконец-то у РФ есть граница с Израилем. Я имею в виду наши войска в Сирии.
Г. Корен
―
Да, я понимаю, о чем идет речь. Но начну с конца. Во-первых, это факт, мы наблюдаем это соглашением, которое подписывалось российской стороной, сирийской стороной. Это не на один год и не на два года. Как минимум 49 лет. Так что это является фактом российское присутствие. Самое главное, что у нас выработаны каналы связи с российской стороной.
А. Венедиктов
―
Военные?
Г. Корен
―
Включая военные. Есть, конечно, на высшем политическом уровне. Самые скажем чувствительные моменты проходят там. И разработки ведутся и на дипломатическом, и по военным каналам. Так что в большой степени мы довольны этой ситуацией.
А. Венедиктов
―
Какой? Довольны какой ситуацией?
Г. Корен
―
Ситуацией, что нам с российской стороной есть возможность вести прямой контакт иногда в очень кратких временных ситуациях.
А. Венедиктов
―
Вы имеете в виду военных.
Г. Корен
―
Ну, допустим, по военной тематике. И в большой степени впечатление, не только впечатление, это слышал от наших военных, что прислушиваются к израильской позиции. Понимают, кажется то, что нас озабочивает. То, что происходит на сирийской стороне.
А. Венедиктов
―
Вы имеете в виду Голан.
Г. Корен
―
Голан и вообще Сирию. Не только по отношению к российскому присутствию в Сирии и военных акциях российских сил там, но и по отношению к другим игрокам. Иран, «Хезболла», сирийское правительство, исламисты и так далее. Так что в большой степени мы довольны тем, что было достигнуто.
А. Венедиктов
―
Вы довольны присутствием российских войск в Сирии?
Г. Корен
―
Нет. То, чем мы довольны - это тем, что у нас есть дело с ответственной стороной.
А. Венедиктов
―
В Сирии.
Г. Корен
―
Сирия это сверхдержава, ответственная сторона…
А. Венедиктов
―
Россия.
Г. Корен
―
Россия, а не Сирия.
А. Венедиктов
―
Я понимаю. Россия в Сирии.
Г. Корен
―
Она себя ведет ответственно и поэтому тот факт, что у нас есть эффективные рабочие каналы плюс которые сопровождаются на самом высоком уровне, это конечно, достаточный этап достижений.
Г. Корен: Стоит попытаться создать динамику переведения ХАМАС на платформу ООП
А. Венедиктов
―
В этой связи, естественно, вопрос, можно ли сказать, что на сирийском направлении Израиль и Россия союзники?
Г. Корен
―
Я думаю, мы разделяем части интересов, во-первых, по поводу радикализации ислама. Это включает то, что происходит на территории Сирии, не только в Сирии. Мы разделяем интересы по поводу борьбы с террором, терроризму. У нас есть немало общих врагов, но есть и определенные моменты, в которых мы не соглашаемся.
А. Венедиктов
―
Поговорим про моменты. Я пока про союзничество.
Г. Корен
―
Включая по Сирии.
А. Венедиктов
―
Я понимаю. Все-таки пока остаемся в Сирии. То есть в Москве на «Эхо Москвы». Но о теме Сирии. В этой связи проходила информация, что в отличие от Турции Израиль разрешил российским самолетам залетать и разворачиваться над территорией Израиля.
Г. Корен
―
Не могу подтвердить.
А. Венедиктов
―
А опровергнуть? Понятно. Ведь вопрос вот в чем. Насколько на севере Израиля, Голана и с той стороны тесна координация между действующими военными российскими…
Г. Корен
―
Это довольно критически даже по технической линии. Я не говорю то, что было достигнуто или договорено или нет, например, но это довольно легко может произойти по ошибке летчика или навигации и так далее. Поэтому это критически важно и были достигнуты договоренности, чтобы предотвратить какие-то ненужные моменты, скажем так.
А. Венедиктов
―
В этой связи поставки С-400 режиму Асада, если это поставки режиму Асада, Израиль всегда очень резко возражал, даже против поставок С-300. И вдруг замолчали. Хотя С-400 поставлены.
Г. Корен - С
―
400 находятся под российским контролем.
А. Венедиктов
―
Откуда вы это знаете?
Г. Корен
―
Мы читаем от «а» до «я» все, что сообщается в российской прессе. Официальными органами российской власти. И насколько нам известно, все системы ПВО находятся под российским контролем. И такие планы, насколько нам известно, стоят на будущее.
А. Венедиктов
―
А что касается…
Г. Корен
―
Сказать, что это большое счастья для нас, конечно, нет. Но тот факт, что это находится в российских руках, это в какой-то степени обеспечивает, наверное, гарантии, чтобы не было каких-то непониманий.
А. Венедиктов
―
Вы знаете, я всем израильским собеседникам задаю вопрос. Что Израилю выгодно: чтобы Асад остался или чтобы ушел?
Г. Корен
―
Вы знаете, я вам отвечу напрямую. Нас больше озабочивает связь между Асадом и Ираном. Именно это звено ставит этот вопрос на отрицательный план, для нас главная опасность не является Асад и остатки его армии. Или та территория, которую он контролирует. Главной опасностью для нас является именно иранский режим. И его планы по отношению к Израилю. Тем более если эти планы будут осуществляться на территории Сирии.
А. Венедиктов
―
Но мы видим, что Иран сейчас это большой союзник РФ. В Сирии. А вы так тепло отзывались. А вы так тепло отзывались о действиях России в Сирии. Когда же вы тепло будете отзываться о действиях Ирана.
Г. Корен
―
Совсем нет, ни в коей степени не будем отзываться и насколько мы понимаем это тоже не вызывает большого интереса и у России. Не меня вам надо спрашивать по этому поводу. Насколько мы понимаем ситуацию, это далеко находится в плане интересов РФ. То, что этот режим сирийский попадет полностью под полное внимание Ирана.
А. Венедиктов
―
И вы считаете, что Россия это противовес. Ирану.
Г. Корен
―
В какой-то степени на данный момент – да.
А. Венедиктов
―
Я напоминаю, новый посол Израиля в Москве у нас в студии Гарри Корен. Расскажите, пожалуйста, о том, как воспринимают в Израиле встречу нашего министра иностранных дел господина Лаврова с представителями разных палестинских организаций, включая ХАМАС.
Г. Корен
―
Это не впервые…
А. Венедиктов
―
Впервые так публично и с такой я бы сказал помпой.
Г. Корен
―
Я может быть начну опять с какого-то оптимизма.
А. Венедиктов
―
Меня уже это не пугает.
Г. Корен
―
Это вас не пугает, я понимаю. Но, во-первых, скажем так, российская позиция совершенно не новая в этом плане. И попытки свести различные палестинские фракции вместе с точки зрения чисто дипломатической и технической, конечно, как французы говорят - chapeau.
А. Венедиктов
―
Снимаю шляпу.
Г. Корен
―
Снимаем шляпу, но мы, наверное, скептически относимся по этому поводу. Я в открытую говорил это на встречах и в МИДе, и другим представителям здесь в Москве. Реально, конечно, пожелать этим встречам. Потому что вряд ли, хотя может быть, там какие-то появились моменты, исходя из внутренних интересов палестинских различных представителей. Вряд ли что-то из этого выйдет.
А. Венедиктов
―
Но я же не про это. Мало ли какие есть политические организации, но есть политические организации, которые в Израиле признаются террористическими, а в России нет. Я имею в виду ХАМАС в первую очередь.
Г. Корен
―
Одно из сильных разногласий конечно между нами и российской стороной, кстати, есть и террористические организации, которые мы совместно признаем как такие. И ИГИЛ явно такой случай, там «Аль-Каида», конечно.
А. Венедиктов
―
Я про ХАМАС.
Г. Корен
―
По ХАМАС и «Хезболла» у нас большое разногласие. Разделение позиций.
А. Венедиктов
―
И как вам объясняют, что мы не считаем их террористической…
Г. Корен: Уровень антисемитизма в России гораздо ниже, чем в некоторых странах Западной Европы
Г. Корен
―
Я думаю, на российской стороне представляют себе, что стоит попытаться создать динамику переведения ХАМАС на платформу ООП. И каким-то образом косвенным из этого выйдет смягчение позиции ХАМАСа. Но тогда уже не будет ХАМАС. Если напомнить, Россия как сторона в международном квартете, была такая идея, уже кажется десяток лет как минимум, каким образом превратить ХАМАС в легитимного игрока. Это признание права Израиля на существование. Признание предыдущих соглашений и самое главное прекращение терроризма. Ну, Россия чувствует, что кое-что происходит в этом направлении. Со стороны России мы еще никакого позитива. Конечно, если ХАМАС полностью согласится на те оригинальные условия международного квартета, это уже не будет тот ХАМАС, надо будет менять его и хартию…
А. Венедиктов
―
Вы не один неуемный оптимист. Видимо, весь квартет в этом смысле неуемный оптимист.
Г. Корен
―
Да. Ну в каком-то плане желаю успехов российской дипломатии. С точки зрения профессиональной. Снимаем шляпу, как вы сказали. Но можно понять, и в международном плане тот факт, что Россия видит возможность для активности дипломатической, в то время как другие игроки, будь то ЕС, США заняты сейчас совершенно другими делами. Наверное, правильный подход.
А. Венедиктов
―
Не знаю. Теперь к нашим российским делам. Наверное, слышали, что недавно вокруг одного из сюжетов даже не внутренней политики, а не знаю чего, спора собственников. Вице-спикер ГД Петр Толстой, правнук великого нашего писателя Льва Толстого, заявил о том, что против передачи православного собора Исаакиевского храма РПЦ выступают внуки и правнуки тех, кто в 17-м году вылез из-за черты оседлости и с наганами разрушал наши православные святыни. Спикер ГД господин Володин сказал, что скорее всего он имел в виду каторжников, которым запрещено было жить и они жили за чертой оседлости. Вы когда это прочитали, вы тоже, наверное, подумали о каторжниках, может о цыганах.
Г. Корен
―
Но, во-первых, я хотел бы заметить, что конечно, разочаровывает. Особенно в том плане, что уровень антисемитизма в России гораздо ниже, чем это было в старые времена и даже гораздо ниже, чем в некоторых странах Западной Европы. И поэтому когда говорится о выступлении официального лица такого ранга, в лучшем случае можно сказать болезненно как минимум и воспринимается гораздо хуже. И я почитал, конечно, реакцию различных лиц, организаций с еврейской стороны, еврейской общины в РФ. И они как минимум адекватны. Правильная реакция. Так что мне тут добавить, кажется нечего. Оценивая позицию вице-спикера ГД. Знаете, тут всего лишь две с половиной недели и мне скоро предстоит пару встреч с замечательными людьми, высокопоставленными…
А. Венедиктов
―
Замечательными – в смысле которых вы замечаете.
Г. Корен
―
Будет, наверное, тема и постараюсь встретиться и с председателем ГД. И, наверное, эта тема будет затронута тоже.
А. Венедиктов
―
Вами.
Г. Корен
―
Да.
А. Венедиктов
―
Вы говорите о том, что антисемитизм уменьшается. А уменьшается ли отъезд евреев из РФ в Израиль?
Г. Корен
―
Это знаете, персональное решение. Кстати за последний год цифра довольно достаточная. Довольно высокая. Россия вышла на первое место.
А. Венедиктов
―
Правда что ли.
Г. Корен
―
Да. Там был всплеск… с Францией.
А. Венедиктов
―
Это мы говорим про 2016 год.
Г. Корен
―
Да.
А. Венедиктов
―
Одну секундочку. Вы говорите, что в 2016 году Россия вышла на первое место по отъезду евреев в Израиль. А это с чем связано? Как вы думаете.
Г. Корен
―
Я объясняю. Большого изменения нет. Будем рады, конечно, любому еще одному еврею, еврейской семье, которая будет готова переехать на историческую родину. Но по сравнению с Францией там именно пошел спад. И поэтому Россия вырвалась на первое место.
А. Венедиктов
―
Вот Владимир спрашивает: «Израильтяне считают себя европейцами, вам не обидно, что Европа постоянно топит, выступает против Израиля». Которая голосовала так же как Россия.
Г. Корен: Постоянная угроза со стороны Ирана это то, что сближает нас с нашими соседями
Г. Корен
―
Да. Скажем так, у нас есть свои причины на разочарование в европейской позиции. Я недавно был послом в Чехии, занимался этими делами. Хотя именно чешская позиция для нас более приемлема. Очень позитивная. В большом плане. Именно из тех групп стран, которые понимают больше Израиль, поддерживают ее или выступают против позиции иных стран. Но в общем плане к сожалению большому, потому что ЕС для нас это так сказать на цивилизованном уровне и на экономическом уровне и экономическое и академическое сотрудничество Европы оно, конечно, для нас очень важное, эффективное. Но на политическом уровне конечно позиции Брюсселя, попытка создания то, что называется самом нижнем общем деноминатором, когда несколько, там 3-4 страны ведут очень негативную позицию по отношению к Израилю и вдруг это становится позицией общей ЕС, это конечно, большое разочарование.
А. Венедиктов
―
Мы поговорим, тут задают вопросы про израильско-американские отношения. Но последний вопрос перед новостями. У вас будет около минуты. Скажите, пожалуйста, возвращаемся к Сирии. Наличие российских баз в Сирии, военных баз это для вас, для Израиля стабилизаторский, стабилизец, как принято здесь говорить или это фактор, который разбалтывает ситуацию.
Г. Корен
―
Скажем так, на позитиве, конечно, это играет стабилизационную роль, потому что даже с точки зрения именно гуманитарной то, что Россия сейчас то, что происходит в Астане мы относимся к этому нормально. Скажем так. Я бы не сказал, что мы аплодируем особенно, но если цель это именно стабилизировать сокращение огня, прекращение огня и польза будет именно в гуманитарном плане, будет меньше человеческих жертв, это, конечно, стоит того.
А. Венедиктов
―
Наличие военных баз.
Г. Корен
―
Я начал с этого. Потому что, в конце концов, российское присутствие военное в Сирии превратило Россию в эффективного игрока в отличие от иных иностранных сил. Скажем, стабилизация гуманитарной ситуации, прекращение кровопролития. Это все отлично. Но в долгосрочном плане, возвращаясь к предыдущей теме, если цель спасения режима как такового Асада, для нас не особенно большая новость, потому что Асад союзник Ирана. И в этом плане для нас это далеко не самый хороший вариант.
А. Венедиктов
―
Гарри Коран, посол Израиля в России. Мы вернемся в студию через три минуты. Пока задавайте ваши вопросы.НОВОСТИ
А. Венедиктов
―
Итак, 17.35. Гарри Корен, посол Израиля в Москве. И конечно, теперь вопрос, который в таком треугольнике: Россия, США и Израиль. Новоизбранный президент Трамп заявил о возможности переноса посольства из Тель-Авива в Иерусалим, чем вызвал массу реакций, в том числе в Москве. А как к этому относятся в Израиле.
Г. Корен
―
У американцев даже есть клочок земли немаловажный в Иерусалиме, готовый к исполнению этого факта. Так что это зависит всего лишь от решения президента Дональда Трампа. У нас, конечно, будет празднование, если этот факт произойдет. И у нас есть, я сказал бы мечта, что другие страны вдогонку США…
А. Венедиктов
―
Вы с Лавровым будете об этом говорить? Кроме господина Толстого у вас будут темы с Володиным.
Г. Корен
―
Мы не скрываем нашу надежду. Мы понимаем российскую позицию, и Россия не раз выражала по этому поводу. Так что я думаю тут больших сюрпризов, если кто-то уж очень опасается, с российской стороны мы не ожидаем. Но я подчеркиваю, Иерусалим это историческая и нынешняя столица и вечная столица еврейской нации. Государства Израиль. И мы ожидаем от наших друзей понимать этот факт не только из-за того, что находятся все государственные учреждения и то, что все израильтяне видят в этом столицу.
А. Венедиктов
―
То есть вы будете приветствовать.
Г. Корен
―
Конечно. Мы будем не только приветствовать, мы будем праздновать.
Г. Корен: Российское присутствие в Сирии превратило Россию в эффективного игрока в отличие от иных иностранных сил
А. Венедиктов
―
Но еще господин Трамп заявил о том, что он собирается пересмотреть соглашение с Ираном. Так называемую иранскую сделку. А здесь, какова позиция Израиля?
Г. Корен
―
В свое время премьер-министр Израиля не раз высказывался по поводу этого соглашения. Существование этого соглашения это факт. Оно имеет немало позитива, конечно, в конце концов, это не текст, самое главное это - как этот текст и то, что в соглашение включено было, насколько иранская сторона исполняет. И мы ожидаем от наших друзей, будь то Россия, будь то США, ЕС, пристально наблюдать и проверять и не только доверять Ирану.
А. Венедиктов
―
А вот Владимир, другой уже, из Москвы спрашивает: «У Израиля есть ядерное орудие, - утверждает Владимир, - и передовое вооружение. А у Ирана нет, и в ближайшее время не будет. Чего Израилю опасаться». Хороший вопрос.
Г. Корен
―
Ну кто сказал, что у Израиля есть ядерное вооружение, не знаю, конечно.
А. Венедиктов
―
Владимир сказал. Слушайте. Может быть это Путин. Мы не видим, кто это пишет.
Г. Корен
―
Ну вы знаете, если вернуться к предыдущей теме, то все-таки это связано. Немаловажный момент, который был упущен преднамеренно в какой-то степени в этом соглашении с Ираном, соглашение занимается вообще баллистическим ракетами. Даже испытанием. И тот факт, что Иран эффективно готовит баллистические ракеты дальностью в тысячи километров, которые, кстати, покрывают не только Израиль, покрывают и всю Европу. Имеют потенциал покрывать в будущем и США, и кстати по этому поводу тоже новый президент США уже дал указание. Готовить защиту от этой иранской угрозы. Эти ракеты вряд ли готовятся для переброса, скажем так, конвенциональной взрывчатки на тысячи километров. Именно готовились переносы ядерных боеголовок.
А. Венедиктов
―
В этой связи кто наикратчайший друг: Россия или США для Израиля? Поскольку вы в стране пребывания, я понимаю, что вопрос некорректный. Но это интересно.
Г. Корен
―
Вопрос очень корректный, кстати. Мы ведем с Россией очень эффективные переговоры в этом плане. С российским МИДом и другими ведомствами. И как я раньше сказал по отношению к ситуации в Сирии также по отношению Ирана и военно-ядерной программы Ирана, мы проводили очень много переговоров с Россией. В какой-то степени Россия разделяет наши опасения, и Россия занимала позицию, кстати, вместе с США в этом плане, что именно это соглашение является главным гарантом. Даже оно является таким гарантом всего лишь на десяток лет.
А. Венедиктов
―
А дальше?
Г. Корен
―
А дальше вроде бы наше толкование того, что Иран может возобновить свою программу.
Г. Корен: «Хезболла» даже если потеряла несколько тысяч своих боевиков, набрала очень эффективный опыт
А. Венедиктов
―
В этой связи последние события, последних 3-5 лет кажется, что Ближний и Средний Восток благодаря или вопреки «арабской весне», ливийским событиям и так далее, он разнесен. Он полностью нестабилен. В этой связи, какие шансы Израилю противостоять вот вокруг бушующему морю.
Г. Корен
―
Во-первых, Израиль является островом стабильности, во-вторых, немаловажно напомнить вашей публике, что Израиль это единственное демократическое государство на Ближнем Востоке. И именно из-за существующей ситуации, даже если конвенционального типа угрозы, там могучая сирийская армия или в прошлом иракская армия составляли для нас угрозы, сегодня совершенно другие угрозы. Я имею в виду это и международный терроризм…
А. Венедиктов
―
Для вас это…
Г. Корен
―
Тот факт, что «Хезболла» сейчас занята в Сирии, может быть в краткосрочном плане это снимает, снижает уровень угрозы. Но «Хезболла» даже если потеряла несколько тысяч своих боевиков, набрала очень эффективный опыт, и «Хезболла» вооружена до зубов. Включая очень серьезную военную технику и к сожалению частично…
А. Венедиктов
―
Вот мой вам вопрос.
Г. Корен
―
Да.
А. Венедиктов
―
Каким образом российское оружие попадает «Хезболле»?
Г. Корен
―
Есть заинтересованные иные стороны в этом.
А. Венедиктов
―
Это как-то…
Г. Корен
―
Или сирийский режим, или Иран. Это прежде всего Иран. Напрямик или через Сирию.
А. Венедиктов
―
То есть то, что мы продаем Ирану или Сирии, может оказаться и оказывается в руках «Хезболлы».
Г. Корен
―
Может оказаться и оказывается. И мы не раз в этом плане обсуждали это с российскими коллегами. Приводили факты определенные. На проверку этих случаев. И «Хезболла» не скрывает иногда, что у них в руках.
А. Венедиктов
―
Но это понятно. И в этой связи Россия торгует оружием, а официальные контракты, как говорят наши министры и министр вооружения и господин Рогозин, и господин Лавров, мы продаем официальным правительствам…
Г. Корен
―
Россия ведет себя не менее ответственно, чем скажем другие поставщики оружия на Ближний Восток. Но это иногда нарушение правил то, что называется по английскому техническому термину – кто является окончательным потребителем, скажем. И тут мы ожидаем от России, конечно, верификацию. Это часть наших рабочих каналов с российской стороны. Иногда это эффективно, но это нас озабочивает. Возвращаясь к вашему вопросу, нестабильность, факт как минимум на следующую декаду. Не будем говорить, что ожидается дальше. Это необязательно хорошая новость для нас. Потому что для нас, кстати, создались и позитивные моменты, эта нестабильность плюс постоянная угроза со стороны Ирана это то, что сближает нас с нашими соседями. Составит наш диалог…
А. Венедиктов
―
Вы имеете в виду Турцию, Египет.
Г. Корен
―
Я имею в виду Турцию, Египет, Иорданию, суннитские главным образом страны, которые конечно озабочены и планами Ирана на Ближнем Востоке. Не только планами, действиями Ирана там. В Ливане, Сирии, Йемене и так далее. Это их конечно очень озабочивает. И эта нестабильность. Есть и другие факторы, есть «Мусульманские братья», и есть ИГИЛ. ИГИЛ конечно, может быть, не видит в Израиле главного врага, занят чем-то другим, но озабоченность по отношению стабильности на Ближнем Востоке про наших соседей, тот же Синай, скажем.
А. Венедиктов
―
Где был сбит, взорван российский самолет.
Г. Корен
―
Мы говорим об общих интересах, кстати, с Россией. С Египтом.
А. Венедиктов
―
В этой связи об интересах общих с Россией Виталий Авилов спрашивает: «Почему нет израильских санкций против России?» Вот европейские есть, американские есть, а израильских нет.
Г. Корен
―
Мы пока не являемся членами ЕС.
А. Венедиктов
―
Ну и что. Есть двусторонние санкции. Австралия, Новая Зеландия. Япония.
Г. Корен
―
Нет санкций, нет таких планов.
А. Венедиктов
―
А почему, спрашивает Виталий. Вы признали, что Крым российский?
Г. Корен
―
Нет, мы не признавали.
А. Венедиктов
―
Почему нет санкций? – спрашивает Виталий.
Г. Корен
―
А почему должны быть санкции?
А. Венедиктов
―
Они есть у других стран.
Г. Корен
―
Израиль очень чувствителен по отношению к санкциям, потому что каждый раз нам угрожают нам санкциями. Нам кажется, санкции являются неэффективным даже инструментом международной политики. Мы видели это к примеру по отношению к Северной Корее. К чему эти санкции привели.
Г. Корен: С-400 находятся под российским контролем
А. Венедиктов
―
А к Ирану.
Г. Корен
―
Но хорошо задуманные совместные санкции по правильному делу, мы, конечно, будем приветствовать.
А. Венедиктов
―
То есть в Израиле, несмотря на все давление США, которое было, и об этом говорили наши дипломаты, тем не менее, не собираются поддаваться давлению и вводить санкции против России.
Г. Корен
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Вопрос от Алексея из Москвы. Это не я. «Недавний успешный удар ВВС Израиля в Сирии это заслуга дипломатов или качество российских ракет?»
Г. Корен
―
Понятия не имею, о чем говорит ваш…
А. Венедиктов
―
Что-то вы знаете, Алексей больше, чем может сказать господин посол.
Г. Корен
―
Судя по международным источникам, международной прессе иногда происходят какие-то такие скажем, события.
А. Венедиктов
―
Которые вам из Праги были не видны.
Г. Корен
―
Ни из Праги, ни из Москвы даже сидя в Иерусалиме, мы понятия не имеем, кто этим занимается. И как занимается. Но кажется, идет на благо общего дела.
А. Венедиктов
―
Вы мне напомнили фразу, которая приписывается Голда Меир, на вопрос, есть ли у Израиля ядерное оружие, она якобы сказала: ядерного оружия у нас нет, но если будет надо, мы его применим. Последний вопрос, у вас одна минута. Сейчас в Израиле с визитом министр по чрезвычайным ситуациям господин Пучков. А зачем и что?
Г. Корен
―
Мы, во-первых, благодарны, еще раз хотел бы напомнить, российской помощи. У нас были сильные пожары осенью. И тот факт, что Россия очень быстро среагировала и послала два специальных самолета, это конечно, мы ценим. И я думаю, общий опыт, заинтересованность в сотрудничестве всегда рады сотрудничать с МЧС, очень профессиональное ведомство. Министр Пучков провел успешную встречу с министром обороны Израиля. И министром внутренней безопасности. И я думаю, это будет очень продуктивное поле сотрудничества между Израилем и Россией.
А. Венедиктов
―
И министром обороны.
Г. Корен
―
И министром обороны.
А. Венедиктов
―
Я напоминаю, новый посол Гарри Корен, новый посол Израиля в Москве. Вы сами можете судить, чем дипломаты отличаются от военных. Спасибо большое, Гарри.
Г. Корен
―
Спасибо, Алексей.