Виктор Ерофеев - Особое мнение - 2018-09-14
О.Пашина
―
Добрый вечер. Меня зовут Оксана Пашина, это особое мнение писателя Виктора Ерофеева. Здравствуйте.
В.Ерофеев
―
Здравствуйте.
О.Пашина
―
Я сразу напомню, что присылать свои вопросы вы можете на номер +7 985 970-45-45. У нас также работает Twitter-аккаунт @vyzvon. И трансляцию можно смотреть на YouTube-канале «Эха Москвы».У меня как к писателю к вам вопрос. Вот этот замечательный сюжет про двоих русских бизнесменов, которых связывает нечто большее, чем дружба и бизнес, и которые отправляются в Англию для того, чтобы поехать в маленький заштатный городок, посмотреть на тамошний собор и всё, что вокруг этой истории. Как вам это?
В.Ерофеев
―
Ну, знаете, мы вот сейчас вступаем в полосу цирка. То есть все смеются над этими людьми и над Росгвардией, и так далее. Но на самом деле, ведь, цирк – это не только клоунада, это еще медведи и тигры, которые могут рвануть на публику и сожрать. И так бывало в истории. Поэтому я бы как-то, если бы и смеялся, то сквозь слезы, а, может быть, даже и не смеялся, потому что цирковые представления очень токсичны.Здесь не надо быть писателем, надо достаточно быть филологом для того, чтобы понять, что сам разговор сконструирован другими людьми. Там вводятся те понятия, которые необходимы для того, чтобы этот разговор превратился в разговор жертвы. Да? Там вводятся все те довольно... Задумка хорошая, видимо, с точки зрения пропаганды, но реализация очень плохая. Они не актеры, они не люди, которые владеют словесным жанром, и поэтому, конечно, там просто наложено на другой и изображение испуга фиктивное. Испуг только от того, что они не медийные, поэтому, в общем, встреча с камерой первоначально пугает большинство.
О.Пашина
―
Но это же и хорошо. Это значит, естественно, натурально. Если бы пришли 2 красавца-интеллектуала, рассказали бы о готике.
В.Ерофеев
―
Там получается так, что там они волнуются об одном, а сообщают свое волнение по другому поводу. Тем более такое получается лобовое столкновение разных волнений. В общем, конечно, надо сказать, на двойку выполненная работа филологическая их. Действительно, просто провалили они.Другое дело, что, конечно, если брать вот так это абстрактно и где-то сидеть в Швейцарии и смотреть на это, ну это, конечно, фантастический цирк. Это цирк фантастический. Они, с одной стороны, запуганы, с другой стороны, явно видно, что они виноваты, врут и их еще, наверное, выпороли за то, что они неудачно сделали задание. Некоторые говорят, что они пойдут в Госдуму. Но только выпоронными и пойдут, потому что, ну, так завалить на весь мир и, в общем, в эту историю уже ввязали, и президент должен был их взять под охрану, и так далее, и так далее.
Понимаете, дело в том, что... Вот, то, что пишут. Плинтус, да? Что уровень разведки всё. Но дело не в том, что это беда. Беда не в том, что это уровень плинтуса. Беда в том, что совершенно нет тормозящих моментов.
В.Ерофеев:Все смеются над ними и Росгвардией. Но цирк–не только клоунада, а еще медведи и тигры, которые могут сожрать
Ну, вы знаете, я из семьи человека, который работал в Кремле при Сталине и попозже немножко, и вообще был довольно сильно связан с руководством. И понимаете, вот, вокруг них, этих руководителей были разумные интересные помощники. Включая моего отца, там был еще Олег Трояновский, Александров-Агентов, те, которых я знал по детству. Понимаете? И они в разговорах, и вообще в жизни они жили в реальном мире. То есть они получали задание, но они получали задание из каски, но выполняли его, исходя из реальности.
Вот, сейчас таких людей нету. И поэтому можно сказать, что состав летит в пропасть, и одновременно нет тех людей, которые могли бы каким-то образом на это... И тут и МИД тоже в том же находится состоянии мира грез, и так далее, и так далее.
И вы понимаете, вот, тут возникает вопрос, что такое состояние может реально привести к войне. Реально. То есть, с одной стороны, такой цирроз пропагандистской печени, то есть уже не работает это, да? То есть уже ясно совершенно, что печень не функционирует. И вот это тоже эти 2 человека с вымышленными фамилиями – они тоже принадлежат к неиспользованному ресурсу вот этого... Мы потому что не смогли его использовать, потому что... эм, этого цирроза. Потому что болезнь там уже идет.
А с другой стороны, ведь, если нет тормозов и есть вот это безумие, вот это цирковое безумие, то мы можем на любом повороте, исходя из пацанской идеологии, превратиться в носителей, действительно, агрессии, войны большой, огромной, мировой. И, в общем, по сути дела, уничтожить всё человечество.
О.Пашина
―
Ну, мне кажется, уже превратились. Во всяком случае, так нас воспринимают на Западе.
В.Ерофеев
―
Ну на Западе нас, надо сказать, воспринимают по-разному. И тут тоже эта еще история западная. Вот, я 2 месяца сейчас провел, в основном, во Франции, и там свои завихрения, потому что вот этот хронический антиамериканизм общеевропейский и особенно французский застилает глаза, и вообще им далеко и не интересно смотреть в сторону России – им ближе Африка, вот эти вот старые колонии их и так далее, и так далее. И, в общем-то, отношение, надо сказать, к России хорошее, особенно после футбола. Хорошее. И вот это всё им кажется еще... Да и к Англии тоже довольно сложное отношение.
О.Пашина
―
То есть они не боятся, что приедут какие-нибудь туристы посмотреть Собор Парижской Богоматери и привезут флакон духов.
В.Ерофеев
―
Отравить всех? Ну, вот, интересно, что во Франции там... Хотя, история с Галичем до сих пор не понятная, французы заморозили ее на 50 лет. Но, в общем, в принципе, почему-то особенно Великобритании достаются вот эти все дела.Потому что есть какая-то органическая ненависть к англичанам. Вот, она связана, очевидно, с тем, что у англичан, у них руки растут, действительно, из правильного места. А здесь из другого. И вот эта вот... Они никак руки не могут друг другу протянуть просто. Во-первых, не получается, а, во-вторых, они запачканы чем-то другим (те руки и эти). Поэтому мне кажется, что здесь какая-то...
Кстати говоря, это давно. Есть, с одной стороны, вот такое восхищение Англией, которое было в дореволюционной России (кстати, даже и Достоевский его отчасти разделял, хотя не любил Европу). В Серебряном веке вообще Англия была просто моделью: Набоков первый язык в жизни выучил английский. Но потом это всё было явно построено таким образом, что они, вот, они вот те, которые издеваются, смеются и ненавидят нас. Они.
О.Пашина
―
Угу.
В.Ерофеев
―
Потому что мы идиоты.
О.Пашина
―
Возвращаясь к интервью этих замечательных людей, Дмитрий спрашивает: «На кого, по-вашему, был рассчитан этот спектакль?» Ну, отчасти на внутреннее употребление, потому что, судя по внутренней реакции, есть люди, которые посмотрели и сказали «Ну, они же признали, что они не сотрудники ГРУ, не виноваты. Ждем извинений. Прекратите травить».
В.Ерофеев
―
Ну, я не знаю. Тут гораздо более, по-моему, тонкая игра должна была состояться. Она просто не произошла из-за того, что они не выполнили свои... Не сыграли правильно роль, не выполнили задачу. Еще раз, значит, тут провалили.
В.Ерофеев: Если нет тормозов и есть цирковое безумие, то мы можем на любом повороте превратиться в носителей войны
Но дело в том, что ни внутреннее, ни внешнее. Дело в том, что, вот, знаете, у Пастернака есть замечательные строки «И чем случайней, тем вернее стихи слагаются навзрыд». Вот, в разведке то же самое. Там должно быть какое-то такое... Вот, случайность такая даже тут просто в поэзии на слезы, а там такая тупость. И против этой тупости нет никакого приема, понимаете? Если бы были какие-то филигранные работы, а здесь они говорят вот так, значит, Запад возмущен там, идет еще новая волна санкций. Кстати говоря, эти санкции, действительно, сильно укусят. Вот.
А эта публика здешняя – она же, на самом деле, она готова до сих пор есть всё то, что ей предложат.
О.Пашина
―
Мы прервемся на несколько секунд, а затем продолжим.РЕКЛАМА
О.Пашина
―
Это особое мнение писателя Виктора Ерофеева, свои вопросы вы можете присылать на номер +7 985 970-45-45. Ну, а на Западе, посмотрев вот это фантастическое интервью, они что? Их это разозлило? Их это взбесило? Они посмеялись, потому что это абсурдно? Они испугались, потому что поняли, что у нас вообще не все дома?
В.Ерофеев
―
Нет. У нас-то все дома. Но просто дело в том, что мы пошли в ту сторону, где нету решения ни одной из тех проблем, которые стоят перед Россией. То есть мы завернули в тупик, и поэтому из этого тупика ходу пока нету и, вот, начинают... Мне кажется, что начинается такая толкучка абсурда. Но мне кажется, что Запад просто цементирует уже понятие лжи здешнего официального руководства, вот, кремлевского и вообще других уровней, и, конечно, с этими людьми он общаться не будет до тех пор, пока это не станет историей.
О.Пашина
―
А почему эти люди, которые называют себя Петровым и Бошировым, в итоге исчезли после этого интервью? Ну, всё же в какую-то элементарную логическую схему укладывалось. Вот, они услышали Путина, они пришли, они рассказали. И потом растворились.
В.Ерофеев
―
Ну, видимо, тут надо вспомнить этот кейс Савченко, которая там после возвращения на Украину стала героиней, а мой однофамилец и еще там какой-то парень, значит, их встретили на аэродроме девчонки там, пообнимались и тоже исчезли. Просто другие задачи стоят.Дело в том, что те люди (я имею в виду, Савченко или вот сейчас мы говорим о Сенцове) – это люди, у которых есть своя идея личная, у них есть страсть и у них есть пассионарность. А это люди исполнительные, и поэтому, в общем-то, они с таким же успехом, если им предложили кого-то другого ликвидировать, ликвидировали и могли совершенно не задумываться над происходящим.
Поэтому мне кажется, что здесь просто мы говорим о разных уровнях человеческого состояния и сознания, и эмоций. Конечно, их могут сделать, в Думу посадить, министрами сделать, вице-министрами.
О.Пашина
―
А могут ликвидировать. Зачем они?
В.Ерофеев
―
Ну...
О.Пашина
―
Отработанный материал.
В.Ерофеев
―
Ну, могут. Собственно, всё можно. Вот здесь начинается тот цирк, где медведи могут прийти и съесть кого угодно.
О.Пашина
―
Раз уж мы упомянули о Сенцове, как вы считаете, ведь, тоже уже ситуация на грани. Сколько можно?
В.Ерофеев
―
Да.
О.Пашина
―
Есть какое-то разрешение у этой ситуации?
В.Ерофеев
―
Ну, элементарный просто обмен или помилование, и решается тоже вопрос. Но дело в том, что... Если бы этот случай был один, он бы так стоял как, вот, одинокая гора. А тут получилось, что гряда таких вообще вопиющих случаев, что они один другого закрывают. Вот, например, мы говорим о Сенцове, почему не поговорить о Кирилле, да? Ну, вот, Сенцов – он, как бы, вырвался, вот он бегун на дальние инстанции, вот он там вот-вот умрет и, естественно, он занимает наше воображение и сочувствие к нему идет. И то же самое другие случаи, да?То есть получается такая гряда, что, в общем... Почему надо его? Тогда надо, наверное, просто менять всю политику и идти куда-то в другую сторону. Но тут очень трудно развернуться, практически уже нет этого возврата.
О.Пашина
―
Ну а у Сенцова есть какие-то шансы? Потому что по словам его адвоката ему сами тюремщики говорят «Всё, политика изменилась». А, кстати, что изменилось? Никакого обмена не будет? Пиши прошение о помиловании? А он, ведь, не напишет.
В.Ерофеев
―
Не, ну, Савченко тоже не написала и ее отпустили без помилования. И Ходорковский не написал. Тут шансы есть у одного человека – его зовут Путин, и у него есть шансы его отпустить. Если он воспользуется этим шансом, он его отпустит. Там можно поменять его на журналиста, который...
О.Пашина
―
Вышинского.
В.Ерофеев
―
Да. Но есть мнение, что Вышинский не дотягивает по своей значимости до Сенцова. Но, в принципе, здесь еще раз говорю, что очень важно увидеть, что это гряда такая. И, в общем... Ну, да. Конечно, нехорошо с точки зрения государства, если Сенцов умрет. Но с другой стороны, в общем... Ну, там же найдут тоже какое-то объяснение этой смерти.
О.Пашина
―
А новых санкций на фоне смерти Сенцова, как был список Магнитского, сейчас уже этим никого не испугаешь, потому что у нас санкции и по Скрипалям, и так далее, и тому подобное, да?
В.Ерофеев: Шансы есть у одного человека – его зовут Путин, и у него есть шансы отпустить Сенцова
В.Ерофеев
―
Да. Мы постепенно становимся совершенно автономным государством, и, в принципе, поначалу еще проживем. Но, вот, поскольку у меня какие-то есть контакты с Ираном, потому что там книжки и статьи мои печатаются, что-то я слышу, им тоже поначалу жить еще удавалось. Но потом, как посыпались вот эти нефтяные санкции, когда не стали покупать нефть, вот тут уже страна завыла. Здесь достаточно перекрыть эти трубы, только не с этой стороны, а с той, сказать, что «Спасибо, не надо».
О.Пашина
―
А тем не менее, не перекрывают. Хотя, это был бы радикальный и быстрый способ решения проблем.
В.Ерофеев
―
Ну, не быстрый, но радикальный. Я думаю, что к этому идет.
О.Пашина
―
То есть всё закончится этим?
В.Ерофеев
―
Я думаю, что... Ну, закончится и сразу начнется что-то другое.
О.Пашина
―
И сразу начнется что-то новое.
В.Ерофеев
―
Ну, конечно, да.
О.Пашина
―
А в Кремле не понимают, что вот уже до этой точки всё доходит?
В.Ерофеев
―
Ну, мы все тут в один голос говорим о том, что они тактики хорошие, но теперь кажется: и тактики они не очень удачные. Но там никакой стратегии нет. То есть вообще не понятно, для чего живет сейчас Россия? Россия сейчас живет ни для чего, если говорить о стране. Не про кучку людей, а, вот, просто Россия. Для чего она живет? С православием провал, с идеологией один фейк. Вот, цирк такой получается. Ну, ради цирка – это же можно сходить на представление, посмеяться и пойти домой.
О.Пашина
―
И заняться серьезными делами.
В.Ерофеев
―
Да. Но дома-то их нету.
О.Пашина
―
А серьезных дел нет.
В.Ерофеев
―
Дома-то... Россия перестала быть домом, она превратилась в такой бомжатник.
О.Пашина
―
Мы сейчас на пороге исторического события, исторического раскола – я имею в виду Автокефалию Украинской церкви. И у нас конфликт с Константинополем сейчас прям как в XV-м веке. Чем тут дело кончится?
В.Ерофеев
―
Ну, вообще похоже скорее на русский раскол XVII-го века, на Никонский раскол. Мне кажется, что, вот, знаете, вот все эти ребята, неудачно выступившие, и, вот, Золотов там со своим замечательным выступлением, и так далее – всё это отойдет довольно быстро, потому что... А это останется на века, и это будет, наверное, главный памятник этого режима, этой эпохи. Потому что дело в том, что политика политикой, но если мы говорим о православии как о сущности религии, это интересная, очень глубокая, очень созерцательная и в какой-то степени я бы даже сказал мистическая религия.Конечно, ее испоганили страшно еще до, да? И сильно испоганили. Но с другой стороны, в общем-то, какие-то эти, я бы сказал, еще... Это дерево еще в какой-то степени давало если не плоды, то, по крайней мере, было зеленым.
Теперь просто этот ствол разрубается пополам. На Украине очень большое количество (там 30-40%) тех людей, которые связаны вообще с Русской Православной Церковью. Это очень большое количество.
И получается, что, в общем, просто возврата не будет, и будет раскол. И правда будет на их стороне, потому что здесь церковь вела себя по-хулигански: она не отпевала мальчика, помните, которого?..
О.Пашина
―
Да.
В.Ерофеев
―
Они давили, они стали инструментом политического давления и в Донбассе, и вообще по всей Украине. Это были политические раскольники. И Константинопольский Патриарх, в общем, посмотрите на его фотографию – вполне разумный взгляд мужчины, который начитался всей этой, видимо, литературы, связанной с сегодняшним. Ну, кому он будет подыгрывать? Зачем ему подыгрывать?С другой стороны, любое проявление свободы у свободного человека вызывает только радость. И там есть стремление к свободе. Ну да, естественно, выбираться Украине из-под руин Советского Союза трудно. Но она выбирается постепенно и она находит свой европейский путь, к чему мы тоже когда-то придем. Да. Но они пошли первыми, им трудно, очень трудно, и Константинополь в данном случае выступает за них и это разумно. Обижаться на это просто дико, не говоря о том, что там даже нет формальных причин обижаться. Там как-то так сделано, что это разделение церквей – оно не значит разрыв с каноном, а значит, что там есть... Это длинная история, но, в общем, можно уйти.
О.Пашина
―
Ну, это, собственно, значит, что любой верующий любой церкви в любой стране может зайти в православный храм и там молиться. А с другой стороны, для обычного, вот, рядового человека раскол церквей – что это значит? Для иерархов – да, потому что там кто-то не сможет служить на Украине, да? Украинские какие-то священнослужители не могут в России получить приход.
В.Ерофеев: Россия сейчас живет ни для чего, если говорить о стране. С православием провал, с идеологией один фейк
В.Ерофеев
―
Не, ну это огромный раскол. Это примерно как... XVII-й век – это будут старообрядцы и новообрядцы. То есть старообрядцы – это будут те, которые будут хранить, ну допустим, эту идеологию РПЦ, а те новые, которые уйдут, у них будут складываться совсем другие ценностные представления, аксиология будет другой. И через несколько лет это просто будут совершенно разные люди: они не будут понимать друг друга именно на уровне прихожан.
О.Пашина
―
Как это?
В.Ерофеев
―
Ну вот так. Потому что просто структура...
О.Пашина
―
Те же самые службы, те же самые таинства. Какая разница?
В.Ерофеев
―
Нет, служба и вообще всё то, что связано с генетикой церковной, оно, конечно, останется. Но содержание, наполнение, контент ценностный, который придет им от Европы, от Константинополя и так далее, и так далее, очень быстро перевернет это всё.
О.Пашина
―
А какой там может быть другой контент? Там «Не убий», «Не укради».
В.Ерофеев
―
Нет, там можно вспомнить это всё...
О.Пашина
―
Или это, все-таки, инструмент идеологии?
В.Ерофеев
―
Это можно вспомнить всё, независимо от конфессии – там везде «Не убей, не укради». Вот. Но другое дело, что просто можно под это подвести совершенно разную идеологию. Почему «Не убей»? Почему «Не укради»? Нет, там будет... Этот разрыв будет, наверное, самый страшный из всего того, о чем мы сегодня с вами говорим.
О.Пашина
―
А в чем последствия для?.. Вот, возьмем рядового верующего. На Украине или в России.
В.Ерофеев
―
Смотрите, там просто эта православная церковь станет одной из европейских церквей, что, кстати, на Украине, мы знаем, и есть. Потому что там есть церковь греко-католическая, которую Сталин особенно ненавидел, да? Ну вот. И эта церковь туда, в ту сторону двинется. А эта будет обслуживать Кремль и, соответственно, там будет другая идеология.Посмотрите, что там Патриарх наш говорит там? «Надо бороться против человекопоклонничества и всего прочего». А там как раз церкви, наоборот, становятся на сторону человека.
О.Пашина
―
Это особое мнение писателя Виктора Ерофеева, мы вернемся после небольшого перерыва.НОВОСТИ
О.Пашина
―
Это особое мнение писателя Виктора Ерофеева, свои вопросы вы можете присылать на номер +7 985 970-45-45. У нас также работает Twitter-аккаунт @vyzvon. И трансляцию можно смотреть на YouTube-канале «Эха Москвы». Много вопросов по поводу Автокефалии Украинской церкви и по поводу вообще всей нашей жизни после этого. Дмитрий спрашивает: «Получается, что мировоззренческий раскол среди церквей окончательно отдалит Украину от России, и мы ее потеряем окончательно». А разве мы ее не потеряли, когда?..
В.Ерофеев
―
Ну, подождите. А почему мы должны думать, что мы потеряли Украину от того, что Украина становится, ну, не сразу, но станет вообще достойным европейским государством? Наоборот, можно считать, что в будущем мы ее как раз приобрели, а не потеряли. Так что мы потеряли ее как часть советской империи, и эта империя развалилась, и она не могла не развалиться. И Украина вместе с прибалтийскими странами, и я смотрю, теперь немножко Армения и даже чуть-чуть Белоруссия – они все куда-то в ту сторону. Ну, уж не говорю про Грузию. Они все куда-то туда движутся. Так что нет.Потеряли те, которые мечтают возродить вот эти границы по периметру Советского Союза, кстати, записанную в программе ЛДПР прямо и открыто, внаглую. Ну, вот так.
Нет, вот, слушатель... Как его зовут?
О.Пашина
―
Дмитрий.
В.Ерофеев
―
Вот, Дмитрий, наоборот: это не значит, что надо по Украине равняться. У нас просто разные масштабы территорий и разные народы населяют нас. Но с другой стороны, в общем, в принципе, видите, есть страна, которая, несмотря на очень тяжелый советский опыт, пытается стать нормальной европейской страной. Ну, я бы присмотрелся к ее примеру.
О.Пашина
―
Ну, Автокефалия исторически всегда связана и с политикой, и с изменением границ.
В.Ерофеев: Это огромный раскол. Через несколько лет люди не будут понимать друг друга именно на уровне прихожан
В.Ерофеев
―
Как я думаю, «Шаланды, полные автокефалии».
О.Пашина
―
Да. Понятно, что страна, которая отделилась от нас и морально, и физически, она не потерпит на своей территории присутствия чужого института, причем института того государства, с которым у нее вражда.
В.Ерофеев
―
Вы сами ответили на это.
О.Пашина
―
Почему РПЦ так себя ведет? Она не понимает этого? Может быть, в этой ситуации было бы логичнее не противодействовать?
В.Ерофеев
―
Ну, тут уже трудно. Дело в том, что просто этот пояс, о котором мы говорили в начале передачи, он очень далеко ушел. Понимаете? Если бы вначале, в 2014 году, как все заметили, РПЦ молчала по поводу Донбасса, как-то была такая пауза. Ее отметили. Ну а потом заговорили. Кто ее попросил заговорить, это останется, наверное, вопросом конспирологии. Но сейчас уж если вся церковь туда укатила, то (НЕРАЗБОРЧИВО) говорят «Ну, как же? Сопротивляйтесь этому». Но этому сопротивляться нельзя, потому что то же самое, как и с этими ребятами-туристами, которые высунулись в телевидении.Потому что сразу видно вот это: с одной стороны, есть фальшь, да? А с другой стороны, есть желание разобраться. И желание разобраться здесь на стороне Украины или, там, на стороне, допустим, полиции Великобритании.
Тут просто есть какие-то удивительно психологические слабые элементы нашей ментальности. Они, кстати говоря, не только путинского времени. Мы как-то поскольку сами заключены в какую-то сказку, такую, достаточно жестокую, на нас выпадают вот эти аналитические элементы, которые присутствуют у европейского человека.
О.Пашина
―
Но у нас и церковь абсолютно копирует действия государства. Вот, разрыв дипломатических отношений с Патриархом Варфоломеем. Мы уже порвали дипломатические отношения бог знает с кем, выслали бог знает сколько дипломатов.
В.Ерофеев
―
Но не мы...
О.Пашина
―
Российские власти, да.
В.Ерофеев
―
Не мы этим, значит, занялись поначалу. Они выслали именно из-за того, что произошло убийство на территории страны НАТО и так далее, и так далее.Я считаю, что если бы я был, ну не знаю... Да я даже не знаю, в каком качестве. Ну, просто бы меня спросили на случайной встрече, да? Я сказал бы «Не рвите эти отношения», потому что это еще дальше и дальше, это загоняет церковь.
Дело в том, что страна большая и, действительно, церковь в этой стране чувствует себя вольготно, а сейчас особенно. Но дело в том, что просто исторически оставаться с церковью одного региона, когда есть другие церкви православные и которые просто имеют более свободное мышление, это очень опасно, потому что их назад просто не пустят или пустят с большим трудом. А что касается Украины, так их, конечно, никто и назад не позовет. Ну, просто это смешно было бы звать.
В.Ерофеев: Всё равно Украина воспринимает себя как некую колониальную страну, и они освобождаются от колониализма
Дело в том, что всё равно они воспринимают себя как некую колониальную страну, и они освобождаются от колониализма. Я имею в виду, Украину.
О.Пашина
―
Александр из Смоленской области спрашивает: «Патриарха Кирилла накажут за проигрыш?»
В.Ерофеев
―
Да там они все проиграли. Там не понятно, кто кого будет наказывать за проигрыш.
О.Пашина
―
Ну, как это? Украина выиграла, мы проиграли.
В.Ерофеев
―
Нет. Но дело в том, что те, которые... Я имею в виду, те, которые собираются наказывать, они тоже...
О.Пашина
―
Тоже проиграли?
В.Ерофеев
―
Проиграли, да. Тут вообще...
О.Пашина
―
То есть сейчас не до Патриарха?
В.Ерофеев
―
Ну, нет. До Патриарха, наверное, будет. Но я говорю, сейчас такой цирк, когда с одной стороны клоуны, а с другой стороны медведи и эти самые, тигры, и львы. И понимаете, тут... Ну, кто тут проиграл? Ну, наверное, проиграли те, кто открыл это шапито. А там Патриарх тоже в виде клоуна получается.Но с другой стороны, я еще раз говорю, мне жалко православную церковь. Я как-то какое-то время следил за тем, что такое православная церковь, читал Шмемана, отца Шмемана, вот, отца журналиста известного русско-американского. И там, в общем, откровения церковные – это серьезная вещь была. То есть мы теряем церковь как, действительно, мистическое тело от того, что она окунулась вот в эту жижу.
О.Пашина
―
Политику.
В.Ерофеев
―
Ну да, в политическую жижу. Вообще я должен сказать, Оксан, вы знаете, мы так сильно увлеклись и до того нас затащила эта политика... Я имею в виду, или в ту, или в другую сторону. Вот у меня, я смотрю, еще есть 2 минуты, я хочу сказать. Я только что вернулся сейчас со встречи с замечательным литературоведом Юрием Владимировичем Манном, который... Представляете, ему 89 лет, он издает 23 тома собрания сочинений Гоголя. Вот это как раз, вот, ровно против автокефальности.То есть когда-то человек, который захочет заниматься Гоголем, у него будут все черновики, все комментарии, всё это. Это, вот, просто выйдет вот-вот, вот, скоро, да? Он уже 7 томов выпустил. Он говорит об этом как молодой человек, у него сразу всё меняется, понимаете? У нас еще есть такие люди, которые делают великие дела на века. Понимаете? А мы сидим и смотрим, как 2 болвана рассказывают о том, как они в снегу тонули.
В.Ерофеев: Проиграли те, кто открыл это шапито. А там Патриарх тоже в виде клоуна получается
О.Пашина
―
Ну, слушайте, мы про Гоголя тоже смотрим то, что для широкой публики нам показывают вот эти какие-то полуфантастические блокбастеры, где там Пушкин, Гоголь и Лермонтов сражаются с привидениями.
В.Ерофеев
―
Да, да. Ну, это попкорн такой. Или я не знаю. Не буду продолжать.Дело в том, что просто, видите, всё равно есть возможность заниматься тем, что когда-то даст стране реальные основания считать себя культурной и значительной. И поэтому, вот, для меня, например, встреча с Манном и разговор с ним гораздо важнее, чем какой-то... Я про нашу беседу не говорю – я всегда вам очень симпатизирую, вам лично, Оксан.
О.Пашина
―
Спасибо.
В.Ерофеев
―
Но я вам могу сказать, что вообще, вот, погрузиться в это и в этом жить, и вообще тогда скажут «Да надоела Россия! Надоела она со своими этими болячками вообще!» А тут оказывается, что есть просто люди, которые в 89 лет нормальный и спокойный человек. Вон сидели, чай мы пили только что. И, вот, он говорит и для него, я вижу, он говорит «А вот это, это, это» и глаза горят. Вот! Остатки разгромленной армии русской интеллигенции.
О.Пашина
―
У нас остается буквально 3 минуты, и тема тоже, я думаю, для вас невеселая. Но обсуждается активно. Литературная такая тема. Вот такой литературный ряд: Пушкин, Лермонтов, Золотов. Их объединяет тема дуэли. Вот это что? Тоже цирк? Тоже фарс? Но, ведь, это серьезный чиновник, занимающий высокий пост.
В.Ерофеев
―
Я сначала не поверил, когда я увидел его лицо. Мне показалось, что такого лица просто не бывает.
О.Пашина
―
Как это? Почему?
В.Ерофеев
―
Ну, как-то... Я просто рот открыл, увидев это лицо. Мне показалось, что меня разыгрывают. Вот, знаете, как просто бывает в каком-то театре, где фарс или где просто абсурд, вот, ставят генерала и говорят «Говори, вот, то-то». Ну вот. И я сначала не поверил.Я подумал, что это знаете, как? Вот, в наших соцсетях иногда показывают какие-то такие штуки-дрюки, да? Я не поверил, что это живой генерал настоящий. Я подумал, что просто кто-то его отвратительным образом имитирует и издевается над ним, вот, просто глубоко.
Потом я посмотрел: да это же он сам! Это моему восхищению не было предела.
О.Пашина
―
Я даже верю, что он сам это написал и никто ему это не придумал. Вот это прекрасное «Если вы начнете съезжать с сатисфакции»...
В.Ерофеев
―
Не, ну там замечательный... Это, опять-таки, филологически, конечно, это. Это фантастический текст, его можно разложить на разные элементы. Но там, конечно, преобладает наглый бандитизм и триумфальная такая... триумфальный идиотизм. Это поражает, конечно.Ну и потом, все-таки, по-человечески я очень оценил текст жены Навального, она очень достойно ответила. Молодец, Юлия. Я просто считаю, что этот текст – это реальная пощечина этому, по-моему, мифическому генералу.
О.Пашина
―
Ну, почему? Он вполне реальный и занимает вполне реальный пост. Как вы считаете, будут для него какие-то последствия или это нормально? Он, в общем-то, может быть, не очень красиво, но выразил то, что думает вышестоящее начальство.
В.Ерофеев
―
Оксан, он сам последствие. А у последствий не бывает последствий.
О.Пашина
―
Я думаю, что на этом стоит закончить. Это особое мнение писателя Виктора Ерофеева. О, у нас остается еще одна минута. Мы слишком увлеклись. Мне кажется, тут про Золотова уже, ну, невозможно.
В.Ерофеев
―
Нет, ну, можно еще раз сказать, что, действительно, когда... Просто в русской традиции когда человек пребывает в тюрьме, то даже звери, ну, не бросаются на него и требуют дуэли или растерзать. Потому что, все-таки, где-то и как-то, и так вот случилось, и об этом даже ненавистник царской России Кюстин писал: «Русские очень вежливые и очень этические люди», - писал Кюстин в антирусской книге, условно говоря, да? А тут, значит, получается, что, можно сказать, Кюстин ошибся: нет, мы такие, мы звери из этого цирка.
В.Ерофеев: Я считаю, что ответ Юлии Навальной – это реальная пощечина этому, по-моему, мифическому генералу
О.Пашина
―
А что побудило Золотова, как вы считаете, выступить с таким заявлением?
В.Ерофеев
―
Не, ну там же, все-таки, вот, про лучок и про картошку там очень обидно, конечно. Обидно. Ну, что так? А потом там вдруг выясняется, что у сына там усадьба, у этого. Ну, как-то, наверное, в больное место ткнулось это всё.
О.Пашина
―
То есть это такая манера силовика? Если ты не можешь ответить по сути, дай по морде? Преврати в котлету?
В.Ерофеев
―
Так на то он и силовик. И кстати говоря, и это же его армия громит мирных демонстрантов, так что он должен быть супергромилой.
О.Пашина
―
И быть на высоте.
В.Ерофеев
―
Ну, или быть просто... Ну, как это? Ниже всех.
О.Пашина
―
Это особое мнение писателя Виктора Ерофеева. Спасибо. Всего доброго. До свидания.