Виктор Шендерович - Особое мнение - 2018-06-14
14.06.2018
Т. Фельгенгауэр
―
Здравствуйте. Это действительно программа «Особое мнение». И на канале «Эхо Москвы» и Ютубе тоже смотрите нас, не только слушайте по радио. И смотрите по RTVi. Виктор Шендерович сегодня главный герой этой программы. Здравствуйте, Виктор Анатольевич.
В. Шендерович
―
Добрый вечер.
Т. Фельгенгауэр
―
Ну что, футбольный праздник, который для вас совсем не праздник – вот-вот уже совсем чуть-чуть.
В. Шендерович
―
Как раз он уже, во-первых, вовсю. И он как раз для меня праздник. Футбол - это для меня праздник. Для меня то, что… та политическая окраска, которая несомненно присутствует – это не праздник и это предмет для рефлексий. А сам по себе футбол – замечательный! Я сейчас ехал с группой как раз перуанских болельщиков в метро по красной ветке. Те, которые больше всего тревожили депутата Плетневу, то есть иностранцы, да еще другой расы. Этот вот ужас ехал со мной в вагоне. Пугая российских девушек. Нет, все очень весело. Пели, все хорошо.
Т. Фельгенгауэр
―
А как же разделить, где провести черту, где политическая, а где спортивная.
В. Шендерович
―
Она проходит… я писал об этом 4 года назад. Еще в связи с сочинской Олимпиадой. Я писал о том, что «ум с сердцем не в ладу». Я вспоминал коллизию 1968-го года и - потом - хоккея СССР— Чехословакия. Я говорил о том, что невозможно не болеть за Михайлова, Петрова, Харламова. Свои! Но невозможно не понимать 68-й номер Вацлава Недоманского, невозможно не понимать чувства чехов. Невозможно не понимать, что большой спорт - это, конечно, политика. И лукаво говорить о том, что спорт отдельно, это все ерунда. Ничего не отдельно. Я говорил о цене удач германских спортсменов в берлинской Олимпиаде. Я говорил это четыре года назад. Сейчас мы можем сказать о том, что золото - наше золото сочинской Олимпиады - отсвечивает не только мочой, но еще отсвечивает Донбассом, Боингом…. Вот этим всем. То, на что пошла энергия нашей эйфории времен открытия сочинской Олимпиады. Большой спорт намертво завязан с политикой. И футбол я люблю и смотрю с 1962-66 года. Чемпионаты мира — обожаю это! Я страшный футбольный болельщик. Но не понимать, что этот чемпионат… То, что он уже проходит в Москве (вне зависимости от выступления команды Черчесова) - это большая удача Путина, что это все-таки состоялось, что бойкота не состоялось. То, что на этом будет пиариться и укрепляться и заморачивать голову - режим. Преступный, нелегитимный, неконтролируемый. И что это обойдется нам в очередной раз, как после сочинской Олимпиады… чем-то обойдется потом. Обернется. Потому что чем крепче режим — тем хуже для родины. В случае, когда мы имеем дело с антилегитимным… Антинародный – это такой немножко «красноватый» (термин), но тем не менее. Нелегитимным преступным режимом, неконтролируемым режимом. То - чем лучше для режима — тем хуже для родины. И патриот (писал я и сейчас сам себя процитирую) должен желать поражения Гитлеру. Патриот немецкий в 1930-40-х годах должен понимать, что всякий ущерб администрации - это шанс для родины. И наоборот: всякое укрепление администрации – это хуже для родины, потому что дороже будет выход. Вот и всё.
В.Шендерович: Лукаво говорить о том, что спорт отдельно от политики, это все ерунда. Ничего не отдельно
Т. Фельгенгауэр
―
Виктор Анатольевич, оттого, что вы или ваши поклонники, которые прислушиваются к вам, которые прочитали, у нас на сайте повесили ваш пост, не будут болеть за сборную России, ну что от этого чемпионат куда-то исчезнет…
В. Шендерович
―
Таня, я разве кого-то призываю не болеть?
Т. Фельгенгауэр
―
Результаты нашей сборной вообще никак не зависят от нашей с вами поддержки или не поддержки.
В. Шендерович
―
Причем тут результаты сборной? Я никого ни к чему, заметь, не призывал. Я делюсь рефлексиями. Это вообще моя единственная работа. Чего-то себе думаю - и если мои мысли проходят мой собственный ОТК, я потом об этом пишу. Делюсь своими рефлексиями. Мне показалось важным поделиться этой рефлексией. Надо твердо отделять родину от администрации. Родину - от режима. Надо твердо понимать, что чем успешнее режим, тем хуже для родины. Надо это просто понимать как формулу. А дальше наступает то, о чем я говорю: «ум с сердцем не в ладу». Потому что через час я как пришибленный буду все равно болеть за наших против Саудовской Аравии. И вот тут очень интересная вещь... Как по Высоцкому: «какой ни есть, а он родня». Что меня объединяет с Акинфеевым, Смоловым?.. Немногое. Но важное. Кот ученый, который ходит по цепи кругом! Нам одни и те же сказки рассказывали. Одни и те же примерно колыбельные пели и сказки рассказывали в детстве. Дальше - я продолжил чтение Пушкина, а они увлеклись кожаным мячом. Но «кота ученого» - общего для нас с Акинфеевым, Смоловым, Дзюбой… - хватает для того, чтобы они были своими. В отличие от саудовских футболистов. Свои! Родные. Все политические, культурные, какие угодно, этические различия чрезвычайно важны, но «кот ученый» оказывается чрезвычайно важным. И здесь я возвращаюсь к формуле - я ее цитировал в одной из наших с тобой встреч недавних. Пушкинской. О том, что я презираю отечество с ног до головы, но мне досадно, когда мои убеждения разделяет иностранец. Потому что это моя родина…
Т. Фельгенгауэр
―
Так погодите, вы сами себе противоречите. Значит, все вроде как хотели, чтобы иностранцы показали, что никак они не хотят в Россию приезжать, что все призывали бойкотировать, писали письма.
В. Шендерович
―
Это было бы очень полезно.
Т. Фельгенгауэр
―
Этого не произошло.
В. Шендерович
―
И очень жаль, что не произошло.
Т. Фельгенгауэр
―
И вот сейчас человек рефлексирующий, который с одной стороны видит на улицах радостных людей, радостных. Им хорошо, они делятся позитивом.
В. Шендерович
―
Им было бы хорошо в Лиссабоне, в Словении, в Словакии, в Литве…
В.Шендерович: Надо твердо понимать, что чем успешнее режим, тем хуже для родины. Понимать как формулу
Т. Фельгенгауэр
―
Они абсолютно как бы за скобками…
В. Шендерович
―
Им по фигу, где им хорошо!
Т. Фельгенгауэр
―
То есть должен ли россиянин сейчас рефлексирующий чувствовать себя виноватым за то, что он хочет попасть на футбол.
В. Шендерович
―
Таня, некорректная постановка вопроса.
Т. Фельгенгауэр
―
Почему же?
В. Шендерович
―
Потому что нельзя велеть кому-то чувствовать себя виноватым. Это оксюморон. Это добровольная вещь. И даже не добровольная - это вещь вообще внезапная! Просто человек почему-то испытывает чувство стыда. Или не испытывает. Обязать испытывать чувство стыда или гордости - невозможно. Поэтому совершенно некорректная постановка вопроса. Я еду с этими перуанцами, к ним присоединились аргентинцы, они веселятся. Я рад - прекрасная картинка! Чудесная. Я рад этим людям. Они мне ничего плохого не сделали. Дай им бог здоровья. А понимаю ли я, что эти люди своим бескорыстным весельем, что весь этот фестиваль спорта укрепляет позиции Путина? – понимаю…
Т. Фельгенгауэр
―
В связи с этим надо что?
В. Шендерович
―
В связи с этим я бы хотел, чтобы этот праздник…
Т. Фельгенгауэр
―
Вы для себя что придумали?
В. Шендерович
―
Нет, для себя ничего не придумал. Почему я должен что-то придумывать?
Т. Фельгенгауэр
―
Ну хорошо, вывод из этого есть какой-то?
В. Шендерович
―
Я хотел бы, чтобы этот чемпионат прошел в какой-нибудь стране, где нет политзаключенных. В стране, которая не ведет агрессивные войны. Стране, которая не аннексировала несколько иностранных территорий. В стране, которая не представляет опасности для мира. В стране, на руках администрации которой нет 10 тысяч убитых. Больше, чем десяти, конечно... Заказных убийств, и так далее... Я бы хотел, чтобы этот праздник спорта пиарил и подавал в радостном свете какую-нибудь приличную страну. А не нашу. Вот и всё. Этого я бы хотел. Ни перуанские, ни аргентинские болельщики, никакие другие в этом не виноваты. Они мне симпатичны точно так же, как были бы симпатичны, если бы они прыгали на улицах Загреба или Вильнюса. Полно в Европе свободных стран, где можно играть в футбол и туда приезжать... То, что эти люди поневоле укрепляют позиции Путина, то, что он сегодня… Другое дело, что он, конечно, хотел, чтобы рядом с ним сидели Меркель и Макрон, а будет сидеть этот несчастный аутсайдерский список стран, наполовину изгоев. Ну, Руанда и так далее. И примкнувшие. 15 государств и две оккупированных территории будут сегодня представлять вип-зону. Причем из Европы там, кажется, только Белоруссия и Молдавия. То есть, собственно, кроме подневольных бывших союзных республик…
Т. Фельгенгауэр
―
Близкая Европа очень.
В. Шендерович
―
Такая… относительная Европа, я бы сказал, в политическом отношении. В политическом отношении - совсем почти и не Европа. Ну и вот, Азия наша родная. Плюс Руанда, Панама… почему-то нет Вануату. Вот я встревожен. Почему-то не поддержала нас Вануату…
Т. Фельгенгауэр
―
Билеты дорогие очень в Россию.
В. Шендерович
―
А так - Панама, Руанда, вот это все... В общем, стыдуха, конечно. Но если бы не было чемпионата… Ведь о том позорном списке вип-гостей сегодня на Первом канале не расскажут. О том, кто не приехал и почему не приехал... И о том, какое это позорище все... Об этом не расскажут. Будет праздник спорта! Олимпиада и всякое такое - наш вечный праздник спорта. Все это очень грустно. Очень грустно. Но еще раз говорю, мне ничего придумывать не надо для оценки, я доверяю своему нутру. И странно мне было… - я не компьютер, который принял некоторое решение, перещелкнулся и в этом решении находится. Я прекрасно понимаю, что… Я различаю родину от государства. Тем не менее, вот этот эффект, о котором я говорил – «наши»! — он присутствует. И конечно, буду болеть за наших. Организм болеет. Я не могу не болеть за наших. Это организм мой делает. Я болею за наших. Вот я плакал, когда в 1962-м году, четырехлет от роду… когда наши проиграли чилийцам на чемпионате мира. Я помню свои слезы. Поэтому не болеть за наших я с 1962-го года не могу. Стаж, извините.
Т. Фельгенгауэр
―
Сейчас прервемся на несколько мгновений. Это «Особое мнение» Виктора Шендеровича.РЕКЛАМА
Т. Фельгенгауэр
―
Продолжение программы «Особое мнение». Не забывайте, что смотреть вас можно…Нас.
В. Шендерович
―
Вас.
Т. Фельгенгауэр
―
На Ютуб-канале «Эхо Москвы». Фамилия, которую повторяют изо дня в день, в том числе, потому что называют количество дней голодовки. Олег Сенцов. И в связи с чемпионатом мира, кстати, тоже особенно делали упор и писали письма в ФИФА и все на свете. Чемпионат начался.
В. Шендерович
―
Сенцов голодает месяц.
Т. Фельгенгауэр
―
32 дня.
В. Шендерович
―
Месяц с лишним.
Т. Фельгенгауэр
―
Держит он голодовку. Вместе с тем новость, о которой я хотела с вами поговорить. Это то, что омбудсмены России и Украины вступили в контакт, и они обсуждают списки заключенных украинцев здесь в России и россиян на Украине. И вот в принципе пока дату не согласовали. Но все-таки посещение Сенцова тоже в повестке у них есть. Это же, как вы считаете, реальный шаг к тому, чтобы был какой-то обмен, какой-то позитивный сдвиг.
В. Шендерович
―
Я не знаю, шаг это или операция прикрытия, пиаровская операция… Я не знаю. Я подробностей не знаю. Хочется надеяться, что это шаг к скорейшему освобождению политических заключенных украинских, сидящих в российских тюрьмах. Хочется надеяться на это. Зная нашего единственного человека, который все решает, совершенно не исключаю разводки. То есть, даже просто учитываю разводку как один из вариантов. Что может быть – разводка! Демонстрация нашей готовности… потом что-нибудь может помешать и так далее. Ну, сколько раз было, сколько раз мы надеялись… Но надеяться хочется. Я надеюсь. Очень надеюсь.
Т. Фельгенгауэр
―
Мне кажется, что Татьяна Москалькова не тот человек, который будет по собственной инициативе такие…
В. Шендерович
―
Разумеется, никто это не решает кроме Путина. Тут даже мы не будем валять дурака. Она сидела тихо молчала в тряпочку – мы помним - в предыдущее время. Ничего не говорила. Вдруг ее обуяла забота. Нет, нет никакой Москальковой. Нет никого в этом смысле. Мы всё это понимаем. Вот - есть несколько человек… я не знаю, кто там допущен к уху, кто имеет право ему сказать это слово, я не знаю, как там устроено в этой Византии глубокой. И в этом помраченном сознании. Я не знаю их правил. Но ясно, что никакая Москалькова ничего не решает, разумеется. И никакой закон ничего не решает, никакой парламент. Ничего не решает. Есть их представление - небольшой группы людей - о целесообразности. Из соображений целесообразности хотя бы (мы не говорим о милосердии и прочих гуманитарных материях, не будем искать то, чего нет...) - но из соображений целесообразности, конечно, стоило бы Сенцова и политзаключенных отпустить. Думаю, что всех не отпустят. Думаю, что он прекрасно понимает, что это очень серьезные заложники - и за них можно чего-нибудь стребовать. Попытаться слупить что-нибудь. Для того и брали заложников.
В.Шендерович: Эти люди своим бескорыстным весельем, весь этот фестиваль спорта укрепляют позиции Путина
Т. Фельгенгауэр
―
А с кого требовать?
В. Шендерович
―
С Запада. Нет, не с Украины - с Запада. Украины никакой тоже в этом смысле нет. В этом смысле. Украина ничего не может от нас требовать. А Запад может. И вот с Запада какие-то встречные шаги... уступки. Я не знаю, как там идет торговля, но конечно это торговля, а не никакой не гуманитарный фактор. Это понятно.
Т. Фельгенгауэр
―
Тогда давайте про наши дела внутренние. Как-то мы привыкли, что у нас больше власти занимаются внешней политикой. А тут под шумок, пока все ищут билеты на матч открытия и обсуждают футбол.
В. Шендерович
―
Самое время.
Т. Фельгенгауэр
―
Как-то так — раз…
В. Шендерович
―
Проснулся и младше стал.
Т. Фельгенгауэр
―
Да, НДС. Это касается абсолютно всех. 20% на два процента подняли. И пенсионный возраст.
В. Шендерович
―
Да, помолодели…
Т. Фельгенгауэр
―
Всё касается всех. И НДС, и пенсии.
В. Шендерович
―
Ну вот, большая польза от чемпионата мира. Просто не приходя в сознание, страна это сглотнула. Без обсуждений. Парламента нет.
Т. Фельгенгауэр
―
Но пока еще не внесли в ГД…
В. Шендерович
―
Не в этом дело. Какая Госдума?… Госдума есть - парламента нет. Госдума-то есть. Фильтруй, как тебе советовали. Фильтруй! Это разные вещи. Какая там Госдума. Госдума - за сутки в трех чтениях, когда скажут... Нет никакого парламента. В приличных странах это все предмет длительных обсуждений и так далее. У нас нет никаких обсуждений. И страна, повторяю, не приходя в сознание, сейчас сглотнула повышение налога и пенсионного возраста. Сглотнула, продолжая праздновать. Вот очевидная польза - для режима, не для страны! Для режима польза от чемпионата мира. Потому что это такой наркотик, что - как экстази принял и танцует. Он потом ляжет плашмя, как человек, принявший экстази, и не сможет стакан воды до рта донести. Но пока он танцует. Вот эти танцы, этот чемпионат мира — это танцы. Всех сейчас в настоящее время интересует только состав на матч с Саудовской Аравией. Миллионы людей интересуются, выйдет Дзюба на 70-й минуте? Жирков сейчас… сказали: он, оказывается (я сейчас шел мимо телевизора), оказывается он единственный, кто родился под созвездием Льва, и это внушает определенные надежды! Вот чем занято сейчас телевидение и россияне. Не про пенсионный возраст и не про это. Польза очевидная. Наркотик. Путину.
Т. Фельгенгауэр
―
Это я понимаю. Но значит ли это, что Владимир Путин не собирается больше баллотироваться в президенты. Потому что вот чемпионат закончится, а все нововведения останутся.
В. Шендерович
―
Это все останется и, во-первых, если кто будет виноват – то специальный мальчик для битья заведен много лет назад, по фамилии Медведев. Небольшая, но резиновая кукла. От которой хорошо отскакивают все эти удары. Специальная кукла для битья. А для чего он оставлен в премьерах? Ровно для того, чтобы можно было об него вытирать ноги и направлять гнев. А потом - если он увидит, что народ вдруг, допустим, встанет на дыбы, — тогда выйдет весь в белом товарищ Путин и скажет правительству: как же так, давайте учитывать мнение народа! Слушай, ну тридцать раз мы это наблюдали. Ну сколько можно про это разговаривать? С Путиным ничего не будет. Он тефлоновый. И - как ты сказала? вот это словосочетание – «баллотироваться на»? Вот это?
Т. Фельгенгауэр
―
В.
В. Шендерович
―
Баллотироваться в?
Т. Фельгенгауэр
―
Да.
В. Шендерович
―
Чего, это имеет какое-то значение? Он остался у власти - и не уйдет от нее. Он с 1999 года, с прошлого века у власти и от нее не уйдет. Пока он живой. А как это будет выглядеть… «Баллотироваться»... Смешные ты слова какие-то говоришь. Даже обидно за Путина. Что он - какой-нибудь Саркози, что ли, чтобы баллотироваться. Тереза Мэй, что ли, он? Он вождь, тебе было сказано: он вождь. Им гордятся. Всё, что будет происходить…
Т. Фельгенгауэр
―
Мне, может, и было сказано, но…
В. Шендерович
―
Нет, он и есть.
Т. Фельгенгауэр
―
В стране 146 миллионов человек.
В. Шендерович
―
Для 140 из них… ну, 130-ти… он вождь. Мы живем в такой стране, где людей интересует именно это. Если бы кто-то поинтересовался легитимной стороной вопроса, он давно пошел бы вон тихой сапой - давным-давно, в 2011-м году он пошел бы вон, потому что ему нельзя на третий срок. Потому что ясно сказано: два срока подряд можно, а больше нельзя. Всё. Больше двух сроков подряд - нельзя. Тут нечего даже… Но народ сглотнул это, не приходя в сознание. Именно потому, что ни у кого в голове никаких тем легитимности - ну не Швейцария. Мы не заморачиваемся легитимностью. Особенно после Крыма. Вождь!
Т. Фельгенгауэр
―
То есть в принципе тогда и повышение НДС и пенсионного возраста тоже будет не проблема…В.Шендерович: Я бы хотел, чтобы этот праздник спорта пиарил какую-нибудь приличную страну. А не нашу
В. Шендерович
―
Да уже сглотнули. Конечно. Еще раз: дальше – вдруг, если что-то случится…. Ну, ты помнишь с Тулеевым в Кемерово. Подождали, посмотрели… Смотрят: ага, достаточно серьезное ожесточение, скрип зубов доносится до Москвы. Ну, значит - подождали, не под давлением, избави боже, а потом приняли такое решение. И так далее. А тут есть правительство, прокладка. Извини. Во всех смыслах слова. Прокладка. И совершенно ему ничего не грозит, нашему дорогому Владимиру Владимировичу. Потому что либо сглотнут, либо, если не сглотнут, то поменяют прокладку. Всё. И эта технология работает. И до тех пор пока мы… к сожалению, «телега и лошадь»… это все бы объяснять не на «Эхо Москвы», а на Первом, Втором канале, да лет 10-15 подряд. Потому что сдвижки ментальные происходят довольно медленно. Они происходят, обязательно происходят.
Т. Фельгенгауэр
―
Молодежь сейчас не смотрит телевизор. Сейчас Интернет.
В. Шендерович
―
Молодежь… а ты знаешь: во-первых, смотрят телевизор. Телевизор — это оружие массового поражения. И любая страна голосует, как скажет телевизор. Любая. Просто есть страны, где телевизор говорит - разное. Разное. И поэтому человек может подумать и выбрать. А когда телевизор говорит одно, в тех странах, где телевизор говорит одно – люди голосуют так, как скажет это одно. Это азбука. Влияние Интернета немножко преувеличено. Тем более что Путин очень большое внимание уделяет засиранию Интернета. И ты видишь: Ольгино работает. У нас такого ресурса близко нет. Что бы я ни написал - неважно, первая реакция, первые 5-7 реакций…
Т. Фельгенгауэр
―
История с Telegram показывает, что на самом деле засрать, извините меня, пожалуйста, я прошу прощения…
В. Шендерович
―
Это литературное слово. Все в порядке.
В.Шендерович: Я бы хотел, чтобы этот праздник спорта пиарил какую-нибудь приличную страну. А не нашу
Т. Фельгенгауэр
―
Вот сделать это с Интернетом могут, а вот всерьез поломать, например, или заблокировать – нет. Потому что Telegram как работал, так и работает.
В. Шендерович
―
Для кого? Еще раз. Количество людей, которые озаботятся тем, чтобы найти обходы…. - эти люди есть, но они исчисляются другим количеством нолей, чем те, которые решают судьбу страны. Таня, ты должна понимать: это технология. Сколько людей озабочено тем, чтобы обойти запрет на Telegram? Сто тысяч, двести тысяч? Миллион? Это огромная цифра. Но это один миллион из 136 или сколько там у нас сейчас есть. Один миллион. Это в пределах погрешности. И это щелчок по носу - из Садового кольца и окрестностей. Но не более того. Это ты можешь сказать или Плющев сказать: а мы все равно пользуемся! Ну, хорошо, пользуйтесь. А люди пользуются Первым, Вторым каналом, третьим, четвертым, пятым, шестым... Телевидение! И что ему туда загрузят, то и… Так и живут. Не рефлексируя. Даже не понимая, что с ними происходит. Не видела ли ты случайно в Интернете? - наша коллега замечательная, Юлия Мучник бывшая ведущая томской ТВ-2… они сейчас делают в Интернете проект «Сибирь. Наши реалии» Они поехали в деревню, которая - сто процентов, все 25 человек оставшихся стариков, старух проголосовало за Путина. Там три такие деревни, где ни один человек ни за кого другого не проголосовал. И они туда поехали посмотреть, как живет деревня. И поговорить с этими людьми. Очень советую всем глянуть это - и посмотреть. Эта милая бабушка: «за Путина, а за кого же». Ну вот - дорог нет, воду привозят раз в две недели. Продукты, лавка какая-то. Несчастные старики доживают, никого нет, всё. Они все за Путина. Они… «Люблю свою бедную землю, потому что другой не видал», как сказано у Мандельштама. Они не знают другого. Им не с чем сравнить. И никто не может рассказать, что может быть по-другому. Что дорога может быть нормальная. Что рынок может быть нормальный. Магазин может быть нормальный. Телевизор! Они Соловьева смотрят. Она не знает, что есть что-то, кроме Соловьева…
Т. Фельгенгауэр
―
Но телевизор-то провели.
В. Шендерович
―
Обязательно. Это обязательно. Это - в каждый дом.
Т. Фельгенгауэр
―
Прогресс.
В. Шендерович
―
Чтобы – Соловьева! Воды не надо, продуктов не надо. Но Соловьев нужен. И она смотрит Соловьева. Что ты хочешь с нее стребовать, с этой бабушки?
Т. Фельгенгауэр
―
Я хочу сейчас сделать небольшой перерыв на несколько минут. Это «Особое мнение» Виктора Шендеровича.НОВОСТИ
В.Шендерович: Страна, не приходя в сознание, сглотнула повышение налога и пенсионного возраста. Продолжая праздновать
Т. Фельгенгауэр
―
Мы продолжаем. Есть еще грустная очень новость. Не могу не попросить вас сказать несколько слов о Станиславе Говорухине. Человек сложный, для многих противоречивый.
В. Шендерович
―
Ну, о том, почему он противоречивый - видимо, не сегодня. А сейчас просто скажем, что он автор нескольких совершенно культовых фильмов. Прежде всего, сериал «Место встречи изменить нельзя». Это нечасто, но был он… Был Штирлиц. В этом же ряду - «Белое солнце пустыни». То есть уже фильмов, которые стали частью нас. Цитаты из которых у нас на слуху. Он автор замечательного культового фильма этого, автор «Ворошиловского стрелка». Сложного, но, безусловно, такого больного фильма, который очень точно попал в свое время, в 1990-е годы. Автор фильма «Так жить нельзя». Документального. Это тоже он. Замечательный кинорежиссер. Очень профессиональный. Даже в проходных типа «Десяти негритятах» - очень профессиональный кинорежиссер.
Т. Фельгенгауэр
―
Ну уж проходной. Знаете, как дети любили смотреть.
В. Шендерович
―
Тем не менее. Замечательный кинорежиссер. А об остальном, видимо, не сегодня.
Т. Фельгенгауэр
―
Спасибо скажем ему за то, что он подарил нам то, потому что невозможен кинематограф российский…
В. Шендерович
―
Это то, что мы вдыхаем с воздухом. Конечно, не Пушкин, тем не менее… такие вещи… «Белое солнце пустыни», Штирлиц, «Место встречи изменить нельзя» — мы этим дышим. Мы этим дышали. Это определенное время. Мы его вдыхали. Все.
Т. Фельгенгауэр
―
Интересно, это культурный код. По которому в том числе люди ориентируются…
В. Шендерович
―
Поколения отделяются.
Т. Фельгенгауэр
―
Да. И что интересно, Говорухин другого поколения режиссер. Сейчас молодежь мне кажется…
В. Шендерович
―
Ну да. Да.
Т. Фельгенгауэр
―
Те, которым 20, для них уже…
В. Шендерович
―
Дальше, как говорил Маяковский – «зайдите через двести лет». Дальше - время покажет, что останется, что нет. Что уйдет вместе со временем. А что останется как нечто, не подлежащее коррозии. Посмотрим. Но, конечно, требовать с молодежи, чтобы она смотрела фильм «Вертикаль» с Высоцким – странно.
Т. Фельгенгауэр
―
Почему?
В. Шендерович
―
Это уже для тех, кому интересно, чем дышали папы, мамы и дедушки. Это уже другая, совершенно другая эстетика. Совершенно другой ритм. Они просто не едят этого ритма - это уже другая проблема. Ритм! Тематика - само собой, но еще ритм повествования… Клиповое мышление настало. И вот мы уже видим, как проходит водораздел по просто привычке к монтажу. Это, мне кажется, эстетические такие вещи. Но то, что люди нашего поколения, нескольких поколений… их объединяет этот общий знаменатель… Я говорил уже: «кот ученый». Еще что-то. Штирлиц, «Белое солнце», и, в общем, в том же ряду, конечно – «а теперь: Горбатый!» «Шарапов...»
Т. Фельгенгауэр
―
У меня есть друг, который вообще разговаривает в основном цитатами из «Места встречи изменить нельзя»
В. Шендерович
―
Другое дело, что это уже принадлежит к нашему поколению, и вряд ли… Следующее поколение разговаривает цитатами из Толкиена. На которые уже я не отзываюсь.
Т. Фельгенгауэр
―
Слава богу, не из сериала «Бригада».
В. Шендерович
―
Дай бог им здоровья.
Т. Фельгенгауэр
―
Из «Властелина колец» очень неплохие цитаты. Особенно если кто-нибудь книжку прочитает. Буду я брюзжать, будучи уже взрослой и ворчливой. К Владимиру Путину давайте вернемся.
В. Шендерович
―
Куда же деться-то.
В.Шендерович: Медведев оставлен в премьерах ровно для того, чтобы можно было об него вытирать ноги и направлять гнев
Т. Фельгенгауэр
―
Во-первых, никуда не деться. А, во-вторых, тут, судя по всему, разгорается какая-то конкурентная борьба за сердце Ким Чен Ына. Сегодня Путину глава парламента КНДР передал личное письменное послание от Ким Чен Ына. Там Путин тоже как-то всячески расшаркивается. Но что это вдруг все борются за внимание КНДР? Что с миром происходит.
В. Шендерович
―
Нет, тут все понятно. Я говорил об этом применительно к Путину, Донбассу и Сирии. Когда ты держишь нож у горла, то к тебе с большим вниманием начинают относиться. Пока твой нож у горла, ты очень уважаемый человек.
Т. Фельгенгауэр
―
Не знаю. Могу поспорить. Был опыт.
В. Шендерович
―
Ну, тем не менее... Ты просто не успела войти в переговоры!
Т. Фельгенгауэр
―
Да. Это правда.
В. Шендерович
―
А то бы проявили бы все большой интерес к тому, какое у него настроение! хочет ли он отодвинуть нож от горла - и что ему за это хочется. Может быть, как-то решить его проблемы? До тех пор, пока его ни свинтили, ему бы оказывали большое внимание. Свинтить пока не представляется возможным - ни Ким Чен Ына, ни Владимира Владимировича. Поэтому пропорционально угрозе будет оказываться внимание. Можно спорить о стратегии и тактике Трампа - кто-то кричит, что это вообще чуть ли ни предательство западного мира. Кто-то наоборот чрезвычайно вдохновлен. И кто кого там обыграет - это мы посмотрим. Потому что идет большая торговля и большая игра. Но то, что Ким Чен Ын обладает… по крайней мере, считается, что у него есть этот нож… и конечно, его будут учитывать. А то, что сам этот Ын совсем не дурак и понимает, что его шанс как раз между интересами Штатов и России - и, поговорив с Трампом, он должен обязательно отскочить к Путину. А, поговорив с Путиным, отскочить к Трампу, понимая противоположность некоторую интересов... Это очень понятно. Эта тактика очень понятная. Между прочим, это проделывал не только Ким Чен Ын, это проделывал Лукашенко прекрасно! Который поворачивался то передом, то задом - то к Западу, то к нам. И торговал своим геополитическим местом в Европе. И на Запад, и на Восток, разумеется. Угрожая нам уйти к Западу, угрожая Западу, что он сейчас присоединится к нам со всей мощью… Поэтому - эта технология не новая. Тут все понятно.
Т. Фельгенгауэр
―
В Москве началась предвыборная кампания, у нас будут выборы мэра.
В. Шендерович
―
Тоже какие-то слова ты говоришь: «предвыборная кампания»...
Т. Фельгенгауэр
―
А что здесь-то не так, боже мой. Вы посмотрите. Праймериз в «Яблоке».
В. Шендерович
―
Нет, все понятно.
Т. Фельгенгауэр
―
Все хотят бороться за пост.
В. Шендерович
―
К сожалению, да. Нет, никакой борьбы за пост нет, как ты понимаешь.
Т. Фельгенгауэр
―
Я не понимаю.
В. Шендерович
―
Не понимаешь?
Т. Фельгенгауэр
―
Почему?
В. Шендерович
―
Косишь под дурочку? Ну, давай, покоси.
В.Шендерович: Кресло мэра никто не отдаст. Даже екатеринбургский не отдали. А тут Москва
Т. Фельгенгауэр
―
Нет.
В. Шендерович
―
Покоси под дурочку. Спроси у меня: а почему? Я тебе отвечу.
Т. Фельгенгауэр
―
А почему?
В. Шендерович
―
Потому что мы знаем имя победителя. Мы его знали бы, даже если бы был выдвинут единый кандидат от оппозиции. Мы бы все равно знали имя победителя. Мы бы все равно это знали. Но поскольку оппозиция показала себя во всем сепаратистском блеске и договориться не смогла, то говорить всерьез о выборах как-то не представляется возможным. Никто не борется - из оппозиции никто не будет бороться за пост мэра. Потому что всем известно, что будет 10 сентября. Кто победил – уже известно.
Т. Фельгенгауэр
―
Зачем тогда все так активно шли в муниципальные депутаты. Потому что действительно очень многие люди, особенно на волне всех реновационных историй захотели участвовать, влиять на жизнь города и многие прошли в эти муниципальные депутаты.
В. Шендерович
―
Смотри, это разные… Черт возьми, мало времени. Тем не менее, попробуем. Это очень разные темы. На муниципальном уровне то, что сделал Яшин, войдя во власть… Можно действительно решить какое-то количество проблем. Обратить на них внимание. Решить. Пока ты не переходишь красной линии какой-то, пока ты не задеваешь коренных интересов корпораций или мэйджоров этой корпорации. То есть если ты перейдешь дорогу Сечину, тебя просто тебя нет. Понятно. Если ты перейдешь дорогу Путину – тебя нет. Но попробовать что-то улучшить на маленьком уровне, на муниципальном - можно. Что-то сделать полезное - можно. И эти люди, которые посвящают свое время и силы этому – замечательно, дай им бог! Надо только понимать, что уровень мэра - это совершенно другой уровень. Другой уровень влияния, другой уровень политический! Кресло мэра никто не отдаст, как отдали Яшину, позволили Яшину войти… Никто его не отдаст. Даже екатеринбургский - не отдали. Екатеринбург из-под контроля не выпустили. Большой город! А тут Москва. Кто же тебе даст, кто же тебе даст всерьез? Нужно фальсифицировать – сфальсифицируют, как в 2013-м году. Сейчас не надо будет фальсифицировать, потому что полный паралич будет - и просто останется Собянин и всё. Но никто бы не отдал все равно, и это ясно. Не будет выборов никаких при Путине. Что мы снова валяем дурака.
Т. Фельгенгауэр
―
Тогда объясните мне, Чего они валяют дурака и говорят, что у нас есть выборы.
В. Шендерович
―
Кто – они?
Т. Фельгенгауэр
―
Люди, которые их организуют из раза в раз, тратят деньги. Не было бы честнее со стороны власти прийти и сказать: слушайте, давайте мы хотим сэкономить деньги, мы хотим вам повысить зарплаты.
В. Шендерович
―
Совершенно верно. Честнее было бы со стороны Путина сказать: значит, так. Я ваш бугор тут, всем лежать, бояться, иначе задавлю. Но нет - он этого не говорит, он хочет легитимности. И он устраивает это позорище с выборами, на которых как выясняется… «Новая газета» выяснила… в разы расходятся результаты. В разы! Но ему нужна легитимность. Этим тоже нужна легитимность. Они тратят наши деньги - наши, не свои. Наши деньги они тратят на свою легитимность.
Т. Фельгенгауэр
―
А вот желание легитимности – это для Путина ведь уязвимое место.
В. Шендерович
―
Это абсолютно уязвимое - и тем более прекрасно, если можно без позора, потому что в 2013-м году был позор, в 2011-м – просто катастрофа. И если можно без большого позора закрепить легитимность, как сейчас будет в случае с «избранием» в кавычках Собянина. Он останется просто при ресурсах. Абсолютно контролируемый человек, абсолютно встроенный в эту полицейскую систему. Чего плохого? Очень хорошо. Да, они проведут «выборы», они изобразят эту легитимность. Надо разделять темы. То, что оппозиция опозорилась вполне - не будем сейчас на персоналии переходить… вообще, целиком. То, что ее просто нет... Как политической силы - нет. Я был 10-го числа на этом митинге - это очень поучительное зрелище. Оппозиции нет. Есть некоторое количество, в диапазоне от Слабуновой до Удальцова, «лидеров оппозиции»: Гудков, Удальцов, Митрохин, Слабунова, такой, сякой - лидеров. Есть толпа под флагами «Левый фронт», есть толпа под флагами «Русь святая». И несколько несчастных, которые пришли с Волоколамска, которым дышать нечем. Они пришли подышать. С плакатами. Всё. И еще несколько сотен человек. Ну, тысяча. Одна тысяча максимум. Нет никого. В политическом смысле оппозиции нет. До хрена лидеров оппозиции, а оппозиции политической - сегодня нет.
Т. Фельгенгауэр
―
Навальный сегодня вышел из спецприемника.
В. Шендерович
―
Ему просто разрешается походить. Ну, отлично. Навальный есть. Оппозиции нет. Поэтому - это одна тема. Вторая тема, что - даже если бы она была… мы помним, что в 2011-12-м году она была… это кончается просто полицейскими мерами. Вот и всё. Надо просто отдавать себе отчет. Ну, единственное, что мы можем делать сегодня…
Т. Фельгенгауэр
―
Смотреть футбол.
В. Шендерович
―
Это отдавать себе отчет.
Т. Фельгенгауэр
―
А, и смотреть футбол.
В. Шендерович
―
Это вот сейчас начнется. Это радость наша.
Т. Фельгенгауэр
―
Спасибо большое. Виктор Шендерович в программе «Особое мнение». Эфир для вас вела Татьяна Фельгенгауэр. До свидания.