Евгения Альбац - Особое мнение - 2017-10-03
О.Журавлева
―
Добрый вечер! Это программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлева. У нас в гостях – Евгения Альбац, главный редактор журнала The New Times. Здравствуйте, Евгения Марковна!
Е.Альбац
―
Здравствуйте, Ольга!
О.Журавлева
―
Скажите, пожалуйста, как вам кажется, власть сохраняет сейчас контроль над своими главными силами?
Е.Альбац
―
А что вы имеете в виду?
О.Журавлева
―
«Единая Россия», губернаторы и так далее – все под контролем сейчас?
Е.Альбац
―
Если вы имеете в виду Поклонскую, то, по-моему, это уже ни для кого не секрет, что игра Вячеслава Викторовича Володина, спикера Государственной думы, что он вполне, так сказать, умело дергает за ниточки, которые она не завязала узелки на своем костюме, и вот разыгрывается вся это история протеста, связанного с фильмом «Матильда», чтобы как-то на этом фоне, я думаю, особенно оттенять, что Путин у нас «единственный европеец».А при этом у Вячеслава Викторовича, как говорят инсайдеры, как бы появляется своя роль, своя площадка, потому что опять же, как утверждают инсайдеры, Кириенко и его люди совершенно убрали всех людей Володина – это, действительно, правда, они все переехали на Охотный ряд. И, самое главное, что если раньше у Вячеслава Викторовича Володина была возможность много и часто, иногда по несколько раз в день встречаться с президентом, иметь доступ к уху, то теперь этот доступ ему перекрыли. И тогда, как рассказывают – это же все интриги российского двора…
О.Журавлева
―
То есть он теперь для связи с Путиным такого голубя посылает, как бы намекает, в виде Поклонской.
Е.Альбац
―
Ну, этот, видимо, голубь называется… Голубь, Оля! Ах, какая у вас однако фантазия! Глубь, наверное, это называется Тихон Шевкунов, которого СМИ почему-то называют духовником Путина. И как бы Вячеслав Викторович ищет площадку, на которой он может играть свою игру при поддержке и в альянсе с сильным союзником.
О.Журавлева
―
Кадыров теперь тоже, я прошу прощения, союзник?
Е.Альбац
―
Ну, Кадыров у нас союзник с любым мракобесием, это мы уже просто в курсе, так что тут новости никакой нет. А вот то, что Вячеслав Викторович как-то сдвинулся в эту сторону, для меня лично это такая новость. Если это все, конечно, правда и клеветники…
О.Журавлева
―
Клеветники России… Да, понятно. Сейчас мы видим публикацию в «Ведомостях», размышления Евгения Гонтмахера, в частности, о том, что в преддверии президентских выборов идет поиск ключевой идеи для Путина. Может быть, это такой парад идей: хотите – мракобесие, хотите – что хотите… Может быть, у Володина презентация поярче. Остальных мы просто не видим еще – каких-то других идей.
Е.Альбац: Если приходится искать ключевые идеи для человека, который 4 раз воцарится в Кремле, это совершеннейшая беда
Е.Альбац
―
Я думаю, что если приходится искать ключевые идеи для человека, который собирается в четвертый раз воцариться в Кремле, то это, конечно, совершеннейшая беда. Ему там совершенно нечего делать тогда. Я думаю, что все время разыгрывается некая пьеса, в которой есть обязательно плохие герои и всегда можно сказать: Ну вы посмотрите, с каким народцем мы имеем дело - это же беда! Ну, вы посмотрите: вот Поклонская – вы посмотрите. Что мог молодой последний император Государства Российского иметь любовницу? Ну, а как иначе? Мы все имеем. А она? Ну что тут?.. Как с этим, Оля?
О.Журавлева
―
А мягкие, добрые и не понимаем…
Е.Альбац
―
А мы вынуждены иметь дело с этим народцем, который нам ужасно мешает. Но его слишком много – 144 миллиона, и никуда на фиг его отсюда не отправишь. А у них еще ко всему ракеты-то падают, падают… «Роскосомс» же ни фига… Поэтому можно было, конечно, переселить куда-нибудь, но никак не происходит.
О.Журавлева
―
Тогда расскажите мне про губернаторов. Вот эти перестановки губернаторов. Вот в частности, появление Владимира Васильева вместе Рамазана Абдулатипова. Это тоже Володин?
Е.Альбац
―
Нет, это, конечно, не Володин. Я думаю, что этим как раз занимается Кириенко, прежде всего. И говорят, что, когда он, помните, когда только-только Путин стал преемником Ельцина в Кремле, тогда был полпредом президента. Сейчас, может, они и есть, но о них ничего не слышно. А тогда это была серьезная какая-то такая история, и все говорили: Вот поделили на семь военных округов и так далее. И говорят, что Кириенко, будучи полпредом президента в Приволжском округе, и там вполне хорошо всю историю разруливал, тем более, что ему предстояла тогда непростая история с Татарией и Башкирией, которые имели совершенно автономный и особый статус внутри Российской Федерации, они не платили налоги в федеральный бюджет, и они как бы были государством в государстве. Ну, они правильно услышали заявление Ельцина о том, что «возьмите столько суверенитета, сколько хотите». Так что говорят, что тогда он очень квалифицированно разрулил эту ситуацию, и, в общем, это было как-то приведено в соответствие с российской Конституции. Так что думаю, что, конечно, он сейчас этим тоже занимается, тем более, что один из серьезных административных ресурсов, человека, отвечающего за внутреннюю политику. Это важная история такая, очень ресурсная, ресурсный механизм.Что касается Дагестана, то не новость, что это очень трудный регион – регион бедный, с колоссальным количеством безработных. Туда вытеснили из Чечни…
О.Журавлева
―
Неблагонадежных?
Е.Альбац: Дагестан, не новость, очень трудный регион – бедный, с колоссальным количеством безработных
Е.Альбац
―
…тех, кто продолжает там воевать за идеи радикального ислама или независимости, или еще чего-то. И там довольно много молодежи находится в лесах, и постоянно там какие-то контртеррористические операции и так далее. Насколько я могу понять, Абдулатипов – мне приходилось с ним разговаривать, когда он был вице-премьером российского правительства – он человек такой, академический, довольно мягкий…
О.Журавлева
―
Красивые стихи пишет.
Е.Альбац
―
…довольно демократический. И назначение генерала Васильева, который был министром МВД, который человек достаточно жесткий, вероятно связано с тем, что власти ожидают продолжения контртеррористических операций в Дагестане.
О.Журавлева
―
Интересно. Это «Особое мнение» Евгении Альбац, главного редактора журнала The New York Times. Мы вернемся после небольшого перерыва.
О.Журавлева
―
И снова с вами программа «Особое мнение». В студии – Евгения Альбац, главный редактор журнала The New York Times. Меня зовут Ольга Журавлева. Вас тут из Санкт-Петербурга, видимо, насколько припозднившийся слушатель просит сказать пару слов об академии наук, но об академии наук мы прошлый раз сказали все. Но теперь вышел экспертный совет ВАК, который почему-то вдруг заметил, что, действительно, как-то так себе диссертация Мединского и рекомендовал ее таковой не считать.
Е.Альбац
―
Да. А сегодня выступила министр образования Васильева, которая, очевидно, считает по-другому.
О.Журавлева
―
Она считает, что там главное – что нет плагиата.
Е.Альбац
―
Аа, то есть из-за этого у нас теперь доктора дают?..
О.Журавлева
―
Ну, в общем, да
Е.Альбац
―
Вот не украл…
О.Журавлева
―
Евгения Марковна, вы же в школе учились: «Зато сам нарисовал!..» А ему мама помогала, понимаете?
Е.Альбац
―
Да, это, конечно, очень смешно. Притом, что историки доказывают, что никакой научной ценности высокохудожественные труды господина Мединского, равно как и его фантазии на тему мифов Российской империи, российской истории никакого отношения к исторической науке не имеют. И ровно поэтому они, собственно, настаивали, что работа Мединского не должна быть удостоена докторского звания. Это, конечно, в принципе, победа и Диссернета и ученых, которые уже не первый год борются все-таки за чистоту российской науки.
О.Журавлева
―
Рядов.
Е.Альбац
―
Нет, российской науки, потому что, конечно, то, что происходило, было совершенно за пределами добра и зла. И симптоматично, что министр образования Васильева выступила в поддержку Мединского.Жалко наших детей, жалко наших учебников.
О.Журавлева
―
Она - министр образования и науки.
Е.Альбац
―
Да-да.
О.Журавлева
―
Это ее прямой профиль.
Е.Альбац
―
Я понимаю, да.
О.Журавлева
―
Как вы считаете, кто кого уволит?
Е.Альбац
―
Не знаю. Я перестала… Вот этот вот весь реслинг, бесконечное перетягивание каната… У меня как-то не вызывает сомнения, что господин Мединский не может написать докторскую диссертацию, ну не может.
О.Журавлева
―
А надо ли, Евгения Марковна?
Е.Альбац
―
Конечно, потому что это статусная вещь. Если вы посмотрите, то абсолютно большинство российских чиновников, которые являются заместителями министра и министрами, а также очень многие господа депутаты, они считают необходимым купить себе немножко диссертаций. Потому что одно дело – ты просто какой-то там депутат, пусть даже ты ездишь на «майбахе», а другое дело – ты говоришь всем там между делом, девушке говоришь: «я еще тут кандидатскую решил немножко защитить» - и сразу как-то…
О.Журавлева
―
Не только красивый, но и умный сразу, да? Я просто вдруг с ужасом подумала, слушая вас, что по логике и Наталья Владимировна Поклонская тоже сейчас должна оказаться каким-то доктором всех наук.
Е.Альбац
―
Да, конечно, окажется. Рано или поздно мы чего-нибудь узнаем. Посмотрите, Диссернет начал проверять диссертации членов президиума Российской академии наук и там тоже нашлись дорогие товарищи, которые оказались падкие на чужое.Это, вообще, на самом деле, вот мы так смеемся, а это страшная история, потому что интеллектуальное воровство значительно хуже, с моей точки зрения, чем воровство материальное, потому что интеллектуальное воровство приучает людей к тому, что можно взять любое чужое и выдать за свое. И при этом интеллектуальное воровство – это же реальные совершенно деньги. Люди делают карьеры, люди получают ресурсные должности.
О.Журавлева
―
Мы же прекрасно знаем, что это не всегда воровство, а иногда просто, что называется, нанимают «негров».
Е.Альбац
―
Что значит… а как это можно, нанимать «негров»? А это не воровство, когда нанимают «негров»?
О.Журавлева
―
Это рабство.
Е.Альбац
―
Нет, это воровство, это обман. И человек не может заниматься наукой, если он готов обманывать. А нанять человека, который за тебя напишет диссертацию – это обман.
О.Журавлева
―
Это верно, шпаргалки и списывание давно уже считались нарушением каких-то правил. А вот скажите, пожалуйста – тоже к вопросу гуманизма власти – Навальному назначили 20 суток ареста, Удальцову – 5, Лимонову – штраф в 10 тысяч. Всё речь идет о несанкционированных мероприятиях. На одном из этих мероприятий задержали Лимонова, и к другому из этих мероприятий призывал Навальный. Почему за призыв к приходу на несанкционированный митинг такой более существенный срок, чем за участие?
Е.Альбац
―
Я думаю, что вчера здесь на передаче Глеб Павловский правильно говорил, что, собственно, сейчас в российской публичной политике существует один политик, его зовут Алексей Навальный.Вот смотрите, сколько уже разных людей заявляло, что они хотят пойти баллотироваться в президенты. Но при этом мы не видим никакой деятельности, никакой президентской кампании ни со стороны Григория Явлинского, ни со стороны господина Жириновского, ни со стороны Миронова, Зюганова или кого-то еще. А Навальный уже 9 месяцев ведет эту кампанию. Конечно, они его воспринимают совершенно серьезно.
И ровно поэтому, когда Навальный говорит, что «в день рождения президента мы проведем митинг в городе Питере», - а как известно, это вотчина президента, - то это уже воспринимается просто «Ну, знаешь, парень! Я тебе сейчас покажу!»
Е.Альбац: Историки доказывают: никакой научной ценности высокохудожественные труды Мединского не имеют
Но самое, конечно, страшное – это, с какой легкостью российская власть нарушает собственную Конституцию, собственные законы и при этом даже уже не морщится. Вот это для меня, честно говоря, удивительно, потому что вся история с Навальным… там в Нижнем Новгороде вроде сначала разрешили митинг, потом не разрешили, в любом случае, Навального там не было – его в это время совершенно в нарушение опять же закона 10 часов продержали в отделении полиции. Судье Симоновского суда было подано ходатайство, было сказано: «Уже права Навального нарушались тем, что его задержали более, чем на три часа без всяких объяснений, без протоколов, без всего».
И вот это меня, конечно, очень напрягает. Я понимаю, что они делают. Они хотят всем показать, что «вот он тут такой смелый и вас призывает - а мы не позволим». Навальный делает, вообще, очень важную работу. Сегодня Людмила Ивановна Навальная разместила у себя в Фейсбуке известную очень цитату диссидента Буковского, который прошел через многие тюрьмы и лагеря, где он говорит о важности людей, которые не боятся; что когда выходит человек, который демонстрирует, что можно не бояться, это имеет колоссальный эффект. Потому что люди ведь не должны быть героями. Людям нужен герой, но люди не должны быть сами героями. Когда они видят, что можно не бояться, они себе говорят: «А, может быть, действительно, можно не бояться?»
И вот для власти это самое страшное, потому что сначала 10 человек, потом 20, потом происходит 26 марта, потом 12 июня, потом 83 штаба по всей стране, потом тысячи выходят во Владивостоке, Новосибирске, Хабаровске так далее. Это все очень важная история.
Власть, лишив нас национального телевидения, превратив его в пропагандистские каналы, преследует цель, чтобы люди в разных концах страны не знали, что у них схожие проблемы, потому что, когда они поймут, что у них схожие проблемы, они зададутся вопросом, они спросят себя: «А, может быть, это дело не только в моем вороватом губернаторе? А, может быть, дело в том, что человек, который сидит в Москве, уже давно пересидел все возможные сроки?» И вот Навальный в этом смысле ездит по стране, а это же еще показывают в YouTube и блогеры и его канал…
О.Журавлева
―
Студенты колледжа надевают значки.
Е.Альбац
―
Совершенно верно. И самое главное, что страна с удивлением узнает, что, оказывается, и у нас тут плохо, и во Владивостоке плохо, и так же плохо в Архангельске. И вдруг они смотрят фотографию, которую замечательно Женя Фельдман сделал,, и говорят себе: «Как это? Это город Архангельск? Город Архангельск. XXI век? XXI век…».
О.Журавлева – А
―
а, это проспект?
Е.Альбац
―
А я работала в этом… Это мое первое рабочее место было: Архангельск, газета «Северный комсомолец».
О.Журавлева
―
Проспект космонавтов.
Е.Альбац
―
Да. И вот эти проселочные дороги в городе и деревянные мостки – это было со мной, только с того времени прошло почти 40 лет. И вдруг я смотрю: Навальный идет точно по такой же улице, по которой я ходила в городе Архангельске. И я думаю: это какой-то кошмарный ужас, и я думаю, вот архангелогородцы задумаются, что у них там, в 43-х километрах - Северодвинск, и там делают подводные лодки (их делали во времена моей молодости и моего папы, который туда приезжал на испытания) - а они как жили, как в глубокой деревне в конце 70-х, так и в конце 2017 живут так же: воду из колодца, где-то нет электричества – мы писали об этом в журнале подробно – и так далее.И я помню, когда у нас корреспондент поехал из Архангельска делать материал, и в частности, он писал о семье, которая живет в доме, где нет электричества, где нет воды, и при этом они ему рассказывали – это замечательно, - что Крым наш, а Путин наше всё… понимаете?
О.Журавлева
―
Но кто же поможет им сделать эти связки?
Е.Альбац
―
Вот эти связки и помогают делать политики. Навальный как раз тот политик, который показывает причинно-следственные отношения. И ровно поэтому они его и засовывают и ИВС, чтобы не показывал причинно-следственные отношения.
О.Журавлева
―
Но разве, ни чем больше информационных поводов, в том числе, и арестов этих, ни тем больше популярности?
Е.Альбац
―
Нет. Ему не надо. У него и так и узнаваемость и популярность очень высокая, тем более, что эти поездки по стране, этот тур по стране – это, вообще, нечто что-то невиданное для российских политиков. И то, что Навальный говорит, что вдруг оказалось, что у оппозиции есть поддержка не только в Москве и Питере, но и далеко от Москвы – вспоминая известный советский роман, - а и во Владивостоке и Новосибирске и так далее. И это очень важная история.
О.Журавлева
―
А это, по-вашему, поддержка Навального или протест против Путина?
Е.Альбац
―
Алексей Навальный представляет собой альтернативу Путину.
О.Журавлева
―
Единственную, по-вашему?
Е.Альбац
―
Во всяком случае, никто больше даже не пытается это делать. И в этом же вся история, почему они так испугались. Они вдруг поняли, что люди, которые приходят на встречи с ним, они видят в Навальном альтернативу Путину. А ведь все 18 лет вся риторика строилась на том, что альтернативы нет.
О.Журавлева
―
Но есть и другая риторика. Сообщения наших слушателей я прочту вам в следующей части нашей программы. Это особое мнение Евгении Альбац. Меня зовут Ольга Журавлева. Никуда не уходите, мы скоро вернемся.НОВОСТИ
О.Журавлева
―
И снова с вами программа «Особое мнение». В студии – Евгения Альбац, главный редактор журнала The New York Times. Мы вдогонку разговору о Навальном еще, конечно, поговорим о том, что и Леонид Волков тоже пострадал…
Е.Альбац
―
Начальник штаба Навального.
О.Журавлева
―
Да, и сегодня Amnesty International высказалась в поддержку и того и другого.
Е.Альбац
―
Леонид объявил голодовку в знак протеста против его задержания.
О.Журавлева
―
Что касается комментариев наших слушателей, которые пишут нам про Навального… Вот, например, пишут нам: «Навальному нечего предложить самому. Причем здесь, боятся или не боятся?»
Е.Альбац
―
Что значит, «нечего предложить самому»? Он что, господь Бог, что ли, который должен предложить вам десять заповедей? Вы о чем говорите? Навальный – политик, который хочет, чтобы он и люди, разделяющее его в взгляды, пришли к власти. После чего, конечно, они будут проводить необходимо реформы, в том числе, институциональные реформы. Понимаете, нельзя воспринимать политика как господа Бога. Что же это такое? Прямо язычники какие-то.Е.Альбац: У меня не вызывает сомнения, что господин Мединский не может написать докторскую диссертацию, ну не может
О.Журавлева
―
Ну, не без этого, конечно. Есть еще одна тема, которая последнее время очень много обсуждается. Некоторые даже ругают отечественных журналистов за то что… «Что вам Испания?» Но ведь история с Каталонией и Испанией очень нам близка и очень похожа на многие ситуации. Сегодня Владимир Путин, комментируя эти события, еще раз сказал, что, конечно, это внутреннее дело королевства. А вас, что больше всего в этой истории пугает или беспокоит?
Е.Альбац
―
Меня очень расстроила реакция Мадрида, действия полиции. Мы же видели, что это может проходить совершенно по-другому, так, как это было, например, в Шотландии во время референдума. Ведь премьер-министр Великобритании Кэмерон, вообще, центральная власть тоже были категорически против и не хотели, чтобы Шотландия отделилась. Но при этом никому же не приходило в голову устраивать побоище – то, что произошло в Мадриде.Вот, понимаете, что такое традиции демократии в Великобритании и Испании, которая полвека была под Франко, диктатором Франко. Вот это, конечно, меня ужасно расстроило.
Что касается Каталонии, то, я думаю, что если там был бы проведен нормальный референдум, вот нормальный – мы, конечно, не знаем результата, это, конечно, никакой не результат…
О.Журавлева
―
Что вы имеете в виду?
Е.Альбац
―
А мы не знаем результата, потому что там менялись правила, там можно было распечатать бюллетени, там можно было голосовать сколько угодно раз, никто не знает, сколько человек проголосовало на одном участке, на другом, на третьем. Опросы показывали, что 49% - за отделение Каталонии...
О.Журавлева
―
Из тех, кто пришел, якобы 90% проголосовали за.
Е.Альбац
―
Понимаете, это совершенно не известно. Поэтому ведь не случайно демократия – это процедура. Поэтому, когда процедура не соблюдена – всё, тут ни о каком результате речи нет; никто не может поверить никакому результату.Но главное, что Европа ведь так соткана – из маленьких-маленьких кусочков, и если запустить этот процесс, то, мне кажется, он может иметь очень отрицательные последствия. С другой стороны, когда есть общий дом, такой, как Евросоюз, то, в общем, какая разница? Каталония отдельно как страна – 7 миллионов – она толком не выживет. Ну, то есть, есть, конечно, примеры маленьких стран – Андорра там и так далее, - но мы же понимаем, что это игрушечные страны.
О.Журавлева
―
Никто ее в Евросоюз принимать сразу не будет.
Е.Альбац
―
Нет, конечно. Это нереально. Эта ситуация, конечно, теоретическая. Они же сами говорят, что они хотят остаться внутри Евросоюза и так далее. Просто, так сказать, политики их забывают объяснить, что правила Евросоюза не позволяют такого варианта, что страна, в которой есть сепаратистские настроения, она тут же исключается… или есть процедура исключения из Евросоюза.Но, в принципе, конечно, Европа – это такой большой дом, где очень много самых разных людей и людей разных религиозных взглядов, и национальностей. Когда-то из-за того, что в Европе бесконечно убивали людей представителей национального и религиозного меньшинства, они все уехали в Америку и построили не самую дурную страну, прямо скажем.
О.Журавлева
―
К сожалению, последние события в этой самой стране…
Е.Альбац
―
Вы имеете в виду Лас-Вегас…
О.Журавлева
―
Да. Конечно. Тоже вызывает такую реакцию: Вот. Вы этого хотите? Вот вам свободная продажа оружия и прочая вседозволенность».
Е.Альбац
―
Оля, я понимаю, это вы написали текст для Дмитрия Киселева…
О.Журавлева
―
Нет, почему? Этот текст вам напишет кто угодно… Кстати, Поклонская тоже, по-моему, сравнивала каким-то образом с демонстрацией фильма «Матильда» - с терактом.
Е.Альбац
―
Я неспособна понять логику этой дамы, поэтому даже не хочу в нее влезать. Конечно, история в Лас-Вегасе чудовищная: 59 погибших, больше 800 раненных. Она вообще сама по себе чудовищная и совершенно голливудская. Потому что, как оказалось, отец этого человека был одним из самых разыскиваемых преступников США, он ограбил банк и его десять лет разыскивали.
О.Журавлева
―
А потом на 20 лет посадили.
Е.Альбац
―
А потом на 20 лет посадили. Это была, конечно, шумная история, и папа как бы был против всей Америки. И теперь сын решил так уйти из жизни. Но ведь это ладно, это Голливуд. А суть заключается в том, что есть вторая поправка к Конституции – право на ношение оружия.
Е.Альбац: Интеллектуальное воровство значительно хуже, с моей точки зрения, чем воровство материальное
И президент США Барак Обама не случайно говорил, что в стране – у нас это не очень знают – ведь в Америке в сумасшедшие дома людей отправляют, когда они представляют угрозу для окружающих, когда они могут совершить насильственные действия. А вообще, не принято, чтобы люди либо с ментальными отклонениями, либо просто другие, непохожие на нас, находились в каких-то специальных учреждениях. Их стараются интегрировать в общество, чтобы они могли в этом обществе выжить. Но это говорит и о том, что в городах живут люди, и не только в городах, которые не всегда адекватно оценивают реальность и себя в этой реальности и свои возможности.
Так вот то, на чем настаивал Барак Обама – это чтобы не отменять вторую поправку, которая так важна для американцев – это как бы лежит в основе американского опыта: «Мы сами, нам не нужно никакое государство, мы сами готовы себя защищать, каждый из нас» - надо, чтобы обязательно была база данных, чтобы люди, у которых есть ментальные отклонения, не могли купить оружие.
Вот если бы поправка Обамы начала бы действовать, если бы закон Обамы начал бы действовать, то 57 тысяч человек оказались бы в этих списках. И, к сожалению, это серьезнейшая проблема: с одной стороны, право на ношение оружия, с другой стороны, что в любом обществе много людей, у которых могут быть сложные могут быть отношения с реальностью. Ведь известно, люди подвержены депрессиям, люди могут оказаться под воздействием препаратов, алкоголя, наркотиков и так далее.
О.Журавлева
―
Это очень сложно контролировать.
Е.Альбац
―
Знаете, на самом деле, нет. На самом деле, люди, у которых есть диагноз - вот эти 57 тысяч, которые бы вошли в эти списки, не могли бы прийти и купить оружие, - это люди, которым лучше быть подальше от оружия. Вот я скажу это так.И только сейчас замечательный господин Трамп всё это дело откатил и подписал ровно обратное. К сожалению, Америка расплачивается за такое совершенно лобовое, тупое следование этой второй поправке и непонимание, что, тем более, человечество платит за технологическое развитие, в том числе, и проблемами с мозгами. Это известная вещь, это не мною придумано. Так что это проблема. И я совершенно убеждена, что США придется это решать. Я противник такой свободной продажи оружия, абсолютно противник, потому что, я думаю, что это очень опасно.
Собственно, вся политическая философия современная западная, которая возникла еще с XVII века, она о том, что человек, к сожалению, без ограничения становится диким животным – это цитата из Аристотеля, практически. Так что опасно всё это дело. И, конечно, нельзя допускать такого свободного хождения оружия.
О.Журавлева
―
Ну уж с этим, во всяком случае, у нас в стране – с отсутствием ограничений…
Е.Альбац
―
А не помните, как у нас гаишников тут стреляли на шоссе около Москвы, когда оказалось, что люди приехали из Донбасса и с собой немножко стволов привезли? А вы не помните, как из Чечни сюда стволы шли, и сколько стволов пришло из Донбасса и приходит?
О.Журавлева
―
Мы помним даже обиженного байкерами парня с «Сайгой».
Е.Альбац
―
Да, совершенно верно. Так что…
Е.Альбац: Самое страшное – с какой легкостью российская власть нарушает Конституцию, законы, при этом даже не морщится
О.Журавлева
―
Так, получается, что и ограничения работают так себе. А может, с институтами проблема?
Е.Альбац
―
У нас-то другая проблема. Мы по Дубровке помним, что когда отряд вооруженных чеченцев мог от Чечни спокойно пройти практически до центра Москвы – это значит, что у вас есть абсолютно коррумпированная система репрессивных органов. Так что это другая проблема, это проблема коррупции.
О.Журавлева
―
Ну и еще одна история, которая тоже с трагедией связана была по поводу «Курска». Давнишняя публикация была «Новой газеты», давнишний суд. Сегодня ЕСПЧ признал правоту «Новой газеты» в этой истории. Удивительно, что мы до сих пор выполняем эти решения.
Е.Альбац
―
Беда в том, что, как правильно написала Елена Милашкина, что «Курск» - вот он совсем утонул. Хотя когда-то, я помню, вся страна как приклеенная сидела у телевизоров и переживала эту тяжелейшую трагедию как свою.
О.Журавлева
―
Спасибо большое! Это Евгения Альбац, главный редактор журнала The New York Times. Меня зовут Ольга Журавлева. Всего доброго!