Алексей Соломин - Особое мнение - 2017-04-27
27.04.2017
О. Бычкова
―
Алексей Соломин, привет дорогой. Только осторожно, пожалуйста, не сядь в лужу. Ты видел, что у нас тут произошло.
А. Соломин
―
Нет, не видел. Мне рассказали в двух словах.
О. Бычкова
―
У нас тут был Михаил Веллер, который обругал меня всячески за невинный вопрос слушателя.
А. Соломин
―
Так.
О. Бычкова
―
Швырнул. Это вода, он швырнул чашку.
А. Соломин
―
Ничего страшного. Социально здесь вода. Не было чая давно уже.
О. Бычкова
―
Вырвал микрофон. Хочешь воду?
А. Соломин
―
Нет, спасибо большое. Мало ли что, вдруг какой-нибудь вопрос от слушателя будет неприятен мне.
О. Бычкова
―
Ну да. Ну что, наверное…
А. Соломин
―
Честно, я так себя не буду вести, обещаю.
О. Бычкова
―
Ну я надеюсь, ты не такой. Ну что, мы обсуждали, конечно, Францию с Михаилом Веллером. Потому что он сам хотел об этом поговорить. Ему было это интересно. Но мы не будем с тобой обсуждать про Францию, я думаю. Давай ты расскажешь нам, что ты думаешь, и что там происходит с вот этой всей пятиэтажной историей. Потому что все равно до конца непонятно, ты же сидишь сегодня на новостях.
А. Соломин
―
Да, конечно.
О. Бычкова
―
До конца непонятно и можно делать ставки. Они открутили обратно всю ситуацию, потому что граждане возмущались или это просто какие-то маневры, а все равно караван будет идти.
А. Соломин
―
Сильно вряд они открутили обратно. Потому что вообще в стиле московской мэрии поступать достаточно агрессивно. Принимать решения, которые будут приводить к быстрым действиям и в случае чего оправдываться уже потом. Здесь они почему-то как-то не сложилась у них ночь длинных ковшей. Тот метод, который они опробовали когда-то, не сработал.
О. Бычкова
―
А почему она не сложилась?
А. Соломин
―
А потому что…
О. Бычкова
―
Все же снесли.
А. Соломин
―
Потому что масштаб совершенно иной. Тоже кстати говоря наезд на частную собственность, как в случае с ковшами, но тогда видимо, просто для московской мэрии позиция была более серьезной. Более надежной. Здесь протестующих масса, видимо, сами не ожидали, что будет такое большое количество протестующих. Потому что идея же прекрасная. Люди избавятся от своих хрущевок, чиновники московской мэрии живут явно не в пятиэтажках. И для них представление о том, что люди, ютящиеся в пятиэтажках живут, еле сводя концы и концами и поскорее хотят оттуда переехать. Поэтому я думаю, что не ожидали такого уровня проблем. Хотели сделать эту историю прибыльной с точки зрения для того, чтобы повысить собственный рейтинг и рейтинг власти. Но не сложилось.
О. Бычкова
―
Да, характерно, что когда была предыдущая большая кампания по расселению пятиэтажек, то там, в общем, люди были в основном благодарны, потому что действительно они переезжали в квартиры лучшего качества.
А. Соломин
―
Не всегда.
О. Бычкова
―
Не всегда, потому что часто их, например, отправляли не в те районы, в которых они хотели жить, но в целом все равно не было такого возмущения, как сейчас.
А. Соломин
―
Знаю конкретных людей, которых расселяли из пятиэтажки, и, во-первых, уже когда им сообщили о том, что их переселят в другой дом, у них уже появлялись сомнения. Потому что очень много они говорят неприятного опыта, предоставляя тот же метраж, но огромную кухню и маленькую комнату, где надо ютиться со всей своей мебелью. Отваливаются розетки, разваливаются потолки. И так далее. Люди проходили через это, и не все из них, кстати, были довольны этим переездом. Здесь просто всем рассказали, что будет кампания масштабной. И далеко ходить не надо, историй плохого переезда много. И они поняли, что если сейчас они просто молча просидят и подпишутся под всем, что им предлагают, они могут очень сильно проиграть.
А.Соломин: Власть поняла, что Ходорковский стал действовать дерзко. Власть это сильно не то что испугало, но удивило
О. Бычкова
―
Ну да и тем более, что условия, в общем, выдвигались достаточно странные. То есть нужно все было очень быстро проделать. Непонятно, как получались бы новые квартиры. То есть получается, что максимально плохо как можно было провести эту кампанию, так ее максимально плохо и провели.
А. Соломин
―
Бездарно.
О. Бычкова
―
Да.
А. Соломин
―
Хотя идея сама по себе хорошая.
О. Бычкова
―
Ну конечно.
А. Соломин
―
Обновление жилого фонда, которое должно было действительно принести политических очков тем людям, которые отвечают за это решение. Получилось все из рук вон плохо. И, судя по всему, обнаружив, что это действительно вызывает не просто возмущение отдельных людей, а возмущение в целом, решили отыграть назад.
О. Бычкова
―
Мы сейчас прервемся на несколько минут. Это программа «Особое мнение». Теперь в этой студии Алексей Соломин, журналист «Эхо Москвы».НОВОСТИ
О. Бычкова
―
Мы продолжаем программу «Особое мнение». Итак, сегодняшние события совершенно неожиданно в «Открытой России». Мало того, что она была объявлена, движение…
А. Соломин
―
Нет…
О. Бычкова
―
Подожди. Вот объясни мне, я не понимаю. Что было объявлено нежелательной организацией?
А. Соломин
―
Вчера Генпрокуратура вынесла представление, сегодня Минюст внес в список нежелательных организаций британскую организацию «Открытая Россия». Общественно-сетевое движение «Открытая Россия», Великобритания. И институт современной России тоже в иностранной юрисдикции, насколько я понимаю эта организация. Люди, которые работают в российском движении «Открытая Россия» заявляют о том, что это ограничение их никоим образом не коснулось. Ага, не коснулось. Вот мы сегодня видим обыски, которые проводят уже в штабе «Открытой России» в Москве.
О. Бычкова
―
Буквально сейчас это происходит.
А. Соломин
―
Но опять-таки тут важно иметь в виду, в списке нежелательных организаций «Открытая Россия», Великобритания. Организация, которая зарегистрирована в Великобритании. Движение в России, насколько я понимаю, можно создать любое движение. Движение любителей зимней рыбалки. И, в общем, не нести никуда даже регистрационные документы, запретить каким-то образом что-то делать. Тем более признать нежелательной иностранной организацией здесь это невозможно.
О. Бычкова
―
То есть нежелательная организация это организация, насколько я понимаю из объяснений, я пыталась сегодня просто прочитать, что об этом пишут. То есть это организация, которая как бы не запрещается, но запрещается фактически ее деятельность.
А. Соломин
―
Фактически да, запрещается рассказывать о том, чем она занимается. Работать с ней и так далее. Мне кажется, сегодня был брифинг с Дмитрием Песковым, на котором я спрашивал его, про «Открытую Россию» он отказался отвечать. Потому что это вопрос Минюста.
А.Соломин: Мне кажется, угрозой для Кремля является Навальный и сторонники. Верно ли они оценивают, что происходит?
О. Бычкова
―
Вообще ничего не сказал?
А. Соломин
―
Нет. Я спрашивал, солидарен ли Кремль с позицией Минюста, что вот представляет угрозу эта организация. Почему, там же есть в решении Генпрокуратуры, что они дискредитируют российские выборы. Собираются признать их нелегитимными. И так далее. Этот момент он комментировать отказался. А вот что касается Ходорковского, потому что мне кажется, что Ходорковский это человек, за которым, наверное, Владимир Путин последние годы должен был наблюдать. Так у них личные отношения, у них свои отношения. А он его упрятал в тюрьму фактически, и он его выпустил и тюрьмы фактически. После этого, не под обещание, но, имея в виду, что Ходорковский вроде бы не собирался заниматься политической деятельностью. Обещаний таких, насколько я знаю, Ходорковский не давал. Во всяком случае, сам он об этом утверждает. Ходорковский занимается политической деятельностью, руководя достаточно большой сетевой организацией. Движением. У него есть люди, которые стали заметны.
О. Бычкова
―
То есть ты сейчас оправдываешь российские власти что ли?
А. Соломин
―
Нет. Почему.
О. Бычкова
―
Которые называют Ходорковского нежелательным.
А. Соломин
―
Нет, я объясняю логику, как мне представляется. Власть поняла, что Ходорковский стал действовать дерзко. Объявляя акцию 29-го числа. Заранее имея в виду, что согласовывать ее никто не будет, а они не пойдут на условия, на предложение по согласованию. И это, насколько я понимаю, власть очень сильно не то что даже испугало, но удивило. Подобная дерзость. И дальше включается известный механизм, механизмов репрессивного характера у государства достаточно.
О. Бычкова
―
Немало.
А. Соломин
―
Ответ на эту дерзость. Дело не в том, что власть сильно испугалась. Как мне представляется. А в том, что после 26-го марта, когда вроде бы уже объяснили, что оппозиции так делать не следует, будет плохо, находятся какие-то люди, которые говорят: а мы будем именно так и поступать. Потому что имеем право. Им говорят: нет, вы не будете так поступать. Мы вам сейчас пришлем врачей. Или как там: докторов в свое время. Мы сейчас выясняем, что же все-таки там происходит. Но вот этот комплекс событий, связанных с «Открытой Россией», с британским ли офисом «Открытой России», с российским ли штабом открытых выборов «Открытой России», вот где сегодня проходят обыски, в общем, говорят о том, что в Кремле раздражены вот этой несмолкающей активностью Михаила Ходорковского.
О. Бычкова
―
Или считают, что это действительно является угрозой. В отличие от многого другого, на что можно не так сильно обращать внимание. А вот оно действительно представляет проблему…
А. Соломин
―
Мне кажется, действительной угрозой для Кремля является, конечно, Алексей Навальный или точнее сторонники Алексея Навального. В случае с «Открытой Россией» я не знаю, верно ли они оценивают все, что происходит, но Навальный мне кажется их пугает гораздо больше. С другой стороны выход ситуации из-под контроля, когда вы вроде наблюдаете за Навальным, за его людьми, а потом появляется еще кто-то, а потом появится еще кто-то, - вот это самое страшное развитие ситуации для Кремля. Когда будет много центров, за которыми ты не сможешь уследить никак. И когда они потянут за собой огромное количество людей, недовольных тем, сем. Мы же знаем, что то, о чем говорит Навальный и говорит «Открытая Россия» это не только что Владимир Путин, не знаю, ест детей, или не столько об этом, а о том, что в России людям плохо живется. А почему им плохо живется в России. Людям. А вот ответы на эти вопросы. А потому что у вас власть коррумпирована, говорят одни, а потому что у вас она в принципе безумна или глупа – говорят другие. А у вас здесь это происходит, а вот у вас тут дорог нет и так далее. И это то, что действительным образом влияет на настроения людей. Здесь уже нужно более внимательно думать, а как нам-то этих людей обратно под свое крыло 86% ядерного электората вернуть. Терять их не хочется.
О. Бычкова
―
Как-то непонятно, как их можно вернуть. То есть понятно, что конечно там побороть коррупцию, криминал. Как-то установить справедливую систему правосудия. И вот это все. Это понятно. Но, предположим, эти методы мы не рассматриваем. Остается что только. Запреты, компромат.
А. Соломин
―
Запреты, очернение.
О. Бычкова
―
И популизм.
А. Соломин
―
Очернение людей, которые тебя критикуют. Хотя это мы видим, что уже совершенно не получается. Была кампания по дискредитации Навального в соцсетях. И тут власти столкнулись с совершенным провалом. Потому что они, оказывается, не понимали не то, как работают соцсети, что это за люди в соцсетях. Какое влияние соцсети оказывают на людей живых, в смысле не в онлайне, а в офлайне.
О. Бычкова
―
И главное, что заставляет людей смотреть, например, этот ролик в Интернете и не смотреть тот.
А. Соломин
―
И верить этому человеку, а не верить тому, что говорят по телевизору. А была попытка, насколько я знаю купить топовых блогеров…
О. Бычкова
―
Писать гадости про Навального.
А.Соломин: Страшная ситуация для Кремля - много центров, за которыми не можешь уследить, а они тянут за собой людей
А. Соломин
―
Чтобы они попытались, видимо, пытались договориться с ними, чтобы они дискредитировали Навального. Но это закончилось очередным провалом. Потому что для топовых блогеров как верно заметил, кстати, в своем посте сегодня Леонид Волков из ФБК, для топовых блогеров собственная репутация дороже. И как мне представляется, они все поставили на кон для того, чтобы стать популярными, они очень дорожат этой репутацией. И терять ее из-за занесенных, что им могли занести – деньги, что угрозы могли занести. Я не знаю, как можно купить этих людей.
О. Бычкова
―
У Кремля нет стольких денег, чтобы купить такое количество блогеров.
А. Соломин
―
Да, однажды ловили машину, остановился очень богатый Мерседес. У него опустилось окно и человек оттуда сказал: у тебя денег столько нет, чтобы я тебя подвез. Примерно то же самое. Упустили из внимания своего этих людей, а они сейчас становятся лидерами мнений. Которых почему-то господи, они же привыкли, что есть Владимир Соловьев, Дмитрий Киселев. С которыми можно договориться как минимум, не говоря уже о том, что эти люди, в общем, на зарплате. А с этими не получается. Люди другого поколения. Люди другого склада. Люди совершенно других позиций.
О. Бычкова
―
Или даже дело не в только в том, что они другого поколения и другого склада, что тоже важно, конечно, но может быть еще важно, что когда человек блогер, он сам эту свою славу, свой капитал, свои доходы, это свое имя, свою репутацию делает своими руками. С нуля полностью. Это не то что быть, например, ведущим на большом государственном телеканале. И быть там как бы частью корпорации и пользоваться этим брендом. Это не то же самое. Это то, что блогеры делают сами. Вот они просто из ничего абсолютно создали себя и свои тысячи миллионы, миллиарды подписчиков.
А. Соломин
―
Конечно, это частный бизнес. Это хороший пример частного бизнеса, который мы пытаемся регулятивными какими-то методами взрастить в России, воспитать культуру частного бизнеса. А он сам прорвался, и контролировать его невозможно. Бац – эти люди добиваются успеха, они действительно успешны, и при этом с ними сделать ничего нельзя. Они не на зарплате, они не наемные, они на себя работают, на свое имя.
О. Бычкова
―
Ну может кого-то и возможно, но, как правило, нет. Или, по крайней мере, у них свои соображения.
А. Соломин
―
Аудитория…
О. Бычкова
―
Которые не исчисляются этими цифрами в ведомости.
А. Соломин
―
Кстати, еще один хороший итог этой работы. Аудитория воспитывается совершенно иная. Не та аудитория, которой можно что-то сказать, она будет говорить: по телевизору показывают, значит, правда. Конкуренция столь высока, конкуренция мнений в том числе, что люди, воспитанные в сети уже, они прекрасно понимают, что есть вот такая точка зрения и есть такая точка зрения. Этому можно верить, а этому можно не верить. У них большое серьезное информационное поле. И воспринимать за чистую монету все, что говорят, они не могут. В других условиях выросли.
А.Соломин: В стиле московской мэрии поступать агрессивно, быстро, а оправдываться уже потом
О. Бычкова
―
Возвращаясь к тому, с чего мы начали говорить. Совершенно очевидно, что конечно, власть в самом широком и неопределенном смысле этого слова, конечно, плохо понимает, с какой реальностью она имеет дело. Она осталась на 1900 хорошо, если 85-м году.
А. Соломин
―
Но даже на самом деле, если в 2008. Разница между 2017 и 2008 невероятная. Если мы говорим об информации, об общественном мнении, о манипуляции общественным мнением.
О. Бычкова
―
Спасибо большое. Это была программа «Особое мнение». Ольга Бычкова и с особым мнением журналист «Эхо Москвы» Алексей Соломин. Спасибо тебе.